Коровин Константин Алексеевич
С лучом

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   Коровин К.А. "То было давно... там... в России...": Воспоминания, рассказы, письма: В двух кн.
   Кн. 2. Рассказы (1936-1939); Шаляпин: Встречи и совместная жизнь; Неопубликованное; Письма
   М.: Русский путь, 2010.
   

С лучом

   Тоскливо проходят осенние дни в деревне. Уж конец октября, давно померкли летние ясные зори, короче стал день, рано наступали грустные осенние сумерки. Тихо спит обнаженный сад, и темные леса стоят в задумчивой мгле. Хмуро, уныло ждет природа зимы.
   Но друзья мои, охотники, приехав в мой деревенский дом, не унывают. Настроение у них полно надежд, они веселы и бодры. Разговоры про охоту полны особенных впечатлений. Наступает ночь. В доме тепло. Приятели мои, охотники, сняли высокие сапоги, куртки, сидят за большим столом, где уютно горит лампа, и пьют бесконечно чай.
   -- Уж поздняя осень,-- говорит охотник Караулов. -- Все улетело в теплые края: дупеля, бекасы, утки, гуси...
   -- Утки еще держатся,-- сказал охотник-крестьянин Герасим,-- снегу еще не было.
   -- Место здесь такое у него,-- сказал приятель мой, Павел Александрович,-- что всегда охота есть. Тетерева, глухари, куропатки, зайцы, лисицы, лоси-звери есть.
   -- Верно,-- подтвердил Герасим,-- тут охота завсегда, когда хошь, хоть вот теперь, сейчас.
   -- Теперь, ночью-то?-- сомневался приятель Василий Сергеевич Кузнецов.
   -- Верно говорю я,-- сказал Герасим,-- теперь ночь темная, самая настоящая охота, ехать в лодке с лучом, с острогой.
   -- Верно,-- говорят охотники,-- молодец ты, Герасим, ехать с острогой на рыбу -- замечательно.
   -- Замечательно,-- подтвердил Василий Сергеевич,-- только перевернет челн, купаться что-то не хочется, неприятно, вода холодная. И утопиться можно.
   -- Бывает,-- говорю я,-- водяной шутит.
   -- Вот я терпеть не могу этих разных штук, водяных, лесовых, домовых, благодарю вас, довольно их было.
   -- Герасим Дементьевич,-- предлагает Павел Александрович,-- давай поедем, правда, лучить рыбу. Ночь тихая. Как бы достать смолья?
   -- Ладно,-- согласился Герасим,-- сейчас пойду, попытаю достать у рыбака Константина. У него всегда смолье есть, и челны у него возьмем. Наш тоже.
   -- Я не еду,-- сказал Василий Сергеевич.
   -- Поедем,-- зовут приятели Василия Сергеевича,-- ну, чего боишься!
   -- Ничего не боюсь, а у меня ревматизм, в воду попадешь, ноги раздует.
   Герасим ушел, а мы собирались, надевали длинные сапоги и уговорили ехать лучить рыбу и Василия Сергеевича.
   Зажгли фонарь. Выйдя из дома на крыльцо, увидели, ночь была темная. Тихо. Идем краем леса. Пахнет землей и сыростью осени. С горки, видим, освещается противоположный берег реки, лес. А внизу Герасим и рыбак Константин зажгли смолье, положенное на "козу", железную решетку, прибитую на носу челна. Ярко горит смолье. Садимся в челны. Берем остроги. Дым от смолья попадает в нос, летят искры. С Василием Сергеевичем садится Герасим. Тихо отчаливают челны, освещая воду реки. Я вижу дно, песок, водоросли, стайку пескарей, потом мутная вода. Это глубина реки. У самого берега вижу освещенную светлую рыбу, опускаю в воду острогу, ударяю рыбу.
   -- Есть!-- сказал рыбак Константин, правящий сзади челном. Крупный линь вертелся на остроге.
   Опять едем у берега обрыва, наверху большой лес седыми елями спускается к реке. Темные, огромные тени ложатся от нас по песчаному обрыву. Они, как страшные великаны, повторяют наши движения. Впереди, у другого берега, я вижу: у Павла Александровича на остроге бьется большая рыба.
   -- Ишь, здорову щучину заколол,-- сказал рыбак Константин.
   На песке, на дне реки, я вижу большой, как бы белый крюк. Ударил острогой, и вынимаю темного налима, и слышу, сверху обрыва кто-то говорит: "Ишь, рыбину заколол! Им косу не переехать, перевернет".
   -- Это кто там говорит?-- спросил Василий Сергеевич. -- Какую косу?
   -- Какую косу?-- передразнили его сверху из тьмы. -- Узнаешь какую, погоди!
   -- А вы кто там такие?
   -- Мы-то? Черти лесные, ха-ха-ха-ха! "Ха-ха-ха-ха",-- разнесло эхо по лесу.
   -- Слышите, это что там за голубчики?-- беспокоился Василий Сергеевич.
   -- Эй, кто вы?!-- крикнул я.
   -- Лесовые,-- ответили с обрыва.
   -- Хорошо, только не мешайте нам!
   -- Ладно! Сами утопитесь.
   -- Оттолкнись, Василий Сергеевич, от берега,-- сказал Герасим.
   Тот сильно стукнул острогой к берегу. Вдруг с быстрым всплеском у берега взвилась огромная рыба, острога дернулась вбок, вырвалась из рук Василия Сергеевича и пропала в воде. Челн зашатался, посыпалось смолье и зашипело, упав в воду.
   -- Ого-го!-- кричали сверху.
   Василий Сергеевич стоял в воде по колено. Герасим тянул челн к берегу. Дальше по реке я увидел, как по поверхности воды плыла стоймя палка остроги, погружаясь в воду.
   -- Вот вам, доехали,-- сказал Василий Сергеевич,-- благодарю вас. Мне видно было, как острога пристала к берегу и остановилась.
   -- Сейчас,-- говорит тихо Герасим,-- постой, сейчас зажгу,-- и чиркает спичкой. -- Эка тьмища; ух, велика рыбина.
   Зажигает щепку смолья и кладет на "козу". Я подъезжаю к нему.
   -- Дайте смольеца,-- говорит тихо Герасим,-- эва, рыбина-то какая -- не ушла бы. Поедем, Василий Сергеевич, скорей, она у того берега, видать острогу-то.
   -- Поезжайте,-- говорит Василий Сергеевич,-- ас меня будет. Руку дернуло, чисто черт.
   -- Черт!-- крикнул наверху кто-то...
   И крутом эхо повторило: "Черт -- черт -- черт..."
   Тихо переплывая реку рядом со мной, Герасим шепотом сказал: "Почто чертыхаться, на воде-то неловко". И, подплывая к берегу, где была видна острога, он с силой бросил свою острогу в воду и крикнул: "Есть! Не уйдешь, бей, Лесеич!"
   Я ударил у берега в рыбу. Герасим бросился из челна и схватил остроги, вытягивая рыбу на берег.
   -- Не уйдешь, наша,-- говорил Герасим. "Наша, наша",-- отвечало в лесу эхо.
   Таща рыбу на берег, Герасим упал, держа огромную щуку.
   -- Более пуда,-- сказал он, таща щуку дальше на берег.
   -- Эку рыбину сшибли,-- сказал, подходя, молодой парень.
   -- Ты чего тут, Серега?-- спросил Герасим.
   -- В ночном пасем, тепло ноне,-- ответил пастух.
   -- Это ты орал наверху?-- спросил я.
   -- Не, не я, я так сказал, а тут завсегда крутом орет, ты ему слово, а он тебе десять. Место такое. Чертовое. Тут кажет. Нечисто место.
   Я поехал за Василием Сергеевичем на другой берег.
   -- Молодец,-- говорю я,-- Вася! Щучину ты сшиб больше пуда. Садись, едем.
   -- Ну и местечко здесь у вас,-- сказал приятель.--Я ведь слышу, нечистое место, говорят.
   Увидав огромную щуку, Василий Сергеевич расхрабрился:
   -- Хорошо, что острогу-то выпустил, а то бы сорвалась. Ну, потащим домой.
   -- Семен-то, Баторин,-- сказал пастух,-- этку рыбину заострожил да домой-то и нес ночью, на спине, а принес в избу, бросил, ан, глядит,-- бревно, вот оно. Тута это место,-- сказал Серега,-- тут завсегда кажет.
   -- Что кажет?-- спросил Василий Сергевич.
   -- Кажет; да вот высунет морду из воды, вон это место, у леса, и начнет укать, теперь нету, а вот месяц когда, все укать зачнет, а девка по берегу бегает и кричит: "Мое, мое, мое, мое..."
   -- Хороша же у вас тут местность!-- сказал Василий Сергеевич. -- Вся охота с лешими перепутана.
   Герасим, продев в жабры щуки веревку, привязал ее к шесту остроги, и, сказав: "Берите" -- и подняв оба конца, положили шест на плечи, чтоб нести щуку. Она висела посредине, хвост ее касался земли. Щука была велика.
   -- Вот, Василь Сергеич, какая тебе удача,-- сказал Герасим,-- это что, я эдаких-то щук не видал. Это надо справлять охоту такую, а ты все серчаешь.
   -- Не ударь я ее сильно, ушла бы,-- оживился Василий Сергеевич,-- гляжу под берег, думаю, бревно, и двинул в бревно-то, отъехать хотел, а она как ахнет, я думал -- прощай. Господи, помилуй. В воду и спрыгнул.
   -- Ты сказал "черт",-- подтвердил пастух,-- я слыхал. На воде-то чертыхаться -- утопит. Вон Гришка, мельников сын, засыпал ночью зерно да чертыхнулся, а его оттуда, из-за жернова, за волосья да в омут,-- вытащили, всего в бодягу завертело. Будя, боле чертыхаться -- бросил. А Васька Гвоздев месяц матерно обругал, так вот у него на носу лепеха выросла, все девки от него прочь.
   Василий Сергеевич увез щуку в Москву, снял себя с ней на фотографии. Приготовил ее разварную. Много было друзей: актеры, актрисы. Василий Сергеевич рассказывал: когда он ее ударил острогой, то в лесу черти лесовые закричали все и в ладоши захлопали.
   -- Почему же, Вася, собственно, в чем же дело?-- спросил его артист Клинов, который готовил отварную щуку. -- Чему лесовые черти рады были, чему?
   -- Хорошо не знаю,-- ответил Василий Сергеевич,-- но говорят, что она, щука эта,-- оборотень. Я ведь в бревно острогой ударил. Чтоб от берега отплыть.
   -- Так вот в чем дело,-- сказали гости-актеры,-- теперь все понятно, какая дура, ей бы бревном оставаться, а теперь мы ее съедим.
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   С лучом -- Впервые: Иллюстрированная Россия. 1936. 8 февраля. Печатается по журнальному тексту.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru