Яхонтов Александр Николаевич
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Плоды жизни
    На берегу моря
    Кубок
    Юноше
    Из Гейне ("Скажи, кто времени придумал разделенья...")
    Забвение
    "Осенний день, дождливый и ненастный..."
    Ребенку
    Старый дом
    Тантал


ПЛОДЫ ЖИЗНИ.

             Вѣетъ осень дыханьемъ холоднымъ,
             Крутитъ желтый, сорвавшійся листъ,
             Воетъ на полѣ волкомъ голоднымъ,
             Поднимаетъ за окнами свистъ...
             Сколько лѣтъ эту пѣсню я слышу!
             Страшный вѣтеръ все ломитъ и рветъ,
             Надъ гумномъ моимъ ветхую крышу --
             Такъ и жду -- по селу разнесетъ.
             Заводи тутъ въ хозяйствѣ порядки,
             Предвкушай Эльдорадо вдали!..
             Вотъ -- мои молодыя посадки
             Гнутся вѣтромъ почти до земли;
             Покривился заборъ мой досчатый,
             Даже клонъ заскрипѣлъ суковатый
             И, безъ листьевъ, невзгодой томимъ,
             Какъ чиновникъ дрожитъ, виноватый,
             Передъ бурнымъ начальствомъ своимъ.
             Раскачалися въ рощѣ березы
             И тоску мнѣ наводитъ ихъ шумъ...
             Гдѣ вы, ясныя вешнія грёзы?
             Какъ спастись отъ назойливыхъ думъ?
             . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
             Ужь съ утра гомонитъ голосами
             Мое, полное люда, гумно;
             Тамъ -- работа кипитъ! подъ цѣпами
             Отъ соломы отходитъ зерно.
             Дай, пойду посмотрѣть на работу,
             На людей, на свободный ихъ трудъ,
             Разгуляю тоску, да заботу,
             Такъ отъ сердца авось отойдутъ.
             Вотъ съ лопаты летитъ и крутится
             Вверхъ зерно -- и на землю падетъ
             Ближе грузное на токъ ложится,
             Легковѣсное -- вѣтеръ несетъ.
             Вьются зерна по воздуху снова,
             Словно дождь поднялся на гумнѣ,
             И съ докладомъ, что куча готова,
             Замолотчикъ подходитъ ко мнѣ.
             Да! теперь все готово и зрѣло --
             Собирай лишь отъ нивы плоды:
             Спѣта пѣсенка, сдѣлано дѣло...
             Только все ли сокровище цѣло?
             Въ прокъ пошли ли всей жизни труды?
             Осень! ты, говорятъ, золотая,
             Опытъ жизни -- твой плодъ золото!...
             Ахъ! не краше-ль была молодая
             Безъ плодовъ еще озимь густая?
             То ли дѣло -- надежда весной?
             Все весна насаждаетъ и сѣетъ,
             Все въ дугу осень хмурая гнетъ;
             Вѣтеръ летнія грёзы развѣетъ,
             Тяжесть горя -- на сердце падетъ.
             И тѣхъ грёзъ молодыхъ не воротитъ
             Неустанная съ жизнью борьба!
             Хорошо еще, если судьба
             Не сплеча насъ, лихая, молотитъ...
                                                     А. Яхонтовъ

"Отечественныя Записки", No 1, 1881

  
                  НА БЕРЕГУ МОРЯ.
  
             Вѣтеръ; на морѣ волненье:
             Берегъ -- песчанъ и отлогъ,
             Нѣтъ ни жилья, ни растенья:
             Небо, вода и песокъ....
             Мохъ отъ прибоя широко
             Черной лежитъ полосой,
             Прядаютъ волны высоко,
             Рушатся круто стѣной.
             Нимфы-ль чертоговъ подводныхъ,
             Въ бѣлыхъ фатахъ, въ полу-мглѣ,
             Съ плескомъ лобзаній холодныхъ,
             Мчатся въ объятья къ землѣ?..
             Нѣтъ нигдѣ пристани взору,
             Мысль -- что морская волна:
             Слишкомъ ей много простору,
             Тонетъ въ пространствѣ она.
             Духъ необъятнымъ встревоженъ,
             Робкій языкъ онѣмѣлъ...
             Здѣсь, человѣкъ, ты ничтоженъ,
             Здѣсь -- твоей власти предѣлъ!
             Мчимый крыломъ непогоды,
             Трепетенъ, блѣденъ и слабъ,
             Не властелинъ ты природы,
             Мощной стихіи ты -- рабъ.
             Тщетно твой разумъ возвышенъ,
             Слѣдъ твой волною замытъ,
             Голосъ -- за бурей не слышенъ,
             Ты побѣжденъ и... забытъ!
                                                     А. Яхонтовъ.
  
                       КУБОКЪ.
  
             Съ дѣтства насъ потѣшивъ снами
             И, увѣнчанный цвѣтами,
             Показавъ намъ призракъ свой,
             Жизнь съ усмѣшкою предъ нами
             Ставитъ кубокъ роковой.
             Въ кубокъ тотъ поперемѣнно,
             Вѣчныхъ странниковъ поя,
             Льется влаги многоцѣнной,
             Или горечи струя.
             И судьба -- увы!-- не спроситъ:
             Жаждемъ, нѣтъ-ли? но къ устамъ
             Эту чашу жизни намъ
             Повелительно подноситъ.
             Если съ нектаромъ она,
             Въ ней уста едва омочишь,
             Если-жь горечи полна --
             Хочешь ты, или не хочешь --
             Пей глубокую до дна!
             Нектаръ пѣнится, сверкаетъ,
             Черезъ край идетъ давно,
             Горечь -- тихо осѣдаетъ
             На таинственное дно.
             Нектаръ чаши пьянъ и сладокъ,
             Но... года и дни текутъ,
             Мутный копится осадокъ
             И наполнитъ весь сосудъ.
             Нектаръ -- огненною лавой,
             Весь, запѣнившись, уйдетъ,
             Горечь -- медленной отравой,
             Камнемъ на сердце падетъ.
                                           А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 11, 1881

  
                       ЮНОШѢ.
  
             Не зная немощной тоски,
             Мгновенъю весь ты отдаешься;
             Толкуютъ дѣльно старики,
             Ты -- заразителъно смѣешься.
             Безъ думы промѣнялъ бы я
             Свой опытъ -- счастью онъ помѣха!--
             За часъ одинъ такого дня,
             Какихъ не будетъ у меня,
             За взрывъ одинъ такого сыѣха!
             Ты вреся тратишь, какъ богачъ,
             Въ тебѣ кипитъ и дышитъ сила,
             A трудность жизненныхъ задачъ
             И въ умъ тебѣ не приходила.
             Не все ль равно тебѣ: сейчасъ,
             Сегодня ль, завтра ль исполненье?
             Какой грядущаго запасъ!
             Къ преградамъ, одолѣвшимъ насъ,
             Какое мощное презрѣнье!
                                                     А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 5, 1880

  
  
                                 ИЗЪ ГЕЙНѢ.
  
             Скажи, кто времени придумалъ раздѣленья,
             Кто выдумалъ часы и мѣрныя мгновенья?
             Угрюмый человѣкъ.-- Безмолвьемъ окруженъ,
             Въ ночь длинную одинъ сидѣлъ и думалъ онъ;
             Пискъ мыши подъ поломъ онъ слушалъ, иль, на смѣну,
             Стукъ мѣрный червяка, который точитъ стѣну.
  
             Кто создалъ поцѣлуй?-- Румяныхъ устъ чета:
             То были свѣжія, счастливыя уста!
             Они, не мудрствуя о многомъ, цѣловали...
             То было въ майскій день: цвѣты изъ подъ земли
             На зелень брызнули; шумя, ручьи текли,
             Смѣялось солнышко и птички распѣвали...
                                                               А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 1, 1880

  
                                 ЗАБВЕНІЕ.
  
             Въ чаду утѣхъ, надеждъ и обольщеній
             Не забывай, гордясь избыткомъ силъ,
             Тяжелыхъ дней, мучительныхъ мгновеній
                       Всего, что сердцемъ пережилъ!
  
             Для тайнаго грядущаго -- науку
             Ты въ памяти былого обрѣтешь,
             Обманъ надеждъ, измѣну и разлуку --
                       Все горькое -- смѣлѣй перенесешь.
  
             Не обновитъ души твоей забвенье:
             Нѣтъ блага въ немъ -- о, не желай его!
             Оно -- изсохшій ключъ, оцѣпѣненье,
                       Могила сердца твоего.
  
             Мигъ счастія съ утратою былою
             Таинственно въ тебѣ сопряжены;
             Сжилась печаль, какъ старый другъ, съ тобою,
                       Утративъ горечь новизны.
  
             Кто горе зналъ, тому полнѣе радость
             Но разорви съ былымъ живую нить --
             Насущныхъ благъ цѣлительную сладость
                       Безсиленъ будешь ты цѣнить.
  
             Какъ чередой полунощныя тѣни
             Смѣняетъ дня животворящій свѣтъ,
             Такъ нѣтъ безъ горя наслажденій
                       И безъ слезы -- улыбки нѣтъ.
                                                               А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 2, 1880

   

* * *

             Осенній день, дождливый и ненастный...
             Какъ тѣни, тянутся тоскливо облава.
             Между деревъ какой-то шумъ неясный.
             Сердито хмурится и пѣнится рѣка.
   
             Поблекшихъ желтыхъ листьевъ вереницы
             Ползутъ, крутясь надъ дряхлою землей.
             Несутся стаями испуганныя птицы.
             Нависъ туманъ и слышенъ вѣтра вой.
   
             Ненастный день... Мнѣ тяжело и больно...
             Мнѣ жаль цвѣтовъ, мнѣ жаль весеннихъ грозъ,
             Родныхъ полей, гдѣ было такъ привольно,
             Мнѣ жаль моихъ погибшихъ юныхъ грезъ.
   
             Сегодня мысль моя опять тоскуетъ
             И грудь моя измучена опять:
             Сегодня черный воронъ тамъ ночуетъ,--
             Онъ будетъ сердце бѣдное терзать.
                                                                                             С. Яхонтовъ.

"Міръ Божій", No 9, 1898

   

РЕБЕНКУ.

             Милы мнѣ, земли недавній житель,
             Первый шагъ и ранній лепетъ твой!
             Вижу я, какъ ангелъ твой хранитель
             Простираетъ крылья надъ тобой.
             Не къ нему ли тянешь ты ручёнки,
             Не его ль улыбкою даришь?
             Голосокъ свой напрягая звонкій,
             Ты не съ нимъ ли, свѣтлымъ, говоришь?
             Жизнь вдали свѣтла передъ тобою,
             Ждетъ тебя невѣдомое въ ней,
             Но -- полна ли счастьемъ, иль бѣдою
             Глубина твоихъ грядущихъ дней --
             Не глядишь ты въ будущность тревожно,
             Отъ тебя сомнѣнья далеки,
             Завтра -- все тебѣ еще возможно,
             О вчерашнемъ -- нѣтъ въ тебѣ тоски!
             Подростешь -- иное будетъ время:
             Богъ пошлетъ -- въ благословенный часъ
             Съ плечъ спадетъ наслѣдственное бремя
             И рости съ тобою будетъ племя
             Здоровѣй, сильнѣе духомъ насъ.
             Ты -- зерно, зачатокъ возрожденья
             И, съ тобой играя и шутя,
             Я смотрю съ слезою умиленья
             На тебя, прелестное дитя!
             Все въ тебѣ -- таинственность, надежда,
              Все во мнѣ -- безсилье и тщета!
             Ты душой безгрѣшною -- невѣжда,
             Но твое богатство -- чистота.
             Въ ней -- залогъ твоей грядущей силы,
             Въ ней -- свѣтлѣетъ лучшая пора...
             Не утрать ея, мой крошка милый,
             До обѣтованнаго утра!
             Почивай! твой тихій сонъ лелѣя,
             Я душой, быть можетъ, освѣжусь,
             Брошу взглядъ въ грядущее смѣлѣе
             И, какъ ты, надеждѣ улыбнусь...
                                                                         А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 12, 1880

   

СТАРЫЙ ДОМЪ.

             Мнѣ памятно живое впечатлѣнье
             Ребячества: вотъ онъ -- старинный домъ!
             Ютится молодое поколѣнье
             И новый бытъ, и жизнь иная въ немъ.
             Узнать нельзя -- такія перемѣны,
             Такъ внѣшностью глаза ослѣплены:
             Украсились дряхлѣющія стѣны
             Приманками роскошной новизны;
             Изглажены морщины вѣковыя,
             Затѣйливы наряды старика!
             Почтительно коснулась ихъ впервые
             Художника искусная рука...
             Но тщетно! подъ личиной обновленья
             На всемъ печать минувшаго видна:
             Задумчиво, сквозь эти украшенья,
             Проглянетъ вдругъ сѣдая старина:
             Я вижу почернѣвшую картину,
             Забытый стулъ прадѣдовскій въ углу,
             Узоръ ковра, истертый въ половину,
             Щель старую въ разсохшемся полу...
             Старинные фамильные портреты --
             Живыя лица!-- юность сохраня,
             Напудрены, по старому одѣты,
             Привѣтливо такъ смотрятъ на меня!
             Про старину -- издавна мнѣ знакомый --
             Осенній вѣтеръ жалобно гудитъ
             И ломится въ столѣтнія хоромы,
             И изъ окна -- знакомый тотъ же видъ:
             Тамъ церковь одинокая бѣлѣетъ
             И кладбище раскинулось кругомъ,
             Тамъ -- тѣнь и миръ; душѣ оттуда вѣетъ
             Спокойствіе и память о быломъ.
             Тамъ -- старики нашли успокоенье,
             Отживъ судьбой отсчитанные дни...
             Не такъ уже младое поколѣнье
             Живетъ теперь и мыслитъ, какъ они:
             Уже не тѣ обычаи простые,
             Все новое: и складъ иной рѣчей
             И смыслъ, и направленіе иные
             Наукою взлелѣянныхъ идей.
             Но времени, въ стремленьи самовластномъ,
             Разрушить, смыть всего не удалось:
             Понятія о добромъ и прекрасномъ,
             Радушіе -- какъ искони велось --
             Прямая честь безъ страха и упрека,
             Горячее сочувствье ко всему,
             Что только носитъ образъ человѣка,
             Умѣніе -- въ бѣдѣ помочь ему,
             И все, чѣмъ такъ достойно украшалось
             Былое поколѣнье -- все осталось!
             Здѣсь царствуетъ наслѣдственный покой
             И чудно съ нимъ успѣха сочетанье!
             Здѣсь жизнь течетъ кипучею волной,
             А въ глубинѣ -- завѣтъ отцовъ святой,
             Сокровище -- семейное преданье.
             Какъ пепелъ, жаръ священнаго огня
             Оно таитъ: не умерла въ немъ сила;
             Оно -- закатъ безоблачный свѣтила --
             Сулитъ зарю прекраснѣйшаго дня.
             Не случай здѣсь поступкомъ руководитъ,
             Не ищутъ здѣсь однихъ минутныхъ благъ;
             Здѣсь юноша, ступая первый шагъ,
             Примѣръ себѣ въ преданіи находитъ.
             Напутствуемъ завѣтомъ старины
             Въ потокѣ современнаго движенья,
             Свѣжъ выйдетъ онъ изъ жизненной волн
             На подвиги добра и просвѣщенья.
                                                                         А. Яхонтовъ.
   

ТАНТАЛЪ.

             На жизнь богами обреченный,
             Между пустынныхъ, дикихъ скалъ,
             Алкающій, изнеможенный,
             Томится жаждою Танталъ.
             Вѣка безрадостной чредою
             Надъ нимъ проходятъ; южный лучъ
             Горитъ, томителенъ и жгучъ,
             Надъ непокорною главою.
             Разлилось озеро кругомъ,
             Но свѣжестью волны прохладной
             Онъ утолить не можетъ въ немъ
             Тоску неволи безотрадной.
             Къ нему ласкается волна,
             Прильнуть онъ хочетъ къ ней устами...
             Но, своенравна и вольна,
             Отъ жадныхъ устъ бѣжитъ она
             Неуловимыми струями!
             Лучомъ убійственнымъ палимъ,
             Озлобленный отъ долгой муки,
             Къ плоду, висящему надъ нимъ,
             Онъ тянетъ трепетныя руки;
             Уже собравъ остатокъ силъ,
             Достигъ онъ вѣтви наклоненной
             И сочный плодъ уже схватилъ,
             Надеждой новой ободренный...
             Но вѣтвь рванулась въ вышину,
             Подъята силой неземною,
             И тѣнь ея, мечту одну
             Онъ ловитъ слабою рукою!
             Надъ нимъ, чредою, мракъ и свѣтъ,
             Глуха судьба къ его мученьямъ,
             И нѣтъ конца, исхода нѣтъ
             Его безплоднымъ покушеньямъ!
             Мольбы его изъ вѣка въ вѣкъ
             По свѣту глухо вѣтеръ носитъ...
             Чего-жь онъ, скорбный человѣкъ,
             Чего отъ жизни ждетъ и проситъ?
             Въ себѣ единомъ совмѣстивъ
             Всѣ человѣчества страданья,
             И горе жизни воплотивъ,
             Сберегъ онъ искру упованья!
             Въ немъ тлѣетъ тайно; въ немъ жива
             Потребность смертнаго -- свобода,
             Онъ вѣритъ въ благо: такова
             Его безсмертная природа!
             Онъ вѣритъ: вѣковое зло
             За вѣковое преступленье
             На міръ проклятіемъ легло,
             Но въ правдѣ -- міра возрожденье.
             Придетъ блаженная пора:
             Зло рухнетъ подъ стрѣлой громовой
             И сѣмя вѣчнаго добра
             Взойдетъ, въ сіяніи утра,
             Могучимъ древомъ жизни новой...
             Но мчатся дни, идутъ вѣка,
             Съ сумою правда въ мірѣ бродитъ,
             А зло, какъ бурная рѣка,
             Кипя, изъ береговъ выходитъ.
             Когда-жь и гдѣ ему предѣлъ?
             Иль нѣтъ ему конца, начала?
             Иль человѣчества удѣлъ --
             Мученья вѣчныя Тантала?!
                                                                         А. Яхонтовъ.

"Отечественныя Записки", No 3, 1881

   

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru