Елпатьевский Сергей Яковлевич
В открытую и вплотную...

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Въ открытую и вплотную...

   Годъ прошелъ... И нельзя сказать объ немъ, какъ говорили въ старыя смирныя времена: день прошелъ и слава Богу. И правильнѣе будетъ сказать: за годъ много воды утекло. И не одной воды...
   А главное -- не слава Богу... Кажется, никто не скажетъ сейчасъ въ Россіи: слава Богу,-- не только обыватель и оппозиціонныя партіи, но даже и тѣ, кто недавно еще радовались и утѣшались,-- ни правительство, ни октябристы, ни правые, ни націоналисты. Сомнѣніе и тревога идетъ по всей линіи, вѣрнѣе, по всѣмъ линіямъ русской жизни. Не благополучно въ Россіи...
   Самое характерное для переживаемаго момента Россіи то, что все теперь идетъ въ открытую, совершается на глазахъ всѣхъ, съ откровенными душами, съ развязанными руками. И по части принциповъ, и по части дѣйствованія. Въ открытую идетъ борьба "конституціонныхъ началъ", какъ деликатно выразился въ своей рѣчи ново-старый предсѣдатель Государственной Думы Родзянко и "историческихъ началъ", какъ еще деликатнѣе выражается газета "Россія". Въ открытую совершается дѣйствованіе. Сняты фиговые листки, брошена и та малая стыдливость, которая хотя бы въ словесныхъ фіоритурахъ сохранялась раньше приличія ради. Все открыто и откровенно, голо, непринужденно...
   Это вскрылось, конечно, не за послѣдній годъ только. Всѣ пять лѣтъ существованія благополучно кончившейся третьей Государственной Думы были, благодаря любезному содѣйствію октябристовъ, не то что борьбой, а непрерывно нароставшимъ торжествомъ историческихъ началъ надъ конституціонными и, при ихъ октябристовъ же любезномъ соучастіи,-- освобожденіемъ отъ излишнихъ одеждъ стыдливости, открытымъ и голымъ старо-русскимъ, бюрократическо-полицейскимъ дѣйствованіемъ. Но за годъ многое вскрылось. Умерла Дума и страна оглянулась на пройденный ею путь, подвела итоги тому, что сдѣлано ею, и увидѣла не устроеніе русской жизни, а дальнѣйшее разстройство, и не укрѣпленіе, а расшатываніе самой идеи народнаго представительства. Потомъ произошли выборы, при обстановкѣ, которой раньше Россія не видала, выборы въ открытую. Я не буду ворошить всей горы газетныхъ сообщеній и не хочу разбираться въ нихъ по существу, а укажу только на болѣе откровенный характеръ выборовъ.
   Выборы и въ третью Государственную Думу были не особенно стыдливы, но разница между тѣми и нынѣшними огромная. Прежде всего количественная разница... Если случаи всякихъ разъясненій и устраненій появлялись въ предшествовавшіе выборы въ газетныхъ сообщеніяхъ въ видѣ отдѣльныхъ абзацевъ, то за нынѣшніе выборы они уже фигурировали въ видѣ цѣлыхъ столбцовъ. Я приведу только одинъ изъ такихъ столбцовъ. Въ одномъ и томъ же 285 No газеты "Рѣчь" за одно и то же 16-е октября, помѣщены подрядъ, одно за другимъ, три извѣстія.
   "Екатеринбургъ. Отъ явившагося на епархіальный съѣздъ прогрессивнаго выборщика, священника Молчанова, консисторіей взята подписка въ томъ, что онъ не будетъ принимать участія въ губернскомъ избирательномъ собраніи, въ виду неблагословенія епископа". "Нѣжинъ. Отмѣнены выборы, на которыхъ выборщикомъ избралъ бывшій депутатъ Ю. Глѣбовъ". А третье сообщеніе гласитъ о забаллотированіи въ Новозыбковѣ уже разъ избраннаго выборщикомъ еврея Певзнера слѣдующее: "Забаллотированіе Певзнера объясняется отчасти тѣмъ, что наканунѣ вторичныхъ выборовъ исправникъ призвалъ къ себѣ избирателей-евреевъ и настоятельно рекомендовалъ не избирать Певзнера"'
   Я выбралъ этотъ столбецъ изъ многочисленныхъ газетныхъ столбцовъ именно потому, что между прогрессивнымъ священникомъ и евреемъ, самымъ своимъ еврействомъ подлежащимъ разъясненію, помѣщенъ депутатъ третьей Государственной Думы, октябристъ Ю. Глѣбовъ. Всѣмъ сестрамъ по серьгамъ, соотвѣтственно взглядамъ правительства на сестеръ.
   Увеличилось количество разъясненныхъ и устраненныхъ отдѣльныхъ избирателей и выборщиковъ и даже избранныхъ депутатовъ, но значительно выросло и, такъ сказать, массовое истребленіе цѣлыхъ группъ населенія,-- мелкихъ землевладѣльцевъ, собиравшихся для выборовъ ине составлявшихъ должнаго ценза, евреевъ, гдѣ по газетнымъ вычисленіямъ дѣло уже шло не объ единицахъ, а о тысячахъ и десяткахъ тысячъ устраненныхъ отъ избирательныхъ урнъ гражданъ.
   Но еще важнѣе качественная разница, вскрывшаяся въ послѣднихъ выборахъ, новые методы, введенные въ практику выборной кампаніи. Такимъ новымъ методомъ было выступленіе или, вѣрнѣе, выпусканіе духовенства, не имѣвшее прецедента въ предшествующіе выборы. Тутъ все новое,-- и инстанція, изъ которой исходилъ лозунгъ этого выступленія, и цѣль, и средства. Все въ открытую... На виду у всѣхъ, ясно и неприкровенно вырисовались стройная организованность,-- отъ синода до псаломщика, архипастырское благословеніе и консисторскія угрозы, указаніе, кого выбирать и кого не выбирать, вся опредѣленная система, сводившаяся въ существѣ къ устраненію выборовъ и къ назначенію выборщиковъ. Вполнѣ освѣдомленный "Колоколъ" такъ прямо и говоритъ, что духовенство выдѣлялось въ куріи для проведенія депутатовъ опредѣленной категоріи.
   Самое это раздѣленіе на куріи... Причудливость узоровъ, выписанныхъ на этомъ фонѣ за истекшіе выборы, не поддается учету и полной регистраціи. Соединены въ самыхъ прихотливыхъ сочетаніяхъ самыя разнообразныя группы населенія: то отдѣльныя куріи духовенства, то соединенныя; то греки съ православными, а то не съ православными; раньше караимы соединялись съ татарами, а нынче съ нѣмцами. Примѣнялись даже новые, такъ сказать, географическіе методы. Въ Таврической губерніи одну категорію избирателей изъ Стараго Крыма и Ѳеодосіи направляли для осуществленія ихъ избирательныхъ правъ въ Керчь, куда изъ Ѳеодосіи идетъ только одинъ вечерній поѣздъ, который ни въ коемъ случаѣ не можетъ увезти три тысячи избирателей,-- а другую категорію избирателей заставляли ѣхать изъ Керчи въ Ѳеодосію. А избирателей изъ Севастополя и Симферополя гнали въ Бахчисарай, куда тоже нѣтъ достаточнаго сообщенія, такъ какъ пути въ это время были заняты скорыми и курьерскими поѣздами прямого сообщенія.
   Я не знаю, собираетъ ли кто-нибудь всѣ эти изумительнѣйшіе по причудливости узоры протекшей выборной кампаніи, но, несомнѣнно, изъ нихъ можно было бы составить своеобразный музей. Я не хочу говорить, что дальше идти некуда,-- можно идти изъ Керчи въ Вологду, изъ Вологды въ Керчь, мыслима возможность въ будущемъ предоставленія вологжанамъ осуществленія ихъ избирательныхъ правъ въ Керчи, а керченскимъ людямъ въ Вологдѣ, мыслимы и новые методы въ сторону назначенія депутатовъ, но и то, что вскрылось, достаточно ново и качественно различно отъ предшествовавшихъ выборовъ.
   Самая характерная черта протекшихъ выборовъ однако не въ причудливости и замысловатости ихъ узоровъ, а въ ихъ открытости, въ обнаженности цѣлей и въ непринужденности средствъ.
   Когда обозрѣваешь все то, что дѣлалось во время выборовъ, когда проникнешься всей открытостью дѣйствованія, съ невольнымъ изумленіемъ читаешь статьи именного высочайшаго указа правительствующему сенату отъ 8-го марта 1906-го года:
   "1. Виновный въ воспрепятствованіи избирателю или выборщику угрозою, насиліемъ надъ личностью, злоупотребленіемъ властью или отлученіемъ отъ общенія свободно осуществлять право выборовъ въ Государственный Совѣтъ или Государственную Думу наказывается...
   "3. Виновный въ склоненіи посредствомъ угощенія, подарка или обѣщанія личной выгоды избирателя или выборщика къ подачѣ при выборахъ въ Государственный Совѣтъ или Государственную Думу голоса въ пользу свою или другого лица наказывается"...
   Въ означенномъ высочайшемъ указѣ предусматриваются еще другіе методы дѣланія выборовъ, причемъ оговаривается увеличеніе наказанія, если примѣнявшій эти методы "виновный принадлежитъ къ числу лицъ, пользующихся правами государственной службы".
   Какъ квалифицировали выборы такъ называемыя лѣвыя газеты и оппозиціонныя партіи, мнѣ нечего приводить. И всѣмъ извѣстна эта квалификація, и потомъ на то и оппозиція, чтобы быть всѣмъ недовольной, и я отмѣчу только отзывы правыхъ партій,-- "своихъ людей", вѣрныхъ людей.
   Качественную разницу вполнѣ точно и въ совершенно опредѣленныхъ выраженіяхъ отмѣчаютъ тѣ же правые. Совѣтъ всероссійскаго національнаго союза въ Петербуріѣ составилъ и разослалъ петербургскимъ избирателямъ слѣдующее предвыборное воззваніе: "Находя, что выборы въ Государственную Думу четвертаго созыва -- говорятъ націоналисты -- протекаютъ въ условіяхъ, не соотвѣтствующихъ ни требованіямъ закона, ни интересамъ страны, какъ настоящимъ, такъ и будущимъ, и что избиратели поставлены этимъ въ невозможность свободно проявить свое право, совѣтъ всероссійскаго національнаго союза рекомендуетъ членамъ національной партіи и лицамъ, сочувствующимъ ея программѣ, воздержаться отъ участія въ выборахъ по г. Петербургу".
   Но вотъ сообщеніе еще интереснѣе, изъ Кишинева, изъ самой цитадели, откуда вышла палата Михаила Архангела {Рѣчь, No 285.}. Мѣстные правые, сторонники Пуришкевича, подали жалобу, ярко рисующую условія, при которыхъ проходилъ въ выборщики православный архіепископъ (Серафимъ).
   "Церкви были обращены въ политическіе митинги -- жалуются выборщики...-- Духовенство и заинтересованныя лица получили непонятнымъ для насъ образомъ громадное количество конвертовъ съ печатями управы заблаговременно. Лица, получившія по почтѣ избирательныя записки съ конвертами управы, подтвердятъ, Что имъ присланы третьи конверты съ печатями управы... Такое полученіе конвертовъ съ печатями управы одной изъ борющихся партій явно незаконно и составляетъ уголовное дѣяніе".
   "Агенты духовенства -- пишутъ жалобщики -- въ широкихъ размѣрахъ практиковали, между прочимъ, подачу избирательныхъ записокъ подставными лицами. Объ одномъ изъ такихъ фокусовъ случайнымъ свидѣтелемъ было заявлено приставу Сѣчкарю и прокурору Королькову".
   Странные голоса слышатся съ правой стороны... Какъ пріятно прошли выборы въ 3-ю Государственную Думу и какъ всѣ, кромѣ, конечно, оппозиціи довольны были тогда выборами,-- и октябристы, и умѣренно правые, перекрашенные потомъ въ націоналистовъ, и просто правые, цѣломудренно правые! И явные, и тайные офиціозы наперерывъ твердили, что Россія одумалась, успокоилась, поправѣла, что Дума станетъ работоспособной, и все хвалили умѣренные классы за то, что они одумались, поправѣли и встали на истинный государственный путь. А теперь получается впечатлѣніе, что всѣ недовольны и всѣ другъ дружкѣ враги, и, повторяю, странные голоса слышатся съ правой стороны, какое-то удивительное неразбери. Сама "Россія" въ No 2124 пишетъ: "вѣдь надо сказать правду, въ октябристской и правой печати за послѣдніе два мѣсяца было вылито на духовенство столько грязи, сколько лѣвыми органами не было вылито за цѣлый годъ".
   Даже скромные, застѣнчивые октябристы, такъ благосклонно и благолѣпно взиравшіе на то, что въ открытую развертывалось въ Россіи за пять лѣтъ ихъ дѣятельности въ Г. Думѣ, начинаютъ говорить сердитымъ языкомъ и даже принимаютъ мало свойственныя имъ угрожающія позы, о которыхъ вотъ уже три недѣли говорятъ петербургскія газеты. Настолько угрожающія позы, что "Россія" изо дня въ день обращается къ нимъ съ призывами и угрозами, что обезпокоился "Колоколъ" и небезосновательно возмутился:
   "И кто угрожаетъ? Тѣ самые октябристы, которыхъ буквально "протащили за уши" благосклонныя къ нимъ мѣстныя власти, выдѣляя для этого уполномоченныхъ отъ духовенства въ особыя куріи. Это выдѣленіе дѣлалось исключительно для октябристовъ, чтобы они могли провести своихъ кандидатовъ, и вотъ вамъ результатъ,-- они же ругательски ругаютъ правительство, хотя безъ тѣхъ чрезвычайныхъ мѣръ, вродѣ выдѣленія въ особыя куріи уполномоченныхъ, завѣдомо нерасположенныхъ къ октябристамъ,-- едва-ли не всѣ октябристы остались бы за бортомъ {"Рѣчь", No 311.}.
   Самое характерное во всѣхъ этихъ ламентаціяхъ правыхъ -- указаніе на уголовщину, въ смыслѣ нарушенія указанныхъ и не указанныхъ статей высочайшаго именного указа, вскрывшуюся въ послѣдніе выборы. "Выборы протекаютъ въ условіяхъ, не соотвѣтствующихъ требованіямъ закона", пишетъ всероссійскій національный союзъ. "Явно незаконно и составляетъ уголовное дѣяніе", говорятъ сторонники Пуришкевича.
   Это указаніе на уголовный характеръ происходившихъ выборовъ такъ опредѣленно намѣчается и идетъ изъ такого освѣдомленнаго праваго источника, что не было бы удивительно, если бы правые, т. е. октябристы, націоналисты и правые въ тѣсномъ смыслѣ слова, потребовали въ Государственной Думѣ прежде всего общей кассаціи выборовъ, какъ совершенныхъ при наличности явно уголовныхъ дѣяній, потребовали бы на этомъ основаніи роспуска Думы и сдѣлали бы запросъ: "извѣстно-ли министру внутреннихъ дѣлъ" и прочее... Нужно думать, что оппозиція не протестовала бы противъ подобной постановки вопроса...
   Богъ милостивъ, этого не случится... Всѣ указанные, будемъ деликатно выражаться, недочеты объясняются, вѣроятно, тѣмъ, что не было общей руководящей, объединенной правительственной линіи, что выборы производились разными вѣдомствами и что "линія поведенія", скажемъ, министерства внутреннихъ дѣлъ и синода, если и не расходились, то и не всегда совпадали. И эти не совпадавшія линіи, приходя одновременно на мѣста, преломлялись и сплетались тамъ въ причудливые узоры, въ зависимости отъ причудливости мѣстныхъ властей. И потомъ,-- можно было желать и ждать лучшаго и большаго, но все-таки именно правые не могутъ жаловаться, что они очень утѣснены были на выборахъ уголовными дѣяніями, и дозволительно понимать простодушное заявленіе "Колокола" о выдѣленіи курій въ болѣе расширительномъ толкованіи, что вытаскивали за уши не однихъ октябристовъ, что можно вообще ко всѣмъ правымъ приложить изреченіе "Колокола": "и кто угрожаетъ?" Самое это заявленіе "Колокола" необыкновенно характерно для психологіи переживаемаго момента. Очевидно, эта открытость дѣйствованія, "дѣланія выборовъ" такъ для всѣхъ явна и не пререкаема, такъ вошла въ правы, что синодскій органъ не стѣсняется заявлять объ этомъ публично.
   Все въ открытую... Въ открытую мобилизировались кадры духовенства, въ открытую же приготовлялись и условія дѣятельности народныхъ представителей въ 4-й Государственной Думѣ. Устанавливалась отвѣтственность депутатовъ за рѣчи съ трибуны Государственной Думы, намѣчались мѣры къ ограниченію распространенія рѣчей, которыя будутъ произноситься въ Государственной Думѣ,-- среди населенія, пославшаго въ эту Думу своихъ представителей.
   И тѣмъ не менѣе всѣ недовольны и общая тревога чувствуется въ Государственной Думѣ. И прежде всего тревога и сомнѣніе въ правительственныхъ кругахъ, и тревогой и сомнѣніемъ звучатъ статьи "Россіи"...
   

II.

   Какъ же реагировала Россія на эту открытую, голую выборную практику?-- Потаенно, прикровенно, обходными путями... Опредѣлить однимъ общимъ опредѣленіемъ избирательную психологію нынѣшняго года очень трудно. Была тутъ запуганность обывателя, боязнь сказать слово вслухъ, опустить явно оппозиціонный листокъ въ урну, быть заподозреннымъ въ агитаціи, какъ бы ни провинціально примитивна была эта агитація. Почтенные, уважаемые провинціальные люди снимали на моихъ глазахъ кандидатуры въ выборщики, потому что знали, что за одно это избраніе, не соотвѣтствующее видамъ правительства,-- врачи, чиновники, учителя земскіе служащіе рискуютъ быть устраненными въ той или иной формѣ отъ докторской, учительской, земской дѣятельности,-- что и вскрылось съ достаточной ясностью въ многочисленныхъ преслѣдованіяхъ, возбужденныхъ послѣ выборовъ противъ оппозиціонныхъ выборщиковъ. Было тутъ несомнѣнное разочарованіе въ самой дѣятельности Думы, увѣренность въ невозможности и безплодности законодательной дѣятельности въ Думѣ, въ томъ, что 4-я Государственная Дума будетъ такой же пустышкой, какъ и 3-я Дума. И въ томъ странномъ бойкотѣ, вскрывшемся во многихъ мѣстахъ, не только мелкихъ землевладѣльцевъ изъ-за фактической невозможности проводить кого-нибудь отъ себя, и дворянъ, кое-гдѣ уходившихъ въ полномъ составѣ съ выборовъ изъ-за напора духовенства, несомнѣнно привходилъ и сознательный, неорганизованный, непартійный, а чисто индивидуальный бойкотъ изъ-за полнаго отсутствія вѣры въ малѣйшую плодотворность созыва Государственной Думы. Были обходные пути. Создавались топкіе, по-провинціальному оригинально задуманныя комбинаціи, объявляли себя люди подъ самыми разными флагами.
   Но есть и нѣчто не прикровенное, не обходное, а совершенно опредѣленное реагированіе Россіи и на дѣятельность прошлой Государственной Думы, и на правительственную выборную тактику,-- уходъ отъ правительства умѣренныхъ классовъ населенія, именно тѣхъ классовъ, о которыхъ правительственная Россія постоянно говорила и говоритъ и по сей часъ, какъ о вѣрныхъ неизмѣнныхъ союзникахъ правительства. Они ушли отъ правительства и это совершенно опредѣленный фактъ русской жизни. Нельзя переоцѣнивать значеніе этого факта, такъ какъ онъ не измѣнитъ значительно "реальное соотношеніе силъ", но психологическое значеніе факта -- очень большое, очень важное для психологіи правительственныхъ круговъ. Я говорю не объ уходѣ октябристовъ отъ правительства, выразившемся въ первыхъ шагахъ ихъ въ 4-й Государственной Думѣ -- они не далеко ушли, и, нужно думать, скоро возвратятся -- я говорю объ уходѣ избирателей именно умѣренныхъ классовъ отъ правительства.
   Самымъ характернымъ фактомъ послѣдней выборной кампаніи былъ уходъ этихъ умѣренныхъ классовъ отъ октябристовъ, убыль, которую понесли октябристы на выборахъ. Если въ провинціи эту убыль можно еще объяснить отсутствіемъ поддержки правительства, простершаго свою длань на другихъ кандидатовъ, то въ центрахъ и крупныхъ городахъ, гдѣ были хотя въ примитивномъ видѣ условія выборовъ, провалъ октябристовъ именно вскрылъ новое настроеніе избирателей.
   Мнѣ пришлось быть въ Москвѣ въ день выборовъ и я спрашивалъ моихъ знакомыхъ москвичей, какъ они могли выставить кандидатуру Новикова, можетъ быть, превосходнаго народнаго представителя, но совершенно неизвѣстнаго толщѣ московскаго населенія. Москвичи имѣли сконфуженный видъ и сами были въ большомъ сомнѣніи и оправдывались тѣмъ, что извѣстные Москвѣ кадеты отказались выставить свою кандидатуру. И тѣмъ не менѣе Новиковъ прошелъ. Та же исторія повторилась въ Петербургѣ на выборахъ по первой куріи, гдѣ прошли тоже люди, не достаточно оповѣстившіе о себѣ широкіе слои населенія своей предшествовавшей дѣятельностью и прошедшіе только потому, что шли по прогрессивному списку.
   Тогда же въ Москвѣ еще до подсчета голосовъ многоопытный москвичъ предсказывалъ мнѣ, что пройдетъ непремѣнно Новиковъ, что пройдетъ всякій, лишь бы онъ былъ не Гучковъ и не гучковецъ-октябристъ. И мнѣ думается, что значеніе этихъ выборовъ состоитъ именно въ томъ, что умѣренные избиратели первой куріи хотѣли демонстративно показать, что они отвернулись отъ правительства, что они готовы выбирать всякаго, лишь бы онъ былъ не октябристъ, не націоналистъ, не правый,-- не прислужникъ правительства. За послѣдніе мѣсяцы не разъ выговаривалось слово о полѣвѣніи общества,-- это полѣвѣніе нужно принимать съ большими оговорками и именно, поскольку это относится къ умѣреннымъ классамъ. Изъ того, что избиратели первой куріи отда вали свои голоса не октябристамъ и націоналистамъ, а кадетамъ и прогрессистамъ, вовсе не слѣдуетъ, что они тѣмъ самымъ примкнули къ кадетской или даже къ прогрессистской программѣ и, думается мнѣ ихъ настроеніе правильнѣе будетъ опредѣлить не полѣвѣніемъ, а обозленіемъ,-- обозленіемъ въ мѣру скромной злости умѣренныхъ классовъ. Глубокимъ и полнымъ разочарованіемъ въ плодоносности правительственной смоковницы, глубокимъ убѣжденіемъ, что порядокъ, къ которому инстинктивно и сознательно прежде всего стремятся эти умѣренные классы, не установится въ Россіи теперешнимъ правительствомъ и связанными съ нимъ партіями...

-----

   Въ этой психологіи умѣренныхъ классовъ высказалось прежде всего неуваженіе къ власти. Это неуваженіе, вѣрнѣе, убѣжденіе въ ея пустопорожности, глубокое разочарованіе въ способности теперешняго правительства къ государственному строительству началось не со вчерашняго дня. Все то безчинство, про которое я писалъ въ майской книжкѣ "Русскаго Богатства", глубоко и давно расшатывало самое понятіе правительства. Много сдѣлалъ въ этомъ смыслѣ Столыпинъ. Его бахвальныя слова о полнотѣ власти и его немощь предъ мѣстными сатрапами, вродѣ Толмачева, его пустопорожнія формулы вродѣ "успокоеніе и реформы" его запуганность предъ посторонними вліяніями, его аллюры и эквилибристика,-- все это не служило къ поднятію престижа власти и правительства. И все, сопутствовавшее его правительствованію, самостоятельныя и властныя выступленія безчинныхъ людей, не имѣвшихъ никакой офиціальной позиціи, ихъ дерзкіе окрики по отношенію къ правящимъ людямъ, мѣстнымъ и центральнымъ, постороннія вліянія, такъ открыто и властно выступавшія изъ-за спинъ министровъ, все это расшатывало и губило престижъ правительства, въ глазахъ этихъ умѣренныхъ классовъ, людей прежде всего порядка.
   Практика протекшихъ выборовъ не прибавила уваженія къ правительству и не укрѣпила престижа власти. Быть можетъ, самое характерное въ этихъ выборахъ было чувствовавшееся всѣми отсутствіе въ нихъ, какъ сколько-нибудь дѣйствующей силы, объединеннаго министерства и министра президента объединеннаго министерства Коковцова. Получалось впечатлѣніе, что онъ въ какомъ-то отпуску, стоитъ гдѣ-то въ сторонѣ и въ качествѣ сторонняго наблюдателя взираетъ на совершающіяся кругомъ его событія. Мало упоминалось даже имя министра внутреннихъ дѣлъ Макарова. И вдругъ объявился такой, казалось бы строго ограниченный въ своей правительственной позиціи, чиновникъ, вѣдающій вѣдомствомъ, казалось, самымъ далекимъ отъ улицы и политики, какъ Саблеръ, и объявился, какъ дѣлатель выборовъ, какъ дирижеръ оркестра, заполнилъ собою на нѣсколько мѣсяцевъ газетные столбцы и устранилъ изъ поля зрѣнія русскаго обывателя и Коковцова, и Макарова, и все объединенное министерство. Газеты сообщали, что объединенное министерство высказалось противъ синодскаго воззванія по поводу выборовъ, а сиподское обращеніе къ духовенству все-таки появилось. И разъѣзжали по Россіи какіе-то спподскіе брюнеты или блондины и задавали должный выборный тонъ на мѣстахъ. И вся практика выборная, даже въ квалификаціи правыхъ, вся эта не стыдливая практика, "сплошная грязь", какъ выразился Хомяковъ, никакимъ образомъ не поднимала уваженія къ правительству и къ методамъ его дѣйствованія.
   И въ этой же психологіи умѣренныхъ классовъ сказалась нѣкоторая воспитанность ихъ, расширеніе пониманія, политическіе навыки. Люди поняли, что то, что дѣлается въ Россіи,-- система и перестали искать людей, ждать людей и випить людей... Такъ недавно еще общественное вниманіе сосредоточивалось на личности,-- винили Д. А. Толстого, Побѣдоносцева, Плеве. Я еще помню, какъ цѣловались люди, солидные интеллигентные люди въ провинціи, когда получено было извѣстіе объ отставкѣ Д. А. Толстого отъ министерства народнаго просвѣщенія; помню настроеніе тоже солидныхъ и нерадикальныхъ людей,-- когда телеграфъ принесъ вѣсть о кончинѣ Плеве...
   Тогда винили отдѣльныхъ лицъ, стоящихъ у власти, и ждали новыхъ лицъ, которые пріидутъ къ власти.
   Было думаніе, что стоитъ свалиться съ поста такому-то лицу и тогда свалится система. И было нѣкоторое оправданіе въ этомъ старомъ думаніи. Была система и тогда, до раньше уходъ министра внутреннихъ дѣлъ или народнаго просвѣщенія знаменовалъ,-- пето, что измѣненіе системы, а, такъ сказать, прохожденіе личности, новой административной индивидуальности, иной практики жизни.
   И, можетъ быть, именно со временъ Столыпина, который одно время казался однимъ изъ тѣхъ богатырей, какихъ ждало и призывало тогда "Новое Время", и за спиной котораго такъ быстро обозначились предъ русской публикой нити постороннихъ вліяній, дергавшія въ разныя стороны и предопредѣлявшія аллюры Столыпина,-- началось русское разочарованіе въ лицахъ и пониманіе системы. Все, что совершалось съ тѣхъ поръ, только расширяло и углубляло пониманіе системы и преуменьшало значеніе тѣхъ или другихъ личностей въ составѣ правительства.
   Ушелъ со сцены Столыпинъ и осталось все то, что продиктовано было Столыпину системой, и ничего не измѣнилось въ направленіи жизни,-- ни въ землеустроительной кампаніи, ни во внутренней политикѣ, ни въ дѣятельности военныхъ судовъ. И потому теперь слухи о перемѣнахъ лицъ никого не волнуютъ и не возбуждаютъ ни надеждъ, ни опасеній.
   Коковцовъ, или Кривошеинъ, или Самаринъ, Макаровъ или Маклаковъ,-- кому это интересно? И даже спеціально сенсаціонные газетные люди со скукой и уныніемъ сообщаютъ эти извѣстія о готовящихся административныхъ перемѣнахъ.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

   Я говорилъ -- въ Россіи не благополучно -- не потому только, что умѣренные классы уходятъ отъ правительства... Есть симптомы болѣе серьезные и болѣе показательные. Отзвуки туркестанскихъ волненій въ арміи и севастопольскихъ флотскихъ событій, гдѣ количество бунтовщиковъ считаютъ сотнями, носятся еще по сей день въ воздухѣ. Затихшая было молодежь опять волнуется по поводу и ленскихъ событій, и кассовской системы, повидимому, устроенной спеціально для возбужденія волненій среди университетской молодежи, и по поводу смертныхъ казней. Рабочіе слои крупныхъ городовъ своими забастовками протеста противъ ленскихъ разстрѣловъ и противъ избирательной правительственной практики и противъ смертныхъ казней проявили значительную организованность и большой подъемъ настроенія и пугаютъ публицистовъ "Новаго Времени" именно своимъ порядкомъ и организованностью.
   Можно было бы отмѣтить неблагополучіе русской жизни въ цѣломъ рядѣ другихъ сторонъ русской дѣйствительности,-- странное и опасное повышеніе озорного настроенія въ деревняхъ, которое не совсѣмъ удачно квалифицируется общимъ словомъ "хулиганство", неблагополучіе въ сферѣ того же деревенскаго землеустройства, въ голодовкахъ, въ массовыхъ самоубійствахъ рабочихъ, молодежи и офицеровъ и во многомъ другомъ; но яостановился на эволюціи именно умѣренныхъ классовъ потому, что на ней можно яснѣе прослѣдить неуклонно продолжающееся самоопредѣленіе и разграничиваніе Россіи.
   Съ 1905 г., конечно, и раньше, но съ этого времени опредѣленно и разграпиченно встали въ русской жизни двѣ стѣны, двѣ категорія обывателей,-- люди конституціонныхъ началъ и историческихъ началъ; но между этими двумя стѣнами оставалось значительное количество людей не опредѣлившихся и не разграниченныхъ, именно умѣренныхъ классовъ, жаждавшихъ прежде всего успокоенія и порядка и съ упованіемъ взиравшихъ на всякаго, кто обѣщалъ имъ этотъ порядокъ,-- на Столыпина, на октябристовъ.
   Теперь все ясно и просто, и строго отграничено, двѣ стѣны вплотную подошли другъ къ другу и между ними щель, оврагъ, чрезъ который нѣтъ и не можетъ быть мостовъ. И все яснѣе становится пониманіе системы и сознаніе невозможности эволюціи. Въ этомъ смыслъ переживаемаго момента.

-----

   4-я Государственная Дума -- блѣдный, исковерканный грубой рукой слѣпокъ не только съ Россіи вообще, но и съ той Россіи, которой закономъ 3-го іюля предоставлено выражать свою волю въ Государственной Думѣ. И можно безъ всякаго преувеличенія, съ полной достовѣрностью сказать, что не только всеобщее избирательное право, но даже избирательное право по закону 3-го іюня, но свободно осуществленное, рѣзко измѣнило бы во всѣхъ направленіяхъ физіономію теперешней Государственной Думы. И тѣмъ не менѣе кое въ чемъ и теперешняя изуродованная Дума преломляетъ и отражаетъ настроеніе Россіи.
   'Я говорю не о поведеніи октябристовъ, вступившихъ было въ блокъ съ оппозиціей. Въ газетахъ уже прозвучало слово по поводу наростающаго соглашенія ихъ съ націоналистами: "благоразуміе взяло верхъ". Нужно думать, что спеціально октябристское благоразуміе и окончательно возьметъ надъ ними верхъ и они послушаются велѣнія правительства и угрозъ газеты "Россія", и займутъ должную и угодную правительству позицію въ Государственной Думѣ. Не говорю и о первыхъ шагахъ оппозиціи въ Государственной Думѣ, объ удивительномъ торжествованіи части оппозиціи по поводу совмѣстныхъ шаговъ съ октябристами и избранія предсѣдателемъ Думы г. Родзянка и о всѣхъ тонкихъ и мудреныхъ шагахъ, намѣчающихся оппозиціей въ Думѣ. Не хочу говорить не потому только, что по французской пословицѣ -- критиковать легко, а творить трудно, а и потому, что эти шаги и это торжество мало говорятъ о дѣйствительномъ настроеніи оппозиціи.
   Изъ-за громкихъ увѣренныхъ словъ на предвыборныхъ собраніяхъ, изъ-за этого видимаго торжества, встаетъ глубокая трагедія оппозиціонной части Думы -- трагедія сознанія полной безплодности законодательной работы въ Думѣ и сознанія необходимости продѣлывать эту работу.
   Есть одинъ и объективный признакъ настроенія оппозиціонной части Думы. Было сказано одно, думается мнѣ, самое значительное слово, постановленіе прогрессистской партіи, вынесенное ею въ отдѣльный параграфъ и тѣмъ самымъ подчеркнутое: не опасаться роспуска Г. Думы.
   Я говорю -- самое значительное, потому, что оно исходитъ отъ начинающей свои первые шаги въ Государственной Думѣ новой, не достаточно опредѣлившейся, партіи, исходитъ, какъ одно изъ первыхъ ея самоопредѣленій. И именно оно,-- это слово, наиболѣе вѣрно отражаетъ теперешнее настроеніе избирателей. Не вѣрятъ въ Думу, въ ея работоспособность и прежде всего въ какую-нибудь возможность измѣненія Государственной Думой существующаго положенія вещей и не очень опасаются роспуска ея.
   Всѣ помнятъ, съ какимъ трепетнымъ ожиданіемъ, съ какой первой любовью встрѣтили русскіе люди открытіе первой Государственной Думы. Солнце сіяло, жаворонки пѣли, обнимались люди, "амнистія"!-- кричала толпа. Ходоки шли со всей Россіи въ Государственную Думу. Менѣе твердо, но тоже, вѣроятно, люди помнятъ, что еще такъ недавно во 2-й Государственной Думѣ лозунгомъ кадетской оппозиціи было: "беречь Государственную Думу".
   А теперь этотъ лозунгъ взяли на себя правые... Директивы-ли сверху, техническія-ли удобства для бюрократіи въ существованіи и работоспособности Государственной Думы, или просто западно, европейскія приличія, сдѣлали то, къ чему стремилась кадетская оппозиція,-- береженіе Думы. Повидимому, и отколъ палаты Михаила Архангела отъ коренного Дубровинскаго союза русскаго народа совершился во имя сохраненія Государственной Думы, которая совершенно отрицалась и отрицается Дубровинскимъ союзомъ,-- правда, но имя сохраненія Думы законосовѣщательной или, какъ остроумно выразились правые одесскіе избиратели въ своемъ наказѣ своимъ депутатамъ "законо-одобрительной" Думы. И, повидимому, нѣкоторое разногласіе правительственныхъ круговъ и правыхъ депутатовъ Государственной Думы заключается только въ томъ, что послѣдніе требуютъ опредѣленной вывѣски, а правительственные круги довольствуются фактическимъ законоодобрительнымъ характеромъ народнаго представительства, установленнымъ октябристами въ 3-й Государственной Думѣ и считаютъ,-- , не то что опаснымъ, но прежде всего излишнимъ перемѣну вывѣски.
   Въ нынѣшней Думѣ это въ особенности ярко сказалось. Въ газетахъ было оповѣщено, что курскій Марковъ пришелъ въ Думу "работать и работать"... Даже неистовый нижегородскій губернаторъ Хвостовъ, который, несомнѣнно, останется въ лѣтописяхъ русскихъ губернаторовъ, заявляетъ въ интервью, помѣщенномъ въ 322 No "Петербургской Газеты" полными словами: "мы, правые, будемъ всячески оберегать Думу отъ роспуска". "И нашей тактикой будетъ корректность и работоспособность"... Очевидно, у бывшаго нижегородскаго губернатора Хвостова существуютъ большія сомнѣнія въ способности ихъ, правыхъ, къ корректности, такъ какъ онъ прибавляетъ; "намъ нужно соблюсти корректность во что бы то ни стало". Тотъ же курскій Марковъ вдругъ начинаетъ говорить "о добрыхъпарламентскихъ нравахъ". Самъ Пуришкевичъ говоритъ: "правые уже десять дней молчатъ, не смотря на провокацію лѣвыхъ. Вообще правые будутъ подавать въ 4-й Думѣ примѣръ благонравія и порядочности поведенія"...
   И вотъ на фонѣ этой правой цравительственной работоготовности особенно ярко выступаетъ лозунгъ: "не опасаться роспуска Государственной Думы"...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

   Давно перестали пѣть жаворонки въ Петербургѣ, пустынна была въ нынѣшнемъ году Шпалерная улица, когда я шелъ въ Таврическій дворецъ на открытіе Думы. И недоумѣвающе и ненужно стояли на улицѣ люди съ свѣтлыми пуговицами, въ нелѣпомъ, преизбыточномъ количествѣ поставленные наблюдать за сохраненіемъ тишины и спокойствія на пустой и тихой Шпалерной улицѣ. И тамъ, въ Таврическомъ дворцѣ, было какъ-то странно тихо и пустынно. Медленно собирались послѣ молебна депутаты на свои мѣста, скучно здоровались другъ съ другомъ, мало ходили, мало разговаривали, вяло садились на свои мѣста. И какая-то сѣрая скука повисла надъ торжественнымъ заломъ Государственной Думы. Не было движенія даже на правой сторонѣ и даже Пуришкевичъ сидѣлъ смирно и въ нѣкоторой задумчивости на своемъ обычномъ мѣстѣ. И только молодой, веселый окрикъ депутата Некрасова, громко раздавшійся послѣ историческаго "ура" -- "да здравствуетъ конституція" явился единственнымъ оживляющимъ моментомъ на открытіи 4-й Государственной Думы.
   Скучно было на хорахъ, въ мѣстахъ для публики. Повидимому, большинство было людей, пришедшихъ по знакомству. И дамы въ туалетахъ, въ которыхъ ходятъ въ Маріинскій театръ, и кавалеры въ мундирахъ соотвѣтствующихъ вѣдомствъ перекидывались замѣчаніями: "Да это не Иванъ Петровичъ!" -- "Да вы не туда смотрите,-- вонъ наклонился, съ батюшкой разговариваетъ"!
   И, конечно, спрашивали другъ друга, гдѣ Пуришкевичъ, и, повидимому, мои сосѣдки были разочарованы, что онъ сидѣлъ смирно и не выдѣлывалъ никакихъ колѣнъ. Мало было "неблагонадежныхъ" людей, студентовъ и курсистокъ и писательской братіи, и пусть былъ буфетъ во время длиннаго и скучнаго вызова депутатовъ по губерніямъ. Люди расходились раньше времени, очевидно, не ожидая чего-нибудь интереснаго отъ открытія 4-й Государственной Думы.
   Мнѣ думается, я не ошибусь, если опредѣлю настроеніе народныхъ представителей въ Таврическомъ дворцѣ словами: имъ скучно. До извѣстной степени и это есть отраженіе настроенія, по крайней мѣрѣ, нѣкоторой части избирателей. Люди снимали свои кандидатуры въ выборщики и въ депутаты не только изъ-за боязни репрессій и изъ-за ущерба личныхъ интересовъ, но и изъ-за скуки работать въ Государственной Думѣ. И мнѣ приходилось наблюдать на мѣстахъ, какъ безъ всякаго подъема, какъ скучно шли люди въ 4-ю Государственную Думу.
   Скучно, повидимому, всѣмъ,-- и оппозиціи, и октябристамъ, и правымъ, съ такими трубами вошедшимъ въ Государственную Думу, съ увѣренностью въ дирижирующей роли, но оказавшимся, вмѣсто опубликованныхъ было 146-ти депутатовъ, только въ количествѣ 50-ти съ чѣмъ-то.
   Я не хочу сказать, чтобы эта скука въ Таврическомъ дворцѣ правильно отражала настроеніе Россія. Нельзя сказать, что въ Россіи теперь скучно... Всѣ чувствуютъ, что что-то переломилось въ настроеніи Россіи, что что-то двигается большое и громоздкое. И даже поверхностные наблюдатели и скептически настроенные люди, которымъ казалось, что сдвигъ коренныхъ русскихъ пластовъ, предшествовавшій 1905-му году и сопровождавшій его, остановился,-- какъ-то сразу почувствовали, что сдвигъ продолжается и именно въ опредѣленномъ направленіи, въ сторону "конституціонныхъ началъ". Объ этомъ переломѣ настроенія говорятъ не только указанные мною выше житейскіе факты, о немъ упорно свидѣтельствуютъ провинціальныя газеты, къ нему же сводится смыслъ только что закончившихся городскихъ выборовъ въ Петербургѣ и Москвѣ. Даже націоналистъ B. Н. Львовъ въ одномъ изъ первыхъ интервью по возвращеніи въ Думу заявилъ, повидимому, удивившее его наблюденіе, что его, львовскіе избиратели захотѣли реформъ. И, можетъ быть, не столько окрикомъ сверху: "пока что, не скандальте"!-- но и чувствованіемъ усиливающагося сдвига Россія, объясняется нѣкая кротость и скоифуженность и нѣкоторый испугъ правыхъ, десять дней молчавшихъ въ Думѣ, по заявленію самого Пуришкевича, ихъ стремленіе къ порядочности и приличіямъ и ихъ прямое заявленіе, что они не хотятъ сорвать Думу или, что одно и то же, собираются "беречь Думу".
   Но все это пробужденіе и оживленіе русской жизни идетъ, пока что, мимо Государственной Думы и пока что больше отразилось на психологіи правыхъ. До сего времени не проявилось обозленіе не только умѣренныхъ классовъ, но и русскаго обывателя вообще, противъ безчинства и безпорядка русской правовой жизни.
   И не трудно найти источникъ этой скуки. Всѣ чувствуютъ,-- и въ этомъ отличіе настроенія отъ 3-й Государственной Думы,-- что развалъ русской жизни выросъ до крайнихъ предѣловъ, что онъ грозитъ разложеніемъ государства, что нужно какое-нибудь рѣшающее, опредѣленное, точное слово, чтобы остановить этотъ развалъ, предотвратить разложеніе государственнаго организма. Стоятъ другъ противъ друга двѣ стѣны, стоять люди историческихъ началъ и конституціонныхъ началъ и всѣ чувствуютъ, что ихъ раздѣляетъ глубокая пропасть и что нельзя никакой эволюціей заполнить эту пропасть, чувствуютъ, что имъ необходимо сказать громко свое рѣшающее слово и не то, что не рѣшаются, а чувствуютъ себя немощными сказать это слово,-- всѣ,-- и оппозиціонные люди, и правительственные думскіе люди.
   Слова, правда, не очень громко, говорятся.
   Помимо формулы прогрессистовъ кадетами вносятся старыя слова, которыхъ пять лѣтъ они не вносили въ Думу, вносится адресъ правыми, дѣлаются лѣвые и правые шаги, но всѣ какъ-то чувствуютъ, что во всемъ этомъ,-- и въ шагахъ, и въ словахъ -- нѣтъ рѣшающаго, мощнаго, опредѣляющаго. И всѣ чего-то ждутъ... Именно чего-то. Ждутъ, что не кто-то, а что-то сдвинетъ тѣхъ и другихъ съ мертвой точки, что что-то за нихъ и помимо ихъ заставитъ прозвучать то или другое опредѣленное слово,
   А пока скука и тоска... Въ потѣ лица совершаетъ свою миссію образованія центра легкій на ногу Крупенскій, качаются изъ стороны въ сторону, какъ сонный маятникъ, вѣрные себѣ, т. е. своей невѣрности, октябристы, эти люди конституціоннаго переда и историческаго зада, скучные и безнадежные,-- и скучно и безнадежно выстукивающіе "задъ -- передъ, передъ -- задъ".
   И отъ всего этого идетъ томительная скука въ Государственной Думѣ....

-----

   Въ совершенно исключительномъ положеніи очутилось правительство,-- исключительно трудномъ и прискорбномъ. Надежды на то, что въ результатѣ выборовъ только пыль пойдетъ отъ оппозиціи и войдутъ въ Думу ошеломляющимъ большинствомъ вѣрные люди, свои люди, не маятнико-образные, а крѣпкіе своимъ историческимъ задомъ не оправдались и, такъ сказать, распылились, и осталось у правительства только октябристскій задъ-передъ, да легкая нога Крупенскаго. Не оказалось въ Думѣ плотнаго, устойчиваго, не качающагося большинства, того думскаго центральнаго лица, на которое правительство могло бы взирать, какъ на свое зеркало, къ которому могло бы обращаться съ своими законопроектами.
   Конечно, центръ можно образовать. Всякая грамотная кухарка можетъ по Молоховцу испечь пирогъ и грамотный Крупенскій не хуже другихъ можетъ создать центръ. Начинка готова, фаршъ октябристовъ, лучку-перцу отъ націоналистовъ и умѣренно правыхъ, но въ рецептѣ Молоховецъ есть трудный моментъ -- "загибать края"... Съ котораго края загибать? Шидловскій, Мейендорфъ и нѣсколько другихъ, не подходящихъ къ общему типу октябристовъ, не полѣзутъ въ пирогъ такъ легко, съ такой пріятной миловидностью, какъ Шубинскій съ компаніей; но есть опасность загнуть края слишкомъ вправо, потому что, хотя духовка и готова, пирогъ можетъ разлѣзаться, какъ разлѣзся онъ въ 3-й Государственной Думѣ. И вотъ правительство очутилось безъ центра, предъ двумя вплотную сдвинувшимися стѣнами въ Государственной Думѣ,-- людей конституціонныхъ началъ и людей историческихъ началъ, между которыми слоняются отъ двери къ двери октябристы и портятъ всѣ расчеты и предположенія не только оппозиціи и правыхъ, но и прежде всего правительства. Гдѣ передъ, гдѣ задъ? Когда задъ, когда передъ?
   И правительству несомнѣнно скучно, но не только скучно, а и тревожно. Эта тревога чувствуется въ повторяющемся изо-дня въ день въ газетѣ "Россія" яростномъ призывѣ октябристовъ оду маться и вступить на путь благоразумія, она чувствуется въ угрозахъ роспуска Думы, прозвучавшихъ такъ рано, какъ никогда, прозвучавшихъ именно тревогой и, прежде всего, боязнью со стороны правительства этого роспуска.
   Правительство стоитъ предъ той же дилеммой историческихъ началъ или конституціонныхъ началъ, предъ которой стоитъ вся Россія и оно, надо думать, лучше, чѣмъ кто-нибудь, знаетъ и чувствуетъ, какъ вплотную сдвинулась русская жизнь, какъ необходимо выговорить,-- нельзя стало не выговорить опредѣленное слово въ томъ или иномъ духѣ. И, повидимому, правительство стоитъ въ недоумѣніи предъ этой дилеммой и также боится, не смѣетъ, не рѣшается или немощно сказать опредѣленное слово. Боялся выговорить и Столыпинъ и пользовался обходными словами: "успокоеніе и реформы", націоналистическимъ словомъ, а со временъ Столыпина и вовсе прекратились опредѣленныя слова и лозунги.
   Газеты сообщили уже о новомъ словѣ, которое, повидимому ляжетъ въ основу законодательной иниціативы правительства вз Государственной Думѣ -- экономическое слово, удовлетвореніе насущныхъ экономическихъ нуждъ населенія. Не говоря о жидкости и пустопорожности слова, объ его, такъ сказать, обходномъ смыслѣ, чувствуется, что правительство сознаетъ необходимость сказать рѣшающее слово,-- чувствуется уже по той нервности, которая проявляется въ тонѣ газеты "Россія", въ непрерывающемся возвращеніи ея къ историческимъ началамъ, въ столь раннихъ и въ столь ревностныхъ угрозахъ роспускомъ Думы.
   Слово будетъ сказано, какъ бы ни упирались люди сказать его. Этого потребуетъ жизнь. Сказавши, что правительство очутилось въ исключительномъ положеніи, я разумѣлъ не только внутренній конфликтъ, но и внѣшній конфликтъ, наростающую угрозу войны. Правительство рѣзко отмежевало себя отъ активнаго вмѣшательства въ войну балканскихъ народностей съ Турціей и, судя по малому реагированію широкихъ слоевъ русскаго населенія на призывы разныхъ славянскихъ обществъ и "Новаго Времени", встрѣтило въ этомъ сочувствіе и поддержку русскаго общества. Повидимому, однако, хотя линія правительственнаго поведенія продвинута далѣе въ смыслѣ боязливаго отступленія предъ всякимъ призракомъ войны, хотя бы это и сопровождалось ущербомъ для русскихъ государственныхъ интересовъ и умаленіемъ международнаго престижа Россіи,-- съ чѣмъ, можетъ быть не согласятся широкіе слои населенія,-- опасность войны не устранена и -- странная вещь,-- выростаетъ по мѣрѣ ликвидаціи балканской распри.
   И опасность не будетъ устранена никакими уступками и никакими униженіями. Слишкомъ много накопилось въ Европѣ горючихъ матеріаловъ, находящихся при томъ внѣ вѣдомства и вѣдѣнія русскаго министерства иностранныхъ дѣлъ. И слишкомъ великъ соблазнъ для Австріи, а, быть можетъ, и для Германіи использовать государственный развалъ Россіи, ея немощь въ собственныхъ австрійскихъ и германскихъ интересахъ.
   Актеръ за кулисами можетъ еще сказать.-- "не поднимайте занавѣса, я не загримированъ, я не въ настроеніи!" Бываютъ однако моменты на исторической сценѣ, когда занавѣсъ поднимается даже помимо режисерскаго распоряженія, когда актеру даже нельзя подать въ отставку и выйти изъ состава труппы...
   Можетъ быть, войны не будетъ, но уже одна угроза ею, отзвуки пушечныхъ выстрѣловъ, создаютъ особое настроеніе и особую повелительность сказать то или иное рѣшающее слово.
   Могутъ случиться такія обстоятельства, помимо воли правительства и партій, что эта скучная и сѣрая Государственная Дума сдѣлается интересной и яркой. Люди не всегда знаютъ сегодня, что сдѣлаютъ завтра, и, засыпая, не знаютъ, съ чѣмъ проснутся утромъ.
   Возможно, что 4-я Гос. Дума будетъ распущена, или вслѣдствіе невозможности работы въ ней, или потому, что она окажется мала и узка для широты и величины вопросовъ, которые можетъ поставить русская жизнь,-- но дозволительно съ большой увѣренностью предположить, что, если она просуществуетъ положенныя пятъ лѣтъ,-- она не кончится въ ничью, какъ кончилась 3-я Государственная Дума.
   Слово будетъ сказано. Семь лѣтъ со существованія возвѣщенныхъ Конституціонныхъ и практикующихся историческихъ началъ,-- а съ грядущими 5-ю годами двѣнадцать лѣтъ,-- достаточно долгій періодъ даже для медлительной Россіи. Вся великая несогласованность и развалъ государственности, неизбѣжно вытекающія Изъ такого сосуществованія, стали Такъ велики и такъ грозны, такъ открыто все стоитъ передъ русскими людьми, такъ вплотную сдвинулось все, такъ выросла и глубоко осознана населеніемъ необходимость согласованности,-- что слово будетъ сказано, какъ бы ни боялись и ни отмахивались люди отъ необходимости сказать это слово. Откуда придетъ оно и какъ будетъ сказано,-- неизвѣстно, но сказано оно будетъ.
   И въ этомъ -- смыслъ переживаемаго момента.

С. Елпатьевскій.

"Русское Богатство", No 12, 1912

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru