Бильдербек Людвиг-Бенедикт-Франц
Характерные люди

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Вестник Европы". -- 1816. -- Ч. 89, Nо 19/20.

Характерныя люди.

(Соч. Бильдербека. Переводившій посвящаетъ эту повѣсть Е. И. Бнкдрфъ.)

   Французы, кончивши свою рыцарскую прогулку въ 1805 году, вздумали отдохнуть, и надосугѣ сочинили мирный трактатъ, который и подписанъ въ Презбургѣ. Прекрасно! Радость была всеобщая. Отъ Дуная до Рейна всѣ веселились, всѣ праздновали благоденствіе мира.-- Жители одного маленькаго городка въ Швабіи также собрались ознаменовать свой патріотизмъ возліяніями въ честь Вакха. Пиръ былъ роскошной; умы разгорячились, и веселые собесѣдники, рѣшивъ напередъ участь всѣхъ. Европейскихъ Дворовъ, завели рѣчь обѣ Германіи. Всякой судилъ по своему о горестномъ положеніи любезнаго отечества, наконецъ всѣ согласились, что Германія моглабъ устоять еслибъ показала болѣе характера. При словѣ характеръ разговоръ принялъ другое направленіе, и каждый изъ дипломатиковъ съ улыбкой обратился къ своему сосѣду, желая поговорить съ нимъ о столь важной матеріи.
   -- Я презираю того человѣка, который, получивъ хорошее воспитаніе, не отстаетъ отъ предразсудковъ, и увлекается ими,-- сказалъ Совѣтникъ Вернеръ.
   -- Очень справедливо!.-- воскликнулъ маленькой Каммергеръ: -- надобно дѣйствовать, и говоришь неиначе какъ только- по собственному побужденію.
   -- Сущая истина!' -- прервалъ богатый купецъ Бахъ, допивая свою бутылку: -- отъ того-то я люблю свое состояніе! Оно доставляетъ мнѣ первое благо -- совершенную независимость.--
   -- Что касается до независимости -- сказалъ г-нъ Гольмъ, дворянинъ изъ ближней деревни: -- вы согласитесь, что я еще болѣе пользуюсь ею въ тишинѣ наслаждаясь дарами природы, я никому необязанъ отдавать отчета ни въ своихъ поступкахъ, ни въ образѣ мыслей.--
   -- Кто лучше меня чувствуетъ ето?-- отвѣчалъ ему дородный Каноникъ:-- деревни есть истинная земля свободы; благодаря Бога, я говорю и дѣлаю тамъ, что мнѣ угодно, не заботясь о пристойностяхъ, объ отношеніяхъ, и о прочихъ тиранахъ истинной свободы.--
   Разговоръ сдѣлался общимъ; всѣ почти собесѣдники (ровно сорокъ человѣкъ) доказывали твердость своихъ правилъ. -- -- Между тѣмъ Шампанское начало дѣйствовать на мозгъ сихъ непоколебимыхъ патріотовъ, и скоро заставило умолкнуть громкое собраніе.
   Въ концѣ стола сидѣлъ молодой человѣкѣ, Виллибольдъ, недавно возвратившійся изъ университета; онъ молчалъ, и внутренно радовался, нашедши на своей родинѣ столько характерныхъ людей. Но радости его была особливая причина: онъ любилъ Розу, дочь своего сосѣда, -- прекрасную, но бѣдную дѣвушку; Виллибольдъ также былъ бѣденъ и едва могъ содержать самаго себя. Между тѣмъ, наслаждаясь разговорами о своемъ будущемъ счастіи, въ одинъ вечеръ они забыли, что еще не получили брачнаго благословенія... Наканунѣ патріотическаго праздника Роза приходила къ нему, и разсказывала о нѣкоторомъ безпокойствѣ, которое очень обезпокоило и молодаго человѣка; онъ не зналъ, что дѣлать; онъ грустилъ, но разговорѣ характерныхъ людей успокоилъ его.--
   Роза была ближайшая родственника Совѣтнику Вернеру; слѣдственно Вернеръ могъ дать мѣсто бѣдному Виллибольду. Съ полною надеждою на человѣка твердыхъ правилъ; Виллибольдъ приходитъ къ нему, открываетъ свою тайну, и проситъ о мѣстѣ. Вернеръ съ большимъ вниманіемъ слушалъ его; когда Виллибольдъ кончилъ, то человѣкъ съ твердыми правилами отвѣчалъ: "свидѣтельство Университета показываетъ, что вы преспособный человѣкъ, и потому вы достойны занять требуемое мѣсто; но позвольте замѣтить: хотя Роза мнѣ ближайшая родственница, я однакожъ не намѣренъ скрывать ея слабости. и что подумаютъ обо мнѣ въ городѣ, когда узнаютъ, что я женилъ васъ? Совѣтникъ хотѣлъ сыскать мужа своей сестрицѣ, которая имѣла въ немъ большую нужду! Вотъ что будутъ кричать всѣ въ городѣ. Вы легко понять, сударь, можете, что это будетъ мнѣ очень обидно."
   -- Но, милостивый государь! не вы ли сами говорили вчера, что рѣчи праздныхъ людей вамъ не могутъ вредить, и что вы презираете толки?--
   "Точно такъ, я презираю общее мнѣніе, однакожъ не явно; это было бы слишкомъ уже дерзко."
   Не отвѣчая на разсужденіе человѣка твердыхъ правилъ, Виллибольдъ вышелъ. Первый опытѣ огорчилъ его, и онъ вѣрно отказался бы испытывать характерныхъ людей, еслибъ мысль о Розѣ, нѣжной Розѣ, страдающей отъ любви къ нему, незаставяла его заглушить стыдъ и самолюбіе. Вотъ онъ приходитъ къ Каммергеру.
   "Вашъ Совѣтникъ педантъ, безхарактерный человѣкѣ!" воскликнулъ маленькой Каммергеръ, выслушавъ Виллибольда: "вы останетесь довольны мною, и увидите, что я дѣлаю и говорю одно и то же. Простите до свиданія."
   Виллибольдъ неслишкомъ вѣрилъ лестнымъ обѣщаніямъ Каммергера, и пошелъ отъ него съ отягченнымъ сердцемъ; но сколь велико было его удивленіе и радость, когда черезъ нѣсколько дней узнаетъ, что онъ назначенъ въ домашніе секретари къ Принцу. Къ неизъяснимому удовольствію онъ получилъ руку нѣжной Розы, и Совѣтникъ первый явился къ нему съ поздравленіемъ. Не нужно говорить о признательности Виллибольда къ маленькому Каммергеру: онъ былъ изъ малаго числа тѣхъ людей, для которыхъ это чувство служитъ не бременемъ, а наслажденіемъ. Каммергеръ съ своей стороны ласково обходился съ нимъ въ обществѣ, и дружески наединѣ.
   Принцъ не имѣлъ большой переписки и часто по цѣлымъ часамъ разговаривалъ съ своимъ секретаремъ, смѣялся острымъ его словамъ и повторялъ ихъ. Виллибольдъ сдѣлался вольнѣе, и скорыми шагами шелъ къ почестямъ; онъ былъ уменъ, зналъ многія науки и искусства, но не имѣлъ понятія о наукѣ познавать свѣтъ и людей. Окруженный придворными и просителями онъ принималъ за чистую монету ихъ ласкательства и не сомнѣвался-нимало, что всѣ уважаютъ не Принцова секретаря, а именно его особу. Ему оставалось отъ должности довольно свободнаго времени, и онъ посвящалъ его ученымъ занятіямъ. Случайно попалось ему въ руки твореніе Пена о правахъ человѣка; онъ перевелъ его въ досужные часы, прочелъ Каммергеру, и былъ въ восхищеніи отъ похвалъ его. Виллибольдъ отдалъ рукопись въ печать, и она скоро появилась на горизонтѣ ученаго свѣта въ городкѣ N. Онъ восхищался.успѣхами своими; но, увы! сколь дорого за нихъ заплатитъ! Пришедши отъ книгопродавца, онъ находитъ дома письмо, въ которомъ объявляетъ ему, что переводчикъ Пена неможетъ быть секретаремъ Принца! Смущенный Виллибольдъ бѣжитъ къ Каммергеру. Маленькой человѣкъ твердыхъ правилъ очень холодно принимаетъ его, и говоритъ: "Вы, сударь недостойны моего покровительства, какъ смѣли вы напечатать сочиненіе, котораго терпѣть неможетъ Принцъ! Нестыдно ли вамъ, сударь!"
   -- Но, милостивый государь!" -- отвѣчаетъ Виллибольдъ: -- не вы ли сами одобряли книгу, когда я переводилъ ее?
   "Я? я одобрялъ сочиненіе, которое не нравится Принцу? Вы, сударь, меня очень, очень удивляете!"
   -- Милостивый государь! Вы показали свой твердый характеръ, опредѣливъ меня къ мѣсту и сдѣлавъ меня счастливымъ; не уже ли откажетесь теперь обо мнѣ постараться?--
   Ето обстоятельство совсѣмъ противное прежнему. Тогда я занимался любовью вашею, потому что описаніе ея нравилось Принцу, которой всегда смѣялся моимъ новостямъ; изъ благодарности выпросилъ я вамъ мѣсто: но теперь, теперь сударь, мнѣ не чѣмъ занять Его Свѣтлость. Впрочемъ, вамъ извѣстно, я презираю общее мнѣніе. Вся публика моя состоитъ въ Принцѣ; должность моя -- дѣлать то, что ему приятно."
   -- И такъ не льзя помочь мнѣ?
   "Никакъ нельзя! Принцъ васъ любилъ; но вы неумѣли этимъ пользоваться, и сдѣлали такое дурачество, котораго онъ никогда не проститъ."
   -- И такъ простите, милостивый государь! Но... вѣдь вы читали мою рукопись.--
   "Когда? Я неимѣю объ ней никакого понятія!"
   -- Вы сами говорили, что книга очень хороша, прекрасна.--
   "Ну, ну, это правда, книга хороша, прекрасна; да ненравится Принцу, и потому никуда негодится."
   Съ отягченнымъ горестію сердцемъ вышелъ отъ него Виллибольдъ. Во время службы своей онъ имѣлъ случай оказать многимъ одолженія, и незналъ другой награды за нихъ кромѣ собственнаго удовольствія. Тщетно говорили ему, что толпа друзей, его окружающихъ, уважаетъ не его особу, а мѣсто имъ занимаемое; Виллибольдъ невѣрилъ никому, дѣлалъ добро, нетребовалъ награды, и при отставкѣ своей увидѣлъ себя столь же бѣднымъ, какъ былъ прежде. Между тѣмъ семейство его умножилось однимъ сыномъ.
   Случайно встрѣтился онъ съ Бахомъ, тѣмъ купцомъ, который на патріотическомъ праздникѣ говорилъ о свободѣ мыслить. Виллибольдъ имѣлъ случай послѣ того оказать ему нѣкоторыя услуги; честный Бахъ помнилъ ихъ, и предложилъ Виллибольду мѣсто въ своей конторѣ. Переѣхавъ къ нему съ женою и сыномъ, нашъ отставный секретарь былъ доволенъ, какъ царь.
   Бахъ въ самомъ дѣлѣ былъ добрый человѣкъ, и полюбилъ Виллибольда. Онъ имѣлъ слабую сторону; но кто же не имѣетъ ее? Гордясь своимъ капиталомъ, которой доставлялъ ему, какъ говорилъ самъ Бахъ, первое благо -- независимость, онъ хотѣлъ быть свыше общаго мнѣнія, хотѣлъ быть характернымъ человѣкомъ безъ предразсудковъ. Онъ любилъ, чтобъ это повторяли ему, и Виллибольдъ никогда неупускалъ удобнаго къ тому случая. Бахъ восхищался похвалами отставнаго секретаря, и былъ имъ весьма доволенъ. Но къ несчастію въ одномъ пунктѣ они никакъ немогли согласиться. Въ Германіи находится секта, извѣстная подъ именемъ Богемскихъ братьевъ (Hertenhuter), которая ищетъ вѣчнаго блаженства посредствомъ совершеннаго уничиженія; при всемъ томъ однакожъ нетерпимость есть отличительная черта членовъ этой смиренной секты. Добрый Бахъ хотя былъ не ентузіастъ, но вмѣстѣ съ наслѣдствомъ получилъ отъ отца и его правила; Виллибольдъ напротивъ былъ маленькой философъ, и притомъ неумѣлъ скрывать чувствъ своихъ. Однажды за-обѣдомъ онъ пошутилъ надъ собратіями г-на Баха. Добрый наслѣдникъ отцовскихъ правилъ прочелъ ему диссертацію о любви къ ближнему, и заключилъ тѣмъ, что въ слѣдствіе сказанныхъ имъ словъ, онъ, Виллибольдъ, не можетъ оставаться въ его домѣ.
   "Что это значитъ, г-нъ Бахъ!" воскликнулъ Виллибольдъ: "за то, что я несогласенъ въ мнѣніяхъ съ этими господами, вы находите меня неспособнымъ писать ваши письма?"
   -- Нѣтъ, совсѣмъ нѣтъ! мнѣ даже трудно будетъ найти кого нибудь на ваше мѣсто;. но что скажутъ обо мнѣ?
   "Что скажутъ? Не вы ли тысячу разъ повторяли, что презираете общее мнѣніе?(("
   -- Сущая правда!--
   "Не вы ли говорили, что эти мухи немогутъ уязвить васъ?"
   -- Точно такъ?--
   "Послѣ етаго, что вы мнѣ скажете
   -- Мое оправданіе просто: я презираю мнѣнія и предразсудки; но слѣдую правиламъ моей секты, потому что человѣку съ. правилами надобно держаться чего нибудь, братья мои, оскорбленные словами вашими....--
   "Но посудите сами, г-нъ Бахъ! слова мои были истинны, и я правъ."
   "Правѣ точно, неспорю; въ етомъ-то и горе ваше, Мои братья наотрѣзъ сказали мнѣ, что если я долѣе буду держать васъ у себя, то они исключатъ меня изъ общества. Мнѣ право жаль васъ, г-нъ Виллибольдъ; но дѣлать не чего, надобно разстаться!" И добрый Бахъ плакалъ, подавая ему кошелекъ съ деньгами. "Я въ отчаяніи, жалѣю о васъ; но оставьте меня!" --
   Бѣгая по городу, Виллибольдъ зашелъ въ кофейный домъ для отдыху. На столѣ лежали газеты; онъ беретѣ одинъ листокъ, читаетъ, и находитъ, что г-нъ Гольмъ, тотъ самый дворянинъ, который былъ на достопамятномъ пиршествѣ, ищетъ управителя смотрѣть за работниками, писать щеты и убивать съ нимъ время въ длинные вечера осени.
   Я испыталъ уже етихъ характерныхъ людей, говорилъ себѣ Виллибольдъ: все идетъ хорошо, пока нетронешь ихъ слабой стороны. И г-нъ Гольмъ безъ сомнѣнія такой же Стоикъ, какъ и прочіе; но попробуемъ!
   Онъ ѣдетъ къ нему и разсказываетъ свои приключенія съ характерными людьми. Г-нъ Гельмъ, выслушавъ его, захохоталъ. "По чести, милой мой! ты заслужилъ все ето! И за чѣмъ было тебѣ искать характерныхъ людей при дворѣ и въ городѣ? Только ни деревнѣ, другъ мой, сохранилось ето драгоцѣнное поколѣніе, вооруженное тройною бронею, презирающее нападенія предразсудковъ и мнѣнія глупаго свѣта; только въ поляхъ царствуетъ свобода! Природа и разсудокъ -- вотъ наши законы! И такъ въ добрый часъ! прошу садиться; я увѣренъ, что со мною забудете о городскихъ глупостяхъ."
   Виллибольдъ въ восхищеніи хотѣлъ броситься въ объятія философа, какъ вдругъ входитъ въ комнату приходскій Пасторъ, толстая низенькая фигура, съ огромною головою и сверкающими глазами. Съ ногъ до головы осмотрѣлъ онъ Виллибольда; услышавъ отъ г-на Гольма, что онъ ученый человѣкъ, заводитъ рѣчь о Кантовой философіи, и говоритъ о ней множество такихъ вещей, о которыхъ и не снилось покойному Канту. Виллибольдъ все еще незналъ людей и никакъ не могъ хладнокровно слушать пустословія; какъ неподшутить надъ ученымъ Пасторомъ? Вотъ онъ и начинаетъ атаку слегка; но самолюбивый пастырь принимаетъ насмѣшки за похвалу; Виллибольдъ, открываетъ явную атаку, и Пасторъ началъ косо на него посматривать. Нечувствительно зашелъ споръ. Честный отецъ совершенно сбился въ словахъ, и. воспылалъ гнѣвомъ. Тутъ увидѣлъ Виллибольдъ, что далеко простеръ свои насмѣшки; но уже поздно: разгнѣванный Пасторъ схватилъ шляпу и ушелъ, сказавши напередъ, что до тѣхъ порѣ нога его не будетъ въ замкѣ, пока сія мирная обитель не освободится отъ присутствія несноснаго грубіяна.
   Глубокое молчаніе послѣдовало за симъ громкимъ явленіемъ. Г-нъ Гольмъ ходилъ взадъ и впередъ по комнатѣ, а Виллибольдъ кусало губы и смотрѣлъ въ окошко. "Г-нъ Виллибольдъ!" спросилъ наконецъ Гольмъ: "играете ли вы въ пикетъ?"
   -- Къ несчастію -- отвѣчалъ Виллибольдъ -- я ни во что неумѣю играть.--
   "Но этому скоро можно выучиться! попробуемъ!"
   -- Я выведу васъ изъ терпѣнія, потому что я никакъ не понимаю ни одной игры!--
   "Какъ! вы непоймете?"
   -- Развѣ съ большимъ трудомъ, сударь!--
   "Въ такомъ случаѣ вы для меня негодитесь."
   -- Но помнится, сударь, въ числѣ качествъ, которыхъ требуете отъ управителя, вы ничего неупомянули о картахъ.--
   "Это было ненужно, потому что Пасторъ каждый вечеръ приходилъ играть со мною; а какъ я увѣренъ, что послѣ вашего спора этотъ упрямецъ уже болѣе непридетъ ко мнѣ, то вы и должны заступить его мѣсто. Для васъ мнѣ неотстать же отъ сорокалѣтней привычки!"
   -- Я готовъ просить извиненія у господина Пастора; онъ вѣрно проститъ меня.--
   "Проститъ? Знайте сударь, онъ никогда никому непрощаетъ; онъ человѣкѣ характерный! И такъ, мой милостивецъ, я не могу принять васъ къ себѣ, и теперь же напиiу къ священнику, чтобъ онъ приходилъ ко мнѣ по прежнему; вы видите, что я говорю откровенно.: таковы мои правила, и я думаю, вы меня поняли."
   -- Очень понялъ, сударь!-- отвѣчалъ Виллибольдъ, взялъ свою шляпу, и побѣжалъ чрезъ поля, занятый мыслями, тѣмъ болѣе огорчительными, что онъ рамъ былъ причиною теперешней неудачи.
   Ночь настала его на дорогѣ. Куда дѣваться?-- Къ счастію видитъ онъ вдали маленькую деревушку, бѣжитъ туда и стучится у дверей перваго дома. О Провидѣніе, тутъ жилъ дородный Каноникъ, бывшій участникомъ въ торжествѣ Пресбургскаго мира. Потерявъ охоту испытывать характерныхъ людей, Виллибольдъ рѣшился не открывать своихъ опытовъ Канонику, и сказалъ только, что бывши въ тамошнихъ окрестностяхъ, онъ долгомъ поставилъ навѣстить почтеннаго мужа. Сѣли за столъ. Вино, какъ говорили и говорятъ, веселитъ сердце человѣческое и раждаетъ откровенность; за второю бутылкою Токайскаго, Виллибольдъ нетаился уже предъ своимъ хозяиномъ. "Какъ, любезный другъ!". вскричалъ Каноникъ: "для чегожъ ты тотчасъ несказалъ мнѣ етаго? Я могу помочь твоему горю -- а покуда найдешь себѣ должность, живи у меня вмѣстѣ съ женою и дѣтьми своими!"
   -- Ахъ! сколько я вамъ благодаренъ?--
   "Мнѣ право досадно, что ты могъ полагаться на слова людей, которые въ самомъ дѣлѣ не что иное какъ егоисты. у меня неиграютъ въ пикетъ; говори, пиши, думай, что тебѣ угодно; мое правило никого небезпокоить. У меня твердый характеръ, -- но я не говорю о немъ: мои поступки говорятъ за меня сами. Нѣсколько друзей ѣздитъ ко мнѣ, и мы попросту раздѣляемъ съ ними все, что Богъ послалъ. Завтра же напишу къ нимъ объ васъ, и они вѣрно найдутъ приличное для васъ мѣсто; до тѣхъ поръ живите у меня, и небезпокойтесь ни о чемъ. Неблагодарите меня; оказывая услуги, я болѣе думаю о себѣ нежели о васъ: мнѣ до смерти скучно одному обѣдать. Когда вижу подлѣ себя веселыя лица, то у меня раждается аппетитъ, а отъ разговоровъ скорѣе переваривается пища. Вотъ, любезный приятель, причины моего поступка; нехочу скрывать ихъ отъ друга!"
   На другой день Виллибольдъ поселился у своего благодѣтеля со всѣмъ семействомъ. Роза незнала, какъ изъяснить достойному Канонику благодарность свою за его великодушіе. Добрый человѣкъ чувствовалъ неизвѣстное ему дотолѣ удовольствіе, видя подлѣ себя молодую и пригожую женщину. Нечувствительно онъ такъ привыкъ смотрѣть на нее, что начиналъ уже думать: нелучше ли оставить у себя Виллибольда и съ его семействомъ? До сихъ поръ все шло очень хорошо; но однажды Каноникъ по неосторожности проговорился объ етомъ при своей старой домоправительницѣ. Маргарита, не бывши никогда такъ хороша какъ Роса, умѣла овладѣть, браздами правленія въ домѣ; она знала склонность Каноника къ лакомымъ блюдамъ, и уже болѣе 20 лѣтъ деспотически господствовала въ кухнѣ -- и въ душѣ своего хозяина. Появленіе гостей весьма не понравилось Маргаритѣ; но зная, что они не долго пробудутъ, она хранила молчаніе. Когда же услышала о намѣреніи Каноника, въ ту минуту хладнокровіе оставило ее, ревность закипѣла въ ея сердцѣ, и Маргарита вскричала, ставя на очагъ кострюлю: "Нѣтъ, неуступлю этой вострухѣ!.... Она узнаетъ, съ кѣмъ имѣетъ дѣло!" Мы сказали, что Маргарита знала слабую сторону Каноника -- и и на нее-то она сдѣлала нападеніе.
   Роза и Виллибольдъ наслаждались совершеннымъ спокойствіемъ, когда густыя громовыя тучи носились надъ ихъ головами. По утру обыкновенно собирались завтракать въ залу Каноника: вотъ однажды они приходятъ туда и застаютъ Канонцка въ жаркомъ разговорѣ съ его домоправительницею.
   "Несдѣлалось ли чего нибудь?" спросила Роза.
   -- Любезные друзья!-- отвѣчалъ Каноникъ, сложивши руки на кресть: -- прошу васъ переѣхать отъ меня, куда вамъ заблагоразсудится.--
   "Какъ это!" воскликнулъ Виллибольдъ.
   -- Маргарита сей часъ объявила мнѣ, что если вы долѣе останетесь въ моемъ домѣ, то она въ етужъ минуту меня оставитъ. Вы можете угадать, что выборъ былъ незатруднителенъ.--
   Виллибольдъ хотѣлъ прервать его.-- Постойте;-- продолжалъ Каноникъ: -- мои причины весьма основательны. Вы знаете, что я люблю хорошій столъ: это источникъ здравія, слѣдственно и жизни. Я привыкъ въ стряпнѣ Маргариты, мнѣ очень трудно будетъ замѣнить ее, и потому прошу васъ....--
   "Мы вамъ повинуемся!" отвѣчала плачущая Роза, и черезъ часъ наши странники отправились въ городъ.
   Что дѣлать? что начать? Уже Виллибольдъ предавался самымъ отчаяннымъ мыслямъ, какъ вдругъ судьба сжалилась надъ нимъ, и онъ получаетъ наслѣдство послѣ родственницы жены своей, съ тѣмъ только условіемъ, чтобъ беречь старую тетушку, которая, удалившись отъ свѣта, занималась одною своею кошкою. Минетта, предметѣ всѣхъ ея помышленій, составляла послѣднюю утѣху въ семъ мірѣ,
   Небуду описывать радости Виллибольда. Онъ уѣхалъ изъ города, купилъ себѣ землю и въ восторгъ забылъ о всѣхъ характерныхъ людяхъ! "Я желалъ бы, милая Роза," говорилъ онъ женѣ своей, "желалъ бы позвать къ себѣ отобѣдать етихъ характерныхѣ, съ твердыми правилами людей, которые насъ столько мучили. Я показалъ бы имъ, что есть человѣкъ свободный, независящій ни отъ кого, слѣдующій путемъ разсудка и некраснѣющій, доказывая причину своихъ поступковъ.... " Роза улыбалась, слушая отшельника, -- улыбалась потому что нашла секретъ заставлять его дѣлать не то, что онъ хочетъ, а то что ей угодно....
   Старая тетушка безмолвно слушала Розу, когда ета начинала говорить о своей власти надъ мужемъ; тетушка молчала -- ибо твердо была увѣрена, что она сама управляетъ и женою Виллибольда и всѣмъ въ домѣ, и что ничего недѣлается безъ ея одобренія. Но еслибъ Минетта умѣла говорить, -- о, какъ смѣялась бы она и надъ Виллибольдомъ, и надъ его женою, и надъ пожилою тетушкою, потому что одною Минеттою весь домъ держался!
   Тетушка была добрая старушка и жила очень спокойно, если только небезпокоили ея Минетту; когдажъ Минетта, или по капризу, или отъ нездоровья, не съ обыкновеннымъ аппетитомъ кушала, тогда почтенная тетушка проклинала весь свѣтъ, и сердилась на Розу; Роза въ свою очередь сердилась на мужа, а Виллибольдъ сердился на людей, которые также сердились въ свою очередь. Но эти случаи бывали рѣдко; ибо Минетта обыкновенно кушала очень хорошо и была совершенно здорова.
   Въ сосѣдствѣ съ Виллибольдомъ жила одна бѣдная вдова, у нее былъ сынъ, мальчикъ лѣтъ осьми, живой и рѣзвой -- явной неприятель Минетты, которую безжалостно мучилъ, когда находилъ удобный къ тому случай. Вотъ однажды Минетта -- можетъ быть изъ мщенія, а можетъ быть и отъ жадности, ибо это еще не изслѣдовано -- пробравшись въ садъ, подкралась къ клѣткѣ, въ которой сидѣлъ Фанфановъ чижикъ, хотѣла уже броситься на бѣдную птичку; но Фанфанъ, игравшій въ двухъ шагахъ, оставляетъ свои игрушки, бросается на непріятеля, обращаетъ его въ бѣгство, отхватываетъ садовыми ножницами пушистой хвостъ Минетты. Болѣзнь Минетты была, продолжительна; и во все это время барометръ въ домѣ Виллибольда показывалъ бурю;
   Между тѣмъ умерла мать Фанфана, который, несмотря на свой шалости, былъ умный, чувствительный ребенокъ; Виллибольдъ захотѣлъ взять его къ себѣ, и сказалъ Розѣ: "Я беру къ себѣ Фанфана; ето рѣшено!" При словѣ рѣшено Роза улыбнулась, просила подождать одну минуту, и побѣжала къ тетушкѣ сказать о намѣреніи своего мужа. При этомъ извѣстіи тетушка вскрикиваетъ, ей дѣлается дурно; и она рѣшительно отвѣчаетъ, что убійца Минетты неможетъ жить съ нею подъ одною кровлей. Виллибольдъ, который слушалъ все у дверей, оставляетъ свое намѣреніе; но черезъ нѣсколько дней возобновляетъ прозьбы свой о маленькомъ Фанфанѣ. Тщетно! Минетта немогла видѣть Фанфана; тетушка повиновалась Минеттѣ; Роза повиновалась тетушкѣ, и Виллибольдъ, несмѣя противиться Розѣ, отдалъ Фанфана въ пансіонъ. Между тѣмъ открылась епидемическая болѣзнь между кошками, и Минетта сдѣлалась жертвою заразы. Неутѣшная тетушка, которая вѣрно имѣла что нибудь общее съ кошками, вскорѣ послѣдовала за нею въ могилу.
   Виллибольдъ побѣжалъ за Фанфаномъ и привелъ его къ себѣ. "Вотъ что значитъ имѣть характеръ!" Сказалъ онъ: "что было бы съ етимъ ребенкомъ еслибъ я поступалъ подобно прочимъ? Согласись Роза, что всего хуже въ свѣтѣ безхарактерный человѣкъ!" Но Роза молчала, и смотрѣла въ садъ на памятникъ, сооруженный въ честь Минетты.

П. Яковлевъ.

-----

   Бильдербек Л.Б.Ф. Характерные люди / (Соч. Бильдербека); [Пер.] П. Яковлев; (Переводивший посвящает ету повесть Е.И.Бнкдрф [Бенкендорф]) // Вестн. Европы. -- 1816. -- Ч.89, N 19/20. -- С.171-191.
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru