Гославский Евгений Петрович
Иванушка и Журавль

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказка в трех картинах.

   

Сказочный Театръ.

ИВАНУШКА и ЖУРАВЛЬ

Сказка въ трехъ картинахъ

Е. Гославскаго.

Изданіе 2-е.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Изданіе Е. В. Лавровой и Н. А. Попова.
1901.

   

Иванушка и Журавль.

Сказка *) въ трехъ картинахъ.

*) По народнымъ сказкамъ.

   Въ сказкѣ дѣйствуютъ: Бабка, жадная, хитрая, носъ крючкомъ, въ общемъ похожая на хищную птицу; Парфенъ -- мужикъ себѣ, какъ мужикъ, борода лопатой, въ рубахѣ, а иногда въ армякѣ; Иванушка, его сынъ, кудрявый паренекъ, почти всегда улыбается, одѣтъ просто но чистенько, въ лапоткахъ; Журавль,-- какъ и слѣдуетъ ему быть: поджарый, долговязый, весь сѣрый, съ клювомъ и ногами почти черными; журавлята его; затѣмъ -- гости Парѳеновы, старѣйшій изъ нихъ весь бѣлый, какъ лунь, другіе -- кто постарше, кто помоложе, какъ мужчины, такъ и женщины; молодцы изъ торговыхъ рядовъ и молодцы съ дубинками изъ журавлиной сумы.

Происходитъ дѣло на задворкахъ деревни, при такой картинѣ: прямо, за плетнемъ, конопляникъ; тамъ и сямъ деревья и кусты; направо видна часть избы Парфена, налѣво -- часть избы бабкиной, съ зава, лейкой; подлѣ нея на веревкѣ сушится бѣлье.

   
   

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

Когда занавѣсъ поднимается, Парфенъ и Бабка сидятъ каждый у своей изСы и разговариваютъ гавъ:

   Парфенъ. Ахъ, бабушка-бабушка, бранишь, да бранишь ты моего Ванюшку: дуракъ, да дуракъ. Оно положимъ, что простонать онъ. Да, вѣдь, отчего простоватъ-то: не отъ доброты-ли? А, вѣдь, доброта, люди говорятъ, не порокъ.
   Бабка. Еще какой порокъ, Парфенушка! Еще какой порокъ-то!
   Парфенъ. Что? Да какъ-же это такъ?
   Бабка, А такъ, что простой да добрый никогда себѣ кубышки по набьетъ.
   Парфенъ. Ну, да, вѣдь, не только же свѣту, что въ кубышкѣ.
   Бабка. Не знаю и другого свѣту. Не знаю и врать по хочу. Докатилась до моей укладочки копеечка -- вотъ мнѣ и тепло, старенькой; а прокатилась мимо, къ кому другому вотъ мнѣ и холодно, сиротливой.
   Парфенъ. Пѣть бабка, не то ты толкуешь. А что до Ивана, такъ не даромъ, я полагаю, молвится: живи просто, проживешь лѣтъ со сто, да -- простому и простится много. Простота да чистота -- половина спасеньи.
   Бабка. Ну, ладно, ладно. Гладь своего дурака по головкѣ: успокоитъ онъ твою старость.
   Парфенъ. Что-жъ, впередъ но видать. (Тутъ входитъ Иванушка). А? Иванушка, успокоишь ты отца на старости лѣтъ?
   Иванушка. А почему бы и не успокоить? Какъ ты меня, такъ и я тебя.
   Бабка. Да чѣмъ успокоишь-то?
   Иванушка. Чѣмъ? А кормить стану. Да все пряничками печатными, а не угрызешь, -- такъ и помягче чѣмъ-нибудь. Бабуля, у тебя баня никакъ топится,-- пусти меня попариться!
   Бабка. А что дашь?
   Иванушка. Да что-же мнѣ тебѣ дать? Хочешь, камушковъ тебѣ разныхъ изъ рѣчки натащу?
   Бабка. Камушковъ? Это что же, давиться мнѣ, что-ли, ими? Стой!.. Это что у тебя въ рукахъ-то?
   Иванушка. А пленка.
   Бабка. Пленка? Иванушка, вотъ какъ тебѣ баньку растоплю, только сослужи ты мнѣ службу, поймай ты мнѣ моего обидчика., журавля носастаго!.. Всю коноплю мнѣ перепортилъ. Чуть вечеръ, онъ ужъ и тутъ: и клюетъ-то, и ногами топчетъ. А? Поймаешь, что-ли?
   Иванушка. Что-жъ не поймать. Только въ баню пусти.
   Бабка. Пущу, пущу, касатикъ. Ой, летитъ, летитъ... да еще съ журавлятами.
   Парфенъ. Ну такъ и разставляй скорѣе пленку. А намъ съ тобой, бабушка, уйти надо, чтобы не мѣшать.
   Бабка. Идемъ, идемъ, миленькій. Ну, смотри же, Ванюша... да прямо ко мнѣ тащи!.. (Она и Парфенъ уходятъ. Иванушка сыплетъ приманку и, поставивъ съ помощью колышка свой силокъ, притаивается у плетня. Скоро прибѣгаетъ журавль съ журавлятами и начинаетъ съ ними плясать и пѣть):
   
   Повадился журавель, журавель
   На бабину конопель, конопель.
   Такой, такой журавель:
   Такой, такое зобастый;
   Такой, такой носастый;
   Такой, такой длинный.
   Конопельку щиплетъ!..

(Иванушка, смотря ни плясуновъ, смѣется и самъ подпѣваетъ, Бабка же пріоткрыла дверь избы и стала продолжатъ):

   Ужъ я-жъ того журавля наловлю.
   Сѣтью крылья обовью, обовью,
   Чтобъ онъ больше не леталъ, не леталъ,
   Конопельку не щипалъ, не щипалъ!

(Тутъ она дѣлаетъ знакъ Иванушкѣ и скрывается. Журавль продолжаетъ пѣсню и вдругъ попадается ногой въ петлю).

   Журавль. Ай-ай! Въ силокъ попался! Бѣда, бѣда! Дѣтушки, бѣгите отсюда, спасайтесь, пока сами не попались. (Журавлята съ жалобнымъ пискомъ убѣгаютъ).
   Иванушка. Что, доплясался, долгоносый?
   Журавль. Иванушка, отпусти меня, голубчикъ. На что я тебѣ?
   Иванушка. А зачѣмъ коноплю воруешь?
   Журавль. Милый, такъ, вѣдь, надо же чѣмъ нибудь ребятокъ кормить. Видѣлъ ты ихъ? Видѣлъ, какіе они худенькіе, чахленькіе! А конопляное-то сѣмечко, говорятъ, страхъ какъ полезно. Отпусти же, хорошенькій!
   Иванушка. Нѣтъ, нѣтъ! И, пожалуйста, ты помалкивай себѣ; лучше. А пуще всего, не смѣй мнѣ о своихъ дѣтушкахъ говоритъ!
   Журавль. А что? Небось, жалко ихъ? Ну, да, вѣдь, я знаю, что ты добрый. И развѣ ужъ мы такъ много поклевали? Такъ какую-нибудь горсть, другую. А ты подумай только, какъ оставаться журавлятамъ безъ отца! Вѣдь, сироты они теперь. Прилетятъ къ матушкѣ: ахъ, скажутъ, нѣту нашего родимаго, запуталъ его въ пленку злой мальчикъ Иванушка! Расплачется-раскричится и журавлиха моя... Да что -- пожалуй, такъ зачахнетъ съ горя, что и совсѣмъ уже круглыми сиротами, останутся птенчики.
   Иванушка (едва удерживая плачъ). Не смѣй ты, говорю я тебѣ, журавль, жалобить меня! Не смѣй!..
   Журавль. Такъ отпусти, да и дѣло съ концомъ. А ужъ я никогда больше не стану сюда летать и всѣмъ товарищамъ закажу. Мало того, всѣхъ воробьевъ разгонимъ. Отпусти же!
   Иванушка (почти плача). А меня тогда бабка попариться не пуститъ.
   Журавль. Что? Такъ тебѣ только бы потѣшиться, а тамъ хоть трава не расти, хоть всѣ журавлики со своими робятками погибай? Какой же ты безжалостный!
   Иванушка (плача и сердись). Самъ ты безжалостный, глупый ты этакій, носастый! (Снимаетъ петлю съ его ноги). Ну, уходи скорѣе, улепетывай!
   Журавль. Ну, вотъ и спасибо.
   Иванушка. Удирай, говорю, пока цѣлъ!.. (Садится и плачетъ). Баня моя, банюшка! Жаркій мой полочекъ!.. (На журавля, съ сердцемъ). Да что ты меня дразнишь! Возьму вотъ палку хорошую.
   Журавль. Ахъ, ты мой глупенькій! Ахъ, ты мой добренькій!
   Иванушка. Сдѣлай ты милость, отстань, пожалуйста.
   Журавль. Нѣтъ, я прежде развеселю тебя. Ребятки, журавлики! (Тѣ ужъ тутъ какъ тутъ); Радуйтесь! Пляшите, смѣшите Иванушку! (Журавли пляшутъ, какъ только могутъ, смѣшно. Иванушка утѣшается, и по немногу начинаетъ и самъ плясать). Ну, что, утѣшился?
   Иванушка. Ужъ очень они радуются, глупые.
   Журавль (гладя его крыломъ по головкѣ). Охъ, ты, Иванушка -- простота. Охъ, ты голубь мой сизый. Постой-ка-съ. На вотъ тебѣ въ награду. (Достаетъ изъ-подъ крыла скатерть).
   Иванушка. Это на что-же такое?
   Журавль. А въ то, что это не простая скатерть, а самобранная. Только скажи ей: шита-бранна скатерть: распахнись, развернись! дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погулять!-- И сразу тебѣ цѣлый пиръ готовъ.
   Иванушка. Правда?
   Журавль. Журавли, миленькій, никогда не лгутъ. Это ты такъ и знай. Ой, старая бабка идетъ. Прощай, Иванушка! Дѣтки, бѣжимте! (Убѣгаютъ всѣ. Входитъ бабка).
   Бабка. Ну, что, поймалъ журавля?
   Иванушка. Поймать-то поймалъ, да опять отпустилъ. Ужъ очень онъ меня дѣтьми разжалобилъ.
   Бабка. Да? Эко ты избаловался, эко ты избаловался!
   Иванушка. А онъ мнѣ вотъ что на выкупъ далъ.
   Бабка. Скатерть?
   Иванушка. Да и не простая. Стоитъ ей только... нѣтъ, бабуля, этого я тебѣ не скажу,
   Бабка. Почему-же нѣтъ?
   Иванушка. Нѣтъ, нѣтъ, и не проси. Ты и такъ богата. Это и намъ съ батюшкой пригодится.
   Парфенъ (кричитъ, не выходя): Иванушка, бѣги скорѣе: Сивка со двора сорвался. Скорѣе!
   Иванушка. Бѣгу, батюшка. Бабушка, покарауль покуда скатерть! И разговаривай ты съ ней о чемъ хочешь, только не говори ты ей, пожалуйста: шита-бранна скатерть, распахнись-развернись, дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погулять. Пожалуйста, не говори! (Убѣгаетъ).
   Бабка. Что такое? Дѣло-то видно не безъ чудесъ. Ну-ка попробовать. (Разстилаетъ скатерть на скамьѣ). Шита-бранна скатерть, распахнись, развернись... (На скатерти появляются кушанья). Вотъ оно что! Ну, и правда-же, что дуракамъ счастье. Только нѣтъ! Возьму-ка и ее себѣ, а вотъ эту (снимаетъ свою съ веревки) имъ пожертвую. Охо-хо-хо!.. И покушаю же я сейчасъ, и покушаю!.. (Убѣгаетъ).

ЗАНАВѢСЪ.

   

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Все по старому, только внесено нѣсколько столовъ и скамеекъ, около которыхъ хлопочутъ Парфенъ и Иванушка. Бабка тутъ-же, со стопкой меда и пряничками.

   Иванушка. Ну, что-же, батюшка, леѣ обѣщали быть?
   Парфенъ. Всѣ, всѣ,-- кто попировать-то не радъ!
   Иванушка. И попируемъ же! Батюшка, еще бы надо столъ. Бабушка, ты бы свой одолжила.
   Бабка. Да,-- чтобы еще украли его! И напрасно вы хлопочете, голубчики: никакого-то у насъ пира не будетъ (потягиваемъ медокъ). Ахъ, и медокъ же. Ну, и пряничекъ. А вы вотъ какъ опростоволоситесь.
   Парфенъ. Да и и то все что-то побаиваюсь. Назвали гостей, а вдругъ ошибемся.
   Иванушка. Батюшка, да если-же журавль-такъ и сказалъ; что никогда они, журавли, не обманываютъ! Ну, какъ-же тутъ!..
   Парфенъ. Охъ, не знаю, не знаю... Ну, гости жалуютъ (входятъ одинъ за другимъ гости). Милости, милости просимъ.
   Гости. Ваши гости, ваши гости.
   Старичокъ. Звали на пиръ,-- и пришли, а что пировать станемъ, не вѣдаемъ.
   Иванушка. А такъ себѣ, дѣдушка, вообще себѣ попируемъ -- кто за что пожелаетъ.
   Парфенъ. Это, вѣдь, Иванушка затѣваетъ, Иванушка. Да, это я, я...
   Старичокъ. Да, что-жъ, невѣсту что-ли себѣ сосваталъ?
   Иванушка. Ну, куда еще мнѣ о невѣстахъ думать. А просто себѣ, просто...
   Старичокъ. Да что просто-то?
   Иванушка. А такъ себѣ, вообще просто... для журавлика, что ужъ очень онъ добрая птица.
   Старичокъ. Для журавлика, для журавлика -- вотъ и толкуй съ мимъ.
   Другой гость. До, вѣдь, не для толковъ взвали.
   Третій гость. Истинно. Только, что-же, на дворѣ и до полдня не далеко, а у васъ еще и столы не накрыты.
   Иванушка. Это у насъ сразу, сразу все сдѣлается. Батюшка, разсаживай гостей-то.
   Парфенъ. Пожалуйте. Дѣдушка, ты у насъ старшій, тебѣ и у стола верхъ. А рядомъ никакъ тебѣ, сватушка. (Всѣ начинаетъ разсаживаться за пустые столы).
   Старичокъ. Такъ, такъ, Что дальше будетъ, и пока все честь честью,
   Бабка. Какая ужъ тутъ честь: за пустые столы усаживаютъ.
   Иванушка. А вотъ сейчасъ но будутъ пустыми (беретъ свою скатерть). Только вы, гости дорогіе, не пугайтесь, пожалуйста... потому что, вѣдь, не видано, не слыхано... потому что... Да что тутъ размазывать!.. (Закрываетъ глаза и всѣ замираетъ отъ ожиданія всеобщаго восторга и удивленія). Шита-бранна скатерть! развернись, распахнись! дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погудять!.. Что, никто не упалъ?
   Бабка. Это, видно, еще присказка, а сказка будетъ впереди.
   Иванушка. Присказка? (Открывъ глаза). Журавликъ, да что же это такое!.. Шита-бранна скатерть! Оглохла ты чтоли? Русскимъ тебѣ, кажется, языкомъ говорятъ! Ну-же!.. Не слушается... Батюшка да какъ-же это?..
   Парфенъ. Атакъ, что осрамилъ ты мою голову. Простите, гости почтенные: повѣрилъ я сыну-дурачку, будто досталъ онъ скатерть самобранную, хотѣлъ васъ попотчевать, да видно, какъ онъ меня обманулъ, такъ и я васъ.
   Бабка. Вотъ такъ попировали!
   Гость. Да, это какъ говорится, не то, что въ ротъ не попало, а даже и по усамъ не текло.
   Другой гость. Стоитъ, молъ, бочка, на бочкѣ корецъ, и сказкѣ конецъ.
   Старичокъ. Что-жъ, хоть и не угостили, да хотѣли угостить, и на томъ, значить, спасибо. А тамъ, видно, и по домамъ поѣхали съ орѣхами.
   Гость. А и дома-то когда еще обѣда дождешься: вѣдь поди никто и печей не топилъ, на Иванушкинъ пиръ надѣясь.
   Бабка. То-то видно не даромъ говорится: на чужой каравай рта не розѣвай, а пораньше вставай, ли свой затѣвай. А я вотъ, какъ своего медку здѣсь вопила, такъ сейчасъ и за свой обѣдъ засяду.
   Гости. Бабушка, покорми и насъ. Милая, хоть понемножечку.
   Бабка. А чѣмъ благодарить станете, соколики?
   Гости. Да ужъ не поскупимся, только смилуйся.
   Бабка. Такъ вотъ -- кто дастъ алтынъ, того покормлю, а кто два, того и попою, коли пожелаетъ. Давай, дѣдушка, колпакъ, сыпьте въ него денежки, ребятки.
   Гости (вынимая мошны). Что-жъ, видно, надо раскошеливаться. Голодъ-то. не тетка. Веди ужъ скорѣе.
   Бабка (собирая деньги). Милости прошу. За алтынъ и я куда какая добренькая (отходитъ съ гостями, а тамъ и совсѣмь скрываются).
   Парфенъ. Ну, Иванушка, просто бы мнѣ теперь хоть сквозь землю провалиться.
   Иванушка. А мнѣ-то батюшка? Развѣ я не чувствую: такой ты у меня почтенный, и вдругъ этакая обида! (Плачетъ) Ай, да журавликъ! А вѣдь какъ еще увѣрялъ-то. Ой, головушка ты моя бѣдная!...
   Парфенъ. Ну, полно, слезами горю не поможешь. А ты лучше помни, что на всякую простоту крюкъ бываетъ. Понимаешь?
   Иванушка. Да вѣдь онъ какъ улещалъ-то! Ну, постой-же, я его опять поймаю -- вонъ она, пленка-то.
   Парфенъ. Что-жъ, это дѣло: излови, да ужъ не развѣшивай ушей, а прямо къ бабкѣ неси; она ему отсмѣетъ насмѣшку.
   Иванушка. И ни капельки не пожалѣю (Садится у плетня).
   Парфенъ. Ну, сиди, а я пойду обѣдъ промышлять. (Парфенъ уходитъ, вдали запѣваетъ журавль).
   Иванушка. А, жалуешь? Ну, ладно!
   Журавль (входитъ, начинаетъ выплясывать и тутъ-же запутывается въ силокъ). Опять ты меня въ пленку!..
   Иванушка. Да, и теперь ужъ не отпущу.
   Журавль. Да вѣдь я не по вашу коноплю, а только провѣдать, всласть-ли наугощала васъ моя скатерть.
   Иванушка. Смѣяться, значитъ, пришелъ? (Суетъ ему скатерть). На-же, на, бери свою гадкую тряпицу. Бери, бери... что носъ-то воротишь?..
   Журавль. Не моя это скатерть, Иванушка. Совсѣмъ даже и не похожа на мою. Обманулъ тебя кто-нибудь.
   Иванушка. Некому меня обманывать кромѣ тебя. И какъ хочешь, а свяжу я тебѣ крылышки, и -- прямо къ бабкѣ. (Вяжетъ его пояскомъ).
   Журавль. Иванушка, вѣрь, что не повиненъ я передъ тобой.
   Иванушка. Ладно, ладно, вонъ батюшка говоритъ, что на всякую простоту крюкъ бываетъ, Только нѣтъ,-- больше не зацѣпишь.
   Журавль. Миленькій, отпусти. Хорошенькій, я другой тебѣ выкупъ дамъ, такой подарокъ, что сразу и на всю жизнь ты своего батюшку успокоишь. Только отпусти поясокъ,-- мигомъ явится.
   Иванушка (отпуская его). Ну, смотри, если обманешь!
   Журавль. Сѣренькій маленькій! по щучьему велѣнью, по моему прошенью,-- встань передо мной, какъ, листъ передъ травой! (Изъ-за куста появляется конекъ). Вотъ тебѣ. Хороша лошадка?
   Иванушка. Хороша-то хороша, да ужъ больно маленька.
   Журавль. А ты садись на нее верхомъ, -- прокатись (тотъ садится и ѣдетъ). Что, какова побѣжка?
   Иванушка. Да ничего себѣ,-- скачетъ. Только мнѣ все кажется, что не онъ меня носитъ, а и самъ его ногами таскаю.
   Журавль. Это отъ его легкости. Да и не въ ѣздѣ его сила.
   Иванушка. А въ чемъ-же еще?
   Журавль. А вотъ въ. чемъ. Маленькій, сѣренькій, топни ножкой! (Конь топаетъ) Ну-ка, подставь ему подъ копытце руку. (Изъ копытца сыплются мѣдныя деньги). Что въ рукѣ?
   Иванушка. Деньги-мѣдяки.
   Журавль. А скажешь "маленькій, сѣренькій, топни другой" -- серебро посыплется; а "третьей" -- золото; а "четвертой" -- самоцвѣтные камни. Ну, бери-же конька, да отпускай меня; мнѣ къ ребятамъ пора.
   Иванушка. А обмана тутъ никакого нѣтъ?
   Журавль. Экій ты какой!.. Да вѣдь своими же руками деньги получалъ. Развязывай же скорѣй!
   Иванушка. Ну, ступай! Только смотри... (Журавль убѣгаетъ). И правда, тутъ дѣло испытанное. Охъ, и порадую-же я батюшку. И первымъ-же дѣломъ опять мы съ нимъ, пиръ, устроимъ. Ну, конекъ, вези-же меня скорѣе къ батюшкѣ! Ай-да! (Уѣзжаетъ).

ЗАНАВѢСЪ.

   

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Опять все по прежнему. Иванушка и Парфенъ стоятъ невдалекѣ отъ привязаннаго къ дереву конька. Бабка выходитъ изъ избы и прислушивается къ ихъ рѣчамъ.

   Иванушка. Ну, батюшка, теперь чай самъ видишь, что не обманщики мы съ журавлемъ.
   Парфенъ. Какой ужъ тутъ обманъ, когда всѣ карманы и пазуха полны червонцами. Да, привалило таки счастье! (Обнимаетъ сына). Ахъ, ты, Иванушка, мой!.. Ахъ, простота ты моя!
   Иванушка. Радъ ты, батюшка?
   Парфенъ. Нашелъ, что спрашивать!..
   Иванушка. Это я такъ,-- потому не знаю, что и говорить... Батюшка, и вѣдь теперь ни одного нищаго, ли одного-то бѣднаго не останется на свѣчѣ!.. Всѣхъ-то мы съ тобой, вотъ какъ красное солнышко, обогрѣемъ!.. Ой, батюшка, ой миленькій, я просто задохнусь отъ радости!.. (Прыгаетъ).
   Парфенъ. Я самъ хоть въ присядку готовъ!... Ну, а прежде всего, Иванушка, надо намъ...
   Иванушка. Пиръ, пиръ, батюшка, готовить!..
   Парфенъ. Вѣрно! Да такой-то пиръ, -- чтобъ на весь міръ! Знай молъ нашихъ, почитай мужичка Парфена съ Иванушкой сынкомъ!..
   Бабка. Опять пировать готовитесь? Мало, видно насрамились еще?
   Иванушка. Небось, бабуля, больше не осрамимся. (Показываетъ деньги). Вонъ онѣ, денежки-то!
   Бабка. Ой! Да откуда это?..
   Парфенъ. За простоту намъ пожертвовали. (Ударяетъ по карманамъ). Вонъ, какъ позваниваютъ!..
   Бабка. Да кто-же такой щедрый?
   Парфенъ. Много будешь знать бабушка, скоро состаришься, и кубышки не успѣешь накопить.
   Бабка. Дайте же и мнѣ хоть горсточку.
   Иванушка. Да на, намъ не жалко.
   Бабка. Еще!
   Парфенъ. Дадимъ и еще, только помоги намъ гостей угостить. Сластей всякихъ да закусокъ, мы и сами накупимъ! А вотъ но осталось-ли у тебя изъ горячаго чего-нибудь?
   Бабка. Горы приволоку. Только уговоръ дороже денегъ я вамъ блюдо мясного, а вы мнѣ блюдо золотого. Идетъ?
   Парфенъ. Да ужъ ладно. Намъ теперь денежки, что песокъ. Ну, Иванушка, пойду въ ряды за покупками, да гостей сзывать. А ты тутъ за конькомъ хорошенько ухаживай.
   Иванушка. Будь покоенъ, батюшка.
   Парфенъ. Ну, я и пошелъ, значить! (Уходя, громко). Сосѣди дорогіе, къ намъ на пиръ милости просимъ... Старые, малые!.. (Парфенъ уходитъ. Иванушка обмахиваетъ конька вѣткой).
   Бабка. Иванушка, это что же у тебѣ за уродецъ?
   Иванушка. Не уродецъ, бабушка, а красавецъ.
   Бабка. Красавецъ? Что-то не похоже.
   Иванушка. Не знаешь ты его, бабушка, оттого такъ и говоришь.
   Бабка. А что же въ немъ знать-то?
   Иванушка. Нѣтъ, нѣтъ, бабуля, сказывалъ тебѣ батюшка, что вредно это тебѣ знать, такъ и меня не спрашивай. (Беретъ ведерко).
   Бабка. Ну, ну, не надо, ноли такъ. Ты куда же это съ ведеркомъ?
   Иванушка. А на колодецъ, конька напоить.
   Бабка. Экій ты какой на колодецъ. Лѣнь тебѣ развѣ на ручей сбѣгать: родниковая-то вода куда слаще.
   Иванушка. И то вѣдь!.. Спасибо, что надоумила. Мигомъ слетаю. Только ужъ ты некуда побудь съ конькомъ, побереги его.
   Бабка. Что-жъ, отчего не такъ.
   Иванушка. На вотъ тебѣ вѣточку, мухъ отъ него отмахивай.
   Бабка. Давай, родненькій. Ну и что же, поговорить мнѣ о чемъ-нибудь съ конькомъ, чтобы не. соскучился, или молчать прикажешь?
   Иванушка. Нѣтъ, говори лучше. Конечно, ему веселѣе будетъ. Только объ одномъ я тебя попрошу: о чемъ хочешь разговаривать ты съ нимъ, не скажи ты ему только какъ-нибудь невзначай "сѣренькій, маленькій, стукни ножкой, другой, третьей, четвертой". Понимаешь, только этого не говори. Вѣдь не трудно?
   Бабка. Ну, чего тутъ. Зачѣмъ этакія слова говорить. Развѣ это можно?
   Иванушка. Ну то-то же. А я живехонько. (Уходитъ).
   Бабка. Ну-ка, сѣренькій, маленькій, стукни ножкой, другой, третьей, четвертой! (Конь стукаетъ и сыплетъ въ руку бабки и мѣдью, и золотомъ, и всѣмъ прочимъ. Бабка, что ни разъ, то все громче вскрикиваетъ: "ой", и подскакиваетъ все выше и выше). Вотъ такъ конекъ! Вотъ такъ уродецъ!.. Только нѣтъ, не къ лицу Парфену съ Ивашкой такой живулечкой владѣть, мнѣ оно больше подходитъ. Та-та-та!.. Да вѣдь ты, конечекъ, съ виду-то ни дать ни взять вчерашняя лошаденка, что я на капустѣ у себя застала да въ котухъ загнала. Хо-хо! Сейчасъ же это я васъ на ваши на настоящія мѣста разставлю. Тебя (садится на конька) ко мнѣ, а того -- сюда. Нука, сѣренькій, маленькій! Ну-ка! (Тотъ скачетъ). Ой, легче, легче!.. Опрокинешь!.. Тпру-у! (Уѣзжаетъ. Тутъ же показывается журавль),
   Журавль. Такъ вотъ кто обижаетъ моего Ванюшку. Ну, погоди же ты, старая обманщица. (Скрывается).
   Бабка (возвращаясь на точно такой же лошадки,). Вотъ и готово. Стой себѣ, дурень, да своего дурака-хозяина дожидайся; славная вы съ нимъ парочка.
   Иванушка (входитъ, и поитъ лошадку). Ну, что, бабушка, не говорила коньку, что я не велѣлъ?
   Бабка. И не подумала, золотой. Ну, вонъ и отецъ возвращается, а за нимъ и народъ со всѣхъ улицъ валить.
   Иванушка. Охъ, и запируемъ-же!
   Парфенъ (входя, молодцамъ, которые вносятъ корзины и боченки). Сюда, сюда, молодцы, да помогите ужъ и по столамъ разставить.
   Бабушка, а гдѣ же кушанья?
   Бабка. Мыши, мыши все съѣли, Парфенушка. Ужъ я плакала-плакала.
   Парфенъ. Ну, есть о чемъ. Съѣли, такъ и въ здоровье. Хватить и этого. А нѣтъ,-- еще принесемъ. И тебѣ, сколько чего пожелаешь, дадимъ. (Входятъ гости).
   Гость. А, теперь я вправду пиркомъ пахнетъ.
   Другой гость. Да, припасли-таки.
   Третій гость. Одно удивленіе!
   Иванушка. То-ли еще будетъ-то!..
   Старичокъ. Ну? Развѣ еще не все тутъ?
   Парфенъ. Усаживайтесь, почтенные. Солнце на закатѣ, время на утратѣ, что его даромъ проводить. (Всѣ разсаживаются).
   Иванушка. Только, батюшка, на первое мѣсто позволь ужъ мнѣ моего конька посадить.
   Старичокъ. Конька за столъ? А что -- если онъ какъ свинка въ сказкѣ: самъ за столъ, и ноги на столъ.
   Иванушка. Нѣтъ, дѣдушка, онъ у насъ не таковскій!
   Старичокъ. Но, но!.. Что только дальше будетъ... Что-жъ, или ужъ и первую чарку про коньково здоровье выпить.
   Иванушка. Вѣрно, вѣрно, дѣдушка! (Всѣ смѣются, чокаются и пьютъ). А ужъ онъ насъ отблагодаритъ за честь.
   Старичокъ. О? Это какимъ-же родомъ?
   Иванушка. А такимъ, что изъ копытца золотца да камушковъ самоцвѣтныхъ насыплетъ!..
   Гости. Что?.. Ахъ, ты балагуръ-балагуръ!..
   Бабка. И вовсе ты изоврался, парень.
   Иванушка. Да? Ну, такъ и намъ покажу-же!.. Батюшка, показывать, что-ли?
   Парфенъ. А чего-же еще ждать.
   Иванушка. Ну, такъ смотрите-же!.. Смотрите всѣ... (Торжественно). Сѣренькій, маленькій, стукни ножкой!.. Ну, что-же ты?.. Сѣренькій, слышишь, что-ли!.. Батюшка, а вѣдь это опять на обманъ похоже!.. А?..
   Парфенъ. А ты хорошенько приказывай! Сѣренькій, ты что-же это балуешься?.. (Всѣ смѣются).
   Бабка. Охъ, Иванушка, и отъ кого это ты такъ врать научился?
   Старичокъ. Ничего, это они, видно, для веселья, наплетаютъ. Ха-ха-ха! И вѣдь выдумаютъ: этакая скотинка, и вдругъ людей будетъ дарить, да еще золотомъ!..
   Иванушка. Да вѣдь это-же правда, правда: онъ можетъ это, только теперь заупрямился. (Всѣ хохочутъ). Не вѣрите?.. Такъ вотъ-же оно, золото!.. Вѣдь онъ-же надавалъ!..
   Гости. И впрямь, сколько золота. Что за чудеса?.. Откуда только?..
   Иванушка. То-то и есть: откуда-бы мнѣ взять?
   Бабка. Да, почтенные, подумайте-ка объ этомъ. Вдругъ, дурачокъ, и вдругъ столько денежекъ! А?.. Только къ слову сказать, не по этой-ли самой причинѣ я сегодня въ своей кубышечкѣ кое-чего не досчиталась?..
   Старичокъ. Что такое?
   Парфенъ. Бабушка, да ты въ умѣ-ли?
   Бабка, Нечего, нечего... Вотъ вы, почтенные, и смекните, откуда у Ивана деньги.
   Старичокъ. Парфенъ, а вѣдь дѣло-то не ладно!..
   Парфенъ. Братцы, да что вы! чтобы мой сыночекъ, Иванушка...
   Бабка. Ой, какъ покраснѣлъ-то весь: не даромъ говорятъ, что на ворѣ шапка горитъ...
   Парфенъ. На ворѣ?!. Бабушка, и не подавишься ты отъ такого слова?..
   Бабка. Нечего, нечего, говорю я тебѣ. Вы лучше денежки мои подайте.
   Иванушка. Да на, на... (бросаетъ ей).
   Парфенъ. Все, все бери, коли твое... Вотъ и еще, и еще. А намъ, пожалуй, и не надо ихъ. Безъ денегъ жили -- не тужили, и впередъ не затужимъ. Одно горько, какъ вы, почтенные, могли усомниться въ Парфенѣ съ Иванушкой!..
   Старичокъ. А и то, братцы, кажись, не такіе вѣдь люди...
   Другіе гости. Правда, правда. Ну и пусть ихъ сами разбираются съ бабкой. А на пиру не суды заводить. Ну-ка, еще ужъ за конька по чарочкѣ!.. (Пируютъ).
   Иванушка. Батюшка, а я опять дойду журавля ловить. (Отходитъ).
   Гости. Ну-ка, дѣдушка, заводи-ка бесѣдушку, разскажи намъ про житье-бытье стародавнее. Вотъ и гусли тебѣ.
   Старичокъ (запѣваетъ).
   
   Какъ во-городѣ было во Казани.
   Среди было торгу нп базарѣ...

(Между тѣмъ входитъ журавль. Никто изъ гостей его не замѣчаетъ).

   Иванушка (кланяясь ему). Вотъ тебѣ долгоносому, какое спасибо!..
   Журавль. Все я знаю. И прими-ка ты теперь отъ меня вотъ эту сумочку. Только скажешь "разъ изъ сумки, два да три изъ сумки", и увидишь, что будетъ.
   Иванушка. Ахъ, не вѣрю я тебѣ больше.
   Бабка (подходя тихонько). А, опять тутъ журавль...
   Журавль. Все тебѣ вернетъ сумочка. Бери-же.
   Иванушка. А то-бы и не надо: куда какъ хорошо жилось намъ съ батюшкой до всѣхъ этихъ твоихъ подарочковъ.. (Журавль отходитъ. Иванъ кладетъ сумочку на скамейку у куста. Бабка подходитъ къ нему).
   Бабка. Иванушка, это какая у тебя сумочка?
   Иванушка. Ахъ, и самъ я не знаю. Отстань, чего пристаешь, бабушка.
   Бабка. А вѣдь это не хорошо, дружокъ, что ты отъ гостей ушелъ.
   Иванушка. Ну ихъ совсѣмъ. Скучно мнѣ. Ахъ, какъ скучно!..
   Бабка. А ты покушай пряничка, вотъ и развеселишься.-- Ну, иди-же: вѣдь обидятся.
   Иванушка. Что-жъ, мнѣ все равно, только вотъ сумку отнесу...
   Бабка. Да оставь тутъ, я покараулю.
   Иванушка. Ну, хорошо. (Хочетъ итти).
   Бабка. Что-жъ, можетъ, я съ ней о чемъ-нибудь не говорить?
   Иванушка. Да, какія хочешь сказки ей сказывай, только не говори: "разъ изъ сумки, два изъ сумки".
   Бабка. Только этого?
   Иванушка. Только всего. (Идетъ къ пирующимъ).
   Бабка. Разъ изъ сумки, два изъ сумки!..
   Журавль. Три изъ сумки, четыре, пять!.. (Изъ сумки выскакиваютъ молодцы съ дубинками и окружаютъ бабку).
   Бабка. Ой, ой, ой!.. Разбойники!.. Ой, помогите!..
   Гости. Что такое?.. Откуда такіе?..
   Журавль. Иванушка, понялъ кто тебя обманывалъ?
   Иванушка. А ничего не понялъ.
   Журавль. Бабка, бери-ка скорѣе своего конька, а давай намъ нашего, да и скатерть-то обмѣни!..
   Бабка. Сейчасъ, сейчасъ... только этихъ-то придержите... (Подхватываетъ конька и убѣгаетъ. Всѣ дивятся происшедшему. Журавль произноситъ: "два въ сумку, три въ сумку", и молодцы влѣзаютъ туда. Бабка возвращается съ настоящимъ конькомъ и настоящей скатертью).
   Журавль. Ну-ка, Иванушка, теперь попробуй!..
   Иванушка, (набрасываетъ скатерть на столъ). Шита-бранна скатерть!.. (Столы покрываются причудливыми яствами. Всѣ ахаютъ и падаютъ отъ удивленія). Ничего, ничего, почтенные!.. Кушайте на здоровье. А теперь и на конька полюбуйтесь. Да что,-- прямо за подарками подходите. Мы зла не помнимъ!.. (Гости толпятся у конька, который сыплетъ деньги и драгоцѣнности. Получившіе заводятъ пѣсни и плясъ. Журавль взбирается на столъ и громко кричитъ):
   Вотъ теперь, такъ правда: стоить бочка, на бочкѣ корецъ и сказкѣ конецъ!..

ЗАНАВѢСЪ.

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru