|
Скачать FB2 |
| |
ВЕСНА СЕМНАДЦАТОГО ГОДА
Политический памфлет в 6-ти картинах с прологом и эпилогом
ПРОЛОГ "ПАНСИОН КОРОЛЕЙ"
Одна задняя декорация: пожелтевшая от времени мраморная стена, покрытая трещинами. Немного отступя от стены, по обоим бокам ее -- две колонны в трещинах и в паутине. К стене приставлена этажерка. На полках аккуратно сложены разного вида и размера короны. В средине стены довольно высокое окно. Зимние сумерки. Видно, как падают (в течение всего действия) мягкие хлопья снега и методически-правильно мелькает блестящий штык часового (его самого не видно). Слева за маленьким столиком сидят на мягких пуфах Абдул-Гамид и Магомет-Али. Они играют в карты по маленькой. У одного длинный по полу чубук. Возле другого -- кальян. Оба курят. Синеватые кольца дыма. В глубине сцены -- справа, недалеко от окна, в кресле ampir, опустив ногу на парчовую подушку, дремлет Людовик XVI. Вправо от него виден краешек бронзовой решетки; на ней отблеск догорающего камина. Справа на авансцене в качалке -- Мануэль. Он старательно делает маникюр. Напевая время от времени (вполголоса) легкомысленную песенку.
Все четверо страшно скучают. Частая зевота, то у одного, то у другого (заражают друг друга). Печать безнадежной скуки и безделья, доводящего до тошноты. По временам лирический тон беседы сменяется всеобщим раздражением. Справа, за качалкой, обыкновенная стоячая вешалка; на ней висят две горностаевые мантии.
В комнате царит смешанный свет умирающего зимнего дня, огня в камине и тлеющих угольков на маленькой низкой жаровне под прибором для кальяна. Людовик королевским жезлом изредка мешает угли в камине.
УЧАСТВУЮЩИЕ:
Перед тем как медленно раздвигается занавес, слышны отдаленные звуки музыки: "Куда, куда вы удалились" (Из Онегина). Только после того, как прозвучит такт, соответствующий словам "паду ли я" (в этом месте музыка резко обрывается),-- занавес раздвигается.
Медленно тасует карты. Сдает. Султан начинает тихо позевывать. То же -- Шах. За ним -- Мануэль, изящно похлопывая рукой по разомкнутым зевком губам. Пауза. Игра продолжается молча. Курят. Мануэль -- сигару, старательно пуская кольца дыма и качаясь в качалке.
Людовик
(в глубине сцены; слегка напыщенно, но тихо, медленно и мечтательно начинает предаваться воспоминаниям; отдаленные, еле слышные звуки музыки).
Во время монолога Султан и Шах, продолжая играть, изредка роняют: "туз", "король", "ваш ход", "карту"; затем постепенно перестают играть, начинают прислушиваться к словам Людовика и мечтать... каждый отдается своим мыслям. Даже Мануэль время от времени перестает полировать ногти.
(Оживляется; речь громче. Судорожно хватается за ручки кресла. Брови сведены. Глаза горят).
(Пауза. Переводит дыхание. Голос снова становится глухим и зловещим. Шах и Султан тягостно молчат. Оба подавлены. И один только Мануэль пробует хорохориться; перекидывает ногу на ногу.)
Шах, Султан и Мануэль тяжело и испуганно вздыхают и инстинктивно хватаются за головы.
Султан
Мануэль (иронически)
Султан (возмущенно)
Шах
Мануэль презрительно и насмешливо насвистывает какой-то легкомысленный мотив и. продолжая качаться, вынимает из несессера ручное зеркало, щетку и гребень и приглаживает пробор. Шах и Султан безмолвно и меланхолически возобновляют игру в карты.
Людовик
(продолжает в первоначальном грустном и надтреснутом тоне)
(Короткая пауза)
(Небольшая пауза. У всех позы задумчивости. Во время последних слов Мануэля Шах задремал и слегка покачивается на низком пуфе, подогнув под себя ноги. Он даже чуть-чуть подхрапывает...
Затем Мануэль оправляется, сворачивает длинную стрелу из белой бумажки и, подкравшись к Шаху, пускает ему гусара. Общий смех; кроме Людовика, который молча поправляет жеэлом огонь в камине.)
Шах колеблется. Мануэль чуть-чуть придвигается, заранее улыбаясь, словно предвидя нечто очень забавное.
Небольшая пауза. Издалека, еле-еле слышные, доносятся звуки музыки, сопровождающей впоследствии появление Гения Весны. Мануэль подходит к окну, тихо барабанит пальцами по стеклу. В камине, умирая, ярче вспыхивают языки пламени. Угольки на жаровне постепенно гаснут. Тени в комнате становятся длиннее и гуще. Шах дремлет. Султан раскладывает пасьянс.
Отходит от окна, садится в качалку. Молчание. Чуть-чуть громче доносятся звуки музыки. Чувствуется какая-то напряженность в наступившей тишине. Музыка громче и ближе... Все, кроме Людовика, настораживаются, словно угадывая чье-то приближение.
Пламя в камине вспыхивает с необычайной силой, и, сливаясь с ним, из-за скрытой от зрителей половины камина, как ликующий вихрь, под звуки музыки, звучащей уже совсем близко, врывается в комнату прекрасный Гений Весны. Несколько па танца, напоминающего Marche Militaire -- и Гений Весны останавливается на противоположном конце комнаты. Свет красного рефлектора, идущего от камина. Монархи жмурятся от света. Каждый из них, чуть отпрянув в сторону, стоит или сидит вполуоборот к Девушке и из-под прикрывающей глаз согнутой ладони боязливо смотрит на нее. Девушка стоит несколько секунд, минуту, неподвижно. В позе -- сознание своей красоты, прав на признание и удивление. Чуть откинутая назад прекрасная голова. Музыка звучит почти как достижение, почти как апофеоз.
Девушка
(делает полшага вперед. Успокаивающий величественный жест поднятой руки. Обращаясь к Мануэлю, вооружившемуся хлыстом для верховой езды.)
(Ко всем.)
Монархи (поочередно).
Девушка
(Людовик ежится от неприятных воспоминаний.)
(Шах и Султан чувствуют себя неловко)
(соответствующий жест)
(Иронически, в сторону Мануэля. Мануэль смущенно похлопывает хлыстиком по икрам.)
(Решительно, но мягко):
Монархи послушно подымаются, а в конце монолога забавной фалангой вытягиваются за Девушкой. Каждый берет с полки свою корону и держит ее; первым идет, опираясь на жезл, придерживая голову, Людовнк, за ним Султан, Шах и Мануэль-- двигаются в сторону, противоположную камину, под торжественные звуки марша.
(Короткая пауза)
(Мануэль, освоившись, делает жест галантности.)
Все выстраиваются. Марш.
Занавес
КАРТИНА ПЕРВАЯ
"ПО ЦАРСКОМУ ХОТЕНИЮ"
Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Задняя декорация -- серая тюремная внутренняя стена, разделенная на расстоянии трети от пола узким черным кантом. Кое-где облупившаяся штукатурка; высоко над полом -- окошко, по просвету которого можно судить о толщине стены. Решетка; не сильная, но широкая (во все окошко) полоса света. Слева -- привинченная к стене койка с грубым соломенным тюфяком, серым солдатского сукна одеялом. Посредине, почти под окном, узенький, простой, выкрашенный в серую краску столик. На нем большая в черном переплете с золотым крестом Библия. Направо от столика простой, тоже серый табурет. На нем, вытянувшись во весь рост в направлении к окошку, но так, что голова еле доходит до подоконника, стоит узник,-- единственное действующее лицо в этой картине. Во время действия доносится порой глухо, порой явственно плеск Невы. В определенных местах монолога слышен тоже отдаленный, но четкий бой башенных курантов. Общее впечатление серости и безвыходности.
Узник (обыкновенный черный, потертый пиджак и такие же брюки; черная сатиновая косоворотка, перехваченная черным шнурком. Лицо бледное, с желтоватым отливом; небольшие, кверху зачесанные волосы; небольшая, приятная, мягкая бородка и усы темного шатенового цвета, определенно контрастирующие с бледным лицом. Глаза горящие, молодые -- в глубоких, но не преувеличенных впадинах). Тянется к окну. Спиной к правой стороне зрительного зала.
Слышен мелодичный бой курантов.
(Страстно.)
(Постепенно оживляется.)
Переводит дыхание. Доносится плеск Невы. Продолжает упавшим, усталым голосом. Пауза. Мысленно переживает прошлое.
Снова слышен мелодический бой курантов. Узник прислушивается. Пауза. Куранты играют "Коль славен наш Господь в Сионе". Продолжает в раздумье.
(Короткая пауза. Упавшим голосом, в изнеможении.)
Слышно, как все медленнее, постепенно замирая, бьют куранты. Плеск воды за каменной стеной. После заключительных слов монолога узник в изнеможении склоняет голову на руки, бессильно опушенные на стол.
Занавес
КАРТИНА ВТОРАЯ
"С ДОЗВОЛЕНИЯ НАЧАЛЬСТВА"
Действие происходит в приемной полицейского участка. Задняя декорация -- желтоватой окраски стена казенного учреждения. Посредине -- большой царский портрет в золотой тяжелой раме с короной наверху, посредине рамы. Справа -- аппарат телефона. Стенной календарь, отрывной. На стене же -- деловые бумаги, счета -- на обычном проколе и проч. Пол портретом -- кресло, перед креслом -- небольшой стол, покрытый зеленым сукном; на столе -- письменный прибор, уставы, книги, счета и проч.. канцелярские принадлежности. На стене "Ведомости Градоначальства". На столе и на стене -- благотворительные кружки. По обеим сторонам стола -- обыкновенные загородки, так что вся сцена перегорожена приблизительно пополам. На столе звонок. Слева за перегородкой, за отдельным столиком,-- паспортист; он что-то пишет в большой книге. Перед ним целый хвост дворников с паспортами и домовыми книгами.
УЧАСТВУЮЩИЕ:
В кресле сидит пристав, что-то рассматривает, довольно ухмыляется. Слева -- паспортист; перед ним молчаливая шеренга почтительно откашливающихся и переминающихся с ноги на ногу дворников; хвост этой шеренги -- где-то за сценой; после небольшой паузы раздается звонок телефона.
Дворники подобострастно переминаются с ноги на ногу.
Звонок телефона.
Дворники подобострастно переминаются с ноги на ногу. Паспортист еще ниже склоняется над книгой.
Входит лектор.
Федченко вновь вырастает как вкопанный, отчеканивает: "Слушаю-с" -- и мгновенно исчезает. Шурша шелками, влетает опереточная дива.