Коржинская Ольга Михайловна
Как появился опиум

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

Иллюстрация к сказке

Какъ появился опіумъ.

   На берегахъ священнаго Ганга жилъ одинъ благочестивый отшельникъ. Онъ проводилъ дни и ночи въ размышленіяхъ о Богѣ и въ исполненіи религіозныхъ обрядовъ. Отъ восхода до захода солнца онъ сидѣлъ на берегу рѣки, погружѣнный въ созерцаніе, а къ ночи удалялся въ убогую хижину изъ пальмовыхъ листьевъ, сплетенную собственными руками.
   Такъ жилъ онъ многіе годы вдали отъ всего міра, не видя человѣческаго лица. Единственнымъ живымъ существомъ около него была полевая мышка, питавшаяся крохами его скудной пищи. Трусливый отъ природы звѣрекъ давно убѣдился, что ему нечего бояться спокойнаго, молчаливаго старца. Мышка такъ расхрабрилась, что сама подходила къ отшельнику, ласкалась къ нему и заигрывала съ нимъ. Отшельникъ скоро привыкъ къ малюткѣ, и, частью, чтобы доставить ей удовольствіе, частью чтобы самому позабавиться, одарилъ ее даромъ слова. И вотъ однажды мышка, почтительно скрестивъ на груди переднія лапки, сказала своему благодѣтелю: "Святой отецъ! ты былъ безконечно добръ ко мнѣ. Не прогнѣвайся, если я осмѣлюсь обратиться къ тебѣ съ великою просьбою!" "Въ чемъ дѣло?" спросилъ ласково старецъ. "Говори, говори смѣлѣе, крошка! Что тебѣ надо?"
   "Видишь ли, благодѣтель, когда ты съ зарею уходишь на берегъ, сюда пробирается кошка и весь день караулить меня. И право, она давно бы меня съѣла, если бъ не боялась твоего гнѣва. А все же кончится тѣмъ, что она уничтожитъ меня. Ну вотъ, я и надумала попросить тебя: обрати меня въ кошку, святой отецъ, мнѣ нечего будетъ тогда бояться своего врага". "Будь по-твоему", рѣшилъ отшельникъ и тотчасъ же вмѣсто мышки оказалась красивая, сильная кошка.
   Нѣсколько ночей спустя, отшельникъ ласково спросилъ своего баловня. "Ну что же теперь, кисонька, довольна ты своею судьбою?" -- "Не то, что бъ очень", отвѣчала задумчиво кошка. "Что такъ? Ужъ теперь, кажется, ни одна кошка въ мірѣ тебя не обидитъ". -- "Это-то, конечно. Я настолько сильна, что теперь кошки мнѣ не страшны. Да я кошекъ и не боюсь; есть похуже враги. Вотъ хотя бы собаки. Когда тебя тутъ нѣтъ, онъ сбѣгаются цѣлыми стаями и такой лай поднимаютъ! Ежеминутно за жизнь свою дрожишь. Вотъ если бъ мнѣ самой собакой быть -- поспокойнѣй было бы".
   "Ну что же! будь собакой", согласился отшельникъ, и кошка тотчасъ же обратилась въ собаку.
   Прошло нѣсколько дней, но мышка не чувствовала себя счастливой въ новомъ образѣ и однажды ночью снова обратилась къ своему господину: "Святой отецъ! Не думай, что я неблагодарна: ничтожной мышкѣ ты далъ даръ слова, слабенькое созданьице обратилъ въ кошку, а изъ кошки снова въ собаку... не найду словъ выразить свою признательность. Но видишь ли въ чемъ дѣло: есть кое-какія неудобства. Мнѣ теперь частенько голодать приходится. На мышку хватало остатковъ твоего обѣда, даже и кошкой я не терпѣла недостатка, ну а такой крупной собакѣ, гдѣ же напитаться крохами? То ли дѣло вонъ тѣ обезьянки ! Прыгаютъ себѣ беззаботно съ дерева на дерево, лакомятся сочными плодами! Если бъ я не боялась прогнѣвить тебя, святой отецъ, право попросила бы обратить меня въ обезьяну". -- "Ну что же! Будь обезьяной", добродушно согласился отшельникъ, и тотчасъ же вмѣсто собаки оказалась прелестная обезьянка.
   Она была внѣ себя отъ радости. По цѣлымъ днямъ скакала и прыгала она съ дерева на дерево, лакомилась плодами и всячески забавлялась. Но не долго длилось это веселье. Скоро настало лѣто съ его засухою. Рѣже стали плоды, повысохла роса на цвѣтахъ. Маленькой обезьянкѣ тяжело было спускаться къ рѣкѣ или ручью, чтобъ напиться, и она завидовала дикимъ кабанамъ, которые съ такимъ наслажденіемъ весь день плескались въ водѣ. "О какъ счастливы эти кабаны", думалось ей. "Имъ такъ прохладно въ водѣ".
   И вотъ вечеромъ она снова принялась перечислять отшельнику всѣ невзгоды обезьяньей жизни и преимущества жизни кабановъ.
   Отшельникъ терпѣливо выслушалъ жалобы своей любимицы и тотчасъ же исполнилъ ея просьбу. Шаловливая обезьянка обратилась въ дикаго, рослаго кабана.
   Цѣлыхъ два дня кабанъ чувствовалъ себя безмѣрно счастливымъ, а на третій день, когда онъ по обыкновенію плескался въ водѣ, онъ увидѣлъ вдали раджу той страны на богато убранномъ слонѣ. Раджа выѣхалъ на охоту и только благодаря счастливой случайности кабанъ нашъ не попался ему на глаза. Скрылась изъ глазъ блестящая толпа, но кабанъ уже не могъ безпечно барахтаться въ ручьѣ. Онъ сталъ раздумывать объ опасностяхъ кабаньей жизни и завидовать статному слону, что несъ царя на своей спинѣ. Ему страстно захотѣлось быть слономъ и вотъ ночью онъ снова обратился къ мудрецу съ своею просьбою.
   Отшельникъ, терпѣнію и добродушію котораго не было границъ, согласился и тотчасъ же дикій кабанъ обратился въ великолѣпнаго молодаго слона.
   На слѣдующій день слонъ безпечно блуждалъ по чащѣ, когда снова увидѣлъ раджу, выѣхавшаго на охоту. Слонъ вышелъ изъ лѣса и нарочно поближе подошелъ къ охотникамъ, чтобъ дать себя поймать. Раджа дѣйствительно залюбовался красотою животнаго и велѣлъ поймать его и приручить. Слона поймали безъ труда, отвѣли въ царскую конюшню и скоро онъ сдѣлался совсѣмъ ручнымъ. Разъ вздумалось какъ то молодой рани (царицѣ) ѣхать купаться въ свѣтлыхъ водахъ Ганга. Царь пожелалъ сопровождать ее и велѣлъ приготовить вновь прирученнаго слона. Раджа съ супругою сѣли на него. Казалось бы, что слонъ могъ быть вполнѣ счастливъ: завѣтное желаніе его исполнялось, онъ несъ на спине самаго раджу! Но не тутъ-то было. Слонъ считалъ себя слишкомъ благороднымъ животнымъ, чтобъ женщина, будь то сама царица, осмѣлилась сѣсть на его спину. Въ порывѣ негодованія онъ такъ тряхнулся, что и рани и раджа вмигъ оказались на землѣ. Раджа тотчасъ же вскочилъ на ноги, осторожно поднялъ рани, нѣжно спросилъ, не ушиблась ли она, стряхнулъ съ нее пыль полой собственной одежды, сталъ цѣловать ее и ласкать, какъ маленькаго ребенка. Слонъ успѣлъ все это замѣтить передъ тѣмъ, какъ ринуться въ чащу. Онъ бѣжалъ, что было силы, и думалъ про себя: "Что наша жизнь! Кому живется хорошо, такъ это царицѣ. Вотъ кого нѣжатъ и холятъ! Царицею быть, это дѣйствительно счастье! Надо попросить святого отца сдѣлать меня царицею".
   Съ закатомъ солнца слонъ уже стоялъ передъ знакомою хижиною и низко кланялся своему благодѣтелю. "Ну что новаго? Что такъ скоро оставилъ царскія конюшни?" -- "Что мнѣ сказать тебѣ, святой отецъ? Ты былъ такъ милостивъ ко мнѣ, ты безпрекословно исполнялъ всѣ мои желанія. Еще одна просьба, -- это уже будетъ послѣдняя. Когда ты сдѣлалъ меня слономъ, объемъ мой, конечно, увеличился, но счастья все же не прибавилось. Право, единственное счастливое созданье въ мірѣ -- это царица. Сдѣлай меня царицею!"
   "Ахъ ты, глупенькое созданье", улыбаясь сказалъ отшельникъ. "Ну какъ я сдѣлаю тебя царицею? Гдѣ достану я тебѣ царство, да еще царственнаго супруга на придачу? Все, что могу -- это обратить тебя въ женщину, въ дѣвушку достаточно прекрасную, чтобъ покорить сердце любаго царевича, если таковой встрѣтиться на твоемъ пути". Слонъ съ радостью согласился и тотчасъ же царственное животное превратилось въ очаровательную дѣвушку, которую старецъ назвалъ Постомани, т. е. дѣва маковое-сѣмя.
   Постомани стала жить въ хижинѣ отшельника и проводила дни, ухаживая за цвѣтами. Разъ, когда она сидѣла на порогѣ, поджидая старца, изъ чащи вышелъ человѣкъ въ богатой одеждѣ и подошелъ къ ней. Она вѣжливо поклонилась ему и спросила, что ему надо. Онъ объяснилъ, что охотился въ лѣсу за ланью, но безуспѣшно, и зашелъ въ хижину отшельника, чтобъ немного освѣжиться.
   "Чужеземецъ!" почтительно сказала дѣвушка, "располагай, какъ хозяинъ, нашею скромною хижиною. Я достану тебѣ все, что только смогу. Сожалѣю лишь о томъ, что не въ силахъ по бѣдности своей достойно встрѣтить такого высокаго гостя. Вѣдь ты, если не ошибаюсь, раджа нашей страны".
   Раджа молча улыбнулся. Постомани принесла сосудъ съ водою и нагнулась, чтобъ собственноручно омыть ноги царственнаго гостя, но тотъ остановилъ ее: "Дѣва, не касайся моихъ ногъ: я простой воинъ, а ты дочь святого отшельника".
   "Ты ошибаешься, о государь. Я не дочь святого старца, я даже не дочь брамина; ничто не мѣшаетъ мнѣ омыть твои ноги. Къ тому же ты гость мой и я обязана оказать тебѣ эту услугу".
   "Прости мою настойчивость, прекрасная дѣва. Кто же ты? Кто твои родители? Вѣрно отецъ твой былъ царемъ. Твоя волшебная красота, твоя благородная осанка, все доказываетъ, что ты прирожденная царская дочь".
   Постомани потупила взоръ и скрылась въ хижину. Черезъ минуту она появилась вновь съ подносомъ спѣлыхъ плодовъ и поставила его передъ раджею. Но раджа отказался прикоснуться къ плодамъ, пока не получитъ отвѣта на свой вопросъ. Тогда Постомани робко отвѣчала: "Я слышала отъ мудраго старца, что отецъ мой дѣйствительно былъ царемъ. Но онъ какъ то проигралъ сраженіе, бѣжалъ отъ враговъ съ моею матерью и скрылся въ чащѣ. Тамъ тигръ растерзалъ его; скоро умерла и мать, а я какимъ то чудомъ уцѣлѣла. Говорятъ, былъ улей на томъ деревѣ, подъ которымъ я лежала, и капли меда сочились и попадали въ мой открытый ротикъ. Это поддержало во мнѣ искорку жизни, а затѣмъ меня нашелъ святой отшельникъ и унесъ къ себѣ. Вотъ все, что знаю я о себѣ, несчастная сирота".
   "Не называй себя несчастной! Ты создана, чтобъ украсить дворецъ могущественнѣйшаго изъ раджей. Будь моею женою и я сдѣлаю все, чтобъ ты была счастлива".
   Такъ говорилъ раджа и кончилось тѣмъ, что святому отшельнику пришлось благословить ихъ союзъ. Постомани водворилась во дворцѣ какъ любимая жена, а прежняя царица была забыта. Но увы! не долго длилось ея счастье. Разъ, стоя у мраморнаго бассейна, она залюбовалась на свое отраженіе въ водѣ, упала въ воду и утонула. Узнавъ объ этомъ, царь чуть не потерялъ разсудокъ отъ горя. Тогда явился передъ нимъ мудрый отшельникъ и сказалъ: "О, царь! не терзай себя и не жалѣй о томъ, что было. Что назначено судьбою, должно свершиться. Утонувшая царица не была царской крови; названная дочь моя не была женщиной. Она родилась полевою мышкою; я полюбилъ ее и, постепенно, по ея просьбѣ, обращалъ ее въ кошку, собаку, кабана, слона и, наконецъ, въ прекрасную дѣву. Теперь ея уже нѣтъ. Вспомни свою настоящую царицу и люби ее по-прежнему. Что касается до названной дочери моей, я хочу, волею боговъ, обезсмертить ея имя. Пусть остается тѣло ея тамъ, гдѣ лежитъ; заполни водоемъ землею. Изъ плоти и костей ея выростетъ растеніе и назовутъ его по имѣни ея посто или макомъ. Изъ него получатъ могучее снадобье, опіумъ, и прославится оно по всѣмъ временамъ и народамъ своею цѣлебною силою, и будутъ пить его и курить до скончанія вѣка. Кто будетъ пить или курить его, тому дастся по одному изъ свойствъ всѣхъ тѣхъ созданій, въ которыя превращалась Постомани. Онъ будетъ плутоватъ какъ мышь, лакомъ до молока какъ кошка, задорливъ какъ собака, дерзокъ какъ обезьяна, безстрашенъ какъ кабанъ, благороденъ какъ слонъ и гордъ какъ царица.
  
  
   Источник текста: Индийские сказки. Сборник сказок для детей среднего возраста. Сост. по разным источникам О. М. Коржинской / С предисл. акад. С.Ф. Ольденбурга. - Санкт-Петербург : А.Ф. Девриен. 1903.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru