Lib.ru/Классика: Кривенко Сергей Николаевич. По поводу внутренних вопросов

ПО ПОВОДУ ВНУТРЕННИХЪ ВОПРОСОВЪ.

Вопросъ объ оживленіи промышленности все настойчивѣе и настойчивѣе выдвигается впередъ и пропагандируется господствующею теперь печатью. Тамъ и сямъ идутъ уже и приготовленія къ этому оживленію, въ видѣ разныхъ совѣщаній, рекогносцировокъ, проэктовъ и разыгрывающихся аппетитовъ. А аппетиты у насъ, какъ извѣстно, преогромные: одни желаютъ, ни много ни мало, какъ получить концессію на длинную сибирскую дорогу (съ правительственною, разумѣется, гарантіею, или, по крайней мѣрѣ, съ надеждою переложить впослѣдствіи убытки, буле таковые окажутся, на казенную щею), другіе -- на дороги, которыя шли бы по всѣмъ сахарнымъ заводамъ и каменноугольнымъ мѣсторожденіямъ и мѣра которыхъ неизвѣстна; третьи -- изъявляютъ способность проглотить цѣлый Уралъ, а четвертые даже Алтай. Но подъ оживленіемъ промышленности подразумѣвается не одно только отчужденіе государственныхъ имуществъ и проведеніе желѣзныхъ дорогъ, а и введеніе высокихъ покровительственныхъ пошлинъ и прегражденіе досту на иностраннымъ товарамъ, поддержка зарвавшихся и падающихъ банковъ государственнымъ кредитомъ, устройство разныхъ новыхъ предпріятій и акціонерныхъ компаній съ привилегіями и приличнымъ для русскаго человѣка просторомъ дѣятельности, эмансипація мужика отъ земли, и т. д. Все это какимъ-то неисповѣдимымъ образомъ связывается съ нашею національною политикою и самобытностью, не сходящею съ языка у нынѣшнихъ концессіонеровъ печатнаго слова, связывается какъ-то съ интересами "общаго земскаго мира" и даже съ народными интересами... Послѣднее, въ особенности, напрасно; да и незачѣмъ это дѣлать, когда отъ народной политики осталось только нѣсколько похолодѣлыхъ слѣдовъ, въ видѣ крестьянскаго земельнаго банка, переселенческаго вопроса и т. п. Смѣнившая ее политика "твердой власти", имѣя несомнѣнныя преимущества откровенности и сама не ставитъ народнаго вопроса въ голову всѣхъ вопросовъ. Пристроиваться къ ней съ чувствительными словами, значитъ, совершенно излишне. Но дѣло не въ этомъ (не потому, не въ этомъ, чтобы это было не важно или малоинтересно, а потому, что это выходитъ изъ предѣловъ нашей компетенціи), а въ направленіи общественной мысли, которое ей желаетъ придать господствующая теперь печать. Все, что рекомендуетъ она теперь въ видахъ оживленія промышленности, въ болѣе широкомъ значеніи слова, называется спекуляціей, а въ смыслѣ болѣе тѣсномъ является спекуляціей на государственные доходы и средства. Но все это мы уже видѣли въ теченіи добраго десятка лѣтъ и поплатились за это большимъ и затянувшимся экономическимъ кризисомъ, который длится еще и до сихъ поръ и который до сихъ поръ не обострился только благодаря искуственнымъ мѣропріятіямъ и Господнему милосердію. Кризисъ этотъ теперь признается, какъ мы знаемъ, даже "Москов. Вѣдомостями", не далѣе, какъ нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ, распространявшимися, по случаю московской выставки, о необыкновенномъ ростѣ и процвѣтаніи русской промышленности и необыкновенный злокозненности либеральной прессы, наполнявшей цѣлые столбцы подборомъ мрачныхъ красокъ, старавшейся представить Россію въ самомъ бѣдственномъ положеніи и не стѣснявшейся для этого даже въ вымыслахъ. Теперь роли перемѣнились: злокозненная печать замолчала о русской бѣдности, а печать, изобличавшая ее въ подборѣ мрачныхъ красокъ, обратилась къ нимъ и расходуетъ ихъ для изображенія бѣдственнаго положенія нашей промышленности и торговли въ такомъ изобиліи, что порою хоть плачь. Въ переводѣ съ политическаго на простой языкъ это значитъ, что настало время хлопотать о промышленныхъ и торговыхъ субсидіяхъ. "Съ какой стороны ни взглянуть, читаемъ мы въ No 64 "Моск. Вѣд.", незавиднымъ представляется, при нынѣшнихъ исключительныхъ (?) обстоятельствахъ, положеніе нашего промышленнаго міра, недоумѣвающаго, чего ему ждать (?), на что разчитывать, къ чему готовиться (?). Отовсюду видитъ онъ себя тѣснимымъ (вотъ какая казанская сирота) усиленными натисками заграничной конкурренціи, встрѣчающей съ русской стороны, вмѣсто отпора, непонятное потворство, если не прямое содѣйствіе" и т. д. Далѣе, какъ понятно, всему виною оказывается наша тарифная система и прежде всего закавказскій транзитъ и финляндскій безпошлинный привозъ, подъ флагомъ котораго къ намъ приходятъ иностранные товары.-- "Всѣ стороны транзитнаго вопроса, говоритъ газета, окончательно выяснились и, можно сказать, давно уже перестали быть предметомъ спора для понимающихъ дѣло людей (?), но въ томъ, будетъ ли, наконецъ, рѣшенъ этотъ вопросъ, многіе начинаютъ уже отчаиваться. Перешедшее въ пустое переливаніе изъ пустого въ порожнее обсужденіе этого вопроса... толчется на одномъ мѣстѣ и своею ничѣмъ необъяснимою медлительностью, на радость интригѣ (?), ведущей этотъ нескончаемо затягиваемый процессъ противъ русскихъ интересовъ, повергаетъ въ уныніе и апатію людей, напрасно ожидающихъ осуществленія мѣры, которая вывела бы русскія промышленныя дѣла изъ тупика, мѣры, которая всѣми (?) признана необходимою и неотложною". По словамъ газеты оказывается, что когда "Голосъ", морочившій кого нужно (?) и защищавшій транзитъ, писалъ объ этомъ вопросѣ, то "дѣло кипѣло, рѣшеніемъ его торопились, такъ торопились, такъ торопились, что не успѣли извѣстить вызванныхъ изъ Москвы и нѣкоторыхъ другихъ мѣстъ экспертовъ", "такъ торопились, что все обсужденіе вопроса, повидимому, предполагалось ограничить однимъ пресловутымъ засѣданіемъ экспертовъ 25-го октября; такъ торопились, что поспѣшность сказалась въ самой редакціи журнала этого засѣданія, который такъ и остался невѣрнымъ и неподписаннымъ кѣмъ слѣдуетъ" (что не помѣшало ему, впрочемъ, замѣчаетъ по чьему-то адресу газета, "войти въ оффиціальные "Матеріалы по вопросу о закавказскомъ транзитѣ"), А когда "Московскія Вѣдомости" (съ заинтересованными въ дѣлѣ фабрикантами) повели другой отрезвляющій разговоръ, "какъ только безчисленными и вѣскими заявленіями со всѣхъ концовъ Россіи вопросъ былъ поставленъ на надлежащую почву въ его единственномъ правильномъ смыслѣ, торопливость вдругъ смѣнилась черепашьимъ движеніемъ, медлительными переходами вопроса изъ одной инстанціи въ другую, задерживаемыми на пути разными обрядностями канцелярской рутины". Забывая гораздо раньше выдвинутые жизнью и стоящіе на очереди по нѣскольку лѣтъ вопросы.. газета не хочетъ ждать нетолько нѣсколькихъ мѣсяцевъ, но даже нѣсколькихъ дней и пугаетъ тѣмъ, что "съ каждымъ днемъ въ небывалой прогрессіи ростутъ въ русскихъ предѣлахъ громадные запасы транзитно-контрабандныхъ товаровъ можетъ быть на нѣсколько лѣтъ". (Почему ужь не десятковъ лѣтъ?) Она не довольствуется и не успокоивается даже заявленіемъ министерства финансовъ, что оно открыто выступило въ 1882 года на путь покровительственной системы, и, ставя слово открыто въ ковычкахъ, говоритъ, что и остается "понынѣ не совсѣмъ яснымъ въ чемъ именно выразилось это открытое выступленіе на новый путь". Если, говоритъ она, намекается на прошлогоднія измѣненія въ таможенныхъ пошлинахъ и на мѣры, принятыя противъ привоза изъ-за границы мѣшковъ для хлѣба, то "огромное большинство прошлогоднихъ тарифныхъ перемѣнъ было лишено серіознаго значенія". Это было "большею частью не измѣненіе, а округленіе пошлинъ, или наложеніе вновь пошлинъ не столько съ покровительственными, сколько съ фискальными цѣлями"; а то, что могло принести "серіозную пользу русскому производству", парализуется закавказскимъ транзитомъ и главнымъ образомъ финляндскими привилегіями безпошлиннаго привоза. Указывая на безпошлинный привозъ хлопчатобумажныхъ тканей, дошедшій въ 1881 г. до 2.731,693 р. и обоевъ до 1.390,760 р., газета говоритъ, что ввозъ обоевъ дошелъ "до размѣровъ, упраздняющихъ русское обойное производство" и трагически восклицаете: "чего еще ждать впереди?"

Положимъ, что Финляндія намъ не совсѣмъ чужая страна положимъ, что и изъ Финляндіи, какъ это знаетъ газета, далеко не всѣ товары допускаются къ безпошлинному привозу, причемъ значительная ихъ часть непремѣнно должна имѣть на себѣ финляндскія клейма и сопровождаться свидѣтельствами мѣстнаго начальства, удостовѣряющими, что товары происхожденія и издѣлія финляндскаго; но газета этимъ недовольна и говоритъ, что эта "гарантія для русской промышленности не хуже той, какая имѣется на Кавказѣ противъ обращенія тамошняго транзита въ контрабанду"... Она недовольна 30 коп. пошлиною на сало и указываетъ на возможность проникновенія къ намъ въ неограниченномъ количествѣ изъ-за границы сальныхъ и стеариновыхъ свѣчей подъ видомъ финляндскихъ (тогда какъ стеариновыя свѣчи составляютъ замѣтную статью нашего вывоза въ Финляндію), она недовольна 50 коп. пошлиною на кожи, рублевою пошлиною на шерсть, и думаетъ, очевидно, что даже весь иностранный ввозъ, вопреки всякимъ препятствіямъ, вопреки дальности разстояній и дороговизнѣ транспорта, можетъ направиться черезъ Финляндію, которой останется только придѣлывать къ иностраннымъ товарамъ свои клейма. Все это разсказывается такъ, какъ будто бы уже совершилось или совершается, хотя бы въ дѣйствительности безпошлинный привозъ изъ Финляндіи не превышалъ 10 милл. руб. изъ общей цифры почти 600 милл. привоза. Интересы потребителей и нарождающейся народной промышленности, для которой стѣсненіе ввоза можетъ быть только вредно, не принимаются ни въ малѣйшее соображеніе. Нужно полное упраздненіе безпошлиннаго привоза и конецъ!

Протекціонистскія газеты очень сердятся на Финляндію за. то, что она "сбываетъ намъ теперь гораздо болѣе товаровъ, чѣмъ беретъ у насъ", тогда какъ двадцать лѣтъ тому назадъ, дѣло стояло иначе, и не находятъ ничего лучшаго, какъ распространить на ея товары дѣйствіе новаго тарифа 1882 г., чтобы такимъ образомъ прекратились "всякія разсужденія о взаимныхъ льготахъ" и чтобы "финляндцамъ осталось бы насладиться только плодами своей автономной экономической политики"... ("Новое Время", No 2516). Они думаютъ, что тогда роли опять перемѣнятся, причемъ совершенно упускаютъ изъ виду, что Финляндія сдѣлала за двадцать лѣтъ такіе успѣхи вовсе не въ силу однихъ только указываемыхъ ими причинъ, что положеніе таможенныхъ пошлинъ можетъ сопроводиться сокращеніемъ нетолько ввоза, но и вывоза нашего, что Финляндія, получающая отъ насъ, главнымъ образомъ, жизненные припасы, обойдется и безъ насъ, а наша торговля, между тѣмъ, сократится и потребители будутъ приплачивать за худшіе русскіе товары, или, въ одномъ случаѣ, сократятъ, а въ другомъ -- совсѣмъ откажутся отъ потребленія. При этомъ въ особенности легко можетъ сократиться требованіе на предметы, необходимые для народной промышленности. Дѣйствіе таможенныхъ пошлинъ должно быть всегда таково для страны съ неразвитою промышленностью, для страны, отъ которой никто и ни въ чемъ не зависитъ, и которая сама несетъ на себѣ бремя промышленной и финансовой зависимости отъ другихъ странъ. Такая страна, ни мало не вдаваясь въ мечты о прекращеніи вѣчной вражды между народами и оставаясь на почвѣ строгаго торговаго разсчета, можетъ извлечь изъ дешевизны заграничнаго производства огромныя для себя выгоды, въ особенности для того, чтобы развить народную промышленность, которая такимъ путемъ можетъ развиться гораздо быстрѣе, чѣмъ при переплачиваніи въ теченіи нѣсколькихъ десятковъ лѣтъ, а можетъ и цѣлаго полустолѣтія въ пользу искуственно создаваемой и неправильно поставленной промышленности, въ надеждѣ, что она въ отдаленномъ будущемъ опрокинетъ на страну рогъ изобилія. Еслибы дѣло шло только о замѣнѣ, положимъ, ліонскаго бархата русскимъ или о замѣнѣ ананасовъ какимъ нибудь національнымъ фруктомъ, въ родѣ рѣпы, то мы, конечно, ничего не имѣли бы противъ повышенія пошлинъ, и только радовались бы за нашихъ самобытниковъ; но когда рѣчь идетъ о дорогомъ и дешевомъ желѣзѣ, о доброкачественныхъ и недоброкачественныхъ сельско-хозяйственныхъ и другихъ машинахъ, потребныхъ для всей націи, и т. п., то нельзя не сказать, что, по меньшей мѣрѣ, странно защищать плохія и дорогія произведенія и пріурочивать сюда толки о самобытности, народѣ и т. д.

Этого обстоятельства не хотятъ звать наши протекціонисты, забывая про него и даже дѣлая видъ, какъ бы его совсѣмъ не было. Мало того, они тутъ-то и начинаютъ больше всего разговаривать о народѣ. Когда вы читаете, положимъ, въ "Московскихъ Вѣдомостяхъ" о необходимости полнаго упраздненія безпошлиннаго финляндскаго привоза, то напрасно станете думать, что это интересно, прежде всего, для нѣсколькихъ фабрикантовъ, желающихъ освободиться отъ всякой коикурренціи. Нѣтъ, это нужно вовсе не для русскихъ фабрикантовъ, а ни много ни мало, какъ для того, чтобы не были "приносимы въ жертву интересы русскаго народнаго труда"!.. Вотъ для чего это нужно. О казанской сиротѣ, о которой шла рѣчь въ началѣ статьи, сиротѣ, тѣснимой со всѣхъ сторонъ иностранной конкурренціей, не знающей на что ей надѣяться, недоумѣвающей и т. д., не говорится уже больше ни слова и весь вопросъ пріурочивается къ интересамъ русскаго народнаго труда, приносимымъ въ жертву какимъ-то чухонцамъ. Положимъ, что безъ этихъ народныхъ колокольцевъ и бубенчиковъ ныньче никто не ѣздитъ, но для чего же это пробавляться пустыми звуками, для чего обращать въ пустой звукъ живое дѣло, для чего, подъ видомъ этого живого и дорогого для многихъ дѣла, проводить совсѣмъ другія дѣла. Конечно, народъ немного потеряетъ отъ упраздненія незначительнаго финляндскаго безпошлиннаго привоза, но все-таки потеряетъ, а не выиграетъ. Разсматривая послѣдній выпускъ "Обзора внѣшней торговли Россіи" за 1881 годъ, "Новое Время" удивляется, что ввозъ иностранныхъ товаровъ въ Персію съ каждымъ годомъ возрастаетъ, а въ Закавказье падаетъ. Высчитывая уменьшеніе этого привоза въ десятилѣтіе по крайней мѣрѣ въ 40% (тогда какъ Персія увеличила потребленіе иностранныхъ товаровъ на 200%) {Точность этихъ вычисленій мы оставляемъ на отвѣтственности газеты, такъ какъ въ данномъ случаѣ дѣло въ общемъ положеніи вопроса, который "ври этихъ вычисленіяхъ получаетъ совсѣмъ другое значеніе, чѣмъ то, какое желаютъ ему придать.}, газета не сомнѣвается (ни на минуту даже не сомнѣвается), что систематически раззоряющаяся Персія не можетъ въ такихъ размѣрахъ увеличивать своего потребленія и что подъ видомъ Персіи потребляемъ иностранные товары мы -- страна экономически развивающаяся, что "недостающее по оффиціальнымъ свѣденіямъ количество иностранныхъ товаровъ, необходимое для потребленія развивающагося экономически Закавказья, доставляется туда воровскимъ образомъ", "подъ видомъ закавказскаго транзита" (No 2516). Конечно, такое объясненіе слишкомъ исключительно и произвольно, потому что можетъ быть не мало другихъ объясненій даннаго явленія, хотя и несомнѣнно, что повышеніе таможенныхъ пошлинъ, кромѣ давленія на торговлю, въ направленіи ея сокращенія, должно сопровождаться и развитіемъ контрабанды.

Что касается въ частности до закавказскаго транзита, то, хотя размѣры его и увеличились, сравнительно съ 1880 г., такъ что онъ дошелъ въ 1881 г. до 7 мил. руб. слишкомъ, но, тѣмъ не менѣе, высказанныя нами въ прошломъ No Отеч. Зап." соображенія ни мало отъ этого не измѣняются: транзитъ все-таки остается ничтожною каплею въ балансѣ азіатской торговли, а вопросъ о немъ -- однимъ изъ безплодныхъ и скорѣе невыгодныхъ для насъ вопросовъ, потому что съ закрытіемъ транзита товары преспокойно пойдутъ въ обходъ, мы лишимся извѣстной доли таможенныхъ пошлинъ, которыя могли бы имѣть, должны будемъ усилить таможенный надзоръ за персидской границей и по всей вѣроятности будемъ приплачивать по гарантіи закавказской желѣзной дороги.-- Вотъ что уже пишетъ константинопольскій корреспондентъ "Новаго Времени": извѣстіе о томъ, что русская торговля настоятельно требуетъ уничтоженія европейскаго транзита по закавказской дорогѣ "съ цѣлью болѣе успѣшнаго и обширнаго сбыта русскихъ произведеній въ Персію, причиняетъ не мало заботъ турецкому торговому міру и самой Портѣ, а еще болѣе англичанамъ. Послѣдніе, въ видахъ противодѣйствія русской торговлѣ, добиваются въ настоящее время отъ Порты разрѣшенія на постройку желѣзнодорожной линіи отъ Трапезунта къ персидской границѣ. Англичане надѣются даже, что проэктируемая ими линія возвратитъ Турціи всѣ выгоды, которыя ей доставляла транзитная торговля до сооруженія поти-тифлисско-бакинской желѣзной дороги и что значительные расходы на ея постройку окажутся для Россіи непроизводительными" (No 2520). "Поживемъ -- увидимъ", самонадѣянно замѣчаетъ газета. Поживите и посмотрите, а пока не дѣлайте только одного -- не провопите подъ флагомъ "народнаго труда" капиталистическихъ интересовъ и не показывайте вида, что законопачиваніемъ маленькихъ щелей отъ иностранцевъ вы создаете будто бы огромное зданіе русской народной промышленности, дѣлаете будто бы большое государственное дѣло. Собственно, народная промышленность, какъ уже мы писали объ этомъ, еле получила мѣсто на московской выставкѣ, да и то получила только благодаря личному вниманію къ ней московскаго генералъ-губернатора. Кустари наши, какъ извѣстно, лишены всякой поддержки и ведутъ далеко не равную борьбу съ крупною промышленностью. Статистическія изслѣдованія, которыхъ набралось уже не мало, изображаютъ ихъ положеніе въ самомъ печальномъ видѣ. Не знать всего этого нельзя, а потому, если дѣло идетъ не о нихъ и не объ организаціи новыхъ и лучше поставленныхъ въ экономическомъ и техническомъ отношеніи народныхъ производствъ, а имѣется въ виду только занять и развеселить общество, то такъ прямо и надо говорить:.желаемъ, молъ, занять и развеселить общество и придумали для этого подходящую вещь -- оживленіе промышленности. Въ особенности такъ надлежало бы поступать тѣмъ, кто заднихъ умысловъ не имѣетъ и объ оживленіи промышленности говоритъ только потому, что ничего иного изобрѣсти не можетъ. Кто, дѣйствительно, заднихъ умысловъ не имѣетъ, тотъ, конечно, такъ и скажетъ, потому что рано или поздно, а счеты сводиться все равно будутъ, и попасть въ разрядъ поддѣлывателей мысли и проводителей самыхъ простыхъ и чисто эгоистическихъ интересовъ подъ народнымъ флагомъ очень непріятно, потому что это есть позоръ позорнѣйшій изо всѣхъ позоровъ.

Но до какой степени колокольчики и бубенчики заботъ о народномъ благѣ привѣшиваются только для виду и до какой степени подъ звукъ ихъ открыто проводятся совсѣмъ другіе интересы, еще лучше можно видѣть изъ упомянутаго въ прошломъ обозрѣніи требованія "Москов. Вѣдомостей", чтобы государство приняло на себя всѣ долги скопинскаго банка и заплатило за г. Рыкова по его долговымъ обязательствамъ. Поэтому поволу въ "Москов. Вѣдом." было нѣсколько статей и множество писемъ разныхъ несчастныхъ вкладчиковъ и струсившихъ горожанъ города Скопина, которые, какъ за камертономъ, тянули одну и ту же ноту. Статьи эти въ высшей степени характерны для переживаемаго нами времени. Вотъ, напр., выдающіяся соображенія одной изъ нихъ (No 271, 1882 г.).

Указывая на то, что однимъ пассивомъ прекратившаго платежи скопинскаго банка, значеніе краха не ограничится, что, подобно тому, какъ крушеніе погубленнаго докторомъ Струсбергомъ московскаго коммерческаго ссуднаго банка серьёзно отозвалось на операціяхъ почти всѣхъ другихъ банковъ, отзовется и скопинское банкротство на однородныхъ съ нимъ (а по всей вѣроятности и не однородныхъ) городскихъ общественныхъ банкахъ, "Моск. Вѣд." рисуютъ страшную картину общественной паники и осады нѣсколькихъ сотъ городскихъ банковъ толпами, требующими возврата вкладовъ. Указывая затѣмъ на то, что врядъ ли многіе изъ этихъ банковъ окажутся въ состояніи удовлетворить своихъ кредиторовъ, "Моск. Вѣд." переходятъ къ необходимости "утишить начавшуюся бурю, ограничить размѣры кризиса и не дать паникѣ распространиться повсемѣстно". Прекратить тревогу, говоритъ газета, надо какъ въ экономическомъ, такъ и въ нравственномъ отношеніи, ибо "это требуется въ интересахъ общаго земскаго (?) мира". Надо, съ одной стороны, успокоить вкладчиковъ -- "безотлагательно дать имъ гарантію въ томъ, что ни банкротство скопинскаго банка, ни другіе подобные же случаи, которыхъ можно опасаться, не причинятъ имъ раззоренія", а съ другой стороны, и въ большей даже степени, успокоить "населенія тѣхъ городовъ, гдѣ имѣются городскіе и общественные банки". Все это, тѣмъ болѣе потому, что городскіе банки оказываются сами по себѣ почти невинными, такъ какъ виновато во всемъ нормальное положеніе о городскихъ банкахъ: "Вѣдь многія изъ слабыхъ сторонъ устройства и дѣятельности скопинскаго банка, приведшихъ его къ катастрофѣ, составляютъ не исключительную его особенность, а общую принадлежность большей части, если не всѣхъ, городскихъ общественныхъ банковъ; почти всѣ они между собою родные братья, всѣ порождены однимъ и тѣмъ же "Нормальнымъ положеніемъ о городскихъ общественныхъ банкахъ 6-го февраля 1862 года." Оказывается, словомъ, нужно прійти на помощь, нетолько въ силу экстренности случая, нетолько потому, что къ кредиту Скопинскаго банка прибѣгало много видныхъ, какъ мѣстныхъ, такъ и иногородныхъ особъ, но и потому, что у потерпѣвшихъ есть право на эту помощь. Такъ тѣсно все сливается у насъ воедино, когда дѣло заходитъ объ охраненіи извѣстныхъ интересовъ насчетъ казны.

"Было бы неправильно и несправедливо, говоритъ газета: -- отнестись ко вкладчикамъ, какъ Скопинскаго, такъ и другихъ городскихъ банковъ безучастно, предоставивъ имъ вѣдаться съ несостоятельнымъ должникомъ, какъ они сами знаютъ, и учреждать конкурсъ надъ Скопинскимъ городскимъ обществомъ нц основаніи общаго коммерческаго права, съ перспективой получить по нѣскольку копеекъ за рубль. Скопинскій, какъ и всякій другой общественный банкъ, не есть частное кредитное учрежденіе. (?) Ему довѣрялись вклады не столько подъ гарантію его капиталовъ (основного и запасного) и общественной городской отвѣтственности, сколько по довѣрію къ правительству (?) Въ виду всего этого, если скопинскій крахъ потрясетъ благосостояніе всѣхъ членовъ, то это будетъ ударомъ нетолько скопинскому, но и правительственному кредиту. А для огражденія послѣдняго можно, полагаемъ, не скупиться и на нѣкоторыя жертвы. О да, конечно, не надо скупиться ни на уплату совершенно частныхъ долговъ г. Рыкова, ни на устройство московской всероссійской художественно-промышленной выставки, стоившей одной казнѣ, по разсчету "Моск. Вѣд.", около 3,000,000 р. (а по другимъ расчетамъ до 4 ¹/₂ мил.), не считая частныхъ затратъ экспонентовъ, ни на другія какія-нибудь предпріятія, какъ называлъ г. Катковъ выставку, и т. п. Другое дѣло недостаточность суммы на устройство крестьянскаго земельнаго банка, недостаточность суммъ, идущихъ на народныя школы, и т. д. Объ этомъ можно умолчать, или, вѣрнѣе, умалчивать въ теченіи цѣлыхъ десятковъ лѣтъ. Но не въ этомъ дѣло.

Если неправильно и несправедливо отнестись безучастно къ вкладчикамъ банковъ, то еще несправедливѣе было бы отнестись безучастно къ городскому обществу, "осудивъ его платить полностью за разбитые горшки послѣ заключительнсти финала не имъ разыгранной банковой оргіи". "Было бы крайнею несправедливостью, говоритъ газета: -- было бы явною завѣдомою ложь" сказать скопинскимъ обывателямъ: вы сами задумали у себя байковое дѣло... веди его какъ хотѣли по вашей полной волѣ и пользовались его выгодами; пожните же теперь плоды вами посѣянные..." "Нѣтъ, говорить г. Катковъ:-- Скопинскій банкъ (какъ и другіе прочіе) основанъ вовсе не по иниціативѣ мѣстныхъ городскихъ обывателей; они и не подумали бы браться за темное для нихъ банковое дѣло, можетъ быть отчурались бы отъ него, еслибы оно не было рекомендовано всѣмъ городамъ изданіемъ нормальнаго положенія, и еслибы затѣмъ учрежденіе городскихъ общественныхъ банковъ не поощрялось прежнею финансовою администраціей".

Если городъ и пользовался нѣкоторыми выгодами отъ учрежденнаго имъ банка, такъ какъ часть банковыхъ прибылей отдѣлялась на городскіе расходы, то, говорятъ "Моск. Вѣд.", "только въ суммѣ этихъ отчисленій (?) и можетъ быть допущена отвѣтственность народа", всю же остальную недостачу банковыхъ средствъ на покрытіе его обязательствъ было бы, полагаемъ, всего приличнѣе (?) принять на себя правительству, которое не можетъ же устранить отъ себя всю тяжесть отвѣтственности, лежащей на немъ, въ имъ самимъ организованномъ дѣлѣ городскихъ общественныхъ банковъ. Затѣмъ уже дѣломъ правительственной власти будетъ строго разслѣдовать всѣ подробности банковой дѣятельности, приведшей къ краху, взыскать что возможно со всѣхъ дѣйствительно виновныхъ въ злоупотребленіяхъ, небреженіи и несмотрѣніи (не съ Рыкова ли?), приведшихъ къ столь печальному исходу, и наконецъ примѣнить къ заслужившимъ строгость закона.

Это отнесеніе на казну не маловажныхъ суммъ, какія могутъ оказаться въ недостачѣ при ликвидаціи какъ Скопинскаго, такъ и всякаго другого изъ городскихъ общественныхъ банковъ, ляжетъ, конечно, не малою тягостью на государственный бюджетъ. Но едва ли разумно и позволительно (!) было бы останавливаться предъ этимъ соображеніемъ. Ужь если у насъ не остановились предъ ассигнованіемъ болѣе чѣмъ четырехсотъ милліоновъ на уплату мнимаго казеннаго долга казенному банку, для уплаты никому ненужной и предпринятой единственно но теоретическимъ соображеніямъ, то какъ остановиться отъ принятія на казенный счетъ суммы во много разъ меньшей, ассигнованіе которой, съ одной стороны, было бы большимъ благодѣяніемъ цѣлымъ массамъ городскихъ населеній и безчисленному (даже безчисленному) множеству вкладчиковъ, съ другой -- было бы дѣдомъ справедливости и разумной политики, имѣющей цѣлью какъ поддержаніе правительственнаго кредита, такъ и устраненіе вредныхъ нравственно и экономически вліяній и послѣдствій общей тревоги, причиняемой крахомъ.

Насколько разсужденія эти, съ благодѣяніями для цѣлыхъ массъ городскихъ населеній, со справедливостью разумной политики и т. д. во всѣхъ отношеніяхъ превосходны, разумѣется, каждый самъ можетъ видѣть. Тутъ можетъ явиться только нѣсколько вопросовъ: если, напримѣръ, жаль дѣйствительно несчастнаго вкладчика, потерявшаго все свое достояніе, состоявшее изъ какихъ-нибудь 200 -- 300 р. и не знавшаго объ операціяхъ банка, то въ равной ли мѣрѣ жаль людей, знавшихъ объ операціяхъ банка, принимавшихъ въ нихъ участіе и гнавшихся только за барышами? Много ли дѣйствительно невинныхъ жертвъ и не прикроются ли ими, поставивъ ихъ впереди, дѣльцы и аферисты? Не будетъ ли принятіе долговъ Скопинскаго банка правительствомъ поощреніемъ для такихъ же операцій другихъ банковъ и не можетъ ли это въ концѣ концовъ кончиться тѣмъ, что будетъ сорванъ государственный банкъ? Такъ какъ съ г. Рыкова, конечно, взятки гладки, то на кого же, какъ не на народъ, падутъ въ концѣ концовъ правительственные платежи, а болѣе ли другихъ виноватъ житель какой-нибудь глухой олонецкой или херсонской деревушки въ томъ, что творилось въ Скопинѣ? Еслибы кто-нибудь предложилъ возложить скопинскія потери на г. Каткова за то, что онъ, въ качествѣ первой публицистической скрипки, не былъ достаточно предусмотрителенъ и много разыгралъ серенадъ капитализму, или просто такъ себѣ, за здорово живешь, то г. Катковъ, конечно, нашелъ бы это очень несправедливымъ и несовмѣстнымъ съ разумной политикой. Еслибы кто-нибудь предложилъ переложить долги г. Рыкова на нашу администрацію, участвовавшую въ выработкѣ нормальнаго банковаго положенія и смотрѣвшую на дѣла банковъ сквозь пальцы, несмотря на многочисленныя нарушенія ими ихъ уставовъ, или на бывшаго министра юстиціи, создавшаго для банковъ однимъ изъ своихъ циркуляровъ независимое положеніе даже отъ ближайшей прокурорской власти, то, конечно, это показалось бы всѣмъ ни съ чѣмъ несообразнымъ, а между тѣмъ это нисколько не было бы несообразнѣе отвѣтственности ни въ чемъ неповиннаго мужика. Въ Скопинѣ дѣло доходило до того, что когда меньшинство гласныхъ думы апеллировало въ губернское по городскимъ дѣламъ присутствіе, то оно не нашло "законнаго повода начать судебное слѣдствіе". Не удалось и прокурору московской судебной палаты, г. Гончарову, пріѣхавшему въ Скопинъ, проникнуть въ банкъ -- ни съ чѣмъ уѣхалъ онъ обратно. Ни губернаторъ, ни, наконецъ, министръ финансовъ не были въ состояніи пріостановить "операціи банка" ("Нов. Вр.", No 2365). Происходилъ, говоритъ газета, "дневной грабежъ, на глазахъ всѣхъ: публики, печати, городского представительства, судебной власти, администраціи. Всѣ знали, всѣ говорили о происходящемъ хищеніи, всѣ осязали его -- и все-таки никто не могъ вмѣшаться хотя бы только съ цѣлью произвести правильную ликвидацію"... Разбирая кто, кромѣ г. Рыкова, виноватъ въ крушеніи скопинскаго банка, и, доказывая, что банкъ былъ обокраденъ ранѣе 1870 г. "Нов. Вр." говоритъ, что по поводу отчетовъ банка за 1868--9 годы многіе жители Скопина "подавали обстоятельныя жалобы рязанскому губернатору, министру финансовъ, г. Рейтерну, и министру внутреннихъ дѣлъ, генералу Тимашеву, объясняя, что дѣла банка идутъ скверно и что болѣе 2 милліоновъ векселей можно считать совершенно безнадежными". Но всѣ эти протесты и заявленія, послѣ справокъ черезъ губернское правленіе у скопинской думы, "были оставлены безъ послѣдствій". Мало того: жалобщикамъ, говорятъ, "оффиціально было объявлено, чтобы они не утруждали напрасно высшее начальство"... ("Русск. Кур.", No' 322, 82 г.). Словомъ, виновниковъ можно найти не мало, только взыскать съ нихъ, конечно, будетъ мудренѣе, чѣмъ съ мужика.

Но принятіе Быковскихъ долговъ на счетъ казны могло бы создать и весьма опасный прецедентъ для другихъ банковъ, дѣла которыхъ запутаны. Въ министерство финансовъ въ концѣ прошлаго года уже поступило отъ городскихъ банковъ очень много ходатайствъ относительно кредита изъ государственнаго банка ("Русск. Вѣд.", No 231, 82 г.). Ходатайства такого рода всегда бываютъ такъ чувствительно и настоятельно изложены, что оставлять ихъ безъ удовлетворенія чрезвычайно трудно: тамъ и о паникѣ, и объ осадѣ банковъ толпами, и о раззореніи населеній, и о земскомъ мирѣ, и о справедливости, и о мудрой финансовой политикѣ, и о необходимости поддержкою частнаго кредита поддержать государственный кредитъ, и о многомъ другомъ говорится нисколько не хуже, чѣмъ въ "Моск. Вѣд.". Совершенно было напрасно распространяться также и объ опасности, грозящей скопинскимъ гражданамъ, ихъ недвижимому и движимому имуществу, такъ какъ подъ городскою отвѣтственностью подразумѣвается отвѣтственность города, какъ юридическаго лица, а вовсе не частная личная отвѣтственность каждаго городского обывателя. Отвѣтственность могла падать только на городскія земли, лѣса, выгоны, постройки и другія городскія имущества, перечисленныя въ X томѣ, и на городскіе доходы. Это было ясно для каждаго нетолько юриста, но и просто человѣка, знакомаго съ городовымъ положеніемъ, сводомъ законовъ и ст. 25 положенія о городскихъ общественныхъ банкахъ. Конечно, за недостачею городскихъ имуществъ, скопинцамъ придется увеличить городскіе налоги, но, конечно, они не доведутъ эти налоги до раззоряющихъ размѣровъ.

Мы заговорили опять о скопинскомъ крахѣ не по одному только тому, что онъ далъ поводъ обнаружиться истиннымъ взглядамъ и вожделѣніямъ нашей первой литературной скрипки, но и потому, что обѣщали поговорить о послѣдствіяхъ этого краха въ связи съ затрудненіями другихъ банковъ, а главнымъ образомъ въ виду слѣдующихъ соображеній: распространяясь объ оживленіи промышленности, господствующая теперь печать относитъ всѣ банковыя неурядицы исключительно къ несовершенству банковаго законодательства, къ русской халатности и недостаточности контроля, причемъ оставляетъ совершенно въ сторонѣ самую сущность банковаго устройства и направленія кредита, безъ измѣненія которыхъ, конечно, никогда и ничего не выйдетъ, какъ бы все въ законодательномъ порядкѣ ни было предусмотрѣно и какой бы строжайшій контроль ни былъ созданъ. Кредитъ долженъ покоиться на производительности, основою которой служитъ трудъ, а не на спекуляціи, не на шаткомъ понятіи о кредитоспособности разныхъ предпринимателей и даже не-на мертвыхъ имуществахъ, которыя такъ часто являются только прикрытіемъ спекуляціи и сами по себѣ богатствъ еще не создаютъ. Чѣмъ кредитъ ближе къ труду, тѣмъ онъ менѣе рискованъ, хотя, можетъ быть, и не дастъ банкамъ такихъ процентовъ, какіе платятъ биржевые игроки и гешефтмахеры. Соображенія эти въ особенности важны именно теперь, когда устроивается крестьянскій земельный банкъ и когда проэктируются новые виды движимаго народнаго кредита. Ясное дѣло, что если всѣмъ этимъ учрежденіямъ придать тотъ же самый спекулятивный характеръ, какой имѣютъ частные акціонеры и городскіе банки, то нетолько пользы и устойчивости отъ нихъ ждать будетъ нельзя, но можно будетъ ждать лишь тѣхъ же самыхъ послѣдствій, какія мы видимъ теперь. Будетъ происходить періодически какъ разъ тоже самое, въ неизмѣримо большихъ только размѣрахъ и съ истребленіемъ крестьянскихъ скудныхъ достатковъ.-- Чтобы дѣло народнаго кредита стало прочно и принесло желательные плоды, его нужно и организовать совершенно иначе. Послѣдствія скопинскаго краха и затрудненія другихъ банковъ не вполнѣ еще выяснились и не всѣ обнаружились, во уже и теперь имѣется достаточно фактовъ, чтобы видѣть, какъ тяжело отзываются на обществѣ и отдѣльныхъ лицахъ такія неурядицы. Одинъ долженъ взять дѣтей изъ учебныхъ заведеній, другой обращается въ нищаго, третій сходитъ съ ума. Членъ гапожковской городской управы умеръ скоропостижно въ помѣщеніи банка, въ моментъ, когда подписывалъ опись своего имущества, составленную судебнымъ приставомъ ("Рус. Вѣд." No 346, 82); полицейскій надзиратель фабричной деревни Зуевой, Новиковъ, сошелъ съума, потерявъ свои сбереженія на службѣ, которыя онъ было припряталъ въ скопинскій банкъ. ("Рус. Вѣд. No 355, 82 г.). Сошелъ съума и одинъ пострадавшій отъ г. Рыкова священникъ: выходя изъ алтаря, вмѣсто словъ: "съ миромъ изыдемъ", онъ вдругъ воскликнулъ: "мои денежки -- тю-тю"! Извѣстіе о крахѣ отозвалось и вызвало тревогу въ самыхъ противуположныхъ и отдаленныхъ углахъ Россіи. Всю прошлую осень газеты были переполнены такого рода извѣстіями.

Изъ Рязани въ "Рус. Вѣд." писали, что слухъ о скопинскомъ погромѣ напугалъ рязанцевъ, имѣвшихъ вклады въ другихъ мѣстныхъ банкахъ, и заставилъ ихъ вынимать таковые. Въ торговлѣ обнаружился застой и затрудненіе въ платежахъ. Банки, изъ опасенія вынутія безсрочныхъ вкладовъ, не хранившихся въ кассѣ и выдававшихся подъ срочные векселя, пріостановили учетъ и дальнѣйшую выдачу ссудъ (No 297, 82 г.). Рязанскій городской банкъ обратился за помощью къ государственному казначейству и, говорятъ, получилъ 500,000 р. подъ залогъ % бумагъ (id, No 304); а 20 нояб. въ "Рус. Вѣд." появилось краткое извѣщеніе, что "общественный банкъ прекратилъ выдачу ссудъ подъ бумаги и учетъ векселей" (No 319). Въ "Голосъ" изъ Рязани же писали слѣдующее:

Погромъ скопинскаго банка имѣлъ весьма сильное вліяніе на обороты здѣшнихъ частныхъ и общественныхъ финансовыхъ кассъ. Большинство изъ нихъ едва не вынуждено было ликвидировать свои дѣла... хотя эти кассы и разныя общественныя кредитныя учрежденія, которыхъ въ губерніи нашей довольно много, не имѣли вовсе никакой финансовой связи съ скопинскимъ банкомъ. У здѣшнихъ крупныхъ торговцевъ и промышленниковъ застой въ дѣлахъ страшный; всѣ послѣдствія этого, главнымъ образомъ, отражаются ни потребителяхъ, преимущественно на бѣдномъ классѣ горожанъ. Хлѣбъ дорожаетъ, кустари лишились громаднѣйшей части заработковъ, такъ какъ всѣработы какъ-то сразу прекратились; всѣ-и капиталисты, и рабочіе всѣхъ профессій -- огульно нуждаются въ деньгахъ. Между тѣмъ, кредитъ совершенно не существуетъ: въ городскихъ банкахъ отказываютъ даже въ мелкихъ ссудахъ подъ вѣрное обезпеченіе.

Изъ Сапожка "Русск. Вѣд." писали слѣдующее:

Скопинскій банкъ и дѣянія Рыкова открыли, наконецъ, глаза и сапожковскому обществу. 20-го ноября, по мросьбѣ правленія городского общественнаго Ильи Попова банка было созвано въ городской думѣ собраніе для обсужденія вопроса о критическомъ положеніи дѣлъ банка, осаждаемаго вкладчиками. Подумали-погадали и рѣшили просить правительство открыть въ государственномъ банкѣ кредитъ подъ переучетъ векселей и подъ перезалогъ имуществъ, правленію же банка поручить къ:4-му числу составить подробный именной реэстръ всѣмъ должникамъ, съ обозначеніемъ суммы долга. По представленіи этого списка, первые восемь нумеровъ такъ поразили собраніе, что оно поспѣшило отмѣнить свое прежнее постановленіе и поручило правленію банка пріостановиться пріемами новыхъ вкладовъ, старыхъ же вкладчиковъ. за недостачею въ кассѣ денегъ, каждую субботу удовлетворять, по расчисленію на рубль, сколько причтется, соображаясь съ наличностью. Въ первую же субботу постановленіе это дало себя почувствовать: вкладчики были удовлетворены по 11 к. на рубль. Паника всеобщая; у дверей банка плачъ и рыданіе;.тутъ же открылась и торговля банковыми билетами. Должники банки смущаютъ вкладчиковъ и, пользуясь всеобщею паникою, скупаютъ у нихъ за оезцѣнокъ билеты, которые и представляютъ въ банкъ для зачета въ свой долгъ; плату же на купленные билеты производятъ векселями, по которымъ врядъ ли кто будетъ въ состояніи заплатить и 50 к. за рубль. Цѣна билетамъ банка дошла за наличныя деньги до 50 к. за рубль. Главными и безнадежными должниками банка состоять тѣ, которые прежде были или директорами или членами банка; такъ, напримѣръ, одинъ долженъ 52,000 руб., другой 46,000 руб., третій 33,000 руб., четвертый 27,000 р., пятый 22,000 р. и т. д.

Черезъ нѣсколько дней послѣ этого сообщалось, что правленіе банка, исполняя въ точности постановленіе собранія, во вторую субботу удовлетворяло вкладчиковъ уже только по 5 к. на рубль; что всѣхъ вкладовъ въ банкѣ было не болѣе 300,000 р., изъ. числа коихъ большая часть принадлежала духовенству; что всѣ, вклады оказались розданными лицамъ, не могущимъ ничего заплатить, что судебный приставъ являлся къ одному изъ нихъ, взявшему изъ банка 52 т. р. и запечаталъ товару только на 500 р. "Перепуганные вкладчики, добавлялъ корреспондентъ: -- окончательно не знаютъ, что имъ дѣлать съ банковыми билетами, потерявшими всякую цѣнность" (id, 344). А черезъ нѣсколько дней появилась и слѣдующая краткая телеграмма: "Всѣ безсрочные вклады банка затребованы; въ кассѣ всего 29 руб.; описана мебель. Дума постановила возбудить уголовное преслѣдованіе противъ Нестерова, одного изъ заправителей банка. Голова подалъ въ отставку" (id, No 351).

Изъ Воронежа въ "Русск. Курьеръ." (No 302, 82) писали:

Крахъ скопинскаго банка тяжело отразился и на многихъ изъ воронежцевъ и произвелъ среди нихъ чрезвычайный переполохъ. Жертвами безграничнаго, слѣпого довѣрія къ рекламамъ Рыкова оказались и въ нашемъ богоспасаемомъ градѣ, какъ и въ другихъ уголкахъ нашего отечества, по преимуществу, лица духовнаго званія. Понесенныя воронежцами потери, какъ гласитъ народная молва, вообще, довольно значительны, но особенно чувствительныя изъ нихъ потерпѣли слѣдующія лица: мѣстный протоіерей С., состоящій членомъ духовной консисторіи, который потерялъ 20,000 р.; протоіерей П., состоящій при терковской кладбищенской церкви, который потерялъ 60,000. и, наконецъ, потомственный почетный гражданинъ К., обладающій впрочемъ, громаднымъ состояніемъ, который лишился 200,000 руб.

Эти бѣдствія, обрушившіяся такъ нежданно-негаданно на головы, или, вѣрнѣе сказать, на карманы вкладчиковъ скопинскаго банка, заставили и наше городское управленіе, что называется, немедленно протереть глава и повнимательнѣе осмотрѣться, все ли у насъ обстоитъ благополучно, и съ этою цѣлію, 13-го октября, назначено было въ городской думѣ собраніе гг. гласныхъ, на которомъ обнаружено было, что порядки и нашего банка нельзя назвать образцовыми. Оглашеніе того обстоятельства, что, вопреки утвержденнымъ думою правиламъ, товарищу директора банка, купцу Петрову, который оказывается несостоятельнымъ, выдано въ кредитъ 202,000 р., произвело большую сенсацію и имѣло послѣдствіемъ своимъ то, что многія лица, имѣвшія въ банкѣ на храненіи свои деньги, стали предъявлять требованія о выдачѣ имъ вкладовъ обратно, но эти законныя требованія вкладчиковъ, какъ слышно, или вовсе не удовлетворяются, или удовлетворяются, но не вполнѣ.

Назначенное на 13-е октября собраніе думы для выясненія дѣлъ банка отличалось необыкновенно бурнымъ характеромъ. Изъ доклада ревизіонной коммиссіи выяснилось, "что годовой оборотъ банка достигъ почтенной цифры въ 29,000,000 р.; вклады простираются до 6,000,000 рублей, вексельный портфёль -- до 4,000,000 р., ссуды подъ залоги -- 1,700,000 р., протестованные векселя -- 330,000 р. и періодическая, изо дня въ день, наличность кассы -- отъ 27-ми до 30,000 р." (id., No 291). Размѣры суммы вѣчныхъ вкладовъ, говоритъ корреспондентъ, не были приведены ревизіонной коммиссіей, и, вообще, вывести изъ ея доклада что-либо точное и опредѣленное настолько показалось затруднительнымъ, что гласный Безруковъ высказалъ мнѣніе, что комиссія, остававшаяся все въ одномъ и томъ же составѣ лицъ въ теченіи цѣлыхъ б лѣтъ (съ 1866 г.) "вводила, какъ ба въ обманъ" избирателей. Это мнѣніе, какъ оскорбительное "въ высшей степени", по требованію предсѣдателя комиссіи, было занесено въ протоколъ. Послѣ долгихъ пререканій по поводу неисполненія постановленія 1866 года о сокращеніи нѣкоторыхъ кредитовъ, послѣ долгихъ взаимныхъ нападеній и отраженій, было, наконецъ приступлено къ вопросу: "что со всѣмъ этимъ дѣлать?" И былъ рѣшенъ роковой вопросъ слѣдующимъ образомъ: 1) вексельный портфель сократить на 1,000,000 руб. въ продолженіи пятилѣтняго срока, причемъ, однако, размѣры сокращенія по годно предоставить на усмотрѣніе дирекціи;12) предложить дирекціи сокращеніе кредитовъ начать съ крупныхъ, а же съ мелкихъ должниковъ банка; 3) отказать въ кредитѣ совершенно иногороднымъ, въ томъ, впрочемъ, только случаѣ, если и векселедатель, и бланконадписатель -- оба не здѣшніе и 4) ходатайствовать (это, разумѣется, самое главное) предъ г. министромъ финансовъ о кредитѣ для банка по переучету векселей. А такъ какъ такое ходатайство раньше было уже уважено въ суммѣ 250,000 р., то положено было просить, въ виду общаго тревожнаго положенія вещей (?), объ увеличеніи кредита до 500,000 р. Въ концѣ ноября сообщалось, что городской голова съ купцомъ Клочковымъ отправились въ Петербургъ просить кредита уже въ милліонъ рублей (id., 337).

Не въ лучшемъ положеніи, если судить по газетнымъ сообщеніямъ, были и другіе мѣстные банки. Воронежскій "Телеграфъ", напримѣръ, сообщилъ о скудости кассовой наличности и о большомъ затрудненіи при учетѣ векселей во всѣхъ воронежскихъ банкахъ, при чемъ сообщилъ, что наиболѣе состоятельные торговцы открыли частный учетъ изъ 2% въ мѣсяцъ, что указываетъ, конечно, на сильную нужду въ деньгахъ. Въ "Голосъ" писали, что на банки сыплются со всѣхъ сторонъ проклятія за то, что, благодаря имъ, дома, земли, товары и даже приданое женъ (вотъ это въ особенности чувствительно) -- все идетъ или на платежъ процентовъ или съ аукціона, что въ воронежскихъ банкахъ, при 50,000 населеніи г. Воронежа и торговлѣ милліона на 4, число протестованныхъ векселей простирается за 1882 г. до 700,000 р. По разсчету корреспондента это означало, что изъ 20 купцовъ одинъ прекратилъ платежи. Указывая на то, что воронежскія банкротства не похожи на скопинскія хищенія и составляютъ только естественную и неизбѣжную раздѣлку по настоящему экономическому ходу дѣлъ, корреспондентъ говорилъ, что скопинскія хищенія только подлили масла въ огонь, вызвавъ панику, выразившуюся со стороны вкладчиковъ въ требованіи вкладовъ, а со стороны банковъ, не имѣвшихъ въ резервѣ достаточныхъ капиталовъ, тѣмъ, что они налегли на уплату по векселямъ. Случилось это, говоритъ онъ. какъ разъ въ такую пору, когда въ торговлѣ царилъ небывалый застой, когда экономическая жизнь переживала кризисъ и когда банкамъ въ особенности слѣдовало бы придти на помощь къ обезсиленному народному хозяйству, а банки, между тѣмъ, "совсѣмъ прекратили учетъ векселей", какъ бы они солидны ни были, причемъ во всѣхъ банкахъ только и слышалось одно стереотипное: "денегъ нѣтъ". Ни продать, ни купить въ кредитъ ничего было нельзя. Тамбовскіе банки, вслѣдствіе значительнаго требованія вкладовъ, также должны были отказывать въ выдачѣ "судъ,("Рус. Вѣд." 322). Въ Калугѣ, подъ вліяніемъ скопинскаго краха, въ мѣстныя кредитныя учрежденія поступила масса требованій о возвратѣ вкладовъ, что поставило общество взаимнаго кредита въ затруднительное положеніе и побудило пріостановить учетъ векселей даже своихъ членовъ ("Моск. Вѣд."). Изъ купянскаго городского банка, имѣвшаго 280,000 р., вкладовъ, въ теченіи самаго короткого времени, было извлечено 150,000 р. ("Харьк. Губ. Вѣд.)". Курскій банкъ сократилъ въ декабрѣ ссуды и учетъ на 30%; а курское общество взаимнаго кредита стало выдавать ссуды Только подъ векселя лицъ, имѣющихъ недвижимую собственность ("Русс. Вѣд."). Въ Нолинскѣ, Вятской губ., жители также стали осаждать мѣстный общественный банкъ требованіемъ вкладовъ и явились опасенія насчетъ обширности кредита, простиравшагося, по слухамъ, до 40,000 р., которымъ пользовался директоръ банка. ("Каз. Бир. Лист."). Въ Смоленскѣ собирались подписи къ прошенію на имя начальника губерніи о томъ, чтобы горожане были избавлены отъ отвѣтственности за операціи городского банка ("Русс. Кур."). Въ Тулѣ послѣдствіемъ скопинскаго краха было сильное возбужденіе думскихъ гласныхъ, приведшее ихъ къ заключенію о необходимости учрежденія учетнаго комитета "для совмѣстнаго его съ директоромъ банка предварительнаго обсужденія платежной способности кредиторовъ этого банка" ("Р. Вѣд."). Въ Череповцѣ городскою управою была выбрана въ декабрѣ комиссія для обревизованія счетовъ банка, причемъ слухъ о томъ, что будто бы директоръ взялъ изъ банка очень большую сумму подъ векселя, не подтвердился. Оказалось, что взято было имъ только 37,000 руб. (11 т. подъ обезпеченія и 26 т. подъ векселя), которые онъ и возвратилъ ("Рус. Вѣд.", 338). Въ Курскѣ несостоятельность скопинскаго и другихъ городскихъ банковъ побудила губернатора предложить думамъ всѣхъ городовъ Курской губ. произвести въ теченіи одного мѣсяца наистрожайшія ревизіи банковъ, при участіи, въ качествѣ экспертовъ, казначеевъ и бухгалтеровъ уѣздныхъ казначействъ ("Р. Кур. 321"). Въ Бугурусланѣ, Самар. губ., скопинское крушеніе отозвалось требованіемъ вкладовъ, сокращеніемъ ссудъ и слабыми платежами по векселямъ. Полученіе но векселямъ, говорилъ "Каз. Бир. Лист.", слабое, въ размѣрѣ лишь 10%; приходится векселя просто переписывать и ссуды отсрочивать; "вслѣдствіе всего этого, дѣла банка въ крайне затруднительномъ положеніи. Городская дума избрала было, въ силу новыхъ правилъ, учетный комитетъ изъ многихъ лицъ, но едва ли имъ удастся поправить дѣла банка". Въ Калугѣ жертвами г. Рыкова (на сумму около 26000 р.) оказались три мѣстныхъ священника и одинъ подгородній монастырь; кромѣ того, "пострадало много купцовъ и мелкого духовенства" ("Р. Кур. 328"). Въ Рыбинскѣ послѣ одного изъ умершихъ врачей, г. Ольшевского, оказалось наслѣдство -- билеты Скопинского банка на 30,000 руб. (id 313). Въ Самарѣ въ особенности пострадали духовныя лица. Наслѣдники одного умершаго протоіерея потеряли 200,000 р., другой протоіерей потерялъ 100,000 р., третій -- 50,000 р. ("Голосъ"). Въ Оренбургѣ также поплатилось преимущественно духовенство церквей св. Троицы, Вознесенія и апостоловъ Петра и Павла, и также общины и монастыри. При первыхъ слухахъ, что дѣла въ Скопинѣ идутъ не ладно, нѣкоторымъ вкладчикамъ удалось вытребовать изъ Скопинскаго банка обратно до 200,000 р.: но далеко не всѣ были такъ осторожны или, лучше сказать, легковѣрны. "Многіе считали эти слухи инсинуаціей, пущенной изъ зависти къ счастливымъ операціямъ банка, и продолжали держать въ немъ свои капиталы". Теперь, говоритъ корреспондентъ, эти вкладчики "стали рвать на себѣ волосы, но, увы! уже слишкомъ поздно". "Нѣкоторые землевладѣльцы обратились къ агентамъ земельныхъ банковъ съ просьбою взять ихъ имѣнія, заложенныя въ скопинскомъ банкѣ, и уплатить ссуду", взятую ими оттуда, но также "увы!". Это "оказалось невозможнымъ, и теперь они переживаютъ страшно тревожное время, не зная, что съ ними будетъ и каковъ будетъ исходъ скопинскаго краха" ("Руск. Кур." 329). Но въ особенности писали о потеряхъ духовенства. "Моск. Вѣд." сообщали, что въ скопинскомъ банкѣ было 2,320 вкладовъ, принадлежащихъ монастырямъ, церквамъ, причтамъ, попечительствамъ, духовнымъ училищамъ и миссій нерствамъ. Изъ поданныхъ къ 9 ноября 100 прошеній въ рязанскій окружной судъ 36 принадлежали церковнослужителямъ ("Руск. Вѣд."). Сообщалось о потеряхъ духовныхъ лицъ изъ Тамбова, Тулы, Каменецъ-Подольска и т. д. Слухи эти оказались, однако, нѣсколько преувеличенными и вызвали слѣдующее правительственное сообщеніе: "по имѣющимся положительнымъ даннымъ, за время съ 30 августа 1865 г. по 16 сентября 1882 г. внесено въ скопинскій городской общественный банкъ 2,215 вкладовъ, принадлежащихъ учрежденіямъ духовного вѣдомства, на сумму 991,294 р. 1) принадлежащихъ монастырямъ, общинамъ и пустынямъ 337 вкладовъ на 130,695 р., 2) консисторіямъ, епархіальнымъ попечительствамъ и эмеритальнымъ кассамъ 43 вклада на 33,291 р., 3) миссіямъ 4 вклада на 15,341 р., 4) духовно-учебнымъ заведеніямъ 9 вкладовъ на 18,400 р.". Всего 197,727 р. "Остальные же 1822 вклада, большею частью, мелкими суммами, всего на 793,567 р., принадлежатъ, по словамъ сообщенія, приходскимъ церквамъ и попечительствамъ".

Свѣдѣнія эти, конечно, успокоительны, потому что слухи настолько преувеличивали церковныя потери, что ихъ можно было предполагать гораздо больше, (объ одномъ Соловецкомъ монастырѣ, напримѣръ, судя по правительственному сообщенію, говорили, что онъ потерялъ 600,000 р.), хотя скопинскій банкъ никто и не считалъ спеціально монастырскимъ банкомъ, какъ объ этомъ также ходили слухи... Но цифра церковныхъ потерь, тѣмъ не менѣе, не мала. Сколько пчелъ собирали ее, въ видѣ воска, чтобы весь ихъ трудъ сглонулъ одинъ банковый медвѣдь. Но, сумма эта не касается, конечно, частныхъ вкладовъ духовенства, которыхъ также, вѣроятно, было не мало въ банкѣ. Кромѣ того, какъ на это указываетъ "Донская Пчела", по всей вѣроятности, нѣкоторые старосты и священники, негласно вложившіе въ скопинскій банкъ церковныя деньги, нашли болѣе удобнымъ промолчать о постигшей ихъ бѣдѣ или постараются какъ-нибудь пополнить потерю, подобно тому, какъ "многіе вкладчики изъ военнаго сословія, внесшіе свои капиталы въ минувшую войну, изъ опасности вызвать какое-либо обвиненіе, вовсе не желаютъ заявлять своихъ правъ".

Я хотѣлъ поговорить о крушеніяхъ и затруднительномъ положеніи другихъ нашихъ банковъ: орловскаго, ставропольскаго, жиздренскаго, одоевскаго, ковровскаго, владикавказскаго, кронштадтскаго, кіевскаго и другихъ, но, очевидно, скорбный листъ этотъ выведетъ обозрѣніе далеко изъ его обыкновенныхъ размѣровъ; а потому ограничусь только сферою паники, произведенисй однимъ скопинскимъ крахомъ, заставившемъ вздрогнуть столько банковъ, по большей части даже не состоявшихъ съ нимъ въ какихъ-либо отношеніяхъ. Если для того, чтобы упали стѣны нечестиваго Іерихона достаточно было звука іудейскихъ трубъ, то здѣсь не понадобилось и этого. Скажемъ лучше нѣсколько словъ о самомъ г. Рыковѣ и его сподвижникахъ, которыхъ оказалось не мало. О нихъ получаются пока довольно неопредѣленныя свѣденія. Газеты то сообщатъ о привлеченіи къ уголовной отвѣтственности членовъ скопинской управы и бывшаго головы, г. Иконникова, то извѣстятъ, что, по представленіи имя подробныхъ объясненій, это привлеченіе оказалось невозможнымъ и что виновность ихъ ограничивается лишь нерадѣніемъ, неосмотрительностью и медленностью, за что, на основаніи Высочайше утвержденнаго 8-го декабря 1881 г. мнѣнія государственнаго совѣта, они подлежатъ только имущественной отвѣтственности ("Русскія Вѣдомости", 339). Не знаютъ, повидимому, истинной виновности своихъ дѣятелей и сами скопинцы: вмѣсто г. Иконникова, они избрали въ головы г. И. В. Овчинникова, но не прошло и двухъ дней, какъ новый голова и 11 гласныхъ, состоявшихъ членами банковской ревизіонной комиссіи, были преданы суду ("Русскій Курьеръ", No 317). Извѣстно только, что въ концѣ ноября былъ привезенъ изъ Ряжска бывшій бухгалтеръ банка, г. Матвѣевъ, прослужившій въ банкѣ около 15-ти лѣтъ, и послѣ 6-ти-часового допроса, въ присутствіи прокурора Гончарова, былъ препровожденъ въ скопинскій тюремный замокъ. Извѣстно также, что туда же попали и товарищъ директора, Рудневъ, кассиръ Иконниковъ и нѣкто И. М. Краснопѣвцевъ, сдѣлавшій въ 1876 г. Фиктивный вкладъ въ банкъ въ 2 % милл. руб. и бывшій въ банкѣ продавцемъ и покупателемъ разныхъ бумагъ на нѣсколько милліоновъ рублей. Пишутъ также газеты о какихъ-то 6,000 руб., взятыхъ бывшимъ головою, г. Иконниковымъ, изъ управы для покупки какихъ-то и до сихъ поръ не купленныхъ дровъ: о завѣдывавшемъ кассою членѣ управы, г. Барабановѣ, у котораго по книгамъ оказалось 1,875 р общественныхъ денегъ, а въ дѣйствительности ничего не оказалось; о привлеченіи къ суду и слѣдствію всего состава гласныхъ думы, какъ попустителей, и т. д. Послѣднее врядъ ли было бы справедливо, въ особенности, если знать порядки, бывшіе въ скопинской думѣ. Строго говоря, конечно, всѣ они виноваты, и съ этой точки зрѣнія нисколько не было бы странно, еслибы былъ преданъ суду даже весь городъ Скопинъ и вся административная часть Рязани. Да это у насъ какъ-то и не въ порядкѣ вещей. Мы гораздо болѣе строги или добры, чѣмъ справедливы и послѣдовательны. Вотъ что, напримѣръ, Пишутъ изъ того же Скопина: хотя слѣдственная комиссія и очень усиленно работаетъ, но арестъ на имущество участниковъ накладывается крайне медленно, такъ что подсудимые, въ прямой ущербъ для пострадавшихъ вкладчиковъ, имѣютъ полную возможность скрывать его. Г. Иконниковъ (голова), напримѣръ, несмотря на состоявшееся уже постановленіе рязанскаго губернскаго присутствія о преданіи его суду, "каждую ночь вывозилъ обозами имущество изъ города" ("Р. К.", 336). Доводили объ этомъ до свѣденія судебнаго пристава рязанскаго окружного суда, но послѣдній, не имѣя исполнительнаго листа, не вправѣ былъ ничего сдѣлать. Опечатаніе имущества 13 ти другихъ лицъ было произведено лишь 30-го ноября, т. е. почти черезъ мѣсяцъ со дня преданія ихъ суду (id.). Но до какой степени все это скучно, даже еслибы не было этихъ непорядковъ и судебный приставъ леталъ бы съ быстротою электрической искры. Только и слышно вѣдь: укралъ, опечаталъ, задержалъ, запоздалъ, недосмотрѣлъ, состоялось опредѣленіе, приказалъ, предписалъ, посадилъ и т. д., а между тѣмъ, всѣ объ этомъ говорятъ, всѣ объ этомъ думаютъ. Хищеніе происходитъ чуть ли не въ каждомъ городѣ и производится нетолько отдѣльными лицами, но и цѣлыми коллегіями, нетолько коллегіями, но и семьями, способомъ, такъ сказать, кустарнымъ, въ составѣ всѣхъ членовъ семьи (гг. Мельницкіе).

Не безъинтересныя черты были сообщены въ "Казанскомъ Листкѣ" изъ жизни г. Рыкова со словъ одного изъ его сослуживцевъ. Обращая особенное вниманіе на организацію самоуправленія Скопина, г. Рыковъ дѣйствовалъ въ этомъ направленіи по строгой системѣ. Городская дума, голова и мирные скопинскіе обыватели были лица, необходимыя для дѣла. Они должны были быть своими людьми, такими они и являлись на самомъ дѣлѣ. Масса городскихъ мѣщанъ, занимавшихся горшечнымъ производствомъ, являлась кредиторами банка. Размѣръ выдававшихся имъ ссудъ простирался отъ 100 до 1,000 р., смотря "по физіономіи". Это были неоплатные, но послушные должники, которыхъ г. Рыковъ всегда имѣлъ въ рукахъ. Для прочихъ существовало другое средство -- водка и пиво, безцеремонно и откровенно выкатывавшіяся бочками передъ выборами. "Для людей же "безпокойныхъ", не поддававшихся ни на деньги, ни на водку, въ рукахъ Рыкова были другія средства. Онъ имѣлъ возможность высылать изъ Скопина "въ 24 часа"; такъ онъ поступилъ съ непоправившимся ему старшимъ кассиромъ, съ однимъ мирнымъ обывателемъ и даже съ жандармскимъ офицеромъ. Рыковъ былъ всесиленъ и даже къ исправнику обращался съ одинаковою для всѣхъ прочихъ кличкою: "гей, ты!" При такихъ условіяхъ онъ, разумѣется, могъ дѣлать все, что хотѣлъ.

Когда г. Рыкова препровождали въ острогъ, то мѣстныя власти, зная озлобленность толпы противъ своего бывшаго повелителя, не рѣшились днемъ провезти его же улицамъ города и перевезли его въ острогъ вечеромъ, "всячески стараясь избѣжать взоровъ взволнованнаго народа" ("Русскій Курьеръ", 309); но опасенія эти были, кажется, нѣсколько преувеличены, по крайней мѣрѣ, нѣсколько мѣсяцевъ спустя, къ соучастникамъ г. Рыкова, когда ихъ перевозили изъ скопинскаго острога въ рязанскій, никакого озлобленія выказано не было. Вотъ что читаемъ мы въ "Новомъ Времени" объ этомъ переѣздѣ сподвижниковъ великаго дѣльца (котораго также предполагалось перевезти, но, по случаю болѣзни, его оставили въ Скопинѣ до 13-го марта):

"Вѣсть объ ихъ переводѣ быстро распространилась по городу. 21-го февраля жители стали мало-по-малу собираться на площадь, находящуюся передъ тюремнымъ замкомъ. Часамъ къ семи вечера площадь была буквально запружена народомъ. Въ семъ часовъ вечера ворота тюремнаго замка отворились. Народъ цѣлою массою устремился туда. Солдатамъ съ большимъ трудомъ удалось сдержать натискъ толпы. Первымъ вывели бухгалтера, Матвѣева, за нимъ товарища директора банка, Руднева, потомъ кассира, Краснопѣвцева. У Матвѣева и Краснопѣвцева руки были скованы. Послѣ повѣрки ихъ посадили на извозщиковъ, окружили конвоемъ изъ 15 человѣкъ и отправили на вокзалъ. Только-что тронулись лошади съ мѣста, какъ раздалось "ура!", продолжавшееся около четверти часа. На станціи едва удалось провести ихъ въ вокзалъ, такъ какъ народъ столпился у самыхъ дверей" (2515).

Было ли это радостью, по случаю отъѣзда благодѣтелей, и чувствомъ торжества надъ ними, было ли это чувствомъ прощенія, вспыхнувшимъ при видѣ людей, закованныхъ въ кандалы, было ли это слѣдствіемъ привычки или просто совершенно случайнымъ явленіемъ человѣческой массы, вызваннымъ условіями обстановки -- не знаю.

"Отечественныя Записки", No 3, 1883

Оставить комментарий Кривенко Сергей Николаевич (bmn@lib.ru) Год: 1883 Обновлено: 18/06/2024. 61k. Статистика. Статья: Публицистика Публицистика	Скачать FB2 Ваша оценка:

Кривенко Сергей Николаевич По поводу внутренних вопросов

ПО ПОВОДУ ВНУТРЕННИХЪ ВОПРОСОВЪ.

Кривенко Сергей Николаевич
По поводу внутренних вопросов