Lib.ru/Классика: Циммерман Эдуард Романович. По северным окраинам Африки

По сѣвернымъ окраинамъ Африки

Путевые очерки.

ПО ЕГИПТУ.

I.-- Отъ Александріи до Каира.

Начиная со второй половины текущаго столѣтія, Африка стала служить поприщемъ для колонизаторскихъ попытокъ со стороны европейскихъ державъ. Даже объединявшаяся Германія, не обладавшая до сихъ поръ собственными заморскими поселеніями, завела теперь также свои колоніи по западнымъ и восточнымъ побережьямъ чернаго материка. Для европейскихъ народовъ, однако, въ переселенческомъ отношеніи, споконъ вѣку, всего важнѣе были земли, раскинутыя по сѣвернымъ окраинамъ Африки, а между этими областями первое мѣсто занимаетъ, конечно, Нильская долина. И дѣйствительно, находясь на порогѣ трехъ частей свѣта и служа въ настоящее время какъ бы ключомъ къ Суэзскому каналу, Египетъ за послѣднія десятилѣтія пріобрѣлъ весьма важное значеніе для европейскихъ мореходныхъ державъ.

Имѣя въ виду ближе ознакомиться съ его современнымъ состояніемъ и съ возникающимъ колонизаторскимъ движеніемъ въ Нильскую долину, я выѣхалъ изъ Одессы на пароходѣ "Русскаго общества" и въ 1897; г. ноября 30-го прибылъ въ Александрію.

Не останавливаясь въ этомъ городѣ, я съ парохода отправился на станцію желѣзной дороги, съ тѣмъ, чтобы переѣхать прямо въ Каиръ. Поѣздъ въ 9 часовъ утра двинулся по плотинѣ. Съ правой ея стороны синѣло озеро Маріутъ, а съ лѣвой -- тянулся каналъ Махмудіе, которымъ воды Нила соединяются съ гаванью. Затѣмъ вскорѣ показались зеленѣющія поля, перерѣзанныя каналами, изъ которыхъ вода, при посредствѣ зубчатыхъ колесъ, приводимыхъ въ движеніе буйволами, переливалась по засѣяннымъ нивамъ. По проложеннымъ вдоль каналовъ валамъ пробирались пестрыя толпы разноплеменнаго люда: среди пѣшеходовъ проѣзжалъ верхомъ на осликѣ смуглый арабъ; туземецъ-феллахъ велъ за собою медленно выступавшаго верблюда, на горбѣ котораго сидѣла закутанная въ черную фату женщина. По низменностямъ паслись темно-сѣрые буйволы съ горбатыми холками, овцы съ жирными хвостами. По болѣе возвышеннымъ площадямъ, не заливаемымъ рѣкою, расположились мѣстами сѣрыя жалкія деревушки съ ихъ слѣпленными изъ нильскаго ила лачужками; финиковыя пальмы раскинули надъ ними свои перья-листья. Все по пути было полно жизни и привлекало взоры обиліемъ новыхъ предметовъ. Вотъ показалась густая рощица сикоморъ, а за ней забѣлѣли стѣны домовъ и мечети, возлѣ которой возвышался стройный минаретъ. Поѣздъ подкатилъ къ станціи незначительнаго мѣстечка. На дебаркадерѣ громадными грудами лежали мѣшки съ зерномъ и тюки съ хлопкомъ. Послѣ трехъ подобныхъ остановокъ по дорогѣ, мы въ исходѣ перваго часа пополудни прибыли въ Каиръ.

Странное впечатлѣніе производятъ африканскіе города, въ родѣ Каира, на европейскаго туриста. Переѣзжая въ первый разъ изъ Европы въ Африку, онъ ожидаетъ встрѣтить въ этомъ не такъ еще давно мало доступномъ черномъ материкѣ новыя для него своеобразныя проявленія національнаго быта. Но на первыхъ порахъ ему приходится сильно разочароваться въ своихъ ожиданіяхъ. И въ самомъ дѣлѣ, едва успѣетъ онъ, подъѣхавъ къ станціи, сдать носильщику багажъ и выйти изъ вагона, какъ на дебаркадерѣ встрѣчаетъ его цѣлая вереница коммиссіонеровъ. У каждаго изъ нихъ на околышкѣ фуражки красуется изображенное золотыми буквами имя отеля въ городѣ; а на улицѣ у подъѣзда вытянулся рядъ омнибусовъ, какіе выѣзжаютъ обыкновенно на станцію для пріема пассажировъ. Тутъ же стоятъ извозчичьи коляски, готовыя къ услугамъ пріѣзжихъ. Словомъ, все то же, что въ любомъ изъ европейскихъ городовъ. Мало того, проѣзжая въ одномъ изъ омнибусовъ по улицамъ Каира, я увидѣлъ такіе же многоэтажные дома съ роскошными галантерейными и другими магазинами, такіе же рестораны и кофейни, какъ въ Берлинѣ и въ Вѣнѣ. Вотъ мы проѣхали по Оперной площади (Place de l'Opéra), откуда то и дѣло отходитъ нѣсколько трамваевъ; тутъ же стоятъ омнибусы и извозчичьи коляски парой; по широкимъ тротуарамъ толпятся одѣтые по-европейски пѣшеходы, среди которыхъ изрѣдка мелькаютъ туземные костюмы. По каменнымъ торцовымъ мостовымъ, обгоняя проѣзжающіе экипажи, быстро проносятся такіе же, какъ вездѣ въ европейскихъ городахъ, велосипеды. Стоило ли для всего этого переѣзжать черезъ Средиземное море и подвергаться разнымъ безпокойствамъ, безъ которыхъ не обходится подобный переѣздъ! Въ гостинницѣ встрѣчаютъ васъ тѣ же низкопоклонные портье и лакеи, какими отличаются въ особенности нѣмецкіе отели. Вамъ отводятъ такой же, какъ вездѣ въ Европѣ, роскошно драпированный, но вообще не очень комфортабельный номеръ съ большими зеркалами и съ обширною кроватью, увѣнчанной балдахиномъ. Вотъ только когда я вышелъ въ большой садъ при отелѣ,-- то въ виду пальмъ, базановъ и великолѣпныхъ цикусовъ, въ виду этой пышной тропической растительности, слабый намекъ на которую у васъ можно встрѣтить развѣ въ оранжереяхъ, я вполнѣ увѣрился, что нахожусь не въ Европѣ, а въ болѣе жаркомъ поясѣ. Когда же на другой день я пошелъ бродить по городу и, выбравшись изъ европейскаго квартала, очутился на главной улицѣ стараго туземнаго Каира, которая, подъ именемъ Муски, до сихъ поръ почти сохранилась въ своемъ первобытномъ видѣ,-- я еще нагляднѣе убѣдился въ томъ, что дѣйствительно прибылъ въ африканскій городъ.

И въ самомъ дѣлѣ, надо прежде всего замѣтить, что ширина этой улицы Муски не превышаетъ двадцати шаговъ, притомъ вмѣстѣ съ узкими тротуарами; и во всю эту ширину ея движется плотная толпа разноплеменнаго люда, какого мнѣ нигдѣ не приходилось встрѣчать: между одѣтыми въ европейскій костюмъ пѣшеходами разныхъ національностей гордо шествуютъ въ своихъ бѣлыхъ бурнусахъ смуглые арабы, щеголевато разодѣтые въ цвѣтные кафтаны персы, туземные пѣхотинцы съ красными фесками; тутъ же пробирается въ балахонѣ синяго цвѣта феллахъ, или въ грубой рубахѣ темнолицый нубіецъ; верхомъ на ослѣ ѣдетъ чалмоносный турокъ, а надъ самой толпой вытянулась губастая морда верблюда съ большою кладью на горбѣ. Кажется, яблоку негдѣ упасть въ этой тѣснотѣ; а между тѣмъ, когда на улицѣ появляется коляска парой съ иностранцами, то толпа раздвигается, и коляска безпрепятственно, никого не задѣвъ, проѣзжаетъ далѣе. Даже большія фуры, занимая чуть ли не цѣлую треть мостовой въ ширину, провозятся парою воловъ среди этой сутолоки. По обѣ стороны улицы тянутся настежь открытые магазины съ бакалейнымъ товаромъ, съ готовыми платьями, сапогами и всякою обувью, а мѣстами на обширныхъ четыреугольныхъ желѣзныхъ столахъ, подогрѣваемыхъ снизу печкой, стоятъ рядами мѣдные цилиндрическіе котелки. Хозяева тутъ же натягиваютъ на нихъ красныя фески, потомъ накрываютъ ихъ сверху такими же нагрѣтыми котелками, и утюжатъ такимъ образомъ фески, которыя затѣмъ снимаются съ этихъ цилиндровъ точно новыя.

Въ иномъ городѣ, въ родѣ Парижа, напримѣръ, подобное многолюдство расплывается по широкой авеню, такъ что тамъ безъ труда можно обозрѣть публику; но здѣсь, въ узкихъ предѣлахъ улицы толпа своею сплоченностью и разнохарактерностью просто ошеломляетъ непривычнаго наблюдателя. A тутъ еще на мою бѣду ко мнѣ привязался смуглолицый мальчуганъ, предлагая для чего-то свои услуги и то и дѣло повторяя: "бахшишъ, бахшишъ!" Оказалось, онъ, почуя новопріѣзжаго, требовалъ за что-то подачки. Какъ я ни старался уйти отъ него, но онъ не отставалъ. Наконецъ, свернувъ съ главной улицы направо въ переулокъ, въ которомъ тротуаровъ вовсе не оказалось -- и было не болѣе шести шаговъ въ ширину, а толпа была еще болѣе плотная,-- я успѣлъ-таки ускользнуть отъ назойливаго мальчугана и сталъ осторожно подвигаться по извилинамъ базара, переходя изъ одной его галереи въ другую. Въ этихъ своеобразныхъ базарахъ галереи, или ряды, покрываются для защиты отъ солнечныхъ лучей сверху цыновками. Каждому товару отведенъ здѣсь особый рядъ. Въ одномъ изъ нихъ торгуютъ исключительно коврами, которые выдаются обыкновенно за персидскіе; въ другомъ -- старымъ туземнымъ оружіемъ, которое, впрочемъ, нерѣдко изготовляется на какомъ-нибудь англійскомъ заводѣ; въ третьемъ -- красными и желтыми туфлями; какія носятъ обыкновенно арабы. Затѣмъ, слѣдуютъ ряды, въ которыхъ продаются сѣдла и сбруи, также бѣлые шерстяные бурнусы; далѣе, въ табачныхъ лавкахъ выставлены черешневые чубуки съ янтарными мундштуками и глиняными трубками. Словомъ, на базарѣ предлагаются всякіе идущіе на потребу туземцевъ товары, доставляемые съ разныхъ концовъ Востока, главнымъ складочнымъ мѣстомъ котораго служитъ Каиръ. Среди неумолкаемаго гула въ толпѣ раздаются рѣзкіе крики продавцевъ финиковъ, апельсиновъ, свѣжей воды и вообще прохладительныхъ напитковъ.

Протѣсняясь въ этой шумной сумятицѣ и любуясь красиво размѣщенными въ лавкахъ товарами, я увлекся до того, что окончательно заблудился и не зналъ, какъ выбраться изъ этого лабиринта рядовъ. Завидѣвъ издали красную феску темнолицаго полисмена, я обратился въ нему съ вопросомъ по-англійски, какъ мнѣ выйти на главную улицу Муски? Не говоря ни слова, онъ взялъ меня за руку повыше локтя и повелъ по галереѣ. Куда, думалъ я, ведетъ онъ меня? Пройдя такимъ порядкомъ шаговъ триста, онъ подвелъ меня въ другому стоявшему въ галереѣ полисмену, назвалъ ему требуемую улицу и сказалъ, чтобы онъ проводилъ меня туда. Новый полисменъ тѣмъ же порядкомъ повелъ меня по извилинамъ базара далѣе и передалъ третьему полисмену, который, наконецъ, вывелъ меня на улицу Муски и, пожавъ мнѣ на прощанье руку, вернулся назадъ въ своему посту. Эти туземные блюстители общественнаго порядка, какъ видно, выводятъ обыкновенно изъ базарнаго лабиринта заблудившихся въ немъ иностранцевъ, и надо отдать имъ полную справедливость, они исполняютъ свою обязанность безкорыстнымъ и радушнымъ образомъ. Выбравшись, благодаря имъ, на главную улицу, я по ней вышелъ на Оперную площадь, и вновь очутился въ знакомомъ уже мнѣ европейскомъ кварталѣ. Однако, эта первая прогулка по старому городу съ его базарами убѣдила меня, что въ такой толкучкѣ мнѣ не легко будетъ разобраться съ нахлынувшими разомъ новыми разнообразными впечатлѣніями; а потому я рѣшился на первыхъ порахъ моего пребыванія въ Египтѣ уѣхать изъ многолюднаго города въ болѣе тихое укромное мѣстечко. Съ этою цѣлью я на другой же день отправился по желѣзной дорогѣ на югъ, въ городокъ Гелуанъ, куда и прибылъ послѣ получасового переѣзда.

II.-- Гелуанъ.

Новый городовъ Гелуанъ находится въ двѣнадцати слишкомъ верстахъ къ югу отъ Каира среди Аравійской степи. Вѣдь и Каиръ тоже расположенъ въ Аравійской пустынѣ, примыкая лишь западной стороной къ правому берегу Нила. Но Гелуанъ лежитъ верстахъ въ пяти отъ рѣки среди песчаной площади, такъ что составляетъ въ нѣкоторомъ родѣ искусственный оазисъ. Въ гостинницѣ, въ которой я остановился, проживалъ пріѣхавшій сюда изъ Одессы русскій паціентъ. Когда я обратился къ нему съ вопросомъ, не можетъ ли онъ познакомить меня съ окрестностями города, то получилъ въ отвѣтъ: "Здѣсь нѣтъ никакихъ окрестностей!" Онъ хотѣлъ этимъ, конечно, выразить, что городъ со всѣхъ сторонъ окруженъ песчаной пустыней. Значитъ, воды Нила, даже вовремя сильнаго разлива, вовсе не доходятъ до Гелуана.

Несмотря на свое пустынное положеніе, городокъ развивается довольно успѣшно. Благодаря своему сухому, теплому, даже въ зимніе мѣсяцы, чрезвычайно чистому воздуху, благодаря въ особенности сооруженнымъ лѣтъ тридцать тому назадъ купальнямъ на здѣшнихъ теплыхъ сѣрныхъ водахъ, Гелуанъ сталъ съ каждымъ годомъ все болѣе и болѣе привлекать къ себѣ европейцевъ, чающихъ исцѣленія отъ сѣрныхъ ключей и отъ здороваго воздуха. Въ этомъ отношеніи паціенты въ настоящее время нерѣдко предпочитаютъ долину Нила даже самой Италіи, этой излюбленной съ давнихъ поръ, классической лечебницѣ Европы.

Своими прямыми чистенькими улицами, взаимно-пересѣкающимися подъ прямымъ угломъ, своими новенькими каменными домами городокъ напомнилъ мнѣ такіе же возникающіе молодые города на дальнемъ западѣ Сѣверо-Американскихъ Штатовъ. Строенія въ Гелуанѣ сооружены исключительно изъ бѣлаго песчаника, который цѣлыми плитами доставляется въ городъ изъ окрестныхъ каменоломенъ. Печей, разумѣется, въ жилыхъ комнатахъ совсѣмъ не водится, такъ какъ зимой здѣсь и безъ того довольно тепло. Полы вездѣ состоятъ изъ каменныхъ плитокъ, въ родѣ изразцовъ, которыя постилаются обыкновенно цыновкой изъ нильскаго тростника. Надо еще замѣтить, что стѣны въ комнатахъ здѣсь не оклеиваются бумажными обоями, а просто красятся, какъ то дѣлалось и у насъ встарь. Это, конечно, немало предохраняетъ жилища отъ насѣкомыхъ, особенно отъ клоповъ, которые здѣсь весьма плодовиты. Мухъ вообще немного, но комары все-таки залетаютъ въ комнату, а потому постель на ночь покрывается кисейною занавѣской. Въ городѣ находится католическая церковь съ колокольней, протестантская капелла и мечеть съ минаретомъ. Все это выстроено изъ того же бѣлаго камня. На южномъ концѣ города расположены купальни, близъ которыхъ на улицѣ сильно отзывается водосѣрнымъ газомъ. Недалеко отсюда разведенъ прекрасный густо поросшій садъ, а надъ его желѣзными рѣшетчатыми воротами значится надпись: "Jardin public". Несмотря на такую надпись, я въ немъ почти никогда не могъ застать гуляющей публики. Но на другомъ концѣ города, противъ станціи желѣзной дороги, разведенъ другой садъ, и при немъ открыто казино. Здѣсь въ праздничные дни бываетъ большое стеченіе публики; много гостей пріѣзжаетъ даже изъ Каира. При каждой изъ гостинницъ,-- а ихъ числомъ пять или шесть въ Гелуанѣ -- разведенъ садъ, почти даже при каждомъ домѣ, такъ что городокъ съ его зданіями изъ бѣлыхъ плитняковъ производитъ весьма пріятное впечатлѣніе, и съ перваго раза никакъ не подозрѣваешь, что онъ выстроенъ на пескахъ Аравійской степи.

Однако, для того, чтобы создать подобный оазисъ, необходимо было оросить почву. На такой конецъ и устроенъ водопроводъ, которымъ нильская вода доведена до самаго Гелуана. И какая пышная растительность развилась здѣсь подъ вліяніемъ живительной влаги! Тутъ зрѣютъ теперь и финикъ, и бананъ, не говоря уже о лимонѣ и апельсинѣ. Мало того, пользуясь водопроводомъ, жители по направленію къ Нилу отъ города провели аллею, усадивъ ее съ обѣихъ сторонъ индійскими акаціями. Это высокорослое, тѣнистое дерево вывезено изъ Остъ-Индіи и въ настоящее время весьма распространено въ Египтѣ. Оно легко разводятся и скоро достигаетъ высокаго роста.

Въ какую сторону, впрочемъ, вы ни вздумали бы выйти изъ города, вездѣ очутитесь въ безплодной пустынѣ. Пробираясь по пескамъ на западъ, по направленію къ Нилу, я увидѣлъ среди песчаной степи нѣчто, въ родѣ бесѣдки, подъ навѣсомъ которой пробивается теплый водосѣрный ключъ. Тутъ обыкновенно кто-нибудь изъ туземцевъ, арабъ или феллахъ, мыли свои ноги и руки. Совершивъ омовеніе, каждый затѣмъ поднимался по ступенькамъ на устроенную возлѣ источника каменную площадку и, обратившись лицомъ къ востоку, преклонялъ колѣни; и читалъ свою молитву, умоляя пророка объ исцѣленіи томящаго недуга.

Проходя далѣе на западъ по проведенной аллеѣ, я, верстахъ въ трехъ отъ города, добрелъ до черты, гдѣ пустыня примыкаетъ къ зеленѣющимъ площадямъ, орошаемымъ водою Нила. Иныя поля густо поросли высокими стеблями дурры, другія -- маисомъ или сахарнымъ тростникомъ. На свѣжей, не успѣвшей еще совсѣмъ просохнуть послѣ наводненія пашнѣ я засталъ феллаха, облеченнаго въ синюю самодѣльную рубаху изъ бумажной матеріи. Онъ вспахивалъ сырую, довольно рыхлую почву орудіемъ, которое едва-ли заслуживаетъ названія плуга: оно оказалось самаго первобытнаго устройства и ничѣмъ не отличается отъ тѣхъ орудій, какими пахали при Моисеѣ, въ чемъ легко убѣдиться не только по сохранившимся съ той эпохи изображеніямъ, но даже по выставленнымъ въ египетскомъ музеѣ близь Каира образцамъ древнихъ плуговъ. Это орудіе состоитъ изъ дышла съ двумя ярмами, въ которыя впрягается пара воловъ, и изъ приспособленнаго къ нему короткаго рычага съ желѣзнымъ клинообразнымъ наконечникомъ, который какъ бы замѣняетъ собою сошникъ. Пахарь управляетъ этимъ орудіемъ при посредствѣ приспособленной къ нему рукоятки. Земля этимъ плугомъ не переворачивается, а только разбивается кое-какъ на комья. Несмотря на скудную пахоту, такая воздѣлка здѣшней почвы, судя по всходамъ пшеницы, оказывается довольно удовлетворительной. Тутъ же по близости на другомъ полѣ нѣсколько феллаховъ раздѣлывали землю ручными мотыками подъ бобы.

Подходя къ берегу Нила, я увидѣлъ передъ собою довольно густую рощу финиковыхъ пальмъ. Это драгоцѣнное дерево, повидимому, лучше всего преуспѣваетъ группами и въ одиночку приходилось встрѣчать эту пальму только въ городахъ. Вообще надо замѣтить, что никакой египетскій пейзажъ немыслимъ безъ финиковой пальмы. Плодъ ея составляетъ обычную пищу феллаха, который, помимо того, питается еще дуррой и маисомъ, изрѣдка рисомъ, еще рѣже мясомъ. Финиковая пальма цвѣтетъ въ мартѣ и апрѣлѣ, а въ августѣ и сентябрѣ появляются подъ верхними листьями крупныя грозди темно-красныхъ плодовъ. Дерево, кора его и самые листья пальмы идутъ въ дѣло, а сиропообразный сокъ, получаемый изъ ствола, даетъ крѣпкое вино, такъ что эта пальма -- одно изъ самыхъ драгоцѣнныхъ достояній туземцевъ. Однако, имъ не дешево обходится этотъ даръ природы: за каждое дерево правительство взимаетъ пошлину въ размѣрѣ 2 ¹/₄ піастровъ {Около 25 коп.}. Такой налогъ обременителенъ для феллаха тѣмъ еще болѣе; что не каждое дерево и не каждый годъ оно даетъ обильный плодъ. Финики потребляются жителями или въ свѣжемъ, или высушенномъ видѣ. Свѣжій плодъ весьма вкусенъ; по тѣмъ финикамъ, какіе привозятся къ вамъ, мы не можемъ даже судить о чрезвычайно пріятномъ вкусѣ свѣжаго плода.

Шагахъ въ пяти пониже рощи, Нилъ катитъ свои темно-бурыя илистыя воды. Рѣка въ настоящее время, т.-е. въ первыхъ числахъ декабря, вступила уже въ свои берега, наполнивъ водою примыкающіе къ ней каналы. На берегу свалены были груды бѣлыхъ каменныхъ плитъ, добываемыхъ въ каменоломняхъ Аравійской пустыни. Эти плиты при мнѣ нагружались на стоявшія у берега парусныя барки и потомъ перевозились на другую сторону Нила, который въ этомъ мѣстѣ разливался почти на версту въ ширину. Во времена фараоновъ, подобные камни точно также перевозились съ Аравійскаго берега на ливійскій для постройки тѣхъ остроконечныхъ темно-бураго цвѣта пирамидъ, которыя виднѣлись на другой сторонѣ рѣки. Какъ разъ напротивъ того мѣста, гдѣ я стоялъ, на другомъ берегу находился древній Мемфисъ.

Внизъ по рѣкѣ, къ сѣверу, приходили на парусахъ суда, нагруженныя частью мѣшками съ зерномъ, частью цыновками, а не то также и тюками хлопка. На встрѣчу имъ небольшой пароходъ влекъ за собой на буксирѣ вверхъ по Нилу барку, на палубѣ которой сооружены были каюты для пассажировъ. Это судно занято было торговцами-арабами, которые направлялись въ южныя области для закупки туземныхъ товаровъ, съ тѣмъ, чтобы снабдить ими базары въ Каирѣ. A тамъ, вдали по рѣкѣ два феллаха, шагая по-поясъ въ водѣ, бичевой влачили порожнюю барку.

Непосредственно за финиковой рощей, на песчаномъ прибрежномъ подъемѣ, не заливаемомъ водою во время разлива, расположилась деревушка туземцевъ, состоящая изъ двухъ дюжинъ жилищъ. Эти темносѣрыя, небольшія, низкія лачуги слѣплены изъ нильскаго ила. Онѣ лишены оконъ; открытый входъ внутрь завѣшивается только цыновкой; кровли покрываются иногда пальмовымъ листомъ, а не то бамбукомъ. Онѣ вообще напомнили мнѣ сакли туркменовъ въ вашемъ закаспійскомъ краѣ,-- только здѣшнія лачуги гораздо хуже туркменскихъ.

Домашній скарбъ смугловатаго феллаха состоитъ изъ нѣсколькихъ корзинъ и лукошекъ, изъ глиняныхъ пористыхъ кувшиновъ, въ которыхъ ключевая вода сохраняется въ свѣжемъ видѣ, а также изъ иныхъ деревянныхъ посудинъ и изъ мѣднаго котла. Кромѣ того, по угламъ внутри лачуги валяются двѣ-три овчины; земляной полъ покрытъ иногда цыновкой изъ нильской осоки. Когда феллахъ, окончивъ работу, остается дома, то сидитъ обыкновенно наружи, подъ тѣнью акаціи или иного дерева, и, отдыхая, куритъ трубку, а жена его тутъ же занята пряжей или инымъ рукодѣльемъ. Около полудня она готовитъ скудный харчъ, который тутъ же наружи и потребляется семьей.

На ночь въ лачугѣ размѣщается не только семья феллаха, а также его куры, овцы съ ягнятами и возы, если только ему посчастливилось раздобыть что-нибудь въ родѣ подобной живности. Крупный скотъ, ослы и верблюды, коровы, и буйволы, остаются, конечно, наружи; для нихъ иногда возлѣ жилища устраивается открытый загонъ изъ бамбука. Все это представляется въ самомъ первобытномъ жалкомъ состояніи, и если при фараонахъ жилье египетскаго поселянина не было лучше, то оно навѣрное не было хуже, оттого что ничего худшаго себѣ и представить нельзя. По всему видно, что прогрессъ многовѣковой цивилизаціи какъ бы вовсе не коснулся этого народа, предки котораго считаются представителями древнѣйшей культуры на землѣ.

Прямые потомки первобытныхъ египетскихъ поселянъ, феллахи, называя себя чадами Египта, какъ бы самимъ Провидѣніемъ испоконъ вѣка обречены на то, чтобы воздѣлывать почву въ угоду проникавшихъ въ ихъ родной край чуждыхъ властителей. Господствуя въ богато-одаренной отъ природы странѣ, фараоны уже обременяли простой народъ тяжкими повинностями и томительными, зачастую непроизводительными, работами. A потомъ, въ чьи бы руки ни переходила Нильская долина, но феллахъ -- или въ качествѣ крѣпостного пахаря, или въ состоянія свободнаго земледѣльца -- неизмѣнно выносилъ на своихъ плечахъ бремя государственныхъ налоговъ, во всѣ времена составлявшихъ главный источникъ правительственныхъ доходовъ; такъ что ему самому приходилось ограничиваться лишь скудными остатками своихъ трудовъ. Всего сильнѣе надъ феллахомъ тяготѣютъ поземельныя, составляющія почти двѣ трети общей суммы государственныхъ доходовъ. Сверхъ того, его обременяютъ еще косвенные налоги, въ особенности на табакъ и соль. При жалкомъ жилищѣ и ограниченной пищѣ, феллахъ для покрытія своей наготы довольствуется синей рубахой изъ грубой бумажной матеріи и шерстяными штанами. Только въ холодную погоду накидываетъ онъ на плечи какую-то самодѣльную хламиду или просто одѣяло изъ козьей шерсти. Темно-русую голову онъ покрываетъ обыкновенно шерстянымъ колпакомъ бураго цвѣта, плотно облегающимъ его коротко остриженное темя. Онъ ходитъ обыкновенно босикомъ; иногда только обувь его состоитъ изъ темныхъ бумажныхъ чулокъ и козловыхъ туфель. Нечего удивляться послѣ этого, что феллахъ вѣчно попрошайничаетъ и, при встрѣчѣ съ иностранцемъ, неминуемо пристаетъ къ нему съ требованіемъ бахшиша; а полунагія дѣти его, завидѣвъ издали новаго пришельца въ ихъ край, устремляются на него со всѣхъ ногъ изъ своего селенія и безотвязно преслѣдуютъ его своимъ крикомъ, прося подачки.

Понятно, что, пребывая въ такомъ безвыходномъ бѣдственномъ состояніи, феллахъ совершенно равнодушно относятся ко всякимъ, не касающимся непосредственно его личности, событіямъ, и къ политическимъ или соціальнымъ переворотамъ въ его родной странѣ. Ему все равно, кто бы ни царствовалъ въ ней,-- онъ не чаетъ выхода изъ своего печальнаго экономическаго положенія, тѣмъ болѣе, что онъ какъ бы по преемству уже отличается робкими, миролюбивыми свойствами: не даромъ Страбонъ уже заявлялъ, что "нравы у египтянъ смягченные". A сверхъ того, проникнутое фанатизмомъ ученіе Корана, въ силу котораго все въ жизни человѣка предопредѣлено свыше, еще болѣе побуждаетъ феллаха безропотно переносить тяжкій гнетъ и несправедливое бремя. При всемъ томъ, онъ трудолюбивъ, и круглый годъ безъ перерыва трудится въ полѣ, а орошеніе почвы въ особенности требуетъ съ его стороны значительныхъ усилій.

Феллаховъ вообще въ Египтѣ считается свыше 80 процентовъ всего населенія, состоявшаго въ 1897 году изъ 9.500.000 душъ. Они большею частью занимаются земледѣліемъ; немногіе лишь разсѣяны по городамъ и служатъ отчасти работниками въ домахъ, отчасти погонщиками ословъ, на которыхъ жители разъѣзжаютъ верхомъ по городу или по его окрестностямъ.

Прямыми потомками древнихъ египтянъ признаются также копты, которые частью до настоящаго времени исповѣдуютъ христіанскую вѣру, тогда какъ феллахи еще въ VII-омъ столѣтіи арабами силою были обращены въ магометанство. Копты, которыхъ насчитывается около шести процентовъ всего населенія, попадаются чаще всего въ городахъ и пользуются гораздо большимъ довольствомъ чѣмъ феллахи. Между коптами встрѣчаются даже весьма богатые купцы. Многіе изъ нихъ служатъ кассирами при желѣзныхъ дорогахъ и при банкахъ, также драгоманами при консульствахъ, писцами у нотаріусовъ, а иногда и управляющими домовъ и помѣстій. Въ толпѣ ихъ можно узнать по тому, что они носятъ обыкновенно синюю или черную чалму. Иные облекаются, впрочемъ, въ отвѣчающія ихъ званію, иногда очень дорогія, одежды, какъ, напримѣръ, драгоманы при консулахъ. Цвѣтъ ихъ лица нѣсколько свѣтлѣе, чѣмъ у феллаховъ. Всѣ эти потомки древнихъ египтянъ, какъ видно, совершенно забыли языкъ своихъ предковъ и прибѣгаютъ во взаимныхъ сношеніяхъ къ общеупотребительному въ Египтѣ арабскому нарѣчію.

Проживая въ Гелуанѣ, я въ самой гостинницѣ успѣлъ уже озакомиться съ типами разнородныхъ національностей, населяющихъ современный Египетъ. Самъ хозяинъ отеля, родомъ грекъ, переселился сюда съ острова Крита. Замѣтимъ вообще, что европейскіе переселенцы, группируясь въ національные кружки, называемые обыкновенно колоніями, составляютъ около полутора процента всего населенія въ Египтѣ. Изъ нихъ численностью преобладаетъ колонія грековъ. Затѣмъ, слѣдуютъ итальянцы, французы и англичане. Русскихъ въ Египтѣ проживаетъ немногимъ болѣе пятисотъ человѣкъ. Греческіе переселенцы занимаются коммерческими дѣлами: болѣе богатые негоціанты открываютъ винныя лавки, рестораны или гостинницы, а мелкіе торгаши промышляютъ преимущественно продажею губокъ. Нашъ хозяинъ, водворившись лѣтъ десять тому назадъ въ Гелуанѣ, соорудилъ здѣсь свой отель. Дѣятельный, изворотливый, онъ суетился съ утра до вечера, самъ наблюдалъ за кухней, ѣздилъ въ Каиръ за припасами, лично подавалъ кушанье гостямъ за общимъ столомъ.

Въ этомъ дѣлѣ ему помогалъ нанятый при гостинницѣ нубіецъ. Этотъ туземецъ съ лицомъ темно-бураго цвѣта, въ пестрой рубахѣ и съ красной феской на головѣ, прибылъ сюда съ береговъ верхняго Нила, изъ области, лежащей между первымъ и вторымъ катарактами, гдѣ вообще обитаютъ нубійцы. Тамъ они занимаются обыкновенно земледѣліемъ. Но переселившіеся въ Каиръ и другіе сѣверные города нубійцы поступаютъ большею частью въ качествѣ прислуги въ гостинницы, также въ магазины, или нанимаются въ кучера, конюхи и тому подобныя должности. Сверхъ того, они служатъ зачастую матросами на нильскихъ пароходахъ, такъ какъ лучше другихъ туземцевъ знакомы съ теченіемъ верхняго Нила, а въ особенности съ опасными для плаванія катарактами. Иные нубійцы научаются говорить по-французски и по-англійски, такъ что служатъ переводчиками для европейскихъ туристовъ. Разнося за общинъ столомъ блюда, нашъ нубіецъ никогда не снималъ съ своей головы фески, которая, какъ извѣстно, пользуется особенной привилегіей, такъ что ни слуги, ни гости, не обнажаютъ головы, если носятъ феску.

При гостинницѣ служить еще совершенно черный негръ изъ Судана. Онъ убиралъ садъ и дворъ, чистилъ сапоги постояльцевъ и исполнялъ иныя подѣлки при домѣ. Дополняя нашъ перечень разныхъ національностей, прибавимъ еще, что за общимъ столомъ трапезовало человѣкъ десять нѣмцевъ, два-три француза, около двадцати англичанъ и англичанокъ, наѣхавшихъ въ Гелуанъ для поправленія своего здоровья.

Этимъ, впрочемъ, не ограничились разноплеменные типы, съ какими мнѣ пришлось ознакомиться въ городѣ. Въ торговыхъ его лавкахъ встрѣчались евреи, армяне и еще турки въ бѣлыхъ чалмахъ. Водворившись въ странѣ со временъ подчиненія Египта турецкому султану въ XVI-омъ столѣтіи, они долгое время занимали въ странѣ высшія государственныя должности. Но за послѣднія десятилѣтія ихъ смѣнили англичане, такъ что нынѣ потомки турецкихъ властителей промышляютъ большею частью торговлей по разнымъ городамъ.

Проходя по проложенной въ Нилу акаціевой аллеѣ, я по утрамъ постоянно встрѣчалъ большія толпы туземнаго люда, который съ противоположной Ливійской пустыни переѣзжалъ каждый день на баркахъ на нашу Аравійскую сторону рѣки. Тутъ попадались арабы, перевозившіе на верблюдахъ въ городъ для продажи разныхъ издѣлія въ родѣ цыновокъ или корзинъ. Сопровождавшія ихъ жёны облекались съ головы до ногъ въ черныя фаты, такъ что на виду оставались одни только глаза. На ихъ рукахъ и ногахъ красовались серебряные браслеты. Жёны болѣе бѣдныхъ феллаховъ шли просто съ открытыми лицами; но завидѣвъ меня издали, всякій разъ закрывались широкими рувавами до самыхъ глазъ. Онѣ съ ливійской стороны, какъ изъ болѣе обильнаго садами края, приносили на продажу въ городъ корзины съ апельсинами и бананами, а сверхъ того арбузы. Сродни арабамъ считаются бедуины, которыхъ также не рѣдко приходилось видѣть въ толпѣ. Но только въ наше время бедуинъ ужъ не гарцуетъ на ворономъ конѣ, а смиренно труситъ на жалкомъ осликѣ, чуть не волоча ноги по землѣ. Это племя, частью осѣдлое, частью кочующее, промышляетъ преимущественно скотоводствомъ. Пользуясь никѣмъ не занятыми по окраинамъ пустыни площадками, покрытыми иногда сухою, скудною травой, бедуины живутъ по своимъ особымъ деревнямъ, и прокармливая кое-какъ стада овецъ и возъ по тощимъ пастбищамъ, продаютъ ихъ затѣмъ въ сосѣдніе города. Иные изъ бедуиновъ содержатъ по нѣскольку верблюдовъ и съ выгодой занимаются перевозкой клади, въ особенности -- бѣлыхъ каменныхъ плитъ изъ каменоломенъ къ берегу рѣки. Нѣкоторые служатъ проводниками къ пирамидамъ или торгуютъ по базарамъ преимущественно турецкимъ оружіемъ, сѣдлами и сбруей. Они, также какъ арабы чистой крови, отличаются болѣе темнымъ, чѣмъ феллахи, почти бронзовымъ цвѣтомъ лица съ небольшою черною бородой. Съ цвѣтною чалмою на головѣ и съ перекинутымъ съ одного плеча на другое бѣлымъ бурнусомъ, бедуинъ, подобно арабу; съ презрѣніемъ взираетъ на жалкаго феллаха и своимъ строгимъ, проявляющимъ чувство собственнаго достоинства взоромъ невольно внушаетъ въ себѣ уваженіе со стороны туземцевъ.

Я и съ другихъ также сторонъ нерѣдко посѣщалъ окрестности города, которыхъ не хотѣлъ признавать мой знакомый изъ Одессы. Въ этихъ окрестностяхъ раскинулась голая песчаная пустыня. Она, впрочемъ, не стелится плоской равниной, а напротивъ, поднимается постепенно террасами, такъ что представляетъ то возвышенныя площади, то каменистые холмы. Вотъ на этихъ-то пустынныхъ возвышенностяхъ и встрѣчаются иногда селенія арабовъ и бедуиновъ. Хозяинъ гостинницы предостерегалъ меня, чтобы я не слишкомъ удалялся отъ города, увѣряя, что бедуины зачастую нападаютъ на проникающаго въ ихъ районъ чужестранца. Близъ Гелуана тоже расположилась одна изъ такихъ деревень; при ней на холмѣ стоитъ даже выстроенная изъ камня вѣтреная мельница. Здѣшнія жилища бедуиновъ болѣе, чѣмъ лачуги феллаховъ, походятъ на обиталища цивилизованныхъ жителей: каменные, хотя и грязные, дома снабжены не только дверями, но также окнами. По всему видно, что обитатели этихъ деревень среди пустыни пользуются большимъ довольствомъ, нежели земледѣльцы среди плодородныхъ полей. Я удивлялся только, какъ люди могли селиться среди такой безводной пустыни? Вскорѣ, однако, я убѣдился, что не въ дальнемъ разстояніи отъ деревни пробивается изъ земли ключъ отличной прѣсной воды. Надъ этимъ ключомъ жители соорудили навѣсъ, подъ которымъ въ нишѣ придѣланъ кранъ. Сюда по утрамъ изъ деревни приходили женщины съ высокими глиняными кувшинами. Наполнивъ ихъ ключевою водою изъ кана, онѣ ловко переносили на головахъ тяжелые кувшины.

Самая поверхность на возвышенныхъ площадяхъ состоитъ мѣстами изъ хрящеватаго песку, а мѣстами изъ каменистыхъ глыбъ. Мнѣ иногда случалось переходить по неровнымъ скалистымъ плитнякамъ. Надо вообще замѣтить, что эта Аравійская пустыня гораздо суровѣе и возвышеннѣе, вообще гористѣе Ливійской. Поднявшись на одну изъ песчаныхъ площадей, я увидѣлъ бѣлые могильные камни арабскаго кладбища, а недалеко отъ него находилось также другое -- христіанское. Судя по надписямъ на мраморныхъ плитахъ, которыхъ оказалось около тридцати числомъ, тутъ похоронены большею частью нѣмцы, умершіе въ Гелуанѣ. На одной изъ плитъ я прочелъ, впрочемъ, русскую надпись; подъ изображеніемъ креста тутъ значилось:

"Милка

Камбурова.

8-го ноября,

1894 г.".

Меня заинтересовала еще надпись на другой плитѣ, подъ которой похороненъ нѣмецъ, по фамиліи Шёнембергъ. Здѣсь были начертаны три строки:

Wer im Gedachtniss seiner Lieben lebt,

Der ist nient todt, der ist nur fera;

Todt ist nur--wer vergessen ist *).

*) Не умеръ тотъ, кто въ памяти своихъ друзей живетъ,-- онъ только далеко отъ насъ, а умеръ лишь, кто позабытъ.

Пробираясь далѣе въ сѣверо-востоку отъ города, я иногда поднимался на болѣе возвышенную террасу, откуда открывался передо мной обширный видъ на молодой городовъ съ его бѣлыми зданіями и цвѣтущими садами, на дальнія зеленѣющія поля, а за ними на синѣющую гладь нильской воды, по которой шли на парусахъ барки, и на ливійскій берегъ съ его пирамидами, раскинутыми по мѣстности древняго Мемфиса. Внизу подъ ногами въ глубокомъ обрывѣ видѣлъ я тѣ каменоломни, изъ которыхъ добывается камень для городскихъ построекъ. Этотъ бѣлый песчаникъ попадается тутъ подъ хрящеватой почвой толстыми слоями, глыбами аршина въ два-три толщиной. Ихъ взрываютъ порохомъ. Потомъ мѣстные бедуины обдѣлываютъ эти глыбы при посредствѣ желѣзной кирки и перепиливаютъ пилой на четыреугольныя плиты аршина въ полтора въ квадратѣ. Со дна обрыва эти плиты перевозились при мнѣ частью на тачкахъ, а не то на верблюдахъ въ городъ или въ рѣкѣ. Къ инымъ каменоломнямъ отъ станціи желѣзной дороги проложены рельсы, такъ что камень оттуда возится по желѣзной дорогѣ даже въ Каиръ для построекъ. Этимъ камнемъ вообще пользовались уже съ древнѣйшихъ временъ, и несмотря на то въ нѣдрахъ земли остаются еще неистощимые его запасы.

На одной изъ такихъ пустынныхъ площадей я какъ-то разъ увидѣлъ разостланныя для просушки на солнцѣ темно-бурыя лепешки. Осмотрѣвъ ихъ, я узналъ, что онѣ состоятъ просто изъ скотскаго позема. Эти лепешки, какъ оказалось, замѣняютъ жителямъ топливо. Дѣло въ томъ, что въ странѣ -- большихъ лѣсовъ нѣтъ; не рубить же въ самомъ дѣлѣ дорогія финиковыя пальмы на дрова! Такъ называемый у насъ въ Малороссіи кизякъ служить у хохловъ такимъ же топливомъ, но только у нихъ навозъ сушится кирпичиками, а не круглыми лепешками, какъ здѣсь у арабовъ. Впослѣдствіи мнѣ не разъ приходилось видѣть, какъ дѣти по проѣзжимъ дорогамъ, даже по улицамъ города, подбирають руками пометъ разныхъ животныхъ и, собравъ его въ корзины, относятъ домой, съ тѣмъ, чтобы намять изъ него лепешки и высушить ихъ на солнечномъ припекѣ. Такимъ образомъ, какъ у насъ въ Малороссіи, такъ и здѣсь въ Египтѣ, жители необходимый для удобренія полей навозъ безпощадно сжигаютъ въ печахъ, предполагая, будто это удобреніе не пригодно для ихъ почвы.

Въ Нильской долинѣ топливомъ служатъ еще кусты хлопка послѣ его сбора; въ окрестностяхъ Гелуана сборъ былъ оконченъ въ началѣ ноября. Въ первый разъ мнѣ случилось видѣть эти оголенныя хлопковыя поля, когда я ходилъ въ дворцу матери хедива. Туда ведетъ параллельная съ нильскимъ берегомъ аллея старыхъ густыхъ акацій. По обѣ ихъ стороны раскинулись поля дурры, сахарнаго тростника и отчасти хлопка. Вдоль аллеи съ деревьямъ привязаны были на длинныхъ веревкахъ туземные буйволы. Шерсть у нихъ темносѣраго цвѣта, рога въ видѣ серповъ наклонены назадъ, такъ что ложатся чуть ли не на самую холку, снабженную горбомъ. Какъ видно, при настоящемъ состояніи здѣшняго скотоводства, буйволы и всякій иной скотъ кормятся весьма скудно, тѣмъ болѣе, что выгоновъ и пастбищъ по нильской долинѣ не водится. И вотъ хозяева размѣщаютъ своихъ буйволовъ по аллеѣ, вытянутой версты на двѣ. Приставленныя въ скоту дѣвочки набираютъ листья растущей по сторонамъ дурры и подкидываютъ ихъ животнымъ, которыя съ жадностью бросаются на такой, не особенно обильный кормъ. Между этими, свирѣпо озиравшими меня, буйволами я съ оглядкой прошелъ по аллеѣ до самаго дворца. При немъ разведенъ садъ и огородъ. Тутъ по грядамъ росли бобы, тыквы, томаты и большое количество лопатообразнаго кактуса изъ вида опунцій. Недалеко отъ дворца стоитъ сахарный заводъ, На хлопковыхъ поляхъ кусты были срублены и большими грудами въ видѣ хвороста свалены по окраинамъ полей, окруженныхъ валомъ. Эти груды на верблюдахъ перевозятся въ городъ и служатъ топливомъ. Хлопокъ составляетъ одинъ изъ главныхъ доходовъ сельскихъ хозяевъ въ Египтѣ. Для того, чтобы убѣдиться въ этомъ, стоитъ только ознакомиться нѣсколько ближе съ здѣшнимъ земледѣліемъ. Избѣгая повтореній, я соберу здѣсь къ одному мѣсту тѣ свѣдѣнія, какія мнѣ удалось собрать по части здѣшняго сельскаго хозяйства какъ на Аравійской, такъ и на ливійской сторонѣ.

III.-- Очеркъ сельскаго хозяйства.

Представить хотя бы даже поверхностный очеркъ своеобразнаго египетскаго полеводства немыслимо безъ предварительнаго краткаго описанія Нила, по возможности, на всемъ его протяженіи по странѣ. Это настоящій кормилецъ Египта, и Геродотъ уже говоритъ, что земля, прилегающая къ рѣкѣ -- даръ Нила. Если бы не повторяющіеся изъ года въ годъ разливы рѣки, то весь край слился бы съ Аравійской и Ливійской пустынями въ одну песчаную степь въ родѣ Сахары. A потому Наполеонъ; мѣтко выразился, сказавъ: "Если бы Нилъ не вошелъ въ пустыню, то пустыня подошла бы въ Нилу!" Какъ въ нашемъ Закаспійскомъ краѣ, такъ и въ Египтѣ, земледѣліе оказывается возможнымъ только тамъ, гдѣ почва орошается водою рѣки,-- и тѣмъ болѣе, что въ нильской долинѣ дожди составляютъ большую рѣдкость.

Нилъ, какъ извѣстно, образуется изъ сліянія двухъ рѣкъ, вытекающихъ изъ экваторіальныхъ странъ, а именно, изъ обильнаго водою Бахръ-эль-Абіада, или Бѣлаго-Нила, который при городѣ Хартумѣ сливается съ Бахръ-эль-Азревомъ, или Синимъ-Ниломъ, который выходитъ изъ Абиссинскихъ Альпъ и уносятъ изъ этихъ горныхъ высотъ оплодотворяющій долину илъ. Потомъ, нѣсколько ниже по теченію, въ соединенный Нилъ вливается еще единственный притокъ -- Атбара. Вытекая изъ Абиссиніи, онъ также вноситъ въ главную рѣку плодотворную тину. Однако, Синій-Нилъ даже вмѣстѣ съ Атбарой, но безъ Бѣлаго, не былъ бы въ состояніи наполнить водою русло рѣки въ такой мѣрѣ, чтобы вода ея могла разлиться по пустынѣ. Надо еще замѣтить, что, начиная отъ самаго сліянія обѣихъ рѣкъ, т.-е. отъ города Хартума, на протяженіи почти двухъ-тысячъ верстъ, Нилу предстоитъ преодолѣть шесть катарактовъ, которые, въ родѣ нашихъ днѣпровскихъ пороговъ, представляютъ не маловажныя препятствія для судоходства. Зато, впрочемъ, они же сильно задерживаютъ стремительное теченіе быстрыхъ водъ, такъ что безъ этихъ катарактовъ Нилъ не разливался бы по пустынѣ, напротивъ, порывистымъ потокомъ устремился бы въ нѣсколько дней прямо къ морю. Затѣмъ, рѣка обмелѣла бы, пожалуй, на цѣлый годъ, такъ что культура по ея берегамъ была бы просто немыслима. Протекая подъ городомъ Каиромъ, Нилъ, верстахъ въ двадцати къ сѣверу отъ него, разбивается на два рукава и, образовавъ такимъ образомъ перерѣзанную въ разныхъ направленіяхъ каналами Дельту, вливается въ море при городахъ Розеттѣ и Даміеттѣ.

Разливы Нила совершаются съ извѣстною правильностью: въ началѣ лѣта, проливные дожди въ тропическомъ поясѣ обрушаются сперва въ бассейнъ Бѣлаго-Нияла, а немного времени спустя послѣ того -- также и въ бассейнъ Синяго. Первый изъ нихъ несетъ изъ болотъ зеленоватыя, насыщенныя органическими веществами нездоровыя воды свои, такъ что въ Каирѣ рѣка около 10-го іюня начинаетъ понемногу подниматься. Вскорѣ, вслѣдъ затѣмъ, устремляются къ сѣверу красноватыя, илистыя воды вытекающаго съ абиссинскихъ возвышенностей Синяго-Нила и отчасти Атбары, такъ что въ половинѣ іюля воды рѣки сильно разливаются, наводняя берега. Въ исходѣ сентября уровень Нила достигаетъ наибольшей высоты и остается въ такомъ положеніи почти до послѣднихъ дней октября. Съ этой поры воды начинаютъ сперва быстро, а потомъ медленно сбывать, съ тѣмъ, чтобы въ началѣ іюня дойти до низшаго уровня.

Такіе, въ своей совокупности вообще правильно повторяющіеся изъ года въ годъ, разливы подвергаются, однако, нѣкоторымъ колебаніямъ въ разные года. Отъ этихъ колебаній, отъ большаго или меньшаго уровня, достигаемаго водами Нила, зависитъ урожай предстоящаго года: если по устроенному близъ Каира водомѣру вода достигаетъ около 19 метровъ высоты надъ моремъ, то можно надѣяться на успѣшный урожай; если же она не достигаетъ этого нормальнаго уровня, то много земли лишено будетъ орошенія, и край потерпитъ недородъ. Для устраненія такого бѣдствія на Нилѣ, верстахъ въ двадцати-пяти въ сѣверу отъ Каира, сооружена въ большихъ размѣрахъ плотина, или запруда, окончательно достроенная въ 1891-мъ году. Благодаря этому громадному сооруженію, вода въ рѣкѣ можетъ быть поднята свыше одного метра надъ ея естественнымъ уровнемъ. Если, наконецъ, вода значительно превыситъ нормальный уровень, то большая часть страны можетъ подвергнуться сильному опустошенію отъ чрезмѣрнаго разлива и потерпѣть еще болѣе тяжкія бѣдствія.

Въ настоящее время, Нилъ вліяетъ на культуру страны двоякимъ образомъ: сперва путемъ естественнаго наводненія, которое сопровождается осадками плодотворнаго яла на почву, а потомъ еще путемъ искусственнаго орошенія.

Первымъ способомъ, т.-е. естественнымъ наводненіемъ, Египетъ пользовался уже во времена фараоновъ. На такой конецъ въ древности уже сооружена была весьма цѣлесообразная система бассейновъ и каналовъ по обоимъ берегамъ Нила. Эти бассейны образованы при посредствѣ валовъ: во-первыхъ, продольныхъ -- или параллельныхъ съ берегами Нила, а во-вторыхъ, поперечныхъ,-- которыми вода задерживается и отдѣляется отъ непосредственно смежныхъ бассейновъ. Послѣдніе, впрочемъ, соединяются между собою каналами, которыми вода, по мѣрѣ надобности, переливается изъ одного бассейна въ другой. Дѣло въ томъ, что уровень земли въ Египтѣ образуетъ площадь, слегка покатую съ юга къ сѣверу, такъ что эти бассейны постепенно опускаются какъ бы террасами. Такимъ путемъ вода, выступивъ изъ береговъ, медленно разливается по полямъ, при чемъ не размываетъ ихъ, не сноситъ почвы, не образуетъ овраговъ и не даетъ землѣ быстро засыхать. Напротивъ, она успѣваетъ осадить наносимый илъ, который, смѣшавшись съ измельченнымъ пескомъ пустыни, и образуетъ собственно плодородную почву. Однако, этотъ илъ отнюдь не въ состояніи замѣнить собою все то удобреніе, какое требуется для возстановленія плодородія почвы, такъ что на самомъ дѣлѣ поля изъ года въ годъ сильно истощаются: въ древности, какъ извѣстно, Египетъ слылъ житницей извѣстнаго тогда міра, а въ настоящее время наши украинскія степи своимъ урожаемъ много превосходятъ египетскія хлѣбныя поля. Сверхъ того, такъ какъ за послѣднее время цѣны на хлѣба сильно упали, то земледѣльцы въ Египтѣ, которые ограничиваются воздѣлкой однихъ зерновыхъ продуктовъ, не въ состояніи болѣе удовлетворить всѣмъ своимъ нуждамъ; они неминуемо должны прибѣгнуть къ производству болѣе драгоцѣнныхъ продуктовъ, а именно -- хлопка и сахара. Но эти продукты требуютъ много воды и притомъ въ самую жаркую пору, среди лѣта, когда наводненіе давно уже завершилось. Тутъ-то и оказалось необходимымъ прибѣгнуть въ искусственному орошенію при посредствѣ особо сооруженной для того системы каналовъ. Эта система орошенія была введена лишь въ первой половинѣ текущаго столѣтія, но окончательно приспособить ее удалось только съ сооруженіемъ вышеприведенной плотины на Нилѣ, въ 1891 году. Въ настоящее время, искусственнымъ орошеніемъ пользуются почти три-четверти всей культурной площади въ Египтѣ. Надо еще замѣтить, что каналы, въ которые вода поступаетъ во время разлива рѣки, были въ то же время углублены и расширены, такъ что теперь вода сохраняется въ нихъ въ теченіе всего лѣта. Изъ нихъ же оплодотворяющая влага переливается по мѣрѣ надобности на поля, такъ что земледѣлецъ пользуется своей почвой круглый годъ и въ состояніи теперь воздѣлывать и хлопокъ, и сахаръ, которые именно лѣтомъ нуждаются въ орошеніи. Для того, чтобы перелить воду изъ каналовъ на поля, прибѣгаютъ въ разнымъ болѣе или менѣе усовершенствованнымъ средствамъ.

Гуляя по полямъ, я зачастую наблюдалъ, какъ двое феллаховъ, стоя на краю канала другъ противъ друга, держали каждый въ рукахъ по два конца веревки, къ противоположнымъ концамъ которой былъ привязавъ котлообразный коробъ, сдѣланный изъ пальмовыхъ листьевъ. Черпнувъ имъ воду изъ канала, они съ размаху переливали ее въ примыкающее поле, поросшее сахарнымъ тростникомъ. Этотъ первобытный способъ орошенія называется у феллаховъ -- "наталь".

Такимъ путемъ, однако, вода можетъ быть поднята не свыше одного метра. Для болѣе высокаго подъема прибѣгаютъ въ инымъ средствамъ. Въ разныхъ мѣстахъ, какъ на берегу самаго Нила, такъ и при каналахъ, показываются длинные, торчащіе кверху шесты, подобные тѣмъ очипамъ, или такъ называемымъ журавлямъ, какими у насъ по деревнямъ пользуются иногда при колодцахъ для подъема прицѣпленнаго къ канату ведра съ водой. Но ведро при такомъ шестѣ на берегу Нила замѣняется такою же корзиной, какъ при "наталѣ". Эти очипы въ Египтѣ называются "шадуфъ". Ими вода изъ каналовъ можетъ быть поднята втрое выше, чѣмъ при посредствѣ "наталя".

Въ иныхъ мѣстахъ, особенно въ нижнемъ Египтѣ, феллахи пользуются машиной въ родѣ Архимедова винта, также водоподъемными колесами, приводимыми въ движеніе приводомъ, къ которому впрягается буйволъ или верблюдъ. Къ окружности вертикальнаго колеса приспособленъ канатъ съ глиняными кувшинами, которыми вода черпается изъ канала и при посредствѣ желоба переливается въ поле. Эта машина называется сакіе. Въ крупныхъ сельскихъ хозяйствахъ для подъема воды стали прибѣгать даже въ паровой силѣ: локомобили приводятъ въ движеніе насосы, которыми вода поднимается изъ каналовъ на значительную высоту.

Ознакомившись хотя поверхностно съ средствами орошенія въ Египтѣ, мы теперь лучше можемъ представить себѣ крайне своеобразную, можно сказать, единственную въ своемъ родѣ систему египетскаго полеводства, на которое наводненіе и орошеніе оказываютъ выдающееся вліяніе. Замѣтимъ прежде всего, что полеводство въ Египтѣ вообще въ каждый годъ разбивается на три культурные періода, или сезона, а именно: 1) зимняя культура, называемая по-египетски шетви, производится отъ ноября до мая; 2) лѣтняя -- по-египетски сефи -- отъ апрѣля до октября; 3) осенняя -- нили,-- отъ августа до октября.

Не вслѣдствіе ли такого раздѣленія культуры на три сезона въ году возникло господствовавшее мнѣніе, будто съ египетскаго поля снимается по три жатвы въ годъ. Этого, конечно, никогда не было; правда, однако, что нѣкоторые участки подвергаются въ теченіе двѣнадцати мѣсяцевъ двойной воздѣлкѣ. Вслѣдствіе этого, въ Египтѣ представляется странное явленіе: на дѣлѣ оказывается, что въ одинъ и тотъ же родъ въ странѣ воздѣлывается большее количество участковъ, нежели сколько имѣется ихъ въ цѣломъ составѣ. И дѣйствительно, въ Египтѣ считается, примѣрно, пять милліоновъ феддановъ пахотной земли {Федданъ почти вдвое менѣе нашей десятины: онъ = 1302 кв. саж.}, а въ теченіе года воздѣлывается на самомъ дѣлѣ свыше шести милліоновъ. Вообще тамъ, гдѣ введено искусственное орошеніе, почва засѣвается разными растеніями четыре, а иногда и пять разъ въ три года, а тамъ, гдѣ пользуются однимъ только наводненіемъ,-- семь разъ въ шесть лѣтъ.

Въ зимній сезонъ воздѣлываются обыкновенно: пшеница, ячмень, бобы, чечевица, клеверъ, вообще разные кормовые продукты; въ лѣтній -- исключительно такія растенія, которыя лѣтомъ нуждаются въ сильномъ орошеніи, а именно, хлопокъ, сахарный тростникъ и рисъ; наконецъ, въ осенній сезонъ разводятся кукуруза, дурра и разные огородные продукты. Надо еще замѣтить, что въ крупныхъ хозяйствахъ вообще соблюдается правильная плодосмѣнность, такъ что у нихъ клеверъ играетъ важную роль не только какъ кормовой продуктъ, но еще болѣе какъ растеніе, поддерживающее плодородіе почвы. Однако, до настоящаго времени въ Египтѣ болѣе всего воздѣлывается все-таки пшеница. Этотъ древнѣйшій египетскій продуктъ занимаетъ почти пятую часть всей культурной площади въ Нильской долинѣ. Пшеница сѣется обыкновенно тотчасъ же по окончаніи наводненія, въ октябрѣ. Иногда ее разсѣваютъ прямо въ сырую, не успѣвшую еще обсохнуть почву, почти не подвергая ее обработкѣ плугомъ. Жатва начинается въ южныхъ областяхъ среди апрѣля, а въ сѣверныхъ -- въ началѣ мая. Свезенные съ поля снопы разстилаются на плотно утрамбованной площадкѣ и подвергаются тутъ же молотьбѣ при посредствѣ весьма страннаго орудія: называемое по-египетски норагъ, оно состоитъ изъ деревянныхъ полозьевъ, снабженныхъ тремя желѣзными цилиндрами. Пара воловъ влекутъ эту неуклюжую машину, шагая кругомъ по разобраннымъ снопамъ, и такимъ образомъ, не только при посредствѣ цилиндровъ, но также своими копытами разминаютъ и треплятъ солому, отдѣляя отъ нея зерно, а вмѣстѣ съ тѣмъ -- примѣшивая къ нему свой пометъ. Потомъ сорное зерно провѣвается точно такъ же, какъ это дѣлается у насъ по деревнямъ, подбрасывая его лопатою на вѣтеръ. Понятно, что послѣ такой молотьбы зерно отзывается весьма непріятнымъ вкусомъ отъ помета. Оттого-то туземцы, потребляя свою пшеницу, примѣшиваютъ въ ней значительное количество русской; такъ что въ настоящее время изъ Одессы въ Александрію вывозится ежегодно около 400.000 пудовъ зерна. Въ крупныхъ имѣніяхъ мнѣ случалось, однако, видѣть большія паровыя молотилки извѣстнаго завода Клейтона. Въ такихъ хозяйствахъ вообще пользуются орудіями новѣйшаго устройства, англійскими плугами и боронами, даже жатвенными машинами.

Послѣ пшеницы наибольшее количество пашни занимается маисомъ и дуррой. Ограничиваясь въ своемъ хозяйствѣ почти одними зерновыми продуктами, феллахи воздѣлываютъ также ячмень, а сверхъ того еще бобы и иныя огородныя овощи на собственную потребу. Вслѣдствіе этого продукты зимняго сезона и занимаютъ самую обширную площадь культурныхъ земель. Въ осенній сезонъ воздѣлывается уже вдвое менѣе феддановъ, а въ лѣтній даже вчетверо менѣе, чѣмъ въ зимній. Въ этотъ лѣтній сезонъ почти одни только крупныя хозяйства и пользуются собственно искусственнымъ орошеніемъ для производства хлопка и сахара.

Изъ всѣхъ продуктовъ, какіе воздѣлываются въ сѣверной части Нильской долины, особенно въ Дельтѣ, одинъ только хлопокъ и вознаграждаетъ съ нѣкоторымъ избыткомъ расходы во полеводству. Онъ-то и служитъ однимъ изъ главныхъ предметовъ экспорта. Изъ Египта за границу въ 1897 году было вывезено отличнаго хлопка около 255.000.000 килограммъ. Изъ этого количества почти половина доставлена была въ Англію; затѣмъ наибольшее количество тюковъ выпало на долю Россіи, которая пріобрѣла почти столько же, сколько досталось Италіи, Австріи и Франціи, вмѣстѣ взятымъ. Даже въ Соединенные-Штаты Сѣверной Америки, снабжающіе всю Европу этимъ товаромъ, было ввезено нѣкоторое количество египетскаго хлопка, такъ какъ по качеству онъ превосходитъ американскій, а потому на фабрикахъ пользуются египетскимъ продуктомъ для производства пряжи высшаго достоинства. Сверхъ того, изъ Египта вывозятся еще хлопковыя зерна, главнѣйше въ Англію. Такимъ образомъ, благодаря значительнымъ выгодамъ, выручаемымъ съ хлопковыхъ полей, воздѣлка этого продукта за послѣднее десятилѣтіе стала распространяться въ широкихъ размѣрахъ, и если землевладѣльцы не позаботятся о надлежащемъ удобреніи, то почва ихъ скоро будетъ истощена до послѣдней крайности,

Такимъ же весьма цѣннымъ и сильно истощающимъ почву продуктомъ оказывается сахарный тростникъ, разводимый въ крупныхъ помѣстьяхъ, особенно въ южныхъ областяхъ по верхнему Нилу. Въ теченіе лѣта, тростниковое поле орошается даже чаще, нежели хлопковое. Близъ Гелуана, я въ декабрѣ засталъ тростникъ еще на корню въ полномъ ростѣ. Жатва его длится, начиная со второй половины декабря до апрѣля. Сахаръ также составляетъ одинъ изъ важныхъ предметовъ экспорта. Въ 1897 г. изъ Египта было вывезено около 73.000.000 килограммъ тростниковаго сахара.

Обильнымъ орошеніемъ пользуются, сверхъ того, для воздѣлки риса, которая, впрочемъ, ограничивается лишь нѣкоторыми областями въ Нижнемъ-Египтѣ, преимущественно по прибрежью Средиземнаго моря. Однако, всѣ эти выгодные предметы заграничнаго сбыта въ состояніи производить, какъ было упомянуто, одни только крупныя хозяйства, располагающія значительными капиталами.

Вообще, надо замѣтить, землевладѣніе въ Египтѣ подчиняется крайне ненормальнымъ условіямъ. Въ немъ преобладаетъ крупное землевладѣніе. Почти двѣ-трети культурной площади въ долинѣ Нила составляетъ собственность крупныхъ владѣльцевъ, которые рѣдко сами занимаются хозяйствомъ, а большею частью взимаютъ лишь ренту съ своей земли. Остальная треть предоставляется среднему и мелкому землевладѣнію, такъ что огромная масса настоящихъ земледѣльцевъ, а именно феллахи, отчасти также арабы, вовсе не обладаютъ землей и кое-какъ пробиваются наемнымъ трудомъ, или арендуя земли за высокую цѣну. При всемъ томъ, эти феллахи цѣпко льнутъ въ своей почвѣ; а потому въ странѣ, почти лишенной фабрикъ и заводовъ, предложеніе земледѣльческаго труда превышаетъ даже спросъ въ сельскомъ хозяйствѣ, и издѣльный трудъ оплачивается весьма скудно.

Въ глазахъ египтянъ, и не только бѣднаго класса феллаховъ, но также богатыхъ капиталистовъ, земля пользуется важнымъ значеніемъ, тѣмъ болѣе, что въ странѣ еще весьма мало развита фабричная промышленность. Вслѣдствіе этого, капиталисты въ Египтѣ и стараются пріобрѣсть земельную собственность. Въ этомъ случаѣ, они пользуются отчасти безвыходнымъ положеніемъ безземельныхъ феллаховъ. Послѣдніе не только представляютъ избытокъ дешевыхъ рабочихъ для сельскихъ хозяевъ, но и сами арендуютъ землю по мелкимъ участкамъ у крупныхъ владѣльцевъ за крайне дорогую плату. Только обуявшею всѣхъ вообще египтянъ сильною привязанностью къ почвѣ и объясняется то обстоятельство, что за послѣднее десятилѣтіе земли сильно поднялись въ цѣнѣ: въ настоящее время, по нашему разсчету, десятина обходится около 400 и даже до 1.000 рублей на наши деньги. Правда, валовой доходъ съ этихъ земель гораздо выше, чѣмъ гдѣ-либо въ Европѣ, но если къ высокой цѣнѣ за земли присоединить еще весьма значительный поземельный налогъ, взимаемый правительствомъ, то въ дѣйствительности окажется, что рента, получаемая владѣльцами, вовсе не такъ высока: она не превышаетъ пяти или шести процентовъ съ затраченнаго капитала, и то лишь при болѣе благопріятныхъ условіяхъ.

Значительное количество земель относится въ государственнымъ имуществамъ и управляется особыми правительственными коммиссіями. Крупными собственниками оказываются также мечети, школы и иныя благотворительныя заведенія; потомъ, нѣкоторые богатые паши; наконецъ, общества Суэзскаго канала и поземельнаго кредита (Credit foncier Egyptien).

Дѣло въ томъ, что землевладѣльцы, заложивъ свои имѣнія въ обществѣ поземельнаго кредита, зачастую оказываются несостоятельными, такъ что ихъ владѣнія подлежатъ продажѣ съ молотка. Но, слѣдуя уставамъ своей вѣры, магометане не покупаютъ земель своихъ несостоятельныхъ единовѣрцевъ; а потому общество поневолѣ удерживаетъ такія имѣнія за собой и поручаетъ завѣдывать ими своимъ управляющимъ, избираемымъ обыкновенно изъ европейскихъ переселевцевъ.

Крупные землевладѣльцы вообще не живутъ въ своихъ имѣніяхъ, а предоставляютъ своимъ агентамъ распорядиться въ нихъ хозяйствомъ или отдать. земли въ аренду. Въ послѣднемъ случаѣ, владѣніе разбивается обыкновенно на мелкіе участки, которые отдаются за дорогую плату феллахамъ на три года, а иногда и на шесть лѣтъ. Снимая землю на короткій срокъ, арендаторъ старается за это время извлечь изъ нея всевозможныя выгоды и потому прибѣгаетъ въ самому хищническому способу хозяйства. Только въ такихъ имѣніяхъ, которыя владѣльцами поручаются опытнымъ управляющимъ, встрѣчаются болѣе раціональныя системы сельскаго хозяйства.

Собственники среднихъ землевладѣній, обладающіе около ста десятинъ или менѣе, по преимуществу копты, иногда сами хозяйничаютъ въ своихъ имѣніяхъ, нанимая рабочихъ; но чаще всего отдаютъ свои земли феллахамъ изъ положенной доли, иногда исполу, а не то изъ третьей части получаемыхъ продуктовъ.

Въ самомъ плаченномъ состояніи находится, конечно, мелкое землевладѣніе. Оно состоитъ обыкновенно изъ десяти и менѣе десятинъ, которыми владѣетъ лишенный всякихъ денежныхъ средствъ феллахъ. Воздѣлывая съ своей семьей землю даже тщательнѣе, нежели то производится въ крупныхъ и среднихъ имѣніяхъ, феллахъ, уплативъ поземельныя и другіе поборы, едва пробивается, проживая, какъ говорится, "изъ руки въ ротъ". Въ случаѣ плохого урожая, онъ поневолѣ прибѣгаетъ къ займамъ и становится жертвой ростовщиковъ; такъ что въ концѣ концовъ его участокъ продается съ молотка и присоединяется въ иному большому имѣнію, увеличивая такимъ образомъ количество крупнаго землевладѣнія въ странѣ. Въ такомъ-то далеко не благопріятномъ состояніи находится въ настоящее время земледѣліе въ этомъ искони земледѣльческомъ краѣ. Дѣло въ томъ, что естественныя богатства страны распредѣлены до такой степени несправедливо, что наиболѣе трудящійся классъ пахарей рѣшительно не въ состояніи воспользоваться всѣми производительными средствами своей почвы, а потому окончательно лишенъ матеріальнаго благосостоянія. Если, сверхъ того, вспомнимъ о чрезвычайной дороговизнѣ земель, то понятно будетъ, что нормальная земледѣльческая колонизація изъ Европы немыслима въ Египтѣ.

Обложенный значительвымъ поземельнымъ налогомъ, внося сверхъ того не малую пошлину за каждое финиковое дерево, феллахъ обремененъ еще косвенными налогами, а именно, на табакъ и соль. Въ прежнее время, мелкіе землевладѣльцы сами воздѣлывали хотя незначительное количество табаку на собственную потребу. Но въ 1890 году правительство совсѣмъ запретило разводить на египетской землѣ табакъ, именно съ цѣлью содѣйствовать такимъ путемъ болѣе обильному ввозу греческаго и турецкаго табаку, съ тѣмъ, чтобы взимать зато по возможности болѣе значительный таможенный доходъ. Вслѣдствіе такой финансовой мѣры, феллаху, пристрастному въ куренію, приходится дорого платить за продуктъ, который онъ легко могъ бы добыть на своей землѣ.

Соль точно такъ же обложена значительнымъ налогомъ. Такъ какъ всѣ эти обременительные для народа поборы совершаются правительствомъ отчасти по необходимости содержать на свой счетъ находящееся въ настоящее время въ Египтѣ англійское войско и сверхъ того цѣлую массу англійскихъ чиновниковъ, то англичане, какъ непосредственно заинтересованные въ этомъ доходѣ, сами строго слѣдятъ за исправнымъ сборомъ всякихъ налоговъ. Такъ, между прочимъ, въ гостинницу, въ которой я проживалъ въ Гелуанѣ, при мнѣ прибылъ англійскій агентъ, которому поручено было преслѣдовать контрабанду соли. Онъ по утрамъ на зарѣ отправлялся вдвоемъ съ опытнымъ проводникомъ на двухъ ходкихъ верблюдахъ въ окрестныя пустыни на ловлю контрабандистовъ.

ІѴ.Каиръ.

Проживъ болѣе двухъ недѣль въ скромномъ тихомъ Гелуанѣ и освоившись тамъ нѣсколько съ типами разныхъ народностей, я, когда вернулся въ шумный, многолюдный Каиръ, былъ уже въ состояніи болѣе сознательно слѣдить за кипучей жизнью уличной толпы, сплотившейся изъ разнородныхъ племенъ и нарѣчій. Нигдѣ, ни въ Европѣ, ни въ нашемъ Закаспійскомъ краѣ, ни въ Америкѣ, ни въ Австраліи, не приходилось мнѣ встрѣчать такое многообразіе національностей, сохранившихъ притомъ свои типичныя черты, свои внѣшніе облики, костюмы, нравы и обычаи, исповѣдующихъ каждая свою вѣру, говорящихъ каждая на своемъ особомъ нарѣчіи. И дѣйствительно, въ Соединенныхъ Штатахъ Сѣверной Америки и въ Австраліи туземныя племена совершенно искореняются европейскими пришельцами, а въ городахъ туземцевъ тамъ почти вовсе не видать. Притомъ въ Австралію водворяются всего болѣе выходцы изъ Великобританіи, къ которымъ присоединяются еще нѣмцы и въ небольшомъ количествѣ китайцы; а въ Соединенныхъ Штатахъ всякія иноземныя національности въ короткое время сливаются съ урожденными въ Америкѣ потомками англосаксонской расы, такъ что дѣти иныхъ націй лишаются племенныхъ особенностей своихъ родичей и становятся истыми американцами. Иное дѣло въ Египтѣ: туземное племя неизмѣнно пребываетъ здѣсь въ своемъ первобытномъ состояніи, а разноплеменные переселенцы устойчиво сохраняютъ свои племенныя свойства, свои обычаи и нарѣчія. Когда мнѣ приходилось на улицѣ обращаться къ прохожимъ за справками, то я всякій разъ затруднялся, не зная, на какомъ діалектѣ заговорятъ въ такомъ случаѣ. Чаще всего, впрочемъ, приходилось прибѣгать къ французскому языку. Однако, съ полисменами, хотя бы даже съ туземцами, я объяснялся большею частью по-англійски, тѣмъ болѣе, что полицейское управленіе вообще состоитъ въ вѣдѣніи англичанъ. Нерѣдко случалось заговаривать также съ нѣмцами. Что же касается туземнаго нарѣчія, то, какъ извѣстно, въ Египтѣ древній египетскій языкъ совершенно утратился. Слѣды его сохранились, правда, у коптовъ въ ихъ церковныхъ книгахъ, но и то весьма немногіе понимаютъ это нарѣчіе, и никто не говорятъ на немъ. Со временъ вторженія въ Египетъ арабовъ, тамъ вошелъ въ общее употребленіе языкъ арабскій. Туземныя племена, негры изъ Нубіи и Судана говорятъ между собою на своемъ родномъ нарѣчіи, но знаютъ также арабскій языкъ.

Въ Каирѣ сильнѣе всего поражали меня встрѣчающіеся на каждомъ шагу контрасты. И дѣйствительно, въ городѣ остатки древнѣйшей культуры то-и-дѣло сталкиваются съ проявленіями современной цивилизаціи. Вотъ, напримѣръ, передъ вами осликъ влечетъ двухколесную тачку, на которой размѣстилось съ полдюжины женщинъ въ черныхъ хламидахъ, и тутъ же мимо этого какъ бы сохранившагося съ искони омнибуса проносится по рельсамъ вагонъ, наполненный пассажирами и увлекаемый электрической тягой. Вотъ по многолюдной улицѣ, шагъ за шагомъ, переступаетъ верблюдъ съ сидящимъ на горбѣ бедуиномъ въ бѣломъ бурнусѣ, а мимо него на велосипедѣ быстро мчится отважная молодая миссъ. И тогда какъ туземныя жены ходятъ съ прикрытымъ черной фатой лицомъ, въ то же время съ ними встрѣчаются разодѣтыя по послѣдней модѣ съ обнаженной шеей француженки. Такіе контрасты поражаютъ новаго пришельца тѣмъ сильнѣе, что подобныя столкновенія первобытныхъ обычаевъ съ новѣйшими нравами встрѣчаются на каждомъ шагу въ ограниченныхъ предѣлахъ города; а иногда они какъ бы тѣсно сливаются другъ съ другомъ, такъ что, иной обиходъ древности пристаетъ къ свѣтскимъ условіямъ современной моды. Вы видите, напримѣръ, какъ по многолюдной улицѣ бѣгутъ два разодѣтые въ пестрыя куртки съ позументами и въ бѣлыя шаровары до голыхъ колѣнъ скороходы, такъ называемые здѣсь сейсы. Вооруженные длинными шестами, эти черномазые нубійцы своимъ крикомъ разгоняютъ народъ, а вслѣдъ за ними несется щегольская коляска, въ которой, гордо развалясь на подушкахъ, сидитъ пышно разодѣтая леди. Вотъ сейсы, а затѣмъ и коляска останавливаются передъ подъѣздомъ большого дома; съ козелъ соскакиваетъ лакей въ модной ливреѣ, леди вручаетъ ему визитную карточку, онъ передаетъ ее вышедшему на тротуаръ швейцару, а затѣмъ скороходы пускаются бѣгомъ далѣе, и коляска несется за ними въ другому подъѣзду.

Забавнѣе всего, однако, было смотрѣть, какъ иной важный джентльменъ возсѣдаетъ на осликѣ, который, натужившись, скачетъ въ галопъ по мостовой, тогда какъ вслѣдъ за нимъ бѣжитъ мальчуганъ въ рубахѣ, то-и-дѣло подгоняя палкой своего осла. Напомнимъ еще, что подобные упомянутымъ контрасты представляютъ также примыкающіе другъ въ другу старый, туземный и новый, европейскій города. Тамъ передъ нами открывается лабиринтъ узкихъ улицъ, похожихъ скорѣе на галлереи, по которымъ немыслимы никакіе рельсовые пути, по которымъ едва пробирается сквозь толпу влекомая осликомъ тачка или важно и мѣрно шагаетъ верблюдъ съ большою кладью на горбѣ; а мѣстами въ этомъ лабиринтѣ красуется величественная мечеть съ высокимъ стройнымъ при ней минаретомъ; надъ мечетью нерѣдко поднимается верхушка финиковой пальмы съ ея перистыми листьями. A здѣсь, въ новомъ городѣ, напротивъ того, раскинулись на современный ладъ обставленныя прекрасными зданіями просторныя площади, широкіе бульвары и авеню, по которымъ пролегаютъ рельсы электрическихъ трамваевъ. Самымъ видимымъ мѣстомъ, почти въ центрѣ города, служитъ оперная площадь, на которую выходитъ изящный фасадъ театра, а среди площади красуется бронзовая статуя побѣдоноснаго полководца Ибрагима-паши, изображеннаго верхомъ на лошади. Близь театра стоитъ сооруженное изъ темносѣраго камня красивое зданіе почты, которая отличается своимъ образцовымъ внутреннимъ устройствомъ на современный ладъ. Съ другой стороны площади раскинутъ чудный паркъ, усаженный экзотическими растеніями, разсѣянными по берегамъ свѣтло-синяго озера. Около парка находятся роскошныя гостинницы, рестораны и кофейни, въ родѣ тѣхъ, какія встрѣчаются на парижскихъ бульварахъ. Здѣсь, впрочемъ, столики со стульями изъ кофеенъ выставляются подъ вытянутыми вдоль улицъ арками, напоминающими собою арки по улицѣ Риволи въ томъ же Парижѣ. Подъ вечеръ горожане и туристы, пообѣдавъ въ седьмомъ часу, собираются здѣсь веселыми группани и, покуривая изъ длинныхъ змѣеобразныхъ чубуковъ свое излюбленное наргиле, за чашкой чернаго кофе предаются на прохладѣ играмъ въ домино или въ шашки. A между столами то-и-дѣло снуютъ мальчишки, продавая газеты, спички, букеты чайныхъ розъ, а не то предлагая проходящимъ вычистить запылившіеся сапоги. На гуляющихъ по тротуарамъ туристовъ неминуемо нападаютъ ослятники, требуя, чтобы иностранецъ непремѣнно сѣлъ на ихъ осла. Отъ этихъ нахальныхъ погонщиковъ, какъ бы не признающихъ за пріѣзжими права ходить пѣшкомъ по ихъ городу, иногда трудно бываетъ отдѣлаться. Я, впрочемъ, пожалѣлъ впослѣдствіи, что слишкомъ поздно спохватился. Какъ было бы всего легче избавиться отъ ихъ грубой навязчивости: для этого мнѣ стоило бы только купить красную феску. И въ самомъ дѣлѣ, не только туземное войско и полицейскіе носятъ такія фески, но также партикулярныя лица, и къ особѣ съ красной феской на головѣ не пристаетъ уже ни одинъ ослятникъ, признавая какъ бы за такимъ лицомъ право гражданства и считая его осѣдлымъ обывателемъ, къ которому приставать не подобаетъ и, пожалуй, даже опасно.

Когда мнѣ случалось раннимъ утромъ проходить по улицамъ города, то я постоянно встрѣчалъ феллаховъ, которые вели на веревкѣ коровъ вмѣстѣ съ ихъ телятами. У подъѣзда иного дома такого феллаха поджидала обыкновенно кухарка съ стеклянной посудиной въ рукѣ. Онъ тутъ же на улицѣ доилъ свою корову, тогда какъ жалкій сосунъ-теленокъ съ повязанной мордой грустно поглядывалъ на свою матку. Выдоивъ требуемое количество, феллахъ получалъ деньги и шелъ далѣе къ другому дому, гдѣ повторялась та же процедура. Такимъ образомъ туземцы продаютъ здѣсь молоко горожанамъ, которые, конечно, вполнѣ увѣрены въ томъ, что оно не разбавлено водой. Самые феллахи приходятъ въ городъ изъ ближайшихъ деревенъ, преимущественно изъ селенія Шубры, близь котораго находится одинъ изъ дворцовъ хедива. Къ селенію ведетъ на сѣверъ изъ города чудная тѣнистая аллея старыхъ сикоморъ и акацій. Всякій разъ, когда мнѣ случалось проходить по прямой, словно по шнуру вытянутой аллеѣ, я встрѣчалъ по дорогѣ густыя толпы разноплеменнаго люда, направлявшагося въ городъ. Близь этого селенія я имѣлъ случай ознакомиться съ крупнымъ владѣніемъ, въ которомъ сельское хозяйство велось раціональнымъ образомъ.

Только къ сѣверу отъ Каира и стелятся по правому берегу Нила плодоносныя нивы, тогда какъ съ остальныхъ сторонъ, съ востока и юга, въ самому городу подступаютъ пески Аравійской пустыни. Имѣя въ виду посѣтить гробницы халифовъ, я по узкой улицѣ стараго Каира прошелъ разъ на востокъ съ воротамъ Бабъ-энъ-Назръ. Миновавъ затѣмъ возвышавшіеся за воротами холмы, я очутился среди песчаной пустыни, по которой шагахъ во ста и болѣе другъ отъ друга разсѣяны каменныя желто-бурыя мечети съ минаретами, служащія усыпальницами или мавзолеями властвовавшихъ въ Египтѣ халифовъ. Мечети, конечно, далеко не такъ громадны, какъ египетскія пирамиды, эти болѣе древнія усыпальницы фараоновъ, но онѣ во всякомъ случаѣ гораздо изящнѣе послѣднихъ. И въ самомъ дѣлѣ, собраніе красивыхъ въ архитектурномъ отношеніи зданій, раскинутыхъ среди песчаной, почти одного цвѣта съ ними пустыни представляетъ единственное въ своемъ родѣ, величественное зрѣлище. Жаль только, что по сосѣдству съ ними разселились туземцы: своими выштукатуренными домиками они сильно нарушаютъ величавое впечатлѣніе, какое производятъ мечети халифовъ. Недалеко отъ этого кладбища, въ той же песчаной пустынѣ господствовавшіе послѣ халифовъ мамелюки такъ же соорудили подобныя гробницы въ видѣ такихъ же, но менѣе изящныхъ мечетей.

Отъ центра Каира близь Оперной площади пролегаетъ по направленію къ южной окраинѣ города, въ районѣ туземнаго квартала, новый широкій бульваръ. Длиною около двухъ съ половиной верстъ, онъ былъ проложенъ лѣтъ двадцать тому назадъ съ большими издержками, тѣмъ болѣе, что при этомъ приходилось ломать не мало старыхъ домовъ. По этому прямому бульвару я дошелъ до холма, на которомъ помѣщается цитадель. Примыкая на самой окраинѣ въ пустынѣ, она господствуетъ надъ городомъ. Эта крѣпостца своимъ устройствомъ, съ ея старымъ дворцомъ хедива и большою мечетью внутри, напомнила мнѣ отчасти нашъ московскій Кремль съ его царскими чертогами и Архангельскимъ соборомъ. однако, цитадель въ настоящее время служитъ не столько для защиты Каира отъ внѣшнихъ враговъ, а скорѣе для усмиренія возстанія, если туземцамъ вздумалось бы поднять знамя бунта противъ господства Великобританіи. Съ этою цѣлью и расположенъ здѣсь отрядъ англійскихъ войскъ, такъ что въ случаѣ возстанія въ городѣ солдаты изъ пушекъ съ крѣпостныхъ валовъ легко могутъ обстрѣливать весь городъ, особенно тотъ широкій новопроложенный бульваръ. Другой небольшой фортъ, занимая по близости къ востоку возвышенность, господствуетъ, правда, надъ цитаделью, но также занятъ англійскимъ отрядомъ. Сверхъ того, войска Великобританіи размѣщены еще въ казармахъ на берегу Нила, извѣстныхъ подъ названіемъ Казръ-Энъ-Нилъ. Проходя просторнымъ дворомъ, по четыремъ сторонамъ котораго тянутся обширныя казарменныя зданія, я засталъ тамъ отрядъ шотландскихъ стрѣлковъ въ ихъ національномъ костюмѣ съ голыми колѣнями. Они производили на плацу свои военныя экзерциціи. Эти казармы примыкаютъ къ берегу Нила, черезъ который по сосѣдству проложенъ большой желѣзный мостъ. Въ крайнемъ случаѣ англійскимъ войскамъ изъ своихъ казармъ очень удобно будетъ обстрѣливать не только мостъ, но также всю окружающую довольно открытую мѣстность. Благодаря такимъ мѣрамъ предосторожности, англичане неограниченно властвуютъ надъ городомъ, и туземцы вполнѣ сознаютъ, что имъ и часу не продержаться въ случаѣ открытой борьбы съ англійскими войсками. Несмотря на то, что водворившіеся въ Каирѣ иноземцы убѣждены въ томъ, что въ настоящее время нѣтъ повода опасаться возстанія или нападенія со стороны туземцевъ, все-таки здѣшніе колонисты чувствуютъ себя болѣе безопасными въ присутствіи европейскихъ солдатъ.

Подходя однажды, послѣ полудня, къ большому желѣзному мосту близь казармъ, я засталъ на берегу большую толпу народа: мостъ былъ разведенъ и мимо него проходили нагруженныя и порожнія суда, направляясь внизъ по Нилу. Черезъ полчаса мостъ былъ опять наведенъ и народъ хлынулъ по немъ на островъ Булавъ. На этотъ омываемый водами Нила островъ въ иные дни недѣли выѣзжаетъ въ щегольскихъ экипажахъ египетская фешенебельная звать, совершая свои послѣобѣденныя прогулки. При дворцѣ на островѣ раскинутъ большой садъ съ тропическими растеніями; между ними мнѣ въ особенности понравилась прекрасная банановая роща. Близь сада при холмѣ сооруженъ сталактитовый гротъ. Пересѣкши островъ по аллеѣ, густая толпа народа по другому небольшому мосту перешла на противоположный Ливійскій берегъ рѣки. Послѣдовавъ за толпой и повернувъ затѣмъ налѣво, я пошелъ берегомъ вверхъ по рѣкѣ, по дорогѣ, которая ведетъ къ пресловутымъ пирамидамъ. Къ нимъ-то и направлялась многочисленная публика, то въ экипажахъ, то верхами на ослахъ, а то даже на велосипедахъ. Миновавъ зоологическій садъ и отдѣлавшись отъ навязчивыхъ ослятниковъ, я дошелъ до музея.

Для изучающаго египетскія древности спеціалиста этотъ музей представляетъ замѣчательное въ археологическомъ отношеніи, богатое собраніе остатковъ, по которымъ знатокъ въ состояніи прослѣдить исторію быта отжившей туземной націи. Тутъ во многихъ залахъ нижняго и верхняго ярусовъ размѣщены въ обильномъ количествѣ статуи и рельефныя изображенія не только египетскихъ властителей, но даже разнаго рода должностныхъ лицъ древняго Египта. Здѣсь любитель можетъ ознакомиться со всѣми подробностями домашней обстановки древнихъ жителей, съ ихъ утварью, мебелью, снарядами, съ ремесленными и сельскохозяйственными орудіями. Въ иныхъ залахъ стоятъ цѣлые ряды деревянныхъ, пестро раскрашенныхъ гробовъ и каменныхъ саркофаговъ. Но любопытныхъ туристовъ, профановъ по части археологіи, какъ мнѣ казалось, болѣе всего привлекаетъ залъ королевскихъ мумій въ верхнемъ этажѣ. Признаюсь, однако, мнѣ это помѣщеніе показалось вовсе не привлекательнымъ притономъ мертвецовъ. Муміи фараоновъ и другихъ особъ въ разныхъ видахъ покоятся въ открытыхъ гробахъ, сильно напоминая собою выставку мертвыхъ тѣлъ въ извѣстномъ парижскомъ моргѣ. Иная мумія какъ будто улыбается, словно хочетъ сказать: "узнаешь ли меня"? Другая, напротивъ того, съ искаженнымъ страдальческимъ лицомъ и открытымъ ртомъ, оскалила зубы; такъ и кажется, будто человѣка похоронили живьемъ и онъ съ отчаянья пытался кричать. Остальныя муміи также производятъ лишь удручающее впечатлѣніе, и я радъ былъ, когда вышелъ, наконецъ, на свѣжій воздухъ, несмотря даже на то, что вновь подвергся навязчивости ослятниковъ.

Для того, чтобы посѣтить пирамиды и огромнаго сфинкса въ пустывѣ, мнѣ пришлось проѣхать еще далѣе въ омнибусѣ до гостинницы, расположенной на песчаной площади. Ограничусь, однако, описаніемъ другой своей поѣздки въ такую же пустыню, а именно въ Саккару, которую, впрочемъ, не слѣдуетъ смѣшивать съ извѣстной Сахарой.

V.-- Саккара и Сіутъ.

По желѣзнодорожному мосту, проложенному черезъ Нилъ пониже острова Булава, переѣхалъ я изъ города на Ливійскую сторону рѣки. Тотчасъ же за мостомъ поѣздъ перерѣзалъ то знаменитое поле минувшей битвы, на которую, по выраженію Наполеона, съ вершинъ едва видныхъ вдали пирамидъ взирали будто бы сорокъ вѣковъ. Прибывъ на станцію при Саккарѣ, я обратился въ начальнику съ просьбой отрекомендовать мнѣ надежнаго проводника. Но тутъ какъ разъ появилясь неизбѣжные ослятники и самъ начальникъ станціи сталъ увѣрять меня, что пробраться въ Саккару иначе нельзя, какъ верхомъ на ослѣ, тѣмъ болѣе, что почти все время приходится шагать по пескамъ, въ которыхъ вязнутъ ноги. Я, однако, рѣшительно заявилъ, что не въ состояніи ѣхать на ослѣ, оттого что отъ тряски у меня болитъ грудь. Этотъ мнимый предлогъ былъ, наконецъ, принятъ въ уваженіе, и погонщики отстали отъ меня, предоставивъ опытному гиду вести меня по сыпучимъ пескамъ.

Сначала дорога шла но валу между водоемами, въ которыхъ скопилась вода по разлитіи Нила. Потомъ мы тропинкой пересѣкли пшеничные и клеверные поля. Дорога пока была довольно сносная. Но вскорѣ начались сыпучіе пески пустыни. Я спросилъ моего гида, который съ грѣхомъ пополамъ понималъ по-англійски,-- гдѣ находился Мемфисъ? Въ отвѣтъ на это онъ помахалъ рукою въ одну сторону пустыни, потомъ также въ другую и прибавилъ: "Вотъ это все былъ Мемфисъ". Вскорѣ, впрочемъ, онъ подвелъ меня съ разсыпанной по зеленѣющей муравѣ каменной грудѣ и сказалъ: "Вотъ и остатки Мемфиса". Но по этимъ покинутымъ каменнымъ осколкамъ, которые, конечно, не стоило собирать для музея, нельзя составить себѣ никакого понятія о древней столицѣ древнѣйшаго Египта.

Прошагавъ по пескамъ болѣе часу, мы подошли, наконецъ, съ лежащей на каменной подставкѣ, громадной, высѣченной изъ желто-бураго гранита статуѣ Рамзеса II. О величинѣ ея ложно судить по размѣрамъ вытянутой руки, которая отъ плечъ до сжатой въ кулакъ кисти оказалась вдвое болѣе средняго человѣческаго роста. Недалеко отсюда находится другая, сооруженная изъ известняка статуя того же Рамзеса, которая еще громаднѣе. Древніе художники въ Египтѣ имѣли, казалось, въ виду поразить потомство громадными размѣрами своихъ памятниковъ.

Оставивъ влѣвѣ селеніе Саккару съ окружающими его финиковыми пальмами, мы вскорѣ подошли къ ступенчатой пирамидѣ, прозванной такъ оттого, что отлогіе бока ея состоятъ изъ правильныхъ ступеней. Когда я смотрѣлъ на пирамиды издали, съ другого берега Нила, то бока ихъ казались совершенно ровными, гладкими. Но вблизи не только ступенчатая, а также остальныя пирамиды на дѣлѣ были снабжены крайне изборожденными боками, такъ что по этимъ неровностямъ туристы при помощи подсаживающихъ ихъ бедуиновъ, восходятъ, словно по разрушеннымъ ступенямъ, даже на самый верхъ большой Хеопсовой пирамиды.

Вслѣдъ затѣмъ мы подошли къ недавно выстроенному бѣлому домику, откуда особо для того назначенный проводникъ, повелъ насъ смотрѣть гробницу Ти, одного изъ высокопоставленныхъ вельможъ древняго Мемфиса. Спустившись между песчаными валами немного внизъ, мы проникли въ этотъ подземный мавзолей, состоящій изъ нѣсколькихъ покоевъ. По стѣнамъ ихъ изображены вереницами раскрашенныя барельефные фигуры людей и животныхъ. Эти на видъ мало привлекательныя изображенія представляютъ, конечно, высокій интересъ для археологовъ. Осмотрѣвъ затѣмъ еще другіе подобнаго рода, но менѣе замѣчательные мавзолеи, также большія гробницы аписовъ, мы, послѣ пятичасового хожденія по пескамъ, вернулись на станцію.

Вотъ какого рода памятники оставили по себѣ деспотическіе властители древняго Египта: куда ни обратишься, на каждомъ шагу встрѣчаешь саркофаги, муміи, громадныя усыпальницы, мечети, подземные мавзолеи; вездѣ эмблема смерти и тлѣнія, и лишь скудные слѣды свободнаго художественнаго творчества. Не странно ли въ самомъ дѣлѣ, что греки и римляне оставили въ краѣ такъ мало слѣдовъ своего пребыванія въ немъ. Въ одномъ только музеѣ близь Каира приходилось мнѣ видѣть скудные остатки греческаго и римскаго зодчества; а затѣмъ, за исключеніемъ Помпеевой колоніи въ Александріи, нигдѣ болѣе не случалось встрѣчать какія-либо произведенія грековъ и римлянъ. При всемъ томъ, посѣщая Египетъ, каждый туристъ, вовсе незнакомый съ археологіей, считаетъ какъ бы своею непремѣнною обязанностью интересоваться этими, по-правдѣ сказать, мало привлекательными остатками египетской древности, и едва удостоиваетъ вниманія проявленія современнаго Египта. A между тѣмъ, этотъ возрождающійся на нашихъ глазахъ Египетъ, съ его стремленіемъ къ современной цивилизаціи, съ его, какъ мы видѣли, своеобразнымъ сельскимъ хозяйствомъ, съ его попытками усвоить себѣ европейское образованіе, съ его порывами освободиться отъ чужеземнаго господства, съ его иноземными колоніями, представляетъ много весьма достойныхъ вниманія жизненныхъ явленій...

Покинувъ Саккару, я на другое утро съ раннимъ поѣздомъ направился далѣе къ югу. Рельсы пролегаютъ по весьма плодородной долинѣ, то удаляясь отъ берега рѣки, то близко подходя въ ней. На западѣ долину ограничиваютъ террасообразныя площади, возвышающіяся отъ пяти до семи сотъ футовъ надъ нею. Эти возвышенности Ливійской пустыни отступаютъ отъ рѣки мѣстами на десять, а иногда даже верстъ на двадцать. Когда поѣздъ подходитъ близко къ рѣкѣ, то показывается противоположный правый берегъ.

На этой восточной сторонѣ Нила стелется лишь узкая полоса плодородной земли, такъ какъ болѣе суровыя возвышенности Аравійской пустыни ближе подступаютъ къ берегамъ, а мѣстами непосредственно своими крутыми скатами спускаются въ рѣку, такъ что она даже въ самый разливъ вовсе не орошаетъ праваго берега. Оттого-то деревни и городишки расположены большею частью на лѣвомъ берегу Нила. Плодородная долина вдоль западнаго берега орошается, сверхъ того, самымъ большимъ изъ египетскихъ каналовъ. Образуя какъ бы рукавъ Нила, этотъ такъ называемый Іосифовъ каналъ верстъ на четыреста тянется почти въ параллель съ рельсами на разстояніи отъ пяти до десяти верстъ отъ нихъ. Верстахъ въ семидесяти къ югу отъ Саккары Іосифовъ каналъ, свернувъ къ западу, проложилъ себѣ путь черезъ боковую ложбину Ливійской пустыни и, разбившись на вѣтви, орошаетъ одинъ изъ самыхъ большихъ и наиболѣе плодородныхъ оазисовъ, Эль-Фаюмъ по названію.

Вспоминая исторію образованія этого оазиса, мы какъ бы наглядно убѣждаемся въ томъ, что Нилъ не только орошаетъ и удобряетъ поля, но создаетъ даже самую почву ихъ. И дѣйствительно, плодородная почва этого оазиса, такъ же, какъ и вся культурная земля Египта, сложилась изъ осадковъ того ила, который увлеченъ Ниломъ съ Абиссинскихъ высотъ. Дѣло въ томъ, что на мѣстѣ, занимаемомъ нынѣ Эль-Фаюмомъ, за три тысячелѣтія до Рождества Христова находилась пустынная низменность, въ которую легендарный царь Мёридъ провелъ воды изъ Іосифова канала, благодаря чему тамъ и образовалось озеро, извѣстное подъ именемъ Мёридова. При посредствѣ сооруженныхъ плотинъ вода разливалась по низменности и, осаждая илъ, образовала одну изъ самыхъ плодородныхъ областей. Впослѣдствіи вода прорвала плотины и стекла въ болѣе низменныя западныя части оазиса, образовавъ тамъ обширный водоемъ, прозываемый Биркетъ-Эль-Керунъ, тогда какъ древнее Меридово озеро высохло, и въ настоящее время въ окрестностяхъ его воздѣлывается отличный хлопокъ.

Но обѣ стороны рельсовъ, по которымъ несся нашъ поѣздъ къ югу, мелькали поля пшеницы, клевера, дурры, но чаще всего хлопка и тростника. Мы проѣзжали теперь по области сахарныхъ заводовъ, изъ высокихъ трубъ которыхъ здѣсь и тамъ подымался кверху густой дымъ. Проѣхавъ слишкомъ двѣсти верстъ до станціи Минье, я покинулъ вагонъ съ тѣмъ, чтобы посѣтить въ городѣ обширный сахарный заводъ, расположенный у самаго берега рѣки. Этимъ заводомъ, какъ большею частью вездѣ въ Египтѣ, завѣдуетъ французъ-техникъ. Осмотрѣвъ плантацію, я на другой день по желѣзной дорогѣ доѣхалъ до города Ассіута или просто Сіута, гдѣ и остановился въ гостинницѣ.

Пріѣзжающіе въ Египетъ паціенты, которымъ въ декабрѣ и январѣ покажется не довольно тепло въ Каирѣ и Гелуанѣ, могутъ на самый холодный сезонъ перебраться въ Сіутъ, который считается наиболѣе важнымъ городомъ вверхъ по Нилу и пользуется весьма теплымъ, здоровымъ климатомъ. Здѣсь на базарѣ я любовался, между прочимъ, красивыми опахалами изъ страусовыхъ перьевъ, также искусно выдѣланными изъ слоновой кости тростями. Въ Сіутѣ изготовляются сверхъ того глиняныя трубки, подобныя такъ называемымъ у насъ стамбулкамъ, которыми этотъ городъ снабжаетъ чуть ли не весь Египетъ. Посѣтивъ на другой день обширныя сахарныя плантаціи въ окрестностяхъ Сіута, я по той же желѣзной дорогѣ возвратился въ Каиръ.

Замѣтимъ кстати, что рельсы по долинѣ пролегаютъ далѣе къ югу до незначительнаго города Шеллала, который находится на правомъ берегу Нила, выше перваго катаракта. Отсюда на судахъ можно подняться вверхъ по рѣкѣ до мѣстечка Кораско, при которомъ Нилъ, уклонившись круто къ западу, описываетъ широкую дугу. Для того, чтобы избѣжать этотъ крюкъ по водѣ, правительство въ 1897 г., начиная отъ Кораско, проложило новую желѣзную дорогу, перерѣзавъ напрямикъ пустыню до города Абу-Гамедъ. Англичане имѣютъ уже въ виду въ недальнемъ будущемъ соедянитъ эту линію съ той, которая пролегаетъ по южной Африкѣ, въ Капской землѣ. Тогда изъ Александріи можно будетъ проѣхать въ вагонѣ до самаго Капштадта, и Египетъ будетъ связанъ съ англійской колоніей на Мысѣ Доброй Надежды желѣзными путями.

VI.-- Англійская оккупація и иноземныя колоніи.

Останавливаясь, то въ одной, то въ другой изъ гостинницѣ въ Каирѣ, съ цѣлью по возможности ближе ознакомиться съ населяющими Египетъ европейскими національностями, я на этотъ разъ попалъ въ отель, который служитъ какъ бы пристанищемъ здѣшней колоніи нѣмцевъ. Всѣхъ европейцевъ въ странѣ насчитывается слишкомъ это тысячъ душъ. Самую многочисленную колонію составляютъ греки, за ними слѣдуютъ итальянцы, а потомъ уже французы, англичане, австрійцы, нѣмцы. Каждая изъ этихъ національностей группируется обыкновенно около своего консула и имѣетъ свою особую газету: у французской колоніи въ Каирѣ выходятъ двѣ ежедневныя газеты, у нѣмцевъ -- только одна еженедѣльная. Главными мѣстами сборища для каждой изъ колоній служатъ обыкновенно національныя гостинницы. Такъ, между прочимъ, англичане собираются преимущественно въ пышномъ отелѣ Шепирда, который находится въ наиболѣе оживленной части города, близь городского парка.

Въ самый сочельникъ хозяинъ нѣмецкой гостинницы устроилъ своимъ гостямъ ёлку, безъ которой, какъ извѣстно, нѣмцы, гдѣ бы они ни находились, не могутъ обойтись въ праздникъ Рождества. Когда гости вечеромъ заняли свои мѣста за общимъ столомъ, то слуги зажгли восковыя свѣчи на стоявшей въ комнатѣ красиво убранной ёлкѣ. На такой конецъ нѣсколько деревъ изъ породы пихтъ нарочно были выписаны изъ Германіи и продавались на улицѣ.

Во время моего пребыванія въ Каирѣ французская и нѣмецкая колонія были сильно возмущены по поводу напечатаннаго на мѣстномъ арабскомъ языкѣ памфлета, въ которомъ высказаны были оскорбительныя для царствующаго хедива выраженія. Упоминая о процессѣ, затѣянномъ по этому случаю, одинъ изъ англійскихъ журналовъ заявилъ, между прочимъ, что на такую выходку не стоило бы обращать вниманія. На подобное небрежное отношеніе къ пасквилю, касающемуся личности хедива, французская газета замѣтила: "Еслибъ иной авторъ позволилъ себѣ отнестись подобными саркастическими выходками противъ королевы Викторіи, то англійскіе суды строго наказали бы преступнаго пасквилянта. Но если авторъ оскорбляетъ хедива, то это -- пустяки, на которые, по мнѣнію англичанъ, не стоитъ обращать вниманія!"

Потомъ, обращаясь въ подписавшему памфлетъ псевдониму, газета прибавляетъ: "Напрасно, господинъ авторъ, окружаете вы себя таинственностью. Вы можете въ этомъ случаѣ дѣйствовать открыто: вамъ все разрѣшается. По заказу свыше вы вольны поносить и оскорблять учрежденія, особъ и правителей Египта, вамъ не только простятъ, но, пожалуй, еще наградятъ за это. Но горе вамъ, если вы затронете королеву Великобританіи!"

Англичанамъ просто хотѣлось замять это дѣло; но остальныя колоніи, а особенно французы и нѣмцы, громко заявили свое негодованіе, такъ что судъ не осмѣлился оказать снисхожденіе и приговорилъ автора памфлета къ шестимѣсячному тюремному заключенію и тридцати фунтамъ стерлинговъ пени.

Не стоило бы упоминать о такихъ мелочныхъ газетныхъ дрязгахъ, но въ этомъ эпизодѣ какъ бы отразились враждебныя отношенія между англичанами и другими европейскими колоніями въ Египтѣ, что въ свою очередь отзывается также отчасти въ дипломатическихъ отношеніяхъ европейскихъ государствъ по поводу египетскаго вопроса, который пользуется важнымъ значеніемъ, тѣмъ болѣе, что съ нимъ тѣсно связано господство надъ Суэзскимъ каналомъ. Ни одна изъ европейскихъ державъ, какъ извѣстно, не заинтересована обладаніемъ этого воднаго пути въ такой сильной степени, какъ Великобританія, которая и пользуется каналомъ болѣе всѣхъ другихъ государствъ. Когда, вопреки всѣмъ кознямъ Пальмерстона, созданный геніемъ французскаго строителя и трудомъ египетскихъ рабочихъ каналъ былъ открытъ, то англичане, пользуясь затруднительнымъ положеніемъ египетскихъ финансовъ при Измаилѣ-пашѣ, скупили болѣе цѣлой трети всѣхъ акцій и сдѣлались такимъ образомъ главными акціонерами предпріятія. Не довольствуясь этимъ, они имѣютъ въ виду сдѣлаться неограниченными обладателями канала, а для того имъ необходимо завладѣть Нильскою долиной, которая служитъ ключемъ къ послѣднему. Такимъ образомъ они, опираясь одной ногой въ Индіи, а другой въ Египтѣ, окончательно утвердятся по обѣ стороны канала.

Несмотря на то одинъ изъ послѣднихъ англійскихъ коммисаровъ въ Египтѣ, Друмондъ Вольфъ, уже открыто высказалъ въ своихъ запискахъ: "Египетъ составляетъ въ извѣстномъ отношеніи достояніе всего свѣта; онъ служитъ какъ бы международною проходною страной для торговыхъ сношеній всѣхъ націй. Въ свободѣ Египта заинтересованъ весь свѣтъ". Вопреки такимъ признаніямъ сo стороны своихъ должностныхъ особъ, вопреки даже данному обѣщанію покинуть въ свое время страну, правительство Великобританіи, повидимому, вовсе не намѣрено по доброй волѣ вывесть свои войска изъ занимаемаго ими края. Когда такимъ образомъ Англіи удастся окончательно подчинить державу своей власти, то Египетъ, подобно Индіи, преобразится въ страну, изъ которой будутъ вытѣснены остальныя европейскія національности: англичане всячески будутъ добиваться, чтобы захватить въ свои руки всѣ отрасли промышленности и окончательно лишить иноземныхъ переселенцевъ возможности водвориться въ долинѣ Нила. Тѣмъ еще болѣе, что съ обладаніемъ Египта Великобританская держава на самомъ дѣлѣ сдѣлается почти неограниченной владычицей Средиземнаго и Краснаго морей.

Въ настоящее время алчные сыны Альбіона не только занимаютъ своими войсками наиболѣе крѣпкія позиціи въ Каирѣ и Александріи, но они, сверхъ того, размѣстили по всѣмъ важнымъ должностямъ своихъ чиновниковъ, назначивъ имъ значительные оклады изъ египетской казны. Для содержанія войска и этой толпы чиновниковъ оказалось необходимымъ увеличитъ налоги, и безъ того уже крайне обременительные для феллаховъ. Англійскіе публицисты увѣряютъ весь свѣтъ, будто ихъ правительство имѣетъ при этомъ въ виду утвердить власть и поддержать значеніе хедива. Однако на самомъ дѣлѣ ихъ печать всячески старается, напротивъ, опозорить въ глазахъ европейской публики особу царствующаго правителя, Аббаса II. Ихъ публицисты беззастѣнчиво поносятъ личность послѣдняго, нерѣдко прибѣгая даже съ наглой брани; тогда какъ съ другой стороны, по отзывамъ мѣстной французской и нѣмецкой печати, хедивъ пользуется заслуженнымъ уваженіемъ въ странѣ и любовью своего народа. Это въ особенности обнаружилось во время недавно совершившагося путешествія хедива по областямъ Нижняго Египта. Народъ, какъ говорятъ, вездѣ встрѣчалъ его съ восторгомъ и высказывалъ искреннюю преданность своему государю. Заявляя объ этомъ, французская газета патетически восклицаетъ: "Никогда еще страна фараоновъ не видала правителя, который былъ бы такъ искренне привѣтствованъ египтянами, какъ хедивъ Аббасъ II!" Англичанъ крайне встревожила эта тріумфальная поѣздка хедива и, принявъ ее за демонстрацію, за намѣренную угрозу, они съ своей стороны сочли необходимымъ заявить въ видѣ предостереженія; "Пускай Аббасъ II не забываетъ, что у него есть еще братъ, который также можетъ царствовать!" Мало того, англійское правительство черезъ своихъ тайныхъ агентовъ всячески пытается возстановить султана противъ Аббаса II, распространяя слухъ, будто послѣдній намѣренъ отдѣлиться отъ владычества Турціи. На самомъ же дѣлѣ хедивъ вполнѣ сознаетъ, что до тѣхъ поръ, пока англійскія войска находятся въ долинѣ Нила, ему слѣдуетъ неукоснительно держаться султана, а послѣдній въ свою очередь убѣжденъ въ томъ, что переходомъ Египта во власть англичанъ нанесенъ будетъ чувствительный ущербъ значенію и владычеству Турціи.

Сознавая, что своимъ сопротивленіемъ англійскимъ властителямъ хедивъ можетъ только навлечь на свой народъ еще болѣе гнетущее бѣдствіе, Аббасъ II по неволѣ покоряется всѣмъ ихъ распоряженіямъ, терпѣливо выжидая время, когда наконецъ Египетъ освободится отъ иноземнаго гнета. Англійскіе дипломаты честнымъ словомъ обязались, правда, что ихъ войска покинутъ страну, какъ только она совершенно успокоится. Однако, ссылаясь преимущественно на возстаніе въ Суданѣ, они всячески пытаются представить положеніе иностранцевъ въ Египтѣ крайне опаснымъ, лишь бы имѣть поводъ къ поддержанію своего господства въ странѣ; и ради этого они пользуются всякимъ ничтожнымъ случаемъ, только бы оправдать свои мнимыя опасенія. Для примѣра приведемъ здѣсь слѣдующій, характеризующій современное состояніе страны эпизодъ. На дняхъ въ Александріи какой-то итальянецъ затѣялъ на улицѣ ссору съ феллахомъ, продававшимъ арбузы. Въ дѣло вмѣшался проходившій мимо арабъ. Вскорѣ ссора перешла въ драку и итальянецъ былъ повергнутъ на земь. Вскочивши на ноги, онъ въ ярости бросился въ сосѣднюю лавку, въ которой торговалъ грекъ, схватилъ тамъ ножъ, выбѣжалъ вновь на улицу и ударилъ араба ножемъ въ грудь, такъ что послѣдній палъ замертво. На другой день совершились похороны убитаго. Его провожала густая толпа арабовъ, которые вообще дружно отстаиваютъ своихъ соплеменниковъ въ случаѣ нужды. Проходя мимо лавки вышеупомянутаго грека, толпа подняла неистовый крикъ, забросала лавку каменьями и, наконецъ, ворвавшись въ нее, разнесла въ ней всѣ товары, перебила шкапы и все, что попалось подъ руку. Полицейскіе не въ силахъ были справиться съ толпой, которая бросилась потомъ на другія лавки по сосѣдству. Только тогда, когда на мѣсто прибылъ губернаторъ и начальникъ полиціи привелъ съ собой отрядъ солдатъ, удалось усмирить расходившуюся толпу и водворить порядокъ.

Англійскія газеты раздули эту уличную свалку, приписавъ ей значеніе фанатическаго характера, угрожающаго будто бы всѣмъ европейцамъ въ странѣ. На самомъ же дѣлѣ нѣтъ народа болѣе миролюбиваго и менѣе фанатичнаго, чѣмъ египтяне, которые въ религіозномъ отношеніи, какъ оказывается, вполнѣ индифферентны. Что же касается собственно арабовъ, разсѣянныхъ по Нильской долинѣ, то они составляютъ незначительный контингентъ -- всего около трехъ процентовъ -- въ общемъ составѣ населенія. Вообще, если исключить дальній Суданъ, то никакой опасности отъ возстанія фанатическаго свойства не можетъ угрожать иноземнымъ колоніямъ. Тѣмъ еще болѣе, что забитые феллахи равнодушно относятся въ тому, кто именно правитъ ими, лишь бы правительство не слишкомъ обременяло ихъ налогами. Англійская печать ссылается на возстаніе 1881 г. въ Египтѣ подъ руководствомъ Араби-паши. Но вѣдь и этотъ мятежъ, если его строго разобрать, былъ вызванъ деспотическимъ вмѣшательствомъ своекорыстныхъ иноземцевъ во внутреннія египетскія дѣла. Такъ точно и теперь, скорѣе слѣдуетъ ожидать, что народъ возстанетъ вслѣдствіе того гнета, какому онъ подвергается отъ непосильныхъ налоговъ ради содержанія иноземнаго войска и чуждыхъ ему правителей.

Не подлежитъ сомнѣнію, что судьба египтянъ, этого древнѣйшаго культурнаго народа на свѣтѣ -- самая плаченная: феллахи испоконъ вѣка и донынѣ вынуждены были трудиться въ угоду смѣнявшихъ другъ друга властителей ихъ благодатной страны, а сами постоянно переносили крайнюю нужду. Несмотря на бѣдственное состояніе, этотъ народъ чрезвычайно живучъ и повидимому мало измѣнился съ древнѣйшихъ временъ, сохраняя свой исконный образъ жизни, свои привычки, свои земледѣльческія и другія орудія. Долго ли придется еще сносить этому народу иноземный гнетъ и не пробудится ли, наконецъ, стихійная сила его? Въ такомъ случаѣ Египетъ, пожалуй, вновь впадетъ въ варварское состояніе и всѣ попытки въ прогрессу и цивилизаціи окажутся тщетными, точно такъ же, какъ это совершилось не такъ давно въ Суданѣ. A нельзя не пожалѣть о такомъ переворотѣ, тѣмъ болѣе, что изъ извѣстныхъ мусульманскихъ народностей египтяне прежде всѣхъ вступили на путь прогресса и не безуспѣшно пытались пріурочить въ своей странѣ плоды западной цивилизаціи. Но за послѣднее десятилѣтіе развитіе въ странѣ, можно сказать, обратилось вспять, и Египту трудно будетъ освободиться отъ двойныхъ путъ, которыми онъ прикованъ съ одной стороны въ турецкому, а съ другой -- къ великобританскому правительству.

Англійскіе властители въ странѣ оправдываютъ свою оккупацію еще тѣмъ, что они пріучаютъ, будто бы, египтянъ къ самоуправленію. Но въ дѣйствительности, замѣщая не только высшія правительственныя мѣста, а даже второстепенныя должности своими соотечественниками, удаляя туземцевъ отъ всякаго участія въ административныхъ дѣлахъ, они скорѣе лишаютъ египтянъ всякой возможности развить у себя самостоятельное правительство.

Надо, впрочемъ, отдать справедливость англичанамъ въ томъ, что они возстановили нѣкоторый порядокъ въ разстроенныхъ египетскихъ финансахъ: когда туземное правительство оказалось несостоятельнымъ въ финансовомъ отношеніи, то англичане помогли ему выйти изъ затруднительнаго положенія. Но, оказавъ эту услугу, они впослѣдствіи тѣмъ еще крѣпче утвердили свою власть надъ страною и отнюдь не во благо народу. Ограничимся, однако, заявленіемъ, какое высказала по этому поводу въ своемъ отчетѣ здѣшняя австро-венгерская камера; тамъ значится между прочимъ: "Прежній несостоятельный Египетъ овладѣлъ новыми областями, строилъ желѣзныя дороги, проводилъ телеграфы, созидалъ превосходныя зданія, поощрялъ просвѣщеніе; промыслы и торговля въ немъ процвѣтали, капиталы его были производительны, народъ былъ менѣе обремененъ. Современный же Египетъ, съ его благоустроенной финансовой. системой, не только лишился завоеванныхъ областей, но вмѣстѣ съ тѣмъ и своей независимости; онъ покинулъ прежній путь прогресса и предался застою; народъ бѣдствуетъ пуще прежняго; капиталы не находятъ себѣ производительнаго примѣненія, наемники тщетно добиваются работы и голодаютъ, правительственная касса наполняется деньгами, а населеніе обречено на нужду и отчаянье!" Какъ ни густы нанесенныя здѣсь краски, но подобные отзывы повторяются въ здѣшней печати такъ часто и такъ настойчиво; что по неволѣ приходится признать за ними нѣкоторую долю правды.

Ни въ чемъ, однако, англійская политика не обнаружилась въ такомъ гнусномъ видѣ, какъ въ суданской катастрофѣ. Надо вспомнить, что Суданъ, занимая земли во верхнему теченію Нила, составляетъ весьма важную область въ долинѣ рѣки: въ свое время онъ, можно сказать, много способствовалъ благосостоянію всего края и самъ также пользовался значительными благами отъ сліянія съ Египтомъ. Эта расположенная подъ тропиками страна обладаетъ чрезвычайно обильными производительными средствами, такъ что она могла бы быть самымъ богатымъ краемъ въ Африкѣ. Дѣвственная плодородная почва подъ вліяніемъ тропическаго солнца и нильскихъ разливовъ обезпечиваетъ за краемъ неограниченное производство всякихъ продуктовъ, такъ что Суданъ могъ бы служить житницей стараго материка. Не такъ еще давно, когда до возстанія дервишей этотъ край принадлежалъ Египту, онъ отправлялъ по рѣкѣ свои продукты въ Каиръ и Александрію, а взамѣнъ того получалъ оттуда произведенія европейскихъ и туземныхъ мануфактуръ. Вообще, отдѣлить отъ Египта верхнее теченіе Нила съ Суданомъ все равно, что перерѣзать у животнаго главную жизненную артерію. Англійскіе правители вполнѣ сознавали это, а между тѣмъ, занявъ Египетъ своими войсками и управляя имъ якобы во благо страны, они не приняли надлежащихъ, своевременныхъ мѣръ для усмиренія возставшихъ въ Суданѣ арабовъ, сплотившихся подъ начальствомъ лжепророка Магди, какъ называютъ его туземцы. Объ этомъ бунтѣ, извѣстномъ подъ именемъ нашествія дервишей, англійская печать, а вслѣдъ за нею всѣ европейскія газеты извѣщали публику, какъ о неизбѣжномъ стихійномъ возстаніи внутреннихъ африканскихъ племенъ. Вмѣсто того, чтобы своевременно выслать въ Суданъ хотя бы небольшой вооруженный отрядъ, англійское правительство ограничилось тѣмъ, что разрѣшило хедиву послать туда въ 1884-мъ году одного генерала Гордона, не снабдивъ его, впрочемъ, никакими средствами для борьбы съ возстаніемъ. По этому поводу самъ Гордонъ,-- какъ извѣщаетъ редакторъ мѣстной нѣмецкой газеты,-- въ своемъ дневникѣ заявилъ, еслибъ къ Чартуму въ свое время подошелъ англійскій отрядъ, состоящій хотя бы только изъ двухъ сотъ солдатъ, то Суданъ былъ бы спасенъ.-- Въ томъ же дневникѣ говорится: "Я ненавижу правительство Ея королевскаго величества за то, что оно покинуло Суданъ, послѣ того, какъ оно само вызвало въ немъ ужасныя смуты"... Далѣе генералъ прибавляетъ: "Какъ-бы ни пытались исказить все дѣло, но не подлежатъ никакому сомнѣнію три выдающихся, непреложныхъ факта: во-первыхъ, правительство королевы отказало помочь Египту усмирить Суданъ; во-вторыхъ, оно не допустило, чтобы египетское правительство само своими средствами усмирило Суданъ; и въ третьихъ, оно препятствовало, чтобы кто-либо со стороны помогъ въ этомъ случаѣ Египту"!

Какъ бы то вы было, но войско, которое правительство отправило, наконецъ, въ помощь осажденнымъ, подвигалось такъ медленно, что не успѣло спасти Чартумъ: ворвавшись въ городъ, дервиши, какъ извѣстно, перебили въ немъ болѣе десяти тысячъ человѣкъ; самъ Гордонъ палъ въ борьбѣ, Суданъ былъ отторгнутъ отъ Египта: и страна, въ которой стали уже водворяться начатки цивилизаціи, благодаря политическимъ уловкамъ англійскихъ дипломатовъ, вновь была предана самой разнузданной анархіи.

Мало того, въ 1896 году назначенъ былъ походъ въ Суданъ, но правительство Великобританіи и тутъ даже всячески старалось скрыть по возможности факты отъ египтянъ. Извѣстія объ этихъ событіяхъ ближе всего касаются, конечно, самого Египта, и они сообщаются обыкновеннымъ путемъ телеграммъ Рейтера. Но вотъ въ исходѣ 1897-го года агентура Рейтера заявляетъ египетской печати: "Къ сожалѣнію, мы должны объявить, что въ силу приказа отъ директора агентуры Рейтера депеши изъ Судана съ этихъ поръ будутъ отправляться непосредственно въ Лондонъ и не будутъ сообщаться въ Египетъ". По этому поводу французская газета замѣчаетъ: "Египетское правительство выдаетъ агентурѣ Рейтера денежное пособіе, состоящее изъ тысячи фунтовъ стерлинговъ въ годъ; несмотря на то, агентура получаетъ изъ Лондона приказъ не публиковать въ Египтѣ извѣстія о походѣ, отъ котораго зависитъ будущая участь страны. Къ кому намъ обратиться съ жалобой въ этомъ случаѣ? Конечно, не къ Рейтеру, такъ какъ онъ не что иное, какъ послушное орудіе въ рукахъ англійскаго правительства... Такимъ-то путемъ стараются облечь покровомъ таинственности событія, какія совершаются на верхнемъ Нилѣ. Въ Европѣ убѣдятся, наконецъ, что эта сѣть таинственныхъ махинацій, эта система скрытности имѣетъ лишь цѣлью утаить продѣлки, какія совершаются въ странахъ между Каиромъ и мысомъ Доброй Надежды. Такія продѣлки совершаются въ одно и то же время въ разныхъ концахъ свѣта, но въ недальнемъ будущемъ онѣ разомъ обнаружатся какъ одно грандіозное цѣлое"!

VII.-- Александрія.

Таково было политическое состояніе Египта, когда съ наступленіемъ 1898 года я переѣхалъ изъ Каира въ Александрію. Этотъ городъ оказался гораздо скромнѣе Каира: въ немъ туристы вообще не останавливаются подолгу, а спѣшатъ отсюда на югъ. Тѣмъ еще болѣе, что въ Александріи не попадается почти никакихъ слѣдовъ оригинальнаго восточнаго города: это по преимуществу космополитическій портъ. Здѣсь встрѣчается менѣе, чѣмъ въ другихъ мѣстахъ, праздношатающаго люда и по улицамъ попадается менѣе праздной публики. Здѣсь туристовъ не привлекаютъ никакіе особенно замѣчательные памятники. Даже прекрасная съ виду бронзовая конная статуя Мехмеда-Али среди окружающихъ ее фонтановъ на площади не являетъ ничего своеобразнаго, новаго для европейскаго туриста, вдоволь приглядѣвшагося къ подобнымъ памятникамъ въ своихъ городахъ. Наиболѣе замѣчательнымъ предметомъ въ городѣ служитъ, конечно, сохранившаяся со временъ римскаго владычества, такъ называемая Помпеева колонна. Проходя по улицѣ, я обратился съ полицейскому съ вопросомъ, какъ пройти въ этой колоннѣ. Тутъ же проходила мимо толпа школьниковъ съ книжками подъ мышкой. Услышавъ мой вопросъ, они поманили меня за собой, подвели въ стоявшему вблизи вагону конки и сказали кучеру, чтобы онъ высадилъ меня около колонны. Я ожидалъ уже, не попросятъ ли они бакшиша, какъ это случалось въ Каирѣ, но, объяснивъ мнѣ, что я въ вагонѣ доѣду до назначеннаго мѣста, они привѣтливо раскланялись и ушли.

И дѣйствительно, вскорѣ, миновавъ покинутое арабское кладбище, я по конкѣ доѣхалъ до пустынной мѣстности, по которой разбросаны были лачужки живущихъ здѣсь арабовъ. Тутъ-то среди мусорныхъ кучъ, на глиняномъ холмикѣ поднималась, около пятнадцати саженъ въ вышину, знаменитая колонна, воздвигнутая префектомъ Помпеемъ въ честь императора Діоклеціана. Этотъ высѣченный изъ цѣльнаго куска краснаго гранита столпъ, даже въ нѣсколько поврежденномъ его видѣ, напомнилъ мнѣ такую же прекрасную Александровскую колонну въ Петербургѣ.

Для того, чтобы убѣдиться въ важномъ значеніи города, этого излюбленнаго созданія Александра Великаго, стоитъ только выйти на пристань: тутъ коммерческая жизнь кипятъ живымъ ключомъ. Въ гавани развѣваются флаги всѣхъ цивилизованныхъ націй; тѣмъ еще болѣе, что она помимо торговыхъ цѣлей служитъ какъ бы попутной станціей для паломниковъ, какъ христіанъ, такъ и магометанъ, отправляющихся изъ западныхъ краевъ въ Палестину или въ Мекку. Потому-то Александрія и признается космополитическимъ портомъ, который служитъ какъ бы звеномъ, соединяющимъ западъ стараго материка съ его востокомъ.

Первое мѣсто въ коммерческихъ сношеніяхъ съ Египтомъ занимаетъ, конечно, Англія. Затѣмъ слѣдуютъ Турція, Франція, Австро-Венгрія и Германія, а послѣ нихъ -- Россія. На пароходахъ русскаго общества въ Александрію доставляется пшеница, мука, лошади, волы, овцы. Сверхъ того, изъ Россіи въ Египетъ вывозится значительное количество керосина, также строевого лѣса. Взамѣнъ того, изъ Египта въ Россію доставляется отличнаго качества хлопокъ. Послѣдній вообще составляетъ самый важный продуктъ, вывозимый изъ Нильской долины. Затѣмъ уже слѣдуютъ сахаръ и фасоль. Рисъ, чечевица и кукуруза такъ же относятся съ важнымъ предметамъ экспорта. Сверхъ того вывозится еще за границу вообще и даже въ Россію значительное количество томатовъ. Пшеница дурного качества, какъ извѣстно, доставляется лишь въ Англію и Бельгію на винокуренные заводы. Однако, Египетъ въ коммерческомъ отношеніи потерпѣлъ значительный урокъ съ той поры, какъ отъ него отторгся Суданъ. Если эта область, какъ утверждаютъ близко знакомые съ нею путешественники, вновь перейдетъ въ власть Египта и въ нее проникнутъ цивилизованные колонисты, то она сдѣлается самымъ богатымъ краемъ чернаго материка.

Покидая долину Нила, я вынесъ о ней впечатлѣніе какъ о странѣ, которая вообще находится въ переходномъ состояніи. Пока Египетъ находится подъ властью Турціи и въ немъ будутъ господствовать англичане, до тѣхъ поръ нельзя ожидать нормальнаго развитія въ странѣ. A между тѣмъ Египетъ не иначе какъ при совокупномъ содѣйствіи великихъ европейскихъ державъ въ состояніи будетъ освободиться отъ оккупаціоннаго англійскаго корпуса. Турція непосредственно заинтересована въ этомъ дѣлѣ; а потому судьба Нильской долины, какъ видно, въ нѣкоторомъ отношеніи состоитъ въ связи съ рѣшеніемъ восточнаго вопроса. Если Египту когда-нибудь суждено будетъ свергнуть съ себя иго англичанъ и вслѣдъ за тѣмъ освободиться отъ власти турецкаго султана, то можно надѣяться, что онъ самъ своими средствами въ состояніи будетъ продолжать благотворное прогрессивное развитіе, которое съ наступленіемъ текущаго столѣтія начато было великимъ реформаторомъ страны, Мехмедомъ-Али.

ТУНИСІЯ и АЛЖИРІЯ.

I.-- Тунисъ.

За послѣднія десятилѣтія Африка стала излюбленнымъ поприщемъ колоніальной политики европейскихъ державъ. Даже Германія, не имѣвшая доселѣ ни одной своей собственной колоніи, но поставлявшая при всемъ томъ значительное количество переселенцевъ въ чуждые края,-- даже она съ недавнихъ поръ пріобрѣла въ Африкѣ обширныя владѣнія, тщетно, впрочемъ, пытаясь направить туда потокъ своихъ выходцевъ, массами переѣзжающихъ въ иноземныя колоніи по ту сторону Океана.

Занявъ въ тридцатыхъ годахъ текущаго столѣтія Алжирію, а лѣтъ семнадцать тому назадъ Тунисію, Франція не ограничилась этими странами и въ свою очередь пыталась также въ другихъ областяхъ чернаго материка завесть новыя колоніи. Сопровождаемое взаимнымъ смѣшеніемъ разноплеменныхъ расъ, такое современное переселеніе европейскихъ націй представляетъ, конечно, наиболѣе выдающееся соціальное явленіе въ исторіи вашей эпохи. По своимъ послѣдствіямъ оно окажетъ, пожалуй, болѣе широкое вліяніе на будущія судьбы человѣчества, нежели въ свое время оказало нашествіе варваровъ, потому уже, что распространяется на весь населенный міръ, тогда какъ послѣднее взволновало лишь римскую имперію, владѣнія которой не выходили за предѣлы извѣстныхъ въ то время областей древняго материка.

Такое пробудившееся въ нашу эпоху пристрастіе къ колоніальной политикѣ служитъ, конечно, признакомъ здороваго состоянія европейскихъ метрополій, которыя въ погонѣ за иноземными рынками для сбыта излишнихъ произведеній своей широко развившейся промышленности направляютъ избытокъ своихъ внутреннихъ силъ въ иные дѣвственные края. Насколько усилилась за послѣднее время колонизація изъ самой Франціи, можно судить по тому, что до конца истекшаго десятилѣтія изъ этой страны, выселялось ежегодно не болѣе шести тысячъ душъ, тогда какъ за послѣднія десять лѣтъ количество эмигрантовъ доходило до 30.000 въ годъ.

Такое развившееся въ наше время эмиграціонное движеніе состоитъ, конечно, въ тѣсной связи съ чрезвычайно развитыми средствами сообщенія, съ рельсовыми путями и морскимъ пароходствомъ. Имѣя это въ виду, я надѣялся въ Александріи навѣрное застать пароходъ, который перевезъ бы меня прямо въ гавань Туниса. Однако, всѣ мои поиски въ этомъ случаѣ оказались тщетными. Это обстоятельство мало говорило въ пользу новой колоніи французовъ: какъ будто Тунисіи нечѣмъ было бы размѣняться съ Египтомъ! И вотъ для того, чтобы добраться до Туниса моремъ, я вынужденъ былъ на пароходѣ переправиться въ Мессину, а оттуда во желѣзной дорогѣ въ Палермо. Не останавливаясь здѣсь, я утромъ 2-го января 1898 года выѣхалъ изъ гавани Палермо на пароходѣ итальянской компаніи.

Обогнувъ съ западной стороны Сицилію, мы на другой же день послѣ полудня пристали въ небольшому, принадлежащему Италіи вулканическому острову, Пантеларіи. Свѣтлые домики въ городѣ того же имени живописно раскинулись въ лощинѣ между двумя горами, а на вершинѣ одной изъ нихъ виднѣлась башня цитадели. Сдавъ въ городъ привезенный изъ Сициліи товаръ и принявъ новыхъ пассажировъ, пароходъ подъ вечеръ направился далѣе прямо къ Тунису. Ночью мы простояли въ пристани Голетты, а съ наступленіемъ утренней зари солнце освѣтило передъ вами справа берегъ, на которомъ виднѣлись развалины Карѳагена, потомъ еще новый храмъ на холмѣ, гдѣ прежде стояла крѣпость разрушеннаго города, и пароходъ узкимъ проливомъ прошелъ въ Тунисское озеро. На заднемъ планѣ его бѣлѣли передъ нами зданія Туниса, къ пристани котораго и причалилъ нашъ пароходъ.

Послѣ поверхностнаго осмотра моего багажа на таможнѣ, я сѣлъ въ коляску и поѣхалъ по широкому прекрасно застроенному новыми домами авеню. Вскорѣ справа показался католическій храмъ красивой архитектуры, а напротивъ него окруженный садами дворецъ представителя французскаго правительства въ Тунисіи. Передъ дворцомъ расхаживалъ по тротуару зуавъ съ ружьемъ на плечѣ. Далѣе, по обѣ стороны авеню потянулись подъ арками галантерейные, гастрономическіе, книжные и другіе магазины, рестораны и кофейни; коляски парой неслись взадъ и впередъ, а по тротуарамъ и подъ арками проходили толпы людей въ европейскихъ костюмахъ, среди которыхъ раздавались крики мальчугановъ, продававшихъ только-что полученныя изъ Франціи газеты. Словомъ, еслибъ изрѣдка не показывались смуглые, чалмоносные арабы въ бѣлыхъ бурнусахъ, то нельзя бы и подозрѣвать, что находишься въ африканскомъ городѣ, въ столицѣ тунисскаго бея. На самомъ концѣ авеню показались французскія ворота (La porte de France); передъ ними стояли извозчичьи экипажи, тутъ же проходилъ вагонъ, влекомый по рельсамъ парою лошадей. Проѣхавъ подъ аркой тріумфальныхъ воротъ, я очутился на площади, по которой толпился разноплеменный людъ. Это мѣсто находилось какъ разъ на рубежѣ между туземнымъ старымъ городомъ съ одной стороны и новымъ французскимъ кварталомъ съ другой. Такимъ образомъ при выходѣ изъ отеля, въ которомъ я здѣсь остановился, мнѣ стоило только направиться за ворота, и я обрѣтался какъ бы въ самой Франція, въ недавно лишь возникшемъ кварталѣ ея, а довернувъ за уголъ въ другую сторону, я попадалъ въ самыя нѣдра Африки, въ старый туземный городъ, современный древнему Карѳагену.

Главная улица этого туземнаго квартала оказалась еще уже и тѣснѣе подобныхъ улицъ на базарахъ въ старомъ Каирѣ. Проходя до ней, я вскорѣ былъ объятъ полумракомъ, оттого, что во всю ширину прохода сверху тянулся навѣсъ, частью изъ тесинъ, частью изъ натянутой парусины, такъ что въ эти улицы никогда не проникаютъ солнечные лучи. Здѣсь, какъ на всякомъ восточномъ базарѣ, до обѣ стороны, словно въ нишахъ каменныхъ зданій, размѣщались лавки, наполненныя произведеніями туземнаго издѣлія. На широкой скамьѣ одной изъ лавокъ сидѣли на корточкахъ портные и шили узорчатые кафтаны и штаны. Въ другой такой же нишѣ башмачники тачали туфли, а тамъ далѣе раздавался рѣзкій стукъ молотка оружейнаго мастера. Мѣстами обоняніе внезапно поражалось разлитымъ въ воздухѣ запахомъ ладана, розъ и иныхъ благовонныхъ эссенцій, разносимымъ по узкому проходу парфюмерными лавками, продуктами которыхъ искони славится Тунисъ. Эти лавки отличаются еще тѣмъ, что стѣны и столбики по бокамъ входа разведены спиралью синими и красными узорами, а внутри по полкамъ стоятъ цвѣтныя коробочки съ пудрами и румянами, затѣйливаго вида флакончики съ духами. Самъ хозяинъ въ бѣлой чалмѣ апатично сидитъ у входа на разостланномъ коврѣ и словно задремалъ подъ вліяніемъ своихъ одуряющихъ благовоній.

Кое-гдѣ надъ этими лавчонками возвышаются величественныя мечети съ ихъ стройными минаретами, а въ иныхъ мѣстахъ тѣсная улица расширяется, какъ бы образуя небольшую площадь. Тутъ въ близкомъ сосѣдствѣ съ другими строеніями кузнецъ на улицѣ подковывалъ лошадь араба. Возлѣ самой кузницы слѣва стоитъ лавка съ бакалейными товарами, а справа производится торговля мыломъ, свѣчами и даже керосиномъ. Торговцы, впрочемъ, нисколько не боятся здѣсь опаснаго сосѣдства кузницы съ ея пылающимъ горномъ, такъ какъ при исключительно каменныхъ постройкахъ здѣсь и горѣть-то нечему.

Свернувъ съ главной улицы въ узкій переулокъ, я попалъ на довольно обширный дворъ, гдѣ подъ разведенными на старыхъ колоннахъ арками лежало нѣсколько сваленныхъ въ груду деревянныхъ ящиковъ. Это глухое, заброшенное въ настоящее время мѣсто служило прежде шумнымъ рынкомъ, на которомъ не такъ еще давно продавались не только захваченные по оазисамъ Сахары негры, но даже плѣненные пиратами обитатели европейскихъ государствъ, омываемыхъ водами Средиземнаго моря. На каменныхъ скамьяхъ подъ арками сидѣли, какъ бы пригорюнясь, смуглые туземцы въ бурнусахъ: они, казалось, вспоминали о тѣхъ блаженныхъ временахъ, когда отцы ихъ привозили на этотъ рынокъ изъ Европы дѣдовъ и отцовъ тѣхъ самихъ пришельцевъ, которые въ настоящее время почти неограниченно властвуютъ въ ихъ странѣ. Нескончаемые морскіе разбои африканскихъ пиратовъ и послужили, можно сказать, однимъ изъ главныхъ поводовъ въ завоеванію сперва Алжира, а потомъ и Туниса французами. Власть туземнаго бея признается, правда, неприкосновенною, однако, никакія правительственныя распоряженія не минуютъ контроля французскаго резидента; словомъ, въ Тунисіи бей царствуетъ, но не управляетъ; администраціей края распоряжается уполномоченный представитель французской республики. Господствуя такимъ образомъ въ завоеванномъ краѣ, французы, однако, не только стараются поддержать уваженіе туземцевъ къ личности ихъ бея, но сверхъ того разумно избѣгаютъ всего, что могло бы нарушить административныя традиціи населенія. Размѣстивъ въ странѣ пятнадцатитысячное войско, состоящее изъ такъ-называемыхъ африканскихъ батальоновъ, французское правительство безпрепятственно подчиняетъ своей власти полуторамилліонное населеніе мусульманъ. Замѣтимъ кстати, что прежнее туземное войско вслѣдствіе возстанія 1883 года было распущено, а вмѣсто него образованы теперь новые отряды въ числѣ 1.620 солдатъ, а при самомъ беѣ состоитъ еще гвардія изъ шестисотъ человѣкъ. Туземцы, впрочемъ, очень довольны тѣмъ, что они такимъ образомъ гораздо менѣе прежняго обременяются воинскою повинностью.

Благодаря такимъ порядкамъ, небольшое количество европейскихъ колонистовъ въ странѣ, состоящее приблизительно изъ 45.000 душъ, пользуется въ настоящее время полною безопасностью. Послѣ не такъ давно подавленнаго возстанія арабовъ, все населеніе Тунисіи безропотно подчиняется власти чужеземцевъ, тѣмъ болѣе, что французская администрація всячески старается примѣниться къ традиціоннымъ обычаямъ и порядкамъ націи. Всякіе приказы и административныя распоряженія всходятъ, правда, изъ канцеляріи французскаго резидента, но они подписываются самимъ беемъ и скрѣпляются его печатью. Французское правительство не только признавало широкую свободу вѣроисповѣданія въ странѣ, но предоставило даже населенію управляться въ своихъ округахъ по искони заведенному обиходу: тѣ же туземные чиновники, что и прежде, завѣдуютъ внутренними дѣлами каждой изъ областей, тѣ же шейхи, избираемые мѣстными жителями, но утверждаемые беемъ подъ строгимъ контролемъ резидента, остались административными главами племенъ и сборщиками податей, налагаемыхъ французскимъ протекторатомъ, но все-таки за подписью бея. Сверхъ того, устроивъ для европейскихъ колонистовъ въ Тунисіи особую судебную палату высшей инстанціи и мировые суды, французское правительство оставило, однако, неприкосновеннымъ существовавшее искони туземное судопроизводство, основанное на коранѣ и отличающееся своею крайнею простотою. Такимъ образомъ, не чувствуя и не подозрѣвая гнета со стороны французовъ, населеніе, состоящее изъ нѣсколькихъ разнородныхъ племенъ, не сплоченныхъ другъ съ другомъ ни единствомъ вѣры и языка, ни одинавовымъ племеннымъ происхожденіемъ, безропотно и доброхотно относится въ чуждымъ пришельцамъ въ ихъ край, тѣмъ еще болѣе, что послѣдніе надѣлили туземцевъ многими весьма драгоцѣнными въ жизни благами, въ родѣ водоснабженія въ краѣ, желѣзными дорогами и тому подобными пріятными для жителей нововведеніями.

Слѣдя за разноплеменными толпами какъ въ туземномъ городѣ, такъ и во французскомъ кварталѣ, я прежде всего съ удовольствіемъ замѣтилъ, что здѣсь на улицахъ къ пріѣхавшему въ край туристу не пристаютъ такъ сильно, какъ бывало въ Египтѣ, ни проводники, ни погонщики ословъ, ни иного рода попрошайки. A сверхъ того, мнѣ казалось даже, что здѣшніе туземцы дружелюбнѣе относятся къ европейскимъ пришельцамъ и охотнѣе сближаются съ ними. Такъ, между прочимъ, мнѣ случалось въ арабскихъ кофейняхъ встрѣчаться съ французами, распивавшими густой кофе изъ крошечныхъ чашекъ, и наоборотъ, но французскихъ ресторанахъ приходилось также видѣть туземцевъ, курящихъ наргиле за стаканомъ шипучаго лимонада.

A впрочемъ, въ Тунисѣ встрѣчаются почти тѣ же племенные типы, съ какими мнѣ пришлось ознакомиться въ Египтѣ, за исключеніемъ развѣ коптовъ и феллаховъ. Зато послѣдніе замѣняются здѣсь отчасти вабилами, которыхъ считаютъ потомками нумидійцевъ, исконныхъ обитателей края. Вабилы носятъ обыкновенно длинную шерстяную рубаху, сверхъ которой накидываютъ бѣлый бурнусъ, подобно арабамъ, а голову они покрываютъ феской, наматывая на все толстый жгутъ на подобіе чалмы изъ бѣлой бумажной матеріи. Сверхъ того, по улицамъ встрѣчаются также потомки изгнанныхъ изъ Испаніи мавровъ, которые одѣваются подобно арабамъ. Тутъ же нерѣдко попадаются черные, какъ смоль, негры. Эти бывшіе невольники остались въ городѣ даже по освобожденіи ихъ отъ рабства. По инымъ угламъ словно въ нишахъ нижнихъ этажей засѣдали передъ разставленными на столикахъ грудками серебряной монеты мѣнялы, евреи, которыхъ въ общемъ составѣ насчитывается здѣсь гораздо болѣе другихъ европейскихъ переселенцевъ, всѣхъ вмѣстѣ взятыхъ. Изъ послѣднихъ въ краѣ болѣе всего оказывается итальянцевъ, которые не даромъ завидуютъ французскому протекторату: имъ на самомъ дѣлѣ гораздо сподручнѣе было бы владѣть Тунисіей, которая своими сѣверными окраинами весьма близко подступаетъ къ Сициліи и во время оно составляла даже владѣніе Рима. Въ Тунисію переселяются сверхъ того мальтійцы, греки, даже швейцарцы и нѣмцы. Эти иноземные колонисты пользуются здѣсь всѣми благами протектората, а вмѣстѣ съ тѣмъ они избавлены отъ обременяющей на родинѣ солдатской службы, тогда какъ переселившіеся сюда французы никоимъ образомъ не ускользаютъ отъ этой повинности.

Для того, чтобы окинуть, такъ сказать, съ птичьяго полета мѣстность, на которой расположился Тунисъ, я отправился на конкѣ по такъ-называемому Парижскому бульвару къ бельведеру, который находится верстахъ въ восьми отъ города въ сѣверномъ направленіи. По дорогѣ справа и слѣва мелькали домики съ огородами и садами при нихъ. Однако, такъ-называемый бельведеръ, хотя и именуется садомъ (Jardin du Belvèdere), но на самомъ дѣлѣ представляетъ не что иное, какъ довольно высокій холмъ, по сватамъ котораго спиралью вьются усыпанныя пескомъ дорожки. Здѣсь пока не разводили ни деревьевъ, ни даже кустовъ; все это имѣется еще въ виду. Поднявшись по окружающимъ холмъ дорожкамъ на самую вершину, я сразу могъ обозрѣть окрестности Туниса; весь городъ съ его плоскими кровлями, надъ которыми высятся куполообразныя мечети съ остроконечными минаретами, лежитъ словно на перешейкѣ между двумя озерами. Примкнувъ своимъ восточнымъ фронтомъ къ гавани, городъ съ остальныхъ сторонъ обведенъ старою зубчатою стѣною съ башнями по угламъ; а на западномъ возвышеніи его стоитъ касба: такъ вообще называются замки или цитадели, какими снабжены болѣе важные города не только въ Тунисіи, но также въ Алжиріи. Въ настоящее время онѣ почти всѣ преобразованы въ казармы для французскихъ батальоновъ. За стѣною здѣсь и тамъ торчатъ небольшіе форты; далѣе въ южномъ направленіи виднѣются развалины римскаго водопровода, а съ противоположной стороны, въ берегамъ Средиземнаго моря открывается видъ на мѣстность, гдѣ былъ расположенъ Карѳагенъ съ его славною гаванью.

Эта мѣстность посѣщается обыкновенно туристами по желѣзной дорогѣ изъ Туниса, однако тутъ не приходится видѣть никакихъ явныхъ слѣдовъ древняго пуническаго города. Попадающіяся здѣсь и тамъ развалины относятся скорѣе къ остаткамъ римскаго Карѳагена, возстановленнаго, какъ извѣстно, императоромъ Августомъ, но вновь разрушеннаго въ исходѣ седьмого вѣка арабами.

II.-- Городокъ Сусса и его окрестности.

Протекторатъ въ Тунисіи оказался для Франціи во многихъ отношеніяхъ выгоднѣе неограниченнаго господства ея въ Алжиріи. И въ самомъ дѣлѣ, тогда какъ въ послѣдней области французское правительство, поощряя колонизацію, провело на свой счетъ нѣсколько рельсовыхъ путей во внутрь материка, расходуя на это значительные капиталы, въ то же время въ Тунисѣ оно предоставило самимъ колонистамъ заботу о необходимыхъ путяхъ сообщенія. A между тѣмъ колонизація въ протекторатѣ, относительно по крайней мѣрѣ, шла успѣшнѣе, нежели заселеніе Алжиріи. Не даромъ поэтому здѣшніе колонисты стали сѣтовать на правительство за то, что оно, отказывая въ пособіи Тунисіи, способствовало проложенію рельсовъ въ такихъ мѣстахъ, гдѣ они были рѣшительно безполезны; такъ, между прочимъ, въ Суданѣ, тѣмъ болѣе, что въ этомъ тропическомъ краѣ, помимо солдатъ и чиновниковъ, нѣтъ, да и нельзя ожидать ни одного французскаго колониста. За послѣдніе годы, наконецъ, правительство обратило нѣкоторое вниманіе на справедливыя жалобы тунисскихъ колонистовъ, и въ настоящее время страна перерѣзана рельсовыми путями, которыми Тунисъ состоитъ въ непосредственномъ сообщеніи не только съ Алжиромъ, но также съ другими важными портами при Средиземномъ морѣ, и между прочимъ съ городомъ Сусса, куда я и отправился по желѣзной дорогѣ.

Этотъ древній, основанный финикійскими колонистами, портъ расположенъ къ югу отъ Туниса, въ одной изъ самыхъ плодородныхъ мѣстностей протектората. Площадь, занимаемая городомъ, составляетъ довольно правильный четыреугольникъ длиною немногимъ менѣе одной версты, а шириною всего съ полверсты. По всѣмъ четыремъ сторонамъ тянутся бѣлокаменныя зубчатыя стѣны, продольная сторона которыхъ обращена къ небольшой гавани, гдѣ пріютились три небольшихъ каботажныхъ судна, нѣсколько рыбачьихъ лодокъ и прибывшій изъ Туниса пароходъ.

Во внутрь города ведутъ трое воротъ. Весь онъ перерѣзавъ неправильными улицами, которыя, однако, гораздо шире, нежели на базарахъ Туниса, такъ что здѣсь и свѣтлѣе, и просторнѣе. Въ лавкахъ оказались такія же туземныя произведенія, какими торгуютъ въ Тунисѣ, и здѣсь ремесленники также изготовляютъ свои издѣлія при открытыхъ дверяхъ на виду у проходящей мимо публики. Такъ, между прочимъ, тутъ можно видѣть, какъ женщины ткутъ разноцвѣтные шерстяные ковры, которыми славится Сусса. Въ иныхъ лавкахъ кабилы выдѣлываютъ корзины разныхъ величинъ изъ пальмовыхъ листьевъ, плетутъ также цыновки изъ тростника. Въ Суссѣ находится нѣсколько туземныхъ мыловаренныхъ заводовъ. Здѣшнее оливковое масло также издревле уже составляетъ не маловажный предметъ внѣшней торговли. Сверхъ того, туземные жители всегда промышляли въ обширныхъ размѣрахъ рыболовствомъ на морѣ. Помимо крупной рыбы, здѣсь въ значительномъ количествѣ ловятся сардины и анчоусы. Какъ по всему видно, эта древняя финикійская колонія даже до прибытія въ край европейскихъ колонистовъ обладала довольно доходными промыслами.

Кварталъ европейскихъ колонистовъ, примкнувъ съ сѣвера къ стѣнѣ туземнаго города, свободно раскинулся до самаго порта. Тутъ по широкимъ улицамъ находятся нѣсколько французскихъ магазиновъ, торгующихъ галантерейными и вообще изъ Европы завезенными товарами, книжная лавка, кофейни и гостинницы, а среди площади разведенъ прекрасный скверъ, въ которомъ между тропическими растеніями красуются великолѣпно разросшіеся цикусы. Вообще съ водвореніемъ въ краѣ европейскихъ переселевцевъ въ городѣ въ большомъ порядкѣ поддерживаются разныя административныя учрежденія, не только почтовыя и телеграфныя, по также полицейскія и санитарныя. Отъ здѣшней думы по стѣнамъ домовъ развѣшены почетныя воззванія, увѣщающія туземцевъ прививать оспу дѣтямъ, при чемъ предлагается даровое оспопрививаніе.

Въ европейскомъ кварталѣ сооруженъ отличный крытый рынокъ. Высокое каменное зданіе этого рынка, съ двумя башнями по угламъ, снаружи походитъ нѣсколько на укрѣпленный фортъ. Внутренняя просторная площадь его со всѣхъ четырехъ сторонъ занята лавками, въ которыхъ торгуютъ мясомъ, рыбой и овощами. По утрамъ сюда наѣзжаютъ на фурахъ изъ окрестныхъ фермъ продавцы огородныхъ и другихъ продуктовъ, которые частью привозятся также на ослахъ и верблюдахъ. Близь воротъ среди площадки за столомъ сидитъ обыкновенно сборщикъ податей изъ туземцевъ. Получивъ съ каждаго изъ продавцовъ надлежащую пошлину въ пользу города, онъ выдаетъ имъ свидѣтельство на право продажи. Такимъ образомъ французская администрація перенесла въ Африку свою господствующую въ метрополіи пошлину съ съѣстныхъ припасовъ, свое октруа, которое довольно тяжкимъ бременемъ ложится на потребителей именно самаго бѣднаго класса населенія. У воротъ при входѣ въ туземный городъ сидитъ такой же сборщикъ податей, такъ что и туда не могутъ пробраться торговцы съ съѣстными припасами, не заплативъ пошлины. Близь этихъ городскихъ воротъ находится еще другой обширный рынокъ подъ навѣсомъ съ двумя рядами колоннъ по обѣ стороны. Судя по надписи надъ просторными дверьми (Halle aux grains), онъ назначенъ для продажи зерновыхъ продуктовъ.

На одной изъ улицъ надъ окнами большого дома я замѣтилъ вывѣску съ надписью: Chambre mixte du Centre de commerce et d'agriculture. Поднявшись по лѣстницѣ во второй этажъ, я вошелъ въ комнату, среди которой стоялъ круглый столъ съ разложенными на немъ книгами, журналами и газетами. Тутъ же за конторкой сидѣлъ дежурный чиновникъ, который принялъ меня привѣтливо и на мой вопросъ пригласилъ сѣсть въ столу и пользоваться книгами и журналами сколько мнѣ угодно. Эта читальня открыта здѣшними членами распространеннаго въ Тунисіи общества торговля и земледѣлія.

Въ городѣ нашелъ я три типографіи. Въ одной изъ нихъ печатались произведенія на туземномъ, арабскомъ языкѣ, а въ остальныхъ двухъ -- на французскомъ, при чемъ издавалась газета подъ заглавіемъ: "Le Progrès". Сверхъ того, въ кіоскѣ на скверѣ продаются газеты изъ Алжира, Туниса и Парижа. Замѣтимъ кстати, что въ городѣ не болѣе 20.000 всѣхъ жителей, въ числѣ которыхъ насчитывается всего около 4.000 европейскихъ колонистовъ. Признаюсь, я никакъ не ожидалъ на почвѣ чернаго материка встрѣтить въ такомъ маленькомъ городѣ подобныя благоустроенныя учрежденія цивилизованныхъ націй, и если по нимъ можно было бы судить о развитіи колонизаціи въ краѣ, то слѣдовало бы признать, что послѣдняя въ Тунисіи достигла значительныхъ успѣховъ. Однако, подобныя учрежденія въ городахъ не могутъ еще служить порукою нормальнаго заселенія новаго края; сами французы говорятъ, что наиболѣе плодотворную колонизацію они ожидаютъ отъ земледѣльческихъ колонистовъ, съ которыми мнѣ и хотѣлось познакомиться ближе.

Редакторъ выходящей въ городѣ газеты "Le Progrès" coобщилъ мнѣ, что въ пяти километрахъ отъ Суссы не такъ давно поселился изъ Франціи сельскій хозяинъ, который собираетъ въ горахъ растеніе, извѣстное подъ названіемъ альфы. Желая ближе познакомиться съ этой травой, я послѣ полудня отправился изъ города и, миновавъ покрытыя пшеничными всходами поля, подошелъ въ сельскому одноэтажному деревянному дому довольно значительныхъ размѣровъ. Самъ хозяинъ встрѣтилъ меня у открытыхъ настежь дверей и радушно пригласилъ въ комнату. Она ничѣмъ не отдѣлялась отъ поля: при ней не было ни порога, ни передней; даже земляной полъ стлался вровень съ наружной землей и только покрывался тростниковой циновкой. Посреди довольно просторной комнаты стоялъ круглый столъ, за которымъ сидѣли жена хозяина и пожилой французъ, одинъ изъ недальнихъ сосѣдей его. Они пили послѣобѣденный кофе. Пригласивъ меня присѣсть къ столу, хозяйка и мнѣ предложила чашку. Оглядѣвшись кругомъ, я увидѣлъ размѣщенные по тремъ стѣнамъ комнаты стеклянные шкафы. Въ нихъ разставлены были чучела водяныхъ и болотныхъ, крупныхъ и мелкихъ птицъ; рядомъ съ блѣдно-розовымъ фламинго стоялъ бѣлый пеликанъ, затѣмъ слѣдовали кроншнепы, гуси и утки разныхъ породъ, вальдшнепы и бекасы. Хозяинъ и сосѣдъ его были охотники и настрѣляли эту дичь въ окрестныхъ болотахъ и морскихъ заводяхъ.

Про интересовавшую меня траву альфу фермеръ сообщилъ мнѣ слѣдующее: это растеніе почти сплошь покрываетъ обширныя степныя пространства, зачастую далеко раскинутыя во всѣ стороны до самаго горизонта. Такія раздольныя мѣста называются французами "моремъ альфы" (mer d'alfa). Нерѣдко, впрочемъ, трава разростается по холмамъ въ гористой мѣстности. Она успѣшнѣе всего растетъ по суходоламъ и избѣгаетъ сырыхъ низменностей. Альфа растетъ густыми пучкаии въ родѣ султановъ въ аршинъ слишкомъ вышиною. Она распространена не только въ Тунисіи, но занимаетъ также значительныя пространства въ Алжиріи, особенно въ областяхъ, примыкающихъ въ Малой Сахарѣ. Эти зеленѣющія круглый годъ моря альфы служатъ отличнымъ пастбищемъ для верблюдовъ при караванахъ, направляющихся въ Сахару. Въ случаѣ нужды лошади также пощипываютъ эту траву, но овцы не терпятъ ее.

Полагаютъ, что альфой въ Африкѣ вообще покрывается пространство величиною около пяти милліоновъ гектаровъ. Иногда, впрочемъ, пучки этой травы слишкомъ удалены другъ отъ друга, такъ что нѣтъ никакого разсчета собирать ее. Фермеръ сообщилъ мнѣ, что онъ арендуетъ у тунисской лѣсной администраціи около пятидесяти гектаровъ, покрытыхъ альфою, и платитъ за это всего 5 франковъ. Въ иныхъ мѣстахъ площади, покрытыя этой травой, принадлежатъ общинамъ или частнымъ лицамъ. Значительныя пространства до сихъ норъ считаются собственностью кочующихъ по нимъ туземныхъ племенъ. Бабилы пользуются этой травой не только для корма верблюдамъ, но выдѣлываютъ изъ ней бичевки, плетутъ корзины, цыновки и тому подобные предметы на домашнюю потребу. Но европейскіе колонисты, такъ же какъ мой знакомый фермеръ, собираютъ альфу съ коммерческою цѣлью; сбывая ее въ Европу для выдѣлки изъ вся бумаги.

На такой конецъ фермеръ съ наступленіемъ весны нанимаетъ рабочихъ, большею частью мальтійцевъ или итальянцевъ, а иногда даже туземцевъ, и отправляется съ ними въ арендованную имъ степь. Тамъ наемники располагаются въ шалашахъ, составляемыхъ тутъ же изъ самой альфы, а хозяинъ сооружаетъ для себя досчатый баракъ. Потомъ рабочіе принимаются выдергивать зеленую альфу и пучками складываютъ ее въ назначенному мѣсту для просушки. Собранная такимъ порядкомъ трава сносится затѣмъ на ферму, прессуется въ небольшіе тюки и въ такомъ видѣ доставляется пароходами большею частью въ Англію. Звакомый мнѣ фермеръ счелъ, однако, болѣе выгоднымъ выдѣлывать у себя дома изъ альфы тѣ бѣлые лепестки, изъ которыхъ на фабрикахъ изготовляется бумага. Для этого искрошенные въ мелкіе кусочки стебли подвергаются надлежащей химической операціи, выбѣливаются при посредствѣ хлористаго кальція и прессуются въ круглыя лепешки съ ладонь величиной. Приготовляемая изъ лепешекъ отличная бѣлая бумага въ Англіи употребляется частью для роскошныхъ изданій съ гравюрами. Хозяинъ предложилъ мнѣ на память пучокъ высушенной альфы и изготовленный изъ вся бѣлый кружочекъ. Въ сухомъ видѣ желто-бураго цвѣта трава напомнила мнѣ нашъ ленъ, высушенный въ полѣ на солнечномъ припекѣ.

Мой фермеръ предложилъ пройтись по его плантаціи. Примыкая къ морскому берегу, она занимаетъ площадь величиною въ 240 гектаровъ. Хозяинъ лѣтъ пять тому назадъ купилъ этотъ участокъ у тунисскаго правительства. Дѣло въ томъ, что земля, составляющія собственность государства въ Тунисіи, по распоряженію администраціи, размежеваны французскими инженерами и даже изслѣдованы предварительно агрономами. Затѣмъ составляются особые списки, въ которые вносятся свѣдѣнія, необходимыя для того, чтобы колонисты, находясь хотя бы даже въ самой Франціи, могли до своего окончательнаго переселенія сдѣлать свой выборъ. Въ этихъ спискахъ, которые мнѣ приходилось видѣть въ читальнѣ общества земледѣлія, сообщаются именно: 1) мѣстонахожденіе продаваемаго участка, разстояніе его отъ извѣстнаго города или селенія, ведущіе къ нему пути сообщенія и пp.; 2) описаніе самой мѣстности, почвы, растительности, свѣдѣнія касательно воды и орошенія вообще; 3) цѣны участковъ; 4) условія и обязанности, которымъ подлежитъ покупатель. Надо замѣтить, что половину денегъ колонистъ обязавъ внести при совершеніи купчей, четверть по истеченіи трехъ лѣтъ, а остальную четверть въ концѣ четвертаго года. Если же онъ согласенъ заплатить разомъ всю сумму, то ему дѣлается уступка въ размѣрѣ десяти процентовъ. Сверхъ того, колонисту вмѣняется въ обязанность въ теченіе двухъ первыхъ лѣтъ по совершеніи купчей воздѣлать извѣстную часть земли, устроить усадьбу и поселиться на купленномъ участкѣ. Къ этому списку присоединяется подробный планъ размежеванной мѣстности, разбитой на нѣсколько участковъ величиною каждый отъ ста до трехъ сотъ гектаровъ. Цѣны земель, годныхъ къ воздѣлкѣ, простираются отъ 100 до 120 франковъ за гектаръ, а покрытыхъ кустарникомъ или раскинутыхъ въ гористой мѣстности -- отъ 5 до 15 франковъ.

Сверхъ того, можно купить землю у частнаго собственника, такъ какъ въ Тунисіи осталось съ прежнихъ временъ не мало туземныхъ землевладѣльцевъ. Однако, въ этомъ случаѣ необходимо соблюдать крайнюю осторожность при совершеній купчей, такъ какъ туземцы нерѣдко владѣютъ участками лишь по праву произвольнаго захвата, не скрѣпленнаго никакими документами. Предупредить всякія недоумѣнія въ такомъ случаѣ можно только при посредствѣ предварительнаго внесенія участка въ правительственные списки. Туземцы, впрочемъ, разстаются съ своимъ владѣніемъ только въ такомъ случаѣ, когда крайняя нужда заставляетъ ихъ продать его.

Сверхъ того, въ странѣ существуютъ еще имущества мертвой руки, которыя по завѣщанію благочестивыхъ мусульманъ составляютъ собственность мечетей или благотворительныхъ учрежденій. Эти имущества признаются неотчуждаемыми. Они. отдаются, однако, въ безсрочную аренду, и фермеръ, внося извѣстную годовую плату, пользуется землей неограниченное число лѣтъ какъ своею собственностью.

Миновавъ нѣсколько геутаровъ, по которымъ зеленѣла довольно густая пшеница, фермеръ подвелъ меня къ своей оливковой плантаціи. На площади величиною въ 24 гектара всего года три тому назадъ разсажены были молодыя оливковыя деревья. На мой вопросъ, во что обошлась хозяину эта разсадка? онъ отвѣчалъ: "Мнѣ все это пока ничего не стоитъ". Затѣмъ онъ объяснилъ, что эту плантацію разсадилъ не онъ самъ, а его арендаторъ на свой собственный счетъ. Этотъ арендаторъ, по заключенному съ нимъ условію, обязанъ своими средствами распахать землю, выкорчевать находящіеся на ней кусты, доставить молодыя оливковыя деревья, разсадить ихъ и ухаживать за ними до тѣхъ поръ, пока не созрѣютъ оливы настолько, чтобы съ каждаго дерева можно было собрать отъ 4 до 6 литровъ плодовъ, что обыкновенно совершается по истеченіи 8 или 10 лѣтъ послѣ разсадки. Въ теченіе первыхъ четырехъ лѣтъ арендаторъ воленъ засѣять въ свою пользу почву въ промежуткахъ между деревьями пшеницей или травой. Въ здѣшней плантаціи промежутки покрыты были люцерною, которая и сбывалась за деньги самому фермеру. На этихъ 24 гектарахъ посажено было всего 400 деревъ, такъ что между ними оказались довольно просторные промежутки. По истеченіи 8 или 10 лѣтъ весь оливковый участокъ имѣетъ разбиться на двѣ равныя части по 12 гектаровъ каждая: одна половина переходитъ во владѣніе фермера, а другую получаетъ арендаторъ въ вознагражденіе за его труды и расходы. Такимъ образомъ разведеніе оливковой плантаціи производится здѣсь какъ бы исполу, съ тою разницею, что при этомъ дѣлится пополамъ не урожай, а сама земля съ разведенными на ней оливами. Арендаторомъ, съ которымъ фермеръ заключилъ контрактъ, оказался туземецъ-кабилъ. Онъ до сихъ поръ добросовѣстно исполнялъ свои обязанности; да иначе и быть не можетъ: вѣдь онъ трудится въ свою же пользу, такъ какъ по истеченіи условленнаго срока онъ становится самъ собственникомъ 12 гектаровъ плантаціи. Для землевладѣльца, не обладающаго свободнымъ капиталомъ, подобная сдѣлка также выгодна: ничѣмъ не рискуя, онъ по истеченіи положеннаго срока вполнѣ увѣренъ пріобрѣсть доходную плантацію. Со временемъ, когда хозяйство пойдетъ успѣшно, фермеръ надѣется даже выкупить у арендатора его половину и сдѣлаться такимъ образомъ неограниченнымъ обладателемъ всѣхъ 24 гектаровъ оливковой рощи.

Какъ ни выгодно достается землевладѣльцу такая плантація, а все-таки обзаведеніе всего хозяйства обходится ему довольно дорого. И въ самомъ дѣлѣ, уплативъ за свой участокъ порядочную сумму, фермеръ израсходовалъ еще немало на постройку усадьбы, на покупку лошадей и скота, такъ что въ первые два года, не получая никакого дохода, онъ потратилъ слишкомъ полтораста тысячъ франковъ. A мой знакомый хозяинъ еще не изъ очень крупныхъ владѣльцевъ. Многіе владѣютъ на тысячи и болѣе гектаровъ. Въ Тунисіи вообще преобладаетъ крупное землевладѣніе. Мелкіе участки попадаются преимущественно въ окрестностяхъ городовъ въ родѣ Туниса и Суссы. Эти мелкіе фермеры промышляютъ болѣе всего овощами, поставляя ихъ на рынки въ городѣ. Что же касается до наемныхъ рабочихъ и до поденщиковъ, то задѣльная плата въ Тунисіи даже ниже, чѣмъ во Франціи, оттого, что здѣсь французскимъ землевладѣльцамъ приходится конкуррировать съ туземными наемниками, которые зарабатываютъ въ день менѣе двухъ франковъ. По этому уже можно убѣдиться въ томъ, что здѣсь неимущимъ колонистамъ не предвидится никакой надежды пріобрѣсть со временемъ земельную собственность; тогда какъ въ Соединенныхъ Штатахъ Сѣверной Америки такіе же недостаточные переселенцы, благодаря болѣе высокой задѣльной платѣ и дешевизнѣ земель, сплошь и рядомъ дѣлаются землевладѣльцами. Вотъ одна изъ причинъ, почему изъ Франціи ежегодно десятки тысячъ выселяются въ Америку, тогда какъ въ Тунисію въ теченіе слишкомъ пятнадцати лѣтъ переселялось не болѣе 16.000 человѣкъ, и въ этомъ скудномъ составѣ колонистовъ болѣе всего оказывается людей коммерческихъ и чиновниковъ, принадлежащихъ въ администраціи протектората. Настоящихъ же хлѣбопашцевъ, которые сами воздѣлывали бы свою землю, между переселенцами весьма ограниченное число. Сельскимъ хозяйствомъ занимаются преимущественно болѣе или менѣе достаточные капиталисты, которые, подобно моему знакомому фермеру, воздѣлываютъ свою землю не иначе, какъ при посредствѣ наемныхъ итальянскихъ или туземныхъ рабочихъ.

III.-- Отъ Туниса до Сукъ-Араса.

Вернувшись изъ Суссы въ Тунисъ, я на другое утро выѣхалъ по желѣзной дорогѣ въ Алжиръ. Обогнувъ городъ съ западной стороны, поѣздъ вскорѣ нырнулъ въ туннель, а когда выкатилъ изъ-подъ него, то вамъ представилась живописная картина: справа на холмахъ возвышались два форта, а слѣва ярко синѣла гладкая поверхность довольно большого озера. Выѣхавъ затѣмъ на просторъ, мы любовались сочною зеленью на нивахъ, оливковыми плантаціями, огородами и садами при дачахъ богатыхъ городскихъ негоціантовъ. Вотъ съ правой стороны показался красивый дворецъ бея въ мѣстечкѣ Бардо, гдѣ въ 1881 году заключенъ былъ договоръ, по которому Тунисія подчинилась протекторату Франціи. Черезъ четверть часа поѣздъ подкатилъ къ станціи Мануба. Сюда жители Туниса въ праздничные дни выѣзжаютъ погулять по прекраснымъ садамъ мѣстечка, въ казармахъ котораго помѣщается въ настоящее время французскій отрядъ африканскихъ стрѣлковъ.

Высадивъ на дебаркадеръ съ дюжину пассажировъ, поѣздъ немедля понесся далѣе и вскорѣ прокатилъ подъ высокими арками величественнаго римскаго водопровода, которымъ даже въ настоящее время Тунисъ снабжается водою изъ ключей гористаго Зегуана, находящихся верстахъ въ сорока отъ города. Мы подъѣхали, наконецъ, въ рѣкѣ Меджердѣ и по мосту переправились на лѣвый берегъ ея. Грязноватыя воды несутся тутъ между крутыми берегами по сѣверо-восточному направленію и вливаются прямо въ Тунисскій заливъ. Это единственный потокъ въ странѣ, заслуживающій названія рѣки, да и то не судоходной. Другіе стекающіе съ горъ ручьи и рѣчки сильно разливаются въ дождливую зимнюю пору, но затѣмъ, въ сухое лѣто, пропадаютъ частью въ пескахъ или вливаются непосредственно въ море и большею частью совсѣмъ высыхаютъ.

Станціи, при которой на этотъ разъ остановился поѣздъ, составляетъ узелъ желѣзныхъ дорогъ: отсюда рельсовая вѣтвь направляется къ сѣверу, къ самому берегу Средиземнаго моря, гдѣ находится одна изъ лучшихъ гаваней Тунисіи, Бизертъ. По газетамъ я случайно узналъ, что въ этой гавани на дняхъ стояла русская эскадра въ одно время съ нѣсколькими судами французскаго флота. Итальянцевъ почему-то встревожило такое совмѣстное пребываніе въ гавани пароходовъ двухъ союзныхъ державъ, и одна изъ итальянскихъ газетъ, не обинуясь, заявила, что подобное сочетаніе двухъ союзныхъ флотовъ сильно угрожаетъ политическому равновѣсію на Средиземномъ морѣ. На эту выходку тунисскія газеты справедливо возражали, что сказанное равновѣсіе давно уже нарушено въ дѣйствительности, такъ какъ надъ этимъ внутреннимъ моремъ Стараго Свѣта суждено господствовать ни Франціи, ни Италіи, берега которыхъ имъ омываются, но такой державѣ, которая по своему географическому положенію вовсе не имѣетъ права на подобное господство, а именно -- Англіи. Итальянскій публицистъ побуждаетъ свое правительство быть насторожѣ, напоминая о сосѣдствѣ Бизерта съ Сициліей. Укрѣпивъ свою гавань и предоставивъ въ ней русской эскадрѣ морскую стоянку, Франція подготовляетъ будто бы такимъ образомъ, въ ущербъ итальянцамъ, важный стратегическій пунктъ на Средиземномъ морѣ. На такія опасенія тунисская газета замѣчаетъ, что Франція и не имѣетъ вовсе въ виду нападать на Италію, а сверхъ того, если, въ несчастію, возгорится когда-нибудь война между европейскими державами, то политическое отношеніе между Франціей и Италіей рѣшится ужъ никакъ не на Средиземномъ морѣ, а скорѣе на материкѣ Европы.

Начиная со станціи, у которой мы остановились, главный рельсовый путь въ западу пролегаетъ далѣе по плодоносной долинѣ рѣки Меджерды. По свѣжей сочной зелени луговъ разрослись въ разныхъ направленіяхъ старыя оливковыя деревья. Своими толстыми корявыми стволами они издали напоминали мнѣ наши ветхія дуплистыя ивы. Такія древнія рощи свидѣтельствуютъ о стародавнемъ разведеніи оливковыхъ деревьевъ въ краѣ; и дѣйствительно, извѣстно, что еще во время римскаго владычества олива составляла одинъ изъ главныхъ продуктовъ провинціи Африки, какъ вся эта область называлась тогда римлянами.

Мѣстами по склонамъ холмовъ зеленѣли густые виноградники. Въ противоположность оливѣ, лоза находится здѣсь, можно сказать, въ зачинѣ, такъ какъ она въ болѣе обширныхъ размѣрахъ стала разводиться въ Тунисіи лишь съ появленія въ ней европейскихъ колонистовъ. И дѣйствительно, съ водвореніемъ французовъ винодѣліе широко развилось въ краѣ. Болѣе всего приготовляется очень хорошее красное вино, которое перевозится даже во Францію.

Въ недавно покинутомъ мною Египтѣ я не встрѣчалъ ни оливы, ни виноградной лозы, а по долинѣ Меджерды мнѣ вовсе не попадались ни финиковая пальма, ни бананъ, которыми изобилуетъ Египетъ. Финики зрѣютъ, правда, въ южной части Тунисіи, особенно по оазисамъ Сахары. Такое несходство растительнаго царства явно намекаетъ на различіе климатовъ въ этихъ областяхъ по сѣвернымъ окраинамъ Африки. И дѣйствительно, въ Тунисіи на воздухѣ мнѣ показалось гораздо свѣжѣе, чѣмъ въ долинѣ Нила; не даромъ Тунисъ лежитъ градусовъ на семь сѣвернѣе Каира. Въ настоящее зимнее время, однако, здѣшняя растительность подъ вліяніемъ дождей сильно оживилась, луга и лѣса кругомъ весело зеленѣли и цвѣли, горные ручьи наводнялись и съ шумомъ устремлялись къ морю. По долинѣ нерѣдко приходилось проѣзжать мимо рощей, усаженныхъ эвкалиптами. Эти деревья завезены сюда изъ Австраліи европейскими переселенцами, въ виду предохраненія отъ заразительной лихорадки, противъ которой эвкалипты служатъ отличнымъ предохранительнымъ средствомъ. Но здѣшнія разсаженныя правильными рядами деревья показались мнѣ какими-то хилыми и тощими въ сравненіи съ тѣми могучими эвкалиптами, какіе приходилось видѣть въ Австраліи.

Чѣмъ далѣе нашъ поѣздъ несется все по той же долинѣ, тѣмъ гористѣе становится окружающая мѣстность. Иной разъ рельсы пролегаютъ словно въ тѣснинѣ между отрогами Атласа, на вершинахъ которыхъ стоятъ развалины, какъ сохранившіеся слѣды римскаго владычества. Вотъ, наконецъ, мы въѣхали въ такъ называемое ущелье Меджерды. Стѣсняемая горами рѣка образовала здѣсь такія рѣзкія извилины, что намъ въ короткій срокъ пришлось перебраться по девяти мостамъ, которые быстро слѣдовали одинъ за другимъ. Въ иныхъ мѣстахъ мостики проложены также черезъ горные ручьи, которые, пѣнясь и бушуя, вливаются въ главную рѣку. Переѣхавъ на правую сторону рѣки, поѣздъ понесся вдоль берега по весьма плодородной, покрытой хлѣбными полями долинѣ. Но странно, несмотря на этотъ хорошо воздѣланный край, здѣсь нигдѣ не попадаются селенія, состоящія изъ совокупности нѣсколькихъ жилищъ. Напротивъ, вездѣ показываются лишь одинокія усадьбы, какъ бы затерявшіяся среди необитаемой мѣстности. Переѣхавъ, наконецъ, границу Алжиріи, мы часу въ пятомъ подкатили къ дебаркадеру Сукъ-Араса, гдѣ я и покинулъ вагонъ.

Меня не мало удивило, когда въ этомъ пограничномъ городѣ мой багажъ поступилъ въ таможню и подвергся поверхностному, правда, осмотру. Такимъ образомъ продукты, перевозимые изъ французскаго протектората въ Алжирію и даже во Францію, подлежатъ таможенной пошлинѣ, и наоборотъ, товары, привозимыя изъ Франціи и Алжиріи въ Тунисію, точно также поступаютъ въ таможню. Итакъ, предметы, производимые французскими колоинстами и продаваемые французскимъ потребителямъ, облагаются какъ чужестранные пошлиной, единственно ради фискальной мѣры. Однако, такая мѣра, по увѣренію французскихъ публицистовъ, не приноситъ правительству никакихъ выгодъ, а только вредитъ успѣхамъ колонизаціи, сильно тормозя ее.

Расположенный на невысокой холмистой площади, этотъ городовъ съ его шестью тысячами жителей обязавъ своимъ возникновеніемъ французскимъ колонистамъ. Здѣсь въ первый разъ не засталъ я никакихъ слѣдовъ стараго туземнаго города, и если до появленія французовъ тутъ обитали туземцы, то они жили, какъ надо полагать, въ простыхъ шалашахъ. Занимая весьма выгодное положеніе среди плодородной мѣстности, служащей превосходнымъ пастбищемъ для рогатаго скота и овецъ, изобилующей сверхъ того отличнымъ строевымъ лѣсомъ по горамъ, Сукъ-Арасъ поддерживаетъ съ Тунисіей оживленныя торговыя сношенія, несмотря даже на таможенныя путы. Французы, вообще, не мало гордятся, указывая на быстрое развитіе этого мѣстечка. Городъ, впрочемъ, не отличается роскошными постройками: двухъ- и трехъэтажные дома представляютъ обыкновенныя простыя зданія. Обширный крытый рынокъ служитъ главнымъ средоточіемъ для хлѣбной торговли: здѣсь частью въ мѣшкахъ, а частью грудами на землѣ лежали образцы пшеницы, ячменя, проса. На другомъ открытомъ рынкѣ производилась торговля скотомъ. Болѣе щеголеватое зданіе занято думой. Оно увѣнчано куполомъ съ башенкой на немъ и крестомъ; подъ куполомъ красуются большіе часы, а подъ ними начертаны слова: Liberté, égalité, fraternité,-- какъ излюбленный французами девизъ, который они переносятъ съ собою во всѣ части свѣта, но которому, къ сожалѣнію, нигдѣ не суждено осуществиться.

Выходя изъ города, я на холмикѣ увидѣлъ собраніе римскихъ скульптурныхъ произведеній. Они найдены въ здѣшнихъ окрестностяхъ и выставлены владѣльцемъ въ родѣ какъ бы музея подъ открытымъ небомъ. Тутъ полукругомъ расположены сохранившіеся остатки мраморныхъ статуй въ тогахъ, нѣсколько барельефовъ, два торса безъ головъ, мраморныя тумбочки съ высѣченными на нихъ надписями отъ 380-го года до Р. X., а на двухъ столбахъ торчатъ капители съ древнихъ колоннъ.

Близь Сукъ-Араса на югѣ находятся еще другіе остатки римскихъ развалинъ, служащіе нагляднымъ признакомъ, что эта мѣстность была встарь довольно густо населена. Вообще, какъ въ Алжиріи, такъ и въ Тунисіи встрѣчается много руинъ въ родѣ акведуковъ, цистернъ, каменныхъ мостовъ, башенъ, амфитеатровъ. Такіе слѣды минувшаго пребыванія въ краѣ цивилизованныхъ колонистовъ свидѣтельствуютъ о произведенныхъ въ разныя эпохи попыткахъ культурныхъ націй ввести цивилизацію въ сѣверныя области чернаго материка. Немногіе края подвергались въ теченіе тысячелѣтій такимъ крутымъ переворотамъ, какъ эти сѣверныя окраины Африки. И въ самомъ дѣлѣ, начиная съ 880-го года до Р. X., карѳагевяне въ теченіе слишкомъ шеста столѣтій господствовали въ странѣ, открывая по берегамъ свои факторіи, созидая города, строя водопроводы и другія зданія, необходимыя для удобнаго житья ихъ колонистовъ. Это были цвѣтущія коммерческія колоніи. Когда же затѣмъ римляне, разрушивъ Карѳагенъ, овладѣли краемъ, то имѣли уже въ виду воспользоваться плодородною страною и обратили ее въ житницу Рима. Какъ образцовые колонизаторы, они развели по всѣмъ областямъ земледѣльческія колоніи, пролагали удобныя дороги, созидали гидравлическія постройки и довели свои поселенія до весьма цвѣтущаго состоянія. Сохранившіеся слѣды сихъ колоній до сихъ поръ служатъ самыми надежными примѣтами здоровой и плодородной мѣстности. Пользуясь этимъ, французскіе переселенцы и въ настоящее даже время при выборѣ участковъ водворяются предпочтительно въ мѣстахъ, гдѣ попадаются римскія развалины и нерѣдко строятъ даже свои дома на римскихъ пепелищахъ.

Однако, въ пятомъ столѣтіи уже вандалы, переправившись черезъ Геркулесовы столбы, нагрянули на этотъ край и произвели въ немъ страшныя опустошенія. Сооруженія карѳагенянъ и римлянъ безпощадно преданы были разрушенію. Хотя Велизарію по прошествіи одного столѣтія и удалось сокрушить владычество вандаловъ и подчинить эти сѣверныя окраины Африки Византіи, однако, возстанія и смуты продолжали опустошать край, такъ что онъ сильно обезлюдѣлъ и въ немъ воцарилась тишина кладбища. Въ всходѣ седьмого столѣтія арабы разлились по всему краю и обратили жителей его въ магометанство. Какъ кочевники, эти новые пришельцы занимались преимущественно скотоводствомъ и еще сильнѣе способствовали распаденію древней цивилизаціи въ Африкѣ. Послѣ злополучнаго крестоваго похода Людовика Святого, павшаго жертвою чумы, Карлъ V съ испанскими войсками овладѣлъ, правда, Тунисомъ и освободилъ до 20.000 христіанъ, томившихся въ неволѣ; но тѣмъ и ограничились подвиги европейцевъ въ Африкѣ, оставшейся подъ властью мусульманъ. В когда въ XVI столѣтіи турки покорили сѣверныя области ея, то Алжиръ и Тунисъ сдѣлались притонами морскихъ разбойниковъ, которые въ теченіе трехъ столѣтій, на позоръ европейскихъ державъ, господствовали надъ Средиземнымъ моремъ, грабили города и села по южнымъ берегамъ Европы и уводили жителей ихъ въ неволю. Разбои продолжались до тѣхъ поръ, пока французскія войска въ 1830-мъ тоду не завладѣли Алжиріей. Съ этой поры и началась собственно французская колонизація. Успѣхъ ея зависитъ, конечно, отъ многихъ условій; во всякомъ случаѣ, однако, надо надѣяться, что она будетъ по крайней мѣрѣ прочнѣе колоніальныхъ попытокъ карѳагенянъ и римлянъ.

Посѣщая окрестности Сукъ-Араса, я какъ-то разъ среди виноградниковъ увидѣлъ странную палатку: грубая шерстяная полость темно-бураго цвѣта вытянута была шаговъ на двадцать въ длину; по серединѣ она подпиралась жердями, а концы ея прикрѣплялись къ землѣ по обоимъ концамъ кольями. Издали эта палатка походила на холмикъ съ отлогими боками. Подъ навѣсомъ полости лежало два мѣшка съ пшеницей и финиками, бараній бурдюкъ, наполненный водой, нѣсколько деревянныхъ посудинъ валялись на разостланной по землѣ циновкѣ изъ альфы. Среди этого скарба сидѣла немолодая смуглая женщина, а возлѣ нея гомозились двое полунагихъ мальчиковъ съ черными всклоченными волосами. Палатка служила жилящемъ для прибывшаго сюда издалека кабила съ его семьей и служившаго работникомъ у владѣльца здѣшнихъ виноградниковъ.

Здѣсь попадались тѣ же туземные типы, съ какими я ознакомился въ Тунисіи; но между ними меня особенно поразили новаго рода личности, отличавшіяся бѣлымъ цвѣтомъ кожи. Эти люди, одѣтые такъ же, какъ кабилы, отличаются сверхъ того голубыми глазами съ кроткимъ взглядомъ и свѣтлыми волосами. Когда ихъ видишь рядомъ съ смуглыми арабами, то такъ и кажется, что передъ вами стоятъ альбиносы. Не потомки ли это тѣхъ бѣлокурыхъ вандаловъ, которые разрушили римскую культуру въ областяхъ сѣверной Африки? Мнѣ сказали, что этихъ альбиносовъ зовутъ мозабитами и они прибыли сюда съ одного изъ оазисовъ Сахары. Въ городахъ они занимаются вообще торговыми промыслами и пользуются нѣкоторымъ довольствомъ.

IV.-- Отъ Сукъ-Араса до Константины.

Пробывъ дня три въ Сукъ-Арасѣ, я затѣмъ раннимъ утромъ направился по желѣзной дорогѣ далѣе на западъ. Мѣстность становилась все болѣе гористою. Пройдя нѣсколько туннелей, нашъ поѣздъ, огибая крутыми поворотами горы, несся то по южному, то по сѣверному направленію. Глубоко внизу подъ нами раскинулась прекрасная долина, по которой здѣсь и тамъ показывались окруженныя виноградниками селенія, какихъ намъ не приходилось встрѣчать въ Тунисіи съ ея одинокими фермами, покинутыми среди пустынной мѣстности. Далѣе по пути стали попадаться мѣстечки съ кирпичными заводами и мельницами. Край казался весьма населеннымъ. Вскорѣ поѣздъ сталъ спускаться съ возвышенностей и, переѣхавъ во мосту черезъ бурный и многоводный въ настоящую зимнюю пору ручей, несся далѣе то во лѣвому, то по правому берегу горнаго потока. Возвышенности покрыты густыми лѣсами и кое-гдѣ показывается снѣгъ на вершинахъ Атласа. Вообще, гористая дорога отъ Сукъ-Араса до Константины представляетъ своеобразныя, единственныя въ своемъ родѣ картины; но то, что увидѣлъ я, подъѣхавъ подъ вечеръ къ самому городу, превзошло всякія встрѣчавшіеся до сихъ поръ виды. Передъ нами поднималась голая скала съ крупными изборожденными боками, а на вершинѣ лѣпились дома города, живописно раскинувшись амфитеатромъ по покатости, отлого спускавшейся съ сѣвера къ югу. Направо отъ насъ горбомъ возвышался холмъ, на которомъ сохранились остатки римскаго форта.

Покинувъ станцію, я пѣшкомъ направился въ городъ и, свернувъ по дорогѣ влѣво, подошелъ къ краю обрыва, который въ видѣ глубокой, не очень широкой щели отдѣляетъ скалу съ раскинутымъ на ней городомъ отъ рельсоваго пути. Въ глубинѣ этого ущелья бурлитъ и клокочетъ омывающія крутые сваты потокъ Румель. Пробираясь по перекинутому черезъ него новому желѣзному мосту, я замѣтилъ подъ нимъ внизу остатки другого, недавно лишь развалившагося каменнаго римскаго моста. Пройдя затѣмъ подъ аркой простыхъ тріумфальныхъ воротъ изъ бѣлаго камня, я, слѣдуя за кабиломъ, который несъ мой чемоданъ, поднялся по довольно крутому скату въ городъ и направился по главной, такъ-называемой Національной улицѣ къ гостинницѣ.

Когда слуга внесъ мой багажъ въ назначенный номеръ, то при входѣ меня пріятно поразилъ предметъ, какого я не видѣлъ съ тѣхъ поръ, какъ покинулъ Европу; а именно, въ комнатѣ оказался каминъ, чего никакъ не ожидаешь застать на почвѣ чернаго материка, съ мыслью о которомъ у насъ связано понятіе о тропической жарѣ и о нагихъ чернокожихъ туземцахъ. На дворѣ, правда, было довольно свѣжо, всего градусовъ 7 тепла по Реомюру, а сверхъ того моросилъ дождь, который къ ночи смѣнился сильнымъ туманомъ. Хотя Константина лежитъ южнѣе Италіи, въ которой тоже не всегда встрѣчаются камины, но надо замѣтить, что здѣшній городъ расположенъ на довольно значительной возвышенности, а потому и неудивительно, что здѣсь бываетъ холоднѣе, чѣмъ даже въ Сициліи. Я прозябъ тамъ порядочно и попросилъ тотчасъ же затопить каминъ. Когда, выспавшись въ теплѣ, утромъ я вышелъ въ общую столовую, то увидѣлъ тамъ большой калориферъ, который хорошо согрѣвалъ обширную комнату. Позавтракавъ, я отправился осматривать городъ.

Обозрѣвая со всѣхъ сторонъ скалу, на которой расположилась Константина, всякій долженъ убѣдиться въ томъ, что подобные города строились встарь исключительно съ тѣмъ, чтобы служить спасительнымъ убѣжищемъ отъ нападающихъ враговъ. И въ самомъ дѣлѣ, почти всѣ племена, какія въ разныя эпохи наводняли край, нѣсколько разъ осаждали и брали приступомъ Константину. Этотъ единственный въ своемъ родѣ городъ по своему положенію въ скалистой мѣстности представляетъ естественную крѣпость, едва доступную, и то только въ одномъ мѣстѣ. И дѣйствительно, протекая, какъ мы видѣли, въ узкомъ ущельѣ, Румель дѣлаетъ городъ съ трехъ сторонъ рѣшительно недосягаемымъ, такъ что если исключить тотъ мостъ, по которому я перешелъ со станціи, то выбраться изъ города въ предмѣстье можно только по площади на западномъ скатѣ. Эта, такъ-называемая площадь бреши (La place de la Breche) представляетъ единственный проходъ, которымъ можно проникнуть въ крѣпость, а потому мнѣ всякій разъ приходилось встрѣчать здѣсь толпы пѣшеходовъ и разнаго рода экипажи. Миновавъ стоящій на площади довольно обширный хлѣбный рынокъ, я увидѣлъ небольшую пирамиду съ надписью, гласящею, что на этомъ мѣстѣ, наканунѣ взятія Константины, при обзорѣ батареи бреши, 12-го октября 1837 года, убитъ пушечнымъ ядромъ генералъ Дамремонъ, командовавшій экспедиціонной арміей.

Проходя затѣмъ по дорогѣ, проложенной въ сѣверу за крѣпостною стѣной, и любовался крутыми, тоже мало доступными подъемами, но покрытыми здѣсь зеленѣющимъ дерномъ. На самой верхней точкѣ скалы виднѣлось зданіе Касбы, которая въ свое время занята была римлянами, вандалами, арабами, турками, а теперь преобразована французами въ обширныя казармы. Вскорѣ я подошелъ въ уединенно стоящему дому, и увидѣвъ возлѣ него французскаго поселенца, обратился въ нему съ вопросомъ, какъ пройти къ каскадамъ? Объяснивъ, что къ нимъ трудно добраться, не зная мѣстности, онъ радушно предложилъ самъ проводить меня. Покинувъ дорогу и пройдя цѣликомъ саженъ двѣсти, мы приблизились въ самому берегу протекающаго здѣсь Румеля. Выбравшись изъ-подъ скалъ, образовавшихъ здѣсь какъ бы естественный туннель, рѣка, разлившись по широкой, усыпанной камнями площади, брызжетъ бурными каскадами черезъ валы и, наконецъ, низвергается съ уступа въ пять саженъ вышиною пѣнистымъ водопадомъ. Въ пустынной, мало доступной мѣстности, среди желто-бурыхъ скалистыхъ бугровъ, эти разбушевавшіяся воды являютъ величавое своеобразное зрѣлище.

Возвращаясь въ городъ черезъ ту же площадь бреши, я пошелъ бродить по закоулкамъ стараго туземнаго квартала. Хотя онъ и отдѣляется отъ европейскаго, но отличается отъ него не такъ рѣзко, не такъ своеобразно, какъ въ Тунисѣ; тѣмъ еще болѣе, что здѣсь главная Національная улица прошла вдоль всей туземной части города, такъ что въ ней встрѣчается не мало домовъ вполнѣ европейскаго типа. Тутъ, между прочимъ, отличались лавки кожевниковъ и вообще кожевенныхъ мастеровъ, въ родѣ шорниковъ и въ особенности башмачниковъ, которые снабжаютъ своими разноцвѣтными туфлями жителей обширной области, примыкающей къ Константинѣ. Шерстяныя издѣлія, какъ-то бурнусы, одѣяла, пестрые ковры, расходятся также въ значительномъ количествѣ.

Въ другой разъ я направился по южному бульвару (boulevard du Sud), разведенному у самаго края скалистой вручи, на днѣ которой, саженъ на сто въ глубь, въ ущельѣ стремится съ юга на сѣверъ Румель. Спустившись до южной, острымъ угломъ выдающейся оконечности города, я вышелъ затѣмъ по скалистой мѣстности, покрытой кое-гдѣ агавами и кактусами, къ здѣшнимъ бойнямъ. Онѣ состоятъ изъ трехъ особенныхъ отдѣленій: одно изъ нихъ отведено для христіанъ, другое для мусульманъ, а третье для евреевъ. Недалеко отсюда находятся почти покинутыя старыя казармы турецкой кавалеріи, а за ними въ пустынной мѣстности виднѣются довольно хорошо сохранявшіеся остатки римскихъ водопроводовъ. Выстроенные изъ плитняка, они высоко поднимаются на пяти аркахъ.

Потомъ я спустился къ перекинутому черезъ Румель Чортову мосту (Pont du Diable). Не болѣе двадцати шаговъ въ длину, этотъ мостикъ выстроенъ какъ разъ у того мѣста, гдѣ рѣка, протекая до сихъ поръ въ руслѣ отъ 20 до 25 саженъ въ ширину вдругъ вливается въ тѣсную щель между отвѣсными скалами; такъ что, стоя посреди моста, я съ одной южной стороны видѣлъ спокойно текущія ко мнѣ широкія воды, а съ другой -- стремительно прорывающійся сквозь тѣснины потокъ. Перешедши черезъ мостъ, я очутился подъ нависшими надъ головою скалами, образующими здѣсь нѣчто въ родѣ естественной арки. Влѣво отсюда, наверху въ самой скалѣ устроенъ домишко, а внизу оказалась дверь съ вывѣской виноторговли. Отворивъ дверь, я вошелъ въ довольно просторную нишу, образованную въ самой скалѣ. Французская торговка воспользовалась этимъ пустыннымъ притономъ и открыла здѣсь кабачекъ, торгуя водкой, виномъ и табакомъ. Я присѣлъ къ столику, и хозяйка подала мнѣ чашку холоднаго кофе. При мнѣ въ этотъ таинственный притонъ приходили рабочіе съ кожевенныхъ заводовъ по сосѣдству, выпивали по стакану излюбленнаго французами абсента и, побалагуривъ съ молодой еще хозяйкой, отправлялись опять въ своему дѣлу. Поднявшись отсюда на правый берегъ рѣки, я сталъ пробираться вдоль того обрыва, внизу котораго протекаетъ Румель. На противоположной сторонѣ его передо мной возвышались словно базальтовыя скалы, а тамъ, въ ущельѣ надъ стремительнымъ потокомъ носились коршуны и вороны, подбирая падаль, кожаные обрѣзки и тому подобную гниль, которую жители выбрасываютъ сверху въ пропасть и которая безъ содѣйствія этого коршунья навѣрное сильно заражала бы воздухъ.

Свернувъ въ городъ по извѣстному уже намъ желѣзному мосту и проходя подъ аркой тріумфальныхъ воротъ, я увидѣлъ приклеенную на стѣнѣ печатную публикацію съ заголовкомъ: "A tons les Franèais!" -- Въ этомъ воззваніи къ французамъ заявлялось: "Не забывайте, что въ текущій годъ выборовъ вамъ предстоитъ избавиться отъ позорнаго ярма жидовства". Сверхъ то-то подъ самый конецъ прибавлено: "A bas les juifs et les judaisants"! -- за симъ значится подпись "Le Comité du Parti Franèais Anti-Juif".

Антисемитская агитація, какъ видно, стала распространяться по краю. Коренная причина возникшей ненависти французскихъ колонистовъ противъ "жидовъ" заключается, какъ здѣсь говорятъ, въ изданномъ въ 1871 году декретѣ, которымъ правительство даровало здѣшнимъ евреямъ права французскаго гражданства. Искони населявшіе этотъ край туземные евреи, находясь до сей поры въ угнетенномъ состояніи подъ господствомъ мусульманъ, этимъ декретомъ вдругъ обрѣли возможность захватить власть въ свои руки и съ свойственной этой расѣ настойчивостью, благодаря дружному, накрѣпко сплоченному союзу одноплеменниковъ, они не только завладѣли коммерческими операціями, но заняли даже значительную часть административныхъ должностей по выборамъ въ области. Сами французы, впрочемъ, сознаются, что евреи своимъ умѣньемъ вести торговыя дѣла, своимъ знакомствомъ съ туземцами и вообще съ условіями края, въ которомъ они промышляли еще задолго до пришествія европейскихъ переселенцевъ, много способствуютъ успѣшному развитію колоніи, въ которой недостаточно производить продукты, но необходимо также съ выгодою сбывать ихъ. Несмотря на несомнѣнную пользу, какую приносятъ евреи странѣ въ коммерческомъ отношеніи, ихъ покушеніе завладѣть администраціей края приводить въ сильное негодованіе французовъ, и въ особенности чиновниковъ, которые нерѣдко переселяются въ Алжиръ въ надеждѣ занять тамъ теплое мѣстечко. A въ настоящее время возникшій во Франціи пересмотръ процесса Дрейфуса еще сильнѣе возбудилъ ненависть колонистовъ противъ семитскаго племени.

По этому поводу упомянемъ здѣсь кстати объ условіяхъ, какими вообще сопровождалось заселеніе сѣверныхъ окраинъ Африки. Прежде всего слѣдуетъ замѣтить, что всякая колонизація успѣшнѣе всего совершается тамъ, гдѣ новымъ поселенцамъ не приходится имѣть дѣла съ старыми культурными элементами въ заселяемомъ краѣ. Такъ, между прочимъ, въ Соединенныхъ Штатахъ Сѣверной Америки европейскіе пришельцы застали одни дикія охотничьи племена краснокожихъ, которые вовсе не были способны пріурочиться къ культурному быту проникавшихъ внутрь дѣвственной страны піонеровъ. По мѣрѣ сокращенія поприща охоты и исчезанія дичи туземцы сами стали неминуемо вымирать; а вслѣдствіе этого вся земля стала свободнымъ, ничѣмъ не стѣсняемымъ, поприщемъ для колонистовъ, которымъ не пришлось вести борьбу съ тормозящими ихъ земледѣльческія предпріятія условіями. Иное дѣло въ Алжиріи и Тунисіи. Здѣсь европейскимъ пришельцамъ прежде всего пришлось вступить въ столкновеніе съ мусульманскими племенами, которыя хотя и находятся на болѣе низкой степени цивилизаціи, но все-таки успѣли уже освоиться съ культурой, настолько по крайней мѣрѣ, что испоконъ вѣка промышляютъ земледѣліемъ и скотоводствомъ. Само собою разумѣется, что эти племена оказались устойчивѣе краснокожихъ охотниковъ, и хотя подчинились своимъ побѣдителямъ, а все-таки не такъ легко и неохотно уступаютъ издавна насиженные и воздѣланные ими участки новымъ пришельцамъ. Рѣзко отличаясь своими бытовыми условіями отъ европейцевъ, эта мусульманскіе туземцы продолжаютъ вести своеобразное хозяйство, почти ничего не заимствуя отъ новоприбывшихъ земледѣльцевъ. Поддерживая среди послѣднихъ свое существованіе, мусульмане все-таки неспособны слиться съ европейскими выходцами; а послѣдніе въ свою очередь также туго примѣняются къ туземному обиходу. Такимъ образомъ французскимъ колонистамъ неминуемо приходятся считаться съ условіями, которыя сильно мѣшаютъ вполнѣ свободному и успѣшному развитію колонизаціи. Этотъ антагонизмъ между туземнымъ и европейскимъ населеніемъ обнаружился въ Алжиріи еще сильнѣе, нежели въ Тунисіи, оттого что, подчинивъ первую своей неограниченной власти, правительство съ самаго начала имѣло въ виду сдѣлать изъ нея французскую провинцію. И дѣйствительно, въ Тунисіи оно, какъ мы видѣли; предоставило туземцамъ пользоваться ихъ обычными административными учрежденіями, а въ Алжиріи, наоборотъ, оно вздумало сразу пріурочить туземцевъ къ французскому политическому и административному строю. Наводнивъ Алжирію своими чиновниками, оно ввело въ странѣ свое французское судопроизводство со всѣми сложными, утомительными для туземцевъ процедурами, обременило народъ новыми, ненавистными для него налогами. A сверхъ того необразованные чиновники, не зная мѣстнаго языка, не знакомые ни съ нравами, ни съ обычаями туземцевъ, безпощадно стали гнуть ихъ на свой ладъ, стараясь пригонять все и всѣхъ на одну колодку. При такомъ управленіи французы не только не достигли своей цѣли, но вмѣсто желаемаго сближенія съ туземцами возбудили бъ нихъ еще болѣе сильный антагонизмъ противъ европейской цивилизаціи вообще. Подобныя условія не могли, конечно, способствовать успѣхамъ французскихъ колонистовъ; тогда какъ евреи, издавна проживая въ краѣ и приноровившись къ нравамъ туземцевъ, пользуются довѣріемъ и отчасти даже симпатіями кабиловъ и арабовъ. Это преимущество евреевъ также не мало служитъ въ ущербъ французскимъ поселенцамъ и тѣмъ еще сильнѣе возбуждаетъ ихъ ненависть противъ семитскаго племени.

Ѵ.-- Алжиръ.

Обогнувъ съ юга скалистыя возвышенности города, поѣздъ, на которомъ я выѣхалъ изъ Константины, вскорѣ понесся по равнинѣ, частью тщательно воздѣланной, частью пустынной. Однако, по лѣвую сторону все еще высились горы, на вершинахъ которыхъ бѣлѣли снѣга. Чѣмъ далѣе на западъ, тѣмъ рельсы все болѣе и болѣе врѣзывались въ самый кряжъ Атласа, и передъ нами проносились живописные альпійскіе виды. Эта горная мѣстность называется Кабиліей. Въ здѣшнихъ горахъ до сихъ поръ проживаетъ много вабиловъ по деревнямъ. И здѣсь также на вершинахъ показывались иногда развалины, а одно селеніе, мимо котораго промчался поѣздъ, почти все, какъ говорили мнѣ, построено на древнемъ пепелищѣ и даже изъ оставшихся камней старыхъ руинъ. Мѣстами надъ уровнемъ воды въ рѣкахъ торчали каменныя глыбы, остатки тѣхъ плотинъ, которыми римляне запружали воды въ руслахъ. Какъ видно, эти древніе владѣтели края много занимались здѣсь производительной культурой. Выбравшись, наконецъ, изъ-подъ туннеля, поѣздъ пошелъ по болѣе ровнымъ мѣстамъ и съ закатомъ солнца подкатилъ къ станціи Алжира. Справа синѣетъ гладь отлично прикрытой съ двухъ сторонъ молами гавани, въ которой виднѣется нѣсколько пароходовъ и разныхъ другихъ судовъ; слѣва тянется вдоль берега высокая стѣна словно віадукъ съ арками, подъ которыми устроены склады и конторы здѣшнихъ негоціантовъ, а надъ верхнею эспланадою віадука по террасамъ высоко поднимается амфитеатромъ живописный городъ.

Захвативъ мой чемоданъ, смуглый туземецъ сказалъ по-французски, что гостинница, которую я ему назвалъ, находится тутъ очень близко и не стоить брать извозчика. Экипажи съ низкой набережной въѣзжаютъ наверхъ по отлогому свату, дѣлая притомъ большой крюкъ, а мы съ носильщикомъ поднялись прямо по каменной лѣстницѣ. Проходя наверху по улицѣ, мы услышали впереди ужасные крики и вопли, раздававшіеся въ кишмя кишѣвшей толпѣ народа. Мой туземецъ съ испуганнымъ лицомъ обратился ко мнѣ: "Уйдите скорѣй! -- сказалъ онъ,-- тамъ бьютъ жидовъ"! Какъ видно, антисемитская агитація здѣсь перешла уже въ рукопашную. Миновавъ обходомъ бушующую толпу, мы благополучно дошли до отеля, и я узналъ тамъ, что въ теченіе цѣлаго дня по улицамъ происходили жестокія драки французовъ съ евреями. Я засталъ только конецъ побоища.

Дѣло происходило какъ разъ въ воскресенье, 23-го января. Газеты своею пропагандою еще болѣе разжигали и безъ того сильно возбужденную ненависть христіанскихъ жителей противъ евреевъ. Слѣдуетъ замѣтить, впрочемъ, что въ настоящемъ случаѣ въ дѣло былъ замѣшанъ вопросъ не столько религіозный, а скорѣе расовый; и дѣйствительно, возбуждалось неумолимое гоненіе противъ племени, которое дружными искусными операціями успѣшно устраиваетъ свои дѣла въ ущербъ другимъ народностямъ. Въ городѣ на этотъ разъ ожидали уже предстоявшаго погрома. По воскресеньямъ христіанскіе жители не открывають своихъ магазиновъ, а торгуютъ одни евреи; но на этотъ разъ ихъ магазины также были заперты. Мало того, евреи, какъ оказалось впослѣдствіи, вооружились на всякій случай, кто кинжаломъ, а кто револьверомъ. Утро прошло въ тишинѣ. Но вскорѣ послѣ полудня шайка французскихъ рабочихъ столкнулась съ толпою жидовъ, и свалка началась. При этомъ нѣсколько человѣкъ было ранено, а одного работника еврей застрѣлилъ изъ револьвера. Унося убитаго товарища, французы стали вопить по всему городу: "А bas les juifs"! Затѣмъ буйныя толпы разсѣялясь по главнымъ улицамъ и стали разбивать двери и окна еврейскихъ магазиновъ. Врываясь внутрь, они разносили шкафы и прилавки, а товаръ выбрасывали на мостовую. Христіанскіе торговцы успѣли заранѣе надписями отмѣтить свои магазины, такъ что ихъ никто не трогалъ. Полиція не въ силахъ была остановить этотъ разбушевавшійся въ разныхъ концахъ города погромъ, а войска слишкомъ поздно появились на мѣстѣ побоищъ. Подъ вечеръ лишь нѣсколько отрядовъ зуавовъ стали помогать полиціи, которая арестовала самыхъ буйныхъ драчуновъ. При помощи жандармовъ и африканскихъ стрѣлковъ удалось, наконецъ, очистить главныя улицы отъ шумныхъ сборищъ, но преслѣдованія евреевъ долго еще не превращались.

На другой день, въ понедѣльникъ, городъ объявленъ былъ въ осадномъ положеніи. Пробродивъ съ утра по городу, я то-и-дѣло встрѣчалъ вооруженныхъ солдатъ по разнымъ перекресткамъ. Главныя улицы, по которымъ подъ вытянутыми вдоль аркадами большая часть магазиновъ принадлежала евреямъ, представляли видъ полнаго разрушенія. Пощажены были только лавки, на дверяхъ которыхъ начертано было крупными буквами: "Maison anti-juive" или "Maison franèaise et chrétienne", а не то также: "La maison n'est pas juive". Остальные магазины были окончательно разрушены и съ утра едва успѣли заколотить входы въ нихъ досками.

Стоило только видѣть значительное количество разбитыхъ еврейскихъ лавокъ, чтобы убѣдиться, что торговля въ городѣ производятся большею частью евреями. Мало того, заграничныя торговыя дѣла также въ значительной мѣрѣ находятся въ ихъ рукахъ, и еслибъ на самомъ дѣлѣ удалось изгнать евреевъ изъ Алжира, то насталъ бы сильный застой въ дѣлахъ.

Благодаря разставленнымъ по улицамъ солдатамъ, удалось наконецъ возстановить спокойствіе, и на четвертый день уже жители усмирились настолько, что даже въ возобновленныхъ еврейскихъ магазинахъ стали торговать по прежнему. A въ прекрасной просторной гавани коммерческая дѣятельность била живымъ ключомъ: пароходы и парусныя суда нагружались товарами. Въ особенности много бочекъ съ виномъ было заготовлено на набережной для отправки во Францію. Наверху, на открытой со стороны набережной эспланадѣ вытянулась самая длинная улица, прозванная Республиканскимъ бульваромъ (boulevard de la République). По одной сторонѣ его тѣснятся высокія стройныя зданія европейской архитектуры. Въ нижнихъ этажахъ подъ арками, которыя составляютъ какъ бы неизбѣжную часть европейскихъ зданій въ африканскихъ городахъ, размѣстились рестораны, конторы пароходныхъ обществъ и разные магазины. Здѣсь, однако, не оказалось ни одной еврейской лавки, такъ что погромъ, который разразился надъ сосѣдними параллельными улицами, вовсе не коснулся этого бульвара. Подъ арками при ресторанахъ многочисленная публика сидѣла обыкновенно за столиками, распивая кофе или закусывая. Переѣхавъ въ однѣ сутки изъ Марселя въ Алжиръ и поднявшись съ набережной на эспланаду этого бульвара, французы чувствуютъ себя здѣсь совершенно какъ дома, вовсе не замѣчая, что очутились въ другой части свѣта. Они находятъ здѣсь тѣ же кофейни, съ тѣми же гарсонами, какія посѣщали еще наканунѣ въ Марселѣ; передъ ними мелькаетъ та же шумная, говорящая по-французски веселая толпа, какую покинули они не такъ еще давно на парижскихъ бульварахъ; тѣ же парижскія газеты предлагаются крикливыми гаменами, и мимо мчатся такіе же трамваи и омнибусы какъ въ любомъ городѣ самой метрополіи. Занимая почти середину Республиканскаго бульвара, раскинулась обширная губернаторская площадь (place du Gouvernement) съ бронзовымъ фонтаномъ и съ статуей герцога Орлеанскаго. По площади подъ тѣнью платановъ пріютились кіоски, въ которыхъ продаются какъ мѣстныя, такъ и только-что прибывшія изъ Франціи газеты. Сюда со всѣхъ сторонъ выходятъ главныя улицы, а потому на площади во всякое время дня толпятся разнородная публика. Сюда обращены своими фасадами щегольскіе магазины, а впереди стоитъ дворецъ губернатора; противъ него возвышается величественный соборъ, воздвигнутый на мѣстѣ, которое прежде занято было туземной мечетью. Словомъ, куда ни обратится на первыхъ шагахъ только-что пріѣхавшій сюда французъ, ему вездѣ кажется, что онъ не покидалъ своей излюбленной Франціи.

Но ему стоитъ только свернуть съ площади влѣво по одной изъ многолюдныхъ улицъ и изъ вся подняться по каменной лѣстницѣ на другую не столь обширную площадь, служащую овощнымъ рынкомъ, для того, чтобы сразу очутиться среди разноплеменнаго люда, какого онъ не встрѣчалъ ужъ нигдѣ въ своей метрополіи. Здѣсь толчется пестрая, суетливая гурьба не только французовъ и итальянцевъ, но также арабовъ, кабиловъ и мавровъ, промышляющихъ огородными продуктами, фруктами и даже цвѣтами. Между этими разложенными по столамъ и наваленными на землѣ произведеніями снуютъ покупатели и просто гуляетъ, любуясь прекрасными цвѣтами, разноплеменная публика. Среди нихъ появляются даже туземныя женщины, закутанныя, какъ вездѣ въ Африкѣ, съ головы до ногъ въ обычныя фаты, но здѣсь въ Алжирѣ онѣ не черныя, а снѣжно-бѣлаго цвѣта. Поднявшись отсюда еще немного выше, посѣтитель очутится какъ бы при входѣ запутаннаго лабиринта кривыхъ закоулковъ туземнаго или, какъ называютъ его французы, мавританскаго квартала. Раскинувшись по крутому скату горы, улицы поднимаются здѣсь уступами, а зачастую онѣ состоятъ даже изъ сплошной каменной лѣстницы. Взбираясь все выше, невысокіе выбѣленные известкой дома съ плоскими кровлями почтя лишены оконъ со стороны улицы и снабжены снаружи лишь слуховыми отверстіями, а верхніе ярусы нерѣдко выступаютъ впередъ, такъ что эти надстройки съ двухъ сторонъ почти соприкасаются надъ неширокимъ переулкомъ, образуя какъ бы щель, сквозь которую едва можно видѣть узкую полосу неба. Несмотря на запутанность этихъ переходовъ, я не боялся здѣсь заблудиться, потому что во всякомъ случаѣ, еслибъ я вздумалъ вернуться въ гостинницу, то мнѣ стоило только спускаться постоянно внизъ и я навѣрное вышелъ бы на одну изъ прямолинейныхъ улицъ французскаго квартала. Надо, впрочемъ, замѣтить, что къ этой мавританской части города со всѣхъ сторонъ подступаютъ примыкающіе къ ней европейскіе закоулки съ ихъ новыми зданіями, такъ что съ теченіемъ времени все болѣе и болѣе исчезаетъ типъ туземнаго стиля. И теперь даже здѣсь почти вовсе не видать такихъ оригинальныхъ и шумныхъ базаровъ, какими мы любовались въ Тунисѣ; тѣмъ еще болѣе, что крупные туземные торговцы стали уже переносить свои лавки подъ арки европейскаго квартала.

Взбираясь все выше то по лѣстницамъ, то по дурно мощенымъ переулкамъ, я дошелъ, наконецъ, до высшей точки города, гдѣ стоятъ полуразрушенная Касба. Отсюда открылся широкій кругозоръ на море, на окрестныя горы и на раскинувшійся по скату городъ, плоскія кровли котораго казались широкими ступенями спускающейся въ гавани лѣстницы. Потомъ я свернулъ въ находящійся по близости прекрасный садъ Маренго, составляющій излюбленную прогулку горожанъ, особенно въ знойные лѣтніе дни. Здѣсь увидѣлъ я небольшую, воздвигнутую изъ бѣлаго камня колонну. На трехъ сторонахъ ея начертаны имена мѣстъ, при которыхъ Наполеонъ I съ его такъ-называемой великой арміей одержалъ свои блистательныя побѣды, а на четвертой -- сохранилась надпись: "Son génie avait rêvé cette conquête".

Западныя окраины города обведены высокимъ валомъ съ бастіонами, которые, впрочемъ, въ случаѣ осады не могутъ служить надежнымъ укрѣпленіемъ. Я вышелъ черезъ открытыя ворота въ раскинувшееся по другую сторону крѣпостного вала предмѣстье, которое расположилось еще выше Касбы. Поднимаясь по скату горы, я дошелъ до вершины, гдѣ стоитъ величавый храмъ Богоматери (Notre Dame d'Afrique). Это оригинальное зданіе выстроено изъ свѣтло-бураго плитняка. Передъ куполомъ стоятъ статуи святыхъ, а надъ ними высится бронзовая фигура Богоматери. Позади храма словно минареты поднимаются колокольни. Все вмѣстѣ представляетъ своеобразное зрѣлище. На краю обрыва близь храма посреди мраморныхъ статуй стоитъ гробница съ слѣдующею надписью на французскомъ языкѣ: "Въ память погибшихъ въ морѣ и похороненныхъ въ его волнахъ". A на другой сторонѣ прибавлено сверхъ того: "Всякому, кто помолится за погибшихъ, отпустятся грѣхи на сто дней". Это, какъ видно, особаго рода индульгенція. Съ края обрыва открылся видъ на сѣрѣющіе внизу дома города, на дальнее море и на окрестныя горы, а внизу, у подножія кручи видн 23;лось кладбище, къ которому какъ разъ въ это время подвигалась по улицѣ процессія, сопровождавшая въ мѣсту упокоенія француза-работника, убитаго на дняхъ евреемъ. Полиція, шедшая вслѣдъ за многолюдной процессіей, приняла на этотъ разъ мѣры, для того, чтобы предупредить новыя побоища.

Пользуясь трамваями, проходящими по Республиканскому бульвару, я часто посѣщалъ дальнія окрестности города, постоянно придерживаясь при этомъ побережныхъ, не прерываемыхъ горами долинъ. Однажды я поѣхалъ по направленію къ югу. При выѣздѣ изъ города открылось предмѣстье, въ которомъ богатые англійскіе негоціанты настроили много прекрасныхъ виллъ, частью въ мавританскомъ стилѣ. Это предмѣстье и служитъ какъ бы дачнымъ пріютомъ для наѣзжающихъ сюда англичанъ. Надо замѣтить, что за послѣднее время Алжиръ сталъ служить мѣстомъ для леченія больныхъ. Вслѣдъ за этими дачами показалось обширное поле, назначенное для военныхъ упражненій (champ de manoeuvres). Затѣмъ вправо раскинулось кладбище, надъ которымъ находится гротъ Сервантеса. Слишкомъ триста лѣтъ тому назадъ, какъ извѣстно, авторъ "Донъ-Кихота", возвращаясь изъ Неаполя на галерѣ въ Испанію, былъ захваченъ корсарами и продавъ въ Алжирѣ. Протомившись въ неволѣ безъ малаго шесть лѣтъ, онъ тѣмъ не менѣе пускался въ отважныя предпріятія, съ цѣлью освободить себя и своихъ земляковъ отъ рабства, и покушался даже завоевать Алжиръ для Испаніи. Ему не удалась эта попытка, а то судьба сѣверныхъ окраинъ Африки сложилась бы навѣрное иначе. Друзья выкупили Сервантеса и, вернувшись въ Испанію, онъ написалъ сперва книгу подъ заглавіемъ: "Жизнь въ Алжирѣ", а потомъ издалъ свое безсмертное произведеніе "Донъ-Кихотъ", въ которомъ въ главѣ "Плѣнникъ" встрѣчаются намеки на его пребываніе въ Африкѣ.

Поѣздъ вскорѣ подкатилъ въ Ботаническому или такъ-называемому Опытному саду (Jardin d'essai). Покинувъ вагонъ, я нашелъ въ ворота этого обширнаго, занимающаго около 80 десятинъ, заведенія. Основанный въ тридцатыхъ годахъ, этотъ садъ былъ переданъ алжирскому обществу (Société générale algérienne), которому вмѣнялось между прочимъ въ обязанность поддерживать въ этомъ заведеніи тройное его назначеніе: мѣсто прогулки для публики, разсадникъ для производства и распространенія туземныхъ растеній и, наконецъ, научный садъ для акклиматизаціи экзотической флоры. Стоитъ пройтись по саду, для того, чтобы убѣдиться, какъ добросовѣстно исполняются садовниками возложенныя на нихъ обязательства. И дѣйствительно, по длиннымъ прекраснымъ аллеямъ, между которыми разведены питомники и оранжереи, открывается обширное поприще не только для прогулокъ, но также для основательнаго изученія флоры разныхъ странъ. По одной изъ продольныхъ аллей по обѣ стороны тянутся великорослые платаны, по другой -- финиковыя и иныя пальмы, по третьей -- магноліи и фикусы. Сверхъ того, по поперечнымъ аллеямъ ростутъ хамерапсы, латаніи, бананы, а по одной изъ нихъ бамбукъ поднимается съ обѣихъ сторонъ такою густою стѣной, что, слившись наверху вершинами, образуетъ надъ головой высокій естественный сводъ. Въ обширномъ пруду среди сада разводятся водяныя растенія, а въ питомникахъ я видѣлъ кофейные и шоколадные разсадники, также хлопокъ и сахарный тростникъ, которые, впрочемъ, съ успѣхомъ могутъ воздѣлываться развѣ въ болѣе южныхъ тропическихъ областяхъ Алжира. Но для сѣверной окраины гораздо важнѣе высшая часть сада, разведенная по скатамъ примыкающихъ къ нему горъ. Тутъ попадаются разные виды лѣсныхъ породъ болѣе умѣреннаго климата. Въ особенности большое количество деревьевъ пересажено сюда изъ Австраліи и съ мыса Доброй Надежды. Между хвойными породами отличаются араукаріи, а въ числѣ лиственныхъ занимаютъ большое пространство эвкалипты, которые, какъ мы видѣли, за послѣднее время заботливо стали разводиться въ Африкѣ, какъ растеніе, служащее предохранительнымъ средствомъ отъ лихорадокъ. Вообще въ этомъ прекрасномъ саду со всѣхъ концовъ свѣта собрано свыше шести тысячъ видовъ изъ царства растеній.

Посѣщая другія дальнія окрестности города, я успѣлъ ознакомиться нѣсколько съ сельскимъ хозяйствомъ здѣшнихъ колонистовъ. Однако, собранныя мною свѣдѣнія не говорятъ въ пользу раціональнаго развитія здѣшняго земледѣлія. Прежде всего слѣдуетъ напомнить, что культура по этимъ сѣвернымъ окраинамъ Африки вообще страдаетъ отъ недостатка атмосферной влаги. Вь Египтѣ, какъ извѣстно, разлитіе Нила спасаетъ страну отъ бездождія. Въ Тунисіи и Алжиріи, напротивъ того, обильные дожди выпадаютъ, правда, зимой, начиная, съ октября и кончая въ маѣ. Тогда съ горъ устремляются шумные потоки и быстро разливаются по долинамъ. Въ это время растительность вообще оживаетъ: луга устилаются роскошною зеленью, деревья покрываются свѣжею густою листвой, скотъ въ избыткѣ пользуется подножнымъ кормомъ, поля и огороды сулятъ хозяину обильный урожай. Но съ іюня наступаетъ сухая пора и только-что распустившаяся роскошная растительность подвергается страшной засухѣ, составляющей грозное, роковое бѣдствіе здѣшнихъ хлѣбопашцевъ. Во время оно римляне, какъ мы видѣли, преодолѣвали отчасти этотъ недостатокъ влаги, прибѣгая мѣстами въ искусственному орошенію: они запружали для такой цѣля громадными плотинами рѣки, воздвигали водопроводы, строили цистерны и такимъ образомъ хоть сколько-нибудь успѣвали воспользоваться избыткомъ тѣхъ водъ, которыя въ настоящее время послѣ дождей безъ пользы уносятся въ море быстрыми потоками, совершенно высыхающими въ лѣтній зной. Вслѣдствіе такой засухи въ странѣ то-и-дѣло повторяются неурожаи, такъ что туземное населеніе массами вымираетъ съ голоду. Тѣмъ еще болѣе, что арабы не заготовляютъ на это время никакого сѣва, и скотъ, не находя корма по изсохшимъ пастбищамъ, также вздыхаетъ, если только туземцы не поспѣшили заблаговременно его зарѣзать или сбыть за безцѣнокъ болѣе запасливымъ хозяевамъ.

Однако, европейскіе фермеры также не мало страдаютъ отъ общаго бича африканской культуры, въ особенности тѣ, которые, не внемля никакимъ предостереженіямъ, въ погонѣ за быстрой наживой, большую часть своихъ полей засѣваютъ пшеницей и другими зерновыми хлѣбами, вовсе не заботясь о кормовыхъ продуктахъ. За недостаткомъ послѣднихъ, фермеру нечѣмъ прокормить коровъ и овецъ, и онъ сильно сокращаетъ свое скотоводство, вслѣдствіе чего лишается большой доли скотскаго навоза. A между тѣмъ, этотъ вложенный въ почву навозъ служитъ не только удобреніемъ, но, что гораздо важнѣе для здѣшнихъ земель, страдающихъ отъ бездождія, онъ также успѣшно противодѣйствуетъ засухѣ, задерживая въ почвѣ влагу. И дѣйствительно, по произведеннымъ здѣшними французскими агрономами опытамъ оказывается, что растеніе на неунавоженной почвѣ требуетъ втрое болѣе влаги извнѣ, чѣмъ на хорошо удобренной,-- но не химическими солями, а именно хлѣвнымъ соломистымъ навозомъ. Въ окрестностяхъ Алжира мнѣ случилось у одного изъ колонистовъ видѣть обширный участокъ, засѣянный травою, которая отчасти попадается здѣсь въ дикомъ состояніи, а именно -- аспарцетой. Благодаря обильному корму, фермеръ поддерживаетъ значительное скотоводство и хорошо унавоживаетъ свои поля, на которыхъ пшеница, вопреки господствующей засухѣ, даетъ обильный урожай. Замѣтимъ здѣсь кстати, что природа какъ бы сама даетъ въ руки мѣстныхъ фермеровъ средство избѣгать бѣдствія отъ недостатка влаги. Дѣло въ томъ, что въ странѣ нерѣдко попадаются сады и огороды, окруженные въ видѣ непроницаемой изгороди лопатообразными кактусами, опунціями, носящими въ краѣ названіе индѣйской смоквы. Это растеніе, какъ вообще всѣ кактусы, не боится засухи и преуспѣваетъ даже на сухой, песчаной почвѣ, а потому имъ нерѣдко пользуются колонисты какъ въ Тунисіи, такъ и въ Алжиріи. Плодъ опунціи, похожій по формѣ на огурецъ и желто-бураго цвѣта, весьма питателенъ и служитъ отличнымъ подспорьемъ корму въ лѣтнюю пору, когда трава становится несъѣдобною.

Здѣшніе фермеры, какъ я замѣтилъ, въ значительномъ количествѣ воздѣлываютъ артишоки, но не въ огородахъ, а прямо въ полѣ, гдѣ этотъ продуктъ разводится цѣлыми гектарами. Какъ артишоки, такъ точно фасоль и картофель вывозятся изъ Алжира во Францію и появляются ранней весной на рынкахъ Парижа въ качествѣ первой первинки, доставляя колонистамъ не малыя выгоды. Однако, самый большой доходъ алжирскіе фермеры все-таки извлекаютъ изъ своихъ виноградниковъ, которые разведены въ краѣ въ значительномъ количествѣ. Вообще здѣшніе колонисты съ самаго начала до такой степени увлеклись виноградниками, что пренебрегли даже другимъ, тоже доходнымъ продуктомъ, а именно -- оливою. Въ Алжиріи, правда, разведено нѣсколько оливковыхъ плантацій и онѣ отлично разростаются; но ихъ вообще здѣсь меньше, чѣмъ въ Тунисіи, такъ что оливковаго масла едва хватаетъ на продовольствіе самихъ жителей.

Что же касается землевладѣнія, то въ Алжиріи такъ же, какъ и въ Тунисіи преобладаютъ крупныя помѣстья, величиною въ тысячу и болѣе гектаровъ. Помѣщики, впрочемъ, не всегда сами занимаются сельскимъ хозяйствомъ, а напротивъ, зачастую отдаютъ свою землю въ аренду на разныхъ условіяхъ, нерѣдко даже съ извѣстной доли добываемыхъ продуктовъ. Арендаторами въ такомъ случаѣ являются обыкновенно туземцы, въ особенности отличабщіеся своимъ трудолюбіемъ въ земледѣльческихъ работахъ кабилы. Въ настоящее время имѣется въ виду обязать крупныхъ землевладѣльцевъ, земли которыхъ отчасти пустуютъ, распродавать свои имѣнія съ молотка участками въ тридцать и пятьдесятъ гектаровъ. При этомъ имѣется, конечно, въ виду поощрить переселеніе въ край мелкихъ фермеровъ. Съ тою же цѣлью французское правительство предлагаетъ въ продажу свободныя земли не крупными участками. Однако, эти покупки съ аукціона связаны такими обязательствами для покупщика, что на пріобрѣтеніе участка, вмѣстѣ съ обязательными постройками и вообще со всѣмъ первоначальнымъ обзаведеніемъ хозяйства, требуется по малой мѣрѣ капиталъ въ 10.000 франковъ. Такъ что при существующей въ краѣ низкой задѣльной платѣ, для простого, не обладающаго никакими капиталами рабочаго, здѣсь нѣтъ никакой надежды сдѣлаться землевладѣльцемъ.

Вотъ одна изъ главныхъ причинъ, отчего переселеніе французовъ въ Алжирію совершается далеко не такъ успѣшно, какъ слѣдовало бы ожидать, принимая въ соображеніе всякія удобства, какими сопровождается близкое разстояніе колоніи отъ метрополіи. Хотя колонизація по сѣвернымъ окраинамъ чернаго материка за послѣднія десятилѣтія совершалась гораздо успѣшнѣе, чѣмъ гдѣ-либо въ другихъ областяхъ Африки; однако, она все-таки не можетъ идти въ сравненіе съ сильнымъ наплывомъ европейскихъ переселенцевъ въ Соединенные Штаты Сѣверной Америки. И въ самомъ дѣлѣ, въ теченіе безъ малаго семидесяти лѣтъ со времени покоренія Алжиріи въ ней водворилось около 260,000 французовъ и почти столько же иныхъ европейскихъ національностей, преимущественно испанцевъ, итальянцевъ и мальтійцевъ. Оказывается, что ежегодно среднимъ числомъ туда переселяется около 7000 человѣкъ; тогда какъ въ Соединенные Штаты за послѣдніе года, когда былъ, какъ говорятъ, застой колонизаціи, прибываетъ ежегодно болѣе чѣмъ по 200,000 человѣкъ. Мало того, изъ самой Франція выселяется въ Америку каждый годъ втрое болѣе, нежели въ Африку, а именно по 20,000 человѣкъ слишкомъ; несмотря на то, что Алжирія находится какъ бы у порога своей метрополіи и даже по климату мало отличается отъ южной Франціи, а сверхъ того, въ административномъ отношеніи составляетъ какъ бы простой департаментъ республики.

Однако послѣднее обстоятельство въ свою очередь также служитъ немалымъ тормозомъ для болѣе успѣшной колонизаціи. И дѣйствительно, человѣкъ, покидающій свою родину съ тѣмъ, чтобы водвориться въ новомъ краѣ, рѣшается на такой подвигъ въ надежд 123; избавиться отъ тяготѣвшихъ надъ нимъ въ метрополіи условій, преимущественно отъ административныхъ путъ. Понятно, что переселенцу нѣтъ охоты водворяться въ краѣ, въ которомъ его на каждомъ шагу опутываютъ тѣ же бюрократическія процедуры съ ихъ многосложными актами, что и въ Европѣ, а пуще всего, въ которомъ ему угрожаетъ та же обязательная солдатская служба, отъ чего онъ стремился избавить какъ себя, такъ въ особенности и дѣтей своихъ. Оттого-то многіе и не переселяются окончательно въ Алжирію, а отправляются туда лишь на время, съ цѣлью наживы, съ тѣмъ, чтобы, разбогатѣвъ, вновь вернуться въ свою милую Францію, которую считаютъ наилучшимъ краемъ въ мірѣ. Вообще всѣ свѣдѣнія по части колонизаціи приводятъ къ тому заключенію, что въ Алжиріи, такъ же какъ и въ Тунисіи, господствуетъ не столько земледѣльческая или коммерческая колоніальная система, а скорѣе бюрократическая или, выражаясь точнѣе, чиновничья. Тогда какъ Великобританія поддерживаетъ въ своихъ колоніяхъ систему самоуправленія, французская республика, напротивъ, не только высылаетъ цѣлую ораву своихъ чиновниковъ въ чуждый для нихъ и мало знакомый имъ край, но пытается сверхъ того централизировать управленіе страною въ самомъ Парижѣ. Понятно, что власть, сосредоточенная въ рукахъ высокопоставленныхъ особъ во Франціи, не можетъ служить въ пользу колоніи. Не даромъ Бисмаркъ уже заявилъ, что съ генералами и тайными совѣтниками нельзя вести колоніальную политику. Къ этой алчной стаѣ чиновниковъ, наводняющихъ Алжирію, надо присоединить еще другого рода, но столь же мало производительныхъ піонеровъ колонизаціи, а именно -- въ городахъ встрѣчается множество содержателей гостинницъ, кофеенъ, кабачковъ, не мало также парикмахеровъ, новомодныхъ портныхъ, модистокъ. Если изъ скуднаго числа 260,000 колонистовъ исключить всѣхъ этихъ піонеровъ, то окажется, что на долю дѣйствительно полезныхъ, продуктивныхъ переселенцевъ, которые на дѣлѣ извлекали бы выгоды изъ производительныхъ силъ страны, воздѣлывая ея почву, разводя скотъ, пользуясь лѣсами и рудниками, развивая промышленность и торговлю,-- на долю такихъ колонистовъ остается весьма ограниченное число.

Къ причинамъ, имѣющимъ вліяніе на слабые успѣхи колонизаціи, сами французы относятъ, между прочимъ, пагубное пристрастіе родителей отдавать своихъ дѣтей въ классическія школы въ виду того, что классическое образованіе открываетъ путь къ государственной службѣ. И вотъ вмѣсто инженеровъ, техниковъ, агрономовъ, химиковъ, колонія наводняется классически образованными учеными, мало знакомыми съ производительными отраслями человѣческаго труда.

A между тѣмъ надо замѣтить, что Алжирія не только не доставляетъ никакой выгоды метрополіи, но обходится ей даже весьма дорого. Уже лѣтъ восемь тому назадъ министръ, давая отчетъ о бюджетѣ Алжирія, заявилъ, что эта колонія тогда уже стоила французскому правительству 4 милліарда 800 милліоновъ франковъ, и на все до сихъ поръ приходится расходовать свыше 50 милліоновъ ежегодно. Несмотря на такіе значительные расходы, Франція все-таки по необходимости удерживаетъ за собой свои колоніи по сѣвернымъ окраинамъ Африки. Дѣло въ томъ, что обильныя произведенія фабрикъ и заводовъ въ республикѣ не находятъ себѣ достаточнаго сбыта въ Европѣ и нуждаются во внѣшнихъ рынкахъ, куда могли бы излить избытки продуктовъ своей промышленности. A изъ всѣхъ странъ, съ которыми Франція могла бы вступить въ болѣе тѣсныя коммерческія сношенія, Алжирія и Тунисія по своему положенію представляютъ наиболѣе надежныя въ этомъ отношеніи внѣевропейскія области. Франція не можетъ отказаться отъ нихъ тѣмъ еще болѣе, что въ случаѣ ея отказа другія средиземноморскія державы, въ особенности Италія, при первой возможности неминуемо овладѣютъ покинутыми землями. Не даромъ колоніальная политика въ нашу эпоху, при настоящемъ соціальномъ настроеніи европейскихъ націй, сдѣлалась неизбѣжною необходимостью цивилизованныхъ странъ, и французское правительство смотритъ на свои громадныя затраты по поводу Алжиріи какъ на неизбѣжное зло, переносимое въ настоящее время Франціей въ виду будущихъ благъ. Тѣмъ еще болѣе, что, по разсчету спеціалистовъ, Алжирія, въ которой теперь насчитывается около 4.000,000 жителей, можетъ содержать и пропитать до 15.000,000 человѣкъ. И вотъ нашлись французскіе патріоты, которые питаютъ уже надежду создать на почвѣ чернаго материка новую африканскую Францію! Однако, далеко еще то время, когда суждено осуществиться этимъ выспреннимъ мечтамъ французскихъ патріотовъ. Въ настоящее время они въ правѣ, по крайней мѣрѣ, гордиться тѣмъ, что, овладѣвъ Алжиріей, окончательно превратили грабежи африканскихъ пиратовъ, увозившихъ беззащитныхъ жителей въ неволю, и такимъ образомъ оказали уже великую услугу европейскимъ націямъ. Какъ бы то ни было, но теперь не можетъ подлежать сомнѣнію, что эти возникающія французскія колоніи въ концѣ концовъ пріурочатъ сѣверныя области чернаго материка къ европейской цивилизаціи.

Эд. Циммерманъ.

"Вѣстникъ Европы", NoNo 7--9, 1899.

Оставить комментарий Циммерман Эдуард Романович (bmn@lib.ru) Год: 1899 Обновлено: 28/11/2017. 215k. Статистика. Описание: Путешествия, Этнография Очерки путешествий	Скачать FB2 Ваша оценка:
Аннотация: Путевые очерки Текст издания: "Вестник Европы", NoNo 7--9, 1899.

Циммерман Эдуард Романович По северным окраинам Африки

Циммерман Эдуард Романович
По северным окраинам Африки