Ершов Петр Павлович
Конек-Горбунок

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

Оценка: 4.98*174  Ваша оценка:

  
  
  
  
  
  

    Петр Павлович Ершов. Конек-Горбунок

  
  --------------------------------
   OCR Кудрявцев Г.Г.
   Государственное издательсво детской литературы
   Министерства просвещения РСФСР. М.- Л. 1964.
  --------------------------------
  
  
   ershov5_1.jpg
   ershov5_2.jpg
  
  

    * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *

  
   ershov5_3.jpg
  
  
   ershov5_4.jpg
   ershov5_5.jpg
   ershov5_6.jpg
   ershov5_7.jpg
  
  
   ershov5_8.jpgа горами, за лесами,
   За широкими морями,
   Не на небе - на земле
   Жил старик в одном селе.
   У старинушки три сына:
   Старший умный был детина,
  
   Средний сын и так и сяк,
   Младший вовсе был дурак.
   Братья сеяли пшеницу
   Да возили в град-столицу:
   Знать, столица та была
   Недалече от села.
   Там пшеницу продавали,
   Деньги счетом принимали
   И с набитою сумой
   Возвращалися домой.
  
  
  
  
   ershov5_9.jpg
   В долгом времени аль вскоре
   Приключилося им горе:
   Кто-то в поле стал ходить
   И пшеницу шевелить.
   Мужички такой печали
   Отродяся не видали;
   Стали думать да гадать -
   Как бы вора соглядать;
   Наконец себе смекнули,
   Чтоб стоять на карауле,
   Хлеб ночами поберечь,
   Злого вора подстеречь.
   ershov5_10.jpg
   Вот, как стало лишь смеркаться,
   Начал старший брат сбираться:
   Вынул вилы и топор
   И отправился в дозор.
  
   ershov5_11.jpg
  
   Ночь ненастная настала,
   На него боязнь напала,
   И со страхов наш мужик
   Закопался под сенник.
   Ночь проходит, день приходит;
   С сенника дозорный сходит
   И, облив себя водой,
   Стал стучаться под избой:
   "Эй вы, сонные тетери!
   Отпирайте брату двери,
   Под дождем я весь промок
   С головы до самых ног".
   Братья двери отворили,
   Караульщика впустили,
   Стали спрашивать его:
   Не видал ли он чего?
   Караульщик помолился,
   Вправо, влево поклонился
   И, прокашлявшись, сказал:
   "Всю я ноченьку не спал;
   На мое ж притом несчастье,
   Было страшное ненастье:
  
  
   Дождь вот так ливмя и лил,
   Рубашонку всю смочил.
   Уж куда как было скучно!..
   Впрочем, все благополучно".
   Похвалил его отец:
   "Ты, Данило, молодец!
   Ты вот, так сказать, примерно,
   Сослужил мне службу верно,
   То есть, будучи при всем,
   Не ударил в грязь лицом".
   ershov5_12.jpg
  
   Стало сызнова смеркаться;
   Средний брат пошел сбираться:
   Взял и вилы и топор
   И отправился в дозор.
   Ночь холодная настала,
   Дрожь на малого напала,
   Зубы начали плясать;
   Он ударился бежать -
   ershov5_13.jpg
  
   И всю ночь ходил дозором
   У соседки под забором.
   Жутко было молодцу!
   Но вот утро. Он к крыльцу:
   "Эй вы, сони! Что вы спите!
   Брату двери отоприте;
   Ночью страшный был мороз,-
   До животиков промерз".
   Братья двери отворили,
   Караульщика впустили,
   Стали спрашивать его:
   Не видал ли он чего?
   Караульщик помолился,
   Вправо, влево поклонился
   И сквозь зубы отвечал:
   "Всю я ноченьку не спал,
   Да, к моей судьбе несчастной,
   Ночью холод был ужасный,
   До сердцов меня пробрал;
   Всю я ночку проскакал;
   Слишком было несподручно...
   Впрочем, все благополучно".
   И ему сказал отец:
   "Ты, Гаврило, молодец!"
   ershov5_14.jpg
  
   Стало в третий раз смеркаться,
   Надо младшему сбираться;
   Он и усом не ведет,
   На печи в углу поет
   Изо всей дурацкой мочи:
   "Распрекрасные вы очи!"
  
   ershov5_15.jpg
  
   Братья ну ему пенять,
   Стали в поле погонять,
   Но сколь долго ни кричали,
   Только голос потеряли:
   Он ни с места. Наконец
   Подошел к нему отец,
   Говорит ему: "Послушай,
   Побегай в дозор, Ванюша.
   Я куплю тебе лубков,
   Дам гороху и бобов".
   Тут Иван с печи слезает,
   Малахай свой надевает,
  
   ershov5_16.jpg
  
   Хлеб за пазуху кладет,
   Караул держать идет.
   ershov5_17.jpg
   Поле все Иван обходит,
   Озираючись кругом,
   И садится под кустом;
   Звезды на небе считает
   Да краюшку уплетает.
  
  
   Вдруг о полночь конь заржал...
   Караульщик наш привстал,
   Посмотрел под рукавицу
   И увидел кобылицу.
   Кобылица та была
   Вся, как зимний снег, бела,
   Грива в землю, золотая,
   В мелки кольца завитая.
   "Эхе-хе! так вот какой
   Наш воришко!.. Но, постой,
   Я шутить ведь, не умею,
   Разом сяду те на шею.
   Вишь, какая саранча!"
   И, минуту улуча,
   К кобылице подбегает,
   За волнистый хвост хватает
   И прыгнул к ней на хребет -
   Только задом наперед.
   Кобылица молодая,
   Очью бешено сверкая,
   Змеем голову свила
   И пустилась, как стрела.
   Вьется кругом над полями,
   Виснет пластью надо рвами,
   Мчится скоком по горам,
   Ходит дыбом по лесам,
   Хочет силой аль обманом,
   Лишь бы справиться с Иваном.
   Но Иван и сам не прост -
   Крепко держится за хвост.
   ershov5_18.jpg
  
   Наконец она устала.
   "Ну, Иван, - ему сказала,-
   Коль умел ты усидеть,
   Так тебе мной и владеть.
   Дай мне место для покою
   Да ухаживай за мною
   Сколько смыслишь. Да смотри:
   По три утренни зари
   Выпущай меня на волю
   Погулять по чисту полю.
   По исходе же трех дней
   Двух рожу тебе коней -
   Да таких, каких поныне
   Не бывало и в помине;
   Да еще рожу конька
   Ростом только в три вершка,
   На спине с двумя горбами
   Да с аршинными ушами.
   Двух коней, коль хошь, продай,
   Но конька не отдавай
   Ни за пояс, ни за шапку,
   Ни за черную, слышь, бабку.
   На земле и под землей
   Он товарищ будет твой:
   Он зимой тебя согреет,
   Летом холодом обвеет,
   В голод хлебом угостит,
   В жажду медом напоит.
   Я же снова выйду в поле
   Силы пробовать на воле".
   ershov5_19.jpg
  
   "Ладно", - думает Иван
   И в пастуший балаган
   Кобылицу загоняет,
   Дверь рогожей закрывает
   И, лишь только рассвело,
   Отправляется в село,
   Напевая громко песню:
   "Ходил молодец на Пресню".
   ershov5_20.jpg
   Вот он всходит на крыльцо,
   Вот хватает за кольцо,
   Что есть силы в дверь стучится,
   Чуть что кровля не валится,
   И кричит на весь базар,
   Словно сделался пожар.
   Братья с лавок поскакали,
   Заикаяся вскричали:
   "Кто стучится сильно так?" -
   "Это я, Иван-дурак!"
   Братья двери отворили,
   Дурака в избу впустили
   И давай его ругать, -
   Как он смел их так пугать!
   А Иван наш, не снимая
   Ни лаптей, ни малахая,
   Отправляется на печь
   И ведет оттуда речь
   Про ночное похожденье,
   Всем ушам на удивленье:
  
   ershov5_21.jpg
  
   "Всю я ноченьку не спал,
   Звезды на небе считал;
   Месяц, ровно, тоже светил, -
   Я порядком не приметил.
   Вдруг приходит дьявол сам,
   С бородою и с усам;
   Рожа словно как у кошки,
   А глаза-то-что те плошки!
   Вот и стал тот черт скакать
   И зерно хвостом сбивать.
   Я шутить ведь не умею -
   И вскочи ему на шею.
  
  
   Уж таскал же он, таскал,
   Чуть башки мне не сломал,
   Но и я ведь сам не промах,
   Слышь, держал его как в жомах.
   Бился, бился мой хитрец
   И взмолился наконец:
   "Не губи меня со света!
   Целый год тебе за это
   Обещаюсь смирно жить,
   Православных не мутить".
   Я, слышь, слов-то не померил,
   Да чертенку и поверил".
   Тут рассказчик замолчал,
   Позевнул и задремал.
   Братья, сколько ни серчали,
   Не смогли - захохотали,
   Ухватившись под бока,
   Над рассказом дурака.
   Сам старик не мог сдержаться,
   Чтоб до слез не посмеяться,
   Хоть смеяться - так оно
   Старикам уж и грешно.
   ershov5_22.jpg
   Много ль времени аль мало
   С этой ночи пробежало,-
   Я про это ничего
   Не слыхал ни от кого.
   Ну, да что нам в том за дело,
   Год ли, два ли пролетело, -
  
  
   Ведь за ними не бежать...
   Станем сказку продолжать.
   ershov5_23.jpg
   Ну-с, так вот что! Раз Данило
   (В праздник, помнится, то было),
   Натянувшись зельно пьян,
   Затащился в балаган.
   Что ж он видит? - Прекрасивых
   Двух коней золотогривых
   Да игрушечку-конька
   Ростом только в три вершка,
   На спине с двумя горбами
   Да с аршинными ушами.
   "Хм! Теперь-то я узнал,
   Для чего здесь дурень спал!" -
   Говорит себе Данило...
   Чудо разом хмель посбило;
   Вот Данило в дом бежит
   И Гавриле говорит:
   "Посмотри, каких красивых
   Двух коней золотогривых
   Наш дурак себе достал:
   Ты и слыхом не слыхал".
   И Данило да Гаврило,
   Что в ногах их мочи было,
   По крапиве прямиком
   Так и дуют босиком.
   ershov5_24.jpg
  
   Спотыкнувшися три раза,
   Починивши оба глаза,
   Потирая здесь и там,
   Входят братья к двум коням.
   Кони ржали и храпели,
   Очи яхонтом горели;
   В мелки кольца завитой,
   Хвост струился золотой,
   И алмазные копыты
   Крупным жемчугом обиты.
   Любо-дорого смотреть!
   Лишь царю б на них сидеть!
   Братья так на них смотрели,
   Что чуть-чуть не окривели.
   "Где он это их достал? -
   Старший среднему сказал. -
   Но давно уж речь ведется,
   Что лишь дурням клад дается,
   Ты ж хоть лоб себе разбей,
   Так не выбьешь двух рублей.
   Ну, Гаврило, в ту седмицу
   Отведем-ка их в столицу;
   Там боярам продадим,
   Деньги ровно поделим.
   А с деньжонками, сам знаешь,
   И попьешь и погуляешь,
   Только хлопни по мешку.
   А благому дураку
   Недостанет ведь догадки,
   Где гостят его лошадки;
   Пусть их ищет там и сям.
   Ну, приятель, по рукам!"
   Братья разом согласились,
   Обнялись, перекрестились
  
  
   И вернулися домой,
   Говоря промеж собой
   Про коней и про пирушку
   И про чудную зверушку.
   ershov5_25.jpg
   Время катит чередом,
   Час за часом, день за днем.
   И на первую седмицу
   Братья едут в град-столицу,
   Чтоб товар свой там продать
   И на пристани узнать,
   Не пришли ли с кораблями
   Немцы в город за холстами
   И нейдет ли царь Салтан
   Басурманить христиан.
   Вот иконам помолились,
   У отца благословились,
   Взяли двух коней тайком
   И отправились тишком.
   ershov5_26.jpg
   Вечер к ночи пробирался;
   На ночлег Иван собрался;
   Вдоль по улице идет,
   Ест краюшку да поет.
   Вот он поля достигает,
   Руки в боки подпирает
  
  
   И с прискочкой, словно пан,
   Боком входит в балаган.
   ershov5_27.jpg
   Все по-прежнему стояло,
   Но коней как не бывало;
   Лишь игрушка-горбунок
   У его вертелся ног,
   Хлопал с радости ушами
   Да приплясывал ногами.
   Как завоет тут Иван,
   Опершись о балаган:
   "Ой вы, кони буры-сивы,
   Добры кони златогривы!
   Я ль вас, други, не ласкал,
   Да какой вас черт украл?
   Чтоб пропасть ему, собаке!
   Чтоб издохнуть в буераке!
   Чтоб ему на том свету
   Провалиться на мосту!
   Ой вы, кони буры-сивы,
   Добры кони златогривы!"
   ershov5_28.jpg
   Тут конек ему заржал.
   "Не тужи, Иван, - сказал, -
   Велика беда, не спорю,
   Но могу помочь я горю.
  
   ershov5_29.jpg
  
   Ты на черта не клепли:
   Братья коников свели.
   Ну, да что болтать пустое,
   Будь, Иванушка, в покое.
   На меня скорей садись,
   Только знай себе держись;
   Я хоть росту небольшого,
   Да сменю коня другого:
   Как пущусь да побегу,
   Так и беса настигу".
   ershov5_30.jpg
   Тут конек пред ним ложится;
   На конька Иван садится,
   Уши в загреби берет,
   Что есть мочушки ревет.
   Горбунок-конек встряхнулся,
   Встал на лапки, встрепенулся,
   Хлопнул гривкой, захрапел
   И стрелою полетел;
   Только пыльными клубами
   Вихорь вился под ногами.
   И в два мига, коль не в миг,
   Наш Иван воров настиг.
   ershov5_31.jpg
   Братья, то есть, испугались,
   Зачесались и замялись.
  
   ershov5_32.jpg
   А Иван им стал кричать:
   "Стыдно, братья, воровать!
   Хоть Ивана вы умнее,
   Да Иван-то вас честнее:
   Он у вас коней не крал".
   Старший, корчась, тут сказал:
   "Дорогой наш брат Иваша,
   Что переться - дело наше!
   Но возьми же ты в расчет
   Некорыстный наш живот.
  
  
   Сколь пшеницы мы ни сеем,
   Чуть насущный хлеб имеем.
   А коли неурожай,
   Так хоть в петлю полезай!
   Вот в такой большой печали
   Мы с Гаврилой толковали
   Всю намеднишнюю ночь -
   Чем бы горюшку помочь?
   Так и этак мы вершили,
   Наконец вот так решили:
   Чтоб продать твоих коньков
   Хоть за тысячу рублев.
   А в спасибо, молвить к слову,
   Привезти тебе обнову -
   Красну шапку с позвонком
   Да сапожки с каблучком.
   Да к тому ж старик неможет,
   Работать уже не может;
   А ведь надо ж мыкать век, -
   Сам ты умный человек!" -
   "Ну, коль этак, так ступайте, -
   Говорит Иван, - продайте
   Златогривых два коня,
   Да возьмите ж и меня".
   Братья больно покосились,
   Да нельзя же! согласились.
   ershov5_33.jpg
   Стало на небе темнеть;
   Воздух начал холодеть;
   Вот, чтоб им не заблудиться,
   Решено остановиться.
  
  
   Под навесами ветвей
   Привязали всех коней,
   Принесли с естным лукошко,
   Опохмелились немножко
   И пошли, что боже даст,
   Кто во что из них горазд.
   ershov5_34.jpg
   Вот Данило вдруг приметил,
   Что огонь вдали засветил.
   На Гаврилу он взглянул,
   Левым глазом подмигнул
   И прикашлянул легонько,
   Указав огонь тихонько;
   Тут в затылке почесал,
   "Эх, как темно! - он сказал. -
   Хоть бы месяц этак в шутку
   К нам проглянул на минутку,
   Все бы легче. А теперь,
   Право, хуже мы тетерь...
   Да постой-ка... мне сдается,
   Что дымок там светлый вьется...
   Видишь, эвон!.. Так и есть!..
   Вот бы курево развесть!
   Чудо было б!.. А послушай,
   Побегай-ка, брат Ванюша!
   А, признаться, у меня
   Ни огнива, ни кремня".
   Сам же думает Данило:
   "Чтоб тебя там задавило!"
   А Гаврило говорит:
   "Кто-петь знает, что горит!
  
  
   Коль станичники пристали
   Поминай его, как звали!"
   ershov5_35.jpg
   Все пустяк для дурака.
   Он садится на конька,
   Бьет в круты бока ногами,
   Теребит его руками,
   Изо всех горланит сил...
   Конь взвился, и след простыл.
   "Буди с нами крестна сила! -
   Закричал тогда Гаврило,
   Оградясь крестом святым. -
   Что за бес такой под ним!"
   ershov5_36.jpg
   Огонек горит светлее,
   Горбунок бежит скорее.
   Вот уж он перед огнем.
   Светит поле словно днем;
   Чудный свет кругом струится,
   Но не греет, не дымится.
   Диву дался тут Иван.
   "Что, - сказал он, - за шайтан!
   Шапок с пять найдется свету,
   А тепла и дыму нету;
   Эко чудо-огонек!"
  
   ershov5_37.jpg
  
   Говорит ему конек:
   "Вот уж есть чему дивиться!
   Тут лежит перо Жар-птицы,
   Но для счастья своего
   Не бери себе его.
   Много, много непокою
   Принесет оно с собою". -
   "Говори ты! Как не так!" -
   Про себя ворчит дурак;
   И, подняв перо Жар-птицы,
   Завернул его в тряпицы,
   Тряпки в шапку положил
   И конька поворотил.
   Вот он к братьям приезжает
   И на спрос их отвечает:
   "Как туда я доскакал,
   Пень горелый увидал;
   Уж над ним я бился, бился,
   Так что чуть не надсадился;
   Раздувал его я с час -
   Нет ведь, черт возьми, угас!"
   Братья целу ночь не спали,
   Над Иваном хохотали;
   А Иван под воз присел,
   Вплоть до утра прохрапел.
   ershov5_38.jpg
   Тут коней они впрягали
   И в столицу приезжали,
  
  
   Становились в конный ряд,
   Супротив больших палат.
   ershov5_39.jpg
   В той столице был обычай:
   Коль не скажет городничий -
   Ничего не покупать,
   Ничего не продавать.
   Вот обедня наступает;
   Городничий выезжает
   В туфлях, в шапке меховой,
   С сотней стражи городской.
   Рядом едет с ним глашатый,
   Длинноусый, бородатый;
   Он в злату трубу трубит,
   Громким голосом кричит:
   "Гости! Лавки отпирайте,
   Покупайте, продавайте.
   А надсмотрщикам сидеть
   Подле лавок и смотреть,
   Чтобы не было содому,
   Ни давежа, ни погрому,
   И чтобы никой урод
   Не обманывал народ!"
   Гости лавки отпирают,
   Люд крещеный закликают:
   "Эй, честные господа,
   К нам пожалуйте сюда!
   Как у нас ли тары-бары,
   Всяки разные товары!"
   Покупальщики идут,
   У гостей товар берут;
  
   ershov5_40.jpg
   Гости денежки считают
   Да надсмотрщикам мигают.
   ershov5_41.jpg
   Между тем градской отряд
   Приезжает в конный ряд;
   Смотрит - давка от народу.
   Нет ни выходу ни входу;
   Так кишмя вот и кишат,
   И смеются, и кричат.
   Городничий удивился,
   Что народ развеселился,
   И приказ отряду дал,
   Чтоб дорогу прочищал.
  
   ershov5_42.jpg
   "Эй! вы, черти босоноги!
   Прочь с дороги! прочь с дороги!"
   Закричали усачи
   И ударили в бичи.
   Тут народ зашевелился,
   Шапки снял и расступился.
   ershov5_43.jpg
   Пред глазами конный ряд;
   Два коня в ряду стоят,
   Молодые, вороные,
   Вьются гривы золотые,
   В мелки кольца завитой,
   Хвост струится золотой...
  
  
   Наш старик, сколь ни был пылок,
   Долго тер себе затылок.
   "Чуден, - молвил, - божий свет,
   Уж каких чудес в нем нет!"
   Весь отряд тут поклонился,
   Мудрой речи подивился.
   Городничий между тем
   Наказал престрого всем,
   Чтоб коней не покупали,
   Не зевали, не кричали;
   Что он едет ко двору
   Доложить о всем царю.
   И, оставив часть отряда,
   Он поехал для доклада.
   ershov5_44.jpg
   Приезжает во дворец.
   "Ты помилуй, царь-отец!-
   Городничий восклицает
   И всем телом упадает. -
   Не вели меня казнить,
   Прикажи мне говорить!"
   Царь изволил молвить: "Ладно,
   Говори, да только складно". -
   "Как умею, расскажу:
   Городничим я служу;
   Верой-правдой исправляю
   Эту должность..." - "Знаю, знаю!" -
   "Вот сегодня, взяв отряд,
   Я поехал в конный ряд.
   Приезжаю - тьма народу!
   Ну, ни выходу ни входу.
  
   ershov5_45.jpg
  
   Что тут делать?.. Приказал
   Гнать народ, чтоб не мешал.
   Так и сталось, царь-надежа!
   И поехал я - и что же?
   Предо мною конный ряд;
   Два коня в ряду стоят,
   Молодые, вороные,
   Вьются гривы золотые,
   В мелки кольца завитой,
   Хвост струится золотой,
   И алмазные копыты
   Крупным жемчугом обиты".
   ershov5_46.jpg
   Царь не мог тут усидеть.
   "Надо коней поглядеть, -
   Говорит он, - да не худо
   И завесть такое чудо.
   Гей, повозку мне!" И вот
   Уж повозка у ворот.
   Царь умылся, нарядился
   И на рынок покатился;
   За царем стрельцов отряд.
   ershov5_47.jpg
   Вот он въехал в конный ряд.
   На колени все тут пали
   И "ура" царю кричали.
   Царь раскланялся и вмиг
  
  
   Молодцом с повозки прыг...
   Глаз своих с коней не сводит,
   Справа, слева к ним заходит,
   Словом ласковым зовет,
   По спине их тихо бьет,
   Треплет шею их крутую,
   Гладит гриву золотую,
   И, довольно засмотрясь,
   Он спросил, оборотясь
   К окружавшим: "Эй, ребята!
   Чьи такие жеребята?
   Кто хозяин?" Тут Иван,
   Руки в боки, словно пан,
   Из-за братьев выступает
   И, надувшись, отвечает:
   "Эта пара, царь, моя,
   И хозяин - тоже я". -
   "Ну, я пару покупаю!
   Продаешь ты?" - "Нет, меняю". -
   "Что в промен берешь добра?" -
   "Два-пять шапок серебра". -
   "То есть, это будет десять".
   Царь тотчас велел отвесить
   И, по милости своей,
   Дал в прибавок пять рублей.
   Царь-то был великодушный!
   ershov5_48.jpg
   Повели коней в конюшни
   Десять конюхов седых,
   Все в нашивках золотых,
  
  
   Все с цветными кушаками
   И с сафьянными бичами.
   Но дорогой, как на смех,
   Кони с ног их сбили всех,
   Все уздечки разорвали
   И к Ивану прибежали.
   ershov5_49.jpg
   Царь отправился назад,
   Говорит ему: "Ну, брат,
   Пара нашим не дается;
   Делать нечего, придется
   Во дворце тебе служить.
   Будешь в золоте ходить,
   В красно платье наряжаться,
   Словно в масле сыр кататься,
   Всю конюшенну мою
   Я в приказ тебе даю,
   Царско слово в том порука.
   Что, согласен?" - "Эка штука!
   Во дворце я буду жить,
   Буду в золоте ходить,
   В красно платье наряжаться,
   Словно в масле сыр кататься,
   Весь конюшенный завод
   Царь в приказ мне отдает;
   То есть, я из огорода
   Стану царский воевода.
   Чудно дело! Так и быть,
   Стану, царь, тебе служить.
  
  
   Только, чур, со мной не драться
   И давать мне высыпаться,
   А не то я был таков!"
   ershov5_50.jpg
   Тут он кликнул скакунов
   И пошел вдоль по столице,
   Сам махая рукавицей,
   И под песню дурака
   Кони пляшут трепака;
   А конек его - горбатко -
   Так и ломится вприсядку,
   К удивленью людям всем.
   ershov5_51.jpg
   Два же брата между тем
   Деньги царски получили,
   В опояски их зашили,
   Постучали ендовой
   И отправились домой.
   Дома дружно поделились,
   Оба враз они женились,
   Стали жить да поживать
   Да Ивана поминать.
   ershov5_52.jpg
   Но теперь мы их оставим,
   Снова сказкой позабавим
   Православных христиан,
   Что наделал наш Иван,
  
  
   Находясь во службе царской,
   При конюшне государской;
   Как в суседки он попал,
   Как перо свое проспал,
   Как хитро поймал Жар-птицу,
   Как похитил Царь-девицу,
   Как он ездил за кольцом,
   Как был на небе послом,
   Как он в солнцевом селенье
   Киту выпросил прощенье;
   Как, к числу других затей,
   Спас он тридцать кораблей;
   Как в котлах он не сварился,
   Как красавцем учинился;
   Словом: наша речь о том,
   Как он сделался царем.
   ershov5_53.jpg
  
  

    * ЧАСТЬ ВТОРАЯ *

  
   ershov5_54.jpg
   ershov5_55.jpg
   ershov5_56.jpg
  
   ershov5_57.jpgачинается рассказ
   От Ивановых проказ,
   И от сивка, и от бурка,
   И от вещего коурка.
   Козы на море ушли;
   Горы лесом поросли;
  
  
   Конь с златой узды срывался,
   Прямо к солнцу поднимался;
   Лес стоячий под ногой,
   Сбоку облак громовой;
   Ходит облак и сверкает,
   Гром по небу рассыпает.
   Это присказка: пожди,
   Сказка будет впереди.
   Как на море-окияне
   И на острове Буяне
   Новый гроб в лесу стоит,
   В гробе девица лежит;
   Соловей над гробом свищет;
   Черный зверь в дубраве рыщет,
   Это присказка, а вот -
   Сказка чередом пойдет.
   ershov5_58.jpg
   Ну, так видите ль, миряне,
   Православны христиане,
   Наш удалый молодец
   Затесался во дворец;
   При конюшне царской служит
   И нисколько не потужит
   Он о братьях, об отце
   В государевом дворце.
   Да и что ему до братьев?
   У Ивана красных платьев,
   Красных шапок, сапогов
   Чуть не десять коробов;
  
  
   Ест он сладко, спит он столько,
   Что раздолье, да и только!
   ershov5_59.jpg
   Вот неделей через пять
   Начал спальник примечать...
   Надо молвить, этот спальник
   До Ивана был начальник
   Над конюшней надо всей,
   Из боярских слыл детей;
   Так не диво, что он злился
   На Ивана и божился,
   Хоть пропасть, а пришлеца
   Потурить вон из дворца.
   Но, лукавство сокрывая,
   Он для всякого случая
   Притворился, плут, глухим,
   Близоруким и немым;
   Сам же думает: "Постой-ка,
   Я те двину, неумойка!"
   ershov5_60.jpg
   Так неделей через пять
   Спальник начал примечать,
   Что Иван коней не холит,
   И не чистит, и не школит;
   Но при всем том два коня
   Словно лишь из-под гребня:
   Чисто-начисто обмыты,
   Гривы в косы перевиты,
  
  
   Челки собраны в пучок,
   Шерсть - ну, лоснится, как шелк;
   В стойлах - свежая пшеница,
   Словно тут же и родится,
   И в чанах больших сыта
   Будто только налита.
   "Что за притча тут такая? -
   Спальник думает вздыхая. -
   Уж не ходит ли, постой,
   К нам проказник-домовой?
   Дай-ка я подкараулю,
   А нешто, так я и пулю,
   Не смигнув, умею слить,-
   Лишь бы дурня уходить.
   Донесу я в думе царской,
   Что конюший государской -
   Басурманин, ворожей,
   Чернокнижник и злодей;
   Что он с бесом хлеб-соль водит,
   В церковь божию не ходит,
   Католицкий держит крест
   И постами мясо ест".
   ershov5_61.jpg
   В тот же вечер этот спальник,
   Прежний конюших начальник,
   В стойлы спрятался тайком
   И обсыпался овсом.
   ershov5_62.jpg
  
   Вот и полночь наступила.
   У него в груди заныло:
   Он ни жив ни мертв лежит,
   Сам молитвы все творит.
   Ждет суседки... Чу! в сам-деле,
   Двери глухо заскрыпели,
   Кони топнули, и вот
   Входит старый коновод.
   Дверь задвижкой запирает,
   Шапку бережно скидает,
   На окно ее кладет
   И из шапки той берет
   В три завернутый тряпицы
   Царский клад - перо Жар-птицы.
   ershov5_63.jpg
  
  
   Свет такой тут заблистал,
   Что чуть спальник не вскричал,
   И от страху так забился,
   Что овес с него свалился.
   Но суседке невдомек!
   Он кладет перо в сусек,
   Чистить коней начинает,
   Умывает, убирает,
   Гривы длинные плетет,
   Разны песенки поет.
   А меж тем, свернувшись клубом,
   Поколачивая зубом,
   Смотрит спальник, чуть живой,
   Что тут деет домовой.
   Что за бес! Нешто нарочно
   Прирядился плут полночный:
   Нет рогов, ни бороды,
   Ражий парень, хоть куды!
   Волос гладкий, сбоку ленты,
   На рубашке прозументы,
   Сапоги как ал сафьян, -
   Ну, точнехонько Иван.
   Что за диво? Смотрит снова
   Наш глазей на домового...
   "Э! так вот что! - наконец
   Проворчал себе хитрец, -
   Ладно, завтра ж царь узнает,
   Что твой глупый ум скрывает.
   Подожди лишь только дня,
   Будешь помнить ты меня!"
   А Иван, совсем не зная,
   Что ему беда такая
   Угрожает, все плетет
   Гривы в косы да поет.
  
  
   А убрав их, в оба чана
   Нацедил сыты медвяной
   И насыпал дополна
   Белоярова пшена.
   Тут, зевнув, перо Жар-птицы
   Завернул опять в тряпицы,
   Шапку под ухо - и лег
   У коней близ задних ног.
   ershov5_64.jpg
   Только начало зориться,
   Спальник начал шевелиться,
   И, услыша, что Иван
   Так храпит, как Еруслан,
   Он тихонько вниз слезает
   И к Ивану подползает,
   Пальцы в шапку запустил,
   Хвать перо - и след простыл.
   ershov5_65.jpg
   Царь лишь только пробудился,
   Спальник наш к нему явился,
   Стукнул крепко об пол лбом
   И запел царю потом:
   "Я с повинной головою,
   Царь, явился пред тобою,
  
  
   Не вели меня казнить,
   Прикажи мне говорить". -
   "Говори, не прибавляя, -
   Царь сказал ему зевая.
   Если ж ты да будешь врать,
   То кнута не миновать".
   Спальник наш, собравшись с силой,
   Говорит царю: "Помилуй!
   Вот те истинный Христос,
   Справедлив мой, царь, донос.
   Наш Иван, то всякий знает,
   От тебя, отец скрывает,
   Но не злато, не сребро -
   Жароптицево перо..." -
   "Жароптицево?.. Проклятый!
   И он смел такой богатый...
   Погоди же ты, злодей!
   Не минуешь ты плетей!.." -
   "Да и то ль еще он знает! -
   Спальник тихо продолжает
   Изогнувшися. - Добро!
   Пусть имел бы он перо;
   Да и самую Жар-птицу
   Во твою, отец, светлицу,
   Коль приказ изволишь дать,
   Похваляется достать".
   И доносчик с этим словом,
   Скрючась обручем таловым,
   Ко кровати подошел,
   Подал клад - и снова в пол.
   ershov5_66.jpg
   ershov5_67.jpg
  
   Царь смотрел и дивовался,
   Гладил бороду, смеялся
   И скусил пера конец.
   Тут, уклав его в ларец,
   Закричал (от нетерпенья),
   Подтвердив свое веленье
   Быстрым взмахом кулака:
   "Гей! позвать мне дурака!"
   ershov5_68.jpg
  
  
   И посыльные дворяна
   Побежали по Ивана,
   Но, столкнувшись все в углу,
   Растянулись на полу.
   Царь тем много любовался
   И до колотья смеялся.
   А дворяна, усмотря,
   Что смешно то для царя,
   Меж собой перемигнулись
   И вдругоредь растянулись.
   Царь тем так доволен был,
   Что их шапкой наградил.
   Тут посыльные дворяна
   Вновь пустились звать Ивана
   И на этот уже раз
   Обошлися без проказ.
   ershov5_69.jpg
   Вот к конюшне прибегают,
   Двери настежь отворяют
   И ногами дурака
   Ну толкать во все бока.
   С полчаса над ним возились,
   Но его не добудились.
   Наконец уж рядовой
   Разбудил его метлой.
   ershov5_70.jpg
   ershov5_71.jpg
  
   "Что за челядь тут такая? -
   Говорит Иван вставая. -
   Как хвачу я вас бичом,
   Так не станете потом
   Без пути будить Ивана".
   Говорят ему дворяна:
   "Царь изволил приказать
   Нам тебя к нему позвать". -
   "Царь?.. Ну ладно! Вот сряжуся
   И тотчас к нему явлюся", -
   Говорит послам Иван.
  
  
   Тут надел он свой кафтан,
   Опояской подвязался,
   Приумылся, причесался,
   Кнут свой сбоку прицепил,
   Словно утица поплыл.
   ershov5_72.jpg
   Вот Иван к царю явился,
   Поклонился, подбодрился,
   Крякнул дважды и спросил:
   "А пошто меня будил?"
   Царь, прищурясь глазом левым,
   Закричал к нему со гневом,
   Приподнявшися: "Молчать!
   Ты мне должен отвечать:
   В силу коего указа
   Скрыл от нашего ты глаза
   Наше царское добро -
   Жароптицево перо?
   Что я - царь али боярин?
   Отвечай сейчас, татарин!"
   Тут Иван, махнув рукой,
   Говорит царю: "Постой!
   Я те шапки ровно не дал,
   Как же ты о том проведал?
   Что ты - ажно ты пророк?
   Ну, да что, сади в острог,
   Прикажи сейчас хоть в палки -
   Нет пера, да и шабалки!.." -
   "Отвечай же! запорю!.." -
   "Я те толком говорю:
  
  
   Нет пера! Да, слышь, откуда
   Мне достать такое чудо?"
   Царь с кровати тут вскочил
   И ларец с пером открыл.
   "Что? Ты смел еще переться?
   Да уж нет, не отвертеться!
   Это что? А?" Тут Иван
   Задрожал, как лист в буран,
   Шапку выронил с испуга.
   "Что, приятель, видно, туго? -
   Молвил царь. - Постой-ка, брат!.." -
   "Ох, помилуй, виноват!
   Отпусти вину Ивану,
   Я вперед уж врать не стану".
   И, закутавшись в полу,
   Растянулся на полу.
   "Ну, для первого случаю
   Я вину тебе прощаю, -
   Царь Ивану говорит. -
   Я, помилуй бог, сердит!
   И с сердцов иной порою
   Чуб сниму и с головою.
   Так вот, видишь, я каков!
   Но, сказать без дальних слов,
   Я узнал, что ты Жар-птицу
   В нашу царскую светлицу,
   Если б вздумал приказать,
   Похваляешься достать.
   Ну, смотри ж, не отпирайся
   И достать ее старайся".
   Тут Иван волчком вскочил.
   "Я того не говорил! -
   Закричал он утираясь. -
   О пере не запираюсь,
  
  
   Но о птице, как ты хошь,
   Ты напраслину ведешь".
   Царь, затрясши бородою:
   "Что? Рядиться мне с тобою! -
   Закричал он. - Но смотри,
   Если ты недели в три
   Не достанешь мне Жар-птицу
   В нашу царскую светлицу,
   То, клянуся бородой,
   Ты поплатишься со мной:
   На правеж - в решетку - на кол!
   Вон, холоп!" Иван заплакал
   И пошел на сеновал,
   Где конек его лежал.
   ershov5_73.jpg
   Горбунок, его почуя,
   Дрягнул было плясовую;
   Но, как слезы увидал,
   Сам чуть-чуть не зарыдал.
   "Что, Иванушка, невесел?
   Что головушку повесил? -
   Говорит ему конек,
   У его вертяся ног. -
   Не утайся предо мною,
   Все скажи, что за душою.
   Я помочь тебе готов.
   Аль, мой милый, нездоров?
   Аль попался к лиходею?"
   Пал Иван к коньку на шею,
   Обнимал и целовал.
  
  
   "Ох, беда, конек! - сказал. -
   Царь велит достать Жар-птицу
   В государскую светлицу.
   Что мне делать, горбунок?"
   Говорит ему конек:
   "Велика беда, не спорю;
   Но могу помочь я горю.
   Оттого беда твоя,
   Что не слушался меня:
   Помнишь, ехав в град-столицу,
   Ты нашел перо Жар-птицы;
   Я сказал тебе тогда:
   Не бери, Иван, - беда!
   Много, много непокою
   Принесет оно с собою.
   Вот теперя ты узнал,
   Правду ль я тебе сказал.
   Но, сказать тебе по дружбе,
   Это - службишка, не служба;
   Служба все, брат, впереди.
   Ты к царю теперь поди
   И скажи ему открыто:
   "Надо, царь, мне два корыта
   Белоярова пшена
   Да заморского вина.
   Да вели поторопиться:
   Завтра, только зазорится,
   Мы отправимся, в поход".
   ershov5_74.jpg
  
   Вот Иван к царю идет,
   Говорит ему открыто:
   "Надо, царь, мне два корыта
   Белоярова пшена
   Да заморского вина.
   Да вели поторопиться:
   Завтра, только зазорится,
   Мы отправимся в поход".
   Царь тотчас приказ дает,
   Чтоб посыльные дворяна
   Все сыскали для Ивана,
   Молодцом его назвал
   И "счастливый путь!" сказал.
   ershov5_75.jpg
   На другой день, утром рано,
   Разбудил конек Ивана:
   "Гей! Хозяин! Полно спать!
   Время дело исправлять!"
   Вот Иванушка поднялся,
   В путь-дорожку собирался,
   Взял корыта, и пшено,
   И заморское вино;
   Потеплее приоделся,
   На коньке своем уселся,
   Вынул хлеба ломоток
   И поехал на восток -
   Доставать тое Жар-птицу.
   ershov5_76.jpg
   ershov5_77.jpg
  
   Едут целую седмицу,
   Напоследок, в день осьмой,
   Приезжают в лес густой.
   Тут сказал конек Ивану:
   "Ты увидишь здесь поляну;
   На поляне той гора
   Вся из чистого сребра;
   Вот сюда то до зарницы
   Прилетают жары-птицы
   Из ручья воды испить;
   Тут и будем их ловить".
   И, окончив речь к Ивану,
   Выбегает на поляну.
   Что за поле! Зелень тут
   Словно камень-изумруд;
   Ветерок над нею веет,
   Так вот искорки и сеет;
   А по зелени цветы
   Несказанной красоты.
   А на той ли на поляне,
   Словно вал на океане,
   Возвышается гора
   Вся из чистого сребра.
   Солнце летними лучами
   Красит всю ее зарями,
   В сгибах золотом бежит,
   На верхах свечой горит.
   ershov5_78.jpg
   Вот конек по косогору
   Поднялся на эту гору,
   Версту, другу пробежал,
   Устоялся и сказал:
  
   ershov5_79.jpg
  
   "Скоро ночь, Иван, начнется,
   И тебе стеречь придется.
   Ну, в корыто лей вино
   И с вином мешай пшено.
   А чтоб быть тебе закрыту,
   Ты под то подлезь корыто,
   Втихомолку примечай,
   Да, смотри же, не зевай.
   До восхода, слышь, зарницы
   Прилетят сюда жар-птицы
   И начнут пшено клевать
   Да по-своему кричать.
  
  
   Ты, которая поближе,
   И схвати ее, смотри же!
   А поймаешь птицу-жар,
   И кричи на весь базар;
   Я тотчас к тебе явлюся".-
   "Ну, а если обожгуся?-
   Говорит коньку Иван,
   Расстилая свой кафтан. -
   Рукавички взять придется:
   Чай, плутовка больно жгется".
   Тут конек из глаз исчез,
   А Иван, кряхтя, подлез
   Под дубовое корыто
   И лежит там как убитый.
   ershov5_80.jpg
  
   Вот полночною порой
   Свет разлился над горой, -
   Будто полдни наступают:
   Жары-птицы налетают;
   Стали бегать и кричать
   И пшено с вином клевать.
   Наш Иван, от них закрытый,
   Смотрит птиц из-под корыта
   И толкует сам с собой,
   Разводя вот так рукой:
   "Тьфу ты, дьявольская сила!
   Эк их, дряней, привалило!
  
   ershov5_81.jpg
  
   Чай, их тут десятков с пять.
   Кабы всех переимать, -
   То-то было бы поживы!
   Неча молвить, страх красивы!
   Ножки красные у всех;
   А хвосты-то - сущий смех!
   Чай, таких у куриц нету.
   А уж сколько, парень, свету,
   Словно батюшкина печь!"
   И, скончав такую речь,
   Сам с собою под лазейкой,
   Наш Иван ужом да змейкой
  
  
   Ко пшену с вином подполз, -
   Хвать одну из птиц за хвост.
   "Ой, Конечек-горбуночек!
   Прибегай скорей, дружочек!
   Я ведь птицу-то поймал", -
   Так Иван-дурак кричал.
   Горбунок тотчас явился.
   "Ай, хозяин, отличился! -
   Говорит ему конек. -
   Ну, скорей ее в мешок!
   Да завязывай тужее;
   А мешок привесь на шею.
   Надо нам в обратный путь". -
   "Нет, дай птиц-то мне пугнуть!
   Говорит Иван. - Смотри-ка,
   Вишь, надселися от крика!"
   И, схвативши свой мешок,
   Хлещет вдоль и поперек.
   Ярким пламенем сверкая,
   Встрепенулася вся стая,
   Кругом огненным свилась
   И за тучи понеслась.
   А Иван наш вслед за ними
   Рукавицами своими
   Так и машет и кричит,
   Словно щелоком облит.
   Птицы в тучах потерялись;
   Наши путники собрались,
   Уложили царский клад
   И вернулися назад.
  
  
   Вот приехали в столицу.
   "Что, достал ли ты Жар-птицу?" -
   Царь Ивану говорит,
   Сам на спальника глядит.
   А уж тот, нешто от скуки,
   Искусал себе все руки.
   "Разумеется, достал", -
   Наш Иван царю сказал.
   "Где ж она?" - "Постой немножко,
   Прикажи сперва окошко
   В почивальне затворить,
   Знашь, чтоб темень сотворить".
   ershov5_82.jpg
   Тут дворяна побежали
   И окошко затворяли.
   Вот Иван мешок на стол:
   "Ну-ка, бабушка, пошел!"
   Свет такой тут вдруг разлился,
   Что весь двор рукой закрылся.
   Царь кричит на весь базар:
   "Ахти, батюшки, пожар!
   Эй, решеточных сзывайте!
   Заливайте! Заливайте!" -
   "Это, слышь ты, не пожар,
   Это свет от птицы-жар, -
   Молвил ловчий, сам со смеху
   Надрываяся. - Потеху
   Я привез те, осударь!"
   Говорит Ивану царь:
   "Вот люблю дружка Ванюшу!
   Взвеселил мою ты душу,
  
  
   И на радости такой -
   Будь же царский стремянной!"
   ershov5_83.jpg
   Это видя, хитрый спальник,
   Прежний конюших начальник,
   Говорит себе под нос:
   "Нет, постой, молокосос!
   Не всегда тебе случится
   Так канальски отличиться.
   Я те снова подведу,
   Мой дружочек, под беду!"
   ershov5_84.jpg
   Через три потом недели
   Вечерком одним сидели
   В царской кухне повара
   И служители двора;
   Попивали мед из жбана
   Да читали Еруслана.
   "Эх! - один слуга сказал, -
   Как севодни я достал
   От соседа чудо-книжку!
   В ней страниц не так чтоб слишком,
   Да и сказок только пять,
   А уж сказки - вам сказать,
   Так не можно надивиться;
   Надо ж этак умудриться!"
  
   ershov5_85.jpg
   Тут все в голос: "Удружи!
   Расскажи, брат, расскажи!" -
   "Ну, какую ж вы хотите?
   Пять ведь сказок; вот смотрите:
   Перва сказка о бобре,
   А вторая о царе;
   Третья... дай бог память... точно!
   О боярыне восточной;
   Вот в четвертой: князь Бобыл;
   В пятой... в пятой... эх, забыл!
   В пятой сказке говорится...
   Так в уме вот и вертится..." -
  
  
   "Ну, да брось ее!" - "Постой!" -
   "О красотке, что ль, какой?" -
   "Точно! В пятой говорится
   О прекрасной Царь-девице.
   Ну, которую ж, друзья,
   Расскажу севодни я?" -
   "Царь-девицу! - все кричали. -
   О царях мы уж слыхали,
   Нам красоток-то скорей!
   Их и слушать веселей".
   И слуга, усевшись важно,
   Стал рассказывать протяжно:
   ershov5_86.jpg
   "У далеких немских стран
   Есть, ребята, окиян.
   По тому ли окияну
   Ездят только басурманы;
   С православной же земли
   Не бывали николи
   Ни дворяне, ни миряне
   На поганом окияне.
   От гостей же слух идет,
   Что девица там живет;
   Но девица не простая,
   Дочь, вишь, месяцу родная,
   Да и солнышко ей брат.
   Та девица, говорят,
   Ездит в красном полушубке,
   В золотой, ребята, шлюпке
  
  
   И серебряным веслом
   Самолично правит в нем;
   Разны песни попевает
   И на гусельцах играет..."
   ershov5_87.jpg
   Спальник тут с полатей скок -
   И со всех обеих ног
   Во дворец к царю пустился
   И как раз к нему явился;
   Стукнул крепко об пол лбом
   И запел царю потом:
   "Я с повинной головою,
   Царь, явился пред тобою,
   Не вели меня казнить,
   Прикажи мне говорить!" -
   "Говори, да правду только,
   И не ври, смотри, нисколько!" -
   Царь с кровати закричал.
   Хитрый спальник отвечал:
   "Мы севодни в кухне были,
   За твое здоровье пили,
   А один из дворских слуг
   Нас забавил сказкой вслух;
   В этой сказке говорится
   О прекрасной Царь-девице.
   Вот твой царский стремянной
   Поклялся твоей брадой,
   Что он знает эту птицу, -
   Так он назвал Царь-девицу, -
  
  
   И ее, изволишь знать,
   Похваляется достать".
   Спальник стукнул об пол снова.
   "Гей, позвать мне стремяннова!" -
   Царь посыльным закричал.
   Спальник тут за печку стал.
   А посыльные дворяна
   Побежали по Ивана;
   В крепком сне его нашли
   И в рубашке привели.
   ershov5_88.jpg
   Царь так начал речь: "Послушай,
   На тебя донос, Ванюша.
   Говорят, что вот сейчас
   Похвалялся ты для нас
   Отыскать другую птицу,
   Сиречь молвить, Царь-девицу..." -
   "Что ты, что ты, бог с тобой! -
   Начал царский стремянной. -
   Чай, с просонков я, толкую,
   Штуку выкинул такую.
   Да хитри себе как хошь,
   А меня не проведешь".
   Царь, затрясши бородою:
   "Что? Рядиться мне с тобою? -
   Закричал он. - Но смотри,
   Если ты недели в три
   Не достанешь Царь-девицу
   В нашу царскую светлицу,
  
  
   То, клянуся бородой!
   Ты поплатишься со мной!
   На правеж - в решетку - на кол!
   Вон, холоп!" Иван заплакал
   И пошел на сеновал,
   Где конек его лежал.
   ershov5_89.jpg
   "Что, Иванушка, невесел?
   Что головушку повесил? -
   Говорит ему конек. -
   Аль, мой милый, занемог?
   Аль попался к лиходею?"
   Пал Иван к коньку на шею,
   Обнимал и целовал.
   "Ох, беда, конек! - сказал. -
   Царь велит в свою светлицу
   Мне достать, слышь, Царь-девицу.
   Что мне делать, горбунок?"
   Говорит ему конек:
   "Велика беда, не спорю;
   Но могу помочь я горю.
   Оттого беда твоя,
   Что не слушался меня.
   Но, сказать тебе по дружбе,
   Это - службишка, не служба;
   Служба все, брат, впереди!
   Ты к царю теперь поди
   И скажи: "Ведь для поимки
   Надо, царь, мне две ширинки,
  
   ershov5_90.jpg
   Шитый золотом шатер
   Да обеденный прибор -
   Весь заморского варенья -
   И сластей для прохлажденья",
   ershov5_91.jpg
   Вот Иван к царю идет
   И такую речь ведет:
   "Для царевниной поимки
   Надо, царь, мне две ширинки,
   Шитый золотом шатер
   Да обеденный прибор -
   Весь заморского варенья -
   И сластей для прохлажденья". -
  
  
   "Вот давно бы так, чем нет", -
   Царь с кровати дал ответ
   И велел, чтобы дворяна
   Все сыскали для Ивана,
   Молодцом его назвал
   И "счастливый путь!" сказал.
   ershov5_92.jpg
   На другой день, утром рано,
   Разбудил конек Ивана:
   "Гей! Хозяин! Полно спать!
   Время дело исправлять!"
   Вот Иванушка поднялся,
   В путь-дорожку собирался,
   Взял ширинки и шатер
   Да обеденный прибор -
   Весь заморского варенья -
   И сластей для прохлажденья;
   Все в мешок дорожный склал
   И веревкой завязал,
   Потеплее приоделся,
   На коньке своем уселся;
   Вынул хлеба ломоток
   И поехал на восток
   По тое ли Царь-девицу.
   ershov5_93.jpg
   Едут целую седмицу,
   Напоследок, в день осьмой,
   Приезжают в лес густой.
  
  
   Тут сказал конек Ивану:
   "Вот дорога к окияну,
   И на нем-то круглый год
   Та красавица живет;
   Два раза она лишь сходит
   С окияна и приводит
   Долгий день на землю к нам.
   Вот увидишь завтра сам".
   И; окончив речь к Ивану,
   Выбегает к окияну,
   На котором белый вал
   Одинешенек гулял.
   Тут Иван с конька слезает,
   А конек ему вещает:
   "Ну, раскидывай шатер,
   На ширинку ставь прибор
   ershov5_94.jpg
  
   Из заморского варенья
   И сластей для прохлажденья.
   Сам ложися за шатром
   Да смекай себе умом.
   Видишь, шлюпка вон мелькает..
   То царевна подплывает.
   Пусть в шатер она войдет,
   Пусть покушает, попьет;
   Вот, как в гусли заиграет, -
   Знай, уж время наступает.
   Ты тотчас в шатер вбегай,
   Ту царевну сохватай
   И держи ее сильнее
   Да зови меня скорее.
   Я на первый твой приказ
   Прибегу к тебе как раз;
   И поедем... Да, смотри же,
   Ты гляди за ней поближе;
   ershov5_95.jpg
  
   Если ж ты ее проспишь,
   Так беды не избежишь".
   Тут конек из глаз сокрылся,
   За шатер Иван забился
   И давай диру вертеть,
   Чтоб царевну подсмотреть.
   ershov5_96.jpg
   Ясный полдень наступает;
   Царь-девица подплывает,
   Входит с гуслями в шатер
   И садится за прибор.
   "Хм! Так вот та Царь-девица!
   Как же в сказках говорится, -
   Рассуждает стремянной, -
   Что куда красна собой
   Царь-девица, так что диво!
   Эта вовсе не красива:
   И бледна-то, и тонка,
   Чай, в обхват-то три вершка;
   А ножонка-то, ножонка!
   Тьфу ты! словно у цыпленка!
   Пусть полюбится кому,
   Я и даром не возьму".
   Тут царевна заиграла
   И столь сладко припевала,
   Что Иван, не зная как,
   Прикорнулся на кулак
   И под голос тихий, стройный
   Засыпает преспокойно.
   ershov5_97.jpg
  
   Запад тихо догорал.
   Вдруг конек над ним заржал
   И, толкнув его копытом,
   Крикнул голосом сердитым:
   "Спи, любезный, до звезды!
   Высыпай себе беды,
   Не меня ведь вздернут на кол!"
   Тут Иванушка заплакал
   И, рыдаючи, просил,
   Чтоб конек его простил:
   "Отпусти вину Ивану,
   Я вперед уж спать не стану". -
   "Ну, уж бог тебя простит! -
   Горбунок ему кричит. -
   Все поправим, может статься,
   Только, чур, не засыпаться;
   Завтра, рано поутру,
   К златошвейному шатру
   Приплывет опять девица
   Меду сладкого напиться.
   Если ж снова ты заснешь,
   Головы уж не снесешь".
   Тут конек опять сокрылся;
   А Иван сбирать пустился
   Острых камней и гвоздей
   От разбитых кораблей
   Для того, чтоб уколоться,
   Если вновь ему вздремнется.
   ershov5_98.jpg
  
   На другой день, поутру,
   К златошвейному шатру
   Царь-девица подплывает,
   Шлюпку на берег бросает,
   Входит с гуслями в шатер
   И садится за прибор...
   Вот царевна заиграла
   И столь сладко припевала,
   Что Иванушке опять
   Захотелося поспать.
   "Нет, постой же ты, дрянная! -
   Говорит Иван вставая. -
   Ты в другоредь не уйдешь
   И меня не проведешь".
   Тут в шатер Иван вбегает,
   Косу длинную хватает...
   "Ой, беги, конек, беги!
   Горбунок мой, помоги!"
   Вмиг конек к нему явился.
   "Ай, хозяин, отличился!
   Ну, садись же поскорей
   Да держи ее плотней!"
   ershov5_99.jpg
   Вот столицы достигает.
   Царь к царевне выбегает,
   За белы руки берет,
   Во дворец ее ведет
   И садит за стол дубовый
   И под занавес шелковый,
  
   ershov5_100.jpg
   ershov5_101.jpg
   В глазки с нежностью глядит,
   Сладки речи говорит:
   "Бесподобная девица,
   Согласися быть царица!
   Я тебя едва узрел -
   Сильной страстью воскипел.
   Соколины твои очи
   Не дадут мне спать средь ночи
   И во время бела дня -
   Ох! измучают меня.
   Молви ласковое слово!
   Все для свадьбы уж готово;
  
  
   Завтра ж утром, светик мой,
   Обвенчаемся с тобой
   И начнем жить припевая".
   ershov5_102.jpg
   А царевна молодая,
   Ничего не говоря,
   Отвернулась от царя.
   Царь нисколько не сердился,
   Но сильней еще влюбился;
   На колен пред нею стал,
   Ручки нежно пожимал
   И балясы начал снова:
   "Молви ласковое слово!
   Чем тебя я огорчил?
   Али тем, что полюбил?
   "О, судьба моя плачевна!"
   Говорит ему царевна:
   "Если хочешь взять меня,
   То доставь ты мне в три дня
   Перстень мой из окияна". -
   "Гей! Позвать ко мне Ивана!" -
   Царь поспешно закричал
   И чуть сам не побежал.
   ershov5_103.jpg
   Вот Иван к царю явился,
   Царь к нему оборотился
   И сказал ему: "Иван!
   Поезжай на окиян;
  
  
   В окияне том хранится
   Перстень, слышь ты, Царь-девицы.
   Коль достанешь мне его,
   Задарю тебя всего".-
   "Я и с первой-то дороги
   Волочу насилу ноги;
   Ты опять на окиян!" -
   Говорит царю Иван.
   "Как же, плут, не торопиться:
   Видишь, я хочу жениться! -
   Царь со гневом закричал
   И ногами застучал. -
   У меня не отпирайся,
   А скорее отправляйся!"
   Тут Иван хотел идти.
   "Эй, послушай! По пути, -
   Говорит ему царица,-
   Заезжай ты поклониться
   В изумрудный терем мой
   Да скажи моей родной:
   Дочь ее узнать желает,
   Для чего она скрывает
   По три ночи, по три дня
   Лик свой ясный от меня?
   И зачем мой братец красный
   Завернулся в мрак ненастный
   И в туманной вышине
   Не пошлет луча ко мне?
   Не забудь же!" - "Помнить буду,
   Если только не забуду;
   Да ведь надо же узнать,
   Кто те братец, кто те мать,
   Чтоб в родне-то нам не сбиться".
   Говорит ему царица:
  
  
   "Месяц - мать мне, солнце - брат" -
   "Да, смотри, в три дня назад!" -
   Царь-жених к тому прибавил.
   Тут Иван царя оставил
   И пошел на сеновал,
   Где конек его лежал.
   ershov5_104.jpg
   "Что, Иванушка, невесел?
   Что головушку повесил?" -
   Говорит ему конек.
   "Помоги мне, горбунок!
   Видишь, вздумал царь жениться,
   Знашь, на тоненькой царице,
   Так и шлет на окиян, -
   Говорит коньку Иван. -
   Дал мне сроку три дня только;
   Тут попробовать изволь-ка
   Перстень дьявольский достать!
   Да велела заезжать
   Эта тонкая царица
   Где-то в терем поклониться
   Солнцу, Месяцу, притом
   И спрошать кое об чем..."
   Тут конек: "Сказать по дружбе,
   Это - службишка, не служба;
   Служба все, брат, впереди!
   Ты теперя спать поди;
   А назавтра, утром рано,
   Мы поедем к окияну".
   ershov5_105.jpg
  
  
   На другой день наш Иван,
   Взяв три луковки в карман,
   Потеплее приоделся,
   На коньке своем уселся
   И поехал в дальний путь...
   Дайте, братцы, отдохнуть!
  
   ershov5_106.jpg
  
  

    * ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ *

  
  
   ershov5_107.jpg
   ershov5_108.jpg
   ershov5_109.jpg
  
   ershov5_110.jpgа-ра-рали, та-ра-ра!
   Вышли кони со двора;
   Вот крестьяне их поймали
   Да покрепче привязали.
   Сидит ворон на дубу,
   Он играет во трубу;
  
  
   Как во трубушку играет,
   Православных потешает:
   "Эй, послушай, люд честной!
   Жили-были муж с женой;
   Муж-то примется за шутки,
   А жена за прибаутки,
   И пойдет у них тут пир,
   Что на весь крещеный мир!"
   Это присказка ведется,
   Сказка послее начнется.
   Как у наших у ворот
   Муха песенку поет:
   "Что дадите мне за вестку?
   Бьет свекровь свою невестку:
   Посадила на шесток,
   Привязала за шнурок,
   Ручки к ножкам притянула,
   Ножку правую разула:
   "Не ходи ты по зарям!
   Не кажися молодцам!"
   Это присказка велася,
   Вот и сказка началася.
   ershov5_111.jpg
   Ну-с, так едет наш Иван
   За кольцом на окиян.
   Горбунок летит, как ветер,
   И в почин на первый вечер
   Верст сто тысяч отмахал
   И нигде не отдыхал.
   ershov5_112.jpg
  
  
   Подъезжая к окияну,
   Говорит конек Ивану:
   "Ну, Иванушка, смотри,
   Вот минутки через три
   Мы приедем на поляну -
   Прямо к морю-окияну;
   Поперек его лежит
   Чудо-юдо рыба-кит;
   Десять лет уж он страдает,
   А доселева не знает,
   Чем прощенье получить;
   Он учнет тебя просить,
   Чтоб ты в солнцевом селенье
   Попросил ему прощенье;
   Ты исполнить обещай,
   Да, смотри ж, не забывай!"
   ershov5_113.jpg
   Вот въезжают на поляну
   Прямо к морю-окияну;
   Поперек его лежит
   Чудо-юдо рыба-кит.
   Все бока его изрыты,
   Частоколы в ребра вбиты,
   На хвосте сыр-бор шумит,
   На спине село стоит;
   Мужички на губе пашут,
   Между глаз мальчишки пляшут,
   А в дубраве, меж усов,
   Ищут девушки грибов.
   ershov5_114.jpg
  
  
   Вот конек бежит по киту,
   По костям стучит копытом.
   Чудо-юдо рыба-кит
   Так проезжим говорит,
   Рот широкий отворяя,
   Тяжко, горько воздыхая:
   "Путь-дорога, господа!
   Вы откуда, и куда?" -
   "Мы послы от Царь-девицы,
   Едем оба из столицы, -
   Говорит киту конек, -
   К солнцу прямо на восток,
   Во хоромы золотые". -
   "Так нельзя ль, отцы родные,
   Вам у солнышка спросить:
   Долго ль мне в опале быть,
   И за кои прегрешенья
   Я терплю беды-мученья?" -
   "Ладно, ладно, рыба-кит!" -
   Наш Иван ему кричит.
   "Будь отец мне милосердный!
   Вишь, как мучуся я, бедный!
   Десять лет уж тут лежу...
   Я и сам те услужу!.." -
   Кит Ивана умоляет,
   Сам же горько воздыхает.
   "Ладно-ладно, рыба-кит!" -
   Наш Иван ему кричит.
   Тут конек под ним забился,
   Прыг на берег - и пустился,
   Только видно, как песок
   Вьется вихорем у ног.
   ershov5_115.jpg
   ershov5_116.jpg
  
  
   Едут близко ли, далеко,
   Едут низко ли, высоко
   И увидели ль кого -
   Я не знаю ничего.
   Скоро сказка говорится,
   Дело мешкотно творится.
   Только, братцы, я узнал,
   Что конек туда вбежал,
   Где (я слышал стороною)
   Небо сходится с землею,
   Где крестьянки лен прядут,
   Прялки на небо кладут.
   ershov5_117.jpg
   Тут Иван с землей простился
   И на небе очутился
   И поехал, будто князь,
   Шапка набок, подбодрясь.
   "Эко диво! эко диво!
   Наше царство хоть красиво, -
   Говорит коньку Иван.
   Средь лазоревых полян, -
   А как с небом-то сравнится,
   Так под стельку не годится.
   Что земля-то!.. ведь она
   И черна-то и грязна;
   Здесь земля-то голубая,
   А уж светлая какая!..
   Посмотри-ка, горбунок,
   Видишь, вон где, на восток,
  
   ershov5_118.jpg
  
  
   Словно светится зарница...
   Чай, небесная светлица...
   Что-то больно высока!" -
   Так спросил Иван конька.
   "Это терем Царь-девицы,
   Нашей будущей царицы, -
   Горбунок ему кричит, -
   По ночам здесь солнце спит,
   А полуденной порою
   Месяц входит для покою".
   ershov5_119.jpg
   Подъезжают; у ворот
   Из столбов хрустальный свод;
   Все столбы те завитые
   Хитро в змейки золотые;
   На верхушках три звезды,
   Вокруг терема сады;
   На серебряных там ветках
   В раззолоченных во клетках
   Птицы райские живут,
   Песни царские поют.
   А ведь терем с теремами
   Будто город с деревнями;
   А на тереме из звезд -
   Православный русский крест.
   ershov5_120.jpg
  
   Вот конек во двор въезжает;
   Наш Иван с него слезает,
   В терем к Месяцу идет
   И такую речь ведет:
   "Здравствуй, Месяц Месяцович!
   Я - Иванушка Петрович,
   Из далеких я сторон
   И привез тебе поклон". -
   "Сядь, Иванушка Петрович, -
   Молвил Месяц Месяцович, -
   И поведай мне вину
   В нашу светлую страну
   Твоего с земли прихода;
   Из какого ты народа,
   Как попал ты в этот край, -
   Все скажи мне, не утаи", -
   "Я с земли пришел Землянской,
   Из страны ведь христианской, -
   Говорит, садясь, Иван, -
   Переехал окиян
   С порученьем от царицы -
   В светлый терем поклониться
   И сказать вот так, постой:
   "Ты скажи моей родной:
   Дочь ее узнать желает,
   Для чего она скрывает
   По три ночи, по три дня
   Лик какой-то от меня;
   И зачем мой братец красный
   Завернулся в мрак ненастный
   И в туманной вышине
   Не пошлет луча ко мне?"
   Так, кажися? - Мастерица
   Говорить красно царица;
  
  
   Не припомнишь все сполна,
   Что сказала мне она". -
   "А какая то царица?" -
   "Это, знаешь, Царь-девица". -
   "Царь-девица?.. Так она,
   Что ль, тобой увезена?" -
   Вскрикнул Месяц Месяцович.
   А Иванушка Петрович
   Говорит: "Известно, мной!
   Вишь, я царский стремянной;
   Ну, так царь меня отправил,
   Чтобы я ее доставил
   В три недели во дворец;
   А не то меня, отец,
   Посадить грозился на кол".
   Месяц с радости заплакал,
   Ну Ивана обнимать,
   Целовать и миловать.
   "Ах, Иванушка Петрович! -
   Молвил Месяц Месяцович. -
   Ты принес такую весть,
   Что не знаю, чем и счесть!
   А уж мы как горевали,
   Что царевну потеряли!..
   Оттого-то, видишь, я
   По три ночи, по три дня
   В темном облаке ходила,
   Все грустила да грустила,
   Трое суток не спала.
   Крошки хлеба не брала,
   Оттого-то сын мой красный
   Завернулся в мрак ненастный,
   Луч свой жаркий погасил,
   Миру божью не светил:
  
   ershov5_121.jpg
  
   Все грустил, вишь, по сестрице,
   Той ли красной Царь-девице.
   Что, здорова ли она?
   Не грустна ли, не больна?" -
   "Всем бы, кажется, красотка,
   Да у ней, кажись, сухотка:
   Ну, как спичка, слышь, тонка,
   Чай, в обхват-то три вершка;
   Вот как замуж-то поспеет,
   Так небось и потолстеет:
   Царь, слышь, женится на ней".
   Месяц вскрикнул: "Ах, злодей!
  
  
   Вздумал в семьдесят жениться
   На молоденькой девице!
   Да стою я крепко в том -
   Просидит он женихом!
   Вишь, что старый хрен затеял:
   Хочет жать там, где не сеял!
   Полно, лаком больно стал!"
   Тут Иван опять сказал:
   "Есть еще к тебе прошенье,
   То о китовом прощенье...
   Есть, вишь, море; чудо-кит
   Поперек его лежит:
   Все бока его изрыты,
   Частоколы в ребра вбиты...
   Он, бедняк, меня прошал,
   Чтобы я тебя спрошал:
   Скоро ль кончится мученье?
   Чем сыскать ему прощенье?
   И на что он тут лежит?"
   Месяц ясный говорит:
   "Он за то несет мученье,
   Что без божия веленья
   Проглотил среди морей
   Три десятка кораблей.
   Если даст он им свободу,
   Снимет бог с него невзгоду,
   Вмиг все раны заживит,
   Долгим веком наградит".
   ershov5_122.jpg
  
   Тут Иванушка поднялся,
   С светлым месяцем прощался,
   Крепко шею обнимал,
   Трижды в щеки целовал.
   "Ну, Иванушка Петрович! -
   Молвил Месяц Месяцович. -
   Благодарствую тебя
   За сынка и за себя.
   Отнеси благословенье
   Нашей дочке в утешенье
   И скажи моей родной:
   "Мать твоя всегда с тобой;
   Полно плакать и крушиться:
   Скоро грусть твоя решится, -
   И не старый, с бородой,
   А красавец молодой
   Поведет тебя к налою".
   Ну, прощай же! Бог с тобою!"
   Поклонившись, как умел,
   На конька Иван тут сел,
   Свистнул, будто витязь знатный,
   И пустился в путь обратный.
   ershov5_123.jpg
   На другой день наш Иван
   Вновь пришел на окиян.
   Вот конек бежит по киту,
   По костям стучит копытом.
   Чудо-юдо рыба-кит
   Так, вздохнувши, говорит:
  
  
   "Что, отцы, мое прошенье?
   Получу ль когда прощенье?" -
   "Погоди ты, рыба-кит!" -
   Тут конек ему кричит.
   ershov5_124.jpg
   Вот в село он прибегает,
   Мужиков к себе сзывает,
   Черной гривкою трясет
   И такую речь ведет:
   "Эй, послушайте, миряне,
   Православны христиане!
   Коль не хочет кто из вас
   К водяному сесть в приказ,
   Убирайся вмиг отсюда.
   Здесь тотчас случится чудо:
   Море сильно закипит,
   Повернется рыба-кит..."
   Тут крестьяне и миряне,
   Православны христиане,
   Закричали: "Быть бедам!"
   И пустились по домам.
   Все телеги собирали;
   В них, не мешкая, поклали
   Все, что было живота,
   И оставили кита.
   Утро с полднем повстречалось,
   А в селе уж не осталось
   Ни одной души живой,
   Словно шел Мамай войной!
   ershov5_125.jpg
   ershov5_126.jpg
  
   Тут конек на хвост вбегает,
   К перьям близко прилегает
   И что мочи есть кричит:
   "Чудо-юдо рыба-кит!
   Оттого твои мученья,
   Что без божия веленья
   Проглотил ты средь морей
   Три десятка кораблей.
   Если дашь ты им свободу,
   Снимет бог с тебя невзгоду,
   Вмиг все раны заживит,
   Долгим веком наградит".
   И, окончив речь такую,
   Закусил узду стальную,
   Понатужился - и вмиг
   На далекий берег прыг.
   ershov5_127.jpg
   ershov5_128.jpg
  
   Чудо-кит зашевелился,
   Словно холм поворотился,
   Начал море волновать
   И из челюстей бросать
   Корабли за кораблями
   С парусами и гребцами.
   ershov5_129.jpg
   Тут поднялся шум такой,
   Что проснулся царь морской:
   В пушки медные палили,
   В трубы кованы трубили;
   Белый парус поднялся,
   Флаг на мачте развился;
   Поп с причетом всем служебным
   Пел на палубе молебны;
  
  
   А гребцов веселый ряд
   Грянул песню наподхват:
   "Как по моречку, по морю,
   По широкому раздолью,
   Что по самый край земли,
   Выбегают корабли..."
   ershov5_130.jpg
   Волны моря заклубились,
   Корабли из глаз сокрылись.
   Чудо-юдо рыба-кит
   Громким голосом кричит,
   Рот широкий отворяя,
   Плесом волны разбивая:
   "Чем вам, други, услужить?
   Чем за службу наградить?
   Надо ль раковин цветистых?
   Надо ль рыбок золотистых?
   Надо ль крупных жемчугов?
   Все достать для вас готов!" -
   "Нет, кит-рыба, нам в награду
   Ничего того не надо, -
   Говорит ему Иван, -
   Лучше перстень нам достань -
   Перстень, знаешь, Царь-девицы,
   Нашей будущей царицы". -
   "Ладно, ладно! Для дружка
   И сережку из ушка!
   Отыщу я до зарницы
   Перстень красной Царь-девицы",-
  
  
   Кит Ивану отвечал
   И, как ключ, на дно упал.
   ershov5_131.jpg
   Вот он плесом ударяет,
   Громким голосом сзывает
   Осетриный весь народ
   И такую речь ведет:
   "Вы достаньте до зарницы
   Перстень красной Царь-девицы,
   Скрытый в ящичке на дне.
   Кто его доставит мне,
   Награжу того я чином:
   Будет думным дворянином.
   Если ж умный мой приказ
   Не исполните... я вас!"
   Осетры тут поклонились
   И в порядке удалились.
   ershov5_132.jpg
   Через несколько часов
   Двое белых осетров
   К киту медленно подплыли
   И смиренно говорили:
   "Царь великий! не гневись!
   Мы все море уж, кажись,
   Исходили и изрыли,
   Но и знаку не открыли.
  
  
   Только ерш один из нас
   Совершил бы твой приказ:
   Он по всем морям гуляет,
   Так уж, верно, перстень знает;
   Но его, как бы назло,
   Уж куда-то унесло".-
   "Отыскать его в минуту
   И послать в мою каюту!" -
   Кит сердито закричал
   И усами закачал.
   ershov5_133.jpg
   Осетры тут поклонились,
   В земский суд бежать пустились
   И велели в тот же час
   От кита писать указ,
   Чтоб гонцов скорей послали
   И ерша того поймали.
   Лещ, услыша сей приказ,
   Именной писал указ;
   Сом (советником он звался)
   Под указом подписался;
   Черный рак указ сложил
   И печати приложил.
   Двух дельфинов тут призвали
   И, отдав указ, сказали,
   Чтоб, от имени царя,
   Обежали все моря
   И того ерша-гуляку,
   Крикуна и забияку,
   Где бы ни было нашли,
   К государю привели.
  
   ershov5_134.jpg
  
   Тут дельфины поклонились
   И ерша искать пустились.
   ershov5_135.jpg
  
   Ищут час они в морях,
   Ищут час они в реках,
   Все озера исходили,
   Все проливы переплыли,
  
  
   Не могли ерша сыскать
   И вернулися назад,
   Чуть не плача от печали...
   ershov5_136.jpg
   Вдруг дельфины услыхали
   Где-то в маленьком пруде
   Крик неслыханный в воде.
   В пруд дельфины завернули
   И на дно его нырнули, -
   Глядь: в пруде, под камышом,
   Ерш дерется с карасем.
   "Смирно! черти б вас побрали!
   Вишь, содом какой подняли,
   Словно важные бойцы!" -
   Закричали им гонцы.
   "Ну, а вам какое дело? -
   Ёрш кричит дельфинам смело. -
   Я шутить ведь не люблю,
   Разом всех переколю!" -
   "Ох ты, вечная гуляка
   И крикун и забияка!
   Все бы, дрянь, тебе гулять,
   Все бы драться да кричать.
   Дома - нет ведь, не сидится!..
   Ну да что с тобой рядиться, -
   Вот тебе царев указ,
   Чтоб ты плыл к нему тотчас".
   ershov5_137.jpg
   ershov5_138.jpg
  
  
   Тут проказника дельфины
   Подхватили за щетины
   И отправились назад.
   Ерш ну рваться и кричать:
   "Будьте милостивы, братцы!
   Дайте чуточку подраться.
   Распроклятый тот карась
   Поносил меня вчерась
   При честном при всем собранье
   Неподобной разной бранью..."
   Долго ерш еще кричал,
   Наконец и замолчал;
   А проказника дельфины
   Все тащили за щетины,
   Ничего не говоря,
   И явились пред царя.
   ershov5_139.jpg
   ershov5_140.jpg
   "Что ты долго не являлся?
   Где ты, вражий сын, шатался?"
   Кит со гневом закричал.
   На колени ерш упал,
   И, признавшись в преступленье,
   Он молился о прощенье.
   "Ну, уж бог тебя простит! -
   Кит державный говорит. -
   Но за то твое прощенье
   Ты исполни повеленье". -
  
  
   "Рад стараться, чудо-кит!" -
   На коленях ерш пищит.
   "Ты по всем морям гуляешь,
   Так уж, верно, перстень знаешь
   Царь-девицы?" - "Как не знать!
   Можем разом отыскать". -
   "Так ступай же поскорее
   Да сыщи его живее!"
   ershov5_141.jpg
   Тут, отдав царю поклон,
   Ерш пошел, согнувшись, вон.
   С царской дворней побранился,
   За плотвой поволочился
  
  
   И салакушкам шести
   Нос разбил он на пути.
   Совершив такое дело,
   В омут кинулся он смело
   И в подводной глубине
   Вырыл ящичек на дне -
   Пуд по крайней мере во сто.
   "О, здесь дело-то не просто!"
   И давай из всех морей
   Ерш скликать к себе сельдей.
   ershov5_142.jpg
   Сельди духом собралися,
   Сундучок тащить взялися,
   Только слышно и всего -
   "У-у-у!" да "о-о-о!"
   Но сколь сильно ни кричали,
   Животы лишь надорвали,
   А проклятый сундучок
   Не дался и на вершок.
   "Настоящие селедки!
   Вам кнута бы вместо водки!" -
   Крикнул ерш со всех сердцов
   И нырнул по осетров.
   ershov5_143.jpg
   Осетры тут приплывают
   И без крика подымают
   Крепко ввязнувший в песок
   С перстнем красный сундучок.
  
   ershov5_144.jpg
  
   "Ну, ребятушки, смотрите,
   Вы к царю теперь плывите,
   Я ж пойду теперь ко дну
   Да немножко отдохну:
   Что-то сон одолевает,
   Так глаза вот и смыкает..."
   Осетры к царю плывут,
   Ерш-гуляка прямо в пруд
   (Из которого дельфины
   Утащили за щетины),
   Чай, додраться с карасем, -
   Я не ведаю о том.
   Но теперь мы с ним простимся
   И к Ивану возвратимся.
   ershov5_145.jpg
  
  
   Тихо море-окиян.
   На песке сидит Иван,
   Ждет кита из синя моря
   И мурлыкает от горя;
   Повалившись на песок,
   Дремлет верный горбунок.
   Время к вечеру клонилось;
   Вот уж солнышко спустилось;
   Тихим пламенем горя,
   Развернулася заря.
   А кита не тут-то было.
   "Чтоб те, вора, задавило!
   Вишь, какой морской шайтан! -
   Говорит себе Иван. -
   Обещался до зарницы
   Вынесть перстень Царь-девицы,
   А доселе не сыскал,
   Окаянный зубоскал!
   А уж солнышко-то село,
   И..." Тут море закипело:
   Появился чудо-кит
   И к Ивану говорит:
   "За твое благодеянье
   Я исполнил обещанье".
   С этим словом сундучок
   Брякнул плотно на песок,
   Только берег закачался.
   "Ну, теперь я расквитался.
   Если ж вновь принужусь я,
   Позови опять меня;
   Твоего благодеянья
   Не забыть мне... До свиданья!"
   Тут кит-чудо замолчал
   И, всплеснув, на дно упал.
  
  
   Горбунок-конек проснулся,
   Встал на лапки, отряхнулся,
   На Иванушку взглянул
   И четырежды прыгнул.
   "Ай да Кит Китович! Славно!
   Долг свой выплатил исправно!
   Ну, спасибо, рыба-кит! -
   Горбунок конек кричит. -
   Что ж, хозяин, одевайся,
   В путь-дорожку отправляйся;
   Три денька ведь уж прошло:
   Завтра срочное число.
   Чай, старик уж умирает".
   Тут Ванюша отвечает:
   "Рад бы радостью поднять,
   Да ведь силы не занять!
   Сундучишко больно плотен,
   Чай, чертей в него пять сотен
   Кит проклятый насажал.
   Я уж трижды подымал;
   Тяжесть страшная такая!"
   Тут конек, не отвечая,
   Поднял ящичек ногой,
   Будто камушек какой,
   И взмахнул к себе на шею.
   "Ну, Иван, садись скорее!
   Помни, завтра минет срок,
   А обратный путь далек".
   ershov5_146.jpg
   ershov5_147.jpg
  
  
   Стал четвертый день зориться.
   Наш Иван уже в столице.
   Царь с крыльца к нему бежит.
   "Что кольцо мое?" - кричит.
   Тут Иван с конька слезает
   И преважно отвечает:
   "Вот тебе и сундучок!
   Да вели-ка скликать полк:
   Сундучишко мал хоть на вид,
   Да и дьявола задавит".
   Царь тотчас стрельцов позвал
   И немедля приказал
   Сундучок отнесть в светлицу,
   Сам пошел по Царь-девицу.
   "Перстень твой, душа, найден, -
   Сладкогласно молвил он, -
   И теперь, примолвить снова,
   Нет препятства никакого
   Завтра утром, светик мой,
   Обвенчаться мне с тобой.
   Но не хочешь ли, дружочек,
   Свой увидеть перстенечек?
   Он в дворце моем лежит".
   Царь-девица говорит:
   "Знаю, знаю! Но, признаться,
   Нам нельзя еще венчаться". -
   "Отчего же, светик мой?
   Я люблю тебя душой;
   Мне, прости ты мою смелость,
   Страх жениться захотелось.
   Если ж ты... то я умру
   Завтра ж с горя поутру.
   Сжалься, матушка царица!"
   Говорит ему девица:
  
  
   "Но взгляни-ка, ты ведь сед;
   Мне пятнадцать только лет:
   Как же можно нам венчаться?
   Все цари начнут смеяться,
   Дед-то, скажут, внуку взял!"
   Царь со гневом закричал:
   "Пусть-ка только засмеются -
   У меня как раз свернутся:
   Все их царства полоню!
   Весь их род искореню!"
   "Пусть не станут и смеяться,
   Все не можно нам венчаться, -
   Не растут зимой цветы:
   Я красавица, а ты?..
   Чем ты можешь похвалиться?" -
   Говорит ему девица.
   "Я хоть стар, да я удал! -
   Царь царице отвечал. -
   Как немножко приберуся,
   Хоть кому так покажуся
   Разудалым молодцом.
   Ну, да что нам нужды в том?
   Лишь бы только нам жениться".
   Говорит ему девица:
   "А такая в том нужда,
   Что не выйду никогда
   За дурного, за седого,
   За беззубого такого!"
   Царь в затылке почесал
   И, нахмуряся, сказал:
   "Что ж мне делать-то, царица?
   Страх как хочется жениться;
   Ты же, ровно на беду:
   Не пойду да не пойду!" -
  
  
   "Не пойду я за седова, -
   Царь-девица молвит снова. -
   Стань, как прежде, молодец,
   Я тотчас же под венец". -
   "Вспомни, матушка царица,
   Ведь нельзя переродиться;
   Чудо бог один творит".
   Царь-девица говорит:
   "Коль себя не пожалеешь,
   Ты опять помолодеешь.
   Слушай: завтра на заре
   На широком на дворе
   Должен челядь ты заставить
   Три котла больших поставить
   И костры под них сложить.
   Первый надобно налить
   До краев водой студеной,
   А второй - водой вареной,
   А последний - молоком,
   Вскипятя его ключом.
   Вот, коль хочешь ты жениться
   И красавцем учиниться, -
   Ты без платья, налегке,
   Искупайся в молоке;
   Тут побудь в воде вареной,
   А потом еще в студеной,
   И скажу тебе, отец,
   Будешь знатный молодец!"
   ershov5_148.jpg
   Царь не вымолвил ни слова,
   Кликнул тотчас стремяннова.
  
   ershov5_149.jpg
   "Что, опять на окиян? -
   Говорит царю Иван. -
   Нет уж, дудки, ваша милость!
   Уж и то во мне все сбилось.
   Не поеду ни за что!" -
   "Нет, Иванушка, не то.
   Завтра я хочу заставить
   На дворе котлы поставить
   И костры под них сложить.
   Первый думаю налить
   До краев водой студеной,
   А второй - водой вареной,
  
  
   А последний - молоком,
   Вскипятя его ключом.
   Ты же должен постараться
   Пробы ради искупаться
   В этих трех больших котлах,
   В молоке и в двух водах". -
   "Вишь, откуда подъезжает! -
   Речь Иван тут начинает.
   Шпарят только поросят,
   Да индюшек, да цыплят;
   Я ведь, глянь, не поросенок,
   Не индюшка, не цыпленок.
   Вот в холодной, так оно
   Искупаться бы можно,
   А подваривать как станешь,
   Так меня и не заманишь.
   Полно, царь, хитрить, мудрить
   Да Ивана проводить!"
   Царь, затрясши бородою:
   "Что? рядиться мне с тобою! -
   Закричал он. - Но смотри!
   Если ты в рассвет зари
   Не исполнишь повеленье, -
   Я отдам тебя в мученье,
   Прикажу тебя пытать,
   По кусочкам разрывать.
   Вон отсюда, болесть злая!"
   Тут Иванушка, рыдая,
   Поплелся на сеновал,
   Где конек его лежал.
   ershov5_150.jpg
  
   "Что, Иванушка, невесел?
   Что головушку повесил? -
   Говорит ему конек. -
   Чай, наш старый женишок
   Снова выкинул затею?"
   Пал Иван к коньку на шею,
   Обнимал и целовал.
   "Ох, беда, конек! - сказал. -
   Царь вконец меня сбывает;
   Сам подумай, заставляет
   Искупаться мне в котлах,
   В молоке и в двух водах:
   Как в одной воде студеной,
   А в другой воде вареной,
   Молоко, слышь, кипяток".
   Говорит ему конек:
   "Вот уж служба так уж служба!
   Тут нужна моя вся дружба.
   Как же к слову не сказать:
   Лучше б нам пера не брать;
   От него-то, от злодея,
   Столько бед тебе на шею...
   Ну, не плачь же, бог с тобой!
   Сладим как-нибудь с бедой.
   И скорее сам я сгину,
   Чем тебя, Иван, покину.
   Слушай: завтра на заре,
   В те поры, как на дворе
   Ты разденешься, как должно,
   Ты скажи царю: "Не можно ль,
   Ваша милость, приказать
   Горбунка ко мне послать,
   Чтоб впоследни с ним проститься".
   Царь на это согласится.
  
  
   Вот как я хвостом махну,
   В те котлы мордой макну,
   На тебя два раза прысну,
   Громким посвистом присвистну,
   Ты, смотри же, не зевай:
   В молоко сперва ныряй,
   Тут в котел с водой вареной,
   А оттудова в студеной.
   А теперича молись
   Да спокойно спать ложись".
   ershov5_151.jpg
   На другой день, утром рано,
   Разбудил конек Ивана:
   "Эй, хозяин, полно спать!
   Время службу исполнять".
   Тут Ванюша почесался,
   Потянулся и поднялся,
   Помолился на забор
   И пошел к царю во двор.
   ershov5_152.jpg
   Там котлы уже кипели;
   Подле них рядком сидели
   Кучера и повара
   И служители двора;
  
  
   Дров усердно прибавляли,
   Об Иване толковали
   Втихомолку меж собой
   И смеялися порой.
   ershov5_153.jpg
   Вот и двери растворились;
   Царь с царицей появились
   И готовились с крыльца
   Посмотреть на удальца.
   "Ну, Ванюша, раздевайся
   И в котлах, брат, покупайся!" -
   Царь Ивану закричал.
   Тут Иван одежду снял,
   Ничего не отвечая.
   А царица молодая,
   Чтоб не видеть наготу,
   Завернулася в фату.
   Вот Иван к котлам поднялся,
   Глянул в них - и зачесался.
   "Что же ты, Ванюша, стал? -
   Царь опять ему вскричал. -
   Исполняй-ка, брат, что должно!"
   Говорит Иван: "Не можно ль,
   Ваша милость, приказать
   Горбунка ко мне послать.
   Я впоследни б с ним простился".
   Царь, подумав, согласился
   И изволил приказать
   Горбунка к нему послать.
   Тут слуга конька приводит
   И к сторонке сам отходит.
  
  
   Вот конек хвостом махнул,
   В те котлы мордой макнул,
   На Ивана дважды прыснул,
   Громким посвистом присвистнул.
   На конька Иван взглянул
   И в котел тотчас нырнул,
   Тут в другой, там в третий тоже,
   И такой он стал пригожий,
   Что ни в сказке не сказать,
   Ни пером не написать!
   Вот он в платье нарядился,
   Царь-девице поклонился,
   Осмотрелся, подбодрясь,
   С важным видом, будто князь.
   ershov5_154.jpg
   "Эко диво! - все кричали. -
   Мы и слыхом не слыхали,
   Чтобы льзя похорошеть!"
   ershov5_155.jpg
   Царь велел себя раздеть,
   Два раза перекрестился,
   Бух в котел - и там сварился!
   ershov5_156.jpg
   ershov5_157.jpg
   ershov5_158.jpg
   Царь-девица тут встает,
   Знак к молчанью подает,
   Покрывало поднимает
   И к прислужникам вещает:
   "Царь велел вам долго жить!
   Я хочу царицей быть.
   Люба ль я вам? Отвечайте!
   Если люба, то признайте
   Володетелем всего
   И супруга моего!"
   Тут царица замолчала,
   На Ивана показала.
   ershov5_159.jpg
   ershov5_160.jpg
   "Люба, люба! - все кричат. -
   За тебя хоть в самый ад!
   Твоего ради талана
   Признаем царя Ивана!"
   ershov5_161.jpg
   Царь царицу тут берет,
   В церковь божию ведет,
   И с невестой молодою
   Он обходит вкруг налою.
   ershov5_162.jpg
  
   Пушки с крепости палят;
   В трубы кованы трубят;
   Все подвалы отворяют,
   Бочки с фряжским выставляют,
   И, напившися, народ
   Что есть мочушки дерет:
   "Здравствуй, царь наш со царицей!
   С распрекрасной Царь-девицей!"
   ershov5_163.jpg
   Во дворце же пир горой:
   Вина льются там рекой;
   За дубовыми столами
   Пьют бояре со князьями.
   Сердцу любо! Я там был,
   Мед, вино и пиво пил;
   По усам хоть и бежало,
   В рот ни капли не попало.
   ershov5_164.jpg
   ershov5_165.jpg
   ershov5_166.jpg
  
  
  

    ОБЪЯСНЕНИЕ УСТАРЕВШИХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ

  
   Ажно - разве.
   Балаган - здесь: шалаш, сарай.
   Балясы - пустые разговоры, болтовня.
   Басурманин - иноземец, человек иной веры.
   Бочки с фряжским - бочки с заморским вином.
   Буерак - небольшой овраг.
   Вдругоредь - в другой раз, снова.
   Весь двор - все приближенные царя, придворные.
   Вина - здесь: причина,
   В приказ даю - отдаю под надзор.
   Глазей - человек, подсматривающий за кем-нибудь.
   Городничий - начальник города в старину.
   Гость - старинное название купца, торговца.
   Давеж - давка.
   Дирочка, дира - так произносилось да и теперь иногда произносится
  в некоторых местностях слово "дыра".
   Дрягнул плясовую - пустился в пляс, заплясал.
   Еруслан - один из героев русских народных сказок, могучий богатырь.
   Естное - съестное.
   Живот - здесь: имущество, добро.
   Жомы - тиски, пресс.
   Загребь - горсть.
   3ельно - сильно, весьма.
   Зориться, зазориться - светать, рассветать.
   Исправник - начальник сельской полиции в дореволюционной России.
  
   ershov5_167.jpg
  
   К водяному сесть в приказ - потонуть, пойти ко дну.
   Красно платье - нарядное, красивое платье.
   Кто-петь - здесь: кто же.
   Курево - здесь: огонь, костер.
   Лик - лицо.
   Лубки - здесь: ярко раскрашенные картинки.
   Льзя - можно.
   Малахай - здесь: длинная широкая одежда без пояса.
   Мешкотно - медленно.
   Настигу - настигну, догоню.
   Не клепли - не обвиняй напрасно, не клевещи.
   Некорыстный наш живот - бедную нашу жизнь. Живот - жизнь.
   Неможет - болеет; немочь - болеть.
   Немские страны - иноземные страны.
   Оброк - деньги или продукты, которые при крепостном праве крестьяне
  должны были отдавать своему помещику.
   Опала - немилость царя, наказание.
   Острог - тюрьма.
   Очью - очами, глазами.
   Пенять - укорять, упрекать.
   Переимать - переловить.
   Переться - спорить, отпираться.
   Пластью - пластом.
   Плес - рыбий хвост.
   Полонить - взять в плен.
   Постучали ендовой - выпили. Ендова - сосуд для вина.
   Почивальня, опочивальня - спальня.
   Принужусь - понадоблюсь.
   Притча - здесь: непонятное дело, странный случай.
   Прозумент (позумент) - золотая или серебряная тесьма, которую нашивали
  на одежду для украшения.
   Прошал - просил.
   Пулю слить - налгать, пустить ложный слух.
   Ражий - здоровый, видный, сильный.
   Решеточный - пожарный.
   Рядиться - торговаться, препираться, договариваться.
   Сгинуть - погибнуть.
   Седмица - неделя.
  
   ershov5_168.jpg
   Сиречь - то есть, именно.
   Соглядать - подсмотреть.
   Спальник - царский слуга.
   Срочное число - срок.
   Станичники - здесь: разбойники.
   Стрельцы - старинное войско.
   Стремянной - слуга, ухаживавший за верховой лошадью гос-
   подина.
   Суседка - домовой (сибирское название).
   Сусек - отгороженное место для хранения овса или другого зерна.
   Сыта - вода, подслащенная медом.
   Талан - счастье, удача.
   Таловый - ивовый.
   Узрел - увидел; узреть - увидеть.
   Учинился - сделался.
   Фата - женское покрывало из легкой ткани.
   Челядь - слуги.
   Чернокнижник - колдун.
   Шабалки - шабаш, конец.
   Ширинка - широкое, во всю ширину ткани, полотенце.
   Школить - учить.
   ershov5_169.jpg
   ershov5_170.jpg
  
  
  

    О СКАЗКЕ "КОНЕК-ГОРБУНОК" И ЕЕ АВТОРЕ

  
   Автор сказки "Конек-горбунок" Петр Павлович Ершов родился
   в Сибири в 1815 году.
   В детстве он слушал сказки сибирских крестьян, многие запомнил на
  всю жизнь и сам хорошо их рассказывал.
   Ершов очень полюбил народные сказки. В них народ остроумно высмеивал
  своих врагов - царя, бояр, купцов, попов, осуждал зло и стоял за правду,
  справедливость, добро.
   Ершов учился в Петербургском университете, когда он впервые прочитал
  замечательные сказки Пушкина. Они тогда только что появились.
   И он тут же задумал написать своего "Конька-горбунка" - веселую
  сказку о смелом Иванушке - крестьянском сыне, о глупом царе и о волшебном
  коньке-горбунке. Многое взял Ершов для "Конька-горбунка" из старинных народных
  сказок.
   Сказка была напечатана в 1834 году. А. С. Пушкин прочитал и с большой
  похвалой отозвался о "Коньке-горбунке".
   Окончив университет, Ершов вернулся из Петербурга в Сибирь, на свою
  родину, и там прожил всю жизнь. Много лет он был учителем гимназии города
  Тобольска. Ершов горячо любил свой суровый край, изучал его и хорошо знал.
   Кроме "Конька-горбунка", он написал еще несколько произведений,
  но они сейчас уже забыты. А "Конек-горбунок", появившись больше ста лет
  назад, по-прежнему остается одной из любимых сказок нашего народа.
  
   В. Гакина
  
  

Оценка: 4.98*174  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru