Гольцев Виктор Александрович
Внутреннее обозрение

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ВНУТРЕННЕЕ ОБОЗРѢНІЕ.

Измѣненія и уѣздномъ управленіи и всесословная волость.-- Новыя операціи государственнаго банка.-- Конверсія облигацій частныхъ желѣза, дорогъ.-- Балтійскія цѣли.-- Съѣздъ представителей акціонерныхъ страховыхъ обществъ.-- Урожай и вывозъ хлѣба.-- Проектъ правилъ о переселеніяхъ.-- Регламентація и экзаменованіе иностранныхъ техниковъ.

   Законодательная сессія въ нынѣшнемъ году затянулась на значительное время противъ обыкновеннаго срока. Причиной тому является обсужденіе внесенныхъ покойнымъ министромъ внутреннихъ дѣлъ проектовъ преобразованій въ мѣстномъ управленіи, въ которыхъ, какъ извѣстно, заключается и учрежденіе земскихъ начальниковъ. Засѣданія государственнаго совѣта, какъ разсчитывали въ концѣ іюня, могли прекратиться лишь въ половинѣ слѣдующаго мѣсяца. Самое это продленіе сессіи для скорѣйшаго введенія проектовъ въ дѣйствіе доказывало, что учрежденіе земскихъ начальниковъ должно несомнѣнно осуществиться. Ожидаемое учрежденіе земскихъ участковыхъ начальниковъ логически приводитъ къ мысли о необходимости измѣненія характера волостнаго управленія. Учрежденіе земскихъ начальниковъ предназначено для губерній земскихъ и начальники являются одновременно въ двухъ значеніяхъ: сословномъ и безсословномъ. Что сами они должны принадлежать къ дворянскому сословію, это можно оставить въ сторонѣ. Хотя въ основу новаго учрежденія и легла увѣренность въ большой важности такого "поднятія" дворянскаго сословія, но мы отъ этой особенности новаго учрежденія не ожидаемъ значительныхъ результатовъ на практикѣ. Вѣдь, были же въ прежнее время исправники и засѣдатели не только изъ мѣстнаго дворянства, но и по его избранію, а никакого подъема дворянства, какъ сословія, отъ этого никогда небывало.
   Дѣйствительно, сословное значеніе земскіе начальники получаютъ въ томъ отношеніи, что въ ихъ руки отдается надзоръ за правильностью крестьянскаго управленія и за благочиніемъ въ селеніяхъ. Но, вмѣстѣ съ тѣмъ, тѣ же лица пріобрѣтаютъ также и характеръ безсословный, такъ какъ они призваны въ извѣстной мѣрѣ замѣнить собою мировыхъ судей. Другая часть аттрибуцій мировыхъ судей, какъ извѣстно, имѣетъ перейти къ волостнымъ судамъ. Между тѣмъ, неудовлетворительность волостнаго суда была достаточно выяснена. Теперь спрашивается, не должно ли затѣмъ выдвинуться на первый планъ предположеніе о превращеніи самой волости во всесословную? Всесословная волость могла бы составить впослѣдствіи первоначальную земскую единицу, по отношенію къ которой земскій начальникъ сохранилъ бы право надзора. Понятно, что, при этомъ условіи, земскій начальникъ уже долженъ былъ бы лишиться власти налагать взысканія на должностныхъ лицъ волости. По это улучшило бы самое учрежденіе земскихъ начальниковъ. Карательная власть и предоставляется имъ только потому, что нынѣшняя, исключительно крестьянская волость навлекла на себя много нареканій. Облеченный властью мироваго судьи и правами надзора (протеста и обжалованія въ губернскомъ присутствіи по сельскимъ дѣламъ) въ дѣлѣ волостнаго управленія, земскій начальникъ имѣлъ бы полномочія весьма достаточныя. Напомнимъ, что, при обсужденіи въ земскихъ учрежденіяхъ вопроса объ уѣздномъ управленіи, въ нѣсколькихъ губерніяхъ заявлялась мысль о предоставленіи мировымъ судьямъ власти надзора надъ крестьянскимъ управленіемъ съ отмѣной должности непремѣнныхъ членовъ, но прд этомъ вообще не предполагалось предоставлять мировымъ судьямъ власти административно-карательной.
   Мы не были сторонниками ни самаго учрежденія сословныхъ земскихъ начальниковъ, ни, тѣмъ болѣе, отмѣны выборныхъ мировыхъ судей. Институтъ мировыхъ судей мы считали однимъ изъ наиболѣе удавшихся, а несомнѣнные недостатки, въ немъ проявившіеся, мы относимъ къ недостаткамъ отчасти всего строя, а отчасти нашего общественнаго воспитанія, теперь же полагаемъ, что земскіе начальники будутъ сами по себѣ нисколько не лучше мировыхъ судей. Какъ мѣстныхъ людей ни переименовывай, они останутся тѣми же мѣстными людьми, съ прежними личными свойствами, а при одинакихъ общихъ условіяхъ трудно ожидать, чтобы одно новое названіе создало новую породу людей. Но если разсуждать практически, то разъ учрежденіе земскихъ начальниковъ съ отмѣной мировыхъ судей въ принципѣ рѣшено, надо стараться извлечь изъ него наиболѣе пользы.
   Такою и представилось бы, на первомъ планѣ, логическое послѣдствіе поставленія крестьянскаго управленія подъ надзоръ начальника, замѣняющаго мироваго судью. Могутъ возразить, что лишеніе участковаго начальника права непосредственно карать волостныхъ должностныхъ лицъ противорѣчило-бы самой мысли о необходимости учрежденія этого управленія. Но разсмотримъ и вопросъ, при какихъ условіяхъ дѣло упорядоченія явилось бы для начальника болѣе легкимъ: при оставленіи имъ за волостью состава исключительно крестьянскаго, съ непосредственно-карательною властью участковаго начальника, или при обращеніи волости во всесословную, съ предоставленіемъ участковому начальнику (онъ же мировой судья) права надзора и права протеста?
   Всякая сословность создаетъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, исключительность и замкнутость. Оставаясь крестьянскою, волость будетъ въ значительной степени недоступна для непосредственнаго наблюденія начальника, тѣмъ болѣе, что волостей подъ его надзоромъ будетъ нѣсколько. Такмми дѣлами въ волости, съ которыми онъ можетъ ознакомиться лично и непосредственно, могутъ быть только тѣ, которыя станутъ возникать по жалобамъ; такія дѣла онъ, дѣйствительно, можетъ узнать по самой сути при выслушаніи сторонъ к сличеніи предъявляемыхъ данныхъ. Короче, онъ узнаетъ самъ лишь такія дѣла, которыя будетъ разбирать въ качествѣ мироваго судьи; а этой его функціи мы нисколько и не касаемся. Затѣмъ, онъ можетъ убѣждаться самъ еще въ разныхъ, такъ сказать, "внѣшностяхъ": застать старшину или писаря въ нетрезвомъ состояніи, замѣтить однажды, проѣздомъ, что у такой-то распивочной продажи происходитъ въ данную минуту нарушеніе благочинія, за что онъ и сдѣлаетъ подобающее внушеніе или взысканіе; но сто пьяныхъ дракъ произойдутъ въ такихъ мѣстахъ, гдѣ онъ не проѣдетъ, или же и послѣ его проѣзда. Вообще, по внутреннему благоустройству въ крестьянской волости, личное удостовѣреніе начальника сводится, въ сущности, къ наблюденію за наружною стороной, наприм., за соблюденіемъ "чистоты и опрятности" въ помѣщеніи волостныхъ правленій. По всякимъ же другимъ, гораздо болѣе существеннымъ дѣламъ (кромѣ жалобъ) земскій начальникъ долженъ будетъ полагаться на отзывы тѣхъ должностныхъ лицъ въ волости, которыхъ онъ будетъ считать за трезвыхъ и добропорядочныхъ. Но, напримѣръ, всѣ тѣ надежды, которыя возлагаются на возможность освобожденія начальниками крестьянъ отъ притѣсненій кулаковъ и міроѣдовъ, непремѣнно окажутся иллюзіями. Именно кулаки-то и представляются самыми трезвыми, во всѣхъ отношеніяхъ исправными и ужь, конечно, распорядительными людьми. Власть налагать непосредственно взысканія еще нисколько не ручается за устраненіе всякаго зла посредствомъ стремительности въ наложеніи взысканій. И самая чувствительность взысканій въ одномъ извѣстномъ случаѣ, при двадцати, оставшихся неизвѣстными, не составляетъ достаточной гарантіи.
   Пусть бы лучше распоряженіе было менѣе поспѣшно, но вся внутренняя жизнь волости стала бы явнѣе, доступнѣе для раскрытія безпорядковъ и злоупотребленій, пусть бы въ дѣла волости было внесено болѣе свѣта, произволъ волостныхъ властей пусть бы встрѣтилъ препятствіе въ самой волости, а безотвѣтность ея членовъ пусть бы уменьшилась. Тогда наблюденіе земскаго начальника, даже и безъ права непосредственнаго, личнаго взысканія, могло сдѣлаться болѣе сознательнымъ, болѣе многостороннимъ, а, стало быть, и болѣе дѣйствительнымъ. Если бы въ составѣ волости находились и частные землевладѣльцы, и духовенство, и купцы, арендующіе земли, то могли ли бы старшина съ писаремъ взыскивать, наприм., дважды одинъ и тотъ же сборъ или не давать себя учитывать подолгу, какъ то иногда бываетъ? Дѣло не въ томъ, чтобы въ рѣдкомъ случаѣ, когда нѣчто подобное, обыкновенно долго прикрываемое въ крестьянской волости, по ея экономической зависимости отъ кулаковъ, стало немедленно извѣстнымъ, нагрянуть и тотчасъ разнести виноватаго и праваго. Гораздо важнѣе, чтобы такія и ихъ подобныя дѣла вовсе не могли укрываться, хотя бы даже на краткое время. А это останется немыслимымъ при той неизбѣжной замкнутости, какую представляетъ волость сословная, исключительно-крестьянская
   Вопросъ о преобразованіи волости во всесословную мы поставили теперь въ связи съ предстоящимъ учрежденіемъ земскихъ участковыхъ начальниковъ, хотя вопросъ этотъ имѣетъ совсѣмъ самостоятельное значеніе. Учрежденіе новой должности и не имѣло бы ничего общаго съ волостнымъ преобразованіемъ, если бы это учрежденіе осуществилось по первоначальной мысли проекта, то-есть если бы земскому начальнику предоставлено было только наблюденіе за крестьянскимъ самоуправленіемъ. Тогда можно было бы даже признать, что новое учрежденіе еще закрѣпило бы собою отдѣльность, исключительность крестьянскаго управленія. Во значеніе земскаго начальника значительно измѣнилось тою поправкой, въ силу которой онъ получитъ судебную власть надъ лицами всѣхъ сословій. Почему же, являясь судьей всесословнымъ, онъ, какъ администраторъ, долженъ оставаться съ компетенціей исключительно по дѣламъ крестьянскимъ? Въ административной помощи участковаго начальника могутъ нуждаться не одни крестьяне, и нельзя же объяснять исключительно-крестьянскую компетенцію этой административной власти такимъ предположеніемъ, что для другихъ лицъ, проживающихъ въ ихъ участкѣ, и требуется защита только отъ крестьянъ, что всякое зло будто бы отъ нихъ только и исходитъ, а, стало быть, на нихъ только и нужна новая острастка. Если бы волость получила составъ всесословный, тогда самый участокъ, порученный вѣдѣнію начальника и состоящій изъ нѣсколькихъ волостей, сталъ бы въ органическую связь съ общимъ строемъ низшаго управленія. Это былъ бы тотъ же прежній мировой участокъ, но превращенный въ посредствующее звено между низшею общесословною административною единицей -- волостью и высшею -- уѣздомъ.
   Но и независимо отъ учрежденія участковыхъ начальниковъ, которое намъ подало поводъ напомнить объ этомъ вопросѣ, преобразованіе волости въ единицу общаго управленія требуется всѣмъ положеніямъ дѣлъ. Весьма многія изъ тѣхъ нареканій, какія возводятся нынѣ на нравственный характеръ крестьянскихъ должностныхъ лицъ, по справедливости должно бы отнести къ крайнему несовершенству самаго устройства органовъ крестьянскаго управленія. При образованіи этихъ органовъ, одновременно съ освобожденіемъ и надѣломъ крестьянъ, исключительно преобладали соображенія временныя, истекавшія собственно изъ самаго этого дѣла. Но нынѣ, черезъ 28 лѣтъ послѣ великой реформы, пора уже рѣшительно подумать о такомъ устройствѣ, которое соотвѣтствовало бы постояннымъ, нормальнымъ потребностямъ, а не преоккупаціямъ одного только момента.
   Положеніе 19 февраля создало двѣ низшія единицы управленія: сельскія общества и волость, и обѣимъ дало составъ исключительно крестьянскій. Относительно сельскаго общества это истекало изъ самаго представленія о немъ: въ сельскомъ обществѣ законодатель видѣлъ, прежде всего, единицу хозяйственную, соединенную общностью интересовъ по выкупу земли и по общинному ею пользованію. Въ волости же законодатель видѣлъ единицу преимущественно административную, и если придалъ ей составъ исключительно крестьянскій, то сдѣлалъ это изъ опасенія, чтобы прежній помѣщикъ, войдя въ составъ волостнаго управленія, не подчинилъ себѣ косвенно тѣхъ же крестьянъ. Впрочемъ, и въ организаціи сельскаго общества отчасти отразился фактъ временный, такъ какъ положеніе предписывало образовывать сельское общество изъ крестьянъ, водворенныхъ на землѣ одного помѣщика, причемъ общество могло быть составлено изъ одного селенія, части селенія или изъ нѣсколькихъ селеній, въ чемъ уже проявлялось соображеніе количественное, противорѣчившее собственно идеѣ выраженія въ обществѣ земельной общины.
   На дѣлѣ же вышло, что сельское общество весьма рѣдко совпадаетъ съ истинно-хозяйственною единицей, то-есть съ общиною, но существуетъ внѣ ея, и хотя имѣетъ характеръ хозяйственный, но только въ смыслѣ фискальномъ, въ смыслѣ раскладки податей и повинностей и отвѣтственности за ихъ сборъ. А, между тѣмъ, необходимость заставила уже въ самомъ положеніи сдѣлать яркое отступленіе отъ идеи совпаденія сельскаго общества съ земельною общиной, и, притомъ, отступленіе даже въ смыслѣ всесословности, а именно: поставленному во главѣ общества сельскому старостѣ были подчинены и всѣ лица, проживающія на земляхъ, отведенныхъ обществу,-- впрочемъ, конечно, только лица податныхъ состояній. Въ дѣйствительности, сельскія общества, какъ они были образованы положеніемъ 19 февраля, вовсе не завѣдуютъ такими хозяйственными дѣлами, какъ передѣлы, раздѣлы земли и раскладка повинностей. Все это -- дѣла одной общины, деревенскаго "міра"; сельское же общество имѣетъ собственно административное значеніе и представляется старостой, который собираетъ платежи, и особыми сборщиками платежей, гдѣ такіе еще существуютъ. Глава сельскаго общества, староста, является почти исключительно какъ сборщикъ обязательныхъ платежей, которыхъ взысканіе прямо поставлено главною его обязанностью. Правда, старостѣ предоставлено право задерживать виновныхъ въ преступленіяхъ и за маловажные проступки карать назначеніемъ виновныхъ на общественныя работы или арестомъ до двухъ дней или штрафомъ до одного рубля. Но староста, озабоченный, главнымъ образомъ, взысканіемъ платежей и, сверхъ того, являющійся исполнителемъ всевозможныхъ административныхъ требованій, мірскихъ рѣшеній и волостныхъ распоряженій, наконецъ, подлежащій самъ арестамъ по распоряженію исправника именно за неисправность взысканія сборовъ, рѣдко выбирается изъ болѣе состоятельныхъ крестьянъ, особымъ авторитетомъ среди ихъ не пользуется и карательную свою власть употребляетъ почти исключительно по отношенію къ неисправнымъ плательщикамъ.
   Въ значительной степени то же можно сказать и о волостныхъ старшинахъ, за исключеніемъ, впрочемъ, ихъ личнаго положенія, такъ какъ старшины обыкновенно бываютъ изъ крестьянъ достаточныхъ, часто изъ кулаковъ. Но и они крайне обременены, во-первыхъ, взысканіемъ сборовъ, во-вторыхъ, исполненіемъ предписаній и запросовъ многочисленныхъ начальствѣ и разсылкою повѣстокъ. Волостные старшины, по закону, несутъ на себѣ всѣ полицейскія обязанности въ волости и отвѣчаютъ за порядокъ и благочиніе въ ней. Но на удовлетворительное исполненіе этого назначенія они, при другихъ, болѣе видныхъ начальству дѣлахъ, не имѣютъ времени, а,-- сверхъ того, послѣ учрежденія полицейскихъ урядниковъ, старшины стали уклоняться отъ полицейскихъ обязанностей. И такъ, когда слышатся нареканія на то, что въ деревнѣ мало порядка, что своихъ властей крестьяне не слушаются, что власти эти отличаются бездѣйствіемъ, что, напримѣръ, множество приговоровъ волостныхъ судовъ остаются неисполненными, что въ маловажныхъ нарушеніяхъ слишкомъ часто является безнаказанность, то справедливо ли, однако, относить все это къ предполагаемой нравственой порчѣ крестьянъ и нѣтъ ли во всемъ этомъ доли -- и даже значительной доли -- вины въ самомъ устройствѣ крестьянскаго управленія?
   Въ устройствѣ этомъ до такой степени преобладаетъ надо всѣмъ забота "сторонѣ фискальной, о "безнедоимочномъ сборѣ", что напрасно и пенять на бездѣйствіе или неспособность крестьянскихъ властей въ другихъ отношеніяхъ. И несомнѣнно, что одно учрежденіе земскихъ начальниковъ, имѣющихъ право подвергать старшинъ и старостъ взысканіямъ, не можетъ измѣнить самой сущности дѣла. Для этого необходимо преобразовать самое управленіе, отдѣлить по возможности часть фискальную отъ попеченія о благоустройствѣ и благочиніи. Но весьма важнымъ шагомъ къ улучшенію было бы уже и самое преобразованіе волости въ общую единицу управленія, то-есть лишеніе ея характера исключительно-крестьянскаго.
   Такъ, напримѣръ, волостной старшина нынѣ, въ самомъ дѣлѣ, слишкомъ заваленъ исполненіемъ разныхъ начальственныхъ требованій, чтобы удовлетворительно исполнять полицейскія обязанности, по которымъ еще существуетъ значительная неопредѣленность между нимъ и урядникомъ. А, между тѣмъ, въ очень многихъ случаяхъ, при надлежащей стачкѣ, возможенъ почти полный произволъ старшины. Бывали случаи, что волости годами воевали противъ своихъ старшинъ и никакимъ образомъ не могли ни смѣстить ихъ, ни учесть, ни ограничить ихъ произвола. Здѣсь опять является одно изъ несовершенствъ нынѣшняго устройства крестьянскаго управленія. По закону, волостью завѣдуетъ правленіе; на дѣлѣ же никакого правленія нѣтъ, а только и есть старшина, съ писаремъ, конечно. Волостное правленіе должно состоять изъ старшины, сельскихъ старостъ и сборщиковъ податей, но само собою разумѣется, что распоряженія исходятъ безъ всякаго созыва старостъ, которымъ иначе пришлось бы ежедневно приходить изъ своихъ деревень въ волость. Такимъ образомъ, возложенныя на волостное правленіе обязанности по расходованію суммъ и продажѣ частнаго крестьянскаго имущества, по взысканіямъ, отправляются въ дѣйствительности только старшиной съ писаремъ. Точно такъ и волостной сходъ вовсе не раздѣляетъ съ старшинной его власти, а собирается рѣдко, инода только разъ въ годъ, собственно для выборовъ.
   Все это должно было бы измѣниться самымъ существеннымъ образомъ при преобразованія волости во всесословную, причемъ въ правленіе могли бы назначаться сверхъ старость постоянные засѣдателя безъ жалованья. Присутствіе хотя бы одного образованнаго человѣка въ правленіи и на сходѣ уже сдѣлало бы немыслимымъ большую часть такихъ неправильностей и злоупотребленій, какъ утайка поступленій, неправильная ссылка на законы, подтасовка состава волостнаго схода и т. п.
   Возраженія, предъявляемыя противъ всесословной волости, могутъ бытъ подраздѣлены на два рода. Въ однихъ слышится только сомнѣніе, чтобы всесословная волость могла быть иною, чѣмъ какою она есть теперь; въ другихъ же выражается прямое недовѣріе къ всесословной волости. Возраженія первой категоріи состоятъ собственно въ томъ, что образованныхъ людей на мѣстахъ мало, что изъ нихъ не вездѣ и уѣздную управу можно составить, много ли же ихъ можетъ придтись на волость,! что такъ какъ на волостномъ сходѣ огромное большинство будетъ, все таки, принадлежать крестьянамъ, то и всесословная волость останется такою же, какъ нынѣшняя, исключительно-крестьянская. Такія возраженія основаны на недоразумѣніи. Странно было бы и разсчитывать, чтобы въ мѣстномъ представительствѣ и управленіи страны, гдѣ крестьяне составляютъ болѣе 80 процентовъ населенія, образованные элементы преобладали численно. Но дѣло вовсе не въ томъ, чтобы образованные люди могли переголосовать крестьянъ на волостномъ сходѣ; важно то, чтобы открытъ былъ доступъ совѣту въ ту сферу низшаго управленія, гдѣ всѣ неправильности и злоупотребленія собственно и основываются на безграмотности избирателей и повѣрщиковъ или, по меньшей мѣрѣ, на незнаніи ими закона и на томъ чувствѣ безсилія, какое они ощущаютъ при мысли о томъ, чтобы имѣть защиту. Пусть въ правленіи или на сходѣ будетъ хоть одинъ образованный человѣкъ, да нѣсколько грамотныхъ людей, купцовъ или мѣщанъ, независимыхъ по наложенію отъ старшины или писаря, и дѣло сразу перемѣнится. Мы вовсе не ожидаемъ, что волостная дѣятельность направится къ высшимъ цѣлямъ, станетъ руководиться выводами науки. Мы только разсчитываемъ, что всѣ дѣла станутъ явнѣе, что будетъ больше повѣрки, что всякая подтасовка и кривое толкованіе закона станутъ менѣе возможны, и то даже не вслѣдствіе дѣйствительныхъ протестовъ, но просто потому, что старшина съ писаремъ при иной обстановкѣ увидятъ невозможность позволять себѣ прежнія продѣлки и что, сверхъ того, въ правленіи и на сходахъ станутъ заявляться разныя существенныя потребности порядка и матеріальныхъ улучшеній, сверхъ одного взысканія недоимокъ и отписки по требованіямъ администраціи.
   Говорятъ, образованныхъ людей на мѣстахъ мало. Но, вѣдь, волости состоять изъ тысячи, иногда изъ нѣсколькихъ тысячъ душъ. Оставляя въ сторонѣ нѣкоторыя исключительныя, по составу землевладѣнія, губерніи, на это число душъ, въ средней пропорціи, можетъ оказаться нѣсколько частныхъ землевладѣльцевъ образованныхъ, то есть хотя бы и не снабженныхъ университетскими дипломами, но вполнѣ способныхъ понимать въ порядкѣ управленія болѣе, чѣмъ безграмотная масса. Сверхъ того, мы не знаемъ, какъ приведенное возраженіе мирится съ такимъ порядкомъ, при которомъ, совершенно не существуетъ организованной общей дѣятельности ниже уѣздной (земской) сферы. На пространствѣ средней волости, особенно въ центральныхъ и южныхъ губерніяхъ, живутъ нѣсколько помѣщиковъ, купцовъ, священниковъ, учителей. Всѣмъ имъ мѣстныя нужды одинаково близки, какъ и крестьянамъ, а нѣкоторыя изъ этихъ нуждъ (по образованію, леченію, поправкѣ дорогъ, соблюденію строительнаго устава и т. п.) сознаются ими безспорно яснѣе, чѣмъ крестьянами. Мѣстныхъ нуждъ есть очень много такихъ, которыя даже вовсе и не могутъ подлежать разсмотрѣнію и попеченію уѣзднаго земства. Мостъ провалился на проселочной дорогѣ; земство, вѣдь, его чинить не будетъ, а крестьяне, пока соберутся, быть можетъ, годъ будутъ объѣзжать въ бродъ, хотя и сознавая, что мостъ починять бы не долго, да авось "господинъ" починитъ или купецъ, которому здѣсь также проѣзжать надо. И нѣтъ никакого схода, никакого признаннаго кружка, въ которомъ всѣ жители волости, независимо отъ сословія, могли бы сговариваться объ общихъ повседневныхъ нуждахъ, о принятіи общихъ мѣръ, которыхъ никто, кромѣ нихъ, и принять не можетъ. Замѣтимъ, что самое земство, лишенное такихъ вростающихъ въ землю корней, какіе представлялись бы во всесословныхъ волостяхъ, доселѣ не можетъ приносить всей пользы, какой отъ нея должно ожидать, точно такъ, какъ желѣзно-дорожныя линіи, оставаясь безъ ближайшаго соприкосновенія съ производительными пунктами, т. е. лишенныя питательныхъ подвозныхъ дорогъ, не могутъ приносить всей пользы, къ какой были бы способны.
   Тѣ возраженія противъ безсословной волости, которыя основаны на недовѣріи къ ней, кажутся намъ несостоятельными въ самомъ своемъ принципѣ. Вся государственная жизнь основана на взаимодѣйствіи сословій, въ смыслѣ подраздѣленій населенія по занятіямъ. Ставить цѣлое и, притомъ, наиболѣе многочисленное въ государствѣ сословіе подъ какой то стеклянный колпакъ, изъ опасенія мнимыхъ поврежденій, грозящихъ ему отъ общенія, окружать это сословіе бюрократическими изоляторами,-- все это, на нашъ взглядъ, представляетъ какую-то "маниловщину", не всегда даже, можетъ быть, и искреннюю. Полное отчужденіе, все равно, проведено быть не могло: участвуютъ же представители отъ крестьянскихъ обществъ въ земствѣ и вотируютъ обложеніе земель. Участвуютъ дворяне-домовладѣльцы въ городскихъ думахъ, вмѣстѣ съ гласными изъ мѣщанъ, не притѣсняя послѣднихъ. Вообще, пусть бы противники всесословной волости сговорились между собою; а то одни изъ нихъ говорятъ, что она не нужна, потому что численное преобладаніе, все-таки, будетъ на сторонѣ крестьянъ, въ то время, какъ другіе не хотятъ той же волости, опасаясь, что крестьяне черезъ нее попадутъ въ кабалу къ "господамъ" и жъ кулакамъ-промышленникамъ. Но кабала основывается на экономическихъ отношеніяхъ, а не на волостныхъ распоряженіяхъ. Наоборотъ, кулаку, будь онъ чужой или свой, гораздо болѣе на-руку сойтись съ нынѣшними, безотвѣтственными предъ сходами старшиной и писаремъ, чѣмъ дѣйствовать открыто въ свою пользу, на сходѣ или въ правленіи, составленныхъ изъ лицъ всѣхъ сословій.
   Предъявлялось и еще одно возраженіе: какимъ образомъ уравновѣситъ на волостномъ сходѣ голоса крестьянъ и лицъ другихъ сословій? Но этого вопроса мы теперь касаться не будемъ. Онъ ставился въ такомъ предположеніи, что волость войдетъ въ строй земскихъ учрежденій, какъ низшій ихъ органъ, причемъ говорилось даже объ избраніи земскихъ гласныхъ волостными сходами. Мы же разсматривали теперь вопросъ о всесословной волости внѣ связи съ земствомъ, просто какъ вопросъ о преобразованіи низшихъ органовъ управленія по поводу ожидаемаго нынѣ учрежденія земскихъ начальниковъ. Прибавимъ, что мы собственно и не видимъ нужды въ уравновѣшеніи голосовъ. Опасаются, что крестьянское большинство станетъ высоко облагать частныя земли, торговыя и промышленныя заведенія. Въ этомъ отношеніи можно бы постановить, что обложеніе частныхъ земель не должно превышать обложенія крестьянской, или допустить установленіе волостныхъ сборовъ только до извѣстной процентной нормы съ обложенія зейскаго; или, обратно, установить правило, что число представителей частнаго землевладѣнія, торгово-промышленныхъ заведеній и крестьянскихъ обществъ на волостныхъ сходахъ должно опредѣляться пропорціонально распредѣленію суммы волостныхъ сборовъ.
   Но, повторяемъ, этотъ вопросъ ставился впереди въ то время, когда обсуждалось образованіе изъ волости земской единицы. Насъ же занимаетъ теперь только мысль объ измѣненія состава волости, о преобразованіи ея во всесословную административную единицу. Въ пользу такого преобразованія говоритъ и сама сущность дѣлъ, подвѣдомыхъ волостному правленію. Дѣла эти -- вовсе не спеціально крестьянскія, за исключеніемъ выдачи крестьянамъ паспортовъ, но касаются интересовъ всего населенія, къ какому бы сословію оно ни принадлежало, какъ-то именно: власть полицейская, попеченіе о продовольствіи, призрѣніи и школахъ, засвидѣтельствованіе договоровъ, исполненіе требованій разныхъ начальствъ. Почему же прочія сословія устранимы отъ участія какъ въ обсужденіи волостныхъ дѣлъ, такъ и въ содержаніи волостныхъ правленій? Прибавимъ, что мы не видимъ причины, почему бы преобразованіе волости не могло быть предметомъ отдѣльнаго узаконенія.

-----

   Въ финансовой области продолжали свое дѣйствіе въ минувшемъ мѣсяцѣ два главныя явленія послѣдняго времени: курсъ рубля медленно, но настойчиво клонился къ пониженію, а конверсіи слѣдовали одна за другой. Цѣна на золото поднялась до 7 р. 77 к., кредитный рубль стоитъ 64 к. мет., курсы на Берлинъ 47 1/2 р. за 100 марокъ, на Парижъ -- 38 1/2 р. за 100 франковъ. Въ виду накопленія вкладовъ, подъ вліяніемъ застоя въ дѣлахъ, государственный банкъ совершенно прекратилъ платежи процентовъ по вкладамъ. Мимоходомъ отмѣтимъ одно весьма примѣчательное, только что состоявшееся законоположеніе о томъ же банкѣ.
   Законоположеніемъ этимъ банку разрѣшаются нѣкоторыя непредвидѣнныя въ его уставѣ операціи, какъ-то: пріемъ на коммиссію векселей и другихъ денежныхъ документовъ для полученія по нимъ платежей, не только отъ кліентовъ банка, но и отъ лицъ, не имѣющихъ въ немъ текущихъ счетовъ, покупка и продажа за счетъ довѣрителей разныхъ процентныхъ бумагъ. Но главное и самое существенное при этомъ нововведеніе состоитъ въ томъ, что правленію банка предоставляется "въ исключительныхъ случаяхъ допускать, съ разрѣшенія министра финансовъ, разсрочки и отсрочки долговъ землевладѣльцевъ по учету векселей съ двумя подписями", съ обезпеченіемъ такихъ долговъ закладными. Вексель, какъ извѣстно, по взглядамъ торговымъ, тѣмъ отличается отъ всякихъ иныхъ долговыхъ обязательствъ, что онъ представляетъ собою результатъ одной, опредѣленной сдѣлки на срокъ. Напримѣръ, купивъ у заводчика издѣлія для исполненія взятаго на себя подряда или хлѣбъ у помѣщика для поставки его экспортеру, торговецъ часть денегъ уплачиваетъ наличными, а на другую часть даетъ вексель съ поручительствомъ на тотъ опредѣленный срокъ, когда онъ долженъ получить разсчетъ по своей поставкѣ. Векселя потому и разсматриваются какъ платежное средство и обращаются на рынкѣ, что они обусловлены краткимъ срокомъ, обыкновенно не свыше 6-ти мѣсяцевъ (каковые учитываются банками). Именно потому, что векселя признаются платежнымъ средствомъ наравнѣ съ деньгами, въ законахъ установленъ особый порядокъ для ихъ взысканія, причемъ они имѣютъ предпочтеніе передъ всякими иными обязательствами, кромѣ закладныхъ, непосредственно обезпеченныхъ такимъ-то имуществомъ.
   И такъ, характеристическую черту векселя составляетъ именно безусловность срока, почему вообще отсрочка уплаты по векселямъ не допускается, а если она совершается на дѣлѣ, то посредствомъ уплаты прежнихъ векселей въ срокъ -- учетомъ векселей новыхъ, выданныхъ на дальнѣйшій срокъ. Замѣтимъ, однако, что такая операція, извѣстная подъ названіемъ "переписки векселей", даже частными банками не признается и оффиціально отъ нихъ скрывается какъ векселедателемъ, такъ и бланконадписателемъ, съ какою цѣлью новые векселя даже пишутся обыкновенно съ новымъ подраздѣленіемъ суммы, такъ чтобы они не имѣли вида пересрочки прежней сдѣлки, а представляли собой какъ бы сдѣлку новую. И такъ, изъ всѣхъ сословій въ государствѣ одни только землевладѣльцы и, притомъ же, заемщики банка государственнаго будутъ отнынѣ пользоваться такою льготой, что уплата по векселямъ будетъ имъ разсрочиваема, какъ, наприм., разсрочивается взносъ акциза по сахарному производству.
   Обратимся къ конверсіямъ. Конверсіи государственныя еще не кончились, какъ уже наступили конверсіи облигацій желѣзнодорожныхъ обществъ. Объ этомъ дѣлѣ, какъ и о многихъ другихъ, первыя извѣстія у насъ получились изъ Берлина. Тамошнія газеты сильно занялись "поляковскою конверсіей" и она послужила имъ, между прочимъ, предлогомъ для новой агитаціи въ смыслѣ пониженія цѣны русскихъ фондовъ. Однимъ изъ германскихъ банкирскихъ домовъ предъявленъ былъ даже въ комитетъ берлинской биржи протестъ противъ допущенія къ котировкѣ на ней облигацій частной русской конверсіи на томъ основаніи, что заемщикъ не имѣетъ права измѣнять условій своего долга или возвращать его до истеченія условленнаго впередъ срока. Комитетъ, однако, принявъ во вниманіе допущеніе государственныхъ конверсій, причемъ конвертированныя облигаціи допускались къ котировкѣ на биржѣ, не нашелъ ничего незаконнаго въ предложеніи со стороны должника вѣрителямъ выбора между пониженіемъ процента по долгу или полученіемъ его наличными деньгами до срока. Замѣтимъ, что берлинскому комитету и не было "возможности придти къ иному рѣшенію, такъ какъ наши конвертированныя государственныя облигаціи, какъ первой, такъ и второй серіи, были допущены къ котировкѣ на берлинской биржѣ, а въ самой конверсіи второй серіи весьма видную роль игралъ домъ Блейх рёдера, отъ посредничества котораго у насъ всего еще нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ торжествовалось "избавленіе".
   Во время этой берлинской агитаціи у насъ произошелъ мелкій, во курьезный "пассажъ". Одна изъ спеціально "патріотствующихъ" газетъ при вѣсти объ этой агитаціи поспѣшила высказать свое негодованіе не только на вѣчную обиду, которая со всѣхъ сторонъ грозитъ Россіи, въ силу иностраннаго "недоброжелательства" къ ней одной (точно на свѣтѣ есть только двѣ страны, и, притомъ, враждующія между собою, Россія и "заграница"), но и на г. Полякова, которому поставились въ вину "гнилыя финансовыя операціи". Дня черезъ два, однако, та же газета напечатала нѣсколько строкъ въ такомъ смыслѣ, что изъ доставленныхъ ей свѣдѣній видно, что поляковская конверсія совершается совершенно правильно; при этомъ, впрочемъ, газета не преминула подпустить такого "яду", что-де извѣстно, какъ легальна была и постройка поляковскихъ дорогъ, а, между тѣмъ... Въ чемъ же заключались доставленныя газетѣ возраженія, она умолчала.
   Что же теперь оказывается? Въ двадцатыхъ числахъ іюня появилось во всѣхъ газетахъ объявленіе отъ государственнаго банка о конверсіи 5% облигацій не только курско-азовской, но еще козлово-воронежско-ростовской и орловско грязской жел. дорогъ въ 4-хъ процентныя, совершаемой при участіи русскаго государственнаго банка и съ "абсолютною гарантіей" нашего правительства!
   Сущность этой новой конверсіи заключается въ слѣдующемъ. Обществомъ упомянутыхъ трехъ дорогъ разрѣшено выпустить новыя 4-хъ процентныя облигаціи въ металлической валютѣ, абсолютно гарантируемыя правительствомъ относительно уплаты процентовъ и погашенія, на сумму всего около 207 1/2 милл. германскихъ марокъ, для замѣны этими бумагами остающихся еще въ обращеніи 5% облигацій тѣхъ же дорогъ. Новыя облигаціи, какъ сказано въ объявленіи банка, обезпечиваются всѣмъ достояніемъ и доходами выпускающихъ ихъ обществъ, что, впрочемъ, имѣетъ значеніе только для правительства, которое само безусловно ихъ гарантируетъ.
   Какъ въ силу этого обстоятельства, такъ и по тому соображенію, что названныя дороги перейдутъ въ собственность правительства гораздо ранѣе сроковъ погашенія новыхъ облигацій, мы можемъ разсматривать эту конверсію какъ продолженіе государственныхъ конверсій. Обмѣнъ прежнихъ облигацій на новыя и на наличныя деньги производится въ государственномъ банкѣ и въ двухъ петербургскихъ частныхъ банкахъ, обмѣнъ же только однѣхъ облигацій на другія производится и въ другихъ, русскихъ и заграничныхъ банкахъ, причемъ посредникомъ въ Берлинѣ названъ Блейхрёдеръ. Новыя облигаціи желѣзно-дорожныхъ обществъ освобождаются навсегда отъ русскаго налога, какъ и конвертированныя облигаціи государства. По полномъ окончаніи предпринятаго дѣла конверсіи нашихъ высокопроцентныхъ займовъ, поступленіе налога съ фондовъ прекратится, за немногими исключеніями.
   Выпускаются новыя облигаціи на сроки 61, 63 и 65лѣтъ, различно для каждой дороги, но по общимъ условіямъ обмѣна и общему курсу 89%, Такъ что за каждые 890 герм. марокъ въ прежнихъ, пятипроцентныхъ облигаціяхъ подписчики получаютъ 1,000 марокъ въ новыхъ, четырехпроцентныхъ облигаціяхъ; при этомъ добавляются къ цѣнѣ 890 марокъ еще 10 марокъ за проценты (съ 1 апрѣля до 1 іюля новаго стиля). На тѣхъ же условіяхъ новыя облигаціи продаются и за наличныя деньги, т.-е. за 900 марокъ наличными получается 1,000 марокъ въ новыхъ облигаціяхъ, на которыхъ имѣются уже съ 1 іюля 10 марокъ процентовъ за 90 дней.
   Выпускная цѣна 89% представляется благопріятной для покупателей, такъ какъ биржевая цѣна государственными конвертированными облигаціями, упавшая вслѣдствіе недавняго общаго пониженія фондовъ, все-таки, стоитъ выше, а именно на 90 и 91%. Для самыхъ дорогъ операція конверсіи выгодна, потому что понизитъ ихъ годичные платежи. При этомъ надо замѣтить, что хотя и въ настоящей конверсіи уменьшеніе годичныхъ платежей достигается собственно пониженіемъ погашенія, т.-е. продолжительною разсрочкой долга, но сроки погашенія для облигацій желѣзныхъ дорогъ назначены не въ 81 годъ, какъ при государственной конверсіи, а только на 61--65 лѣтъ. Стало быть, въ окончательномъ результатѣ, по новой конверсіи будетъ гораздо меньше переплатъ, чѣмъ по прежнимъ.
   Въ общемъ, конверсіи, которыхъ можетъ предстоять еще цѣлый рядъ, сводятся, все-таки, на небольшое, относительно, уменьшеніе расхода въ настоящемъ, сопровождаемое продленіемъ долговъ на 20 и болѣе лѣтъ въ будущемъ, т.-е. обремененіемъ будущаго безъ реальной пользы. Понятно, что частныя общества, пока они владѣютъ дорогами, могутъ соблазняться результатомъ, хотя малымъ, но вѣрнымъ,-- уменьшеніемъ годичныхъ платежей, отлично зная, что при выкупѣ дорогъ разность въ срокахъ и нарицательной цифры долговъ будутъ принадлежать къ области условнаго, подлежащаго еще такому или иному соглашенію и рѣшенію. Но съ государственной точки зрѣнія дѣло представляется иначе и конверсіи, основанныя на разсрочкѣ долговъ, можно относить только къ разряду финансовыхъ палліативовъ или экспедіентовъ, т.-е. мѣръ второстепенныхъ, ставящихъ мелкіе результаты въ настоящемъ выше интересовъ будущаго.
   Ужь если обременять будущность займами безъ той крайней необходимости, которая обыкновенно создается войною, то гораздо болѣе широкую и плодотворную финансовую иниціативу могло бы представить заключеніе займовъ для погашенія части бумажнаго обращенія я для возстановленія размѣна. Новое паденіе курса, показавшее тщетность ожиданій относительно хотя бы нѣкотораго его отверженія, поневолѣ наводить на мысль, что безъ возвращенія къ металлической валютѣ, хотя бы и съ извлеченіемъ нынѣшнихъ кредитныхъ билетовъ изъ обращенія по биржевому курсу, наши финансовыя условія будутъ и впредь хромать, а торговля и промышленность переносить убытки на колебаніяхъ курса или поощряться къ застою изъ страха передъ этимъ хроническимъ нашимъ зломъ. Потери отъ колебаній курса испытываются и пріобрѣтателями нашихъ фондовъ. Съ паденіемъ кредитнаго рубля уменьшается цѣнность только что пріобрѣтенной частными лицами процентной бумаги, исчисленной въ кредитной валютѣ. Съ возвышеніемъ же курса теряютъ пріобрѣтатели бумаги, исчисленной въ валютѣ металлической. Такъ, вслѣдствіе. нѣкотораго повышенія цѣнности кредитнаго рубля на берлинской биржѣ въ началѣ іюня (до 210 марокъ за 100 р.), только что передъ тѣмъ пріобрѣтенныя капиталистами государственныя конвертированныя 2-й серіи облигаціи упали до 91 1/2 и даже 90%,-- значитъ, тотъ, кто по обстоятельствамъ былъ принужденъ продать ихъ въ тѣ дни, продалъ ихъ съ убыткомъ противъ той цѣны, какую заплатилъ за нихъ при подпискѣ.

-----

   Мѣры, направленныя къ сліянію балтійскихъ губерній, охватываютъ постоянно все шире существующій въ Остзейскомъ краѣ строй. Введеніе общихъ судебныхъ установленій въ томъ краѣ должно совершиться еще въ нынѣшнемъ году. Въ дополненіе общей судебной реформы предстоитъ преобразованіе и крестьянскихъ учрежденій судебно-административнаго характера: упраздненіе такъ называемыхъ уѣздныхъ судовъ, административныя обязанности которыхъ будутъ раздѣлены между приходскими судами и губернскимъ управленіемъ, а также преобразованіе приходскихъ судовъ. Эти послѣдніе имѣли доселѣ составъ коллегіальный, а именно судъ приходскій состоялъ изъ засѣдателей отъ крестьянъ и предсѣдателя по выбору дворянства; взамѣнъ этого, будутъ единоличные приходскіе судьи, назначаемые министерствомъ юстиціи, по соглашенію съ губернаторомъ.
   Относительно самаго назначенія персонала общихъ судебныхъ установленій сдѣлалось извѣстнымъ, что отдано будетъ рѣшительное предпочтеніе уроженцамъ русскихъ губерній. Газеты сообщали, что министерствомъ юстиціи сдѣланъ былъ циркулярный запросъ членамъ судовъ во внутреннихъ губерніяхъ, не пожелаютъ ли они перейти въ суды Балтійскаго края. Сверхъ того, сообщается, что въ истекшемъ мѣсяцѣ засѣдали въ Петербургѣ предводители дворянства, вызванные изъ остзейскихъ губерній въ коммиссію, которая обсуждаетъ преобразованіе самыхъ дворянскихъ учрежденій въ томъ краѣ. Предводители, какъ извѣщаютъ, рѣшительно высказались противъ измѣненій въ устройствѣ дворянскихъ учрежденій, но и по отъѣздѣ ихъ изъ Петербурга коммиссія продолжала обсужденіе этого вопроса.
   Далѣе, составляется предположеніе о перемѣнахъ въ городскомъ устройствѣ прибалтійскихъ губерній, и въ особенности въ порядкѣ производства городскихъ выборовъ. Рижскій Вѣстникъ усиленно продолжаетъ свою агитацію въ смыслѣ лишенія такъ называемыхъ "литератовъ" права участія въ городскихъ выборахъ и представительствѣ. При преобразованіи городскихъ учрежденій, какъ сообщаютъ, будетъ установлена обязательность русскаго языка въ дѣлопроизводствѣ этихъ общественныхъ учрежденій. Устраненіе литератовъ помянутая газета основываетъ на такомъ соображеніи, что литераты, "не будучи связаны почти ничѣмъ съ городскимъ обществомъ, тѣмъ не менѣе, захватили въ свои руки городское представительство и направляютъ городскія дѣла не къ пользѣ и ко благу городскаго населенія, а въ интересахъ балтійской партіи, къ которой почти всѣ они принадлежатъ". Оставимъ въ сторонѣ "балтійскую партію", тѣмъ болѣе, что она вовсе не существуетъ, а существуютъ просто нѣмцы, которымъ невозможно не быть нѣмцами, какъ бы даже они ни стали отпираться отъ "балтійской партіи". Вѣдь, не назначать же ихъ въ члены новыхъ балтійскихъ судовъ, хотя бы литераты эти имѣли юридическое образованіе и ни въ чемъ административно-неодобряемомъ замѣшаны не были. Но замѣчательно, что русская рижская газета, требуя устраненія литератовъ отъ участія въ городскомъ представительствѣ на томъ основаніи, что они "не связаны почти ничѣмъ съ городскимъ обществомъ", дѣлаетъ затѣмъ слѣдующую оговорку: "разумѣется, это не избавило бы совершенно городское представительство отъ вліянія литератовъ, многіе изъ которыхъ имѣютъ право на участіе въ выборахъ въ качествѣ домовладѣльцевъ, собственниковъ промышленныхъ предпріятій" и т. д.; но газета утѣшаетъ себя, что, все-таки, число литератовъ уменьшилось бы. Спрашивается, какіе же это литераты -- домовладѣльцы и промышленники? А, между тѣмъ, разсужденія Рижскою Вѣстника грѣшатъ недостаткомъ не логики, но просто откровенности. Вмѣсто того, чтобы писать прямо, что надо бы вообще устранить всѣхъ образованныхъ нѣмцевъ отъ участія въ городскомъ представительствѣ, такъ какъ необразованные, оставшись одни, были бы податливѣе, пускаются въ ходъ завѣдомо фальшивыя иносказанія, которыя противны, такъ какъ смыслъ ихъ вполнѣ ясенъ какъ для одной, такъ и для другой стороны, а, между тѣмъ, продолжаетъ процвѣтать какой-то нелѣпый провинціально-дипломатическій языкъ.
   Мы никогда не стояли за сохраненіе остзейскихъ привилегій,-- напротивъ, мы всегда высказывали убѣжденіе, что сословное образованіе всѣхъ особенныхъ учрежденій того края совсѣмъ устарѣло, не соотвѣтствуетъ справедливости и должно уступить мѣсто общерусскому (и общеевропейскому) безсословному строю. Конечно, можно бы спросить: насколько исполненіе такой задачи соотвѣтствуетъ тому общему направленію, какое преобладаетъ въ настоящее время? Яркимъ признакомъ неполнаго соотвѣтствія въ этомъ случаѣ представляется то обстоятельство, что именно наименѣе раціональное изъ всѣхъ сословныхъ учрежденій въ Балтійскомъ краѣ -- вотчинная полиція помѣщиковъ -- будетъ сохранено. Но и по отношенію къ этому учрежденію не мы принадлежимъ къ "балтійской партіи".
   А, все-таки, есть вещи, которыя намъ кажутся преувеличеніями, не могущими принести никакой пользы. Мы совершенно понимаемъ и привѣтствуемъ все, что направлено къ освобожденію балтійскаго населенія отъ юридическаго преобладанія дворянства въ управленіи и судѣ (начиная съ вотчинной полиціи). Затѣмъ мы сознаемъ и ту задачу, которая заключается въ постановкѣ государственнаго мѣстнаго дѣлопроизводства и государственнаго преподаванія на языкѣ государственномъ. Но все, что идетъ далѣе, напримѣръ, назначеніе въ члены судовъ только русскихъ, передѣлка городскаго избирательства съ цѣлью ослабленія какой-то партіи, обязательность совѣщаній въ магистратахъ нѣмцевъ-ремесленниковъ на невозможномъ псевдо-русскомъ языкѣ, а тѣмъ болѣе обязательность составленія на томъ же языкѣ, или на импровизируемыхъ его діалектахъ, обѣденныхъ картъ въ балтійскихъ ресторанахъ.-- все это и тому подобное приводитъ насъ къ нѣкоторому недоразумѣнію. Прежде всего, мы хотѣли бы, чтобы кто-нибудь потрудился объяснить, какая во всемъ этомъ нужда и какая ожидается отъ всего этого реальная польза? Совершенно понятно, что балтійскій нѣмецъ, состоящій на государственной службѣ, обязанъ будетъ говорить и писать по-русски, и, притомъ, правильно, хотя въ то самое николаевское время, которое Гражданинъ постоянно ставитъ идеаломъ для нынѣшняго, полные генералы изъ нѣмцевъ говорили не въ рижскомъ магистратѣ, а въ военномъ совѣтѣ въ Петербургѣ на языкѣ гораздо менѣе правильномъ, чѣмъ даже языкъ названнаго изданія. Но какое дѣло государству до обѣденныхъ картъ, хотя бы даже до протоколовъ, составляемыхъ магистратскими нѣмцами?
   Скажутъ, здѣсь одно -- для удобства мѣстныхъ русскихъ, а другое -- для проведенія общаго принципа господства государственнаго языка. Но въ томъ-то и дѣло, что тамъ, гдѣ населеніе, за исключеніемъ незначительнаго процента, не русское,-- ни безусловное удобство для русскихъ, ни безусловное господство русскаго языка все равно осуществляемы быть не могутъ. Какое же удобство въ варварски написанныхъ прейсъ-курантахъ и счетахъ, и хотя бы протоколахъ, когда русскому, все равно, при всѣхъ сношеніяхъ съ мѣстнымъ населеніемъ надо будетъ прибѣгать къ нѣмецкому языку? Къ чему русскій, который, придя къ портному и булочнику и по необходимости говоря съ ними no-нѣмецки, будетъ требовать, чтобы тѣ же портной и булочникъ, собравшись въ магистратѣ, непремѣнно излагали дѣловыя рѣшенія на русскомъ языкѣ?
   Раціональныя, осуществимыя и полезныя требованія въ отношеніи государственнаго единства и господства государственнаго языка должны непремѣнно быть впередъ обусловлены извѣстнымъ предѣломъ. Если же идти въ этомъ направленіи безъ сознаннаго впередъ и твердо установлена наго предѣла, то это значитъ вдаваться въ нескончаемое и совершенно безплодное дѣло. Для государственнаго единства отъ такой безпредѣльности можетъ быть только вредъ, такъ какъ ничто не создаетъ столь ѣдкаго раздраженія, какъ ежеминутные, хотя бы булавочные уколы. Все равно, всѣхъ нѣмцевъ, леттовъ и эстовъ невозможно превратить въ великоруссовъ, а гораздо лучше имѣть ихъ довольными, чѣмъ поголовно-раздраженными. Тутъ не поможетъ никакая провинціальная дипломатія, разсчитанная на то, чтобы вбить клинъ между нѣмцами, съ одной стороны, латышами и эстами -- съ другой. Во-первыхъ, всѣ эти три элемента, помимо розни экономической, имѣютъ и взаимную связь, которая представляется вѣрою, привязанностью къ краю и нѣкоторымъ недовѣріемъ къ прошлымъ административнымъ элементамъ. Во-вторыхъ, при отсутствіи того "предѣла", о которомъ мы упомянули, вслѣдъ за мѣрами противъ нѣмцевъ "балтійской партіи" непремѣнно должны будутъ явиться дальнѣйшія мѣры и противъ летто-эстонской "балтійской партіи", иначе какой же былъ бы выигрышъ отъ смѣны нѣмецкаго характера края эстонско-латышскимъ характеромъ?
   Есть только одинъ элементъ, который можетъ извлекать пользу изъ отсутствія ясно установленной цѣли и впередъ назначеннаго предѣла въ мѣрахъ объединительныхъ и въ заботахъ о господствѣ государственнаго языка. Этотъ элементъ представляется тою многочисленною арміей мелкихъ должностныхъ лицъ, которыя въ неопредѣленности и неисполнимости требованій, какъ въ мутной водѣ, станутъ отыскивать неисчерпаемаго для себя улова. Выгоду извлекутъ и тѣ "мѣстные дѣятели", которые въ качествѣ корреспондентовъ и разнаго рода "писателей" крючниковъ будутъ подбирать всякую ветошь, въ видѣ неправильно написаннаго счета, отсутствія на праздникѣ, непринятія участія въ подпискѣ и т. п., и представлять ее на тѣ рынки, гдѣ она требуется, въ видѣ умышленнаго подвоха, плода враждебной интриги и т. д. Всякій, конечно, хочетъ жить и хочетъ для себя удобствъ. Но удобства послѣдней категоріи несомнѣнно предпочтительнѣе удобства спокойнаго быта для всего населенія,-- понятно, насколько удобства эти не противорѣчатъ дѣйствительнымъ, но не призрачнымъ государственнымъ интересамъ.
   Наши законы, воспрещая сговоры между рабочими, не знаютъ также и объ уговорахъ между обществомъ или частными представителями разныхъ родовъ промышленности съ цѣлью "регулированія" цѣнъ, обезпеченія сбыта и т. д. Между тѣмъ, на практикѣ соглашенія этого рода во только установились, но и признаются правительствомъ, отчасти имъ утверждаются (какъ тарифныя соглашенія желѣзно дорожныхъ обществъ), отчасти даже принимаются къ свѣдѣнію при выработкѣ законодательно-экономическихъ мѣръ (какъ заявленія желѣзно-дорожныхъ съѣздовъ, съѣздовъ горнозаводчиковъ), наконецъ, допускаются и въ такомъ случаѣ, когда соглашенія эти прямо направлены къ ограниченію конкурренціи и къ возвышенію цѣнъ. Къ этой послѣдней категоріи принадлежатъ съѣзды сахарозаводчиковъ, съ установляемыми ими синдикатами, и съѣзды представителей обществъ страхованія. Замѣчаніе наше, впрочемъ, нисколько не клонится къ ограниченію такой свободы соглашеній между представители капитала, а лишь къ тому, что признаніе подобныхъ соглашеній логически предполагало бы и свободу уговоровъ между представителями другаго фактора производительности, именно -- труда, съ тѣмъ, конечно", чтобы такіе уговоры носили на себѣ характеръ мирный и непринудительный.
   Съѣзды представителей страховыхъ обществъ до самаго послѣдняго времени были именно ни чѣмъ инымъ, какъ органами для ограниченія конкурренціи въ страховомъ дѣлѣ и установленія настоящихъ стачекъ между обществами съ цѣлью поддержанія, а частью и возвышенія существующихъ страховыхъ премій. Оттого, публика нисколько не выигрывала отъ постепеннаго размноженія такихъ обществъ, или если выигрывала, то только въ томъ смыслѣ, что виды страхованія постепенно разнообразились: за страхованіемъ недвижимыхъ имуществъ явились страхованія движимости, потомъ капиталовъ и доходовъ, земледѣльческихъ продуктовъ, наконецъ, страхованіе отъ несчастныхъ случаевъ на желѣзныхъ дорогахъ. Но самыя преміи не уменьшились и страхователи напрасно угрожали какому либо правленію, что перейдутъ въ другое общество, такъ какъ и въ томъ обществѣ, къ силу стачки, съ нихъ не могли взять дешевле.
   Такимъ образомъ, страховыя общества успѣли захватить въ свою пользу всю выгоду пониженія казенной пошлины со страхованія, произведеннаго закономъ 1868 года. До того года пошлина взималась къ размѣрѣ 25 коп. съ каждой тысячи рублей оцѣнки имущества (сверхъ того, существовалъ еще городской сборъ въ 75 коп. съ 1,000 рублей оцѣни). Законъ 1868 года оставилъ страхованіе подлежащимъ лишь казенной пошлинѣ въ размѣрѣ 5 коп. съ 1,000 рублей оцѣнки, но пониженіемъ этимъ, въ силу конвенцій, воспользовались, главнымъ образомъ, самыя общества. Подъ вліяніемъ расходовъ, вызванныхъ послѣднею войной, законъ 1878 года снова возвысилъ казенную пошлину со страхованія, и, притомъ, въ размѣрѣ 75 коп. съ каждой тысячи рублей оцѣнки. Такое возвышеніе доставляетъ казнѣ ежегодно нѣсколько милліоновъ рублей, является въ высшей степени анти-экономическимъ въ такой странѣ, гдѣ пожары разоряютъ вдругъ цѣлые города. Такъ, нынѣшнимъ лѣтомъ сгорѣлъ городъ Острогъ (Вол. губ.). Страховыя преміи столь высоки, что въ мелкихъ и бѣдныхъ городахъ владѣльцы часто не имѣютъ возможности оплачивать сбора, по малодоходности строеній, и, въ случаѣ пожара, разоряются окончательно.
   Введеніе закона 1878 года могло бы отозваться на сокращеніи страхованія вслѣдствіе возвышенія премій. Возвышеніе, дѣйствительно, и произошло, но не на всю сумму увеличенія налога. Причиною тому была конкурренція -- не между страховыми компаніями, конечно, но между ними и городскими и земскими обществами взаимнаго страхованія, которыя въ 1878 году успѣли возникнуть во многихъ мѣстностяхъ. Въ виду этой конкурренціи, страховыя компаніи и не возвысили своихъ премій на весь размѣръ увеличенія пошлины, а часть ея приняли на себя, но затѣмъ продолжали поддерживать высоту премій своими соглашеніями. Однако, постепенное развитіе обществъ взаимнаго страхованія болѣе и болѣе являлось въ этомъ дѣлѣ новымъ и важнымъ регуляторомъ. Повсюду, гдѣ общества взаимнаго страхованія существуютъ, страховыя компаніи принуждены были понизить свои преміи, стараясь вознаграждать себя высокою цѣной въ другихъ мѣстностяхъ. Въ общемъ результатѣ, однако, страхованіе и въ самыхъ компаніяхъ клонится нынѣ къ пониженію премій.
   Такъ, на съѣздѣ представителей страховыхъ обществъ, происходившемъ нынѣшнею весной, заявлено было, что за 1888 годъ итогъ премій въ 14 акціонерныхъ обществахъ страхованія составилъ менѣе 32 милл. рублей, между тѣмъ какъ въ 1883 году онъ равнялся слишкомъ 34 1/2 милл. рублей, между тѣмъ какъ цѣна застрахованныхъ имуществъ въ 1888 году была значительно выше. Замѣтимъ, что относительная тягость казеннаго налога не уменьшается съ пониженіемъ премій, но, наоборотъ, возростаетъ, такъ какъ налогъ взимается пропорціонально не суммѣ премій, но суммѣ оцѣнокъ. Такъ какъ акціонерныя страховыя общества, оставаясь въ стачкѣ, понижаютъ преміи только тамъ, гдѣ учреждено взаимное страхованіе, а въ другихъ мѣстностяхъ держатъ высокія цѣны, то было бы весьма полезно освободить взаимное страхованіе отъ всякаго казеннаго налога. На логъ съ взаимнаго страхованія самъ по себѣ несправедливъ, такъ какъ противорѣчитъ основному правилу финансовой науки, что обложенію можетъ подвергаться только частный доходъ, причемъ и косвенные налоги разсчитываются такъ, чтобы производители обложенныхъ предметовъ или операцій уплачивали налогъ изъ чистаго дохода (напримѣръ, оцѣночный и раскладочный сборы), или, внося налогъ изъ валоваго дохода (акцизы), могли бы, все-таки, получить чистую прибыль. Взаимное страхованіе, между тѣмъ, прямо разсчитано на отсутствіе всякаго чистаго дохода: по мѣрѣ того, какъ оказывалась въ каждомъ обществѣ взаимнаго страхованія чистая прибыль, страховыя преміи должны быть настолько же понижаемы. Гдѣ же основаніе для взиманія налога съ взаимныхъ страхованій?
   Нынѣшній съѣздъ представителей акціонерныхъ страховыхъ обществъ занимался не общимъ вопросомъ о высотѣ премій, но нѣкоторыми спеціальными вопросами: о перестраховкѣ заграничной, о классификація городовъ по степени представляемой ими безопасности относительно пожаровъ и объ установленіи, по полосамъ имперіи, тарифовъ для сельско-хозяйственнаго страхованія. Какъ извѣстно, акціонерныя страховыя общества перестраховываютъ часть принимаемой ими на страхъ суммы -- взаимно между собою, и часть -- въ заграничныхъ страховыхъ учрежденіяхъ. Страховое дѣло, какъ разсчитанное на данныхъ опыта, въ общемъ имѣетъ доходъ вполнѣ обезпеченный и весьма значительный, вслѣдствіе чего казна, обладающая многочисленными имуществами, вовсе ихъ и не страхуетъ, такъ какъ ей пришлось бы платить премій на большую сумму, чѣмъ сколько, по даннымъ опыта, она рискуетъ потерять отъ пожаровъ. И вотъ наши страховыя общества, разсматривая и сами страхованія какъ налогъ, пришли къ мысли -- освободиться, насколько возможно безъ риска, отъ части того налога, какой для нихъ самихъ представляетъ перестраховка въ заграничныхъ учрежденіяхъ. Мысль -- въ томъ, чтобы возможно большая часть той суммы, какая идетъ на перестраховку за границей, оставалась въ Россіи, и выгода при этомъ та, что перестраховка между обществами въ Россіи -- взаимная, между тѣмъ какъ заграничныя общества не перестраховываютъ въ русскихъ. Обсуждалось такое предположеніе, чтобы почти половину, а именно 40 процентовъ общей суммы по перестраховкамъ за границею, раздѣлить между 14 русскими страховыми обществами.
   Затрудненіе при этомъ заключается въ неравной солидности и осторожности веденія дѣла разными русскими обществами. Предпріятія наиболѣе солидныя опасаются принимать въ перестраховку имущества, застрахованныя провинціальными обществами, изъ которыхъ нѣкоторыя допускаютъ слишкомъ высокія оцѣнки и страхуютъ, не удостовѣрясь въ условіяхъ опасности, какой имущества могутъ быть подвержены. Возникло также предположеніе объ учрежденіи новаго центральнаго общества, спеціально назначеннаго для перестрахованія, съ тѣмъ, чтобы существующія общества обратили на учрежденіе этого новаго предпріятія часть своихъ резервныхъ капиталовъ. Что касается классификаціи городовъ для установленія высоты страховыхъ премій соотвѣтственно степени безопасности, а также классификаціи губерній, на томъ же основаніи, для опредѣленія премій по страхованію зерновыхъ запасовъ и скота, то оказалось, что имѣющіяся въ распоряженіи обществъ статистическія данныя слишкомъ общи и потому не могутъ служить основаніемъ для такой классификаціи, а потому дѣло это отложено до собранія данныхъ болѣе спеціальныхъ. Однако, какъ сообщаютъ газеты, теперь же рѣшено возвысить вообще преміи по страхованію хлѣба, скота и деревянныхъ строеній въ губерніяхъ сѣверо-западныхъ, такъ какъ за послѣдніе годы общества, вслѣдствіе частыхъ пожаровъ или несоразмѣрныхъ оцѣнокъ, въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ того края не только не имѣли барыша, но понесли потери. Общества должны были имѣть въ виду, что казна уже нѣсколько десятковъ лѣтъ тому назадъ перестала принимать въ обезпеченіе подрядовъ еврейскіе деревянные дома въ сѣверозападномъ краѣ, такъ какъ дѣйствительная ихъ цѣнность постоянно оказывалась ниже оцѣнокъ. Но дѣло въ томъ, что и агенты страховыхъ обществъ не всѣ благонадежны.

-----

   До половины прошлаго мѣсяца извѣстія объ урожаѣ были, въ общемъ, крайне неутѣшительны. Въ юго-западныхъ, степныхъ и поволжскихъ губерніяхъ, а частью и въ центральныхъ, озими считались пропавшими, и на югѣ онѣ пропали окончательно. Суровая и малоснѣжная зима, а съ весны засуха представили самыя неблагопріятныя условія. Засуха вредила и яровымъ хлѣбамъ, но съ двадцатыхъ чиселъ іюня стали получаться свѣдѣнія успокоительныя, вслѣдствіе выпадавшихъ въ нѣкоторыхъ полосахъ обильныхъ, хотя и рѣдкихъ дождей. Въ восточныхъ губерніяхъ дѣло еще могло поправиться, но въ южныхъ уже надѣялись, въ совокупности, только на средній урожай, а въ западныхъ не имѣли и этой надежды. Урожаи двухъ послѣднихъ лѣтъ были такъ обильны, что, несмотря на колоссальный вывозъ хлѣба за границу, остались еще большіе запасы, такъ что количество хлѣба на вывозъ и въ нынѣшнемъ году не упадетъ сразу слишкомъ низко. Но самый спросъ за границу несомнѣнно уменьшится. Картина въ нынѣшнемъ году представляется прямо обратная прошлогодней. Не только большой урожай у насъ, но и неурожай въ значительной части Европы вызвалъ чрезвычайный отпускъ изъ Россіи, который продолжался и въ первые пять мѣсяцевъ текущаго года. За эти, пять мѣсяцевъ вывезено изъ Россіи хлѣба 148 мил. пудовъ, такъ что я въ прошломъ году, за тотъ же періодъ, было отпущено только на около 20 мил. пуд. больше, а именно 168 мил". пуд. Но это -- еще послѣдствіе прошлогоднихъ условій. Въ нынѣшнемъ же году неурожай или (самое лучшее, чего можно ожидать) близкій къ среднему урожай въ Россіи, а въ Америкѣ, во Франціи, въ Германіи (кромѣ Пруссіи) и Англіи урожай хорошъ. Нѣкоторое возвышеніе цѣнъ на хлѣбъ уже произошло, и, притомъ, такъ, что въ нѣкоторыхъ внутреннихъ пунктахъ цѣны уже сравнялись съ существующими въ портахъ, а отчасти даже превзошли послѣднія. Цѣны регулируютъ торговлю, и если бы вліяніе цѣнъ сказывалось тотчасъ повсемѣстно, то и самыя колебанія ихъ могли бы быть лишь незначительны, такъ какъ малѣйшее возвышеніе цѣны въ одномъ пунктѣ тотчасъ вызывало бы приливъ туда продукта. При безусловномъ дѣйствіи этого фактора нельзя было бы опасаться, что мы будемъ продолжать вывозить хлѣбъ за границу въ то время, какъ нѣкоторыя мѣстности въ самой странѣ будутъ голодать.
   Но въ дѣйствительности торговое движеніе не мѣняетъ своего направленія по первому указанію того барометра, какой представляютъ цѣны. Всѣ главныя средства и силы хлѣбной торговли направлены именно къ вывозу: въ этомъ направленіи дѣйствуютъ сильные экспортерскіе дома, съ многочисленнымъ составомъ коммиссіонеровъ скупщиковъ, пониженные тарифы по перевозкѣ къ портамъ, ссуды подъ хлѣбъ на дорогахъ, работающихъ для вывоза, обширные склады въ портахъ, наконецъ, завязанныя уже отношенія между производителями, коммиссіонерами и торговыми домами. Все это дѣлаетъ, что, при равенствѣ цѣнъ и разстоянія, хлѣбъ изъ урожайной мѣстности предпочтительно будетъ продолжать свое теченіе къ пункту портовому, чѣмъ измѣнять это направленіе, обращаясь къ пункту внутреннему. Въ концѣ-концовъ, значительная разность въ цѣнахъ или уменьшеніе спроса въ портахъ, конечно, сдѣлаетъ свое; но, въ промежуткѣ, нѣкоторыя мѣстности неурожайныя могутъ, все-таки, очутиться въ трудномъ положеніи. Мы говоримъ теперь, конечно, не о помощи тѣмъ, кому будетъ не на что купить хлѣба, хотя бы онъ и не былъ дорогъ. Помощь этого рода относится уже къ продовольственному дѣлу, которое лежитъ на попеченіи земствъ. Мы разсуждаемъ лишь объ устраненіи такой возможности, что продолжающійся отпускъ хлѣба за границу явился бы препятствіемъ и для земствъ въ закупкѣ зерна для раздачъ въ ссуду. Подъ вліяніемъ этого опасенія, въ печати уже упоминалось о такой мѣрѣ, какъ временное воспрещеніе вывоза хлѣба изъ страны. Намъ подобная мѣра, въ прежнее время нерѣдко практиковавшаяся въ Европѣ, представляется одновременно и слишкомъ энергичною, и вмѣстѣ недостаточною. Внезапное воспрещеніе вывоза произвело бы полную пертурбацію въ торговлѣ, вызвало бы банкротства, поставило бы въ затруднительное положеніе пограничныя, наприм., съ Пруссіей, мѣстности, которымъ нѣтъ иного исхода, какъ продавать хлѣбъ за границу. И, вмѣстѣ съ тѣмъ, запрещеніе вывоза, все-таки, повліяло бы на торговлю только общимъ образомъ: побудило бы многихъ производителей и торговцевъ къ пріостановкѣ продажъ и понизило бы цѣны, но не облегчило бы подвозъ хлѣба въ мѣстности, наиболѣе нуждающіяся.
   Намъ кажется, что, вмѣсто этой мѣры, можно было бы принять другую, болѣе спеціальную и болѣе дѣйствительную, пользуясь недавно изданнымъ закономъ о тарифномъ надзорѣ. Въ силу этого закона, правительство имѣетъ право производить въ тарифахъ желѣзныхъ дорогъ измѣненія и независимо отъ почина или согласія желѣзно-дорожныхъ обществъ. И такъ, вмѣсто того, чтобы воспрещать вывозъ хлѣба за границу, правительство, руководствуясь своими свѣдѣніями, какія именно мѣстности наиболѣе нуждаются въ продовольствіи и въ какихъ торговыхъ пунктахъ имѣются наибольшіе запасы хлѣба, могло бы дѣлать распоряженія о временномъ значительномъ пониженіи цѣнъ на перевозку хлѣбныхъ грузовъ въ прямомъ сообщеніи изъ послѣднихъ въ первыя. Пониженія эти могли бы быть допускаемы даже въ размѣрѣ положительно убыточномъ для частныхъ дорогъ, но съ тѣмъ, что вся недоплата по перевезенному въ теченіе нужнаго времени въ опредѣленныя мѣстности хлѣбу, противъ обыкновенныхъ тарифовъ, будетъ исчислена особою суммой, и сумма эта будетъ зачтена въ уплату суммъ, слѣдующихъ казнѣ отъ желѣзно-дорожныхъ обществъ, возвратомъ, въ счетъ облигаціоннаго капитала и ссудъ.
   Уменьшая, такимъ образомъ, ожидаемыя современенъ, но до нѣкоторой степени, все-таки, проблематическія поступленія съ желѣзно-дорожныхъ обществъ въ казну, послѣдняя ничего бы не теряла, такъ какъ предупредила бы такимъ образомъ экономическое разореніе и податную несостоятельность цѣлыхъ мѣстностей на нѣсколько лѣтъ, а также и несостоятельность земства, какая можетъ быть результатомъ закупокъ хлѣба по высокимъ цѣнамъ и неисправнаго поступленія платежей съ крестьянъ въ возвратъ выданныхъ имъ хлѣбомъ ссудъ. Предлагаемая мѣра имѣла бы то достоинство, что обусловливала бы прямое и спеціальное облегченіе для снабженія хлѣбомъ мѣстностей, наиболѣе нуждающихся. Цѣны его въ такихъ мѣстностяхъ, конечно, были бы, все-таки, выше обыкновенныхъ, а значительное удешевленіе провоза дало бы сильный толчокъ торговлѣ хлѣбомъ, побуждая ее реализовать барыши одновременно на возвышенныхъ цѣнахъ и дешевизнѣ провоза. Возьмемъ для примѣра цѣпы на рожь, бывшія въ двадцатыхъ числахъ мая, когда уже явились опасенія за урожай. Если рожь стоила въ то время въ Ригѣ 50 коп. пудъ, а въ Ельцѣ 58 коп., то эта разница въ 8 коп. уже была бы достаточна для покрытія перевозки пуда ржи по желѣзнымъ дорогамъ на 640 верстъ, предполагая перевозку по 1/80.
   Что же касается потери казны на снесеніе съ итога долговъ желѣзныхъ дорогъ суммъ, исчисленныхъ за временную перевозку хлѣба по пониженному тарифу, то, повторяемъ, польза для казны въ охранѣ цѣлыхъ уѣздовъ, а, можетъ быть, и губерній, отъ податной несостоятельности была бы совершенно реальная, а убытокъ -- въ значительной степени условный. Еще если бы желѣзныя дороги должны были навсегда или на очень продолжительные сроки оставаться во владѣніи компаній, то общія цифры ихъ долговъ казнѣ могли бы имѣть значеніе безусловное, такъ какъ можно было бы надѣяться, что, съ одной стороны, самое развитіе движенія, съ другой -- большая строгость въ требованіи уплатъ могли бы повести къ полученію всего итога тѣхъ долговъ полностью. Но, вѣдь, въ принципѣ рѣшенъ выкупъ частныхъ дорогъ; для выкупа нѣкоторыхъ изъ нихъ срокъ уже наступилъ, для другихъ наступаетъ въ ближайшіе годы. При такомъ выкупѣ полученіе лежащихъ на каждой дорогѣ долговъ представляетъ собой нѣчто условное. Положимъ, дорога имѣетъ протяженія 500 верстъ, акціонерный капиталъ составленъ изъ 100 тысячъ акцій по 100 р. Считая цѣнность самаго пути, зданій и подвижнаго состава въ 50 т. р. съ версты, это составитъ вмѣстѣ съ акціонернымъ капиталомъ 12 1/2 мил. р. Теперь, если неуплаченная часть облигаціоннаго капитала и невозвращенныя еще ссуды превышаютъ назвинную сумму, то превышеніе это уже не обезпечено ничѣмъ. Какъ бы то ни было, безусловное воспрещеніе вывоза хлѣба за границу могло бы гораздо сильнѣе отразиться на интересахъ самыхъ желѣзныхъ дорогъ, чѣмъ сохраненіе для нихъ заграничнаго вывоза съ созданіемъ перевозки во внутреннія мѣстности по пониженному тарифу, такъ какъ эта послѣдняя явилась бы новою операціей, на которую желѣзныя дороги и не разсчитывали.
   Газеты сообщаютъ нѣсколько свѣдѣній о внесенномъ на разсмотрѣніе государственнаго совѣта проектѣ правилъ о переселеніи крестьянъ изъ внутреннихъ губерній на казенныя земли въ Западной Сибири. Въ основаніе проекта положено испрошеніе правительственнаго разрѣшенія крестьянами", которые захотятъ переселяться. Переселенцамъ, которые получили такое разрѣшеніе, будутъ предоставляться льготы въ податяхъ и отбываніи воинской повинности и удешевленіе проѣзда, а, сверхъ того, но только въ видѣ, исключеній, пособіе и ссуды. На веденіе всего переселенческаго дѣла предполагается ассигновывать ежегодно по 120 т. р., и изъ этой суммы обращать собственно на пособіе переселенцамъ 80 т. р. Самое же разрѣшеніе будетъ даваться крестьянамъ, хотя бы и не имѣющимъ на то права по закону, но вынуждаемымъ къ тому экономическимъ положеніемъ.
   Естественно, что правительство, предоставляя переселенцамъ казенныя земли въ Тобольской и Томской губерніяхъ, а также льготы и пособія, обусловливаетъ это предварительнымъ своимъ согласіемъ на самое переселеніе. Что средства, назначаемыя ежегодно на пособіе, невелики, это вопросъ возможности для казначейства, и, во всякомъ случаѣ, новый проектъ увеличиваетъ въ нѣсколько разъ средства, отпускавшіяся на переселенческое дѣло доселѣ. Но проектъ этотъ, при осуществленіи, можетъ приносить дѣлу переселенія на востокъ пользы еще гораздо больше, чѣмъ на 80 т. рублей, которые предназначены на непосредственныя пособія, если только проектируемая организація будетъ, разумѣется, въ смыслѣ неисключительномъ, то-есть въ такомъ, что крестьяне, переселяющіеся съ разрѣшеніемъ, могутъ, разсчитывать на льготы и пособія, но и переселяющіеся безъ разрѣшенія" хотя и не могутъ разсчитывать на льготы и пособія, однако, будутъ встрѣчать со стороны мѣстныхъ переселенческихъ чиновниковъ помощь въ полезныхъ указаніяхъ и не лишатся безусловно права на отводъ имъ казенныхъ земель тамъ, гдѣ это окажется возможнымъ. Въ противномъ случаѣ" то-есть если бы предоставленіе льготъ и пособій переселяющимся съ разрѣшенія сопровождалось лишеніемъ другихъ переселенцевъ всякаго содѣйствія переселенческаго управленія, и, пожалуй, еще стѣснительными мѣрами внутри имперіи, то новыя правила, по справедливости, заслуживали бы уже гораздо меньше сочувствія.
   По имѣющимся свѣдѣніямъ, ежегодно переселяется въ пріуральскія и зауральскія губерніи около 40 тысячъ крестьянъ, и большинство, конечно, безъ разрѣшенія. Никакія стѣснительныя мѣры не могутъ остановить бѣгства людей, которымъ на прежнихъ мѣстахъ невозможно кормиться; стѣсненія могли бы только умножить сумму страданій. Затѣмъ, уже по прибытіи такихъ "нелегальныхъ" переселенцевъ, положимъ, въ Сибирь, отказъ имъ со стороны переселенческихъ чиновниковъ въ указаніяхъ и нѣкоторой защитѣ представлялъ бы, очевидно, ничѣмъ не оправдываемое равнодушіе; а, наконецъ, и безусловное недопущеніе ихъ къ пользованію свободными казенными землями являлось бы малораціональнымъ въ виду безплодности огромныхъ пространствъ казенныхъ владѣній. Въ Соединенныхъ Штатахъ, когда населеніе тамъ еще не достигло нынѣшней цифры" правительства штатовъ отводили земли поселенцамъ на самыхъ широкихъ условіяхъ уплаты. Замѣтимъ еще, что стѣсненіе всего переселенческаго движенія на востокъ, на одномъ томъ основаніи, что переселенцамъ "легальнымъ" предоставлялось бы отъ казны прямое пособіе въ 80 т. руб. въ годъ, не оправдывалось бы и самыми размѣрами этого пособія. Иными словами, небольшая помощь, какая бы оказывалась меньшинству переселенцевъ, не оправдывала бы стѣснительныхъ мѣръ противъ массы переселенцевъ.
   И такъ, предполагаемую организацію переселенія слѣдовало бы понимать въ смыслѣ прямого правительственнаго воспособленія, подъ условіемъ правительственнаго же разрѣшенія, но съ тѣмъ, чтобы и всѣ прочіе переселенцы не лишались права на содѣйствіе въ указаніяхъ, въ нѣкоторой защитѣ въ случаяхъ бѣдствій, а также и на отводъ казенной земли тамъ, гдѣ ея имѣется болѣе, чѣмъ необходимо для средняго числа переселенцевъ, ежегодно получающихъ предварительное разрѣшеніе.
   Въ обоихъ дѣлахъ, о которыхъ говорилось выше, именно въ регулированіи снабженія хлѣбомъ мѣстностей нуждающихся и въ помощи переселенію, выступаетъ на первомъ планѣ правительственная иниціатива и нѣкоторая сопряженная съ нею регламентація въ сферѣ экономической народной жизни. Но изъ того, что такая иниціатива можетъ быть полезна и даже необходима, еще никакъ не слѣдуетъ, что регламентація полезна для всякихъ функцій, потребностей и призваній. Въ печати нашей замѣтна нынче склонность къ преувеличеніямъ въ эту сторону. А, между тѣмъ, именно у насъ усиленіе регламентаціи, говоря вообще, менѣе желательно, чѣмъ гдѣ-либо, потому что ея и доселѣ было слишкомъ много, а, сверхъ того, еще и потому, что въ другихъ мѣстахъ каждая отрасль администраціи, снабженная извѣстными полномочіями, менѣе чѣмъ у насъ способна сама преувеличивать ихъ пространство и примѣнять ихъ по собственному толкованію ихъ буквы. Самый выдающійся въ этомъ смыслѣ примѣръ представляютъ полномочія, данныя мѣстнымъ властямъ исключительно съ цѣлью пресѣченія посягательствъ на существующій порядокъ, т.-е. съ цѣлью политическою, а, между тѣмъ, обратившіяся, вслѣдствіе слишкомъ пространнаго ихъ толкованія самими же исполнителями, въ нѣчто похожее на неограниченность власти. Такъ, напримѣръ, тамъ, гдѣ дѣйствуютъ означенныя полномочія, мѣстная власть предъявляетъ къ обывателямъ любыя требованія, основывая ихъ на соображеніяхъ полицейскаго "порядка", и за неисполненіе ихъ можетъ подвергать административнымъ взысканіямъ, которыя были установлены лишь въ видахъ охраненія порядка политическаго. Положимъ, завѣдующій домомъ не исполнилъ требованія полиціи, чтобы къ извѣстному сроку домъ былъ перекрашенъ, или чтобы въ немъ былъ заведенъ рукавъ для поливки улицы изъ водопроводной трубы. Не говора уже о томъ, что преслѣдованіе ослушаній полицейскимъ требованіямъ этого рода не имѣетъ ровно ничего общаго съ тѣмъ охраненіемъ государственной безопасности и общественнаго порядка, для котораго именно и были даны мѣстной административной власти въ нѣкоторыхъ губерніяхъ исключительныя полномочія, но представляется сомнительнымъ даже и то, имѣетъ ли полиція право требовать перекраски домовъ или заведенія рукавовъ для поливки, и нарушаетъ ли неисполненіе такихъ требованій даже и простой полицейскій порядокъ, то-есть условія благочинія? Но именно по самой неопредѣленности того, что собственно относится къ соблюденію порядка, въ смыслѣ благочинія, мѣстная администрація можетъ усмотрѣть въ данномъ случаѣ нарушеніе "порядка", а затѣмъ примѣнить къ этому случаю тѣ полномочія, которыя ей даны съ цѣлью охраненія порядка (въ смыслѣ государственномъ), и затѣмъ примѣнить къ "виновнымъ" мѣру взысканія по своему усмотрѣнію, въ такихъ предѣлахъ, какъ денежный штрафъ до 500 рублей или высылка административнымъ порядкомъ.
   Вотъ въ этомъ-то и состоитъ неудобство преувеличеній въ регламентаціи при такихъ условіяхъ, когда мѣстныя власти сами рѣшаютъ, какъ слѣдуетъ разумѣть букву предоставленныхъ имъ правъ. Коснувшись только мимоходомъ этого весьма важнаго вопроса, не можемъ не указать на необходимость разъясненія центральною административною властью органамъ администраціи низшей, что исключительныя полномочія, предоставленныя послѣдней въ видахъ охраненія безопасности государственной, ни въ какомъ случаѣ не должны быть примѣняемы къ требованіямъ, истекающимъ собственно изъ заботы о соблюденіи обыкновеннаго полицейскаго порядка, какъ-то: условій санитарныхъ, благочинія, благообразія и т. п.
   Повторяемъ, что, вполнѣ признавая пользу и необходимость государственнаго вмѣшательства и посредничества для регулированія нѣкоторыхъ условій, относящихся къ области экономическаго и даже общественнаго быта, необходимо, однако, остерегаться въ этомъ отношеніи преувеличеній. Уже и теперь полицейскія требованія въ городахъ такъ многочисленны и неопредѣленны, что торговый классъ у насъ, въ дѣйствительности, менѣе независимъ отъ администраціи, чѣмъ чиновники. Чиновникъ знаетъ только свое начальство и, притомъ, подлежитъ его требованіямъ только въ извѣстные часы дня и въ такой дѣятельности, отъ которой нисколько не зависятъ собственные его интересы. Ему все равно, согласно или несогласно съ его мнѣніемъ будетъ направлено чужое дѣло, такъ или иначе будетъ написана бумага, а въ остальномъ онъ -- человѣкъ независимый отъ администраціи. Совсѣмъ въ иномъ положеніи находятся торговецъ, промышленникъ, домовладѣлецъ и городской рабочій. Ихъ постоянно окружаетъ масса предписаній и требованій всякаго рода, да и по исполненіи ихъ всѣхъ люди торгующіе, какъ и промышляющіе трудомъ, все-таки, чувствуютъ себя вполнѣ зависимыми, именно потому, что нельзя даже и предвидѣть всѣхъ требованій, возникающихъ изъ заботы о благочиніи. Въ Петербургѣ, наприм., бывали примѣры, что рабочіе должны были отправляться на родину, когда полиція находила, что нѣтъ заработковъ, достаточныхъ для всего наличнаго ихъ, въ данное время, числа.
   А, между тѣмъ, при всей многочисленности существующей уже регламентаціи, въ самой печати нынче безпрестанно возбуждаются вопросы о дальнѣйшемъ еще ея усложненіи безъ всякой положительной надобности. Таково, наприм., предложеніе, заявляемое нѣкоторыми газетами, чтобы не допускать къ занятіямъ въ Россіи иностранныхъ техниковъ безъ особаго экзамена, который бы удостовѣрялъ ихъ знанія. Это такъ-таки и объясняется цѣлью -- оказать покровительство русскимъ техникамъ и, сверхъ того, предупредить несчастія, могущія быть послѣдствіемъ неумѣлости техниковъ иностранцевъ. Но если принять первое изъ этихъ основаній, то тогда слѣдуетъ не допускать къ дѣятельности въ Россіи безъ экзамена въ театральномъ училищѣ и консерваторіяхъ иностранныхъ актеровъ, пѣвцовъ, музыкантовъ, а, пожалуй, и акробатовъ. Это, вѣдь, также представило бы мѣру покровительства для русскаго искусства. Что же касается соображенія втораго, то замѣтимъ, что и теперь иностранцы, какъ и русскіе, не имѣютъ у насъ права производить работы строительныя иначе, какъ если пріобрѣли это право по экзамену. Во всякой же остальной дѣятельности мы и не видимъ, какіе собственно факты могли внушить мысль объ опасности техниковъ иностранныхъ. Ни кукуевская и т. п. катастрофы, ни хотя бы недавніе провалы домовъ въ Москвѣ не могли быть отнесены къ винѣ техниковъ-иностранцевъ или вообще техниковъ не экзаменованныхъ. Если же думаютъ, что русскіе фабриканты, лишенные права приглашать иностранныхъ мастеровъ, станутъ непремѣнно брать, вмѣсто нихъ, русскихъ ученыхъ технологовъ, то этотъ разсчетъ едва ли не ошибоченъ; вмѣсто мастера-иностранца, можно взять и русскаго мастера-самоучку, а технологамъ отъ этого не будетъ прибыли, да и безопасность машинъ, котловъ и т. п. отъ этого еще ничего не выиграетъ. Не мѣшало бы, въ самомъ дѣлѣ, нѣсколько разборчивѣе предъявлять требованія объ осложненіи надзора, опеки и провѣрки.

"Русская Мысль", кн.VII, 1889

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru