Лашоссе Пьер-Клод-Нивель
Училище дружества

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (L'École des amis).
    Комедия в пяти действиях.
    Перевод кн. Д. Г. Бабичева (1788).

РОССІЙСКІЙ
ѲЕАТРЪ
или
Полное собраніе всѣхъ
россійскихъ Ѳеатральныхъ сочиненій.

Часть XXV.

ВЪ САНКТПЕТЕРБУРГѢ,
при Императорской Академіи Наукъ,
1788 года.

   

УЧИЛИЩЕ ДРУЖЕСТВА

КОМЕДІЯ,
ВЪ
ПЯТИ ДѢЙСТВІЯХЪ,

СОЧИНЕНІЯ

КНЗ. - - - ДМТР. - - - ББЧВ.- - -

<Князь Дмитрий Григорьевич Бабичев.
Нивель де ла Шосе "L'école des amis">

   

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

   МОНРОЗЪ.
   КЛОРИНА.
   АРАМОНТЪ.
   ДОРНАНЪ.
   АРИСТЪ.
   ГОРТАНСА.
   ЛАКЕИ.
   СЛУГА.
   СОЛДАТЪ.
   

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

МОНРОЗЪ [готовится выходить], КЛОРИНА.

КЛОРИНА.

   Какъ! вы уѣхать хотите?
   

МОНРОЗЪ.

   Оставь меня, Клорина; я не могу отмѣнить перьваго выѣзда, наибольше здѣсь въ недоумѣніи остаться: рана моя довольно отняла у меня времени.
   

КЛОРИНА.

   Она и нынче насилу затворилась.
   

МОНРОЗЪ.

   Увы! два мѣсяца прошло, какъ я пріѣхалъ изъ арміи, раненый въ сраженіи, въ которомъ дядя мой погибъ; мнѣ бы должно было излѣчиться.
   

КЛОРИНА.

   Какая причина!
   

МОНРОЗЪ.

   Послѣ таковой утраты я хочу испытать милосердо ли для меня щастіе. Опыта сего требуетъ отъ меня причина сильняе той, которая меня смущаетъ. Дядя мой имѣлъ въ рукахъ своихъ имѣніе госпожи твоей. Я долженъ въ немъ отчетъ здѣлать- - - конечно долженъ время коротко - - - - и тѣмъ больше, что она хочетъ снова въ монастырь возвратиться.
   

КЛОРИНА [важнѣе прежняго.]

   Однако, вы безъ сумнѣнія напередъ съ нею повидаетесь?
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ! я? Клорина; увы! я ее видалъ довольно.
   

КЛОРИНА.

   Упорство это неожидаемо было. Какъ! вы боитесь увидѣть тое, къ которой вы пылаете.
   

МОНРОЗЪ.

   Неожидаемой случай- - -
   

КЛОРИНА.

   Перемѣнилъ сердце твое.
   

МОНРОЗЪ.

   О! естьлибъ ето было!- - -- - - когда я сколько нибудь былъ ее достоинъ она была нечувствительна къ моей горячности. Что же дѣлать мнѣ, когда я ничего не значу?
   

КЛОРИНА.

   Любя хорошо не льзя предвидѣть. Такъ еша то душа прельщенная ее прелестьми? и это самой тотъ Монрозъ, которой изъ арміи столько разъ просилъ Горпіансу, чтобы она ему свой портретъ прислала; она бы послушалась, и ежели бы онъ поспѣлъ, его бы къ вамъ послали.
   

МОНРОЗЪ.

   Престань терзать меня; когда бы я имѣлъ портретъ ее, мнѣ бы надлежало возвратить его, съ нею увидѣться и погрузиться
   

КЛОРИНА.

   По крайности благопристойность - - -
   

МОНРОЗЪ.

   О томъ и думать не надобно.
   

ЯВЛЕНІЕ 2.

КЛОРИНА [одна.]

   Онъ конечно погибнетъ, ежели станетъ убѣгать госпожи моей. Я всѣми мѣрами свести ихъ постараюсь. Портретъ Гортансинъ мнѣ въ етомъ поможетъ много. Надлежитъ тайно какъ нибудь ему его доставить, и чтобъ какимъ нибудь вымысломъ, противъ своей воли нашелъ его у себя. Я хочу, чтобъ портретъ этотъ согласилъ ихъ, и конечно сударь я васъ самаго принужу вручить его Гортансѣ. Онъ безъ сумнѣнія увидятся, Любовь съ ними здѣлаетъ то, чего они не ожидаютъ. Какая судьба завиднѣе етой быть можетъ! Онъ самъ стараться будетъ, и при дворѣ ему препятствовать не станутъ. Это главное за тѣмъ, что друзья его не очень ему помогаютъ. Одинъ изъ нихъ простъ, чистосердеченъ, услужливъ; однако больше шумитъ, нежели дѣло дѣлаетъ; другой наполненъ важностью и непостоянствомъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 3.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

АРАМОНТЪ [кричитъ позади театра].

   Гей, кто нибудь! Куды ихъ чортъ засунулъ?
   

КЛОРИНА.

   Изрядно! это истинно докучливой нашъ старичишко пріѣхалъ! Теперь онъ докажетъ мнѣ злодѣйскую свою ревность.
   

АРАМОНТЪ.

   Слуги чортъ знаетъ гдѣ, когда господина дома нѣтъ! А! это Клорина. Я ее увидѣлъ къ стати. Я хотѣлъ съ тобою два слова молвить: Гортанса отсель ѣдетъ?
   

КЛОРИНА.

   Конечно, сударь, ѣдетъ, въ тотъ самой монастырь, откуда она взята покойникомъ. Она бы давно туда уѣхала, ежели бы не безсмертная ее тетушка къ ней привязалась; она была больна, а теперь ей лутче.
   

АРАМОНТЪ.

   Тѣмъ хуже.
   

КЛОРИНА.

   И мы сего дня совсѣмъ прощаемся.
   

АРАМОНТЪ.,

   Старуха ето вретъ, а госпожа твоя бредитъ.
   

КЛОРИНА.

   По чему?
   

АРАМОНТЪ.

   Сего дни все откроется. Гортанса получаетъ все свое имѣніе.
   

КЛОРИНА.

   Кто нибудь другой вмѣсто ее вступится, на что оно? теперь въ немъ нѣтъ нужды.
   

АРАМОНТЪ.

   Она разбогатѣетъ, очень разбогатѣетъ.
   

КЛОРИНА.

   Такъ, сударь, я надѣюсь.
   

АРАМОНТЪ.

   Я ужъ тебѣ сказываю, тѣмъ больше, что отецъ ее не имѣлъ управителя; старикъ этотъ, чтобъ быть господиномъ судьбы своей, больше ничего, какъ полную векселями записную книжку, и нѣсколько дорогихъ каменьевъ.
   

КЛОРИНА.

   Всякой дѣла свои по своему вкусу устраиваетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   И такъ госпожа твоя, опричь етихъ бриліантовъ, почти первая невѣста въ нашемъ государствѣ. Хотя покойникъ и не оставилъ ей ничего въ сохраненіе: однако о етомъ всего менше надлежитъ думать; и такъ по всему видно, Клорина, ты дѣвочка любезная, проворная, разумница.- - -
   

КЛОРИНА [оборачивается, какъ будто бы кто ее кликалъ.]

   Совсѣмъ нѣтъ, сударь,- - - - - - конечно нѣтъ - - - мнѣ кажется,- - - - - - извините,- - - - - - меня кличутъ.
   

АРАМОНТЪ [удерживая ее.]

   Нѣтъ, нѣтъ, ни кто не кличетъ; а хотя бы кто и кликалъ, что нужды? могутъ и подождать. Для Монроза намъ поговорить надобно. Ты видишь, что дядя его очень скоро умеръ на войнѣ; ты вѣдаешь, сколько онъ любилъ своего племянника, и что женя его на твоей барынѣ онъ бы уступилъ ему и должность свою и правленіе. Онъ уже думалъ этимъ и утѣшаться; нечаянная буря разрушила его зданіе; быть стряпчимъ не военныхъ людей дѣло; и очень мало должно надѣяться на ихъ наслѣдство. Покойникъ жилъ одними казенными содержаніями, жалованьемъ, которыя и проживалъ безъ остатковъ; чтожъ до двора принадлежитъ, я сумнѣваюся и не знаю окончатъ ли начатое намѣреніе: и признаться искренно, я боюсь, чтобъ въ вредныхъ этихъ обстоятельствахъ, госпожа твоя не осталась единственныхъ намъ сокровищемъ. Вотъ о чемъ было переговорить надобно.
   

КЛОРИНА.

   Къ чему послужатъ разговоры наши? Гортанса будетъ теперь подъ другою властію, и отъ нее другой покорности требовать будутъ.
   

АРАМОНТЬ

   Отъ нее будутъ требовать невѣрности! Вы къ етому никогда препятствія не видите. Ежели Монрозъ сердцемъ ее - - -
   

КЛОРИНА.

   
   Но онъ убѣгаетъ ее.
   

АРАМОНТЪ.

   Однако ето не мѣшаетъ ему любить ее, только онъ такъ мало надѣется быть щастливымъ, или по крайности будущее отъ него такъ сокрыто, что онъ не смѣетъ покуситься докончишь свою побѣду. Онъ обрабѣлъ, и вотъ что его останавливаетъ. Скромность эта здѣлаетъ его виноватымъ; надлежитъ ихъ свести и согласить снова.
   

КЛОРИНА.

   Разумѣю.
   

АРАМОНТЪ.

   А чтобы больше утвердить мою ревность, мнѣ надлежитъ вѣдать одно слово: Гортанса любитъ ли ево?
   

КЛОРИНА.

   Вы у меня про ево спрашиваете?
   

АРАМОНТЪ.

   Безъ сумнѣнія.
   

КЛОРИНА.

   Одумайтесь, сударь, кто бы мнѣ сказалъ про ето?
   

АРАМОНТЪ.

   Она сама. По крайности я это думаю. Служанка и повѣренная, это все одно значитъ.
   

КЛОРИНА.

   Однако не у Гортансы.
   

АРАМОНТЪ

   Ха! ха! ха! однако вишь и отгадать можно.
   

КЛОРИНА.

   Я въ ето не мѣшаюсь.
   

АРАМОНТЪ.

   Тайности, о которыхъ намъ иногда не сказываютъ, открываются; ихъ понта изъ глазъ читать можно.
   

КЛОРИНА.

   Я въ глазахъ читать не умѣю.
   

АРАМОНТЪ [съ досадою.]

   Дѣвки нынче ничево не знаютъ, хотя извѣстно то, что они про все вѣдаютъ.
   

КЛОРИНА [смѣяся.J

   Не льзя лучше въ нашу пользу думать, припомните ли вы свадьбу, которую вы сосватали?
   

АРАМОНТЪ

   О! я люблю въ такія дѣла мѣшаться.
   

КЛОРИНА.

   Я о послѣдней то упомянуть хочу. О! - - - случай етотъ былъ очень рѣдкой, и слѣдствіе совсемъ необыкновенно; молодые эти просятъ теперь, чтобъ ихъ развели, да вы имъ и въ разводѣ ихъ помогаете.
   

АРАМОНТЪ.

   Вить я свадьбы учреждаю, а не склонности.
   

КЛОРИНА.

   Изрядно! а какъ вамъ кажутся эти два соперника? какъ же ихъ хорошо между собой устроили! да за чемъ же они хотѣли драться?
   

АРАМОНТЪ.

   Они на дорогѣ поссорились.
   

КЛОРИНА.

   Не позабылиль вы еще?- - -
   

АРАМОНТЪ [съ сердцемъ.]

   Оставь свое напоминаніе. Теперь не до исторіи моей дѣло. Ето стало, Клорина, что Гортанса потеряла и время и любовь у нашего пріятеля?
   

КЛОРИНА.

   Не хотите ли вы, чтобъ я его етого избавила?
   

АРАМОНТЪ.

   Къ чему же трудиться намъ, когда онѣ не хотятъ горѣть другъ къ другу?
   

КЛОРИНА.

   Гортанса покорствовала дозволяя любить себя.
   

АРАМОНТЪ.

   Снисхожденіе ето велико.
   

КЛОРИНА.

   Довольно.
   

АРАМОНТЪ.

   Можетъ ли онъ? - - - А сколькожъ времени надобно, чтобъ ей полюбиться, когда съ цѣлой годъ быть вмѣстѣ Въ любовникомъ? страсть его ничего въ ней не успѣла. Гортанса почти смѣялась тѣмъ, что ее любили. И что бракъ по возвращеніи изъ полку долженъ кончишься.
   

КЛОРИНА.

   Это правда.
   

АРАМОНТЪ.

   Время это замѣтить надобно. О чемъ же думала Гортанса? сколько разъ она собиралась ѣхать? однако любовь къ отъѣзду не была готова.
   

КЛОРИНА.

   Довольно бы и того, ежелибъ любовь и послѣ брака насъ посѣтила; предупреждающая его страсть не очень основательна. Сердце надежнѣе отдавать послѣ клятвы. Любовница совсемъ другое дѣло. Гортанса была послушна дядѣ Монрозову; онъ былъ вмѣсто отца: за тѣмъ отецъ ее умирая препоручилъ ее ему: онѣ давно предвидѣли свойство ето. Гортанса бы на это согласилась: но дѣло это разрушено. Хорошо ли бы она вдѣлала, когда бы любила?
   

АРАМОНТЪ.

   Когда такъ, ступайте, возвращайтеся, запритесь въ монастырѣ своемъ, Монрозъ свободенъ; и ежели онъ разсудителенъ, ему можно сыскать и приличнѣе этой невѣсту, которая бы имѣла и красоту, и богатство, и прелести; дѣло это можно поворотить въ другую сторону, такъ - - -
   

КЛОРИНА.

   Что это? Кого вы стращаете? такъ я и вонъ выду.
   

ЯВЛЕHIЕ 4.

АРАМОНТЪ

   По крайности угрозы эти служанку разсердили. Она рѣчь нашу госпожѣ своей разскажетъ, тѣмъ лутче. Ревность теперь лутчая надежда; гордость никогда щадить ненадобно. Раздраженная женщина въ половину умилостивлена.
   

ЯВЛЕНІЕ 5.

АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

ДОРНАНЪ.

   Покорный слуга. Я радъ, что я съ тобою встрѣтился: что ты съ Монрозомъ сдѣлалъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Онъ тотъ часъ пріѣдетъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Ты его не покидаешь! Какъ же ты милъ мнѣ за ето! О! ежели случай ему милосердъ будетъ, какая же толпа друзей разогнана будетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Онѣ не пропали, а всѣ они запуталися. Этотъ радъ друзей не совсѣмъ необыкновенной. Привыкшіе видѣть щастіе издалека, они не являются во время непогоды. Когда возвращается тишина, то можно опять на нихъ надѣяться. Тишина развращенной ихъ полкъ съ собой приводитъ. Однимъ словомъ, въ свѣтѣ это такъ водится, которой былъ и будетъ завсегда какъ нынѣ; нынѣ гораздо жалуютъ дѣлить съ другимъ благополучіе.
   

ДОРНАНЪ.

   Монрозъ меня этимъ упрекнуть не можетъ, и дворъ хотя, по немъ, или противъ его будетъ, онъ мнѣ равно любезенъ останется.
   

АРАМОНТЪ.

   Безъ сумнѣнія. Нещастіе развѣ заразительно?
   

ДОРНАНЪ.

   Перемѣнилась ли доля, перемѣнились друзья и колеблющаяся дружба измѣнилась: малѣйшая перемѣна смертельно ее поражаетъ" У остается одно только имя, которое ничего дѣйствительнаго не имѣетъ.;
   

АРАМОНТЪ.

   Знаешь ли ты, что ты говоришь дѣло?
   

ДОРНАНЪ [простымъ голосомъ].

   Я такъ думаю. Однако этого еще не довольно, а этому и слѣдую. Никто представить не можетъ, сколько я объѣздилъ людей, и сколько трудился съ тѣхъ поръ какъ онъ занемогъ. Я преклонилъ къ сему всѣхъ своихъ знакомыхъ, я ласкалъ всѣхъ, которые ему помогать могутъ.
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   За тѣмъ, что будто бы должно видѣть ихъ, когда есть нужда. Какое это дурачество!
   

ДОРНАНЪ.

   Я бы отъ него удалился, ежели бы я это нашелъ способнымъ и надобнымъ. Богъ знаетъ, какой дорогой повелъ я это дѣло.
   

АРАМОНТЪ.

   Какой дорогою?
   

ДОРНАНЪ.

   Я думаю, что дозволено говорить смѣлѣе за друзей своихъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Все пропало.
   

ДОРНАНЪ.

   Я дѣлаю все съ надеждою, которая побѣждаетъ всякое сопротивленіе. Я и страхъ и ужасъ вселилъ въ его соперниковъ; они теперь въ отчаяніи. Стараніе мое намъ очень помогаетъ - - -- - - я разгласилъ повсюды - - - и тайно - - - и шопотомъ,- - - - - - и на ухо - - - что Монрозъ получилъ все отъ двора; этотъ слухъ, благодари мое попеченіе, я распустилъ сего дни. Я разрушилъ всѣ происки и коварство.
   

АРАМОНТЪ.

   Я боюсь отъ этого худыхъ слѣдствій.
   
   ДОРНАНЪ.
   Ты себѣ никогда не противорѣчишь!
   

АРАМОНТЪ.

   Для меня я остаюсь при моихъ собственныхъ попеченіяхъ, и менше ихъ опасаться долженъ; безъ Меня бы заимодавцы здѣсь и двери выломали, а то моимъ стараніемъ толпа ихъ удалена отсюда.
   

ДОРНАНЪ.

   Какъ это?
   

АРАМОНТЪ.

   Говоря повсюду, что наслѣдство теперь гораздо надежнѣе. Я удержалъ ихъ стремленіе и угрозы.
   

ДОРНАНЪ.

   Это басни.
   

АРАМОНТЪ.

   Слѣдствіе все откроетъ. Однако Дорнанъ не дивишься ли ты, что Монрозъ теперь оставленъ тѣмъ, на кого онъ больше всѣхъ надѣялся, Аристомъ?
   

ДОРНАНЪ.

   Дружба вить не наслѣдство.
   

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРИСТЪ, [невидимъ ими], ДОРНАНЪ, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

   Какъ! лутчей другъ, котораго имѣлъ покойникъ, оставляетъ такъ его племянника, въ то время, когда бы должно было помогать ему всѣми силами? помощь бы его намъ много пособила, за тѣмъ, что онъ больше здѣсь знакомъ нежели думаютъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Онъ знакомство свое для себя, сохраняетъ. Этотъ человѣкъ не промахъ, онъ больше притворной льстецъ, хотя одѣтъ онъ пасмурнымъ и отвратительнымъ видомъ; философъ, однако болѣе темной, сокрытой и обманчивой политикъ, которой при дворѣ кажется, будто бы не хотѣлъ попасться ни въ чины, ни въ знатность, и ни въ какое достоинство, но которой тайно намѣряется быть перьвымъ господиномъ, и котораго гордость со времененъ откроется въ нашу, пагубу.
   

АРАМОНТЪ.

   Однакожъ Аристъ - - - казалось, очень искренно вступается за Монроза; я его почиталъ ему другомъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Его! да на какомъ основаніи? Такихъ какъ онъ инаковыхъ совсѣмъ находятъ, нежели они кажутся. Дружба не подаетъ; такъ суроваго вида. Истинной другъ не имѣетъ иного свойства, какъ то, которое намъ нравится. Онъ по насъ себя распоряжаетъ; онъ получаетъ наши склонности; онъ входитъ въ нашъ вкусъ; превращается въ удовольствіе нашихъ хотѣніевъ, принимаетъ наши слабости, добродѣтели и пороки, и такъ какъ Камелеонъ премѣняется во всякіе виды.
   

АРИСТЪ.

   Ты любовь изображаешь.
   

ДОРНАНЪ.

   Это Аристъ! что я здѣлалъ!
   

АРИСТЪ.

   Приходъ мой васъ удивляетъ?
   

ДОРНАНЪ.

   Кто думалъ, чтобы вы тутъ были?
   

АРИСТЪ.

   Никто. Естьли вѣрно слышалъ рѣчи ваши - - -
   

ДОРНАНЪ [въ сторону.]

   Тѣмъ хуже.
   

АРИСТЪ.

   Друзья Монрозовы въ превеликихъ хлопотахъ были. Вы кажется больше за него старались; и Монрозъ вамъ долженъ своею, повѣренностію, а насъ вы всѣхъ конечно изключаете. Онъ ни на кого кромѣ васъ не долженъ долженъ надѣяться; васъ на все станетъ: по крайности я этого желаю. Дружба та завсегда нескромная, которая вездѣ проповѣдуется. Однако согласитесь, чтобъ и другой кто нибудь въ число друзей его причелся. Дружба не заключаетъ въ себѣ подлой ревности. Этотъ припадокъ принадлежитъ къ одной любови.
   

ЯВЛЕНІЕ 7.

МОНРОЗЪ [въ превеликой радости], АРИСТЪ, АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

МОНРОЗЪ [Арамонту и Дорнану.]

   Друзья мои, будьте участники теперь въ моей радости: щастіе мое очень близко; естьли вѣрить слухамъ, дворъ преклоненъ къ моему благополучію. [Увидѣвъ Ариста] Ахъ! государь мой, прости мнѣ, что я не упредилъ васъ почтеніемъ; они свидѣтели; имѣлъ-ли я время съ пріѣзду посѣтить васъ.
   

АРИСТЪ.

   Ты становишься здоровѣе; я съ тѣмъ тебя поздравляю.
   

ДОРНАНЪ.

   А я съ новостью - - -
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Ежели она успѣхъ получитъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Весь городъ говоритъ о томъ согласно.
   

ДОРНАНЪ.

   Городъ тебѣ отдаетъ справедливость. Ее иногда получаютъ, тѣ, которые умѣютъ казаться важнымъ. Дѣло зависитъ отъ дороги, которою поведутъ его. Щастіе и любовь другъ на друга похожи; однаково съ ними поступать надобно.
   

МОНРОЗЪ.

   Я начинаю вѣрить этому.
   

ДОРНАНЪ.

   Надѣешься ли ты, что тебѣ удастся?
   

МОНРОЗЪ.

   Въ чемъ?
   

ДОРНАНЪ.

   Въ письмѣ, которое тебѣ написать и отослать такъ тяжело было за тѣмъ, что со мною, мой другъ, безъ сердца- - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Выраженія его показались не иного жестоки.
   

ДОРНАНЪ.

   Тѣмъ лучше, ты хотѣлъ его нѣсколько переладить.
   

МОНРОЗЪ.

   По крайней-мѣрѣ умягчить.
   

ДОРНАНЪ.

   Слогъ его порядоченъ, покорность для насъ недостойной способъ, она всегда скучаетъ, и ничего не приноситъ; кто самовольно унижается, тотъ собственная своя жертва. Довольно и такъ насъ покорить стараются. Мы должны требовать, а не одолжаться, (къ Аристу) не правда ли сударь.
   

АРИСТЪ.

   Всякъ живетъ по-своему.
   

МОНРОЗЪ.

   Я видѣлъ всѣхъ друзей нашихъ
   

АРИСТЪ [въ сторону.]

   Которые не умнѣе этихъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ онѣ меня искренно обнимали!
   

АРИСТЪ.

   Какъ! а ты суетныя принималъ ихъ ласки?
   

МОНРОЗЪ.

   Да, я принималъ ихъ; а могъ ли я отказаться?
   

АРИСТЪ.

   Ты никогда о себѣ не прекратишь худыхъ слуховъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Прекратить ихъ? Я утверждаю, что ето нещастіе цѣлаго государства; ихъ болѣе умножить не возможно. По этимъ щастливымъ и полезнымъ разглашеніямъ, всякъ почитаетъ это справедливымъ; всѣ хвалятъ это: я вамъ оставляю разсуждать, можетъ ли дворъ отказаться отъ справедливаго дѣла; оно ужъ не принадлежатъ къ нему; дворъ долженъ рѣшить его, и наконецъ уступить необходимости - - -
   

АРИСТЪ.

   Вы говорите съ великою способностью, государь мой.
   

ДОРНАНЪ.

   Не удивляетесь ли вы этому?
   

АРИСТЪ.

   Вы истинной политикъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Больше другъ, нежели политикъ; я этимъ возношусь и хвастаю.
   

АРИСТЪ [въ сторону.]

   Съ этимъ вѣтромъ я не знаю что мнѣ дѣлать. [Монрозу.] Я тотъ часъ могу возвратиться.
   

МОНРОЗЪ.

   Прикажите - - -
   

АРИСТЪ.

   Я съ вами нѣчто хотѣлъ поговорить. Однако я переговорю послѣ.
   

ДОРНАНЪ.

   Наконецъ онъ изволилъ убраться.
   

ЯВЛЕHIЕ 8.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

МОНРОЗЪ [радостно.]

   И такъ я моту съ вами похвалиться, и поздравить васъ съ щастливымъ успѣхомъ Вашего старанія [обнимаетъ ихъ]. Припишите радость мою благодарности: все протчее будетъ въ моей волѣ. Надлежитъ признаться, что нещастіе мое казалося ужасно. Ежели бы вы знали, какіе страхи мечтались глазамъ моимъ!- - -
   

ДОРНАНЪ.

   Оставимъ рѣчь эту, когда ужъ дѣло совсѣмъ сдѣлано, отчаянье твое для меня, обидно было, или я тебѣ непостояннымъ другомъ представлялся? Хотябъ судьба тебѣ измѣнила, илибъ была къ тебѣ милосерда, вѣдай мой другъ, что я всѣмъ что имѣю, тѣмъ жертвую тебѣ. Я думаю, что для этого ты меня избавишь напрасной клятвы. Часто однѣ обыкновенныя, слова сливаютъ невѣрность съ неблагодарностью.
   

МОНРОЗЪ.

   Я уже давно въ тебѣ увѣренъ: однако я другому не хочу быть въ тягость. Знаетель вы, что холодность Аристова смущаетъ разумъ мой?
   

ДОРНАНЪ.

   Онъ человѣкъ завидливой; онъ съ досадою видитъ-то, что дѣло безъ его помощи сдѣлалось. Ахъ! какое множество этихъ безчеловѣчныхъ людей, этихъ друзей ревнивыхъ, которые и въ дружбѣ хотятъ быть безъ совмѣстниковъ: они яростны, въ тѣ поры, когда нещастливой найдетъ, окромѣ ихъ прибѣжище? Щастливъ тотъ, которой славу ихъ уничтожаетъ и отмщаетъ дружбу!- - - но ежели ты мнѣ повѣришь, то время дорого теперь. Надлежитъ тебѣ не мѣшкавъ, безъ робости при дворѣ показаться.
   

МОНРОЗЪ.

   И я о томъ же думалъ, только сперьва отдѣлаюсь отъ Ариста.
   

ДОРНАНЪ.

   Отправь его скорѣе, безъ прощанья, Аристъ. Дѣло пойдетъ такъ, какъ я предвижу. Я пойду и напишу теперь въ десять или двенадцать мѣстъ письма.
   

ЯВЛЕНІЕ 9.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

   А я пойду по приказнымъ людямъ, и кто намъ надобны, тѣхъ сюда приведу.
   

ЯВЛЕНІЕ 10.

МОНРОЗЪ [одинъ.]

   Гортанса, возможноли!- - - Какъ мнѣ будетъ пріятно предстать тебѣ въ достойномъ тебя состояніи.

[Конецъ перваго дѣйствія.]

   

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

АРИСТЪ, МОНРОЗЪ.

МОНРОЗЪ.

   Какой досадной разговоръ - - - но можетъ онъ скоро кончится.
   

АРИСТЪ.

   Теперь мнѣ съ тобою говорить можно?
   

МОНРОЗЪ.

   Естьли желаете.
   

АРИСТЪ.

   Такъ ты мнѣ дозволяешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Весь родъ нашъ вами одолженъ былъ.
   

АРИСТЪ.

   Тѣсная дружба меня съ нимъ обязала. Дядя твой ни вѣрнѣе, ни надежнѣе не имѣлъ себѣ друга, какъ меня. Я бы вамъ измѣнилъ всѣмъ, ежелибъ я съ тобою притворялся. Ты погибаешь Монрозъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Скажите мнѣ причину.
   

АРИСТЪ.

   Ты входишь въ свѣтъ; и скоро ты покажешь на этомъ великолѣпномъ позорищѣ, на которомъ я не знаю какъ ногъ я такъ долго сохраниться; ты еще о всѣхъ его сокровенностяхъ не извѣстенъ. Должности и военная служба; до сихъ поръ тебя отъ него удаляли. Дворъ есть завсегда и самимъ его жителямъ земля незнакомая. По долговременной бытности и по многомъ обхожденіи еще въ немъ жить привыкаютъ: всегда по новымъ въ немъ ступаютъ опасностямъ "живутъ при немъ окруженные завистливымъ народомъ, или опасными друзьями. Щастливъ тотъ, которой узнаетъ ихъ! Не можно въ немъ инаково возвыситься, какъ паденіемъ другова, и пользуется въ немъ только другова погрѣшностями; иной, плавая въ желаніяхъ, сего дни держится, а завтре не смѣетъ противиться бурѣ, и кончаетъ теченіе свое опаснымъ кораблекрушеніемъ. Но изъ сего описанія, котораго совершенно изобразить не можно, не имѣешь ли ты въ чемъ укорять себя?
   

МОНРОЗЪ.

   Я не нахожу ничего, въ чемъ бы я себя укорять могъ: да, и случай вамъ противное представляетъ.
   

АРИСТЪ.

   Случай! Выдешь ли ты когда нибудь изъ заблужденія? Я бы хотѣлъ, чтобъ боязнь моя была тщетна: но я боюсь мой другъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Я ваши одолженъ очень.
   

АРИСТЪ.

   Мнѣ безопасность твоя не понятна.
   

МОНРОЗЪ.

   Я со всѣхъ сторонъ слышу о щастіи, котораго я ожидаю. Не справедливо ли я при Дворѣ стараюсь и требую? а отказать мнѣ въ его ли это волѣ? Я долженъ всего надѣяться отъ его справедливости.
   

АРИСТЪ.

   Скажи лутче отъ его снисхожденія.
   

МОНРОЗЪ.

   Я получаю мое имѣніе.
   

АРИСТЪ.

   Ты многова достоинъ: однако тебѣ ни чемъ не должны.
   

МОНРОЗЪ.

   По крайности, естьли не мнѣ, такъ предкамъ моимъ.
   

АРИСТЪ.

   Ты вводишь право, которое дѣйствительно быть не можетъ. Предки твои каждой въ свое время получилъ награжденіе достойное по ихъ заслугамъ. Дѣла ихъ, а не ихъ предки навлекли на нихъ милости ихъ государей, и возвели въ достоинства, котораго ты ищешь. Милости изъявляются достойнымъ, и отнюдь онѣ въ наслѣдство не остаются; живущіе ихъ только получать могутъ; и всѣмъ къ полученію. ихъ одна дорога. Ты долженъ сохранять имя, которое тебѣ предки оставили, послѣдовать стопамъ ихъ, подражать ихъ добродѣтели и примѣрамъ. Вотъ въ чемъ Монрозъ ты долженъ упражняться, и что ты долженъ себѣ присвоить, а прочее послѣ нихъ не щитать въ наслѣдство.
   

МОНРОЗЪ.

   Такъ я въ поступкѣ своемъ безразсуденъ?
   

АРИСТЪ.

   Онъ бы могъ быть гораздо пристойнѣе; естьли я утверждаю, что тебѣ ничего не должны: я не говорю, чтобъ запрещено тебѣ было всѣ употреблять возможные способы, дабы спасти хотя остатки отъ бывшаго нещастія. Тебѣ надлежитъ стараться въ томъ, а мнѣ тебѣ помогать должно.
   

МОНРОЗЪ.

   Я не знаю, чрезъ что бы я такъ много унизился. Щастіе дорого доставать за сію цѣну. Оставь пожалуй безплодной страхъ этотъ. Я низко въ людяхъ представлять себя не имѣю: да и при томъ же можно; просить, не показывая подлости. Я докучалъ, чтобъ за меня просили, однако съ достойнымъ моей породѣ видомъ и вольностью. Я бы избавилъ отъ безпокойства друзей моихъ; но мое здоровье мнѣ не дозволило. Ежели они это для меня и дѣлали, они судьями мнѣ не были; я же ко двору писалъ.
   

АРИСТЪ [возвращая письмо Монрозу.]

   Вотъ и письмо это. Я не знаю кто о тебѣ старался. Случай ему дозволилъ узнать опасность, въ которую ты ввергается. Какъ! ты дерзаешь въ твоемъ состояніи укорять такъ благодѣяніями, какъ укоряютъ долгами? Ты спесью и тщеславіемъ убѣждать хочешь? Нѣтъ, ежели бы ты имѣлъ право, тыбъ потерялъ его. Тотъ, кто не имѣетъ благоговѣнія къ волѣ своего государя, тотъ огорчаетъ его, является неблагодарнымъ, и беспутно ему докучаетъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Ты ужасаешь меня.
   

АРИСТЪ.

   Я дѣлаю должное. Я въ крайностяхъ льстить не умѣю. Ты совсемъ не таковъ, чтобъ тебѣ отъ себя погибнуть. Ахъ! отдайся только своей склонности, и щастливому свойству, которое тебѣ прилично. Ты рожденъ благоразумнымъ, человѣколюбивымъ, приятнымъ и услужливымъ. Надлежитъ преклонять сердца; за ними щастье слѣдуетъ. Когда въ силахъ это исполнить, какое заблужденіе тебя ослѣпляетъ! излишнею гордостью охранять себя не можно. Важные выговоры завсегда смѣшны бываютъ; и чѣмъ они пышнѣе, тѣмъ болѣе они не къ стати. Таковымъ то образомъ простой и легкомысленной народъ въ самомъ его уничиженіи, сколькобъ ему ни показывали благодѣяній, не скромно говоритъ о тѣхъ, которые привязаны къ мѣсту: ты и самъ такъ же почтенъ будешь, ежели тебѣ поручено управлять чемъ будетъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Вы изъяснились довольно. Не продолжайте болѣе. Вы разрушили теперь опасныя прелести.
   

АРИСТЪ.

   Почто заключеніе это не въ моей волѣ? Однако окончанія этого еще предвидѣть не можно. Можетъ оно впередъ будетъ, и судьба твоя можетъ когда нибудь опредѣлиться. Дожидайся своей участи, и не принимай болѣе сколь подозрительныхъ, столь пустыхъ учтивостей. Можетъ быть друзья больше наполненные къ тебѣ усердія, а можетъ и совмѣстники распустили сіи слухи. Щастливой слухъ часто бываетъ вреденъ; повидайся съ людьми, которые ихъ знающѣе, и не погнушайся моими услугами.!
   

МОНРОЗЪ.

   Мнѣ надлежитъ просить и снискивать ваши одолженіи; дозвольте, чтобы я съ сегодняшняго дня почиталъ васъ единственнымъ своимъ помощникомъ.
   

АРИСТЪ.

   Ты въ етомъ не много трудиться станешь. Поди, а я пойду, и прощуся съ Гортансою.
   

ЯВЛЕНІЕ 2.

АРИСТЪ

   Я теперь ему въ любви помогать буду. Узнаю обращается ли къ нему любовница. Въ случаѣ, ежели она его любитъ, я могу - - - Но вотъ и она идетъ ко мнѣ.
   

ЯВЛЕНІЕ 3.

ГОРТАНСА, АРИСТЪ.

АРИСТЪ.

   Извините, сударыня, я было сей же часъ хотѣлъ васъ упредить въ вашей комнатѣ.
   

ГОРТАНСА.

   Я знала, что вы честь эту здѣлаете.
   

АРИСТЪ.

   Наконецъ, сударыня, необходимой отъѣздъ отлучаетъ отъ двора лутчее его украшеніе? Какъ тягостно потерять васъ въ ту пору, когда кажется, что прелести ваши отъ часу умножаются! Сколькихъ ето слезъ и вздоховъ стоить будешъ!
   

ГОРТАНСА.

   Я познаю цѣну столь лестныхъ выговоровъ.
   

АРИСТЪ.

   Чувствіи эти равныя всѣмъ сердцамъ, сударыня. Однако есть еще одно, для котораго противной случай етотъ всѣхъ пагубнѣе. Казалось оно для васъ сдѣлано. Могли ли вы сохранить столь нѣжное воспоминаніе? Спасетесь ли вы приключеній, которыя разлука производитъ?
   

ГОРТАНСА.

   Она не превозможетъ моей благодарности.
   

АРИСТЪ.

   Такъ что же будутъ узы составленные самой любовію? красота твоя и твое сердце, суть лутчія сокровищи, которыя любовь и щастіе доставить могутъ. Надежда возбудитъ превеликую толпу досадчиковъ; васъ конечно къ избранію принуждать станутъ. Воспомните ли вы тогда, что уже одинъ имѣлъ въ томъ право?
   

ГОРТАНСА.

   Тотъ, о которомъ вы говорите, достоинъ моего почтенія.
   

АРИСТЪ.

   А чувствіе нѣжнѣе этого развѣ не дозволено?
   

ГОРТАНСА.

   Государь мой, вы меня удивляете.
   

АРИСТЪ.

   Вы хотѣли обязаться съ нимъ узами наполненными прелёстей.
   

ГОРТАНСА.

   Но мы не обязались.
   

АРИСТЪ.

   Чтожъ мнѣ разумѣть чрезъ ето?
   

ГОРТАНСА.

   Чтобъ преклонить меня къ нѣжной склонности, надлежитъ чтобъ бракъ мнѣ былъ закономъ.
   

АРИСТЪ.

   Когда любовь покоряла тебя своей власти, то надежда близкаго и непостыднаго брака- - -
   

ГОРТАНСА.

   Я бы и въ твоихъ и въ своихъ глазахъ была виновна. Наши должности иногда къ намъ однимъ относятся; вы можете быть любовниками, не бывъ еще мужьями, и безъ страха можете слѣдовать чрезмѣрной вашей горячности: а нашему полу совсѣмъ противное предписано! иногда и дозволенную любовь намъ почувствовать дорого стоитъ; по ужаснѣйшихъ обращеніяхъ насъ обвиняютъ, когда несправедливой мужъ лишаетъ насъ своей взаимности, и думаетъ, что онъ имѣетъ право насъ утѣснять, владѣя сердцемъ, увы! способнымъ къ пораженію.
   

АРИСТЪ.

   Я вижу, что вы меня не хотите почтить своею повѣренностію: я имѣлъ уже нѣсколько опытовъ. Чево вы меня опасаетесь? не бойтесь.
   

ГОРТАНСА.

   Ахъ! пожалуй не приступай ко мнѣ.
   

АРИСТЪ.

   Нѣжнѣйшая, и больше нежели думать можно, довольная причина, принуждаетъ меня удвоивать мои докуки. Я льщусь на конецъ за это получить прощеніе. Въ чемъ нибудь можно для васъ быть полезнымъ, и у тѣхъ самихъ, отъ которыхъ вы зависѣть будете; я по малой моей довѣренности могу, я чаю, требовать. - - -
   

ГОРТАНСА.

   Человѣкъ такой, какъ вы - - -
   

АРИСТЪ.

   А! вы мало о томъ думаете; ежели вы не хотите открыть мнѣ своихъ мыслей, подай хоть способъ мнѣ, что бы я съ надеждою въ этомъ трудился. Открой мнѣ склонность свою, или свое отвращеніе, и сжалясь надъ собою, приказывай, надѣйся - - -
   

ГОРТАНСА.

   Я очень чувствительна къ толикимъ одолженіямъ, и я ничего ни думать, ни говорить не должна другова чтобъ перемѣнить рѣчь - - - Что слышно о Монрозѣ?
   

АРИСТЪ.

   Что надежда быть твоимъ составляла все его благополучіе.
   

ГОРТАНСА.

   Не о сердцѣ его, но будемъ говорить о его щастіи.
   

АРИСТЪ.

   Это правда, что съ тѣхъ поръ, какъ онъ вамъ покорился, сердце его столько вамъ извѣстно, что о немъ и говорить не надобно.
   

ГОРТАНСА.

   Скажи мнѣ только то, что съ нимъ сдѣлалось.
   

АРИСТЪ.

   И я у васъ о томъ же безполезно спрашивалъ.
   

ГОРТАНСА.

   Такъ ли меня увѣдомлять надобно?-- Но будетъ ли онъ правъ?
   

АРИСТЪ.

   Онъ справедливости ожидалъ отъ васъ, сударыня.
   

ГОРТАНСА.

   Ахъ! какое наказаніе! ты меня мучишь!
   

АРИСТЪ.

   Я сожалѣю.
   

ГОРТАНСА [съ большою досадою.]

   И такъ, сударь, храните и вы свою тайну.
   

АРИСТЪ [въ сторону.]

   Я не обманулся въ моей надеждѣ. [Къ ней.] Отгадайте, и вы довольны будете; я вамъ не стану докучать болѣе. Дай Богъ, чтобъ щастливой оборотъ скорѣй удовольствовалъ и мои и ваши желанія.
   

ЯВЛЕНІЕ 4.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

ГОРТАНСА.

   Мои и его желанія! [задумывается.]
   

КЛОРИНА [въ концѣ театра.]

   Портретъ ужъ почти у него. Монрозъ скоро придетъ, увидимъ, что то выдетъ изъ этого?
   

ГОРТАНСА [Клоринѣ.]

   Я не могу къ себя притти; я вытерпѣла теперь пресильное и ужасное нападеніе - - - Ахъ! что я сдѣлала? что говорила я, и что со мною будетъ? Понимаешь ли опасности, можетъ быть и суетныя, въ которыя я ввергаюсь?
   

КЛОРИНА.

   Что такое? Нѣтъ, я ничего не знаю.
   

ГОРТАНСА.

   Чтобъ проникнуть въ мое чувствительное сердце Аристъ.
   

КЛОРИНА.

   Чтожъ Аристъ?
   

ГОРТАНСА.

   Онъ дѣлалъ все возможное.
   

КЛОРИНА.

   То есть онъ отгадалъ.
   

ГОРТАНСА.

   Я бы тѣмъ несказанно мучилась.
   

КЛОРИНА.

   Онъ можетъ быть примѣтилъ то, что ужъ и я давно примѣтила.
   

ГОРТАНСА.

   Что ты думаешь о его намѣреніи? и для чего онъ такъ старается? говори.
   

КЛОРИНА.

   Чтобъ удовольствовать лукавое хотѣніе, къ которому всѣ мущины очень сродны: они стараются всегда узнавать наши слабости.
   

ГОРТАНСА.

   Я думаю, что тонкости его напрасны были.
   

КЛОРИНА.

   Кто это знаетъ? можетъ быть вы и по его вкусу пришли?
   

ГОРТАНСА.

   Какъ!
   

КЛОРИНА.

   Боже мой! а для чего же? О! нѣтъ. Бывъ такъ какъ вы прекрасною, надлежитъ ко всему готовиться.
   

ГОРТАНСА.

   Нѣтъ, ты врешь Клорина; ето человѣкѣ разумной.
   

КЛОРИНА.

   Такъ насъ только дураки любить могутъ! Разговорившись про любовниковъ, вы я чаю на меня гнѣваться будете.
   

ГОРТАНСА.

   За что?
   

КЛОРИНА.

   Постойте дайте мнѣ припомнить! По случаю - - - да вотъ вся исторія. Надлежитъ признаться, сударыня, за вашъ портретъ - - - Да что! онъ совершенно пропасть не можетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Бездѣлица, ты куда нибудь его засунула.
   

КЛОРИНА.

   Нѣтъ, сударыня, я этимъ недовольна. Я какъ ни думаю, а не знаю - - - Тутъ какая нибудь есть тайна.

ГОРТАНСА.

   Какъ!
   

КЛОРИНА.

   Я хоть объ закладъ удалюсь, что онъ отсюда недалеко.
   

ГОРТАНСА.

   Ни я, ни портретъ мой, ни до кого не принадлежитъ, такъ его назадъ пришлютъ.
   

КЛОРИНА.

   Это то и подозрѣваю- - -- - - Ежели бы Монрозъ имѣлъ его- - -- - - Разумѣете ли вы меня?
   

ГОРТАНСА.

   Чтожъ онъ сдѣлаетъ?
   

КЛОРИНА.

   Вы у меня спрашиваете, что дѣлаютъ Съ поррірешомъ любимой женщины.
   

ГОРТАНСА.

   Еяу любишь меня! Клорина! ахъ! какъ ты ошибаешься! увы! нещастіе или другое что отъяли у меня любовь его: и онъ другую любитъ. Ты видишь, какъ онъ бѣгаетъ моего присутствія; онъ самъ началъ разставаться, и мы теперь какъ изгнанники въ одномъ домѣ.
   

КЛОРИНА.

   Онъ не виноватъ, естьли вы его не любите.
   

ГОРТАНСА.

   Естьли я не люблю его!- - - Ахъ! ежели бы это въ моей власти было. Не совсѣмъ ли меня предали моей слабости и прелестямъ суетной надежды, которой судьба измѣняетъ? Скажи мнѣ, чемъ я прослужилась? Я слѣдовала должности; она меня и обольстила.
   

КЛОРИНА.

   Я возвращаюсь, сударыня, къ тому, то меня безпокоитъ. Монрозъ, ежели мнѣ вѣрить тому, что мнѣ въ голову приходитъ, будетъ имѣть вашъ портретъ, какъ я сказала; мы его конечно назадъ получимъ. Вамъ есть о чемъ подумать, и мнѣ кажется, безъ дальняго размышленія вы должны у него его требовать.
   

ГОРТАНСА.

   Какъ! мнѣ гоняться за нимъ, когда онъ меня бѣгаетъ?
   

КЛОРИНА.

   Вамъ обѣимъ нужно увидѣться.
   

ГОРТАНСА.

   Нѣтъ, я измѣню моей тайности, любовь моя взяла нескромную дорогу; но ета ужъ послѣдняя.
   

КЛОРИНА.

   Но ежели онъ съ покорнымъ и нѣжнымъ видомъ принесетъ вамъ его, покажетъ, а не возвратитъ: принудитель вы его?- - -
   

ГОРТАНСА.

   Могуль я что иное здѣлать? Клорина, надлежитъ конечно - - -
   

КЛОРИНА.

   Чтобъ онъ пришелъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 5.

АРАМОНТЪ, и ТѢ ЖЕ.

АРАМОНТЪ.

   А! это вы, сударыня! Какъ же я обрадованъ! Случай меня сюда привелъ очень къ статѣ, чтобъ доказать вамъ усердіе мое и скромность.
   

ГОРТАНСА.

   Я никогда о васъ не сумнѣвалась.
   

АРАМОНТЪ.

   Я теперь здѣсь поднялъ портретъ этотъ: конечно вы его изъ кармана выронили: иной бы имъ покорыстовался.
   

КЛОРИНА [въ сторону.]

   Что, это за бѣшеной!
   

АРАМОНТЪ.

   А я радуюсь, что- - -
   

ГОРТАНСА.

   А Клорина очень беспокоится- - -
   

КЛОРИНА.

   Вотъ и все кончилось. [Въ сторону.] Чортъ тебя приносилъ сюда.
   

ГОРТАНСА [кланяяся Арамонту].

   Я очень чувствительна вашимъ поступкомъ. [Клоринѣ] На! портретъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [въ сторону].

   Въ этомъ человѣкѣ чортъ сидитъ.
   

АРАМОНТЪ
[въ сторону имѣя въ рукахъ портретъ]

   Такъ моя малая прислуга не понравилась.
   

КЛОРИНА.

   Я благодарю васъ за вашу осторожность.
   

АРАМОНТЪ.

   Чтожъ, ужъ ли надлежало удержать его, и не отдавать до тѣхъ поръ, какъ бы искавъ, искавъ, на конецъ бы изъ кармана вынули?
   

КЛОРИНА.

   Я бы его такъ же, какъ и другой, найти умѣла.
   

АРАМОНТЪ.

   Щастье мнѣ въ этомъ упредило.
   

КЛОРИНА.

   Не меньше нужно было, что бы онъ и пропалъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Вы право то дѣлали, что могли.
   

КЛОРИНА.

   Пожалуй же отдай его, когда его потерять не удалось; однако не вамъ было его возвратить надобно.
   

ЯВЛЕНІЕ 7.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

   Хорошо бы онѣ меня подцѣпили, ежелибъ я былъ попростѣе; однакожъ я ихъ совершенно понялъ: между прочимъ надлежало бы отдать этотъ портретъ Монрозу: изъ чего я заключаю, что сердце Гортансино имъ плѣнено: теперь объ этомъ то и потрудился; что нужды, чѣмъ я заплаченъ буду?
   

ЯВЛЕНІЕ 8.

АРАМОНТЪ, ДОРНАНЪ.

ДОРНАНЪ.

   Изрядную ты съ нами сыгралъ шутку.
   

АРАМОНТЪ.

   А что такое?
   

ДОРНАНЪ.

   Черезъ слухъ свой.
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Ужъ ли то онъ провѣдалъ!
   

ДОРНАНЪ.

   Ты разглашаешь о наслѣдствѣ - -
   

АРАМОНТЪ.

   Вить то для друга.
   

ДОРНАНЪ.

   И что покойникъ оставилъ нещетное множество денегъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Безъ сумнѣнія. Я это говорилъ въ пользу Монрозову. Можно ли жить въ свѣтѣ не заставляя о себѣ думать? Черезъ это заимодавцы его успокоились.
   

ДОРНАНЪ.

   Такъ ты увидишь теперь, что тонкость твоя противныя получитъ слѣдствіи. Всѣ эти мошенники больше подымутся. Они знаютъ, что ихъ проводятъ, и они все захватятъ. Я не знаю, можетъ ли Монрозъ достигнуть конца безъ того, чтобы честь въ етомъ не пострадала.
   

АРАМОНТЪ;

   Какой это вздоръ!
   

ДОРНАНЪ.

   Ни мало не вздоръ: я опасаюсь правильно: надлежитъ быть разумну, чтобъ быть услужливу. Вспыльчивые люди гораздо опасны. Я почитаю лутче безплодную дружбу, нежели такую, которая губитъ меня, думая мнѣ быть полезною.
   

АРАМОНТЪ.

   Вить я не зналъ, что усердіе мое такъ неудачно будетъ. Однако мнѣ кажется, что и твое то не очень великой успѣхъ имѣетъ: да и говорятъ уже, что она вредно Монрозу.
   

ДОРНАНЪ.

   Говорятъ, говорятъ это глупцы.
   

АРАМОНТЪ.

   Весь городъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Ха, ха, ха! что же говорятъ онѣ?
   

АРАМОНТЪ.

   Что Монрозъ погибаетъ, и погибаетъ отъ тѣхъ, которые его гордиться принуждаютъ. При дворѣ это непріятно, что онъ содержится Гортансой; тамъ думаютъ, что онъ все уже получилъ.
   

ДОРНАНЪ.

   При дворѣ это непріятно!
   

АРАМОНТЪ.

   Вотъ что происходитъ: иногда совѣтуютъ другу, не входя въ его состояніе, отъ чего теряютъ приятелей, за тѣмъ, что гордость, нравъ, и собственная своя склонность, обыкновенно подаютъ совѣты; лутче бы никогда ничего не совѣтовать.
   

ДОРНАНЪ.

   Мы увидимъ, кто изъ насъ будетъ виноватѣе: вотъ и Монрозъ, онъ насъ разсудитъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 9.

МОНРОЗЪ, и ТѢЖЕ.

ДОРНАНЪ.

   Арамонтъ мнѣ пресмѣшныя расказывалъ новости.
   

АРАМОНТЪ.

   А Дорнанъ наидосаднѣйшія мнѣ сказывалъ.
   

МОНРОЗЪ [съ пасмурнымъ и печальнымъ видомъ].

   Я прельщался сномъ довольно, теперь ужъ мнѣ проснуться время; какихъ я вдругъ сокровищей лишаюсь! смерть отъемлетъ у меня знатнаго и, надежнаго дядю; я теряю упованіе въ столь лестномъ для меня бракѣ; непредвиденныя и пагубныя приключеніи лишаютъ меня всего и чина и правленія; и наконецъ ничего не остается отъ столькихъ награжденій, отъ его трудовъ, отъ моихъ и отъ всѣхъ моихъ расходовъ; имѣнія моего едва оплатиться мнѣ достанетъ. Чтожъ буду я? Мнѣ все покинуть будетъ надобно?
   

ДОРНАНЪ.

   Что это? что за приключеніе? или лутче, что это за загадка?
   

МОНРОЗЪ.

   Она ясна довольно. Все потеряно!
   

ДОРНАНЪ.

   Какой это вздоръ!
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ, это истинна; меня извлекаютъ изъ моей безопасности.
   

ДОРНАНЪ.

   Какъ это! дворъ могъ-- - -
   

МОНРОЗЪ.

   Дворъ изливаетъ милости свои на другаго, которой справедливѣе требуетъ; онъ жалуетъ достойнѣйшаго...
   

ДОРНАНЪ.

   Нѣтъ, скажи лутче щастливѣйшаго. А говоритъ ли кто етотъ щастливецъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ: однако это вѣрно и несумнительно, что другой, а не я щастливъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Не легковѣренъ ли ты съ лишкомъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Бѣда моя неложна.
   

ДОРНАНЪ.

   Однако она смѣшна.
   

МОНРОЗЪ.

   Тѣ, съ которыми я видѣлся, довольно меня увѣдомили. Другой къ этому назначенъ. Слухъ етотъ неложенъ; пущее нещастіе мое въ етомъ случаѣ есть то, что не предускорило мое благополучіе; надѣясь на будущее мое состояніе, я вошелъ въ долги.
   

ДОРНАНЪ.

   Да кто не-въ долгахъ нынѣ? а болѣе между нами молодыми людьми! господа твои заимодавцы поступятъ такъ же какъ и наши. Они возмутъ терпѣніе. Вить они для етого очень: склонны, а ты платя имъ пожалуй не избалуй господъ этихъ.
   

АРАМОНТЪ.

   А ты вить конечно ужъ ихъ не избалуешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Ежели и все это станется, я не преступлю закона, и конечно чести не забуду.
   

ДОРНАНЪ.

   А! ежели ты хочешь платить, плата пожалуй: только ты этимъ ничего не успѣешь, а еще напротивъ- - -- - - Что, ты хочешь новыми долгами оплатиться, или ты думаешь получить послѣ покойника?
   

МОНРОЗЪ.

   Кленусь, что нѣтъ: а я болѣе думаю, что дядя мой, кромѣ славы ничего по себѣ не оставилъ. Онъ никогда богатъ не былъ; а это что ни говорятъ, это все ложные слухи, которые напрасно разглашаютъ. Я думаю, что я могу удержать наслѣдство, которое я въ провинціи имѣю: тамъ я погребусь на вѣки.
   

ДОРНАНЪ.

   Я не допущу тебя удалиться.
   

АРАМОНТЪ.

   А я съ тобой поѣду.
   

МОНРОЗЪ.

   Намѣреніе взято, и я въ немъ непоколебимъ останусь. Его исполнить должно.
   

ДОРНАНЪ.

   Я этихъ словъ не разумѣю.
   

МОНРОЗЪ.

   Я хочу освободиться.
   

ДОРНАНЪ.

   Тебѣ освободиться? Какъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Чтобъ заплатить долги, я продамъ полкъ.
   

ДОРНАНЪ.

   Это совсѣмъ погибнуть.
   

МОНРОЗЪ.

   Надобно. Чтожъ дѣлать?
   

ДОРНАНЪ.

   Чтожъ будешь ты?
   

МОНРОЗЪ.

   Ничего. Такъ ли я свѣту надобенъ? уже ли надлежитъ занимать блескъ отъ тьмы нещастливыхъ, чтобъ не выйти изъ одного состоянія? принуждать ихъ изъ собственнаго ихъ иждивенія, подъ видомъ ложной необходимости,, помогать себѣ, и презирать тѣмъ купно и мои раскаяніи и ихъ жалобы? Нѣтъ, я лутче умереть хочу, нежели жить для этою.
   

ДОРНАНЪ.

   Въ досадной и ужасной этой опасности устоять не можно. Я бы очень хотѣлъ помочь тебѣ, но я не знаю какъ. Плутъ управитель мой говоритъ, что у него нѣтъ ни копейки. Однако хоть есть, хоть нѣтъ у него, онъ долженъ мнѣ дать денегъ. Я обѣщалъ сего дни нѣкоторому пріятелю дать ужинъ, котораго нарочно я для тебя позвалъ. А впрочемъ - - - я тебѣ скажу - - - ты его какъ я знаешь. Я думаю ты примѣтилъ, сколько я къ дружнимъ нуждамъ чувствителенъ. А то у меня руки связаны - - - - безъ того бы я - - - однако торопиться не надобно. Надлежитъ дождаться конца. Переворотъ этотъ мнѣ кажется поспѣшенъ. Я узнаю его. Я теперь пойду про него провѣдаю, и это такъ же ложной слухъ разсѣянъ; не заключай ничего, пока я не узнаю. (Хочетъ иттить).
   

МОНРОЗЪ [Арамонту.]

   Ты мнѣ кажется тронутъ моимъ безмѣрнымъ нещастіемъ?
   

АТАМОНТЪ.

   Оно мнѣ не таково, какъ тебѣ кажется.
   

МОНРОЗЪ.

   Надлежитъ утѣшаться.
   

АРАМОНТЪ.

   Чего еще Дорнанъ хочетъ?
   

ДОРНАНЪ.

   Я воротился; какъ я подумалъ - - - то надлежитъ во всемъ отчаяться; тому достоинство тягостно, кто служить не хочетъ. Можетъ статься и щастіе съ тобою вмѣстѣ оборотъ возметъ. Ты потеряешь все безъ возврату; а въ случаѣ нещастія я вхожу въ твои обстоятельства, воображаю себя тобою, и чувствую, что справедливое огорченіе, честь твоя; словомъ, самая-необходимость, противъ твоихъ пріятелей, могутъ принудить тебя, предпріять то, что ты сказывалъ: въ такомъ случаѣ я могу предложить тебѣ то, чемъ мы оба довольны будемъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Говори.
   

ДОРНАНЪ.

   Полкъ твой могу купить я; предпочтешь ли ты меня другому?
   

МОНРОЗЪ.

   Отъ всего сердца.
   

АРАМОНТЪ.

   Изрядно. А гдѣ же ты денегъ возмешь?
   

ДОРНАНЪ.

   Вотъ какая бѣда! я найду.
   

АРАМОНТЪ.

   Какъ онъ одолжать умѣетъ!
   

ДОРНАНЪ.

   Для такого случая я еще не всю потерялъ повѣренность. Друзья мои мнѣ помогутъ.
   

АРАМОНТЪ.

   О! конечно.
   

ДОРНАНЪ.

   Ежели я у нихъ ничего въ кошелькахъ не застану, я хоть дамъ обязательство.
   

АРАМОНТЪ.

   Обязательство? покорный слуга.
   

МОНРОЗЪ.

   Можно еще исправиться.
   

АРАМОНТЪ.

   Худо.
   

МОНРОЗЪ.

   Я тебя дѣлаю господиномъ,
   

ДОРНАНЪ.

   Благодарствую.
   

АРАМОНТЪ.

   Вишь это за хорошую цѣну.
   

ДОРНАНЪ.

   Когда мы согласились, мой другъ, такъ ты этого никому не сказывай, опасаяся препятствія.
   

ЯВЛЕНІЕ 10.

АРАМОНТЪ, МОНРОЗЪ.

АРАМОНТЪ.

   Предложеніе это мнѣ удивительно, а короче сказать, очень безсовѣстно. Какъ! твоимъ разореніемъ онъ хочетъ исправиться, сказавъ напередъ, что онъ тебѣ помогать не можетъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Я не знаю чему ты такъ удивляешься, Дорнанъ и для меня, и для себя ничего употреблять не можетъ. Но когда ему надлежитъ чинъ получить, такъ ему родня поможешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Такъ смѣшной торгъ этотъ состоится?
   

МОНРОЗЪ.

   Безъ сумнѣнія, когда надобно будетъ, чтобъ я продалъ. Я щастливъ буду въ нищетѣ своей, когда хоть одново одолжу пріятеля! это послѣднее удовольствіе мнѣ позволено.
   

АРАМОНТЪ.

   Можно бы безъ него обойтись.
   

МОНРОЗЪ.

   Прости меня, Арамонтъ, что я тебя оставлю; я спѣшу съ Аристомъ увидѣться.
   

ЯВЛЕНІЕ 11.

АРАМОНТЪ

   Теперь одна Гортанса въ этой опасности осталась. Поспѣшу мною вымышленнымъ ударомъ, поражу сердце Гортансино ужасною вѣстію; скажу, чтобы она опасалась щастливой совмѣстницы; и когда обманъ этотъ противу ее употребить надобно, вооружу ревность для любови.

Конецъ второго дѣйствія.

   

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТІЕ.

ЯВЛЕНІЕ 1.

АРИСТЪ, ЛАКЕЙ.

АРИСТЪ [лакею.]

   Я подожду какъ онъ возвратится, а въ прочемъ вели сказать ему? какъ скоро онъ пріѣдетъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 2.

АРИСТЪ.

   Надлежитъ ли мнѣ ему открыть свою тайность? Монрозъ мнѣ удивителенъ. Какъ онъ не видитъ неизбѣжной пропасти, въ которую свободной нравъ его ввергаетъ! Убѣжденіе теперь безплодно будетъ, и вмѣсто чтобъ объяснить ему мое стараніе, онъ тотчасъ его перескажетъ этимъ нескромнымъ людямъ, къ которымъ довѣренность ево излишня. О! юность, всегда собою упоенная! Монрозъ теперь въ этихъ опасныхъ лѣтахъ, которыя перейти трудно. Надобно еще прибавить нѣчто къ этому: по крайней мѣрѣ я отвратилъ погрѣшности и хотя бы что приключилось, я привелъ въ порядокъ долги его, и онъ теперь не погибнетъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 3.

МОНРОЗЪ, АРИСТЪ.

АРИСТЪ.

   Мы оба другъ друга искали.
   

МОНРОЗЪ.

   Я только, отъ тебя пріѣхалъ.
   

АРИСТЪ.

   Я слышалъ новое; ты службу покидаешь?
   

МОНРОЗЪ.

   Хотя противъ себя, но я этимъ жертвую.
   

АРИСТЪ.

   Чудно.
   

МОНРОЗЪ.

   Я продаю полкъ, чтобъ заплатить долги. Чтожъ дѣлать мнѣ другое?
   

АРИСТЪ.

   Къ чему такъ торопиться, подождать надобно - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Ждать - - - Какъ Аристъ! Да что мнѣ еще требовать осталось? дворъ другова, а не меня избираетъ.
   

АРИСТЪ.

   Извѣстенъ ли ты, что онъ все пріемлетъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Я думаю.
   

АРИСТЪ.

   Ты думаешь; ето еще не заключеніе. Случаемся иногда; то, чево и не воображаешь. Не допусти только, что бы при Дворѣ и повсюду говорили, что ты оставить хочешь службу. Такой смѣшной слухъ походитъ на угрозы, или по крайности на досаду, которая совсемъ не къ стати.
   

МОНРОЗЪ.

   Враги мои это - - -
   

АРИСТЪ.

   Нѣтъ, это не они. Есть люди гораздо опаснѣе; не думай, мой другъ, чтобы наименовалъ кого нибудь въ моихъ разсужденіяхъ. Когда я съ тобою говорю, то вижу, что дружба очень свободно дается и плотится. Она какъ любовь, случайна и легкомысленна; и ни что другое, какъ одно сходство временное и не основательное лѣтъ, состояніи нравовъ, я болѣе веселій; и безъ дальняго слѣдствія они свободно насъ объемлютъ. Мы ходимъ въ сообществѣ какъ въ путешествіи, не зная съ кѣмъ встрѣчаемся. И друзьями такъ же какъ любовниками дѣлаются: чтобъ получить любовницу, потребна одна минута. Но друажба, такъ какъ я о ней думаю, со обѣихъ сторонъ довольнаго разсмотрѣнья требуетъ; ты долженъ испытать теперь, что вѣрной другъ есть дѣйствіе долгаго времени.
   

МОНРОЗЪ.

   Меня обвинять конечно можно слѣпотою нѣкотораго времяни слабостью лѣтъ моихъ и легковѣрностью. Я довольно ошибался въ моей повѣренцости. Но льза, ли и впередъ не ошибиться въ выборѣ? и какъ можно отличать истинную дружбу отъ неизбѣжной лести? Щастіе глаза наши завѣсой покрываетъ. Съ тѣхъ поръ, какъ оно состояніе мѣстъ этихъ перемѣнило, могъ ли я лутче избрать людей въ моихъ обстоятельствахъ, какъ тѣхъ, которые мнѣ представились? Я только ихъ однихъ нашолъ въ моемъ нещастіи. Привычка, необходимость, и обхожденіе принудили меня принять ихъ спасительную помощь; они вошли въ дѣла мои, почувствовали сколько онѣ тягостны. Чтожъ дѣлать, когда они не въ состояніи? По крайности я не опасаюсь отъ нихъ ни обмана, ни неблагодарности.
   

АРИСТЪ.

   Но не опасаешься ли ты ихъ безразсудности? - - - Прости мнѣ Монрозъ, я очень теперь не къ стати изъявляюсь; когда объ нихъ съ тобой говорить не можно: можно ли хотя упомянуть о Гортансѣ?
   

МОНРОЗЪ.

   Увы!
   

АРИСТЪ.

   Тебя уже въ вѣрности подозрѣваютъ, ты съ ней не видишься; отъ чего такая перемѣна? говори, иль ты съ другою обязался?
   

МОНРОЗЪ.

   Когда доля перемѣняется и становится жестокою, нещастливой вмѣстѣ съ нею долженъ перемѣниться. Постоянство мое есть неоткрытая тайна; я сокрываю пламень мой, и самъ въ немъ сокрываюсь.
   

АРИСТЪ.

   Что приключило тебѣ жестокое сіе молчаніе?
   

МОНРОЗЪ.

   Польза Гортансина, и человѣколюбіе. Онѣ причиною, что ей на глаза не кажусь. Я боюсь раздражишь ее, и боюсь привести ее въ жалость. Покой ее мнѣ столько дорогъ, что я боюсь его разрушить; и я ее почитаю столько, что обмануть ее не въ силахъ. Разстояніе теперь межъ нами очень далеко надобно чтобъ любовникъ ее былъ ее нуженъ. И такъ я долженъ окончить напрасное, стараніе, когда осталось мнѣ плакать, молчать и удалиться.
   

АРЕСТЪ.

   Довольно. Я долженъ ко двору ѣхать? Прости, можетъ быть съ тобой сегодняже увижусь.
   

ЯВЛЕНІЕ 4.

МОНРОЗЪ

   Время прошло, стараніи его ничего мнѣ не помогутъ.
   

ЯВЛЕНІЕ 5.

МОНРОЗЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА.

   Васъ дожидаются люди, а по виду кажется, люди они приказные:
   

МОНРОЗЪ.

   Я пойду къ нимъ.
   

КЛОРИНА.

   Отъѣздъ барынинъ сего дни назначенъ.
   

МОНРОЗЪ.

   А знаю, что я ей долженъ отчетъ дать. Скажи ей, что я для нее теперь стараюсь.
   

ЯВЛЕНІЕ 6.

КЛОРИНА

   Когдабъ онъ увидѣлся съ ней, онъ бы всего лутче здѣлалъ. Но вотъ и она идетъ окончатъ свои прощаніи.
   

ЯВЛЕНІЕ 7.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

ГОРТАНСА [съ письмомъ].

   Я въ отчаяніи. Какъ отвратить сію ошибку?
   

КЛОРИНА.

   Да что это такое сударыня?
   

ГОРТАНСА.

   Люди мои ошиблись.
   

КЛОРИНА.

   Да въ чемъ, сударыня?
   

ГОРТАНСА.

   Я не думая прочла то, что не ко мнѣ, писано.
   

КЛОРИНА.

   Такъ только ето? Боже мой! сожгите письмо и нечего о томъ не говорите.
   

ГОРТАНСА.

   Нѣтъ, его конечно возвратить надобно.
   

КЛОРИНА.

   Да кому же сударыня?
   

ГОРТАНСА.

   Монрозу, можетъ быть я въ немъ судьбу свою увидѣла? нещастіи сулятъ окончить, ежели онъ будетъ чувствителенъ. Ето письмо въ томъ увѣряетъ.
   

КЛОРИНА.

   Возможно ли-это?
   

ГОРТАНСА.

   Предлагаемыя обѣщаніи прельстятъ его; ежели онъ и непостояненъ, такъ по крайности онъ любимъ.
   

КЛОРИНА.

   Конечно это великая прелестница?
   

ГОРТАНСА.

   Увы! какъ она щастлива, что она по своей волѣ можетъ великодушной показаться! употребить столько...
   

КЛОРИНА.

   Я не знаю. Однако это пахнетъ такою красотою, которая затмѣвается.
   

ГОРТАНСА.

   Поди, вели сыскать Арамонта - - - да Арамонта - - - ему сказать надобно, что я хочу съ нимъ еще до отъѣзду видѣться.
   

КЛОРИНА.

   Что вы дѣлаете? вы его очень утѣшите, когда онъ въ ето впутается. Но ежели мнѣ повѣрите - - - - вы хотите черезъ него возвратить письмо это?
   

ГОРТАНСА.

   Безъ сумнѣнія.
   

КЛОРИНА.

   Въ хорошія руки оно достанется.
   

ГОРТАНСА.

   Развѣ утаитъ его!
   

КЛОРИНА.

   О! не бойтесь, не утаитъ конечно, а прочтетъ его цѣлому свѣту. По томъ прочтетъ его и съ нимъ, и будетъ какъ можно стараться отвратить Монроза.
   

ГОРТАНСА.

   Нѣтъ ничего.
   

КЛОРИНА.

   Онъ конечно вами пожертвуетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Чѣмъ больше онъ другъ ему, тѣмъ больше мнѣ услужитъ.
   

КЛОРИНА.

   Въ Монрозѣ онъ души не знаетъ; онъ любитъ его, онъ почти взросъ при немъ; онъ усердствуя къ нему, сумазбродитъ, и не знаетъ что дѣлаетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Знаешь ли ты, что ужъ скучилась тебя слушавъ?
   

ЯВЛЕНІЕ 8.

ГОРТАНСА

   У меня безъ сомнѣнія есть совмѣстница! Я довольное свидѣтельство въ рукахъ моихъ имѣю; любовь не мнѣ одной вселяетъ великодушную охоту помочь Монрозу! другая трогается его нещастною судьбою. Естьли мы встрѣтимся этой мыслію; я хоть тѣмъ довольна, что я ее упредила однако слуги долго назадъ нейдутъ - - охъ! какъ же слуги! - - - [кажется беспокойною.]
   

ЯВЛЕНІЕ 9.

ГОРТАНСА, ЛАКЕЙ.

ЛАКЕЙ.

   Я оставилъ пакетъ у господина Арамонта.
   

ГОРТАНСА [съ беспокойствомъ.]

   Осторожно ли ты его отдалъ?
   

ЛАКЕЙ.

   Конечно. Человѣкъ его вручитъ ему вѣрно.
   

ЯВЛЕНІЕ 10.

ГОРТАНСА [одна.]

   Что я здѣлала? мѣшая его погибели не неблагодарнаго ли я защищаю? и должналь бы я вдаваться въ такое безъпокойство, и жертвовать имъ сему безизъвѣстію? но одинъ ли прибытокъ насъ возбуждать долженъ? чтобъ быть великодушною, потребна ли надежда! употреблю всѣ способы, которые въ моей власти, но чтобы онъ проникъ совсемъ не вѣдалъ. Онъ для меня погибъ уже, спасу его, ежели не такъ какъ любовника, по крайности хоть такъ какъ друга....
   

ЯВЛЕНІЕ 11.

ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [въ слезахъ.]

   Арамонта дожидаются.
   

ГОРТАНСА.

   Что, есть ли какое извѣстіе?
   

КЛОРИНА.

   Конечно есть и довольно печальное.
   

ГОРТАНСА.

   Могу ли я имѣть новыя горести?
   

КЛОРИНА.

   Вооружитесь всѣмъ мужествомъ, есть новыя нещастія - - - только до васъ принадлежащія.
   

ГОРТАНСА.

   Ужъ не принуждена ли я войти въ скучное обязательство тягостнаго брака? имѣніе мое безъ сумнѣнія кого нибудь прельстило, и мнѣ досаднаго жениха предлагаютъ.
   

КЛОРИНА.

   Вы никакого принужденія не должны, бояться.
   

ГОРТАНСА.

   Ежели это правда, ты можешь разрушить свое молчаніе. Ты плачешь? околичности эти напрасны. Говори...
   

КЛОРИНА.

   Вы стали бѣдны. Дядя Монрозовъ - - -
   

ГОРТАНСА.

   Изъясни эту тайну.
   

КЛОРИНА.

   Человѣкъ этотъ, котораго щитали душеприкащикомъ послѣ вашего батюшка, его имѣніе - - -
   

ГОРТАНСА.

   Расточилъ онъ его, что ли!
   

КЛОРИНА

   Послѣ его ничего не находятъ.
   

ГОРТАНСА.

   Довольно ли ты въ этомъ увѣрена?
   

КЛОРИНА.

   Больше нежели бы надлежало сударыня. Мнѣ только сей часъ о этомъ сказали. Я все это свѣдала отъ очевиднаго свидѣтеля; а свидѣтель этотъ, сударыня, комисаръ.
   

ГОРТАНСА.

   Чтожъ Монрозъ говоритъ?
   

КЛОРИНА.

   Онъ теперь ладитъ съ приказными людьми: Онъ нечувствительными смотрѣлъ глазами на свои нещастіи, а ваши поразили ево ужасною горестью; съ стороны показалось бы, что онъ себя всему виною ставитъ: онъ въ горницѣ ходитъ безъ памяти; вся твердость его перемѣняется въ отчаянье: онъ не могъ глядѣть на меня, отворачивался: онъ конечно скрывалъ отъ меня текущія изъ глазъ слезы; я сама заплакала - - - и теперь слезы проливаю.
   

ГОРТАНСА.

   Къ чему такъ трогать меня, и приводить въ отчаянье?
   

КЛОРИНА.

   Я думала, что я умру услышавъ это.
   

ГОРТАНСА [въ сторону.]

   Какое щастіе! я сохранила то, что мнѣ надобно.
   

КЛОРИНА.

   Чтожъ то вы будете?
   

ГОРТАНСА.

   Ето ужъ мое дѣло.
   

КЛОРИНА.

   Я думаю, что вы имѣете еще нѣкоторыя вещи.
   

ГОРТАНСА.

   Какія?
   

КЛОРИНА.

   А браліанты ваши: онѣ у васъ; онѣ же и довольно стоютъ по крайности; съ ними хоть состояніе ваше не такъ плачевно будетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Не знаетъ ли какъ нибудь баронъ моего состоянія?
   

КЛОРИНА.

   Это совсемъ еще не разнеслося. Можетъ быть онъ и не знаетъ.
   

ГОРТАНСА [въ сторону.]

   Ежелибъ это такъ было!
   

КЛОРИНА.

   Онъ въ ту пору здѣсь какъ - - - да вотъ и онъ.
   

ГОРТАНСА

   Смотри же Клорина, я чрезъ два часа поѣду...
   

ЯВЛЕНІЕ 12.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Увижу, что мое письмо успѣло?
   

ГОРТАНСА [въ сторону.]

   Препагубное время, вся кровь во мнѣ мятется [Арамонту.] Вы пріѣхавъ, сударь, никово здѣсь не видали?
   

АРАМОНТЪ.

   Я пріѣхалъ, и мнѣ сказали, что я васъ долженъ видѣть; я это первое и исполнилъ.
   

ГОРТАНСА.

   Могу ли я на васъ надѣяться?
   

АРАМОНТЪ.

   Для меня все способно будетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Дай Богъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Въ чемъ я могу быть вамъ полезенъ?
   

ГОРТАНСА.

   Напередъ надлежитъ меня увѣрить - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Избирайте заклинаніе, я всѣмъ готовъ поклясться.
   

ГОРТАНСА.

   Я тебя удивлю, Баронъ, дѣло это не обычайное.
   

АРАМОНТЪ.

   Я такъ то люблю и услуживать.
   

ГОРТАНСА.

   Можетъ быть ты почтешь это нескромностью; для этого потребно и скромну быть и смѣлу.
   

АРАМОНТЪ.

   Я невозможное сдѣлаю, довольны ли вы будете?
   

ГОРТАНСА.

   Такъ вы обязуетесь исполнить мое желаніе?
   

АРАМОНТЪ.

   Я почитаю это за утѣшеніе, за должность, за законъ. А я честью и совѣстью своею клянуся, и вѣчнымъ хочу остаться бездѣльникомъ - - -
   

ГОРТАНСА.

   Я докажу тебѣ опытами, Баронъ, какъ я заключаю о твоемъ человѣколюбіи. Сердце мое безопасно къ тебѣ склонится. Любишь ли Монроза?
   

АРАМОНТЪ.

   Больше нежели себя.
   

ГОРТАНСА.

   Я тебя почитаю столько чувствительна къ его нещастію, что ты вмѣстѣ о немъ стараться со мною станешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Конечно.
   

ГОРТАНСА.

   Соединимъ любовь и дружбу. Не показывай мнѣ удивленія, въ которое приведетъ тебя рѣчь эта. Другъ твой погибаетъ. Я знаю какое онъ пріемлетъ намѣреніе. Ежели судьба непремѣнно опредѣлила гнать его, ты вѣдаешь, что все исполнится; ежели онъ продастъ полкъ свой, погибель его неизбѣжна. Онъ щастію своему кладетъ непреоборимое препятствіе.
   

АРАМОНТЪ.

   Это правда. Онъ намѣренъ дворъ оставить: нещастіе его къ тому нудитъ: и это будетъ не возвратно. Почто я не могу повышать жестокому, сему приключенію и щастіе мое и имѣніе все бы къ его у услугамъ было! ябъ могъ къ тому употребить всякіе способы; но нещастіе силы мои очень ограничило.
   

ГОРТАНСА.

   Ежели дозволено, такъ я привяжусь къ твоей рѣчи.
   

АРАМОНТЪ.

   Я теперь ничего не сказалъ вѣтренаго: я бы хотѣлъ продать или заложить себя. Доходъ ной гораздо не великъ, которой мнѣ сужденъ жестокимъ щастіемъ. Я въ перьвой еще ропщу на него, когда нещастіе и моего друга мнѣ на мысль приводитъ.
   

ГОРТАНСА.

   А ежели бы кто нибудь предложилъ вамъ способъ?- - -
   

АРАМОНТЪ.

   Я бы приступилъ къ нему: но кто намъ способъ сей откроетъ?
   

ГОРТАНСА.

   Я.
   

АРАМОНТЪ.

   Вы сударыня - - - такъ это.
   

ГОРТАНСА.

   Иль мнѣ не льзя равно великодушною быть съ вами? иль вы имѣете такія добродѣтели, которыя не принадлежатъ до женщинъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Я знаю, что ничего нѣтъ необщаго: однако есть нѣчто, которое въ волю вашу не отдано: и по нещастію это великодушіе, хотя вы пользуетесь великимъ имѣніемъ, употребить не можете въ его пользу.
   

ГОРТАНСА.

   А естьли бы мнѣ какъ нибудь можна было чтожъ бы?
   

АРАМОНТЪ.

   Естьли дѣлать возможнымъ, и ни до чего не доводить.
   

ГОРТАНСА.

   Можетъ быть.
   

АРАМОНТЪ.

   Охъ! нѣтъ сударыня, и законы, и лѣты, и полъ вашъ, того васъ лишаютъ.
   

ГОРТАНСА.

   Я знаю свою неволю, ежелибъ вы не противились этому; я имѣю нѣчто такое, чтобы я употребить могла.
   

АРАМОНТЪ.

   Какъ!
   

ГОРТАНСА.

   Еще бездѣлица, однакожъ я надѣюсь, чтобъ это могло по крайности помочь - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Какая химера!
   

ЯВЛЕНІЕ 13.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

КЛОРИНА [испугавшись.]

   Охъ! сударыня. Простите меня, сударь, я вся трясусь отъ страху.
   

ГОРТАНСА.

   Ну, что такое?
   

КЛОРИНА.

   Все пропало.
   

ГОРТАНСА.

   Да что такое?
   

КЛОРИНА.

   Ваши бриліянты - - -
   

ГОРТАНСА.

   Клорина, говори тише.
   

КЛОРИНА [прерывающимся голосомъ.]

   Онѣ исчезли; я теперь ихъ искала, однако безполезно, и васъ конечно обокрали.
   

ГОРТАНСА [въ холодномъ видѣ.]

   Чтожъ дѣлать мнѣ?
   

КЛОРИНА.

   Какъ сударыня, развѣ вы не знаете, что это объявить можно?
   

ГОРТАНСА.

   Къ чему ето?
   

КЛОРИНА.

   Вы меня бѣсите.
   

ГОРТАНСА.

   Молчи.
   

КЛОРИНА [смотря на Гортансу и Арамонта.]

   Я не знаю какъ вы это разумѣете; однако я вашей политики не понимаю, и примѣчаю здѣсь великія тайности.
   

ГОРТАНСА.

   Не говори, больше ни слова; поди вонъ, Клорина.

[Клорина смотря на Арамонта выходитъ]

   

ЯВЛЕНІЕ 14.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

АРАМОНТЪ.

   Ежели я не ослышался, такъ ето алмазы ваши пропали? Позвольте мнѣ, я пойду искать этихъ вещей, лутче что бы онѣ хотя за выкупъ однако нашлись.
   

ГОРТАНСА.

   Избавте себя этого попеченія, онѣ у васъ, сударь.
   

АРАМОНТЪ.

   У меня?
   

ГОРТАНСА.

   Я ихъ, не сказавъ вамъ, бояся отказа, отослала къ вамъ; мнѣ не чудно, что вы удивляетесь.
   

АРАМОНТЪ.

   Вы мнѣ про это не даромъ говорили.
   

ГОРТАНСА.

   Наконецъ я клятву твою получила, старайся исполнить твое обѣщаніе; Манрозово благополучіе отъ тебя зависитъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Этого много требовать отъ моей покорности.
   

ГОРТАНСА.

   Судьба его въ рукахъ твоихъ, и ты за нее отвѣчаешь. Ежели ты мнѣ поможешь, ты насъ троихъ спасешь.
   

АРАМОНТЪ.

   О! покорный слуга!
   

ГОРТАНСА.

   Безчеловѣчной, ты отрекаешься, когда намъ только эта слабая помощь осталась!
   

АРАМОНТЪ.

   Перестаньте меня обманывать.
   

ГОРТАНСА.

   Какъ! а ты еще колеблешься? могу ли я лутче употребить излишнее имѣніе, которое для меня безплодно и тягостно! Не всѣмъ ли онъ моимъ богатствомъ пользовался?
   

АРАМОНТЪ.

   Онъ его раздѣлилъ.
   

ГОРТАНСА.

   Но можноль осуждать меня за это? Ето тотъ нещастливой, котораго меня любить принуждаютъ; это наилутчей другъ, котораго ты имѣешь: въ тебѣ одномъ зависитъ надежда наша; ты чрезъ это отвратишь грозящее нещастіе, а остаткомъ онъ своему мужеству долженъ будетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Такъ это способъ будетъ спасти жизнь его.
   

ГОРТАНСА.

   Такъ спаси же пожалуй.
   

АРАМОНТЪ.

   Я бы хотѣлъ очень: но ежели Монрозъ узналъ нещастіе, котораго я предвидѣть не могу, онъ конечно жестоко огорчится, я всю свою досаду на внѣ откроетъ. Я ужъ его знаю, сударыня, онъ взбѣсится.
   

ГОРТАНСА.

   Однако спасенъ будетъ; которое тебѣ больше надобно? иль гнѣвъ его опаснѣе его погибели? Какъ онъ про это узнать можетъ? Вить только чрезъ насъ съ тобою провѣдать будетъ можно. И такъ оставя безплодную эту опасность, надѣйся на мою, а я на твою надѣюсь скромность.
   

АРАМОНТЪ.

   О полъ! надежной всегда торжествомъ надъ нами! Дѣйствіе это хорошо.
   

ГОРТАНСА.

   Я сего дни испытала, что дружба столькожъ нѣжна, какъ и любовь; поди, дай Богъ чтобъ усердіе твое щастливой успѣхъ получило. Прекрати гоненіе его заимодавцовъ, и еще.
   

АРАМОНТЪ.

   Еще?
   

ГОРТАНСА.

   Да, я требую отъ тебя еще хотя не столько великой, однако пріятнѣйшей услуги. Отдай ему письмо. Оно къ нему самому подписано; оно можетъ быть ему очень нужно.
   

ЯВЛЕНІЕ 15.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [Арамонту.]

   Я тебя искалъ. Что вижу я? Гортанса! ежели можно сокрою отъ нее ее нещастіе и состояніе мое.
   

ГОРТАНСА [Монрозу.]

   Я взяла такое участіе въ вашемъ нещастіи, какое должно было.
   

МОНРОЗЪ [въ смятеніи.]

   Сообщая мнѣ помощь свою, вы ихъ умягчаете. Продолжайте, сударыня, столь лестное для меня стараніе; я хотѣлъ до тѣхъ поръ на глаза вамъ не казаться, пока бы я не привелъ дѣла свои въ порядокъ. Я занятъ былъ тѣмъ, что для васъ необходимо надобно.
   

ГОРТАНСА.

   Дѣлай что нибудь нужнѣе этого, а съ нами говори о другомъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Я причиною нынѣшнихъ вашихъ обстоятельствъ, и думаю въ концѣ дня этого.
   

ГОРТАНСА.

   Или ты совсемъ потерялъ при дворѣ надежду? И немилосердое щастіе невозвратно.
   

МОНРОЗЪ.

   Мнѣ нѣтъ причины и льститься этимъ. Я рокъ свой принялъ равнодушно. Судьба можетъ теперь ударъ свой удвоить: нещастіи мои, о которыхъ сожалѣютъ, суть самыя малыя.
   

ГОРТАНСА.

   Но столь жестокаго нещастія какое окончаніе будетъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Ежели вы о будущихъ моихъ обстоятельствахъ извѣститься хотите, я уѣду отсель, чтобъ индѣ влачить скучные дни мои. Раскаянье не потревожитъ души моей, и нѣжное воспоминаніе вмѣсто всего мнѣ служить будетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Нѣкто хотѣлъ отвратить сіе нещастіе - - - ты еще не отъѣхалъ оставленъ онъ можетъ желалъ этого небезплодно - - - и ежели судьба тебя гонитъ- - - [въ сторону] о небо! что я дѣлаю? ты увидишь, что любовь тебѣ не противна. [отдаетъ письмо ему] На, возьми Монрозъ. [Въ сторону] Вся твердость моя рушиnься начинаетъ. [Монрозу] Прости его. [въ сторону.] Мнѣ надобно отъ него сокрыться.
   

ЯВЛЕНІЕ 16.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [съ письмомъ.]

   Гортанса изъясняется.
   

АРАМОНТЪ.

   Что она довольно притворялась, и что тебя любитъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Вотъ чего я опасался.
   

АРАМОНТЪ.

   Опасался? развѣ сердце твое не плѣненно больше ею?
   

МОНРОЗЪ [съ досадою.]

   Не говори мнѣ больше о томъ, что любишь и быть любиму.
   

АРАМОНТЪ.

   Изрядно.
   

МОНРОЗЪ.

   Для бѣдной этой дѣвушки одной нещастливой любви недоставало. Ахъ какое состояніе! [читаетъ тихо.]
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Какая перемѣна послѣдовала въ сердцѣ его?
   

МОНРОЗЪ.

   Ежели я хочу отказаться отъ другой побѣдительницы, она предлагаетъ - - - Боже мой! я погибаю отъ ее нещастія, вотъ что она ко мнѣ пишетъ. [отдаетъ письмо.]
   

АРАМОНТЪ [удивляется узнавъ письмо свое.]

   Что это, это тоже?
   

МОНРОЗЪ.

   Письмо это тебя удивляетъ.
   

АРАМОНТЪ [въ смятеніи.]

   Я въ превеликомъ смятеніи, ему никогда не надлежало попасться въ твои руки.
   

МОНРОЗЪ.

   Ежели бы она и расположилась выйти замужъ, что сдѣлаетъ она, когда она раззорилась?
   

АРАМОНТЪ.

   Она раззорилась?
   

МОНРОЗЪ.

   Да.
   

АРАМОНТЪ.

   Ето очень печально.
   

МОНРОЗЪ.

   Однако это сдѣлано.
   

АРАМОНТЪ.

   Такъ я поступалъ изрядно.
   

МОНРОЗЪ.

   Я вижу, что ты о ней жалѣешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Ни мало, а хвалю себя. [Въ сторону] О! ежелибъ онъ все зналъ!
   

МОНРОЗЪ.

   Надлежитъ признаться, я въ изъясненіи этомъ не нахожу Гортансы.
   

АРАМОНТЪ.

   За чемъ же не сказать было о ее состояніи?
   

МОНРОЗЪ.

   Другъ мой, да зналъ ли ты это? Меня только теперь этимъ поразили.
   

АРАМОНТЪ.

   И меня такъ же.
   

МОНРОЗЪ.

   Однако ей отвѣчать надобно.
   

АРАМОНТЪ [изодравъ письмо.]

   Вотъ и отвѣтъ, о этомъ и думать не должно.
   

МОНРОЗЪ.

   Этимъ я ни мало не избавленъ, какъ мнѣ ее или обманывать, или презирать надобно? Я не могу ни того, ни другаго сдѣлать.
   

АРАМОНТЪ.

   Мнѣ надлежитъ признаться въ моемъ дурачествѣ. [въ сторону Монрозу.] Ты письмомъ безпокоишься, тебя этого избавить можно.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ же ты одолжишь меня!
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Признаться, въ дурачествѣ превеликая жертва.
   

МОНРОЗЪ.

   Арамонтъ не отрицайся отъ такого одолженія.
   

АРАМОНТЪ.

   Ты напрасно мучишь себя и свою голову; начто отвѣчать, на проклятое письмо это?
   

МОНРОЗЪ.

   Для чего?
   

АРАМОНТЪ.

   Напрасно, я говорю, оно не отъ нее.
   

МОНРОЗЪ.

   Не отъ - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Я и знаю нѣчто.
   

МОНРОЗЪ.

   Не отъ нее. Но не самъ ли ты видѣлъ, что она мнѣ вручила?
   

АРАМОНТЪ.

   Я этому и дивился. Женщины всегда дѣлаюгсъ то, чего не воображаешь; я здѣлалъ великую простоту. - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Не отъ другова ли оно?
   

АРАМОНТЪ.

   Нѣтъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Пожалуй же изъяснись.
   

АРАМОНТЪ.

   Хоть кричи, хоть сердись, хоть брани, а оно отъ меня.
   

МОНРОЗЪ.

   Отъ тебя?
   

АРАМОНТЪ.

   Ты отгадалъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Что это за безумство!
   

АРАМОНТЪ.

   Я хотѣлъ ее не много привесть въ ревность, и съ тѣмъ узнать ее тайну; я употребилъ эту малую помощь, чтобъ пособить любви вашей.
   

МОНРОЗЪ.

   Ты къ погибели моей такъ ко мнѣ усерденъ! просилъ ли я тебя когда, чтобъ ты мнѣ помогалъ у Гортансы? употреблялъ ли я тебя къ познанію судьбы моей?
   

АРАМОНТЪ.

   А развѣ виноватъ я? прошибкою недовольно наказанъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Такъ я не безъ причины буду теперь сумнѣваться о ее холодности. Она сама презрѣніе свое открыла.
   

АРАМОНТЪ.

   Конечно.
   

МОНРОЗЪ.

   Ежели бы хоть малою любовію сердце ея объято было, она бы удержала пагубное письмо это, которое она совершенно почитала отъ совмѣстницы.
   

АРАМОНТЪ.

   И обыкновеннаябъ любовница начала съ етого.
   

МОНРОЗЪ.

   По крайности это нещастіе. Но оставимъ все это, и подумаемъ о состояніи етой нещастливой, которую я не знаю какъ разорилъ мой., дядя; я отъ нево все получилъ, а самъ ничево не имѣю.
   

АРАМОНТЪ.

   Ето правда.
   

МОНРОЗЪ.

   До сихъ поръ я жилъ ее имѣніемъ, и даже до его смерти умножалъ мои расходы; и такъ я раздѣлилъ съ нимъ расточеніе Гортансина имѣнія. Мнѣ несносно жить на ее содержаніи. Сколько могу, я долженъ и стараюсь въ томъ, чтобъ сколько нибудь заплатить великіе эти убытки, у меня есть еще деревня, продай ее.
   

АРАМОНТЪ.

   Пожалуй не отягчай себя угрызеніемъ совѣсти. Повѣрь мнѣ, что у наслѣдниковъ силы недостанетъ отвращать усопшихъ дурачестны. Это не твоя прошибка, тебя укорять не чѣмъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Честной человѣкъ самъ себя судить долженъ; и отвѣчаетъ себѣ, а не другому. Нѣтъ оправданія, когда онъ себя обвиняетъ. Словомъ, я хочу этого.
   

АРАМОНТЪ.

   Однако - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Тебѣ приступать къ етому надобно. На, вотъ возьми - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Что это?
   

МОНРОЗЪ.

   Купчая.
   

АРАМОНТЪ.

   Не такъ скоро пожалуй.
   

МОНРОЗЪ.

   Пожалуй не упрямся; это нужно, покуда ее нещастіе не совершилось, поди, старайся и продай все какъ можно скоро.
   

АРАМОНТЪ.

   Ей, ей нѣтъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Я льщусь.
   

АРАМОНТЪ.

   Понапрасну.
   

МОНРОЗЪ.

   Избавь себя безплодныхъ отговорокъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Но я говорю тебѣ - - -
   

МОНРОЗЪ.

   А я тебя не слушаю.
   

ЯВЛЕНІЕ 17.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

   Монрозъ, послушай же; онъ ушолъ; что мнѣ дѣлать? надлежитъ прибѣгнуть къ разуму, чтобъ выйти изъ хлопотъ этихъ. Въ досадной часъ этотъ надлежитъ ему сражаться съ любовью, съ адомъ, и съ человѣколюбіемъ.

Конецъ третьяго дѣйствія.

   

ДѢЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА

АРАМОНТЪ.

   Могу ли я хоть на часъ увидѣть Гортансу?
   

КЛОРИНА [печальнымъ и сердитымъ голосомъ]

   Подождите не много, она щотчасъ сюда придетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Клорина печальна, какъ мнѣ кажется.
   

КЛОРИНА.

   Господинѣ Арамонтъ великой отгадчикъ.
   

АРАМОНТЪ.

   О! я знаю отъ чего. Ты думала за Гортансою въ монастырь отправиться; но тетка ее очень не учтиво надежду вату отсрочила, преглупою отговоркою.
   

КЛОРИНА.

   Подобною словамъ вашимъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Тьфу къ чорту! гдѣ вы хотѣли провести молодые дни ваши; вамъ въ невольной скукѣ печальнаго затвора, заключить ваши дѣйствующіе умы, которые и въ мученіяхъ блестятъ какъ молнія, и вспыхаютъ какъ порохъ? А впрочемъ, естьли ты хочешь этого избавиться, то скажи мнѣ, ты теперь понадежнѣе Гортансы.
   

КЛОРИНА [въ сторону.]

   Изрядно ты ее управилъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Она въ своемъ паденіи никакого тебѣ не сдѣлаетъ благодѣянія.
   

КЛОРИНА.

   Мнѣ осталось заслужить милости, которыя она мнѣ уже сдѣлала.
   

АРАМОНТЪ.

   Клорина очень мужественна.
   

КЛОРИНА.

   А Арньюнтъ очень робокъ, я бы хотѣла понести всю ее бѣдность, почто я не могу етого - - - по крайности я не изъ числа тѣхъ, которые великодушныя сердца во зло употребляютъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Послушай же Клоринушка, надобно чтобы я тебѣ послужилъ у Гортансы.
   

КЛОРИНА.

   О! я васъ етого избавлю.
   
   

АРАМОНТЪ.

   Ты думала, что я ни къ чему неспособенъ, я хочу наказать тебя, дѣлая тебѣ доброе.
   

КЛОРИНА.

   Нѣтъ, сударь, когда намъ непротивно - -
   

АРАМОНТЪ.

   Я и противъ твоего желанія- - - но вотъ и она - - -
   

КЛОРИНА [въ сторону.]

   А я ужъ тебѣ услужу добрымъ образомъ.
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Дѣвка ета кажется сумнѣвается.
   

ЯВЛЕНІЕ 2.

ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

ГОРТАНСА [съ торопливостью.]

   Безъ сумнѣнія ты скажешь мнѣ хорошія вѣсти! сердце мое упредило ихъ своимъ движеніемъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Конечно.
   

ГОРТАНСА.

   Не избавитель ли ты нашъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Вы меня очень лестнымъ имянемъ называете.
   

ГОРТАНСА.

   Не принадлежитъ ли оно къ вамъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Избави меня Боже!
   

ГОРТАНСА.

   Отъ чего такое безпокойство? къ чему такая скромность? ты ихъ употребилъ - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Онѣ еще у меня, и я не намѣренъ употребить ихъ.
   

ГОРТАНСА.

   Что ты говоришь, Арамонтъ? о Боже мой! возможно ли? Я тебя почитала человѣкомъ полезнымъ и услужливымъ; а теперь вижу, что ты въ самой: крайности неисправенъ! Для меня ты самъ себѣ измѣняешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Я Монроза люблю много. Однако я для него подобнымъ образомъ служишь неспособенъ. Я виноватъ останусь.
   

ГОРТАНСА.

   Меньше ли ты виноватъ будешь, оставивъ его погибнуть?
   

АРАМОНТЪ.

   Я бы хотѣлъ ему помочь инако.
   

ГОРТАНСА.

   Такъ его любить думаешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Сколько можно.
   

ГОРТАНСА.

   Не хвастай пожалуй, ужъ ли то ты неупросимымъ останешься?
   

АРАМОНТЪ.

   Ето будетъ не безъ причины. А вы, сударыня, можете ли пользоваться этимъ благодѣяніемъ? Слава, которая стоитъ столь хорошаго дѣйствія, должна съ нимъ вмѣстѣ забыться и исчезнуть. На васъ это не упадетъ конечно.
   

ГОРТАНСА.

   Вся моя награда будетъ въ моемъ сердцѣ. Для великодушныхъ людей больше не надобно.
   

АРАМОНТЪ.

   Одного намѣренья довольно.
   

ГОРТАНСА.

   Но что ето за рѣчи! не такъ же ли оно изчезнетъ? мы знаемъ его имѣніе; чѣмъ можетъ отплатиться служащей въ войнѣ неимущей человѣкъ? онъ мучится, ежели не можетъ такъ жить какъ прочіе, и цѣна его видна быть не можетъ. Слава для тѣхъ дорого стоитъ, которые ее получаютъ. Ее купить надобно; ее надобно снискивать, а по нещастью [когда съ тобою изъясниться надобно] мужества одного мало къ пріобрѣтенію этого. Ты самъ испыталъ оное.
   

АРАМОНТЪ.

   Но для его славы, надлежитъ ли васъ лишать послѣдняго имѣнія? Подумайте о себѣ сударыня. [въ сторону.] Мнѣ надлежитъ отъ етого отдѣлиться. Вы совсѣмъ разорились, вы кромѣ етого малаго остатка ничего не имѣете.
   

ГОРТАНСА.

   Ежели ето правда, нещастіе мое придаетъ етому новую цѣну. Во что я хочу употребить ихъ, служитъ мнѣ утѣшеніемъ: но какое досадное предвѣденіе такъ тебя возмущаетъ въ этомъ случаѣ? быть не много богатѣе или бѣднѣе ни мало судьбы моей не перемѣнитъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Для кого вы сохраняете столь нѣжное напоминаніе? Знаете ли вы, что онъ - - -
   

ГОРТАНСА.

   Ты хочешь мнѣ дать знать, что Монрозъ къ другой устремляетъ свои желаніи.
   

АРАМОНТЪ.

   По сихъ поръ вы очень мало льстили его горячности.
   

ГОРТАНСА [съ досадою.]

   О! пожалуй не извиняй то, что мнѣ противно. Я сама етого дойду, конечно твоего способнѣе. Я ему все прощаю, только чтобы онъ былъ щастливъ: когда онъ благополученъ, я довольна; я только этого и желаю, и къ этому я должна приложить всѣ возможности; а чтобы заключить однимъ словомъ, я не отмѣняю своего намѣренія, и никогда не возвращу этого залога, я отрекусъ всего, и лутче знать не буду - - - а въ прочемъ тебѣ препоручена жизнь моя: располагай ею, Арамонтъ, по своей волѣ, и разбери; когда я унижаюсь просить твоей помощи, что лутче, иль погубить меня, или самому обозчеститься?
   

ЯВЛЕНІЕ 3.

АРАМОНТЪ [одинъ.]

   О! покорной, покорный слуга! я въ это не впутаюсь, и отдамъ это съ рукъ на руки Аристу; конечно - - -
   

ЯВЛЕНІЕ 4.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ [съ нетерпѣливостію.]

   Постой на часъ, одно словечко молвить, объясни мнѣ пожалуй, ты видишь какъ я бѣшенъ, а тебя обвиняютъ теперь поступкомъ, которой я продерскимъ почитаю. Мнѣ несносно будетъ найти противное. Клорина- - -
   

АРАМОНТЪ [въ сторону.]

   Все исполнилось.
   

МОНРОЗЪ.

   Открыла мнѣ теперь ужасную тайну, старайся оправдаться Арамонтъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Дѣвка эта на меня злится.
   

МОНРОЗЪ.

   Не такъ отвѣчать надобно. Не взлыгай на нее, когда ты ее уличить хочешь. Что я говорю? Дѣвка ета не довольно того, что тебя подозрѣваетъ; она говорить, что ты заложилъ Гортансины алмазы; ложь ли ето? получилъ ли ты ихъ? говори, я тебя заклинаю. Ты признаешься въ поступкѣ своемъ, когда ты отъ него не отрекаешься; теперь только отвратить ето надобно.
   

ЯВЛЕНІЕ 5.

СЛУГА и ТѢ ЖЕ.

СЛУГА.

   Незнакомой человѣкъ велѣлъ вамъ вручить етотъ свертокъ.
   

МОНРОЗЪ [находитъ множество бумагъ.]

   Посмотримъ, о чемъ то ко мнѣ пишутъ. Что я вижу? мнѣ вексели мои возвращены! они заплачены конечно.
   

АРАМОНТЪ.

   Тѣмъ лутче.
   

МОНРОЗЪ [съ досадою.]

   Недостойной! это твое дѣйствіе. Какую подлость ты употребилъ мнѣ въ помощь?
   

АРАМОНГЪ.

   Николай.
   

МОНРОЗЪ.

   Къ чему, къ какой ты пагубѣ приступить покусился? надлежало имѣть гораздо жестокое и безчеловѣчное сердце; я бы кровь, ябъ жизнь свою отдалъ за сію нещастную, когда бы только могъ перемѣнить ее состояніе, а ты вѣдаешь ее разореніе, и довершать его хочешь. Немилосердой другъ! ахъ! какъ ты былъ безчеловѣченъ! ты хотя спасти меня погубляешь.
   

АРАМОНТЪ.

   Моя ли вина эта, что за тебя долги платятъ? я не знаю кому ты одолженъ этимъ благодѣяніемъ: только я ни мало въ этомъ дѣлѣ не участенъ. Это правда, что Гортанса обмануть меня хотѣла, а когда меня усиливаютъ, тебѣ все открыть надобно. Она прислала ко мнѣ свои алмазы; они еще у меня: пойдемъ, ты увидишь лгу ли я.
   

МОНРОЗЪ.

   Они у тебя? а для чего? развѣ ты не могъ возвратить ей?
   

АРАМОНТЪ.

   Ни чортъ бы не могъ назадъ принять ее принудишь. Развѣ ты не знаешь какъ женщины упорны въ желаніи. Чего я не дѣлалъ, и сколько я не противился етой упрямицѣ? даже сказалъ ей, что она лишена всего имѣнія.
   

МОНРОЗЪ.

   А мы уговорились, чтобы тебѣ ничево не сказывать, за тѣмъ, что я взялся за ето.
   

АРАМОНТЪ.

   Она вѣдомость эту услышала безъ малѣйшей перемѣны, по томъ, я изъ жалости къ ней, и чтобы сохранить честь твою, я ей необинуясь сказалъ, что ужъ не она прельщаетъ душу твою.
   

МОНРОЗЪ.

   Я не люблю ее болѣе! я ей невѣренъ сдѣлался!
   

АРАМОНТЪ.

   Не разрушалъ ли ты несносные сіи оковы, я думалъ ето.
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ, и никогда не имѣлъ намѣренія. Увы! этимъ можно безгодно лишишь ее жизни.
   

АРАМОНТЪ.

   Я для неежъ ето дѣлалъ. Я думалъ, что я чудо сдѣлаю.
   

МОНРОЗЪ.

   Не представляй мнѣ подобныхъ извиненій - - - но комужъ я долженъ этимъ благодѣяніемъ?
   

ЯВЛЕНІЕ 6.

ДОРНАНЪ и ТѢЖЕ.

ДОРНАНЪ

   Ты бранишь Барона! изрядное упражненіе. [Арамонту.] Прости мнѣ Баронъ, что я перебилъ ученой споръ вашъ. [Монрозу.] Знаете ли, что со мною приключилось? Выслушай пожалуй. Я не могу одуматься, всему твой полкъ причиною. Я надѣясь по, лучить его, и пошелъ, къ кому ты знаешь, о томъ стараться. Онъ увидѣлъ меня, всталъ передо мною, и съ предупреждающимъ видомъ обнялъ меня, и сдѣлалъ мнѣ удивительной пріемъ. Я отвелъ его въ сторону: предложилъ ему мое исканіе. Человѣкъ этотъ смутился, и вотъ что мнѣ отвѣтствовалъ. Я въ отчаяніи [Я думаю что онѣ говорилъ правду], что я не очень щастливъ въ своемъ опытѣ. На конецъ по нѣсколько подобныхъ этимъ рѣчахъ, онъ подвинулся къ двери, и мы растались; Аристъ все нарядно устроилъ, онъ ушелъ оттуда до моево прихода. Мы бы очень хорошее дѣло сдѣлали. Я уже было всѣ деньги собралъ: а теперь возвращаю тебѣ твое слово.
   

АРАМОНТЪ.

   Тѣмъ лутче. Теперь дѣло идетъ о услугѣ гораздо етой важнѣе.
   

МОНРОЗЪ.

   Ето правда; приключеніе почти непонятно. Скажи: тебѣ ли я долженъ нечаяннымъ случаемъ.- - - -
   

ДОРНАНЪ.

   Ей, ей, это статься можетъ; за тѣмъ, что я иногда и не вѣдая людей одолжаю.- - -
   

МОНРОЗЪ.

   Я подъ простою надписью получилъ всѣ мои вексели,
   

ДОРНАНЪ.

   Которые тебѣ твоя любовница возвратила.
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ, мои заимодавцы.
   

ДОРНАНЪ.

   О! о!
   

МОНРОЗЪ.

   Сей часъ это сдѣлалось.
   

ДОРНАНЪ.

   Я бы хотѣлъ, чтобъ и мои заимодавцы тоже сдѣлали.
   

МОНРОЗЪ.

   Ты не меньше одолженъ будешь. Какъ меня это безпокоитъ! Вить надобно, чтобъ кто нибудь заплатилъ за меня.
   

АРАМОНТЪ.

   Безспорно.
   

МОНРОЗЪ [Дорнану.]

   Дорнанъ, не ты ли?
   

ДОРНАНЪ.

   Я! я бы тебѣ сказалъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Конечно нѣтъ?
   

ДОРНАНЪ.

   Нѣтъ, ей ей нѣтъ, я тебѣ клянуся.
   

АРАМОНТЪ.

   Ты о немъ не такъ думаешь, и ты его этимъ обижаешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Развѣ не Баронъ ли?
   

АРАМОНТЪ.

   Ежелибъ я ето сдѣлалъ, ябъ никогда въ ономъ не признался.
   

МОНРОЗЪ.

   Такъ чтожъ? Не Аристъ ли?
   

ДОРНАНЪ [съ насмѣшкою.]

   Аристъ? - - - Онъ стоитъ тово, чтобъ приписывать ему этотъ случай.
   

МОНРОЗЪ.

   Ты его неспособнымъ почитаешь? Конечно онъ не по твоему вкусу.
   

ДОРНАНЪ.

   Я право, думаю, что Аристъ ко всему способенъ. Познай, до чего тебя доводитъ долговременное твое заблужденіе. Добродѣтельной мужъ этотъ, сей старой мудрецъ, всегда казался чистосердеченъ съ заразительнымъ своимъ видомъ, которой полученъ и собранъ съ новыхъ добродѣтелей, тамъ, гдѣ окромѣ пороковъ ни о чемъ не вѣдаютъ. Рѣдкой ласкатель этотъ прославленной своими заслугами, за. которыя бы другой на его мѣстѣ не могъ быть тѣмъ, чѣмъ бы ему хотѣлось.
   

МОНРОЗЪ.

   Дорнанъ, ты издѣваешься.
   

ДОРНАНЪ.

   Шутку въ сторону. Ета важная особа, Аристъ самой измѣнникъ, онъ одинъ тебя разоряетъ, и всѣмъ корыстуется.
   

МОНРОЗЪ.

   Этому бытъ не можно.
   

АРАМОНТЪ.

   Аристъ измѣнилъ ему.
   

ДОРНАНЪ.

   Онъ одинъ могъ составить столь подлое дѣло. Поди поздравь его, я тебѣ сказываю, онъ себя пристроилъ къ мѣсту. Въ то время какъ я съ вами говорю, окруженной льстецами злодѣй твой похвалу приемлетъ. Ну! Какъ-тебѣ кажется этотъ поступокъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Маркизъ хоть мало склонись къ моей нѣжности. Я его столько почиталъ, что извинять теперь стану. Но знаемъ мы! Онъ безъ сумнѣнія не могъ отказаться. Впрочемъ я уже былъ исключенъ, и не смѣлъ этого требовать; имѣніе это ни къ кому не принадлежало, и опредѣлено было къ благодѣянію: Аристъ того былъ достоинъ, онъ и получилъ ево: а дворъ по крайности наградилъ добродѣтель.
   

ДОРНАНЪ.

   Добродѣтель! онъ воръ, я не могу умолчать этого. Но ежели бы онъ служилъ тебѣ какъ должно, или бы какъ я, чтобъ ты про него сталъ говорить въ ту пору? Отдавай ему справедливость, Монрозъ, онъ премерзкое чудовище, я тебѣ въ послѣдней сказываю. Я это ему въ глаза скажу, и докажу точно - - - о! ежели бы я былъ въ твоемъ мѣстѣ, мы бы съ нимъ поразочлися.
   

АРАМОНТЪ.

   Очень пріятно это извѣстіе.
   

ДОРНАНЪ.

   Я бы справедливой ярости послѣдовалъ; я бы унизилъ этого высоковознесеннаго господина; или бы принудилъ его защищать жизнь свою.
   

АРАМОНТЪ.

   Ей ей бы эта храбрость была не къ стати. Безчестіе отмщаетъ насъ и его наказываетъ довольно.
   

ДОРНАНЪ.

   Такъ на этой то слабой надеждѣ основывается его мщеніе? Но можноль въ нынѣшнемъ свѣтѣ обезчеститься? Много ли боятся этого страху? Чему дивиться? мы довольно просты друзья мои. Нынѣ чѣмъ человѣкъ подлѣе, тѣмъ болѣе онъ возносится и гордится. Мы жить съ собою дозволяемъ изгнанникамъ, для безстыдства которыхъ не достанетъ нашего презрѣнія; а мы слѣдуя низкому учтивству, еще утѣшаемся ихъ бездѣльствомъ. Аристъ можетъ на то надѣяться; а можетъ впередъ и я буду принужденъ ласкать его.
   

АРАМОНТЪ.

   Только не я конечно.
   

МОНРОЗЪ.

   Послѣднее меня удивляетъ! Аристъ - - - о Боже мой! - - - когда всѣми оставленъ, я взялъ свое намѣренье.
   

ДОРНАНЪ.

   Довольно - - - Я тебя разумѣю: и я дерзаю надѣяться, что мы довольны будемъ. Я поѣду ко двору провѣдать, что тамъ дѣлается: и къ тебѣ отпишу. Покорный слуга, [обнимаются.]
   

ЯВЛЕНІЕ 7.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

   Вотъ конецъ моего нещастія! надежда, любовь, благополучіе, я васъ въ единой мигъ теряю.
   

АРАМОНТЪ.

   Ударъ твой и меня поражаетъ. Пойдемъ, любезной другъ, сокроемся отъ столь развращеннаго свѣта; станемъ жить въ неизвѣстномъ намъ мѣстѣ; мнѣ тамъ пріятно быть съ тобою. Раздѣли со мною, малое мое имѣніе. Почто я не могу предложить тебѣ болѣе?
   

МОНРОЗЪ.

   Увы! я могу болѣе быть одолженъ тобою. Выслушай; я заплаченъ однако я не меньше остался. долженъ моему благодѣтелю. Постарайся, узнай кто онъ, ты мнѣ.великое одолженіе -сдѣлаешь. Отплатить ему есть первая моя должность. Но надлежитъ еще помыслить о судьбѣ Гортансиной. Ты съ ея именемъ видишь слезы мои; Арамонтъ, хотя, бы сердце мое было нечувствительно къ ее прелестямъ, но можетъ ли быть оно безжалостно. Всѣмъ, что ни представить тебѣ наисильнѣйшая дружба, избавь меня мученья, въ которое меня ввергаетъ ее, состояніе. Сіе есть здѣшнее мое нещастіе, а прочее все сонъ одинъ. Я всечасно- умираю: ты одинъ только разсѣешь ужасъ этотъ. Арамонтъ, любезной другъ, спаси меня въ той, въ которой я живу; избавь любовницу мою недостойнѣйшаго состоянія; отврати ее разореніе сколько можно, употреби въ ее пользу то, что я тебѣ оставилъ въ сохраненіе; а ежели ты опасается, что я думаю, ежели ты опасаешься, чтобъ честь твоя, и моя слава въ этомъ не пострадали; во что бы то ни стало, возврати ей ее благодѣяніи: по томъ я послѣдую тому, что ты мнѣ предлагаешь.
   

ЯВЛЕНІЕ 8.
КЛОРИНА и ТѢЖЕ.

КЛОРИНА [Монрозу.]

   Ежели вы хоть слово молвить хотите съ барынею, подите поскорѣе, она сей часъ ѣдетъ.
   

МОНРОЗЪ.

   О Боже мой! - - - я пойду къ ней.
   

ЯВЛЕНІЕ 9.
АРАМОНТЪ, КЛОРИНА.

АРАМОНТЪ.

   Благодаренъ я, Клорина, за твою скромность.
   

КЛОРИНА.

   А вы ею довольны? что до меня, я радуюсь. Я вамъ должна была этимъ. Ежели я удачно услужила, вить вы въ дружбѣ очень надежный человѣкъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Ты хотѣла меня поссорить съ Монрозомъ; но...
   

КЛОРИНА.

   Вы хотѣли разорить госпожу мою; но - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Я?
   

КЛОРИНА.

   Ето очень свободно. Разорять женщинъ нынѣ такъ вошло въ обычай, что почти это за новое не сказываютъ! ничего другова не видно въ свѣтѣ, и зло ето сдѣлалось дозволеннымъ и обыкновеннымъ, такъ что никогда въ немъ не ошибаются.
   

АРАМОНТЪ.

   О! Ты объ насъ высокаго заключенія.
   

КЛОРИНА.

   Вы меня перемѣнить намѣренья не имѣли. Полъ нашъ почитается за непріятеля, противу котораго все дѣйствительно: и тѣ то суть дѣйствія, которыя любовь уполномочиваетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Однако вѣдай, что - - -
   

КЛОРИНА.

   Я вѣдаю, что вы къ нашему нещастію, не лутче нашего имѣнія честь нашу ставите.
   

АРАМОНТЪ.

   Когда проклятой твой языкъ устанетъ, я надѣюсь...
   

КЛОРИНА.

   Вотъ сюда идутъ, я сдѣлала, сказала, и васъ оставляю.
   

ЯВЛЕНІЕ 10.
МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА, АРАМОНТЪ.

ГОРТАНСА [увидя Арамонта.]

   О! до жалуй избавь меня етого человѣка, которой не долженъ вѣдать моихъ сокровенностей.
   

МОНРОЗЪ

   Оставь насъ, Арамонтъ, присутствіе твое ее смущаетъ.
   

ЯВЛЕНІЕ II.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА.

ГОРТАНСА.

   И такъ благодари ихъ попеченіямъ, ты знаешь слабость мою? не мучишь ли ты казавшись на глаза мои? къ чему послужитъ намъ наинѣжнѣйшее прощанье? я уѣзжала съ тобою не видавшись, я почти невозможное дѣлала. Гонящая меня судьба еще не отвратила.
   

МОНРОЗЪ.

   Но ко мнѣ она милосердѣе ли? къ злѣйшему нещастію я долженъ проклинать ее милости. Нѣтъ щастія для меня, которое бы не смѣшано было съ пагубой. Всѣ утѣшеніи наполнены болѣзнію и бѣдами. Все даже до любви твоей - - - - когда мнѣ про нее возвѣстили? увы! какъ все къ моему нещастію было устроено!
   

ГОРТАНСА.

   Не избирай Монрозъ, кто изъ насъ болѣе жалости достоинъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Что нужды мнѣ? окончи. Я болѣе не устрашаюсь того, что можетъ привести меня въ послѣднее отчаянье. Гортанса, правда ли, что могъ я вдохнутъ: въ тебя?- - - - но что! или для умноженія слезъ твоихъ дерзаю я извлечь изъ той столь прелестное признаніе, которая столько меня должна ненавидѣть, сколько я самъ себя ненавижу.
   

ГОРТАНСА.

   За чемъ себя укорять тѣмъ, чему ты не причиной? иль хочешь ты, чтобъ я была и несправедлива и нещастлива? Нѣтъ, этого много требовать - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ! ты а теперь великодушна!, Гортанса, Боже мой! почто ты насъ узнала? надежнѣйшая доля, беспрерывныя забавы, великое имѣніе и щастливой бракъ составилибъ судьбу твою. Какая неслыханная тону противность! пагубное согласіе небомъ во гнѣвѣ составленное, между нашими предками! ты уѣзжаешь, и хочешь заключить свои прелести! изгнаніе, бѣдность, слёзы и низкое состояніе одни тебѣ остались; а мнѣ вѣчное напоминаніе, что я судьбѣ помогалъ гнать тебя. Грызущая совѣсть всегда на память мнѣ приводитъ, что я былъ къ тому сообщникомъ, что я былъ твоимъ злодѣемъ; войди, и почувствуй мое мученіе.
   

ГОРТАНСА.

   Утѣшишь ли ты меня отчаяньемъ! тебѣ ли отвращать удары немилосердаго рока? ты жалѣешь обо мнѣ! но что! или не можно жить щастливо посреди возмущеннаго и колеблющагося свѣта? Въ разсужденіи потерянныхъ имѣніевъ, могла ли бы я утѣшиться ими, когда бы онѣ къ тебѣ не принадлежали? къ чему служитъ великолѣпное изобиліе, когда его съ любезнымъ не раздѣляютъ? Я не думаю, чтобъ можно было инако имъ утѣшаться.
   

МОНРОЗЪ.

   Ты это довольно доказала.
   

ГОРТАНСА.

   Конечно. Мое разореніе будетъ причиною моего покоя. Я еще свободна осталась, а то бы у меня похитили власть; противная нашимъ нѣжнѣйшимъ желаніямъ, принудилабъ меня вытти за другова замужъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Можетъ бы быть ты его и свое щастіе сдѣлала.
   

ГОРТАНСА.

   Оно отъ тебя зависѣло; я никого другова не знала; я не знаю можноль любить больше одного раза: но когда кто отдался безъ разсужденія своему выбору, то трудно уже войти въ другіе оковы: сколько тѣмъ готовятъ себѣ и бѣдъ и мученія! извѣстно ли, что отдаютъ тогда? надежно ли то сердце, которое силою отвлекается отъ перьваго побѣдителя? и когда любовь моя по малу раздражалася, я почитала тебя невѣрнымъ или преступникомъ - -
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ, ты никогда меня воспламенять не преставала, увы! ты не вѣдаешь сколько тебя любить можно! ето правда, что съ тѣхъ поръ, какъ неизвѣстная и колеблющаяся моя доля погружала меня въ печальное и горестное ожиданіе, любовь моя не дерзала тебѣ открыться, Я предвидѣлъ свое нещастіе, и не смѣлъ продерзкимъ представиться. Могъ ли я подумать, что я тебѣ понравился? и естьли бы я узналъ ето, чтобы я предложилъ тебѣ? ябъ долженъ былъ тебя обманывать, и тѣмъ облегчать тебя. Но ты сама должна была видѣть, что перьво моего нещастія,- - - съ какимъ страхомъ я предлагалъ тебѣ жертву мою. Я всегда состояніе свое не почиталъ достойнымъ твоихъ прелестей. Ежели ты въ этомъ не: признаешься, ежели-ты не видишь моей, скромности и терпѣнія, знай, что я ни малѣйшая чаетъ моей горячности тебѣ не была открыта.
   

ГОРТАНСА.

   Ахъ! что ты говоришь, Монрозъ? Повѣрь, что должность мнѣ запрещала на нее отвѣтствовать, а не примѣчать ее.
   

МОНРОЗЪ [бросаясь къ ногамъ ее.]

   Что слышу я? Дозволь, Гортанса, обрадованной душѣ моей изъяснить послѣднее восхищеніе. Такъ я еще могу упасть къ ногамъ твоимъ! Ахъ! можно ли прейти столь сладкія минуты?
   

ГОРТАНСА [поднявъ его.]

   Однако ихъ прекратить должно. Ежели я тебѣ надобна, живи, чтобы прославить того, кого, я искренно любила. Исполни мое желаніе, оно тебя достойно, будь таковъ, каковъ мнѣ мужъ былъ надобенъ и самъ составь судьбу свою. Какъ велико укротить упрямое щастіе, привлечь къ себѣ благодѣтелей, а не въ наслѣдство получить, и имѣть только тѣхъ; которыхъ ты былъ достоинъ. Вотъ мое прощаніе и надежда, и вотъ мое желаніе - - - живи; кто мужественъ, тотъ все ето исполнитъ - - - послѣдуй моему примѣру; и вѣдай - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Ты плачешь!
   

ГОРТАНСА.

   Растанемся; прости.
   

МОНРОЗЪ.

   Навсегда!- - -
   

ГОРТАНСА.

   Останься здѣсь- - -
   

МОНРОЗЪ.

   Я не могу...
   

ГОРТАНСА.

   Я требую.
   

МОНРОЗЪ

   Напрасное приказаніе. Нѣтъ, хотя бы я умеръ потерявъ изъ глазъ тебя...

Конецъ четвертаго дѣйствія.

   

ДѢЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

   Какое мое состояніе? Судьба, довольноль этого? едва я жить началѣ, щастливые дни мои уже миновались! какъ могъ я заслужить столь бѣдственное состояніе? имя мое послѣднее сокровище, но больше всѣхъ меня обременяетъ. Я не знаю на чтно взирать и куда мнѣ обратиться. Увы! я чувствую, что сердце мое ко всему отверсто, сокроемся отсель влачить свое нещастіе, и здѣсь я самъ себѣ несносенъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Какое твое намѣренье? и куда удаляешься?
   

МОНРОЗЪ

   Туды, гдѣ возмогу жить и себя представить. Въ моемъ состояніи лишаются отечества; я оставляю свое, въ которомъ я, не могу, противъ своей воли, умереть свободно. Безполезной сынъ есть иго для отечества; я удаляюсь умереть, или быть достойнымъ жизни.
   

АРАМОНТЪ.

   Я ужасаюсь твоего намѣренья; берегись его исполнить.
   

МОНРОЗЪ.

   Не остановить ли меня хотѣлъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Ты въ оковахъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Но что меня остановить можетъ? Какая тому причина? къ чему потребенъ я? ты остаешься; меня укорять не чемъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Причина будетъ, когда ты удалишься,
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Ты погубишь честь мою, когда ты уѣдешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Какое сходство есть межъ твоей чести и моего отъѣзда?
   

АРАМОНТЪ.

   Сходство это такъ велико, какъ ты не думаешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Я его не понимаю.
   

АРАМОНТЪ.

   Меня обвиняютъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Чѣмъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Что я съ тобою сообщился.
   

МОНРОЗЪ.

   О! другой бы, а не ты.- - -
   

АРАМОНТЪ.

   Судьба пролила всѣ свои несправедливости,
   

МОНРОЗЪ.

   Но давно ли невинность сообщниковъ имѣетъ? названіе это приличнѣе злодѣйству. А я въ какомъ нашолся злодѣйствіи?
   

АРАМОНТЪ.

   Оно мысленно.
   

МОНРОЗЪ.

   О! не сокрывай ничего отъ меня. Какая бы ни была судьба моя, я перенесу ее, скажи.
   

АРАМОНТЪ.

   Дорнанъ ко мнѣ пишетъ; разсуждай по письму его. [читаеmъ] Я пишу къ тебѣ торопясь; Аристъ не доволенъ имѣніемъ нашего друга, отъимаетъ у него любовницу; онъ уже ее требовалъ: и дѣло это сдѣлано. Ты ему скажи оное, для него очень ето нужно. О немъ думаютъ, что онъ богатъ, и что ты виною этому; ево обвиняютъ въ похищеніи - - - ты меня разумѣешь, пожалуй окончай поскорѣе, ему шалость.
   

МОНРОЗЪ.

   Я богатъ!
   

АРАМОНТЪ

   Говорятъ такъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ? изъясни мнѣ - - - и меня обвиняютъ, что я похитилъ?- - - Что это?
   

АРАМОНТЪ,

   Дѣла покойниковы, и имѣніе Гортансино; думаютъ, что будто я тебѣ помогалъ въ этомъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Ахъ! Боже мой! Какая это мерзость! я бѣшусь. Отъ чего и какъ могутъ такіе обидные разнестись слухи! иль мерзость ета вымышленна, которую мнѣ приписываетъ? И! ежелибъ я зналъ подлаго творца сего! Какъ! да уже и лесть мою опорочить покушаются?
   

АРАМОНТЪ.

   Нѣтъ ни одного бѣдствія, которое бы не умножалось.
   

МОНРОЗЪ.

   Ктобъ составилъ такой мерзской вымыселъ?
   

АРАМОНТЪ.

   Постоянная и нещастливѣйшая моя дружба. Безъ нее бы честь наша невредимою осталась. Я говорилъ, что ты богатымъ остался наслѣдникомъ. Я думалъ, что слухи эти полезны будутъ къ приведенію, въ порядокъ дѣлъ твоихъ. Я разглашалъ ето для твоей пользы, мнѣ повѣрили. А теперь ничего, этого не находится, и я подозрѣваемъ - - - ты долженъ понять остатокъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ! такъ дружба для меня всегда была пагубна! Она есть бичь нещастныхъ дней моихъ! судьба, нарочно для меня наказаніе ето сохраняла.
   

АРАМОНТЪ.

   Будь увѣренъ, Монрозъ, что слухи эти не долго продолжатся; ты только одними бездѣльниками обвиняемъ, и только онѣ етому повѣрили.
   

МОНРОЗЪ.

   Я въ бѣшенствѣ своемъ самаго себя не знаю.
   

АРАМОНТЪ.

   Вооружись мужествомъ противъ наглости.
   

МОНРОЗЪ.

   Мужествомъ! но естьли оно въ такомъ безчестіи? Тотъ достоинъ сего безчестія, кто его сносить можетъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Останься здѣсь, я только этого требую.
   

МОНРОЗЪ.

   Нѣтъ, ты болѣе не услышишь о нещастиемъ. Я думалъ, что я щастливъ буду своимъ имѣніемъ. Теперь мнѣ надлежитъ его оставишь; я только сокрыть себя стараться долженъ; я удалюсь, погибну и ввергну себя въ наиподлѣйшее состояніе. Да погибнетъ имя мое, и кровь, которая меня на свѣтъ производила.
   

АРАМОНТЪ.

   О Боже мой!
   

МОНРОЗЪ.

   А ты оставь меня сокрыться. Не дай мнѣ въ послѣдней разъ себя возненавидѣть. Прости.
   

ЯВЛЕНІЕ 2.

СОЛДАТЪ и ТѢЖЕ.

МОНРОЗЪ.

   Но за чемъ человѣкъ этотъ пришелъ? О Боже мой! ужъ ли то ето. - - -
   

СОЛДАТЪ.

   Я имѣю повелѣніе.- - -
   

МОНРОЗЪ.

   Ко мнѣ оно клонится?
   

СОЛДАТЪ.

   Такъ, сударь. Я съ жалостью исполняю мою должность.
   

МОНРОЗЪ.

   Со мною какъ съ злодѣемъ поступаютъ! но за что?
   

СОЛДАТЪ.

   Вы про это должны знать сами. Я исполнить долженъ.- - -
   

МОНРОЗЪ.

   Что дѣлать должно? за тобоюль мнѣ слѣдовать?
   

СОЛДАТЪ.

   Нѣтъ, мнѣ только къ вамъ притти велѣно.
   

АРАМОНТЪ [солдату.]

   Войди же въ эту комнату.
   

ЯВЛЕНІЕ 3.

МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ.

МОНРОЗЪ.

   Меня за злодѣя почитаютъ!. и уже поступаютъ со мною такъ какъ съ виноватымъ! хотятъ, чтобъ я причастенъ къ преступленію, которое на меня взводятъ. Мнѣ мерско и ужасно мое состояніе.
   

АРАМОНТЪ.

   Отъ чего ето приключилось? конечно разгласилъ ето Дорнанъ; онъ безразсудной человѣкъ; ты передъ нимъ говорилъ о своемъ отъѣздѣ; онъ сказывалъ при дворѣ, и тебя слухъ етотъ погубляетъ; и вотъ для чего къ тебѣ караулъ прислали.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ къ злодѣю!
   

АРАМОНТЪ.

   Ты всѣхъ ихъ убѣдишь, Монрозъ.
   

МОНРОЗЪ.

   Но какъ дойти до этого? въ моей ли оно власти? злодѣйствіи завсегда лутче невинности защищаются. Что противоположу я! и что сыщу къ оправданію?
   

АРАМОНТЪ.

   Самое твое разореніе.
   

МОНРОЗЪ.

   Да какъ доказать его! какимъ ты образомъ думаешь вывести ихъ изъ заблужденія? Вѣрютъ ли клятвамъ тѣхъ" которыхъ обриняютъ? Все, все мой другъ, къ моему нещастью обращается; слухъ о моемъ наслѣдствѣ, заплаченные долги, разглашеніе о моемъ отъѣздѣ, совершенное Гортансино разореніе, остатокъ ея имѣнія, которой по нещастію шайно у тебя находится. Клорина, которая все знаетъ, умолчитъ ли? Я самъ могу ли, долженъ ли я объяснить сію сокровенность? Нѣтъ, пускай ето вѣкъ неизвѣстнымъ останется. Я буду убѣжденъ, однако злодѣемъ почтенъ не буду.
   

ЯВЛЕНІЕ 4.

ГОРТАНСА [невидима], и ТѢЖЕ.

МОНРОЗЪ [ослабѣвъ падаетъ въ креслы.]

   Я погибаю какъ въ аду, въ каждомъ изъ моихъ приключеніевъ, когда я для отвращенія Гортансиной бѣдности обращаю на себя всѣ досады, которыя бы она безъ моего старанія наконецъ испытала; когда я для спасенія ее отъ пагубнаго состоянія, тайно лишаюсь всего моего имѣнія, то думаютъ. что я осквернилъ руки мои въ ее сокровищѣ. И я наипрезрѣннѣйшимъ человѣкомъ названъ. Судьбина! довольно ли тебѣ поражать твою жертву? содержуся преступникомъ принуждаемъ очиститься отъ неизвѣстнаго мнѣ злодѣйства- Что самой злодѣй етого терпѣть можетъ болѣе?
   

ГОРТАНСА.

   Угрызеніе совѣсти.
   

МОНРОЗЪ [воставъ.]

   Чей слышу голосъ я! Боже Мой! и какой взоръ предсталъ очамъ моимъ?
   

ГОРТАНСА.

   Любовница въ слезахъ тебѣ предстала. Отъѣздъ мой остановили, я не знаю по какой причинѣ, я возвратилась.
   

МОНРОЗЪ [хотѣвъ уйти.]

   Оставь меня сокрыться.
   

ЯВЛЕНІЕ 5.

МОНРОЗЪ, ГОРТАНСА.

ГОРТАНСА.

   Какъ! ты хочешь убѣжать отъ меня - - -
   

МОНРОЗЪ.

   Оставь меня избавиться - - -
   

ГОРТАНСА.

   Почто намъ оставлять другъ други въ вашихъ обстоятельствахъ!
   

МОНРОЗЪ [съ чувтвительностію.]

   Или взоры сіи сотворены для послѣднѣйiаго изъ человѣковъ? Я не могу смотрѣть на ни глаза твои, ни мы свои нещастіи.
   

ГОРТАНСА.

   Такъ я для тебя въ свѣтѣ ничего не стою? Я не думала быть столько для другихъ и для себя пагубною. Мнѣ только, слезы лить осталось, а протчее совершитъ время.
   

МОНРОЗЪ.

   Скажи лутче мое отчаянье,
   

ГОРТАНСА.

   Ахъ жестокой! постой.
   

МОНРОЗЪ.

   Оно скоро окончитъ мучительные дни мои.
   

ГОРТАНСА.

   Состояніе мое у любовь моя, мое присудствіе, и слезы не имѣютъ болѣе ни власти, ни прелестей, чтобъ не столько тебя дѣлать чувствительнымъ къ твоимъ нещастіямъ; чтобъ не изъясняли мнѣ болѣе силу слезъ нашихъ. Вы только о себѣ однихъ думаете.
   

МОНРОЗЪ.

   Какая укоризна!
   

ГОРТАНСА.

   Она только падаетъ на отчаянье въ которомъ ты погибаешь. Я знаю какими ты меня хотѣлъ наградить благодѣяніями; ты меня хотѣлъ обременить остаткомъ своего имѣнія.
   

МОНРОЗЪ.

   Кто измѣнилъ мнѣ?
   

ГОРТАНСА.

   Ты самъ. Поди соверши ето, оставь меня умереть, когда ты жить болѣе не хочешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Живи, живи Гортанса,- - - увѣрь меня о себѣ только, вся ярость моя у ногъ твоихъ простынетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Мнѣ жить? но мнѣ ли надлежитъ имѣть мужество? Я утверждаю, что тебя несносно обижаютъ; но безчестіе это не вѣчное. На одного ли оно на тебя падаетъ? не столиколь оно и до меня касается? соединяющая насъ любовь ни въ чемъ насъ не раздѣляетъ; я теряю столько же какъ ты, ежели не болѣе; однако сердце мое не совсѣмъ отчаялось. Правда велитъ конечно торжествовать добродѣтели. Пока время объяснитъ ее, укрѣпимся терпѣніемъ достойнымъ невинности. Она намъ прибѣжище и надежная защита. Отчаявшись можно ли возвратить честь свою? потеряніе мужества обиду оправдаетъ. Кто живетъ дли побѣды, тотъ надежно побѣждаетъ; а кто теряетъ всю надежду, тотъ достоинъ своего нещастія. Ежели я тебѣ говорю, безъ сумнѣнія, съ излишнимъ жаромъ, извини томъ любовницу или друга.
   

МОНРОЗЪ.

   Которая велитъ мнѣ жить обремененному позоромъ. Гонящая меня судьба еще ли злѣе меня гнать станетъ! Мнѣ недостаетъ только быть свидѣтелемъ благополучья моево совмѣстника- - - которой есть Конечно сударыня. Аристъ по сихъ поръ сокрывалъ къ тебѣ свой пламень; онъ даже и въ сердцѣ твоемъ уязвить меня намѣренъ, чтобъ быть твоимъ мужемъ. Онъ уже себя назначилъ, истребовалъ.
   

ГОРТАНСА.

   Аристъ, что слышу я? какое дерзкое намѣренье? онъ любитъ меня, онъ дорого заплатитъ свою невѣрность.
   

ЯВЛЕНІЕ 6.

АРАМОНТЪ, КЛОРИНА, и ТѢЖЕ.

АРАМОНТЪ.

   Я узналъ все, ты подъ карауломъ только за слухъ, которой о тебѣ пропустили. Дорнанъ - - -

МОНРОЗЪ.

   Что Дорнанъ?- - -
   

АРАМОНТЪ.

   Изъясняетъ свое усердіе и разумъ свой. Етотъ человѣкъ хочетъ, чтобъ за все дралися. Онъ говорилъ, что ты намѣренъ дойти причины въ поступкѣ и измѣнѣ Аристовой; и вотъ для чего тебя такъ заключаютъ. Однако ты пространное свиданіе имѣть будешь.
   

МОНРОЗЪ.

   Какъ!
   

АРАМОНТЪ.

   Аристъ - - - онъ осмѣливается здѣсь - -
   

МОНРОЗЪ.

   Какое безпокойство!
   

КЛОРИНА.

   Вы его увидите, онъ за нами по пятамъ идетъ.
   

ГОРТАНСА.

   Боже мой! почто я не имѣю столько прелестей, сколько ненависти? Я бы хотѣла всю показать ему ярость.
   

АРАМОНТЪ.

   Но вотъ и онъ, спокойтесь не много.
   

ЯВЛЕНІЕ 7.

АРИСТЪ, и ТѢЖЕ.

АРИСТЪ [караульному, въ концѣ театра.]

   Ты можешь оставить, въ тебѣ ужъ большіе нѣтъ нужды. Я за все взялся, и дворъ о всемъ ужъ вѣдаетъ.
   

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛѣДНЕЕ.

АРИСТЪ, МОНРОЗЪ, АРАМОНТЪ, ГОРТАНСА, КЛОРИНА.

АРИСТЪ [Монрозу.]

   Я хочу дать отчетъ тебѣ о своемъ поступкѣ.
   

МОНРОЗЪ [не оборотясь.]

   Отъ щастливыхъ отчета не требуютъ.
   

АРИСТЪ.

   Ето правда, что я щастливъ, все желанія въ моимъ отвѣтствуетъ.
   

АРАМОНТЪ [съ насмѣшкою.]

   Государь мой, я васъ съ тѣмъ и поздравляю: вотъ какую радость производитъ во мнѣ ваше щастіе.
   

АРИСТЪ.

   Я не дивлюся.
   

АРАМОНТЪ.

   Я безпритворно радуюсь.
   

АРИСТЪ.

   Всѣ прозьбы мои исполненье.
   

АРАМОНТЪ [отдавъ ему коробочку, и Монрозу купчую.]

   А чтобъ все у тебя сполна было; вотъ и остатки; ни онѣ, ни я не знаемъ, что съ этимъ дѣлать, возми, государь мой, возми, ето ваше.
   

АРИСТЪ.

   Сударыня - - -
   

ГОРТАНСА [съ презрѣніемъ]

   Оставь меня.
   

АРАМОНТЪ.

   Я избавленъ безпокойства.
   

ГОРТАНСА.

   Я не знаю, что ето такое: однако я извѣстна, что вы помѣшали моему отъѣзду.
   

АРИСТЪ [omдавъ Клоринѣ все, что въ рукахъ]

   Я думаю, что вы будете довольны.
   

ГОРТАНСА.

   Какая дерзость! такъ ты меня принудилъ возвратиться?
   

АРИСТЪ.

   Я при дворѣ старался это выходить, ты съ нами останешься; любовь и супружество утвердитъ и дни, и судьбу вашу. Мнѣ помогли - - -
   

ГОРТАНСА [съ досадою.]

   Кто? Ты! невѣрной другъ! Ахъ какъ подлъ ты въ своей измѣнѣ! ты хочешь, чтобы рука моя увѣнчала твое дѣйствіе: однако должно обиду отвращать обидою. Различныя состояніи насъ смѣлыми, дѣлаютъ: ты чаешь ослѣпить меня; я вижу въ глазахъ твоихъ обидную надежду основанную на моихъ бѣдствіяхъ; я не употребляю столь подлыхъ способовъ - - -
   

АРИСТЪ.

   Нѣтъ, сударыня, бракъ вамъ готовитъ судьбу пріятнѣе этой, а въ прочемъ вы богаты.
   

АРАМОНТЪ.

   Чѣмъ?
   

МОНРОЗЪ.

   Что говоришь ты?
   

АРИСТЪ.

   Что это не правда, чтобы Гортанса разорена была.
   

АРАМОНТЪ.

   Какія басни!
   

АРИСТЪ.

   Случай этотъ не къ стати вымышленъ. Досадной слухъ тотчасъ приходитъ, и имѣніе ее у извѣстнаго человѣка въ сохраненіи.
   

ГОРТАНСА.

   Что слышу я?
   

КЛОРИНА.

   Возможно ли?
   

МОНРОЗЪ.

   О Боже мой! какое чудо!
   

АРИСТЪ [Монрозу.]

   Erna осторожность взята еще твоимъ дядею. Теперь это не тайно: какъ онъ, такъ и ты оба оправданы.
   

МОНРОЗЪ [въ восторгѣ.]

   Я оправданъ!
   

АРИСТЪ.

   Я про ето тебѣ сказываю.
   

МОНРОЗЪ [восхищенной радостію.]

   Щастіе! довольно етого, я за тобою не гоняюсь. Желаніи мои совершились. Честь мнѣ возвращена - - - [Гортансѣ] простите, сударыня, утѣсненному сердцу моему чрезмѣрное ето восхищеніе - - -
   

АРИСТЪ.

   Дозвольте же, мнѣ передъ собою оправдаться. Я долженъ былъ до конца скрывать отъ васъ ету тайну, въ которуюбъ вы нескромныхъ вмѣшали, друзья тебѣ льстили безъ всякой причины. Когда я тебя увидѣлъ безнадежна, я все доставилъ, и все получилъ. Уже нѣсколько дней прошло какъ я все окончилъ; но я имѣлъ причины таить это. Я хотѣлъ получить милость пріятнѣе этой. Главнѣйшей недоставало къ моему благополучію, убѣждая и прося долго, я только сего дни при дворѣ дошелъ до того, чего желалъ я больше, утѣшайся ты мой другъ; все мое щастіе твое, мнѣ дозволено его уступить тебѣ, и я ихъ съ радостію всѣ тебѣ вручаю - - - [обнимаетъ Монроза] Позволь, чтобъ сердце мое тебѣ совсѣмъ открылось.
   

МОНРОЗЪ.

   Я тебѣ, Аристъ, не этимъ однимъ долженъ. Заимодавцы мои - - -
   

АРИСТЪ.

   Оставь это.
   

МОНРОЗЪ.

   Я вижу, что я тебѣ одолженъ этимъ.
   

АРАМОНТЪ.

   Я о этомъ сумнѣваюсь.
   

ГОРТАНСА.

   Ахъ! Какъ я виновата!
   

АРИСТЪ

   Я для него исходатайствовалъ быть вашимъ мужемъ. Вы съ нимъ сочетаться можете.
   

ГОРТАНСА.

   Прости мнѣ - - -
   

АРАМОНТЪ.

   Перестаньте, перестаньте, я вамъ отвѣчаю, что я всѣ вины позабуду.
   

АРИСТЪ.

   Первая должность зоветъ насъ ко двору, а возвратясь вы сочетаться можете.
   

МОНРОЗЪ.

   Дозволь, чтобъ благодарность моя столько изъяснилась, сколько я могу.
   

АРИСТЪ.

   Сдѣлавъ вамъ наищастливѣйшую долю, думаете ли вы, что я меньше васъ щастливъ?
   

МОНРОЗЪ [Гортансѣ.]

   Пусть сердце мое межъ вами раздѣлится; [Аристу], я тебѣ болѣе сердца моего ничего дать не въ состояніи. О щастіе! я чувствую и испытываю теперь, что истинной другъ есть наилутчее сокровище.

КОНЕЦЪ.

   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru