Лучицкий Иван Васильевич
Попытки крестьянской реформы в Лифляндии в XVII веке

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ПОПЫТКИ КРЕСТЬЯНСКОЙ РЕФОРМЫ В ЛИФЛЯНДІИ ВЪ XVII ВѢКѢ.

II.
Реформы Карла XI.

   Большое и давно невиданное оживленіе царило на улицахъ Риги въ началѣ іюля 1681 года. Со всѣхъ концовъ Лифляндской области съѣзжались въ городъ съ цѣлою свитой прислужниковъ рыцари, спѣшившіе на сеймъ, созванный на 12 іюля спеціальнымъ указомъ Карла XI. Съѣздъ былъ настолько значительнымъ, что обыкновенное недавно выстроенное помѣщеніе, куда собирались предварительно дворяне, оказалось недостаточнымъ, и самая большая зала въ Ригѣ, въ домѣ Игельстрама, была отведена дворянству. То былъ условленный сборный пунктъ, откуда, согласно обычаю, должно было начаться торжественное шествіе представителей сейма. Уже рано утромъ громкій звукъ трубъ герольдовъ оповѣстилъ всѣхъ и каждаго о торжественномъ открытіи собранія, и вскорѣ домъ Игельстрама былъ биткомъ набитъ рыцарями Лифляндіи, депутатами сейма. При оглушительныхъ звукахъ трубъ и литавровъ началось шествіе представителей дворянства съ ландъ-маршаломъ во главѣ въ замокъ; по обычаю нужно было выразить привѣтствіе представителю короля, тенералъ-губернатору Лифляндіи, а затѣмъ выслушать въ церкви замка торжественную проповѣдь придворнаго пастора, проповѣдь, на этотъ разъ произнесенную съ необыкновеннымъ одушевленіемъ и чувствомъ ("sehr bewegliche").
   То было необходимымъ приступомъ къ работамъ сейма, мѣстомъ собранія котораго на этотъ разъ была назначена верхняя обширная зала дворца въ замкѣ. Шествіе въ залу сейма открывалъ теперь уже самъ генералъ-губернаторъ въ сопровожденіи присланнаго королемъ коммисара, генерала Лихтона, которому поручено было вести переговоры съ дворянствомъ и сеймомъ. Когда депутаты заняли свои мѣста, генералъ-губернаторъ Горнъ прочелъ среди торжественнаго молчанія указъ короля, созывающій сеймъ, послѣ краткой рѣчи, объявилъ сеймъ открытымъ и передалъ право голоса Лихтону, привезшему съ собой рядъ предложеній сейму отъ имени короля.
   Моментъ "былъ въ высокой степени серьезный и важный. Сейму, предстояло заняться обсужденіемъ вопросовъ, затрогивавшихъ въ самомъ корнѣ и существовавшій въ Лифляндіи общественный строй, и вѣками сложившіяся въ ней экономическія отношенія. Оттого и наплывъ депутатовъ былъ громадный, оттого и проектъ короля явиться на сеймъ нашелъ полный откликъ повсюду. "Всѣ, говоритъ лѣтописецъ сейма, стекались тѣмъ охотнѣе, что дѣло касалось матеріи большой импортанціи, матеріи, затрогивавшей благостояніе и земное благополучіе каждаго" {Schirren, die Recesse der livländischen Landtage, протокола сейма 1681 г., стр. 16.}.
   Обширное королевское посланіе, прочитанное Лихтономъ, заключало въ себѣ цѣлую и весьма для того времени широкую программу реформъ въ общественномъ строѣ Лифляндіи. Король, взывая къ патріотизму рыцарства, выражалъ надежду, что оно, въ видахъ поднятія благосостоянія страны, упорядоченія экономическихъ отношеній, увеличенія средствъ государства и облегченія тягостей народныхъ, придетъ къ соглашенію съ коммисіей, посылаемой имъ для разработки совмѣстно съ дворянствомъ и рыцарствомъ Лифляндіи его королевской программы.
   Все то, къ чему стремились прежде и польскіе, и шведскіе короли, предшественники Карла XI, всѣ частичныя попытки ихъ измѣнить общественныя отношенія, здѣсь, въ программѣ Карла XI, сливались въ одно цѣлое.
   Въ Лифляндіи въ особенности, какъ и въ нѣкоторыхъ другихъ. областяхъ, принадлежащихъ Швеціи, еще существуетъ,-- такъ гласило королевское посланіе {Ib., стр. 19. Ср. Samson, histor. Versuch, прил. къ Inland, 1838 г. стр. 29.},-- обычай, "свойственный лишь древнимъ языческимъ временамъ и существовавшій у языческихъ народовъ", а именно, что "помѣщики (Herrschaft) присвоили (usurpiren) себѣ надъ крестьянами и ихъ семьями гораздо большую власть, чѣмъ какая совмѣстима съ христіанскою любовью". Такой обычай, прямо противорѣчащій "справедливости (Justice) и христіанской любви", обычай, подчиняющій одного человѣка дискреціонной власти и капризамъ другого", является крупной помѣхой для развитія благосостоянія страны. Онъ мѣшаетъ возрастанію "чувства довѣрія и любви", подрываетъ въ корнѣ стремленіе къ прочной осѣдлости, убиваетъ наклонность и желаніе заботиться объ увеличеніи благосостоянія страны, ибо населеніе, "подавленное рабствомъ, подчиненное крѣпостному праву, не можетъ питать ни малѣйшаго интереса къ этому благосостоянію". Въ виду этого онъ, король, и предлагаетъ дворянству уничтожить и измѣнить на принадлежащихъ ему земляхъ "злосчастное рабство и крѣпостное состояніе". Онъ самъ имѣетъ намѣреніе произвести эту реформу на государственныхъ земляхъ, и надѣется, что дворянство послѣдуетъ его примѣру, оправдаетъ высокое мнѣніе о немъ его, короля, и, руководясь стремленіемъ, всегда проявляемымъ имъ, лифляндскимъ рыцарствомъ, стремленіемъ поднять благостояніе страны, уничтожитъ одну изъ причинъ зла.
   Въ тѣсной связи съ этимъ предложеніемъ стояло и другое, представлявшее собою возобновленіе, но въ болѣе широкихъ размѣрахъ, проектовъ Карла IX и Oxenstiern'а, а именно: предложеніе произвести во всей странѣ,-- какъ на государственныхъ, такъ и частныхъ земляхъ,-- точное измѣреніе земли, создать то, чего не доставало Лифляндіи, т. е. кадастръ, съ цѣлью болѣе точнаго опредѣленія качествъ почвы, что,-- по словамъ посланія,-- "въ высшей степени необходимо для правильнаго и порядочнаго управленія". Король заявлялъ, что имъ будутъ присланы для этой цѣли спеціальные межевые чины, и приглашалъ дворянство оказывать имъ всевозможное содѣйствіе и помощь.
   Наконецъ, въ видахъ обезпеченія за государствомъ возможно большей суммы средствъ, какъ для правильнаго управленія страной, такъ и для защиты ея, какъ пограничной, отъ непріятеля, король, обращаясь къ патріотизму рыцарства, предлагалъ возвратить въ руки государства и для общественной пользы всѣ, какъ архіепископскія и вообще церковныя земли, такъ и имѣнія, принадлежавшія ордену и гермейстерамъ, земли и имѣнія, нѣкогда государственныя, но разными путями перешедшія во владѣніе частныхъ лицъ.
   То была программа реформъ,обязанная въ значительной мѣрѣ личной иниціативѣ Карла XI и старымъ традиціямъ, но теперь сдѣлавшаяся вновь возможною въ такихъ размѣрахъ благодаря тому соціальному перевороту, который совершился въ самой Швеціи. Она была навѣяна этимъ переворотомъ, во многихъ отношеніяхъ являлась непосредственнымъ и необходимымъ его слѣдствіемъ, и Карлъ XI, предлагая, напр., лифляндскимъ рыцарямъ отказаться отъ земель бывшихъ государственныхъ и настаивая на необходимости произвести ревизію и кадастрацію земель, лишь выполнялъ прямое требованіе творцовъ переворота, шведскаго сейма.
   Переворотъ совершился въ Швеціи насчетъ и во вредъ наиболѣе могущественаго класса, класса крупныхъ землевладѣльцевъ, Шведской аристократіи. Все болѣе и болѣе возраставшее вліяніе этой аристократіи на дѣла, все болѣе и болѣе съ каждымъ новымъ десятилѣтіемъ скоплявшіяся въ ея рукахъ земельныя богатства, сдѣлавшія ее въ половинѣ XVII в. наиболѣе крупнымъ поземельнымъ собственникомъ въ странѣ, грозили и положенію и роли государства, и свободѣ и независимости низшихъ классовъ, главнымъ образомъ свободнаго крестьянскаго населенія, и, естественно, должны были вызвать'сильную реакцію въ странѣ. Расширеніе земельныхъ владѣній ренты совершалось и насчетъ государственныхъ земель, и насчетъ мелкой крестьянской собственности, и это привело уже въ половинѣ XVII в. къ неизбѣжному финансовому и экономическому кризису, завершившемуся соціальнымъ переворотомъ 1680 года. Корона, раздавая щедрою рукой доменныя земли дворянству, подрывала главный источникъ своихъ доходовъ, и все чаще и чаще вынуждена была обращаться къ косвеннымъ средствамъ для уравновѣшенія доходовъ и расходовъ, къ чрезвычайнымъ налогамъ и пожалованіямъ (bevillning), которыя всею своею тяжестью падали главнымъ образомъ на крестьянскій классъ, ибо дворянство пользовалось привилегіями и было освобождено отъ уплаты налоговъ. Съ другой стороны, и сумма свободныхъ и независимыхъ крестьянъ-собственниковъ все. болѣе и болѣе уменьшалась, благодаря пріобрѣтенному дворянствомъ праву превращать скупленные крестьянскіе податные участки въ свободную'отъ налоговъ дворянскую собственность. Между тѣмъ налоги и чрезвычайные сборы увеличивались, и уже падали на все меньшую и меньшую массу податныхъ крестьянъ. Но что было важнѣе и опаснѣе всего, это -- стремленіе знати превратить мало-по-малу свободное крестьянское населеніе въ зависимое отъ себя сословіе, создать изъ прежде непосредственныхъ (immediati) подданныхъ короля -- его посредственныхъ (теdiati) подданныхъ, подчиненныхъ суду уже самой ренты, успѣвшей и въ этомъ отношеніи расширить свои судебныя права и привилегіи. Создавалась въ странѣ, не знавшей крѣпостного права, почва для введенія его и среди свободнаго шведскаго крестьянства, явились опасенія, что ненавистные шведамъ, шведскимъ крестьянамъ, "лифляндскіе обычаи", "лифляндское рабство" сдѣлаются шведскими обычаями,-- шведскимъ рабствомъ {Заявленіе крестьянъ на сеймѣ 1655, Carlson, Geschichte Schwedens, IV, 64.}.
   Уже въ 1650 г. эти опасенія побудили крестьянъ энергически вступиться за свои попранныя политическія и экономическія права, и поддерживаемые двумя другими сословіями -- низшимъ духовенствомъ и горожанами, они, собравшись на сеймъ, подали королевѣ Христинѣ записку {Записка эта помѣщена у Lönbom'а, Handlinger til Konung Carl den XI Historiä, Stockh. 1763--74, т. IX, 70, G. Geier, Gesch. Schwedens, III, стр. 407.}, въ которой самымъ рѣшительнымъ образомъ потребовали реформъ и возвращенія къ старой свободѣ. Боязнь "потерять свободу у себя дома" -- вотъ что руководило низшими сословіями, и они настаивали на необходимости ограничить права дворянъ надъ крестьянами, обезпечить за послѣдними права поземельной собственности, оградить ихъ свободу и независимость на сеймахъ, наконецъ, возвратить, въ казну всѣ незаконно пріобрѣтенныя дворянствомъ земли.
   Но ни это открыто заявленное требованіе крестьянъ, ни возстаніе, поднятое ими "въ защиту древнихъ вольностей", не привели къ цѣли. Дворянство не допустило сеймъ принять предложеніе о редукціи земель; возстаніе же было подавлено силою оружія и окончилось казнью сторонниковъ демократической партіи, профессора Мессеніуса и его сына. Господство аристократіи осталось неприкосновеннымъ; расширеніе и ея земельной собственности, и ея привилегій продолжало идти усиленнымъ путемъ.
   Тѣмъ не менѣе ни крестьянство, ни демократическая партія не были окончательно подавлены. На вновь созванномъ въ 1654 г. сеймѣ прежнія требованія освободить крестьянъ отъ "рабочей зависимости" были возобновлены съ еще большей энергіей {Carlson, IV, 21.}, и годъ спустя, въ 1655 году, демократической партіи, къ которой примкнуло низшее мелкопомѣстное дворянство, удалось добиться того, что редукція земель, находившихся въ рукахъ дворянства, была рѣшена, и спеціальная коммисія была созвана для этой цѣли. То была редукція "умѣренная", велась она вяло, и къ началу семидесятыхъ годовъ почти прекратилась. Послѣ смерти Карла X и во время управленія регентства возвращеніе къ прежней системѣ расхищенія государственныхъ земель было полное, и все. то, чего болѣе всего боялись крестьяне, продолжало развиваться. Въ то же время со всею силою обнаружились и неизбѣжныя финансовыя послѣдствія обѣднѣнія короны. Къ началу семидесятыхъ годовъ финансовое положеніе государства сдѣлалось по-истинѣ ужаснымъ. Государственный кредитъ былъ поколебленъ. О займѣ нечего было и думать, ибо никто не рисковалъ давать деньги государству.. Государственныя бумаги потеряли 75% стоимости. Ни чиновникамъ, ни войску не выдавалось жалованья, а когда въ 1674 году ко всему этому присоединился еще неурожай и голодъ, правительство оказалось вполнѣ безсильнымъ собрать 93 т. талеровъ для покупки хлѣба нуждающимся. Выходъ изъ такого печальнаго положенія былъ необходимъ, и онъ могъ быть найденъ лишь въ томъ, что соотвѣтствовало правамъ, обычаямъ, вѣками сложившимся и еще не подорваннымъ мнѣніямъ. О равномѣрномъ распредѣленіи налоговъ на все населеніе, объ обращеніи дворянскихъ земель въ земли податныя, уравненіи ихъ съ крестьянскими, объ уничтоженіи давно пріобрѣтенныхъ привилегій дворянства не могло быть и рѣчи. Ни разу во все время борьбы демократической партіи съ аристократіей не былъ возбуждаемъ вопросъ объ этомъ. Даже болѣе. Сословная организація, права и привилегіи сословій представлялись до такой степени дѣломъ естественнымъ и необходимымъ, что въ моментъ наибольшаго напряженія борьбы сословій, въ 1680 г., тѣ же лица, которыя нанесли страшный ударъ могуществу высшей знати, декретируя конфискацію большей части принадлежавшихъ ей земель, безъ всякихъ возраженій приняли предложеніе о сохраненіи привилегій дворянства и обезпеченіи за нимъ средствъ существованія, соотвѣтствующихъ его положенію въ государствѣ {Lönbom, Handlengar, VIII, 63 и сл.; Carlson, V, 92.}.
   Съ другой стороны, проектъ, зародившійся было въ умѣ Oxenstiern'а, проектъ превращенія поземельнаго налога въ частно-владѣльческую ренту и созданія изъ акциза и пошлинъ главнаго источника государственныхъ доходовъ, ни разу не былъ, да и не могъ быть приведенъ въ исполненіе. И Швеція, и области, подчиненныя ей, были странами почти исключительно земледѣльческими; система натуральнаго хозяйства все еще преобладала въ нихъ и въ XVII в., и главнымъ источникомъ доходовъ государства являлась и могла являться лишь преимущественно одна земля. Прочно и упорно держалось въ то же время и убѣжденіе, что необходимымъ фондомъ государственныхъ доходовъ, необходимою основою бюджета должны служить главнымъ образомъ государственные домены, большая часть которыхъ теперь, благодаря переходу ихъ въ руки частныхъ лицъ и освобожденію ихъ отъ податей, оказывалась совершенно безплодной для государства.
   Между тѣмъ, процессъ превращенія зависимаго и условнаго леннаго владѣнія въ аллодіальную собственность не только не завершился въ Швеціи и подчиненныхъ ей областяхъ, но едва только начинался. Попытки шведскаго дворянства превратить въ оклады ленныя пожалованія встрѣчали всегда упорное сопротивленіе и приводили къ изданію ряда законовъ, стремившихся удержать за дворянскимъ владѣніемъ его чисто условный характеръ и. тѣмъ сохранить за короной право требовать возвращенія при извѣстныхъ условіяхъ пожалованныхъ леновъ. Да кромѣ того, древній и основной шведскій законъ (konungsbalk), воспрещавшій королю отчуждать казенныя земли, не потерялъ своей силы; даже болѣе -- онъ былъ расширенъ въ XVI в., когда изобрѣтено было знаменитое гельгеандгольмское постановленіе, создавшее теорію правъ верховной собственности (dominium eminens) короны и неотмѣненное, несмотря на энергическое требованіе дворянства отмѣнить его, требованіе, предъявленное Сигизмунду III.
   Отсюда, какъ единственный возможный выходъ изъ тяжелаго финансоваго положенія, какъ единственное средство спасенія крестьянства отъ закрѣпощенія являлось, согласно духу времени, характеру господствовавшихъ мнѣній о правахъ государства, стремленіе согласовать существующее положеніе дѣлъ съ тѣми законами, которые считались основными въ странѣ. Редукція захваченныхъ дворянствомъ земель представлялась, поэтому, какъ вполнѣ законная мѣра, и это въ то время, когда на прямое вмѣшательство въ частныя отношенія крестьянъ къ помѣщикамъ смотрѣли какъ на открытое нарушеніе чужого права. "Если редукція не будетъ проведена, такъ говорили на сеймѣ крестьяне, и этими словами вполнѣ ясно выразили господствовавшее въ странѣ мнѣніе,-- то отъ дѣтей нашихъ мы можемъ ожидать только проклятія, такъ какъ мы тѣмъ самымъ дозволяемъ небольшому числу подданныхъ завладѣть землею, принадлежащей государству".
   Въ 1680 г., благодаря полной побѣдѣ, одержанной крестьянами въ союзѣ съ низшими сословіями, редукція въ широкихъ размѣрахъ была декретирована и тотчасъ-же приведена въ исполненіе. Постановленіемъ 22 ноября всѣ государственныя земли, розданныя Ерихомъ XIV новосозданнымъ графамъ и баронамъ, всѣ ленныя имѣнія, подлежащія дѣйствію норчепингскаго постановленія, всѣ имѣнія, пожалованныя пожизненно, все равно когда и кѣмъ они пожалованы, были объявлены подлежащими редукціи. Отъ редукціи освобождены были лишь имѣнія, доходъ которыхъ менѣе 600 талеровъ. Всей крупной знати нанесенъ былъ страшный ударъ, отъ котораго она не могла болѣе оправиться. Когда редукція была закончена, двѣ трети земли, находившейся въ рукахъ частныхъ лицъ и преимущественно знати, перешли въ руки казны. Полный соціальный и политическій переворотъ совершился въ странѣ. Вліянію старой аристократіи былъ положенъ конецъ. Тѣ учрежденія, благодаря которымъ она могла заправлять страной, держать въ своихъ рукахъ все управленіе, были уничтожены. Сенатъ,-- верховное и всевластное учрежденіе въ Швеціи,-- былъ превращенъ въ совѣщательное собраніе, и весь тотъ конституціонный строй, который создала аристократія при Густавѣ Адольфѣ и Христинѣ, отмѣненъ. Власть короля не должна быть болѣе ограничиваема чѣмъ либо инымъ, кромѣ основныхъ законовъ и статутами государства, издаваемыми королемъ въ согласіи съ сословіями, представляемыми сеймомъ {Carlson, V, 108--109.}.
   Двадцать лѣтъ назадъ такой-же переворотъ, приведшій къ созданію абсолютной власти, произошелъ и въ Даніи {См. мою статью: Крестьяне и крестьянская реформа въ Даніи, "Сѣв. Вѣстн.", декабрь, 1890, стр. 122 и сл.}. И тамъ, но имя интересовъ страны и крестьянскаго. класса, была разрушена сила аристократіи, и низшія сословія потребовали редукціи земель. Но результаты переворота не оправдали надеждъ, возложенныхъ на него и крестьянами, и городскимъ классомъ. Крестьяне уже были закрѣпощены раньше и положеніе ихъ не измѣнилось къ лучшему. Выиграла одна королевская власть, сразу-же вступившая на путь реакціи, сразу-же обнаружившая полное-нежеланіе исполнить требованія, заявленныя на сеймѣ 1660 г.
   Совершенно иное въ Швеціи. Здѣсь переворотъ 1680 г. оказался выгоднымъ не для одной только королевской власти, но и для крестьянскаго сословія, личная свобода котораго, какъ и права собственности, были навсегда ограждены. Переворотъ получилъ чисто демократическій оттѣнокъ, онъ созданъ и проведенъ былъ демократической партіей и до извѣстной степени налагалъ на короля, получившаго абсолютную власть изъ рукъ той-же демократіи, тѣхъ-же крестьянъ, обязанность дѣйствовать въ ихъ интересахъ. Иная политика была, по крайней мѣрѣ первое время, врядъ-ли мыслила, и ей послѣдовалъ Карлъ XI, безпощадно нарушая при рукоплесканіяхъ низшихъ сословій частныя права во имя принципа: "salus populi suprema lex esto" и производя рядъ конфискацій, подрывавшихъ силу знати. Отступленіе отъ этой политики, отступленіе, происшедшее позже, должно было привести и привело неизбѣжно къ паденію сувернитета (enevöldet).
   Соціальный переворотъ, совершившійся въ Швеціи, не могъ не отразиться и на всѣхъ тѣхъ областяхъ, которыя такъ или иначе, тѣмъ или инымъ путемъ вошли въ составъ шведскаго государства. Уже на первыхъ сеймахъ, гдѣ утвердительно рѣшенъ былъ вопросъ о редукціи, демократическая партія потребовала примѣненія реформы и къ Лифляндіи и къ другимъ областямъ {Carlson, IV, 542, 563, 711; Jannau, Geschichte Lieflands etc., II, 309; Richter ч. 2, т. II, 134.}. Чѣмъ шире ставился вопросъ о редукціи, чѣмъ большую силу и вліяніе пріобрѣтала демократическая партія, тѣмъ энергичнѣе и настойчивѣе становились требованія распространить редукцію и на подчиненныя области. На сеймѣ 1680 года примѣненіе ея было объявлено обязательнымъ {См. текстъ постановленія сейма у Schirren, Recesse, 8.}.
   Но по отношенію къ Лифляндіи, какъ и къ другимъ областямъ, вопросъ о редукціи становился нѣсколько иначе, чѣмъ по отношенію къ самой Швеціи. Сеймъ не дѣлалъ опредѣленныхъ и точныхъ постановленій относительно характера и размѣровъ редукціи въ каждой области. Онъ настаивалъ лишь на примѣненіи редукціи вообще, все же веденіе дѣла, время, когда редукція должна начаться, размѣръ и характеръ реформы былъ предоставленъ исключительно королю. Сеймъ ограничивалъ дѣйствія правительственной власти лишь въ одномъ отношеніи: онъ требовалъ, чтобы въ каждой данной области дѣло редукціи производилось въ согласіи "съ природою и особенностями" области. Другими словами, вопросъ о редукціи ставился здѣсь на почву соглашенія короля съ представителями мѣстныхъ политическихъ учрежденій въ каждой области..
   Пока и въ самой Швеціи дѣло редукціи велось вяло и слабо, Дамокловъ мечъ, висѣвшій надъ отдѣльными областями, могъ быть временно устраненъ. Когда въ 1662 г. была сдѣлана попытка примѣнить редукцію къ Лифляндіи, рѣзкій протестъ дворянства заставилъ правительство отказаться отъ примѣненія къ ней постановленій сеймовъ. Позже, въ 1678 году, когда сеймъ вновь и болѣе энергически потребовалъ редукціи и въ Лифляндіи, рыцарство Лифляндіи испросило у короля утвержденія привилегій, и было вполнѣ увѣрено, что отнынѣ опасность миновала. Но то было крупнымъ заблужденіемъ съ его стороны. Король и не думалъ отказываться отъ примѣненія постановленій сеймовъ въ Лифляндіи, онъ лишь отсрочивалъ его. Въ граматѣ, данной рыцарству Лифляндіи, и истолкованной этимъ послѣднимъ исключительно въ свою пользу, король употребилъ выраженія, ясно показывавшія это. Онъ признавалъ, какъ и сеймы и въ согласіи съ ними, что "въ каждой области необходимо дѣйствовать согласно ея законамъ, постановленіямъ и собственнымъ ея рѣшеніямъ", что "благопріобрѣтенная собственность не будетъ нарушена". Но рядомъ прибавлялъ, что во всемъ томъ, что "касается ревизіи и редукціи, то отъ рыцарства и области потребуется лишь то, что окажется необходимымъ для безопасности страны и соотвѣтственнымъ привилегіямъ и будетъ выработано путемъ соглашенія" {Грамата короля помѣщена у Schirren'а, Recesse, 1. Ср. Jannau, II, 316--317.}.
   И дѣйствительно, когда, въ силу новаго и рѣшительнаго постановленія сейма 1680 г. по поводу редукціи въ Лифляндіи, король обратился къ рыцарству съ предложеніемъ начать редукцію и произвесть рядъ извѣстныхъ намъ реформъ, его дѣйствія находились въ полномъ соотвѣтствіи съ обѣщаніями, данными имъ рыцарству 10 мая 1678 г. въ лагерѣ Люнгби.
   Во время господства въ Швеціи аристократіи, въ правленіе Густава-Адольфа и особенно Христины, весьма значительное количество государственныхъ земель попало, и въ Лифляндіи, какъ и въ Швеціи, въ руки и шведсйой,и лифляндской знати. Изъ 4343 гакеновъ земли въ Лифляндіи почти 2/5, т. е. 1728 гакеновъ, очутились разными путями въ рукахъ 16 аристократическихъ шведскихъ семей {Richter, II, 2, стр. 10 и сл.}. Христина, дѣйствовавшая съ одинаковой расточительностью и въ Швеціи, и въ Лифляндіи, отчудила въ руки мѣстнаго рыцарства государственныхъ земель на сумму почти въ полмилліона талеровъ, и, вопреки норчепингскому постановленію 1604 года, превратила не мало леновъ въ аллодіальную собственность. Государственныя домены, благодаря этому, доведены были до ничтожнаго размѣра, и только въ 1660 году было нѣсколько ослаблено зло тѣмъ, что всѣ обращенныя въ аллоды земли были вновь объявлены, согласно норчепингскому сеймовому постановленію 1604 г.т ленными (Mannlehen) {Schoulz. Versuch einer Geschichte Lieflands, цит. у Jannau, Gesch. Lieflands, II, 257 и 294.}.
   Но хотя, такимъ образомъ, въ захватѣ коронныхъ земель въ Лифляндіи одинаково участвовали и мѣстные и шведскіе дворяне, редукція сразу и безусловно была примѣнена лишь къ землямъ, находившимся въ рукахъ одного шведскаго дворянства. Постановленіе сейма 1680 г. было всецѣло обязательно для шведовъ, и уже въ началѣ 1687 г. редукція была начата, и спеціальная коммисія снаряжена для этой цѣли. По отношенію къ собственно лифляндскому дворянству дѣло было поставлено совершенно иначе. Объ уничтоженіи политическихъ правъ рыцарства не было и рѣчи. Ни сеймъ, ни король и не думали нарушать въ этомъ отношеніи правъ рыцарства, еще недавно торжественно подтвержденныхъ: король только гораздо позже и то подъ вліяніемъ совершенно особыхъ условій рѣшился наложить руку на эти права рыцарства. Право дворянства на участіе въ обсужденіи вопроса объ его земляхъ было признано, и потому то коммисіи, присланной для редукціи земель шведскаго дворянства, было воспрещено редуцировать земли лифляндскихъ дворянъ. Даже болѣе. При посредствѣ генералъ-губернатора Горна, Карлъ XI поспѣшилъ увѣрить рыцарство, что вопросъ о его земляхъ подвергнется обсужденію лишь на спеціально созванномъ ландтагѣ, сеймѣ его же представителей, что для обсужденія его совмѣстно съ сеймомъ, а не иначе, прислана будетъ особая коммисія и что, наконецъ, все дѣло будетъ поведено согласно пользамъ и нуждамъ страны и онъ, король, не выйдетъ изъ предѣловъ предоставленнаго ему права {См. письмо Горна въ сеймъ въ Вольморѣ отъ 8-го марта 1687 г., у Sibirren'а, Recesse, 11--12. Ср. Iannau, II. 319.}.
   То, на что намекаетъ Карлъ XI въ своей граматѣ 1678 г., какъ лишь на нѣчто возможное, теперь становилось дѣйствительностью. Исполняя постановленіе сейма 1680 г., онъ рѣшился приступить, наконецъ, къ реформамъ и въ Лифляндіи, къ реформамъ, имѣвшимъ цѣлью уравнять ея экономическое положеніе съ положеніемъ Швеціи. Уже 27 апрѣля имъ былъ выработанъ извѣстный намъ проектъ реформъ, тогда же назначена коммисія подъ предсѣдательствомъ Лихтона и состоявшая преимущественно изъ лифляндцевъ и отданъ былъ приказъ о созывѣ сейма.
   Рѣшеніе было принято твердое, и вся надежда возлагалась теперь на соглашеніе съ сеймомъ. Отказываться отъ выполненія проектированныхъ реформъ, по крайней мѣрѣ отъ части ихъ, и именно той, гдѣ право короля производить ихъ представлялось съ тогдашней точки зрѣнія не подлежащимъ сомнѣнію, король и не думалъ. Когда дворянство, взволнованное извѣстіемъ о намѣреніяхъ короля, потребовало разрѣшенія собраться и затѣмъ отправить въ Стокгольмъ депутацію, Карлъ XI разрѣшилъ собраніе, но категорически отказался принять депутацію, пока не состоится соглашеніе рыцарства съ коммисіей. "Согласно привилегіямъ области, писалъ король, я разрѣшаю дворянамъ Лифляндіи собраться, но что касается депутаціи, то лучше если она останется на мѣстѣ, такъ какъ дать ей иного отвѣта, кромѣ того, который сообщитъ рыцарству посланная мною коммисія, я не могу". "Я надѣюсь, прибавляетъ король, что сословія Лифляндіи обнаружатъ ту быстроту и готовность исполнить мои предложенія, какія они всегда и столь славно обнаруживаютъ во всѣ времена" {Iannau, II, 320.}.
   Но уже изъ дѣйствій представителей рыцарства на сеймѣ 1681 г. можно было ясно видѣть, что никакой надежды на Соглашеніе быть не можетъ. Два дня спустя послѣ торжественнаго открытія сейма, въ засѣданіи 14-го іюля, депутаты начали свои занятія съ чтенія всѣхъ статей привилегіи Сигизмунда Августа {Schirren, Recesse, 20.}, и тѣмъ совершенно опредѣленно выразили свое отношеніе къ программѣ реформъ, предложенныхъ Карломъ XI. Ихъ рѣшеніе было твердо принято, не требовало и не вызывало ни преній, ни возраженій, и уже 22-го іюля оно было готово. Все, предложенное королемъ, было категорически и самымъ рѣшительнымъ образомъ отвергнуто. Объ освобожденіи крестьянъ, съ точки зрѣнія лифляндскаго рыцарства, не могло быть и рѣчи. На фактъ освобожденія оно смотрѣло, какъ на вопіющее зло, долженствующее ввергнуть страну въ пучину бѣдствій. "Если-бы крестьянамъ, при ихъ злой природѣ, была дана свобода, и они избавлены были отъ барщины, то,-- такъ заявляли рыцари,-- это не повело-бы ни къ большему ихъ умственному развитію, ни къ улучшенію въ ихъ образѣ жизни. Совершенно напротивъ. Имѣется полное основаніе быть увѣреннымъ въ томъ, что освобожденіе породитъ среди нихъ рядъ насильственныхъ дѣяній и сдѣлаетъ ихъ въ высшей степени непокорными и своевольными. Они станутъ только и думать о томъ, какъ-бы истребить владѣльцевъ (Herrschaften), и наполнятъ страну убійствами и грабежами, какъ то уже не разъ и было, и случалось. Развѣ давно цѣлыми толпами нападали они на господскіе дома, убивали владѣльцевъ, сожигали ихъ имущества, дѣйствуя хуже, чѣмъ непріятель, и обнаруживая врожденную свою ненависть (angeborne Hast), которая не ослабѣла и теперь" {Ib., стр. 30.}? Съ другой стороны, разъ дана будетъ имъ свобода,-- "всѣ созданныя постановленія и законы страны, ея конституція погибнутъ", а крестьянинъ то и дѣло "будетъ заводить съ своимъ владѣльцемъ судебные споры, станетъ переходить отъ одного владѣльца къ другому, производя всюду ссоры и смуты, создавая несчастія и драки, а затѣмъ и совсѣмъ уйдетъ изъ страны, которая, благодаря тому, опустѣетъ и обезлюдѣетъ". Въ виду всего этого и такъ какъ "никто изъ дворянъ не въ состояніи будетъ остаться въ странѣ, если за ними не сохранено будетъ право собственности на крестьянъ и право суда надъ ними", то дворянство Лифляндіи и требуетъ, чтобы "всѣ крестьяне, во всей ихъ совокупности, были оставлены въ томъ же положеніи въ какомъ они и теперь находятся" {Ib., стр. 31.}.
   Съ неменьшею горячностью настаивало, далѣе, рыцарство и на томъ, чтобы ни ревизія, ни измѣреніе земель не были производимы въ странѣ. Резоны Карла XI о "порядочномъ правительствѣ" не оказывали дѣйствія и ссылаясь на разоренное положеніе области, оно убѣждало короля избавить и его, и область отъ ревизій. Предвидя упорство съ этой стороны короля, оно требовало, чтобы, въ случаѣ назначенія ревизіи, операція производилась не иначе, какъ согласно привилегіямъ, главнымъ образомъ имъ же самимъ, рыцарствомъ, и отъ измѣренія и ревизіи были-бы совершенно освобождены всѣ помѣщичьи дворы (Hoflagen) со всѣми ихъ землями {Schirren, Recesse, 29... }.
   Понятно, что о какой бы то ни было редукціи земель, рыцарство и слышать ничего не хотѣло. Ссылаясь на привилегіи и въ особенности на грамату 1678 года, которой приданъ былъ смыслъ какъ-бы торжественнаго обѣщанія со стороны короля не распространять ни въ ка комъ случаѣ редукціи на Лифляндію, оно отрицало право редукціи, такъ какъ, по его мнѣнію, всѣ земли его либо пріобрѣтены его предками путемъ "завоеванія отъ непріятеля (?) въ языческія времена", либо безусловно подтверждено цѣлымъ рядомъ и прежнихъ властителей области, и, затѣмъ, польскихъ и шведскихъ королей {Ib., стр. 25 и слѣд.}. Не только ожидаемой "быстроты", но даже и малѣйшей "готовности" оно не обнаружило въ вопросѣ о редукціи: къ теоріи Карла IX, что sains populi suprema lex esto, оно было совершенно глухо.
   Категорическій отказъ рыцарства на всѣ предложенія короля былъ полною неожиданностью для Лихтона. Онъ "никогда и не предполагалъ, чтобы содержаніе отвѣта было таково {Ib., 31.}, какъ то, которое дало рыцарство. Отвѣтъ рыцарства былъ оставленъ безъ вниманія и предписано было вновь заняться обсужденіемъ вопроса. Согласно секретнымъ инструкціямъ короля, Лихтонъ представилъ на обсужденіе сейма подробный новый проектъ редукціи. Въ первомъ предложеніи короля о редукціи было просто воспроизведено текстуально постановленіе шведскаго сейма 1680 г. Но, видимо, Карлъ XI и не думалъ примѣнять его всецѣло на Лифляндіи, такъ какъ уже тогда Лихтонъ былъ снабженъ полномочіями внести на обсужденіе сейма новое предложеніе о редукціи, подробно и обстоятельно редижированное и далеко не являвшееся столь ужаснымъ по своимъ послѣдствіямъ для рыцарства, какъ первое. Новый проектъ гласилъ, {Ib., стр. 32--34.} что 1) всѣ тѣ имѣнія, право на владѣніе которыми пріобрѣтено до присоединенія Лифляндіи и Швеціи, не подлежатъ редукціи; король предоставляетъ себѣ право изслѣдованія достовѣрности документовъ на владѣніе ими; 2) изъ пожалованныхъ во времена шведскаго владычества лишь тѣ помѣстья будутъ подлежать редукціи, которыя до шведовъ были государственными доменами, 3) что-же касается имѣній, пожалованныхъ какъ аллоды, то корона предоставляетъ себѣ право выкупа.
   Но и въ этой формѣ предложеніе не имѣло ни малѣйшаго успѣха. Настроеніе рыцарства было таково, что оно отказалось не только обсуждать его, но и давать на него обстоятельный отвѣтъ. Оно приказало секретарю сейма составить краткій отвѣтъ съ повтореніемъ всего заявленнаго имъ раньше, относительно привилегій, чтобы тѣмъ самымъ избавиться отъ "подробныхъ обсужденій и дальнѣйшаго обмѣна письмами и посланіями" {Ib., засѣданіе 29 іюля, стр. 34.}.
   Несмотря на это, шведское правительство все еще не рѣшилось отказаться отъ надежды склонить упорное рыцарство къ принятію его проектовъ, и Лихтонъ вновь, уже въ третій разъ, потребовалъ отвѣта на пункты реформъ, предложенныхъ королемъ. Выпущенъ былъ только пунктъ объ освобожденіи крестьянъ. Однажды рыцарство отказало въ своемъ согласіи на реформу, вопросъ былъ исчерпанъ: государство имѣло здѣсь дѣло съ тѣмъ, что считалась тогда частнымъ правомъ собственности, и не могло дѣйствовать на "законномъ" основаніи, не считало себя вправѣ проводить реформу вопреки волѣ рыцарства. Лихтонъ ограничился лишь сухимъ заявленіемъ, что за разрѣшеніемъ вопроса о томъ, каковы намѣренія короля относительно освобожденія крестьянъ на собственныхъ его величества земляхъ, онъ обратился въ Стокгольмъ {Ibid, 39.}.
   Но въ вопросахъ о редукціи и ревизіи шведское правительство считало себя стоящимъ на законной почвѣ и было убѣждено въ своемъ правѣ требовать осуществленія предложенныхъ имъ мѣръ. На эту точку зрѣнія и сталъ Лихтонъ въ томъ новомъ посланіи къ сейму, которое было прочитано въ засѣданіи 3 августа. Но вся сила краснорѣчія Лихтона была потрачена даромъ. Напрасно доказывалъ онъ, что король имѣетъ право на редукцію бывшихъ государственныхъ земель. Напрасно увѣрялъ, что редукція ни въ малѣйшей степени не затрагиваетъ ни существа привилегій области, ни политическихъ правъ, и политическаго ея строя, что, напротивъ, король, добиваясь возвращенія въ казну бывшихъ государственныхъ земель, раздаренныхъ шведскими королями для частной только пользы, имѣетъ въ виду содѣйствовать общему благу, пользамъ области, поднятію ея благосостоянія и улучшенію управленія ею. Напрасно выставлялъ имъ на видъ, что пожалованія, сдѣланныя шведскими королями, ни въ какомъ случаѣ не Могутъ подлежать дѣйствію старыхъ до-шведскихъ привилегій и законовъ и т. д. Напрасно также, обращаясь къ вопросу о ревизіи и измѣреніи земель, объяснялъ онъ истинныя намѣренія правительства въ этомъ дѣлѣ, заявлялъ, что правительство ничего не имѣетъ противъ допущенія къ участію въ нихъ и рыцарства, и предлагаемыхъ имъ экспертовъ, но что, въ видахъ точности и правильности веденія дѣла, не можетъ-же оно не требовать отъ межевыхъ чиновъ присяги въ томъ, что они будутъ дѣйствовать согласно истинѣ {Ibid, andermalige Erinnerung, стр. 35--39.}. Рыцарство упорно стояло на своемъ, отказывалось признавать права короны, вообще, право ея примѣнять къ Лифляндіи законы, создаваемые шведскими сеймами. Однажды область обладаетъ "храбрымъ, сильнымъ и преданнымъ рыцарствомъ", какая надобность въ принятіи мѣръ безопасности, какая надобность и польза въ дѣйствіяхъ, направленныхъ ко вреду и разоренію его? А съ другой стороны, вѣдь всѣ земли, находящіяся въ рукахъ рыцарства, и не даръ, не простое пожалованіе. Онѣ даны рыцарству не въ силу королевской милости, а какъ вознагражденіе за "особыя заслуги",-- затѣмъ владѣніе ими подтверждено рядомъ привилегій {Ib., weitere Erklärung auf Lichton Erinnerung, стр. 39--42.}. Во всѣхъ дѣйствіяхъ и предложеніяхъ правительства рыцарство усматривало одни "нововведенія", нарушающія его привилегіи, прямо вредныя для него. Съ его точки зрѣнія, благосостояніе страны вполнѣ обезпечивается существующимъ порядкомъ вещей, и редукція, какъ и предложеніе о ревизіи и объ освобожденіи крестьянъ, являются крупною опасностью (Sefohr) для рыцарства и области, для ихъ благосостоянія.
   Нежеланіе дворянства сдѣлать хотя бы малѣйшія уступки требованіямъ правительства были теперь совершенно очевидны. Съ величайшей неохотой оно давало уже новые отвѣты на предложенія, возобновляемыя Лихтономъ, и когда онъ вновь попытался сговориться съ рыцарствомъ насчетъ ревизіи и кадастраціи,-- представители рыцарства покинули залу засѣданій сейма и разъѣхались по домамъ {Ib., стр. 51.}. 19 августа 1681 г. "трудный и столь долгое время тянувшійся сеймъ" {Ib.}, наконецъ, закончился, не создавъ и тѣни чего нибудь подобнаго ожидаемому соглашенію.
   Интересы и воззрѣнія шведскаго правительства и лифляндскаго рыцарства были слишкомъ противоположны; они въ такой степени исключали другъ друга, что о среднемъ пути, на которомъ могли бы сойтись обѣ стороны, нечего было и думать. Въ глазахъ рыцарства и редукція, и вопросъ о кадастрѣ и освобожденія крестьянъ, не смотря на отдаленную связь, которая въ дѣйствительности существовала между ними, являлись какъ нарушеніе одновременное и политическихъ и частныхъ его правъ. Вѣками воспитанное на однажды сложившихся экономическихъ отношеніяхъ, оно не въ силахъ было представить себѣ иного общественнаго строя, кромѣ существовавшаго въ Лифляндіи, и готово было на все, лишь бы добиться его сохраненія. Уже раньше оно обнаруживало тѣ же стремленія, слѣдовало тѣмъ же идеаламъ, и время, протекшее съ царствованія Карла IX, не только не содѣйствовало измѣненію его взглядовъ, а еще болѣе укрѣпляло ихъ. Общественно-политическій строй, существовавшій въ Швеціи, строй, основанный на признаніи личной свободы всѣхъ классовъ населенія, и допускавшій не только существованіе независимаго крестьянскаго населенія, но и признававшій право его на участіе въ управленіи, былъ совершенно непонятенъ для лифляндскаго дворянства, глубоко убѣжденнаго въ томъ, что "свобода крестьянъ -- гибель конституціи и привилегій области".
   Положеніе правительства при такихъ условіяхъ становилось крайне затруднительнымъ. Оно или должно было совершенно отказаться отъ реформъ, или провести ихъ въ Лифляндіи вопреки волѣ и желанію рыцарства. Карлъ XI избралъ послѣдній путь, вступить на который онъ обязанъ былъ въ виду постановленія шведскаго сейма 1680 г. Въ секретной инструкціи, присланной генералъ-губернатору Горну, такое рѣшеніе уже было предусмотрѣно. "Если члены сейма,.-- такъ писалъ Карлъ XI, окажутъ противодѣйствіе предложеніямъ Лихтона, то предписываю вамъ, согласно полученной инструкціи и не входя въ дальнѣйшіе переговоры съ сеймомъ, приступить къ выполненію мѣръ, предписанныхъ шведскимъ сеймомъ, такъ какъ эти мѣры должны быть обязательно исполнены какъ во всѣхъ, областяхъ королевства, такъ и въ такой же мѣрѣ и въ Лифляндіи" {Schoulz, Versuch, цит. у lannau, II, 322.}. Нѣсколько позже, въ письмѣ къ Лихтону (10 сентября 1681 г.) онъ въ рѣзкихъ выраженіяхъ охарактеризовалъ поведеніе дворянства и прибавлялъ, что "противодѣйствіе, оказанное рыцарствомъ, заслуживало бы наказанія, въ видѣ отнятія у него права аренды на земли", и что "всѣ тѣ резоны, которые приводятъ рыцари противъ освобожденія крестьянъ, не помѣшаютъ мнѣ уничтожить рабство на земляхъ, которыя будутъ возвращены коронѣ" {Carlson, V, 160}. Вслѣдъ за тѣмъ предписано было приступить къ ревизіи и затѣмъ и редукціи земель.
   Только въ этихъ двухъ направленіяхъ и была начата реформаторская дѣятельность Карла XI: осуществить планъ освобожденія крестьянъ онъ сразу не могъ, уже въ силу сопротивленія рыцарства, указанныхъ выше мотивовъ и необходимости создать раньше почву для примѣненія реформы и въ этомъ ея пунктѣ.

И. Лучицкій.

(Окончаніе слѣдуетъ).

"Сѣверный Вѣстникъ", No 2, 1892

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru