Бабель Исаак Эммануилович
Рабби

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Исаак Бабель
Рабби

   -- ...Все смертно. Вечная жизнь суждена только матери. И когда матери нет в живых, она оставляет по себе воспоминание, которое никто еще не решился осквернить. Память о матери питает в нас сострадание, как океан, безмерный океан питает реки, рассекающие вселенную...
   Слова эти принадлежали Гедали. Он произнес их с важностью. Угасающий вечер окружал его розовым дымом своей печали. Старик сказал:
   -- В страстном здании хасидизма вышиблены окна и двери, но оно бессмертно, как душа матери... С вытекшими глазницами хасидизм все еще стоит на перекрестке яростных ветров истории.
   Так сказал Гедали, и, помолившись в синагоге, он повел меня к рабби Моталэ, к последнему рабби из Чернобыльской династии.
   Мы поднялись с Гедали вверх по главной улице. Белые костелы блеснули вдали, как гречишные поля. Орудийное колесо простонало за углом. Две беременные хохлушки вышли из ворот, зазвенели монистами и сели на скамью. Робкая звезда зажглась в оранжевых боях заката, и покой, субботний покой, сел на кривые крыши житомирского гетто.
   -- Здесь, -- прошептал Гедали и указал мне на длинный дом с разбитым фронтоном.
   Мы вошли в комнату -- каменную и пустую, как морг. Рабби Моталэ сидел у стола, окруженный бесноватыми и лжецами. На нем была соболья шапка и белый халат, стянутый веревкой. Рабби сидел с закрытыми глазами и рылся худыми пальцами в желтом пухе своей бороды.
   -- Откуда приехал еврей? -- спросил он и приподнял веки.
   -- Из Одессы, -- ответил я.
   -- Благочестивый город, -- сказал вдруг рабби с необыкновенной силой, -- звезда нашего изгнания, невольный колодезь наших бедствий!.. Чем занимается еврей?
   -- Я перекладываю в стихи похождения Герша из Острополя.
   -- Великий труд, -- прошептал рабби и сомкнул веки. -- Шакал стонет, когда он голоден, у каждого глупца хватает глупости для уныния, и только мудрец раздирает смехом завесу бытия... Чему учился еврей?
   -- Библии.
   -- Чего ищет еврей?
   -- Веселья.
   -- Реб Мордхэ, -- сказал цадик и затряс бородой, -- пусть молодой человек займет место за столом, пусть он ест в этот субботний вечер вместе с остальными евреями, пусть он радуется тому, что он жив, а не мертв, пусть он хлопает в ладоши, когда его соседи танцуют, пусть он пьет вино, если ему дадут вина...
   И ко мне подскочил реб Мордхэ, давнишний шут с вывороченными веками, горбатый старикашка, ростом не выше десятилетнего мальчика.
   -- Ах, мой дорогой и такой молодой человек! -- сказал оборванный реб Мордхэ и подмигнул мне. -- Ах, сколько богатых дураков знал я в Одессе, сколько нищих мудрецов знал я в Одессе! Садитесь же за стол, молодой человек, и пейте вино, которого вам не дадут...
   Мы уселись все рядом -- бесноватые, лжецы и ротозеи. В углу стонали над молитвенниками плечистые евреи, похожие на рыбаков и на апостолов. Гедали в зеленом сюртуке дремал у стены, как пестрая птичка. И вдруг я увидел юношу за спиной Гедали, юношу с лицом Спинозы, с могущественным лбом Спинозы, с чахлым лицом монахини. Он курил и вздрагивал, как беглец, приведенный в тюрьму после погони. Оборванный Мордхэ подкрался к нему сзади, вырвал папиросу изо рта и отбежал ко мне.
   -- Это -- сын равви Илья, -- прохрипел Мордхэ и придвинул ко мне кровоточащее мясо развороченных век, -- проклятый сын, последний сын, непокорный сын...
   И Мордхэ погрозил юноше кулачком и плюнул ему в лицо.
   -- Благословен господь, -- раздался тогда голос рабби Моталэ Брацлавского, и он переломил хлеб своими монашескими пальцами, -- благословен бог Израиля, избравший нас между всеми народами земли...
   Рабби благословил пищу, и мы сели за трапезу. За окном ржали кони и вскрикивали казаки. Пустыня войны зевала за окном. Сын рабби курил одну папиросу за другой среди молчания и молитвы. Когда кончился ужин, я поднялся первый.
   -- Мой дорогой и такой молодой человек, -- забормотал Мордхэ за моей спиной и дернул меня за пояс, -- если бы на свете не было никого, кроме злых богачей и нищих бродяг, как жили бы тогда святые люди?
   Я дал старику денег и вышел на улицу. Мы расстались с Гедали, я ушел к себе на вокзал. Там, на вокзале, в агитпоезде 1-й Конной армии меня ждало сияние сотен огней, волшебный блеск радиостанции, упорный бег машин в типографии и недописанная статья в газету "Красный кавалерист".

----------------------------------------------------------------------------------

   Впервые: Красная новь,1924, No 1, январь -- февраль; повторно: Известия Одесского губисполкома..., 1924, No 1280, 9 марта, авторская датировка: Житомир, июнь 1920 г.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru