Аннотация: Frau Holle. Перевод Софьи Снессоревой (1870).
Братья Гримм
Бабушка Голлэ
Перевод Софьи Снессоревой
Жила-была бедная вдова с двумя дочерьми; старшая дочь была прекрасна и трудолюбива, а младшая -- некрасива и ленива.
Ленивую дурнушку вдова больше любила, потому что она была её родная дочка, а трудолюбивая красавица была ей падчерица и должна была исправлять потому всю чёрную работу и быть замарашкой в доме.
Бедная сиротка должна была каждый день сидеть на улице у колодца и до того много прясть, что кровь брызгала с её пальцев.
Раз случилось, что даже всё её веретено было в крови от пальцев; она нагнулась к колодцу, чтобы вымыть веретено, но оно проскользнуло между её пальцами и упало на дно колодезя. Бедняжка, заливаясь слезами, добежала к мачехе и рассказала ей, какое случилось с нею несчастье.
Сильно разбранила её мачеха и, в сердцах, сказала ей:
-- Коли ты уронила веретено в колодезь, так сейчас же сама беги туда, а чтоб веретено было налицо.
Бедная девочка бросилась к колодезю и, не зная, что ей делать, в сердечной тоске, прыгнула в колодезь за веретеном.
В первую минуту от такого прыжка у бедной сиротки отшибло память, а когда она очнулась, то увидела себя на прекрасном зелёном лугу, на котором цвело множество цветов, и ясное солнышко сияло. Идёт девочка по лугу и видит печку, полную хлебов. Увидел её хлеб и закричал:
-- Вынь меня, вынь меня, не то я сгорю; я давно уже выпекся!
Девочка подошла к печке и вынула лопатой все хлебы. Кончив дело, пошла она дальше и видит дерево, осыпанное яблоками.
Дерево и кричит ей:
-- Ах! Потряси меня, потряси, все мои яблоки созрели.
Девочка стала трясти дерево так, что яблоки посыпались с него как дождь; трясла она до тех пор, пока ни одного яблока не осталось на ветках. Тогда она все яблоки сложила в кучу и пошла дальше.
Наконец пришла девочка к избушке, а оттуда выглядывает старенькая старушка с длинными-предлинными зубами; девочка так испугалась, что хотела бежать.
Но старушка закричала ей вслед:
-- Чего ты боишься, милое дитя? Останься со мною. Тебе будет очень хорошо, если только ты всю работу в доме будешь порядком исполнять. Твоё главное дело будет в том состоять, чтобы хорошенько постель мою делать и так прилежно вытряхивать мою перину, чтобы пух разлетался; тогда на земле снег пойдёт: ведь я -- бабушка Голлэ. [В Гессене существует поговорка, когда снег идёт: "Бабушка Голлэ себе постельку делает".]
Бабушка Голлэ так ласково уговаривала её, что девочка, скрепя сердце, согласилась остаться и служить ей. Добрая сиротка всё делала, чтоб угодить старушке, и так усердно вытряхивала её перину, что пух летел как хлопья снега; зато и хорошо ей было жить у старухи: ни одного дурного слова она не слыхала и всякий день угощалась и варёным, и жареным.
Так прошло несколько времени, и стала девочка тосковать. Сначала она сама не знала, отчего она тоскует, но наконец поняла, что то была тоска по родине. Хоть ей было здесь в тысячу раз лучше, чем дома, на земле, а всё же её тянуло туда. Наконец она сказала старушке:
-- Меня мучит тоска по родине, и как бы ни было мне хорошо у вас под землёю, а всё же нет у меня охоты тут оставаться, а хочется опять наверх к родной семье.
А бабушка Голлэ на то сказала:
-- Мне нравится, что ты опять желаешь домой. А за то, что ты так усердно служила мне, я сама выведу тебя наверх.
Старушка взяла девушку за руку и вывела к большим воротам. Ворота были настежь, а когда девочка стала под ними, то на неё полился сильный золотой дождь, и золото всюду повисло на ней, так что девочка стала совсем золотая.
-- Дарю тебе это за то, что ты такая усердная и трудолюбивая девушка, -- сказала ей бабушка Голлэ и вместе с тем отдала ей веретено, упавшее в колодезь.
Ворота затворились, а девочка очутилась на земле, неподалёку от дома своей мачехи. Стала девочка подходить к дому, а петух, сидя на колодце, закричал:
Кукареку, кукареку!
Наша золотая домой пришла.
Девочка подошла к мачехе и, покрытая золотом, была хорошо принята мачехой и сестрой. Тут она всё рассказала, что с нею случилось; а как узнала мачеха, каким образом досталось ей богатство, так сейчас захотела, чтоб её родная дочка, ленивая дурнушка, достала себе такое же счастье. Приказала она ей сесть к колодцу и прясть. Хотелось ленивице, чтобы её веретено скорее покрылось кровью, так она для этого нарочно уколола себе палец и расцарапала руку в шиповнике. Потом она швырнула веретено в колодезь и сама вслед за ним кинулась туда же. Случилось, что и она также очутилась на прекрасном лугу и пошла по той же дороге. Когда она пришла к печке, хлеб и ей закричал:
-- Ах! Вынь меня, вынь, не то я сгорю, ведь я давно уже выпекся!
А ленивица в ответ на то:
-- Вот охота руки марать! -- сказала и прошла мимо.
Скоро подошла она к яблоне, которая закричала:
-- Ах! Потряси меня, потряси: мои яблоки все созрели!
А ленивица отвечала на то:
-- А мне какое дело до тебя? Ещё неравно какое-нибудь яблоко упадёт мне на голову, -- сказала и пошла дальше.
Когда она подошла к избушке, то не испугалась бабушки Голлэ, потому что слышала уже о её длинных зубах, и не задумавшись поступила к ней на службу.
В первый день она принудила себя быть доброю, трудолюбивою и старалась угождать старушке Голлэ и слушалась её, когда она что приказывала ей: она всё думала о том, как много золота достанется ей. На второй день она начала лениться, на третий ещё больше, и совсем с постели встать не хотела, да и постели она не делала как следует, и перины не вытряхала так, чтоб пух снегом разлетался по земле.
Скоро это надоело бабушке Голлэ, и она отказала от места ленивой девочке, а та держит себе на уме: "Вот теперь польётся на меня золотой дождь". Старуха тоже повела её к воротам, и когда ленивица поспешила стать под воротами, то на неё полился не золотой дождь, а просто вылился большой котёл с чёрной смолой.
-- Это в награду тебе за твою службу, -- сказала бабушка Голлэ и захлопнула за нею ворота.
Когда ленивица пришла домой, вся залитая чёрной смолой, петух увидел её, сидя на колодце, и закричал:
Кукареку, кукареку!
Наша замарашка вернулась домой.
Смола до того прилипла к ленивице, что так и осталась на ней целую жизнь.