Каратыгин Петр Андреевич
Авось, или Сцены в книжной лавке

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Шутка-водевиль в одном действии.

Каратыгин П. А.

Авось, или Сцены в книжной лавке.

Шутка-водевиль в одном действии.
1840 г.

Действующие лица:

   Тимофей Сергеевич Светильников, книгопродавец.
   Журналисты:
   Архип Андреевич Барбосов.
   Иван Семёнович Зажгин.
   Алексей Алексеевич Крапивин.
  
   Елизар Антипович Осьмушкин, купец 3-ей гильдии.
   Пустевич, опытный литератор.
   Маскин, актёр петербургского театра.
   Волчков, детский автор.
   Помещица.
   Её слуга.
   Юноша.
   Прислужники в книжной лавке:
   Семён.
   Илья.

Действие происходит в Петербурге.

  

Театр представляет книжную лавку, кругом по стенам полки с книгами, портреты, гравюры, карты и проч., налево прилавок и конторка. По обеим сторонам двери, в середине стеклянная дверь.

Явление I.
Светильников, потом Семён.

   Светильников ( увязывая книги). Куда вы там забились, пострелята! Поди сюда кто-нибудь!

Входит Семён.

   Ну, опять есть! Негодяй, здесь пища для ума, а не для желудка, как говорят умные люди. А Ильюшка где?
   Семён. Ведь вы сами послали его за обедом.
   Светильников. Ах, да, я и забыл... Ну, всё равно... Отыщи-ка мне книги.
   Семён. Какие-с?
   Светильников ( смотря в реестр). А, вот постой. Где у нас переводной " Кот Мурр"?
   Семён. Кота давно мыши съели.
   Светильников. Опять мыши! Ротозеи!.. Ни за чем не смотрят! Этаким манером у меня все хорошие книги будут переводиться. А где у нас "Истинное благочестие" ( 1768 г.)?
   Семён. Должно быть там, наверху.
   Светильников. Ну, так возьми лестницу, да достань-ка его. Постой на час!.. Посмотри-ка-ся по дороге, куда девались " Муж и жена" и " Друзья нынешнего времени" ( 1790 г.)?
   Семён. А вот здесь, связаны вместе.
   Светильников. Давай сюда. Погоди-ка на минутку: что-то я не могу найти Наполеона.
   Семён ( лезет по лестнице). Здесь наверху... Вместе с Фридрихом Великим, вон... Где маленькие книжки, тут все великие люди.
   Светильников. Да разве Наполеон великий?.. Он просто Наполеон... Не изволь умничать... Сними-ка его оттуда, видишь, больно высоко поставил... Да посмотри-ка, нет ли там Вальтера Скотта.
   Семён. Его у нас давно нет... Ведь мы променяли его на московские романы.
   Светильников. Да, да, я и забыл... А где у нас " Повести и были"?
   Семён. Да вот тут были...
   Светильников. Нет, это не те, то были другие... А, вот они! Эти все надо завтра послать в Сибирь, а вот эти - на Кавказ... Собери-ка их по этому реестру.
  

Явление II.
Те же и Осьмушкин с узлом.

   Осьмушкин. Здорово, Тимофей Сергеевич.
   Светильников. Ах, Елизар Антипович! Милости просим, прошу садиться, батюшка.
   Осьмушкин. Так вот как! Ты сегодня сам здесь присутствуешь?
   Светильников. Да что делать, батюшка: со вчерашнего вечера прихворнул мой приказчик, лежит, бедняга, так пришлось за него сидеть самому хозяину. Ваши здоровы ли?
   Осьмушкин. Помаленьку.
   Светильников. Что это у вас? Покупочка?
   Осьмушкин. Да, так небольшая штучка, да тяжела маленько, руку оттянула. ( Кладёт узел). Я к тебе завернул на перепутье отдохнуть и, почитай, что за делом.
   Светильников. Доброе дело-с, очень благодарен... Извините пожалуйста, что я давно у вас не был: всё в хлопотах, то одно, то другое.
   Осьмушкин. У меня у самого хлопот полон рот, да уж так, словца на два завернул дать тебе добрый совет... Да ведь нынче с тобой не сговоришь: как обрил бороду, нашему брату в ус не дуешь.
   Светильников. Помилуйте-с, как можно...
   Осьмушкин. Что, брат, на днях мне говорили, ты типографию снял?
   Светильников. Как же-с, очень дёшево уступили, важное заведение!
   Осьмушкин ( почёсывая голову). Ох!
   Светильников. Что же-с?
   Осьмушкин. Ничего, только, брат, я тебя помню вот эдакого, торговали мы вместе с твоим батюшкой, а правду-матку люблю с малолетства... Так ты за неё не рассердишься...
   Светильников. Помилуйте-с.
   Осьмушкин. То-то, брат, плохо, Тимофей Сергеевич, нам, людям неграмотным, и книжная лавка не под стать, а с типографией, того гляди, попадёшь в такие тиски, что и, Боже, упаси!
   Светильников. Как можно-с, у меня будут печататься газеты, журналы, а может быть и сам возьму какое-нибудь недельное издание.
   Осьмушкин. Ну, час от часу не легче!.. По-нашему десять раз отмерь, а один - отрежь, смотри вперёд, да и назад оглядывайся... Ведь ты, брат, не книжен, хоть и коротко обстрижен.
   Светильников. То есть, что же вы хотите этим сказать?
   Осьмушкин. А то, что того гляди и ты, так же, как многие из вашей братии, словно муха, попадёшься в журнальную паутину, с той только разницей, что паук высасывает у мухи из головы, а журналист - из кармана, и что первый сам надуется, а последний нас надует.
   Светильников. Помилуйте-с, ведь нынче просвещение.
   Осьмушкин. Да, просвещение! Вот как ты прежде торговал сальными свечами, так всё шло, как по маслу, а как пустился в просвещение, так только и слышишь: там должок, в другом месте не выплачено, а того и гляди, что новоиспечённую типографию запечатают, так вот тебе и просвещение! И принимайся опять за сальные свечи.
   Светильников. Помилуйте-с, нынче книги самый расходный товар: кто ничего не знает, тому и стыдно и на глаза людям показаться.
   Осьмушкин. Да ты-то сам давно ли ни аза в глаза не знал?
   Светильников. Да-с, а теперь вожусь всё с учёными людьми, ума набираюсь.
   Ученье свет, а неученье - тьма.
   Осьмушкин:
   Слыхали мы, да в свете так ведётся:
   Когда в ком нет природного ума,
   Тот дураком с учёным остаётся.
   С учёными тебе не совладать,
   Ведь и они подчас большие плуты.
   Умом чужим ты хочешь торговать,
   Так со своим не попадись в банкруты.
   Эй, отступись, не затевай проказ!
   Возьмись за ум, учёности оставь-ка,
   То ль дело, брат, у нас мучной лабаз,
   А там ещё кожевенная лавка.
   Тут просто сам себе я господин!
   К нам на фу-фу никто не подберётся,
   Без сапогов, без хлеба ни один,
   Хоть будь умён, хоть глуп, - не обойдётся.
  
   Светильников. Не знаю, право, отчего вы не жалуете учёных... Посмотрели бы вы, как господа журналисты со мной фамильярно, то есть, деликатно, обходятся.
   Осьмушкин. Держи карман шире. Они нашего брата ласкают, как нужна деньга, а после и в грош не ставят.
   Светильников. Нет-с, это может быть, с другими, а со мной иначе... Да что и говорить, когда-нибудь вы их увидите здесь в лавке, так сами полюбуетесь.
   Осьмушкин. Смотри им в зубы... С ними дружи, да деньги крепче держи.
   Светильников. Не сомневайтесь, Елизар Антипович, всё будет ладно, да складно.
   Осьмушкин. Да что б не было накладно.
   Светильников. Не будет-с, заживём припеваючи. В нашем деле, как говорят умные люди, нужна только решительность, ведь рыба ищет, где глубже, а человек...
   Осьмушкин. Глуп же и человек, коли, не спросясь броду, суется в воду... Впрочем, смотри, как лучше, моё дело сторона. Прощай, покамест.
   Светильников. Куда же вы торопитесь?
   Осьмушкин. Есть дельце посытнее вашего, надо пойти о нём справиться... Видишь ли, думаю взять подрядец, поставочку в казённое заведение тысяч десятка на три, не знаю только, удастся ли, что б не перебили... Да человек-то, кажись, хороший взялся дело обработать, я на него надеюсь: у нас будут с ним свои расчёты... Пора, пора, нужно непременно до обеда сходить в канцелярию, - справиться... С узелком-то туда неловко идти, так я его оставлю здесь, зайду после.
   Светильников. Погодите минуточку, Елизар Антипович, ведь у меня есть до вас настоятельная просьбица.
   Осьмушкин. Что такое?
   Светильников. Я давно уж собираюсь вам признаться, да всё некогда: то одно, то другое мешает. Сделайте милость, помогите...
   Осьмушкин. Да чего тебе надобно? Верно, денег не хватило на типографию!
   Светильников. Нет-с, то само по себе, когда-нибудь выплатим, а вы батюшка, будьте отцом-благодетелем: посватайте за меня Марью Степановну.
   Осьмушкин. Племянницу? Вот-те раз! Да давно ли тебе пришло сие в голову?
   Светильников. Уж с полгода обдумываю... Да всё как-то страшновато было вам признаться... Всё хотелось прежде обработать типографию... Сделайте милость!.. Ведь вам стоит только слово сказать, так сестрица вас послушает.
   Осьмушкин. Эх, Тимофеюшка, всё-то ты поздно спохватываешься... Чуть ли ты не опоздал.
   Светильников. Помилуйтес-с, да Марья Степановна завсегда была так ласкова со мной... Я доставлял ей и романсы, и ноты, и песенники...
   Осьмушкин. Да, и теперь она другое запела. Ведь ты к ним месяца полтора глаз не показывал, так на тебя, чай, Маша и глазком не взглянет.
   Светильников. Как так?! За что же-с?
   Осьмушкин. Да так... Здорово живёшь... Видишь ли, без тебя с сестрой моей познакомился один молодой чиновник, а ведь девушкам много ли надобно: дай молодёжи сойтись на неделю, так их потом в круглый год не разведёшь.
  

Явление III.
Те же и помещица с лакеем.

   Помещица. Дайте мне роман Поля де Кока.
   Светильников ( ей). Какой прикажете? ( Осьмушкину). Ах, Боже мой! Да как же этому помочь?..
   Помещица. Всё равно, какой-нибудь, только получше.
   Светильников. Семён... Покажи барыне.
   Осьмушкин (хочет идти). Ну, я тебе не мешаю.
   Светильников. Погодите, погодите, батюшка Елизар Антипович, скажите пообстоятельнее.
   Осьмушкин. Некогда, некогда, видишь, скоро два ( 2) часа... Боюсь опоздать... После всё расскажу.
   Помещица. Что ж ты сам не показываешь?.. Уж видно, что русская лавка... Вон, у голландцев в Гостином дворе, так всегда сами хозяева торгуют, а к вам придёт дама, так вы возитесь, Б-г знает с кем.
   Светильников. Помилуйте, сударыня, я...
   Помещица. То-то, сударь, не знаешь общежития, а ещё книгами торгуешь.
   Осьмушкин ( вполголоса). Ну, ну прощай, я зайду за узелком... ( Уходит).
   Помещица ( разглядывая поданные ей книги). Да это всё не те... И без картинок...
   Светильников. Это-с последнее издание...
   Помещица. То-то остатки ты и сбываешь... Я сама не из последних, батюшка, я шуйская помещица, а не купчиха какая-нибудь...
   Светильников. Да это всё единственно... Ведь Поль де Кок один, сударыня. ( Про себя). Вот тебе и Марья Степановна!
   Помещица. Что ты меня уверяешь? Благо я из губернии, так и рад обманывать. Чего стоит?
   Светильников. Тут напечатано-с.
   Помещица. Те? Те? Те? Два рубля серебром... За этакие тощие? Нет, жирно будет. У нас на Макарьевой ярмарке по фунтам продают московские-то сочинения.
   Светильников. Вот роман в двух частях, того же автора.
   Помещица. Нет, батюшка, у меня четыре дочери, так каждой бы хотелось по книжке привезти.
   Слуга ( помещице, тихо). Барыня, купите мне азбуку для первоначального обучения.
   Помещица. Вздор, вздор, глупости, глупости... Вы и без книг-то нынче умничаете да грубите, а как сделаетесь учёными, так с вами и не справишься. Что ж... Не уступишь?..
   Светильников. Нельзя, сударыня.
   Помещица. Ну, так прощай, сам читай по праздникам.

Уходят.

  

Явление IV.
Светильников и Семён.

   Светильников ( помолчав). Да, точно, остался же я с праздником... Без меня у Марии Степановны нынче завёлся какой-то чиновник... Вот тебе раз!.. Она, я думаю, теперь так нос задрала, что наш брат и носу к ней не покажет!.. Чёрт возьми! А уж я ли не старался её нравиться?.. Чего бы ей, кажется, лучше меня... ( Семёну, который увязывает книги). Что ты тут ещё таскаешься?..
   Семён. Вот, " Первая любовь".
   Светильников. Разорванная-то, старая?! Эх, дурачина, возьми новое издание... Ничего не смылишь... Пора быть умнее!.. А всё это глупая нерешительность, да дурацкая типография... Целый месяц не был у них!.. Завтра же пойду решительно свататься, пока, в самом деле, не перебили... Да кто этот чиновник?.. Я не успел спросить о его фамилии... Б-г мой! Б-г мой! А я ещё надеялся с ней составить своё благополучие...
   Семён ( смотря в реестр). У нас нет " Верного средства быть счастливым".
   Светильников. Ну, коли нет, так возьми у Лисенкова.

Семён уходит.

  

Явление V.
Светильников и Пустевич.

   Пустевич. Здравствуйте, Тимофей Сергеевич... Я к вам на минутку... Что наше дело?
   Светильников. Не идёт-с.
   Пустевич. Неужели? Что ж моя последняя пьеса?
   Светильников. Лежит-с.
   Пустевич. Это очень странно... Ведь дёшево.
   Светильников. Да-с, сходно, а в ход не идёт... И Б-г знает от чего: обложка прекрасная, издание богатое, просто для богачей, а и те не разбирают.
   Пустевич. Кто разберёт нашу публику?.. Все, кто ни видел её на сцене, остались довольны. В " Северной пчеле" её расхваливали на прошлой неделе... Это моя статья, я сам писал о ней, и " Библиотека для чтения" ничего не сказала, - стало быть, хорошо...
   Светильников. Да-с, а идёт дурно.
   Пустевич. В последнем номере даже сам Иван Семёнович сказал, что я с этой пьесой далеко пойду...
   Светильников. Вот я завтра посылаю книги в Сибирь, хотите, туда по дороге завяжем?
   Пустевич. Зачем же навязывать?
   Светильников. Ничего-с, ведь назад не пришлют... Там у меня люди знакомые... Да впрочем не беспокойтесь... Как-нибудь понемножку, книжка маленькая, а Россия велика, в Москву пошлём, в губернии, на ярмарки... Там как раз купят, было б дёшево. [ ... ]
  

Из VI-ого явления.
Те же и Маскин.

   Светильников. Невесты как не бывало!
   Маскин. Да, и у меня её не достаёт... Впрочем, любовницы уж надоели... Можно, для перемены, и без них обойтись. [ ... ]
  
   Зажгин. Я ведь не то, что Барбосов, который совсем запутался, всем должен, со всеми в ссоре, я человек смирный, никого не трогаю...но нельзя же молчать, когда видишь явную глупость [...] Например, как не ругнуть Барбосова, как не щелкнуть Крапивина, который корчит Европейца, а думает по-варварски; сам не доучился, а хочет учить людей умнее и старее себя; не даром его клиенты говорят, что он русский язык проглотил, оттого - то он и пишет черт знает по-каковски. [ ... ]
  

Куплеты из водевиля:

Куплет Пустевича.

   Вражда вином потушена;
   К концу стола пошли объятья:
   При доброй дюжине вина
   Всегда добрее наша братья...
   Да жаль, что эта доброта -
   Товар подмоченный, дешёвый;
   И только мы за ворота,
   Опять хоть за ворот готовы.
  

Куплет Волчкова.

   Читать нет средства этих вздоров!
   Крапивина прошу понять:
   Его критических разборов
   Сам чёрт не мог бы разобрать.
   Весь образом каким-то дивным
   Он бесконечно просветлел;
   И субъективно-объективным
   Всем абсолютно надоел.
  

Куплет Маскина.

   Да не уж ли меняют лица
   Одни актёры? - целый свет!
   Все люди в лицах небылицы,
   А неизменных вовсе нет.
   Заметьте, как проситель скромно
   В передней очереди ждёт;
   И как, напротив, из приёмной
   От покровителя пойдёт.
   Заметьте вы, как денег просят,
   С какой улыбкой их берут; -
   И как потом проценты вносят,
   С каким лицом их отдают.
  

--------------------------------------------------

   Источник текста: "Книжные страсти". Сатирические произведения русских и советских писателей о книгах и книжниках. Составление, вступительная статья и примечания А.В. Блюма. М. " Книга", 1987 г. Стр. 79 - 84.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru