Клюев Николай Алексеевич
Четвертый Рим

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ЧЕТВЕРТЫЙ РИМ

   Николаю Ильичу Архипову
   
   А теперь хожу в цилиндре
   И в лаковых башмаках...
   Сергей Есенин
   
   Не хочу быть знаменитым поэтом
   В цилиндре и в лаковых башмаках,
   Предстану миру в песню одетым,
   С медвежьим солнцем в зрачках,
   С потемками хвои в бородище,
   Где в случке с рысью рычит лесовик!
   Я сплел из слов, как закат, лаптище
   Баюкать чадо -- столетий зык.
   В заклятой зыбке седые страхи,
   Колдуньи дремы, горбун низги...
   Мое лицо -- ребенок на плахе,
   Святитель в гостях у бабы-яги.
   А сердце -- изба, бревна сцеплены в лапу,
   Там горница -- ангелов пир,
   И точат иконы рублевскую вапу,
   Молитв молоко и влюбленности сыр.
   Там тайны чулан, лавка снов и раздумий,
   Но горница сердца лобку не чета:
   О край золотых сенокосов и гумен!
   О ткацкая радуг и весен лапта!
   К тебе притекают искатели кладов --
   Персты мои -- пять забубённых парней,
   И в рыжем полесье, у жил водопадов
   Буравят пласты до алмазных ключей.
   Душа -- звездоперый петух на нашесте,
   Заслушалась яростных чмоков сверла...
   Стихи -- огневища о милой невесте,
   Чьи ядра -- два вепря, два лютых орла.
   
   Не хочу укрывать цилиндром
   Лесного чёрта рога!
   Седым кашалотам, зубаткам и выдрам
   Моих океанов и рек берега!
   Есть берег сосцов, знойных ягодиц остров,
   Долина пахов, плоскогорье колен;
   Для галек певучих и раковин пестрых
   Сюда заплывает ватага сирен.
   Но хмурится море колдующей плоти,
   В волнах погребая страстей корабли,
   Под флейту тритона на ляжек болоте
   Полощется леший и духи земли.
   О плоть -- голубые нагорные липы,
   Где в губы цветений вонзились шмели,
   Твои листопады сгребает Архипов
   Граблями лобзаний в стихов кошели!
   Стихов кошели полны липовым медом,
   Подковами радуг, лесными ау...
   Возлюбленный будет возлюблен народом
   За то, что баюкал слезинку мою.
   Возлюбленный -- камень, где тысячи граней,
   В их омуте плещет осетр-сатана,
   В змеиной повязке, на сером кабане,
   Блюдет сладострастье обители сна.
   Возлюбленный -- жатва на северном поле,
   Где тучка -- младенчик в венце гробовом,
   Печаль журавиная русских раздолий,
   Спрядающих травы и звезды крестом.
   
   Не хочу цилиндром и башмаками
   Затыкать пробоину в барке души!
   Цвету я, как луг избяными коньками,
   Улыбкой озер в песнозвонной тиши.
   И верен я зыбке плакучей, родимой,
   Могилушке маминой, лику гумна;
   Зато, как щеглята, летят серафимы
   К кормушке моей, где любовь и весна.
   Зато на моем песнолиственном дубе
   Бессмертная птица и стая веков,
   Варить Непомерное в черепа срубе
   Сошлись колдуны у заклятых котлов.
   В котлах печень мира и солнца вязига,
   Безумия перец, укроп тишины...
   Как первенец ясный, столикая книга
   Лежит на руках у родимой страны.
   В той книге страницы -- китовьи затоны.
   На буквенных скалах лебяжий базар,
   И каркают точки -- морские вороны,
   Почуя стихов ледовитый пожар.
   В той книге строка -- беломорские села
   С бревенчатой сказкою изб и дворов,
   Где темь -- медвежонок, и бабы с подола
   Стряхают словесных куниц и бобров.
   Кукует зегзицею Дева-обида
   Над слезкой России (о камень драгий!..)
   Когда-нибудь хрустнет небесная гнида --
   Рябой полумесяц под ногтем стихий.
   И зуд утолится, по ляжек болотам
   Взойдет чистоты белоснежный ирис,
   Заклятым стихам отдадут словно сотам
   Мед глаз ярославец, вогул и киргиз.
   
   Не хочу быть лакированным поэтом
   С обезьяньей славой на лбу!
   С Ржаного Синая багряным заветом
   Связую молот и мать-избу.
   Связую думы и сны суслона
   С многоязычным маховиком...
   Я -- Кит Напевов, у небосклона
   Моря играют моим хвостом.
   Блюду я, вечен и неизменен,
   Печные крепи, гумна пяту.
   Пилою-рыбой кружит Есенин,
   Меж ласт родимых ища мету.
   
   Пилою-рыбой прослыть почестно
   У сонных крабов, глухих бодяг...
   Как дед внучонка, качает вёсны
   Паучьей лапой запечный мрак.
   И зреют вёсны: блины, драчены,
   Рогатый сырник, пузан-кулич...
   "Для варки песен -- всех стран
   Матрены Соединяйтесь!" -- несется клич.
   Котел бессмертен, в поморьях щаных
   Зареет яхонт -- Четвертый Рим:
   Еще немного, и в новых странах
   Мы желудь сердца Земле вручим.
   В родных ладонях прозябнет дубом
   Сердечный желудь, листва -- зрачки...
   Подарят саван заводским трубам
   Великой Азии пески.
   И сядет ворон на череп Стали --
   Питомец праха, судьбы маяк...
   Затмит ли колоб на звездном сале
   Сосцы ковриги, -- башмачный лак?
   
   Не хочу быть "кобыльим" поэтом,
   Влюбленным в стойло, где хмара и кал!
   Цветет в моих снах геенское лето,
   И в лязге строк кандальный Байкал.
   Я вскормлен гумном, соловецким звоном,
   Что вьет, как напевы, гнезда в ушах.-
   Это я плясал перед царским троном
   В крылатой поддевке и злых сапогах.
   Это я зловещей совою
   Влетел в Романовский дом,
   Чтоб связать возмездье с судьбою
   Неразрывным красным узлом,
   Чтоб метлою пурги сибирской
   Замести истории след...
   Зырянин с душой нумидийской,
   Я -- родной мужицкий поэт. --
   Черномазой пахоты ухо
   Жаворонковый ловит гром --
   Не с того ль кряжистый Пантюха
   Осеняет себя крестом.
   Не от песни ль пошел в присядку
   Звонкодугий лихой Валдай,
   И забросил в кашную латку
   Многострунный невод Китай.
   На улов таращит Европа
   Окровавленный жадный глаз,
   А в кисе у деда Антропа
   Кудахчет павлиний сказ.
   
   Анафема, Анафема вам
   Башмаки с безглазым цилиндром!
   Пожалкую на вас стрижам,
   Речным плотицам и выдрам.
   
   Попечалюсь родной могилке,
   Коту, горшку-замарашке,
   Чтобы дьявольские подпилки
   Не грызли слезинок ляшки.
   
   Чтоб была как подойник щедра
   Душа молоком словесным... --
   Не станут коврижные недра
   Калачом поджарым и пресным.
   
   Не будет лаковым Клюев,
   Златорог -- задорным кутёнком!
   Легче сгинуть в песках Чарджуев
   С мягкозадым бачей-сартёнком.
   
   В чай-хане дремать на цыновке
   В полосатом курдском халате,
   И видеть, как звезд подковки
   Ныряют в небесной вате.
   
   Как верблюдица-полумесяц
   Пьет у Аллы с ладони...
   У мускусных перелесиц
   Замедлят времени кони.
   
   И сойду я с певчей кобылы,
   Кунак в предвечном ауле...
   Ау, Николенька милый --
   Живых поцелуев улей!
   
   Ау! Я далеко, далеко...
   Но в срок как жених вернуся,
   Стихи -- жемчуга востока --
   Сложить перед образом Руси.
   
   <1922>
   
   Клюев Н. Белая Индия. Стихотворения и поэмы. М., 2000. С. 371-428.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru