Гюго Виктор
Стихотворения
Lib.ru/Классика:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
]
Оставить комментарий
Гюго Виктор
(
yes@lib.ru
)
Год: 1855
Обновлено: 10/07/2017. 53k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
,
Переводы
Поэзия
Скачать
FB2
Ваша оценка:
шедевр
замечательно
очень хорошо
хорошо
нормально
Не читал
терпимо
посредственно
плохо
очень плохо
не читать
Аннотация:
Альбрехту Дюреру
"Когда все вишни мы доели..."
"Надпись на экземпляре "Божественной комедии"
Mugitusque boum
У ночного окна
Затмение
"Я видел глаз тельца..."
Искупление
Народу
Форты
Наполеон III
Перевод Бенедикта Лившица
Виктор Гюго
Стихотворения
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Бенедикта Лившица
В. Гюго. Стихотворения
М., "Детская литература", 1990
----------------------------------------------------------------------------
Альбрехту Дюреру
Когда все вишни мы доели...
Надпись на экземпляре "Божественной комедии"
Mugitusque boum
У ночного окна
Затмение
Я видел глаз тельца
Искупление
Народу
Форты
Наполеон III
АЛЬБРЕХТУ ДЮРЕРУ
В густых лесах, где ток животворящей мглы
Питает крепостью древесные стволы.
Не правда ль, сколько раз, добравшись до просеки.
Испугай, побледнев, поднять не смея веки.
Ты ускорял, дрожа, свой судорожный шаг,
О Дюрер, пестун мой, о живописец-маг!
По всем твоим холстам, которым мир дивится,
Нельзя не угадать, что взором духовидца
Ты ясно различал укрывшихся в тени
И фавнов лапчатых, и лешего огни,
И Пана, меж цветов засевшего в засаду,
И с пригоршней листвы бегущую дриаду.
Ты в лесе видел мир, нечистый испокон:
Двусмысленную жизнь, где все - то явь, то сон.
Там - сосны льнут к земле, здесь - на огромном вязе
Все ветви скрючились в замысловатой вязи,
И в чаще, движимой, как водоросль на дне.
Ничто не умерло и не живет вполне.
Кресс тянется к воде, а ясени на кручах
Под страшным хворостом, в терновниках ползучих
Сгибают черных стоп узластые персты;
Лебяжьешеие глядят в ручей цветы,
И, пробужденное шагами пешехода.
Встает чудовище и, пальцами урода
Сжимая дерева широкие узлы.
Сверкает чешуей и мечет взор из мглы.
О прозябание! О дух! О персть! О сила!
Не все ль равно - кора иль кожа вас покрыла?
Учитель, сколько раз я ни бродил в лесах,
Мне в сердце проникал тебе знакомый страх.
Чуть дунет ветр, и я увижу, как повисли
На всех ветвях дерев их сбивчивые мысли.
Творец, единственный свидетель тайных дел,
Творец, который все живущее согрел
Сокрытый пламенем, он знает: не случайно
Я всюду чувствую биенье жизни тайной
И слышу в сумраке и смех и голоса
Чудовищных дубов, разросшихся в леса.
* * *
Когда все вишни мы доели,
Она насупилась в углу.
- Я предпочла бы карамели.
Как надоел мне твой Сен-Клу!
Еще бы - жажда! Пару ягод
Как тут не съесть? Но погляди:
Я, верно, не отмою за год
Ни рта, ни пальцев! Уходи!
Под колотушки и угрозы
Я слушал эту дребедень.
Июнь! Июль! Лучи и розы!
Поет лазурь, и молкнет тень.
Прелестную смиряя буку,
Сквозь град попреков и острот
Я ей обтер цветами руку
И поцелуем - алый рот.
Надпись на экземпляре "Божественной комедии"
----------------------------------------------------------------------------
Перевод Б. Лившица
Виктор Гюго. Собрание сочинений в шести томах. Том 6.
Библиотека "Огонек"
М., "Правда", 1988
OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
Однажды вечером, переходя дорогу,
Я встретил путника; он в консульскую тогу,
Казалось, был одет; в лучах последних дня
Он замер призраком и, бросив на меня
Блестящий взор, чья глубь, я чувствовал, бездонна,
Сказал мне: - Знаешь ли, я был во время оно
Высокой, горизонт заполнившей горой;
Затем, преодолев сей пленной жизни строй,
По лестнице существ пройдя еще ступень, я
Священным дубом стал; в час жертвоприношенья
Я шумы странные струил в немую синь;
Потом родился львом, мечтал среди пустынь,
И ночи сумрачной я слал свой рев из прерии,
Теперь - я человек; я - Данте Алигьери.
Июль 1843 г.
----------------------------------------------------------------------------
Бенедикт Лившиц. Французские лирики XIX и XX веков.
Л., "Художественная литература", 1937
Scan ImWerden
OCR Бычков М. Н.
----------------------------------------------------------------------------
MUGITUSQUE BOUM
Мычание волов в Вергилиевы годы,
На склоне дня среди безоблачной природы,
Иль в час, когда рассвет, с полей прогнавши мрак,
Волнами льет росу, ты говорило так:
- Луга, наполнитесь травою! Зрейте, нивы!
Пусть свой убор земля колеблет горделивый
И жатву воспоет средь злата хлебных рек!
Живите: камень, куст, и скот, и человек!
В закатный час, когда в траве, уже багряной,
Деревья черные, поднявшись над поляной,
На дальний косогор, как призраки, ползут,
И смуглый селянин, дневной окончив труд,
Идет в свой дом, где зрит над кровлей струйку дыма,
Пусть жажда встретиться с подругою любимой,
Пускай желание прилгать к груди дитя,
Вчера лишь на руках шалившее, шутя,
Растут в его душе, как удлиненье тени!
Предметы! Существа! Живите в легкой смене,
Цветя улыбками, без страха, без числа!
Покойся, человек! Будь мирен, сон вола!
Живите! Множьтеся! Бросайте всюду семя!
Пускай? куда ни глянь, почувствуется всеми,
При входе ли в дома, под цвелью ли болот,
В ночном ли трепете, объявшем небосвод -
Порыв безудержный любить: в траве ль зеленой,
В пруде ль, в пещере ли, в просеке ль оголенной,
Любить всегда, везде, любить, что хватит сил,
Под безмятежностью темнозлатых светил.
Заставьте трепетать уста, крыла и воздух,
Сердцебиения любви, забывшей роздых!
Лобзанье вечное пускай лежит на всем,
И миром, счастием, надеждой и добром,
Плоды небесные, подите вниз, на землю!
Так говорили вы, и, как Вергилий, внемлю
Я вашим голосам торжественным, волы,
И нежит лебедя - вода, скалу - валы,
Березу - ветерок, и человека - небо...
О, естество! О, тень! О, пропасти Эреба.
У НОЧНОГО ОКНА
I
Златые иглы звезд сверкают меж ветвями,
Лоснистая волна тяжелыми струями
Бьет в океанский брег;
Порою облака проносятся, как птицы,
И ветер шепчет слов бессвязных вереницы,
Как спящий человек.
В природе все течет, как из раскрытой урны:
Огонь преходит в дым, и в пену - вихорь бурный,
Все - мимолетный миг.
Что можно взять, держать и сохранить навеки?
Летит за часом час, и с каждым часом некий
Мы видим в мире сдвиг.
Где неподвижность звезд в сей движущейся тайне?
Что - небо зримое, действительно ль бескрайне
И вечно ли оно?
Над нами россыпь солнц всегда ль одна и та же?
Потомок зрит ли все тех же самых стражей,
Что видеть нам дано?
II
О, ночи, будете ль всегда вы тем, что ныне?
Навеки ли разбит шатер небесной сини
Над головой у нас?
Скажи, Альдебаран, ответь, кольцо Сатурна,
Не зрим ли когда в личине безлазурной -
Сквозь прорезь - новых глаз?
Не загорятся ли там новые светила,
И дуги новые и новые стропила,
Что вечный зодчий ввел
В собор, чьим папертям никто конца не знает.
Где семисвещником Медведицы пылает
Чудовищный престол?
Сей ветр, что дал вам жизнь средь голубого лона,
Венера, Сириус, Созвездье Ориона,
Ужель навек затих?
И никогда, его дыханием согреты,
Уж не поднимутся в апреле вечном светы
Цветов совсем других?
Познали ли мы мир с его безмерным чудом,
Мы, тростники болот, мы, черви, чья под спудом
Слюда едва блестит?
Кто вымолвит средь нас кощунственное слово,
Что на челе ночей господь тиары новой
Уже не поместит?
III
Ужели бог вконец свое растратил пламя?
Не извергает ли миры он за мирами?
Ответь, Зенит! Надир!
Не полнит ли господь собой свое творенье?
Ужель угасших уст излил он все горенье
В наш охладевший мир?
Когда огромные являются кометы,
С собою принося глубин бездонных светы,
Дано ли видеть нам,
Куда бегут они, - вселенные иль души,
Скиталицы пучин, горящие втируши
По нашим небесам?
Кто, у истока став, познал первопричину?
Кто, магом и царем сойдя в сию пучину,
Всех тайн хранит ключи?
О, призраки людей, несчастием согбенных!
Кто произнес: "Творец, нам хватит солнц-вселенных.
Довольно. Опочий!"
Кто мятежом попрет закон тысячелетий?
Кто в силах запретить чему-нибудь на свете
Движение его?
Расширившись, всегда любой предел осилишь,
Вся тварь живет, растет и множится, а мы лишь
Свидетели всего.
Мы - лишь свидетели, мы - в трепете глубоком.