Ядринцев Николай Михайлович
Сибирские идиллии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На винокуренном заводе.

   

СИБИРСКIЯ ИДИЛЛIИ.

(ФЕЛЬЕТОНЪ).

IV.
НА ВИНОКУРЕННОМЪ ЗАВОДѢ.

   Снился мнѣ сонъ: въ прекрасный, ясный іюльскій день я, сестра моя и три ея хорошенькихъ подруги, дѣвушки, выѣхали изъ пыльнаго города Томска въ ближайшую лѣсную дачу собирать грибы. Прелестная, тѣнистая роща, вся изъ кудрявыхъ, стройныхъ березъ, раскинулась на десятки верстъ. Въ тѣни деревъ растилался сплошной бархатный коверъ изумрудной зелени, мѣстами испещренной затѣйливыми узорами полевыхъ цвѣтовъ, наполнявшихъ воздухъ благоуханіемъ. Желтыя головки грибовъ поднимались изъ травы, какъ бы напрашиваясь въ кузовъ.
   Мы остановились на небольшой полянѣ; выпрягли старика Сивку и опустили щипать траву, подъ надзоромъ вѣрнаго Полкашки, а сами, весело болтая и смѣясь, пошли собирать грибы. Вдругъ, точно изъ земли, выросъ папъ Собачинскій, на сѣромъ конѣ, съ важною осанкою храбраго воина, съ револьверомъ за поясомъ.
   -- Что вы, шлюхи, дѣлаете! заоралъ Собачинскій.-- Траву мять! Грибы выбирать! Я васъ... {Подобное обхожденіе на земляхъ томскихъ собственниковъ ландлордовъ не рѣдкость. Припомните насилія на заводѣ г. Пастухова ("Сиб. Раз." No 27) и внушеніе о правахъ на землю г. И. В. Ефимова, печатавшееся въ "Томск. Губ. Вѣдомостяхъ".}.
   Послѣдовала страшная брань, -- брань, которой дѣвицы не слыхивали отъ рожденія, но, какъ видно было по блѣднымъ ихъ личикамъ, сознавали въ ней что то въ высшей степени скверное, омерзительное. Я, какъ истинный рыцарь, выступилъ впередъ.
   -- Милостивый государь, по какому праву вы позволяете себѣ...
   -- А, такой-сякой, ты вздумалъ еще разсуждать, перебилъ меня Собачинскій.-- Я тебѣ покажу право... онъ выхватилъ изъ-за пояса револьверъ и направилъ на меня.
   Какой то паническій страхъ охватилъ всего меня, но имѣющаго при себѣ никакого оружія защищаться отъ нападенія мародера. Раздался отчаянный крикъ испуганныхъ дѣвицъ, и всѣ мы бросились бѣжать вразсыпную... Мнѣ чудилось, что Собачинскій, щелкая зубами, какъ волкъ, преслѣдуетъ меня по пятамъ. Я бѣжалъ, но будто бы не подвигался съ мѣста, хотѣлъ кричать, но не было голоса... Изнеможенный, задыхаясь, я упалъ безъ чувствъ на траву... Долго ли пролежалъ такъ, не знаю, но когда очувствовался, то перваго увидѣлъ Полкашку, который лизалъ мои руки. Собачинскаго уже не было. Поднявшись, я пошелъ на поляну къ Сивкѣ, но и его не оказалось.
   -- Гдѣ Сивко?
   -- Укралъ Собачинскій, отвѣтилъ мнѣ Полкашка человѣческимъ голосомъ.
   Вдвоемъ съ Полкашкой мы отправились розыскивать дѣвицъ. Долго бродили по лѣсу, но все безполезно: слѣды путались и расходились въ разныя стороны. Начинало вечерѣть; въ воздухѣ повѣяло прохладой; сычъ затянулъ однообразную безконечную трель; филинъ но временамъ издавалъ отрывистый крикъ; надо мной тихо плавно пронеслась сова и скрылась за деревьями; гдѣ-то далеко въ сторонѣ скуковала кукушка и расхохоталась, словно лѣшій...
   -- Бѣдная сестра, бѣдныя дѣвушки! Гдѣ-то онѣ, оскорбленныя и напуганныя, бродятъ теперь, думалось мнѣ.
   -- Иди ты въ одну сторону, сказалъ я Полкашкѣ, и ищи, а я пойду-въ другую.
   Мы разошлись.
   Въ лѣсу сдѣлалось почти совсѣмъ темно; небо обложило тучами; по вершинамъ деревъ, шумя, проносился вѣтеръ. Я шелъ наобумъ, отстраняя руками вѣтви и цѣпляясь за сучья. Чѣмъ дальше я подвигался, тѣмъ рѣже становился лѣсъ. Наконецъ, онъ кончился, и я вышелъ на лугъ. По куда идти дальше -- не зналъ: тьма сдѣлалась непроглядною; тяжелыя черныя тучи повисли надъ головой; въ воздухѣ становилось душно. Вдали огненныя линіи молніи прорѣзали воздухъ, доносились раскаты грома; приближалась гроза.
   Далеко въ сторонѣ послышался грохотъ колесъ.-- Кто то ѣдетъ, недалеко дорога, сообразилъ я и побѣжалъ но лугу. Бѣжалъ во тьмѣ скоро, запинался, падалъ, поднимался и опять бѣжалъ. Грохотъ приближался, а вмѣстѣ съ нимъ надвигалась и гроза.
   -- Эй, любезный, постой на минуточку, крикнулъ я.
   Вдругъ блеснула надъ головой молнія, и я увидѣлъ катившійся но дорогѣ бочонокъ.
   -- Постой, голубчикъ, крикнулъ я еще разъ.
   Боченокъ остановился.
   -- Скажи, пожалуйста, откуда и куда идетъ эта дорога? Тьма такая -- ничего не разберешь.
   -- Эта дорога изъ винокуреннаго завода Эли Лейбовича въ городъ.
   -- Куда же ты въ такую нору направился? спрашиваю я.-- Добрый хозяинъ собаки не выгонитъ теперь изъ дома.
   -- А намъ иначе и нельзя: я качу безъ провознаго свидѣтельства безакцизный спиртъ; днемъ, какъ разъ попадешься, а ночью все сходить благополучно.
   Опять блеснула молнія, и я успѣлъ разглядѣть наклеенный на дно боченка лоскутокъ бумажки съ надписью "съ личнаго счета Эли Лейбовича".
   Боченокъ щелкнулъ, загрохоталъ и покатился дальше. Я остановился въ раздумьѣ, куда мнѣ идти -- въ городъ или въ заводъ? До города далеко, и безъ дѣвицъ нечего являться -- все равно прогонятъ искать ихъ; до завода близко. Пойду лучше въ заводъ, не встрѣчу ли тамъ дѣвицъ, рѣшилъ я и пошелъ. Молнія блестѣла все чаще и чаще, освѣщая мнѣ путь, но грома нё было слышно. Я шелъ, задумавшись надъ этимъ страннымъ явленіемъ природы, и хотѣлъ разрѣшить вопросъ: почему издали были слышны раскаты грома, а вблизи, когда молнія сверкала надъ головой, ничего не слыхать, кромѣ грохота боченка со спиртомъ. По научнымъ путемъ разрѣшить этотъ вопросъ никакъ не могъ, и пришелъ къ такому заключенію, что, вѣроятно, это странное явленіе природы обусловливается мѣстными климатическими условіями Сибири.
   Вдругъ рявкнулъ возлѣ меня медвѣдь и прервалъ мои размышленія. Я сталъ на мѣстѣ, какъ вкопанный, и, осмотрѣвшись, увидѣлъ, что нахожусь вблизи воротъ какого то завода. Блеснула молнія разъ -- медвѣдь, косясь на меня, прошелъ въ вороты, блеснула другой -- пробѣжалъ съ понуренной головой волкъ; блеснула третій -- юркнула лисица съ пушистымъ хвостомъ. За ними, шипя, поползли змѣи, побѣжали ящерицы, поскакали лягушки. Въ воздухѣ послышался шумъ крыльевъ: летѣли совы, сычи, вороны; пронесся верхомъ на выдернутой съ корнемъ березѣ лѣшій; пролетѣла на помелѣ вѣдьма, сопровождаемая всякой нечистью...
   -- Что это такое, недоумѣвалъ я, ужъ не перенесли ли изъ Кіева въ заводъ Лысую гору, на которой "жида съ лягушкою вѣнчаютъ".
   Послышались опять шаги. Я сталъ всматриваться: тем
   пая фигура какого то человѣка подвигалась къ воротамъ. Блеснула молнія. Я увидѣлъ высокаго старика, который, обнаживъ лысую съ короткоостриженными сѣдыми волосами голову, набожно перекрестился и важно прошелъ въ вороты.
   -- Дѣдушка Краснобай, и ты за одно съ этой поганью, хотѣлъ я крикнуть, но остановился, увидѣвъ проносившееся надо мной привидѣніе въ бѣломъ саванѣ. При новомъ блескѣ молніи я узналъ недавно умершаго купца. Онъ летѣлъ надъ заводомъ и жалобно стоналъ:
   -- Эля Лейбовичъ, за что ты обидѣлъ моихъ наслѣдниковъ? Добрые люди помогли мнѣ умереть, а ты воспользовался этимъ случаемъ, захватилъ документы и задержалъ восемь тысячъ. Не хорошо такъ дѣлать сосѣду; Богъ накажетъ тебя; отдай.
   У меня отпала охота идти въ заводъ. На меня опять напалъ страхъ; волосы становились дыбомъ; я хотѣлъ бѣжать, но остановился, услышавъ новый стопъ, выносившійся изъ зданія завода.
   -- Батюшки мои! Да долго ли вы будете такъ пичкать меня? Шутка сказать, сегодня третій заторъ! Хоть и чанъ я, но не могу же лопнуть для васъ...
   -- Ну-ну, не разговаривать! ѣшь, когда кормятъ, возражалъ кто то насмѣшливо.
   -- Охъ, отцы родные, пощадите! раздавался вопль въ другомъ углу.-- Что вы дѣлаете со мной! Душу выморозите... Три часа держите кругомъ во льду... Чѣмъ я виноватъ? Не по своей волѣ я у васъ... Начальство опредѣлило меня быть контрольнымъ снарядомъ... За что вы меня мучите?!
   -- А не будешь говорить правду? Будешь показывать меньше спирта? кто то допрашивалъ инквизиторски.
   -- Все сдѣлаю для васъ, только пустите душу на покаяніе!.. Охъ, батюшки, заколѣлъ!.. Бррр!
   Что это такое, недоумѣвалъ я снова: совершается ли здѣсь судъ инквизиціи, или это вертепъ разбойниковъ? Хоть бы свѣту достать, немножко бы свѣту, чтобы взглянуть хоть однимъ глазомъ на то, что здѣсь творится.
   Вдругъ освѣтило. Я оглянулся -- предо мной стояла съ факеломъ въ рукѣ" прекрасная молодая женщина безъ всякаго покрова; роскошныя ея волосы волнами ниспадали на плечи; пластическія формы вѣчно юнаго дѣвственнаго тѣла поражали красотой; сквозь матовую бѣлизну его просвѣчивала неземная жизнь. Я палъ на колѣни.
   -- Богиня, кто ты, скажи мнѣ!
   -- Я Истина, которую ненавидятъ и преслѣдуютъ. Ты хотѣлъ свѣта, иди, я посвѣчу тебѣ, но не ропщи послѣ на меня.
   Она подвела меня къ окну большаго зданія и сказала: смотри, вотъ здѣсь создаютъ искусственный перекуръ спирта. Этотъ громадный чанъ, стонъ котораго ты слышалъ сейчасъ, наполняется сегодня третій разъ, а запишется только одинъ разъ.
   Я увидѣлъ темныя тѣни, которыя двигались вокругъ чана, сыпали въ не г" муку, лили воду и бросали ледъ.
   -- Теперь пойдемъ дальше.
   Она подвела меня къ другому окну и сказала: а вотъ здѣсь, смотри, стоитъ тотъ несчастный контрольный снарядъ, отчаянный вопль котораго раздиралъ твои уши. Его обкладываютъ льдомъ, замораживаютъ и заставляютъ пропускать меньшее количество спирта, но болѣе сильнаго крѣпостью. Спиртъ этотъ воруется и отсылается въ городъ въ тома, боченкѣ, который ты встрѣтилъ на дорогѣ; недостатки пополняются водой; спирта", при меньшей крѣпости, остается но количеству вѣрнымъ. Отъ этого искусственнаго перекура и кралей безакцизнаго спирта казна несетъ убытки по десяти тысячъ ежегодно.
   И глядѣлъ въ окно, но ничего не видѣлъ, кромѣ груды большихъ кусковъ льда, въ которомъ быль погребенъ контрольный снарядъ.
   -- Пойдемъ еще дальше.
   Она подвела меня къ широкому двору, подняла высоко надъ головой факелъ и сказала: любуйся"!
   Я увидѣла" посреди двора стоявшаго ко мнѣ спиной чародѣя. Въ одной рукѣ онъ держалъ пачку разноцвѣтныхъ бумажекъ, въ другой -- бутылку съ какою то прозрачною жидкостью. Махнетъ чародѣй бутылкой -- всѣ звѣри поднимаются на заднія лапы, птицы расправляютъ крылья, гады начинаютъ двигаться, вѣдьма садится на помело, лѣшій на свою березу... Потрясетъ чародѣй бумажками -- всѣ начинаютъ скакать, прыгать, кувыркаться, ползать, рычать, кричать, пищать, хохотать... Гвалтъ ужаснѣйшій! И между всей этой поганью дѣдушка Краснобай отдираетъ въ присядку съ лягушкой...
   -- Я вотъ и еще гости прибываютъ, сказала богиня, указавъ кверху.
   Я увидѣлъ коверъ-самолетъ, искусно составленный изъ желтенькихъ, зелененькихъ, синенькихъ и красненькихъ бумажекъ, по краямъ онъ былъ окаймленъ радужными бумажками и обшита" золотой бахрамой. На немъ сидѣли молодой еврей и дѣвушка. Они спустились прямо въ веселящійся кружекъ.
   -- Л, братецъ, прилетѣлъ, проговорилъ чародѣй, обнимая вновь прибывшаго. Наконецъ то явился! Я давно тебя жду. Откуда ты сегодня?
   -- Прямо изъ Швейцаріи. Порученіе твое исполнилъ, хотя и трудно было; принимай подарокъ, отвѣтилъ братецъ, подавая чародѣю разноцвѣтный коверъ самолета".
   -- Что это значитъ, спрашиваю я богиню, пѣтухи уже давно пропѣли, а нечистая сила все прибываетъ, а не убываетъ?
   -- Какой же ты не опытный, отвѣтила мнѣ ласково богиня, развѣ ты не видишь, что эта нечистая сила -- ваша сибирская сила. Она не только не боится пѣтушинаго пѣнія, но даже не обращаетъ вниманія и на такіе отчаянные вопли, какъ "караулъ"! "грабятъ"! "рѣжутъ"!.. Собаки кусаются! вопіетъ обыватель. Неправда, отвѣчаютъ ему, это тебя они лижутъ.-- Жиганы обворовываютъ!-- Неправда, они вошли къ тебѣ ночью, чтобы пожелать тебѣ доброй ночи.-- Частный приставъ дерется! Жалуется обыватель.-- Неправда, это онъ цѣлуется! отвѣчаютъ ему. нѣтъ, эта темная сила ничего не боится! И она защититъ пріѣзжаго съ ковромъ-самолетомъ изъ цвѣтныхъ бумажекъ. На то и коверъ изъ цвѣтныхъ бумажекъ! Слышишь, какъ ночные нетопыри и совы кричатъ: "долой свѣтъ"!
   -- Да что это, братецъ, за освѣщеніе у тебя? спрашиваетъ прилетѣвшій на коврѣ-самолетѣ.
   Чародѣй повернулся ко мнѣ лицомъ -- я узналъ въ немъ Элю...
   -- Кто посмѣлъ освѣтить?! закричалъ Эля. Кто освѣтилъ? заревѣлъ медвѣдь. Кто посмѣлъ? залаяли волкъ съ лисицей. Кто? кто? кто? шипѣли гады, пищали птицы, квакали лягушки... Взять его! заморить въ тюрьмѣ!! растерзать!!!...
   Поднялся шумъ, трескъ, гамъ, гвалтъ невыразимый! Факелъ погасъ, богиня скрылась, я пустился бѣжать... Бѣгу и слышу -- нечистая сила нагоняетъ... выбиваюсь изъ силъ, ноги подкашиваются, а я все бѣгу и бѣгу въ гору.. Вотъ близко... насѣдаетъ... лѣшій задѣлъ уже березой...
   -- Да воскреснетъ Богъ и расточатся врази Его!

Сибирякъ.

"Восточное Обозрѣніе", No 32, 1884

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru