Аистъ принадлежитъ къ числу самыхъ замѣчательныхъ болотныхъ птицъ, хотя при этомъ не слѣдуетъ упускать изъ виду, что ни съ однимъ изъ его родственниковъ мы не знакомы такъ близко, какъ съ нимъ. Въ поведеніи его есть что-то почтенное. Походка у него медленная и мѣрная; тѣло при этомъ держится прямо, полетъ, которому предшествуетъ нѣсколько прыжковъ, сравнительно медленный, однако легкій и красивый. Стоя, онъ обыкновенно подтягиваетъ нѣсколько шею и обращаетъ клювъ внизъ; даже, при совершенномъ спокойствіи, онъ выказываетъ свое достоинство. Его умственныя способности хорошо развиты и разсудокъ его можно назвать замѣчательнымъ. "Онъ умѣетъ превосходно -- говоритъ Науманнъ -- сообразоваться съ временемъ и уживаться съ людьми, превосходя въ этомъ отношеніи всѣхъ птицъ, и никогда не сомнѣвается ни на минуту касательно того, какъ относятся къ нему люди въ томъ или другомъ мѣстѣ. Онъ очень скоро замѣчаетъ, гдѣ его терпятъ или встрѣчаютъ съ удовольствіемъ и, прилетѣвши за нѣсколько дней изъ чужихъ странъ, робкій и осторожный, избѣгающій человѣка и недовѣряющій ему, аистъ вскорѣ до такой степени теряетъ свой страхъ, что принимаетъ предложенное ему гостепріимство въ видѣ колеса, выставленнаго на крышѣ дома или на верхушкѣ дерева и, завладѣвши имъ, становится до такой степени ручнымъ, что позволяетъ наблюдать себя и вблизи. Онъ вскорѣ привыкаетъ къ своему хозяину, отличаетъ его отъ другихъ людей или, по крайней мѣр ѣ, отличаетъ относящихся къ нему благопріятно отъ враговъ и опасныхъ лицъ. Вдали отъ гнѣзда онъ оказывается такимъ-же робкимъ, какъ и всѣ его родичи. Онъ очень хорошо знаетъ мужиковъ, пастуховъ и дѣтей, считаетъ ихъ безопасными людьми, но все-таки не допускаетъ ихъ приближаться и доставляетъ охотнику не мало хлопотъ, прежде чѣмъ подпуститъ его на выстрѣлъ.
На аиста обыкновенно смотрятъ какъ на безвредную и добродушную птицу, хотя этихъ качествъ въ немъ собственно всего меньше. Его способъ отыскивать пищу дѣлаетъ для него убійство привычкою, которую онъ выказываетъ даже относительно себѣ подобныхъ. Извѣстны случаи, что аисты, которые прилегали откуда-нибудь, брали штурмомъ гнѣзда, нападали на птенцовъ и, не смотря на отчаянную оборону родителей, подъ конецъ умерщвляли ихъ. Ручной аистъ, если его раздразнить чѣмъ нибудь, смѣло идетъ на нарушителя покоя, наноситъ сильные удары клювомъ, обращаясь преимущественно къ глазамъ и можетъ быть опасенъ для людей и охотничьихъ собакъ. Аистъ бываетъ общественъ только относительно себѣ подобныхъ, но никогда не соединяется съ другими; одинокій онъ никогда неприсоединяется къ другому виду, даже къ своимъ ближайшимъ родственникамъ; когда же въ дѣло замѣшивается любовь, то онъ сражается съ другими аистами не на животъ, а на смерть.
Звукъ, издаваемый аистомъ, есть хриплое невозможное къ описанію шипѣніе; этотъ звукъ слышится довольно рѣдко и чаще всего отъ ручныхъ аистовъ, при желаніи выразить особенную радость; обыкновенно-же они выражаютъ свои чувства хлопаньемъ клюва, при чемъ умѣютъ превосходно пускать въ дѣло это орудіе и хлопаютъ то дольше, то короче, то быстрѣе, то медленнѣе, то сильнѣе, то слабѣе; хлопаетъ въ горести и радости, когда голоденъ, а равно и тогда, когда насытился до невозможности; хлопаетъ при объясненіи любви своей супругѣ и, наконецъ, когда любезничаетъ съ своими птенцами. Эти послѣдніе выучиваются странному, но нисколько не бѣдному языку своихъ родителей, прежде чѣмъ начинаютъ летать и какъ только научаться хлопать, то начинаютъ выражать свои чувства подобно старикамъ.
Пища аистовъ состоитъ изъ разнаго рода животныхъ. Аистъ -- разбойникъ въ полнѣйшемъ значеніи этого слова, и когда онъ начинаетъ приносить намъ пользу, вмѣсто того, чтобы вредить, то это имѣетъ только то основаніе, что онъ гоняется преимущественно за вредными животными. Во время своихъ обычныхъ охотничьихъ походовъ онъ встрѣчаетъ всего чаще лягушекъ, мышей и насѣкомыхъ, которыхъ и забираетъ съ собою. Однако онъ большой охотникъ и до рыбы, преслѣдуетъ также лягушекъ, дѣятельно охотится за ними въ мутной водѣ и глотаетъ экземпляры, длиною въ человѣческую руку; онъ убиваетъ ящерицъ, медяницъ, ужей и даже ядовитыхъ змѣй. Большихъ ужей онъ обрабатываетъ, прежде чѣмъ прикоснуться къ нимъ, такъ долго своимъ клювомъ, пока они не сдѣлаются совершенно безчувственными; затѣмъ проглатываетъ ихъ въ томъ положеніи, въ которомъ онъ схватилъ ихъ, то хвостомъ, то головою впередъ, все равно, умерли-ли они или еще живы и плотно ухватились за его клювъ, такъ что онъ принужденъ сбрасывать ихъ сильными движеніями или срывать съ клюва одною ногою, послѣ чего онъ пробуетъ проглотить ихъ опять. При сильномъ голодѣ онъ часто глотаетъ мелкихъ змѣй, нисколько не колотя ихъ предварительно клювомь, такъ что онѣ еще долго возятся у него въ шеѣ и даже легко выскальзываютъ наружу, когда онъ набрасывается, чтобы схватить какую нибудь добычу, такъ что, когда передъ нимъ окажется вдругъ нѣсколько змѣй, то происходитъ иногда очень веселая охота. Ядовитыя гадюки тоже составляютъ его любимую пищу, но, прежде чѣмъ проглотить, онъ такъ основательно колотить ихъ по головѣ, что тѣ теряютъ слухъ и зрѣніе. Если же онъ поступилъ слишкомъ поспѣшно и неосторожно и гадюка укусить его, то онъ нѣсколько дней сильно страдаетъ отъ этого, но затѣмъ опять поправляется. Молодыхъ птицъ аисть убиваетъ безъ всякой жалости, подкарауливаетъ на поляхъ и лугахъ мышей передъ норками и уносить ихъ, несмотря на храбрую защиту; маленькую добычу онъ беретъ кончикомъ к.пока, подбрасываетъ вверхъ и затѣмъ ловко ловитъ въ клювъ. Онъ пренебрегаетъ только жабами, которыя производятъ на него слишкомъ непріятное впечатлѣніе, и онъ до такой степени ненавидитъ ихъ, что убиваетъ конечно тотчасъ же, какъ только увидитъ, но никогда не касаясь ихъ трупа. Народъ повсюду очень хорошо понимаетъ пользу, приносимую аистами, и незначительный вредъ, въ которомъ они иногда повинны, совершенно вознаграждается услугами, оказываемыми этою птицею. Внимательные хозяева ихъ замѣтили, что въ тѣ годы, когда аистовъ бываетъ мало, мыши размножаются чрезвычайно, да кромѣ ихъ появляется еще множество разныхъ гадинъ, какъ напр., гадюкъ и пр.
Замѣчательная привязанность аиста къ человѣку обнаруживается въ особенности во время размноженія; на чемъ основана она, конечно, еще не рѣшено, хотя, впрочемъ, на это не можетъ не имѣть вііянія безопасность, которая доставляетъ аисту всеобщую любовью, а также и вйрное и прочное основаніе гнѣзда, какъ для молодыхъ, такъ и для стариковъ. Увѣренность въ человѣческой помощи доходить у этихъ птиць до такой степени, что аисты, выказывавшіе желаніе построитъ гнѣздо на какомъ нибудь деревѣ, тотчась-же понимаіи, если имъ прибивали палки къ дереву и подвязывали связки хворосту; въ этомъ случаѣ они немедленно приступали къ постройкѣ гнѣзда.
Гнѣздо, выстроенное однажды, посѣщается затѣмъ ежегодно и нѣкоторыя изъ нихъ существуютъ сотни лѣтъ, и каждое лѣто посѣщаются хозяевами. Обыкновенно аистъ-самець является дня за два раньше самки и при этомъ, какъ уже замѣчено, внезапно; онъ ведетъ себя, однако, такъ, что въ немъ не трудно узнать законнаго хозяина. Изъ наблюденій оказывается, что брачный союзъ пары аистовъ заключается на всю жизнь и что оба супруга чрезвычайно вѣрны другъ другу. "Одинъ аистъ -- говорить Брэмъ -- впродолженіи трехъ лѣтъ оставался у насъ, отыскивая себѣ пищу по берегамъ ручьевъ и ключей, спасаясь отъ сильнаго холода въ овинахъ и сараяхъ. Другой супругъ ежегодно, возвращался обратно и они, какъ обыкновенно, выводили вмѣстѣ потомство. Остававшаяся птица была самка. На четвертую осень самецъ тоже остался въ обществѣ своей самки и дѣлалъ это впродолженіи трехъ лѣтъ къ ряду. Обѣ птицы были наконецъ убиты какими-то негодными людьми и оказалось, что самка, вслѣдствіе полученной ею когда-то раны, была неспособна къ отлету.
Если парочкѣ не мѣшаютъ, то вскорѣ послѣ возвращенія она начинаетъ поправлять гнѣздо; всѣ матеріалы для этого, въ видѣ хвороста, толщиною въ палецъ, мелкихъ хворостинокъ, камыша, тростниковыхъ листьевъ, тряпокъ, кусковъ бумаги и пр., приносятся въ клювѣ обоими супругами, но настоящимъ архитекторомъ бываетъ только самка. Во время постройки одинъ изъ супруговъ всегда остается на сторожѣ, тогда какъ другой улетаетъ за матеріалами для постройки. При этомъ аистъ хлопаетъ клювомъ на всѣ лады и можно сказать на всѣ тоны и такты, выражая и разглашая свою радость объ основанномъ вновь или выправленномъ старомъ гнѣздѣ. Яйца высиживаются одною самкою очень усердно, впродолженіи 28 или 31 дня; во все это время самецъ охраняетъ, кормить и защищаетъ ее, рѣдко слетая съ гнѣзда самъ. Какъ только птенецъ вылупится, то родители удваиваютъ свою заботливость и никогда неудаляются отъ горячо любимыхъ дѣтей. Ростъ молодыхъ аистовъ продолжается почти два мѣсяца, но въ теченіи этого времени, они въ сопровожденіи стариковъ, предпринимаютъ прогулки за деревню и тамъ, сопутствуя родителямъ, бродятъ по болотамъ, рѣчкамъ и ручейкамъ.
На прилагаемомъ рисункѣ "Первое купанье" представлена художникомъ одна изъ-такихъ прогулокъ, когда трое молодыхъ аистовъ, отдѣлившись, вѣроятно, отъ родителей, очутились на бережку рѣченки. Выбравъ каждый для себя удобную позицію на камняхъ, они долго нерѣшаются попробовать ступить въ воду; но вотъ, наконецъ, одинъ изъ нихъ, вѣроятно наиболѣе отважный, прикасается кончикомъ своихъ пальцевъ къ поверхности воды и, многозначительно смотря на своихъ собратьевъ, какъ бы передаетъ испытываемое имъ впечатлѣніе. Остальные двое птенцовъ съ напряженнымъ вниманіемъ смотрятъ на храбреца и стараются въ его глазахъ прочесть отвѣтъ на ихъ рѣшимость также попробовать спуститься въ воду.
Ко всему сказанному объ аистахъ необходимо прибавить, что они легко привыкаютъ къ неволѣ, въ особенности если ихъ вынуть изъ гнѣзда молодыми. Изъ враговъ аиста можно назвать куницу, которая нападаетъ и убиваетъ иногда молодыхъ аистовъ; но нѣтъ ни одного хищника, который угрожалъ-бы взрослому. Человѣкъ не преслѣдуетъ ихъ, напротивъ того, всюду, гдѣ они только живутъ, онъ защищаетъ ихъ отъ всякихъ нападеній. Аистъ встрѣчается во всѣхъ европейскихъ странахъ, за исключеніемъ далекаго сѣвера, прилетаетъ изъ Африки между послѣдними днями февраля и первыми числами апрѣля, а улетаетъ послѣ Ильина дня.