Смолев Я.
Из моих воспоминаний

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ИЗЪ МОИХЪ ВОСПОМИНАНіЙ.

   Хотя и много, много лѣтъ прошло и цѣлые горы новыхъ впечатлѣній и образовъ промелькнуло передо мною, однако всѣ они не могли изгладить всего пережитаго мною. Живо и теперь рисуется передо мною сухощавая и не высокая фигура, съ исхудаломъ и блѣднымъ лицомъ, покрытымъ обильной растительностью, съ выразительными и умными задумчивыми, а подъ часъ горящими глазами; я говорю о H. М. Ядринцевѣ.
   Еще не давнее то время, когда великая сибирская магистраль не сблизила насъ съ Европейской Россіей, а Усть-Кяхта въ продолжительной и мучительной дорогѣ была послѣднимъ этапнымъ пунктомъ, ведущимъ къ Кяхтѣ и къ границамъ Монголіи, гдѣ часто усталый болѣе мѣсячной дорогой странникъ, доволенъ тѣмъ, что приближается къ границамъ странъ, къ которымъ стремился, позволялъ себѣ въ Усть-Кяхтѣ болѣе продолжительный отдыхъ, а часто и ночлегъ, на которомъ не разъ проклиналъ неудобства дороги и сибирскихъ клоповъ. Меня и нѣкоторыхъ моихъ ровесниковъ, выросшихъ въ Усть-Кяхтѣ, менѣе интересовали чайные караваны, день и ночь стремящіеся изъ Кяхты, а больше ѣдущіе къ намъ изъ далекихъ странъ, въ нихъ мы не разъ видѣли носителей новыхъ теченій и западныхъ идей. Въ особенности интересъ возбуждали въ насъ путешественники, ѣдующіе въ Монголію и Китай, мы жаждали всегда видѣть ихъ и слышать отъ нихъ живое слово. Нечего говорить, что популярное для сибиряка имя Ядринцева возбуждало въ насъ особенное желаніе видѣть его, пожать его благородную руку. H. М. былъ два раза въ проѣздѣ въ Монголію въ Усть-Кяхтѣ и оба раза былъ нашимъ дорогимъ гостемъ.
   Первый его проѣздъ выпалъ осенью въ 1888 году. Былъ прекрасный сентябрьскій день, когда мы познакомились съ Н. М., онъ сразу очаровалъ насъ своею рѣчью, своими познаніями и тою доступностью, которой онъ умѣлъ подкупать себѣ сердца людей. Весь онъ былъ поглощенъ своими учеными изслѣдованіями и гіублистическими работами, но когда заговоритъ о своихъ трудахъ и что близко лежало его души, онъ вдругъ воодушевлялся, глаза его пылали огнемъ, говорилъ съ такимъ повышеннымъ чувствомъ, слова изъ устъ его лились ручьемъ, безъ запинокъ, что все, о чемъ ни говорилъ, бы! по для насъ такъ ясно, доказательно и убѣдительно. H. М. интересовался, кромѣ вопросовъ болѣе широкаго общественного значенія, всѣмъ, съ чѣмъ приходилось ему сталкиваться, какъ напр. въ Усть-Кяхтѣ разспрашивалъ насъ о сельскомъ хозяйствѣ, огородничествѣ, нашемъ кустарномъ производствѣ, даже о бытовой и семейной нашей жизни, желая вникнуть во все. Находилъ онъ время для игры съ дѣтьми, разговора съ хозяйкой и съ простымъ чернорабочимъ о его житьѣ-бытьѣ и наконецъ для задушевнаго дружескаго разговора, умѣя всѣхъ и каждаго располагать къ себѣ. H. М. подъ свою первую бытность въ Усть-Кяхтѣ, желалъ осмотрѣть ближайшіе древніе памятники ея окрестностей. Я, совмѣстно съ тогдашнимъ учителемъ нашего I училища, покойнымъ А. П. Мостицемъ, были ему проводниками и сопровождали H. М. на могильникъ въ мѣстность, наз. Сухой ключъ на берегу Селенги, гдѣ онъ сталъ раскапывать могилу.; Къ сожалѣнію ненастье заставило прервать работы и лишь толь. ко черезъ много лѣтъ, раскопки этого могильника были возобновлены Ю. Д. Талько-Гринцевичемъ и много дали, какъ извѣстно, цѣнныхъ антропологическнъ находокъ первые въ Сибири -- черепа древней первобытной расы.
   Другой пріѣздъ H. М. въ Усть-Кяхту былъ въ 1891 г. весною, когда онъ проѣзжалъ на берега Орхона для своего всесвѣтнаго открытія. Мы тогда встрѣтили H. М. какъ стараго знакомаго, каждый изъ насъ спѣшилъ привѣтствовать знаменитаго знакомаго, эту гордость Сибири; два дня и двѣ ночи мы провели съ H. М., заслушиваясь его разказовъ и рѣчей. Это были настоящіе научные трактаты Сколько за это короткое время было имъ высказано дѣльныхъ мыслей и сколько лучей свѣта было имъ пролито, намъ и передать трудно. Усть-Кяхта въ эти дни превратилась въ настоящій народный университетъ, лекторомъ и просвѣтителемъ нашимъ выступалъ H. М., а аудиторію его составляли мы -- его меньшая братья. Онъ въ импровизированныхъ лекціяхъ знакомилъ насъ со своими орхонскими открытіями. съ историческими данными, добытыми о Чингисъ-Ханѣ; отъ этого онъ переходилъ къ нуждамъ и потребностямъ Сибири, онъ жаждалъ для любимой имъ родины гражданскихъ правъ и просвѣщенія, онъ унывалъ, видя кругомъ себя мало; культурность и невѣжество. Онъ высоко цѣнилъ характеръ сибиряка, его изворотливость въ всякихъ трудныхъ обстоятельствахъ жизни, его находчивость и энергію въ борьбѣ съ тяжелыми климатическими и жизненными условіями.
   Во второй проѣздъ H. М. черезъ Усть-Кяхту мы замѣтили уже тогда большую перемѣну какъ въ наружномъ обликѣ, такъ и въ духовной сферѣ его. Онъ былъ менѣе разговорчивъ и болѣе задумчивъ, нежели прежде. Личное горе его, потеря, семейнаго счастья, о которомъ часто говорилъ, наложило на немъ печать тяжелой печали и преждевременно подорвало его физическія силы. Однако онъ оживалъ въ разговорѣ о предметахъ науки или дѣлахъ общественныхъ и забывался, увлекаясь всѣмъ до физическаго изнеможенія, онъ только нуждался часто открывать свою душу и искать въ своихъ личныхъ несчастіяхъ человѣческаго соучастія; бѣда, что послѣднее такъ рѣдко находилъ. Я помню какъ H. М. горячо въ то время отзывался объ И. Д. Синицынѣ, за ту матеріальную поддержку, какую тотъ оказалъ для его экспедиціи, при скудныхъ ея средствахъ и, за гостепріимство, какое онъ нашелъ въ его домѣ въ Кяхтѣ. Послѣдній проѣздъ H. М. черезъ Троицкосавскъ совпалъ со временемъ проэктируемаго открытія въ немъ музея, которому H. М. горячо сочувствовалъ. Дожидаясь напрасно въ городѣ этого торжества и узнавъ объ его неосуществленіи, онъ разочарованный уѣхалъ. При нашемъ прощаніи въ Усть-Кяхтѣ H. М. передалъ намъ свою рукопись, заключающую набросокъ рѣчи, приготовленной для несостоявшагося торжества, сказавъ, что оставляетъ рукопись, у насъ: пускай служитъ тому, кто доживетъ до осуществленія открытія въ Кяхтѣ музея Самъ авторъ не дожилъ 1 1/2 мѣсяца до открытія въ Троицкосавскѣ не только музея, но и отдѣленія географическаго общества. Проводить H. М. въ Усть-Кяхтѣ собралось много его почитателей. Прощаясь съ ними, онъ прослезился и всѣ мы плакали. Такъ то мы въ послѣдній разъ проводили изъ УстьКяхты величайшаго изъ нашихъ земляковъ.

Я. Смолевъ.

"Байкалъ", No 44, 1904

   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru