ШАРЛЬ БОДЛЕР (1821-1867) ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ I Мы скоро в холоде очутимся печальном, И наших кратких лет прощай, о, свет живой! Я слышу: падают со стуком погребальным Дрова и на дворе звенят по мостовой. Зима в меня вошла, и с ней вошли сегодня Озноб и ненависть с усиленным трудом. О, сердце! Превратись в полярной преисподней, Подобно солнцу, ты в замерзший красный ком. Звук падающих дров душою слушать страшно; Не так звук эха глух, коль строят эшафот. Мой уподоблен мозг вниз падающей башне, В которую таран неумолимо бьет. Мне кажется, что сны нагонит стук унылый, Что где-то второпях гроб сколотить хотят.. Кому? - Уж лета нет, и осень наступила, И шумы тайные разлукою звенят. II Твоих зеленых глаз люблю огонь печальный, Но сладость красоты! - Все нынче горько мне, И нет! Не заменить ни очагу, ни спальне Мне солнечных лучей, горящих на воине. Но ты меня люби! Пускай я буду гадкий, Неблагодарный, злой! Как мать, будь для меня! Подруга иль сестра! Дари же лаской краткой, Как осень славная иль солнце склона дня. Недолог труд! Меня ждет жадная могила! Позволь прижаться мне к твоим коленям лбом, Оплакав летний зной, белеющий и милый, Упиться осени желтеющим лучом! ИГРА На креслах выцветших старухи-куртизанки, Со взглядом роковым и с краскою бровей, Расселись немощно, с жеманностью осанки; Металла и камней стук из худых ушей. К зеленому сукну - без губ нагнулись лица, И губы бледные, и рот беззубый там! В горячке дьявольской, трясясь рука стремится К пустым кармашкам и к трепещущим грудям. С плафона грязного огромнейших кинкетов И бледных люстр ряды свое мерцанье льют На мрачное чело прославленных поэтов, Пришедших промотать кровавый, потный труд. Картина черная полночного мечтанья Прошла перед зрачком всевидящим моим: Я видел, как я сам в вертепе, средь молчанья, И холоден и нем, склонился, недвижим, Завидуя страстям, владеющим душою, Веселью мрачному стареющих блядей И всем торгующим отважно предо мною Кто - честью старою, кто - красотой своей. И дух испуган мой, что зависть ощущает К несчастным, кто в провал зияющий спешат, Ко всем, кто кровью сыт и кто предпочитает Своей печали - смерть, и жалкой жизни - ад! ДУША ВИНА В бутылках, в поздний час, душа вина пропела: "В темнице из стекла, под красным сургучом, Тебе кидаю я, бедняк осиротелый, Песнь, братством полную, и светом, и теплом! Отлично знаю я, что должен был несметно Скорбеть и пот свой лить в полях в несносный зной, Чтоб жизнь мне даровать и душу, но ответно Неблагодарною не буду я и злой! Я радость чувствую, когда вливаюсь с силой Я в глотку тех людей, кто сгорблен от трудов. Так пусть же будет грудь их сладкою могилой, Где мне отрадней быть, чем в стуже погребов. Внемли: в моей груди дрожащая Надежда Щебечет и поет песнь праздничного дня, И, опершись на стол и расстегнув одежды, Доволен будешь ты, восславивши меня! В глазах твоей жены зажгу я восхищенье И сыну твоему я мощь и краски дам, И стану для него я в жизненном бореньи, Как масло, что бодрит все мускулы борцам. Вмброзией хочу я внутрь тебя пролиться, Как семя, что взрастить Садовник вечный мог, И пусть от той любви Поэзия родится И к Богу тянется, как редкостный цветок!"