Николай Кузнецов Стихотворения ---------------------------------------------------------------------------- Антология русской лирики первой четверти XX века М., "Амирус", 1991 ---------------------------------------------------------------------------- Содержание В дождливый день. (Стихи. 1924) В клубе. (Рабочее сердце. 1925) "День уйдет, утихнет город". (Там же) За городом. (Стихи. 1924) Из цикла: "Комсомольская любовь". (Рабочее сердце. 1925) Ленинец. (Там же) На Красной площади. (Стихи. 1924) О матери. (Рабочее сердце. 1925) Первый снег. (Там же) После работы. (Стихи. 1924) Потерянный подарок. (Там же) Радио-башня. (Рабочее сердце. 1925) * * * День уйдет, утихнет город, Улыбнется месяц за окном. Каждый раз в такую пору Я сижу задумчив за столом. Месяц, месяц, ты любимец ночки, Будь хорошим, подскажи, Как в стихов размеренные строчки Сердце мне свое вложить, Не ответит месяц на мои вопросы, Самому придется разрешить. Вьется дым кудрявый папиросы, Я сижу задумавшись в тиши. А пока гуляет ночка До утра по улицам пустым, Я кусочки сердца в виде строчек Положу на белые листы. ПОТЕРЯННЫЙ ПОДАРОК. Правда, нет ли, - но говорили, Что, когда на свет я вылезал Через мать, деревня подарила Мне полевые синие глаза. Но не гонял в ночное я коней, И не гулял с ребятами в лесах, Я провел все детство на окраине, Где стоят большие корпуса. Покалякать завсегда охотницы, Завсегда лаская и хваля,- Мне в глава заглядывали работницы, Вспоминая избы в поля. Рос я парнем славным и простым, Телом в городе,- в деревне сердцем. Я любил поля, тропинки и кусты, Так любил, что даже и не верится. На заводе говорливом, черном, Где гремит машинная гроза, Зацелованный огнями горнов, Потерял я синие глаза. Да недолго о потерянных тужил, Дал завод мне - серые, стальные. Умер в сердце у меня мужик И увидел зори я иные. На дни и годы жизненных путей Стал смотреть совсем я по иному: Позабыл я избы, запах тополей, Город шумный стал мне домом. О МАТЕРИ. Когда зорька гаснет над домами И затихает города шумиха, Я грущу такими вечерами, Вспоминая мать свою ткачиху. Умирая, мать мне не оставила Ни локона и ни портрета, И лицо ее, как облачко, растаяло Под лучами солнечными летом. Годы детства - серые, убогие, Мне не были жизненной весной, Сохранилось в памяти немногое. Как обрывки смутных снов. По утрам, когда гудок-крикун Звал за стеклами оконными, Видел часто, уходя на фабрику, Мать склонялась пред иконами. Целый день с ребятами балую, Ночь придет - свернусь под одеялом, А сонный чьи-то поцелуи На щеках я чувствовал бывало. В дни воскресные за швейною машинкой Сядет, распуская волосы, И звенит печальным голосом, Словно в день весенний льдинка. Помню день (не мог он обождать!) И со мною плачущую осень. Горсть земли сырую от дождя Я в могилу материну бросил. Мало знал я ласки и привета, И лицо родимой в памяти растаяло, Умерла, а сыну не оставила Ни локона и ни портрета. ПОСЛЕ РАБОТЫ. Призадумался вечер румяный Над окраиной дымной, усталой,- Вышел с завода я пьяный От грохочущих песен металла. Загорались зрачки фонарей, Я, усталый, шагал не спеша, А волны приводных ремней Плескались в моих ушах... Поработал я нынче здорово! Мокрой стала рубаха от пота, Так и тянет прилечь у забора - Отдохнуть-то мне очень охота! Спрессовались на улице сумерки, Стало все мне кругом незнакомо, И зарницы на западе меркли, Когда подходил я к дому. Ночь в темно-синем плаще Сменила задумчивый вечер, А дома за чашкою щей Сладостно ныли плечи. В КЛУБЕ. Пропел гудок охрипшим голосом, По темной улице иду я, Туда, где клуб на мостовую Льет электрические полосы. Вхожу, все чувствую родным. Клуб, особняк был раньте барский, Теперь у входа со стены Меня встречает Володарский. А в залах - песни, хороводы, Здесь скука сердце не поранит. И я, уставший на заводе. Присел с газетой на диване. Отрываю глаза от строчек И гляжу, как на рояле у окна Комсомолка в аленьком платочке Наигрывает Интернационал. И в этой близкой обстановке Я на плакат любуюсь взглядом, Где серп и молот и винтовку В союзе братском вижу рядом. ЛЕНИНЕЦ. Электро-механику М. Калашникову. Каждый раз, когда вечер алый Уходит уснуть за город, Он приходит домой, усталый От гудящих электро-моторов. За день усталость грузом Засела в его плечах, А он в синей рабочей блузе Садятся за том Ильича. На бульварах электро-точки, Дамы, духи, наряды, А он по дорожкам строчек Бродит упорным взглядом. Жизнь не раз разразится громом И не раз еще бурей вспенится, Но от слов дорогих и знакомых Закаляется сердце ленинца. Стол залит электрическим светом, В углах притаились тени И беседуют чуть не до рассвета Он и Ленин. РАДИО-БАШНЯ. В синеву на полтораста метров, Откуда видны далекие пашни, До туч, гоняемых ветром. Выросла радио-башня. Сжималось кольцо блокады, Когда наши рабочие плечи Поднимали эту громаду Над Замоскворечьем. Не беда, что она немного Эйфелевой башни ниже, Все же тучи, воздушной дорогой Пробегая, ей голову лижут... Нашей работы упорной Что может быть бесшабашней! Когда нас душили за горло, Мы строили радио-башни. НА КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ. Когда сегодняшнее станет вчерашним, А город стихает во власти сна, Куранты на Спасской башне Вызванивают Интернационал. И срываясь с башни старой, Над пустынной площадью прореяв, Летят певучие удары И в Америку, и в сонную Корею. И каждый удар, оставаясь звонким За тысячи верст от кремлевских башен, Королям и банкирам в барабанные перепонки Прозвучит ненавистным маршем. А для тех, чьи жилистые руки Творят на фабриках и в глубях шахт, Под гул машин кремлевские звуки Им о борьбе пропоют в ушах. И будет время: На башнях и Англии, и Испании, А не только в Москве у нас, Будет такое же вызванивание, Ведь, не даром - Каждый раз, Когда сегодняшнее станет вчерашним, И укутается в тучах луна, Минин с Пожарским под музыку башни Поют Интернационал. В ДОЖДЛИВЫЙ ДЕНЬ. Тучи солнышко завесили, Дождик плачет за окном. Почему ж сегодня весело Мне работать за станком? Дождик утром брызгал лихо, Шел я хмуро на завод, С Катей, девушкой-ткачихой, Повстречался у ворот. Расстреляли в сердце скуку Кати синие глаза, Мне пожав с улыбкой руку, Побежала к корпусам. Всюду хмуро, всюду тени, Тучи скрыли небеса, Не жалею... их заменят Милой девушки глаза. ИЗ ЦИКЛА: "КОМСОМОЛЬСКАЯ ЛЮБОВЬ". Не ходить бы мне туда ни разу, Где набежит любви волна. К девушке веселой, сероглазой Я пришел и засиделся до темна. В этот вечер спохватился поздно, Подстрелили сердце у меня, Только в шутку ли, серьезно ли, Я не знаю, как понять. Зазвенела милка голосом Тихо, а потом сильней, Мне же хотелось наклониться к ней, Целовать и гладить волосы. Билось сердце раненою птичкой, Не сводил я глаз с ее лица, Папиросу вынул, чиркнул спичкой, Прикурил, да не с того конца. Полюбил и очень скоро, И не знаю: как тут быть. Ах, какой атакою отбить Сердце от любовного задора! ЗА ГОРОДОМ. Мы идем тропинкой между травами. Сыплем смех веселый колокольцами. Эй, березки - девушки кудрявые, Познакомьтесь с нами, комсомольцами! Мы на поезде из города шумящего Прикатили нынче поутру, Чтоб под вашею зеленой чащею Свежим воздухом наполнить грудь. И пустились шумною оравой По траве зеленой вперегонку. Позабыв шептаться, тихая дубрава Засмеялась весело и звонко. Ну, и жарко ж, жарко стало, братцы! Наши лица в потных блестках... Не мешало б нам и покупаться, - А река за тем вон перелеском! Вот и вечер... И зачем так скоро? Загорелись звездные глаза... Эй, ребята, не спешите в город, Я забыл вам что-то рассказать! ПЕРВЫЙ СНЕГ. Снилось озеро и белые кувшинки, И о чем-то плакался рожочек пастуха, А проснувшись утром, услыхал, Как звенели по стеклу снежинки. За оконной рамой хулиганил ветер, Снег над улицей крутился и порхал, Вспомнил сон и понял, что о лете Плакался рожочек пастуха. Кузнецов Николай. - Николай Андрианович Кузнецов - род. 24 апреля (ст. ст.) 1904 г. на ткацкой фабрике быв. Каулен и Кост в Клинском у. Моск. губ. Отец поэта - шорник. Мать - ткачиха. Детство провел на окраине Москвы. Окончил четырехклассное городское училище. После этого многого добился самообразованием. Работать начал с 13 л. сперва у частного хозяина, а после Октябрьской революции на фабрике Даниловской мануфактуры и на авиационном заводе "Мотор". Писать начал с 1919 г. Впервые напечатал стихи "В мастерской" и "Пролетарий" под псевдонимом "Замоскворецкий" в 1921 г. в первомайском номере газеты "Молодая Красная Пресня". С 1922 г. работал в редакциях газет, сперва в "Юношеской Правде", а затем в "Рабочей Москве". Был одним из организаторов группы рабочих поэтов и писателей "Рабочая Весна". С осени 1923 г. поступил в Высш. Литер.-худож. Институт. 20 сентября 1924 г. покончил жизнь самоубийством. Отдельно изданы: 1) Стихи. Изд. "Молодая Гвардия". П. 1924. 2) Рабочее сердце. Стихи. Изд. "Новая Москва". М. 1925. Кузнецов Николай Андрианович. - 24.4.1904-20.9.1924. В сб.: "Комсомольские поэты двадцатых годов". Л., 1988. Библиотека поэта, большая серия.