Глинка Федор Николаевич
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В. А. Жуковскому
    Приглашение на приезд В. А. Жуковского в Москву
    Рейн и Москва
    Чувство Русского, при наступлении 1826 года
    Слова Адоная (Господа) к мечу ("Сверкай, Мой меч! Играй, Мой меч!..")
    Мальчик в лаптях и нагольном тулупе ("Дружно артель рыбаков боролась средь Белого моря....")

  

Ф. Н. ГЛИНКА

Стихотворения

  
   В. А. Жуковский в воспоминаниях современников.
   М.: Наука, Школа "Языки русской культуры", 1999.

26. В. А. ЖУКОВСКОМУ

  
   С прелестною душой, Поэт у нас известный!
   Ты в храм бессмертия поставил целый ряд
   Красами чудными блистающих баллад:Т
   Твои стихи легки и полновесны!
                                                                           <1825>
  

27. ПРИГЛАШЕНИЕ НА ПРИЕЗД

В. А. ЖУКОВСКОГО В МОСКВУ

  
   Собирайтеся, поэты!
   Стройте лиры и сердца,
   Сыпьте розы и куплеты
   На любимого Певца:
   На Певца, что в шуме битвы
   Год великий наш воспел,
   Год страданий, год молитвы,
   Год заветных русских дел.
  
   Наш Певец был в грозных драках,
   Был бойцом в войне святой
   И коптился на биваках
   С лирой звонко-золотой.
   И усатые гусары,
   И железный кирасир,
   И посадские, и бэры,
   Весь крещеный русский мир,
   Гимн Певца в устах носили
   И читали и твердили
   Барда Руси звонкий стих!..
   Одинокий, в дворском шуме
   Тихой он звездой сиял
   И чего-то в тайной думе,
   В думе сердца пожелал...
  
   Нет блаженства в наших славах,
   В буревой игре страстей,
   В раззолоченных забавах,
   Под полудою честей!
  
   У широкой, у далекой
   Европейския реки
   Ты найдешь, Певец высокой,
   То пожатие руки
   И ту прелесть поцелуя,
   От которого, тоскуя,
   Загораются сердца!
  
   Собирайтесь же, поэты!
   Сыпьте розы и куплеты
   На любимого Певца!..
                                           1841
  

28. РЕЙН И МОСКВА

   Я унесен прекрасною мечтой,
   И в воздухе душисто-тиховейном,
   В стране, где грозд янтарно-золотой,
   Я узнаю себя над Рейном.
   В его стекле так тихи небеса!
   Его брега -- расписанные рамки.
   Бегут по нем рядами паруса,
   Глядят в него береговые замки,
   И эхо гор разносит голоса!
   Старинные мне слышатся напевы,
   У пристаней кипит народ;
   По виноградникам порхает хоровод;
   И слышу я, поют про старый Рейн девы.
  
   "Наш Рейн, наш Рейн красив и богат!
        Над Рейном блестят города!
   И с башнями замки, и много палат,
        И сладкая в Рейне вода!..
   И пурпуром блещут на Рейне брега:
        То наш дорогой виноград;
   И шелком одеты при Рейне луга:
        Наш рейнский берег -- Германии сад!
  
   И славится дева на Рейне красой,
        И юноша смотрит бодрей!
   О, мчись же, наш Рейн, серебрясь полосой,
        До синих, до синих морей!.."
  
   Но чье чело средь праздничного шума,
   Когда та песня пронеслась,
   Подернула пролетной тенью дума
   И в ком тоска по родине зажглась?..
   Он счастлив, он блажен с невестой молодою,
   Он празднует прекрасный в жизни миг;
   Но вспомнил что-то он над рейнской водою...
             "Прекрасен Рейн твой и тих
             (Невесте говорит жених),
        Прекрасен он -- и счастлив я тобою,
        Когда в моей дрожит твоя рука;
        Но от тебя, мой юный друг, не скрою,
   Что мне, на севере, милей одна река:
   Там родина моя, там жил я, бывши молод;
   Над бедной той рекой стоит богатый город;
             По нем подчас во мне тоска!
   В том городе есть башни-исполины!
        Как я люблю его картины,
        В которых с роскошью ковров
             Одеты склоны всех семи холмов --
             Садами, замками и лесом из домов!..
   Таков он, город наш стохрамый, стопалатный!
   Чего там нет, в Москве, для взора необъятной?..
   Базары, площади и целые поля
   Пестреются кругом высокого Кремля!
        А этот Кремль, весь золотом одетый,
   Весь звук, когда его поют колокола,
   Поэтом для тебя не чуждым Кремль воспетый
             Есть колыбель Орла
        Из царственной семьи великой!
   Не верь, что говорит в чужих устах молва,
   Что будто север наш такой пустынный, дикой!..
        Увидишь, какова Москва,
   Москва -- святой Руси и сердце и глава! --
   И не покинешь ты ее из доброй воли:
   Там и в мороз тебя пригреют, угостят;
   И ты полюбишь наш старинный русский град,
        Откушав русской хлеба-соли!.."
                                                           1841
  

Ф. H. ГЛИНКА

  
   26. Новости литературы. 1825. Кн. 14. С. 186.
  
   27. Совр. 1841. Т. 23. С. 161--163. О пребывании Жуковского в Москве и оказанном ему приеме см. воспоминания М. А. Дмитриева в наст. изд.
  
   28. Москв. 1841. No 7. С. 7--9; с пометой: "23 февраля". Поводом к написанию стихотворения явился отъезд Жуковского в Германию в связи с предстоящей женитьбой на Е. Рейтерн.

-----

   Чувство Русского, при наступлении 1826 года
   Прошёл для Россов тяжкий год,
   От Волги до Двины - тоска, плачевны клики:
   Почил наш Александр, в царях земных великий!
   Ещё не отстонал по Нём Его народ,
   И к мёртвому живой любовию пылая...
   Но Бог возвёл младого Николая
   На древний трон его Отцев!
   И прояснил он наших душ унылость:
   Привет в Его устах, в Его душе - любовь,
   И на челе, как день, светлеет Милость!..
   Мы кинемся, обнимем Твой алтарь,
   О Русский Бог! Ты слышишь глас смиренных:
   Да будут от Твоих щедрот благословенны
        И Новый год и Новый Царь!
  
   "Северная Пчела", No 152, 1825
  

-----

              Слова Адоная (Господа) к мечу.
                        Исайя. Гл. 34, 65 - 66.
   Сверкай, Мой меч! Играй, Мой меч!
   Лети, губи, как змей крылатый,
   Пируй, гуляй в раздолье сеч!
   Щиты их в прах! В осколки латы!
   Ступай, Моя нетленна сталь!
   Дроби их грудь, сердца их жаль:
   Они пред Богом виноваты,
   Спеши и жадно пожирай
   Их сёла, храмы и палаты:
   Грози, рази, пронзай, карай,
   Из жадных уст лей огнь и горе!
   Обезобразь лицо земли;
   Они к волнам - кидайся в море,
   Хватай и бей их корабли!
   Забыли Божии глаголы,
   Бегут за прелестью мечты,
   И океаном суеты,
   Несутся от Меня далёко...
   Но зорко молнийное око
   За ними следует Моё:
   Им страшно, душно... Их тревожит,
   Гнетёт их, угрызает, гложет,
   Моё незримое копьё!
   Нечестия, разврата дети!
   Горят за вами города!
   Как коршун, гонит вас беда,
   И гонит вас - в Мои же сети!..
   Я здесь, как был Я прежде там!
   Гляжу Я прямо в очи вам:
   В них страх, тоска, заботы, муки -
   Вы от Меня? Ко Мне же в руки!
   Неверный, непокорный род!
   Строптивый, жадный и лукавый
   Весь мир на суд тебя зовёт:
   Презрел ты вечные уставы
   Природы верной и Творца,
   Ты запустил свои сердца,
   Как тернием густые нивы:
   Всё бури мыслей горделивых,
   Всё он, ретивый, буйный дух,
   В сердцах внедрившийся весёлых,
   Волнует грады, губит сёла...
   И вот уже устал Мой слух
   Внимать нескладный лепет жалоб:
   И двух вселенных было мало б
   Для ненасытных сих детей,
   Поклонников слепого рока;
   Сих сотрапезников страстей,
   Греха и смерти, и порока...
   Играй, Мой меч! Блистай, Мой меч,
   Своею сущностью трёхгранной,
   Гонись за ними в бурю сеч
   И в тишину, и в вихрь бранный.
  
   1832 г.
  

Мальчик в лаптях и нагольном тулупе.

                        * * *
  
   Дружно артель рыбаков боролась средь Белого моря,
   В море, где зимнего льда неслись ещё горы. Весна,
   Щурясь, глядела чуть-чуть сквозь тальник и низёхонький ельник.
   Кое-где мурава появлялась на тундрах. Олени
   Лесом бегучим, рогатым носились по ним всё...
   Ловит артель рыбаков и моржей, и тюленей, дивуясь,
   Как из ноздрей своих кит мечет высоко, на воздух,
   Башнями влагу. Ночь звёзды, горящие жаром,
   В море холодном купает. При этом на мшистом пригорке
   Мальчик в лаптях и нагольном тулупе думает думу:
   "Как это, Господи Боже? Откуда явилось всё это?
   Солнце идёт и заходит! Зори в свой час зажигают
   Алые свечи свои! В море всё льдины трещат
   И громадами к берегу бьются.
   Кто это всё так устроил? Как бы хотел я узнать
   О порядках земных и небесных!
   Господи Боже! Недаром вложил ты мне в детское сердце
   Жажду ведать и знать, выследить и разумно,
   Опытным глазом, глядеть на людей и на чудный твой мир поднебесный"!
   Мальчик в лаптях и в нагольном тулупе так думал у моря
   И про себя говорил: "На Москве есть колодезь, сказали,
   Чудной какой-то воды... Выпьешь, и вдруг пред тобою
   Вскроется всё! Небеса тайны поведают, книги
   Прошлых веков распахнутся, - а ведь всё от воды той предивной.
   Воду же дедушка ( дьячок, научивший Мишу грамоте, а не его родной дед) ту называл мне наукой.
   Что ж? Была не была! Побегу я туда за обозом"!..
  
                       * * *
  
   Был доклад, на Москве, отцу ректору в академии:
   " Мальчик в лаптях и в нагольном тулупе явился и просит,
   Просит и молит слёзно принять его в классы учащих.
   Нищий не просит так хлеба, как он просит науки и знанья".
   Принят! Вошёл он туда, - мальчик в лаптях и в тулупе, -
   Вышел оттуда уж муж в сапогах и в почётном кафтане!
  
                       * * *
  
   Где-то в Прусской земле рядовые сидели и пили,
   Говор был о войне с турками русских при Анне.
   Вдруг один, между них, выглянул истым пророком:
   Шапка слетела с чела, а само высоко поднялось всё,
   Дивным огнём загорелись, синим, лучистые очи,
   Русская кровь разыгралась и запел всероссийский пиита:
   " Восторг внезапный ум пленил,
   Ведёт на верх горы высокой,
   Где ветр в лесах шуметь забыл,
   В долине тишина глубокой"!..
   " Что за чудные вирши? Что за ода? Откуда?
   Кто он? Откуда вдруг взял и слова, и размеры?
   Всё так ново!.. Музыка ухо ласкает и к сердцу
   Тёплой струёю бежит! Строки, как вещие струны,
   Дивно звучат и поют нам высокие русские песни"! -
   Так при дворе говорили в шитых кафтанах вельможи.
   Было то на пиру, в золочённом дворце у царицы,
   В красном кафтане сидел муж именитый с высоким,
   Ясным челом, и о нём говорили с почтеньем друг другу:
   " Се наш пиита, философ, химик, художник, создатель
   Нового штиля"! А этот химик, художник, пиита
   Тот же знакомый нам мальчик в лаптях и в нагольном тулупе!
  
                       * * *
  
   Вот и сто лет уж прошло. И сто лет говорят: " Славой Россов
   Неоспоримо и есть, и пребудет, наша честь - Михаил Ломоносов"!
   Посмотрите же все, у кого бьётся русское честное сердце,
   Кто теперь мальчик в лаптях и в смиренном нагольном тулупе?
   Кто ж, как не наша святая Русь! Миллионы проснулись!
   Говор сплошной повсюду: света и света все просят!..
   Просят воды животворной! Много даров и даяний
   Бог наш, Господь, в затулупную пазуху русским
   Сердцу дал много тепла, голове же - и толк и смышлёность!
   Нам надлежит всё развить и, развив, так разумно устроить,
   Что бы наш мальчик в лаптях и тулупе нагольном вдруг прямо и бодро
   Стал меж народов, как днесь, славой, величием россов
   Стал, устоял и стоит богатырь Михаил Ломоносов.
  
   1866 г.
  
   Источник текста: Глинка Ф. Н. Собрание сочинений. Т. 1. Духовные стихотворения. М., Изд. М. Погодина, 1869 г. С. 435. Т. 2. С. 345.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru