Начохраны ст. Москва М-Б Белорусской дороги гр. Линко издал приказ по охране, которым предписывает каждому охраннику обязательно запротоколить четырех злоумышленников. В случае отсутствия таковых нарушители приказа увольняются.
-- Ну, мои верные сподвижники, -- сказал начальник транспортной охраны ст. Москва-Белорусская, прозванный за свою храбрость Антипом Скорохватом, -- докладайте, что у вас произошло за истекшую ночь?
Верные сподвижники побренчали заржавленным оружием и конфузливо скисли. Выступил вперед знаменитый храбрец -- помощник Скорохвата:
-- Так что ничего не произошло...
-- Как? -- загремел Антип. -- Опять ничего? Пятая ночь ничего! Почему нет злоумышленников?
-- Тэк-с, -- заныл зловеще Антип, -- одолела! Вагоны с мануфактурой целы? Никакой дьявол не упер вновь отремонтированного паровоза серии ЩА? И никто не покушался на кошелек и жизнь начальника станции Москва-Белорусская? Да это же что же? Я, что ли, за них, чертей, воровать буду сам?!
Сподвижники тоскливо молчали.
-- Это, братцы, так нельзя, -- продолжал ныть Антип. -- Ведь это, выходит, что вы даром бремените землю. Какого черта вы лопаете белорусско-балтийский хлеб? Кончится все это тем, что вас всех попрут в шею со службы, вместе с вами и меня. Огромная такая станция -- и никаких происшествий! А ежели начальство спросит: сколько, Антип, ты поймал злоумышленников за истекший месяц? Я ему что покажу? Шиш? Вы думаете, меня за шиш по головке погладят?
-- Нету их, -- тоскливо запел помощник, -- откуда же их взять? Не родишь их.
-- Роди! -- взвыл Антип. -- Попирая закон природы! Гляди! Посматривай! Идет человек по путям, ты сейчас к нему. Какие у тебя мысли в голове? Ты не смотри, что у него постная рожа и глаза, как у педагога. Может, он только и мечтает, как бы пломбу с вагона сковырнуть. Одним словом, вот что: в советском государстве каждая козявка выполняет норму, и чтоб вы выполняли! Чтоб каждый мне по четыре злоумышленника в месяц представил. Как это может быть, я вас спрашиваю, без происшествий?
-- А ведь было происшествие ночью-то, -- захрипел один из транспортных воинов, -- мастера Щукина пес чуть штаны не порвал Хлобуеву, когда мы под вагонами лазили.
-- Вот! -- вскричал предводитель. -- Вот! А говорит -- нету! А дикие звери на белорусской территории, вверенной нам, это не происшествие? Поймать и убить! Убить на месте.
-- Кого -- мастера или пса?
-- Мозгами думайте! Пса. И мастера ущемить: покажи мандат на предмет засорения станции хищными зверями. Одним словом -- марш!
* * *
У мастера Щукина была счастливая звезда в жизни, и потому пуля проскочила у него между коленями.
-- Что вы, взбесились, окаянные?! -- закричал ошалевший Щукин. -- Чего ж вы божью собачку обстреливаете?
-- Бей его! Заходи! Штыком его! Убег, проклятый! А ты, борода, покажи мандат, какой ты есть человек.
-- А, ты знаешь, Хлобуев, -- засипел, зеленея, Щукин, -- допьешься ты до чертей. Ты погляди мне в лицо...
-- Нечего мне в лицо глядеть. Достаточно мне твое лицо известно. Показывай удостоверение.
-- Отлезь от меня, фиолетовый черт.
-- A-а. Отлезь? Ладно. Бикин, бери его. Пущай покажет основание, по которому находится на путях.
-- Кара-ул!!
-- Поори, поори...
-- Кара!
-- Покричи мне...
-- Кр... кр...
-- Покаркай!..
* * *
Вторым засыпался член коллегии защитников Ламца-Дрицер, вернувшийся в дачном поезде из подмосковной станции "Гнилые корешки" и избравший кратчайший путь через линию.
-- Это вопиющее нарушение! -- кричал заступник, конвоируемый Антиповым воинством, -- я подам заявление в Малый Совнарком, а если не поможет, то в Большой!
-- Хучь в громадный, -- пыхтели храбрецы, -- Совнарком разбойникам не потатчик.
-- Я разбойник! -- вспыхивал и угасал Дрицер, -- как свеча.
Ладно, бывают алистократы, с портфелями карманы вырезают.
* * *
...Третьей -- теща начальника станции с лукошком.
-- Отцы родные! Сыночки! Куда ж вы меня тащите?!
* * *
...И четвертой -- целая артель временных рабочих полностью. С лопатами, с кирками и твердыми краюхами черного хлеба. Артельный староста, похожий на патриарха, стоял на коленях, ослепленный блеском оружия Антиповой гвардии, и бормотал:
-- Берите, братцы, все. Лопаты и рубашки. Скидайте штаны, только отпустите христианские душеньки на покаяние.
* * *
Неизвестно, чем бы кончились Антиповы подвиги, если бы всевидящее начальство не прислало ему телеграмму:
Антипу.
Антип! Ты поставлен, чтобы злоумышленников ловить, но если их нету, благодари судьбу и сам их не выдумывай!
Наш идеал именно в том и заключается, чтобы злоумышленников не было. Стыдись, Антип!
Любящее тебя начальство.
Получил Антип телеграмму, заплакал и подвиги прекратил. Отчего и наступила на белорусской территории тишь и гладь.