Бальзак Оноре
Романтические акафисты

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Оноре де Бальзак.
Романтические акафисты

   Господин С., пользующийся сейчас в Париже славою богача-оригинала, но не знающий, в какой области проявить свою оригинальность, объявил себя меценатом. Каждый вторник все писатели, признанные в Париже талантами, приглашаются к обеду, в котором его повар старается превзойти самого себя, и вот с шести часов вечера до полуночи адепты, неофиты, гении и новообращенные выделяют одновременно и желчь и остроумие.
   Хотя хозяин дома приветливо встречает появляющихся на литературном горизонте поэтов, романистов и драматургов, все же немногим авторам открывается доступ к сокровенным мыслям мецената.
   Господину С. лет сорок, он мал ростом, волосы у него черные, брови густые, кожа смуглая, глаза сидят в глубоких впадинах и обведены желтоватыми кругами, у висков -- гусиные лапки. Он неразговорчив, но его замечания свидетельствуют о глубокой осведомленности в литературе. Он угадывает основную идею шедевра, обнаруживая талант заправского критика. Он требователен. Он чувствует поэзию и преклоняется перед нею; он хвалится своим умением распознавать красоты произведений, отвергнутых публикой; поэтому неуспех какого-нибудь писателя является лучшим способом заслужить его одобрение. Но тонкое чутье господина С. постоянно становится для него, по признанию близких ему людей, источником большого несчастья: та поэзия, о которой он мечтает, настоящая, великая, мощная, существует только в его воображении. Поговорите с ним об "Исповеди опиофага" [произведение английского писателя-романтика де Квинси], об "Испанских сказках" [сборник стихов Альфреда де Мюссе], о "Мельмоте" [роман английского писателя Ч. Матюрена], "Смарре" [сказка Шарля Нодье], "Гяуре" [поэма Д. Г. Байрона], "Сновидении" Жан Поля, о "Хороводе на шабаше" [баллада В. Гюго, напечатанная в его сборнике "Оды и баллады"] и т. п. О, тогда он возбуждается, воодушевляется, для передачи своих мыслей он находит такие меткие выражения, что ради них одних можно, говорят, признать его главою того могучего поколения, в руках которого слава XIX века!
   Один мой приятель поручился за меня собственной головой, и поэтому я проник в святилище; пообедав там несколько раз, прочитав там кое-какие отрывки, по моему расчету, достаточно эффектные, я добился бесценного счастья понравиться господину С. и был причислен к разряду людей, которым он открывает свою душу. Его дружбе никак нельзя отказать в приятности, ибо наш щедрый амфитрион милостиво оказывает помощь литераторам, произведения коих заслужили его похвалы, и никогда не требует обратно денег, данных им взаймы.
   Я достиг такой высокой степени его благоволения, что господин С. не стал скрывать от меня своих мнений. Когда я прочел ему новую оду Виктора Гюго, он пожал плечами и заметил:
   -- Это слишком прозрачно, слишком объяснено, не о чем и догадываться!..
   Я ему продекламировал одну из гармоний Ламартина.
   -- Красивые аккорды!.. Однострунная лира, не больше того... Этот поэт все время пережевывает будущее!.. Но порою у него прекрасны облака!..
   Все эти суждения свидетельствовали об уме и столь колком презрении, что я начинал считать его самого обладателем великой тайны поэзии.
   -- А Шатобриан? -- спросил я у него однажды вечером, желая узнать, есть ли для него что-либо священное.
   Он поморщился и ответил мне:
   -- Ни одной новой ситуации!.. Только стиль!.. Резьба по дереву!..
   -- А Кузен?
   -- О! Прекрасно! Возвышенно! Изумительно! Целых десять апокалипсисов в нем одном.
   В тот вечер, когда я прочел ему свою прославившуюся фантастическую сказку "Шагреневая кожа", он предложил мне за нее тысячу экю при том условии, что он получает право издать ее в двадцати экземплярах. Я согласился. Он поблагодарил меня за эту готовность, как за какую-то особую милость с моей стороны, и, завершая мое посвящение, предложил мне присутствовать на чтении, которое он сам собирался устроить около полуночи, когда в салоне останутся только близкие друзья. Я ответил согласием.
   Молодой писатель, которому я был обязан доступом в этот салон, подошел ко мне и таинственно произнес:
   -- Будьте осторожны и подражайте нам.
   В этом совете я не нуждался. Я уже догадывался, что господин С. одержим какой-то манией, к которой мои приятели относятся почтительно, то ли из сострадания, то ли ради выгоды. Мы уселись на стульях, на диванах в позе морских львов, вдыхающих свежий воздух на берегу, и развесили уши, посматривая на первоклассного поэта, который, встав возле камина, откашливался и уже развертывал лист бумаги... Он медленно и величественно прочел следующее произведение, в котором типограф пытался особыми знаками отметить те паузы, вздохи и выразительные взгляды, которыми господин С. разделил, раздробил, разбил на куски все фразы своего творения:
   
   "Неявственные голоса... слабые, низкого тона, чистые, богатые оттенками, мрачные; -- смутная гармония -- подобная колокольному звону, разлившемуся по полям, весенним утром, в воскресенье, сквозь юную листву, под голубым небом; -- потом -- фигуры в белом, прекрасные волосы, цветы -- простодушный смех, -- игры без мысли, без устали; -- замки, воздвигаемые из глины на берегах ручья, -- белые, зеленые, желтые и красные камушки, собранные в воде: -- вода! -- трепещет на босых ногах: -- без видимой причины слезами омочены блистающие глаза.
   Смерть встает, похрустывая белыми костями, ее глазницы пусты, ее зубы оскалены, и свет проходит меж ее черных ребер... Она похищает мать, бабушку, кормилицу, -- доброго фермера. Черные одежды, вот и все... -- Маргаритки расцветают на могилах.
   -- О боже!.. Как красивы цветы!.. -- Она меня любит, чуть-чуть, сильно, страстно!
   Вот мысли человеческие. -- Сирота... -- книги, наука! -- Познать: прошлое, настоящее, закон, религию, благо, зло. -- Человек обладает тридцатью двумя позвонками. -- Лилия принадлежит к семейству лилейных. -- Был потоп. -- Существует ли ад?.. -- Женщина появляется, прекрасная, как желание, -- юная, как цветок, едва распустившийся. -- Маленькая ножка. -- Великая поднимается буря в сердце. -- Там старик. -- Убейте его. -- Он мертв. -- Его труп служит изголовьем для любовников. -- Меж ними жизнь, как раскаленное железо. -- Они познавали друг друга ради преступления, они не познают уже друг друга ради блага... Порок соединяет, но и разлучает. -- Встает великий бледный призрак: -- Неверие!
   -- Боже! Это я...
   И призрак садится на пыльные томы, на груду золота, не способную насытить его. -- Концерт продолжается. -- Он оглушает. -- Время тает, как лед на солнце.
   Однажды вновь появляется Смерть, пылающая, с мечом в руке. -- Произошла дуэль! -- В ушах звучит голос Смерти, как стук, пробуждающий среди ночи. -- Смерть изъясняет, что такое деревня, и комментирует восход солнца, она высказывается за брак. -- Приходит коммерция в сопровождении обманутых надежд и действительных огорчений. -- Появляется честолюбие, как разносчик, выставивший напоказ свои ленты, наряды, кружева, косынки. -- Его тюк к услугам всех: -- однако ему необходимы деньги. -- Тогда Анри усаживается на рашпер и живет на пылающих углях. -- То повернется на левый бок, то на правый. Это уже не концерт!.. -- Это схватка, бой, сражение; -- пушечная пальба оглушает.
   -- Идем!.. Нужно погибнуть!
   -- Зачем?..
   -- Марш! -- Вперед!
   Боль в ноге. -- Болезнь охватывает тело с ног до головы. -- Она клещами держит труп, ожидая, когда Смерть его унесет. -- Арлекин забавляет вас погремушками: еще не достроенные замки, -- высокие замки из каменных плит... Ремонт ферм... -- биржевые рапорты... оперная певичка... -- Классические фарсы! Движение, шум. Вдруг среди тьмы загорается крохотный огонек... он постепенно растет.
   -- Анри, Анри! -- кричит снизу чей-то голос.
   То сообщница, ей скучно быть в одиночестве на свидании. Все, что было темным, становится светлым, и все, что было светлым, становится темным. -- Приходит старик священник, произносит три слова... Будущее сверкает и поднимает на дыбы великолепного коня, конь навостряет уши!.. Старуха, черная, холодная, пытается обнять вас; но она кусает вас. -- Все сказано...
   -- Куда я иду?.. Где я?.. В свете или во тьме?.. Прощайте, дети мои!.. Живите в согласии!.. О вас я позабочусь.
   -- Увы!.. Назавтра они заводят споры над гробом и разыгрывают в кости лучшее ваше кресло, ибо каждый наследник хочет заграбастать все...
   -- Вот что выпадает на долю горсти праха, пришедшего из молчания и уходящего в него!"
   
   Когда окончилось чтение, все глубоко вздохнули. Потом каждый из нас, пробуждаясь от оцепенения, в которое как будто был погружен, произносит свое похвальное слово с теми интонациями, с теми жестами, с тем выражением лица, которые ему присущи. То были восклицания целого хора христиан, мгновенно охваченных экстазом в церкви.
   -- Настоящая библия!..
   -- Холст, развертывающийся перед нами!..
   -- Пирамида, покрытая иероглифами!..
   -- Мрачно и великолепно, как зимняя ночь!...
   -- Поэзия, к сожалению, понятная лишь десяти человекам из всего народа!..
   -- Монумент! Вечная статуя!..
   -- Энциклопедично!..
   -- Целый мир!..
   -- Эпопея!
   -- Башня из слоновой кости!..
   -- Узорчатый, сверкающий фонарь!
   -- Весь Платон на одной красочной странице!..
   -- Гомер, Данте, Мильтон и Ариосто, переданные средневековой виньеткой.
   -- Апокалиптично!..
   -- О! Это святой Иоанн на Патмосе!
   -- На меня это действует как доза опиума, открывающая всю вселенную и повергающая в мечтания!..
   -- Концентрирующее зеркало, в котором отражается вселенная!..
   -- Все человечество в миниатюре!
   -- Поэма!
   -- Биография, типичная для каждого из нас!..
   -- Флорентийская эмаль!
   -- Витраж кафедрального собора!..
   -- Вот это книга!..
   -- Какие там находки! Все сплошь находки!..
   Стало трудно различать отдельные голоса, -- я слышал как бы хор Оперы, и в этом пении сквозь общий гул прорывались отдельные, более громкие звуки:
   -- Психологический, -- политехнический, -- патологический, -- вселенский, -- гический, -- лический, -- тический, -- божественный, -- оригинальный, -- оглушающий, -- оживляющий! -- ающий, яющий, поэтичный, -- библейский, Байрон! А что такое Байрон?.. Вальтер Скотт!.. скот... оттовский... овский, -- Цшокке!..
   Патрон выразил желание говорить, все умолкли, и тогда он скромно заявил:
   -- Нет, это хорошо, только хорошо!.. А вы что скажете? -- воскликнул он, заметив, что я еще ничего не сказал, перепуганный тем, как быстро вспрыгнули на канат все моя приятели.
   -- Это очаг, -- ответил я. -- Очаг поэзии философии, фантасмагории, филантропии, амфиболии [неправильно построенная фраза, приводящая к двусмыслице], -- добавил я и прикусил язык.
   Но, по счастью, он повернулся ко мне спиной.
   Хозяин кивнул, и нас стали обносить пуншем.

-------------------------------------------------------------

   Источник текста: Оноре Бальзак. Собрание сочинений в 24 томах. Том 23: Правда; Москва; 1960. С. 43--48.
   Впервые: "Карикатура", 9 декабря 1830 г.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru