Данте Алигьери
Божественная Комедия. Ад

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    La Divina Commedia. Inferno.
    Переводъ стихами съ итальянскаго А. П. Федорова, съ объяснительными примѣчаніями и біографическимъ очеркомъ Данте.
    С.Петербургъ, 1898.

   

ДАНТЕ-АЛИГІЕРИ.

БОЖЕСТВЕННАЯ КОМЕДІЯ.

Переводъ стихами съ итальянскаго
А. П. ФЕДОРОВА,
съ объяснительными примѣчаніями и біографическимъ очеркомъ Данте.

   

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типографія Дома Призр. Малол. Бѣдн. Литовская ул., No 26.
1898.

   

ПРЕДИСЛОВІЕ.

   Историческіе памятники литературы имѣютъ для общества двоякое значеніе: во-первыхъ, они представляютъ для насъ обширный предметъ изученія, какъ съ чисто-литературной, такъ и съ исторической точекъ зрѣнія, во-вторыхъ, они, не смотря на громадный иногда періодъ времени, все еще не утратили своего значенія, какъ матеріалъ для чтенія и при томъ матеріалъ богатый въ художественномъ и научно-соціологическомъ отношеніяхъ. Дѣйствительно, если для ученыхъ историческій памятникъ литературы дорогъ, какъ богатый источникъ историческихъ вообще и, въ частности, историко-литературныхъ данныхъ, то для массы интеллигентной читающей публики онъ не менѣе дорогъ, какъ чтеніе, откуда можно почерпнуть иного глубокихъ мыслей и ознакомиться съ бытовой стороной давно-минувшихъ временъ лучше, чѣмъ по какимъ-бы то ни было современнымъ историческимъ изысканіямъ и литературнымъ произведеніямъ. Знаменитое изреченіе Аристотеля, что въ поэзіи болѣе истины, чѣмъ въ исторіи должно убѣдить насъ, что не только для спеціалистовъ, но и для всякаго интеллигентнаго человѣка памятникъ поэзіи дорогъ уже по тому, что имѣетъ громадное воспитательное и образовательное значеніе, не говоря уже объ эстетическомъ удовольствіи.
   Передъ нами прославленная поэма Данте "Божественная комедія" и про нее можно сказать все, что только-что сказано о литературныхъ памятникахъ вообще. Мы не думаемъ, что-бы переводъ, а тѣмъ болѣе переводъ стихотворный, имѣлъ-бы значеніе для ученыхъ спеціалистовъ, а потому, само собою разумѣется, мы имѣли въ виду дать хорошій литературный матеріалъ для интеллигентнаго читателя, ищущаго въ чтеніи не одной забавы. А такъ какъ переводъ стихотворный, хотя и теряетъ передъ прозаическимъ свое значеніе въ глазахъ ученыхъ, за то во всякомъ случаѣ выигрываетъ съ точки зрѣнія художественной, то мы и предпочли сдѣлать переводъ стихами, стараясь не только ни на шагъ не отступать отъ подлинника, но даже, по возможности, сохранить его духъ, всѣ его характерности и оттѣнки. Передъ каждой пѣсней мы помѣстили краткое содержаніе ея, что, какъ намъ кажется, даетъ возможность читателю, познакомившемуся такимъ образомъ съ ея сюжетомъ, глубже вникать въ нее. Въ концѣ-же книги собраны примѣчанія къ тѣмъ строфамъ стиховъ, которыя нуждаются въ поясненіи съ исторической, или-же съ литературной стороны.. Краткій очеркъ жизни Данте приложенъ нами съ цѣлью пояснить читателю тѣ мѣста поэмы, гдѣ поэтъ говоритъ о себѣ самомъ, о Беатриче, о своихъ друзьяхъ и лицахъ ему современныхъ; въ виду этого настоящій очеркъ и изложенъ кратко, касаясь жизни великаго поэта лишь настолько, насколько это служитъ указанной цѣли.
   Конечно, не намъ судить о достоинствахъ перевода: критика укажетъ публикѣ на его хорошія и дурныя стороны. Но нами руководило желаніе дать публикѣ хорошій литературный переводъ поэмы, тѣмъ болѣе, что существующіе переводы Мина, Фанъ-Дима и Петрова давно уже разошлись въ продажѣ. Въ настоящее время мы нашли возможнымъ выпустить пока первую часть поэмы, "Адъ", въ стихотворномъ переводѣ Ал. Петр. Федорова, сдѣланномъ имъ по итальянскому изданію "La comedia divina di Dante Alighieri, Milano, Dalia Sociétà Tipografica de Classici Italiani, 1804", которое намъ казалось наиболѣе подходящимъ.
   

ДАНТЕ-АЛИГІЕРИ.

(біографическій очеркъ).

   Въ настоящемъ очеркѣ мы не имѣемъ претензіи написать біографію великаго поэта-философа, намѣреніе наше -- въ нѣсколькихъ чертахъ обрисовать личность пѣвца "Божественной комедіи" и характеристику эпохи, въ которую происходитъ дѣйствіе этой художественно-мистической и философско-юридической поэмы.
   По отцу Данте происходилъ отъ древняго знатнаго рода въ Феррарѣ и родился во Флоренціи въ 1265 г. Относительно дѣтства поэта не существуетъ достовѣрныхъ свѣдѣній, кромѣ общаго для великихъ людей указанія, что съ раннихъ лѣтъ онъ уже обнаруживалъ зачатки геніальности; Алигіери, лишившись отца еще въ дѣтствѣ, воспитывался подъ руководствомъ Брунето-Латини и помимо изученія философіи и изящной словесности получилъ замѣчательно-разностороннее образованіе: въ Болоньи онъ изучалъ юриспруденцію, въ Веронѣ -- физику и въ Парижѣ -- богословіе; сверхъ того онъ занимался живописью съ знаменитымъ миніатюристомъ того времени -- Одеризи-да-Губбіо и художникомъ, Джатто, а также бралъ уроки музыки у извѣстнаго компониста Казеллы. Но любимымъ занятіемъ поэта -- философа было изученіе классическихъ литературныхъ произведеній древности и самъ онъ въ своей поэмѣ говоритъ, что многимъ обязанъ Виргилію, а "физику" Аристотеля считаетъ чуть-ли не божественнымъ откровеніемъ и кладетъ ее краеугольнымъ камнемъ многихъ своихъ положеній.
   Столь разнообразно образованный Данте приносилъ, какъ умѣлъ, пользу своей родинѣ и былъ достойнымъ гражданиномъ. По словамъ Маріо Филельфо, онъ предпринялъ въ разное время четырнадцать посольскихъ миссій и считался флорентійскими гражданами искуснѣйшимъ дипломатомъ. Кромѣ того, въ годину бѣдствій Алигіери не разъ мѣнялъ свой философскій плащъ на тяжелую броню воина и становился въ ряды открытыхъ, вооруженныхъ мечемъ, защитниковъ родины. Онъ сражался въ жаркой и побѣдоносной для гвельфовъ битвѣ при Камчальдино и участвовалъ въ походѣ противъ пизанцевъ.
   Въ такомъ разнообразномъ и полезномъ служеніи отечеству прошли лучшіе годы жизни поэта. Но и частная жизнь его также отличается превратностью судьбы и частыми перемѣнами то къ лучшему, то къ худшему.
   Говорятъ, что любовь, идеальная и возвышенная, составляетъ отличительную черту въ біографіяхъ поэтовъ. Относительно Данте Алигіери это замѣчаніе вполнѣ справедливо. Его чистая и наивная любовь къ Беатриче, непонятная для грубаго матеріалиста, и, можетъ быть, даже смѣшная, проходитъ свѣтлой полосой черезъ всю его жизнь, начиная съ дѣтскаго возраста. Беатриче -- это не женщина, а воплощеніе идеала, все чистое и возвышенное, все, что поэтъ любитъ, что дорого ему, на что онъ надѣется, чему поклоняется съ жаромъ и чисто-юношескимъ увлеченіемъ. Поэтическій экстазъ побудилъ Данте идеализировать свою любовь и Беатриче становится для него не обыкновеннымъ смертнымъ, человѣческимъ существомъ, но символомъ самыхъ возвышенныхъ, самыхъ восторженныхъ идей и, такъ сказать, олицетвореніемъ всего благороднаго, до чего только можетъ додуматься человѣкъ; поэтому-то Беатриче становится для поэта безконечной мудростью,-- высокой наукой богопознанія.
   Беатриче была дочерью Фолько Портинари и еще на восьмомъ году отъ роду восхищала Данте, когда самому поэту было всего девять лѣтъ. Онъ самъ говоритъ, что видѣлъ ее всего только два раза, но этого было достаточно, чтобы оставить неизгладимый слѣдъ на всю жизнь; она умерла въ ранней молодости, но въ виду того, что любовь Данте была идеальная, могила не разлучила любящихъ сердецъ, не охладила страсти поэта и онъ продолжалъ любить эту чудную дѣвушку все той-же возвышенной и безкорыстной любовью. Его любовь есть прямая противоположность Гётевской "вѣчной женственности" ("Das ewig Weibliche") и не имѣла ни чего общаго съ земной страстью. Вотъ почему смерть Беатриче нисколько не повліяла на эту любовь и почему такая сильная привязанность ничуть не мѣшала Данте въ то-же время ухаживать за какою-те Джентуккою въ Луккѣ и за многими другими женщинами, которыхъ онъ воспѣвалъ въ своихъ сонетахъ и, наконецъ, жениться самымъ буржуазнымъ образомъ на нѣкой Джеммѣ де Донати, родившей ему пять сыновей.
   Но съ женою Данте прожилъ недолго. По словамъ его біографовъ, она была сварлива и вполнѣ недостойна своего мужа и, если Данте можно сравнить съ Сократомъ, съ которымъ онъ имѣлъ много сходственныхъ чертъ, то его жену слѣдуетъ назвать Ксантипою, такъ какъ она вполнѣ походила своимъ характеромъ на эту классическую супругу. Разница выходитъ только та, что великій аѳинянинъ, по его собственнымъ словамъ, живя съ злою женою, пріучалъ себя игнорировать оскорбленія и насмѣшки окружавшей его толпы, но Алигіери не обладалъ такою выдержанностью характера и, разойдясь со своей женой, не хотѣлъ и знать о ея существованіи. Тутъ невольно приходитъ на умъ глубокомысленный, хотя и нѣсколько избитый, аргументъ Маффеи, что всѣ такіе факты доказываютъ только присущность великимъ людямъ обще-человѣческихъ слабостей.
   Такія неурядицы въ частной жизни почти не могли не вліять на умосозерцаніе Данте и этотъ человѣкъ честной энергіи и свѣтлой мысли, казалось, долженъ былъ бы сдѣлаться пессимистомъ, видя только мрачныя стороны не только въ своей домашней обстановкѣ, но и въ дѣлахъ общественныхъ и государственныхъ. Дѣйствительно, всѣ событія итальянской исторіи, начиная со смерти короля Манфреда, въ концѣ XIII вѣка, носятъ такой мрачный характеръ неурядицы и междуусобій, что способны были бы сдѣлать Алигіери, испытавшаго столько превратностей судьбы, самымъ ярымъ пессимистомъ.
   Но время Шопенгауера еще не настало. Въ XIII вѣкѣ было еще много утѣшительныхъ соціологическихъ идей и Данте создаетъ, на основаніи философскихъ и юридическихъ положеній, свое собственное міросозерцаніе; правда, его теоріи носатъ теологическій характеръ и порядкомъ таки проникнуты мистицизмомъ, но это своего рода долгъ эпохѣ, такъ сказать, та незначительная дань своему времени, которой не избѣгнулъ еще ни одинъ великій мыслитель, ни одинъ творецъ безсмертныхъ идей, которыя сами по себѣ, въ своихъ основахъ, не имѣютъ и тѣни того, что зовется "духомъ времени".
   Свои идеи, свой, такъ сказать, взглядъ на вещи, Данте выразилъ во многихъ своихъ прозаическихъ, юридически-философскихъ произведденіяхъ. Но нигдѣ онъ не является столь великимъ мыслителемъ и въ то же время первокласнымъ художникомъ, какъ въ безсмертной "Божественной комедіи", которая и доставила ему, главнымъ образомъ, неувядаемую славу и поставила его имя на ряду съ именами величайшихъ поэтовъ и философовъ древняго и новаго міровъ. Въ этой эпопеи поэтъ высказываетъ свой взглядъ на общественные пороки и добродѣтели, это, такъ сказать, теологически-мистическая критика, какъ современныхъ поэту событій, такъ и тѣхъ, что уже давно перешли въ область исторіи; это судъ философа-христіанина надъ людьми, ихъ стремленіями, ихъ задачами, ихъ пороками и ихъ добродѣтелями.
   Эту поэму Данте-Алигіери писалъ многіе годы, въ концѣ своей бездомной скитальческой жизни и она составляетъ его исповѣдь, его лебединую пѣснь. Утверждаютъ, что первыя семь пѣсенъ "Божественной комедіи* были написаны во Флоренціи, но большая часть ея появилась, по словамъ Маффеи, въ Веронѣ; говорятъ также, что поэтъ занимался ею въ Удине, въ Равеннѣ, въ окрестностяхъ Тридента и т. д., словомъ чуть-ли не всѣ города Италіи спорятъ между собою за честь считаться родиной великой поэмы.
   Такая участь часто постигаетъ великія произведенія искусства и люди спѣшатъ считать своимъ согражданиномъ человѣка, котораго при жизни не признавали достойнымъ уваженія и даже гнали, безжалостно насмѣхаясь не только надъ его идеями, которымъ поклоняются впослѣдствіи, но даже надъ нимъ самимъ, какъ надъ глупцомъ.
   Читая біографію Данте, невольно приходятъ на умъ слова нашего великаго поэта: "о, люди, жалкій родъ достойный слезъ и смѣха! Жрецы минутнаго, поклонники успѣха!" Дѣйствительно, Данте былъ признанъ великимъ лишь много лѣтъ спустя послѣ смерти, при жизни-же онъ, не смотря на свое безкорыстное, полезное и честное служеніе обществу и государству, видѣлъ только незаслуженныя насмѣшки и униженія.
   Послѣдній и едва-ли не самый тяжелый ударъ былъ нанесенъ поэту въ 1302 году, когда онъ находился въ посольской миссіи въ Римѣ отъ имени флорентійскихъ гражданъ. Не смотря на испытанную энергію и дѣловитость, неблагодарное отечество, раздираемое несогласіями и междуусобіями, приговорило его къ уплатѣ тяжелой денежной пени и къ двухлѣтнему изгнанію изъ отечества. Объ этомъ изгнаніи поэтъ говоритъ въ своей поэмѣ ("Адъ", пѣснь X) подъ видомъ предсказанія Фаринаты делли Уберти и тамъ же высказавъ взглядъ поэта на это позорное изгнаніе. Но этимъ еще не кончились преслѣдованія со стороны неблагодарныхъ согражданъ и надъ бѣднымъ поэтомъ составляются одинъ за другимъ безжалостные и жестокіе приговоры, которыми у преслѣдуемаго даже отнимается возможность служить своей родинѣ, какъ гражданинъ. Но это нисколько не отнимаетъ у Данте энергіи и онъ по прежнему служитъ родинѣ, но уже, какъ великій мыслитель и поэтъ. Въ эту эпоху безпріютной бродяжнической жизни возникаетъ "Божественная комедія". Изъ Рима изгнанный поэтъ отправился сначала въ Сіэну, потомъ въ Падую и уже послѣ многихъ странствованій онъ поселяется въ Веронѣ, гдѣ его радушно принялъ владѣтель Канъ-Гранде делла-Скала. Но и Веронѣ не суждено было сдѣлаться послѣднимъ мѣстоприбываніемъ Данте-Алигіери и онъ снова началъ свои странствованія, въ теченіи которыхъ ему вполнѣ пришлось испытать всю горечь обиды и униженій и, по его собственнымъ словамъ, узнать, "какъ тяжело спускаться и подниматься по чужимъ лѣстницамъ". Во время этихъ странствованій, не смотря на тяжесть своего положенія, поэтъ продолжалъ писать свою "Божественную комедію", изучалъ древнихъ классиковъ, слушалъ въ Парижѣ лекціи богословія и философіи, занимался чтеніемъ, музыкою и живописью, расширилъ свои познанія по математикѣ и естествовѣденію.
   Послѣднее пристанище бездомный и обнищавшій геніальный поэтъ нашелъ въ Равеннѣ у синьора Гвидо Новелло ди-Полента, племянника той самой Франчески ди-Римини, сластолюбіе которой онъ такъ художественно начерталъ въ своей поэмѣ ("Адъ" пѣснь V). Гвидо Новелло принялъ поэта съ почетомъ и, зная щекотливость его положенія, старался самъ предупреждать его просьбы, обращаться съ которыми было бы тяжело для Данте. Онъ уговорилъ Алигіери ѣхать въ Венецію хлопотать о заключеніи мира; но эта послѣдняя въ жизни поэта дипломатическая миссія не увѣнчалась успѣхомъ: онъ не могъ даже добиться аудіенціи отъ венеціанскаго сената, который не желалъ вести съ нимъ переговоры.
   Окончательно униженный и оскорбленный вернулся Данте-Алигіери въ Равенну. Его здоровье и безъ того уже надорванное окончательно пошатнулось и онъ слегъ въ постель, которой суждено было сдѣлаться его смертнымъ одромъ. Бодрость духа, непокидавшая поэта въ самыя трудныя минуты его жизни, совершенно оставила его и онъ, по словамъ его біографа Боккачіо, впалъ въ глубокое уныніе и умеръ въ чужомъ домѣ, всѣми забытый, никѣмъ непризнанный, совершенно обнищавшій. Джованни Вилани такъ записалъ эту смерть: "въ 1321 г., въ Сентябрѣ, въ день св. Креста умеръ великій и достойный поэтъ, Данте-Алигіери, родомъ флорентіецъ,-- въ г. Равеннѣ, въ Романьѣ, возвратившись изъ венеціанскаго посольства, которое предпринималъ по порученію синьоровъ Полента". Таковъ былъ скромный некрологъ величайшаго изъ поэтовъ Италіи.
   Съ тѣхъ поръ прошло около шести вѣковъ, но имя Данте не забыто и, не смотря на перемѣну нашихъ философскихъ и критико-литературныхъ взглядовъ, не будетъ забыто и "Божественная комедія" будетъ цѣниться не только, какъ историческій памятникъ литературы, но также, какъ вдохновенная и содержательная поэзія.
   

ПѢСНЬ I.

Данте пробуждается въ дремучемъ лѣсу; съ разсвѣтомъ достигаетъ онъ подошвы холма, вершина котораго освѣщена восходящимъ солнцемъ. Отдохнувъ немного, Данте поднимается на холмъ; но три чудовища: пантера, левъ и волчица заграждаютъ ему путь. Поэтъ уже намѣревается вернуться въ лѣсъ, какъ, совершенно неожиданно, ему является тѣнь Виргилія и предлагаетъ проводить Данте черезъ Адъ и Чистилище. Онъ принимаетъ предложеніе Виргилія и слѣдуетъ за нимъ.

             1. Пройдя полъ-пути своей жизни,
             Въ минуту унынья, вступилъ
             Я въ дѣвственный лѣсъ и, дороги
   
             4. Ища тамъ, я долго бродилъ.
             И лѣсъ тотъ, громадный и дикій,
             Заглохшій, меня ужасалъ
   
             7. Сильнѣе, чѣмъ мысль о смерти,
             Когда я объ немъ вспоминалъ.
             Тамъ много я чудного видѣлъ
   
             10. И новаго много узналъ:
             Недаромъ въ тотъ лѣсъ, задремавши,
             И путь потерявъ, я попалъ.
   
             13. Къ холму подойдя, я увидѣлъ:
             Вершина блестѣла въ лучахъ
             Свѣтила, съ которымъ возможно
   
             16. Пробраться въ заглохшихъ путяхъ.
             Я ожилъ и страхъ тотъ ужасный,
             Что ночью мнѣ сердце терзалъ,
   
             19. Теперь, при сіяніи солнца,
             Стихая, совсѣмъ исчезалъ.
             И, какъ утопавшій въ пучинѣ,
   
             22. Спасенный, весь ужаса полнъ,
             Очей, озираясь пугливо,
             Не сводитъ съ губительныхъ волнъ,--
   
             25. Такъ точно и я осмотрѣлся
             Взглянувши на мѣстность тогда,
             Откуда живымъ и по-нынѣ
   
             28. Не вышелъ никто никогда.
             И тутъ, отдохнувши, я снова
             Въ пустынѣ безбрежной бродилъ,
   
             31. Кругомъ обойдя я на холмъ тотъ,
             Крутой и высокій, всходилъ.
             Но вотъ предо мною явилась
   
             34. И стала мнѣ путь преграждать
             Пантера и тщетно, смущенный,
             Назадъ я питался бѣжать.
   
             37. Межъ тѣмъ уже утро настало
             И все озарилось кругомъ --
             И звѣрь, мнѣ мой путь преграждавшій,
   
             40. И пестрая шкура на немъ.
             Но утра прохладу вдыхая,
             Я въ ужасъ пришелъ уже вновь:
   
             43. Левъ страшный предсталъ предо мною.
             Во мнѣ возмущая всю кровь.
             И, голову гордо закинувъ,
   
             46. Онъ прямо бѣжалъ на меня
             И воздухъ, дрожа, колебался
             Отъ бѣга пустыни царя.
   
             49. За нимъ появилась волчица
             Худая и съ блескомъ въ глазахъ,
             Которая многихъ сгубила,
   
             52. Повергнувши въ ужасъ и страхъ.
             И тутъ я покинулъ надежду.
             Достигнуть вершины холма.
   
             55. И вотъ, подъ напоромъ волчицы,
             Спускаться я началъ тогда.
             Шагъ каждый я горько оплакалъ,
   
             58. Какъ-будто богатство скупецъ.
             И мрака, гдѣ солнце не свѣтитъ,
             Достигнулъ уже наконецъ,
   
             61. Когда я узрѣлъ человѣка,
             И рѣчью я началъ такой:
   -- "Кто бъ ни былъ ты, призракъ иль смертный,
   
             64. "О, сжалься, молю, надо мной!"
             И онъ отвѣчалъ: "я не смертный,
             "Хоть былъ человѣкомъ: мои
   
             67. "Родители были ломбардцы
             "И жили въ Мантуѣ они.
             "Я въ Цезаря царство родился
   
             70. "И въ Римѣ при Августѣ жилъ;
             "Я ложнымъ богамъ покланялся
             "И имъ я молился и ихъ-то я чтилъ.
   
             73. "И подвиги сына Анхиза,
             "Энея, въ поэмѣ я пѣлъ,
             "Когда онъ пріѣхалъ изъ Трои
   
             76. "Какъ Иліонъ гордый сгорѣлъ.
             "Зачѣмъ же, скажи, ты обратно
             "Идешь въ страну скорби и золъ,
   
             79. "Когда на тотъ холмъ блаженный,
             "Совсѣмъ уже было взошелъ?"
             -- "Такъ ты, значитъ, славный Виргилій",--
   
             82. Ему я, зардѣвшись сказалъ,
             "Источникъ живой, плодотворный,
             "Откуда я слогъ почерпалъ!
   
             85. "О! Слава и свѣтъ всѣхъ поэтовъ,
             "Учитель достойнѣйшій мой!
             "Ты видишь: вотъ звѣрь низвергаетъ
   
             88. "Совсѣмъ меня въ пропасти той.
             "Спаси же, спаси... умоляю,
             "Отъ звѣря меня защити! "
   
             91. Виргилій отвѣтилъ: "тутъ надо
             "Иными путями пройти:
             "Не тьмою, а свѣтомъ". Увидя,
   
             94. Что плачу я, онъ продолжалъ:
             "Тотъ звѣрь, что стоитъ предъ тобою.
             "Еще никого не пускалъ.
   
             97. "И алчность его ненасытна
             "Онъ многихъ и многихъ сгубилъ
             "И впредь еще сгубитъ онъ больше
   
             100. "На это дано ему силъ,
             "Пока не придетъ человѣкъ тотъ,
             "Что звѣря въ мученьяхъ убьетъ.
   
             103. "Того не смущаютъ стяжанья
             "И злато его не влечетъ.
             "Любовь его, мудрость, отвага
   
             106. "Италію нашу спасутъ.
             "Родится межъ Фельтро и Фельтро
             "И славу ему воздадутъ.
   
             109. "Онъ гнать будетъ эту волчицу
             "Пока она въ адъ не уйдетъ,
             "Откуда лишь зависть изгнала
   
             112. "И снова она не придетъ.
             "Для блага пройти поскорѣе
             "Чрезъ адъ тебѣ надо за мной:
   
             115. "Увидишь тамъ ждущихъ издревле
             "Лишь смерти напрасно второй.
             "А если и въ мѣсто блаженства
   
             118. Захочешь ты выше пройти:
             "Душѣ передамъ я достойной
             "Тебя, не дерзая войти.
   
             121. "Не смѣю вступить я, язычникъ,
             "Туда, гдѣ Создатель возсѣлъ;
             "Повсюду царитъ Онъ, но тамъ лишь
   
             124. "Престолъ Свой поставить велѣлъ.
             "О! счастливы люди, которыхъ
             "Господь нашъ къ Себѣ приближалъ!"
   
             127. И тутъ я съ мольбою во взорѣ
             Виргилію такъ отвѣчалъ:
             -- "Поэтъ, я тебя умоляю
   
             130. "Тѣмъ Богомъ, Кого ты не чтилъ;
             "Избавь же отъ звѣря лихого,
             "Который мнѣ путь преградилъ,
   
             133. "И мѣстомъ страданья и скорби,
             "Къ воротамъ Петра провели".
             Виргилій пошелъ и тотчасъ же
   
             136. За нимъ я направилъ стопы.
   

ПѢСНЬ II.

Данте слѣдуетъ не безъ страха за Виргиліемъ, зная, что ему предстоитъ видѣть много ужаснаго; сначала онъ останавливается въ нерѣшимости ндъ мрачною бездной, но Виргилій ободряетъ его на этотъ опасный шагъ и Данте, наконецъ, рѣшается спуститься въ адъ. Виргилій, уговаривая его сказалъ, что Беатриче, умершая нѣсколько лѣтъ тому назадъ, теперь явилась ему и просила его итти на помощь къ поэту.

             1. Клонился день къ вечеру; всюду
             Спускался ужъ сумракъ ночной,
             И людямъ труда доставлялъ онъ
   
             4. И отдыхъ, и сонъ, и покой.
             Лишь только одинъ я томился,
             Готовяся въ скорбный свой путь.
   
             7. И здѣсь разскажу обо всемъ я,
             Что вспомню, не скрывши ничуть.
             О Муза! И Мой вдохновитель,
   
             10. Мой геній, на помощь ко мнѣ
             Придите и, разумъ, сознай все,
             Что видѣть пришлося тебѣ.
   
             13. "Поэтъ!" Я сказалъ "испытай"же:
             "На подвигъ мнѣ хватитъ-ли силъ.
             "Ты самъ говоришь, что Эней лишь
   
             16. "Живымъ въ той обители былъ;
             "И это понятно, конечно:
             "Вѣдь небо избрало тогда
   
             19. "Отцомъ его Рима святого,
             "Гдѣ нынѣ намѣстникъ Петра.
             "И Рима значенье предрекъ ты
   
             22. "Энея-жъ въ поэмѣ воспѣлъ.
             "Я знаю, въ аду былъ и Павелъ:
             "Того нашъ Создатель хотѣлъ!
   
             25. "Но смѣю-ли я, дерзновенный,
             "Въ обитель безсмертныхъ вступить?
             "Нѣтъ! Знаю, что я, недостойный
   
             28. "Не въ силахъ сей подвигъ свершить;
             "Вѣдь я не Эней и не Павелъ:
             "Виргилій! Ты самъ сознаешь,
   
             31. "Что правду сказалъ я одну лишь
             "И въ адъ ты меня не введешь!"
             Какъ тотъ, кто внезапно мѣняетъ
   
             34. Созрѣвшія мысли въ умѣ,
             И дѣла къ концу не приводитъ,
             Мѣшая сомнѣньемъ себѣ,--
   
             37. Такъ точно стоялъ я въ прибрежьи,
             Покинувъ намѣренье то,
             Которое страстнымъ желаньемъ,
   
             40. Недавно томило и жгло.
             Отвѣтила тѣнь мнѣ поэта,
             Внимая моленьямъ моимъ:
   
             43. "О, если я понялъ слова тѣ,
             "Ты страхомъ постыднымъ томимъ.
             "Порокъ этотъ въ насъ заглушаетъ
   
             46. "Движенія духа къ добру.
             "Теперь, кто послалъ меня въ помощь,
             "Тотчасъ я тебѣ разскажу.
   
             49. "Вонми мнѣ: язычникъ невѣрный,
             , Я въ Лимбѣ томился душой
             "Межъ свѣтомъ и тьмою скитался
   
             52. "Межъ раемъ и мукою злой.
             "Вдругъ вижу я чудную дѣву
             "И тотчасъ склонился тогда.
   
             55. "О, ярче звѣзды ея очи!
             "И томно сказала она:
             -- "Великій, прекрасный Мантуецъ,
   
             58. "Гремитъ твоя слава вездѣ
             "И будетъ гремѣть и до вѣка,
             "Молю тебя, внемли же мнѣ.
   
             61. "Любимый и другъ мой несчастный
             "Препятствіе встрѣтилъ у вратъ,
             "И, страха онъ полнъ, отступаетъ,
   
             64. "Не смѣя проникнуть и въ адъ.
             "Не знаю не будетъ-ли поздно,
             "Но ты на спасенье спѣши.
   
             67. "И мудрымъ совѣтомъ, разумнымъ,
             "Спастися ему помоги!
             "И имя мое Беатриче
   
             70. "Съ небесъ я сюда низошла
             "И жажду туда возвратиться
             "Любовь же сюда привела.
   
             73. "И, снова предъ Богомъ представши
             "Я буду гордиться тобой!"
             "Умолкла она и тотчасъ же
   
             76. "Я рѣчью отвѣтилъ такой:
             "О, женщина, ты добродѣтель,
             "Тобою возвышены мы,
   
             79. "Но какъ же съ небесъ ты рѣшилась
             "Спуститься сюда съ высоты?"
             "Она отвѣчала мнѣ кротко:
   
             82.-- "Отвѣтить на это могу
             "И въ краткихъ словахъ, какъ спустилась
             "Сюда я тебѣ разскажу.
   
             85. "Бояться того только можно,
             "Что властно намъ зло причинить,
             "Созданье же благости Божьей
   
             88. "Не можетъ меня устрашить.
             "Я ада огня не боюся:
             "Не въ силахъ меня онъ пожрать.
   
             91 "Я смѣло явилась, чтобъ въ другу
             "Тебя на спасенье послать.
             "И Божія милость на небѣ
   
             94 "Его положила спасти:
             "И Лючіи тотчасъ сказала;
             "Ты выйти ему помоги.
   
             97. "И Лючія тутъ появилась,
             "Гдѣ съ древней Рахилею я
             "Сидѣла; и мнѣ она кротко
   
             100. "Сказала, любовью горя:
             -- "О ты, Беатриче, для Бога
             "Достойное ты торжество,
   
             103. "Спаси же отъ муки ужасной,
             "Спаси же, спаси же того,
             "Кто искренней, свѣтлой любовью
   
             106. "Тебя на землѣ полюбилъ,
             "Тобою лишь только и славенъ,
             "Возвышенъ надъ прочими былъ;
   
             109. "Ты слышишь тотъ вопль ужасный?
             "Со смертью, ужаса полнъ,
             "То борется онъ въ рѣкѣ жизни,
   
             112. "Она же ужаснѣе волнъ".
             "За выгодой такъ не спѣшили
             "Иль въ бѣгствѣ отъ горя и бѣдъ
   
             115. "Земли обитатели быстро,
             "Какъ бросилась я, о, поэтъ,
             "Услышавъ слова эти; тотчасъ
   
             118. "Спустилася въ Лимбъ я въ тебѣ.
             "Спаси же его поскорѣе,
             "Будь добръ, молю я, ко мнѣ!"
   
             121. "Она свои ясныя очи
             "Ко мнѣ обратила въ слезахъ,--
             "Я спасъ тебя тотчасъ; и что же?
   
             124. "Я вижу, томитъ тебя страхъ!
             "Откинь же сомнѣнье и робость
             "Будь храбръ, отваженъ и смѣлъ
   
             127. "И прямо ступай ты за мною,
             "Какъ прежде ты самъ же хотѣлъ.
             "Пекутся святыя три Дѣвы
   
             130. "О счастьи твоемъ въ небесахъ".
             Онъ кончилъ и тутъ я замѣтилъ
             Упрекъ въ его свѣтлыхъ очахъ.
   
             133. Какъ ночью цвѣты поблѣднѣютъ,
             Поникнувъ въ прохладѣ главой,
             Но только лишь солнце проглянетъ
   
             136. Блистаютъ своею красой,--
             Такъ точно и я, оживленный,
             Виргилію такъ отвѣчалъ:
   
             139.-- "Достойна та дѣва святая,
             "Чтобъ я ее вѣкъ прославлялъ.
             "И ты своей рѣчью разумной
   
             142. "Всю смѣлость во мнѣ возбудилъ.
             "Идемъ же, будь ты мой наставникъ,
             "Я чувствую, хватитъ мнѣ силъ.
   
             145. "Желанье во мнѣ пробудилось
             "Я радъ, что иду за тобой!"
             И тутъ я пошелъ за поэтомъ
   
             148. По узкой дорогѣ, крутой.
   

ПѢСНЬ III.

Данте и Виргилій доходятъ до воротъ ада, на которыхъ написаны ужасныя слова скорби и страданій. Затѣмъ они подходятъ къ рѣкѣ Ахеронъ, черезъ которую угрюмый Харонъ перевозитъ въ Адъ души умершихъ. Завидя Виргилія и Данте, лодочникъ не хочетъ ихъ перевозить, сказавъ, что они могутъ пройти другимъ путемъ.

             1. "Здѣсь входятъ въ обитель страданій,
             "Къ погибшимъ навѣки идутъ.
             "Создали такую обитель
   
             4. "Лишь праведный Божескій судъ,
             "Да разумъ высокій и властный,
             "Благая Господня любовь.
   
             7. "Я вѣчна, какъ Божье созданье.
             "Пройти тутъ когда либо вновь,
             "Входящій сюда не надѣйся".
   
             10. Такую я надпись читалъ --
             На адскихъ воротахъ и съ дрожью
             Учителю такъ я сказалъ:
   
             13.-- "Мнѣ страшно, наставникъ, мнѣ тяжко:
             "Суровъ смыслъ надписи той".
             И онъ отвѣчалъ: "здѣсь не мѣсто
   
             16. "Для робости этой земной!
             И, взявши за руку, тотчасъ-же
             Онъ бросилъ свой взоръ на меня --
   
             19. И смѣло въ обитель печали
             Вступилъ за нимъ слѣдомъ и я;
             Туда, гдѣ страданья и вопли
   
             22. Внезапно вдругъ я услыхалъ;
             Туда, гдѣ не блещутъ ужъ звѣзды,
             Войдя, я и самъ зарыдалъ.
   
             25. Услышалъ а стоны и криви
             Смѣшенье нарѣчій и вдругъ --
             Толпы той движенье и всплески
   
             28. И вопли и хлопанье рукъ.
             Все это крутилось, какъ-будто
             Въ пустынѣ, при вѣтрѣ, песокъ.
   
             31. Я ужаса полнъ и, поникнувъ
             Главою, сказать только могъ:
             -- "Учитель, откуда тѣ люди?"
   
             34. И онъ отвѣчалъ мнѣ: "они
             "Ни зла, ни добра не творили
             "За это сюда всѣ пошли.
   
             37. "Здѣсь ангелы падшіе также:
             "Творцу измѣнили они,
             "Но смѣло же за Люциферомъ
   
             40. "И прямо возстать не могли,
             "О выгодахъ думали только
             "За то и томятся у вратъ;
   
             43. "Ихъ небо отвергло и даже
             "Отвергнулъ и мрачный ихъ адъ".
             -- "Какія же муки ихъ мучатъ?"
   
             46. Учителя я вопрошалъ.
             -- "Объ этомъ тебѣ разскажу я"
             Тотчасъ же онъ мнѣ отвѣчалъ:
   
             49. "Они малодушны; надежды
             "На смерть даже нѣту у нихъ,
             "И жребій хоть самый тяжелый
   
             52. "Все-жъ легче, чѣмъ жизнь эта ихъ
             "О нихъ даже память исчезла
             "Взгляни ты и тотчасъ-же прочь".
   
             65. Взглянулъ я и знамя увидѣлъ,
             Которое быстро неслось,
             За нимъ же я много замѣтилъ
   
             58. Кричащихъ, ревущихъ тѣней.
             И прежде-бъ я самъ не повѣрилъ,
             Что умерло столько людей.
   
             61. Межъ нихъ я узрѣлъ человѣка,
             За блюдо похлебки одной,
             Продавшаго первенство брату.
   
             64. И истинѣ вѣрилъ я той,
             Что люди тѣ Богу противны
             И чорту противны они.
   
             67. Ихъ лица залилися кровью,
             И слезы обильно текли.
             Увидѣлъ толпу, я взглянувши,
   
             70. На берегъ широкой рѣки.
             -- "Что это за люди, наставникъ",
             Спросилъ я, "ты мнѣ разскажи,
   
             73. "Зачѣмъ они ждутъ переправы,
             "Столпившися въ сумракѣ тамъ?"
             -- "Объ этомъ, когда мы достигнемъ
   
             76. "Страданій рѣки, я и самъ
             "Тебѣ разскажу". Я подумалъ
             Что рѣчью его оскорбилъ
   
             79. И молча дошли до рѣки мы,
             Гдѣ въ лодкѣ старикъ къ намъ подплылъ;
             Суровый такой, сѣдовласый
   
             82.-- "О, горе вамъ, горе!" кричитъ
             "И небо вы зрѣть не надѣйтесь
             "И солнца, что день золотитъ.
   
             85. "Свезу васъ на берегъ туманный,
             "Гдѣ вѣчная тьма лишь царитъ
             "И холодъ васъ тамъ заморозитъ",
   
             88. "И адскій огонь васъ спалитъ,
             "А ты тутъ чего же, живая
             "Душа среди мертвыхъ лишь ждешь?
   
             91. Сказалъ онъ, ко мнѣ обращаясь:
             -- "Чего же ты прочь не идешь?
             "Другою плыви ты дорогой
   
             94. "На болѣе легкомъ челнѣ".
             Виргилій замѣтилъ сурово:
   -- "Старикъ! О, внимай же ты мнѣ.
   
             97. "И знай, что того лишь желаютъ
             "Въ томъ мѣстѣ, гдѣ слово -- законъ.
             "Ступай же и больше ни слова,
   
             100. "Тебѣ не скажу я, Харонъ".
             И старца лицо прояснилось.
             Несчастныя-жъ тѣ существа
   
             103. Нагія, усталыя, слыша
             Харона тѣ злыя слова,
             Зубами скрипѣли, ругаясь.
   
             106. Съ рыданьемъ и воплемъ они
             На берегъ, лишь грѣшника ждущій
             Густою толпою взошли.
   
             109. Харонъ, этотъ дьяволъ суровый,
             Ихъ кучей на челнъ навалилъ
             И крѣпко, нещадно и грозно
   
             112. Весломъ опоздавшаго билъ.
             Какъ осенью листья съ деревьевъ,
             Всѣ грѣшники въ лодку гурьбой,
   
             115. По зову Харона сходяся,
             Садятся чреда за чредой.
             -- "О, сынъ мой", сказалъ мнѣ учитель
   
             118. "Прогнѣвавшій Бога умретъ,
             "И, гдѣ-бъ на землѣ ни скитался,
             "Сюда непремѣнно придетъ.
   
             121. "И ждутъ они тутъ переправы,
             "Въ нихъ совѣсть Господь возбудилъ:
             "Желаютъ лишь только страданій
   
             124. "И каждый пойметъ, что грѣшилъ.
             "Душѣ здѣсь нѣтъ мѣста достойной
             "И, значитъ, старикъ тотъ былъ правъ,
   
             127. "Тебѣ отказавъ въ переправѣ
             "И въ лодку съ собою не взявъ".
             Лишь только наставникъ окончилъ,
   
             130. Вся мѣстность вдругъ вздрогнула такъ,
             Что даже теперь, вспоминая,
             Я чувствую трепетный страхъ.
   
             133. И вихрь поднялся ужасный.
             И молнья сверкнула когда,
             Упалъ я, лишенный сознанья,
   
             136. И въ сонъ погрузился тогда.
   

ПѢСНЬ IV.

Поэтъ спускается въ первый кругъ, который называется "Лимбо". Тамъ, по мнѣнію христіанъ католической церкви, помѣщаются язычники, отличавшіеся на землѣ добродѣтельною жизнью и некрещеныя дѣти. Въ одномъ изъ отдѣленій этого круга, Данте встрѣчается съ знаменитостями древняго міра. Гомеръ стоитъ во главѣ поэтовъ, и Аристотель во главѣ философовъ.

             1. Вдругъ громъ надо мною раздался
             И сонъ мой глубокій прервалъ.
             Какъ-будто насильно поднятый,
   
             4. Вскочилъ я и дико взиралъ.
             И видѣлъ, что я переплылъ ужъ
             Страданій рѣку -- Ахеронъ
   
             7. И былъ у той бездны туманной,
             Гдѣ слышатся вопли и стонъ.
             Тогда мнѣ сказалъ мой учитель.*
   
             10.-- " Теперь мы спускаться начнемъ
             "И въ міръ тотъ подземный и мрачный
             "Отважно и смѣло войдемъ".
   
             13. Но блѣдность въ поэтѣ замѣтивъ,
             Я громко воскликнулъ "О! Я
             "Сюда не войду, когда вижу,
   
             16. "Что самъ ты робѣешь," войдя!"
             Но онъ отвѣчалъ: "то не робость,
             "А жалость къ мученьямъ людей.
   
             19. "Нашъ путь утомителенъ, дологъ,
             "Идемъ-же... идемъ-же скорѣй! "
             Пошелъ онъ и ввелъ меня прямо
   
             22. Въ кругъ первый обители золъ.
             Не слышалъ я вовсе рыданій,
             Какъ только туда я вошелъ;
   
             25. Но вздохи слыхалъ я такіе,
             Что воздухъ дрожалъ и тогда
             Я понялъ, что ихъ вызывали
   
             28. Не муки, а просто тоска.
             Учитель сказалъ: "не спросилъ ты
             Что имъ причиняетъ тоску,
   
             31. "Но прежде, чѣмъ дальше пойдемъ мы
             "О нихъ я тебѣ разскажу.
             "Тѣ люди совсѣмъ не грѣшили
   
             34. "Но только крещенья они
             "Не приняли вовсе святого,
             "За это на казнь пошли.
   
             37. "Христа они, Бога, не чтили
             "Хотя и не знали Его.
             "И съ ними я вмѣстѣ томлюся,
   
             40. "Я знаю, какъ имъ тяжело".
             И, вспомнивъ, что зналъ я межъ ними
             Достойнѣйшихъ много людей,
   
             43. Съ тоскою спросилъ я поэта:
             -- "Ужели изъ этихъ тѣней
             "Никто не увидитъ блаженства,
   
             46. "Хотя-бъ по молитвѣ святой?
             "Неужли никто не спасется
             "Заслугой своей иль чужой?"
   
             49. И онъ отвѣчалъ мнѣ: "Создатель
             "Отсюда изъялъ лишь Адама
             "И Авеля сына его
   
             52. "И Ноя онъ взялъ, Авраама,
             "Іакова также, съ дѣтями,
             "Съ отцемъ и Рахилью своей --
   
             55. "(Вѣдь много для той онъ трудился
             "И жизнь свою отдалъ онъ ей).
             "Давида-царя, Моисея
   
             58. "И многихъ и многихъ другихъ.
             "Когда я сюда появился,
             "Владыка съ собою взялъ ихъ.
   
             61. "Но только ни раньше, ни позже
             "Отсюда никто не ушелъ!"
             И такъ говора, онъ со мною
   
             64. Все мимо тѣхъ призраковъ шелъ.
             Немного мы тутъ удалились,
             Огонь я увидѣлъ когда,
   
             67. Внезапно тотъ сводъ освѣтившій,
             Въ который вошли мы тогда.
             И, здѣсь заключенныхъ, я видѣлъ,
   
             70. Какъ будто почетъ окружалъ
             -- "За что же такъ чтутъ ихъ?" спросилъ я
             И такъ мнѣ поэтъ отвѣчалъ:
   
             73. -- "Почета они заслужили
             "Заслугой своей на землѣ".
             Вдругъ голосъ тутъ громкій раздался
   
             76. И ясно послышалось мнѣ:
             -- "Виргилій! Тыкъ намъ возвратился!"
             И тотчасъ тогда подошли
   
             79. Четыре великія тѣни.
             Не были печальны они,
             Хотя и не радостны были.
   
             82. Сказалъ мнѣ учитель мой такъ:
             -- "Вотъ тотъ, что идетъ впереди всѣхъ
             "Съ мечомъ обнаженнымъ въ рукахъ
   
             85. "Гомеръ то,-- владыка поэтовъ
             "За нимъ же -- Горацій-поэтъ
             "А дальше Луканъ и Овидій.
   
             88. "Смотри, посылаютъ привѣтъ
             "Мнѣ братскій они, лишь вхожу я
             "И трогаетъ это меня".
   
             91. Они и ко мнѣ обратились,
             Узнавъ отъ поэта, кто я;
             И, глядя на насъ съ умиленьемъ,
   
             94. Виргилій улыбки не скрылъ;
             Какъ видно, привѣтомъ великихъ
             Поэтовъ доволенъ онъ былъ.
   
             97. Меня жъ еще больше польстили
             Они пріобщивши къ себѣ;
             Шестымъ промежъ геніевъ древнихъ
   
             100. Явиться пришлося тутъ мнѣ!
             Я скрою, о чемъ говорили,
             Когда подошли мы гурьбой
   
             103. Къ подножью чудеснаго замка,
             Который струею живой
             Ручья окруженъ былъ; по волнамъ
   
             106. Какъ по-суху мы перешли
             И, семеро вратъ тамъ минувши,
             На лугъ шелковистый вошли.
   
   
             109. Тогда я увидѣлъ высокихъ,
             Величія полныхъ людей
             И, кажется, вѣкъ не забуду
   
             112. Ихъ краткихъ, разумныхъ рѣчей!
             И тамъ я увидѣлъ Электру
             Съ толпою достойныхъ друзей:
   
             115. Гекторомъ, Энеемъ; и -- съ блескомъ
             Оружья и ясныхъ очей --
             Самъ Цезарь стоялъ передъ нею.
   
             118. Я также Камиллу узрѣлъ;
             И тамъ же Латинъ Оригенскій
             Съ Лавиньей своею сидѣлъ.
   
             121. Я Брута увидѣлъ, который
             Тарквинія, свергнувъ, изгналъ.
             Лукрецію, Марцію, также
   
             124. И Юлію я увидалъ.
             Корнелію также замѣтилъ
             И тамъ Саладина узрѣлъ,
   
             127. Который отдѣльно въ сторонкѣ,
             Ушедши отъ прочихъ, сидѣлъ.
             И выше стоялъ Аристотель
   
             130. Сократъ и Платонъ передъ нимъ,
             И узрѣлъ я тамъ Демокрита
             И, взоромъ окинувъ своимъ
   
             133. Пространство, видалъ Діогена
             И Греціи съ нимъ мудрецовъ
             А также врача-Діоскрида,
   
             136. Орфея, царя всѣхъ пѣвцовъ.
             И тамъ я видалъ Цицерона
             Сенеку и Тита видалъ.
   
             139. Эвклида я зрѣлъ, Птоломея
             И тутъ Авицена стоялъ.
             Его, какъ врача, окружили
   
             142. Галліенъ и самъ Иппократъ.
             И съ ними сидѣлъ Аверроесъ,
             Достойно низвергнутый въ адъ.
   
             145. Но всѣхъ описать не могу я;
             На это не хватитъ мнѣ силъ...
             И тутъ мы разстались. Учитель
   
             148. Со мною на путь тотъ вступилъ,
             Гдѣ царствуетъ тьма, безъ просвѣта
             И прямо меня онъ повелъ.
   
             151. И я въ ту среду непогоды
             Съ отвагой и смѣло пошелъ.
   

ПѢСНЬ V.

Данте спускается во второй кругъ, гдѣ находитъ Миноса, который судитъ грѣшниковъ и назначаетъ ихъ въ различныя отдѣленія ада. Казнь за сластолюбіе. Поэтъ встрѣчается съ Франческою ди-Римини.

             1. Изъ перваго круга съ поэтомъ
             Спустились въ кругъ мы второй,
             Тѣснѣе онъ былъ, но не вздохи
   
             4. Мы слышали здѣсь, а ужъ вой.
             Миносъ тутъ свирѣпый и грозный
             Судьею у входа стоялъ,
   
             7. И грѣшниковъ души на казнь
             Движеньемъ хвоста отсылалъ.
             Толпа этихъ грѣшниковъ, ждущихъ
   
             10. Суда надъ собою, стоитъ
             И каждый, лишь приговоръ слыша,
             Въ ту пропасть на муки спѣшитъ.
   
             13. Увидѣвъ меня, судія тотъ
             Свой судъ прекратилъ и спросилъ:
   -- "Зачѣмъ въ это мѣсто страданій
   
             16. "И скорби ты дерзко вступилъ?
             "Ты думаешь, дверь широка та?
             "Въ нее ты напрасно спѣшишь".
   
             19. Но тутъ мой учитель замѣтилъ
             -- "Миносъ! Ты зачѣмъ-же кричишь?
             "Итти намъ дорогою этой
   
             22. "Отнюдь ты мѣшать не дерзай:
             "Что свыше того же желаютъ
             "Объ этомъ ты только и знай".
   
             25. Вошли мы въ урочище муки,
             Гдѣ свѣта нѣмѣютъ лучи;
             Тамъ слышалъ я вопли такіе,
   
             28. Что сердце мнѣ рвали они.
             И все тутъ кругомъ грохотало,
             Какъ море грохочетъ порой.
   
             31. А вихрь тѣхъ грѣшниковъ адскій
             Злосчастныхъ тащилъ за собой.
             И въ клочья ихъ рвалъ онъ, терзая
   
             34. И жалобно выли они.
             Я понялъ тогда; сластолюбцы
             Такъ только терзаться могли,
   
             37. Какъ кружатся ласточекъ стаи
             Въ холодное время порой,
             Такъ вихрь кружилъ этихъ духовъ,
   
             40. Вращая ихъ всею гурьбой.
             Какъ въ быстромъ полетѣ подъ небомъ
             Кричатъ иногда журавли --
   
             43. Такъ точно, въ томъ вихрѣ крутяся,
             Стонали, кричали они.
             И я, ужаснувшись, воскликнулъ
   
             46.-- "Наставникъ! За что ихъ томятъ?"
             И онъ отвѣчалъ мнѣ: "Межъ ними
             "Вотъ эта, какъ всѣ говорятъ,
   
             49. "Грѣшила всю жизнь сластолюбьемъ,
             "Закономъ его оправдавъ.
             "Царила она въ Вавилонѣ,
   
             52. "Отъ Нина престолъ свой принявъ.
             "А дальше ты видишь Дидону:
             "Она отравила себя,
   
             55. "И страстью къ Энею пылая,
             "Сихею была невѣрна.
             "А тамъ -- Клеопатра-царица,
   
             58. За ней -- Менелая жена,
             "А также Ахиллъ-сластолюбецъ,
             "Котораго только могла
   
             61. "Любовь лишь на подвиги вызвать,
             "И жертвою палъ онъ любви.
             "Съ нимъ зришь ты Париса, Тристана.--
   
             64. "За то же страдаютъ они".
             Виргилій назвалъ еще много,
             За это погибшихъ тѣней!
   
             67. Тогда мнѣ такъ жалко вдругъ стало
             Всѣхъ этихъ несчастныхъ людей!
             -- "Поэтъ!" я сказалъ, "мнѣ-бъ хотѣлось
   
             70. "Два слова сказать вотъ хоть тѣмъ,
             "Что вмѣстѣ порхаютъ легко такъ
             "Какъ бы невѣсомы совсѣмъ".
   
             73. И онъ отвѣчалъ: "это можно;
             "Когда они къ намъ подойдутъ;
             "Ты силой любви подзови ихъ
   
             76. "И вѣрь мнѣ, они не уйдутъ".
             Когда они, вѣтромъ влекомы,
             Поближе ко мнѣ подошли,
   
             79. Я крикнулъ: "о скорбные духи,
             "Про чувства скажите свои".
             Какъ тихо, любовью томимы,
   
             82. Летятъ иногда голубки,
             Летятъ, лишь едва опираясь,
             На чудныя крылья свои,--
   
             85. Такъ тѣни двѣ къ намъ подлетѣли
             Изъ кучи Дидоны тогда,
             На вихрь не глядя свирѣпый.
   
             88. Изъ нихъ мнѣ сказала одна:
             -- "О, милыя души живыя,
             "Рискнувшія насъ посѣтить,
   
             91. "Окрасившихъ воздухъ весь кровью.
             "Мы-бъ стали всечастно молить
             "За васъ Самодержца вселенной,
   
             94. "Коль были-бъ друзьями Его.
             "Родилась я въ тихой Равеннѣ,
             "Гдѣ къ морю стремится ужъ По.
   
             97. Мой другъ полюбилъ меня страстно,
             "Увлекшись моей красотой;
             "Любовь заразительна: тотчасъ
   
             100. "Она овладѣла и мной;
             "И души теперь даже наши
             "Разстаться не могутъ, какъ зришь.
   
             103. "Убійцу же ждетъ мѣсто "Каинъ",
             "Которое послѣ узришь".
             И взоръ я потупилъ, недвижимъ;
   
             106. Учитель спросилъ:" ты о чемъ
             "Задумался?" Я же отвѣтилъ:
             "Я думаю только о томъ,
   
             109. "Какъ много чувствъ нѣжныхъ и страстныхъ
             "Способны на вѣки сгубить!"
             Потомъ, обращайся къ духамъ,
   
             112. Имъ началъ я такъ говорить:
             -- "Франческа, во мнѣ возбуждаютъ
             Уныніе скорби твои!
   
             115. "Но ты разъясни, какъ пришла ты
             "Къ сознанью взаимной любви?"
             Она отвѣчала мнѣ кротко:
   
             118.-- "Нѣтъ муки ужаснѣе той,
             "Какъ вспомнить минуты блаженства
             "Въ часъ пытки мучительной, злой!
   
             121. "Но если съ участьемъ желаешь,
             "Узнать ты источники бѣдъ,
             "Хоть плача, тебѣ разскажу я.
   
             124. "Читали мы книгу, поэтъ,
             "Какъ пылкій герой Ланчелотто
             "Способенъ безумно любить.
   
             127. "Сначала заставила книга
             "Стыдливо насъ взоръ опустить,
             "Но послѣ, едва лишь прочли мы
   
             130. "Герой какъ Жиневру лобзалъ,
             "Онъ обнялъ меня горячо такъ
             "И страстно тогда цѣловалъ...
   
             133. "О, проклята книга такая
             "О, проклятъ и авторъ ея!...
             "Въ тотъ день мы уже не читали,
   
             136. "О книгѣ забыли тогда"...
             Пока говорила Франческа
             Другой духъ такъ страшно рыдалъ,
   
             139. Что я отъ участья и скорби,
             Какъ трупъ бездыханный, упалъ.
   

ПѢСНЬ VI.

Данте спускается въ третій кругъ, гдѣ грѣшники несутъ наказаніе за чревоугодіе. Виргилію приходится усмирить Цербера. Встрѣча съ Чіакомъ и, предсказаніе послѣдняго. Бесѣда поэтовъ о судномъ днѣ.

             1. Исполненный скорби, участья
             Къ несчастнымъ страдальцамъ любви.
             Лишился я чувствъ, но очнувшись
   
             4. И очи открывши свои,
             Я новыя муки увидѣлъ
             И новыхъ страдальцевъ узрѣлъ:
   
             7. Очнулся ужъ въ третьемъ я кругѣ,
             Какъ послѣ я то разглядѣлъ.
             Здѣсь дождикъ холодный, мертвящій,
   
             10. Давя своимъ вѣсомъ, идетъ.
             Со снѣгомъ и градомъ ужаснымъ
             Онъ, капля за каплей, течетъ.
   
             13. Тутъ Церберъ жестокій и страшный
             Въ три глотки собакой реветъ
             И съ грѣшниковъ вожу сдирая,
   
             16. Ихъ лапой царапаетъ, рветъ.
             А эти несчастные, сами,
             Страдая отъ ливня-дождя,
   
             19. Крутяся, собакою лаютъ,
             Руками терзая себя.
             Какъ только насъ Церберъ увидѣлъ,
   
             22. Оскалилъ онъ зубы свои;
             Но тутъ въ его пасть мой наставникъ,
             Нагнувшися, бросилъ земли.
   
             25. Какъ бѣшеный песъ вдругъ уймется,
             Едва ему мяса дадутъ,--
             Такъ точно и Церберъ унялся,
   
             28. Три рыла закрывъ свои тутъ
             И ревъ прекратилъ тотъ ужасный,
             Отъ коего каждый страдалъ,
   
             31. И, слыша который, такъ страстно
             Оглохнуть страдалецъ желалъ.
             Съ учителемъ шли мы все дальше,
   
             34. Топча тутъ погрязшихъ тѣней,
             Которыя всѣ, утопая,
             Лишь обликъ имѣли людей.
   
             37. Одна вдругъ вскочила изъ грязи
             И такъ закричала мнѣ вслѣдъ:
             -- "Скажи мнѣ, узналъ-ли меня ты,
   
             40. "Сюда привлеченный поэтъ?"
             "Вѣдь много ты раньше родился,
             "Чѣмъ я въ эту пропасть попалъ."
   
             43.-- "Страданья тебя исказили,"
             Ему я тогда отвѣчалъ;
             "И вспомнить тебя не могу я
   
             46. "Однако, скажи мнѣ, кто ты,
             "Попавшій въ такія мученья
             "Мерзѣе какихъ не найти?"
   
             49. И онъ отвѣчалъ мнѣ: "родился
             "Я тамъ же, гдѣ ты родился,
             "Гдѣ зависти полная чаша,
   
             52. "Гдѣ алчностью губятъ себя;
             "О вы, Флорентійскіе мужи,
             "Вы звали "Чіако" меня!
   
             55. "За эту-то жадность свиную
             "Я муки терплю отъ дождя,
             "И всѣ тѣ, которыхъ здѣсь встрѣтишь.
   
             58. "Страдаютъ за тотъ же порокъ".
             -- "Чіако" ему я отвѣтилъ,
             "Но плакать едва лишь а могъ,
   
             61. "Разсказъ твой услыша печальный,
             "Однако скажи мнѣ пока --
             "Ты знаешь, враждуютъ граждане --
   
             64. "Чѣмъ кончится эта вражда?
             "Скажи мнѣ, межъ ними найдется-ль
             "Одинъ хотя праведникъ тамъ?
   
             67. "Скажи мнѣ, зачѣмъ же враждуютъ,
             "Подобно отчизны врагамъ?"
             -- "О, много вражды еще будетъ,"
   
             70. Отвѣтилъ Чіако" пока
             "Придутъ дикари изъ Сіены
             "И "черныхъ" изгонятъ тогда!
             73. "Но "черные" вновь одолѣютъ
             "При помощи Карла Валуа.
             "И въ городѣ томъ лишь найдется
   
             76. "Всего только праведныхъ два:
             "То-ты и твой другъ Кавальканти",
             Умолкъ онъ и я вновь спросилъ:
   
             79. "Скажи мнѣ, гдѣ славные люди,
             "Ихъ адъ или рай-тотъ вмѣстилъ?
             "Скажи, гдѣ Теггьяіо, Аригго,
   
             82. "Гдѣ самъ Рустикучи скажи,
             "Гдѣ тотъ Фаринато, Ламеруи,
             "Достойные эти мужи?
   
             85. И онъ мнѣ отвѣтилъ: "тѣ люди
             "Низвергнуты ниже меня
             "За гнусный порокъ; ихъ увидишь
   
             88. "Коль скоро проникнишь туда.
             "Прошу тебя, если ты будешь
             "Въ томъ мірѣ, то сильнымъ его
   
             91. "Скажи про меня". Онъ умолкнулъ
             И тотчасъ въ ту слякоть упалъ.
             -- "Теперь онъ до трубнаго звука
   
             94. "Не встанетъ", Виргилій сказалъ,
             "Пока не придетъ нашъ Спаситель.
             "Тогда всякъ гробницу узритъ,
   
             97. "И, прежній свой образъ принявши,
             "На страшный онъ Судъ поспѣшитъ".
             Мы шли подъ дождемъ все мертвящимъ
   
             100. Поэта спросилъ я тогда:
             -- "Не легче-ль тѣмъ грѣшникамъ станетъ
             "Тутъ послѣ Господня Суда"?
   
             103.-- "Ты вспомни: учитель великій,
             "Вѣдь самъ Аристотель сказалъ,
             "Что все къ совершенству стремится"
   
             106. Виргилій тутъ мнѣ отвѣчалъ,
             "И грѣшники эти, конечно,
             "Съ тѣлами воскреснутъ тогда,
   
             109. "И муки ихъ будутъ иныя".
             Теперь умолчу я пока,
             О чемъ мы тогда говорили,
   
             112. Спиральной дорогой идя.
             И дальше спустившись въ глубь ада,
             Мы тамъ повстрѣчали, войдя,
   
             115. Коварнаго бога богатства
             Плутуса, злодѣя-врага.
   

ПѢСНЬ VII.

Поэтъ переходитъ въ четвертый и пятый кругъ, гдѣ находятся расточители и скряги; они вязнутъ въ болотѣ и тинѣ; у нихъ нѣтъ надежды, нѣтъ покоя. Здѣсь есть еще особое отдѣленіе для грѣшниковъ, терпящихъ муки за сильный гнѣвъ.

             1. -- "Владыка здѣсь чортъ? Но куда же
             "Дѣвался онъ?" Плутусъ рычалъ
             Но, чтобы меня успокоить,
   
             4. Наставникъ мой кротко сказалъ:
             -- "Не бойся ты дьявольской силы:
             "Не можетъ она помѣшать
   
             7. "Сойти намъ съ утеса и смѣло
             "Дальнѣйшій нашъ путь продолжать.
             Потомъ, обращаясь къ Плутусу,
   
             10. "Молчи ты!" ему говорилъ,
             "Идемъ мы съ Того разрѣшенья,
             "Ниспосланъ Кѣмъ былъ Михаилъ".
   
             13. Какъ мачта и съ парусомъ вздутымъ
             Отъ вѣтра летитъ иногда,
             Такъ грохнулся звѣрь этотъ дикій,
   
             16. На землю упавши тогда.
             Сошли мы въ четвертый кругъ ада
             И тутъ я воскликнулъ: "о ты
   
             19. "Разительна, правда Господня!
             "Вѣдь кто-же создалъ, какъ не мы
             "И муки и казни и пытки
   
             22. "Въ житейской своей суетѣ?"
             Какъ волны Харибды и Сциллы
             Тутъ борятся грѣшники тѣ.
   
             26. Да, здѣсь расточителей мучать
             И здѣсь же терзаютъ скупцовъ!
             Враждою горя, они воплемъ
   
             28. Наполнили ада весь ровъ.
             И грудью швыряютъ другъ въ друга
             Обломками скалъ и камней.
   
             31. И громко кричитъ расточитель
             -- "Ты копишь все въ жизни своей!"
             Скупецъ же ему отвѣчаетъ:
   
             34. "А ты расточаешь всегда!"
             И снова они подерутся,
             Съ камнями весь кругъ обойдя.
   
             37.-- "Учитель", спросилъ я, "ужели
             "Вотъ тѣ, безъ волосъ, что стоятъ
             "Уже ли то все -- духовенство?"
   
             40. И онъ мнѣ отвѣтилъ: "Казнятъ
             "Здѣсь тѣхъ, кто богатствомъ не правитъ:
             "И мотовъ и жадныхъ скупцовъ;
   
             43. "Здѣсь видишь борьбу ты противныхъ
             "Двухъ смертныхъ ужасныхъ грѣховъ.
             "И ты угадалъ: безъ волосъ что
   
             46. "То все духовенство одно:
             "Все папы и ихъ кардиналы,
             "За скаредность страждутъ они".
   
             49.-- "Наставникъ!", спросилъ я, "межъ ними
             "Найду-ль я знакомыхъ тѣней?"
             -- "О, нѣтъ!", отвѣчалъ, "они ужъ
   
             52. "Утратили образъ людей.
             "И въ жизнь страданій и муки
             "Войдутъ они съ разныхъ концовъ;
   
             55. "Тамъ будутъ моты безволосы,--
             "Въ кулакъ сжаты руки скупцовъ.
             "Копить и мотать безразсудно;
   
             58. "Не стоитъ о нихъ говорить
             "Нельзя имъ всѣмъ златомъ вселенной
             "Минуты покоя купить".
   
             61. Тогда я сказалъ: "о, наставникъ,
             "О счастьи какъ думаешь ты?
             "О счастьи, къ которому всюду
   
             64. "Стремятся дѣла и мечты?"
             А онъ мнѣ отвѣтилъ: "тѣ люди...
             "Невѣжествомъ губятъ себя,
   
             67. "Они лишь животныя твари,
             "Не знаю, пойметь-ли меня.
             "Всевышній, создавши два неба,
   
             70. "Одно освѣщаетъ другимъ;
             "И въ каждомъ особый наставникъ
             "Главою поставленъ тутъ Имъ.
   
             73. "Судьбой тотъ наставникъ зовется
             "И счастье въ его лишь рукахъ
             "И онъ на землѣ такъ же правитъ,
   
             76. "Какъ правитъ всегда въ небесахъ.
             "Безсильны тутъ разумъ и воля.
             "И вотъ почему иногда
   
             79. "Иные ликуютъ народы,
             "Другіе-жъ страдаютъ тогда
             "По волѣ судьбы той, сокрытой,
   
             82. "Какъ змѣи сокрыты въ травѣ.
             "И знаніе ваше не въ силахъ
             "Препоны поставить судьбѣ:
   
             85. "Она не допуститъ отсрочки
             "Въ теченіи жизни людской.
             "Исторія даже народовъ.
   
             88. "Все это намъ скажетъ собой.
             "И люди съ хулою распяли
             "Провидѣніе то на крестѣ;
   
             91. "И вмѣсто любви, преклоненья
             "Надъ нимъ надругалися всѣ.
             "Но, этой хулѣ не внимая,
   
             94. "Оно исполняетъ свое
             "И, неба созданье святое,
             "Дѣлами оно велико.
   
             97. "Пойдемъ-же мы дальше въ глубь ада:
             "Тѣ звѣзды склоняются тамъ,
             "Которые прежде всходили --
   
             100. "Идемъ-же: спѣшить надо намъ!"
             И въ пятый кругъ тутъ проходилъ ужъ
             Изъ круга четвертаго я.
   
             103. Мы шли, сторонясь отъ зловонной
             Воды небольшаго ручья.
             Ручей тотъ въ болото разлился,
   
             106. Которое Стиксомъ зовутъ.
             И въ смрадной той тинѣ увидѣлъ
             Я много несчастнѣйшихъ тутъ.
   
             109. Нагіе тѣ грѣшники страшно
             Не только руками дрались
             Но грудью, зубами, главами
   
             112. Сцѣпились они и сошлись.
             И тутъ мнѣ сказалъ мой наставникъ:
             -- "Смотри же, какъ злобны они!
   
             115."И въ грязной водѣ той купаясь,
             "Пускаютъ они пузыри:
             До ихъ злодѣянья караютъ
   
             118. "И, тяжко терзая, томятъ"
             -- "Страдали мы въ воздухѣ страшно,
             Тѣ духи тогда говорятъ.
   
             121. "Но его отравляя дыханьемъ,
             "Не знали ужасныхъ столь мукъ.
             -- "Бормочатъ они только вздоръ лишь".
   
             124. Сказалъ мнѣ наставникъ мой тутъ.
             И дальше пошли мы съ поэтомъ;
             Окраиной Стикса идя,
   
             127. На призраки все озирались,
             На муки и пытки смотря.
             Страдая, ругаясь и плача
   
             130. Въ грязи утопали они.
             Мы-жъ скоро къ подножію башни
             Высокой тогда подошли.
   

ПѢСНЬ VIII.

Данте и Виргилій переправляются въ лодкѣ Флегія черезъ болото Стиксъ. Они встрѣчаются затѣмъ съ Филиппомъ Ардженти, который останавливаетъ Данте, но Виргилій отталкиваетъ его въ грязь. Наконецъ поэты приходятъ къ городу Дите, куда ихъ не пускаютъ. Данте въ отчаяніи, такъ какъ демоны угрожаютъ путникамъ.

             1. Но прежде, чѣмъ къ башнѣ пришли мы,
             Замѣтилъ я: два огонька
             На самой вершинѣ сверкали
   
             4. Той башни высокой тогда.
             Вдали же болота и третій --
             Сквозь сумракъ огонь заблисталъ
   
             7. И будто сигналомъ двумъ первымъ,
             Мерцая во мглѣ, отвѣчалъ.
             Тогда я спросилъ у поэта:
   
             10.-- "Что значатъ такіе огни?
             "Кто ихъ зажигаетъ во мракѣ,
             "И что говорятъ тамъ они?"
   
             13.-- "Узнаешь ты это все скоро,*
             Виргилій тутъ мнѣ отвѣчалъ,
             "Лишь только бы сумракъ туманный
   
             16. "Увидѣть тебѣ не мѣшалъ.
             Стрѣла не летаетъ такъ быстро,
             Какъ мчалась во мракѣ ладья,
   
             19. Гребецъ же кричалъ: "наконецъ-то
             "Явилась ты, злая душа!"
             -- "Напрасно ты, Флегій, кричишь такъ,*
   
             22. Виргилій замѣтилъ тогда,
             "И лишнюю тяжесть на брегъ тотъ
             "Лишь только свезешь ты пока".
   
             25. Какъ точно обманутый, гнѣвомъ
             Пылая, стихаетъ не разъ --
             Такъ Флегій, Виргилія слыша,
   
             28. Смирился и смолкнулъ тотчасъ.
             Съ наставникомъ сѣли въ ладью мы
             И поплыли въ тинѣ густой,
   
             31. Какъ вдругъ, весь испачканный грязью,
             Духъ смрадный предсталъ предо мной.
             -- "Зачѣмъ раньше срока явилась
   
             34. "Сюда ты, живая душа?"
             Спросилъ онъ, ко мнѣ обращаясь,
             И такъ отвѣчалъ ему я:
   
             37.-- "Я здѣсь не останусь навѣки;
             "Но кто ты, несчастный такой?"
   -- "Ты видишь", отвѣтилъ страдалецъ
   
             40. "Я пыткою мучаюсь злой".
             -- "О, пытки ты этой достоинъ,
             "Серебрянный злобный Филиппъ!"
   
             43. Тогда, на ладью налегая,
             Какъ будто-бы къ ней онъ прилипъ,
             Ее опрокинуть желая,--
   
             46. Поэтъ же его удержалъ.
             -- "Ступай ты къ собакамъ, проклятый!"
             Ему онъ тогда закричалъ;
   
             49. И тотчасъ наставникъ, обнявши,
             Меня горячо цѣловалъ.
             -- "Ты гнѣвомъ своимъ благороденъ,"
   
             52. Съ любовію онъ мнѣ сказалъ.
             И тутъ же добавилъ: "духъ этотъ
             "Лишь злобою памятенъ намъ,
   
             55. "О, сколько вельможъ знаменитыхъ,
             "О, сколько властителей тамъ,--
             "Какъ свиньи, валяются въ грязи!" --
   
             58. Ему я отвѣтилъ тогда:
             -- "О, еслибъ его утопили
             "Отсюда не выйдемъ пока!"
   
             61.-- "Все это увидишь тотчасъ-же,"
             Наставникъ мнѣ мой отвѣчалъ;
             И муки несчастныхъ тѣхъ видя,
   
             64. Я Бога за нихъ восхвалялъ.
             -- " Филиппъ " всѣ кричали страдальцу
             "Серебрянный". Онъ же молчалъ
   
             67. И, злобой терзаясь ужасной,
             Себя самого же кусалъ.
             Но тутъ, все плывя по болоту,
   
             70. Я новые вопли слыхалъ.
             -- "Мы къ городу Дите ужъ близки",
             Тогда мнѣ учитель сказалъ.
   
             73. "Столица то ада и имя
             "Властителя носитъ она.
             "Въ ней граждане -- грѣшники тѣ же
   
             76. "И ими она-то полна".
             -- "Я вижу ужъ башни, учитель",
             Поэту тогда а сказалъ.
   
             79. "Похожи онѣ на мечети,
             "И будто огонь ихъ объялъ;"
             -- "Внутри тамъ огонь вѣчный адскій
   
             82. "Окрасилъ въ багровый ихъ цвѣтъ"
             Какъ плыли каналомъ межъ стѣнокъ
             Желѣзныхъ, отвѣтилъ поэтъ.
   
             85. Гребецъ закричалъ намъ: "здѣсь выходъ!
             "Сюда вы ступайте скорѣй!"
             Тогда чертенятъ больше тыщи
   
             88. Увидѣлъ я тамъ у дверей.
             Какъ дождь, они падали съ неба
             И громко кричали они:
   
             91. "Кто смѣлъ изъ живыхъ, дерзновенный,
             "Въ жилище умершихъ войти?"
             Тогда имъ наставникъ рукою
   
             94. Знакъ сдѣлалъ умолкнуть; они
             Тотчасъ-же ему закричали:
             -- "Одинъ ты, одинъ лишь иди!"
   
             97. Представь же, читатель, мой ужасъ,
             Когда это я услыхалъ,--
             Надежду вернуться на землю
   
             100. Уже я навѣкъ потерялъ
             -- "О ты, мой наставникъ любимый,
             "Меня избавлявшій всегда!
   
             103. "Вернемся назадъ, коль нельзя намъ
             "Въ тотъ городъ пробраться, туда.
             -- "Не падай ты духомъ: не можетъ
   
             106. "Никто намъ пути преградить.
             "Ты здѣсь погоди; не оставлю
             "Тебя я; но надо спѣшить! "
   
             109. И ужаса полнъ, я не слышалъ,
             Что имъ тамъ поэтъ говорилъ.
             Онъ выгнанный тотчасъ оттуда,
   
             112. Смущенный, свой взоръ потупилъ;
             Исчезло въ немъ мужество даже
             И тутъ онъ, вздохнувши, спросилъ:
   
             115.-- "Туда въ обиталище муки,
             "Кто-жъ, дерзкій, мнѣ входъ запретилъ?"
             Потомъ онъ сказалъ: "не смущайся
   
             118. "Ты гнѣвомъ столь сильнымъ моимъ;
             "Хоть больше-бъ чертей этихъ было,
             "Мы все же ихъ всѣхъ побѣдимъ.
   
             121. "Спасителя шествію даже
             "Хотѣли они помѣшать,
             "Но ада врата тѣ упали,
   
             124. "Теперь уже ихъ не поднять.
             "При входѣ въ обитель страданій
             "Врата эти ты вѣдь видалъ
   
             127. "И надпись о смерти и скорби,
             "Смущенный, на нихъ ты читалъ.
             "Оттуда идетъ ужъ къ намъ помощь
   
             130. "И съ нею предъ нами тогда,
             "На гнѣвъ не смотря чертенятъ тѣхъ,
             "Открыты всѣ будутъ врата".
   

ПѢСНЬ IX.

Виргилій также смущенъ, но старается скрыть это отъ Данте. Появленіе трехъ фурій: Мегеры, Аллето и Тизееоны наводитъ на Данте еще большій страхъ. Но вотъ появляется ангелъ, отворяетъ ворота города Дите однимъ прикосновеніемъ къ нимъ своего чудеснаго прута и, сдѣлавъ укоръ грѣшникамъ за ихъ безполезныя препирательства, отправился обратно, не обративъ вниманія на Виргилія и на Данте. Затѣмъ, оба поэта входятъ въ городъ, а послѣ того спускаются въ шестой кругъ, гдѣ терпятъ мученія еретики.

             1. Замѣтивъ, что я все робѣю,
             Виргилій волненье скрывалъ,
             Въ туманѣ глазами не видя,
   
             4. Внимательно слушать онъ сталъ.
             -- "Но все же побѣда за нами".
             Сказалъ онъ отрывисто тутъ;
   
             7. Но тотчасъ добавилъ: "а если
             "Намъ съ неба посла не пришлютъ?
             "О! Лишь бы скорѣй онъ явился!"
   
             10. И смыслъ придавая ивой
             Рѣчамъ его, я ужаснулся
             И страхъ овладѣлъ уже мной.
   
             13.-- "Скажи мнѣ, изъ Лимба въ глубь ада",
             Учителя такъ я спросилъ,
             "Лишенный надежды зрѣть Бога,
   
             16. "Когда-либо кто-же сходилъ?"
             И онъ отвѣчалъ мнѣ: "да, рѣдко
             "Случается, чтобы вошелъ
   
             19. "Кто-либо изъ Лимба на путь тотъ,
             "Которымъ съ тобою я шелъ.
             "Но силою злой Ерихтоны
   
             22. "Я разъ уже здѣсь побывалъ,
             "Чтобъ духа извлечь, тутъ который
             "Съ Іудою вмѣстѣ страдалъ.
   
             25. "То мѣсто далеко отъ неба,--
             "Вмѣстило что всѣ небеса
             "И движитъ ихъ силой своею --
   
             28. "Я знаю дорогу туда.
             "А смрадное это болото
             "Со всѣхъ окружаетъ сторонъ
   
             31. "Тотъ городъ скорбей; неприступенъ
             "Поэтому сдѣлался онъ"...
             Что дальше сказалъ мнѣ наставникъ
   
             34. Смущенной, ужъ я не слыхалъ:
             На башни вершину, въ огнѣ всю
             Со страхомъ тогда я взиралъ.
   
             37. Трехъ фурій кровавыхъ, ужасныхъ
             Женъ ада, видалъ я на ней.
             И змѣи имъ поясомъ служатъ
   
             40. И змѣйки же вмѣсто кудрей.
             Такъ, зная, что то Прозерпины
             Прислужницы три тѣ сестры,
   
             43. Сказалъ мнѣ наставникъ любимый:
             -- "То фуріи; видишь-ли ты?
             "Всѣ дочери ночи; отецъ же
   
             46. "Ихъ мрачный, рѣка-Ахеронъ;
             "Вотъ слѣва стоитъ тамъ Мегера --
             "О, жертвъ ея адъ уже полнъ --
   
             49. "А справа Аллето ты видишь,
             "И тутъ Тизефона стоитъ;
             "Жестоко она убиваетъ;
   
             52. "И всякому смертному мститъ".
             Онѣ свои груди терзали,
             Ладонями хлопая, крикъ
   
             55. Подняли ужасный; я робко
             Къ учителю въ страхѣ приникъ.
             -- "Иди-же скорѣе, Медуза,"
   
             58. Внизъ глядя, кричали онѣ:
             "На немъ отомстимъ мы Тезею".
             Поэтъ-же сказалъ тогда мнѣ:
   
             61.-- "Закрой ты глаза, обернися,
             "Иль камнемъ ты станешь тогда! "
             И тотчасъ меня повернулъ онъ;
   
             64. Руками закрывъ мнѣ глаза,
             Прикрылъ ихъ своими руками.--
             Читатель любезный! Пойми,
   
             67. Что значитъ и что выражаютъ
             Столь странные эти стихи!--
             Вдругъ трескъ непонятный раздался
   
             70. И дрогнули Стикса брега.
             Подобіе вихря то было,
             Что всѣ низвергаетъ лѣса.
   
             73. Глаза мнѣ открывши тотчасъ-же,
             Виргилій сказалъ: "посмотри
             "Туда, гдѣ дымокъ показался
   
             76. "На смрадной болотной грязи.
             "Какъ жабы предъ змѣемъ коварнымъ
             "Тамъ тысячи духовъ бѣгутъ
   
             79. "Предъ тѣмъ, кто по бурному Стиксу
             "Какъ посуху, движется тутъ".
             Понявъ, что то неба посланникъ,
   
             82. Хотѣлъ я поэту сказать
             О томъ, но тотчасъ-же рукою
             Онъ сдѣлалъ мнѣ знакъ помолчать.
   
             85. Посолъ тотъ лишь тростью своею
             Едва прикоснулся къ вратамъ,--
             Какъ бистро они отворились
   
             88. И тотчасъ сказалъ онъ чертямъ:
             -- "О, неба изгнанники! Дерзость
             "Откуда берется у васъ?
   
             91. "Вы вновь возстаете, хотя ужъ
             "Платились за это не разъ.
             "Вѣдь Церберъ вашъ, звѣрь кровожадный
   
             94. "За буйство такое-жъ страдалъ!"
             Назадъ повернувшись тотчасъ-же,
             Ни слова онъ намъ не сказалъ.
   
             97. Какъ видно забота иная,
             Важнѣе, была у него.
             Но насъ успокоили все-же
   
             100. Слова тѣ святыя его.
             И въ городъ тогда уже смѣло,
             Вошли мы безъ всякой борьбы
   
             103. И тамъ, осмотрѣвшись, я видѣлъ
             Жестоко-мучимыхъ толпы.
             Какъ возлѣ Арли, гдѣ ужъ Рона
   
             106. Въ гнилое болото течетъ,
             Какъ въ городѣ Поло у моря,
             Гробницы лишь путникъ найдетъ,--
   
             109. Такъ точно и тутъ кромѣ духовъ
             Гробницы я видѣлъ однѣ.
             Онѣ я тотчасъ -- же замѣтилъ,
   
             112. Какъ -- будто сверкали въ огнѣ
             И грѣшниковъ такъ раскаляли,
             Что въ кузницахъ нѣту огня
   
             115. Такого для ковки желѣза.
             И тутъ я увидѣлъ тогда,
             Что крышки гробницъ пріоткрыты,--
   
             118. И, тамъ заключенные, вой
             Подняли ужасный: какъ видно,
             Огонь былъ имъ мукою злой.
   
             121. Спросилъ я тогда: "о, наставникъ!
             "Скажи мнѣ, кто тутъ погребенъ?"
             -- "Здѣсь только раскольниковъ видишь,"
   
             124. Тотчасъ-же отвѣтилъ мнѣ онъ.
             "Подобраны всѣ по ученьямъ,
             "И разно страдаютъ они
   
             127. "По важности глядя раскола
             "Имъ разныя муки даны."
             Потомъ, повернувши направо,
   
             130. Онъ вмѣстѣ пошелъ тутъ со мной
             Межъ этихъ гробницъ раскаленныхъ
             И толстой высокой стѣной.
   

ПѢСНЬ X.

Данте со своимъ наставникомъ вступаетъ въ шестой кругъ; здѣсь претерпѣвали муки еретики. Оба поэта встрѣтили здѣсь Фарината делли Уберти, предки котораго были врагами предковъ Данте; первые изгоняли ихъ изъ Флоренціи два раза, но они всякій разъ возвращались обратно. Недалеко отъ Фаринаты поднялась и тѣнь гвельфа. Кавальканте, республиканца и извѣстнаго философа, который не любилъ Виргилія, какъ придворнаго поэта. Кавальканте спросилъ у Данте о своемъ сынѣ, Гвидо -- другѣ поэта, послѣдній медлилъ отвѣтомъ, а Кавальканте упалъ и больше не вставалъ, полагая, что его сынъ умеръ. Данте думалъ, что душамъ умершихъ извѣстно все совершающееся на землѣ, но ошибся въ своемъ предположеніи, какъ объяснилъ ему Фарината. Послѣдній предсказываетъ, однако, поэту изгнаніе изъ Флоренціи. Въ числѣ прочихъ здѣсь находился и императоръ Фридрихъ II.

             1. Идетъ мой наставникъ тропою
             Межъ, стѣнъ и страдальцевъ; за нимъ
             Ступая, сказалъ я: "о, мудрость!
   
             4. "Къ жестокимъ страданьямъ такимъ
             "Меня приведя, ты скажи мнѣ,
             "Могу-ли я видѣть вотъ ихъ,
   
             7. "Въ гробахъ заключенныхъ страдальцевъ?
             "Вѣдь стражи тутъ нѣту при нихъ
             "И крышки съ гробовъ этихъ сняты" --
   
             10.-- "Гробницы закроютъ, когдаў,--
             Отвѣтилъ наставникъ ной мудрый --
             "Настанетъ, день страшный Суда.
   
             13. "На кладбищѣ здѣсь, съ Эпикуромъ,
             "Кто вѣрилъ ему, погребенъ.
             "Что съ тѣломъ душа умираетъ,
   
             16. "Они утверждали, какъ онъ.
             "Исполнится тотчасъ желанье,
             "О коемъ ты мнѣ умолчалъ".
   
             19.-- "Учитель, вѣдь я не скрываю;"
             Ему я тогда отвѣчалъ,
             "Но самъ-же совѣтывалъ мнѣ ты
   
             22. "Быть краткимъ, скупымъ на слова".
             Я, голосъ меня призывавшій,
             Изъ бездны услышалъ тогда.
   
             25.-- "О ты, благородный Тосканецъ,
             "Живымъ вдругъ явившійся тутъ,
             "И такъ хорошо говорящій,
   
             28. "Помедли немного минутъ.
             "По рѣчи я вижу; родился
             "Ты въ городѣ, гдѣ я страдалъ".
   
             31. Тотъ голосъ, изъ бездны раздавшись
             Внезапно, меня испугалъ.
             Къ наставнику тутъ я прижался,
   
             34. Но онъ мнѣ тотчасъ же сказалъ.
             -- "Вѣдь то Фарината-Уберти,
             "Изъ гроба вставая, взывалъ".
   
             37. Взглянувъ на него, я увидѣлъ:
             Сверкало презрѣньемъ чело,
             И грудь высоко подымалась.
   
             40. Тутъ къ гробу привлекши его
             Меня, мнѣ сказалъ мой учитель:
             -- "Будь кратокъ, но смѣло иди!"
   
             43. Помедливъ, спросилъ Фарината:
             -- "А кто были предки твои?"
             Ему я назвалъ своихъ предковъ
   
             46. Тогда онъ мнѣ грозно сказалъ:
             -- "Враги мои это; два раза
             "Я ихъ изъ Флоренціи гналъ,"
   
             49.-- "Они возвращались сейчасъ-же".
             Отвѣтилъ ему я тогда.
             "Но предки твои какъ и ты самъ
   
             52. "Уже не придутъ никогда!"
             Другая тутъ тѣнь поднялася,
             Кого-то ища возлѣ насъ;
   
             55. Но тутъ никого не увидя,
             Она зарыдала тотчасъ,
             Сказавъ мнѣ: "о, если за доблесть
   
             58. "Сюда ты явился живой,
             "Зачѣмъ же твой другъ и пріятель,
             "Мой сынъ, не пошелъ за тобой?"
   
             61.-- "Я здѣсь не одинъ, отвѣчалъ я,
             "Тутъ вождь, въ отдаленіи, мой.
             "Его презиралъ другъ мой Гвидо
   
             64. "И съ нимъ не пошелъ бы за мной?"
             -- "Такъ значитъ онъ умеръ, коль скоро
             "Сказалъ ты "его презиралъ;".
   
             67. "Ужель онъ не узритъ блаженства?"
             Такъ мнѣ Кавальканте сказалъ.
             Замѣтивъ, что медлю отвѣтомъ,
   
             70. Онъ скрылся и навзничь упалъ.
             Межъ тѣмъ горделивый Уберти,
             Прервавъ свою рѣчь, продолжалъ:
   
             73.-- "Тошнѣе каленаго гроба
             "Мнѣ то, что они не придутъ.
             "Но знай, что луна, Прозерпины
   
             76. "Прообразъ, не сдѣлаетъ тутъ
             "Полсотни круговъ, какъ узнаешь
             "Ты сладость изгнанія самъ,
   
             79. "Но если ты вновь возвратишься,
             "Спроси ихъ, за что-жъ они тамъ
             "Уберти безжалостно гонятъ?"
   
             82. Ему я отвѣтилъ тогда.
             -- "Они не забыли, что съ кровью
             "Смѣшалася Арвы вода".
   
             85. "Но тамъ не одинъ я", сказалъ онъ
             "А всѣ Гибелины въ бою
             "Побѣду добыли; напротивъ
   
             88. "Флоренцію спасъ я мою
             "Одинъ, когда всѣ ужъ, покинувъ
             "Разрушить хотѣли ее".
   
             91.-- "О ты Фарината" сказалъ я
             "Коль хочешь потомство свое
             "Ты мной успокоить, скажи мнѣ,
   
             94. "Сомнѣнье мое разрѣши:
             "Грядущее вамъ вѣдь извѣстно,
             "Но какъ-же не знаете вы,
   
             97. "Того, что свершается нынѣ?"
             И онъ отвѣчалъ мнѣ: "пойми,
             "Какъ-будто-бы всѣ дальнозорки,
   
             100. Мы видимъ лишь то, что въ дали,
             "Но близкое все ускользаетъ
             "Отъ нашего взора всегда
   
             103. "И если не скажите, всѣ мы
             "Въ невѣдѣньи будемъ тогда.
             "Со смертью-жъ послѣднею все ужъ
   
             106. "Закроется намъ навсегда".
             Раскаявшись тотчасъ в ошибкѣ
             Его попросилъ я тогда:
   
             109.-- "Скажи ты, упавшему духу,
             "Что Гвидо не умеръ еще:
             "Я медлилъ отвѣтомъ, не зная,
   
             112. "Что скрыто отъ васъ это все."
             Но тутъ меня звалъ мой наставникъ.
             Какъ видно, спѣшилъ уже онъ
   
             115. И я попросилъ Фаринату,
             Сказать мнѣ, кто здѣсь погребенъ.
             И онъ отвѣчалъ мнѣ поспѣшно:
   
             118.-- "Здѣсь тыщи страдаютъ со мной.
             "Межъ ними одинъ кардиналъ тутъ,
             "А также и Фридрихъ Второй."
   
             121. Онъ скрылся въ гробницѣ и тотчасъ
             Къ поэту пошелъ я тогда,
             О злобныхъ словахъ размышляя,
   
             124. Въ которыхъ таилась вражда;
             Пошли мы; дорогой наставникъ
             Спросилъ меня, чѣмъ я смущенъ.
   
             127. Ему объяснилъ я причину
             И мнѣ отвѣчалъ тогда онъ;
             -- "Запомни, что слышалъ, но только
   
             130. "Когда Беатриче узришь,
             "Узнаешь судьбу свою вѣрно.
             "И скоро ты къ ней поспѣшишь,"
   
             133. Глухою тропинкой, едва лищь
             Замѣтной, у стѣнъ мы брели
             И, влѣво свернувши немного,
   
             136. Мы къ смрадной долинѣ пришли.
   

П122;СНЬ XI.

Поэты, продолжая путь, вступили въ седьмой кругъ; дошли до гробницы папы Анастасія, котораго соблазнилъ дьяконъ Фотинъ. Виргилій объясняетъ здѣсь своему спутнику, что седьмой кругъ подраздѣляется на три круга меньшаго размѣра, каждый изъ нихъ ниже и тѣснѣе предъидущаго; въ нихъ наказываются грѣшники за насиліе, мошенничество и атеизмъ. Во второмъ отдѣлѣ седьмого круга заключены на вѣчныя мученія самоубійцы, а въ самомъ тѣсномъ отдѣлѣ седьмого пруга наказываются атеисты за свое безбожіе.

             1. На скалу изъ валуновъ высокихъ,
             Крутую, мы быстро взошли
             И къ пропасти мрачной и смрадной
   
             4. Все дальше идя, подошли.
             Но запахъ ужасный той бездны
             Заставилъ насъ скрыться тогда
   
             7. Подъ этой гробницей высокой,
             Гдѣ надпись такая была:
             " Здѣсь гробъ Анастасія-папы
   
             10. "Котораго дьяконъ Фотинъ
             "Съ пути совратилъ, соблазнивши."
             -- "Помедлимъ тутъ мигъ лишь одинъ,"
   
             13. Сказалъ мнѣ наставникъ "чтобъ запахъ
             "Ужасный привыченъ намъ сталъ
             "И воздухъ удушливый, смрадный
   
             16. "Не такъ бы дыханье спиралъ."
             -- "Но время лишь тутъ потерявши
             "Мы чѣмъ-же себя наградимъ?"
   
             19. Спросилъ я; учитель отвѣтилъ:
             -- "Внимай-же словамъ ты моимъ
             "И знай, что вотъ тутъ, за камнями
   
             22. "Три маленькихъ будутъ кружка,
             "Что кругъ лишь седьмой составляютъ;
             "Все ниже, тѣснѣе всегда.
   
             25. "И духи тамъ злые томятся,
             "Какъ это ты скоро узришь.
             "Преслѣдуя зло одно, небо
   
             28. "Обиду преслѣдуетъ лишь.
             "Обида же можетъ обманомъ
             "Иль просто насиліемъ быть.
   
             31. "Обманы рождаются въ людяхъ,
             "Не въ силахъ ихъ звѣри творить.
             "Обманщики тяжко страдаютъ,
   
             34. "Сильнѣй, чѣмъ насилья творцы.
             "И противъ трехъ лицъ лишь возможно
             "Насилье творить и жрецы
   
             37. "Вотъ этого культа томятся
             "Въ трехъ разныхъ страданій кружкахъ,
             "И Богъ, и нашъ ближній и самъ всякъ
   
             40. "Насилія жертвой въ рукахъ
             "Являются часто; убійство
             "Лишь личность терзаетъ; разбой
   
             43. "Грабежъ-же, налоги -- и личность,
             "И вещи терзаютъ собой.
             "Поэтому всѣ лишь убійцы,
   
             46. "Воители злобные, всѣ,
             "Кто вещи не трогалъ насильемъ,
             "Томятся тутъ въ первомъ кружкѣ.
   
             49. "Кто жизни лишилъ себя или
             "Имущество все расточилъ,
             "Того, сей обители скорбной,
   
             52. "Второй ужъ кружечекъ вмѣстилъ.
             "Кто-жъ Бога невѣрьемъ, грѣхами
             "Презрѣлъ, порицалъ, отрицалъ,
   
             55. "Тѣснѣйшаго этотъ кружечка
             "Лишь третьяго жертвою сталъ.
             "Обманъ-же направленъ бываетъ
   
             58. "Иль противъ тѣхъ, вѣрящихъ намъ,
             "Иль противъ того, кто намъ вѣры
             "Не далъ никакой уже самъ.
   
             61. "Послѣдній видъ зла заглушаетъ
             "Природное чувство любви.
             "И вотъ тѣ въ восьмой ужъ кругъ ада
   
             64. "На муки, на пытки пошли:
             "Льстецы, колдуны, лицемѣры
             "И прочіе воры -- плуты.
   
             67. "Но вы, обманувшіе также
             "Того, кто повѣрилъ лишь вамъ,
             "Не въ кругѣ восьмомъ вы томитесь
   
             70. "А въ центрѣ вселенной, ужъ танъ,
             "Гдѣ скорбь Люциферъ только знаетъ,
             "Гдѣ тяжко страдаетъ онъ самъ."
   
             73. Поэту тогда я отвѣтилъ:
             -- "Я понялъ все, что ты сказалъ.
             "Но грѣшники тѣ почему-же,
   
             76. "Которыхъ я прежде видалъ,
             "Не тутъ наказуются также,
             "А скорбь имъ иная дана?"
   
             79.-- "Не дѣло сказалъ ты, о сынъ мой",
             Учитель отвѣтилъ тогда.
             "Забылъ развѣ, что Аристотель
   
             82. "Намъ въ "Этикѣ" самъ говорилъ?
             "Всѣ эти проступки всего лишь
             "Онъ на три отдѣла дѣлилъ:
   
             85. "Невоздержанность, злоба и звѣрство.
             "И первое меньше всего
             "Собою Творца оскорбляетъ
   
             88. "И меньше караютъ его.
             "И вотъ почему тѣ страдальца
             "Не въ кругѣ томятся седьмомъ".
   
             91.-- "О, солнце ты правды!" воскликнулъ
             Тогда я въ восторгѣ своемъ.
             "Но только минуту терпѣнья
   
             94. "Одну лишь ты мнѣ подари:
             "Всякъ злой ростовщикъ кровожадный
             "Чѣмъ Богу противенъ, скажи?"
   
             97.-- "Наука намъ все разъясняетъ,"
             "И тотчасъ вопросъ свой поймешь,"
             Отвѣтилъ наставникъ мой мудрый,
   
             100. "Лишь "Физику" ты развернешь,
             "Гдѣ самъ Аристотель великій
             "Сказалъ, что искусство должно
   
             103. "Во всемъ подражать лишь природѣ;
             "Отъ Бога исходитъ оно.
             "И въ Библіи можешь прочесть ты,
   
             106. "Что Богъ намъ работать велѣлъ.
             "Чтобъ въ потѣ лица мы трудились,
             "Того нашъ Создатель хотѣлъ.
   
             109. "А тѣ, про которыхъ спросилъ ты,
             "Другою дорогой идутъ
             "И, Бога законъ попирая,
   
             112. "Чужою работой живутъ...
             "Однако, ужъ звѣзды-то низко
             "И длиненъ еще этотъ путь.
   
             115. "Идемъ-же, мой сынъ, поскорѣе,
             "Идемъ-же, не медля ничуть."
   

ПѢСНЬ XII.

Данте спускается въ первое отдѣленіе седьмого круга, гдѣ наказываются насилователи и тираны. Минотавръ стережетъ ихъ. Далѣе онъ увидѣлъ озеро крови, вокругъ котораго бѣгаютъ кентавры и поражаютъ своими стрѣлами грѣшниковъ, когда тѣ выходятъ изъ кипящей крови. Три кентавра: Нессо, Хиронъ и Фолъ отдѣлились изъ толпы и приблизились къ поэтамъ. Хиронъ по просьбѣ Виргилія приказалъ Нессо перенести Данте на спинѣ черезъ кровавое озеро. Здѣсь между грѣшниками были: Александръ Македонскій, Діонисій, тиринъ Сиракузскій, Аццолино, жестокій падуанецъ, Обицо да-Ести, маркизъ Феррари и многіе другіе. Когда Нессо перенесъ Данте черезъ озеро, то вернулся обратно къ своимъ товарищамъ.

             1. Мы къ мѣсту пришли, ужъ откуда
             Спускаться намъ было должно,
             И тамъ я чудовище встрѣтилъ;
   
             4. Оно такъ ужасно было,
             Что самъ богатырь, его видя,
             Навѣрно-бъ отъ страха бѣжалъ.
   
             7. На грозный утесъ этотъ глядя,
             Я Трента скалу вспоминалъ;
             И тутъ по валунамъ громаднымъ
   
             10. Тяжелый намъ путь предстоялъ;
             А тамъ полубыкъ Минотавръ,
             Ужасный насъ звѣрь ожидалъ.
   
             13. Едва насъ увидя, себя-же,
             Какъ бѣшенный, сталъ онъ терзать;
             Тогда-то наставникъ мой мудрый
   
             16. Успѣлъ ему громко сказать:
             -- "Неужли ты мнишь, что Тезей-то
             "Явился тутъ вмѣстѣ со мной?
   
             19. "Ужель, какъ другіе страдальцы,
             "Ты жаждешь все смерти второй?
             "Лишь только, чтобъ видѣть мученья
   
             22. "Пришелъ сюда спутникъ-то мой:
             "Ступай-же ты прочь, о скотина...
             "Ступай-же... съ дороги долой!"
   
             25. Какъ буйволъ, ударъ получивши
             Смертельный, ужасно реветъ,
             Такъ тутъ Минотавръ вой свой поднялъ,
   
             28. Бросаясь и взадъ и впередъ.
             Тогда мнѣ сказалъ мой наставникъ:
             -- "Скорѣе ты вонъ поспѣши."
   
             31. И такъ продолжалъ, когда дальше
             По этимъ валунамъ мы шли:
             -- "Быть можетъ, тебя поражаетъ
   
             34. "Та мѣстность, что ты увидалъ,
             "Но здѣсь, когда былъ я впервые,
             "Утесъ невредимымъ стоялъ.
   
             37. "Но тутъ, предъ тѣмъ незадолго,
             "Когда къ намъ явился Творецъ,
             "Долина та вся задрожала
   
             40. "И думалъ я, что наконецъ,
             "Любви преисполнился міръ той,
             "Что можетъ его разрушать
   
             43. "И вновь изъ хаоса любовью
             "Такимъ же, какъ былъ, создавать.
             "Тогда-то упалъ и утесъ тотъ...
   
             46. "Въ долину теперь посмотри;
             "Къ рѣкѣ мы подходимъ, гдѣ много
             "Злодѣевъ ныряютъ въ крови".
   
             49. И тутъ я увидѣлъ, о чемъ мнѣ
             Наставникъ тогда намекнулъ:
             На озеро крови горячей
   
             52. Я ужаса полнъ, взглянулъ.
             Кентавры по берегу быстро
             Со стрѣлами бѣгали тамъ,
   
             55. Завидя лишь насъ, изъ толпы той
             Ужъ трое приблизились къ намъ.
             Одинъ закричалъ тутъ: "скажите,
   
             58. "За мукой какой вы пришли?
             "Не трогайтесь съ мѣста, иль стрѣлы
             "Мои не дадутъ вамъ уйти."
   
             61. Тогда отвѣчалъ мой учитель:
             -- "Отвѣтъ мы Хирону дадимъ."
             И мнѣ онъ добавилъ: "то Нессо,
   
             64. "Что умеръ любовью томимъ
             "Къ прелестной своей Деянирѣ.
             "Въ срединѣ-жъ, главу опустивши
   
             67. "Стоитъ знаменитый Хиронъ.
             "Ахилла, врача-Ескулапа
             "Учитель достойнѣйшій онъ.
   
             70. "А третій-то Фолъ озлобленный.
             "И тысячи бродятъ ихъ тамъ,
             "Стрѣлой поражая, кто выйдетъ
   
             73. "Изъ крови той не по грѣхамъ."
             Хиронъ тутъ стрѣлою расправилъ
             Себѣ и браду и усы,
   
             76. Чтобъ можно сказать бы хоть слово.
             Когда мы къ нему подошли,
             Сказалъ онъ кентаврамъ другимъ:
   
             79. -- "Одинъ изъ нихъ живъ; посмотрите,
             "Какъ камни валятся подъ нимъ."
             Тогда, подойдя къ его груди
   
             82. Наставникъ мой, смѣло сказалъ:
             -- "Конечно, живой и рокъ высшій
             "Ему тутъ пройти приказалъ,
   
             85. "И дѣва святая явилась,
             "Меня чтобы въ помощь послать
             "И въ силу могущества долженъ
   
             88. "Ты вѣрный намъ путь указать
             "И дать одного изъ кентавровъ,
             "Дорогу чтобъ намъ показать;
   
             91. "Его-жъ на спинѣ переправить:
             "Не можетъ, какъ духъ, онъ летать".
             Хиронъ, обратившись направо,
   
             94. Сказалъ: "ты, ихъ Нессъ, проводи
             "И, если кентавровъ ты встрѣтишь,
             "То смѣло ихъ прочь отгони."
   
             97. Мы плыли чрезъ крови пучину
             И крики терзали тѣ насъ,
             О, тамъ я увидѣлъ несчастныхъ,
   
             100. Въ крови погруженныхъ до глазъ.
             И тутъ мнѣ сказалъ тотъ кентавръ
             -- "Злодѣи, убійцы они.
   
             103. "Разбоемъ и кровью всѣ жили.
             "Вотъ тутъ Александръ, смотри,
             "А тамъ Діонисій ужасный,
   
             106. "Тиранъ Сиракузскій, стоитъ
             "И съ нимъ Аццолино и Ести,
             "Который былъ сыномъ убитъ."
   
             109. Тогда я взглянулъ на поэта,
             Но онъ мнѣ сказалъ."не гляди
             "На меня; на кентавра,--
   
             112. "Онъ вождь теперь твой -- посмотри".
             Немного пройдя, мы приплыли
             Къ страдальцамъ, по горло въ крови
   
             115. Мучимымъ; тогда мой кентавръ
             Сказалъ мнѣ: "сюда ты взгляни:
             "Вотъ графъ Мантефорти Гуидо."
   
             118. И тутъ я тогда увидалъ
             По плечи ужъ двухъ погруженныхъ
             И ихъ я тотчасъ-же узналъ.
   
             121. То озеро крови все мельче
             Тогда становилось; въ крови
             Лишь ноги несчастныхъ мочились
   
             124. И тутъ-то мы въ бродъ перешли,
             -- "Ты видишь, здѣсь мелкое мѣсто",
             Кентавръ мнѣ такъ говорилъ,
   
             127. "Но къ той сторонѣ оно глубже,
             "Создатель туда погрузилъ
             "Атиллу и Пира, и Секста
   
             130. "Тарквинія онъ водворилъ,
             "Который въ моряхъ Сицилійскихъ
             "Немало безвинныхъ убилъ.
   
             133. "Риньеръ да Корнето и Паццо
             "Здѣсь также страдаютъ въ крови,
             "Жестокою мучаясь пыткой,
   
             136. "Такъ жалобно плачутъ они."
             На берегъ тогда уже вышли
             И я, и мой спутникъ-поэтъ,--
   
             139. Кентавръ-же вернулся обратно
             Чрезъ озеро крови и бѣдъ.
   

ПѢСНЬ XIII.

Данте спускается во вторую окружность седьмого круга, гдѣ наказаны самоубійцы. Здѣсь свили себѣ гнѣзда ужасныя Гарпіи; но и въ этой окружности есть также свои подраздѣленія: самоубійцы, и взяточники -- сановники, обращены въ древесные стволы; поэтъ увидѣлъ здѣсь Пьетро делле Винье. Затѣмъ самоубійцы -- расточители, между которыми были Джакобо-да-Санто Андреа и Рокко-де-Моцци.

             1. До берега Нессо не доплылъ,
             Какъ въ рощу вошли мы во мглѣ.
             Тамъ вовсе тропинокъ не видно
   
             4. И даже слѣдовъ на землѣ.
             Тамъ листья темны, не зелены
             И вѣтви красой не манятъ;
   
             7. Плодовъ нѣтъ, а только лишь иглы.
             Да сучья узлами торчатъ.
             И звѣри Мареммы Тосканской
   
             10. Охотно сюда не пойдутъ.
             Зловѣщія птицы лишь, гнѣзда
             Здѣсь Гарпіи только и вьютъ.
   
             13. Ихъ крылья широки, а лица
             У нихъ человѣчьи у всѣхъ,
             Собачія лапы съ когтями,
   
             16. На тѣлѣ не перья, а мѣхъ.
             И тутъ мнѣ сказалъ мой вождь мудрый
             -- "Въ окружности, знай, мы второй;
   
             19. "Теперь убѣдиться ты можешь,
             "Что вѣренъ разсказъ этотъ мой
             "О древахъ, кровь льющихъ;" и точно
   
             22. Я вопли повсюду слыхалъ,
             Но, ужаса полнъ, а не видѣлъ,
             Какой-же ихъ духъ издавалъ.
   
             25. Наставникъ, должно быть, подумалъ,
             Что я за кустами хотѣлъ
             Найти одного хоть страдальца,
   
             28. Который такъ страшно ревѣлъ.
             И вотъ потому онъ сказалъ мнѣ:
             -- "Ты вѣтку сломай хоть одну
   
             31. "Отъ дерева, что предъ тобою
             "И узришь ошибку свою."
             Тутъ тотчасъ, рукою доставши,
   
             34. Я вѣтку отъ сливы сломалъ.
             -- "Зачѣмъ мои члена терзаешь?"
             Мнѣ дерева стволъ простоналъ.
   
             37. Затѣмъ, почернѣвши отъ крови,
             Онъ такъ свою рѣчь продолжалъ:
   -- "Ты жалости вовсе не знаешь!
   
             40. "За что ты меня растерзалъ?
             "Мы были людьми; если-бъ даже
             "Мы были-бъ змѣями когда,
   
             43. "И то тебѣ вовсе не слѣдъ бы
             "Жестоко терзать насъ тогда."
             Какъ въ печи всегда извергаетъ
   
             46. Изъ свѣжаго древа бревно
             И воздухъ и воду, такъ точно
             Слова извергало оно.
   
             49.-- "Злосчастный ты духъ", такъ наставникъ
             Стволу тому самъ отвѣчалъ,
             "Его побудилъ я нарочно
   
             52. "Чтобъ онъ на тебѣ испыталъ,
             "Что вѣренъ разсказъ мой, хоть было
             "И мнѣ самому тяжело.
   
             55. "Теперь о себѣ разскажи ты:
             "На землю вернуться должно
             "Ему и онъ добрую память
   
             58. "Доставитъ тебѣ навсегда."
             -- "Охотно я вамъ разскажу все,"
             Намъ древо сказало тогда,
   
             61. "Я Фридриха былъ царедворцемъ,
             "Довѣрье его заслужилъ.
             "Я преданъ ему былъ и этимъ
   
             64. "Навѣки себя погубилъ.
             "Тутъ язва придворная -- зависть
             "Монарха смутила тогда,
   
             67. "Ко мнѣ потерялъ онъ довѣрье
             "И зрѣнья лишили меня.
             "Я, Пьетро дель Винье, тутъ въ смерти
   
             70. "Отъ срама спастися спѣшилъ;
             "О стѣны св. Андрея
             "Я голову смѣло разбилъ.
   
             73. "Ко всѣмъ справедливый, съ собой лишь
             "Неправильно я поступилъ.
             "Монарху-же, древомъ клянуся,
   
             76. "Я честно и вѣрно служилъ.
             "И если изъ васъ возвратится
             "Кто-либо на землю, прошу:
   
             79. "Про честность мою пусть онъ скажетъ,
             "Пусть сниметъ съ меня клевету."
             Поэтъ мнѣ сказалъ: "поскорѣе
   
             82. "Спроси ты, о чемъ пожелалъ."
             Его попросилъ распросить я,
             А самъ въ состраданьи молчалъ.
   
             85. Учитель сказалъ: "если хочешь,
             "Чтобъ просьбу исполниль твою
             "Мой спутникъ, ему разскажи ты,
   
             88. "О чемъ я тебя попрошу.
             "Какъ въ сучья душа эти входитъ
             "И выйдетъ-ли кто хоть когда?"
   
             91. И дерево то завизжало,
             И такъ отвѣчало тогда:
   -- "Убившую тѣло лишь, душу
   
             94. "Миносъ отсылаетъ сюда.
             "И злакомъ душа эта всходитъ
             "Тамъ, случай заброситъ куда.
   
             97. "Кустарника видъ принимаетъ,
             "И деревомъ вскорѣ растетъ --
             "2 Гарпіи тутъ насъ терзаютъ
   
             100. "И боль эта раны намъ жжетъ.
             "Какъ прочіе, въ день воскресенья,
             "И мы за тѣлами пойдемъ."
   
             103. "Но въ нихъ намъ облечься не должно:
             "Мы ихъ за собой повлечемъ
             "Лишь съ тѣмъ, чтобъ въ лѣсу здѣсь повѣсить..."
   
             106. Внимательно рѣчи ствола
             Я слушалъ, какъ вдругъ кривъ ужасный
             Внезапно раздался тогда,
   
             109. Подобный кабана рычанью
             При видѣ охотничьихъ псовъ.
             Два духа, тотчасъ я увидѣлъ,
   
             112. Бѣжали сюда изъ кустовъ.
             Передній кричалъ, что есть мочи:
             -- "О смерть-же, скорѣе ко мнѣ!"
   
             115. Другой отвѣчалъ ему: "Лано,
             "Не такъ ты бѣжалъ на войнѣ
             "Въ кровавой забавѣ при Топпо.
   
             118. "Нѣтъ! Тамъ ты нарочно отсталъ;
             "Сіенцы когда проиграли,
             "Ты самъ быть убитымъ желалъ."
   
             121. Джакобо да Санто Андреа,
             Сказавъ то, въ терновникъ упалъ.
             И вой черныхъ псовъ кровожадныхъ
   
             124 Собою весь лѣсъ наполнялъ.
             Они растерзали ту жертву;
             Тогда мой наставникъ меня
   
             127. Взялъ за руку, къ полному крови
             Терновнику тутъ подведя.
             И кустъ, пострадавшій напрасно,
   
             130. "О, мотъ ты, Джакобо", кричалъ
             "Ты дерзко лишилъ себя жизни
             "И я лишь за то пострадалъ."
   
             133.-- "Кто былъ ты?" тотъ кустъ, полный крови,
             Наставникъ мой мудрый спросилъ
             И онъ отвѣчалъ: "Вы видали,
   
             136. "Что вѣтокъ и листьевъ лишилъ
             "Меня тотъ мошенникъ; на корни
             "Теперь положите ихъ вы.
   
             139. "Я Рокко-де-Моцци; и вмѣсто
             "Всесильнаго бога войны
             "Принявъ христіанство, избрала
   
             142. "Крестителя нѣжная мать
             "Своимъ покровителемъ; будетъ
             "Флоренція тяжко страдать.
   
             145. "Лишь только фигура та Марса,
             "На старомъ мосту что стоитъ,
             "Отъ полнаго тутъ разрушенья
   
             148. "Нашъ городъ собою хранитъ.
             "Богатство свое промоталъ я
             "И, видя, что мнѣ не вернутъ
   
             151. "Злодѣйства имѣнья потерю,
             "На домѣ повѣсился тутъ"
   

ПѢСНЬ XIV.

Поэты достигли третьей окружности седьмого круга, представляющей песчаную пустыню съ огненными рѣками. Здѣсь наказаны всѣ, грѣшившіе противъ Бога, природы и искусства; между прочими Данте увидѣлъ Капанея, одного изъ семи царей, осаждавшихъ Ѳивы. Затѣмъ поэты доходятъ до кроваваго потока и Виргилій объясняетъ своему спутнику значеніе всѣхъ потоковъ этого отдѣла.

             1. Любя свою родину, тотчасъ
             Я вѣтви и листья собралъ
             И корни куста кровяного
   
             4. Я тщательно ими убралъ.
             Къ границѣ окружности третьей
             Съ наставникомъ мы подошли
   
             7. И тутъ-то божественной правды
             Мы новое диво нашли.
             Песчаную степь безъ растеній
   
             10. Я тутъ, пораженный, видалъ;
             Ее-жъ предъ потокомъ тѣмъ мрачнымъ
             Гирляндою лѣсъ обвивалъ.
   
             13. Песокъ былъ горячій, сыпучій;
             Ливійскій напомнилъ мнѣ онъ,
             Которымъ, по смерти Помпея,
   
             16. Шелъ самъ знаменитый Катонъ.
             И духовъ нагихъ я увидѣлъ,
             О, горько рыдали они!
   
             19. Смотря по грѣхамъ, по разрядамъ
             Имъ разныя муки даны.
             Одни лежатъ навзничь, другіе
   
             22. Всѣ скорчившись, спину лишь гнутъ,
             А третьи, безъ отдыха вовсе,
             Все время бѣгутъ и бѣгутъ.
   
             25. Огня языки тамъ сверкали,
             Спадая по скату песка,
             Какъ снѣгъ на вершинахъ альпійскихъ
   
             28. Спадаетъ съ горы иногда.
             Иль-какъ,-- когда въ Индіи знойной
             Походъ Александръ свершалъ --
   
             31. Дождь огненной въ степи песчаной
             На войско его ниспадалъ.
             Тогда еще вождь знаменитый
   
             34. Ногами гасить приказалъ
             Огни, чтобъ пожаръ не случился
             И ихъ бы собой не пожралъ
   
             37. Такъ точно въ степи той песчаной
             Дождь огненный сверху спадалъ
             И, грѣшниковъ муки удвоивъ,
   
             40. Собою песокъ накалялъ.
             -- "Учитель," сказалъ я, "ты мощно
             "Препятствія всѣ побѣдилъ,--
   
             43. "Лишь сонмъ чертей только злобныхъ
             "У Дите намъ путь преградилъ.
             "Скажи мнѣ, кто былъ великанъ. тотъ,
   
             46. "Что тамъ неподвижно лежитъ?"
             Услышавъ слова мои, тотчасъ
             Мнѣ самъ великанъ говоритъ:
   
             49. -- "Живымъ я боговъ презиралъ лишь
             "И мертвый я ихъ не хвалю;
             "Пусть даже Вулкана Юпитеръ
   
             52. "Замучаетъ, душу мою
             "Терзая при крикахъ молящихъ,
             "Вулканъ, о Вулканъ! Помоги!"
   
             55. "Хоть онъ всѣхъ циклоповъ на помощь
             "Изъ Этны ущелій сзови,
             "Пусть онъ громоносной стрѣлою
   
             58. "Своею меня поразитъ --
             "Я твердъ въ убѣжденьяхъ и этимъ
             "Отнюдь онъ меня не сразитъ."
   
             61. Учитель воскликнулъ такъ громко,
             Какъ онъ никогда не кричалъ:
             -- "Капаней! Ты достоинъ мученій
   
             64. "И то, что ты яростнымъ сталъ --
             "За гордость тебѣ наказанье!"
             И мнѣ онъ спокойно сказалъ:
   
             67 -- "Царемъ былъ онъ; вмѣстѣ съ другими
             "Онъ Ѳивы съ шестью осаждалъ.
             "И, какъ ты теперь это видѣлъ,
   
             70. "Онъ Бога всегда презиралъ.
             "За мной ты или осторожнѣй,
             "Горячихъ песковъ берегись,
   
             73. "И ихъ обходя тутъ вдоль лѣса,
             "Ты ближе опушки держись."
             И скоро достигли мы лѣса,
   
             76. Гдѣ узрѣлъ я быстрый потокъ.
             Я долго кровавыя струи
             Безъ ужаса вспомнить не могъ.
   
             79. И какъ Буликамскій источникъ,
             Столь многихъ въ себѣ что влечетъ,
             Потокъ этотъ весь пламенѣя,
   
             82. Въ песчаной пустынѣ течетъ.
             Все дно его камнемъ покрыто
             И тамъ я проходъ увидалъ;
   
             86. Когда чрезъ него перешли мы,
             Наставникъ мой мудрый сказалъ:
   -- " Потокъ этотъ кровью своею
   
             88. "Огонь заливаетъ всегда
             "И онъ замѣчательнѣй даже
             "Всего, что ты видѣлъ когда.
   
             91. Лишь алчущій хлѣба такъ проситъ,
             Какъ тутъ я поэта просилъ,
             Чтобъ онъ мою просьбу исполнилъ:
   
             94. Дальнѣйшее все объяснилъ.
             Виргилій сказалъ: "среди моря
             "Есть островъ, что Критомъ зовутъ,
   
             97. "Всѣ люди здѣсь праведны были,
             "Сатурнъ какъ царствовалъ тутъ.
             "Гора тамъ есть, Ида; когда-то
   
             100. "Дарами природы полна
             "Была, но теперь волей рока,
             "Давно ужъ пустыня она.
   
             103. "Въ ней Pea, супруга Сатурна,
             "Чтобъ сына бы онъ не пожралъ,
             "Младенца Юпитера скрыла;
   
             105. "Ребенка-же плачъ заглушалъ
             "Громъ музыки вѣрныхъ рабовъ ей;
             "И тамъ же тотъ старецъ стоитъ;
   
             109. "Спиной обратясь къ Даміетѣ,
             "Какъ въ зеркало, въ Римъ онъ глядитъ.
             "Глава у него золотая,
   
             112. "А плечи и грудь серебро
             "Все прочіе -- мѣдь и желѣзо
             "И ноги лишь только его:
   
             115. "Одна изъ желѣза, другая
             "Изъ глины была создана
             "И больше желѣзной для старца
   
             118. "Опорою служитъ она.
             "Все, кромѣ главы его, въ ранахъ
             "И раны тѣ слезы всѣ льютъ,
   
             121. "Которыя, гору пройдя всю,
             "Потоками дальше текутъ,
             "Каналомъ спускался въ центръ.
   
             124. "И первый изъ нихъ Ахеронъ,
             "Второй же тутъ Стиксомъ зовется,
             "А третій -- ужъ то Флегетонъ.
   
             127. "И въ центрѣ вселенной каналъ тотъ
             "Собой образуетъ Кацитъ".--
             -- "Коль въ мірѣ подлунномъ ручей сей
   
             130. "Течетъ, почему же не зритъ
             "Никто его?" Такъ я поэта
             Спросилъ и онъ мнѣ отвѣчалъ:
   
             133.-- "Узнаешь ты послѣ, теперь же
             "Всего ты еще не видалъ."
             Тогда я спросилъ: "гдѣ-же Лета
   
             136. "И гдѣ-же ручей Флегетонъ?"
             Наставникъ мой тутъ-же отвѣтилъ:
             -- " Да, вотъ предъ тобою-же онъ.
   
             139. "Рѣку-же забвенья увидишь
             "Въ чистилище только войдешь,--.
             "Однако, пора ужъ итти намъ,
             142. "За мной ты по камнямъ пойдешь."
   

ПѢСНЬ XV.

Поэты, проходятъ по песчаной степи, гдѣ казнятся согрѣшившіе противъ человѣческой природы. Здѣсь Данте встрѣчаетъ своего бывшаго учителя Брунетто Латини, съ которымъ вступаетъ въ серьезный разговоръ. Брунетто Латини показываетъ Данте нѣкоторыхъ грѣшниковъ и внезапно убѣгаетъ.

             1. По камнямъ прибрежнымъ потока
             Мы шли и тотъ паръ, что шипитъ
             Изъ нихъ вырывался, гаситъ
   
             4. Огонь и плотину хранитъ.
             Фламандцы межъ Гентомъ и Бригомъ
             Защиту отъ волнъ создаютъ;
   
             7. Падуанцы отъ Бренты преградой
             Спасаются, только дадутъ
             Почувствовать мощь всю и силу
   
             10. Кьяренты высокой снѣга;
             Такъ точно защитою служатъ
             Потока того берега.
   
             13. Отъ лѣса ушли мы далеко:
             Его я совсѣмъ не видалъ,--
             Какъ духовъ толпу, по плотинѣ
   
             16. Идущихъ внизу увидалъ.
             Они на меня поглядѣли
             Съ усильемъ такимъ, какъ глядятъ
   
             19. При слабомъ луны полусвѣтѣ,
             Коль видѣть подробно хотятъ,--
             Съ такимъ напряженьемъ, какъ ищетъ
   
             22. Портной у иголки ушка.
             За полу меня ухвативши,
             Одинъ вдругъ воскликнулъ тогда:
   
             25. -- "Вотъ чудо!" и тотчасъ узналъ я,
             Учителя прежняго въ немъ.
   -- "То вы-ли, Брунетто?" спросилъ я.
   
             28.-- "О сынъ мой, пойдемъ-ка вдвоемъ,"
             Отвѣтилъ Брунетто, "отстанемъ
             "Немного отъ этой толпы."
   
             31.-- "Прошу васъ" сказалъ я "и если
             "Мой вождь мнѣ позволитъ, то мы
             "Присядемъ." Но онъ мнѣ отвѣтилъ:
   
             34. -- " Нельзя намъ, о, сынъ мой, сидѣть,
             "Кто сядетъ, тотъ будетъ сто лѣтъ здѣсь,
             "Недвижимъ, въ огнѣ томъ горѣть.
   
             37. "Такъ лучше ступай-ка впередъ ты,
             "Я слѣдомъ пойду за тобой,
             "А послѣ къ собратьямъ по мукѣ
   
             40. "Вернусь я, сливаясь съ толпой."
             Пошелъ я съ нимъ рядомъ и низко
             Главу наклонилъ передъ нимъ;
   
             43. Онъ началъ: "какою судьбою
             "Явился сюда ты живымъ?
             "И кто-же твой вождь?" Я отвѣтилъ:
   
             46. -- "Блуждалъ я въ долинѣ родной
             "И, путь потерявъ, повстрѣчался
             "Съ наставникомъ; онъ-же домой
   
             49. "Ведетъ меня этой дорогой."
             Тогда мнѣ Брунетто сказалъ:
             -- " Науку, о звѣздахъ недаромъ
   
             52. "Я всю свою жизнь изучалъ.
             "Когда ты родился, то солнце
             "Въ созвѣздьи было близнецовъ,
   
             55. "И если за этой звѣздою
             "Направить свой путь ты готовъ,
             "То славы достигнешь, и я бы
   
             58. "Охотно тебя поощрилъ,
             Когда бы не умеръ такъ рано,
             "И подвигъ ты вѣрно-бъ свершилъ;
   
             61. "Но, злобы полны, флорентійцы,
             "Фьезоли всѣ свойства храня,
             "За доброе дѣло врагами
   
             64. "Возстанутъ тогда на тебя.
             "Ты знаешь, что между рябиной
             "Смоковница тамъ не растетъ,
   
             67. "Слѣпымъ флорентійца и гордымъ
             "Пословица, помнишь, зоветъ.
             "И обѣ ихъ партіи смѣло
   
             70. "Могли бы гордиться тобой,
             "Но волею этихъ животныхъ
             "Суждень тебѣ жребій иной,
   
             73. "И пусть пожираютъ другъ друга,
             "Но плодъ тотъ отнюдь не сгніетъ,
             "На подлой землѣ онъ ихъ выросъ,
   
             76. "Отъ сѣмени римлянъ взойдетъ."
             -- "О, если-бъ мольбы мои были
             "Услышаны," тутъ а сказалъ;
   
             79. "Не умерли вы бы навѣрно.
             "Я часто о томъ вспоминалъ,
             "Какъ вы мнѣ внушали сердечно
   
             82. "О всемъ, что такъ дорого намъ.
             "И вѣчно за ваши внушенья
             "Я буду признателенъ вамъ.
   
             85. "И ваши слова съ Фаринаты
             "Пророчествомъ я передамъ
             "Той дѣвѣ, что мнѣ объяснитъ все,
   
             88. "Лишь только увижусь съ ней тамъ.
             "Но знайте, что я не страшуся,
             "Пусть ждетъ меня злая судьба,
   
             91. "Я буду трудиться, лишь только
             "Спокойна бы совѣсть была."
             Учитель тогда повернулся
   
             94. Налѣво и такъ мнѣ сказалъ:
             -- "Тотъ слышитъ отлично, кто помнитъ
             "Дословно все, что услыхалъ."
   
             97. Тогда, идя рядомъ съ Брунетто,
             Его я просилъ указать
             Извѣстныхъ людей изъ несчастныхъ,
   
             100. Кто долженъ съ нимъ вмѣстѣ страдать.
             -- "О многихъ тебѣ разскажу я,
             "Не время другихъ называть,
   
             103. "Писатели здѣсь всѣ страдаютъ,
             "Коль хочешь объ этомъ ты знать.
             "Тутъ можешь увидѣть Прискьяна,
   
             106. "Франческо д`Аккорсо узрѣть,
             "И, если тебѣ не противно
             "На сволочь такую смотрѣть,
   
             109. "Увидишь Андрея де-Моцци
             "Котораго папа изгналъ
             "Въ Виченицу лишь съ берега Арно.
   
             112. "Я больше еще бы сказалъ,
             "Да вижу: ватага навстрѣчу
             "Идетъ мнѣ; я съ ней не могу
   
             115. "Не только брататься, но даже
             "И встрѣтить ее не хочу.
             "Прошу-же, мое сочиненье
   
             118. "Tesoro" ты чаще читай,
             "Живу имъ а даже понынѣ,
             "Его ты друзьямъ раздавай."
   
             121. Сказавъ это, онъ повернулся
             И такъ тутъ назадъ поспѣшилъ,
             Что всѣхъ скороходовъ веронскихъ
   
             124. Навѣрно бы онъ побѣдилъ.
   

ПѢСНЬ XVI.

Въ концѣ третьей окружности седьмого круга Данте слышитъ клокотаніе воды Флегетона или рѣки пламени, низвергавшейся изъ одного круга въ другой. Онъ встрѣчаетъ здѣсь цѣлую толпу грѣшниковъ, нарушившихъ законы самой природы. Затѣмъ поэты встрѣчаютъ три тѣни. Одна изъ тѣней называетъ всѣхъ трехъ грѣшниковъ. Для перехода изъ седьмого круга въ восьмой Виргилій вызываетъ страшное чудовище Геріонъ.

             1. Я мѣсто достигъ, гдѣ спадаетъ
             Въ другой уже кругъ водопадъ;
             Жужжалъ онъ, какъ будто бы пчелы
   
             4. Внезапно попалися въ адъ.
             Какъ вдругъ изъ толпы той бѣжавшей,
             Три тѣни явилися тамъ.
   
             7. -- "Постой, погоди!" -- такъ кричали
             Навстрѣчу спѣшившіе намъ,
             "Въ тебѣ по одеждѣ мы видимъ
   
             10. " Развратнаго града жильца."
             При видѣ ихъ ранъ обожженныхъ
             Я такъ ужаснулся тогда!
   
             13. Услышавъ ихъ вопли, Виргилій
             Сказалъ мнѣ: "постой! Обожди,
             "Они уваженья достойны,
   
             16. "Мы сами бъ навстрѣчу пошли,
             "Но стрѣлы огня намъ мѣшаютъ:
             "Придется сюда имъ бѣжать."
   
             19. Когда они къ намъ подбѣжали,
             То стали вертѣться; стоять
             Нельзя имъ и въ вѣчномъ движеньи
   
             22. Терзаются пыткой они.
             Ихъ въ сторону шеи вращались
             Въ другую-же ноги: одни
   
             25. Бойцы такъ глядятъ другъ на друга
             Какъ тѣни глядѣли на насъ.
             -- "О, знаю страданья и муки
   
             28. "Презрѣнье возбудятъ лишь въ васъ," --
             Одна изъ тѣней начала такъ:
             "Но, можетъ, побудитъ тебя,--
   
             31. "Сказать намъ, кто ты,-- наша слава,
             "Которой полна вся земля.
             "Вотъ тѣнь, за которой иду я,
   
             34. "Нагая, сожженная вся,
             "Повѣришь-ли ты, какъ высоко
             "Стояла когда то она?
   
             37. "Вѣдь то Гвидогверра, Гвальдрады
             "Внукъ мудрый, что всѣхъ побѣждалъ
             "На полѣ кровавомъ сраженія
   
             40. "И въ мірѣ совѣты давалъ.
             "Другой -- Альдобранди Тегьяіо
             "Его не забудетъ земля,
   
             43. "И Яковъ межъ нихъ Рустикуччи
             "Стоитъ предъ тобою: то -- я."
             О, если бъ не дождь тотъ палящій,
   
             46. Какъ крѣпко ихъ обнялъ-бы я!
             И вѣрно-бъ наставникъ мой мудрый
             Тогда не сдержалъ-бы меня.
   
             49. И имъ я сказалъ: "не презрѣнье,
             "А жалость я чувствую къ вамъ
             "И чувство во мнѣ глубоко то,
   
             52. "Его не забуду я самъ.
             "Едва намекнулъ мнѣ учитель,
             "Оно зародилось во мнѣ,
   
             55. "Я вамъ землякомъ прихожуся,
             "Примѣромъ васъ ставлю себѣ.
             "И, сбросивъ грѣховную немощь
   
             58. "Я въ Рай дерзновенно войду,
             "Но прежде въ ту мрачную бездну
             "Я прямо и смѣло сойду."
   
             61.-- "Чтобъ немощь къ тебѣ не вернулась,
             "Чтобъ слава твоя процвѣла."
             Сказала, отвѣтъ мой услыша,
   
             64. Мнѣ тѣнь Рустикуччи тогда.
             "Скажи мнѣ, какъ въ городѣ нашемъ
             "По прежнему-ль доблесть и честь
   
             67. "Считаютъ достоинствомъ въ людяхъ,
             "Иль можно порокомъ ихъ счесть?
             "Вильгельмъ Борсьери, недавно
   
             70. "Попавшій сюда насъ смутилъ."
             И голову тотчасъ я поднялъ
             И такъ имъ въ отвѣтъ говорилъ:
   
             73.-- "Къ тебѣ, о, Флоренція, люди
             "Съ богатствомъ явились и тамъ
             "Посѣяли гордость и алчность
   
             76. "Что служитъ лишь гибелью намъ!"
             По взглядамъ тогда я увидѣлъ,
             Что тѣни повѣрили мнѣ,
   
             79.-- "О, если ты выйдешь отсюда,"
             Всѣ вмѣстѣ вскричали онѣ,
             "То вспомни о насъ, разскажи-же
   
             82. "Про наши страданія всѣмъ."
             Какъ-будто на крыльяхъ, такъ быстро
             Онѣ разбѣжались затѣмъ.
   
             85. Съ наставникомъ той-же дорогой
             Едва мы немного прошли,
             Какъ громъ водопада глушилъ насъ
   
             88. И мы говорить не могли.
             Близъ По, ниспадаетъ съ вершины
             Алпійской, большая рѣка
   
             91. Она "Acquacheta" зовется,
             Въ началѣ тиха глубока,
             Но дальше, уже "Montenone"
   
             94. Зовутъ ее, съ ревомъ когда
             Она низвергается въ пропасть,
   
             Гдѣ "San-Benedetto" гора,
             97. И гдѣ монастырь есть, могущій
             Хоть тысячи нищихъ ютить,
   
             Но алчность правителей злая
             100. Заставила ихъ сократить.
             Такъ точно съ ужаснѣйшимъ трескомъ
             Съ обрыва спѣшитъ Флегетонъ.
   
             103. Я былъ францисканской веревкой
             Тогда опоясанъ, и онъ,
             Наставникъ мой мудрый, велѣлъ мнѣ
   
             106. Чтобъ я, передавши, свернулъ,
             Въ клубочекъ тотъ поясъ и тутъ-же
             Онъ въ грязную бездну швырнулъ.
   
             109. Поступка того я не понялъ
             И, страхомъ объятый, стоялъ,
             Но вождь по лица выраженью
   
             112. Всѣ мысли мои угадалъ.
             -- "Сейчасъ ты увидишь" сказалъ онъ
             "Лишь только посмотришь туда,"
   
             115. О, истину, что непонятна,
             Ужъ лучше скрывать иногда,
             Чтобъ ложью она не казалась.
   
             118. А то не повѣрятъ, и намъ
             Придется краснѣть лишь, внимая
             Насмѣшки коварной словамъ.
   
             121. Но здѣсь умолчать не могу я;
             Стихами клянуся,-- а имъ
             Успѣха я страстно желаю --
   
             124. Увидѣлъ я взоромъ своимъ:
             Чудовище плавало будто
             И больше росло и росло.
   
             127. Такой страшный видъ принимало,
             Что вѣрно-бъ смутило оно
             Собой храбреца хоть какого;
   
             130. Бѣжалъ бы онъ ужаса полнъ.
             Матросъ выплываетъ такъ часто
             Изъ темныхъ, губительныхъ волнъ,
   
             133. Чтобъ якорь поднять драгоцѣнный,
             Спустившися смѣло на дно:
             И руки его распростерты,
   
             136. И стиснуты ноги его.
   

ПѢСНЬ XVII.

Виргилій уговариваетъ страшное чудовище Геріонъ перенести ихъ на спинѣ въ восьмой кругъ ада; Данте приближается къ краю пропасти и видитъ толпу ростовщиковъ съ кошельками на шеѣ и вступаетъ съ ними въ разговоръ. Поэты перелетаютъ на спинѣ Геріона изъ седьмого круга ада въ восьмой.

             1.-- "Вотъ звѣрь, кровожадный и лютый
             "Съ длиннымъ и острымъ хвостомъ,
             "Которымъ и горы и стѣны
             4. "Онъ бьетъ: ему все непочемъ."
   
             Такъ сталъ говорить мнѣ учитель
             И тотчасъ онъ звѣрю велѣлъ
   
             7. Спуститься къ намъ, къ краю утеса
             И тотъ отказаться не смѣлъ:
             Прилегъ головою на камень
   
             10. И внизъ опустилъ онъ свой хвостъ.
             Обмана эмблема лишь звѣрь тотъ;
             Хоть съ виду онъ добръ и простъ,
   
             13. Но тѣло его походило
             На тѣло ужасной змѣи:
             Двѣ лапы покрыты всѣ шерстью,
   
             16. Красивъ былъ узоръ чешуи;
             Татары и даже хоть Турки
             Соткать бы того не могли,
   
             19. И руки искусной Арахны
             Еще до того не дошли;
             Какъ мелкія лодки у брега
   
             22. Стоятъ вполовину въ водѣ,
             Иль бобръ, бросаясь на рыбу,
             Въ той алчной Тевтоновъ странѣ,
   
             25. Свой хвостъ опускаетъ въ рѣку весь,
             Такъ точно чудовище то,
             Вскочивши на камень утеса
   
             28. Хвостомъ все махало оно,
             Похожимъ на хвостъ скорпіона:
             Въ немъ было и жало и ядъ.
   
             31. Тогда мнѣ сказалъ мой учитель:
             -- "Возьмемъ мы направо, и рядъ
             "Камней намъ дорогу покажетъ
   
             34. "Чтобъ огненный дождь насъ не жегъ."
             Притомъ на песокъ раскаленный
             Ступать я ногами не могъ.
   
             37. Когда-же къ чудовищу злому
             Съ наставникомъ мы подошли,
             Увидѣлъ я грѣшниковъ многихъ,
   
             40. Сидѣвшихъ надъ бездной вдали.
             Учитель сказалъ: "Если хочешь
             "Получше узнать этотъ кругъ,
   
             43. "Приблизься ты къ грѣшникамъ этимъ
             "И вникни въ ихъ муки, мой другъ;
             "Но только ты съ ними не долго
   
             46. "О грустной ихъ долѣ суди,
             "А я-же чудовище злое
             "Одинъ разспрошу, погоди:
   
             49. "Согласенъ-ли онъ посадить насъ
             "На плечи большія къ себѣ
             "И съ нами помчаться стрѣлою,
   
             52. "Гдѣ грѣшники стонутъ во мглѣ."
             Я быстро пошелъ седьмымъ кругомъ,
             Тутъ тѣни стояли толпой:
   
             55. Несчастные плакали горько
             И нервно махали рукой;
             И огненный дождь ниспадалъ тутъ
   
             58. И жегъ ихъ нагія тѣла,
             Песокъ раскаленный ихъ мучилъ;
             Ужъ лучше-бъ сгорѣть имъ до тла
   
             61. Такъ лѣтомъ махаетъ собака
             То мордой, то лапой своей,
             Коль нѣтъ ей покоя отъ мошекъ,
   
             64. Отъ осъ, комаровъ и слѣпней.
             Всмотрѣвшись поближе въ несчастныхъ,
             Я былъ уже плакать готовъ;
   
             67. На шеяхъ у нихъ я замѣтилъ
             Съ гербомъ кошельки всѣхъ цвѣтовъ;
             И каждый своимъ любовался.
   
             70. И тутъ я увидѣлъ тогда
             Кошель свѣтложелтаго цвѣта
             Съ гербомъ свѣтлосиняго льва.
   
             73. А дальше всмотрѣвшись, замѣтилъ
             Кошель, что былъ крови краснѣй
             И гусь былъ на немъ бѣлѣй масла.
   
             76. Тутъ грѣшницъ одинъ по-смѣлѣй
             Съ гербомъ свиньи синей и толстой
             И съ бѣлымъ какъ снѣгъ кошелькомъ
   
             79. Спросилъ:" что тамъ ищешь ты въ ямѣ?
             "Ты живъ и уйдешь вѣдь потомъ,
             "И мой лишь сосѣдъ Витальяно
   
             82. "Сидѣть будетъ рядомъ со мной.
             "А я, Падуанецъ несчастный,
             "Томлюся ужасной тоской
   
             86. "Одинъ между всѣхъ Флорентійцевъ,
             "Ихъ вопль оглушаетъ меня,
             "Взываютъ они къ Буйямонте,
   
             88. "Ему неустанно кричатъ:
             "Приди-же нашъ рыцарь верховный!.."
             "И имя Скровиньи мое."
   
             91. Сказавъ это. онъ облизнулся,
             Тутъ скорчивши злое лицо.
             Пришелъ я къ наставнику; тотчасъ,
   
             94. Увидя меня, онъ сказалъ:
             "Намъ не на чемъ больше спуститься
             "Всегда я тебя защищалъ,
   
             97. "Не бойся и сядь здѣсь смѣлѣй
             "Тебя отъ хвоста сберегу я;"
             Затѣмъ закричалъ онъ: "Живѣй! "
   
             100. Какъ тотъ, кто дрожитъ въ лихорадкѣ.
             Такъ точно и я задрожалъ,
             Иль какъ человѣкъ, испугавшись
   
             103. И тѣни своей трепеталъ.
             Такъ точно меня слова эти
             Повергли и въ ужасъ, и въ страхъ;
   
             106. Но скоро я самъ устыдился,
             Какъ рабъ, не повергшійся въ прахъ
             Предъ добрымъ своимъ господиномъ.
   
             109. Когда-жъ на чудовище сѣлъ,
             Хотѣлъ попросить я поддержки,
             Но голосъ совсѣмъ ослабѣлъ.
   
             112. А вождь мой, какъ часто бывало,
             Поддержку мнѣ самъ оказалъ,
             Обнявъ меня крѣпко рукою.
   
             115. Когда-жъ Геріонъ насъ помчалъ,
             Онъ крикнулъ ему: "осторожнѣй,
             "Ты съ тяжестью новой своей! "
   
             118. И, словно ладья, колыхаясь,
             Онъ взялъ отъ утеса лѣвѣй;
             Затѣмъ, когда ниже спустился
   
             121. Къ груди онъ свой хвостъ повернулъ;
             Какъ птица махаетъ крылами,
             Онъ лапой косматой махнулъ.
   
             124. И меньше былъ страхъ Фаэтона,
             Какъ вожди свои уронилъ
             И небо тогда загорѣлось...
   
             127. И въ меньшемъ Икаръ страхѣ былъ,
             Какъ крылья его восковыя
             Ужъ начали таять слегка,
   
             130. И крикнулъ отецъ: "ты погибнешь!"
             Нѣтъ! страхъ мой былъ больше тогда
             Какъ я на чудовищѣ несся.
   
             133. Въ воздухѣ соколъ летая,
             Тамъ добычи когда не найметъ,
             Свой тутъ полетъ замедляя
   
             136. Къ землѣ ниже спускается онъ,
             Откуда самъ вверхъ улеталъ,
             Садится, но только подальше,
   
             139. Не тамъ, гдѣ хозяинъ стоялъ.
             Такъ Геріонъ медленно въ бездну
             Спустился у самой скалы,
   
             142. И, сбросивъ насъ тамъ, онъ умчался
             Опять съ быстротою стрѣлы.
   

ПѢСНЬ XVIII.

Описаніе злой ямы. Казнь грѣшниковъ за торговлю развратомъ. Первый разрядъ грѣшниковъ. Наказаніе обольстителей; второй разрядъ грѣшниковъ, въ средѣ которыхъ поэтъ увидѣлъ древняго Язона. Вторая яма. Грѣшники погруженные въ грязь. Здѣсь Данте увидѣлъ Алексѣя Интерминео изъ Лукки и блудницу Таиду.

             1. Въ аду есть ужасная яма:
             Тамъ "Злою" ее всѣ зовутъ,
             Въ ней камни желѣзнаго цвѣта
   
             4. На всякаго страхъ наведутъ.
             Ту яму утесъ окружаетъ,
             А въ центрѣ колодецъ большой,
   
             7. Но послѣ объ этомъ колодцѣ...
             Займемся мы ямою злой:
             Тотъ кругъ между страшной скалою
   
             10. На десять дѣлился долинъ
             И всѣ направлялись къ колодцу
             Тѣ десять угрюмыхъ равнинъ.
   
             13. Тѣ ямы имѣли видъ замковъ,
             И точно чьи руки съ воротъ
             Мосты на всѣ рвы опускали,
   
             16. Чтобъ могъ бы пройти тамъ народъ.
             И тутъ съ одной ямы въ другую
             Чрезъ мостъ легко можно пройти.
   
             19. Сойдя со спины Геріона,
             Пѣшкомъ намъ пришлося итти.
             Наставникъ пошелъ мой налѣво,
   
             22. Я слѣдомъ за нимъ поспѣшилъ,
             А справа услышалъ я стоны
             И вопли изъ темныхъ могилъ.
   
             25. Нагіе тамъ грѣшники были
             И каждый рядъ порознь бѣжалъ.
             Одинъ къ намъ стремился навстрѣчу
   
             28. Другой же все насъ обгонялъ.
             Такъ въ Римѣ, когда въ юбилеѣ
             Народъ гдѣ сберется толпой,
   
             31. Однихъ отгоняютъ ко храму,
             Другіе бѣгутъ подъ горой.
             А грѣшниковъ демоны злые
   
             34. Прутомъ подгоняли впередъ.
             И тѣ все бѣжали скорѣе,
             Какъ бѣдный пугливый народъ.
   
             37. И вотъ межъ толпою несчастныхъ
             Знакомый я встрѣтилъ вдругъ ликъ
             И тотчасъ подумалъ: въ средѣ той
   
             40. Не въ первый его вижу мигъ.
             И вотъ все смотрю и смотрю я,
             Но только узнать не могу
   
             43. И грѣшникъ хотѣлъ было скрыться,
             А я все стою, не бѣгу.
             Но тутъ я вдругъ вспомнилъ, вскричавши:
   
             46. "Ты Качьонемико, постой!
             "Тебя я теперь ужъ припомнилъ
             "А тотчасъ схвачу и рукой!
   
             49. "За что, объясни мнѣ, попалъ ты
             "Сюда, гдѣ все крики и вой,
             "Гдѣ души не знаютъ покоя,
   
             52. "Не будетъ судьбы имъ другой."
             И грѣшникъ отвѣтилъ: "вотъ слушай:
             "Языкъ твой прекрасный, живой
   
             55. "Напомнилъ мнѣ время златое
             "Напомнилъ мнѣ міръ онъ иной,
             "А то-бы съ тобой въ разговоры
   
             58. "Не сталъ бы я праздно вступать.
             "И знай же за что я наказанъ
             "За что долженъ вѣчно страдать.
   
             61. "Сестру свою продалъ родную,
             -- "Гизеллою звали ее,--
             "Маркизу Обицу за деньги,
   
             64. "Вотъ все, въ чемъ несчастье мое!
             "И здѣсь насъ такъ много Болонцевъ
             "Скупцами слывемъ мы у всѣхъ
   
             67. "И многіе насъ проклинали
             "Не знали мы въ мірѣ утѣхъ!"
             Но тутъ демонъ злой и коварный
   
             70. Прутомъ рѣчь Немико прервалъ
             И крикнулъ, "ступай прочь, разбойникъ!
             "Иль женщинъ опять продавалъ?"
   
             73. А я же вернулся обратно.
             И снова мы дальше пошли,
             Достигнувъ вершины утеса
   
             76. Второй мы тамъ мостъ обрѣли,
             Гдѣ грѣшникамъ путь лежалъ длинный;
             Но вотъ что учитель сказалъ:
   
             79. "Посмотримъ на этихъ несчастныхъ!"
             И онъ мнѣ на строй указалъ.
             А демоны били, терзали
   
             82. Всѣхъ грѣшниковъ шедшихъ въ строю.
             И снова услышалъ я голосъ
             И снова со страхомъ стою.
   
             85. Учитель мнѣ молвилъ: "смотри же
             "Вонъ тотъ великанъ, онъ безъ слезъ
             "Страданья свои переноситъ,
   
             88. "Давно отказавшись отъ грезъ.
             "Язонъ -- то герой всѣмъ извѣстный,
             "Который похитилъ руно.
   
             91. "Онъ мудрый и сильный и храбрый
             "Не даромъ досталось оно.
             "А послѣ онъ островомъ ѣхалъ
   
             94. "Ленносомъ такъ звали его,
             "Тамъ женщины всѣ отдѣлились
             "Отъ пола мужского всего;
   
             97. "И братьевъ, отцевъ всѣхъ убили,
             "Въ живыхъ не оставивъ мужей,
             "Одна лишь изъ нихъ Ипсофола
   
             100. "Красою извѣстна своей,
             "Отца -- старика пощадила,
             "Скрывъ въ храмѣ его одного.
   
             103. "Язонъ-же увлекся такъ ею,
             "Что чувства не могъ своего
             "Разсудкомъ изгнать онъ изъ сердца;
   
             106. "И чудную дѣву сгубилъ,
             "Какъ прежде того и Медею,
             "И этимъ себя осудилъ.
   
             109. "Теперь ты всѣхъ тѣхъ уже знаешь,
             "Кто въ первую яму попалъ;
             "Пойдемъ-же мы дальше и дальше
   
             112. "Ты много еще не видалъ."
             И вотъ ко второму утесу
             Чрезъ мостики мы перешли,
   
             115. И съ самой вершины смотрѣли
             Въ ту яму и въ ней мы нашли
             Тамъ грѣшниковъ много въ болотѣ,
   
             118. Испачканныхъ грязью кругомъ,
             Что трудно узнать межъ нихъ было,
             Кто былъ тутъ до смерти попомъ.
   
             121. И долго смотрѣлъ, и увидѣлъ
             Что зналъ одного изъ нихъ я,
             Но тотъ закричалъ такъ сердито:
   
             124. "Что смотришь ты все на меня?"
             "Знакомъ мнѣ давно!" -- я отвѣтилъ
             Изъ Лукки ты родомъ самъ былъ
   
             127. "Алексѣй Интерминео, такъ?" --
             "За лесть я свою тамъ прослылъ!"
             Добавилъ несчастный и скрылся.
   
             130. Учитель опять мнѣ сказалъ:
             "А вотъ и Таида тамъ ниже,
             "Я съ цѣлью её указалъ,
   
             133. "Ту блудницу, что отвѣчала
             "Любовнику разъ своему:
             "Она за подарокъ рабыни
   
             136. "Весьма благодарна ему!"
   

ПѢСНЬ XIX.

Третья яма восьмого круга, въ которой грѣшники несутъ наказаніе за святокупство. Грѣшники опрокинуты въ ямы внизъ головами, и подошвы ихъ объяты пламенемъ, Данте встрѣчаетъ здѣсь папу. Николая III изъ фамиліи Орсини, которому сказалъ длинную рѣчь противъ святокупцевъ. Затѣмъ Виргилій перенесъ на рукахъ своего спутника въ четвертую яму восьмого круга.

             1. О, жалокъ мнѣ злой ты, волхвъ Симонъ!
             И тѣ, кто подобно тебѣ,
             Торгуютъ безбожно святыней
   
             4. И золото копятъ себѣ.
             Вы въ третій всѣ ямѣ сидите
             Въ трубу прокричу я о томъ.
   
             7. Но вотъ мы къ той страшной могилѣ
             Чрезъ мостъ поспѣшили потомъ
             И стали на самой срединѣ.
   
             10. На небѣ, землѣ и въ аду,
             О, мудрость благая, ты сѣешь
             Святую лишь правду одну.
   
             13. Я видѣлъ въ могилѣ каменья,
             Изъ ямъ состояла она:
             Глубокихъ и темныхъ, и круглыхъ
   
             16. И пепломъ покрыта была.
             А ямы тѣ словно сосуды,
             Въ которыхъ крестили дѣтей
   
             19. Въ храмѣ Святаго Іоанна.
             Скажу о бѣдѣ всѣмъ своей:
             Разбилъ я одинъ для спасенья
   
             22. Младенца, поклясться готовъ!
             А грѣшники внизъ головою
             Опущены, каждый въ свой ровъ,
   
             26. А сверху болтались ихъ ноги
             И въ судоргахъ бились они
             Такъ сильно, что если-бъ связать ихъ
   
             28. Веревки порваться бъ могли.
             Огонь пробѣгалъ по ихъ пятамъ,
             Какъ будто, кто масломъ облилъ.
   
             31 "Скажи, вождь, кто тотъ чьи мученья
             "Такъ страшны? дрожа я спросилъ.
             "По судоргамъ вижу я это!"
   
             34. Учитель отвѣтилъ: "Желаешь
             "По склону тебя я снесу,
             "Тамъ самъ отъ него все узнаешь."
   
             37. "О, ты мой учитель! я волѣ твоей
             "Всегда подчиняюсь охотно
             "И мысль твоя мнѣ пріятнѣй моей."
   
             40. Отвѣтилъ ему я тотчасъ же.
             И тутъ мы плотину прошли
             И въ мрачную яму спустились,.
   
             43. И пропастью огненной шли;
             Учитель меня тамъ пронесъ
             И началъ я рѣчью такой:
   
             46. "Кто былъ -- ты, несчастный скажи-же,
             "Опущенный внизъ головой?
             "Скажи, если только ты можешь?"
   
             49. Глаза опустивши и молча тогда
             Стоялъ я предъ нимъ, какъ монахи
             Стоятъ предъ убійцей всегда.
   
             52. И онъ отвѣчалъ: о, ты папа
             "Восьмой Бонифацій представшій
             "Я, значитъ, ошибся, на нѣсколько лѣтъ
   
             55. "Мученья тебѣ предсказавшій?
             "Какъ скоро богатствомъ пресытился ты
             "Обманомъ тіару укравъ!"
   
             58. И тутъ я стоялъ изумленный,
             Ни слова его не понявъ.
             Учитель сказалъ: "отвѣчай-же,
   
             61. "Что онъ ошибается въ томъ."
             Исполнилъ его я желанье,
             И самъ разсказалъ обо всемъ1.
   
             61. А грѣшникъ, страдая, тогда задрожалъ
             И мнѣ отвѣчалъ со слезами:
             "Чего ты желаешь, пришедши сюда?"
   
             67. И рѣчь продолжалъ онъ словами:
             "О, если сюда ты пришелъ ужъ,
             это знай-же, я папою былъ
   
             70. "И звали меня Николаемъ,
             "И жадно я деньги копилъ,
             "Зато и попалъ въ эту яму.
   
             73. "О тутъ-же въ моихъ головахъ
             "Торговцы святынею папы
             "Зарыты въ подземныхъ камняхъ.
   
             76. Зароюсь и я въ то мгновенье,
             "Когда Бонифацій придетъ,
             "А послѣ изъ запада Климентъ
   
             79. "На казнь такую-жъ пойдетъ!
             "Безнравственный пастырь, грѣхами
             "Обоихъ покроетъ насъ онъ.
   
             82. "То будетъ герой Маккавея,
             "Какъ будто бы новый Язонъ.
             "Ему, какъ и первому также
   
             85. "Кафедру запродалъ король".
             И я отвѣчалъ Николаю --
             Не знаю и самъ хорошо-ль --
   
             88. "Вѣдь даромъ отдалъ нашъ Создатель
             "Ключи, отъ всей церкви, Петру,
             "Сказавши:-- по мнѣ ты гряди!'
   
             91. "И тотъ подражая Ему
             "Не требовалъ злато, Матѳея
             "На мѣсто Іуды когда
   
             94. "Избрали его и при этомъ
             "Апостоломъ сталъ онъ тогда.
             "И ты заслужилъ наказанье,
   
             97. "Попробуй теперь сохранить
             "Богатство, которое въ жизни
             "Успѣлъ ты обманомъ скопить.
   
             100. "И съ помощью этого злата
             "Врагомъ Карла І-го стать.
             "Я сталъ бы своими рѣчами
   
             103. "Не такъ бы еще обличать
             "Когда-бъ не питалъ уваженья
             "Къ святынѣ великой, какую
   
             106. "Держалъ ты, когда-то въ рукахъ.
             "Вы алчность явили такую,
             "Что ей удивили весь свѣтъ,
   
             109. "И блудницей васъ называетъ
             "Святой Іоаннъ, говоря,
             "Что съ вами и царь согрѣшаетъ.
   
             112. "Вы злато кумиромъ избрали,
             "И идолу не одному,
             "А сотнямъ всегда поклонялись;
   
             115. "Язычники вы потому.
             "О, царь Константинъ, обратившій.
             "Язычниковъ къ вѣрѣ Христа!
   
             118. "Подарокъ ты сдѣлалъ Сильвестру
             "И этимъ надѣлалъ ты зла!"
             Пока говорилъ я, страдалецъ
   
             121. Отъ гнѣва и муки дрожалъ;
             Учитель же мой, мнѣ казалось,
             Какъ будто меня одобрялъ.
   
             124. Потомъ меня взявши на руки,
             Онъ той же дорогой пошелъ,
             И быстро, безъ устали вовсе
   
             127. И смѣло на мостъ онъ взошелъ,
             Который четвертой плотины
             И пятой границею былъ.
   
             130. И здѣсь, осторожно спустивши
             Къ утесу меня прислонилъ.
             На этотъ утесъ и коза бы
   
             133. Едва-ли взобраться могла
             Отсюда съ вершины, ужъ близко,
             Другая долина видна.
   

ПѢСНЬ XX.

Въ четвертой ямѣ восьмого круга несутъ наказаніе волшебники, колдуны, чародѣи и прорицатели. Здѣсь поэты встрѣтили Анфіарія, Тирезія, Аронта, Манта, Эврипила, Михаила Скотто, Гвидо Бонатти и Асдента.

             1. Я здѣсь воспою наказанье,
             Которымъ мучимы въ аду
             Кудесникъ, колдунъ иль волшебникъ.
   
             4. Все видѣлъ а то на мосту.
             Та пропасть омыта слезами
             Несчастныхъ страдальцевъ и тутъ
   
             7. Увидѣлъ толпу я; рыдая
             И молча, они всѣ идутъ.
             Приблизясь увидѣлъ я ясно,
   
             10. Что ихъ изуродовалъ ровъ
             Такъ страшно, и я, содрогаясь,
             Безъ ужаса видѣть не могъ;
   
             13. Ихъ шеи повернуты были,
             И лица смотрѣли назадъ;
             Увы! они, задомъ ступая,
   
             16. Рыданьемъ наполнили адъ.
             Наврядъ-хи такія мученья
             Узналъ паралитикъ когда.
   
             19. Читатель! Ужели возможно
             То вида, не плакать тогда,
             Настолько ихъ адъ изувѣчилъ,
   
             22. Что слезы на спину текли!
             Я плакалъ, опершись на выступъ,
             Пока они мимо прошли.
   
             26. Тогда мнѣ сказалъ мой наставникъ:
             "Ужель ты безумецъ такой
             "Сочувствуешь грѣшникамъ этимъ
   
             28. "Своею горячей слезой?
             "Вѣдь только мерзавцу не можетъ
             " Понравиться Божескій судъ.
   
             31. "И къ верху поднявши лишь взоры,
             "Увидишь тотчасъ же ты тутъ
             "Волшебника, съ поля сраженья
   
             34. "У древнихъ Ѳивянъ на виду,
             "Ушедшаго въ землю; къ Миносу
             "Представшаго тотчасъ въ аду.
   
             37. "Гадая и все вороживши,
             "Смотрѣлъ онъ такъ нагло впередъ,
             "Теперь же повернутой шеей
   
             40. "Назадъ пусть онъ также взглянетъ!
             "Смотри вонъ волшебникъ Тирезій
             "Съ повернутымъ тоже лицомъ;
   
             43. "Онъ свившихся змѣекъ разрознилъ
             "Въ жену обратившись,-- жезломъ,
             "И семь лѣтъ спустя, на томъ мѣстѣ
   
             46. "Онъ снова змѣю разлучилъ,
             "И тотчасъ же снова въ мущину
             "Себя этимъ онъ обратилъ!
   
             49. "А вотъ и Ароитъ тотъ Тосканскій,
             "Средь мрамора жившій въ горахъ,
             "И тамъ, на свободѣ, гадавшій
   
             52. "У моря на свѣтлыхъ звѣздахъ.
             "За нимъ-же жена, съ волосами,
             "Покрывшими женскую грудь,
   
             55. "Что вѣрно теперь отъ мущины
             "Ее не отличишь ничуть.
             "То дочь его,-- Манта-дѣвица
   
             56. "Волшебница тоже она;
             "По смерти отца, отъ Креонта
             "Скрываясь, сжигалась одна;
   
             61. "И тамъ, у подошвы Альпійской
             "Въ Италіи чудной съ тѣхъ поръ
             "Бенако есть озеро; много
   
             64. "Пріемлетъ потоковъ отъ горъ.
             "И въ центрѣ его острововъ есть,
             "Владѣніе трехъ городовъ,
   
             67. "А ниже тамъ крѣпость Пескьера,
             "Прожившая много годовъ.
             "И воды, разлившись въ томъ мѣстѣ
   
             70. "Собой орошаютъ всегда
             "Зеленыя пастбища, тутъ же
             "Зовутся ужъ Минчьо; тогда
   
             73. "Рѣкою текутъ до Говерны,
             "Впадая въ широкую По,
             "И тутъ-же лишь низменность только
   
             76. "Гнилое болото одно.
             "И мимо тѣхъ мѣстъ проходивши,
             "Дѣвица узрѣла луга,
   
             79. "И тамъ то она поселилась,
             "И тамъ до конца прожила,
             "Съ рабами своими лишь знаясь,
   
             82. "Скрываясь отъ взоровъ людей.
             "И островъ тотъ силой природы
             "Былъ, тверже иныхъ крѣпостей..
   
             85. "Тутъ много людей поселилось
             "На прахѣ отшельницы той,
             "И городъ назвали Мантуа
   
             88. "И славился онъ красотой.
             "Но глупость тогда Казалоди.
             "Правителя, графа его,
   
             91. "Мѣшала его просвѣщенью
             "И въ немъ позаглохнуло все.
             "Затѣмъ я тебя предпраяю:
   
             94. "Услышишь ты если иной
             "Разсказъ изъ исторьи Мантуа.
             "Не вѣрь имъ, считай чепухой."
   
             97. "Учитель", отвѣтилъ я, "вѣрю
             "Твоимъ я правдивымъ словамъ,
             "Другихъ же рѣчамъ я не внемлю,
   
             100. "И вовсе имъ вѣры не дамъ.
             "Но ты разскажи-ка будь добръ такъ
             "Объ этой мучимыхъ толпѣ.
   
             103. "Задача моя: разузнать все
             "Про жителей ада и мнѣ
             "Кой-что ты про нихъ разскажи-же!"
   
             106. Тогда онъ сказалъ: "вотъ смотри
             "Волшебникъ Троянской эпохи
             "Пустившій тогда корабли,
   
             109. "Въ часъ добрый тогда предсказавши,
             "И имя его Еврипилъ.
             "Его я воспѣлъ въ "Энеидѣ",
   
             112. "Которую ты заучилъ.
             "Другой же, котораго видишь,
             "Зовется Михаило Скоттъ
   
             115. "Отмѣнный волшебникъ -- гадатель...
             "А грѣшникъ сухой-то, вотъ тотъ,
             "Гуидо Бонатти -- астрологъ
   
             118. "И авторъ той книги -- безбожникъ --
             "О звѣздномъ гаданіи онъ
             "За нимъ же Асдентъ, тотъ сапожникъ
   
             121. "Гадавшій по звѣздамъ. Теперь
             "Онъ съ радостью шилъ-бъ сапоги;
             "Но поздно раскаяніе это.
   
             124. "И женщинъ увидишь тутъ ты,
             "Что бросили ради гаданья
             "Иглу, и тогда волшебствомъ
   
             127. "Занявшись, и зельями всѣми
             "Себя погубили тѣмъ зломъ.
             "Однако, ночное свѣтило
   
             130. Совсѣмъ уже скоро зайдетъ,
             Пока-жъ за Севильею бродитъ,
             Но тамъ и покой свой найдетъ."
   

ПѢСНЬ XXI.

Пятая яма восьмого круга, которую поэтъ сравниваетъ съ венеціанскимъ арсеналомъ. Въ этой ямѣ несутъ наказаніе взяточники -- сановники и погружены въ кипящую смолу, а черти терзаютъ грѣшниковъ желѣзными прутами.

             1. О многомъ съ вождемъ разсуждая,
             О чемъ -- умолчу я пока,
             Бродили мы долго и стали
   
             4. На самой вершинѣ моста.
             Да, круга восьмаго та яма
             И мрака и стона полна.
   
             7. И вспомнилось мнѣ: въ арсеналѣ,
             Гдѣ строятъ и чинятъ суда:
             Смола вся бурлитъ, закипая,
   
             10. Поспѣшно работа идетъ;
             И, запитый дѣломъ, въ поту весь,
             Работникъ уныло поетъ.
   
             13. Тамъ молота стукъ раздается,
             Пила, изгибаясь, визжитъ,
             Канаты скрипятъ, натягаясь,--
   
             16. Такъ точно та яма кипитъ!
             Огня нѣтъ, но Божьимъ велѣньемъ
             Горячія смолы текутъ.
   
             19. Я видѣлъ смолу ту очами,
             Шипѣнье ея я слыхалъ,
             И, ужаса полнъ и боязни,
   
             22. Со страхомъ на яму взиралъ.
             Но тутъ я услышалъ: "постой-ка!"
             Наставникъ мнѣ мой закричалъ;
   
             25. И тотчасъ-же быстро и крѣпко
             Въ себѣ онъ меня притянулъ.
             И, какъ человѣкъ, сбитый съ толку,
   
             28. Со страхомъ на верхъ я взглянулъ;
             И видѣлъ я тамъ: дьяволъ черный
             Поспѣшно съ утеса бѣжалъ,
   
             31. Онъ видомъ былъ точно звѣрь дикій,
             И злобно очами сверкалъ.
             Раскрывъ свои черныя крылья,
   
             34. Почти не бѣжалъ, а летѣлъ
             И плечи его, на которыхъ
             Тотъ грѣшникъ все бился, хрипѣлъ,
   
             37. Могучи такъ были и крѣпки,
             У дьявола много вѣдь силъ.
             Съ моста того, гдѣ мы стояли,
   
             40. Онъ крикнулъ чертямъ, что безъ вилъ
             Въ той ямѣ тогда копошилась:
             "Эй вы! Я вамъ жертву несу!
   
             43. "Изъ города Лукки -- Святая
             "Тамъ Дзира царитъ -- потому
             "Покровъ свой туда простираетъ
   
             46. "И молится тщетно за нихъ
             "Онъ былъ старшиною; пусть знаетъ,
             "Какъ въ аду встрѣчаютъ такихъ,
   
             49. "Его вы въ смолу погрузите;
             "Я жъ въ Лукки опять побѣгу,
             "И съ новою жертвою скоро,
   
             52. "Не разъ еще къ вамъ я приду.
             "Тамъ всѣ шуллера и Бонтуро
             "Отчизну пизанцамъ продалъ
   
             55. Сказавъ это, дьяволъ умчался,
             А грѣшникъ въ смолѣ все стоналъ,
             И долго онъ въ ней погружался,
   
             58. Терзаемъ чертями тогда,
             Какъ мясо, которое поваръ
             Усердно готовитъ всегда.
   
             61. "Ты спрячься", сказалъ мнѣ учитель
             "И ставь за утесомъ вотъ тѣмъ,
             "И что бы со мной ни творили
   
             64. "Будь глухъ и какъ будто-бы нѣмъ:
             "Я знаю чертей всѣ продѣлки.
             "А ты подожди здѣсь пока."
   
             67. Когда онъ отважно и смѣло
             Спустился съ вершины моста
             То съ бѣшенствомъ, ревомъ и крикомъ
   
             70. Всѣ бросились черти къ нему,
             Какъ стая собакъ деревенскихъ,
             У нищаго рвущихъ суму.
   
             73. Но онъ закричалъ имъ: "Постойте!
             "Не смѣть прикасаться ко мнѣ,
             "Пусть выйдетъ одинъ въ середину,
   
             76. "Тому я скажу о себѣ;
             "И будетъ когда все извѣстно,
             "Тогда ужъ держите совѣтъ,
   
             79. "Вамъ можно-ль меня растерзать,
             "И мнѣ сообщите отвѣтъ;
             "Теперь же въ покоѣ оставьте!"
   
             82. И черти тогда закричали:
             "Ступай-же, Малокода, впередъ!"
             И всѣ въ ожиданьи стали,
   
             85. О чемъ скажетъ учитель имъ мой;
             Онъ началъ: "Неужли бы я
             Явился бы къ вамъ безъ боязни,
   
             88. Чтобъ вы растерзали меня,
             Когда-бъ самовольно, безъ Бога,
             Я дерзко спустился бы къ вамъ?"
   
             91. И дьяволъ смирился; и вила
             Поэту упала къ ногамъ.
             Съ словами: "не бойся, могучій,
   
             94. "Отъ насъ не потерпишь ты зла,
             "И нѣтъ такой силы, какая
             "Тебѣ повредить бы могла!"
   
             97. Тогда закричалъ мнѣ учитель:
             "Эй, ты, выходи-же скорѣй!"
             Я вышелъ поспѣшно, однако,
   
             100. Страшился обмана чертей,
             Припомнивъ коварность пизанцевъ,
             Сгубившую какъ-то Лукчанъ,
   
             103. Къ учителю робко прижавшись,
             Бояся попасться въ капканъ.
             И слышалъ я говоръ: "недурно-бъ
   
             106. Царапнуть его кочергой! "
             Но тутъ закричалъ Малакода:
             "Не трогать его и рукой".
   
             109. И тутъ-же сказалъ, обращаясь
             Ко мнѣ и къ наставнику, такъ:
             "Моста нѣтъ тутъ въ яму шестую,
   
             112. "Разрушенъ давно ужъ онъ въ прахъ.
             "И ходятъ туда чрезъ пещеры
             "Съ тѣхъ поръ, какъ распяли Христа.
   
             116. "Я дамъ вамъ туда провожатыхъ;
             "Отъ нихъ вы не бойтесь вреда!"
             И сталъ онъ тогда поименно
   
             118. Чертей намъ въ конвой выкликать;
             И, вызвавъ десятокъ отборный,
             Ихъ началъ на путь наставлять:
   
             121. "Въ шестую ступайте-ка яму;
             "Усердно смотрите вы тамъ;
             "Чтобъ грѣшники были въ смолѣ всѣ;
   
             124. "Гостей-же я вамъ передамъ;
             "Къ другому мосту ихъ ведите,
             "А дальше и сами пойдутъ;
   
             127. "Виргилій дорогу ту знаетъ..."
             -- "Куда-жъ насъ они поведутъ?8
             Учителя робко спросилъ я.
   
             130. "Извѣстенъ тебѣ этотъ путь?
             "Пойдемъ-же вдвоемъ поскорѣе,
             "Такъ легче чертей обмануть. "
   
             133. "Не нравится робость такая,
             "Признаться, совсѣмъ мнѣ, мой другъ,"
             Сказалъ мнѣ учитель безстрашный,
   
             136. "Чего испугался ты вдругъ?
             "Охрана сверкаетъ очами
             "Совсѣмъ не отъ злобы на насъ.
   
             139. "Лишь грѣшниковъ ими мучимыхъ
             "Стращаютъ не въ первый ужъ разъ
             "Они и зубами и вилой
   
             142. "И гнѣвомъ и злобой своей.
             "А ты-жъ, ничего не бояся,
             "Иди подъ опекой моей!"
   
             145. Они повернули на лѣво
             Съ гримасою нижней губы.
             Старшой отвѣчалъ имъ тотчасъ-же;
   
             148. Какъ будто-бы звукомъ трубы.
             Digitized by
   

ПѢСНЬ XXII.

Поэты переходятъ изъ пятой ямы въ шестую и Данте изображаетъ общій видъ смоляной ямы. Далѣе онъ описываетъ свой разговоръ съ Чіамполо, любимцемъ Наварскаго короля Теобальда VI.

             1. Видалъ я, когда выступаютъ
             Войска на ученье, въ походъ,--
             Видалъ въ Арентинѣ турниры,
   
             4. Гдѣ шумно толпится народъ.
             Тамъ слышалъ я бой барабана
             И звонъ колокольный всегда;
   
             7. Но я не видалъ, чтобъ пѣхота,
             Иль конница даже когда
             Ходила-бъ подъ звуки такіе,
   
             10. Какіе услышалъ я здѣсь.
             Насъ черти водили. Скажу я,
             Что надо отбросить здѣсь спѣсь:
   
             13. Коль съ пьяницей нужно въ трактирѣ
             Сидѣть, нехотя, иногда,
             Въ аду-же съ чертяки, конечно,
   
             16. Бродить приходилось всегда.
             За ними слѣдить переставши,
             Въ болота смолы я глядѣлъ,
   
             19. Желая увидѣть мученья
             Туда я такъ долго смотрѣлъ.
             И видѣлъ какъ грѣшники, часто
   
             22. Ныряя, тонули въ смолѣ,
             Какъ будто дельфины на морѣ,
             Купаясь, терялись во мглѣ.
   
             25. И, выплывъ, они облегчали
             Казалось, страданья; въ прудѣ
             Такъ жабы всегда выплываютъ,
   
             28. Оставивши ноги въ водѣ.
             И грѣшниковъ головы всюду
             Торчали въ болотѣ смолы,
   
             31. Но, видя чертей приближенье,
             Они погружались и мы
             Замѣтили голову только
   
             34. Одну на поверхности той,
             Увидѣлъ ее я и ужасъ
             Тотчасъ овладѣлъ уже иной
   
             37. Одинъ изъ чертей, Графьякане,
             Его захватилъ кочергой
             И, точно бобра или выдру,
   
             40. На берегъ онъ бросилъ крутой
             И самъ закричалъ: "Рубиканте,
             Сдери съ него кожу скорѣй! "
   
             43. "Учитель", сказалъ я, "будь добръ
             "И просьбы сердечной моей
             "Молю тебя, ты не отвергни
   
             46. "Узнай, кѣмъ несчастный тотъ былъ.
             "Ужель на землѣ средь людей онъ
             "Безпечно и много грѣшилъ?"
   
             49. Учитель спросилъ: "ты откуда?"
             И тотъ отвѣчалъ ему: "жилъ
             "Въ Наварѣ а; тамъ и родился
   
             52. "Тамъ душу свою я сгубилъ.
             "Негодяемъ рожденный и мотомъ,
             "Слугой господина я сталъ
   
             55. "И тамъ, изнуренный трудами,
             "Минуты покоя не зналъ!
             "Но послѣ въ семьѣ Теобальда
   
             58. "Я принятъ былъ точно родной,
             "Король сей любилъ меня сильно
             "И властью облекъ онъ большой.
   
             61. "И, пользуясь саномъ высокимъ,
             "Безсовѣстно взятки я бралъ
             "И милостью и должностями
   
             64. "Я смѣло тогда торговалъ.
             "Теперь-же въ смолѣ тутъ кипящей.
             "Я Богу отчетъ отдаю --
   
             67. "И когти чертей истерзали
             "И тѣло и душу мою!"
             Но тутъ Чиріато, чертенокъ,
   
             70. Клыками его укусилъ.
             Но старшій, смиривъ эту злобу,
             Учителя снова спросилъ:
   
             73. "Узнай отъ него, что желаешь
             "Не то будетъ поздно, когда
             "Его растерзаютъ на клочья
   
             76. "Спѣши-жъ, не свершилось пока,"
             И снова учитель любимый
             Сталъ грѣшника такъ вопрошать:
   
             79. "Не знаешь-ли ты итальянцевъ
             "Изъ тѣхъ, что должны здѣсь страдать?"
             И тотъ отвѣчалъ: "я недавно
   
             82. "Съ сановникомъ вмѣстѣ здѣсь былъ --
             "Сардиніи острова-важнымъ
             "Въ смолѣ съ нимъ я объ руку плылъ..."
   
             85. Но тутъ закричалъ Либикоко:
             "Мы ждемъ слишкомъ долго его!"
             И мясо кусокъ изъ предплечья
   
             88. Онъ вилой рванулъ у него.
             Другой изъ чертей, Драгиньяцо,
             Хотѣлъ отъ ноги оторвать,
   
             91. Но старшій тогда, Барбаричьо,
             Сталъ взорами ихъ усмирять.
             "Скажи мнѣ",-- тутъ началъ учитель
   
             94. "Какъ имя Сардинца того?"
             Ему отвѣчалъ Чіамполо:
             "Гомито -- такъ звали его.
   
             97. "Монахомъ онъ былъ и въ Галлурѣ
             "Помощникомъ сталъ головы,
             "Сосудомъ обмана и взятокъ,
   
             100. "И пошлыхъ пороковъ и лжи.
             "Другой итальянецъ -- цанке,
             "Другъ перваго съ давнишнихъ поръ,
   
             103. "Съ нимъ вмѣстѣ мучимый чертями,
             "Обманщикъ, мошенникъ и воръ.
             "Сказалъ-бъ еще а, но слышу
   
             106. "Я дьявольскій скрежетъ зубовъ
             "И чувствую я, что мучитель
             "Царапнуть меня ужъ готовъ".
   
             109. И тотчасъ тогда Барбаричьо
             Замѣтилъ чертенка того,
             Что думалъ рвануть Чіамполо
   
             112. И началъ кричать на него:
             "О, если-бы черти подальше,"
             Сказалъ, наварріецъ ушли --
   
             115. "Я свистомъ созвалъ-бъ итальянцевъ
             "И выплыть они-бы могли."
             Услышавъ-же то, Каніацо
   
             118. Сказалъ, потряся головой:
             "Удрать наровишь ты, я вижу,
             "И зло пошутить надо мной."
   
             121. Но тутъ возразилъ Чіамполо:
             "Пожалуй я золъ, ибо вамъ
             "Товарищей вызову многихъ
   
             124. "И ихъ на мученье предамъ!"
             Тогда Аликино замѣтилъ,
             Шепнувши два слова другимъ:
   
             127. "Попробуй удрать и тотчасъ-же
             "Мы въ слѣдъ за тобой полетимъ."
             Но черти едва отошли лишь,
   
             130. Какъ бросился грѣшникъ въ смолу.--
             Отъ этой продѣлки до-нынѣ
             Я смѣха сдержать не могу.--
   
             133. За нимъ полетѣлъ Аликино,
             Но грѣшникъ исчезъ ужъ въ смолѣ --
             Отъ сокола дикая утка
   
             136. Спасается часто въ водѣ.--
             Тогда Калькабрино взбѣшенный
             Съ виновникомъ въ драку вступилъ
   
             139. И съ ревомъ уже въ Аликино
             И зубы и когти вонзилъ.
             Но тотъ, тоже малый когтистый,
   
             142. Въ обиду не дался ему;
             И долго они тамъ дралися
             Пока не упали въ смолу.
   
             145. Кипящій потовъ охладилъ ихъ,
             Но выплыть они не могли
             И крылья ихъ слиплись, завязнувъ
   
             148. И жалобно выли они.
             Тогда Барбаричіо грозный
             Послалъ четверыхъ имъ помочь.
   
             151. И тѣ на утесы забравшись,
             Тащили ихъ вилами прочь,
             Бойцевъ изъ смолы извлекая
   
             154. Тамъ долго возились они.
             Мы-жъ пользуясь этимъ смятеньемъ
             Совсѣмъ незамѣтно ушли.
   

ПѢСНЬ XXIII.

Данте осматриваетъ со своимъ спутникомъ шестую яму, въ которой томятся лицемѣры; всѣ они въ свинцовыхъ шапкахъ и мантіяхъ снаружи позолоченныхъ. Здѣсь поэты нашли монаха Каталани, братьевъ Годенти, Каіафу и Анну.

             1. Съ учителемъ шли мы тихонько,
             Ступая одинъ за другимъ,
             Какъ ходятъ всегда францисканцы,--
   
             4. Теперь подражали мы имъ.
             Напомнила басню Эзопа
             Мнѣ свалка смѣшная чертей,
   
             7. Дѣйствительно, злая лягушка
             Топящая крысу, ей-ей,
             Достойно сравниться съ чертями
   
             10. А ястребъ -- съ горячей смолой...
             Но мысли мои постоянно
             Идутъ всѣ одна за другой;
   
             13. Такъ точно и тутъ а вдругъ вспомнилъ,
             Что черти настигнутъ какъ разъ,
             И злобы полны растерзаютъ,
   
             16. Считая виновными насъ.
             Собака такъ зайца хватаетъ
             Сердито и тащитъ въ зубахъ.
   
             19. Я вдругъ ощутилъ во всемъ тѣлѣ
             Какой-то трепещущій страхъ.
             "Учитель", сказалъ я, "будь добръ
   
             22. "Сойдемъ-ка съ утеса скорѣй:
             "Мнѣ страшно и даже какъ будто
             "Я чую погоню чертей."
   
             25. "Какъ въ зеркалѣ образъ, я вижу
             "Всѣ думы и чувства твои"
             Сказалъ мнѣ учитель,-- "и мысли
   
             28. "Такія-же точно мои.
             "Мы думаемъ сходно съ тобою,
             "Я тоже погони страшусь
   
             31. "И, если утесъ тотъ наклоненъ,
             "Туда я съ тобою спущусь,
             "Тогда будемъ мы безопасны.
   
             34. "И смѣло мы дальше пойдемъ.
             "И въ яму шестую дорогу
             "Конечно мы скоро найдемъ."
   
             37. Едва лишь окончилъ учитель,
             Какъ узрѣлъ я стаю чертей;
             Они догоняли насъ скоро,
   
             40. Достигли главы ужъ моей!
             Но тутъ мой наставникъ отважный
             Какъ будто-бы нѣжная мать
   
             43. Схватилъ меня на руки крѣпко
             И бросился шибко бѣжать.
             Да! Быстрыя воды, съ плотины
   
             46. Сорвавшись не такъ побѣгутъ,
             Какъ скоро по склону утеса
             Пустился учитель мой тутъ.
   
             49. Прижавши къ груди меня крѣпко.
             Онъ точно ребенка, держалъ;
             И твердо, и быстро, и смѣло
   
             52. Къ завѣтной границѣ бѣжалъ,
             А черти, едва мы успѣли,
             Въ ту яму шестую войти,
   
             55. На самой границѣ той стали,
             Не смѣя ея перейти
             По волѣ Создателя міра.
   
             58. Въ той ямѣ мы много видали
             Измученныхъ блѣдныхъ людей.
             Они безъутѣшно рыдали,
   
             61. Роптали и въ скорби своей
             Уныло бродили, какъ тѣни,
             И плакали горько тогда.
   
             64. Ихъ лица окрашены были
             И каски закрыли глаза;
             Какъ въ Кельнѣ монахи, одѣты
   
             67. Они были въ мантіяхъ всѣ;
             Тѣ каски, снаружи златыя,
             Внутри-же все было въ свинцѣ.
   
             70. Мы шли съ ними рядомъ и стоны
             И жалобы слышали ихъ.
             Въ тяжелой одеждѣ томяся,
   
             73. И въ каскахъ свинцовыхъ своихъ,
             Они безконечно страдали
             И шли, отставая, намъ вслѣдъ
   
             76. Тогда я сказалъ: "О учитель
             "Любимый, великій поэтъ!
             "Изъ нихъ ты найди одного хоть,
   
             79. "Кто былъ знаменитъ по грѣхамъ
             "И пусть тотъ, сказавши лишь, кто онъ
             "Подробно разскажетъ все намъ".
   
             82. И тотчасъ, узнавъ въ насъ Тосканцевъ,
             Одинъ изъ нихъ вслѣдъ закричалъ:
             "Я муки мои и страданья
   
             85. Охотно бы вамъ описалъ. "
             Тогда мой учитель сказалъ мнѣ:
             "Постой и съ нимъ рядомъ иди."
   
             88. И я увидалъ двухъ несчастныхъ,
             Совсѣмъ немогущихъ идти
             Отъ тяжести вѣской одежды,
   
             91. Мѣшавшей имъ быстро бѣжать.
             Одинъ, поровнявшися съ нами,
             Другому такъ началъ шептать:
   
             94. "Вотъ этотъ, что дышетъ, должно быть,
             "Не умеръ; не знаю, какъ тутъ
             "Безъ мантій и касокъ свинцовыхъ
   
             97. "Они между нами идутъ?
             Потомъ, обращаясь ко мнѣ ужъ,
             Сказали: "Отвѣть намъ, кто ты
   
             100. "И вѣрно-ль, что ты еще дышешь
             "Какъ въ царствѣ земной суеты?"
             И былъ мой отвѣтъ: "я родился
   
             103. "На Арно и выросъ я тамъ,
             "И Божіей волей сюда я
             "Явился живымъ еще къ вамъ
   
             106. "Но кто вы скажите;-- не видѣлъ
             "Я казней столь странныхъ такихъ
             "Въ слезахъ вы и точно мучимы,
   
             109. "Но въ каскахъ же всѣ золотыхъ.*
             Одинъ отвѣчалъ мнѣ тотчасъ-же:
             "Ты видишь наружный лишь слой
   
             112. "И, блескомъ смущенный, не знаешь
             "Всю тяжесть одежды такой!
             "Мы были въ Болоньѣ монахи
   
             115. "Изъ секты "gaudenti" и тамъ.,
             "Душой мы безбожно кривили
             "И счетъ потеряли грѣхамъ.
   
             118. "И имя мое Каталано
             "Его-жъ -- Редериго зовутъ;
             "Флоренція, какъ чужеродцевъ,
   
             121. "Избрала въ главы насъ и тутъ
             "Изгнали мы всѣхъ гибелиновъ
             "И дома Урбети дѣтей.
   
             124. "Странѣ мы не мало вредили
             "И памятны будемъ мы ей!"
             И началъ я было: "О, братья!"...
   
             127. Но дальше не могъ продолжать,
             Увидя, какъ грѣшникъ какой-то
             Такъ жалобно началъ стонать,
   
             130. Къ землѣ пригвожденный колами
             Онъ сильно, казалось, страдалъ
             И, видя мое удивленье,
   
             133. Мнѣ такъ Каталано сказалъ:
             "Онъ былъ фарисеемъ и вотъ,
             "Сказалъ онъ, на судьбищѣ Бога:
   
             136. "Одинъ пусть умретъ за народъ!"
             "Съ нимъ шесть, его также караютъ
             "И прочіе члены суда.-- "
   
             139. Виргилій стоялъ пораженный
             Постыдствомъ той казни, тогда
             Монаха спросилъ онъ: "направо
   
             142. Возможно-ль намъ дальше пройти?"
             И тотъ отвѣчалъ: "можно ближе
             "Хорошій проходъ тутъ найти:
   
             145. "Утесъ тотъ разрушенъ; долиной
             "Въ глубокій вы спуститесь ровъ
             "И снова на гору взойдете,
   
             148. "Минуя обломки мостовъ."
             Тогда мой учитель, поникнувъ
             Главою, тихонько скасалъ:
   
             151. "Плохую-жъ дорогу намъ дьяволъ
             "Въ той ямѣ тогда указалъ!"
             Монахъ же замѣтилъ: "Въ Болоньѣ
   
             154. "Не хвалятъ той ямы чертей
             "Отецъ всякой лжи этотъ дьяволъ
             "Всѣхъ спуталъ по злобѣ своей."
   
             157. Учитель, какъ видно, разгнѣванъ
             Былъ наглымъ обманомъ такимъ
             Онъ къ выходу шелъ; и я тоже
   
             160. Направился тотчасъ за нимъ.
   

ПѢСНЬ XXIV.

Данте выходитъ изъ шестой ямы и переходитъ въ седьмую, гдѣ терпятъ наказаніе святотатцы. Описаніе змѣй въ песчаныхъ Ливійскихъ пустыняхъ. Въ этой ямѣ поэты, встрѣчаютъ Ванни-Фуччи изъ Пистоіи.

             1. Весною цвѣтущей едва лишь
             Свѣтило начнетъ согрѣвать,
             И длинныя зимнія ночи
   
             4. Въ сіяющій день обращать,
             Морозы, еще не унявшись
             Въ послѣдней, безплодной борьбѣ,
   
             7. Какъ будто-бъ подобіе снѣга,
             Поутру оставятъ вездѣ.
             И въ полѣ тогда земледѣлецъ
   
             10. Горюетъ, что сгинетъ посѣвъ,
             Тоскуя, онъ все негодуетъ,
             И страшенъ тогда его гнѣвъ.
   
             13. Но, въ поле опять возвратяся,
             Онъ видитъ, что все ожило.
             И радость его безконечна
   
             16. И счастье его велико!
             Такъ точно и я испугался,
             Что мраченъ учителя взглядъ,
   
             19. Но тотчасъ, замѣтя въ немъ ласку,
             Какъ тотъ, я былъ счастливъ и радъ;
             Тогда подошли мы ужъ къ мосту,
   
             22. Который въ развалинахъ былъ,
             И а, на утесы взбираясь,
             Почти выбивался изъ силъ.
   
             25. Учитель-же мой осторожный
             Сперва груды тѣ осмотрѣлъ;
             Потомъ, поддержавъ меня сзади,
   
             28. На верхъ мнѣ взбираться велѣлъ.
             Утесъ, по которому книзу
             Спускаться пришлося потомъ,
   
             31. На цѣлую треть былъ пониже,
             Но я истомился на немъ.
             Однако, къ послѣдней вершинѣ
   
             34. Окончили скоро мы путь,
             Но тутъ изнемогъ я и, сѣвши,
             Не двигался дальше ничуть.
   
             37. Тогда мнѣ сказалъ мой учитель:
             "Ужели не стыдно тебѣ?
             "И знай, что не въ мягкой перинѣ
   
             40. "Добудешь ты славу себѣ;
             "И дыму подобенъ, безъ славы
             "Окончившій жизнь человѣкъ,
   
             43. "Какъ пѣна морская, онъ сгинетъ
             "И даромъ погубитъ свой вѣкъ.
             "И такъ ты вставай-ка скорѣе
   
             46. "И смѣло свой путь продолжай,
             "А немощи грѣшнаго тѣла
             "Ты силой души побѣждай!
   
             49. "Земная одна оболочка
             "Страдаетъ въ тебѣ, но душа
             "Усталости вовсе не знаетъ
   
             52. "О мощи и силы полна.
             "И прежде, чѣмъ выйдешь отсюда,
             "Тернистый лежитъ предъ тобой
   
             55. "Путь долгій: взбираться наверхъ все
             "По лѣстницѣ длинной, крутой!
             "И такъ, если ты меня понялъ,
   
             58. "Вставай-же и смѣло впередъ!"
             Я всталъ и пошелъ, какъ послушный,
             По зову, ребенокъ идетъ.
   
             61. Мы шли по вершинѣ утеса,
             Что круче той прежней была,--
             И вдаль все тянулась такая* асъ
   
             64. Дика, камениста, узка!
             Я шелъ, неустанно болтая,
             Скрывая усталость свою,--
   
             67. Вдругъ въ ужасъ въ той ямѣ рычанье
             Всю душу повергло мою.
             Не знаю, что тамъ говорили,
   
             70. Хотя на вершинѣ моста
             Уже мы стояли; и тщетно
             И долго смотрѣлъ я туда.
   
             73. " Нельзя-ли, учитель" -- сказалъ я,
             "На сторону ту перейти,
             "И, внизъ опустившись немного,
   
             76. "Удобнѣй мѣстечко найти,
             "Откуда бы можно ихъ видѣть
             "И слышать, о чемъ говорятъ?
   
             79. "Разумную просьбу исполнить
             "Всегда я готовъ, даже радъ".
             Сказалъ мнѣ учитель и быстро
   
             82. Спустились мы ниже, туда,
             Гдѣ слышались говора звуки
             И бездну узрѣлъ я тогда,
   
             85. И скопище змѣй разновидныхъ
             Глазами я тамъ увидалъ.
             Такъ много ихъ было, что ужасъ.
   
             88. Невольно меня содрагалъ.
             Не могутъ сравниться, скажу я.
             Ливійской пустыни пески
   
             91. Количествомъ гадовъ противныхъ
             Съ той ямой, куда мы вошли!
             И люди тутъ были нагіе.
   
             94. Въ ужасномъ сообществѣ змѣй
             При видѣ ихъ жалость невольно
             Въ душѣ шевельнулась моей.
   
             97. И руки ихъ змѣи связали,
             И чресла ихъ грызли они
             Насквозь проходили все тѣло
   
             100. И жаломъ терзали и жгли!
             На грѣшника змѣй одинъ быстро,
             Ужаливши въ шею, вскочилъ
             103. И прежде, чѣмъ тотъ успѣлъ вскрикнуть,
             Онъ въ пепелъ его обратилъ.
             Изъ пепла-же тотъ возродился
   
             106. Для новыхъ мученій опять,
             Чтобъ жить среди змѣй и терзаться.
             Минуты покоя не знать!
   
             109. Такъ въ древности Фениксъ рождался,
             Вновь черезъ полтысячи лѣтъ,
             О томъ утверждаютъ упорно
   
             112. И древній писатель и древній поетъ.
             И грѣшникъ воскресшій, какъ будто
             На землю низвергнуть былъ вдругъ;
   
             115. Такъ, взоромъ блуждающимъ, странно
             И дико смотрѣлъ онъ вокругъ.
             О, сколь-же премудръ Создатель
   
             118. Великій въ твореньяхъ Своихъ,
             Спасающій родъ человѣка
             Отъ казней жестокихъ такихъ!
   
             121. Воскресшаго грѣшника, кто онъ,
             Наставникъ мой тутъ вопросилъ
             И тотъ отвѣчалъ: "изъ Тосканы
   
             124. "Такъ жилъ я и много грѣшилъ.
             "И былъ я осломъ и скотиной,
             "Животную жизнь возлюбя,
   
             127. "Поэтому въ яму такую
             "За кражу низвергли меня"...
             Но тутъ я прервавъ его тихо
   
             130. Наставнику такъ говорилъ:
             "Спроси его прямо, какой-же
             "Великій онъ грѣхъ совершилъ?
   
             133. "Я помню когда-то при жизни
             "Его на землѣ я видалъ,
             "И также, какъ прочіе люди,
   
             136. "Злодѣемъ, не воромъ считалъ,"
             И грѣшникъ смутился и тотчасъ.
             Зардѣлся совсѣмъ отъ стыда,
   
             139. Какъ видно и самъ онъ смутился,
             Услышавъ такія слова.
             И началъ: "я былъ Ванни-Фукчи; въ Пистоіи
   
             142. "Я грѣхъ святотатства свершилъ.
             "Ограбивши Божію церковь,
             "Я душу навѣки сгубилъ.
   
             145. "Я скрылся: но люди ошибкой
             "Другихъ обвинили въ грѣхѣ;
             "Теперь-же скажу я, что скоро
   
             148. "Свершится у васъ на землѣ:
             "Пистоія изгонятъ всѣхъ "черныхъ"
             "Флоренція-жъ будетъ она:
   
             151. "Въ ней явятся новые люди
             "И нравы измѣнитъ она.
             "Придетъ полководецъ Морелло
   
             154. "И "бѣлыхъ" совсѣмъ разобьетъ
             "И партія эта, конечно,
             "Тогда навсегда ужъ умретъ?
   

ПѢСНЬ XXV.

Поэты продолжаютъ путь по седьмой ямѣ и видѣли какъ змѣй терзалъ Ванни Фуччи, этого великаго богохульника; затѣмъ они увидѣли кентавра Бахуса, на которомъ было множество змѣй съ головы до ногъ и трехъ тѣней: Анвело Брунелески, Будоо Абати и Пуччіо Шіанкати.

             1. Сказавъ это, грѣшникъ негодный
             Смѣяться надъ Господомъ сталъ,
             И тутъ я увидѣлъ, что страшный
   
             4. Змѣй шею его обвивалъ;
             Другой-же, связавъ ему руки,
             Въ предплечья такъ крѣпко впился.
   
             7. Пистоія, Пистоія, зачѣмъ ты
             Злодѣйствомъ сгубила себя?
             Ты хуже солдатъ Катилины
   
             10. Измѣнниковъ родины. Тѣ,
             Бѣжавъ съ поля битвы, начало
             Тогда положили тебѣ.
   
             13. Да! круги всѣ мрачнаго ада
             Пройдя, я нигдѣ не встрѣчалъ
             Столь наглаго богохуленія
   
             16. Какимъ Ванни-Фуччи дерзалъ!
             Наглѣе онъ былъ Капанео,
             Который на Ѳивской стѣнѣ
   
             19. Проклялъ громовержца-Зевеса
             И тутъ-же погибнулъ въ огнѣ.
             И Фуччи тутъ скрылся куда-то.
   
             22. Кентавръ тогда прискакалъ.
             "Гдѣ наглый кощунъ этотъ, гдѣ-же?"
             Онъ громко и грозно кричалъ.
   
             25. Не думаю, что бы въ тосканскихъ
             Болотахъ Мареммы могло
             Найтись столько гадовъ ужасныхъ,
   
             28. Сколько ихъ на кентаврѣ было.
             На шеѣ его безобразный
             Драконище всѣхъ сожигалъ,
   
             31. Кто правый или виноватый
             Ему на пути попадалъ.
             "То Бакусъ",-- сказалъ мнѣ учитель,--
   
             34. "Который Вулканомъ рожденъ.
             "Въ пещерахъ горы Авентинской,
             "Когда-то, такъ долго жилъ онъ.
   
             37. "И здѣсь заключенъ не съ другими
             "Кентаврами лишь потому,
             "Что воръ онъ быковъ Геркулеса
   
             40. "И мѣсто съ ворами ему."
             Пока говорилъ мой наставникъ,
             Кентавръ уже ускакалъ;
   
             43. И слышу я "что вы за люди?"
             И духовъ я трехъ увидалъ.
             Одинъ изъ нихъ крикнулъ: "Чіанфа
   
             46. Куда ты дѣвался? "И я
             Учителю знакъ сдѣлалъ молча
             Послушать ихъ говоръ, прося.
   
             49. Читатель! ты тутъ не повѣришь
             Въ правдивость разсказа. Я самъ
             Хоть видѣлъ и слышалъ все ясно
   
             52. Своимъ не повѣрилъ глазамъ.
             То были Флоренціи чудной
             Сановники и за грабежъ.
   
             55. Безбожный народа и взятки
             Сюда посадили ихъ тожъ.
             Тутъ видѣлъ я: змѣй шестилапый
   
             58. На грѣшника быстро вскочилъ,
             И лапами руки связавши,
             Онъ щеки ему прокусилъ;
   
             61. И задними лапами крѣпко
             За ноги хватилъ онъ, и хвостъ
             Межъ нихъ пропустилъ, и какъ будто
   
             64. То сталъ ужъ не змѣй, а наростъ;
             И тутъ они въ массу едину,
             Какъ точно расплавленный воскъ,
   
             67. Сливаться съ тѣмъ грѣшникомъ стали
             И змѣй потерялъ тутъ свой лоскъ,
             Принявъ человѣка оттѣнокъ,
   
             70. А грѣшникъ оттѣнокъ его.
             Смѣяться тутъ стали другіе
             Увидѣвъ сліяніе то.
   
             73. Ихъ головы также сливались
             И тутъ я, смутясь, увидалъ
             Такую фигуру, которой
   
             76. Нигдѣ никогда не встрѣчалъ!
             Какъ молнія, быстро, внезапно
             Другого ужалила въ пупъ
   
             79. Зеленая змѣйка и молча
             Смотрѣлъ онъ и взоръ его тутъ
             И страненъ былъ, точно, зѣвая
   
             82. Внезапно онъ спать захотѣлъ;
             Въ глаза ему змѣйка смотрѣла
             И онъ ей въ глаза все глядѣлъ.
   
             85. И рана его задымилась,
             Дымилось и жало змѣи
             И долго еще полусонно
   
             88. И молча стояли они.
             Умолкни Луканъ вдохновенный,
             Волшебный Овидій молчи.
   
             91. Разсказати мой выслушай прежде
             Его окончанія жди.--
             Змѣя тогда хвостъ раздвоила,
   
             94. Чтобъ ноги возможно создать.
             А грѣшникъ же сжалъ свои ноги
             И сталъ ихъ во хвостъ превращать.
   
             97. И тотчасъ тогда превратились
             Хвостъ въ ноги, а ноги во хвостъ
             И кожа змѣи размягчилась
   
             100. И грѣшникъ чешуйкой обросъ.
             Я видѣлъ, что руки втянулись
             Тутъ, въ лапы змѣи обратясь,
   
             103. А лапы змѣи удлиннились,
             Въ тѣ руки тотчасъ превратясь,
             И грѣшника чрево, раздвоись,
   
             106. Создало двѣ лапы змѣи,
             И тутъ-же сростила змѣя та
             Двѣ заднія лапы свои.
   
             109. И дымъ превращаетъ цвѣтъ змѣя,
             Какъ будто, въ цвѣтъ кожи людской,
             А грѣшника онъ покрываетъ,
   
             112. Тотчасъ-же змѣи кожурой;
             И волосы падаютъ, тутъ-же
             Ростя на змѣиной главѣ.
   
             115. Встаетъ тогда змѣй тотъ, а грѣшникъ
             Лежитъ, какъ змѣя, на землѣ..
             И подлость души человѣка,
   
             118. И злое коварство змѣи
             Ихъ взоры собой выражаютъ
             И какъ-то безцвѣтны они.
   
             121. И змѣй тутъ тряхнулъ головою
             И уши явились тогда
             Отъ жидкости лишней напора,
   
             124. Которая въ змѣѣ была.
             И, губы создавъ человѣчьи,
             Создала и носъ на яву.
   
             127. А грѣшникъ, въ змѣю обращенный,
             Втянулъ свои уши въ главу.
             Языкъ же его раздвоился,
   
             130. Утративъ даръ слова совсѣмъ,
             А змѣй получилъ ту способность,
             Какъ будто-бы не былъ онъ нѣмъ.
   
             133. И грѣшникъ -- змѣя, пресмыкаясь,
             Шипя, по той ямѣ ползетъ,
             А змѣй-человѣкъ идетъ сзади
   
             136. Слова говоритъ и плюетъ.
             Потомъ, отвернувшись, отъ змѣя
             Онъ третьему такъ говоритъ:
   
             139. "Смотри, какъ Буозо куда-то,
             "Сползая по ямѣ, спѣшитъ,
             "Какъ-будто онъ мнѣ подражаетъ,
   
             142. "Когда пресмыкался я самъ;
             "Я въ ямѣ седьмой пробылъ долго
             "И все это видѣлъ я тамъ!"
   
             145. И можетъ служить оправданьемъ
             За то, что я здѣсь написалъ
             Лишь новость разсказа; мучимыхъ
   
             148 На страхъ не смотря, я узналъ:
             И третій, оставшійся прежнимъ,
             Пуччіо Шанкато то былъ,
   
             151. А змѣйка была Кавальканте,
             Котораго кто-то убилъ
             Въ деревнѣ Гвилліе, лежащей
   
             154. Въ долинѣ глубокой Арно,
             Что много страдала и нынѣ
             Страдаетъ еще за него.
   

ПѢСНЬ XXVI.

Восьмая яма восьмого круга; здѣсь терпятъ наказаніе хитрые и коварные совѣтники, пожираемые пламенемъ. Поэты встрѣтили здѣсь Улиса и Діомеда.

             1. О радуйся городъ великій,
             Флоренція ты,-- потому,
             Что славна не только на сушѣ,
   
             4. На морѣ и даже въ аду.
             Въ числѣ тѣхъ разбойниковъ ямы
             Я пять твоихъ гражданъ узрѣлъ;
   
             7. И, если сбываются сны, передъ утромъ --
             Я бъ этого очень хотѣлъ,--
             Тебя ожидаютъ всѣ бѣды;
   
             10. Ахъ жаль, что не близки онѣ,
             Но впрочемъ, чѣмъ старше я стану,
             Тѣмъ горше отъ нихъ будетъ мнѣ.
   
             13. Тутъ мы удалились. Учитель
             Спускаться въ долину началъ,
             И шли мы, хватаясь руками
   
             16. За камни и выступы скалъ.
             Мнѣ грустно, мнѣ больно вдругъ стало
             И ноетъ по-нынѣ душа,
   
             19. Какъ вспомню иною порою,
             О томъ, что увидѣлъ тогда!
             И разумомъ правитъ, конечно,
   
             22. Сама добродѣтель всегда.
             Она для него благодатна,
             Какъ путнику въ небѣ звѣзда.
   
             25. Лишь только дошелъ я до мѣста,
             Гдѣ пропасть восьмая блеститъ;
             Увидѣлъ я множество яркихъ
   
             28. Столбовъ огневыхъ, какъ узритъ,
             Рои свѣтляковъ земледѣлецъ
             Въ дни знойные лѣтнихъ трудовъ,
   
             31. Въ тѣ дни, когда слышится ясно
             Журжанье и свистъ комаровъ
             Такъ видѣлъ пророкъ іудеевъ.
   
             34. Достойный Ильи, Елисей,
             При взятьи учителя къ небу,
             Лишь только столбы изъ огней.
   
             37. Такъ точно и я тутъ увидѣлъ
             Одни только ямы въ огнѣ
             И, ярко пылая, сверкали,
   
             40. И грѣшниковъ скрыли онѣ.
             Сановниковъ этихъ продажныхъ
             Въ огнѣ я совсѣмъ не видалъ;
   
             43. И съ моста, нагнувшись, чтобъ видѣть,
             Едва я туда не упалъ.
             Учитель, замѣтивъ вниманье,
   
             46. Съ какимъ я въ ту пропасть глядѣлъ,
             Сказалъ, что въ кострахъ этихъ каждый
             Преступникъ отдѣльно сидѣлъ.
   
             49. "Ты прямо теперь объясни мнѣ,
             Что началъ ужъ я понимать,"
             Сказалъ я и тотчасъ при этомъ
   
             52. Учителя сталъ вопрошать:
             "Кто въ этотъ огонь ихъ низвергнулъ,
             Который подобенъ костру
   
             55. Этеокла на коемъ изжарили съ братомъ;
             Объ этомъ узнать я хочу.
             Тогда отвѣчалъ мнѣ учитель,
   
             58. Что тутъ Діомедъ и Улисъ
             За умъ, за коварство и плутни
             Раздвоенымъ пламенемъ жглись.
   
             61. И здѣсь продолжалъ онъ "они
             "Раскаялись горько за Трою
             "За лошадь на коей Эней
   
             64. "Въ Италію въѣхалъ, не скрою,
             "И Риму зародышъ онъ далъ.
             "Страдаютъ они за Ахилла,
   
             67. "За дочь Ликомеда, за то,
             "Что хитрость имъ разумъ затмила,"
             "Учитель," сказалъ я: "молю
   
             70. "Тебя подождать здѣсь, покуда
             "Огонь этотъ къ намъ подойдетъ,
             "Вонъ видишь, идетъ онъ оттуда."
   
             73. Учитель отвѣтилъ: "достойно
             "Та просьба твоя похвалы;
             "Ее я уважу, но только
   
             76. "Съ огнемъ ты не самъ говори."
             Когда тотъ огонь подошелъ къ намъ,
             Учитель его вопрошалъ:
   
             79. "О вы, что въ огнѣ тамъ горите,--
             "О васъ я поэму писалъ,--
             "Пусть кто-нибудь скажетъ какъ жилъ?"
   
             82. И верхній огня рогъ при этомъ*
             Качаясь, какъ вѣтеръ ревѣлъ,
             Какъ будто склонясь предъ поэтомъ.
   
             85. И, точно языкъ человѣка,
             Ему онъ тогда отвѣчалъ:
             "Когда я покинулъ Цирцею
   
             88. "Я знанія свѣта искалъ.
             "Ни нѣжная страсть въ Телемаху,
             "Ни жалость къ супругѣ моей
   
             91. "Меня не сдержали отъ страсти
             "Узнать всѣ пороки людей.
             "И началъ я странствовать снова
   
             94. "По волнамъ Срединнаго моря
             "Съ друзьями, которые тутъ-же
             "Со мною остались средь гора.
   
             97. "Съ однимъ кораблемъ я поѣхалъ
             "Все этимъ-же моремъ плывя
             "И видѣлъ Испаніи берегъ,
   
             100 "Морокко и всѣ острова.
             "И старцами всѣ ужъ мы стали,
             "Достигли пролива когда,
   
             103. "Гдѣ былъ Геркулесъ и поставилъ
             "Два толстыхъ, высокихъ столба,
             "Чтобъ дальше бы люди не плыли
   
             106. "На быстрыхъ своихъ корабляхъ
             "И тамъ въ океанъ не пускались,
             "Скитаясь въ окружныхъ моряхъ.
   
             109. "Друзьямъ я сказалъ тутъ: "о, братья
             "Мы видѣли тысячи бѣдъ,
             "Дойдя до границы желанной,
   
             112. "Ужель повернешь ты? о нѣтъ!
             "Рискуя остаткомъ всей жизни,
             "Готовъ я часть міра видать,
   
             115. "Гдѣ не былъ никто еще смертный
             "И тамъ я хочу побывать.
             "И жизнь намъ дана не съ той цѣлью,
   
             118. "Чтобъ жить, какъ живутъ всѣ скоты!
             "Товарищей рѣчью увлекъ а
             "И дальше пустилися мы.
   
             121. "Туда въ водяную пустыню
             "Мы къ западу смѣло пошли;
             "Летѣли какъ будто на крыльяхъ
   
             124. "И дальше и дальше все шли.
             "Гдѣ звѣзды иной половины
             "Сверкали уже по ночамъ.
   
             127 "Звѣзда-же полярная наша,
             "Склоняясь, мерцала лишь намъ.
             "Луна уже пять разъ родилась,
   
             130. "Какъ въ бездну мы смѣло вошли
             "И дальше широкой дорогой
             "По волнамъ впередъ мы пошли.
   
             133. "Вдругъ видимъ гора въ отдаленьи
             "Высокая грозно стоитъ,
             "И нашъ одинокій корабль,
   
             136. "Какъ будто, на отдыхъ манитъ!
             "Но, вышедъ съ горы той, огромный
             "На насъ ураганъ набѣжалъ
   
             139. "И въ волны холодныя моря
             "Три раза онъ насъ погружалъ.
             "Но скоро -- такъ Богу угодно --
   
             142. "Погибнуть намъ всѣмъ суждено:
             "И море тотчасъ забурлило,
             "И насъ поглотило оно.
   

ПѢСНЬ XXVII.

Поэты продолжаютъ осматривать восьмую яму восьмого круга и встрѣтили между грѣшниками граоа Гвидона -- Монте Фельтро; онъ разсказываетъ имъ о причинахъ, вслѣдствіе которыхъ претерпѣваетъ такія ужасныя мученія.

             1. Огонь по-немногу стихая,
             Умолкъ и вершиной повелъ.--
             Спросивъ разрѣшенья поэта,
   
             4. Онъ медленно дальше побрелъ.
             Тогда, шедшій сзади, другой ужъ
             Огонь и ревѣлъ и стоналъ,
   
             7. Какъ быкъ сицилійскій Перилла,
             Онъ грозно и громко рычалъ.--
             Какъ въ томъ заключенный художникъ,
   
             10. Кричалъ такъ, какъ будто бы самъ,
             Отлитый изъ мѣди огромный
             Быкъ могъ воззывать къ небесамъ,--
   
             13. Такъ точно и въ пламени грѣшникъ
             Такъ сильно, ужасно стоналъ,
             Какъ будто бы пламень свирѣпый
   
             16. Съ нимъ вмѣстѣ тогда, завывалъ!
             Но только разверзлась верхушка
             И выходъ открыла словамъ,
   
             19. "О ты, удались же, ломбардецъ!" --
             Такъ ясно послышалось намъ --
             "Я можетъ быть прибылъ и поздно
   
             22. "Но ты, я молю, обожди
             "И если упалъ въ міръ подземный
             "Изъ чудной Италіи ты
   
             25. "Скажи мнѣ, въ Романьи война-ли?
             "Я въ Фельтро -- горахъ родился
             "И между Урбиной и Тибромъ.
   
             28. "Я "съ родиной крѣпко сжился!"
             И я, наклонившися къ ямѣ,
             Вниманія полный, стоялъ.
   
             31. Тогда мой наставникъ любимый
             Ко мнѣ обратившись, сказалъ:
             "Ты съ нимъ говори, то не греки,
   
             34. "Онъ радъ тебя слушать всегда."
             И быстро отвѣтъ приготовивъ
             Огню я отвѣтилъ тогда:
   
             37. "О, вѣчно терзаютъ тираны
             "Романью родную твою,
             "Но нынѣ, спускался въ бездну,
   
             40. "Не слышалъ а тамъ про войну.
             "Равенна покойна годами;
             "И Форли французовъ изгналъ,
   
             43. "Предъ силою онъ преклонился,
             "И власть Орделафи призналъ;
             "А оба злодѣя Верукьо,
   
             46. "Измѣной Монтаньи убивъ,
             "Народъ пожираютъ свирѣпо
             "Въ обширныхъ владѣньяхъ своихъ.
   
             49. "Майнардо Погани, какъ львенокъ
             "Въ Фаенцѣ, въ Имолѣ царитъ;
             "Чезена съ рѣкою Савіо
   
             52. "Въ горахъ среди степи стоитъ.
             "И терпитъ она притѣсненья
             "И рѣдко свободна была.
   
             55. "Теперь, я прошу, разскажи мнѣ
             "Откуда явился сюда?
             "И имя твое я прославлю,
   
             58. "Въ томъ мірѣ запомнятъ его!"
             Тогда покачавшися, пламя
             Такую намъ рѣчь повело:
   
             61. "О, если-бъ я вздумалъ отвѣтъ свой
             "Такому лицу сообщить,
             "Которое въ міръ возвратится,
   
             64. "Не далъ-бъ мнѣ огонь говорить!
             "Но такъ какъ изъ ада отъ вѣка
             "Никто еще не выходилъ.
   
             67. "Я буду спокоенъ о чемъ бы
             "Съ тобой бы я не говорилъ.
             "Я прежде слонялся солдатомъ,
   
             70. "Потомъ ужъ монахомъ я сталъ
             "И, въ орденъ Францизска вступивши,
             "Я думалъ, что грѣхъ искупалъ.
   
             73. "Но тутъ между мной и судьбою
             "Восьмой Бонифацій предсталъ
             "И грѣшника душу, тотъ папа,
   
             76. "Къ тѣмъ прежнимъ дѣламъ возвращалъ!
             "И былъ я въ дни юности скорбной
             "Не львомъ, а коварной лисой
   
             79. "И бралъ не отвагой и честью,
             "А подлой всегда хитрецой.
             "Я зналъ всѣ лазейки; обманы
   
             82. Меня прославляли вездѣ;
             Но старости скоро достигъ я
             И мнѣ надоѣли онѣ.
   
             85. И сталъ я монахомъ, но папа
             Спасенію тутъ помѣшалъ
             И возлѣ святого Латерна
   
             88. Онъ нагло тогда воевалъ.
             Не противъ онъ шелъ Сарациновъ,
             Не противъ евреевъ онъ шелъ --
   
             91. Нѣтъ! Съ вѣрными церкви святѣйшей
             Жестокія войны онъ велъ.
             И саномъ своимъ пренебрегши,
   
             94. Забылъ онъ про святость свою,
             Забылъ онъ, что я, по уставу,
             Въ постахъ и молитвѣ живу.
   
             97. Какъ нѣкогда папу Сильвестра
             Призвалъ къ себѣ царь Константинъ,
             Чтобъ вылѣчить язву, такъ точно
   
             100. Для папы я былъ палладинъ.
             Лѣчилъ ему язву другую
             Отъ гордости къ людямъ вражду.
   
             103. И онъ мнѣ сказалъ: "я прощаю
             "Грѣхи твои, душу твою,
             "Лишь только совѣтомъ умѣлымъ
   
             106. "Пренесто мнѣ взять пособи.
             "Ты знаешь ключами отъ рая
             "Владѣя, прощу я грѣхи."
   
             109. И мнѣ показалось молчанье
             Совсѣмъ неумѣстнымъ тогда,
             И я отвѣчалъ ему: "Отче!
   
             112. "Прощаешь ты грѣхъ мой когда
             "Тебѣ я совѣтъ данъ: Колонѣ
             "Ты много всѣхъ благъ обѣщай,
   
             115. "Но послѣ, ее покоривши,
             "Обѣтовъ ты не исполняй!"
             "Когда я скончался за мною
   
             118. "Францискъ-покровитель пришелъ,
             "Но кто-то изъ ангеловъ черныхъ
             "Меня за собою увелъ.
   
             121. "За волосы крѣпко схвативши,
             "Къ Милосу меня онъ стащилъ,
             "И тотъ восемь разъ повернувши,
   
             124. "Со злобой свой хвостъ укусилъ.
             "Сказавши: сей грѣшникъ достоинъ,
             "Огнемъ покрываться въ аду.
   
             127. "И страшно въ огнѣ томъ страдая,
             "Иду я... иду я... иду!"...
             Когда онъ окончилъ, то пламя,
   
             130. Какъ будто, страдало само.
             И тихо вершиной кивая,
             Волнуясь, качалось оно.
   
             133. И шли мы тогда къ перевалу
             И пропасть минули ужъ ту,
             Гдѣ грѣшники эти страдаютъ,
   
             136. Сгубившіе душу свою.
   

ПѢСНЬ XXVIII.

Данте достигаетъ девятой ямы восьмого круга, гдѣ терпятъ наказаніе сѣятели расколовъ и раздоровъ. Каждому виду сѣятелей расколовъ предназначается особое наказаніе. Поэты здѣсь встрѣтили: Магомета, Али, Петра Медичина, Куріона, Моска и Бертрама-даль-Борніо.

             1. Не знаю, кто-бъ взялся стихами,
             Хоть бѣлыми все описать,
             Страданья и раны и кровь ту,
   
             4. Что тутъ мнѣ пришлось увидать.
             Не въ силахъ языкъ человѣка
             И словъ я не знаю такихъ.--
   
             7. Бездѣйствуетъ разумъ смущенный
             При видѣ страданій однихъ.
             И если собрать бы всѣ жертвы
   
             10. Пуническихъ войнъ, о, Творецъ!
             Хотя бы въ той битвѣ при Каннахъ,
             Гдѣ было три мѣры колецъ;
   
             13. И къ нимъ приключить Сарациновъ,
             Гвискарда, изгнанниковъ всѣхъ,
             А также погибшихъ въ сраженьи
   
             16. Манфреда съ Анжуйскимъ -- и тѣхъ,
             Чьи кости сбираютъ въ Чепрано
             И если-бъ, страдальцы, они
   
             19. Собравшися тутъ во-едино,
             Всѣ раны открыли-бъ свои,
             То это-бы было ничтожно
   
             22. Въ сравненьи съ мученіемъ тѣмъ,
             Которымъ терзается грѣшникъ,
             Не зная покоя совсѣмъ.
   
             25. Какъ бочка безъ дна извергаетъ;
             Въ мгновенье всю воду; такъ сталъ
             Надрѣзанный грѣшникъ и тутъ же
   
             28. Нутро онъ свое извергалъ;
             И сердце и печень упали
             Несчастному прямо къ ногамъ
   
             31. И только взглянулъ я, тотчасъ же
             Онъ грудь разорвалъ свою самъ
             И мнѣ онъ сказалъ: " посмотри-ка
   
             34. "Какъ пыткой мучимъ Мугамудъ!
             "Съ разбитымъ лицомъ, это плачетъ
             "Племянникъ, Али, его тутъ.
   
             37. "И всѣ, ты которыхъ здѣсь видишь,
             "Раскольники только одни;
             "Имъ тѣло теперь раскололи
   
             40. "За то, что кололи они
             "И* вѣру, и церковь святую.
             "Терзаясь, мы кругъ обойдемъ.
   
             43. "А тамъ ужъ зажившія раны
             "Намъ снова разрубятъ мечемъ.
             "О ты, что съ вершины взираешь,
   
             46. "Какъ видно, ты хочешь узрѣть
             "Тѣ муки, которыя скоро
             "Придется тебѣ претерпѣть?"
   
             49. Учитель же мой тутъ отвѣтилъ:
             "Онъ живъ и, какъ ты, не грѣшилъ
             "И нѣтъ къ тому повода вовсе,
   
             52. "Чтобъ участь твою онъ дѣлилъ.
             "И дано мнѣ право, живому,
             "Ему показать только васъ. "
   
             55. И грѣшники слыша все это,
             Столпяся, смотрѣли на насъ.--
             Тогда Мугамудъ, собираясь
   
             58. Уже уходить, мнѣ сказалъ:
             "Скажи ты монаху Долчину --
             "Что общность всегда защищалъ
   
             61. "Владѣнья женой и вещами,--
             "Что скоро сюда онъ придетъ
             "И пусть онъ припасовъ побольше
             64. "Для жизни своей припасетъ;
             "И скоро Наварцамъ не дастся:
             "Съ женою его тѣ сожгутъ."
   
             67. Сказавши все это сокрылся
             Раскольникъ отъ насъ, Мугамудъ.
             Но тутъ появился другой ужъ
   
             70. Съ разрѣзомъ отъ горла до вѣкъ.
             Какъ прочія дико и странно
             Смотрѣлъ на васъ сей человѣкъ.
   
             73. И онъ мнѣ сказалъ: "я какъ будто
             "Въ Италіи видѣлъ тебя
             "И если туда возвратишься
   
             76. "То вспомни Медчиса Петра;
             "Двумъ гражданамъ города Фано
             "Анджелло и Гвидо скажи,
   
             79. "Что въ морѣ у той Католики
             "Измѣной погибнутъ они.
             "На всемъ протяженіи моря
   
             82. "Нептунъ не видалъ никогда
             "Такого злодѣйства, какое
             "Надъ ними свершится тогда,
   
             85. "Когда одноглазый измѣнникъ,
             "Правитель Римини, сзоветъ
             "Ихъ будто-бы для совѣщанья
   
             83. "И тутъ же измѣной убьетъ."
             Ему возразилъ я тотчасъ же:
             "Скажи мнѣ, кто родинѣ врагъ?"
   
             91. И грѣшнику всею рукою,
             Закрывши лицо, онъ мнѣ такъ
             Отвѣтилъ: "вотъ этотъ
   
             94. "Языкъ потерялъ здѣсь свой онъ
             "За то лишь, что Цезарю подалъ
             " Совѣтъ перейти Рубиконъ. "
   
             97. Я видѣлъ, какъ тутъ пристыженный
             Совсѣмъ покраснѣлъ Куріонъ --
             Онъ славился рѣчи красою,
   
             100. И Цезарь былъ имъ увлеченъ.
   

ПѢСНЬ XXIX.

Данте встрѣчаетъ въ девятой ямѣ своего двоюроднаго дѣда Джери-дель-Белло, во послѣдній ушелъ не сказавъ своему внуку ни слова. Затѣмъ поэты переходятъ въ десятую яму, гдѣ осуждены на страданіе фальшивые монетчики и алхимики, между ними Виргилій и Данте встрѣчаютъ Грифволино д'Ареццо и Капоккіо

             1. Всѣ эти толпы осужденныхъ,
             Страданья, мученія ихъ
             Меня опьяняли; Виргилій
   
             4. Сказалъ мнѣ: "чего ты притихъ?
             "И взоры свои направляешь
             "На этихъ страдальцевъ-тѣней?
   
             7. "Обширна вѣдь эта долина
             "И грѣшниковъ много есть въ ней.
             "Луна ужъ у насъ подъ ногами
   
             10. "То значитъ, что полдень насталъ
             "И времени мало осталось,
             "Которое намъ даровалъ
   
             13. "Создатель; и много увидѣть
             "Тебѣ еще тутъ предстоитъ
             "Ужаснѣй того, что ты видѣлъ
   
             16. "Идемъ же мы: время спѣшитъ!"
             "О, если бы зналъ ты, учитель," --
             Наставнику такъ а сказалъ,--
   
             19. "Зачѣмъ я въ ту пропасть взираю,
             "Ты самъ бы меня побуждалъ.
             Но вождь мой впередъ подвигался
   
             22. И такъ я ему говорилъ:
             "Въ той ямѣ я видѣлъ, какъ-будто
             "Какой-то мой родственникъ былъ."
   
             25. "Но онъ мнѣ отвѣтилъ: "какое
             "До родственныхъ дѣло тебѣ?
             "Вчера еще,-- видѣлъ я,-- пальцемъ
   
             28. "Тебѣ онъ грозилъ въ глубинѣ.
             "Зовутъ его Джери-дель-Белло,
             "Въ семьѣ онъ раздоры вселилъ;
   
             31. "Его ты, пройдя, не замѣтилъ,
             "Съ другимъ ты тогда говорилъ.
             "Учитель" -- сказалъ я -- "убитъ онъ
   
             34. "Никто не отмстилъ за него
             "И, жалость во мнѣ возбуждая,
             "Онъ сердится, видно, за то."
   
             37. И такъ говоря, ужъ дошли мы
             До ямы десятой тогда,
             Которая стономъ, рыданьемъ
   
             40. И мракомъ покрыта всегда.
             И жалобы снова а слышалъ,
             И уши руками закрылъ;
   
             43. И если бы всѣхъ, кто въ Мареммѣ
             Кіаненѣ, въ Сардиніи былъ
             Въ теченіи лѣта лишь боленъ,
   
             46. Собрать бы всѣхъ въ кучу одну,
             То этимъ весь ужасъ той ямы
             Я смѣло напомнить могу.
   
             49. Въ той ямѣ гніющаго тѣла
             Сильнѣйшій я запахъ слыхалъ,
             Алхимики тутъ-то мучимы,--
   
             62. Объ этомъ я скоро узналъ.
             Мнѣ вспомнился островъ Эгина,
             Которымъ Эакъ завладѣлъ.
   
             55. На немъ, отъ зловонія язвы,
             Осталася груда лишь тѣлъ.
             Юпитеръ для сына тогда же
   
             58. Въ людей превратилъ муравьевъ.
             Но все же Эгина не можетъ --
             Я въ этомъ ручаться готовъ,
   
             61. Сравниться съ долиной той ада,
             Наполненной грѣшниковъ тьмой.
             Иные спокойно лежали,
   
             64. Уткнувшися внизъ головой;
             Иные ползли по той ямѣ,
             Иные на людяхъ легли.
   
             67. И, молча, на грѣшниковъ глядя,
             Средь стоновъ и мукъ мы пошли.
             Страдальцевъ двухъ тутъ я увидѣлъ,
   
             70. Покрывшихся сплошь коростой;
             Они какъ двѣ грѣлки, сидѣли,
             Прижавшись, другъ къ другу спиной.
   
             73. И конюхъ, всегда торопливый,
             Не чиститъ такъ быстро коней,
             Какъ грѣшники эти ногтями
   
             76. Скребли свое тѣло, ей-ей!
             Страданья свои облегчая,
             Они свои струпья скребли
   
             79. Такъ быстро, какъ поваръ ножемъ лишь
             Срываетъ у рыбъ чешуи.
             "О, ты, что руками, какъ будто
   
             82. "Клещами все тѣло дерешь,
             "Немногихъ хотя Итальянцевъ,
             "Быть можетъ, ты мнѣ назовешь."
   
             85. Учитель спросилъ такъ и грѣшникъ,
             Рыдая отвѣтилъ ему:
             "Мы оба, вотъ съ нимъ, итальянцы,--
   
             88. "Но кто ты и здѣсь почему?"
             И тутъ, на меня указуя,
             Учитель ему отвѣчалъ:
   
             91. "По ямамъ всѣмъ мрачнаго ада
             "Я долго и много блуждалъ,
             "Чтобъ ваше жилище живому
   
             94. "Ему вотъ, какъ есть, показать".
             Они отскочили и въ страхѣ
             Тотчасъ же начали дрожать.
   
             97. Тогда мнѣ замѣтилъ наставникъ:
             -- "Спроси, что желаешь у нихъ."
             -- "О, если желаете чтобы,"
   
             100. Такъ началъ я спрашивать ихъ,--
             "Въ томъ мірѣ бы васъ не забыли
             "И помнили много бы лѣтъ
   
             103. "Скажите мнѣ, гдѣ вы родились?
             "И дайте скорѣе отвѣтъ,
             "На боли свои не взирая." --
   
             106. Одинъ отвѣчалъ: -- "я. родился
             "Въ Ареццо и тамъ былъ сожженъ,
             "Я жертвой Альберта явился,
   
             109. "И билъ низачто осужденъ.
             "Но здѣсь-то Миносъ справедливый
             "За дѣло меня осудилъ.
   
             112. "А тамъ -- архипастырь Сіенскій --
             "За то лишь, что я пошутилъ,
             "Сказавши Альберту, что быстро,
   
             115. "Какъ птица, летать я могу --
             "Предалъ всенародно сожженью,
             "Меня привязавши къ костру.
   
             118. "Миносъ же не то, что епископъ:
             "Онъ въ яму меня посадилъ
             "Десятую круга восьмого
   
             121. "За то, что алхимикомъ былъ,"
             Тогда я замѣтилъ поэту:
             -- "О эти Сіенцы! Они
   
             124., Своимъ легкомысльемъ давно ужъ
             "Французовъ, кажись превзошли."
             Другой прокаженный, услышавъ
   
             127.-- "Изъ нихъ исключи," закричалъ:
             "Ты Стрикку, который умѣренъ:
             "Онъ въ день, что имѣлъ промоталъ.
   
             130. "Николо, ты выкинь кутилу
             "И шайку ты ту не считай,
             "Съ которою Качьо д'Ашьяно
   
             133. "Имѣніе пропилъ и рай.
             "Но ежели знать ты желаешь.
             "Кто мнѣнье твое подтвердитъ,
   
             136. "Вглядись мнѣ въ лицо и узнаешь,
             "Что то Каспоккіо стоитъ,
             "Который съ тобою учился,
   
             139. "А послѣ алхимикомъ былъ.
             "Вѣдь помнишь же ты, Алигьери.
             "Что я обезьяною слылъ."
   

ПѢСНЬ XXX.

Въ этой пѣснѣ Данте продолжаетъ свой разсказъ о равныхъ видахъ подлоговъ; къ первому виду онъ относитъ алхимиковъ и фальшивыхъ монетчиковъ; ко второму, когда одно лицо выдаетъ себя за другое и къ третьему всякій обманъ и ложь. Здѣсь поэты встрѣтили Мирру, Джіани Скики, маэстро Адамо и Синона изъ Трои.

             1. Изъ ревности къ дочери Кадма,
             Его, основателя Ѳивъ,
             Юнона ѳивянъ не взлюбила
   
             4. И бѣды наслала на нихъ.
             Она Атаманте смутила:
             За львицу онъ принялъ жену,
   
             7. За львенковъ дѣтей своихъ кровныхъ;
             О камень разбилъ онъ главу,
             Отъ матери вызвавъ, Леарху.
   
             10. Съ другимъ-же ребенкомъ жена,
             Спасаясь, съ утеса спустилась
             И въ морѣ погибла она.
   
             13. Троянцевъ судьба наказала
             И ихъ сокрушила съ царемъ,
             Собакою выла Гекуба
   
             16. По сынѣ несчастномъ своемъ.
             Да! Много несчастья и бѣдствій
             На свѣтѣ я вспомнить могу.
   
             19. Никто-же. однако, ни въ Троѣ,
             Ни въ Ѳивахъ, не зналъ на-яву
             Тѣхъ фурій ужасныхъ, какія
   
             22. Терзаютъ не только звѣрей,
             Но въ злобѣ, въ свирѣпости ярой
             На части рвутъ бѣдныхъ людей,
   
             25. Какъ тѣни двѣ, что я увидѣлъ,
             Нагія, зеленыя всѣ!
             Одна за затылокъ схвативши
   
             29. Капоккія, мчалась во мглѣ.
             Товарищъ его, Гриффолино,
             Оставшись одинъ, мнѣ сказалъ:
   
             31.-- "Тотъ лѣшій грѣхи искупаетъ."
             И такъ я ему отвѣчалъ:
             -- "Но, если тебя не зацѣпитъ,
   
             34. "Зубами тутъ лѣшій другой,
             "Пока не ушелъ онъ отсюда
             "Скажи мнѣ, кто это такой?"
   
             37. И онъ мнѣ отвѣтилъ поспѣшно:
             -- "То подлая Мирры душа,
             "И ложе свое дерзновенно
   
             40. "Съ отцемъ раздѣлила она.
             "Его обманувши, какъ этотъ,
             "Что нагло кобылу укралъ,
   
             43. "И, образъ принявши Донати,
             "Себѣ ее самъ завѣщалъ."
             Едва только грѣшники эти
   
             46. Прошли, какъ я тутъ разглядѣлъ
             Того человѣка, который
             Видъ арфы лишь только имѣлъ.
   
             49. Какъ видно, страдалъ одъ водянкой
             И ростъ его рокъ сократилъ.
             Совсѣмъ не похожъ на людей онъ,
   
             52. На арфу-же такъ походилъ.
             Какъ будто въ чахоткѣ, открылись
             Двѣ толстыя губы его:
   
             55. Одна къ подбородку свернулась,
             Другую-же къ носу свело.
             И такъ, онъ сказалъ: "посмотрите,
   
             58. "Какъ страждетъ маэстро Адамъ,
             "О, вы, что въ обители скорби
             "Совсѣмъ не страдаете тамъ.
   
             61. "Когда я былъ живъ, наслаждался
             "Ни горя не зналъ, ни нужды,
             "Теперь-же я жажду такъ страстно,
   
             64. "Хоть даже бы капли воды.
             "Источники съ горъ Казентино
             "Всегда на глазахъ у меня,
   
             67. "И видомъ ихъ больше водянки
             "Я самъ истощаю себя.
             "Тамъ въ этой Роменѣ впервые
   
             70. "Я деньги поддѣлывать сталъ,
             "Съ одной стороны -- Іоанна,
             "Съ другой я цвѣты помѣщалъ.
   
             73. "Но вскорѣ меня обличили
             "И тотчасъ сожгли на кострѣ.
             "И, какъ подстрекатели, графы
   
             76. "Ромены виновники всѣ.
             "Чтобъ ихъ, подлецовъ, только видѣть
             "Отрекся-бы я отъ воды.
   
             79. "Одинъ, говорятъ, уже съ нами,
             "Но что тутъ подѣлаешь ты?
             "Животъ мой итти мнѣ мѣшаетъ.
   
             82. "Хоть шагъ бы одинъ лишь пройти
             "Въ сто лѣтъ я былъ въ силахъ, то смѣло
             "Побрелъ-бы, чтобъ ихъ лишь найти.
   
             85. "Они мнѣ внушили ту мысль
             "Флорины поддѣлывать; я
             "Совѣтами ихъ соблазнился
   
             88. "Навѣки себя загуби."
             Его я спросилъ, что за тѣни
             Направо валяются тамъ?
   
             91. И онъ мнѣ отвѣтилъ: "свалился
             "Когда въ эту бездну я самъ,
             "Они уже здѣсь находились
   
             94. "И слышалъ я злобный ихъ стонъ.
             "Вотъ эта -- Пентефрія-лгунья
             "А этотъ -- обманщикъ Синонъ."
   
             97. Тогда, возмущенный, обманщикъ,
             Вскочивши, ударилъ его
             По брюху и звукъ барабана
   
             100. Я слышалъ въ мгновеніе то.
             И тотчасъ Адамъ, размахнувшись,
             По мордѣ Синопа хватилъ.
   
             103.-- "Хоть двигаться ужъ не могу я"
             Сказалъ онъ "но хватитъ мнѣ силъ
             "Пощечину дать тебѣ звонко."
   
             106. Синонъ-же отвѣтилъ тогда:
             -- "Ты ловкость руки доказалъ ужъ
             "Флорины поддѣлалъ когда."
   
             109.-- "Теперь только правду сказалъ ты,"
             Замѣтилъ маэстро Адамъ.
             "А въ Троѣ Пріаму когда-то
   
             112. "Сказалъ-ли ты правду и тамъ"?
             -- "Я словомъ надулъ только, ты-же
             "На дѣлѣ обманъ совершилъ
   
             115. "Ты дьяволовъ ада гнуснѣе,"
             Въ отвѣтъ ему грекъ говорилъ.
             -- "Нѣтъ, вспомни ты лучше про лошадь
   
             118. "Которую въ Трою ты ввелъ.
             "И подлымъ коварствомъ, конечно,
             "Ты всѣхъ въ изумленье привелъ!"
   
             121. Сказалъ такъ маэстро; Синонъ-же
             Тотчасъ ему такъ отвѣчалъ:
             -- "Животъ твой разросся и тщетно
   
             124. "Хоть капли воды ты искалъ."
             Аданъ возразилъ: "да и самъ ты
             "Томимъ лихорадкою злой
   
             127. "И жаждешь лишь влаги, въ которой
             "Нарцизъ любовался собой,"
             Наставникъ тогда мнѣ замѣтилъ:
   
             130. "Коль слушать желаешь ихъ ты,
             "Тебѣ я скажу откровенно:
             "Навѣрно поссоримся мы".
   
             133. Онъ съ гнѣвомъ ко мнѣ обратился,
             Смутили меня тѣ слова.
             Отъ нихъ а не въ силахъ очнуться,
   
             136. Какъ бы отъ тяжелаго сна.
             И стыдно мнѣ стало, и больно,
             И я оправдаться хотѣлъ.
   
             139. Но тутъ говорить ужъ не могъ я
             И слова сказать не съумѣлъ.
             -- "Твой стыдъ", мнѣ замѣтилъ Виргилій,
   
             142. "Теперь оправдаетъ тебя,
             "На впредь ты не дѣлай того-же,
             "Не то не увидишь меня.
   
             145. "Позорно желанье на свалки,
             "Подобныя этой, взирать,
             "Смотрѣть эти мерзости ада,
   
             148. "Рѣчамъ негодяевъ внимать."
   

ПѢСНЬ XXXI.

Поэты достигли центра восьмого круга и должны были вступить въ девятый кругъ, наполненный великанами; общій видъ этихъ великановъ; Данте принимаетъ ихъ за башни. Изъ этихъ великановъ Виргилій называетъ своему спутнику Немврода, Фіальта и Антея; послѣдній я снесъ поэтовъ въ самый глубокій колодецъ.

             1. Вначалѣ смутился я сильно.
             Но вскорѣ пришелъ я въ себя,
             Какъ мечъ Ахиллеса, сразивши,
   
             4. Та рѣчь исцѣлила меня.
             Утесъ обогнувши, мы вышли
             Изъ мрачной долины, и тамъ
   
             7. Какъ будто-бы сумракъ вечерній
             Все видѣть препятствовалъ намъ.
             Звукъ рога протяжный и громкій
   
             10. Внезапно я вдругъ услыхалъ;
             Онъ грома сильнѣй былъ, и въ страхѣ
             Совсѣмъ я смущенный взиралъ.
   
             13. Орландо, измѣной сраженный,
             Не могъ-бы такъ сильно трубить;
             И, башни въ томъ краѣ увидя,
   
             16. Спѣшилъ я поэта спросить:
             "Какъ городъ тотъ странный зовется?"
             Но онъ мнѣ отвѣтилъ: "Во тьмѣ,
   
             19. "Ты многое видѣть желаешь,
             "Не медли и скоро тебѣ
             "Тогда убѣдиться придется,
   
             22. "Какъ ложны всѣ чувства твои."
             И, взявъ меня за руку нѣжно,
             Сказалъ онъ мнѣ кротко: "Пойми,
   
             25. "Не башни то вовсе, а люди
             "Громаднаго роста, и тамъ
             "По поясъ въ колодцахъ томятся."
   
             28. И тутъ уже началъ я самъ,
             Какъ будто-бъ туманъ разошелся,
             Ошибку свою сознавать;
   
             31. Однако, при видѣ чудовищъ,
             Я страхъ уже сталъ ощущать.
             Какъ башни на стѣнахъ высокихъ
   
             34. Монтерджіоне стоятъ,
             Такъ эти гиганты, въ колодцахъ
             По поясъ увязши, торчатъ.
   
             37. Ихъ руки привязаны къ бедрамъ,
             И думаю я: вѣдь умно,
             Что нынѣ ужасныхъ гигантовъ
   
             40 Природѣ творить не дано.
             Отъ Марса отнявъ исполиновъ,
             Сподвижниковъ этихъ, она
   
             43. Оставила между звѣрями
             Гигантовъ: кита и слона.
             Но если-бы къ силѣ столь грозной
   
             46. И волѣ порочной такой
             Добавить бы разума силу,
             То сгинулъ и родъ бы людской.
   
             49. Ихъ лица громадны такъ были,
             Какъ куполъ на храмѣ Петра;
             И прочіе члены, конечно,
   
             52. Тому сообразны всегда.
             И если-бъ трехъ этихъ Фридландцевъ,
             Что ростомъ прославились, взять
   
             55. Одинъ на другаго поставить,
             До шеи бы имъ не недостать.
             "Raphel mai amech Zabi Almi!1
   
             58. Одинъ великанъ закричалъ;
             (Не могъ говорить онъ, какъ люди),
             И тутъ моя наставникъ сказалъ:
   
             61.-- "Душа безтолковая! ярость,
             "Когда овладѣетъ тобой,
             "Труби ты въ свой рогъ и утѣшься,
   
             64. "Вѣдь онъ у тебя за спиной."
             Ко мнѣ обратился наставникъ,
             Сказавъ мнѣ: "Вотъ это Немвродъ,
   
             67. "Онъ башни высокой строитель.
             "На разныхъ нарѣчіяхъ родъ
             "Людской говоритъ, за ту пошлость,
   
             70. "Ему суждено-же не знать
             "Нарѣчій людскихъ, и не можетъ
             "Никто его рѣчи понять.
   
             73. Свернувши налѣво, прошедши
             Путь длинный полета стрѣлы,
             Страшнѣе Немврода и больше
   
             76. Гиганта увидѣли мы.
             Онъ скованъ былъ цѣпью тяжелой.
             И тутъ мнѣ наставникъ сказалъ:
   
             79.-- "Онъ противъ Юпитера нагло,
             "Гордецъ дерзновенный, возсталъ;
             "Фіальтомъ зовутъ его, первымъ
   
             82. "Онъ въ свалкѣ боговъ напиралъ.
             "И цѣпью сковали тѣ руки,
             "Которыми онъ воевалъ?
   
             85. Тогда я отвѣтилъ: "О, какъ бы
             "Мнѣ тутъ Бріарея узрѣть".
             Наставникъ сказалъ: "надо прежде
   
             88. "Антея намъ здѣсь посмотрѣть;
             "Не скованъ онъ вовсе и можетъ
             "Нарѣчьемъ людскимъ говорить;
   
             91. "Онъ въ глубь понесетъ насъ, и тамъ ужъ
             "Создатель велѣлъ заключить
             "Его, Бріарея; онъ связанъ,
   
             94. "Похожъ на Фіальта лицемъ;
             "Но только пожалуй свирѣпѣй,--
             "Такимъ-же онъ былъ гордецомъ."
   
             97. Земли сотрясенье не можетъ,
             Такъ сильно собой оглушать,
             Какъ начали башни, лишь только
   
             100. Фіальтъ повернулся, трещать.
             Отъ страха едва я не умеръ
             И путь продолжая, пришли
   
             103. Съ учителемъ мы ужъ къ Антею;
             И только къ нему подошли,
             Какъ началъ наставникъ: "О, славный
   
             106. "Герои, что въ долинѣ стяжалъ
             "Безсмертную славу, гдѣ грозный,
             "Гонимый, погибъ Аннибалъ.
   
             109. "Тамъ тысячи львовъ добывалъ ты,--
             "Б если*бъ напалъ на боговъ,
             "То славой покрылъ бы высокой
   
             112. "Земли нашей бѣдной сыновъ.
             "Снеси насъ въ ту пропасть, гдѣ Коцитъ
             "Окованъ морозомъ, и насъ
   
             115. "Ты самъ не заставь обратиться,
             "Къ другимъ великанамъ какъ разъ.
             "Вотъ тотъ человѣкъ, что съумѣетъ
   
             118. "Желанья твои исполнять,
             "И насъ ты отнюдь не гнушайся,
             "Нагнись, чтобы на руки взять.
   
             121. "Онъ славу твою возстановитъ
             "На все позабывшей землѣ,
             "Покуда потребуетъ Богъ Нашъ
   
             124. "Его въ ту обитель къ Себѣ."
             Гигантъ свои руки расправилъ,
             Которыхъ всю мощь испыталъ
   
             127. Вѣдь самъ Геркулесъ, и тотчасъ-же
             Поэта онъ на руки взялъ.
             И тотъ мнѣ сказалъ: "подойди-же
   
             130. "Поближе," и я подошелъ.
             Какъ только я сѣлъ, исполинъ нашъ
             Въ ту пропасть отважно пошелъ.
   
             133. Есть башня въ Болоньи, зовется
             Она Каризенда, и тамъ
             Какъ будто, когда приглядишься,
   
             136. На встрѣчу идетъ облакамъ.
             Такимъ же Антей мнѣ казался,
             Когда наклонился, чтобъ взять
   
             139. Насъ на руки; мнѣ захотѣлось
             Другую дорогу избрать;
             Но онъ осторожно понесъ насъ
   
             142. И тихо поставилъ на дно
             Той пропасти, гдѣ Люциферу,
             Іудѣ страдать суждено.
   
             145. И тотчасъ же башню Болоньи
             Уже не напомнилъ онъ мнѣ,
             Но сталъ онъ такъ прямо, какъ мачта
   
             148. Стоитъ на большемъ кораблѣ.
   

ПѢСНЬ XXXII.

Данте подраздѣляетъ девятый кругъ на четыре концетрическихъ круга или отдѣла: первый изъ нихъ называется отдѣлокъ Каина, гдѣ наказываются братоубійцы и вообще предатели своихъ родныхъ; второй отдѣлъ Антенора, гдѣ осуждены терпѣтъ мученія измѣнники отечества; третій отдѣлъ Птоломея, гдѣ страдаютъ измѣнники друзей и четвертый Джудека, по имени Іуды Предателя, гдѣ терпятъ муки измѣнники своихъ господъ и благодѣтелей. Въ этой пѣснѣ говорится только о первыхъ двухъ отдѣлахъ. Между измѣнниками братьямъ и другимъ родственникамъ поэты встрѣтили Альберти ли Мангона, Камичіонъ де и Папци, Сассль Маскерони. А въ среди измѣнниковъ отечества были: Бонка-делли-Абатти, Абатъ Бекерія, Джіанни дель Сольданіеръ, Гавеловъ, Трибальделло.

             1. О если владѣлъ-бы я смѣло
             Могучимъ и рѣзкимъ стихомъ,
             Я дно описалъ-бы вселенной.
   
             4. Но нынѣ молю обо одномъ
             Помочь мнѣ, о, музы! вы дали
             Однимъ дуновеньемъ своимъ
   
             7. Возможность тому Амфіону
             Ѳивы создать; и моимъ
             Внемлите моленьямъ, и силу
   
             10. Мнѣ дайте вы людямъ сказать,
             Что въ центрѣ вселенной далекомъ
             Пришлось мнѣ слыхать и видать.
   
             13. О, племя проклятое, мѣсто
             Такое дано вамъ въ аду,
             О воемъ, скоты и злодѣи,
   
             16. Безъ страха сказать не могу.
             Когда въ глубину мы вступили
             Я голосъ услышалъ: "смотри,
   
             19.. "Куда ты идешь и несчастнымъ
             "Двумъ братьямъ головъ не дави."
             Глаза опустивъ, я увидѣлъ:
   
             22. На озерѣ самъ я стою;
             Его какъ стекломъ закрывалъ ужъ
             Слой толстый блестящаго льду;
   
             25. Ни быстрый Дунай, ни Танаисъ
             Въ холодныхъ Россіи степяхъ
             Не могутъ сравниться съ Коцитомъ,
   
             28. Не такъ погрязаютъ во льдахъ;
             И если-бъ гора Таберника,
             Или Піетрапана туда
   
             31. Всей тяжестью-бъ вмѣстѣ упали,
             Они не разбили бы льда.
             Какъ ночью осенней, когда ужъ
   
             34. Крестьяне на жатву идутъ,
             Лягушка, лишь высунувъ морду
             И жалобно квакаетъ тутъ.
   
             37. Такъ тѣни тѣ лица лишь только
             Изъ льда выставляли свои,
             И щолкали сильно зубами,
   
             40. Какъ клювомъ стучатъ журавли.
             Отъ стужи ихъ губы синѣли
             И слезы обильно текли;
   
             43. И тамъ я увидѣлъ двѣ тѣни,
             Такъ плотно прижались они,
             Что волосы ихъ ужъ смѣшались.
   
             46. "Скажите мнѣ, кто вы?" -- спросилъ
             Я ихъ, и они поглядѣли,
             Но въ ледъ ихъ морозъ обратилъ,
   
             49. И вотъ новый грѣшникъ, что уши
             Уже отморозилъ себѣ,
             "Зачѣмъ ты такъ пристально смотришь?"
   
             52. Сказалъ, обращаясь ко мнѣ.
             "И если узнать ты желаешь,
             "Кто были несчастные тѣ,
   
             55. "То знай ихъ отецъ Фальтероной
             "Владѣлъ, что Бизенцѣ -- рѣкѣ
             "Начало даетъ,-- и въ наслѣдство
   
             58. "Ее получили они.
             "И мѣсто вотъ это Каину.
             "Хоть все ты кругомъ обойди,
   
             61. "Ужасныхъ столь грѣшниковъ тяжкихъ
             "Отнюдь даже здѣсь не найдешь;
             "И самъ Мордареко, Фокачьо
   
             64. "Ты праведнѣй ихъ назовешь,
             "И даже Сасоль Маскерони
             "Не могъ себя съ ними сравнить.
   
             67. "И что-бы не нужно мнѣ было,
             "Тутъ много съ тобой говорить,
             "Скажу, что Камичьонъ-де-Паици,
   
             70. "Такъ звали меня на землѣ."
             Я дальше пошелъ и замершихъ.
             Ужъ тысячи видѣлъ во мглѣ,
   
             73. О въ центрѣ вселенной куда все
             Стремится природой вещей;
             Я страхъ ощущалъ и не знаю,
   
             76. Случайно-ль, иль нѣтъ, но своей
             Ногой я ударилъ, внезапно
             Въ лицо, одной тѣни; она.
   
             79. Рыдая, спросила: "за что-же
             "Ногой попираешь меня?
             И тутъ я сказалъ: "о, наставникъ,
   
             82. "Немного хоть здѣсь погодимъ,
             "А тамъ, если хочешь, то даже
             "Мы дальше впередъ побѣжимъ."
   
             85. Поэтъ подождалъ и сказалъ я
             Той тѣни: "ты кто-же такой?"
             И онъ мнѣ отвѣтилъ"а ты кто?"
   
             88. "Хоть былъ-бы ты даже живой,
             "То все-же не смѣлъ-бъ въ Антенорѣ
             "Ходить здѣсь по нашимъ главамъ."
   
             91. Ему я отвѣтилъ: "Живой я
             "И хочешь ты если, то тамъ
             "Я всѣмъ разскажу о тебѣ-же."
   
             94. Но онъ мнѣ сказалъ: "ты меня
             "Не можешь польстить этимъ вовсе,
             "Не нужно совсѣмъ мнѣ тебя."
   
             97. Его за вихоръ ухватилъ я,
             Ему говоря: "ты скажи,
             "Кто ты мнѣ, я волосы вырву."
   
             100. И онъ мнѣ отвѣтилъ: "такъ рви
             "А все-же тебѣ не скажу я."
             Тутъ вырвалъ я тотъ часъ-же прядь.
   
             103. Онъ лаять собакою началъ;
             -- "Эй, Бокка, зачѣмъ-же опять
             "Ты лаешь? кой чортъ тебя тронулъ?"
   
             106. Тогда закричалъ я: "теперь
             "Я знаю кто ты, злой измѣнникъ,
             "И всѣмъ разскажу, о, повѣрь."
   
             109. -- "Скажи тамъ, что хочешь,"-- отвѣтилъ
             Мнѣ Бокка, "но также скажи,
             "Что тотъ, кто назвалъ меня, грѣшникъ
   
             112. "Буозо-Дувра; твои
             "Другіе сосѣди вѣдь тоже
             "Враги для отчизны своей;
   
             115. "Ботъ этотъ Джіанни Сольданьеръ
             "А тотъ самъ аббатъ Беккерей."
             Едва отъ него отошли мы,
   
             118. Двухъ грѣшниковъ я увидалъ:
             Въ той ямѣ во льду замерзая,
             Одинъ надъ другимъ тамъ лежалъ,
   
             121. Съ свирѣпостью верхній вцѣпился
             Зубами въ затылокъ того,
             Что ниже его находился
   
             124. И ѣсть началъ жадно его.
             Тидей умирая, не жралъ такъ
             При Ѳивахъ врага своего.
   
             127. Какъ черепъ тотъ грѣшникъ свирѣпый
             Страдальца сосалъ одного.
             И тутъ я сказалъ: "о, подобный
   
             130. "Лишь дикому звѣрю, ты мнѣ;
             "Скажи-ты, за что-же терзаешь?
             "К я передамъ на землѣ.
   
             133. "Лишь только обоихъ узнаю
             "И сущность вины разберу,
             "О томъ, въ чемъ виновенъ тотъ грѣшникъ,
   
             136. "Я людямъ тогда разскажу.
             "И должную тамъ справедливость
             "Охотно тебѣ я воздамъ,
   
             139. "И если языкъ не отсохнетъ,
   
             140. "О томъ я повѣдаю самъ."
   

ПѢСНЬ XXXIII.

Поэтъ разсказываетъ о смерти графа Уголико съ его сыновьями и внуками, который вмѣстѣ со свовмъ бывшимъ другомъ Руджіери находится на границѣ Антеворы и Птоломеи, гдѣ страдаютъ за измѣну друзьямъ и отечеству. Разсказъ нова ха Альбериго.-- Бранно д'Оріо.

             1. Тутъ грѣшникъ отъ пищи ужасной
             Кровавый свой ротъ оторвалъ;
             Онъ губы обтеръ волосами
   
             4. Той жертвы, и такъ мнѣ сказалъ:
             -- "Страданья мои ты желаешь
             "Разсказомъ моимъ обновить;
   
             7. "Но если предателю могутъ"
             "Позоромъ слова тѣ служить;
             "Сквозь слезы тебѣ разскажу я,
   
             10. "Хотя и не знаю кто ты;
             "Но думаю ты, флорентіецъ,
             "Спустившійся къ намъ съ высоты.
   
             13. "И знай-же, что графъ Уголино,
             "Такъ звали меня на землѣ,
             "А тамъ архипастырь Руджьери
   
             16. "Сосѣдомъ ужаснымъ сталъ мнѣ.
             "И въ силу его наущеній,
             "Съ дѣтьми и со внуками я
   
             19. "Былъ схваченъ и знай, что ужасно,
             "Жестоко казнили меня.
             "И тамъ, изъ отверстія клѣтки,
   
             22. "Пришлося мнѣ гдѣ голодать,
             "Что голода башней зовется,
             "Гдѣ многіе будутъ страдать, --
   
             25. "Не разъ я видалъ новолунье....
             "И сонъ мнѣ приснился такой,
             "Что будто бы грѣшникъ, вотъ этотъ,
   
             28. "Начальникомъ шайки былъ той,
             "Межъ Лукки и Пизы, въ горахъ что
             "Охотятся тамъ на волковъ.
   
             31. "Онъ будто-бъ впередъ посылаетъ
             Своихъ кровожаднѣйшихъ псовъ:
             "Гваланди, Сисмонди, Ланфранки,
   
             34. "Загнали ужъ волка съ дѣтьми,
             "И жертвы несчастныя жадно
             "На клочья терзали они.
   
             37. "Съ зарею проснувшись, я слышу,
             "Что дѣти рыдаютъ во снѣ
             "И просятъ о хлѣбѣ сквозь слезы."
   
             40. Тогда обращаясь ко мнѣ;
             "О, если ты, Данте, не плачешь,
             "То значитъ жестокъ ты и самъ.
   
             43. "Проснулися дѣти и встали,
             "И часъ тотъ пришелъ, когда намъ
             "Въ тюрьмѣ той обѣдъ приносили,
   
             46. "И вдругъ я тогда услыхалъ,
             "Что наглухо дверь забиваютъ;
             "Съ тоской на дѣтей я взиралъ.
   
             49. "Тогда мнѣ сказалъ Анзельмучьо: --
             "Отецъ, что случилось съ тобой?
             "Зачѣмъ ты такъ пристально смотришь?
   
             52. "На этотъ вопросъ роковой
             "Не могъ я отвѣтить, и въ мукахъ
             "Молчалъ цѣлый день и всю ночь:
   
             55. "Но только лишь солнце поднялось
             "И стало страдать мнѣ не вмочь,
             "Я съ горя кусалъ свои руки
   
             58. "И думали дѣти, что я
             "Отъ голода дѣлаю это,
             "И такъ утѣшали меня:
   
             61. "Отецъ, ты намъ далъ наше тѣло,
             "Назадъ его нынѣ возьми;
             "Его отдадимъ мы охотно,
   
             64. "Ты голодъ имъ свой утоли," --
             "Что-бъ ихъ не смущать я притихнулъ,
             "И такъ мы молчали три дня.
   
             67. "На день-же четвертый мой Гаддо
             "Упалъ мнѣ къ ногамъ лепеча:
             "Отецъ ты ужель не поможешь?"
   
             70. "И умеръ на мѣстѣ тогда.
             "Одинъ за другимъ всѣ скончались,
             "Слѣпымъ я ихъ щупалъ тѣла,
   
             73. "И мертвыхъ по имени звалъ я;
             "Но голодъ убилъ и меня."
             Сказавъ это, графъ Уголино
   
             76. Скосилъ такъ ужасно глаза,
             И снова за жертву принялся,
             Какъ песъ пожирая ее.
   
             79. О, Пиза, для слуха пріятно,
             Прелестно нарѣчье твое!
             Но такъ, какъ сосѣди все медлятъ,
   
             82. То пусть-же потопятъ тебя
             Горгона, а также Капрайя,
             Теченье Арно прекратя.
   
             85. И если-бы Графъ Уголино
             Дѣйствительно продалъ врагамъ
             Тебя, то ты все-же не вправѣ
   
             88. Жестоко отмстить такъ дѣтямъ!
             Да! Новыя Ѳивы! Вѣдь юность
             Всегда оправдала бы ихъ.
   
             91. Пришли мы, гдѣ грѣшниковъ льдины
             Сжимали въ объятьяхъ своихъ;
             Такъ головы въ верху поднявши
   
             94. И плакать они не могли;
             Ихъ слезы на вѣкахъ примерзли
             И больше изъ глазъ не текли.
   
             97. Лицо мое все обомлѣло
             На этомъ морозѣ, но я
             Замѣтилъ вдругъ вѣтеръ и тотчасъ
   
             100. Спросилъ я Виргилья тогда:
             "Откуда тотъ вѣтеръ? Ужели
             "Есть теплое что нибудь тамъ?"
   
             103. И онъ мнѣ отвѣтилъ: "глазами,
             "Дойдемъ мы лишь только, ты самъ
             "Увидишь, откуда тотъ вѣтеръ."
   
             106. Страдалецъ-же сталъ говорить:
             -- "Вы съ вѣкъ моихъ льдины снимите.
             "Что-бъ муки я могъ облегчить."
   
             109. Ему я отвѣтилъ: "скажи мнѣ,
             "Кто былъ ты, и тотчасъ тебя
             "Отъ мукъ я избавлю, иль пусть-же
   
             112. "Тѣ-жъ муки достигнутъ меня."
             И началъ онъ такъ: "Альбериго,
             "Такъ звали меня на землѣ,
   
             115. "Плодомъ съ моего огорода
             "Отравлены родичи всѣ."
             "Да развѣ ты умеръ?" спросилъ я,
   
             118. Но онъ мнѣ отвѣтилъ; "я самъ
             "Не знаю, что съ тѣломъ творится
             "Моимъ на землѣ этой тамъ.
   
             121. "Вотъ въ этотъ отдѣлъ, Птоломею,
             "Душа ниспадаетъ впередъ,
             "Чѣмъ парка Атропосъ нить жизни
   
             124. "Ея многогрѣшной прерветъ.
             "Что-бъ льдины изъ глазъ ты мнѣ вынулъ,
             "Скажу тебѣ я, что едва
   
             127. "Предательски смертный поступитъ,
             "Въ немъ демонъ царитъ, не душа.
             "И можетъ быть, тѣло страдальца,
   
             130. "Что узришь ты сзади меня,
             "Живетъ еще въ мірѣ подлунномъ.
             "И если пришелъ ты сюда
   
             133. "Недавно, то знай, что зовется
             "Онъ д' Оріо Бранко;, но я
             Сказалъ ему: "видно желать
   
             136. "Обманомъ смутить лишь меня,
             "Вѣдь д' Оріо живъ." Онъ отвѣтилъ:
             "О, Цанке еще не попалъ
   
             139. "Въ болото смолы, какъ ужъ тѣло
             "Онъ демону Бранки продалъ.
             "Ну что-же? протягивай руку
   
             142. "И живо открой мнѣ глаза."
             Но я удалился, считая,
             Что былъ справедливымъ тогда;
   
             145. И право хорошее дѣло
             Предателю зломъ заплатить!
             О, вы, Генуезцы! Довольно,
   
             148. Казалось бы вамъ ужъ грѣшить
             Съ монахомъ вѣдь тѣмъ, Альбериго,
             Подлѣйшимъ изъ всѣхъ; я видалъ
   
             151. Изъ васъ одного, что въ Коцитѣ
             Томяся, во льду замерзалъ.
             Межъ васъ-же живетъ его тѣло,
   
             154. Но съ демономъ вмѣсто души,
             И будто-бы волей своею
             Творитъ онъ, какъ прежде, грѣхи.
   

ПѢСНЬ XXXIV.

Данте и Виргилій достигли послѣдняго отдѣла девятаго круга, гдѣ несутъ наказаніе предатели своихъ господъ и благодѣтелей: этотъ отдѣлъ называется Джудека. Въ центрѣ этого отдѣла терпитъ муки Люциферъ, падшій ангелъ; въ его пасти находится голова Іуды Искаріотскаго, ноги предателя выдвигаются наружу; здѣсь также поэты видятъ Брута и Кассія, ноги которыхъ находятся въ пасти Люцифера. Затѣмъ Данте и Виргилій переходятъ изъ ада въ Чистилище по шерсти этого ню Люцнеера.

             1.-- "Смотри-ка вѣдь тамъ показались
             "Знамена ужъ ада царя."
             Сказалъ мнѣ наставникъ, и точно
   
             4. Какъ ночью, иль въ сумракѣ дня,
             Виднѣется мельницы образъ,
             Я тутъ Люцефира видалъ.
   
             7. Отъ вѣтра защиты не видя,
             За спину поэта я сталъ.
             Со страхомъ пишу я о мѣстѣ,
   
             10. Гдѣ грѣшники въ ледъ съ головой
             Зарыты и также прозрачны,
             Какъ будто-бы въ банкѣ съ водой.
   
             13. Одни лежатъ прямо, нагнувшись
             То кверху, то внизъ головой;
             Иныхъ-же грѣховное тѣло
   
             16. Изогнуто было дугой.
             Немного пройдя, мой наставникъ
             Исчадье мнѣ то показалъ,
   
             19. Что было прелестнымъ на небѣ;
             И такъ мнѣ тогда онъ сказалъ:
             -- "Вотъ тотъ Люциферъ, или Дите."
   
             22. И тутъ я не въ силахъ сказать,
             Что чувствовалъ въ эту минуту,
             Нѣтъ словъ, что-бы то описать.
   
             25. Ни живъ и ни мертвъ, я увидѣлъ,
             Что ада тотъ царь изо льда
             Едва выходилъ на полъ-груди
   
             28. И былъ грандіозенъ тогда.
             Да легче гиганта бы было
             Сравнить по размѣру со мной,
   
             31. Чѣмъ большаго всѣхъ великана
             Съ одной Люцифера рукой.
             И если онъ также ужасенъ,
   
             34. Какъ на небѣ чуденъ онъ былъ,
             То станетъ понятнымъ, конечно,
             Что зло онъ въ аду поселилъ.
   
             37. И я ужаснулся, увидѣвъ
             На немъ три различныхъ лица:
             Багровое прямо смотрѣло,
   
             40. А желтое справа, съ плеча,
             И третье напомнило цвѣтомъ
             Мнѣ длиннаго Нила жильцовъ;
   
             43. На каждомъ лицѣ находилось
             По парѣ гиганскихъ крыловъ;
             На крыльяхъ тѣхъ перьевъ не видно
   
             46. И больше они парусовъ;
             И служатъ причиной различныхъ
             Въ аду трехъ холодныхъ вѣтровъ.
   
             49. Тотъ царь обливался слезами,
             Что льются съ шести его глазъ;
             И каждаго пастью терзалъ онъ
   
             52. Трехъ грѣшниковъ вмѣстѣ, заразъ.
             И въ среднюю пасть, что низвергнутъ
             Былъ весь съ головою своей;
   
             55. Не столько въ зубахъ сокрушался,
             Сколь тяжко страдалъ отъ когтей.
             И тутъ мнѣ сказалъ мой наставникъ:
   
             58.-- "Вотъ это, что средній изъ нихъ,
             "Іуда предатель, коварный,
             "Страдаетъ сильнѣе другихъ.
   
             61. "Ты сбоку его видишь Брута,
             "Что Цезаря нагло убилъ;
             "Съ другого-жъ Создатель вселенной
   
             64. "Тамъ Кассія Самъ помѣстилъ!
             "Однако, идемъ-же: ужъ поздно,
             "Въ аду мы увидѣли все."
   
             67. Тогда по желанію поэта
             За шею я обнялъ его.
             Едва Люциферъ поднялъ крылья,
   
             70. Учитель вцѣпился въ него,
             И началъ спускаться со мною
             Межъ льдинъ и его самого.
   
             73. Достигнувши бедра съ трудомъ онъ
             Со мной повернулся, и вотъ
             Сталъ вверхъ подыматься, какъ будто
   
             76. Мы въ адъ возвращаемся тотъ.
             -- "Держись-же ты крѣпче, иного
             "Изъ ада тутъ выхода нѣтъ.
   
             79. Сказавъ это, бистро на камень
             Меня посадилъ мой поэтъ.
             И тутъ я увидѣлъ, что ноги
   
             82. Ужъ дьявола къ верху идутъ;
             И можешь, читатель, представить,
             Какъ самъ удивился я тутъ.
   
             85.-- "Вставай-же" -- сказалъ мнѣ учитель
             "Намъ будетъ итти тяжело,
             "Вѣдь солнце на небѣ высокомъ
   
             88. "Часа полтора какъ взошло."
             Дороги я вовсе не видѣлъ,
             Лежалъ лишь проходъ предо мной,
   
             91. И вставши сказалъ я: "учитель!
             "Охотно пойду за тобой;
             "Но прежде скажи, почему-же
   
             94. "Вверху Люцифера нога?
             "И ледъ тотъ куда-же дѣвался?
             "И ночь что такъ скоро прошла?"
   
             97. Тогда отвѣчалъ мой наставникъ:
             -- "Ты думаешь, мы еще тамъ,
             "У той стороны земли центра,
   
             100. "Гдѣ въ шерсть уцѣпился я самъ;
             "Но нѣтъ! Я едва повернулся,
             "Какъ центръ мы земли перешли.
   
             103. "Теперь въ поднебесную сферу
             "Уже мы съ тобою вошли;
             "Съ другой стороны она нашей;
   
             106. "Убитъ былъ подъ ней человѣкъ
             "Одинъ, безъ грѣха что родился,
             "И прожилъ безгрѣшно свой вѣкъ.
   
             109. "Теперь на сферическомъ камнѣ
             "Сидишь ты; съ другой стороны
             "Его помѣстилась Джу дека
   
             112. "Обитель, что видѣли мы.
             "Здѣсь утро, тамъ вечеръ; и дьяволъ.
             "Что лѣстницей намъ послужилъ,
   
             115. "И будто бы здѣсь повернулся,
             "Остался онъ также, какъ былъ.
             "Въ семъ мѣстѣ упалъ онъ на землю,
   
             118. "Покрылась водою она,
             "И тотчасъ-же въ нашу тутъ сферу
             "Отъ страха тогда перешла.
   
             121. "А эта вотъ часть поднялася,
             "И кверху отъ страха ушла;
             "Поэтому здѣсь и явилась
   
             124. "Такая большая гора.
             "Смотри: Вельзевулъ напугалъ тутъ
             "Всю землю; она собралась
   
             127. "И мрачнымъ проходомъ, безъ свѣту,
             "Какъ видишь ты самъ улеглась.
             "Журчанье ручья ты тутъ слышишь
   
             130. "Сквозь гору, что быстро течетъ,
             "И русло пробивъ доровнѣе,
             "Глубокія воды несетъ.*
   
             133. Съ учителемъ тотчасъ пошли мы
             По мрачной дорогѣ горой;
             Прекрасные часто предметы
   
             136. Мелькали сквозь щель предо мной.
             И въ свѣтлый тотъ міръ, направляясь,
             Спѣшили итти мы, и тамъ
   
             139. Едва лишь въ отверстіе вышли,
             Какъ звѣзды явилися намъ.
   

ПРИМѢЧАНІЯ КЪ ПѢСНЯМЪ "АДА"

Данте -- Алигіери

   Путешествіе Данте въ адъ, описанію котораго авторъ посвящаетъ свои тридцать четыре пѣсни, продолжалось три дня и три ночи. Началось оно въ страстную пятницу великаго поста и кончилось въ день Свѣтлого Христова Воскресенія.
   Божественная комедія -- эпопея, изложена стихами въ формѣ разсказа очевидца, которымъ будто-бы былъ самъ Данте-Алигіери. Онъ видѣлъ и слышалъ, что происходитъ въ аду, какъ мучаются грѣшники, какія страданія они претерпѣваютъ за грѣхи, содѣянные ими во время ихъ земной жизни. Этотъ фантастическій разсказъ имѣетъ глубокій смыслъ и значеніе по той строгой правдивости и реальности изображаемыхъ ужасовъ со всѣми мельчайшими подробностями. Короче, это уголовная хроника Италіи конца XIII вѣка. Данте говоритъ не только о своихъ современникахъ, пороки и добродѣтели которыхъ представляются въ живыхъ лицахъ, но также не забываетъ и другихъ лицъ, историческія имена которыхъ встрѣчаются въ пѣсняхъ "Ада".
   Нѣтъ надобности говорить, что стихотворная форма изложенія одна изъ труднѣйшихъ задачъ передать мысль достаточно ясно и понятно, но въ этомъ отношеніи поэтъ едва-ли заслуживаетъ упрека, тѣмъ болѣе, что вѣкъ, когда Данте писалъ свой "Адъ", итальянскій языкъ и поэзія были далеки отъ совершенства. Какъ талантливый художникъ, поэтъ рисуетъ передъ нами картину ужасовъ смѣлыми штрихами и живыми образами.
   Въ примѣчаніяхъ къ отдѣльнымъ пѣснямъ "Ада" читатели найдутъ всѣ необходимыя объясненія событій и именъ историческихъ лицъ, взятыхъ нами изъ итальянскаго подлиника: La Divina Commedia di Dante Alighieri Milano, anno 1804.
   

ПѢСНЬ I.

   1. Данте полагаетъ, что обыкновенный срокъ человѣческой жизни семьдесять лѣтъ, поэтому "пройдя полъ-пути своей жизни", означаетъ 35 лѣтъ отъ роду.
   6. "Заглохшій лѣсъ" изображаетъ жизнь, исполненную страстей и заблужденій.
   11. Сонъ, овладѣвшій Данте въ лѣсу, означаетъ человѣческую слабость и недостатокъ внутренняго свѣта.
   13. Холмъ, освѣщенный солнцемъ, которое направляетъ насъ ко всему доброму и полезному и указываетъ намъ прямой путь. Въ подлинникѣ сказано: "Planeta" такъ какъ Данте, по системѣ Птоломея, причисляетъ солнце къ планетамъ.
   28. "Въ пустынѣ безбрежной бродилъ" означаетъ поприще жизни со всѣми его невзгодами, бѣдствіями, печалью, или радостью, счастьемъ и довольствомъ.
   34-- 55. Когда Данте началъ всходить на холмъ, то ему преградила путь пантера -- это эмблема сладострастія, хитрости и лукавства; весьма понятно, что человѣкъ обладающій этими дурными качествами не любитъ свѣта, т. е. не желаетъ, чтобы его тайные замыслы были открыты.
   Левъ, появившійся вслѣдъ за пантерою, означаетъ гордость и властолюбіе,-- пороки, которые также омрачаютъ разумъ человѣка и заслоняютъ отъ него истинный свѣтъ.
   Наконецъ, волчица -- эмблема алчности и скупости также преслѣдуетъ Данте и заграждаетъ ему путь къ вершинѣ холма.
   Полагаютъ, что Данте подъ этими тремя звѣрями подразумѣвалъ именно тѣ страсти и пороки, которые мѣшали стремленію Италіи къ свѣту, т. е. къ объединенію. Данте, какъ великій мыслитель, сознавалъ, что Итальянцы тогда только могутъ итти по пути прогресса, когда сольются въ одно цѣлое государство. Дѣйствительно, Аппенинскій полуостровъ раздѣлался въ то время на нѣсколько мелкихъ государствъ, которыя постоянно враждовали другъ съ другомъ, а это, конечно, мѣшало ихъ внутреннему благоустройству и процвѣтанію.
   Новѣйшіе толкователи Данте говорятъ, что поэтъ подъ пантерою подразумѣвалъ Флоренцію и Гельфовъ; подъ Львомъ -- Францію; волчица-же изображала папу и римскую Курію.
   Этихъ трехъ животныхъ Данте по всей вѣроятности заимтствовалъ изъ Библіи отъ пророка Іереміи, только вмѣсто волка поставилъ волчицу, чтобы болѣе яркими красками очертить алчность папъ и всей римской Куріи.
   66--100. "Гдѣ солнце не свѣтитъ" въ итальянскомъ подлинникѣ сказано: "И soi tace" что значитъ; солнце молчитъ; у Данте часто встрѣчаются такія выраженія, которыя одинаково странны, какъ въ итальянскомъ языкѣ, такъ и въ русскомъ, но это характеристическія особенности Дантовскаго стиля.
   Когда Данте встрѣтилъ тѣнь Виргилія, то она стала говорить хриплымъ голосомъ, это означаетъ, что произведенія великаго поэта были почти совершенно забыты во времена вторженія варваровъ въ Италію.
   Въ итальянскомъ подлинникѣ сказано, что Виргилій родился "sub Julio" т. е. во время диктаторства Юлія Цезаря; кромѣ того Дайте упоминаетъ, что поэтъ родился "Tardi" т. е. поздно, слѣдовательно въ концѣ диктаторства Юлія Цезаря, который былъ убитъ въ 64 г. до P. X. и тогда Виргилію было всего шестнадцать лѣтъ; въ то время онъ написалъ только еще вторую эклогу. Во времена Данте всѣ въ Италіи относились съ уваженіемъ къ Виргилію и его произведеніямъ; простолюдины видѣли въ немъ, какъ бы пророка, и поклонники Виргилія, заучивши наизусть его извѣстную четвертую эклогу, смотрѣли на поэта -- язычника, какъ на полухристіанина. Въ "Божественной Комедіи" Данте считаетъ Виргилія символомъ человѣческой мудрости и смотритъ на него, какъ на философа и добродѣтельнаго человѣка, для котораго двери Рая были закрыты только потому, что онъ не принялъ Св. Крещенія.
   Увидя Виргилія, Данте обрадовался и назвалъ его "учителемъ" (maestro), потому что, творецъ "Божественной Комедіи" въ I пѣснѣ о Виргиліѣ говоритъ:
   
   Источникъ живой, плодотворный,
   Откуда я слогъ почерпалъ!
   
   Когда Данте начиналъ писать свою Божественную Комедію", то онъ уже былъ извѣстенъ въ Италіи своими произведеніями "Vita Nuova" (Новая жизнь) и стихотвореніями "Rime".
   Во всѣхъ пѣсняхъ "Ада" Данте, въ своемъ обращеніи въ Виргилію, называетъ его не иначе, какъ "Maestro" (учитель) "Duco" (вождь).
   101--112. "Пока не придетъ человѣкъ тотъ". Въ подлинникѣ сказано вмѣсто человѣкъ "veltro" -- что значитъ "борзый песъ. " Подъ этимъ названіемъ Данте подразумѣвалъ Кана Гранделла Скалла Гранде, младшаго брата Альббоина. Этотъ человѣкъ былъ покровителемъ Гибелиновъ въ Веронѣ и Данте возлагалъ на него большія надежды; но Канъ скончался въ 1329 г. на 40 году отъ рожденія. Этого человѣка прозвали Can -- песъ, потому что не задолго до его рожденія, его мать видѣла во снѣ, будто у ней родилась собака. На 27-мъ году отъ рожденія, Канъ былъ генералисимусомъ гибелинскихъ войскъ и за свои подвиги прозванъ Grande (Великинъ). Полагаютъ, что терцины, въ которыхъ Данте восхваляетъ Кана, написаны послѣ, такъ какъ, когда поэтъ началъ писать свою "Божественную Комедію" то герой Гибелиновъ былъ еще ребенкомъ.
   Канъ делла Скалле-Гранде родился между городами: Фельтро въ Тревизской мархіи и Монте-Фельтро въ Урбинской легаціи. Вѣроятно, Данте видѣлъ въ этомъ человѣкѣ объединителя Италіи. Итальянскій писатель Бальбо говоритъ, что подъ "псомъ" Данте подразумѣвалъ Угоччіоне делла Фажіола. Иные же находятъ что подъ словомъ "veltro" (песъ) подразумѣваются Гибелины, а подъ "волками" Гвельфы. Самъ-же Данте былъ сначала Гвельфомъ, а потомъ сдѣлался Гибелиномъ; но только онъ не враждовалъ напротивъ той партіи, ни противъ другой, а былъ противникомъ всякой вражды и находилъ, что люди одного племени, говорящіе на одномъ языкѣ и исповѣдующіе одну и туже религію, должны непремѣнно подчиняться одной верховной власти. Въ этомъ отношеніи онъ не только философъ, но и пророкъ.
   119--136. "Душѣ передамъ я достойной". Подъ этимъ подразумѣвается душа Беатриче. Извѣстно, что Данте послѣ смерти Беатриче, которую онъ любилъ почти съ самаго дѣтства, сталъ вести разгульную жизнь вмѣстѣ со своимъ другомъ Форезе и хотя, послѣдній умеръ въ 1293, но поэтъ продолжалъ такую-же безобразную жизнь до 1300 г.; но тутъ изученіе поэмы Виргилія отреэвило его, онъ бросилъ всѣ прежнія знакомства и возвратился на истинный путь.
   Виргилій, какъ язычникъ, могъ провести Данте только до воротъ Св. Петра и показать ему мученія грѣшниковъ.
   Ворота Св. Петра, это символъ покаянія и отпущенія грѣховъ, Данте описываетъ ихъ подробно въ IX пѣснѣ "Чистилища"
   

ПѢСНЬ II.

   1--13. Нѣкоторые говорятъ, что путешествіе Данте въ Адъ началось 25-го Марта, а Филалетесъ, основываясь на XXI пѣснѣ "Ада", думаетъ, что поэтъ подразумѣвалъ день своего вступленія въ "Адъ" 8-ое апрѣля.
   13--40. Эней подъ надзоромъ Сивиллы Кумской спускался въ тартаръ (адъ), какъ говоритъ въ "Энеидѣ" Виргилій, для того, чтобы узнать отъ своего отца Анхиза, какъ одержать побѣду надъ Турномъ, царемъ Рутановъ. У него былъ сынъ Сильвій. Апостолъ Павелъ, какъ говорится въ Дѣяніяхъ Апостоловъ гл. IX ст. 15 для прославленія имени Бога снизошелъ въ жилище безсмертныхъ съ цѣлію укрѣпить вѣру. Данте не считалъ себя достойнымъ на такой подвигъ и отказывался спуститься въ Адъ, но Виргилій уговаривалъ его.
   49--52. Лимбо, страшное въ аду мѣсто между тьмою и свѣтомъ, между страданіемъ и блаженствомъ. Въ этомъ мѣстѣ томятся добродѣтельные язычники, потому что не познали истиннаго Бога.
   53--130. Виргилій говоритъ Данте, что посланъ къ нему отъ Беатриче. Относительно Беатриче существуетъ много разногласій. Иные говорятъ, что подъ Беатриче подразумѣвается символъ богословія, откровенія, божественной милости, геній христіанской вѣры, символъ познанія Бога и даже олицетвореніе любви. Извѣстно, что Данте писалъ свои первые сонеты подъ впечатлѣніемъ любви къ Беатриче; но существовала ли она въ дѣйствительности, или нѣтъ, это сказать трудно. Быть можетъ, даже самая любовь къ ней Данте была только плодомъ его воображенія. Беатриче, какъ извѣстно, вышла замужъ за другого, но это нисколько не огорчило поэта; онъ продолжалъ писать свои сонеты безъ всякаго намека на своего счастливаго соперника. Въ своей Vita Nuova, Данте разсказываетъ, что встрѣтилъ Беатриче, дочь богатаго флорентинскаго гражданина Фолько Портинари, на праздникѣ перваго мая и влюбился въ неё. Въ то время поэту было всего девять лѣтъ. Затѣмъ девять лѣтъ спустя онъ опять встрѣчаетъ предметъ своей дѣтской любви въ церкви и не сводитъ съ дѣвушки глазъ во время всей службы. Въ третій разъ онъ встрѣтилъ Беатриче на какой то свадьбѣ и такъ поразился красотою дѣвушки, что всѣ тамъ надъ нимъ смѣялись и онъ ушелъ оттуда. Вотъ именно эта Беатриче, умершая вскорѣ послѣ своего замужества, является Виргилію, какъ сказано во II пѣснѣ "Ада" и проситъ спасти ея друга, Данте, которому угрожаетъ большая опасность, о которой ей сообщила Лючія въ то время, когда она, Беатриче, сидѣла съ древнею Рахилью. Подъ словомъ Лючія (lux -- свѣтъ) подразумѣвается благодать дѣйствующая и помогающая. Лючія была или мученица Сиракузская, или-же Лючія Убольдино, сестра Оттовіано Убольдини, о которомъ упоминается въ X пѣснѣ Ада. Въ 1225 году она жила въ одномъ изъ монастырей Флоренціи и признана святою. Рахиль-же, вторая жена Іакова, признается символомъ созерцанія. Данте помѣстилъ Беатриче (Богословіе) возлѣ Рахили, погруженной въ созерцаніе блага.
   Небо у Данте дѣлится на девять сферъ и всѣ эти сферы вращаются вокругъ нашей земли, которая по системѣ Птоломея, составляетъ центръ вселенной. Самыя меньшія сферы это луна и земля. Центръ земли это адъ, который вмѣстѣ и центръ всей вселенной
   130--136. Данте, услышавъ, что Беатриче послала Виргилія, соглашается слѣдовать за творцомъ "Энеиды".
   

ПѢСНЬ III.

   1--10. Третья пѣснь начинается надписью надъ вратами Ада.
   
   "Создали такую обитель:
   "Лишь праведный Божескій судъ,
   "Да разумъ высокіе и властный,
   "Благая Господня любовь".
   
   Это означаетъ, что Адъ не существовалъ при сотвореніи міра, но былъ созданъ для того, чтобы наказать возмутившихся противъ Творца ангеловъ. Адъ Данте изображаетъ въ видѣ обширной, погружающейся внизъ долины, имѣющей коническую форму; эта долина оканчивается у головы Люцифера, низвергнутаго съ неба въ пропасть и раздѣляется на девять главныхъ круговъ; эти круги спускаются спиралью, все ниже и ниже въ глубину и каждый скатъ послѣдующаго круга круче предъидущаго, Эта долина находится подъ открытымъ небомъ. Въ третьей пѣснѣ говорится только о преддверіи ада.
   31--60. Въ преддверіи ада томятся грѣшники, заботившіеся во время своей земной жизни только о себѣ и о своихъ личныхъ выгодахъ; они забываютъ даже свои обязанности, чтобы только не повредить себѣ и не обезпокоить себя; они ищутъ середины между добромъ и зломъ; для нихъ не существуетъ ни истины, ни лжи, ни справедливости; имъ нѣтъ ни до кого дѣла, кромѣ какъ до самихъ себя; но такъ какъ на землѣ они не хотѣли ничего знать, то и въ аду имъ предназначено мѣсто въ преддверіи, гдѣ "они напрасно ждутъ смерти второй". По словамъ Данте, этихъ людей отвергли и небо и не принялъ ихъ и адъ.
   61--69. Между грѣшниками въ преддверіи ада Данте помѣстилъ Исава, который продалъ своему брату Іакову первенство за чечевичную похлебку. Другіе толкователи "Божественной Комедіи" находятъ, что Данте подразумѣвалъ подъ этимъ человѣкомъ Діоклитіана, отказавшагося въ старости отъ престола; наконецъ, иные увѣряютъ, что поэтъ подразумѣвалъ папу Целестина V, который уступилъ свою тіару Бонифацію VIII, а послѣдній посадилъ своего предшественника въ тюрьму, гдѣ тотъ и умеръ; наконецъ, есть еще и такіе толкователи Данте, которые видятъ въ этомъ человѣкѣ Торреджіано деи-Черки, который не поддерживалъ своей партіи бѣлыхъ.
   70--73. Рѣка Ахеронъ помѣщена поэтомъ на самой верхней окраинѣ Ада; она имѣетъ видъ стоячаго болота.
   79--103. Сѣдовласый Харонъ, перевозившій грѣшниковъ черезъ рѣку, это миѳологическое лицо древности, которое Данте превратилъ въ бѣса; вообще стражами по всему аду у поэта являются разныя миѳологическія существа; въ этомъ отношеніи поэтъ подчинялся богословскимъ вѣрованіямъ среднихъ вѣковъ, когда на языческіе образы миѳологіи еще смотрѣли, какъ на дѣйствительно существовавшія личности, какъ, напр., Харонъ, Церберъ, Минотавръ, Горгоны, Великаны и др.
   86--88. Харонъ кричитъ на грѣшниковъ, говоря между прочимъ:
   
   "Свезу васъ на берегъ туманный,
   "Гдѣ вѣчная тьма лишь царитъ,
   "И холодъ васъ тамъ заморозитъ,
   "И адскій огонь васъ спалитъ.
   
   Это означаетъ три главные отдѣла Ада: мракъ, жаръ и холодъ на самомъ днѣ.
   136. Сонъ Данте опять означаетъ человѣческую слабость, какъ и въ первой пѣснѣ Ада. Съ одного берега Ахерона на другой Данте былъ перенесенъ ураганомъ во время сна.
   

ПѢСНЬ V.

   1--9. Громъ, раздавшійся надъ головою Данте, означаетъ, что поэтъ крѣпко спалъ, или скорѣе сказать, былъ въ безсознательномъ состояніи, такъ что его могъ привести въ чувство только сильный громъ надъ самою головою.
   13--25. Въ итальянскомъ подлинникѣ сказано "Edіо ehe del color mi fui accorto, т. e. и я его цвѣтъ замѣтилъ". Подобныя выраженія часто встрѣчаются у многихъ древнихъ латинскихъ и итальянскихъ писателей; но мы въ вашемъ переводѣ держались смысла стиха, а не его буквы, потому мы перевели: "Но блѣдность въ поэтѣ замѣтивъ", и т. д.
   Поэты вошли въ первый кругъ Ада или Лимбо; это самый обширный изъ всѣхъ круговъ; въ немъ души мучаются однимъ безнадежнымъ ожиданіемъ; тамъ помѣщаются не только добродѣтельные язычники, но и дѣти христіанскихъ родителей, умершія безъ крещенія; но некрещеные люди, жившіе до пришествія Іисуса Христа удостоились спасенія, если вѣровали въ Искупителя. Въ Лимбо Данте помѣщаетъ извѣстныхъ библейскихъ и историческихъ лицъ, въ числѣ которыхъ находится и самъ Виргилій, умершій 22-го сентября 19-ть лѣтъ спустя послѣ P. X.
   40--62. Виргилій называетъ своему спутнику всѣхъ тѣхъ людей, которые были взяты изъ Ада послѣ крестной смерти Спасителя. Данте при перечисленіи лицъ не держался хронологическаго порядка, а называлъ имена, сообразуясь съ риѳмами.
   Вся древняя исторія и миѳологія являются здѣсь въ лицахъ. Данте точно пріятно вспомнить, что и въ древнемъ мірѣ существовали такія личности, которыя единственно изъ желанія общаго блага работали на пользу общества.
   82--91. Гомера изображаетъ Данте съ обнаженнымъ мечемъ какъ символомъ описанныхъ имъ битвъ. Хотя творецъ "Божественной Комедіи" и зналъ Гомера только по отзывамъ другихъ писателей, преимущественно Аристотеля, но все-же онъ отдаетъ ему пальму первенства передъ прочими поэтами древняго міра.
   106--108. Замокъ окруженъ семью стѣнами, которыя по толкованію Лаидино и Веллутело означаютъ семь добродѣтелей: благоразуміе, воздержаніе, справедливость, сила, разумъ, наука и мудрость; поэты, прошли по небольшой рѣчкѣ (fiumicello) какъ по суху. Эта прекрасная рѣчка означаетъ краснорѣчіе, кромѣ того эта рѣка, по толкованію Ландино и Веллутелло не допускаетъ въ замокъ людей неимѣющихъ доблестей и славы.
   113--117. Электра -- дочь Атланта; отъ Юпитера у ней родился Дарданъ, основатель Трои; она окружена Гекторомъ, защитникомъ Трои, сыномъ Пріама; Энеемъ и Юліемъ Цезаремъ, извѣстнымъ римскимъ тріумвираторомъ.
   118--124. Камилла дочь царя Вольсковъ, храбрая дѣвственница, владѣвшая оружіемъ, какъ веретеномъ. Латинъ -- царь Ѳригеновъ, сидѣвшій со своею дочерью Лавиньей, которая была яблокомъ раздора между Энеемъ и Ту рвомъ. Все это заимствовано изъ "Энеиды".-- Брутъ, прогнавшій Тарквинія седьмого и послѣдняго царя Рима и основавшій римскую республику. Лукреція -- жена Коллатина, непощадившая свою жизнь изъ ненависти къ тирану и давшая тѣмъ поводъ свергнуть его съ престола. Юлія -- дочь Юлія Цезаря и жена Помпея, она извѣстна, какъ образецъ супружеской вѣрности. Марція -- жена Катона Утикскаго, по приказанію его, вышедшая при его жизни замужъ за другого мужа, Гортензія. Корнелія -- дочь Сципіона Африканскаго, мать двухъ Гракховъ, жившихъ для пользы своего отечества и погибшихъ за него.
   125--128. Саладинъ -- султанъ Вавилонскій, благородный противникъ христіанскаго Рима. Данте посадилъ его отдѣльно отъ всѣхъ, потому что онъ одинъ между всѣми Сарацинами заслужилъ славу; это былъ человѣкъ высокаго ума и самой чистой нравственности, почему онъ изъ простого человѣка сдѣлался султаномъ. Саладинъ, узнавъ, что христіане готовятся къ крестовому походу и чтобы спасти свое государство, онъ придумалъ совершить дальнее путешествіе, переодѣвшись купцомъ и, взявъ съ собою двухъ товарищей, въ преданности которыхъ былъ увѣренъ; онъ отправился съ ними въ Арменію, потомъ въ Грецію, Сицилію, Италію, Францію, Англію, Испанію и Германію; затѣмъ онъ прибылъ на кораблѣ въ Александрію, имѣя точныя свѣдѣнія, что ему нужно предпринять для защиты своего государства. Въ это время христіанскія войска прошли черезъ Сирію въ Отонъ, гдѣ свирѣпствовала чума. Только немногіе изъ христіанъ спаслись бѣгствомъ, другіе же или умерли отъ чумы, или же были взяты въ плѣнъ. Саладинъ отпустилъ на свободу всѣхъ христіанскихъ плѣнниковъ, предоставивъ имъ право опять поднять на него, Саладина, оружіе, если они найдутъ это для себя выгоднымъ.
   129--144. Въ средніе вѣка Аристотель пользовался большимъ уваженіемъ на западѣ; онъ былъ первымъ греческимъ писателемъ сочиненія котораго были переведены.-- Сократъ и Платонъ, извѣстные греческіе мудрецы.-- Діоскоридъ, греческій врачъ, писавшій о свойствахъ травъ и камней, а также о ядахъ и о противоядіяхъ. Демокритъ -- приписывалъ созданіе міра одной только случайности.-- Эвклидъ -- творецъ геометріи; онъ жилъ во время царствованія Птоломея за 320 л. до P. X. преподавалъ математику въ Александріи и самъ царь былъ въ числѣ его учениковъ -- Птоломей извѣстенъ, какъ изобрѣтатель системы мірозданія. Данте въ своей поэмѣ слѣдуетъ этой системѣ. Авицена -- знаменитый медикъ; онъ сказалъ, что Галленъ много говорилъ о вѣтвяхъ, но мало о корняхъ медицины.-- Иппократъ -- родоначальникъ медицины.-- Галлею -- извѣстный врачъ во второмъ столѣтіи; онъ былъ уроженецъ Пергамо, изъ Азіи.-- Аверроесъ -- испанскій мудрецъ, прославившій себя истолкованіемъ мыслей философа Аристотеля.
   

ПѢСНЬ V.

   4--20. Миносъ сынъ Юпитера и Европы; онъ служилъ олицетвореніемъ пробужденія злой совѣсти. Данте преобразилъ этого строгаго судью въ бѣса съ длиннымъ хвостомъ.
   49--52. Древняя Семирамида, такъ говоритъ преданіе, послѣ смерти своего мужа носила мужское платье и выдавала себя за своего сына Нинія, котораго вслѣдствіе его женоподобнаго нрава, держала между придворными наперсницами. Семирамида жила въ преступной связи со своимъ сыномъ и потому издала законъ, по которому никакая родственная связь не могла служить препятствіемъ къ браку. Во времена Данте въ тѣхъ странахъ, гдѣ царствовала Семирамида въ древности, управляли султаны турецкіе и курдистанскіе.
   53-- 56. Дидона -- невѣрная жена Сихея, отравившая себя изъ любви къ Энею.
   57--58. Клеопатра -- царица Египта извѣстная своей роскошью и своимъ сладострастіемъ. Изъ за нея Антоній возсталъ противъ Октавія Августа. Клеопатра попала въ плѣнъ къ Октавію и отравилась, чтобы не идти вмѣстѣ съ другими плѣнниками во время торжественнаго въѣзда (тріумфа) побѣдителя въ Римъ.
   Жена Менелая -- извѣстная Елена прекрасная, изъ-за которой вспыхнула Троянская война.
   59. Ахиллъ или Ахиллесъ, сражавшійся изъ-за любви; причиною его смерти была его страсть къ Поликсенѣ и затѣмъ еще соперничество съ Гекторомъ.
   63. Парисъ -- которымъ увлеклась Елена и измѣнила мужу своему Менелаю.
   Тристанъ -- рыцарь изъ баснословнаго цикла короля Артура Круглый Столъ. Этотъ Тристанъ приходился племянникомъ князю Марко Корнуальскому и влюбился въ жену своего дяди Изоту; когда князь засталъ ихъ вмѣстѣ, то убилъ Тристана.
   69--140. Данте встрѣчаетъ также и Франческу-да-Римини, которая разсказываетъ поэту трогательную повѣсть своей любви и жалуется, что еб несправедливо казнили. Сущность этой повѣсти слѣдующая: Гвидо-де-Поленти, правитель Равенны, для упроченія мира между партіями Полента и Малатеста рѣшено было выдать прелестную дочь Полента, извѣстную впослѣдствіи подъ именемъ Франчески-да-Римини, за Джанчотто Малатеста, который отличался храбростью, но былъ въ высшей степени безобразенъ и уродливъ. Чтобы выдать такую красивую дѣвушку за урода, придумали хитрость: въ Равенну послали брата Джанчотто, красиваго Паоло. Дѣло устроили такъ, что Франческа, считая своимъ женихомъ Паоло, не только согласилась выйти за него замужъ, но и влюбилась въ него. Франческа узнала объ этомъ обманѣ только на другой день послѣ свадьбы. Это оскорбило Франческу и такъ какъ она любила Паоло, то и проводила иногда съ нимъ время за чтеніемъ книгъ. Однажды они вмѣстѣ читали книгу Ланчилотто. Это рыцарскій романъ изъ цикла Круглаго Стола. Ланчилотто, сынъ лишеннаго престола короля Банъ-де-Бенуа, влюбляется въ супругу короля, Джиневру, которая даетъ ему поцѣлуй, какъ доказательство своей взаимной любви. Когда Франческа и Паоло дошли до того мѣста въ книгѣ, гдѣ Ланчилотто цѣлуетъ Джиневру, то и влюбленные также поцѣловались; въ это время сталъ къ нимъ стучаться мужъ Франчески; Паоло хотѣлъ было бѣжать, но зацѣпился платьемъ за гвоздь; тогда взбѣшенный Джанчотто ворвался въ комнату и убилъ и брата и жену. Говорить, что Данте писалъ 5-ю пѣснь "Ада" въ семьѣ Гвидоновелло-ди-Полента, племянника Франчески, у котораго жилъ сынъ творца "Божественной Комедіи". Данте и скончался въ этой семьѣ 14-го сентября 1321 года.
   Данте помѣстилъ Паоло и Франческу въ адъ, потому что считалъ невозможнымъ оставить безъ наказанія самое малѣйшее отступленіе человѣка отъ основныхъ правилъ нравственности и религіи. Исторія Паоло и Франчески послужила сюжетомъ для одной изъ трагедій Сильвіо Пеллико. "Francesca da Rimini." Байронъ, извѣстный англійскій поэтъ написалъ стихотвореніе также подъ заглавіемъ: "Francesca of Rimini". Когда Данте встрѣтилъ въ аду душу несчастной Франчески, которая неразлучно летала съ душею Паоло, то она разсказала поэту о своихъ страданіяхъ, между тѣмъ, какъ тѣнь Паоло не произнесла ни слова, а только рыдала.
   Мѣсто Каина это особое отдѣленіе девятаго круга ада, гдѣ терпятъ наказаніе братоубійцы; оно получило свое названіе отъ имени старшаго сына Адама, Каина.
   

ПѢСНЬ VI.

   13--32. Церберъ поставленъ у Данте стражемъ третьяго круга; это миѳологическая личность вполнѣ подходитъ къ роду тѣхъ преступленій, за которыя грѣшники посажены въ третій кругъ ада. Согласно греческой миѳологіи, Церберъ съ тремя головами былъ собакою Плутона и сыномъ гиганта Тифона и змѣи Ехидны. Сестрами его были: Лернійская гидра и Химера. Церберъ только пьетъ, ѣстъ и спитъ; иначе онъ не могъ бы существовать; вотъ почему Данте и поставилъ его стражемъ жадныхъ, которые также только пьютъ, ѣдятъ и спятъ.
   37--58. Чіако, котораго Данте встрѣтилъ въ аду, былъ извѣстный лизоблюдъ и лакомка того времени. Его имя Чіако или уменьшенное отъ имени Сіасоро (Яковъ), или хе происходитъ отъ употреблявшагося въ флорентійской простонародной рѣчи слова сіассо (свинья), всѣмъ извѣстно, что это животное очень прожорливо.
   59--77. Затѣмъ Данте спрашиваетъ Чіако о томъ, что должно случиться; тутъ грѣшникъ является какъ-бы пророкомъ, но въ сущности Данте, писавшій свою "Божественную Комедію, много позднѣе 1300 влагаетъ въ уста Чіако разсказъ о всѣхъ совершившихся событіяхъ послѣ 1300 г. 'Теперь мы постараемся объяснить насколько возможно положеніе дѣла въ Италіи въ то время. Около 1300 г. въ Пистоѣ произошелъ семейный раздоръ между двумя вѣтвями фамиліи Канчелліери; изъ этой фамиліи одна вѣтвь заимствовала свое коллективное названіе отъ имени Біанка (бѣлая), первой жены мессера Канчелліери, а ихъ противники приняли противоположное названіе бѣлыхъ -- черныхъ. Этотъ раздоръ скоро охватилъ всю Пистою. Бо Флоренціи-же знаменитый родъ Донати принялъ сторону черныхъ, тогда какъ новый дворянскій родъ Черки примкнулъ къ бѣлымъ. Вслѣдствіе этого градоправители Флоренціи порѣшили изгнать изъ города вождей какъ той, такъ и другой партіи. Къ этимъ градоправителямъ или пріорамъ, которыхъ избирали въ числѣ двѣнадцати, принадлежалъ и Данте. Но не прошло и года какъ вожди бѣлыхъ подъ предлогомъ нездороваго климата въ ихъ мѣстѣ изгнанія были призваны обратно во Флоренцію и въ томъ числѣ другъ Данте, Гвидо Кавальканти. Между тѣмъ вождь черныхъ, Корсо Донати, имущество котораго было конфисковано, отправился въ Римъ и выставилъ передъ папою Бонифаціемъ VIII враждебную партію, какъ опасныхъ гибелиновъ и выхлопоталъ содѣйствіе папы въ борьбѣ съ противниками. Вскорѣ ко двору папы пріѣхалъ Карлъ Валуа, братъ французскаго короля. Бонифацій VIII вздумалъ употребить Карла Валуа орудіемъ для ниспроверженія господствующей партіи во Флоренціи, къ этому-же склоняли папу и черные. Кромѣ того флорентійское посольство, въ числѣ котораго находился и Данте, хлопотало въ противоположномъ смыслѣ. Карлъ Валуа отправился во Флоренцію овладѣлъ верховною властью въ республикѣ и изгналъ оттуда много гражданъ; которые не были въ числѣ его приверженцевъ, между ними былъ и Данте.
   79--82. Теніяіо и Рустикуччи нарушители законовъ природы о нихъ упоминается въ XVI пѣснѣ "Ада".
   83--84. Фарината невѣровавшій въ безсмертіе души, о немъ упоминается въ X пѣснѣ "Ада".
   

ПѢСНЬ VII.

   1--12. Въ итальянскомъ текстѣ первая строка начинается такъ: Pape satan, pape Satan aleppe. Это восклицаніе объясняется различнымъ способомъ: по мнѣнію однихъ, это происходитъ отъ латинскаго слова рарае, означающее восклюцаніе удивленіжа1ерре -- aleph -- первая еврейская буква, замѣняющая также восклицаніе. Многіе полагаютъ, что Данте изъ ненависти къ папамъ, считая ихъ жажду къ накопленію богатства причиною всѣхъ бѣдствій, написалъ: pape вмѣсто рарае и въ такомъ случаѣ этотъ стихъ можно перевести: папа сатана верховнѣйшій или всевластный! Во всякомъ случаѣ восклицаніе Плутуса означало, что въ этомъ мѣстѣ владычествуетъ дьяволъ.
   Плутусъ имѣетъ волчій видъ и олицетворяетъ собою жадность.
   46--47. Папы начиная съ Иннокентія IV не останавливались даже передъ предосудительными мѣрами, лишь бы накопить себѣ богатства.
   55--56. У итальянцевъ есть пословица: "все про моталъ до волосъ."
   69--80. По схоластическимъ понятіямъ всякое небо находится въ вѣдѣніи какого нибудь ангела. Одинъ изъ этихъ ангеловъ, управляющихъ, механизмомъ мірозданія есть Фортуна, которой ввѣрена раздача земныхъ благъ между людьми. Всѣ превратности человѣческой судьбы подчинены Фортунѣ. Виргилій защищаетъ Фортуну противъ мнѣнія Данте, который приписываетъ ей "когти" а слѣдовательно низводитъ ее на степень враждебныхъ человѣчеству духовъ. Шаръ Фортуны, это эмблема земныхъ благъ, которыми она распоряжается.
   97--98. Отсутствіе звѣздъ означаетъ, что уже миновала полночь.
   98--112. Данте помѣщаетъ расточителей и скрягъ въ одно мѣсто, такъ какъ, вѣроятно, поэтъ придерживался того мнѣнія, что крайности сходятся; точно также и въ пятомъ кругѣ Данте помѣстилъ свирѣпыхъ людей вмѣстѣ съ безхарактерными.
   115--118. Мутная, черная вода означаетъ, что грѣхъ является не столько слѣдствіемъ злыхъ наклонностей, сколько слѣдствіемъ потери самосознанія. Въ гнѣвѣ иной человѣкъ бываетъ способенъ убитъ ближняго, чего никогда не сдѣлалъ-бы въ спокойномъ состояніи духа.
   121--132. Виргилій съ отвращеніемъ смотритъ на этихъ тѣней и приглашаетъ Данте не обращать вниманія на ихъ слова.
   

ПѢСНЬ VIII.

   Полагаютъ, что Данте до своего изгнанія изъ Флоренціи написалъ только семь пѣсень; рукопись осталась въ этомъ городѣ; уже нѣсколько лѣтъ спустя, жена поэта нашла ее между спасенными вещами послѣ разграбленія дома Данте и отправила эту рукопись къ маркизу Марчелло Маласпини, у котораго въ то время находился поэтъ. Жена Данте обратилась съ просьбою къ маркизу, чтобы тотъ убѣдилъ ея мужа продолжать начатую поэму.
   21--24. Флегій завоевалъ Дельфы и сжегъ храмъ Аполлона за то, что этотъ богъ обезчестилъ его дочь Кориниду; подобный грѣхъ показался до такой степени ужаснымъ древнимъ, что они помѣстили Флегія въ Тартаръ, а Данте сдѣлалъ его перевозчикомъ черезъ болото.
   42--54. Филиппъ Ардженти (серебрянный). Это былъ Филиппъ Ковуччіули; его прозвали Арджбити, потому что онъ подковалъ свою лошадь серебрянными подковами; онъ принадлежалъ къ старинной дворянской фамиліи Адимари, которые были сторонниками черныхъ и личными врагами фамиліи Данте.
   86--90. Городъ Дите происходитъ отъ латинскаго слова "Dis" которымъ греки и Римляне называли Плутона. Данте называетъ башни, окружающія городъ, мечетями, чтобы показать, что тѣни живущія въ Дите не были на землѣ истинными христіанами. Огонь, озарявшій Дите, а слѣдовательно происходящій отъ огня жаръ, означаетъ божественный свѣтъ любви и истины, который въ аду палитъ грѣшниковъ, въ Чистилищѣ возбуждаетъ надежду, а въ Раю составляетъ высшее блаженство.
   121--124. Есть преданіе, что бѣсы хотѣли заградить путь Спасителю при Его сошествіи въ адъ; но ворота ада упали и такъ остались на-вѣки.
   

ПѢСНЬ IX.

   21--32. Ерихтона, ѳессалійская волшебница, которая, уступая просьбамъ Секста Помпея, оживила тѣнь одного изъ павшихъ въ битвѣ для того, чтобы тѣнь его предсказала исходъ гражданской войны. Что же касается того, что Виртилій по порученіи Ерихтоны также спускался въ адъ, чтобы взять оттуда одну изъ тѣней, то это поэтическій вымыселъ Данте, основанный на томъ, что Виргилій скончался тридцать лѣтъ спустя послѣ вызова волшебницею тѣни для Помпея, а слѣдовательно волшебница и не могла пережить Виргилія.
   37--67. Три прислужницы жены Плутона, Прозерпины дочери Юпитера и Цереры. А три сестры -- фуріи, дочери Ахерона и ночи. Самая злая изъ нихъ Мегера она способствуетъ развитію злостныхъ понятій. Алетто внушаетъ дурные разговоры. Тизефона способствуетъ мщенію и смертоубійству. Эти фуріи не пускаютъ Виргилія и его спутника въ городъ и зовутъ на помощь Медузу, одну изъ Горгонъ, которая превращаетъ людей въ камни. Нѣкоторые толкователи Данте предполагаютъ, что поэтъ подразумѣвалъ подъ Медузою не фурію, а первоклассную красавицу, которая своею очаровательною прелестью превращала людей въ камни.
   58--100. Геркулесъ извлекъ Тезея изъ ада, убивъ и сковавъ его стража Цербера, потому-то и фуріи, обращаясь къ Данте упоминаютъ о Тезеѣ. Виргилій не называетъ по имени ни одного изъ грѣшниковъ, а чтобы Данте не превратился въ камень закрылъ ему глаза его-же рукама, а своими еще прикрылъ своего спутника. Подъ посланникомъ поэтъ подразумѣваетъ не ангела, а Меркурія, сына Юпитера и Венеры. По мнѣнію Данте, ангелы имѣютъ входъ только въ Чистилище, а не въ адъ: Творецъ "Божественной Комедіи" придаетъ своему "Аду" миѳологическое значеніе; онъ помѣщаетъ все миѳологическія лица какъ напр.: Харона, Минотавра, Цербера и т. д.
   103--109. Арли на рѣкѣ Родино или Ронѣ. Пола, городъ въ Истріи у залива Кварнаро. Согласно средневѣковому преданію, герои, павшіе, въ Ронсевальской битвѣ, похоронены близъ этихъ городовъ, на обширномъ сватѣ Иліи.
   123--130. Множество гробницъ съ раскольниками, которыя Данте увидѣлъ въ аду, это намекъ на то, что въ то время въ Италіи было множество сектъ, распространители которыхъ несравненно болѣе заслуживаютъ наказанія, чѣмъ объ этомъ думаютъ люди и потому Данте заключилъ этихъ раскольниковъ въ могилахъ подъ пламенемъ.
   

ПѢСНЬ X.

   35-- 52. Фарината, потомокъ Каталины, одинъ изъ наиболѣе отважныхъ вождей Гибелиновъ: онъ былъ потомокъ Каталины, происходилъ изъ древней итальянской фамиліи делли-Уберти и отличался храбростью. На берегахъ рѣки Арбіо у горы Аперти Фарината разбилъ войско Гвельфовъ въ 1260 г., торжественно вступилъ въ Флоренцію, изгналъ оттуда всѣхъ Гвельфовъ и въ томъ числѣ и отца Данте -- самого поэта не было еще на свѣтѣ,-- такъ что многіе полагаютъ, что творецъ "Божественной Комедіи" посадилъ Фарината въ адъ изъ мести, но это совершенно несправедливо, такъ какъ поэтъ помѣстилъ его въ адъ, потому, что храбрый вождь Гибелиновъ не вѣрилъ въ безсмертіе души и наслаждался всѣми благами жизни, отрицая, что за гробомъ насъ ожидаетъ кора или награда.
   Кавальканте, отецъ друга Данте, Гвидо. Онъ ищетъ своего сына и не найдя его рыдаетъ и.опять скрывается въ своей раскаленой гробницѣ, не понявъ уклончиваго отвѣта Данте о Гвидо. Послѣдній былъ также поэтъ, но въ тоже время и философъ; онъ не любилъ Виргилія и не увлекался его произведеніями, тогда какъ Данте находилъ, что изученіе классиковъ служитъ для подготовки поэта къ великимъ и художественнымъ произведеніямъ.
   118--120. Императоръ Фридрихъ II слылъ въ свое время еретикомъ, склонявшимся, по своимъ религіознымъ убѣжденіямъ, къ исламу. Въ исторіи онъ извѣстенъ, какъ постоянный врагъ папъ.
   "Межъ ними одинъ кардиналъ тутъ" здѣсь подразумѣвается кардиналъ Оттавіано делли-Убальдини, отличавшійся свободомысліемъ; но не смотря на это, онъ пользовался особенною благосклонностью папъ Григорія IX и Иннокентія IV.
   123--124. Злобныя слова, сказанныя Фаринатою Данте, заключали въ себѣ намекъ на скорое изгнаніе поэта изъ Флоренціи.
   

ПѢСНЬ XI.

   9--11. Папа Анастасій И почти миѳическая личность; можетъ быть Данте воспользовался преданіемъ только для того, чтобы доказать какъ и папы могутъ сдѣлаться еритиками. Папа Анастасій II былъ римлянинъ и въ свою бытность въ Константинополѣ, во времена Зенона и Фотина, принялъ ученіе послѣдняго; Фотинъ былъ грекъ изъ Ѳессалоники и, слѣдуя ученію Магомета, отвергалъ божественную природу Іисуса Христа. Этотъ папа умеръ 17-го ноября 498 года.
   112--78. Подраздѣленіе седьмого круга еще на три небольшіе круга, показываетъ, что въ каждомъ изъ нихъ томится особый разрядъ грѣшниковъ. Въ седьмомъ кругѣ наказываются виновные въ насиліи, которое можетъ быть совершенно или противъ ближнихъ, или противъ самой личности насилующаго, или-же противъ Бога, природы и искусства. Виргилій объясняетъ также своему спутнику значеніе остальныхъ трехъ круговъ, которые имъ предстоитъ пройти. Въ этой пѣснѣ Данте высказываетъ свои воззрѣнія на судъ и законодательство. Виргилій здѣсь же объясняетъ своему спутнику подраздѣленія восьмого и девятаго круговъ. Восьмой кругъ заключаетъ въ себѣ грѣшниковъ размѣщенныхъ по десяти ямамъ. Девятый-же кругъ, гдѣ караются измѣнники, подраздѣляется на четыре концентрическіе круга. Въ центрѣ же вселенной страдаетъ Люциферъ, который терзаетъ зубами и когтями Іуду Предателя, Кассія и Брута.
   79--90. Данте спрашиваетъ Виргилія, почему въ седьмомъ кругѣ не наказываются чревоугодники. Тогда наставникъ ссылается на "Этику" Аристотеля, который въ общей идеѣ порока видитъ три главныя проявленія: невоздержаніе, скотство и злость. По мнѣнію Аристотеля; отъ этихъ трехъ главныхъ источниковъ происходятъ всѣ дурныя качества человѣка.
   93--115. Виргилій на вопросъ Данте по чему кровожадные ростовщики такъ противны Богу, опять ссылается на "физику" Аристателя, въ которой древній философъ говоритъ, что "искусство есть подраженіе природѣ" и затѣмъ упоминаетъ о книгѣ "Бытія" въ которой сказано, что человѣкъ долженъ трудиться въ потѣ лица. Здѣсь замѣтимъ кстати, что во многихъ судебныхъ средневѣковыхъ кодексахъ ростовщики и барышники называются Ломбардцами и Кагорцами^ послѣдніе получили свое названіе отъ города Каюра въ Южной Франціи, гдѣ возникли первые дома банкировъ и барышниковъ. Точно также нѣкоторыхъ германскихъ мелкихъ торгашей называютъ вестфальцами, хотя и не всѣ они родомъ изъ Вестфаліи. Ростовщики истязуютъ трудъ человѣка и насилуютъ природу; въ средніе вѣка всякое пользованіе процентами считалось постыднымъ лихоимствомъ, потому что такіе люди, безъ всякаго труда, наживали на свое золото громадныя деньги, пользуясь затруднительными обстоятельствами ближняго.
   

ПѢСНЬ XII.

   1--6. На самой вершинѣ утеса поэты встрѣчаютъ чудовище -- это Минотавръ. Это чудовище родилось отъ супруги Критскаго царя Миноса и бѣлаго быка, посланнаго Юпитеромъ для принесенья въ жертву богамъ, какъ искупленіе за убійство Аѳинянами сына Миноса, прекраснаго и достойнаго Андрожея. Юпитеръ былъ, отецъ Миноса. Царь Критскій поразился красотою быка и не принесъ его въ жертву богамъ, а вмѣсто него положилъ на жертвенникъ другого обыкновеннаго быка. Юпитеръ, оскорбленный непослушаніемъ своего сына, отмстилъ ему за это самымъ ужаснымъ образомъ. Когда Миносъ уѣхалъ на войну,, то его супруга Пазифая, дочь солнца, влюбляется въ этого бѣлаго быка. Знаменитый зодчій Дедалъ, для удовлетворенія страсти Критской царицы, устраиваетъ деревянную, обвитую шерстью, красивую корову, въ которую и входитъ Пазифая. Деревянная корова прельщаетъ быка -- вотъ происхожденіе Минотавра. Аѳиняне должны были ежегодно приносить этому чудовищу въ жертву семь юношей и семь молодыхъ дѣвушекъ; но Теэей съ помощью нити, которую ему дала сестра Минотавра, Аріадна, убиваетъ чудовище и освобождаетъ Аѳинянъ отъ такой постыдной дани. Таковъ миѳъ о чудовищѣ Минотаврѣ.
   37--40. Въ этой терцинѣ подразумѣвается землетрясеніе, сопровождавшее крестную смерть Спасителя.
   41--46. По системѣ Эмпедокла, четыре стихіи и два движущія начала: любовь и раздоръ поперемѣнно господствуютъ в`о вселенной; когда владычествуетъ любовь, то элементы сливаются и міръ превращается въ хаосъ, изъ котораго онъ образовался и, наоборотъ, при раздорѣ элементовъ міръ возникаетъ снова.
   53--73. Кентавры -- это внуки Флегіаса и дѣти Титана Иксіона; отличительная черта ихъ нрава -- гнѣвъ и высокомѣрная гордость. Хиронъ, старшій изъ кентавровъ, сынъ Сатурна и Нимфы Филлары, а не Титана Иксіона, какъ прочіе кентавры; онъ воспитывалъ Ахиллеса и передалъ ему гнѣвъ, который имѣлъ такія пагубныя послѣдствія. Нессо или Нессъ, котораго Геркулесъ убилъ ядовитою стрѣлою въ то время, какъ онъ переносилъ на спинѣ прекрасную Деянору черезъ рѣку Алофей. Передъ смертью онъ приготовилъ любовный напитокъ изъ своей крови, а Деянора, желая снова привлечь къ себѣ, измѣнившаго ей Геркулеса, смочила этимъ напиткомъ одежду героя, отчего тотъ подвергся такимъ страшнымъ мученіямъ, что сжегъ себя на кострѣ.
   Фоль похитилъ съ пиршества Пиритоя, царя Лавитовъ, его невѣсту Гипподомію.
   104--108. Нѣкоторые полагаютъ, что рѣчь здѣсь идетъ объ Александрѣ, тиранѣ, Ѳессалійскаго города Фереи, хотя сынъ поэта, Піетро Данте относитъ это къ Александру Македонскому, сыну Филиппа.
   Діонисій, тиранъ Сиракузскій въ Сициліи.
   Аццолино ли Романо зять Фридриха II, управлялъ послѣ его смерти большею частью Италіи и отличался самою кровожадною жестокостью; онъ оправдывалъ свою лютость слѣдующими словами: "грѣхи народовъ заслуживаютъ кару. Мы -- же, правители, собственно для того и даны свѣту, чтобы мстить за преступленія". У Аццолино ди Романо по срединѣ лба, надъ носомъ росли длинные черные волосы и когда этотъ человѣкъ приходилъ въ ярость, то волосы на лбу звѣрски ощетинивались.
   Обиццо д'Ести послѣ смерти своего дѣда Аццо VII, сдѣлался правителемъ Феррары и вскорѣ затѣмъ синьоромъ Модены и Реджіо. Данте помѣстилъ его въ числѣ тирановъ за то, что граждане Феррары вручили ему господство съ неограниченною властью. Обиццо былъ самый ревностный Гвельфъ, помогалъ Карлу Анжуйскому въ его Итальянскомъ походѣ. Обиццо, какъ увѣряетъ преданіе, находясь въ тяжкой болѣзни, былъ придушенъ сыномъ своимъ, Аццо.
   117--124. Графъ Гвидо-да-Монфорто, намѣстникъ короля Карла Анжуйскаго въ Тосканѣ, умертвилъ въ церкви, во время Богослуженія, Генриха, сына Ричарда Корнвалійскаго, который былъ однимъ изъ претендентовъ на Германскую императорскую корону. Убійство было совершенно въ тосканскомъ городѣ Витербо.
   , Гвидо былъ побужденъ къ этому преступленію желаніемъ отмстить дядѣ принца Генриха, англійскому королю Генриху III, за смерть своего отца, Симона Монфортскаго, погибшаго въ битвѣ съ королевскими войсками близъ Эвесгама. Это было начало борьбы между англійской короной и націей изъ-за политической и общественной свободы.
   129--136. Атилла -- бичъ Божій, который задохнулся въ своей собственной крови. Пирръ прославился жестокостями во время сраженій съ Римлянами и не щадилъ своихъ подданныхъ.
   Тарквиній Секстъ, который послѣ смерти своего отца, предался разбоямъ въ Сицилійскихъ моряхъ.
   Риньеръ да Корнето былъ во времена Данте знаменитымъ разбойникомъ, производящимъ грабежи въ морѣ близъ Рима.
   Риньеръ Паццо (сумасшедшій) также разбойникъ, но только знатнаго происхожденія: онъ грабилъ преимущественно прелатовъ и, какъ говорятъ, былъ въ соумышленничествѣ съ вольнодумнымъ императоромъ Фридрихомъ II.
   

ПѢСНЬ XIII.

   11--16. Гарпіи это птицы съ женскими лицами; онѣ оскверняли припасы Троянъ на Строфордскиѳъ островахъ, причемъ одна изъ нихъ, Челано, предсказала Троянцамъ такой голодъ, что они даже съѣдятъ столъ, на которомъ принимали пищу. Гарпіи служатъ здѣсь олицетвореніемъ алчности, расточительности, а также и мрачнаго представленія будущаго вслѣдствіе чего человѣкъ и бываетъ способенъ на самоубійство.
   17--28. Въ строкахъ 19 и 20-ой Виргилій дѣлаетъ Данте намекъ на свой разсказъ о Нолидорѣ (Энеида); сущность этого разсказа слѣдующая: прибывъ во Ѳракію, Эней устроилъ въ ней городъ, названный Энеадой; когда онъ хотѣлъ принести жертву богамъ и чтобы украсить жертвенникъ отломилъ нѣсколько вѣтокъ отъ миртоваго куста, то вдругъ изъ куста полилась кровь и послышались горькія жалобы.
   30--105. Петръ делле-Винѣе былъ тайнымъ секретаремъ и ближайшимъ совѣтникомъ императора Фридриха II. Сынъ бѣдныхъ родителей, этотъ талантливый человѣкъ съумѣлъ, однако, добиться высшихъ государственныхъ должностей и завладѣть милостью своего государя. Петръ делле-Винье обладалъ рѣдкимъ даромъ краснорѣчія, зналъ хорошо латинскій языкъ, писалъ сонеты, исправлялъ содержаніе писемъ по дѣламъ императора и за это монархъ, наградилъ его своими милостями; но у Петра делле-Винье было много враговъ и его оклеветали передъ императоромъ. Въ концѣ царствованія Филиппа И бывшій любимецъ впалъ въ немилость, его заподозрили въ измѣнѣ и заключили въ тюрьму и даже, какъ говорятъ, ослѣпили. Молва обвиняла Петра делле-Винье въ томъ, что онъ на Ліонскомъ соборѣ въ 1245 дѣйствовалъ противъ интересовъ императора; другое же обвиненіе заключалось въ томъ, что будто бы Петръ делле-Винье, сговорившись съ врачемъ хотѣлъ было отравить своего государя. Несчастный кончилъ жизнь самоубійствомъ; иные говорятъ, что онъ выбросился изъ окна тюрьмы, когда мимо проходилъ императоръ, а другіе, что онъ разбилъ себѣ голову о каменную стѣну церкви Св. Андрея въ Пизѣ.
   114--120. Лано -- гражданинъ Сіены промоталъ все свое имущество въ знаменитомъ клубѣ виверовъ родного города и, полный отчаянія, искалъ смерти въ сраженіи при Топпо, гдѣ и былъ убитъ. Самая же битва происходила между сіенцами, сторонниками гвельфскихъ городовъ Тосканы и гибеллинами города Ареццо.
   121--132. Джакобо да Сента Андреа былъ падуанскій аристократъ и славился безумною расточительностью. Однажды, онъ даже поджегъ свой собственный домъ, чтобы его гость могъ полюбоваться живописнымъ зрѣлищемъ пожара.
   133--162. Рокко-де-Моцци былъ уроженецъ Флоренціи и, промотавъ все свое имущество, повѣсился въ собственномъ домѣ. Въ этихъ же строфахъ поэтъ говоритъ и о Флоренціи, которая, согласно преданію, была основана послѣ войны съ Каталиною и, подобно другимъ римскимъ городамъ, состояла подъ покровительствомъ своего особаго божества. Во Флоренціи патрономъ считался Марсъ, богъ войны; ему былъ посвященъ особый храмъ съ копною статуею. Съ введеніемъ христіанства языческій храмъ былъ превращенъ въ христіанскую церковь Іоанна Крестителя; но конную статую Марса не разрушили, а перенесли на высокую башню, такъ называемаго стараго моста. Разсказываютъ, что статуя была снесена наводненіемъ и многія столѣтія пролежала на днѣ Арно. Тогда-то Аттилла напалъ на городъ и сравнялъ его съ землею; Карлъ Великій заново отстроилъ Флоренцію и по совѣту одного врача, приказалъ прежде всего поставить на пьедесталъ статую языческаго бога. Возобновленный городъ сталъ процвѣтать и заселился. Вскорѣ послѣ смерти Данте въ 1333 г. наводненіе опять унесло эту статую въ рѣку Арно и съ тѣхъ поръ отъ нея не осталось и слѣда.
   

ПѢСНЬ XIV.

   14--16. Катонъ провелъ къ Мавританскому царю Юбѣ, черезъ Ливійскую пустыню, остатки разбитаго войска Помпея.
   29--40. Согласно легендѣ объ Александрѣ Македонскомъ его войско было застигнуто въ Индіи сначала снѣгомъ, потомъ дождемъ и огнемъ. Александръ Великій приказалъ своимъ воинамъ утаптывать снѣгъ ногами, чтобы онъ не занесъ весь лагерь. У Данте-же сказано, что царь Македонскій приказалъ топтать огонь ногами.
   63--70. Капаней одинъ изъ семи царей, осаждавшихъ Ѳивы. Это случилось при слѣдующихъ обстоятельствахъ: Ѳивскіе цари, два брата Этеоклъ и Полиниксъ согласились царствовать поочередно; но когда истекъ срокъ царствованія Этеокла, то онъ не захотѣлъ уступить престолъ брату; тогда Полиниксъ вошелъ въ союзъ съ другими шестью царями, пошелъ на Ѳивы и одержалъ побѣду. Изъ этихъ союзниковъ Капаней отличался благородствомъ происхожденія, красотою и храбростью; онъ взобрался однимъ изъ первыхъ на стѣны Ѳивъ и недовольный своею побѣдою надъ врагами, сталъ порицать и проклинать боговъ и даже самого Юпитера; за это онъ низвергнутъ въ адъ стрѣлою, выкованною Вулканомъ въ подземельяхъ Этны.
   79--82. Буликамскіе теплые сѣрные источники близъ Витербо пользовались прежде большимъ стеченіемъ посѣтителей.
   97--98. Сатурнъ во все царствованіе котораго, какъ воспѣваютъ поэты, продолжался золотой вѣкъ.
   99--106. Рея -- супруга Сатурна, спрятала на горѣ Идѣ своего сына Юпитера отъ его отца, который пожиралъ своихъ собственныхъ дѣтей.
   Чтобы плачъ ребенка не былъ слышенъ, мать приказала своимъ подвластнымъ поднять на Идѣ оглушительный шумъ,
   107--118. Старецъ изображенный поэтомъ напоминаетъ сонъ Навуходоносора и аллегорически изображаетъ ходъ всемірной исторіи; онъ повернулся спиною къ Дамьеттѣ, слѣдовательно къ востоку, а лицемъ къ западу, т. е. къ Риму, какъ къ городу, дли котораго открываются въ будущемъ слава и величіе.
   126--136. Флегетонъ по-гречески значитъ кипящая вода.
   

ПѢСНЬ XV.

   5--12, Къ сѣверовостоку отъ фламандскаго города Брипе находится небольшой островъ Кадзанда, который часто заливается морскими волнами и поэтому жители острова ограждаютъ себя плотинами, начиная отъ Кадзанда до самаго Бригге. Кіарента такъ назывались въ старину Керинтійскія Альпы, гдѣ весною таившіе снѣга стекали въ рѣку Бренту и та, конечно, разливаясь, могла бы потопить прибрежные дома и замки, если бы они не ограждались дамбами.
   25--104. Брунетто Латини -- учитель Данте и его друга Гвидо Ковальконте; по тогдашнему времени онъ считался однимъ изъ ученѣйшихъ флорентійцевъ. Брунетто Латини совѣтуетъ своему воспитаннику слѣдовать за своей звѣздой. Данте-же родился въ мартѣ, подъ вліяніемъ созвѣздія близнецовъ, которые, по объясненію астрологовъ, обѣщаютъ и славу и бѣдствія.
   Фіезоли -- горная крѣпость, которая, по древнему народному преданію, была разрушена Цезаремъ, но городское населеніе присоединилось къ основанной тамъ римской колоніи, которая въ память одного храбраго вождя, павшаго подъ стѣнами Фьезоли, была названа Флоренціей). Гербъ Фіезоли былъ присоединенъ къ гербу Флоренціи. Говорятъ, что вслѣдствіе этого, между флорентійцами и происходили постоянные раздоры. Флорентійцевъ зовутъ слѣпыми, потому, что они позволили одурачить себя пизанцамъ, выбравъ изъ общей добычи, захваченной у непріятеля, наименѣе цѣнные предметы. Пизанцы выбрали себѣ бронзовыя ворота, которыя до сихъ поръ украшаютъ соборъ города, тогда какъ флорентійцы взяли себѣ двѣ крашенныя колонны, которыя пизанцы выдали за издѣлія изъ порфира.
   105--109. Прискьянъ -- извѣстный грамматикъ, прославившійся въ VI вѣкѣ. Франческо д'Акорсо былъ одинъ изъ первыхъ юристовъ своего времени.
   109--111. Андреа де Моцци -- флорентійскій епископъ, сосланный папою Бонифаціемъ VIII за свои непозволительныя выходки въ проповѣдяхъ.
   123--124. Въ Веронѣ ежегодно происходило состязаніе въ бѣгѣ въ воскресенье на масля вицѣ; наградой побѣдителю служилъ обыкновенно кусокъ зеленаго сукна.
   

ПѢСНЬ XVI.

   87--40. Гвидогверра. Смѣлый -- одинъ изъ самыхъ ревностныхъ Гвельфовъ; онъ отличался мужествомъ и храбростью, овладѣлъ городомъ Ареццо; особенно онъ отличился въ бенвентскомъ сраженіи противъ Гибелиновъ, которыми предводительствовалъ король Манфредъ, Неизвѣстно за какую вину Данте помѣстилъ этого человѣка въ адъ. Гвидогверра былъ внукъ Гвальдрады, о которой Виллаи и разсказываетъ слѣдующее: Когда императоръ Оттонъ IV прибылъ во Флоренцію, то изъ всѣхъ дѣвицъ, которыя собрались привѣтствовать августѣйшаго гостя въ Санта-Репаратѣ, императору понравилась Гвальдради, дочь и наслѣдница Бел линчіона-Берти, происходившаго изъ благороднаго дома Равиньяпи. Отецъ красавицы, замѣтивъ, что его дочь такъ понравилась императору, сказалъ, что если монарху будетъ угодно, то онъ, Берти, прикажетъ Гвальдрадѣ поцѣловать Оттона IV. На это дѣвушка отвѣчала, что позволитъ поцѣловать себя только мужу и этотъ отвѣтъ такъ понравился графу Гвидону (Гнадогверра VI), что онъ, по совѣту Оттона, на ней женился.
   41--44. Тегіяіо Алѣдобранди происходилъ изъ знатнаго гвельфскаго рода Адимари; онъ совѣтовалъ флорентійцамъ не предпринимать того похода, который окончился кровопролитнымъ сраженіемъ при Арбіо. Яковъ Рустикуччи происходилъ изъ вліятельнаго плебейскаго рода и былъ флорентійскимъ всадникомъ; онъ долженъ былъ развестись со своею злою женою и затѣмъ впалъ въ порокъ, за который и попалъ въ адъ.
   69--70. Вильгельмъ Борсіери былъ хорошо образованный свѣтскій человѣкъ, любилъ пожить и упрекалъ флорентійцевъ за скупость.
   93--103. Аквакета (спокойная вода), такъ называлась Монтоне въ своемъ верхнемъ теченіи. Всѣ рѣки, бравшія свое начало въ приморскихъ альпахъ или сѣверныхъ склонахъ аппенинскихъ горъ, изливались въ По, или болота, окружающія его источники до рѣки Монтопе.
   Къ концу XV столѣтія эти болота высохли и даже рѣка Ламоне изливается прямо въ море.
   103--109. Виргилій приказываетъ Данте снять съ себя францисканскую веревку, которой онъ былъ опоясанъ, затѣмъ свернулъ её въ клубокъ и бросилъ въ бездну. Это было сдѣлано для того, чтобы вызвать чудовище Гергбнъ; въ молодости Данте хотѣлъ поступимъ въ монахи францисканскаго ордена и опоясался веревкою; вотъ именно это-та веревка и была брошена въ бездну Виргиліемъ.
   

ПѢСНЬ XVII.

   1--16. Геріонъ -- эмблема лжи и обмана. Онъ рожденъ Хизаромъ, возникшемъ изъ крова Медузы; когда Геріонъ былъ царемъ болеарскимъ, то похитилъ воловъ, у Геркулеса, за что послѣдній и убилъ его. У Геріона лицо честнаго человѣка, тѣло змѣи и хвостъ скорпіона; онъ можетъ жить въ воздухѣ, на землѣ и въ водѣ.
   17--20. Арахна хотѣла состязаться въ тканьѣ съ богиней Палладой и за такую дерзость превращена въ паука. По-гречески Арахна значитъ паукъ. Всѣмъ извѣстно, что паукъ искусно умѣетъ ткань паутину. Вѣроятно, во времена Данте татарскіе, и турецкіе ковры славились своими пестрыми узорами, такъ какъ поэтъ, расхваливая узоръ чешуи Геріона, говоритъ:
   
   "Татары и даже хоть турки
   "Соткать-бы того не могли".
   
   21--30. Во времени Данте германцы (Тевтоны) считались крайне алчными и жадными. Еще до _ сихъ поръ у французовъ сохранилась поговорка "пьетъ какъ нѣмецъ."
   70--72. Свѣтлосиній левъ на свѣтложелтомъ полѣ былъ фамильнымъ гербомъ знатнаго флорентійскаго рода Джіанфиліакки, принадлежавшаго къ партій Гвельфовъ.
   73--75. Бѣлый гусь на красномъ полѣ былъ фамильнымъ гербомъ рода Убріакки, принадлежавшаго къ партіи Гибелиновъ.
   76--78. Гербъ синей свиньи на бѣломъ полѣ былъ фамильнымъ гербомъ рода Скровиньи изъ Падуа. Въ этой пѣснѣ Данте намекаетъ на извѣстнаго ростовщика Ринальдо Скровиньи.
   81--82. Витальяно дель-Данте былъ извѣстный ростовщикъ въ Падуѣ.
   97--89. Джіовани Буйямонте, знатный флорентіецъ также извѣстный ростовщикъ.
   124--126. Фаетонъ, какъ разсказывается въ древнемъ миѳѣ, сбился съ настоящаго пути со своей солнечной колесницей, небо загорѣлось и образовался млечный путь.
   127--130. Икаръ вмѣстѣ со своимъ отцемъ Дедалемъ улетѣлъ изъ Крита на восковыхъ крыльяхъ.
   

ПѢСНЬ XVIII.

   1--18. Въ итальянскомъ подлинникѣ напечтано Маlebolge, что значитъ злой мѣшокъ, но такъ какъ это не имѣетъ смысла на русскомъ языкѣ, то мы поставили "яма" мѣсто того, чтобы подобно другимъ переводчикамъ назвать Малебольджъ, потому что это не было бы понятно для русскаго человѣка. Вѣроятно, Данте и представлялъ себѣ это глубокое мѣсто въ видѣ сумы или мѣшка.
   29--32. Папа Бонифацій VIII въ первый разъ установилъ празднованіе юбилея въ Римѣ и стеченіе богомольцевъ, по этому случаю, было такъ велико, что для удобства пѣшеходовъ, шедшихъ въ Церкви Св. Петра и обратно, мостъ Св. Ангела былъ раздѣленъ въ длину барьеромъ и потому богомольцамъ приходилось проходить по мосту два раза.
   86--108. Язонъ участвовалъ въ походѣ аргонавтовъ и ѣздилъ въ Колхиду за золотымъ руномъ. Проѣзжая мимо острова Ленноса, онъ встрѣтилъ тамъ красавицу Ипсофилу, прельстился ея крньотой и затѣмъ бросилъ ее. Ипсофила была дочь Тоанта, царя Ленноскаго. На островѣ Ленносѣ женщины сговорились убить всѣхъ мужчинъ, одна только Ипсофила пожалѣла своего отца, скрывъ его въ храмѣ Бахуса и устроила его бѣгство.
   118--120. Данте находитъ грѣшниковъ до такой степени испачканныхъ грязью, что даже не видно ихъ волосъ и нельзя различить, кто изъ нихъ былъ на землѣ духовнымъ лицемъ, кто міряниномъ.
   127--129. Алексѣй Интерминео принадлежалъ къ одной изъ первыхъ фамилій города Лукки, онъ отличался тѣмъ, что любилъ всѣмъ льстить, даже и простымъ поденщикамъ. Этимъ онъ хотѣлъ пріобрѣсти популярность.
   131--136. Таида блудница и бывшая красавица, которая не можетъ успокоиться и въ аду. Тиренцій въ своей комедіи "Евнухъ" выводитъ на сцену Тразона, которому его любовница, Таида, даетъ пріятный отвѣтъ черезъ своего повѣреннаго Гнатона; но у Данте сказано, что будто-бы эта женщина лично передала свой отвѣтъ Тразону.
   

ПѢСНЬ XIX.

   1-- 16. Симоніей называлось торговля духовными должностями и достоинствами. Это названіе произошло отъ имени Симона, волхва, который первый совершилъ такое преступленіе. "Въ трубу прокричу я о васъ". Значитъ въ трубу поэзіи; этимъ Данте какъ-бы намекаетъ, что его стихи должны распространиться по всему свѣту.
   16--22. Въ прежнее время обрядъ крещенія совершали только наканунѣ Пасхи и Троицы и притомъ исключительно въ баптистеріи Іоанна Крестителя. Въ Пизѣ до сихъ поръ показываютъ большой восьмиугольный резервуаръ изъ краснаго мрамора, который служилъ для крещенія. Въ его массивномъ обводѣ продѣланы глубокія цилиндрическія отверстія, изъ которыхъ въ каждомъ помѣщался одинъ изъ совершавшихъ обрядъ священниковъ, такъ что они были защищены отъ напора толпы прихожанъ. Въ одно изъ такихъ отверстій флорентійскаго баптистерія нечаянно упалъ мальчикъ и, такъ неудачно, что его даже нельзя было оттуда вытащить; Данте, бывшій въ то время пріоромъ города, разбилъ топоромъ наружную стѣну резервуара и спасъ мальчика. Это ему было поставлено въ укоръ, какъ оскверненіе святыни и вотъ поэтъ пользуется здѣсь случаемъ, чтобы оправдаться.
   23--28. Данте, изображая грѣшниковъ, опущенныхъ внизъ головою, дѣлаетъ намекъ на ужасную казнь убійцъ, которыхъ зарывали въ землю живыми, внизъ головою. Обыкновенно, преступники въ такомъ случаѣ, желая, хотя на нѣсколько минутъ замедлитъ мучительную смерть, требовали духовника, увѣряя, что еще хотятъ покаяться передъ смертью.
   46--77. Папа Николай III попалъ въ адъ за симо* нію, ему было предсказано, что его преемникъ Бонифацій VIII также будетъ низвергнутъ въ адъ за такую же вину. Николай III, услыша голосъ Данте, "Думалъ, что это Бонифацій VIII представшій"; между тѣмъ, какъ послѣдній умеръ въ 1303 г. Николай III принадлежалъ къ роду Орсини. (Orsa -- медвѣдь); въ ихъ гербѣ былъ изображенъ медвѣдь.
   77--79. Язонъ получилъ отъ царя Антіоха Епифана архіерейство вмѣсто своего брата Оніи, за то, что онъ далъ царю много золота и обѣщалъ ввести въ Іудею языческіе обычаи.
   100--101. Іоаннъ Прочида, итальянскій патріотъ и заклятый врагъ Карла Анжуйскаго, получилъ приказаніе отъ Николая Ш поднять возстаніе въ Сициліи противъ Карла и передать сицилійскую корону Петру Аррагонскому. Папа ненавидѣлъ Карла Анжуйскаго потому, что король съ презрѣніемъ отнесся къ предложенію папы, желавшему выдать одну изъ своихъ племянницъ за королевскаго принца.
   115--119. Папа Сильвестръ крестилъ Константина Великаго; во время Данте всѣ были увѣрены, что императоръ принесъ даръ папѣ; объ этомъ упоминаетъ и учитель поэта, Брунетто Латини въ своемъ сочиненіи "Tresoro".
   

ПѢСНЬ XX.

   31--40. Анфирай былъ одинъ изъ семи вождей подъ стѣнами Ѳивъ; этотъ знаменитый чародѣй самъ предсказалъ свою смерть въ этомъ походѣ; дѣйствительно Анфирай былъ поглощенъ разступившеюся землею.
   41--48. Тирезій также опасный волшебникъ и прорицатель; онъ превращался въ женщину и затѣмъ опять въ мущину; объ этихъ превращеніяхъ разсказываетъ Овидій.
   49--52. Аронтъ знаменитый этрусскій волшебникъ; онъ жилъ близъ прежняго города Луни у горъ, гдѣ ломаютъ прекрасный каррарскій мраморъ.
   53--88. Манта -- дѣвица Дочь Тирезія, бѣжавшая отъ тираніи Креонта. У Манты родился отъ ея связи съ рѣчнымъ богомъ Тибериномъ, сынъ Окнусъ, который основалъ городъ Мантую, назвавъ его по имени своей матери.
   Говерно -- крѣпость, которая теперь называется Говерноло.
   89--92 Казалоди, по наущенію Пинамонте Бунакосси, овладѣвшаго хитростью званіемъ претора въ Мантуѣ, изгналъ изъ этого города многихъ вождей гвальфской партіи; но Пинамонте не остановился на этомъ: благодаря своей популярности онъ изгналъ и самого графа Казолоди, такъ какъ онъ также былъ гвельфъ; все имущество аристократіи было расхищено, кромѣ того, дѣло не обошлось безъ кровавыхъ казней.
   106--112. Эорипилэ, предсказавшій грекамъ, какъ говоритъ Виргилій въ "Энеидѣ", что походъ ихъ въ Малую Азію, къ стѣнамъ Трои будетъ стоить большаго кровопрдлитія.
   113--115. Махаило Скотъ, родомъ изъ Шотландіи, былъ извѣстный астрологъ и врачъ, служилъ при дворѣ Фридриха II.
   116--119. Гуидо Бополити былъ астрологомъ при графѣ Гвидонѣ Монтефельтро.
   120--129. Асдентъ, сапожникъ изъ Пармы, гадавшій по звѣздамъ.
   

ПѢСНЬ XXI.

   43--46. Святая Дэйра, покровительница города Лукки, тамъ находятся ея мощи.
   47--52. Старшина или сенаторъ, попавшій въ адъ, былъ, какъ полагаютъ, Мартино Ботайо, скончавшійся скоропостижно во время отправленія своей должности.
   53--54. Бонтуро былъ самымъ безсовѣстнымъ взяточникомъ; онъ отворилъ пизанцамъ за деньги городскія ворота. Вообще граждане Лукки и тамошняя знать, въ особенности, отличались непомѣрною жадностью къ деньгамъ, и всегда соглашались на подкупъ. Такъ напримѣръ въ 1225 году нѣкоторые дворяне сдали гражданамъ Пистойи за деньги замки и крѣпости, находившіеся въ ихъ завѣдываніи. Магистратъ объявилъ ихъ за это лишенными всѣхъ достоинствъ.
   82--83. Малакода значитъ Злой Хвостъ. Мы оставили это типичное названіе безъ перевода.
   111--114. Мосты черезъ пятую яму были разрушены землетрясеніемъ, которымъ сопровождалась крестная смерть Іисуса Христа.
   117--120. Демоны, которыхъ Малакода вызвалъ въ провожатые Данте и Виргилію, носили слѣдующія имена: Аликино, Калькабрина, Каньяццо, Либикоко, Драгиньяццо, Чиріатто, Граффіаконэ, Фарфарелло и Рубиканте.
   

ПѢСНЬ XXII.

   4--6. На военныхъ колесницахъ итальянскихъ городовъ привѣшивался сигнальный колокольчикъ (martmella). Во Флоренціи же "martmella" означало колоколъ, при звонѣ котораго собирались вооруженные цехи.
   23--24. Существуетъ повѣрье, что если дельфины забавляются въ водѣ при тихой погодѣ, то это предвѣщаетъ грозу.
   37--38. Граффьяконэ, вымышленное имя одного изъ демоновъ, что значитъ "Собакоскребъ".
   39--40. Выдра ловится крючками какъ рыба.
   50--68. Грѣшникъ, о которомъ идетъ рѣчь былъ Чіамполо; его мать была знатнаго рода, а отецъ извѣстный мотъ. Теобальдъ или Тибо II, король Новаррскій или графъ Шампанскій, онъ сопровождалъ своего зятя Людовика Святого, короля французскаго, въ походѣ въ Тунисъ въ 1270 году.
   82--100. Пизанцы и Генуэзцы отняли островъ Сардинію отъ Сарациновъ; этотъ островъ былъ раздѣленъ въ административномъ отношеніи на четыре судебныхъ округа или юдиката изъ которыхъ каждый находился въ вѣдѣніи особаго судьи. Однимъ изъ этихъ судей въ концѣ тринадцатаго вѣка былъ Нино Висконти; его-же повѣренный въ галлурскомъ юдикатѣ былъ монахъ Гомита; послѣдній отличался недобросовѣстностью и запятналъ себя разными неблаговидными поступками.
   Барбариччіо: имя одного изъ демоновъ, что значитъ "Курчавая борода".
   101--104. Цанке овладѣлъ верховною властью въ Сардиніи послѣ того какъ Энціо умеръ въ плѣну болонцевъ въ 1272 г. Энціо-же былъ незаконный сынъ императора Фридриха II и женился на Аделазіи, наслѣдницѣ втораго сардинскаго юдиката, которая вмѣстѣ съ рукою принесла ему и титулъ короля Capдинскаго.
   125--133. Аликино имя одного изъ демоновъ.
   

ПѢСНЬ XXIII.

   5--10. Данте вспоминаетъ объ извѣстной баснѣ Эзопа: "Лягушка и Мышь". Въ этой баснѣ разсказывается, что лягушка предложила мыши перенести ее на спинѣ черезъ воду и посовѣтовала ей, чтобы крѣпче держаться, привязать лапки; но лягушка, лишь только мышь исполнила ея совѣтъ, нырнула въ воду и мышь потонула, но когда утопленница выплыла на поверхность воды, то потащила "за собой и лягушку. Коршунъ замѣтилъ и расклевалъ и мышь и лягушку.
   65--67. Кельнскіе монахи носили непомѣрно большіе капюшоны.
   68--75. Свинцовыя каски, позолоченныя снаружи, напоминаютъ существовавшую во времена императора Филиппа II казнь, предназначавшуюся измѣнникамъ. Этихъ преступниковъ, по приказанію государя, одѣвали въ свинцовые плащи, разводили вокругъ нихъ огонь, поддерживая его до тѣхъ поръ, пока металлъ не расплавлялся.
   94--96. Данте былъ живымъ въ аду и потому дышалъ, тогда какъ тѣни не дышатъ и поэтому живого человѣка тотчасъ тамъ узнавали.
   111--125. Карлъ Анжуйскій своею побѣдою при Беневентѣ устрашилъ гибелиновъ, которые въ то время забрали въ свои руки первенство во Флоренціи и ободрилъ гвельфовъ. Для примиренія партій община рѣшила вмѣсто одного подеста (правителя) избрать двухъ т. е. по одному изъ партіи гвельфовъ и гибелиновъ. Оба правителя прибыли изъ Болоньи. Одинъ изъ нихъ былъ гвельфъ Каталано де-Малавольти, другой гибелинъ Родериго дельи Андало. Но едва только графъ Гвидо Новелло удалился изъ города со своими нѣмецкими ландскнехтами, какъ флорентійскій народъ отослалъ обратно въ Болонью своихъ обоихъ подестовъ. Эти монахи назывались "веселыми братьями" потому что принадлежали къ свѣтскому рыцарскому ордену, для поступленія въ который не требовалось монашескихъ обѣтовъ; они должны были только защищать вдовъ, сиротъ, водворять миръ и вести борьбу съ невѣрными. Эти два подеста, о которомъ упоминалось выше, были подкуплены гвельфами и сожгли великолѣпные дворцы Уберти, предводителей гебелинской партіи.
   127--138. Грѣшникъ, пригвожденный къ землѣ волами, былъ Каіафа, который, когда судили Христа, сказалъ: "Лучше умереть одному за всѣхъ!"
   

ПѢСНЬ XXIV.

   1--9. Здѣсь подразумѣвается время отъ половины января до половины февраля, когда солнце находится въ знакѣ Водолея и начинаетъ согрѣвать землю.
   85--92. Въ Ливійской пустынѣ, лежащей влѣво отъ Нила, водились, какъ говоритъ Геродотъ, летучія змѣи.
   123--146. Банни Фуччи былъ незаконнымъ сыномъ Фуччіо Лаццери изъ Пистои и отличался, какъ одинъ изъ самыхъ яростныхъ вождей "черныхъ". Въ 1295 г. онъ обокралъ ризницу въ соборѣ своего родного города и всѣ краденныя вещи спряталъ у своего пріятеля, нотаріуса Ванни делла Нона. Подозрѣніе, конечно, пало на Фуччи, но онъ успѣлъ отклонить его на Рампино де Ранукчіо, котораго тогдашній подеста думалъ было приговорить къ смертной казни, но нотаріусъ Ванни делла Нона открылъ истину.
   147--151. Въ то время, когда партія бѣлыхъ въ 1301 одержала верхъ во Флоренціи, то и черные были изгнаны изъ Пистои. Полгода спустя, во Флоренцію вошелъ Карлъ Валуа въ сопровожденіи Корсо Донати, вождя побѣдившей партіи черныхъ. Флоренція стала, такимъ образомъ, во враждебныя отношенія къ Пистои, гдѣ одержали верхъ бѣлые. Весною въ 1302 году противъ Пистои выступило соединенное войско городовъ Флоренціи и Лукки. Всѣ окрестности города были опустошены; однако, Пистоя держалась еще нѣсколько лѣтъ, но затѣмъ вслѣдствіе ужаснаго голода сдалась начальнику, предводительствовавшему союзными войсками; это было въ 1306 году; начальникомъ же союзныхъ войскъ былъ Морелло Маласпина, о которомъ Банни Фукчи и упоминаетъ въ своемъ предсказаніи. Когда Пистоя сдалась непріятелю, то всѣ бѣлые были изгнаны изъ города, дома ихъ разрушены; черные опять вернулись въ Пистою, а ея окрестности были раздѣлены между побѣдителями.
   

ПѢСНЬ XXV.

   33--40. Какусъ, сынъ Вулкана, былъ извѣстнымъ разбойникомъ, какъ о немъ говоритъ преданіе. Онъ похитилъ у Геркулеса четыре быка и четыре коровы и загналъ ихъ въ пещеру Авентинскаго холма, гдѣ жилъ и самъ; однако, животныя подняли страшный ревъ и, такимъ образомъ, выдали своего похитителя. Геркулесъ умертвилъ Какуса своей знаменитой дубиной.
   45--46. Чіанфа Донати былъ превращенъ въ змѣю, вслѣдствіе чего другія тѣни нигдѣ не могли его найти.
   89--92. Луканъ разсказываетъ въ своей "Фаргаліи" о двухъ воинахъ въ войскѣ Катона -- Сабеллѣ и Назидіи; изъ нихъ первый былъ укушенъ ящерицей и такъ изсохъ отъ внутренняго жара, что отъ него не осталось ни кожи ни костей; Назидій-же былъ укушенъ особымъ видомъ змѣи, -- причемъ страшно распухъ и умеръ. Овидій въ своихъ "Метаморфозахъ" разсказываетъ: Кадмъ бѣжалъ изъ Ѳивъ и пожелалъ быть превращеннымъ въ змѣю, зубы которой онъ посѣялъ; его желаніе было немедленно исполнено. Подобныя превращенія мы часто встрѣчаемъ въ книгахъ древнихъ писателей; такъ, напримѣръ, нимфу Аретузу преслѣдовалъ рѣчной богъ Алфей; она взмолилась о помощи къ Діанѣ и та превратила нимфу въ источникъ, протекавшій сначала въ пещерѣ и затѣмъ уже появившійся въ Сициліи, такъ чтобы даже вода ея не смѣшивалась со струями Алфея.
   135--136. Смѣхъ и плеванье считаются характеристическими примѣтами человѣка.
   151--156. Гуэрчіо Кавальканте, обращенный въ аду въ змѣю, былъ убитъ жителями боковой равнины верховьевъ Арно; родственники убитаго жестоко отомстили за его смерть.
   

ПѢСНЬ XXVI.

   1--6. Данте начинаетъ эту пѣснь горькою ироніею, что Флоренція прославилась не только на морѣ, на сушѣ, но даже и въ аду, гдѣ поэтъ встрѣтилъ пятерыхъ изъ гражданъ этого города: Чіанфу, Брунеллески, Буозо делли Абати, Пуччіо Шіанкато, Франческо Гверчіо Кавальканте.
   7--12. Древніе предполагали, что человѣкъ всегда видитъ сны передъ зарею и они должны непремѣнно сбываться; объ этомъ упоминаетъ и Овидій. Поэтъ предсказываетъ о тѣхъ раздорахъ "бѣлыхъ" и "черныхъ" которые произойдутъ во Флоренціи.
   33--36. Здѣсь Данте упоминаетъ о пророкѣ Елисеѣ, который видѣлъ, какъ пророкъ Илія былъ взятъ живымъ на небо на огненной колесницѣ.
   53--56. Этеоклъ и Полиникъ два брата, сыновья Эдипа долго спорили кому изъ нихъ должны принадлежать Ѳивы и умертвили въ поединкѣ другъ друга. Тѣла братьевъ положили на одинъ костеръ, но поднявшееся съ костра пламя раздувалось, какъ-бы въ доказательство того, что и смерть ихъ не примирила.
   58--60. Діомедъ и Улисъ, знаменитые греки, участвовавшіе въ Троянской войнѣ; они заключены въ одну огненную купу, такъ какъ вмѣстѣ строили коварные замыслы противъ Трои.
   61--68. Когда греки послѣ долгой осады Трои не могли взять ее, то сдѣлали большую деревянную лошадь, въ которую ночью спряталось нѣсколько самыхъ храбрыхъ грековъ, въ томъ числѣ и Улиса; остальные же отъѣхали отъ берега на своихъ корабляхъ, сдѣлавъ видъ, что отказались отъ осады Трои. Когда Троянцы, на слѣдующій день, увидѣли у своихъ стѣнъ эту исполинскую лошадь, то подумали, что это то божество, которое избавило ихъ отъ враговъ и хотѣли ввести эту лошадь въ городъ; но нѣкоторые изъ троянцевъ воспротивились этому, увѣряя, что эта какая нибудь хитрость грековъ; тогда троянцы были въ недоумѣніи, не зная что дѣлать.
   Жрецъ Лаоконъ особенно возставалъ противъ того, чтобы ввести лошадь въ городъ; но во время рѣчи жреца его ужалила змѣя; тогда троянцы сочли это за наказаніе боговъ и торжественно ввезли лошадь въ городъ; но ночью, спрятанные въ деревянномъ конѣ, греки вышли изъ него, отворили городскія ворота и впустили своихъ соотечественниковъ; такимъ образомъ, Троя была взята и сожжена. Эней со своимъ сыномъ Асканіемъ отправился въ Италію и поселился тамъ на берегахъ Тибра, гдѣ былъ впослѣдствіи построенъ Римъ.
   89--93. Телемакъ сынъ Одисея, отправившійся въ поиски за отцемъ. Путешествіе Одиссея описано въ Одиссеѣ Гомеромъ. Пенелоппа вѣрная супруга Одиссея, которая, несмотря на долгое отсутствіе своего мужа, никакъ не соглашалась выйти замужъ за другого; чтобы отвадить жениховъ, она придумала хитрость: сказала, что выйдетъ замужъ тогда, когда окончитъ свой коверъ, а сама, между тѣмъ, распарывала ночью сдѣланную днемъ работу.
   103--108. Нынѣшній Гибралтарскій проливъ назывался въ древности проливомъ Геркулесовыхъ Столбовъ. Существуетъ преданіе, что на этомъ мѣстѣ былъ перешеекъ, соединявшій Африку съ Европой; Геркулесъ разорвалъ его и поставилъ два столба: одинъ на европейскомъ берегу, другой на африканскомъ; въ знакъ того, чтобы люди не дерзали-бы переѣзжать этотъ проливъ. Улиссъ или Одиссей горя желаніемъ увидѣть невѣдомыя для него страны, переплылъ проливъ и очутился въ Атлантическомъ океанѣ.
   129--132. "Луна уже пять разъ родилась" -- означаетъ, что мореплаватели пять мѣсяцевъ блуждали по океану. Въ древнемъ мірѣ время всегда считали по лунѣ, солнцу и звѣздамъ.
   133--136. Гора, которая представилась Улиссу или Одиссею, была воображаемая поэтомъ гора между двумя земными полушаріями; у ея подошвы было "Чистилище", а на ея вершинѣ "Рай".
   

ПѢСНЬ XXVII.

   1--4. Одиссею такъ было тяжело вспоминать о своей прошлой жизни, что онъ кончивъ свой разсказъ, поникъ головою и попросилъ позволенія у Виргилія удалиться.
   7--16. Бронзовый быкъ былъ подаренъ Фалариду, тирану агригентскому, аѳиняниномъ Перилломъ; эта металлическая статуя быка была устроена такъ, что когда сажали въ нее человѣка и разогрѣвали ее медленнымъ огнемъ, то стоны несчастнаго совершенно походили на ревъ живого быка. Тиранъ принялъ подарокъ, но подвергъ самого изобрѣтателя этой жестокой казни.
   41--43. Равенна находилась въ то время подъ управленіемъ Гвидо Полента, который покровительствовалъ Данте.
   45--48. Оба злодѣя Верукьо это Малатеста и сынъ его Малатестина; они были владѣтели замка Верукіо недалеко отъ города Римини и были одними изъ самыхъ жестокихъ мелкихъ тирановъ въ Романьѣ, такъ что ихъ прозвали за это псами. Малатеста былъ избранъ въ предводители гвельфской партіи въ городѣ Римини, тогда какъ гибелинская часть населенія находилась подъ управленіемъ фамиліи Парчитати, во главѣ которой былъ Монтанья. Обѣ партіи были въ постоянной враждѣ между собою, такъ что Парчитати вынужденъ былъ призвать на помощь графа Гвидо де Монте фельтро. Малатеста, опасаясь графа Гвидо употребилъ хитрость; онъ наружно примирился съ Монтанья подъ тѣмъ условіемъ, чтобы обѣ партіи вывели свои войска изъ города; Монтанья согласился и отказался отъ помощи графа Монтефельтро. Малатеста первый нарушилъ условіе договора: онъ тайно размѣстилъ часть своихъ солдатъ по домамъ города, а другую, выведенную изъ города въ ту-же ночь ввелъ въ Римини и съ крикомъ: "Да здравствуетъ Малатеста и Гвельфы! Смерть Парчитати и Гибелинамъ! напалъ на враждебную партію. Парчитати всѣ были изгнаны, а Монтанья посаженъ въ тюрьму, гдѣ Малатестино, по приказанію отца послѣ жестокихъ истязаній умертвилъ несчастнаго.
   49--54. Имола -- городъ на рѣкѣ Сантерно, а Фаэнца на р. Ламане находились въ 1300 году подъ управленіемъ Майнардо Пагани, прозваннаго дьяволомъ. Подъ его властью находились города: Имола, Фаэнца и Форли. Его гербъ былъ голубой левъ на бѣломъ полѣ. Пагани былъ въ Романьѣ гибелиномъ, а по ту сторону Аппенинъ, во Флоренціи, служилъ съ такою же вѣрностью Гвельфамъ въ благодарность за то, что его отецъ Піетро Пагани вручилъ ему управленіе общиною Флоренціи. Чезена на рѣкѣ Савіо принадлежала то въ той, то къ другой партіи.
   61--120. Въ 1288 г. Пизанцы, угнетаемые Гвельфами, послѣ смерти Уголино въ темницѣ, призвали Монтефельтро въ Пизу и избрали его въ градоначальники (подесты). Гвидо, хотя и былъ отлученъ отъ церкви, но принялъ предложеніе пизанцевъ, храбро защищалъ городъ и заключилъ миръ въ 1293 г. Потомъ онъ возвратился въ Урбино и при папѣ Целестинѣ V окончательно примирился съ церковію. Затѣмъ въ 1296 г. Гвидо постригся въ францисканскіе монахи. Въ это самое время папа Бонифацій VIII призвалъ въ себѣ Гвидо по слѣдующему случаю: Папа возненавидѣлъ старинную римсскую фамилію Колонну, потому что двое изъ ея членовъ, бывшіе въ то время, кардиналами, противились избранію Бонифація VIII на папскій престолъ. Папа лишилъ этихъ кардиналовъ ихъ сана, но они не повиновались и заперлись въ неприступной крѣпости Пренесто. Тогда Бонифицій обратился къ Гвидо за совѣтомъ: послѣдній посовѣтовалъ много обѣщать и ничего не исполнить. Бонифацій, слѣдуя совѣтамъ Гвидо обѣщалъ кардиналамъ полное прощеніе. Кардиналы повѣрили и сдались: крѣпость же была разрушена до основанія, а на ея мѣстѣ построили новую. Фамилія Колонна, опасаясь мести папы, разсѣялась по всѣмъ странамъ Европы, а Гвидо вскорѣ послѣ этого умеръ отъ тяжкой болѣзни. Латеранъ или Латернъ, дворецъ и храмъ въ Римѣ, вблизи которыхъ находились дворцы фамиліи Колонна, разрушенные Бонифаціемъ VIII.
   121--126. Миносъ, обвиваясь восемь разъ хвостомъ, опредѣляетъ и мѣсто для грѣшника -- восьмой кругъ ада.
   

ПѢСНЬ XXVIII.

   9--24. Историкъ Ливій, описывая битву при Каннахъ, во время Пунническихъ, войнъ, говоритъ, что Карѳагеняне въ этомъ сраженіи сняли съ убитыхъ римлянъ три мѣры колецъ. ïenpaно горный проходъ, который защищали приверженцы Мандфреда противъ французовъ, приведенныхъ въ Италію Карломъ Анжуйскимъ.
   34--36. Въ мусульманствѣ произошелъ расколъ, начиная отъ Али, зятя Магомета. Тогда всѣ послѣдователи Пророка раздѣлились на сунитовъ и шіитовъ, послѣдніе стояли за Али.
   7--66. Долчино Торніели былъ во главѣ особаго ордена умиліатовъ или "апостольскихъ братьевъ". Они нападали на злоупотребленія церкви и потому ихъ считали еретиками. Долчино жилъ со своею братіею въ укрѣпленномъ убѣжищѣ Гаттинарѣ и оттуда производилъ набѣги на епископскія владѣнія. Въ 1307 году онъ былъ сожженъ на кострѣ.
   73--88. Малатестино, братъ Паоло и хромого Джанчотто, мужа Франчески Римини, призвалъ двухъ гражданъ города Фано: Анджелло и Гвидо, какъ бы для совѣщанія въ Каттолику, но начальникамъ посланнаго за этими гражданами судна было приказано бросить ихъ въ море.
   93--100. Кай Куріонъ, народный трибунъ побуждалъ Юлія Цезаря перейти Рубиконъ слѣдующими словами: "Кто выжидаетъ и медлитъ, тотъ все теряетъ"!
   

ПѢСНЬ XXIX.

   29--31. Отецъ Джери и дѣдъ Данте были родные братья.
   106--121. Альбертъ былъ незаконный сынъ епископа Сіенскаго. Гриффолино хвастался Альберту, что умѣетъ летать какъ птица и можетъ выучить этому же искусству епископскаго сына. Альбертъ сталъ давать много денегъ Гриффолино, но тотъ, конечно, не сдержалъ своего слова и Альбертъ въ отмщеніе за это обвинилъ Гриффолино въ ереси, а епископъ сіенскій приказалъ сжечь его на кострѣ.
   123--125. Сіенцы своимъ легкомысліемъ похожи на французовъ. Городъ Сіена былъ основанъ французами.
   127--131. Стрикка принадлежалъ къ образовавшемуся въ Сіенѣ "расточительному обществу". Николо де Буонсеньори также родомъ сіенецъ; онъ ввелъ въ обычай жарить фазановъ на на угольяхъ гвоздики.
   132--135. Ашьяно -- теперь это станція желѣзной дороги по пути изъ Сіены въ долину Кіаны. Ранѣе этого былъ замокъ Каччіа д'Ашьяно, владѣлецъ котораго промоталъ все свое состояніе въ "расточительномъ обществѣ".
   136--141. Капоккіо былъ школьнымъ товарищемъ Данте и подобно Гриффолино промоталъ все свое состояніе.
   

ПѢСНЬ XXX.

   1--3. Ѳивяне впали въ немилость Юноны, которая разгнѣвалась на нихъ за то, что Юпитеръ влюбился въ Семелу, дочь Ѳивскаго царя, Кадма и различными путями устроила такъ, что погибъ весь царскій родъ. Сестра Семелы, Ино, и ея мужъ Аѳамасъ лишились разсудка.
   13--26. Греки, вернувшись обратно послѣ разрушенія Трои, встрѣтили во Ѳракіи призракъ Ахиллеса, который требовалъ, чтобы ему была принесена въ жертву невѣста павшаго героя -- Поликсена. Она была убита Неоптолемомъ. Въ это время Гекуба, стоя на взморьѣ, увидѣла трупъ своего послѣдняго сына, Полидора, убитаго изъ корысти ѳракійскимъ царемъ Полимнестромъ и лишилась разсудка.
   38--40. Мирра дочь ассирійскаго царя Кинираса, почувствовала преступную любовь къ своему отцу, подошла къ нему, какъ чужая женщина и добилась отъ него взаимности.
   41-- 44. Симонъ Донати, узнавъ, что его дядя, Буозо Донати, хочетъ передъ смертью покаяться и отдать все свое состояніе, пріобрѣтенное неправдой, на благотворительная дѣла, удалилъ умирающаго, а на его мѣсто положилъ въ постель Джанни Скикки, который такъ удачно разъигралъ роль умирающаго Буозо Донати, что душеприказчики не догадались объ обманѣ. Джанни Скикки составилъ завѣщаніе въ пользу Симона Донати, но не забылъ и самого себя, и отказалъ себѣ, принадлежавшую Буозо, дорогую кобылу.
   57-- 88. Адамъ, извѣстный фальшивый монетчикъ, былъ сожженъ на кострѣ. До сихъ поръ по дорогѣ изъ Пратовеккіо въ долину нижняго Арно показываютъ любопытнымъ путешественникамъ слѣды костра.
   107--108. Флорентійскіе флорины чеканились изъ чистаго золота, а Адамъ примѣшивалъ къ своимъ восьмую часть лигатуры.
   111--112. Синонъ убѣдилъ троянцевъ ввести въ городъ коня, въ который засѣли вооруженные воины. Троянцы послушались его совѣта и приняли въ городъ коня, изъ котораго ночью вышли вооруженные воины, отворили городскія ворота и впустили грековъ.
   127--128. Зеркало Нарциса это аллегорическое означеніе воды. Нарцисъ, какъ говорится въ миѳахъ, увидѣлъ въ водѣ свое собственное изображеніе и влюбился въ него.
   129--148. Не разъ Данте во время своего путешествія по аду возбуждалъ неудовольствіе Виргилія; такъ и въ XXX пѣснѣ послѣднему не понравилось, что Данте прислушивается къ брани двухъ грѣшниковъ, которые, не смотра, на испытываемыя ими мученія, затѣваютъ еще и ссоры, упрекая другъ друга въ тѣхъ грѣхахъ, которымъ они предавались на землѣ.
   

ПѢСНЬ XXXI.

   1--4. Рана, которую наносило копье Пелея исцѣлялось ржавчиной, покрывавшей остріе этого оружія. Пелей былъ отецъ Ахиллеса.
   9--14. Труба Орландо или Роланда, знаменитаго, героя Ронсельвальской битвы, издала такой ужасный и пронзительный звукъ, что сама разлеталась на части, у Роланда же отъ сильнаго напряженія порвались на шеѣ нервы и жилы. Карлъ Великій услышалъ этотъ, звукъ на разстояніи восьми миль, но не могъ подоспѣть на помощь, такъ какъ его задержалъ своими коварными совѣтами измѣнникъ Ганнелонъ.
   33--34. Замокъ Монтерджіоне былъ выстроенъ на горѣ, недалеко отъ Сіены и былъ укрѣпленъ высокими башнями.
   35--36. Гиганты хотѣли было Взобраться на Олимпъ, но Юпитеръ низвергъ ихъ оттуда громовыми стрѣлами.
   66--72. Немвродъ, представитель гигантовъ сказочнаго рода помѣщенъ въ преисподней. Еще до сихъ поръ его такъ изображаютъ восточные поэты. Разсказываютъ, что онъ бросилъ въ небо стрѣлу и она упала на землю окрававленная и тогда Немвродъ подумалъ, что ранилъ ангела, еще болѣе возгородился и сталъ строить свою башню еще выше; но въ это время какая-то муха смертельно укусила его въ носъ и Немвродъ былъ низвергнутъ въ адъ.
   81--83. Фіальтъ также былъ одинъ изъ гигантовъ, который воевалъ противъ Юпитера и другихъ олимпійскихъ боговъ.
   84--86. Бріарей былъ сынъ Урана и Земли; древніе поэты описывали, что у него было сто рукъ и пятьдесятъ животовъ.
   88-- 90. Антей не принималъ участія въ борьбѣ гигантовъ съ богами и потому считался менѣе свирѣпымъ, чѣмъ прочіе гиганты; онъ даже не скованъ въ аду.
   106--109. Великанъ Антей былъ царемъ въ Мавританіи и Нумидіи, гдѣ Аннибалъ былъ разбитъ Сципіономъ при Замѣ въ 202 до P. X.
   111--112. Гиганты называются сынами земли.
   125--128. Геркулесъ вступилъ въ отчаянный бой съ Антеемъ и такъ какъ великанъ отъ прикосновенія къ землѣ запасался новой силой, то герой приподнялъ его обѣими руками и задушилъ въ воздухѣ.
   133--135. Каризенда одна изъ башень въ Болоньи, которая при высотѣ 130 футовъ, уклоняется отъ перпендикуляра болѣе, чѣмъ на сажень.
   

ПѢСНЬ XXXII.

   7--8. Амфіонъ это былъ миѳическій артистъ, который, когда игралъ на арфѣ, то камни складывались сами собою подъ дивные звуки его музыки, такимъ образомъ, построились сами собою стѣны города Ѳивъ.
   28--32. Таберникъ, гора въ Славоніи. Пъетропана, высокая гора близъ города Лукки.
   55--62. Рѣка Бизенца вытекаетъ изъ Аппенинскихъ горъ и впадаетъ въ рѣку Арно. Братья Александръ и Наполеонъ поссорились изъ-за отцовскаго наслѣдства и даже умертвили одинъ другого. Они принадлежали къ роду градовъ Альберти-ди-Мангона.
   63--70. Фоккачіо убилъ одного изъ своихъ родственниковъ во время семейнаго раздора въ родѣ Канчелліери, откуда ведутъ свое начало партіи бѣлыхъ и черныхъ. Сассаль Маскеромъ убилъ своего племянника, чтобы завладѣть его имуществомъ. Каммичіонъ-де-Пацци убилъ своего двоюроднаго брата Уберти.
   88-- 90. Литеноръ былъ троянецъ, который, за обѣщанную награду, помогъ Улиссу и Діомеду овладѣть Палладіумомъ. По имени этого измѣнника и названъ въ аду второй отдѣлъ девятаго круга.
   103--108. Бокка делли Аббаты въ битвѣ при Монте-Аперти сражался подлѣ Якопо-де-Пацци, который держалъ знамя флорентійскихъ гвельфовъ; но Бокка, подкупленный непріятелемъ, обрубилъ Якопо-де-Паци руки, такъ что знамя упало на землю, а войско Гвельфовъ испугалось и стало падать духомъ.
   112--114. Буозо Дуера, владѣтель Кремоны, былъ подкупленъ Гвидономъ Монтфортскимъ, предводителемъ французскаго войска, при вторженіи Карла Анжуйскаго въ Италію и указалъ врагамъ гибелиновъ проходъ черезъ рѣку Ольо. Кремонцы были этимъ до такой степени раздражены, что даже всѣхъ приверженцевъ Буозе или умертвили, или изгнали изъ своего города.
   115--116. Джіаны Солѣданѣеръ принадлежалъ къ партію гибелиновъ и былъ самымъ яростнымъ демагогомъ во Флоренціи; послѣ изгнанія гибелиновъ онъ вмѣстѣ съ графомъ Гвидо Новелло подстрекалъ народъ строить баррикады. Данте выставилъ его, какъ измѣнника своей партіи. Тезоро ди-Беккерей, аббатъ монастыря Валломброза; господствующая въ то время во Флоренціи партія гвельфовъ обвиняли его въ соумышленничествѣ съ изгнанными гибелинами; въ виду такого обвиненія онъ былъ обезглавленъ передъ церковью св. Аполлинарія во Флоренціи.
   

ПѢСНЬ XXXIII.

   5-- 47. Графъ Уголино былъ изъ рода синьоровъ Герардеска, владѣвшихъ Графствомъ Доноратико въ Мареммѣ; они не были собственно гвельфами, но ихъ глава, графъ Уголино, придерживался гвельфской партіи и даже выдалъ свою сестру за Джованни Висконти. Этотъ Висконти завладѣлъ общественнымъ, вліяніемъ въ Пизѣ, гибелинскомъ городѣ.
   Въ 1282 году Уголино былъ избранъ народоправителемъ. Въ это же время, снова загорѣлся старый раздоръ между городами Пизой и Генуей. Въ августѣ 1284 года передъ гаванью города Пизы появился генуезскій флотъ, подъ предводительствомъ адмирала Уберто д'Орія. Пизанцы, конечно, вышли на встрѣчу непріятелю. Графъ Уголино начальствовалъ надъ частью пизанскаго флота. Циккаріе, находившійся съ тринадцатью галерами въ засадѣ, за островомъ Меларіей, внезапно бросился въ битву, именно въ то время, когда побѣда была на сторонѣ пизанцевъ; но тутъ счастье перешло на сторону генуезцевъ, которые разбили на голову своихъ противниковъ. Болѣе четырехъ тысячъ пизенцевъ пали въ битвѣ и одиннадцать тысячъ были взяты въ плѣнъ, гдѣ они пробыли восемнадцать лѣтъ. Какъ только графъ Уголино увидѣлъ, что генуезцы одержали побѣду, то повернулъ съ тремя галерами назадъ и поспѣшилъ въ Пизу; позднѣйшіе историки обвиняли графа Уголино въ измѣнѣ, но его современники были совершенно другого мнѣнія; пизанцы избрали его сначала на годъ, а потомъ на десять лѣтъ во главѣ всего политическаго управленія. Въ октябрѣ мѣсяцѣ гвельфскіе города Тосканы воспользовались несчастіемъ Пизы, чтобы окончательно уничтожить эту республику. Графъ Уголино употребилъ всѣ усилія, чтобы уговорить флорентійцевъ отказаться отъ этого союза; онъ взялъ денегъ у Нино Висконти, отправился во Флоренцію, подѣлилъ тайно эти деньги между пріорами и обѣщалъ флорентійцамъ нѣкоторыя укрѣпленныя мѣста; но иначе нельзя было спасти г. Пизу. Однако, граждане Пизы много терпѣли отъ дороговизны, возраставшей все болѣе и болѣе, отъ налоговъ, которые по необходимости бралъ графъ Уголино, такъ какъ война съ генуезцами стоили большихъ издержекъ; вслѣдствіе этого Нино Висконти требовалъ заключить миръ съ Генуя; но графъ Уголино никакъ на это не соглашался, тогда пизанцы стали обвинять его въ томъ, что онъ умышленно не хотѣлъ заключать мира, чтобы удержитъ власть въ своихъ рукахъ. Ô графѣ Уголино Данте еще упоминаетъ въ концѣ XXXII пѣсни изображая его грызущимъ голову архіепископа Руджіери. Графъ Уголино видитъ въ Данте флорентійца и на вопросъ поэта отвѣчаетъ: "я назывался на землѣ графомъ Уголино, а тотъ, чью голову я держу въ рукахъ, былъ архіепископомъ Руджіери и тогда тебѣ станетъ все понятно!"
   Архіепископъ Руджіери происходилъ изъ древняго гибелинскаго рода Убальдини. Хотя архіепископъ былъ самъ гибелинъ, но онъ часто вступалъ въ связь съ гвельфами и былъ расположенъ къ графу. Послѣ несчастной битвы близъ острова Мелоріея, графъ Уголино согласился съ мнѣніемъ Руджіери, что дальнѣйшая борьба невозможна. Графъ Уголино всегда сердечно относился къ архіепискому. Племянникъ Руджіери, Убальдино, попался въ плѣнъ къ генуезцамъ и графъ Уголино употребилъ всѣ усилія, чтобы выкупить его изъ плѣна, между тѣмъ какъ его собственный сынъ, Лотто, былъ въ плѣну. Архіепископъ также, повидимому, относился пріязненно къ графу, но это было только одно лицемѣріе; онъ выжидалъ случая, когда можно будетъ дѣйствовать открыто. Между тѣмъ, раздоры между двумя главами продолжались безпрерывно и Руджіери говорилъ, что лучше всего сосредоточитъ власть въ однѣхъ рукахъ и посовѣтывалъ графу Уголино удалиться для вида на нѣкоторое время изъ города, но что потомъ его опять призовутъ. Дѣйствительно, графъ Уголино и Нино Висконти удалились изъ города; но тотчасъ же, какъ они удалились изъ Пизы, то архіепископъ изгналъ изъ города всѣхъ гвельфовъ, вооружилъ гибелиновъ города Пизы и призвалъ еще гибелиновъ изъ другихъ мѣстъ Италіи. Графъ Уголино въ это время жилъ въ своей виллѣ Сеттимо и окружилъ себя вооруженными приверженцами, ожидая, когда его призовутъ обратно въ городъ; но не дождавшись призовъ, онъ самъ выступилъ со своимъ вооруженнымъ отрядомъ въ походъ противъ пизанцевъ; но хитрый архіепископъ впустилъ въ городъ только графа Уголино и его спутника Бригата. Графъ засталъ архіепископа вмѣстѣ съ вождями гибелиновъ въ церкви Санъ-Бастіано; но народъ былъ сильно раздраженъ противъ графа; однако, приверженцы графа подъ начальствомъ его сыновей и внуковъ проломили городскія ворота, но гибелинская партія была сильнѣе; произошла сильная рѣзня на улицахъ и графъ съ остатками своихъ приверженцевъ заперся въ ратушѣ, но гибелины окружили зданіе зажженными кострами, такъчто графъ Уголино принужденъ былъ сдаться вмѣстѣ со своими сыновьями и внуками.
   49--51. Анзельмучъо внукъ графа Уголино отъ его сына Гвельфо, который, во время заключенія отца въ башнѣ, жилъ въ Сардиніи.
   67--68. Гаддо, младшій сынъ графа Уголино.
   88--99. Данте сравниваетъ Пизу съ древними Ѳивами, гдѣ также происходили распри между соправителями.
   114--120. Алѣберню принадлежалъ къ самому знатнему гвельфскому роду де Манфреди въ городѣ Фаенцѣ. Въ 1286 г. Альбериго, который принадлежалъ къ ордену "веселыхъ братьевъ" поссорился со своимъ двоюроднымъ братомъ, послѣдній далъ ему пощечину; Альбериго сдѣлалъ видъ, что нисколько не обидѣлся. Нѣсколько дней спустя, Альбериго пригласилъ множество гостей, какъ-бы на праздникъ, по случаю примиренія со своимъ противникомъ. Всѣ веселились и бесѣдовали очень дружно, какъ вдругъ Альбериго закричалъ: "Принесите дессертъ!" Вошли вооруженные слуги и умертвили двоюроднаго брата хозяина и его малолѣтняго сына Альбергетто.
   121--122. Птоломеей называется тотъ отдѣлъ ада, въ которомъ помѣщаются измѣнники друзьямъ; этотъ отдѣлъ такъ названъ по имени Птоломея, который коварно избилъ, съ помощью своихъ вооруженныхъ приверженцевъ, первосвященника Симона съ его сыновьями Матаеіемъ и Іудою.
   123--124. Парка Атропосъ, которая острыми ножницами отрѣзывала нить и, такимъ образомъ, прерывала жизнь человѣка.
   133--138. Бранко д'Оріо родомъ изъ Генуя; онъ во время завтрака, вмѣстѣ со своимъ племянникомъ, умертвилъ своего тестя Микеля Цанке, желая завладѣть его помѣстьями въ Сардиніи.
   

ПѢСНЬ XXXIV.

   1--6. "Смотри-ка вѣдь тамъ показались
   Знамена ужъ ада царя".
   Въ подлинникѣ эта пѣснь начинается латинскимъ стихомъ, составленнымъ по образцу католическаго гимна, написаннаго Венантіемъ Фортунитомъ. Этимъ гимномъ поэтъ хотѣлъ показать, что Люциферъ властвуетъ въ аду какъ царь. Люциферъ или Дите, падшій ангелъ, былъ низвергнутъ въ адъ за гордость
   37--48. Три лица Люцифера своимъ цвѣтомъ намекаютъ на жителей трехъ частей Стараго Свѣта: Европы, гдѣ живутъ потомки Іафета, Азіи, гдѣ живутъ потомки Сима и Африки, гдѣ поселились потомки Хама.
   58--60. Іуда Искаріотъ, какъ самый великій грѣшникъ, предавшій своего Божественнаго У читала, заслужилъ и жестокаго наказанія. По обѣимъ сторонамъ его находятся: Брутъ и Кассій, измѣнившіе Юлію Цезарю и умертвившіе его. Этотъ отдѣлъ девятаго круга называется Джу дека, по имени Іуды Искаріота.
   67--78. Поэтамъ пришлось подняться съ помощью Люцифера. Средина Люцифера считалась центромъ земли, а также и всей вселенной; отсюда уже нельзя болѣе спуститься вникъ и потому Данте и Виргилію, которые осмотрѣли все, что было замѣчательнаго въ аду, нужно было подняться вверхъ.
   106--109. Этотъ безгрѣшный человѣкъ былъ Іисусъ Христосъ, Который пострадалъ за грѣхи людей.
   123--124. Гора Чистилища.

Конецъ.

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru