Бартенев Петр Иванович
Из писем П. А. Вяземского к П. И. Бартеневу

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Петр Иванович Бартенев

Воспоминания современников о Пушкине, написанные по просьбе П.И. Бартенева и опубликованные им

Из писем П. А. Вяземского к П. И. Бартеневу

   1867, 22 февраля.
   ...Вы не только издаёте архив, но Вы и сами архив во плоти и в духе. (...)
   Когда писал своего ф. Визина, никаких подготовительных материалов не было. Благодаря досугу, который даровал мне не споспешествующий мне Бог, а даровала мне свирепствующая в Москве холера, и благодаря остафьевской библиотеке, я прочитал несколько сот книг, чтобы немножко расширить круг действия своего, пользовался малоизвестными тогда рукописями, переписками -- и так далее. Тут немудрено было и обмолвиться и дать промахи. Не с кем было проверить сказанное и негде было христорадствовать. Тогда все ещё более моего нищенствовали. Помню, когда холера начала уже спадать, зимою Пушкин приехал к нам в Остафьево. Я прочёл ему несколько глав труда своего. Главою о театре был он очень доволен. Но бранил меня за то, что я излишне хвалю французских энциклопедистов. В нём иногда прорывалось это чувство, которое грешно назвать патриотизмом, а более сбивается за фарисеизм. Это чувство ныне ещё более опошлилось. Разумеется, Пушкин сердился за то, что я сердился на ф. Визина, говорившего с крайним неуважением о том, что нашёл он в Европе. Однажды Пушкин тоже в этом роде фонвизинствовал. "Да съезди, милый мой, хоть в Любек", прервал его Тургенев. Разумеется, этим и общим хохотом, над которым раздавался звонкий хохот Пушкина, прервались и все прения.
   Приписка: Пушкина вспомнил я потому, что ему одному случалось мне прочесть кое-что из ф. Визина. После в продолжении многих лет рукопись моя пролежала под спудом[868].
    
   1868 30 августа, Царское Село.
   ...Соболевский писал мне, что он Вам передал статью Мериме о Пушкине[869]. Если Вы её переведёте, чего она в самом деле стоит, то также пришлите мне её. Могу сделать к ней некоторые отметки.
    
   1868, 27 сентября, Царское Село.
   ...Стихи Пушкина, обыкновенно приписываемые к моему портрету, стали мне известны только в печати. Но никогда о них ни я ему, ни он мне не говорил[870]. Ближе к делу можно применить ко мне стихи его в Онегине:
   У скучной тётки Таню встретя
   К ней как-то В... подсел и пр.[871]
   Далее проглядывает тут и парик Дмитриева: Это полный и живой Tableau de genre[872].
    
   1872 г., 6 марта, Спб.
   ...Полагаю, что Соболевский немножко драматизировал анекдот о Пушкине[873]. Во-первых, невероятно, чтобы он имел эти стихи в кармане своём, а во-вторых, я видел Пушкина вскоре после представления его Государю и он ничего не сказал мне о своём испуге. Нечто подобное случилось с Дмитриевым. Он мне рассказывал, что когда он взят был под арест при императоре Павле, у него была в кармане книга Михаивеля о тирании. Тут было чему испугаться, но по счастью Архаров до книги не добрался. Кажется, этой подробности в записках его нет. Очень прошу прислать мне на просмотр строки Ваши, которые будут служить введением к бумагам Пушкина. <...>
   Спор о Мицкевиче можно так разрешить: он точно имел сочувствие к Русским, но, как Поляк, не любил России, которая уничтожила Польшу. В стихах своих о памятнике Петра Великого он приписывает Пушкину слова, мною произнесённые, впрочем, в присутствии Пушкина, когда мы втроём шли по площади. И хорошо он сделал, что вместо меня выставил Пушкина. Оно выходит поэтичнее[874].
    
   1872 г., 9 марта.
   Вчера, роясь в своих Киевских пещерах, отыскал я собственноручную черновую записку Пушкина, присланную к Вам в копии[875]. На всякий случай сообщаю её Вам. Может быть, найдутся варианты, да и всё же лучше для достоверности и авторитета печатать с подлинника, который прошу мне возвратить, а копию можете у себя оставить. Жалею, что не знаком я с Вашим племянником Барсуковым -- так ли? Пригласил бы я его к себе с просьбою привести пещеры мои с их историческими и литературными мощами в порядок. Иногда принимаюсь сам за это дело, но вдруг охватит меня такая скорбь, такое уныние, что продолжать не могу. Сдаётся мне, что я живой зарыт в могилу и слышу из-под земли, как раздаются надо мною живые знакомые родственные голоса. Чего и кого я не пережил? И всё это для того, чтобы томиться продолжительною болезнею. А как много ещё памятных бумаг и сокровищей не доискиваюсь. Сколько растеряно и, вероятно, сколько расхищено.
   Пришлите вводительные строки свои к записке Пушкина.
    
   1872 г., 14 марта.
   Не думаю, чтобы в записке Пушкина было что-нибудь такое, чего нет в черновой, мною Вам сообщённой. Отдавая мне её, Пушкин, вероятно, сказал бы мне о пропущенных местах. Кажется, и то, что в то время Пушкин не был ещё, так сказать, под опекою Бенкендорфа[876]. На днях нечаянно узнал я, что в некоторых литературных кружках ставили меня в некоторых своих баснях. Говорю о книге Кеневича[877], в которой посреди многих правильных указаний есть много произвольных. Очень мудрено определить теперь, какие встречаются в баснях его исторические и личные намёки. В большой части тут ничего нет положительного, а всё гадательно, за исключением, может быть, пяти, шести басней, написанных точно на тот или другой случай. Крылов был очень осторожен и при всей своей беспечности был всегда себе на уме. Он бил наверняка и позволял себе намёки только тогда, когда был уверен, что за них взыскания не будет.
    
   1872, 25 марта, Спб.
   При сём несколько писем и бумаг, относящихся до поединка и кончины Пушкина. Здесь, вероятно, Вы не успеете их пересмотреть. Можете взять их с собою в Москву и переписать их до поры и до времени. А если захотите сделать из них немедленное извлечение, то, разумеется, должно поступить осторожно. Но прошу ничего не печатать до предварительного сношения со мною[878]. В Полярной Звезде Герцена за 1861 -- с стран. 132 до стран. 140 есть кое-что из этих бумаг уже напечатанное, не знаю каким путём добытое[879]. После возвратите мне мои бумаги -- в случае отъезда моего за границу или на тот свет передайте их Павлу Петровичу.

Примечания

   ЦГАЛИ, ф. 46, оп. 1, No 564, л. 88, 102, 117, 139.
   
   [868] См.: Новонайденный автограф Пушкина. Заметки на рукописи книги П. А. Вяземского "Биографические и литературные записки о Денисе Ивановиче Фонвизине" Подгот. текста, ст. и коммент. В. Э. Вацуро и М. И. Гиллельсона.-- М.; Л., 1968.
   [869] Статья П. Мериме "Александр Пушкин".
   [870] "Судьба свои дары явить желала в нём". 1820 г.
   [871] "Евгений Онегин", глава седьмая, строфа XIX.
   [872] Жанровая картина (фр.).
   [873] См. с. 349 наст. изд. По словам Соболевского, Пушкин выронил во время аудиенции у царя рукопись с непечатными стихами ("окончание" "Пророка" и др.).
   [874] Стих. "Памятник Петра Великого".
   [875] Речь идёт о "Записке о народном воспитании", которую опубликовал Бартенев по рукописи, полученной от Вяземского.
   [876] Вяземский ошибается, Пушкин был "под опекою Бенкендорфа" с момента возвращения из ссылки. Своё неудовольствие по поводу "Записки о народном воспитании" Николай передал поэту именно через Бенкендорфа.
   [877] Библиографические и исторические примечания к басням Крылова В. Ф. Кеневича напечатаны в "Сборнике статей, читанных в отделении русского языка и словесности императорской Академии наук", т. VI. Спб., 1869 г. Вяземский скептически относился к личности Крылова, недооценивал значение его басен. Особенно это сказалось в его полемике о Крылове с Пушкиным в 1825 г.
   [878] Бартенев опубликовал со своими комментариями ряд материалов о дуэли и смерти Пушкина. Среди них важное место занимают полученные от П. А. и В. Ф. Вяземских.
   [879] В "Полярной звезде" А. И. Герцена (книга шестая, 1861 г., с. 132--140) опубликованы анонимный пасквиль 1836 г.; письма Пушкина Бенкендорфу, Геккерну, д'Аршиаку и д'Аршиака Пушкину; письма д'Аршиака и К. Данзаса к П. А. Вяземскому (о них, вероятно, и писал Вяземский Бартеневу).
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru