Аксаков Иван Сергеевич
Иван Аксаков

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

СБОРНИКЪ
СТАТЕЙ,
НАПЕЧАТАННЫХЪ ВЪ РАЗНЫХЪ ПЕРІОДИЧЕСКИХЪ ИЗДАНІЯХЪ

ПО СЛУЧАЮ КОНЧИНЫ
И. С. АКСАКОВА

(ум. 27-го Января 1886 года.)

МОСКВА.
Типографія Л. Ѳ. Снегирева, Остоженка, Савеловскій, пер., д. Снегиревой.
1886.

   

Иванъ Аксаковъ*)

*) Изъ No 90 мюнхенской "Allgemeine Zeitung", отъ 31 марта, Beilage.

   Къ выдающимся людямъ Россіи, которые были похищены смертью въ послѣднее время, принадлежитъ безспорно Иванъ Сергѣевичъ Аксаковъ, скончавшійся 8 февраля сего года въ Москвѣ, на 63-мъ году жизни, отъ разрыва сердца, и похороненный въ знаменитой Троице-Сергіевой Лаврѣ, въ 66-ти верстахъ отъ Москвы. Иванъ Аксаковъ происходитъ изъ дворянской семьи, весьма извѣстной въ исторіи русской литературы. Отецъ его, Сергѣй, и братъ, Константинъ, принадлежали тоже къ самымъ уважаемымъ писателямъ ихъ отечества. Иванъ учился въ Петербургѣ, въ Императорскомъ Училищѣ правовѣдѣнія, гдѣ воспитываются преимущественно дѣти русской высшей аристократіи. Свое литературное поприще онъ началъ стихотворными опытами, которые однако не произвели особеннаго впечатлѣнія. Въ 1853-мъ году онъ исполнилъ.порученіе Императорскаго Географическаго Общества изслѣдовать условія Торговли на Украинскихъ ярмаркахъ. Эта работа доставила ему большую Константиновскую медаль Географическаго Общества и половинную Демидовскую награду Академіи наукъ. Еще прежде, въ 1848 году, по порученію Министерства внутреннихъ дѣлъ, онъ занимался изслѣдованіемъ сектантства въ Бессарабіи и исполнилъ нѣкоторыя другія порученія того же Министерства. Въ 1855 году, въ Крымскую войну, онъ поступилъ въ ополченіе, но когда заключенъ былъ миръ, находился еще только въ Одессѣ и потому въ военныхъ дѣйствіяхъ не участвовалъ. Позднѣе онъ принадлежалъ къ коммиссіи, на которую было возложено разслѣдовать злоупотребленія по продовольствію войскъ, но вышелъ изъ этой коммиссіи до окончанія ея работъ.
   Публицистическая дѣятельность Аксакова начинается въ исходѣ пятидесятыхъ годовъ. Тогда сталъ появляться въ Москвѣ славянофильскій журналъ "Русская Бесѣда", гдѣ Аксаковъ помѣстилъ рядъ статей о Западныхъ и Южныхъ (Балканскихъ) Славянахъ. Въ 1858 -- 1859 гг. Аксаковъ былъ не Оффиціальнымъ, но фактическимъ редакторомъ этого журнала. Въ 1859 году, онъ попытался издавать еженедѣльную газету "Парусъ", но по цензурнымъ условіямъ принужденъ былъ оставить эту попытку послѣ втораго нумера. Затѣмъ литературная дѣятельность Аксакова на нѣкоторое время прекратилась; только къ концу 1861 года онъ выступилъ опять съ новою еженедѣльною газетою "День". Съ изданіемъ этой газеты открылась наконецъ плодотворнѣйшая эпоха дѣятельности Аксакова. Условія времени были благопріятны: на очереди стоялъ вопросъ объ освобожденіи крестьянъ и подготовлялась судебная реформа. Вскорѣ потомъ выдвинулся еще на первый планъ вопросъ польскій, притомъ не въ той острой формѣ, которую этотъ вопросъ принялъ позднѣе. Сверхъ того, Герцеговинское возстаніе подвинуло дѣда Балканскихъ Славянъ. Во всѣхъ этихъ вопросахъ газета "День" принимала самое ревностное участіе. Даже нѣкоторые Поляки, между прочимъ Грабовскій, пытались тогда въ газетѣ Аксакова разъяснять противоположности между Поляками и Русскими. Эта русско-польская полемика представляла много интереснаго. Равнымъ образомъ и другіе Славяне поднимали свой голосъ въ газетѣ Аксакова. Словомъ, "День" сталъ возбуждать столь живой интересъ, что число его подписчиковъ въ самомъ началѣ изданія дошло до 4.000 Однако, уже въ 1862 году, его поразилъ первый ударъ: онъ былъ пріостановленъ за критику положенія дѣлъ въ Балтійскомъ краѣ.
   Польское возстаніе 1863 года произвело нѣкоторую перемѣну въ воззрѣніяхъ Аксакова: его сужденіе о Полякахъ стало рѣзче, насчетъ сотрудничества ихъ въ Аксаковской газетѣ не могло уже быть рѣчи. Значительная часть Русскихъ тоже отвернулась отъ Аксакова, когда онъ сталъ высказывать сочувствіе Муравьевской системѣ. Тогда главное вниманіе онъ обратилъ на подъемъ русскаго народнаго чувства въ западныхъ областяхъ Имперіи. Газета "День"- выходила до конца 1865 года, причемъ неоднократно принуждена была появляться предъ читателями съ пустыми столбцами вмѣсто передовыхъ статей. Въ началѣ 1867 года, Аксаковъ сталъ издавать ежедневную газету "Москва", которая держалась того же направленія что и "День", и сверхъ того была энергическою защитницей покровительственной таможенной политики. Вскорѣ однако новая газета была пріостановлена за статью о голодѣ на Сѣверѣ Россіи. Правительство отрицало существованіе этого голода. Вообще, по отношенію къ Аксакову цензура держалась странной точки зрѣнія. Его смѣлыя, откровенныя рѣчи безъ утайки "актовъ, которые не хотѣлось разоблачать, толковались какъ "колебаніе государственныхъ основъ". Впослѣдствіи убѣдились, что тутъ опять сыграло шутку пресловутое "недоразумѣніе", и что взгляды Аксакова весьма удобно можно было примирить съ консерватизмомъ, даже довольно притязательнымъ. "Потрясеніе государственныхъ основъ" смѣшали съ задѣваніемъ слишкомъ чувствительнаго бюрократическаго самолюбія. "Москву* многократно пріостанавливали, и тогда издатель замѣнялъ ее обыкновенно другою газетой, "Москвичомъ", который имѣлъ то же направленіе и основанъ былъ собственно для замѣны имъ "Москвы", когда въ этомъ окажется надобность. Однако въ 1868 году "Москва" и "Москвичъ" были окончательно запрещены.
   Публичная дѣятельность Ивана Аксакова была посвящена прежде всего своему народу и затѣмъ Славянскому міру. Онъ принималъ живѣйшее участіе во всемъ, что волновало русскіе общественные круги, и принадлежалъ къ числу людей занимавшихъ въ этихъ движеніяхъ выдающееся положеніе. Всѣ реформы царствованія Александра II-го, всѣ вопросы, занимавшіе Русскую Имперію въ послѣднія десятилѣтія, въ особенности же польскій, о нерусскихъ Славянахъ и ихъ освобожденіи, сопровождалъ Аксаковъ своими совѣтами и предостереженіями, причемъ какъ его голосъ, такъ и его организаторская дѣятельность имѣли весьма важное значеніе.
   Политическую точку зрѣнія Аксакова не возможно подогнать въ рамки общеизвѣстныхъ опредѣленій; вполнѣ и совершенно его нельзя причислитъ ни къ консерваторамъ, ни къ либераламъ, ни къ радикаламъ, или инымъ какимъ-либо политическимъ группамъ. Обыкновенно его называли славянофиломъ, но и это опредѣленіе, строго говоря, къ нему не подходитъ, потому что его убѣжденія отнюдь не всегда совпадали съ убѣжденіями прочихъ вождей славянофильской партіи. У Аксакова было свое особенное, совершенно самостоятельное міросозерцаніе; основную черту его натуры составляло чувство національности, вѣра въ русскую народную душу (Volksseele), оригинальность и высокое достоинство которой онъ всегда противопоставлялъ иначе сложившимся особенностямъ другихъ народностей. Съ этимъ чувствомъ и съ этою вѣрой были также въ согласіи его религіозность и его приверженность къ русскому православію, которое онъ считалъ неотдѣлимымъ отъ русской народности. Его симпатіи къ Славянству проистекали изъ сознанія единства всѣхъ славянскихъ племенъ; эти симпатіи онъ перенесъ также и на до-Петровскую эпоху Россіи, усматривая въ преобразованіяхъ Петра Великаго и его преемниковъ вредное преобладаніе чужихъ, нерусскихъ вліяній. Не всегда его можно признать свободнымъ отъ односторонности и нетерпимости по отношенію ко взглядамъ несогласнымъ съ его собственными; эти свойства составляли основныя черты его глубокихъ и искреннѣйшихъ убѣжденій. Но съ своими противниками онъ боролся всегда средствами благородными и чистыми, почему даже его непримиримѣйшіе враги не смѣли коснуться чистоты и честности его характера. Его страстная природа могла увлекать его иногда до непослѣдовательностей и даже пристрастія, особенно въ вопросахъ касавшихся русской и славянской народности. Хотя права чужихъ народностей онъ большею частью уважалъ, однако же его страстность, когда возгарались споры національные, увлекала его иногда за предѣлы справедливости и равноправія національностей, что имѣло мѣсто и тогда, когда пришлось опредѣлить границу между сферой русскихъ и польскихъ интересовъ. Аксаковъ вовсе не былъ приверженцемъ системы насильственнаго полицейскаго подавленія польской народности. Онъ не считалъ задачей Россіи порабощать польскій элементъ, но желалъ подъема и оживленія русскаго народнаго чувства, дабы этимъ путемъ доставить побѣду русскому элементу. Вотъ причина, почему онъ выступалъ преимущественно за освобожденіе польскаго крестьянина, желая снять съ него путы польскаго дворянства. Анти-русскимъ теченіямъ онъ хотѣлъ противопоставить русскую организаторскую дѣятельность, которая должна была привлечь симпатіи Польскаго народа. Въ Славянскомъ вопросѣ Аксаковъ не былъ вовсе приверженцемъ теоріи внѣшняго единства Славянъ, которое достигалось бы путемъ принудительнаго давленія на отдѣльныя племена; теоретически онъ признавалъ за каждою народностью право на самостоятельность и стремился главнымъ образомъ ко взаимному нравственному сближенію и солидарности, хотя по временамъ, въ отдѣльныхъ случаяхъ, и отступался отъ этой точки зрѣнія. Его политическимъ идеаломъ было: восполнить существующую правительственную форму чрезъ введеніе совѣщательнаго элемента, чрезъ организацію публичной дѣятельности, чрезъ свободу совѣсти и печати, свободу вѣры и сомнѣнія, и онъ вѣрилъ въ осуществимость подобнаго соединенія.
   Большую часть своей дѣятельности посвятилъ Аксаковъ Славянскому Благотворительному Комитету, основанному 25 лѣтъ тому назадъ. Можно смѣло сказать, что онъ былъ душою этого Комитета, особенно въ 1876 году, во время возстанія въ Герцеговинѣ и Сербіи. Онъ стоялъ тогда во главѣ агитаціи за Сербовъ, Болгаръ и Герцеговинцевъ. По окончаніи Турецкой войны, Аксаковъ самымъ безпощаднымъ образомъ осудилъ уступчивость русской дипломатіи на Берлинскомъ конгрессѣ. Онъ произнесъ тогда въ Славянскомъ Обществѣ столь рѣзкую рѣчь, что Общество было распущено, а самъ Аксаковъ высланъ въ деревню.
   Аксаковъ занималъ также мѣсто въ Московскомъ Купеческомъ Обществѣ взаимнаго кредита; ему нужно было это мѣсто изъ-за соединеннаго съ нимъ жалованья, такъ какъ другіе его доходы были недостаточны для обезпеченія ему средствъ къ жизни.
   Къ концу 1880 года, Аксаковъ возобновилъ свою журнальную дѣятельность и сталъ издавать газету "Русь", которая выходила до самой его смерти. "Русь" отличалась отъ его прежнихъ газетъ въ нѣсколькихъ существенныхъ пунктахъ. Кругъ его сотрудниковъ былъ меньше, физіономія газеты нѣсколько иная; чаще попадались непослѣдовательности, нетерпимость и односторонность. Такъ какъ Аксаковъ былъ по преимуществу человѣкъ чувства, то при этомъ играло роль быть-можетъ и вліяніе старости. Однако и въ "Руси" бывали превосходныя статьи, изъ коихъ мы укажемъ здѣсь двѣ: противъ враговъ судебной реформы и объ излишествахъ (Ausschreitungen) классицизма въ среднихъ школахъ.
   Искренность и прямота были преобладающими свойствами Аксакова, и эти свойства извиняли многое, что не нравилось въ немъ намъ и другимъ, несочувствовавшимъ направленію его дѣятельности. Аксаковъ былъ благомыслящій, одушевленный, честный и неутомимый трибунъ; даже тогда, когда рѣчь его звучала немного фразисто, когда утомляли частыя повторенія, нельзя было не признать бьющаго въ ней живаго чувства, хоть оно и не всегда съ достаточной ясностью открывалось.
   Вдова Аксакова на слѣдующій день по смерти своего суи-. руга получила отъ Ихъ Императорскихъ Величествъ телеграмму съ выраженіемъ душевнаго соболѣзнованія. Московское городское управленіе рѣшило поставить портретъ. Аксакова въ залѣ Думы и учредить на память объ немъ стипендію въ Московскомъ университетѣ. Въ торжественной паннихидѣ въ Казанскомъ соборѣ въ Петербургѣ участвовали министры, генералъ-адъютанты Императора, профессора и т. д. Богослуженіе совершалъ Сербскій митрополитъ Михаилъ. Вильгельмъ Генкнель.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru