Булгарин Фаддей Венедиктович
Морские купальни по берегу Балтийского моря, в Западных губерниях

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Отрывки из прогулки по Ливонии Ф. Б.).

   

ПУТЕШЕСТВIЯ.

Морскія купальни по берегу Бальтійскаго моря, въ Западныхъ губерніяхъ.

(Отрывки изъ прогулки по Ливоніи Ѳ. Б.)

   Историческія и этнографическія мои замѣчанія о Ливоніи показались нѣкоторымъ моимъ пріятелямъ слишкомъ тяжелыми для крылышекъ Пчелы. Пріятели мои требовали, чтобы я, вовсе не касаясь до состоянія жителей и исторіи городовъ, наполнялъ письма мои одними нравственными портретами, комическими сценами, шутками, и пропускалъ все важное. Многіе любители Литературы, желали противнаго. Какъ угодить всѣмъ? Я и самъ люблю веселое, но веселиться по заказу весьма трудно, а на пути отъ Петербурга до Риги, скача на почтовыхъ, почти не возможно. Только въ Дерптѣ я жилъ душою, и въ ученомъ свѣтѣ нашелъ пищу моему уму и чувству. Въ прочихъ мѣстахъ я видѣлъ только поселянъ Эстонскихъ, Латышей, содержателей станцій, наружность чистенькихъ домиковъ въ городахъ, развалины замковъ, и въ заключеніе спектакля: песокъ, лѣсъ и болото. Ни люди, ни природа на большой дорогѣ, не могли возбудишь во мнѣ сатирическаго духа и веселости. Все мое услажденіе въ этомъ пути составляли, видъ воздѣланныхъ полей между пустынями и нѣсколько опрятныхъ городовъ, чрезъ которые я промчался стрѣлою. Я не могъ иначе оживить видѣнныхъ мною мелькомъ мѣстъ, какъ воспоминаніемъ прошедшаго, по совѣсти сказать, мало у васъ извѣстнаго. Изображеніемъ характера образа жизни туземцевъ, я надѣялся обратить на нихъ вниманіе просвѣщенныхъ читателей. Болѣе я не могъ ничего сдѣлать. Путешествіе мое издамъ особо, и не взирая на неудовольствіе нѣкоторыхъ моихъ пріятелей, помѣщу въ ономъ историческія извѣстія, съ вѣжливою Филиппикою противъ тѣхъ, которые, называя себя ревнителями просвѣщенія, почитаютъ Исторію излишнею въ путешествіи. Теперь, угождая пріятелямъ, помѣщаю отрывки, гдѣ говорится о томъ только, что я видѣлъ и чувствовалъ на мѣстѣ.

-----

Полангенъ, отъ 5 до 27 Іюля.

Море. Купанье. Увеселенья и жизниь въ Полангенѣ. Гора Бирута. Янтарь. Люди.

   Кто не чувствовалъ душевнаго услажденія и умилительнаго восторга къ величію Творца, при видѣ горъ, увѣнчанныхъ облаками и открытаго моря, -- тотъ долженъ отказаться, не только отъ правь на Авторство, но и на самую образованность.
   Съ восхожденіемъ солнца, вышелъ я на песчаный берегъ, и остановился на курганѣ, поросшемъ соснами. Туманъ, подобно завѣсѣ, свертывался на отдаленной чертѣ горизонта: изъ за-него разливалось по своду небесному розовое сіянье. Вдругъ показалось солнце въ видѣ золотаго щита: оно блестѣло, но не ослѣпляло зрѣнія. Наконецъ, выбившись изъ тумана, солнце вспыхнуло, и яркіе лучи его дивною игрою своею украсили природу. Земля и перелетныя облака позлатились, а пѣнистыя волны переливались серебряною струею. Теплый вѣтерокъ, истребляя влагу въ воздухѣ, освѣжалъ дыханье, и разносилъ крики птицъ, стаями увивавшихся надъ водою. Я былъ одинъ на пустынномъ берегѣ: ни одно мыслящее существо не мѣшало моему наслажденію. Съ жадностью вперялъ я взоры въ открытое море, которое при тихой погодѣ, послѣ ночной бури сильно волновалось, ревѣло и съ плесками разбивалось о берегъ. Когда смотришь вдаль, кажется взору, будто волны катятся съ горы и въ стремленіи своемъ низринутся на низкій берегъ. Никакая сила не могла бы поставить оплота тяжести и напору разъяреннаго моря: перстъ Всевышняго начерталъ ему предѣлъ! Величественное зрѣлище волнующагося и для восходящаго солнца и необыкновенная свѣжесть воздуха произвели во мнѣ необыкновенное впечатлѣніе. Я вспомнилъ стихи Гете:

0x01 graphic

   Т. е. "Изъ свободнаго міра я впиваю въ себя новую кровь, пищу освѣжительную. Какъ прелестна, какъ добра природа, покоящая меня на своемъ лонѣ!"
   Люди въ младенчествѣ міра одушевляли всѣ необыкновенные предметы въ природѣ. Въ минуты піитическаго расположенія ума, нельзя не почитать Океана существомъ одушевленнымъ. Вѣчное его движеніе есть эмблема вѣчной жизни. Онъ, кажется, имѣетъ свои страсти: волнуется гнѣвомъ, и тихо покоится въ объятіяхъ любви. Благодѣтельный и неистощимый въ благодѣяніяхъ, онъ въ нѣдрахъ своихъ питаетъ милліоны существъ, и сокровищами своими обогащаешь землю. Мысль человѣческая не можетъ представить ничего величественнѣе въ природѣ, какъ небо и море. Океанъ есть также особый міръ, міръ населенный, вмѣщающій въ себѣ всѣ стихіи, всѣ произведенія трехъ царствъ природы, и, подобно небу и землѣ, украшенный твореніями вымысла и фантазіи. Древніе почитали его божествомъ, а естество его, влагу, душою вселенной. Они въ Миѳахъ своихъ приписывали ему все, что воспаляло воображеніе и услаждало душу. По ихъ мнѣнію, любовь родилась въ морскихъ волнахъ. Чертогъ Феба, бога свѣта и изящнаго, находился на днѣ морскомъ. Ахиллесъ, образецъ геройства, родился отъ морской богини. Чудный Протей, принимавшій на себя всѣ виды, -- есть не что иное, какъ иносказательное избраженіе воды, которой Древніе приписывали магическую силу.-- Однимъ словомъ, Древніе, жившіе болѣе воображеніемъ и чувствомъ, нежели холоднымъ разсудкомъ, въ отдѣльныхъ образахъ сильно и кратко изъясняли возвышенные предметы, которые у васъ теряются въ многословіи и разсужденіяхъ. Мы дѣйствуемъ на разсудокъ. Древніе дѣйствовали на сердце. Они были ближе къ Природѣ. Только бесѣда съ нею воспаляетъ воображеніе и возбуждаетъ духъ Поэзіи, которая есть не что иное, какъ чувство Изящнаго въ Природѣ.
   Я самъ испыталъ волшебное дѣйствіе моря, и любуясь имъ, какъ бы по невольному влеченію повергнулся въ его волны. Какъ вамъ изъяснить, любезные друзья, мои ощущеніи? Послѣ мгновеннаго холода, кровь моя закипѣла, чувство осязанія пришло въ раздражительность: треніе огромной массы воды производило во мнѣ родъ электрическаго дѣйствія; огонь и здоровье пробѣгали по моимъ жиламъ. Бодро противился я удареніямъ волнъ, который съ пѣною сокрушаясь на мнѣ, нѣжили мои чувства, и притворнымъ сопротивленіемъ возбуждали желаніе къ новой борьбѣ. Неизъяснимое наслажденіе приковывало меня къ сей игрѣ съ эластическими валами; непринужденное напряженіе мускуловъ развивало во мнѣ юношескія силы. Казалось, будто со мною свершилось баснословное таинство перерожденія: жизнь моя обновилась. Языкъ прозы слишкомъ слабъ, чтобы выразить первое дѣйствіе моря на физическую и нравственную природу человѣка: одна Поэзія въ состояніи изобразить иносказательно то, что выходитъ изъ круга обыкновенныхъ понятій и ощущеній. Великій Гёте, въ своей балладѣ Рыбакъ, представилъ очаровательную силу моря надъ человѣкомъ, въ образѣ Нимфы, прельщающей чувства и воображеніе. Поэтъ совершенно постигнулъ и съ точностью выразилъ свой предметъ. Я повторилъ стихи его, сидя въ морѣ, и повѣрялъ на себѣ всѣ впечатлѣнія Поэта. Изящное не старѣется: помѣщаю здѣсь эту балладу съ Русскимъ переводомъ, слово въ слово, какъ бы въ оправданіе сказаннаго мною. В. А. Жуковскій, въ прекрасномъ переводѣ своемъ, не могъ соблюсти въ Русскихъ стихахъ съ риѳмами, всей точности выраженій Нѣмецкаго Поэта. Каждый переводъ изъ стиховъ въ стихи, есть не что иное какъ подражаніе, болѣе или менѣе удачное. Не прогнѣвайтесь любезные друзья, за приведеніе стиховъ, безъ сомнѣнія вамъ извѣстныхъ; но я обѣщалъ расказать вамъ все, что чувствовалъ, а мнѣ казалось тогда, что дѣйствіе этой баллады сбылось со мною.

0x01 graphic

0x01 graphic

Рыбакъ.

   "Шумитъ вода, вздымается вода: на берегу сидитъ рыбакъ и смотритъ спокойно на жало уды, проникнутый прохладою до глубины сердца. Вдругъ волны разверзлись, и влажная жена появилась изъ колеблющейся воды.
   Она поетъ ему, она говоритъ ему: "Зачѣмъ ты манишь мое племя, своею человѣческою хитростью, своимъ человѣческимъ умомъ? Ахъ, еслибъ ты звалъ, какъ привольно жить рыбкамъ на днѣ морскомъ, ты бы самъ бросился туда -- и тогда былъ бы здоровъ!"
   "Разы милое солнце и луна не услаждаются въ морѣ? Не возвращается ли оттуда ликъ ихъ вдвое прекраснѣе, пріявъ на себя волнодышащій образъ? Неужели тебя не манитъ въ воду видъ лазури неба, прохладной и прозрачной? Неужели не манитъ тебя, въ вѣчную росу, твой собственный образъ?"
   "Шумитъ вода, вздымается вода, и орошаетъ его обнаженныя ноги. Сердце рыбака томится желаніемъ, какъ отъ привѣта возлюбленной. Она поетъ ему, она говоритъ ему -- и судьба его свершилась. То она тянетъ его, то онъ самъ опускается -- и болѣе его не видали! "

-----

   Я разстался съ моремъ, какъ разстаются съ наслажденіемъ. Печально ступилъ я на твердую землю, которая при первомъ шагѣ напомнила мнѣ всю тяжесть земнаго существованія. Не только одежда, но самый воздухъ казался мнѣ тяжелымъ. Въ морѣ земная моя оболочка не стѣсняла моей воли, и движенія мои были легки, какъ мысль. Воображеніе мое охладѣвало по мѣрѣ отдаленія отъ берега.
   Но я не хочу долѣе утомлять васъ, любезные друзья, моими мечтаніями и расказомъ о наслажденіи, которое трудно постигнуть, не испытавъ на себѣ. Обратимся къ прозѣ -- къ прозѣ жизни, и посмотримъ, что дѣлается въ Полангенѣ.

(Продолженіе впредь.)

"Сѣверная Пчела", No 122, 1827

   

ПУTЕШECTBIЯ.

Морскія купальни по берегу Бальтійскаго моря, въ Западныхъ губерніяхъ.

(Отрывки изъ прогулки по Ливоніи Ѳ. Б.)

(Продолженіе.)

   Въ Полангенъ стекаются лѣтомъ помѣщики изъ Виленской и отчасти изъ Гродненской губерніи, купаться въ морѣ для здоровья, для удовольствія, подышать чистымъ морскимъ воздухомъ и повидаться съ знакомыми и пріятелями. Прежде здѣсь собиралось множество, потому что сосѣдство большаго и торговаго города. Мемеля (25 верстъ отъ Полангена) доставляло легкое средство пользоваться всѣ un забавами и удобствами жизни, особенно во время ярмарки, въ Августѣ мѣсяцѣ. Наконецъ, когда мѣстное начальство перестало снабжать видами для проѣзда за границу, и когда торговля задремала въ бесѣдѣ теоретиковъ, число посѣтителей къ водамъ уменьшалось. Однако жъ нынѣмшимъ лѣтомъ было 73 фамилія, и въ томъ числѣ нѣсколько Русскихъ военныхъ и гражданскихъ чиновниковъ. Съ перваго взгляда на Полангенъ трудно повѣришь, чтобы здѣсь, когда нибудь могла обитать веселость. Этотъ городокъ состоитъ изъ пятидесяти (или около) деревянныхъ домиковъ, построенныхъ по обѣимъ сторонамъ почтовой дороги, и на поворотѣ въ мѣстечко Крешигенъ. Мѣстные жители здѣсь, какъ и во всѣхъ городахъ Польша, Евреи. Здѣсь находятся таможня и пограничный почтъ-амтъ. На площади возлѣ рогатки стоитъ ветхая деревянная Католическая церковь, и возвышается огромная двухъ-этажная каменная корчма. Это Полангенскій Пале-рояль. Здѣсь бываютъ балы, или редуты и всѣ увеселенія: здѣсь трактиръ, табачная лавка, конюшня, пакгаузъ, винный погребъ, купеческая контора, квартиры для проѣзжающихъ и мѣсто для свиданія гостей. На обоихъ концахъ Полангена находятся двѣ прекрасныя деревня, обитаемыя честными, добрыми, трудолюбивыми и набожными Самогитами или Жемаитами. Деревни сіи составляютъ родъ предмѣстій; домики въ нихъ прекрасно и чисто выстроены, осѣнены деревьями и украшены цвѣтниками, въ противоположность Еврейскимъ домамъ, которые хотя обширнѣе и вмѣстительнѣе, по совершенно обнажены, какъ палатки въ пустынѣ Ханаанской. Мѣстечко построено на сыпучемъ песку, въ полуверстѣ отъ моря. Въ трехъ верстахъ отъ заставы кончится Россія. Не повѣрите любезные друзья, съ какимъ чувствомъ смотрѣлъ я на ту черту, гдѣ Русскій орелъ? благоволилъ остановишься въ полетѣ своемъ отъ Берингова пролива! Лучшій домъ въ Полангенѣ принадлежитъ Почтмейстеру. Въ другихъ домахъ, посноснѣе, помѣщается полиція, таможня и живутъ мѣстные чиновники. Содержатель почтовой станціи и съ тѣ.чъ вмѣстѣ трактира, Еврей, также живетъ великолѣпно, по Полангенскиму масштабу. Для посѣтителей остается весьма немного удобнаго мѣста въ городишкѣ, -- но тѣснота не мѣшаетъ, гдѣ есть доброе согласіе, и какъ говоришь пословица: не красна изба углами, а красна пирогами. Не говорю, чтобы въ Полангенѣ можно было жить хорошо, по здѣшнее житье могло бы быть гораздо хуже. Вотъ правило которымъ должно измѣрять всѣ обстоятельства, случающіяся въ жизни.
   Первое удовольствіе въ Полангенѣ -- купанье. Здѣсь нѣтъ вовсе спусковъ на берегу, бесѣдокъ и прочихъ вымысловъ роскоши. Каждое семейство или нѣсколько пріятелей вмѣстѣ, строятъ на песчаномъ берегѣ будку для своего разоблаченія, и всѣ купаются въ открытомъ морѣ {Полковой Штабъ-лекарь Сузсксаго Гусарскаго полка, Г. Гальтфусъ, учредилъ теплыя ванны и холодныя капельныя въ домѣ на берегу. Но ихъ мало употребляютъ.}. По общему условію, звуки стараго барабана на площади извѣщаютъ посѣтителей, когда должно отправляться къ морю женщинамъ, и когда мужчинамъ. Безпорядковъ никогда не бывало и не бываетъ. Самая пріятная новость для посѣтителей -- буря или крѣпкій вѣтеръ съ моря: ужасный ревъ его есть призывный голосъ, привлекающій толпы охотниковъ. Мужчины, ухватясь за руки, человѣкъ по десяти и болѣе, идутъ стѣною въ море, и сопротивляясь силѣ колеблющейся воды переходятъ на отмель, гдѣ волны разбиваются съ необыкновенною яростью. Здѣсь-то, обернувшись лицемъ къ берегу, купальщики соединенными силами опираются ударамъ волнъ, которыя производишь гораздо сильнѣйшее дѣйствіе, нежели паренье вѣниками, въ теплой банѣ. Электрическія потрясенія приводятъ кровь въ движеніе. Всѣ, даже старики и меланхолики, бодры и веселы: хохотъ и шутки раздаются со всѣхъ сторонъ. Игра моря приводишь иногда въ замѣшательство смѣльчаковъ. То вдругъ огромный валъ обрушается надъ головами и повергаетъ купающихся на песчаное дно; то въ одно мгновеніе сильная волна разрываетъ ручную цѣпь, и обратнымъ порывомъ уноситъ кого нибудь изъ толпы. Крикъ, шумъ, смятеніе водворяется между купающимися: одинъ другаго ищетъ подъ водою, ловитъ руку, и снова составляется стѣна, начинается новая борьба. Въ семъ движеніи и напряженіи силъ нѣкогда обременять головы размышленіями, и веселость одного сообщается всѣмъ. Забава эта продолжается отъ 15 до 20 минутъ.

(Продолженіе впредь.)

"Сѣверная Пчела", No 123, 1827

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru