Английская_литература
Скороспелый лорд. Часть первая

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новая повесть.
    (The White-Witcheraft, or the srange success of Richard Oberthon).
    Перевод Дмитрия Волынцева.
    Москва, Университетской Типографіи, у Н. Новикова. 1789.

   

СКОРОСПѢЛОЙ ЛОРДЪ,

НОВАЯ ПОВѢСТЬ;

Переведена
Съ Англинскаго на Французской,
а нынѣ
съ онаго на Россійской языкъ
Димитріемъ В. Волынцовымъ.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

МОСКВА.
Университетской Типографіи, у Н. Новикова.
1789

   

ОДОБРЕНІЕ.

   По приказанію Императорскаго Московскаго Университета Господъ Кураторовъ я читалъ книгу подъ заглавіемъ: Скороспѣлой Лордъ, и не нашелъ въ ней ничего противнаго наставленію, данному мнѣ о разсматриваніи печатаемыхъ въ Университетской Типографіи книгѣ; почему оная и напечатана ныть можетъ. Коллежскій Совѣтникъ, Краснорѣчія Профессоръ и Ценсоръ печатаемыхъ въ Университетской Типографіи книгъ,

АНТОНЪ БАРСОВЪ,

   

ПРЕДИСЛОВІЕ
ФРАНЦУЗСКАГО ПЕРЕВОДЧИКА:

   Англинское названіе сей книги: The White-Witcheraft, or the srange success of Richard Oberthon; то есть, естественное волшебство, или удивительныя приключенія Рихарда Обертона, показалось мнѣ слишкомъ долгимъ и невѣрнымъ, почему и далъ я ей имя Скороспѣлой Лордъ, ибо почелъ я оное гораздо для нее приличнѣйшимъ, а сіе-то только я въ ней и перемѣнилъ между лицами, находящимися въ семъ Англинскомъ сочиненіи, одно только неестественно, то есть бывшая у Милади горничною дѣвушкою Француженка, называемая Влюбчивою, что и сд123;лалъ, какъ кажется мнѣ, сочинитель единственно для того, чтобъ угодить своимъ одноземцамъ. Но надобно признаться; что поступилъ онъ и въ томъ умѣренно; да и за сіе заплатилъ онъ намъ тѣмъ, что въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ сыскивался ему способной случай, критиковалъ онъ, равно какъ насъ, и самыхъ соотечественниковъ своихъ Англичанъ.
   

СКОРОСПѢЛОЙ ЛОРДЪ,
НОВАЯ ПОВѢСТЬ.

Часть Первая.

   
   Рихардъ Обертонъ достигалъ уже 18-лѣтняго возраста и учился въ Оксфортскомъ университетѣ съ 9 лѣтъ, въ томѣ намѣреніи, чтобъ по изученіи получить Докторское достоинство. Природныя его дарованія, вспомоществуемыя наставленіями его учителей, сдѣлали бы его въ краткомъ времени свѣтильникомъ Англійской Церкви, естьли бы не былъ онъ назначенъ къ другому состоянію. Онъ былъ весьма искрененъ, постояненъ, кротокъ, послушливъ, справедливъ, а прекрасное лице его и изображало въ себѣ все сіе весьма ясно; и будучи средняго роста, весьма легокъ и проворенъ, имѣлъ онъ у себя черты лица слишкомъ для мущины правильныя и нѣжныя, коихъ красота увеличалася прелестными его волосами, зубами и нѣжнымъ тѣломъ. Да хотя былъ онъ и весьма чувствителенъ, но не можно было примѣтить въ немъ сѣменъ тѣхъ сильныхъ страстей, которыя возмущаютъ ими и приводятъ въ заблужденіе сердце. Онъ получалъ ежегодно довольное число денегъ для его расходовъ и ученія, которое было единымъ предметомъ его честолюбія. Словомъ, въ то время, когда казалось, что будетъ онъ всегда спокоенъ, то вошелъ въ его комнату съ заплаканными глазами крестовой Священникъ знатнаго господина изъ Оксфортскихъ окружностей, и сказалъ ему; ахъ, бѣдной мой Рихардъ! какъ ты жалокъ! ты потерялъ у себя все; ибо Мистрисъ Галлена скончалась.
   Сія Мистрисъ Галлена была небогатая и бездѣтная вдова умершаго пивовара Сутамскаго, въ Графствѣ Варвикскомъ. Она воспитала Рихарда и платила за содержаніе его въ Оксфортѣ деньги; а Священникъ сей и былъ общій ихъ другъ.
   При сей рѣчи, Мистрисъ Галлена скончалась (коей важности Обертонъ еще не понималъ), припомнилъ онъ, какою благодарностію былъ онъ сей женщинѣ обязанъ. Душа его смутилась, сердце замирало и глаза оросились слезами.
   Плачь, плачь, другъ мой! говорилъ ему доброй Священникъ, обнимая его; я люблю сіи слезы, которыя доказываютъ доброе твое сердце. Пожалуй плачь! ибо сихъ слезъ никто опорочишь не можетъ; да и весьма онѣ сладки въ сравненіи съ тѣми, которыя должно будетъ проливать тебѣ о самомъ себѣ.
   О чемъ мнѣ еще сожалѣть, сказалъ Рихардъ, когда лишился я той, которая была мнѣ вмѣсто матери?
   Такъ, дитятко, подхватилъ Священникъ: она была тебѣ вмѣсто оной, и уже никто ее тебѣ не замѣнитъ. Ты находишься въ весьма ожесточенномъ вѣкѣ, въ коемъ не видно и самыхъ слѣдовъ человѣколюбія; да, другъ мой, Ты долженъ оставишь Оксфортъ. Мнѣ оставишь мои науки! подхватилъ Рихардъ.-- Да кто же бы помогъ тебѣ оныя продолжать? сказалъ Священникъ. Чтобъ тебѣ то доказать, то пожалуй прочти письмо жадной и скупой наслѣдницы Мистрисъ Галлены.
   Господину Боортону, крестовому Священнику, въ Воодстокскомъ замкѣ. Я нашла, государь мой, въ бумагахъ покойной сестры моей множество вашихъ писемъ и между оными послѣднее, въ которыхъ просите вы у ней непрестанно денегъ для живущаго въ Оксфортѣ молодаго ученика. А какъ наслѣдство ея весьма недостаточно къ содержанію онаго, то сестра моя надѣлала себѣ и намъ весьма много вреда, тѣми глупыми расходами, которые она для него употребляла. И такъ весьма я удивляюсь, государь мой, что въ разсужденіи вашего сана согласилися вы быть въ семъ дѣлѣ ея повѣреннымъ, хотя и надлежало бы вамъ, представить ей.... въ семъ мѣстѣ письма были три, или четыре строки вычернены...., Какъ бы то ни было: но переставши о семъ дѣлѣ болѣе ко мнѣ писать, одолжите вы услужницу вашу Анну Флюсту."
   О Боже! вскричалъ Рихардъ, возведя очи свои на небо; какимъ стыдомъ вижу я себя окруженнымъ! онъ разливается также и на самую мою благодѣтельницу!
   Остановись, другъ мой, сказалъ мнѣ Священникъ: въ сіе-то время долженъ ты призвать на помощь всю твою добродѣтель. Позабудь суровости Судьбы и не отчаявайся. Я право не знаю, по какой причинѣ Мистрисъ Галлена, которая никогда мнѣ о тебѣ не открывалась, воспитывала тебя въ неприличномъ для бѣдности твоей состояніи; умирая же не сдѣлала ничего, чтобы тебя въ немъ Поддержать, могло. Она никогда не сказывала, ей ли ты принадлежишь, и какого ты рода; нынѣ же безъ ея помощи надлежитъ тебѣ надѣяться только на одного самого себя, и имѣя въ сердцѣ своемъ посѣянную добродѣтель, долженъ ты только бояться слѣдующихъ за нею бѣдности и нужды. И такъ, другъ мой, подумай, какъ бы тебѣ ихъ отъ себя удалить....... Да чтожъ должно мнѣ, государь мой, дѣлать, перехватилъ Рихардъ, и къ кому прибѣгнуть? ибо я знаю только однихъ васъ, и почитая себя назначена нымъ къ важнымъ дѣламъ, старался жить уединенно; да хотя учившіеся вмѣстѣ со мною многіе знатные господа и предлагали мнѣ свою дружбу, но я оную отвергалъ изъ почтенія къ ихъ роду, и даже старался убѣгать обхожденія съ своими равными, для того чтобъ не произвесть въ нихъ зависти; почему и не имѣю я у себя никакого друга... Да хотя бы ты, милой мой Рихардъ, таковаго и имѣлъ, отвѣчалъ Священникъ: то не могъ бы ты получить отъ него ни малѣйшей помощи; ибо конечно онъ бы тебя теперь позабылъ и оставилъ, отъ чего и учинился бы ты еще нещастнѣе. При томъ же какъ твои товарищи суть молодыя люди, то и не могутъ они располагать своимъ имѣніемъ; да естьлибѣ и пожелали они тебѣ помочь, то тѣ отъ которыхъ они зависятъ, не позволили бы имъ учинить столь хорошее дѣло. Хотя и читалъ ты, другъ мой, многія книги, но совсѣмъ не знаешь свѣта. Въ прошедшіе вѣки Англія производила въ себѣ такихъ людей, которыя хотя снаружи и были гораздо грубѣе нынѣшнихъ; но они имѣли у себя доброе сердце, искренность и склонность къ благодѣянію. Нынѣшніе же Англичане, съ учтивымъ своимъ видомъ вдавшися въ пышность, въ распутство и въ слѣдующую за оными скупость, отреклися отъ всякаго человѣколюбія и потеряли даже и сіе благородное и благоразумное чувствованіе, которое привязывало ихъ столь сильно къ вольности, отъ чего учиняся они почти безумными, спѣшатъ наподобіе бѣшеныхъ, дабы повергнуться имъ въ объятія невольничества для того только, чтобъ могли они жить въ изобиліи и въ безпорядкахъ. Ахъ, другъ мой! какъ должно тебѣ просить помощи у какого нибудь Герцога, Лорда, или Баронетта; то, буде бы хорошія твои качества и возбудили въ комъ нибудь изъ нихъ нѣсколько жалости, могли бы удержать тебя въ его милости забытіе самого себя и непрерывная цѣпь подлыхъ рожденій. Люди же средняго состоянія, терзался гордостію и желая сравняться съ ними, подражаютъ также испорченнымъ ихъ нравамъ. Что же слѣдуетъ до подлаго народа, то онъ обезчещенъ и совсѣмъ погибъ. И такъ совѣтую я тебѣ, другъ мой, быть лучше онаго и не надѣяться на него.....
   Но что же мнѣ съ собою учинить? спрашивалъ Обертонъ гораздо съ безпокойнѣйшимъ и печальнѣйшимъ видомъ, Я уже не единожды разсматривалъ, подхватилъ Священникъ, всѣ тѣ состоянія, которыя могу я тебѣ предложить; да хотя и льзя бы было представить тебя въ какой нибудь богатой домъ, дабы быть въ немъ учителемъ дѣтей, но какъ не по лѣтамъ твоимъ имѣешь ты у себя ребячій видъ; то тебя въ сію должность никто не приметъ. Опредѣлиться же въ службу хотя и было бы очень хорошо, естьлибъ Англичане сражались для лучшихъ причинѣ; но всѣ политическія Англинскія дѣла отнюдь не согласуются съ тѣми видами, для которыхъ истощается сіе государство людьми и деньгами. Сверхъ же того для полученія самаго малѣйшаго чина надобно имѣть у себя покровителей, и сіи нѣжные воспитанные въ училищѣ члены совсѣмъ не могли бы перенесть тягостей состоянія рядоваго воина. Теперь имѣешь ты у себя чувствованія; но записавшись въ службу, можешь ты посредѣ окружаемаго палочными ударами и стремящагося на непріятеля войска совсѣмъ ихъ лишиться; да и надобно для полученія военнаго названія быть ростомъ въ два. аршина четыре вершка, и имѣть у себя отважность и терпѣніе, прочее же все почитается для него безполезнымъ, а можетъ быть и опаснымъ. Ты уже не такъ молодъ, дабы можно тебѣ было вступить въ матросы; для того что людямъ сего состоянія надобно привыкать съ самаго ихъ ребячества, и, такъ сказать, всасывать въ себя сію привычку съ молокомъ. Сверьхъ же того каждой наборщикъ оныхъ, имѣя по всѣхъ дѣлахъ своихъ цѣлью одну только прибыль и наблюденіе бережливости, не захочетъ обременить своего судна такимъ безполезнымъ человѣкомъ, каковымъ сочтетъ онѣ тебя. Хотя же и могъ бы ты вступить еще въ какое нибудь ремесло, но за выучку онаго надобны деньги. Итакъ, любезной сынъ мой, я уже содрогаюсь предложить тебѣ о томѣ единомъ способѣ, которой можетъ доставить тебѣ въ лучшей на свѣтѣ странѣ то, чемъ земля наша снабжаетъ изобильно въ самыхъ худыхъ климатахъ тѣхъ людей, которыя обитаютъ безъ всякихъ обществъ и называются дикими..... Ты долженъ вступить къ кому нибудь въ услуженіе... Мнѣ учиниться служителемъ! вскричалъ печально Рихардъ..... Да, дитя мое....: служителемъ......
   Священникова рѣчь имѣла у себя цѣлью то, чтобъ довесть сего молодаго человѣка къ сему печальному упадку по степенямъ: но онѣ отнюдь сего не ожидалъ; ибо хотя и не было у него гордости, однако какъ имѣлъ онъ у себя великость духа, то и не могъ уже безъ пролитія новыхъ слезѣ вообразить себя въ томъ бѣдномъ состоянія, въ которое хотѣли его опредѣлить. Священникъ старался оныя осушить, но никакъ до того достигнуть не могъ.
   Почто же тебѣ, любезной мой Рихардъ, столь сильно устрашаться? Хотя предлагаемое мною состояніе для тебя и низко, но инаго дѣлать уже не чего, а притомъ добродѣтель можетъ усладить все; и какъ имѣешь ты у себя такой разумѣ, какимъ не снабдѣны отъ природы другіе служители: то, будучи прилѣжнымъ къ своей должности, учинишься ты нужнымъ господамъ своимъ, за что они тебя и полюбятъ. И такъ вмѣсто того, чтобъ проводить тебѣ жизнь свою въ праздности, какъ дѣлаютъ то твои сверстники, старайся произращать втайнѣ сѣмена познанія и получить успѣхи въ твоихъ наукахъ, отъ чего можетъ быть нѣкогда и произойдешь ты въ люди, также какъ другъ мой Пичманъ. Сей господинъ находился въ службѣ у бывшаго въ Константинополѣ Посланника нашего Сиръ Карла Герфорда; и какъ оказывающаяся въ сей столицѣ весьма часто зараза и нѣкоторой другой случай лишили сего Министра обоихъ его Секретарей, а Сиръ Герфорду должно было отправлять важныя и тайныя письма; то сей Посланникъ, зная, что пріятель мой Пичманъ писалъ довольно хорошо, былъ весьма молчаливъ и честенъ, употребилъ къ тому его; да и былъ имъ чрезвычайно доволенъ. Но начто мнѣ тебѣ болѣе сказывать; ибо сей другъ мой отбылъ нынѣ въ Норфолькское Графство съ полученіемъ 100 фунтовъ стерлинговъ годоваго жалованья и пользуяся дружбою всѣхъ его знакомыхъ. Пожалуй будь терпѣливъ, которая добродѣтель и бываетъ гораздо нужнѣе вовремя униженія, нежели при возвышеніи, тѣмъ больше, что таковые упадки бываютъ тогда гораздо чувствительнѣе. Но со всемъ тѣмъ должно сохранишь въ себѣ нѣсколько твердости, которая будетъ вспомоществовать главнымъ образомъ при рѣшеніи твоемъ во время вступленія въ услуженіе и въ продолженіи онаго; почему и увидишь ты, что можно находиться въ самомъ низкомъ состояніи, и не заслужить никакого презрѣнія.
   Хотя предложенной Рихарду способъ и весьма возмущалъ его, но ему представляли оной нужнымъ; малая же опытность и препятствовала ему вымыслить честнѣйшія средства. А какъ должно было рѣшиться, то и взялъ онъ сторону кроткихъ и склонныхъ къ вѣроятію людей, и попирая ногами свое честолюбіе и даже самой разумъ, предался онѣ совершенно въ волю своего друга.
   И такъ должно было проститься съ университетомъ, съ Начальникомъ онаго и съ малымъ числомъ знаемыхъ имъ въ Оксфортѣ людей. Священникъ помогъ ему исправить сіи малыя должности; а смерть матери и отъ того произшедшія хлопоты и были вымышленною причиною отъѣзда ихъ, которой былъ отсроченъ только до вечера. Рихардъ, продавши все то, что было ему безполезно въ новомъ его состояніи, садится позади своего друга и пріѣжжаетъ съ нимъ въ Воодстокской замокъ.
   Священникъ открываетъ ему свое расположеніе, и вмѣстѣ съ нимъ взятыя имъ мѣры, къ исполненію онаго. Ты имѣешь у себя, другъ мой, только 25 гвиней, чего очень мало; почему и долженъ ты какъ можно спѣшить сыскать себѣ мѣсто. Удались изъ Оксфортскихъ окружностей; да и нѣтъ мнѣ нужды сказывать тебѣ о причинѣ сего моего совѣта. Я имѣю у себя сродника, которой находится Священникомъ въ маленькой деревнѣ Бюторфъ, въ Графствъ Девонскомъ, не весьма далеко отъ Экчестера. Хотя приходъ его и очень малъ, однако пользуется онъ почтеніемъ въ сей странѣ. Я обѣ тебѣ уже къ нему писалъ, и увѣдомилъ его о той части твоей исторіи, которая можетъ его склонишь къ твоей пользѣ; на что онъ мнѣ и отвѣчалъ, что надѣется онъ гдѣ нибудь тебя помѣстить; почему возьми мою лошадь и ступай туда скорѣе.
   Рихардѣ пріѣжжаетъ въ Бюторфъ; духовной принимаетъ его хотя и милостиво, но съ нѣкоторымъ презрѣніемъ. Бѣдной малой! сказалъ онъ ему, я учиню для тебя все, что только мнѣ можно. Хотя мѣста здѣсь и очень рѣдки, однако будешь ты весьма нещастливъ, естьли чрезъ два мѣсяца какой плутъ служитель не будетъ выгнанъ изъ какого хорошаго дому въ сосѣдствѣ. Когда же сіе случится, то я тебя и представлю: да и льщусь, что тебя примутъ; а тогда-то и будешь ты воленъ поступать, какъ хочешь.
   Онъ не предвидѣлъ, что будетъ ему трудно сыскать столь низкую должность; почему и спросилъ онъ у сего Священника важнымъ образомъ, есть ли Англичане между служителями тѣхъ домовъ, о которыхъ онъ ему сказывалъ? Духовной отвѣтствовалъ ему, что въ нихъ другихъ и не принимаютъ. Отвѣтъ сей подалъ ему поводъ къ новому удивленію. Какъ можно найти столько людей, ищущихъ служить, у вольнаго народа? Онъ, бывши въ училищѣ, почиталъ народъ свой за обывателей Спарты и Рима, и можетъ быть думалъ, что они окружены Илотами, или Капподокійскими невольниками, и заключилъ, что общее благоденствіе какой нибудь земли не всегда производитъ вліяніе на частныхъ людей, и что сыщется въ Англіи много таковыхъ нещастныхъ, каковъ былъ онъ; для того что одна только совершеннѣйшая нужда можетъ убѣдить Англичанина унизить себя выборомъ столь подлаго состоянія.
   Рихардъ обиталъ въ Бюторфѣ въ бѣдномъ кабакѣ, содержался довольна худо, и надѣлся ни милость новаго своего покровителя, тратилъ, въ разсужденіи своего достатка, слишкомъ много. Уже три мѣсяца прошло въ семъ печальномъ состояніи: способы къ поддержанію истощались; да хотя пустыхъ мѣстъ было и много, однако другіе его предупреждали. Хотя и былъ онъ представляемъ нѣкоторымъ, но показался имъ слишкомъ нѣжнымъ и слабымъ. Наконецъ въ нѣкоторый день прислалъ по него духовной, и по прибытіи его сказалъ:, другъ мой! тебѣ уже мѣсто найдено. Становясь за моею каретою и поѣдемъ въ Клостернъ къ Баронету Сиръ Томасу Нетлингу: ты будешь находиться въ службѣ у Маладіи жены его, да и не можешь попасть въ лучшій домъ." А какъ карета Священникова была уже готова, то они въ ней я поѣхали.
   Баронетъ Сиръ Георгій Нетлингъ былъ одинъ изъ богатѣйшихъ сего состоянія людей; отъ роду 45 лѣтъ, ни пороченъ ни добродѣтеленъ. Какъ деньги раздавалъ онъ весьма охотно, то и легко было усмотрѣть, что былъ бы онъ щедръ, естьлибъ не родился чрезмѣру богатымъ; но въ самой своей младости былъ онъ окруженъ льстецами и плутами, и послѣ многочисленныхъ случившихся съ нимъ въ обществѣ ихъ произшествій увѣрился онъ, что люди не стоили того, чтобы имъ помогали; почему и можно было сказать, что онъ не раздавалъ свои деньги, но разточалъ. А какъ былъ онъ не очень твердъ и имѣлъ немалую нужду въ другихъ людяхъ, то хотя и обращался въ обществахъ, но не вдавался въ оныя. Онъ держалъ у себя для сосѣдственныхъ дворянъ столѣ, но отнюдь ихъ не поилъ; ѣздилъ на охоту до устали, для одного только вида. На конскихъ ристаніяхъ не казался никто столь задорнымъ и ревностнымъ, гдѣ бился онъ обѣ великіе заклады, и для становленія денегъ посылалъ вмѣсто себя туда человѣка. Днемъ живалъ онъ въ Лондонѣ по трактирамъ, но находился всегда въ трезвости; ночью же бывалъ онъ во всѣхъ тѣхъ домахъ, гдѣ бывали игры и большія собраніи; гдѣ хотя и наблюдалъ онъ важной видъ, но изъ онаго не происходило ничего дѣльнаго. Будучи иногда на позорищахъ, мѣшался онъ между народа; для того чтобъ показать себя народочтительнымъ. Находяся же въ Фонсалѣ и Реинлавѣ, танцовалъ онъ съ служанками, дабы почитали его распутнымъ. Онъ ѣздилъ ко Двору, чтобъ думали его быть знатнымъ господиномъ; обходился съ Герцогами и Лордами, искалъ всякими образы ихъ дружбы; надѣялся, что наконецъ станутъ считать наровнѣ съ ними и его самаго, не думая, что позабылъ о началѣ его благородства только онъ одинъ, которое было еще очень ново; и находяся Членомъ Нижняго Парламента, былъ онъ всегда преданъ Министерству, каково бы оно ни было, таковъ то-былъ Сиръ Георгъ въ обществѣ; но въ домѣ своемъ обходился довольно хорошо: былъ добръ къ своимъ слугамъ, но нѣсколько склоненъ къ вспыльчивости, и будучи объятъ самолюбіемъ, все то, что ему ни принадлежало, казалось ему гораздо дороже, нежели чего оно стоило. Купленная имъ за 30 гвиней лошадь, простоявъ въ конюшнѣ его недѣлю, стоила уже, по мнѣнію его, 60. Сіе же самое пристрастіе распространялося также до богатства его, семейства и до самыхъ слугъ. Одна только супруга его Лэди Нетлинга была изъ его стяжанія та вещь, которою онъ не хвасталъ. Онъ говорилъ объ ней какъ посторонній человѣкъ, жилъ съ нею холодно, и только разсматривая его подъ симъ однимъ видомъ, можно было возъимѣть къ нему почтеніе, хотя впрочемъ по нраву его и не льзя было счищать его не только за истиннаго Англичанина, но ниже за единаго изъ знатнѣйшихъ сихъ трехъ Королевствъ Пера.
   Лэди Нетлинга, будучи моложе своего мужа нѣсколькими годами, научилася отъ него, и сдѣлалася таковою же, какъ и онъ.
   Въ молодости своей ѣздила она въ Парижъ. Все ей тамъ скучало, все казалось отвратительно и несносно. По возвращеніи же своемъ въ Лондонѣ и въ Графство Девонское она только и говорила о прекрасныхъ вещахъ, видѣнныхъ ею во Франціи..... Да хотя и была она хороша только въ своей юности, однако сохраняла еще нѣкоторые признаки красоты; почитала себя разумною и хотѣла привлечь на себя вниманіе. Какъ бы то ни было, она достигала своего намѣренія, разсказывая о смѣтныхъ дѣлахъ, происшедшихъ въ уѣздѣ, а въ ономъ о городскихъ развращеніяхъ; почему въ Лондонѣ и казалась она экономкою, говорила всегда о деревенскихъ дѣлахъ, и непрестанно хвалила утѣхи сельской жизни. Возвратяся же въ свой замокъ говорила она единственно о городскихъ, и произшедшихъ у Двора приключенъ ихъ, о театральныхъ представленіяхъ, о хорошихъ мущинахъ и о бывшихъ во вкусѣ романахъ. Она почитала всѣхъ деревенскихъ дворянъ за глупцовъ и не-вѣждъ; принимала женщинъ съ огорчительною учтивостію, смѣшанною съ нарочно выдуманнымъ и весьма неучтивымъ пренебреженіемъ. Сообразуясь съ сими поступками, можно только было жить съ Лэди Нетлингою и съ ея мужемъ.
   Миссъ Доротея Нетлинга, единой плодъ союза Баронета съ его супругою, была назначена родителями своими къ знатнѣйшему супружеству. Она присовокупляла къ великой красотѣ кроткое и чувствительное сердце, также и хорошій нравъ. Воспитаніе ея было, пренебрежено; потому что качество родителей ея не позволяло имъ имѣть за нею надлежащаго смотрѣнія: оба они не имѣли къ тому способности и даже до нѣкоторой степени родительской любви. Главнѣйшее достоинство Миссъ Доротеи въ глазахъ отца ея было то, что была она его дочь; Лэди же Нетлингъ казалась она столь пригожею, что не хотѣла везти ее въ Лондонъ, и думала, что уѣзднаго обхожденія было довольно для наученія ее свѣтскимъ обращеніямъ; почему и содержала она ее въ ея комнатѣ, не желая, чтобъ пріобрѣла она свѣденіе о свѣтѣ, различныя познанія и способности.
   Сія дѣвица, которой разумъ изощрялся въ уединеніи, въ которомъ ее воспитывали, имѣла отъ рожденія своего семнадцать лѣтъ. Она не пренебрегала ничего, что могло быть ей полезнымъ къ воспитанію, къ которому ее не допускали. Мать ея приняла въ домѣ свой для одного только виду и по одной своей прихоти Италіянскаго учителя, у которого молодая дѣвица скрытно и научилась очень много, и переняла довольно хорошо Французской языкъ у Миладиной горничной дѣвушки, которая была Француженка.
   Таковы-то были назначенные для Рихарда господа. Замокъ ихъ Клостернѣ, гдѣ по большой части они жили, лежалъ отъ Бюторфа въ 6 миляхъ. Путешественники наши скоро оныя переѣхали. Докладываютъ, что духовной привезъ новаго служителя; спрашиваютъ о немъ, откуда и разсматриваютъ видъ его. Но всѣ сіи обстоятельстства не столь нужны, чтобъ быть имъ описаннымъ. Чрезвычайное смущеніе и стыдъ Рихардовъ было нѣчто новое при столь обыкновенной вещи: настоящее и будущее весьма его смущало; да и не отвѣчалъ онъ на вопросы господъ своихъ ни слова, а говорилъ за него духовной, которой былъ уже обо всемъ увѣдомленъ приходскимъ Священникомъ. Рихардъ подобно виновному, надъ коимъ хотятъ заключить приговоръ, боялся быть принятъ, и дрожалъ со страху, чтобъ не было ему отказано. Но прекрасной его видъ, хотя и былъ тогда въ разстройкѣ, казался еще прелестнѣе.
   Краска покрывала лобъ его и придавала тѣмъ лицу его большую живость. Да хотя и имѣлъ онъ опущенныя руки и потупленные въ землю глаза, но видъ его являлся благороднымъ и прекраснымъ, почему и самое молчаніе его казалося вразумительнымъ.
   Милади приказала Влюбчивой, такъ-то называлась комнатная ея дѣвушка Француженка, примѣрять на него ливрею; а надѣтое на него платье, будучи совсѣмъ новымъ, и пришло ему въ самую пору. Госпожа, будучи довольна онымъ, приказываетъ служанкѣ свести новаго ихъ служителя обѣдать, что она и исполнила съ великимъ удовольствіемъ.
   Ну, Рихардъ! вить зовутъ тебя такъ? дѣло твое пошло на путь: ты понравился Милади, что и очень мудрено, для того что рѣдко кто ей покажется; поѣшь этого Экчестерскаго сыра. Это полпиво очень хорошо, да и пьемъ мы его всегда,"... Онѣ не ѣстъ, а только проливаетъ слезы..... О чемъ же ты плачешь, Рихардъ? Конечно отъ радости: ты чувствуешь свое щастіе, съ чемъ тебя и поздравляю. Ѣшь же поглядишка на меня. Глаза твои слишкомъ хороши. Право съ самыхъ тѣхъ поръ, какъ выѣхали мы съ Миладіею изъ Парижа, не видала я тебѣ подобнаго..... ѣшь же.
   Ряхардъ склонился на прозьбу дѣвушкину..... Ну, теперь я довольна, продолжала Влюбчивая; выпей же сей стаканъ..... Ты начинаешь становишься веселѣе.... и будешь мнѣ другомъ; да я и думаю, что это названіе у тебя заслужу. Госпожа наша всегда меня слушаетъ; почему и будешь ты, естьли только я захочу, часъ отчасу ей болѣе нравиться; по томъ скажу я тебѣ, что должно дѣлать; да и будетъ тебѣ во мнѣ великая нужда, для того что знакомъ мнѣ весь порядокъ здѣшняго дома. Въ немъ много людей, много дурныхъ болвановъ, бѣшеныхъ и невѣждъ..... Ты будешь четвертымъ Миладинымъ лакеемъ; увидишь другихъ ея женщинъ съ такими большими глазами, что кажется, будто бы хотѣли они выпрыгнуть; слѣдственно знаю я навѣрно, что не станешь ты ихъ любить.
   Въ разсужденіи твоихъ товарищей, хотя и должно тебѣ будетъ съ ними обходиться, но никогда не пить, что я запрещаю тебѣ точно..... Ну, еще стаканчикъ; послѣ чего пойдемъ мы оправлять уборной Миладинъ столикъ. Но ты ничего мнѣ не отвѣчаешь! промолви что нибудь, Доволенъ ли ты?
   Чрезвычайно, сударыня моя, отвѣтствовалъ Рихардъ съ печальнымъ видомъ... Да, я надѣюсь, что будешь ты и еще довольнѣе, сказала ему сія дѣвица. Теперь исправимъ мы наше дѣло; вечеромъ же въ двухъ словахъ дамъ я тебѣ знать, какого нрава наши господа и всѣ домашніе. Слушайся только меня; а естьли сдѣлаешь что нибудь дурное, то не льзя тебѣ будетъ сказать, будто бы я совѣтовала худо.
   Рихардъ попался въ самыя добрыя руки, ибо дѣвица Влюбчивая имѣла у себя нѣжное сердце, да и почувствовала она къ нему сильную страсть, и вмѣсто сопротивленія оной предалася ей совершенно.
   Прошло уже два, или три дни, въ которыхъ не случилось ничего примѣчательнаго. Дѣвица Влюбчивая, видя чрезвычайную скромность и печальной видъ Рихардовъ, подозрѣвала его быть въ какой нибудь горести, и нѣкогда выговаривала, что ввѣрялся онъ ей очень мало. Рихардъ, исполня въ точности положенную на него должность, уходилъ всегда въ свою комнату. Да хотя и казался онъ не презирающимъ новую свою знакомку, однако же не искалъ оную. Влюбчивая пѣняла на него за то скромнымъ образомъ, говоря о что ты дѣлаешь въ своей горницѣ? Уединеніе пристойно только тѣмъ, которымъ прилично скрываться; погляди же въ сіе зеркало, таковъ ли ты?
   Я отъ насъ ни въ чемъ не потаюсь, отвѣчалъ онъ; я люблю заниматься, читаю..... Ахъ! естьлибъ зналъ ты по Французски, сказала дѣвушка..... Да я и такъ сей языкъ нѣсколько знаю, подхватилъ Рихардѣ..... Ахъ, какъ онъ милъ! вскричала Влюбчивая; онъ знаетъ по Французски!.... Я буду учить тебя сему языку, да и будешь ты знать оной совершенно. Но сперва выучу тебя одной нынѣшней пѣсенкѣ........... Тогда дѣвица Влюбчивая пропѣла одинъ стишокъ бывшей тогда въ славѣ пѣсни; а Рихардъ, дабы доказать свое знаніе, пропѣлъ другой; и хотя произношеніе его казалося нѣсколько и неисправно, но голосъ былъ весьма складенъ и пріятенъ. Тогда-то вскружилася у Влюбчивой голова; почему и сказала она ему: ну, теперь станемъ мы пѣть вмѣстѣ, да и научу я тебя столько, сколько знаю сама. Естьлибъ прошлаго году не пріѣхалъ сюда плутъ Италіянецъ и не вскружилъ Миссѣ Доротеѣ голову, то довела бы я ее до совершенства, и былъ бы въ ней великой путь, но нынѣ послѣ отъѣзда его вижжитъ она безпрестанно тѣ плачевные напѣвы, коимъ научилася у него. Посмотри на стоящій въ углу сихъ сѣней сундукъ, въ немъ-то заперто то музыкальное орудіе, на которомъ сей бездѣльникъ игрывалъ...... Клавикорды! вскричалъ Рихардъ; да есть ли къ нимъ ключъ?-- Есть, отвѣчала Влюбчивая; но нынѣ они совсѣмъ испорчены; а дотолѣ, пока можно было ихъ употреблять, Массъ Доротея не переставала никогда наигрывать на нихъ Италіянскія пѣсни. Какъ учила я ее языкамъ, и сія игра мѣшала въ нихъ ея успѣхамъ, и какъ люблю я ее чистосердечно, то и заставила я замолчать тотъ инструментъ, надъ которымъ теряла она по пустому время. Э! послушайко Рихардъ! мнѣ право кажется, что полюбился ты Миссъ Доротеѣ слишкомъ много; ибо примѣтила я, что смотрѣла она на тебя не только милостиво, но и ласково.-- При сей ея рѣчи Рихардъ потупилъ глаза свои въ землю и покраснѣлъ. Смѣю ли спросить васъ, сказалъ онъ Француженкѣ, полюбился ли я Милади, также и Сиръ Георгію? На что она ему и отвѣчала: Миладіи нравится все то, что мило мнѣ; да и могу я вселить въ нее къ кому нибудь почтеніе столь же легко, какъ надѣть на нее чепчикъ. Что же принадлежитъ до Баронета, то хотя бы былъ ты втрое хуже, нежели въ самомъ дѣлѣ: то и тогда, буде бы пробылъ ты въ домѣ его одну только недѣлю, не промѣнялъ бы онъ тебя ни на самаго лучшаго гайдука какого нибудь Имперскаго Князя.
   Во время сихъ ея рѣчей Рихардъ разсматривалъ клавикорды и началѣ перебирать ихъ косточки, такъ какъ знающій сіе искусство человѣкъ... Не уже ли знаешь ты играть и на клавикордахъ? спросила у него Влюбчивая.-- Нѣсколько, отвѣчалъ Рихардъ; и естьлибъ могъ я пользоваться ими, то бы постарался привесть ихъ въ порядокъ.-- Отнеси ихъ, другъ мой, въ свою комнату, сказала ему Влюбчивая, и какъ знаю я наизусть всѣ Купериновы пастушьи пѣсни, то и покажу я ихъ тебѣ весьма охотно.
   Рихардъ во время бытности своей въ училищѣ, въ праздные часы упражнялся въ музыкѣ, и имѣя у себя соединенной съ понятіемъ и прилѣжностію тонкой вкусъ, получилъ въ ней хорошіе успѣхи; въ слѣдствіе чего, какъ скоро досталъ онъ во власть свою клавикорды, то въ тотъ же самой часъ поѣхалъ въ Экчестерѣ и купилъ тамъ все то, что было нужно къ поправленію оныхъ. Когда же онъ все сіе учинилъ, то уже Влюбчивая и приходила весьма часто слушать игры его въ замочную дырочку, для того что запирался онъ весьма крѣпко, подъ тѣмъ видомъ, дабы никто не могъ ему помѣшать въ его ученіи.
   Таковая холодность отнюдь ее отъ него не ошарашила. Сердце, надъ коимъ обѣщала она себѣ побѣду, было еще очень ново, и строгое Рихардово воспитаніе удаляло его отъ всякаго любовнаго обращенія. но какъ оказывала она ему нѣсколько дружбы и повѣренности, и онъ, не смотря на сіе, былъ, безпристрастенъ и къ ней: то что уже должно было заключить о той холодности, которую окажетъ онъ къ прочимъ женщинамъ? Она основывала надежду свою и на другихъ слабѣйшихъ видахъ, ибо какъ Лэди Нетлинга была къ ней весьма щедра, то сія дѣвица и хотѣла, употребя то себѣ; въ пользу, накопить изрядное приданое, и послѣ свадьбы своей завести въ Лондонѣ модную лавку. И какъ воображеніе о таковомъ щасгаливомъ состояніи вмѣстѣ съ полученіемъ прекраснаго мужа было для нее весьма лестно, то и думала она, что покажется сіе еще лестнѣе для такого молодаго человѣка, которой по нещастію дошелъ до того.что вступалъ въ служители.
   Влюбчивая была отъ рожденія 35 лѣтъ, и еще довольно прелестна, имѣла у себя разумной видъ и въ лицѣ своемъ изрядную красоту. Поступки ея, по природѣ свободныя, казалися и еще лучше, сравнивая оныя съ поступками Англинскихъ женщинъ такого же, какъ и она, состоянія; чемъ больше она себя разсматривала, тѣмъ болѣе казалася она прелестями своими гораздо опаснѣйшею для каждаго мущины. Но ни предложенія, ни всѣ ея прелести не могли воздѣйствовать надъ сердцомъ Рихардовымъ; ибо хотя нещастныя обстоятельства и убѣдили его вступить во услуженіе, но сердце его сохранило всю свою гордость. И какъ надѣялся онъ изъ сего состояніи избавиться, то брачное обязательство моглобъ его удержать въ ономъ, всякое же сообщеніе другаго роду не согласовалося ниже съ состояніемъ его, ниже со нравомъ. Въ прибавокъ же къ сему можетъ быть гораздо благороднѣйшая, но неприличная къ тогдашнимъ его обстоятельствамъ страсть, и которая долженствовала покорить его себѣ вѣчно, зародилася уже въ его сердцѣ.
   Онъ видалъ всякой день Миссъ Доротею; да и отдавалъ должную справедливость трогающимъ и видимымъ прелестямъ, которыя украшали всѣ дѣйствія сей молодой дѣвицы. Онъ былъ пораженъ, когда взоры его встрѣчались съ ея взорами, отъ чего и потуплялъ очи свои тотчасъ въ землю; ибо чувствовалъ онъ въ себѣ такое смятеніе, коего онъ по своей малой опытности еще и не понималъ. Съ его разумомъ, естьли бы былъ онъ болѣе просвѣщеннымъ, отвергнулъ бы онъ сію склонность, и удалясь изъ сего дома, убѣжалъ бы великой опасности; но Судьба опредѣлила, чтобъ узналъ онъ ее уже тогда, когда потерялося равновѣсіе, и страсть его взяла верхъ надъ его разсудкомъ!
   Въ сіе время первыя дѣйствія страсти его перемѣнили совершенно нравъ его. При воззрѣніи на Миссъ Нетлингу позабывалъ онъ низкость своего состоянія, да и почиталъ драгими только тѣ минуты, которыя провождалъ онъ въ уединеніи, находясь въ своей комнатѣ, гдѣ всѣ мысли его и упражненія стремилися къ Миссъ Доротеѣ. Да хотя до сихъ поръ и любилъ онъ веселыя пѣсни, и предпочиталъ согласіе и шумъ самымъ словамъ, но тогда уже зачалъ онъ любить нѣжныя и чувствительныя. Дѣвица Влюбчивая услыша сквозь замокъ, что пѣлъ онъ столь ненавидимые ею Италіянскія пѣсни, взбѣсилась, вышла изъ терпѣнія, да и застучала она въ дверь столь крѣпко, что принудила Рихарда отворить оныя. Ты дурачишься, другъ мой, сказала она ему; я не удивляюсь болѣе, что ты такъ печаленъ и задумчивъ; да я тебя и увѣряю, что умрешь ты очень скоро отъ чахотки. Да будутъ прокляты выгнавшіе веселость изъ цѣлой Европы всѣ Италіянцы! Они во время 6 лѣтъ больше участвовали къ разпространенію въ Англіи унылости, нежели чтеніе Вѣдомостей, романы, земляныя уголья, Друриланскія привидѣній, употребленіе чаю, пуншу и всякихъ напитковъ. И такъ естьли ненавидишь ты Французскаго языка, то можешь играть Шотландскія и прочія веселыя пѣсни. Буде же станешь ты еще когда нибудь наигрывать сіи печальные напѣвы, то отдеру замокъ, разломаю клавикорды, такъ что уже не будешь ты въ состояніи оныя починить.
   Видъ и выговоры Влюбчивой вывели Рихарда изъ задумчивости; ибо во время пѣнія его представлялась воображенію его Миссъ Доротея; да и думалъ онъ, будто бы ее видѣлъ, а сіе и заставило его играть тѣ нѣжныя и чувствительныя пѣсни, которыя столь сильно не нравились дѣвицѣ Влюбчивой. Опомнившись, не зналъ онъ, что ему дѣлать; но чтобъ уменьшить гнѣвъ ея, то просилъ ее сѣсть и пропѣлъ нѣсколько тѣхъ веселыхъ пѣсенокъ, которымъ она его научила, чемъ и возвратилъ ей спокойствіе.
   Между тѣмъ, какъ происходило сіе въ чердакѣ, зависть нѣкоторой соперницы дѣвицы Влюбчивой пріуготовляла Рихарду гораздо славнѣйшія т опаснѣйшія для него приключенія. Горничная дѣвушка Миссъ Доротеи, называемая Моллію, полюбила Рихарда, и ненавидя Француженку, обращала всѣ ея дѣйствія въ смѣхъ. Вы знаете, сударыня, сказала она молодой своей госпожѣ, что клавикорды Италіянскаго учителя были уже давно испорчены; но нынѣ дѣвица Влюбчивая, претворя Рихарда въ музыканта, провождаетъ съ нимъ время въ играніи концертовъ.
   Нѣтъ, Моллія, сего не можетъ статься, отвѣтствовала Миссъ Доротея, ибо Влюбчивая не знаетъ музыки, слѣдственно и не можетъ учить оной. Хотя то, сударыня, и правда, подхватила Моллія, что сія верченая Француженка не разумѣетъ ничего, однако показывается она передъ нимъ знающею, отъ чего Рихардъ и теряетъ съ нею время свое попустому.
   Да слыхала ли ты, Моллія, игру его? спросила Миссъ Доротея...... Слышала, отвѣчала Моллія; онъ только что бренчитъ, а складу никакого нѣтъ.
   Какъ сей молодой человѣкъ, кажется мнѣ, весьма скроменъ и воспитанъ гораздо лучше своего состоянія, сказала Миссъ Доротея, то и могъ бы онъ выучить несравненно больше того, нежели можетъ показать ему Влюбчивая. Да когда же онѣ играетъ?.....Поутру и послѣ обѣда; однимъ словомъ, всегда, когда только не мѣшаетъ ему его должность; ибо впрочемъ надобно отдать ему справедливость, что исправляетъ онъ ее слишкомъ больше, нежели потребно; и естьлибъ не слушался онъ Влюбчивой, то былъ бы очень хорошій малой: но сія плутовка его избалуетъ; ибо бываетъ она всегда съ нимъ вмѣстѣ, отъ чего уже и весьма онъ перемѣнился.
   Полно, Моллія, продолжать объ этомъ рѣчь, сказала Миссъ Доротея; но буде завтра услышишь ты Рихардову игру, да и будетъ онъ одинъ, то тотчасъ меня увѣдомь. Мнѣ очень хочется оной послушать, ибо слишкомъ уже довольно для меня и того, когда могъ онъ поправить клавикорды Панфиловы, такъ что льзя мнѣ будетъ на нихъ играть.
   На другой день, въ 10 часовъ угара, Моллія увѣдомила о томѣ свою госпожу; да и было тогда въ замкѣ весьма тихо, ибо Сиръ Георгій уѣхалъ на охоту, Влюбчивая находилася при уборномъ Миладіиномъ столикѣ, а Рихардъ упражнялся въ своихъ наукахъ. Миссъ Доротея, узнавши сіе, всходитъ на верьхъ и слушаетъ сквозь замочную скважину; да хотя и ожидала она отъ Рихарда чего нибудь выше тогдашняго его состоянія, но, никакъ не воображала, чтобы былъ онъ музыкантъ и пѣвчій; и какъ пѣлъ онъ тогда сочиненную симъ временемъ въ Англіи нѣкоторую пѣсню, кою хотѣлося ей чрезвычайно выучить, но по отъѣздѣ Панфиловомъ не надѣялась ее у кого нибудь перенять, то хотя и желалося бы ей къ нему войти и заставить его отворишь себѣ двери, но сочла сію поступку за предосудительную возрасту своему, полу и состоянію. Не взирая на сіе, была она игрою его весьма тронута; почему и вознамѣрилася дарованіями сего молодаго Англинскаго музыканта возпользоваться гораздо болѣе, нежели требовало того собственное ея спокойствіе. Во время вскорѣ послѣдовавшаго за симъ завтрака взглядывала она на него весьма часто; да хотя уже и видѣла она лице его давно, но не столь много еще разсмотрѣла оное. Черты и прекрасной станъ его чрезвычайно ея удивили, отъ чего тотъ часъ и вздохнула; а сей первой вздохъ и произшелъ отъ единаго только сожалѣнія и чувствительности, разсуждая, какъ можно было, чтобъ сими дарованіями награжденъ былъ такой человѣкъ, которому Судьба назначила находиться во услуженіи. Все то, что чувствовала Миссъ Доротея, изображалось весьма ясно въ ея взорахъ. Рихардъ взглянулъ на нее, и примѣтя оное, почувствовалъ въ себѣ непонятное для него смятеніе и безпорядокъ. Да хотя послѣобѣденныя его упражненія и разсѣяли оныя, но во время ужина былъ онъ ввергнуть точно въ такое же состояніе, въ какомъ находился за обѣдомъ. И какъ Рихардъ не могъ ничего ѣсть, то будучи въ великомъ смятеніи, удалился онъ въ свое жилище, гдѣ хотя и старался всячески заснуть, но никакъ учинить того не могъ; почему и всталъ онъ на другой день гораздо безпокойнѣе прежняго,
   Миссъ Доротея занималася слышанною ею пѣснею не менѣе, ибо охота ея къ музыкѣ усугубилась съ того времени, какъ лишалася она способовъ упражняться въ оной, а какъ учиться ей у Рихарда казалося совсѣмъ невозможнымъ; ибо ежелибъ захотѣла она употребить къ сему Влюбчивую, то почитала она сіе для себя весьма низкимъ; о матери же своей знала она, что никогда на сію ей прозьбу, не согласится, то въ разсужденіи сего и вознамѣрилась уже прибѣгнуть къ Сиръ Георгію, которой весьма часто принуждалъ ее пѣть, говоря, что имѣла она у себя отмѣнной голосъ; въ прибавокъ же къ сему хотѣлъ онъ принимать на себя щегольскія ухватки, въ слѣдствіе чего и насвистывалъ иногда модныя пѣсни. Нѣкогда случилось ему напѣвать любимую Миссъ Доротей пѣсню, въ продолженіи коей и сказалъ онѣ ей: эхъ! естьлибъ знала ты всю эту пѣсню, то увидѣла бы, сколь она прекрасна! А хотя Мистрисъ Бель и сказываетъ, будто бы умѣетъ она ее пѣть, да я тому совсѣмъ не вѣрю.... Со всемъ тѣмъ, батюшка, это можетъ статься, подхватила Миссъ Доротея, ибо и матушкинъ слуга Рихардъ знаетъ ее совершенно..... Этому я, сказалъ Сиръ Георгій, никакъ не удивляюсь, потому что и стремянной мой играетъ на трубахъ столь хорошо, что съ нынѣшнюю зиму приглашенъ онъ играть въ Оперу. Да кто же слышалъ Рихардову игру?... Обѣ этомъ сказывала мнѣ горничная моя дѣвка Моллія, отвѣчала Доротея....... Не ужъ-то она въ этомъ дѣлѣ смыслитъ? сказалъ Сиръ Георгій. Онъ, батюшка сударь, не только играетъ на клавикордахъ, но притомъ еще и поетъ; да уже и починилъ самой тотъ инструментъ, на которомъ игрывалъ Панфилъ, говорила Доротея.... Какъ это? подхватилъ Баронетъ, не ужъ то умѣетъ онъ ихъ и починивать? Такъ по этому онъ малой самой искусной!
   Нетерпѣливой слышать новаго музыканта Баронетъ, приказалъ тотчасъ Рихарду оставить свою должность, и какъ можно скорѣе перенесть клавикорды въ ту маленькую комнату, которая окошками своими была въ садъ, и заставилъ его играть.
   Рихардъ, не имѣя никогда свидѣтелемъ игры своей, кромѣ обучившаго его въ Оксфортскомъ Университетѣ учителя, пришелъ отъ любопытства и понужденія Баронетова въ ужасное смятеніе. И какъ былъ онъ весьма робокъ, то и подумалъ, что отнюдь не зналъ онъ столько, сколько о немъ думали, въ сл 23;дствіе чего, хотя и видѣлъ онъ, что была предъ нимъ нотная книга и руки его лежали на клавикордныхъ косточкахъ, однако не могъ бы проиграть ничего, естьли бы Миссъ Доротея не приказала ему запѣть. Тогда-то уже Рихардъ, повинуяся такому повелѣнію, котораго зналъ онъ всю силу, началъ то, что было ему приказано.
   Хотя сперва пѣлъ онъ дрожащимъ голосомъ, но мало помалу ободрился, и наконецъ исполнилъ свою должность столь хорошо, что причинилъ тѣмъ Миссъ великое удовольствіе; да и самой Баронетъ съ радости закричалъ столь крѣпко ура, что было то услышано въ самой Миладіиной комнатѣ.
   И какъ Милади хотѣла узнать тому причину, то о семъ и увѣдомилъ оную одинъ изъ ея служителей: Дѣвица Влюбчивая плавала тогда между безпокойствомъ и радостію, а Милади Нетлинга сказала, что Сиръ Георгій дѣлаетъ всегда дурачества. По прошествіи малаго времени взошелъ онъ къ нимъ и самъ, да и говорилъ, что игра слуги его чрезвычайно его удовольствовала. Ты скоро Милади услышишь ее сама, и конечно ею плѣнишься. Милади сему смѣялась; да и отложено было слушаніе музыки только до послѣобѣденнаго времени.
   Начто предлагать о маловажныхъ дѣлахъ? но надлежитъ заключить однимъ словомъ, что Рихардъ пѣлъ одинъ, а по томъ съ Миссъ Доротеею столь хорошо, что какъ Милади Нетлинга, такъ и супругъ ея, рѣшились, дабы наслѣдница ихъ дома училася у одѣтаго въ лакейской кафтанъ музыканта. Хотя Рихардъ и не былъ совершенно искусенъ въ музыкѣ, но имѣлъ къ ней природную склонность, прилѣжность и терпѣніе, ученица же его была слишкомъ трудолюбива, отъ чего и получила она въ наукѣ своей чрезвычайные и невѣроятные успѣхи.
   Таковымъ расположеніемъ была недовольна одна только дѣвица Влюбчивая, для того что, когда хотѣла она учишь Миссъ Доротею по Французски, то не сыскивалось къ тому времени; да уже почти и не видалась она съ Рихардомъ нигдѣ, кромѣ какъ только при столѣ, на переходахъ и въ Миладиной комнатѣ. Когда же игралъ онъ въ томъ покоѣ, гдѣ стояли клавикорды, то приходила она туда весьма часто и опиралася обѣ его плѣча, но какъ въ семъ домѣ весьма мало ее любили, то и засталъ ее въ такомъ положеніи нѣкоторой служитель, а дѣлаемыя въ томъ надъ нею насмѣшки и заставили ее сіе мѣсто оставить.
   Хотя и любила она Рихарда совершенно, но состояніе ея сдѣлалось для нея совсѣмъ несноснымъ; ибо по ея мнѣнію не могъ онъ быть каменнымъ, почему очень скоро, хотя и безъ основанія, подумала она, что нечувствительной для нее служитель плѣнился прелестями молодой Миссы, и примѣчая за нимъ весьма прилѣжно, совершенно въ томъ увѣрилась.
   Нѣкогда спряталась она за занавѣсъ въ той самой комнатѣ, гдѣ Рихардъ преподавалъ свои уроки, гдѣ весь разговорѣ его съ Миссою и показался ей сходствующимъ съ тѣми мыслями, какими она занималася. У одного изъ нихъ при выраженіи нотъ голосъ былъ столъ нѣженъ, что можно было сказать, что они почти другъ къ другу ласкались; а притомъ великое прилѣжаніе, пламенные ихъ взоры, тяжелые обоихъ вздохи и столь примѣтное въ нихъ смятеніе, утверждали влюбчивую въ ея подозрѣніи.
   Когдаже вышла она изъ за занавѣса и приближилась къ нимъ, то хотя краска на лицахъ Миссъ Доротеи и Рихарда были весьма велика, однако она увеличилась еще болѣе. Они сперва ея испугались, но вскорѣ оправились, и продолжали урокъ свой столь же свободно, какъ бы не было тутъ никакого зрителя.
   По окончаніи урока дѣвица Влюбчивая стала на дорогѣ, по которой должно было итти Рихарду; и хотя весьма желалъ онъ отъ нее уйти, однако схватила его за полу платья его. Пожалуй постой, сказала она ему; ты отъ меня не вырвешься; да и надобно мнѣ съ тобою поговорить.
   Какъ смѣешь ты, Рихардъ, взирать на молодую нашу барышню? Конечно ты въ нее влюбленъ, да и она тебя также любитъ. Естьлибъ Сирѣ Георгъ и Милади Нетлинга хотя мало въ томъ васъ подозрѣвали, то бы поступили они съ тобою какъ съ побродягою, и на другой же бы день сослали тебя вѣчно на поселеніе.
   Всякому можно вообразить удивленіе Рихардово, но какъ не зналъ онъ проступка, въ которомъ она его обвиняла, то и промолчалъ нѣсколько времени, а по томъ сказалъ дѣвицѣ Влюбчивой: могу ли я измѣнить столь достойнымъ привязанности и почтенія господамъ моимъ? Осмѣлюся ли я въ нее влюбиться? Станетъ ли она меня любить? Ты право дурачишься.....
   Ты еще самой новичокъ, и не знаешь что дѣлаешь; да и не понимаешь своего состоянія. И такъ оставь свою ученицу, или сдѣлаю я тебя совершенно нещастнымъ. Обходись со мною, и знай, что все сіе нещастіе происходитъ отъ того, что ты отъ меня..... Перестань шутить, сударыня, сказалъ ей Рихардъ; я ничего не чувствую и ничего въ себѣ не примѣчаю. Мнѣ весьма пріятно учить Миссъ Доротею, также и то, что принимаетъ она меня милостиво, и что Сиръ Георгій и Милади довольны мною,... Да я тобою недовольна, сказала Влюбчивая; еще тебѣ повторяю: Впредь сего дѣлать больше не осмѣливайся; ибо отнюдь я не хочу, чтобъ ты сосланъ былъ на поселеніе.... За вами подсматриваютъ...... Я принуждена тебя оставить.... Не затворяй сего дня дверей своихъ, чтобы можно было мнѣ съ тобою поговорить.
   Рихардъ разстался съ Влюбчивою въ весьма дурномъ состояніи и вошелъ въ свое жилище. Да хотя и желалъ онъ охотно позабыть все то, что слышалъ отъ Влюбчивой; но слова ея проникли въ его душу. Все прошедшее дотолѣ время казалось ему сномъ, отъ котораго онъ пробудился, и что скоро онъ въ него опять погрузится, Онъ былъ наполненъ къ Доротеѣ великимъ почтеніемъ; весьма доволенъ, когда ее видѣлъ, слышалъ, или находился съ нею долгое время. О Небо! вскричалъ онъ, не ужъ ли я столь нещастливъ и виновенъ, что люблю?...... Горе мнѣ, что приведенъ моею нещастною судьбиною къ наиподлѣйщему состоянію, и сердце мое наполнено такою страстію, которая обидна моимъ благодѣтелямъ! И какъ принужденъ я оставишь все, что ни есть для меня драгоцѣннѣйшаго въ свѣтѣ, или быть осужденнымъ: то и осталося мнѣ желать только смерти и гдѣ нибудь ее искать. Но Влюбчивая сказала весьма несправедливо, будто бы Миссъ Доротея меня любитъ. Можетъ быть, что хотя и очень, она богата, а притомъ и наполнена разными достоинствами, но оказываетъ свои милости достойному ихъ бѣдному малому. Чтобъ ей меня полюбить!..... меня полюбить!....., меня! Нѣтъ, былъ бы я совершенной дуракъ, естьлибъ тому повѣрилъ!.....
   Таковы-то были размышленія бѣднаго Рихарда, коимъ Влюбчивая помѣшала стуча вдругъ въ его двери. Сперва притворился онъ глухимъ, а по томъ уже больнымъ, и не отворилъ оныхъ, Да хотя она и весьма стучала и бѣсилась: но какъ могъ онъ въ таковомъ состояніи принимать кого нибудь?
   Онъ провелъ всю ночь въ ужасномъ смятенія, а назавтра и сошелъ онъ въ низъ съ такою перемѣною въ лицѣ, будто бы выдержалъ онъ жестокую болѣзнь; а когда пришло время учиться, то и ушелъ онъ въ свою комнату; по чему Лэди Нетлинга, которая въ тотъ день встала ранѣе обыкновеннаго, и нашла у клавикордовъ только одну дочь свою. А какъ спросила она у нее, гдѣ ея учитель, то и отвѣчала она ей, что конечно ему недосугъ; для того что приходилъ онъ всегда ранѣе, нежели она. Лэди Нетлинга приказала, чтобы его позвали, почему Молли и исполнила сіе съ великою охотою; для того что знала она совершенно, сколько сіи уроки были Влюбчивой неприятны. По Миладіину приказанію ушедшій уже въ комнату свою Рихардъ пришелъ; да хотя и хотѣлъ онъ приняться за ученіе, но трясся всемъ своимъ тѣломъ. Что тебѣ сдѣлалось Рихардъ? сказала ему Миссъ Доротея такимъ голосомъ, которой могъ тронуть и самаго нечувствительнаго человѣка. Не случилосьли съ тобою чего нибудь?-- Нѣтъ, Миссъ, отвѣтствовалъ Рихардъ, не пришедшій еще въ прежнее свое состояніе. Не досадили ли Тебѣ чемъ нибудь? сказала ему Миссъ Доротея; о чемъ и сожалѣю я чрезвычайно, для того что я тебя люблю..... Нѣтъ, Миссъ, отвѣтствовалъ Рихардъ, здѣсь всѣ ко мнѣ столь снизходительны, что я того и не заслуживаю; но провелъ я прошедшую ночь очень дурно..... Можетъ быть тебѣ безпокойно спать; я поговорю о томъ Милэди, которая и прикажетъ...... Я весьма доволенъ всемъ, Миссъ..... Нѣтъ, Рихардъ, ты право очень скроменъ, хотя и чувствую, чего ты стоишь, также какъ и Сиръ Георгій, и самая Милади.
   Бѣдной Рихардъ, начиная урокъ свой, былъ столь смущенъ, и хотя находился онъ въ великой тревогѣ; однако думалъ, что когда станетъ онъ играть, то можетъ оправиться. Изволите ли что нибудь пропѣть? спросилъ онъ у ней..... Очень охотно, отвѣтствовала она; да и пропоемъ двое пѣсню Г. Аннибала, которую принесли вы мнѣ вчера: она очень мнѣ полюбилась; да и выучила, я ее очень твердо. Рихардъ колебляся начинаетъ играть, а Миссъ ему помогаетъ своимъ голосомъ. Пѣтая же ими пѣсня заключала въ себѣ почти слѣдующій смыслъ:
   
   Естьли взглядъ мой понимаешь,
   То конечно уже знаешь,
   Сколько я тебя люблю
   И мученія терплю.
   
   Рихарду должно было выражать свои смятенныя чувствованія; да и исполнили оба они должность свою въ такой точности, что конецъ сего дѣйствія сдѣлался для нихъ жалостнымъ. Миссъ производила свое пѣніе съ такимъ чувствіемъ, что Рихардъ, вспомня вдругъ Влюбчивой рѣчи, видѣлъ истинну оныхъ въ устремленныхъ на него прекрасныхъ очахъ, и будучи наполненъ неохотною радостію, угрызѣніями совѣсти, безпокойствомъ и печалію, и не могши воспротивиться столь различнымъ страстямъ, почувствовалъ онъ вдругъ великую головную болѣзнь и тошноту, да и хотѣлъ уже бѣжать, но вмѣсто того упалъ безъ чувства къ ногамъ Миссъ Доротеи, которая, будучи тронута и подвигнута къ сожалѣнію, призвала двухъ своихъ служителей, которые уносятъ больнаго; а въ скоромъ времени слухъ о семъ и достигнулъ до дѣвицы Влюбчивой.
   Какъ убирала она тогда Миладію, то и всякой уже можетъ вообразишь о ея безпокойствѣ, почему и стала скорѣе спѣшить; да хотя и стоило то многихъ Миладіиныхъ волосовъ, но она исполнила должность свою весьма скоро, и побѣжала тотчасъ къ постелѣ больнаго. Что тебѣ сдѣлалось, Рихардъ? сказала она ему........... Выдьте отъ меня вонъ, сударыня, отвѣчалъ онъ сердитымъ голосомъ; вы вчера мнѣ весьма досадили...... Я отъ того не ужиналъ..... не спалъ....... а сего дня и причинилась мнѣ отъ того сія слабость.
   Такъ только-то, другъ мой, у тебя и болѣзни! Не скрывай отъ меня ничего, для того что таяся, дѣлаешь ты себѣ великой вредъ; да и можешь ли ты на кого нибудь, больше меня, надѣяться? Я тебя обожаю и желаю только того, чтобы провождать всю жизнь мою съ тобою.-Оставь меня, сударыня, ты весьма мнѣ надоѣла; ибо хотя и чувствую къ тебѣ дружбу, но любви ни крошечки; почему и очень жалѣю, что желаешь ты провождать вѣкъ свой со мною..... Я тебѣ отнюдь не пара......
   Чудовище! сказала ему Влюбчивая осердясь: я понимаю теперь причину твоего презрѣнія, и естьлибъ хотѣлъ ты прикрасить оную, то могъ бы сказать, что происхожу, я изъ такого народа, которой Англичане ненавидятъ. Но ты мнѣ ясно даешь чувствовать, что я тебѣ противна; что не произвожу въ тебѣ никакого вниманія, и что ты почитаешь меня недостойною, твоихъ взоровъ, и, будто, бы, женяся на мнѣ, честь твоя постраждетъ. Итакъ, повторяю я тебѣ, неосновательной человѣкъ, еще единожды, что ты, весьма худо, употребляешь то милосердіе, съ которымъ, приняли тебя въ сіе убѣжище, и вмѣсто, благодарности осмѣливаешься любить Миссъ Доротею, да и она тебя любитъ.
   Да накажетъ тебя Богъ, сударыня, за то, что произнесла ты хулу противъ той, которую я совершенно почитаю! и ты.... Пожалуй выдь изъ моей комнаты, и не говори больше о такихъ вещахъ, которыя выдумала ты изъ своей головы; или заставлю я тебя раскаяться.......
   Рихардъ былъ весьма тихъ; да хотя и разсердился онъ еще въ первой разъ, но душа его, будучи объемлема великою страстью, открывала пути другимъ, и могла дойти до самой крайности: въ слѣдствіе чего Рихардъ и показался весьма грознымъ, устрашенная дѣвица Влюбчивая запираетъ за собою дверь, и будучи наполнена страхомъ, завистью и гнѣвомъ, убѣгаетъ. Гнѣвъ возвратилъ силы Рихарду; по чему онъ и всталъ, да и зачалъ размышлять, говоря самъ въ себѣ: Миссъ Доротея подвергается весьма худымъ мнѣніямъ, а гордыя мысли Влюбчивой и будутъ одобрены всѣми. Тогда-то узналъ онъ страсть свою къ Доротеѣ весьма ясно, и что былъ отъ нее равномѣрно любимъ. Опасности состоянія ихъ обоихъ вообразились ему весьма сильно; и какъ должно было ему рѣшиться, то и намѣрился онъ удалиться отъ Графства Девонскаго; но для сего отбытія надлежало сыскать ему какую нибудь причину. И какъ почта должна была притти на завтрешній день, то и хотѣлъ онъ подложить на нее будто бы писанное къ нему письмо, и чрезъ то получишь причину къ своему отъѣзду. Да хотя и было сіе намѣреніе достойно его честности, но Судьба опредѣлила быть ему въ Клостернскомъ замкѣ при явленіяхъ, изъ которыхъ произошли для него весьма странныя приключенія. Онъ вышелъ изъ своей комнаты, и не много позавтракавъ, вставлялъ въ сей день свою службу съ такимъ раченіемъ, что могъ увѣрить о здоровьѣ своемъ всѣхъ тѣхъ, кои желали видѣть его въ хорошемъ состояніи. Когда же охота возвращалася домой, то и подошелъ онъ къ сходящему съ лошади Сиръ Георгію для держанія у него стремяни; и какъ повелъ онъ лошадь его въ конюшню, то одинъ стоящій близь нево неискусной лакей, выстрѣля изъ ружья, нѣсколько его поранилъ, отъ чего въ ту же самую минуту шея его, рубашка, воротникъ и рукавъ у капитана облилися кровью.
   Тотчасъ услышали о семъ всѣ живущіе въ замкѣ, и сія вѣсть достигла до сидѣвшихъ у окошка женщинъ. Какъ же скоро услышала о семъ Миссъ Доротея, то закричавъ: о Небо! Рихардъ раненъ! перемѣнилась въ лицѣ, и упала на бывшія за нею кресла. Тогда нѣкоторые изъ служителей старалися привесть ее въ память, другія же помогали Рихарду. И какъ выстрѣломъ оцарапило у него только край уха, то и полилася съ великимъ изобиліемъ изъ сей, хотя малой раны, кровь. Когда же приложена была къ язвѣ небольшая примочка и оную затянула, то Миссъ Доротея, ободрившись сею вѣстію, опомнилась, да и все собраніе также успокоилось. Не нужно здѣсь объявлять, изъ кого оное состояло, а довольно будетъ и того, когда предложу я о двухъ главнѣйшихъ особахъ изъ онаго. Первая изъ нихъ Миссъ Бровна, то есть сестра Георгіева и почтенная наслѣдница Графства Сюссексаго, другая же старшій сынъ Герцога де *** Лордъ Скарскревъ. Оба они приѣхали наканунѣ того дня для такихъ причинъ, которыя изъяснятся послѣ. Миссъ Бровна была хотя и посредственнаго ума женщина, но самаго хорошаго нрава и примѣрнаго поведенія, и какъ не имѣла она у себя дѣтей, то и хотѣла учинить племянницу ея Миссъ Доротею, своею наслѣдницею.
   Лордъ Скарскревъ былъ отъ рожденія 26 лѣтъ, уже путешествовалъ и зналъ обходиться въ свѣтѣ. Да хотя на лицѣ его были изображены знаки волокитства и увеселенія, въ кои онъ вдавался, но оное было благородно и почтительно; сверхъ же того имѣлъ онъ у себя ловкой, воздержной и смѣлой видъ и голосъ, да и умѣлъ онъ убѣгать отъ всякихъ распрей и оканчивать ссору тушкою. Хотя и имѣлъ онъ понятіе о многихъ вещахъ, но совершенно не зналъ ничего, кромѣ одного только употребляемаго въ большомъ свѣтѣ нарѣчія, которымъ, не привязываясь ни къ чему, можно говорить обо всемъ пріятно. Хотя и былъ онъ весьма учтивъ, но оказывалъ ласки иногда съ гордостію, а болѣе съ холодностію: вотъ точное его изображеніе. А какъ былъ онъ весьма знатной человѣкъ, то господинъ замка и весьма его почиталъ, и все для него дѣлалъ, да и тогдашняя охота назначена была единственно для его увеселенія. Сиръ Георгій хотѣлъ составить для него маленькой концертъ, и не желая потерять будущаго отъ назначеннаго имъ намѣренія удовольствія, подошелъ онъ къ нему и сказалъ: слышанной вами ударъ, Милордъ, мѣшаетъ моему предпріятію,; ибо хотѣлося мнѣ васъ удивить, показавши, сколь хорошо раненной мой слуга играетъ на клавикордахъ, и заставя пропѣть Миссъ Доротею нѣсколько пѣсенокъ: но жаль только того, что учитель ея не можетъ ей въ томъ сотовариществовать!
   Лордъ отвѣтствовалъ Сиръ Георгію, однимъ только уклоненіемъ головы; и повернувшись къ Миссъ Нотлингѣ, сказалъ..... Милади! слышали ли вы Баронетовы рѣчи? Онъ хочетъ увеселить меня музыкою, въ которой бы пѣла дочь его съ слугою. И такъ весьма я удивляюсь, что вы, зная свѣтъ, не увѣдомили его, что сіе совсѣмъ не сходно съ обычаями онаго. Да хотя въ своемъ домѣ и можно скрытно пользоваться служителевыми способностями; но...... Что мнѣ вамъ отвѣчать, Милордъ? подхватила гордая Милади, пожимая своими плѣчами; вы знаете Сирѣ Георгія. Послѣ сего и перемѣнили они свой разговоръ.
   Влюбчивая весьма обезпокоилась Рихардовою раною; да хотя и прибѣжала она къ нему на помощь, но онъ, предпочтя старанія Молліины, оттолкнулъ отъ себя Француженку съ презрительнымъ видомъ. По томъ возвратился въ свое жилище съ обвязанною головою; а Влюбчивая, совершенно отчаяся въ успѣхѣ своей страсти, ушла также въ свою комнату. Онъ, будучи занятъ мыслями о своемъ отъѣздѣ, не показывался также и на другой день; ибо какъ былъ онъ увѣдомленъ Молліею о обморокѣ молодой своей госпожи, то и понималъ уже сколь нужно было ему удалиться. Но какъ Влюбчивая пришла и зачала на него пѣнять, то онъ не имѣлъ терпѣнія выслушать еe до конца и вытолкнулъ ее за дверь, гдѣ и увидѣла оную Миссъ Моллія выговаривающую Рихарду за его предъ нею проступки. Моллія, желая ей досадить, оттолкнула ее грубо отъ оныхъ, чемъ и довела ярость Влюбчивой на самую высочайшую степень, и убѣдила оную учиненію надъ Рихардомъ жестокаго отмщенія.
   Въ послѣдующій день Рихардъ, имѣя на ухѣ тафтяную мушку, пришелъ исполнять свою должность въ Миладину горницу. Молли увѣдомила о томъ Миссъ Доротею въ то же самое время, когда получила она извѣстіе о весьма непріятной для нее вещи, Молли! сказала она ей, какъ я теперь иду въ учебную комнату, то и скажи Рихарду, чтобъ онъ, естьли только можетъ, пришелъ туда же. Рихардъ повиновался, и исполнилъ сіе приказаніе. И какъ увидѣлъ онѣ Миссѣ Доротею орошенную слезами, то подступя къ ней, не могъ промолвить ни единаго слова. Ну, Рихардъ, сказала она ему, я уже не буду болѣе у тебя учиться и выѣду очень скоро изъ сего замка; для того что родители мои выдаютъ меня за Лорда Скарекрева; а какъ сіе уже положено точно, то и исполнится безъ замедленія. Прости, другъ мой, и знай, что буду я весьма довольною, естьли состояніе мое позволитъ мнѣ нѣкогда тебѣ помочь..... Я бы весьма того желала... да и исполню, сіе, есть-ли только будетъ мнѣ возможно... Позабудь меня.....
   Тогда Миссъ Доротея почувствовала, что слезы потекли по ея лицу паки; да и увидѣла, что Рихардъ также плакалъ. Не плачь, сказала она ему..... ты право, приводишь меня въ жалость.... Прощай....... Рихардъ, будучи внѣ себя, бросается на колѣни и цѣлуетъ протянутую ею къ нему руку. Въ сіе самое время входитъ въ комнату разъяренный Сиръ Георгій, держа въ рукѣ своей обнаженную шпагу, съ тѣмъ намѣреніемъ, чтобъ пронзить ею сего, молодаго человѣка. Онъ натыкается на стулѣ, упадаетъ, и воставши паки нападаетъ на Рихарда, которой хотя отъ сего приключенія и находился въ великомъ смятеніи, но будучи побуждаемъ болѣе нуждою, нежели разумомъ, убѣгаетъ отъ своего соперника въ открытое окошко и выскакиваетъ въ садъ.
   Сиръ Георгій, трясяся отъ гнѣва, бѣгаетъ по всему дому, созываетъ какъ своихъ, такъ и чужихъ служителей, кричавши: вооружайтесь! бѣгите! хватайте! плутъ! бездѣльникъ! похититель!
   Тогда прибѣгаютъ Всѣ. Миссъ Доротея, лежащая на полу, находилася безъ памяти и чувства. Когда же спросили они Баронетта, кого должно имъ ловить, то и отвѣтствовалъ онъ имъ: Рихарда, безчестнаго Рихарда, которой теперь еще въ саду. Тогда Сирѣ Георгій, послѣдуемой всѣми своими домашними, бросился догонять бѣгущаго. Въ то время, когда Молли и Влюбчивая несли Миссъ Доротею въ ея комнату, разговаривающая съ Лордомъ Скарскревомъ Миладія, услышавъ крикѣ сей, Вышла для познанія причины онаго. Ко какъ служители Миладіины не хотѣли о томъ ее увѣдомить, то и исполнилъ сіе Лордовъ слуга. Каждой легко представить себѣ можетъ, сколько толикое приключеніе подѣйствовало надъ такимъ человѣкомъ, которой совсѣмъ вознамѣрился было жениться. Въ слѣдствіе чего, несмотря онъ на часы свои, приказываетъ заложишь лошадей, и откланявшись Милади, спросилъ у нее, не приказываетъ ли она чего нибудь въ Лондонѣ. Что это, Милордъ, сказала удивленная симъ скорымъ отъѣздомъ Милади, вы уже отъѣжжаѣте?.... Да, Милади; ибо вспомнилъ я объ одномъ весьма для меня нужномъ дѣлѣ; и какъ недосужно мнѣ дождаться Баронета, то и прошу васъ засвидѣтельствовать ему мое почтеніе. Проговаривая сіе, повернулся онъ на каблукахъ своихъ, и для скорѣйшаго пріуготовленія къ отъѣзду побѣжалъ вонъ.
   Наконецъ Милади Нетлинга увѣдомялась о случившемся произшествіи, съ обстоятельнымъ описаніемъ Георгіева гнѣва, Рихардова побѣга и двоезначущаго положенія Миссъ Доротеи. Да хотя и была она не слишкомъ премудра, но таковое приключеніе казалось ей лишающимъ на вѣкѣ дочь ея всякаго почтенія; да притомъ и сама она подвергалась людскимъ переговорамъ, наипаче же теряла она симъ надежду быть матерью Герцогини. Будучи наполнена печали и смятенія, пришла въ комнату своей дочери. Да хотя и спрашивала у нее о всей подробности сего приключенія, но Миссъ ни на любопытство, ни на угрозы ея, никакъ отвѣчать не могла; ибо находилася она и тогда еще въ пресильномъ обморокѣ: для чего Миссъ Бровна держала ее въ рукахъ своихъ и старалась привести въ чувство.
   Между симъ временемъ Баронетъ обѣгалъ всѣ свои огороды, рощи и луга, и не сыскавъ въ нихъ бѣглеца, приказываетъ садиться на лошадей и гнаться за нимъ. Излишняя его довѣренность препятствовала ему наблюдать долгое пребываніе Рихарда съ его дочерью на единѣ; дерзкая же его надежда мѣшала ему за ними присматривать. Лордъ Скарскревъ женился бы непремѣнно на его дочери, и Миссъ Доротея, которой разумъ и гордость препятствовали предаваться сей неприличной для нее страсти, позабыла бы Рихарда, естьли бы только Влюбчивая не исполнила злобнаго своего мщенія, которая въ то время, какъ Молли по приказанію Мисъ Доротея звала къ ней Рихарда, объявила Баронету мысли и догадки; да и ввела она его къ дочери онаго съ то самое время, когда Рихардъ, прощаясь съ нею и стоя на колѣняхъ, цѣловалъ у нее руку. И какъ въ то время Миссъ Доротея весьма раскраснѣлась и глаза ея были орошены слезами, то Баронетъ и чаялъ видѣть гораздо больше, нежели было ему сказано, отъ чего и пришелъ въ чрезвычайное бѣшенство, послѣдуемое самыми неблагоразумнѣйшими поступками.
   Хотя Влюбчивая и отмстила, но раскаяніе ея, соединенное со страхомъ, было цѣною столь плачевнаго удовольствія. Она не имѣла у себя совсѣмъ испорченнаго сердца, а видѣла младую свою госпожу обезчещенною, и любя Рихарда сердечно, знала она, что естьли будетъ онъ поиманъ, то конечно погибнетъ; ибо по младости и неопытности своей попался бы онъ во власть сильнаго соперника, и всѣ бы законы устремилися на него.
   Вотъ картина страстей, коими жители замка Клостерна были объяты въ то самое время, когда Рихардъ бѣжалъ изъ всей силы, не зная и самъ куда.
   Изъ сада Баронетова вбѣжалъ онъ въ звѣринецъ, гдѣ и перепрыгивалъ многократно мѣшающій побѣгу его ручеекъ, которой былъ шириною своею около 1 1/2 сажени. Достигши до окружающаго звѣринецъ деревяннаго полисадника, перепрыгнулъ онъ его какъ малую преграду своему бѣгу и очутился въ наполненномъ хмѣлемъ полѣ. Да хотя тычья и высокая трава сія нѣсколько ему и мѣшала, но за сіе прикрывала его такъ, что трудно было его увидѣть; Онъ шелъ такимъ образомъ около 3 верстъ, не находя нигдѣ проѣжжей дороги. Но наконецъ по потеряніи замка изъ своего виду, пустился онъ по одной изъ находящихся въ семъ мѣстѣ тропинокъ, которая и удаляла его отъ замка непрестанно болѣе.
   Хотя по легкости его и шелъ онъ очень скоро, но силы его были недостаточны къ продолженію его бѣгства, почему и былъ онъ принужденъ весьма часто останавливаться. Въ слѣдствіе чего хотя и выбѣжалъ онъ изъ замка въ 12 часу поутру, и шелъ до 7 часовъ вечера, но прошелъ еще не болѣе 3 верстъ. Наконецъ, уставши весьма сильно, достигъ онъ до небольшой и удаленной отъ большой дороги корчмы, въ которую когда онъ вошелъ, то и былъ принятъ очень ласково. Онъ ѣлъ въ ней весьма мало, а послѣ ужина, какъ только легъ въ постелю, то и занемогъ горячкою. И какъ имѣлъ онъ при себѣ одну только гвинею, прочее же какъ бѣлье, такъ и деньги, стоющее болѣе 10 фунтовъ стерлинговъ, остались въ замкѣ, то отдалъ онъ послѣднюю свою гвинею для нужныхъ въ болѣзни его потребностей корчмаркѣ, которая называлась Франкою, била старая вдова и имѣла у себя уже могущихъ ей помогать много дѣтей. Сія вдова, получа деньги, пошла тотчасъ купить всего того, что было потребно для приготовленія больному супу, не смотря на то, что имѣлъ нужду въ другой помощи; ибо душа его страдала гораздо болѣе, нежели тѣло. Онъ думалъ тогда о Миссъ Доротеѣ, о самомъ себѣ, зная, что его ищутъ, стыдился проступка своего противъ господѣ; да и казалося ему, что вооружились на него Бютторфской Духовной и Воодской Священникъ, и однимъ словомъ, все, что ни есть на свѣтѣ. Какъ могъ онъ избѣгнуть! самое платье, которое на немъ тогда осталось, была ливрея такого человѣка, которой его гналъ смертельно. Все его мнѣніе находялося въ такомъ мѣстѣ, откуда не возможно было ему оное достать. Мысль о Миссъ Доротей, которую онъ обожалъ, и учняя нещастною, съ нею на вѣкъ разлучился, умножала безапкойство его еще болѣе.
   Горячка его продолжалась безпрерывно цѣлые три дни, и симъ временемъ Франкъ и ея дѣти, а особливо Долли, имѣющая уже отъ роду около 18 лѣтѣ, ходили около его съ великимъ стараніемъ. Наконецъ въ 4 день Рихардъ уснулъ, и послѣ самаго сильнаго поту болѣзнь его кончилась.
   Хотя былъ онъ еще и весьма слабъ, но поднялся, и облокотясь на столъ, сѣлъ въ комнатѣ своихъ хозяевъ, которая была у нихъ какъ столовою, такъ равно кухнею и кладовою. Въ то время, когда онъ, углубившись въ свои мысли, разсуждалъ о своемъ нещастіи, то помѣшалъ ему въ томъ услышанной имъ весьма сильной хохотъ и громкія рѣчи. Одна изъ тѣхъ женщинъ, кои называются цыганками, держала Доллину руку и предсказывала ей скорое замужство, богатую и долговременную жизнь, великое число прекрасныхъ дѣтей, здоровье, веселье и всякое щастье. Молодая дѣвушка, утѣшался будущимъ своимъ благополучіемъ, была отъ радости внѣ себя; а ворожея, чтобъ утвердить ее въ сказанномъ ею, обѣщала ей къ тому и еще многія другія пріятныя приключенія. Миссъ Доллія входитъ и разсказываетъ о своемъ будущемъ щастіи ея матери. Цыганка слѣдуетъ за нею подъ тѣмъ видомъ, будто бы получить обѣщанную ей кринку свѣжаго масла и чашку молока. Она была женщина высокаго роста, имѣющая у себя смуглое лице, острыя и прекрасные глаза, Римской и привлекательной видъ. Рихардъ, будучи пораженъ онымъ съ самаго перваго взгляда, вышелъ изъ своей задумчивости для того только, чтобъ ее разглядѣть; да и сама она, посмотрѣвъ на, него нѣсколько времени съ ласковымъ видомъ, и не много помолчавши, подошла къ нему и сказала..... Эхъ, эхъ, эхъ, прекрасной молодецъ! что-то ты здѣсь дѣлаешь?
   При сей рѣчи Рихардъ, которой болѣе всего старался, чтобъ кто объ немъ не свѣдалъ, подумавъ, что она его узнала, покраснѣлъ. Да знаешь ли ты голубушка, кто я таковъ? сказалъ онъ ей съ безпокойнымъ видомъ.....
   Можетъ быть, отвѣтствовала она ему: ибо самое ремесло мое состоитъ въ познаніи людей; да и случается весьма часто, что вѣдаю я объ нѣсколькихъ изъ нихъ столько, сколько неизвѣстно и имъ самимъ. Однако пожалуй не безпокойся; ибо не люблю я измѣнять никому, наипаче же хорошимъ молодымъ людямъ, напротивъ же того служу я имъ съ великою охотою.
   Тогда Рихардъ, ухватя ее за руку и отведя къ сторонѣ, сказалъ: пожалуй, добрая женщина, увѣдомь меня, подлинно ли ты меня знаешь?
   Конечно знаю, или сочти ты меня за самую неразумѣющую своего дѣла ворожею, отвѣчала цыганка..... Естьли только ты колдунья, отвѣчалъ онъ ей, то нѣтъ причины опасаться мнѣ твоего знанія; почему и не хочу я ни о чемъ у тебя спрашивать.
   Экой недовѣрчивой! сказала ему цыганка: такъ по этому весьма ты науку мою презираешь; да и знаю я навѣрно, что вселились въ тебя эти мысли въ Оксфортскомъ Университетѣ.
   Въ Оксфортскомъ университетѣ! перервалъ онъ съ торопливостію рѣчь ея; съ чего ты, сударыня, говоришь это? Не-то сказалъ тебѣ о томъ Бюттофской Священникъ?
   Мнѣ право никто ничего не сказывалъ, подхватила угадчица. Но естьли будешь ты ко мнѣ не столь недовѣрчивъ, и станешь со мною обходиться поласковѣе, то въ скоромъ времени и узнаемъ мы столько, сколько ни Воодстокской Священникъ, ни Бютторфской Духовной, ни даже все Англинское духовенство не вѣдаютъ. Выдемъ отсюда вонъ, я сядемъ подъ сіе дерево. Рихардъ въ томъ ей повиновался; да и сѣли они оба подъ онымъ, а по томъ и сказала она ему, чтобъ подалъ онѣ ей свою руку.
   Да что можешь ты зазнать по ней? сказалъ онъ ей съ досадою, ибо подозрѣвалъ онъ Бютторфскаго Священника въ томъ, что говорилъ онъ объ немъ при сей женщинѣ что нибудь. Очень много, отвѣчала ему цыганка; ибо по рукѣ, по глазамъ и по лбу твоему могу я читать столь же легко, будто по книгѣ.
   Рихардъ, пожавши своими плечами, сказалъ ей; можетъ бишь слышали вы обо мнѣ отъ кого нибудь то, что приписываете одному вашему знанію. Впрочемъ же увѣренъ я точно, что наука ваша есть самая пустая; почему и не надѣюсь слышать отъ васъ ничего такого, чтобъ было достойно какого нибудь вѣроятія.
   Что вижу я! отвѣчала цыганка: 18-лѣтній малой и въ служительскомъ платьѣ не вѣритъ ничему. Я бы конечно сему удивилась, естьли бы не случались со мною такія чудеса весьма часто. Погляди на меня прямѣе, и слушай прилѣжнѣе то, что буду я говорить. Я предузнаваю уже точно, что въ самое короткое время будешь ты вѣрить всему тому, что бы я сказать тебѣ на захотѣла; да и станешь ты дѣлать мнѣ такіе вопросы, на которые наука моя, сколь она ни обширна, не позволишь маѣ тебѣ отвѣчать. Но напередъ скажи мнѣ имя свое и лѣта......
   Я вамъ о семъ не скажу, сударыня; ибо какъ хвалитесь вы, что знаете все, а сіе еще не доказано: то буду я увѣренъ въ истиннѣ словѣ вашихъ, ежели отгадаете все то, о чемъ вы меня теперь спрашивали.
   Какое упрямство! вскричала новая Питониса: естьлибъ былъ на мѣстѣ моемъ кто нибудь другой, то бы конечно онъ тебя оставилъ; но, слава Богу, имѣемъ мы у себя такія книги, въ которыхъ можно сыскать и гораздо важнѣйшія предъ этимъ тайны. Тогда вынимаетъ она изъ кармана своего маленькую книжку, которая видомъ и величиною своею уподоблялась Календарю, переворачиваетъ въ оной листы, и вступя вдругъ въ родъ восторга, читаетъ слѣдующія слова: Рихардъ Обертонъ родился въ Лондонѣ, чему въ прошедшую Пасху и минуло уже 18 лѣтъ. По прочтеніи сего она остановилась, закрыла книгу, и взявши Рихарда за руку, сказала ему: ну, другъ мой, видишь ли ты, что имѣемъ мы способы узнавать о томъ, что отъ насъ скрываютъ?
   Рихардъ, услыша сіе, облился холоднымъ потомъ съ головы даже до ногъ. Она сказала ему о его прозваніи, которое послѣ отъѣзда его изъ университета скрывалъ онъ съ великимъ стараніемъ, и напомнила такія обстоятельства, о которыхъ слыхалъ онъ еще въ юности своей отъ благодѣтельницы его Мистрисъ Галлены въ Сутамѣ, и тогда уже почти обѣ нихъ позабылъ, Тогда-то не вспомнилъ онъ прежнихъ своихъ мыслей; и хотя дотолѣ и почиталъ онъ всѣхъ угадчиковъ и колдуновъ за сущихъ обманщиковъ, но тогда сталъ уже вѣришь имъ слишкомъ много.
   Цыганка взирала на него быстро, и взглядами своими проникала въ самое его сердце. Ну, молодецъ, сказала она ему, хотя я тебя нѣсколько и удивляю, но ты отнюдь страшиться меня не долженъ; ибо не учиню я тебѣ ни малѣйшаго зла. Какъ видъ твой чрезвычайно меня плѣнилъ, то и постараюся я о твоемъ благополучіи. Въ слѣдствіе чего и совѣтую я тебѣ предаться совершенно въ мои руки, за что и обѣщаю такое щастіе, которое превзойдетъ всѣ твои надежды.
   Мнѣ предаться въ ваши руки сударыня? отвѣчалъ ей Рихардъ, взирая на нее въ свою очередь съ великимъ ужасомъ. Хотя смотря на васъ и чувствую я къ тому великую склонность; я право полюбилъ васъ съ самаго перваго взора: но столь презрѣнное ремесло, каково есть ваше, вселило въ меня сперва отвращеніе; нынѣ же, когда позналъ я справедливость вашей науки, обладаетъ мною ужасъ.... Какъ же хотите вы, чтобъ отдался я въ ваши руки?....
   Сынъ мой! сказала ему цыганка съ чувствительнымъ видомъ, произнося слова свои ласковымъ голосомъ, изжени изъ себя недовѣрчивость, ужасъ и всякой страхъ. Захочу ли я тебя обмануть? ибо какъ ты еще очень молодъ, нещастливъ, и, такъ сказать, оставленъ отъ всего свѣта: то мои намѣренія и состоять только въ томъ, чтобъ сдѣлать тебя щастливымъ. Впрочемъ какъ употребляю я науку мою только для того, чтобъ помочь твоимъ нуждамъ и слабостямъ, и защищать тебя отъ всѣхъ людей; и естьли совѣты мои будутъ заключать въ себѣ самое строгое нравоученіе; есть-ли всѣ они станутъ стремишься единственно къ тому, чтобы наставить тебя на путь истинны и благополучія: то какъ можно тебѣ имъ не слѣдовать не прилѣпиться ко мнѣ?
   Рихардъ смотрѣлъ на цыганку наполненными удивленія глазами; да хотя и взиралъ онъ на нее весьма пристально, но она не сводила съ него очей своихъ; да и были видны на лицѣ ея истинна, благородство и самое величество, что и восторжествовало надъ бывшею на ней тогда странною и изодранною одеждою"
   Сія женщина видя, что Рихардъ наблюдалъ молчаніе, не прерывала онаго самое малое время, а по томъ усматривая во взорахъ его, что онѣ нѣсколько уже на желаніе ея склонялся, сказала ему: время намъ очень дорого, и либо наука моя обманываетъ, или сердцѣ твое раздирается различными страстями, коихъ стремленіе надлежитъ тебѣ, сколько можно, умѣрять. Хотя и безпокоишься ты о своей безопасности и жизни, но есть также и другія люди.....
   Эхъ! кто бы ты такова ни была, вскричалъ Рихардъ, смертная ли, Ангелъ ли, или пришедшій для вспомоществованія мнѣ въ семъ уединенія благодѣтельной демонъ; но понеже ничто не убѣгаетъ отъ твоего знанія, то пожалуй скажи мнѣ, кто я таковъ, куда надлежитъ мнѣ шествовать, и какъ могу я избавиться изъ столь опаснаго мнѣ пребыванія? Какъ могу я убѣжать отъ себя самого? ибо ненавижу, мержуся и проклинаю самъ себя.
   Пожалуй не доходи до такихъ крайностей, сказала она, проистекающихъ отъ единаго только твоего отчаянія, которое не можетъ назваться ни благоразумнымъ, ни также основательнымъ. укроти твое любопытство, кое доводишь ты уже до такого степени, о какомъ я тебѣ предсказывала. Да хотя не давно и не хотѣлъ ты ничего отъ меня свѣдать, но теперь уже спрашиваешь ты меня слишкомъ много, и даже о такихъ дѣлахъ, коихъ преждевременное знаніе можетъ причинить тебѣ вредъ, Знай, что ты совсѣмъ не то, чемъ кажешься нынѣ; болѣе же ничего я тебѣ сказать не могу. Но учинясь нещастливымъ, отъ проступковъ твоихъ родителей, заслуживаешь ты твоею покорностію къ Небесамъ, кротостію и терпѣніемъ, возвратиться на прежнюю свою степень. Только по тебѣ и знать надобно и не мѣшать мнѣ управлять твоими поступками, въ чемъ и требую я отъ тебя самаго слѣпаго повиновенія. Сиръ Георгій, соскучивши тщетными своими поисками, пересталъ гоняться по твоимъ слѣдамъ, которые умѣла я отъ него скрыть. Всѣ служители его возвратились уже по домамъ; а притворное платье и учинитъ тебя во время выходу твоего изъ сего мѣста безопаснымъ. Со всемъ тѣмъ пожалуй не удивляйся, съ какомъ бы образѣ ты меня ни увидѣлъ, и знай, что ни одинъ изъ нихъ не будетъ моимъ настоящимъ, но всѣ оные стану я воспринимать на себя для твоего покою, безопасности и благополучія, которое съ нынѣшняго времени и учинится дражайшимъ предметомъ всѣхъ моихъ желаній..... Ничто не могло сравниться съ удивленіемъ и смущеніемъ Рихардовымъ; да хотя цыганка чрезмѣрнымъ своимъ знаніемъ (о силѣ коего былъ онъ увѣренъ), привлекательнымъ лицемъ своимъ, рѣчами и лестными обѣщаніями и могла бы поколебать его душу, но не до такого степени, дабы онъ ей ввѣрился, а влекло его къ ней нѣчто другое. Душа его раздѣлена была между страхомъ и почтеніемъ; чувствовалъ онъ, что сердце его стремилось къ ней весьма сильно, почему цѣлуя ея руки, и орошалъ онъ ихъ своими слезами.
   Такъ я тебя, Рихардъ, уже побѣдила, сказала она ему; да о будешь ты моимъ. Пойдемъ, сынъ мой, да хотя и надѣюсь я, что позволишь ты мнѣ называть тебя впередъ симъ именемъ, но нѣкогда буду я называть тебя онымъ съ гораздо большимъ удовольствіемъ, нежели нынѣ.
   Увы! сказалъ Рихардъ, я уже ни отъ кого названія сего не услышу.......... Я знаю сіе, сказала цыганка, и какъ лишился ты тѣмъ великаго удовольствія, то я тебя за оное и награжу; но должно, чтобъ открылъ ты мнѣ свое сердце съ совершенною довѣренностію какъ такой женщинѣ, которую станешь ты называть столь нѣжнымъ именемъ...... Развѣ позабылъ ты Миссъ Доротею?....
   О Небо! государыня моя, вскричалъ Рихардъ, вы поражаете мое сердце...... Нѣтъ, я ее никогда не позабуду; да и думаю, что воспоминаніе о томъ, что столь худо заплатилъ я за ея ко мнѣ милости, и что лишилася она отъ того родительской любви, учинитъ меня нещастнымъ во всю жизнь мою. Увы, государыня моя! я въ самомъ дѣлѣ былъ невиненъ, или по крайней мѣрѣ казалось мнѣ такъ; да хотя и желали открыть мнѣ глаза, но я не хотѣлъ на то согласиться, и противъ воли моей учинялся наинеблагодарнѣйшамъ человѣкомъ; да и чуть было не потерялъ отъ того своей жизни... Хотя былъ ты очень неостороженъ, дитятко, подхватила цыганка, но гораздо меньше, нежели Сиръ Георгій и Милади......
   Я на то довольно наказанъ, отвѣчалъ ей Рихардъ, ибо оскорбилъ я Миссъ Доротею..... Какъ разлученъ я съ нею навѣки и не могу жить безъ того, чтобы съ нею не видаться, то и надѣюсь очень скоро умереть....
   Сынъ мой! ты отнюдь не долженъ заниматься столь печальными мыслями; ибо какъ любишь ты страстно, то и конечно нещастливъ, что влюбился въ такую особу, которой состояніе столь много не сходствуетъ съ твоимъ. Но пожалуй не печалься; щастіе весьма часто перемѣняется.
   Боже мой! вскричалъ Рихардъ, ниспосли щедроты свои на любезную мою Доротею. Да не возъимѣетъ она у себя столь низкихъ мыслей, и да не устыдятся отъ любви моей никогда.
   Ты мыслишь очень благородно, за что и достоинъ лучшей участи; но я не совѣтую тебѣ надѣяться на щастіе слишкомъ много. Со всемъ тѣмъ, естьли станешь ты поступать съ благоразуміемъ, то можетъ быть произойдетъ, что можно тебѣ будетъ жениться на Миссъ Доротеѣ, не причиняя ей стыда.
   Не ужъ-то я на ней когда нибудь женюся? сказалъ Рихардъ въ величайшемъ восторгѣ; и вы позволяете мнѣ того надѣяться?
   Я не хочу, подхватила цыганка, чтобъ предавался ты столь сильнымъ восторгамъ, ниже открыть тебѣ о столь важномъ таинствѣ; но ты можешь думать, что человѣческое благоразуміе, вспомоществуемое Небомъ, можетъ премѣнить твою судьбину, естьли только станешь ты поступать съ благоразуміемъ и терпѣніемъ. Но теперь предай ты себя совсѣмъ во власть мою, и перемѣни сіе платье, которое бы было для тебя слишкомъ опасно; войдемъ въ домъ сей, гдѣ и дамъ я тебѣ одежду, которая будетъ гораздо болѣе приличествовать къ новому твоему состоянію.
   Цыганка входитъ съ Рихардомъ въ ту маленькую горницу, гдѣ проводилъ онъ все время своей болѣзни, сказавши ему, чтобъ онъ ее тутъ подождалъ, и вышла вонъ; а по маломъ времени и возвратилась, неся въ рукахъ своихъ женское, хотя весьма простое, но купленое ею у доброй Франки самое чистое платье. А какъ не зналъ онъ, какъ надѣть оное, то она ему въ томъ и помогла; послѣ чего, посадя его на стулъ, сказала слѣдующее: хотя и кажется тебѣ весьма странно, что одѣла я тебя въ сіе платье, но нѣкогда узнаешь ты, сколько оно для тебя полезно. Теперь же долженъ ты словами своими увѣрить всѣхъ живущихъ здѣсь въ томъ, что я о тебѣ имъ сказала.
   Я увѣрила Франку и всѣхъ ея дѣтей, что была ты дочь дворянина изъ Кентскаго Графства Томаса Кавсона, и называешься Аробеллою, прибавя, что какъ принуждали тебя вытти за такого мужа, которой былъ тебя гораздо старѣе, то и убѣжала ты изъ отцовскаго дому, съ тѣмъ намѣреніемъ, дабы здѣсь укрыться, и что родитель твой, позабывъ нанесенное ему тобою огорченіе, прощаетъ тебя во всемъ, и ищетъ уже цѣлые три мѣсяца, будто свѣдалъ онъ о твоемъ здѣсь пребываніи, въ одномъ ближнемъ и отстоящемъ отсюда только въ 5 верстахъ замкѣ; въ слѣдствіе чего и отъѣжжаю я теперь для того, чтобы его о томъ увѣдомить. И какъ послѣ завтра пріѣдетъ онъ сюда конечно, то и совѣтую я тебѣ изготовиться къ его принятію. Прощай, Миссъ Арабелла Кавсонъ; мы скоро опять съ тобою увидимся.
   Только что цыганка вышла, то и вошла въ сію горницу Долли съ своею матерью. Ахъ, ахъ, Миссъ! вскричали онѣ: мы уже давно то думали; ибо какъ видѣли мы нѣжное лице ваше и слышали пріятной голосъ, то это служительское платье и не пристало къ вамъ совсѣмъ; да и можно было усмотрѣть, что шито оно не на васъ. Теперь дѣло идетъ на ладъ, и батющка нашъ пріѣдетъ сюда послѣзавтра. Пожалуйте успокойтесь, и какъ не ѣли вы уже цѣлые три дни, то и не льзя никому васъ за то похвалить.
   Рѣчь сія смутила Рихарда, и понеже былъ онъ весьма стыдливъ и совсѣмъ не могъ лгать, то молча и представилъ онъ совершенно то лице, какое отъ него требовалося. А какъ до сего времени разность пола препятствовала Долли и ея матери обходишься съ нимъ съ большею вольностію, то тогда уже и ласкали онѣ его слишкомъ много, что и было для него чрезвычайно трудно. Со всемъ тѣмъ какъ вечеръ того дня, такъ и на другой день поступалъ онъ такъ, что не льзя было примѣтить ничего, по чему бы могъ кто нибудь заключить, что былъ онъ не дѣвушка.
   Только что къ отъѣзду ложной Миссъ Арабеллы назначенной день наступилъ, то и пріѣхали къ корчмѣ два человѣка верьхами, и одинъ изъ нихъ велъ за поводъ изрядно убраннаго миноходца. Увидя оныхъ, вскочили всѣ съ мѣстъ своихъ; а Миссъ Арабелла приготовилась ко всему, что съ нею ни приключится.
   Оба всадника сошли съ лошадей своихъ, и одинъ изъ нихъ спросилъ у Доллина брата, тутъ ли находится Миссъ Арабелла Кавсонъ? При семъ вопросѣ притворная Миссъ подступила къ нимъ, а казавшійся быть изъ нихъ главнымъ, имѣя лице свое почти совсѣмъ закрытое, подбѣжалъ къ ней и обнялъ ее съ великою ласкою. Между же тѣмъ, какъ Миссинъ отецъ говорилъ съ находящимися въ корчмѣ сей людьми и благодарилъ оныхъ, другой подвелъ къ ней лошадь и помогалъ садиться на оную. А какъ все сіе происходило очень скоро, то трое сихъ путешественниковъ и отправились въ путь.
   Переодѣтый Рихардъ ѣхалъ позади двухъ незнакомыхъ его провожатыхъ; да хотя и не сомнѣвался онъ, что были Они присланы отъ цыганки, но никакъ не могъ понять, отъ кого получилъ онъ толикую помощь; ибо зналъ онъ, что Хиромантія, Магія и прочія симъ подобныя науки были ложныя, да и почиталъ всѣхъ угадчиковъ и колдуновъ за совершенныхъ плутовъ. Какимъ же естественнымъ образомъ могли быть произведены тѣ чудеса, коими былъ онъ столь сильно удивленъ?
   Самая вѣра его дозволяла ли принять такую помощь, которая проистекала изъ такого источника, которой ему не извѣстенъ и могъ почитаться весьма подозрительнымъ? но какъ обѣщали ему вести по пути истинны и добродѣтели, то и могъ ли бы развращенной и имѣющій худое намѣреніе человѣкъ такъ говорить и поступать? Занимался такими противорѣчущими между собою мыслями, и имѣя голову свою набиту Апулеевыми и Платоновыми сочиненіями, вспомнилъ онъ о приставномъ Сократовомъ духѣ; а нѣсколько спустя и зачалъ онъ, заражался далѣе вѣроятіемъ, думать о волшебницахъ и духахъ. Да хотя и не казалося ему въ томъ что нибудь истиннымъ, но все его увѣряло; почему и вознамѣрился онъ прилѣжно разсматривать тѣ совѣты, которые будутъ ему преподавать, и тѣ дѣла, къ коимъ станутъ его убѣждать, для того чтобъ узнать, изъ какого источника они происходятъ.
   Послѣ трехчасной довольно скорой ѣзды прибыли они въ Гонитонъ къ нѣкоторой корчмѣ, гдѣ одинъ изъ всадниковъ вошелъ въ оную, другой же остался для вспомоществованія притворной Миссъ Арабеллѣ сойти съ лошади и провожденія оной въ довольно пространную комнату, гдѣ и оставилъ ее одну. Тогда увидѣла она сидѣвшаго у воротъ молодаго человѣка, которой былъ погруженъ въ великую печаль и производилъ означающіе великое отчаяніе вздохи; но Рихардъ, будучи слишкомъ занятъ мыслями о своемъ новомъ состояніи, мало оные примѣчалъ. Нѣсколько спустя, вошла къ нему служанка и сказала, чтобъ шла она за нею, говоря, что отецъ ее дожидается въ той комнатѣ, которую онъ для себя занялъ. Въ слѣдствіе чего пошелъ онъ за нею; а служанка, проводя до двери комнаты, объявя, что отецъ его находится въ ней, ушла. По входѣ въ оную увидѣлъ онъ тонкаго станомъ, но довольно высокаго роста человѣка, которой имѣлъ у себя благородной и привлекательной видѣ, учтивые и благопристойные поступки; да и казался по лицу его около 35 лѣтъ. Онъ подошедъ къ Рихарду ласково и непринужденно, и обнявши онаго, сказалъ: не устала ли ты, любезная Миссъ?
   Рихардъ, смутяся рѣчью незнакомаго, принялъ его съ холодностію, и разсматривая пристально съ ногъ до головы, не могъ напомнить, чтобъ видалъ онъ его когда нибудь. Не ужъ-то, Арабелла, не вспомнишь ты лице мое, хотя оное и должно быть конечно тебѣ знакомымъ? Не болѣе двухъ дней, какъ былъ ты мущиною, и назывался Рихардомъ, а я твоею матерью. Сегодняшняго угара была ты дочерью Томаса Кавсона, я же назывался твоимъ отцомъ. Нынѣ я уже не грубой деревенской дворянинъ, но ожидающій мѣста Капитанъ Сентри, а ты моя дочь. Ну, продолжалъ онъ съ веселымъ видомъ, да здравствуетъ любезная моя Миссъ Бекитъ Сенгари, которая, какъ я надѣюсь, постарается заслужить сіе названіе и быть достойною дочерью такого человѣка, которымъ довольно самое государство, а вскорѣ постарается его наградить.
   Увы! отвѣчалъ Рихардъ, будьте вы всемъ тѣмъ, чемъ только вамъ угодно, но пожалуйте скажите, чемъ должно быть мнѣ? Пускай въ угодность вашу, останусь я дѣвкою; но льщуся, что будетъ сіе по одному только виду.
   Называющійся Капитаномъ усмѣхнулся о страхѣ мнимой своей дочери; да и сказалъ Рихарду, что хотя состояніе молодой и прекрасной дѣвушки ни какъ презирать не должно, но я отнюдь не хочу тебя къ нему принуждать. Со всемъ тамъ какъ обстоятельства твои, продолжалъ онъ, требуютъ сего превращенія, то и прошу я тебя, чтобы помтарался ты сколь можно лучше представишь то лице, коего имѣешь ты на себѣ одежду; и въ то время, когда будешь ты находиться съ женщинами, опасайся поступками своими измѣнить сіе представляемое тобою лице: ибо естьли ты о томѣ позабудешь, то знай, что я весьма мстителенъ и ни въ чемъ за себя не отвѣтствую.
   Сія угроза, произнесенная важнымъ голосомъ, привела въ размышленіе Рихарда; а тогда-то уже переодѣяніе его и показалось ему гораздо безпокойнѣе, нежели прежде; почему и сказалъ онъ Капитану: вы конечно скоро освободите меня изъ сего состоянія.
   Отнюдь нѣтъ, подхватилъ Капитанъ: ибо увѣряю я тебя, что ты къ оному привыкнешь; да и думаю я, что не будешь ты впредь Англичанкою, для того что сіе названіе не согласуется ни съ моимъ намѣреніемъ, ни съ твоею выгодою..... Можетъ быть будешь ты..... Галличанкою.
   Галличанкою!... этому не льзя статься. Я право не могу быть ни Галломъ, ни Галличанкою; потому что не бывалъ никогда въ той странѣ, и не умѣю говорить симъ языкомъ ни единаго слова.
   Все, что ни есть на семъ свѣтѣ, существуетъ не въ принадлежащемъ ему видѣ; да и самъ я отнюдь не то, чемъ кажусь нынѣ, но совсѣмъ другое. Ты нѣкогда сіе узнаешь, а притомъ и не будешь ни Миссъ Бекитою Сентри, ни Галличанкою, а станешь только ими казаться. Впрочемъ же не ко всему надобно употреблять чудеса. Мы ѣдемъ теперь въ Галлію, гдѣ и будешь ты жить въ хорошемъ домѣ дотолѣ, пока узнаешь ты довольно то, что тебѣ надлежитъ вѣдать; а тогда то уже и выведу я тебя на свѣтѣ, и учиню, естьли будешь ты того достоинъ, щастливымъ.
   Рихардъ, имѣя голову свою наполненную столь многими темными рѣчами, стоялъ въ молчаніи; но лице его изображало весьма ясно удивленіе его и смятеніе. Какъ же онъ бѣдной задумался! сказалъ Капитанъ; почему и надобно мнѣ поговорить съ нимъ о Миссъ Доротеѣ.
   О Миссъ Доротеѣ! подхватилъ Рихардъ съ великою скоростію. Не ужъ-то вы объ ней что нибудь знаете?..... Очень видно, что впечатлѣлася она весьма сильно въ твоихъ мысляхъ, подхватилъ Капитанъ......... Она весьма нещастна! сказалъ Рихардъ. Но теперь нѣсколько утѣшилась, отвѣтствовалъ Капитанъ; ибо хотя Сиръ Георгій и весьма много ее бранилъ, но Миссъ Бровна, то есть добрая и разумная тетка ея, защитила ее отъ него. Да выдетъ сія, неимѣющая никакихъ благородныхъ чувствъ дочь моя изъ нашего дому, говорилъ Сиръ Георгъ. Такъ я ее приму въ свое жилище, отвѣтствовала ему сестра его. Я лишу ее наслѣдства, присовокупилъ Баронетъ..... Она получитъ все мое имущество, отвѣтствовала сія госпожа. Она недостойна моего взора, говорила Лэди Нетлингъ; а я, отвѣтствовала Миссъ Бровна, не могу не нее наглядѣться. Я выгоню се изъ своего дома, кричалъ Баронетъ; а я, отвѣтствовала старушка, увезла бы сей же часъ ее въ свою деревню, естьли бы только можно было учинить то безъ всякой опасности.
   Такъ поэтому она больна? вскричалъ Рихардъ съ огорченнымъ видомъ.
   Все теперь учинилось спокойнѣе, сказалъ Капитанъ. Ей стало гораздо лучше, почему и ѣдетъ она съ своею теткою; да и родители ея больше уже ее не бранятъ, для того что отправились они въ одну изъ ихъ деревень, которая находи, въ Графствѣ Дербіи; почему и весьма я увѣренъ, что главнѣйшее безпокойство Миссъ Доротеи состоитъ только въ томъ, что не знаетъ она объ участи бѣднаго Рихарда.
   Не ужели сія дѣвица меня любитъ и безпокоится о моей судьбинѣ? Нѣтъ, государь мой, вы право меня обманываете...... Но пожалуйте скажите мнѣ..... Я тебѣ ничего болѣе не скажу, дорогая моя Бекита, прервалъ рѣчь ея Капитанъ, удаляясь отъ него съ задумчивымъ видомъ и устремляя взоры свои на происходившее на дворѣ, гдѣ Капитанской и Рихардовъ провожатой разговаривалъ съ тѣмъ молодымъ человѣкомъ, котораго послѣдній изъ нихъ видѣлъ прежде сидящаго на порогѣ горничномъ и плакавшаго въ то время, когда входилъ онъ въ корчму. Сей казавшійся Капитанскимъ служителемъ малой прервалъ разговоръ свой и вошелъ къ нимъ въ горницу для увѣдомленія Миссы и отца ея, что кушанье было уже готово.
   Въ сіе время спросилъ его Капитанъ: не знаешь ли ты, Томасъ, о чемъ сей молодой человѣкъ столь горько плачетъ?
   Этотъ дѣтина, отвѣтствовалъ ему Томасъ, сынѣ близь живущаго откупщика, которой во время отлучки отца его взялъ лошадь и уѣхалъ въ Куллитонъ, въ томъ намѣреніи, чтобъ посмотрѣть бывшаго тамъ лошадинаго бѣгу. По возвращеніи же изъ сего мѣста, когда ѣхалъ онъ по весьма узкой и удаленной отъ большой дороги тропинкѣ, напалъ на него воръ и принудалъ его промѣняться съ нимъ его платьемъ, въ прибавокъ же къ тому отнялъ онъ у него еще и лошадь; почему и не смѣетъ уже оной возвратишься къ своему отцу.
   Послушай меня, Томасъ, сказалъ ему Капитанъ; какъ этотъ воръ совсѣмъ не зналъ, чего стоить тотъ сюртукъ, которой онъ ему промѣнялъ, то и скажи ты сему бѣдняжкѣ, чтобъ пошарилъ онъ въ правомъ своемъ карманѣ, гдѣ и найдетъ онъ наполненной гвинеями кошелекъ, а оные и могутъ утѣшить отца его о потерѣ худой лошадіонки.
   Томасъ, услыша сіе, вышелъ съ великою скоростію; а вскорѣ послѣ того смотрѣвшій въ окошко Капитанъ вмѣстъ съ Рихардомъ и увидѣли, сколь велика была радость сего крестьянина при взорѣ на то сокровище, которое нашелъ онъ въ своемъ карманѣ, состоящее въ дватцати гвинеяхъ! Въ то время, какъ они сіе разсматривали, вошла вольнодомка и имъ сказала, что кушанье уже было поставлено; а пообѣдавши и отправились они всѣ трое въ путь свой.
   Естьли бы захотѣлъ я описать тогдашнее состояніе Рихардова разума, мыслей и удивленія: то бы надлежало мнѣ повторять то же самое многократно; но скажу только то, что малое сіе сообщество, послѣ недолгаго пути прибыло къ вечеру въ Бриддеватеръ, гдѣ Рихардъ, только что оправившійся послѣ своей горячки, и постившійся около четырехъ дней, захотѣлъ отдохнуть; почему ѣзда ихъ и отсрочена была до завтрея; ввечеру же настоящаго дня Капитанъ Сентри послалъ мнимаго своего служителя Томаса за такимъ дѣломъ, о которомъ Рихардъ не могъ получить никакого свѣденія.
   Въ той корчмѣ, въ которой остановился Капитанъ съ мнимою его дочерью, находилося не мало взятыхъ въ плѣнъ Французовъ, между коими были корабельной Прапорщикъ, два Гардемарина и два же кормчихъ. А хотя сіи иностранцы, обманувшися Рихардовымъ переодѣяніемъ, и прельщенные красотою его лица, увидѣвши онаго и вскричали столь громко, что могъ онѣ то услышать: вотъ право самая пригожая дѣвушка! но Капитанъ и Миссъ Бекита притворились, будто бы не слыхали столь неприличнаго учтивства, а можетъ быть нѣсколько и присовокупленныхъ къ тому употребляемыхъ мореходцами грубыхъ поговорокъ. Послѣ чего Рихардъ легъ на постелю, заснулъ очень крѣпко; но Капитанъ всталъ и вышелъ со двора весьма рано.
   Въ одиннадцать часовъ поутру, когда Рихардъ вставши съ постели, при помощи вольнодомцовой служанки старался убраться съ большею благопристойностію, услышалъ онъ весьма сильной стукъ въ томъ домѣ, въ которой вошли Французскіе Офицеры и производили жестокую брань. Да хотя идущій за ними простой народъ и бросалъ въ нихъ каменьями, но они, затворя за собою дверь, никого къ себѣ не пускали. Вскорѣ по томъ прибылъ къ сему дому имѣющій въ рукахъ своихъ жезлъ Коннетабль, и стуча долгое время въ двери, приказывалъ по данной ему отъ Правительства власти оныя отворить. Въ слѣдствіе чего хозяинъ и хотѣлъ было ему уже въ томъ повиноваться, но Французы ему въ семъ воспрепятствовали. Однимъ словомъ, видно было тогда какъ внутри, такъ и внѣ дома ужасное смятеніе.
   Рихардъ, будучи по приводѣ весьма любопытнымъ, вышелъ вонъ изъ своей комнаты и спросилъ у сихъ плѣнниковъ по Французски о причинѣ ихъ ссоры; а они, радуясь, что нашли такую Англинскую дѣвушку, которая могла понимать ихъ рѣчи, отвѣтствовали ей такъ: какъ здѣшней простой народъ зачалъ насъ бранить понапрасну, и хотѣлъ бить, то мы нѣкоторыхъ отъ себя оттолкнули, и сія употребленная противъ насъ жестокость весьма для насъ удивительна; ибо находимся мы подъ покровительствомъ Правительства. И какъ видно, что хочетъ онъ поступить съ нами и еще того хуже, то мы гораздо лучше согласимся погребстися подъ развалинами сего дома, нежели его къ тому допустить. Говоря сіе, обнажили они свои шпаги и зачали между собою разсуждать, выходить ли имъ драться съ окружающею домъ ихъ чернью, или нѣтъ.
   Рихардъ, не знавъ начала сего произшествія и не разумѣя никакихъ народныхъ правъ, не понималъ, кого изъ нихъ оправить. Онъ, слышавъ внутри великой шумъ и предпринимаемое Французами намѣреніе, зачалъ смотрѣть изъ окошка на улицу, гдѣ и увидѣлъ онъ просто одѣтаго, но хорошаго вида человѣка, которой, будучи объятъ яростію, вселялъ оную и въ набравшуюся тамъ чернь. Конечно я имъ отомщу, кричалъ онъ; пойду къ мирному Судьѣ съ морское судилище въ Парламентъ, и даже къ самому Королю. Выламывайте двери, и ежели надобно, то разорите и весь этотъ домъ.
   Уже видѣнъ былъ столь великой безпорядокъ, что угрожалися обѣ стороны немалою опасностію; но вдругъ показался на улицѣ Капитанъ Сентри, подошелъ съ благороднымъ видомъ къ тому человѣку, который рѣчами своими старался возмутить народъ, и къ Конетаблю.
   Г. Орхардъ, также и вы мирной Чиновникъ! люди, которыхъ хотите вы задержать, суть такіе плѣнники, которые достойны вашего уваженія; естьли они въ чемъ нибудь васъ обидѣли, или возмутили общественной порядокъ, и буде должны они кого нибудь удовлетворить, или что нибудь заплатить: то я, зная ихъ, ручаюся за оныхъ въ десяти тысячахъ фунтовъ стерлинговъ; естьли же должно имъ итти къ мирному Судьѣ, то пойдутъ они туда вмѣстѣ со мною безъ всякаго прекословія. Прикажите только отогнать толпу; я какъ скоро только войду я въ домъ, то и отворятъ они вамъ двери у онаго, гдѣ узная о всѣхъ обстоятельствахъ дѣла, сами вы будете чрезвычайно ради тому, что послушаете сего моего совѣта.
   Государь мой! сказалъ обратившійся къ Г. Орхарду Коннетабль: десятью тысячами фунтовъ стерлинговъ можно заплатить за множество разбитыхъ головъ, за положенной Правительствомъ имъ искъ, также за всѣ протори и убытки, и указывая на Капитана Сентри, продолжалъ: понеже господинъ сей говоритъ намъ, такъ какъ честной и знающій государственныя права человѣкѣ: то я, будучи служителемъ Правосудія, и думаю, что гораздо лучшіе вамъ успокоиться и допустить его къ тому, что дѣлать онъ намѣренъ.
   Г. Орхардъ былъ принужденъ согласиться съ совѣтомъ Коннетаблевымъ, которой, тотчасъ учиня жезломъ своимъ знакъ, закричалъ, чтобъ отошли прочь. Чернь, увидя знакъ, удалилася; а Капитанъ, подшедъ къ двери, которая тотчасъ была ему отворена, вшелъ, и подступя къ плѣнникамъ съ непринужденнымъ видомъ, сказалъ онъ имъ самымъ чистымъ Французскимъ выговоромъ: милостивые мои государи! одинъ изъ самыхъ честныхъ и богатыхъ откупщиковъ почитаетъ себя вами обиженнымъ. Да хотя и знаю я вашу невинность, и могу оную доказать, но должно убѣдить въ томъ ею самого и сдѣлать такъ, чтобы Коннетабль могъ порядочно обо всемъ представить. А какъ оба они желаютъ васъ выслушать, то и должны вы для вашего спокойствія объявить имъ причины вашего поступка.
   Французскіе Офицеры съ радостью согласились на столь сильные предложенія; тотчасъ отворили двери и впустили къ себѣ Орхарда и Коннетабля. Когда же они сѣли, то Капитанъ Сентри и зачалъ говорить Г. Орхарду:
   О чемъ вы, государь мой! жалуетесь? пожалуйте намъ скажете. Но какъ всѣ сіи господа не разумѣютъ нашего языка, то и стану за оныхъ отвѣтствовать самъ я.
   Сіи самые Французы, отвѣтствовалъ доброй откупщикъ, встрѣтились съ шедшею отъ церкви моею дочерью на близь лежащемъ къ нашему дому лугу. А какъ будучи они трое, стали надъ нею насмѣхаться, то въ то время пришедшіе изъ деревни нашей насколько молодыхъ людей зачали ее защищать, за что они ихъ и поколотили. Въ сіе же самое время нѣкоторыя люди увидѣли, что одинъ изъ ихъ товарищей похитилъ дочь мою.... Я, вышедши изъ церкви, узналъ о семъ оскорбленіи......
   Успокойтесь, Г. Орхардъ, сказалъ ему Капитанъ, дочь ваша отнюдь не обругана и не похищена. Трое сихъ господъ, имѣя у себя по пучку цвѣтовъ, встрѣтились съ нею и тѣ учтивости оные ей поднесли. Она отъ того отговорилась, но они не понимали рѣчей ея, а она ихъ. Во время же такого худо производимаго разговора, пятеро молодыхъ людей вашего прихода подошли къ намъ и напали на сихъ господъ; но они приняли ихъ очень хорошо. Дочь ваша устрашася, упала бы въ обморокъ, естьлибъ нѣкоторой честной Англичанинъ, не подавъ ей руку, не свелъ ее въ домѣ вашъ, гдѣ она и находится. И такъ начало сей ссоры произошло отъ 3 пучковъ цвѣтовъ, которые еще и теперь лежатъ на мѣстѣ сраженія.
   Точно ли вы меня въ этомъ, государь мой, увѣряете? сказалъ откупщикъ Капитану. Конечно такъ, отвѣтствовалъ оный, и я во всемъ томъ ручаюсь. Естьли это такъ, подхватилъ откупщикъ, то тѣ, которыхъ они столь худо отпотчивали, могутъ просить на нихъ судомъ, гдѣ они хотятъ. Я же покорно васъ прошу извинить меня предъ сими господами въ томъ, что защищалъ я нѣкоторыхъ бѣшеныхъ моихъ соотчичей. И такъ пойдемъ вмѣстѣ со мною и съ Коннетаблемъ для уничтоженія слѣдствія посему дѣлу еъ мирному Судьѣ.
   Во время сего переговора Офицеры имѣли глаза свои устремленными на Капитана и откупщика. Да хотя и совсѣмъ не понимали они словъ ихъ, но усматривали, что лице Г. Орхарда укрощалося постепенно, а на Коннетаблевомъ же оказывалося неудовольствіе. Капитанъ подошелъ къ нимъ и сказалъ: успокойтесь, государи мои! ибо ссора ваша совсѣмъ уже прекращена. Г. Оркардъ признается въ винѣ своей, и проситъ васъ позабыть принятое имъ участіе въ оскорбленіи, на которое имѣете вы право жаловаться. Французы поклонились Г. Орхарду, что учинилъ и онъ; послѣ чего всѣ три Англичанина и вышли вонъ.
   Ририхардъ, понимая сіе приключеніе, только одинъ, ибо какъ зналъ онъ оба сіи языка, то и не было ему ни малой трудности разумѣть сей разговоръ, остался съ иностранцами. Старѣйшій изъ оныхъ подошелъ къ нему и сказалъ прекрасная дѣвица! хотя и не понимаемъ мы большей части того, что здѣсь происходило; но видно по всему, что должны мы чрезвычайно благодарить вашего батюшку. А какъ говоритъ онъ весьма чисто по Французски, да и захотѣлось ему насъ одолжить, то я скажите намъ, не Французъ ли онъ и самъ?
   Онъ исполнилъ должность истиннаго Англичанина, подхватилъ Рихардъ; да и самъ онъ точно природной житель острововъ Великой Британіи. Но сей отвѣтъ, въ разсужденіи искренности его сердца, привелъ Рихарда въ нѣкоторое смущеніе; ибо чемъ больше онъ обходился съ Капитаномъ, тѣмъ менѣе понималъ, кто онъ таковъ. Не прошло еще послѣ сего времени и цѣлаго часа, какъ возвратился онъ въ корчму и сказалъ притворной Бекитѣ: Миссъ! возьми свою шляпу и перчатки; ибо честной Г. Орхардъ звалъ меня къ себѣ обѣдать, на что я и согласился.
   Оказанной при семъ предложенія важной Капитанской видъ привелъ Рихарда почти съ отчаяніе. Въ теперешнемъ моемъ состояніи, государь мой, отвѣтствовалъ онъ, надлежало бы вамъ меня скрывать отъ всѣхъ; да и какое лице прикажете вы мнѣ представить между сими незнакомыми?
   Лице, отвѣтствовалъ Капитанъ, молодой дѣвушки, незнающей свѣтскаго обхожденія и поступокъ, и которой приводитъ въ смущеніе отъ всего, однимъ словомъ, моей дочери; да хотя и можешь ты легко сіе исполнить, но должно тебѣ стараться довесть оное до совершенства. Я уже доволенъ твоими поступками какъ вчера во время дороги, такъ и сего дня въ сей корчмѣ; но надлежитъ тебя испытать на обширнѣйшемъ зрѣлищѣ, гдѣ будешь ты видима гораздо ближе къ зрителямъ, и находиться съ ними должайшее время.
   Рихардъ, рѣшившись слѣдовать до нѣкотораго степени Капитанскимъ приказаніямъ, повинуется ему безотговорочно и приходитъ съ нимъ въ тотъ домъ, куда были они званы.
   Домъ Г. Орхарда хотя и былъ снаружи весьма простъ, но имѣлъ въ себѣ не только все нужное, но и великое изобиліе. Искренность и добродушіе были изображены на лицахъ всей семьи. Мистрисъ Орхарда и три юныя и прекрасныя ея дочери вышли встрѣтить Рихарда, и предупредили его самыми ласковыми объятіями. Двое плотныхъ и стройныхъ молодцовъ отвѣсили ему по низкому поклону: Хотя не весьма искусно, но съ смирено-мудреннымъ видомъ. А какъ столъ уже былъ накрытъ, то и сѣли она за оной; да и можно себѣ представить деревенской у богатаго откупщика обѣдъ, въ которомъ находилося гораздо больше чистоты и изобилія, нежели вкуса; въ немъ показывалося во всемъ доброе сердце, не стараяся имъ величаться; искренность безъ предисловія, хорошіе нравы безъ веселости, смачныя кушанья безъ всякихъ приправъ; пиво, употребляемое во время Короля Іоанна, и шесть родовъ пудинговъ. А какъ хотѣли они угодить на Капитанской и Рихардовъ вкусъ, то и потчивали ихъ со всѣхъ блюдъ безпрестанно. Ложная Миссъ была предметомъ ласкъ юныхъ дѣвушекъ, которыя считали ее своею подружкою, и любовныхъ взоровъ молодыхъ людей, которымъ весьма она показалась. Когда же обѣдъ окончился, то Г. Орхардъ и дѣти его осталися съ Капитаномъ за столомъ; а Мистрисъ Орхарда и три ея дочери проводили Рихарда въ другую комнату, гдѣ былъ уже поставленъ наполненной различными, питьями не малой столъ. Когда женщины осталися однѣ, то дочери Мистрисъ Орхарды, удерживающія дотолѣ всѣ ласки ихъ къ Рихарду, оказали оныя нѣсколько болѣе; да и дѣлали ему столь пріятныя, что, могли онѣ польстить его самолюбію, Тогда-то состояніе ложной Миссы стало гораздо тягостнѣе; ибо былъ онъ не склоненъ къ неблагодарности, благопристойность же требовала отъ него, дабы создавалъ онъ имъ ласки за ласки. Когда же онъ ихъ сколько нибудь имъ оказывалъ, то боялся, чтобъ не оказать имъ слишкомъ. А какъ находящіеся съ нимъ предметы были весьма прелестны, то и видѣлъ онъ себя принужденнымъ либо ихъ отталкивать, либо отъ оныхъ убѣжать. По щастію его вошли къ нимъ господа Орхарды съ Капитаномъ. Старшій сынъ откупщиковъ принесъ съ собою скрыпку, младшій же флейту; да и просили они дозволенія потанцевать. Въ слѣдствье чего Г. Сентри началъ балъ съ госпожею Орхардою, и протанцовалъ съ пріятностію придворнаго, а съ проворствомъ легкостію и силою самаго молодага человѣка; дѣвицы же Орхардовы въ свою очередь оказали всѣ свои прелести. Все шло хорошо до тѣхъ поръ, какъ вдругъ старшій Г. Орхарда сынъ, подошедъ къ Рихарду, просилъ его, чтобъ онъ съ нимъ протанцовалъ. А какъ отвѣчалъ онъ ему, что не танцуетъ, то Капитанъ и сказалъ ему: ну, Бекита, тебѣ не должно стыдиться, хотя ты и не танцовывала; ибо общество въ недостаткахъ твоихъ тебя извинитъ; да и должно, дочь моя, чтобъ ты умѣла себя и другихъ увеселять. А хотя сначала каждой человѣкъ и начинаетъ что нибудь нехорошо и совсѣмъ мѣшается, но послѣ, привыкаетъ и будетъ дѣлать лучше. И такъ пройди два раза по горницѣ и наблюдай кадансъ. Рихардъ повиновался, но исполнилъ сіе худо; да хотя бы въ другомъ мѣстѣ сему и стали смѣяться, но въ домѣ семъ его похвалили за послушаніе, и перецѣловали его всѣ женщины Капитанъ же обнялъ его съ великою горячностію. А какъ пришло время пить чай, то исполнивъ сіе, разстались всѣ, и обѣщали другъ друга никогда не забывать.
   Когда Рихардъ возвращался съ Капитаномъ въ корчму, то сей послѣдній сказалъ ему: любезная моя Бекита! Я весьма доволенъ твоимъ ко мнѣ послушаніемъ, за что и люблю я тебя совершенно. А хотя и желалося мнѣ заставить тебя пѣть; но какъ ты въ томъ совершенно искусна, то сіе я огорчило бы нашихъ хозяевъ, для того что оказалъ бы ты имъ такое знаніе, въ которомъ они неискусны. Почему и велѣлъ я тебѣ танцовать, въ чемъ самое твое незнаніе и дало имъ увидѣть, сколь сильно желала ты имъ угодить.
   Рихардъ слыша, что Капитанъ называлъ его всегда Бекитою, или Миссою, сказалъ ему учтиво: хотя и одѣли вы меня въ женское платье, государь мой, но, развѣ позабыли о томъ, что я въ самомъ дѣлѣ не дѣвка, а сіи молодые....
   Понимаю, сказалъ ему Капитанъ; конечно они привели тебя въ замѣшательство, но мнѣ должно было сдѣлать надъ тобою опытъ, для того, чтобъ послѣ можно было вывести тебя въ большой свѣтъ. Пожалуй брось сердитой твой видъ, и больше всего остерегайся не называть меня ни государемъ, ни государынею. Я буду иногда твоею матерью, а иногда отцемъ; да и вѣрь мнѣ, что и само Небо не можетъ дать тебѣ нѣжнѣйшаго названія. А какъ Капитанъ опасался, дабы симъ выговоромъ не огорчить Рихарда, то обнялъ онъ его съ такою нѣжностію, что былъ онъ тронутъ и отвѣчалъ ему своею ласкою. Когда вошли они къ корчму, то имѣющій на себѣ военное платье человѣкъ подошелъ къ Капитану и сказалъ ему: ахъ, храброй мой начальникъ! не уже ли вы здѣсь? Ахъ, ахъ! не ужѣ это жто ты любезной мой Сержантъ?.... Я весь къ вашимъ услугамъ; а я право думалъ, что находишься ты теперь въ Бадѣ: ибо было тебѣ позволено ѣхать къ водамъ..... Я туда было и отправился, Г. Капитанъ, но какъ нашелъ здѣсь одного своего товарища чумакомъ, то онъ мнѣ и предложилъ, чтобъ отвѣдалъ я пива и его водки; а чувствуя, что становится мнѣ лучше, я не хочу уже ѣхать больше для питья водъ.
   Но знаешь ли ты, Баготъ, что уволили тебя въ чистую отставку, и, паспортъ посланъ въ Бадѣ; а награжденіе за твою службу опредѣлено и находится въ Адмиралтействѣ, гдѣ и можешь ты оное получишь, когда только тебѣ вздумается? Оно довольно велико, почему и станешь ты имъ жить, гдѣ тебѣ ни захочется.
   Да воздастъ вамъ Богъ сторицею!, вскричалъ Баготъ, которой, услыша столь много пріятныхъ для себя вѣстей, находился въ изступленіи и говорилъ Капитану; узнавъ, что сія молодая дѣвица есть дочь ваша, желаю я, чтобъ были оба вы благополучны. Ахъ, Миссъ! извините меня въ сей смѣлости; я почитаю васъ весьма, щастливою, что имѣете вы у себя отцомъ самаго храбрѣйшаго и почтеннѣйшаго человѣка изъ цѣлаго нашего войска.
   Благодарствую, Баготъ, сказалъ ему Капитанъ, за сіи знаки твоей ко мнѣ дружбы и добраго сердца. По томъ, оборотясь къ Рихарду, говорилъ: дочь моя! какъ нѣтъ у меня теперь денегъ, то и дай пожалуй этому Сержанту изъ твоихъ столько, сколько ему надобно, чтобы можно было повеселиться.
   Рихардъ поглядѣлъ на Капитана съ удивленіемъ, и сказалъ ему: изъ какихъ денегъ прикажете мнѣ дать? потому что у меня ихъ нѣтъ ничего. У тебя должно имъ быть, дочь моя, подхватилъ Капитанъ. Вспомни только о приключеніи того молодаго человѣка, которого мы вчерась видѣли, а поищи ихъ у себя въ карманахъ.
   Рихардъ ищетъ и между многими нужными для женскаго употребленія вещами, о которыхъ онѣ и не зналъ, что они у него были, находитъ набитой золотомъ кошелекъ; вынимаешь одну Гвинею и даетъ ее Сержанту, которой поблагодари его уходитъ; а Рихардъ, имѣя въ рукахъ своихъ кошелекъ, обращается къ Капитану и спрашиваетъ у него, что ему дѣлать съ сими деньгами?..... Помогать нещастнымъ, дочь моя; да я тебѣ и совѣтую не пропущать ни одного удобнаго къ тому случая: ибо должны почитать ихъ драгоцѣнными.
   Такъ по этому избрали вы меня своимъ милостыно-раздавателемъ? сказалъ Рихардъ. Я очень доволенъ сею должностію, я стану исправлять съ радостію.
   На другой день Капитанъ и его питомица отправились въ путь свой весьма рано, а весь тотъ день и прошелъ безъ всякаго приключенія. Вечеромъ остановились они въ маленькой деревушкѣ, гдѣ весьма худо прибранная корчма и была для нихъ единымъ убѣжищемъ, и въ которой можно было препроводить имъ ночь; да и она состояла изъ комнаты, съ одною только кроватью. Послѣ легкаго полдника, Рихардъ, будучи молодъ и не обыкши къ трудамъ, легъ тотчасъ спать и проспалъ до 9 часа утра; а въ то время солнце, освѣтивъ его постелю, его разбудило. Онѣ, открывъ глаза свои, увидѣлъ, что подлѣ него Капитана Сентри уже не было; почему отдернувъ занавѣсъ, искалъ его глазами по всей горницѣ, но нигдѣ не находилъ; но вмѣсто онаго нашелъ онъ и подлѣ стола оборотившуюся къ постели его спиною женщину, которая была въ легкомъ домашнемъ платьѣ, на коемъ надѣта была пудренная рубашка, и убирала себѣ голову.
   Рихардъ, будучи удивленъ симъ видѣніемъ, приближается къ краю кровати для того, чтобы разсмотрѣть ему новаго своего гостя, которой раздѣлялъ съ нимъ его комнату.
   Она была ни стара ни молода, имѣла у себя благородной видѣ, свѣжее и пріятное лице, прекрасные черный волосы, которые убирала она весьма прилѣжно. А какъ нечаянно посмотрѣла, она на постелю, то и увидѣла Рихардову голову, которую высунулъ онъ въ занавѣсъ.
   Тогда она встаетъ и прибѣгалъ въ постелѣ. Скажи мнѣ, душенька, говоритъ она Рихарду веселымъ и ласковымъ видомъ, каково проводила ты ночь? Рихардъ, выпяливъ глаза свои, обозрѣвалъ лице сей женщины, и нѣсколько времени ее разсматривалъ; но не могъ узнать, кто она такова. Да хотя и примѣчалъ онъ въ ней нѣкоторыя черты Капитана и цыганки; но казались оныя гораздо прекраснѣйшими: станъ ея былъ выше и ухватки совсѣмъ другія; словомъ, все въ ней видѣлось иное.
   О Небо! вскричалъ онъ, не ужъ ли это вы, сударыня! -- Еще сударыня! отвѣчала ей чесавшаяся госпожа; какъ ты право упряма! Однако не позабудь того, что съ теперешняго времени я уже тебѣ мать. Нутко вставай и помогай мнѣ одѣваться; надобно быть проворною, для того чтобы послѣ могла ты мнѣ услуживать, когда будетъ то потребно.
   Тогда Рихардъ, вставъ и надѣвая на себя юбку, сталъ помогать своей матери съ большею охотою, нежели искусствомъ; а сія женщина и показала ему, хотя съ благопристойностію, столько, что съ того времени сталъ онъ безъ всякаго сомнѣнія вѣрить тому, что была она въ самомъ дѣлѣ изъ того пола, котораго надѣла она въ тотъ день на себя одежду. Только что уборъ окончился, то госпожа сія сказала Рихарду, чтобъ приказалъ осѣдлать лошадей. Въ чемъ онъ ей и повиновался. Да хотя хозяева сей корчмы и были удивлены симъ сдѣлавшимся у нихъ чудомъ, но не могли спрашивать тому причины; ибо было заплачено имъ очень хорошо.
   Рихардъ не скучалъ дорогою; ибо естьли бы сердце его и не было занято любовію, то неудобопонятные поступки и превращенія его провожатаго, союзъ его съ нимъ, которой трудно было понять, и благополучіе, которое было ему обѣщано, могли бы занять все его время.
   Мѣсто, къ которому пріѣхали они проселочными дорогами, было какъ по наружному, такъ и по внутреннему его виду еще хуже и того, въ которомъ проводили они прошедшую ночь.
   Рихардъ, слѣзши съ лошади, сѣлъ въ горницѣ, которая хотя и была довольно велика, но очень худо прибрана; а госпожа подъ нѣкоторымъ видомъ вышла отъ него вонъ.
   Трое сидѣвшихъ въ кабинетѣ, которой находился подлѣ залы, худаго вида людей, увидѣли ложную Бекиту, встали и подошли къ ней, а одинъ изъ нихъ и сказалъ ей, что она прекрасна, другой взялъ ее за подбородокъ, а третій зачалъ ей говорить весьма непристойныя рѣчи. Хотя Рихардъ противъ ихъ оборонялся, кричалъ и далъ добрую пощочину безстыдному, но они, смотря на оказываемую ею суровость, очень мало стали на нее наступать; но вдругъ вошла въ комнату госпожа.
   Какъ всѣ они трое имѣли у себя по шпагѣ, то Рихардова провожатая и выдернула у одного изъ сихъ молодцовъ одну изъ оныхъ, да и напала на покушающагося на честь ея дочери съ великимъ жаромъ. А хотя одинъ изъ сихъ плутовъ и хотѣлъ было ей сопротивляться, но она отражаетъ его оружіе, и ударомъ бывшаго тамъ кнута совсѣмъ его обезоруживаетъ.
   Таковая храбрость отвратила угрожающую Рихарду опасность; ибо сія женщина, поднявъ на полу лежащую шпагу, яростію своею уподоблялася древней Медеѣ, и имѣя у себя сверькающіе глаза, выговорила громкимъ и ужаснымъ голосомъ нѣкоторыя слова, отъ коихъ трое сихъ плутовъ, оказавъ изображенной въ глазахъ ихъ страхъ, взираютъ на нее, слушаютъ рѣчь ея, и вышедъ скоропостижно, садятся на привязанныхъ къ огороду лошадей своихъ, и побуждая ихъ къ скорѣйшему бѣгу, тотчасъ изчезаютъ изъ виду.
   Мать ложной Бекиты вышла тогда на нѣсколько времени, и сказавши хозяину два слова, возвратилась паки съ столь же спокойнымъ видомъ, какъ бы не случилось съ нею ничего чрезвычайнаго; однако Рихардъ болѣе ни о чемъ у нее не спрашивалъ: ибо спутница его не отдавала ему отчету ни въ чемъ, почему пообѣдавъ и не вступая въ дальнѣйшія объясненія, отправились они въ путь.
   Не должно однако же себѣ воображать, чтобъ оба наши путешественники дорогою не говорили ничего; но напротивъ того всегда они разговаривали, когда только положеніе мѣста имъ то позволяло.
   Какъ Рихардъ ничего почти не зналъ о различныхъ произведеніяхъ Природы, то спутница его и разсказывала ему объ оныхъ, съ пріобщеніемъ наставленій, какъ ихъ обработывать, размножать и обо всѣхъ различныхъ ихъ употребленіяхъ. Да и старалась она чрезвычайно, чтобъ узналъ онъ всѣ находящіяся на пути ихъ мѣста, и естьли были они по исторіи чемъ нибудь славны, то разсказывала она ему тѣ произшествія, чрезъ которыя сдѣлались они примѣчательными, а Рихардъ слушая ее и думалъ, что читаетъ онъ самую наилучшую въ свѣтѣ книгу.
   Когда уже ѣхали они по труднымъ дорогамъ цѣлые два дни, то госпожа, оборотясь къ своему товарищу, вдругъ сказала: здѣсь-то любезная моя Бекита, границы Гальской земли; почему путешествіе наше и кончится очень скоро. Сегодняшняго же вечера провожу я тебя къ одной знакомой другу твоему Капитану Сентри госпожѣ; ибо знай, что я родная его сестра. А какъ та добрая Галличанка, у которой будешь ты, имѣетъ у себя двухъ прекрасныхъ дочерей, то будутъ онѣ твоими подругами. Да хотя сначала и не станутъ онѣ тебя понимать, да и ихъ рѣчи будутъ для тебя невразумительны; но все сіе будетъ для тебя весьма полезно: ибо избавитъ оно тебя отъ многихъ ненужныхъ вопросовъ, на кои стала бы ты отвѣчать безъ всякаго размышленія. Когда не эти госпожи будутъ въ состояніи разумѣть твои рѣчи, то конечно станутъ тебя спрашивать о многихъ касающихся до Капитана, до тебя, также и до меня, дѣлахъ, на что и должно тебѣ отвѣчать, что лишилась ты матери своей еще въ молодыхъ лѣтахъ; что отецъ твой, любящій по должности своей путешествовать, ввѣрилъ воспитаніе твое, нѣкоторому честному откупщику, живущему въ Бридгеватерѣ, и называющемуся Виліямомъ Орхардомъ, и что ты видала его очень рѣдко, и даже не знала сестры его, то есть, меня. Отвѣты твои должны быть весьма коротки; паче же всего не надлежитъ тебѣ о полѣ своемъ открываться ни единому человѣку: ибо все твое щастіе будетъ зависѣть отъ твоей скромности. А какъ Капитанъ Сентри увѣдомилъ уже сію госпожу о нашемъ пріѣздѣ, но и надѣюсь я, что будемъ мы приняты ею ласково. И такъ завтра я, любезная моя Бекита, съ тобою разстануся; да хотя разлука сія и будетъ для меня весьма, огорчительна, но буду я непрестанно надъ тобою надзирать; и естьли не будешь ты остерегаться, то всѣ мои намѣренія учинятся безполезными. А, хотя можетъ быть и будетъ тебѣ скучно въ томъ мѣстѣ, куда я тебя свезу, но все не учинится весьма для тебя полезнымъ: ибо должно привыкать ко всѣмъ трудностямъ заранѣе въ разсужденіи того, что когда подвергаемся мы онымъ въ самое лучшее время нашей жизни, то тогда, естьли мы не привыкли, къ тому уже прежде, учиняемся мы нещастными и теряемъ весь свой разсудокъ.
   Ты, будучи въ семъ домѣ, будешь заниматься приличными тебѣ упражненіями; надобно тебѣ выучиться Гальскому языку такъ, чтобъ можно было тебѣ понимать; выучивъ сей языкѣ, и будешь ты послѣ весьма рада, но какъ сіе не займетъ всего твоего времени, то и можешь обучаться плѣсень кружева. А какъ дочери Мистрисъ Бюлбоки весьма въ томѣ искусны, то и покажутъ онѣ тебѣ сіе легкое рукодѣліе съ охотою; въ то же самое время привыкнешь ты къ пристойнымъ твоему полу поступкамъ и ухваткамъ. Однако, сударыня, подхватилъ Рихардъ вспыльчиво, вы всегда мнѣ говорите такъ, какъ будто бы была я женщина: да долго ли сіе будетъ продолжаться?
   Слушай, дочь моя, подхватила госпожа сердитымъ голосомъ: придетъ такое время, въ которое будешь ты сожалѣть, что учинишься не женщиною. Однако, сударыня, сказалъ Рихардъ....
   Бекитъ, подхватила она, я отнюдь не сударыня, а тетка твоя. Не ужъ-ли думаешь ты, что своею непокорностію, нетерпѣливостію и досадою покажешься ты мнѣ гораздо достойнѣйшею къ полученію возвратно того пола, котораго лишилась ты по одному только виду? А какъ принадлежишь ты совершенно мнѣ, то и должна ты быть тѣмъ, чемъ будетъ мнѣ угодно; да я и совѣтую тебѣ поступать по моей волѣ и говорить такимъ образомъ, чтобъ могла ты мнѣ нравиться.
   Рихардъ, вскинувши тогда глаза свои на его тетку, увидѣлъ, что взгляды ея были суровы; почему, пріобыкши ее почитать и бояться, подумалъ, не огорчилъ ли онъ ее, и весьма отъ того задумался. Но госпожа сія какъ скоро увидѣла, что поступила она съ нимъ очень строго, то кинулась его обнять, и когда заплатилъ онъ за сіе своими ласками, то согласіе ихъ и было возстановлено паки.
   Скоро послѣ того пріѣхали они къ Мистрисъ Бюлбокѣ, такъ называлась Гальская госпожа; а примѣченныя Рихардомъ въ домѣ ея лица, платье, разговоры, обычай, и словомъ, все, было для сего юноши совсѣмъ новымъ зрѣлищемъ. Спутница ея въ семъ домѣ принята была весьма ласково, а онѣ такъ, какъ дочь лучшаго друга сего жилища; да и дали ему для жительства самую покойную комнату. Госпожа Бюлбекъ и обѣ ея дочери старались всѣми способами сдѣлать ему общество ихъ пріятными; почему тетка его отъѣжжая и надѣялась, что Рихарду въ домѣ семъ, въ разсужденіи вниманія живущихъ въ немъ, отнюдь не будетъ скучно. И такъ на другой же день Рихардъ очутился окруженъ небольшимъ Гальскимъ обществомъ; да и самъ онъ казался уже Галличанкою: ибо какъ одна дочь Мистрисъ Бюлбоки была станомъ своимъ съ нимъ равна, то и надѣли онѣ на него ея платье, да и не велѣли ему оное съ себя скидывать,
   Какъ всякому человѣку естественно желать разумѣть рѣчи другихъ, и чтобъ онѣ могли понимать его слова, то и не должно удивляться никому, что Рихардъ весьма прилѣжалъ къ познанію Гальскаго языка, а успѣхи его и были чрезвычайно скоры, чему отнюдь и удивляться не льзя, потому что разумъ и память его были пріобучены къ ученію гораздо прежде. Въ слѣдствіе чего по прошествіи двухъ недѣль и зналъ уже онѣ изъ сего языка столько, что могъ онѣ всего себѣ попросить; по прошествіи же другихъ двухъ недѣль умѣлъ онъ называть всѣ представляющіеся ему предметы; а вскорѣ по томъ сталъ онъ порядочно говорить. Сіе упражненіе, соединясь съ плетеніемъ кружева, занимало нѣкоторую часть его времени; а разсужденія и нѣкоторыя уединенныя кругомъ сего дома прогулки прочія части дня, но какъ ночи были очень долги, то и провождалъ онъ ихъ думая о Доротеѣ, и соглашая данныя ему обѣщанія, что онъ ее увидятъ и будетъ нѣкогда обладать, съ употребленными спутницею его странными средствами. Когда же разсуждалъ онѣ о тѣхъ произшествіяхъ, при которыхъ былъ онъ очевиднымъ свидѣтелемъ, то хотя нѣкоторыя изъ нихъ и казались ему смѣшными, и приводили въ смущеніе его разумъ, но въ маломъ числѣ тѣхъ, которыя могъ онъ судить, не видалъ онъ ничего, кромѣ хорошаго, честнаго и добродѣтельнаго; почему и оканчивалися всѣ сіи разсужденія горячимъ желаніемъ увидѣться съ нимъ, кое увеличивалося рѣчьми Мистрисъ Бюлбоки и дочерей ея, которыя говорили ему о Капитанѣ Сентри безпрестанно, и оказывали печаль свою, не получая отъ него писемъ. А какъ Рихардъ подумалъ, что могъ онъ узнать отъ сихъ госпожъ нѣсколько о Капитанѣ, то и спросилъ онъ у нихъ: давно ли съ отцомъ его знакомы? уже болѣе 10 лѣтѣ, дорогая Миссъ, отвѣчала ему Мистрисъ Бюлбока; да и познакомились мы съ нимъ посредствомъ одного общаго нашего друга, которой привелъ его къ намъ впервые, а съ того самаго времени почиталъ онѣ насъ такъ какъ родныхъ, а Гальскую землю за свое отечество, да и ввѣрилъ намъ всѣ свои тайны.
   Знали ли вы, сказалъ имъ Рихардъ, что былъ уже онъ женатъ?.... Я узнала о томъ по случаю, чему уже и будетъ слишкомъ пять лѣтъ, отвѣчала Мистрисъ Бюлбока. Полюбила его живущая съ ними въ сосѣдствѣ не старая и изряднаго виду госпожа, которая была довольно богата и осталася вдовою послѣ бывшаго здѣсь мирнаго Судьи, а притомъ казалось, что и самъ онъ ее почиталъ. Когда же хотѣла я ее за него сватать, то видя удаленіе отца твоего отъ таковой женидьбы, весьма я удивилася, и спрашивала о причинѣ онаго, на что онъ, прося, чтобы не открывала я тайны его никому на свѣтѣ, и объявилъ мнѣ, что былъ уже онъ женатѣ и имѣетъ у себя одно дитя, но до сего самаго времени совсѣмъ я не знала, мужескаго ли были вы, или женскаго пола.
   Знаете ли, сударыня, сестру его? спросилъ Рихардъ. Нѣтъ, отвѣтствовала Мистриссъ Бюлбока; ибо никакой человѣкъ не говорилъ о томъ, что до него принадлежитъ, такъ мало, какъ Капитанъ. Однако сіе происходитъ не отъ обыкновенной его соотчичамъ скромности, для того что и сами мы Галлцы, не болѣе откровенны и искренны, каковъ онъ, но будучи съ другими людьми, позабываетъ онъ о себѣ самомъ, и кажется совсѣмъ о томъ недумающимъ.
   Не находите ли вы какого нибудь сходства, прибавилъ Рихардъ, между моею теткою и имъ?
   Очень много, подхватила госпожа; хотя она не столь смугла и не имѣетъ у себя такого открытаго вида, какъ онъ; но естьлибъ надѣла она бѣлой Капитанской парикъ, и понадвинула его поболѣе на свои брови, то учинилась бы живымъ изображеніемъ своего брата.
   Рихардъ бояся, чтобы не учинили ему какихъ нибудь затруднительныхъ вопросовъ, пересталъ спрашивать; да и видѣлъ онъ, что изъ всего сего не могъ онѣ узнать обстоятельно ни о чемъ, изъ чего онъ естественнымъ образомъ и заключилъ, говоря ето странное существо, которое взяло меня въ домъ сей, приняло на себя лицо знакомаго и печатаемаго здѣсь человѣка. Но что же мнѣ въ немъ дѣлать, и къ чему вся сія хитрость клонится? Такимъ образомъ протекло уже шесть недѣль; но вдругъ привелъ въ пріятное удивленіе Рихарда и всѣхъ своихъ знакомыхъ нечаяннымъ его пріѣздомъ Капитанъ Сентри. Со всемъ тѣмъ Рихардъ подошелъ къ нему не скоро; ибо сомнѣвался онъ, истинной ли былъ то Капитанъ, или ложной. Но сіе его безпокойство весьма скоро истребилося; знакомой взглядъ и ласковой взоръ возвратили ему бодрость, а тогда-то уже окруженной всею семьею Капитанъ, и сталъ имъ разсказывать о всѣхъ весьма щастливо окончанныхъ дѣлахъ своихъ, которыя препятствовали ему къ нимъ писать. Онъ давалъ имъ важнымъ образомъ отчетъ во всѣхъ вещахъ, принадлежащихъ до его мѣста; и какъ переѣжжалъ онѣ по всѣмъ тремъ государствамъ, то вознамѣрился поселиться со всемъ небольшимъ своимъ имѣніемъ въ Графствѣ Сюссекскомъ, и пріѣхалъ только для того, чтобы взять и свезти туда съ собою Миссъ Бекиту. А хотя Мистрисъ Бюлбока и выговаривала ему по дружески за то, что выбралъ онѣ столь отдаленное отъ ея жилища мѣсто, но онѣ извинялся въ томъ слѣдующими до его выгодъ самыми сильными причинами, и приготовилъ сихъ госпожъ къ тому, что выѣдетъ онъ отъ нихъ на другой день. А какъ весь сей разговорѣ происходилъ на Гальскомъ языкѣ, то Г. Сентри и примѣчалъ съ немалымъ удовольствіемъ, что Рихардъ слушалъ его съ прилѣжностію, и все уже понималъ. Назавтрѣе разстались всѣ со взаимнымъ сожалѣніемъ; и какъ Рихардъ ѣхалъ за Капитаномъ, то и могъ примѣтить, что отецъ его управлялъ лошадью своею съ великимъ искусствомъ, и имѣлъ у себя храброй и военный видѣ. О чемъ ты, дочь моя, думаешь? спросилъ у него Капитанъ, на Гальскомъ языкѣ.
   Не ужѣ-то вы, Г. Капитанъ. Англинской языкъ совсѣмъ позабыли отвѣтствовалъ ему Рихардъ. Нѣтъ, я его не позабылъ, отвѣчалъ Капитанъ, но тебѣ совѣтую я его позабыть. Притомъ же и называюсь я Капитаномъ Сентри для тѣхъ, коимъ только я знакомъ; что же слѣдуешь до разговоровъ моихъ съ тобою, то развѣ не льзя намъ, дочь моя, называть другъ друга гораздо нѣжнѣйшими именами?
   Простите меня, батюшка, сказалъ ему Рихардъ; но какъ вы весьма часто перемѣняетесь, то и не знаю я, когда мнѣ называть васъ отцомъ и когда матерью.
   Съ сего самаго времени, сказалъ ему Капитанъ, избавлю я тебя сего труда; да и стану казаться въ семъ образѣ дотолѣ, когда примешь ты на себя совсѣмъ другой видъ; а тогда-то только и покажусь я тебѣ въ томъ, которой есть мой собственной; да и весьма я желаю, чтобы ты добрымъ своимъ поведеніемъ поспособствовала къ щастливому превращенію Вашей судьбины.

Конецъ первой Части.

   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru