Лавров Петр Лаврович
Хлопоты науки с низшими организмами

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ХЛОПОТЫ НАУКИ СЪ НИЗШИМИ ОРГАНИЗМАМИ

8. Первыя ступени животнаго міра.

   Въ 1864 году, наблюденіе Геккеля ввело впервые въ область научнаго изслѣдованія самыя элементарныя живыя существа, монеры. "Комочекъ студня, говоритъ Перье: -- вотъ все, что въ нихъ показываютъ наши лучшіе оптическіе инструменты, наши самые могущественные микроскопы. Но этотъ студень оживленъ: мы видимъ, какъ онъ каждое мгновеніе измѣняетъ форму, захватываетъ животныхъ болѣе сложнаго строенія, растворяетъ ихъ и усвоиваетъ ихъ тѣло, вводя его въ свое собственное вещество. Этотъ комочекъ студня ростетъ и размножается... Сама живая слизь, протоплазма, растягивается на поверхности, чтобы образовать нѣчто въ родѣ ногъ, псевдоподіи, которыя служатъ ей для того, чтобы ползать, чтобы захватывать пищу я даже чтобы ее переваривать".
   Въ 1868 году Карпентеръ и Томсонъ открыли въ глубинѣ Атлантическаго океана батибія, громадную сѣть протоплазмы, обладающую чрезвычайно медленными движеніями. Крезъ нѣкоторое время самое существованіе его подвергнуто было сомнѣнію, но новыя наблюденія Бзссельса въ полярныхъ моряхъ подтвердили первыя свидѣтельства, и Грээфъ открылъ въ пресноводныхъ прудахъ сѣть пелобія, соотвѣтствующаго океаническому батибію. Въ этой сплошной массѣ протоплазмы Гэккель думалъ найти первую форму жизни на землѣ, но Перье противуполагаетъ этому мнѣнію другое, по которому разнородныя протоплазмы первоначально могутъ и могли существовать лишь въ формѣ самыхъ маленькихъ особей, монеръ, размѣры которыхъ рѣдко превосходятъ 1/10 миллиметра, всѣ же болѣе обширныя скопленія протоплазмы, точно также, какъ всѣ болѣе сложныя существа суть не болѣе, какъ колоніи монеръ и продукты жизни отдѣльныхъ монеръ и ихъ колоній, потому что монеры обладаютъ уже способностью ассоціаціи. Въ скопленіяхъ Myxodictum sociale мы видимъ, что болѣе или менѣе сферическіе комочки, окруженные развѣтвляющимися отростками, расходящимися подобно лучамъ, не раздѣляются, какъ другія монеры, но составляютъ, по выраженію Перье, "настоящее общество, члены котораго такъ соединены одинъ съ другимъ, что въ сливающихся псевдоподіяхъ (отросткахъ) можно прослѣдить переходъ протоплазмическихъ ядрышекъ (granules) изъ одной особи въ другія, съ которыми первая соединена". Тоже находимъ въ скопленіяхъ пресноводной монеры Monobia Confluens, члены которыхъ "никогда вполнѣ не отдѣляются одинъ отъ другого и измѣняютъ безпрестанно свое относительное положеніе, никогда не переставая быть соединенными однимъ или многими отростками". По мнѣнію Перье и на батибія надо смотрѣть, какъ на одну изъ колоній монеръ.
   Простѣйшія монеры суть организмы безъ органовъ, безъ различія тканей, гдѣ всѣ элементарныя отправленія жизни тѣмъ не менѣе совершаются (до того, что монерамъ приписываютъ даже элементарное сознаніе), хотя эти отправленія еще не дифференцированы. Но въ другихъ монерахъ происходитъ уже, какъ выражается Перье, "образованіе особыхъ тѣлецъ для размноженія, весьма замѣчательныхъ тѣмъ, что ихъ форма, хотя и очень опредѣленная, встрѣчается съ страннымъ постоянствомъ нетолько у очень многихъ монеръ, но еще у многихъ низшихъ растеній и животныхъ." Это -- очень извѣстные въ другихъ областяхъ зооспоры.
   Рядомъ съ монерами, остающимися, по физическому составу слизью, подобною протоплазмѣ высшихъ существъ, образовался громадный отдѣлъ микроскопическихъ, но болѣе плотныхъ простѣйшихъ существъ, съ болѣе опредѣленною формою, которыя именно въ настоящее время привлекаютъ на себя особенное вниманіе ученыхъ, нетолько по своей теоретической важности, но и по своему практическому значенію для человѣка. "Это -- "микроорганизмы" (бактеріальныя образованія, бактеріальные грибки, Schizomycetes), которымъ нашъ извѣстный біологъ г. Ценковскій только что посвятилъ особую брошюру. "Вездѣ говоритъ онъ:-- гдѣ гніютъ въ водѣ органическія вещества, развивается неисчислимое множество тѣлецъ, безпокойно двигаю щихся въ изучаемой жидкости. Одни изъ нихъ представляютъ форму шариковъ, другіе -- палочекъ, третьи -- винтообразно скрученныхъ пружинокъ... Послѣ болѣе или менѣе продолжительнаго странствованія, они останавливаются, или даже садятся на дно сосуда, образуя густой осадокъ, или, скучиваясь, выдѣляютъ около себя слизь или студень и образуютъ комки различной величины и формы. Бактеріи, закутанныя въ такой студень, продолжаютъ жить и размножаться, могутъ оставить свое слизистое жилище и начать вновь безпокойныя движенія". Эти микроскопическія существа обладаютъ, при полномъ видимомъ отсутствіи организаціи, весьма энергическими средствами, чтобы отстоять себя въ борьбѣ за существованіе. Уже въ зрѣломъ состояніи они выдерживаютъ не малую степень холода, жара или дѣйствія кислотъ, споры же ихъ еще выносливѣе. "Нужно, пишетъ г. Ценковскій:-- продолжать кипяченіе споръ два часа или нагрѣвать впродолженіи нѣсколькихъ минутъ до 110о Ц., чтобы окончательно истребить спору... Споры Bacilhis'а, пролежавши нѣсколько дней въ довольно концентрированномъ растворѣ сублимата, мѣднаго купороса, карболовой кислоты, остались невредимыми и, какъ только были помѣщены въ соотвѣтствующую питательную жидкость, выростали въ новыя палочки". И въ этихъ-то почти неистребимыхъ существахъ находитъ наука въ наше время, съ одной стороны, основное условіе различныхъ процессовъ броженія и гніенія, съ другой -- постоянно сопровождающій признакъ, а можетъ быть и источникъ -- многочисленныхъ заразныхъ болѣзней: сибирской язвы, дифтерита, оспы, возвратной горячки, а, по недавнимъ опытамъ, и чахотки, утѣшая человѣчество лишь тѣмъ, что "ядовитость бактерій, разносящихъ заразу, не есть признакъ имъ присущій, но, напротивъ того, пріобрѣтается путемъ культуры", такъ, что онѣ могутъ, при различныхъ внѣшнихъ вліяніяхъ, пріобрѣтать и терять свои инфекціонныя свойства.
   Какъ только образовались монеры разнообразныхъ формъ, онѣ послужили, по мнѣнію Перье, другъ другу пищею, и "тѣ, которыя не были увлечены въ величественный процессъ эволюціи... тѣмъ не менѣе, продолжали искать себѣ пищу въ веществѣ болѣе выгодно поставленныхъ существъ, которыя постепенно поднимались среди ихъ къ вершинамъ организаціи".
   Но одна доля этихъ существъ вступила въ процессъ эволюціи. Лишенная всякой организаціи, протоплазма стала выдѣлять изъ себя внѣшній скелетъ многодырчатыхъ и внутренній лучениковъ, "но нѣжности своей структуры -- говоритъ Перье -- не допускающіе соперничества самыхъ искусныхъ артистовъ, по богатству своихъ формъ превосходящіе представленія самаго живого воображеннія". Внутри протоплазмы монеръ образовалось ядрышко, которое стало оказывать безспорное вліяніе на процессъ размноженія дѣленіемъ, образовался сократительный пузырекъ, первый аппаратъ для выдѣленія изъ организма избытка воды и ненужныхъ организму веществъ. Монера перешла въ амэбу. Протоплазма облеклась оболочкой изъ бѣлковины или клѣтчатки, полагая основаніе дифференцированію міра животнаго отъ растительнаго, обратилась въ клѣточку.
   Въ этомъ процессѣ весьма важную роль стало играть дифференцированіе монеръ на два обширные класса, на манеръ корненожныхъ (Rhizomoneren, какъ ихъ назвалъ Гэккель, Moneres-racines, какъ ихъ называетъ Перье) съ многочисленными длинными и тонкими отростками, и монеръ лопастныхъ (Lobomoneren Гэккеля, moneres lobes Перье), съ отростками короткими и медленно-образующимися. "Окруженныя своими живыми волосами, направленными во всѣ стороны, говоритъ Перье: -- монеры съ тонкими псевдоподіями постоянно удержаны на разстояніи одна отъ другой. Главныя массы ихъ рѣдко могутъ встрѣтиться. Едва начинается дѣленіе ихъ протоплазмы, она получаетъ со всѣхъ сторонъ видъ бахрамы, какъ матерія, распадающаяся на нитки и которую сшить невозможно. Движенія псевдоподій, стремящихся все болѣе развѣтвляться, придаютъ все менѣе прочности временнымъ связямъ, образующимся между массами, происшедшими одна изъ другой, или случайно встрѣтившимися". Такимъ образомъ произошли многочисленныя измѣнчивыя формы тѣхъ "строителей материковъ", которые могли приспособиться къ самымъ разнообразнымъ условіямъ существованія самыми разнообразными пріемами, но которые были въ тоже время обречены повторять чрезъ сотни тысячъ или чрезъ милліоны лѣтъ въ нашихъ современныхъ океанахъ и прудахъ тотъ самый, весьма необширной пріемъ развитія, который совершали ихъ предки въ эпоху отложенія лаврентійскихъ слоевъ и можетъ быть гораздо ранѣе. Въ высшихъ же организмахъ никакой элементъ не напоминаетъ характеристическихъ чертъ протоплазмы многодырчатыхъ или лучениковъ.
   Совершенно иная судьба ожидала лопастныя монеры. "Ихъ короткія псевдоподіи, говоритъ Перье:-- медленно образующіяся, позволяютъ имъ соприкасаться другъ съ другомъ большими поверхностями; между двумя соприкасающимися особями можетъ образоваться тѣсное сообщеніе, приготовляя жизнь колоніею. Пусть соединится значительное число особей; онѣ образуютъ сплошную массу; ихъ средства связи будутъ достаточны, чтобы позволить нѣкоторое сопротивленіе силамъ, которыя стремились бы разрушить ассоціацію. Э то будетъ начало организма. Эти тѣла, съ лѣнивыми и не очень рѣзкими движеніями, получатъ возможность образовать оболочки, достаточно пористыя, чтобы не помѣшать необходимымъ обмѣнамъ питанія, но которыя, тѣмъ не менѣе, будутъ организовать особи, скрѣплять ихъ союзъ, при помощи отдѣленій, проникающихъ сквозь ихъ толщу, и будутъ образовать новыя средства обороны, подъ защитой которыхъ получатъ возможность совершаться самыя чудесныя явленія органической эволюціи. Такимъ образомъ, употребляя счастливое сравненіе Гэккеля, въ то время, какъ монеры съ сѣтчатыми псевдоподіями тратили свои силы на образованіе нѣжнаго дерна луга, амэбоидныя моперы доставили сѣмена двухъ громадныхъ деревъ, господствующихъ надъ всей областью организмовъ: сѣмена царства животныхъ и царства растеній". Даже въ высшихъ организмахъ сохранились ясные слѣды этого генезиса: многіе элементы получаютъ, хотя временно, форму амэбъ, а бѣлые шарики въ крови человѣка сохраняютъ постоянно эту форму.
   Вообще, на первыхъ же ступеняхъ организаціи появляются три основныя формы живыхъ существъ, которыя впослѣдствіи, постоянно появляясь при процессѣ размноженія, при первыхъ фазисахъ развитія особей высшихъ породъ и въ нѣкоторыхъ другихъ случаяхъ, сохраняютъ свою традицію связи высшихъ организмовъ съ низшими: это формы амэбы, яйца и жгутика. Въ низшихъ существахъ эти три формы, смѣняясь, исчерпываютъ весь циклъ жизни этихъ существъ, причемъ послѣднія двѣ обнимаютъ, обыкновенно, болѣе короткій періодъ. Форма яйца соотвѣтствуетъ періоду внутренней работы, подготовляющей переходъ отъ амэбоидной формы къ формѣ жгутиковъ. Существуетъ даже цѣлый классъ существъ, въ которомъ послѣдняя форма становится постоянною: это жіутиковыя инфузоріи. Эти существа являются связующимъ звѣномъ безспорныхъ протистовъ, монеръ и амэбъ, съ самыми разнообразными, болѣе сложными организмами. "Если позволительно, пишетъ Перье:-- сблизить съ водорослями тѣхъ, которыя окрашены краснымъ или зеленымъ цвѣтомъ, то безцвѣтныя жгутиковыя инфузоріи могутъ быть сближены съ грибами; но, съ другой стороны, ничто не мѣшаетъ отнести ихъ къ животнымъ, и мы увидимъ, что, въ дѣйствительности, они тѣсно связаны съ нѣкоторыми составными элементами губокъ... Многія породы образуютъ колоніи, сравнительно обширныя и весьма замѣчательныя, однѣ по правильности расположенія составляющихъ ихъ особей, другія по значенію, которое въ нихъ пріобрѣтаютъ второстепенныя части, выдѣляемыя инфузоріями для образованія убѣжища... Это -- настоящіе города инфузорій, построенные сообща, въ которыхъ каждая особь сохраняетъ свою независимость настолько, насколько могутъ быть независимы одинъ отъ другого граждане одного города". Еще шагъ далѣе и мы имѣемъ совершенно подобныя, но имѣющія иное значеніе колоніи (уже съ преобладающимъ характеромъ растенія) Моімох или Magosphera. "Здѣсь особью, повидимому, приходится признать совокупность клѣточекъ, снабженныхъ рѣсничками или жгутиками... клѣточки, входящія въ составъ цѣлаго, суть лишь второстепенные, подчиненные индивидуумы, сообща содѣйствующіе поддержанію высшаго индивидуума, въ составъ котораго онѣ входятъ". Лучшіе современные зоологи (Клаусъ, Перье и др.) совершенно отдѣляютъ жгутиковыхъ инфузорій (Flagellata) отъ инфузорій-сосуновъ и инфузорій, снабженныхъ рѣсничками, представляющихъ гораздо сложнѣйшую организацію, однако, и они должны сознаться, что до сихъ поръ "нѣкоторые изслѣдователи причисляютъ большую часть Flagellata къ (настоящимъ) инфузоріямъ"; поэтому и здѣсь приходится допустить, можетъ быть, нѣкоторую родственную связь, которая, еслибы она была признана, показала бы, что группа инфузорій, коренясь въ царствѣ протистовъ, достигаетъ, постепенно усложняясь, до высокой степени развитія въ царствѣ животныхъ.
   Параллельно съ нею, группа водорослей, представляющая, какъ мы только что видѣли, столь близкое родство въ нѣкоторыхъ своихъ формахъ съ жгутиковыми инфузоріями, занимаетъ весьма видное мѣсто въ системѣ организмовъ. Г. Ценковскій, "основываясь на точно изслѣдованныхъ фактахъ", смотритъ "на бактерій, какъ на раздробленные, но живые и способные къ размноженію членики нѣсколькихъ видовъ безцвѣтныхъ водорослей", слѣдовательно, руководясь теоріею образованія высшихъ организмовъ, какъ колоній низшихъ, дозволительно видѣть въ водоросляхъ колонію простѣйшихъ существъ, которыя, морфологически, стоятъ на одной ступени съ микроорганизмами и, можетъ быть, выдѣляясь изъ колоніи, возвращаются въ сферу дѣятельности этихъ организмовъ. Водоросли же являются существами, въ высшей степени доступными общенію съ другими организмами: съ грибами онѣ образуютъ растительный классъ ягелей; съ нѣкоторыми протистами и низшими животными онѣ выказываютъ явленія симбіозиса (сожительства), которыя только въ самое послѣднее время обратили на себя вниманіе. Онѣ же, наконецъ, по мнѣнію большинства ботаниковъ-трансформистовъ, составляли первую ступень всей эволюціи растительнаго міра, кромѣ грибовъ, эволюцію, которую я оставлю совсѣмъ въ сторонѣ, какъ не входящую въ задачу этой статьи.
   Царство протистовъ въ разныхъ своихъ отрасляхъ постепенно переходитъ въ область растеній или животныхъ. Послѣднихъ характеризуетъ появленіе опредѣленныхъ органовъ и тканей, развивающихся изъ двухъ дифференцированныхъ слоевъ клѣточекъ; появленіе этихъ двухъ слоевъ и теперь составляетъ замѣтный фазисъ въ эмбріологическомъ развитіи высшей особи, фазисъ, которому долженъ былъ соотвѣтствовать опредѣленный моментъ и въ развитіи всей системы организмовъ. Между лучшими современными эмбріологами еще продолжаются споры о частностяхъ этого процесса, но какъ бы онъ ни совершился, результаты его заключались въ томъ, что функція перевариванія нищи, прежде принадлежавшая всѣмъ клѣточкамъ организма, теперь стала совершаться въ особой пищевой полости тѣла, и слой питающій, кишечный или внутренній, отдѣлился въ опредѣленно животномъ организмѣ отъ слоя покровнаго, кожнаго или внѣшняго. Авторъ "сравнительной эмбріологіи", о которой мнѣ пришлось уже упомянуть, Бальфуръ, считаетъ возможнымъ нарисовать картину этого перехода колоніи протестовъ въ опредѣленно характеризованное животное. Изъ кожнаго и кишечнаго слоя вырабатываются въ двуслойныхъ животныхъ всѣ ткани и органы, даже тѣ, которые у болѣе сложныхъ существъ имѣютъ свое начало въ третьемъ, среднемъ слоѣ позднѣйшаго происхожденія.
   Другой, весьма важный процессъ развитія заключался въ измѣненіи способа размноженія. Начиная съ простѣйшихъ монеръ наблюдается размноженіе дѣленіемъ, къ которому скоро прибавляется тѣсно связанное съ нимъ размноженіе почкованіемъ. Онѣ исключительно господствуютъ на низшихъ ступеняхъ органическаго развитія, восходятъ довольно далеко по лѣстницѣ существъ, полагаютъ основаніе образованію животныхъ колоній и продолжаютъ господствовать внутри организмовъ въ разростаніи тканей, въ эмбріологическихъ процессахъ, въ образованіи органовъ, какъ процессы, связующіе самые высшіе организмы съ низшими. Но довольно скоро въ генезисѣ организмовъ этотъ постоянный способъ размноженія начинаетъ перемежаться съ эпизодическимъ процессомъ слитія двухъ клѣточекъ различнаго происхожденія. Сперва онѣ, повидимому, тождественны, и происходятъ отъ одного и того же существа. Потомъ болѣе и болѣе различаются и окончательно получаютъ начало въ различныхъ, спеціализированныхъ для этого особяхъ одной и той же породы; процессъ оплодотворенія яйца элементомъ живчика становится вполнѣ характеризованнымъ, и раздѣленіе половъ въ органическихъ группахъ дѣлается окончательнымъ, такъ что" помимо ихъ совокупленія, размноженіе уже невозможно. Съ усиленіемъ значенія этого способа размноженія оказываются связаны два въ высшей степени важныя явленія въ развитіи органическаго міра.
   Насколько въ группахъ организмовъ господствуетъ размноженіе дѣленіемъ и почкованіемъ, настолько формы этихъ организмовъ остаются измѣнчивыми. Карпентеръ и Терквэмъ отрицаютъ существованіе видовъ у многодырчатыхъ. На основаніи работъ Гэккеля надъ лучениками, Перье отрицаетъ его и у этихъ протистовъ. Гэккель и Оскаръ Шмидтъ приходятъ къ результату, что опредѣленные виды не существуютъ и у губокъ. Лишь въ области жгу чекъ начинаетъ устанавливаться нѣчто подобное видовымъ типамъ, но трудность установленія послѣднихъ остается значительною среди всѣхъ низшихъ животныхъ, пока мы не доходимъ до рѣзко опредѣленныхъ высшихъ типовъ моллюсковъ, членистыхъ и позвоночныхъ. Совершенно параллельно этому идетъ и усиленіе значенія полового размноженія, которое лишь у гидръ "установливаегся окончательно", по словамъ Перье. Это, именно, по мнѣнію послѣдняго ученаго, ведетъ къ преобладанію унаслѣдованныхъ свойствъ особи надъ пріобрѣтенными, при передачѣ этихъ свойствъ потомству, и съ тѣмъ вмѣстѣ ведетъ къ упроченію видовыхъ отличій. "Въ процессѣ оплодотворенія, пишетъ Перье:-- индивидуальныя свойства особей стремятся нейтрализоваться, свойства имъ общія, видовыя, стремятся преобладать надъ первыми, и видъ поддерживается съ особенностями почти постоянными, предѣлы измѣненій которыхъ, еще подлежащія изслѣдованію, но довольно тѣсныя для каждаго геологическаго періода, могутъ считаться не допускающими никакого ограниченія, когда мы разсматриваемъ все теченіе времени". Половое размноженіе оказывается связаннымъ съ появленіемъ прочныхъ видовъ, которые еще недавно всѣми натуралистами считались неизмѣнными, да и до сихъ поръ не исчезли еще представители этого направленія, которыхъ можно назвать допотопными и которые не могутъ разстаться съ этимъ догматомъ, унаслѣдованнымъ отъ Кювье.
   Установленіе видового отличія было связано съ опредѣленностью формъ, въ которыхъ данное существо самымъ выгоднымъ для себя способомъ могло выдерживать борьбу за существованіе. Каждый видъ получилъ какъ бы свой біологическій идеалъ въ той зрѣлой формѣ, въ которой онъ наиболѣе отходилъ отъ своихъ соперниковъ, которая наиболѣе его характеризовала и для Кювье служила основою классификаціи животныхъ типовъ. Выгода, существовавшая для каждой особи, самымъ кратчайшимъ путемъ достигнуть этой отличительной формы выработала въ развитіи организмовъ еще одинъ законъ, который сгладилъ и скрылъ сходство между существами, достигшими въ зрѣломъ состояніи различныхъ полезныхъ для нихъ формъ и функцій, придалъ органическимъ типамъ еще болѣе разнообразія и затруднилъ впослѣдствіи настолько работу ихъ изслѣдователей, что лишь въ самое послѣднее время удалось угадать тождественность процессовъ въ организмахъ, стоящихъ на весьма отдаленныхъ одна отъ другой ступеняхъ развитія. Это былъ законъ ускоренія развитія и выпаденія промежуточныхъ его фазисовъ. Какъ только колонія органическихъ элементовъ выработывала объединенную форму, особенно выгодную въ борьбѣ за существованіе, ея потомство стремилось скорѣе достичь этой формы; оно сокращало предыдущіе фазисы, выработывало ранѣе свой окончательный типъ, охраняло болѣе слабые въ борьбѣ, ранніе фазисы развитія, частью подъ болѣе или менѣе твердыми покровами яйца, частью въ утробѣ матери; пока, въ высшихъ фазисахъ, колонія полиморфическихъ клѣточекъ, вооруженная различными тканями и органами для общей защиты, стала появляться на свѣтъ прямо какъ особь, вполнѣ опредѣленная по формѣ, вполнѣ объединенная во всѣхъ своихъ частяхъ и отправленіяхъ, весьма близкая къ своей окончательной, вполнѣ зрѣлой формѣ; такъ чти нужна была самая проницательная критика науки для того, чти бы разглядѣть въ цыпленкѣ, вылупившемся изъ яйца, результатъ длиннаго процесса самыхъ элементарныхъ способовъ дѣленія, почкованія клѣточекъ, ихъ колоніальной группировки и связи, ихъ полиморфизма и постепеннаго усиленія ихъ колоніальнаго объединенія; причемъ половое совокупленіе спеціально для то то дифференцированныхъ клѣточекъ, упрочивающее особенность высшихъ типовъ, представляется лишь незначительнымъ и рѣдкимъ эпизодомъ въ развитіи особи, вообще подчиненномъ самымъ элементарнымъ процессамъ. Законъ ускоренія развитія былъ подмѣченъ уже Дарвиномъ и Гэккелемъ, но никто не выказалъ такъ полно его обширное распространеніе и его громадную важность въ генезисѣ органическаго міра, какъ Эдмонъ Перье въ недавнемъ своемъ трудѣ, много разъ мною цитированномъ, о "колоніяхъ животныхъ".
   Половые элементы сначала (при жизни организмовъ въ водѣ) выдѣляются прямо во внѣшнюю среду, чтобы тамъ происходило зарожденіе; затѣмъ выдѣляются во внутренюю полость, причемъ, послѣ оплодотворенія, развивающійся зародышъ остается болѣе или менѣе долго въ тѣлѣ матери (или двуполаго родителя).
   Тамъ, гдѣ въ тѣлѣ родителя, или въ яйцѣ, покрывающемъ зародыши, послѣдніе не находятъ достаточнаго запаса питательныхъ веществъ, они быстро и въ огромномъ числѣ выходятъ на свѣтъ въ одной изъ самыхъ первоначальныхъ формъ своего развитія и, совершая въ свободномъ состояніи процессъ перехода отъ одной формы къ другой, представляются личинками, куколками, и т. п., пока достигнутъ окончательной зрѣлой формы. Прнэтомъ условія борьбы за существованіе, имѣющія мѣсто для каждой подобной особи-личинки, при ея свободной жизни, вызываютъ выработку временныхъ тканей, органовъ и формъ тѣла, которыя болѣе или менѣе маскируютъ процессъ развитія предковъ, обусловливая въ иныхъ случаяхъ для личинокъ самаго разнообразнаго происхожденія сходныя формы (такъ почти всѣ личинки, живущія въ моряхъ, снабжены хорошо развитыми органами движенія и тѣло ихъ прозрачно); тѣмъ не менѣе, этотъ способъ развитія существъ сохраняетъ чаще и лучше слѣды различныхъ формъ развитія ихъ предковъ.
   Въ тѣхъ случаяхъ, гдѣ яйцо выработываетъ значительный запасъ пищевого матеріала, или внутреннее устройство животнаго позволяетъ зародышу, какъ развивающемуся плоду, участвовать въ питаніи матери, ведя какъ бы паразитную жизнь внутри ея, новое существо вылупливается изъ яйца, или выходитъ изъ утробы матери уже въ весьма поздней формѣ развитія, весьма близкой къ формѣ зрѣлаго существа. Тогда число существъ, заразъ появляющихся на свѣтъ, значительно менѣе, и въ яйцѣ или въ утробѣ матери промежуточныя ступени развитія настолько сглаживаются или исчезаютъ въ процессѣ измѣненія формъ, что крайне трудно возстановить по наблюдаемымъ эмбріологическимъ фазисамъ высшаго существа имѣвшія мѣсто въ прошедшемъ фазисы развитія его низшихъ предковъ.
   Иногда періодъ жизни существа въ формѣ личинки, нами наблюдаемый въ настоящемъ, не имѣлъ мѣста у его предковъ и явился результатомъ уменьшенія питательнаго вещества въ яйцѣ и необходимости по этому ранѣе начать свободную жизнь, или результатомъ простого приспособленія къ новымъ условіямъ только что вылупившагося изъ яйца дѣтеныша.
   Такимъ образомъ, развитіе организмовъ путемъ метаморфозы связывается рядомъ промежуточныхъ звѣньевъ съ развитіемъ ихъ въ яйцѣ или въ утробѣ матери, а въ нѣкоторыхъ случаяхъ усложняется процессами размноженія, дѣленіемъ или почкованіемъ, образованіемъ болѣе или менѣе сложныхъ, болѣе или менѣе прочныхъ и объединенныхъ колоній неправильной, древообразной, лучистой, линейной формы, усложняется полиморфизмомъ частей колоніи, переходящихъ иногда отъ жизни особей-органовъ къ жизни свободныхъ особей, усложняется еще иногда процессами смѣны поколѣній разной формы, процессами паразитнаго приспособленія разныхъ поколѣній къ разнымъ средамъ, наконецъ, процессами появленія новыхъ существъ безъ оплодотворенія въ сравнительно высшихъ формахъ. но какъ ни разнообразны и различны съ перваго взгляда эти формы размноженія, современное точное изслѣдованіе прослѣдило уже во всѣхъ ихъ тѣсную связь и различныя комбинаціи все одного и того же элементарнаго процесса жизни протоплазмы, и клѣточекъ ею созданныхъ, процесса ихъ питанія, роста, дѣленія, сростанія, слитія, сближенія въ болѣе или менѣе солидарныя колоніи и того таинственнаго еще въ настоящее время процесса наслѣдственности, на основаніи котораго клѣточка, жившая отдѣльною жизнію, воспроизводитъ, размножаясь, подобную себѣ клѣточку: та же, которая принадлежитъ образовавшейся колоніи, если способна размножаться, воспроизводитъ колонію, которой принадлежала, со всѣми особенностями послѣдней, какъ бы "помня" свое прошедшее, причемъ процессъ этого постояннаго повторенія разъ образовавшихся формъ видозмѣняется лишь столь же постоянно измѣняющимися условіями борьбы за существованіе и вызываемымъ ею ускореніемъ прежнихъ процессовъ развитія.
   Въ то время, какъ однѣ изъ элементарныхъ колоній-клѣточекъ развивались въ высшіе типы животнаго міра, остальныя низшія животныя тоже совершенствовались путемъ полиморфизма клѣточекъ и группировки ихъ въ разнообразные органы. "Таково, говоритъ Перье:-- происхожденіе всѣхъ существъ, расположенныхъ на разныхъ ступеняхъ между инфузоріями и червями. Въ ихъ совокупности не слѣдуетъ видѣть нѣчто соотвѣтствующее тѣмъ естественнымъ группамъ, отысканіе которыхъ часто разсматриваютъ какъ одну изъ главныхъ цѣлей зоологіи. Это -- обширная мастерская, доставившая матеріалъ для построенія многихъ зданій, въ которыхъ иныя составныя части подверглись различной степени выработки, въ то время какъ другія оставались въ грубомъ видѣ или разрушались подъ вліяніемъ времени. Поэтому первоначальный порядокъ, существовавшій въ этой мастерской, исчезъ; формы, прежде связанныя многочисленными промежуточными ступенями, теперь уединены, и намъ приходится, въ нашихъ методическихъ схемахъ, создавать для нихъ спеціальныя группы".
   На первой ступени обособленія животнаго міра отъ протистовъ поражаетъ преобладаніе формъ, прикрѣпленныхъ къ землѣ. Скопленіе клѣточекъ въ болѣе значительныя колоніи губокъ, полиповъ, мшанокъ, древнихъ иглокожихъ какъ бы влечетъ за собою въ большей части случаевъ ихъ общую неподвижность. Тѣ же самыя причины, которыя вызываютъ образованіе растительнаго міра, преимущественно лишеннаго движенія, распространяютъ свое вліяніе и на большую часть низшихъ животныхъ формъ. Лишь въ исключительныхъ случаяхъ мы находимъ низшее животное подвижнымъ въ продолженіи всей его жизни. Лишь нѣсколько позже сохранившіе свою подвижность органы оплодотворенія выработываются въ плавающихъ медузъ, дискофоръ, ребровиковъ и сифонофоръ. Лишь на слѣдующей ступени развитія подвижныя формы животныхъ получаютъ преобладаніе надъ формами, прикрѣпленными къ землѣ.
   На низшей ступени развитія остановился типъ кишечно-полостныхъ (Coelenterata Zoophyta), которыя, въ обѣихъ своихъ главныхъ отрасляхъ, связаны съ протистами, и произошли, вѣроятно, отъ двухъ самостоятельныхъ отраслей протестовъ, причемъ губки составляютъ, можетъ быть, въ своихъ эмбріологическихъ формахъ, переходъ отъ протистовъ къ настоящимъ животнымъ, а жгучки представляютъ въ самомъ своемъ классѣ рядъ ступеней развитія изъ которыхъ низшія принадлежатъ двухслойнымъ, а высшія -- трехслойнымъ существамъ.
   Губки, по сравненію съ тѣми существами, которыхъ можно еще отнести къ царству протистовъ, представляютъ лишь одинъ новый фактъ: элементарныя особи, ихъ составляющія, не отдѣляются одна отъ другой по мѣрѣ своего появленія, но остаются вмѣстѣ. Внѣшній слой (будущій кожный слой нѣсколько высшихъ животныхъ) состоитъ изъ амэбъ, внутренній (будущій кишечный) изъ жгутиковыхъ инфузорій. Всѣ эти существа еще такъ самостоятельны, что многіе ученые видѣли въ губкахъ только сожительство тѣхъ или другихъ. Но эта самостоятельность, весьма значительная въ низшихъ губкахъ, уже теряется въ высшихъ. "Настолько же непозволительно уже, говоритъ Перье:-- сказать, что губки -- колоніи жгутиковыхъ инфузорій или колоніи амэбъ, насколько непозволительно сказать, что домъ есть собраніе обтесанныхъ камней или кусковъ дерева. Разъ онъ построенъ, домъ есть новый предметъ, заслуживающій, чтобы ему придали спеціально ему принадлежащее названіе, и не достаточно опредѣляемый обозначеніемъ матеріаловъ, входящихъ въ его составъ, потому что эти матеріалы связаны теперь опредѣленнымъ образомъ, въ виду опредѣленнаго назначенія. Тѣмъ не менѣе, вѣрно, что, войдя въ составъ цѣлаго зданія, обтесанные камни и куски дерева сохранили вполнѣ свои спеціальныя свойства. То же можно сказать о составныхъ элементахъ губки: каждый изъ нихъ остается подобнымъ или инфузоріи, или амэбѣ; каждый изъ нихъ сохраняетъ въ значительной степени свою индивидуальность, живетъ самъ по себѣ, своимъ особымъ образомъ жизни; но всѣ эти организмы подчинены законамъ особенной дисциплины и тѣмъ самымъ содѣйствуютъ поддержкѣ существованія и благоденствія новаго индивидуума, единицы высшаго порядка, простой губки, олинтуса". Въ высшихъ губкахъ организація уже совершеннѣе, и Перье находитъ въ нихъ явленія, психическія, даже, можетъ быть, слишкомъ опредѣленныя. Вмѣсто олинтуса, "неподвижнаго, едва чувствительнаго, безъ видимыхъ явленій воли", онъ находитъ массу, которая "вся воспринимаетъ впечатлѣнія и можетъ совершать общія движенія", находитъ "координацію хотѣній составныхъ элементовъ и, если можно такъ выразиться объ этой степени животной жизни, нѣчто въ родѣ общаго сознанія". Это развитіе совершается постепенно путемъ перехода "колоній" въ "особи". Болѣе тѣсная связь элементовъ произошла, по мнѣнію Перье, оттого, что "клѣточные элементы колонизаціи, занимая въ ней разнообразныя положенія, живя, слѣдовательно, въ различныхъ условіяхъ, выработали формы и функціи, приспособленныя къ ихъ различнымъ положеніямъ, выгодныя въ этихъ положеніяхъ, невыгодныя во всѣхъ другихъ, и мало-по-малу стали, такимъ образомъ, нераздѣльными; такъ что, въ высшихъ губкахъ, ихъ независимость едва ли болѣе значительна, чѣмъ независимость анатомическихъ элементовъ въ животныхъ высшихъ порядковъ". Генезисъ губокъ долженъ былъ совершиться такъ, что "сначала образовались клѣточные элементы двухъ видовъ. Раздѣленіе труда произошло въ этихъ элементахъ. Губка-особь произошла уже позже и ея колоніи никогда не имѣли очень высокаго развитія".
   Совершенно иной путь имѣло развитіе жгучекъ. Прежде всего образовалась "гидра-особь", когда спеціализація элементовъ еще не имѣла мѣста. Тогда произошли существа, подобныя тѣмъ пресноводнымъ гидрамъ, опыты Трамблэ надъ которыми изумили XVIII вѣкъ, "существа, которыхъ можно размножать по произволу, разрѣзывая ихъ на куски, существа, которыя живутъ послѣ того, какъ ихъ выворотили какъ перчатку, нисколько, повидимому, не пострадавъ отъ этой операціи". Эти элементарныя особи вырабатываютъ три пути развитія. "Во-первыхъ, совершенствуется каждая особь; она ростетъ; ея составные элементы, сперва подобные другъ другу, усвоиваютъ различныя роли и вырабатываютъ различныя формы въ зависимости отъ своихъ функцій; такимъ образомъ, путемъ раздѣленія труда и дифференцированія элементовъ, совершающагося въ организмѣ уже конституированномъ, получаютъ начало одна за другою различныя части различныхъ особей. Затѣмъ этотъ процессъ происходитъ уже не въ особяхъ, а въ ихъ колоніяхъ, гдѣ особи, разнящіяся по формамъ и по функціямъ, замѣняютъ особей, которыя всѣ подобны одна другой". Происходятъ медузы, эти "студенистые шары, прозрачные какъ хрусталь, сверкающіе всѣми цвѣтами радуги, какъ гигантскіе алмазы". Происходятъ колоніи гидрактиній, составляющія "какъ бы городъ, гдѣ особи подѣлили между собою общественныя обязанности и строго исполняютъ ихъ. Однѣ -- настоящіе провіантмейстеры: онѣ доставляютъ колоніи пищу; онѣ охотятся и ѣдятъ за всю колонію; другія охраняютъ ее или извѣщаютъ объ угрожающихъ ей опасностяхъ; это -- полицейскіе элементы. На третьихъ лежитъ забота о достаточной численности колоніи, и ихъ три сорта: воспроизводящія особи, обязанныя давать половыя почки, мужскія и женскія особи. Всѣхъ корпорацій... въ городѣ не меньше семи".
   Если колонія могла вся усвоить свободное движеніе, то медузы, одаренныя способностью двигаться, получили, въ свою очередь, важную роль въ индивидуализаціи плову чей колоніи, вся совокупность которой образовала сифонофору. "Представьте себѣ, пишетъ Перье:-- настоящія живыя люстры, тысячи подвѣсокъ которыхъ небрежно плаваютъ при мягкомъ волненіи спокойнаго моря, то стягивая къ себѣ сокровища чистаго хрусталя, рубиновъ, сапфировъ, изумрудовъ, то разбрасывая ихъ во всѣ стороны, какъ бы разсыпая около себя дождь драгоцѣнныхъ камней, сверкающихъ безчисленными цвѣтами радуги, выказывая въ одно мгновеніе предъ ослѣпленными глазами зрителя самыя разнообразныя комбинаціи; таковы эти чудныя существа, живыя драгоцѣнности, какъ бы только-что вышедшія изъ сундука какой-либо царицы океана". Въ этихъ колоніяхъ ученые еще далеко не согласны относительно того, что составляетъ органъ высшей особи и гдѣ передъ нами собраніе особей, въ которыхъ раздѣленіе работъ обратило ихъ въ органы. Въ сифонофорахъ можетъ быть болѣе ясно, чѣмъ въ другихъ существахъ, высказывается одновременное присутствіе нѣкотораго смутнаго сознанія отдѣльныхъ частей и почти на такой же степени стоящаго сознанія цѣлаго, причемъ одинъ изъ этихъ зародышныхъ психическихъ процессовъ не уничтожаетъ другого. Но комбинированная дѣятельность всѣхъ разнородныхъ частей цѣлаго безспорна. "Когда схвачена добыча, совершается любопытное явленіе: нѣкоторое число нитей-рыболововъ сперва сдерживаютъ ее сообща, потомъ приводятъ ее въ соприкосновеніе съ печеночными трубками, извергающими на нее свою разъѣдающую жидкость. Мало-по-малу, всѣ ткани животнаго до его костей и чешуи (если это рыба) обращаются въ густую кашицу. Не нуждаясь ни въ особомъ желудкѣ, ни въ особой полости, жидкость печеночныхъ трубокъ вполнѣ переварила пищу внѣ тѣла. Добыча приготовлена надлежащимъ образомъ: большіе и малые сифоны прилагаются къ этому продукту, какъ къ нѣкотораго рода пищевой кашицѣ, поглощаютъ ее, и пищевая масса, пробывъ нѣкоторое время въ ихъ полости, переходитъ въ каналы, распредѣляющіе ее по всѣмъ частямъ тѣла". Тѣмъ не менѣе, въ сифонофорахъ, повидимому, единство цѣлаго не могло вполнѣ установиться среди множества органовъ, происшедшихъ какъ результаты безчисленныхъ измѣненій, которыя можно отнести ко всѣмъ ступенямъ развитія формъ, соединяющихъ гидру съ медузою. Особь-колонія никогда въ нихъ не поглотила вполнѣ особи отдѣльныхъ полиповъ.
   Во многихъ осѣдлыхъ колоніяхъ, особенно въ тѣхъ, которыя расположены въ глубинѣ моря, медуза какъ бы атрофировалась. Тѣмъ не менѣе, нѣкоторые члены колоніи потеряли способность питаться сами, обратились въ органы добыванія пищи и остались въ зависимости, для своего питанія, отъ другихъ органовъ-кормилицъ. Въ этомъ случаѣ выиграли тѣ формы, гдѣ особи, добывающія пищу, не были расположены безпорядочно, но сгруппированы около особей-кормилицъ. Выиграли тѣ, въ которыхъ питательные соки самымъ краткимъ путемъ доходили отъ пищеварительныхъ органовъ къ остальнымъ. Такимъ образомъ, получили превосходство въ борьбѣ за существованіе и широкое развитіе коралловые полипы, выработавшіе лучистую форму, и въ которыхъ роль выдѣленій на первый взглядъ совершенно подавляетъ собою роль живыхъ существъ, создавшихъ коралловые рифы.
   На слѣдующей за этимъ ступени развитія животныхъ уже повсемѣстно, въ эмбріологическомъ процессѣ, между кожнымъ и кишечнымъ слоемъ, выработался третій, средній слой и многіе ткани и органы стали развиваться отчасти или вполнѣ изъ этого третьяго слоя. На основаніи новѣйшихъ работъ эмбріологовъ, особенно Бальфура и Ланкестера, всѣ группы переходныхъ организмовъ, въ ихъ корнѣ, имѣютъ уже одну общую форму и распадаются лишь впослѣдствіи на нѣсколько развѣтвленій. Это -- общій типъ личинки прежде, вѣроятно, самостоятельнаго существа, типъ организма, который былъ нѣсколько сходенъ съ медузою, былъ лучисто-симметриченъ, снабженъ центральнымъ ртомъ въ плоской брюшной поверхности, и спинная сторона котораго имѣла форму полушара. По окружности сидѣлъ рядъ рѣсничекъ и подъ ними существовало, вѣроятно, нервное кольцо. Когда этотъ предокъ всѣхъ высшихъ существъ въ нѣкоторыхъ своихъ разновидностяхъ увеличился въ вѣсѣ и плотности, онъ не былъ уже въ состояніи плавать въ первобытномъ морѣ, сталъ ползать по дну его, сплющился и принялъ двухсторонне-симметрическую форму съ опредѣленнымъ положеніемъ рта и опредѣленнымъ способомъ движенія по тому направленію, которое обусловливалось положеніемъ этого рта. Это самое сдѣлалось для него причиною совершенствованія. Въ немъ произошло дифференцированіе главной части тѣла отъ части, остававшейся надъ ртомъ, съ образованіемъ верхнихъ нервныхъ узловъ и связанныхъ съ ними органовъ зрѣнія, съ отдѣленіемъ внутренностной полости отъ пищевой, хотя, можетъ быть, отдаленные предки трехслойныхъ существъ существовали еще и безъ этого послѣдняго дифференцированія. Не особенно значительныя измѣненія въ направленіи новой оси тѣла, въ образованіи второго отверстія для пищевой полости, въ расположеніи и умноженіи поясовъ рѣсничекъ, связываютъ постепенными переходами личинки всѣхъ группъ, сюда относящихся, и элементарныя формы сложныхъ колоній, выработавшихся въ еще высшіе типы животныхъ, такъ что существуетъ довольно прочное основаніе видѣть родственную связь между личинками вьюрушекъ, коловратокъ, гефирей, голотурій и болѣе сложныхъ иголокожихъ, причемъ изъ одной и той же снабженной рѣсничками эмбріональной формы трохосферы должны были развиться многіе низшіе и высшіе типы, тогда какъ изъ другой элементарной формы, лишенной рѣсничекъ и способной выдѣлять хитиновый внѣшній скелетъ, должна была развиться вся обширная группа членистыхъ. Конечно, весьма много промежуточныхъ формъ исчезло безъ слѣда, такъ какъ весьма немногія личинки удержались въ послѣдующемъ процессѣ развитія и не были унесены ускореніемъ этого развитія. Еще менѣе осталось слѣдовъ ступеней, связывающихъ протистовъ или кишечно-полостныхъ съ этою второю ступенью зоологической эволюціи. Поэтому, воображенію зоологовъ-эволюціонистовъ остается здѣсь много мѣста для дѣятельности, когда они стремятся выполнить задачу, поставленную имъ современною наукою -- возстановить генеалогическое древо животнаго царства въ его подробностяхъ; и весьма неудивительно встрѣтить въ ихъ попыткахъ этого возстановленія, въ новыхъ зоологическихъ классификаціяхъ, самыя разнообразныя распредѣленія существъ. Приведу три примѣра. Группа червей (Vermes) составляетъ у Гэккеля одну изъ шести главныхъ группъ животныхъ, у Клауса одинъ изъ девяти ихъ типовъ, у Рей Ланкестера совсѣмъ отсутствуетъ, а у де-Ланессана получила такую ширину, что почти совпала (по сознанію самого автора) по объему съ тою же группою Линнея. Въ классификаціи Рея Ланкестера встрѣчаемъ двѣ совершенно самостоятельныя группы (Nematoidea и Gephyrea), которыя у другихъ составляютъ вторичныя или даже третичныя дѣленія главныхъ группъ. Лишь новыя открытія, которыя мало вѣроятны именно въ области этихъ непрочныхъ формъ, могутъ повести къ болѣе точному рѣшенію здѣсь генеалогическаго вопроса.
   

9. Линейныя колоніи червей.

   Не утомляя вниманія читателей разсмотрѣніемъ различныхъ формъ существъ, стоящихъ на этой ступени вторичныхъ животныхъ, но не достигшихъ развитія трехъ крупныхъ высшихъ типовъ моллюсковъ, членистыхъ и позвоночныхъ, я остановлюсь только на одномъ отдѣлѣ, играющемъ довольно важную роль въ системѣ организмовъ. Это довольно неопредѣленная въ наше время группа, носящая названіе червей.
   Она соединяетъ въ себѣ семейства существъ, достигшихъ весьма различной ступени развитія, или выродившихся, вслѣдствіе паразитной жизни, въ очень различной степени.
   Вообще полагаютъ въ наше время, что болѣе первобытную форму здѣсь представляютъ вьюрушки, которыхъ еще недавно сближали съ инфузоріями. Вьюрушки, вмѣстѣ съ близкими къ нимъ немертинами, принадлежатъ къ немногимъ свободно живущимъ представителямъ двухъ огромныхъ классовъ червей, вѣроятно отъ нихъ происшедшихъ, именно плоскихъ и круглыхъ червей, атрофированныхъ въ большей части своихъ органовъ, вслѣдствіе своей паразитной жизни. Съ вьюрушками весьма тѣсно связана совершенно особая отрасль червей -- коловратки, которыя, съ другой стороны, выказываютъ, особенно въ процессѣ своего развитія, явные слѣды близости къ высшимъ формамъ животныхъ. Очевидно, мы имѣемъ здѣсь одну изъ многочисленныхъ группъ такихъ формъ, которыя въ большинствѣ не выдержали борьбы за существованіе, но были связаны со всѣми, оставшимися въ живыхъ отраслями развивающихся существъ, причемъ промежуточныя звѣнья были утрачены до того, что теперь уже невозможно возстановить точную родственную связь между оставшимися въ живыхъ группами, хотя позволительно, по мнѣнію Бальфура, заключить, что коловратки, моллюски, кольчатыя и мшанки имѣли общаго предка, на котораго указываетъ форма ихъ личинки -- трохосферы, и что болѣе отдаленный общій предокъ связываетъ въ прошедшемъ эти группы съ плоскими червями. Особенное развитіе рѣсничнаго покрова и разнообразныхъ рѣсничныхъ поясовъ и характеристическая способность многихъ родовъ коловратокъ представлять поразительные примѣры скрытой жизни, выдерживать весьма долгіе періоды видимаго прекращенія жизни, чтобы воскресать снова при первой удобной для жизни обстановкѣ, послужили, очевидно, орудіями побѣды въ борьбѣ за существованіе для этой группы организмовъ.
   Но развитіе группы червей представляетъ еще характеристическую черту. Тѣ самыя коловратки, которыя, чрезъ вьюрушекъ и инфузорій, свидѣтельствуютъ о своемъ родствѣ съ царствомъ протистовъ, съ другой стороны, сближаются съ кольчатыми, которыя морфологически тѣсно связаны съ совершенно опредѣленнымъ высшимъ типомъ членистыхъ, въ то самое время, какъ къ тѣмъ же коловраткамъ близки и мшанки, въ настоящее время соединенныя съ руконогими въ группу моллюскоидовъ, составляющую столь же очевидный переходъ къ другому, столь же опредѣленному высшему типу моллюсковъ. Оба эти перехода въ высшіе типы совершились, по мнѣнію Перье, такимъ путемъ: нѣкоторыя колоніи элементарныхъ организмовъ (зоонитовъ), образовавшихся въ свою очередь изъ колоніи клѣточекъ, расположились не въ древовидной или лучистой формѣ, а въ формѣ линейнаго ряда, дали начало линейнымъ колоніямъ элементарныхъ существъ, выработали въ нихъ себѣ голову и, подъ вліяніемъ этого господствующаго и объединяющаго органа, сдѣлали возможными высшіе животные типы моллюсковъ, членистыхъ и позвоночныхъ. Въ линейной колоніи значительно возрастаетъ зависимость между элементами и "всякая особь -- говоритъ Перье -- входящая въ составъ колоніи, должна весьма быстро достигнуть, вслѣдствіе нѣкотораго рода механической необходимости, до сознанія существованія своихъ товарищей по ассоціаціи". Въ колоніи слѣдовательно "почти фатально" выработывается то "психологическое единство", которое мы называемъ "особью". Рядомъ и, можетъ быть, въ связи съ этимъ процессомъ, происходитъ процессъ слитія отдѣльныхъ подобныхъ другъ другу органовъ, принадлежащихъ членамъ колоніи и обращенія ихъ въ общій органъ колоніи, въ особую небольшую органическую область высшаго организма, тогда какъ другіе органы, необходимые прежде каждому самостоятельному зоониту въ борьбѣ за существованіе, атрофировались у большинства членовъ колоніи, чтобы съ большимъ совершенствомъ концентрироваться въ членахъ ея, занимающихъ исключительное, конечное положеніе. Послѣ борьбы за господство, имѣвшей нѣкоторое время мѣсто между двумя крайними членами колоніи, одинъ изъ нихъ -- большею частью первый, появившійся изъ яйца -- сталъ, по самой силѣ вещей, "господствующимъ въ отношеніяхъ колоніи къ внѣшнему міру, усвоилъ себѣ самые нѣжные органы" и, "выработывая форму все болѣе отличную отъ формы его товарищей, сдѣлался окончательно, одинъ или въ связи съ нѣкоторыми другими изъ нихъ -- руководителемъ всей колоніи", ея головою. Въ то же самое время функція размноженія, съ увеличеніемъ числа сегментовъ линейной колоніи, все болѣе отодвигалась въ противуположную сторону и сдѣлалась окончательно принадлежностью конца животнаго, противуположнаго головѣ, причемъ "большая или меньшая доля" этого конца получила это спеціальное назначеніе. Въ связи съ этимъ обособленіемъ функцій питанія и сношеній съ внѣшнимъ міромъ, въ однихъ членахъ колоніи, а функцій размноженія въ другихъ, новые появляющіеся на свѣтъ члены колоніи "не играли въ продолженіи нѣкотораго времени никакой роли въ колоніи, и, получая щедрую долю пищи отъ своихъ старшихъ братьевъ, достигшихъ зрѣлаго возраста, не имѣли нужды достигать сами этого зрѣлаго состоянія, "стали размножаться сами все ранѣе, въ личинкѣ, въ яйцѣ, такъ что, окончательно, въ высшихъ формахъ, исчезли всѣ слѣды прежняго послѣдовательнаго развитія сегментальныхъ особей изъ другихъ подобныхъ же болѣе старыхъ, особей, и готовая особь -- колонія, со всѣми своими сегментами, объединенными областями системъ тканей и обособленными органами для опредѣленныхъ функцій, вступила въ жизнь какъ бы безъ предшественниковъ.
   Именно въ формѣ кольчатыхъ червей совершился рядъ процессовъ, которые свидѣтельствуютъ всего яснѣе объ этихъ переходахъ. Образованіе линейныхъ колоній, уже весьма доступное наблюденію, какъ показалъ Перье, у предковъ кольчатыхъ, у въюрушекъ и у весьма близкихъ къ нимъ сосальщиковъ, всего виднѣе у паразитныхъ классовъ плоскихъ червей, гдѣ встрѣчается, какъ уродство, и развитіе линейныхъ колоній въ разныхъ направленіяхъ одновременно, и одновременное присутствіе въ одномъ и томъ же родѣ видовъ съ нѣсколькими сотнями и съ двумя зоонитами. Но основной процессъ послѣдовательнаго развитія ряда зоонитовъ и затѣмъ слитія ихъ въ одну колоніальную органическую единицу, съ обособленными тканями и объединенными органами, можно прослѣдить на разныхъ ступеняхъ ускоренія этого процесса и въ различныхъ группахъ кольчатыхъ, составляющихъ естественный переходъ къ высшимъ и вполнѣ опредѣлившимся типамъ моллюсковъ, членистыхъ и позвоночныхъ. Здѣсь мы имѣемъ предъ собою существа, въ которыхъ, по Перье, "ростъ особи и безполое размноженіе представляютъ лишь различные фазисы одного и того же явленія, какъ и должно быть въ животныхъ, которыя суть линейныя колоніи". Имѣемъ виды съ крайне измѣнчивымъ числомъ сегментовъ и другія группы, гдѣ это число настолько постоянно, что предъ нами выработался типъ, подобный, по своей опредѣленности, типу высшихъ существъ. Имѣемъ постепенный переходъ отъ совершеннаго подобія всѣхъ зоонитовъ къ обособленію сегментовъ, служащихъ для питанія и для размноженія, потомъ, въ нѣкоторыхъ случаяхъ, къ отдѣленію двухъ существъ, принимающихъ на себя эти функціи; въ другихъ, къ ихъ соединенію при господствѣ функціи полового размноженія; рядомъ съ этимъ имѣемъ примѣры (особенно у трубчатыхъ) самаго поразительнаго полиморфизма одинаковыхъ сегментовъ зоонитовъ въ приспособленіи ихъ къ различнымъ функціямъ, а еще у другихъ видовъ переходъ отъ единообразной колоніи къ двумъ сросшимся животнымъ, совершенно различной формы (Nereis и Heteronereis), причемъ животныя этихъ послѣдовательныхъ возрастовъ ведутъ совершенно иную жизнь, то оставаясь малоподвижными на днѣ морей, то быстро двигаясь вблизи ихъ поверхности; опредѣленный типъ высшихъ кольчатыхъ (піявокъ и дождевиковъ) выработывается лишь, какъ результатъ долгаго колебанія между противуположными морфологическими стремленіями. Имѣемъ далѣе въ этой группѣ прикрѣпленныя къ землѣ колоніи трубчатыхъ кольчатыхъ червей, которыя въ свою очередь состоятъ изъ колоній разнаго рода, и совершенно-элементарныя, такъ сказать зародышныя формы, сближающіяся съ низшими группами неопредѣленнаго класса червей. Имѣемъ въ развитіи зародыша всѣ ступени ускоренія процесса развитія, ихъ постепеннаго нарожденія колецъ до одновременнаго появленія цѣлаго ряда ихъ изъ особой развившейся для этого ткани. Имѣемъ особи-колоніи, у которыхъ каждый зоонитъ сохранилъ свой особый аппаратъ для движенія, свои особыя жабры, особые органы выдѣленія и размноженія, точно такъ же, какъ свои особые глаза и нервные узлы. Имѣемъ борьбу двухъ -- концовъ животнаго -- такъ сказать, двухъ головъ его за первенство, причемъ иногда первоначальная голова перерождается въ органы дыханія, точно такъ, какъ она совсѣмъ атрофируется у многихъ паразитныхъ плоскихъ червей, а хвостовая голова принимаетъ на себя руководство колоніей; тогда какъ у высшихъ кольчатыхъ одинъ или нѣсколько зоонитовъ выработываютъ голову, въ которой приходится, какъ показалъ Чарльзъ Дарвинъ въ своемъ послѣднемъ трудѣ, допустить "вниманіе" и даже "нѣкоторую степень разсудительности". Тѣмъ не менѣе во всей этой огромной и разнообразной области жителей морей и пресныхъ водъ, или тружениковъ, вырабатывающихъ растительную почву нашихъ луговъ и полей, во всей этой области, столь близко родственной паразитамъ, присасывающимся къ различнымъ органамъ самыхъ разнообразныхъ животныхъ, можно прослѣдить тѣсную связь между различными группами этихъ существъ, сближающихся, съ одной стороны, съ самыми низшими животными измѣнчивыхъ формъ, съ другой -- съ высшими и наиболѣе опредѣленными типами. Подобно мшанкамъ и моллюскамъ, кольчатыя появились въ формѣ первобытной личинки -- трохосферы, существенно морского животнаго, способнаго къ самостоятельной жизни, ползавшаго, какъ вьюрушки, или плававшаго при пособіи болѣе или менѣе выработаннаго аппарата рѣсничекъ, и обладавшаго уже въ значительной степени дифференцированными органами. Впослѣдствіи изъ этой трохосферы выработались личинки разныхъ кольчатыхъ съ разнообразнымъ положеніемъ ихъ рѣсничекъ; еще позже выработались щетинки щетинистыхъ червей (Chaetopoda). При такой метаморфозѣ трохосфера образуетъ первый и именно передній сегментъ будущаго кольчатаго, основной элементъ его го.ты (которая иногда образуется изъ 5 сегментовъ). Съ этой головы начинается жизнь колоніи. Эта голова "порождаетъ всѣ другіе сегменты, воспроизводя ихъ путемъ безполаго размноженія". Все далѣе отстоятъ одинъ отъ другого зоониты, сливающіеся въ голову животнаго, и тѣ, которые посвящены процессу размноженія. То же самое, какъ слѣдуетъ полагать, совершалось при развитіи всей группы кольчатыхъ. Во многихъ случаяхъ, при увеличеніи числа сегментовъ зоонитовъ, различныя доли колоніи развивались самостоятельно, какъ бы отдѣльныя животныя. Затѣмъ эмбріогеническіе процессы ускорялись. Все быстрѣе обособлялись отдѣльныя кольца, такъ что, наконецъ, они стали обособляться ранѣе, чѣмъ образовались органы, долженствовавшіе въ нихъ заключаться. Эти внутренніе органы постепенно объединялись, дѣлаясь органами колоніи-особи, хотя это объединеніе въ классѣ кольчатыхъ не было никогда такъ совершенно, какъ въ высшихъ типахъ, и болѣе или менѣе полныя перегородки продолжали внутри тѣла колоніи охранять отдѣльность прежнихъ самостоятельныхъ зоонитовъ. Когда въ нихъ выработалась нервная система, тогда рядомъ съ парною цѣпью нервныхъ узловъ, остатковъ отдѣльной нервной жизни зоонитовъ, развилось ожерелье мозговыхъ узловъ; оно сохраняетъ слѣды своего колоніальнаго происхожденія, далеко не такъ централизовано, какъ у высшихъ животныхъ типовъ, и даже при достаточно большомъ числѣ сегментовъ, повидимому, не въ состояніи распространить процессъ объединеннаго сознанія колоніи на послѣдніе ея зоониты, такъ какъ, по словамъ Перье, "сознаніе задняго конца ихъ тѣла настолько ослабѣло, что они сами кусаютъ себя, повидимому, нисколько не чувствуя этого", или сами калѣчатъ себя при дурномъ содержаніи ихъ въ акваріяхъ. Тѣмъ не менѣе, болѣе или менѣе опредѣленное и интимное слитіе переднихъ зоонитовъ кольчатыхъ въ голову животнаго, представляетъ какъ бы подготовленіе тѣхъ объединенныхъ головъ, которыя вырабатываются въ высшихъ животныхъ типахъ моллюсковъ, членистыхъ и позвоночныхъ, пріобрѣтая полное господство надъ всею жизнію организмовъ. Съ тѣмъ вмѣстѣ нервная система, на высшихъ ступеняхъ развитія кольчатыхъ, получаетъ то значеніе, которое позволило Кювье сказать о ней, можетъ быть слишкомъ рѣшительно даже для его времени -- что "она нетолько дѣлаетъ изъ даннаго существа животное, но еще опредѣляетъ степень его животности"; психическіе процессы получаютъ настолько сложности, что начинаютъ допускать самостоятельный анализъ; является возможность говорить хотя въ нѣкоторыхъ случаяхъ объ обществѣ" особей, каждая изъ которыхъ обладаетъ въ извѣстной степени и отдѣльнымъ сознаніемъ и сознаніемъ своей принадлежности къ болѣе сложному цѣлому; такъ что, если огромное большинство кольчатыхъ, вмѣстѣ съ менѣе развитыми представителями высшихъ типовъ, остаются еще низшими животными, нѣкоторыя небольшія группы составляютъ переходъ къ зоологической области, которая допускаетъ уже выходъ изъ изученія чисто біологическаго, обособленіе психологическаго и соціологическаго изученія, и съ тѣмъ вмѣстѣ составляетъ переходъ изъ сферы низшихъ животныхъ въ сферу животныхъ высшихъ.

Н.

(Окончаніе въ слѣдующемъ No).

"Отечественныя Записки", No 7, 1883

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru