Лучицкий Иван Васильевич
Отчуждение национальных имуществ во Франции в конце XVIII в

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

Отчужденіе національныхъ имуществъ во Франціи въ концѣ XVIII в.

   Конфискація церковныхъ земель, какъ отчасти и земель, находившихся въ пользованіи другихъ классовъ (главнымъ образомъ леновъ), не была рѣдкимъ явленіемъ въ З Европѣ. Въ XVI в. были конфискованы въ Англіи земли монастырей, въ Даніи и Швеціи подверглись конфискаціи почти всѣ церковныя земли, а общинныя были объявлены королевской собственностью (въ Швеціи). То же имѣло мѣсто въ разныхъ частяхъ Германіи, а въ XVII в. была сдѣлана Карломъ X въ Швеціи попытка редукціи, возврата ленныхъ земель въ руки государства. Но нигдѣ и ни разу конфискація не получила такихъ широкихъ размѣровъ, какъ во Франціи въ эпоху революціи. Были конфискованы и объявлены національной собственностью не только всѣ безъ исключенія церковныя земли, но и часть земель дворянъ, эмигрировавшихъ и присоединившихся къ вооруженной коалиціи противъ Франціи, и имѣнія всѣхъ казненныхъ, сосланныхъ и т. п., безразлично, къ какому бы классу населенія они ни принадлежали: были ли то священники, оказавшіеся противниками конституціи духовенства, или провинившіеся буржуа, крестьяне и т. д.
   И самый фактъ конфискаціи, и то обстоятельство, что сосредоточеніе въ рукахъ государства значительнаго земельнаго фонда должно было сказаться самымъ сильнымъ образомъ на экономической и соціальной жизни стразы, не могли быть оставлены безъ вниманія историками и Франціи вообще, и французской революціи въ частности. И такъ это и было. Почти всѣ тѣ, кто излагалъ исторію самой революціи, какъ и ти, кто изслѣдовалъ экономическую жизнь страны въ ея развитіи во время и послѣ революціи, въ той или иной мѣрѣ касались въ общихъ чертахъ факта отчужденія и продажи конфискованныхъ земель и пытались опредѣлить и значеніе, и вліяніе революціонной мѣры на судьбы страны, на ея экономическій и соціальный строй. Но въ то время, какъ для однихъ историковъ отчужденіе національныхъ имуществъ, ихъ продажа, представлялись однимъ изъ величайшихъ актовъ революціи создавшимъ и мелкую собственность, и новую, не существовавшую прежде собственность крестьянской массы, -- "безконечное количество мелкихъ собственниковъ" (Луи Бланъ), число которыхъ Танъ опредѣлилъ, на основаніи статьи Кошю {Cochnt, "De l'industrie agricole en France" (въ Revue des deux Mondes. 1848).}, въ 1.200.000 человѣкъ,-- для другихъ все дѣло продажи рисовалось какъ "самая возмутительная земельная оргія". По ихъ мнѣнію, вся операція, проязвеленная революціей, пошла на пользу исключительно одной крупной буржуазіи, на пользу "кучки милліонеровъ, банкировъ, спекулянтовъ, поставщиковъ армій, которые одни скупили и церковныя, и эмигрантскія земли", продаваемыя цѣликомъ такъ, какъ они существовали тогда, т. е. отрубами. Такъ высказывался одинъ изъ такихъ историковъ, Авенель {Avenel, "Lundis révolutionnaires"; Paris, 1875.}, тогда какъ другой, Капефигъ {Capefigue, "Histoire des grandes opérations financières"; Paris, 1855--1860.} доказывалъ, что всѣ земли эмигрантовъ попали въ руки, главнымъ образомъ, тѣхъ дѣльцовъ, которые "въ теченіе цѣлаго ряда лѣтъ держали въ арендѣ пахатныя поля, луга, огороды, замки и давно точили на нихъ зубы", т. е. въ руки фермеровъ, преобладающая роль которыхъ была позже признана вслѣдъ за Капефигомъ и однимъ изъ русскихъ историковъ. По увѣренію и Капефига, и другихъ, цѣлые департаменты попадали въ руки спекулянтовъ, вродѣ Сэнъ-Симона, якобы скупившаго почти всѣ національныя имущества и въ департаментѣ Орны, и въ департаментѣ Па-де-Калэ. "Всѣ крупные фьефы (sic) цѣликомъ переходили въ руки небольшого числа безродныхъ спекулянтовъ,-- такъ писалъ Ловернь {Lauvergne, "Histoire de la révolution dans le dép. du Var"; Toulon, 1838.},-- которые явились, чтобы создать вмѣсто аристократіи имени и происхожденія возмутительную аристократію богатства и денегъ". Наконецъ, выступилъ и рядъ историковъ, изъ которыхъ одни пытались дать болѣе детальную картину послѣдствій продажи національныхъ имуществъ и доказать, что крестьянская собственность не только вовсе не увеличилась, но даже количество собственниковъ не измѣнилось, ибо земли покупали лишь тѣ, кто уже былъ и ранѣе собственникомъ, и что въ выигрышѣ была одна буржуазія (Токвиль и Лавернь), тогда какъ другіе выдвигали иные выводы. По однимъ, количество какъ мелкихъ, такъ и крупныхъ собственниковъ осталось неизмѣннымъ, а лишь увеличилась средняя собственность {Molinari, "L'évolution et la révolution"; Paris, 1884.}; по другимъ, крупная собственность перемѣнила лишь руки, но число собственниковъ вовсе не возросло {Sybel, "Geschichte der Revolutionszeit"; Düsseldorf, 1887.}, тогда какъ третьи увѣряли, что возрасло число и мелкихъ, и крупныхъ владѣльцевъ {L. Stein, "Geschichte der socialen Bewegung in Frankreich"; Leipzig, 1860.}. Были и такіе, которые восхваляли буржуазію за то, что она мечтала увеличить число мелкихъ собственниковъ и не остановилась предъ отдачей имъ національныхъ имуществъ, въ качествѣ приданнаго конституціи {Bardoux, "La bourgeoisie franèaise"; Paris, 1886.}.
   И всѣ они въ своихъ противорѣчивыхъ и взаимно уничтожающихъ другъ друга выводахъ исходили изъ одного и того же источника, изъ рѣчей, брошюръ временъ революціи, мотивовъ декретовъ, самыхъ статей этихъ декретовъ, нерѣдко изъ рѣчей и брошюръ, произнесенныхъ и опубликованныхъ задолго до того, какъ начата была самая операція продажи національныхъ имуществъ. Если на мнѣніи однихъ отразилась мысль, высказанная въ рѣчи одного изъ членовъ конвента, въ которой онъ утверждалъ, что "лишь одни собственники были покупщиками, ибо иначе и быть не могло, разъ была принята дѣйствовавшая система отчужденія", то въ мнѣніяхъ и выводахъ другихъ нетрудно усмотрѣть слѣды вліянія иного рода. То было вліяніе не однѣхъ только рѣчей, раздававшихся еще въ 1789 г. со скамей, занятыхъ духовенствомъ, "пытавшимся, по выраженію Авенеля, остановить принятіе нечестивыхъ декретовъ (décret sacrilèges"), рѣчей, угрожавшихъ странѣ всѣми ужасами ажіотажа, разнузданной спекуляціи богачей, и туземныхъ, и иноземныхъ, и инородческихъ. Историки повторяли и всѣ эти рѣчи, и то, что писали въ брошюрахъ въ 1789 и 1790. Въ нихъ, вѣдь, рѣчь шла о бѣдныхъ, которые сдѣлаются, въ силу проектовъ законовъ о національныхъ имуществахъ, жертвой спекулянтовъ и богачей. И то, что предсказывали, подтверждалось знаменитымъ закономъ конвента, направленнымъ противъ ассоціацій крестьянъ. Авторитетъ конвента оказался болѣе, чѣмъ достаточнымъ, чтобы, въ связи съ пророчествами брошюръ и рѣчей, дать канву для созданія цѣлой картины и послѣдствій продажи, и дѣйствій тѣхъ "компаній, черныхъ бандъ,-- компаній и французскихъ, и англійскихъ, и голландскихъ, и буржуазныхъ, и крестьянскихъ", которыя еще съ августа 1790 г. (когда продажа еще и не начиналась) накинулись, какъ на падаль, на національныя имущества, Но и авторитетъ многочисленныхъ декретовъ, и конституанты, и легислативы, и того же конвента, декретовъ, касавшихся продажи національныхъ имуществъ, представлялся не менѣе безспорнымъ въ глазахъ ряда другихъ историковъ. И всѣ тѣ заявленія, рѣчи, брошюры, и всѣ тѣ мотивы къ декретамъ, въ которыхъ неустанно твердили о необходимости "созданія возможно большаго числа мелкихъ собственниковъ", даже болѣе того: "созданія средствъ для бѣднѣйшихъ и для ихъ земельнаго обезпеченія", принимались ими съ такимъ же основаніемъ, какъ принимались другими рѣчи, брошюры и проч., въ которыхъ тоже съ 1789 г. не переставали кричать о спекуляціи и спекулянтахъ.
   И при такого рода источникахъ, такого рода данныхъ иныхъ отвѣтовъ и дать было нельзя. Историкамъ приходилось вращаться въ заколдованномъ кругу противорѣчивыхъ выводовъ или прибѣгать къ фантазіи или импрессіонизму, особенно когда кое-какія новыя данныя, уже болѣе солидныя, сдѣлались извѣстными. Почти никто изъ прежнихъ историковъ не обращался къ тому главному источнику, который могъ разрѣшить всѣ противорѣчія, всѣ невѣрныя обобщенія и построенныя на зыбкой почвѣ выводы, т. е. къ самымъ актамъ продажи. И было бы нелѣпо обвинять ихъ за это. До очень недавняго времени не существовало почти и возможности пользоваться этими актами продажи. И это не потому только, что акты эти разбросаны по всѣмъ департаментскимъ архивамъ. Самое пользованіе ими было затруднено, вслѣдствіе того, что они не были приведены въ порядокъ, во многихъ случаяхъ даже еще не были розысканы, и что даже и теперь еще не вездѣ возможно поэтому использовать ихъ во всей ихъ полнотѣ. Еще менѣе возможно было и ихъ изданіе, такъ какъ на ряду съ указанными условіями существовало еще одно, только лишь въ самое послѣднее время потерявшее свою силу и значеніе. Нѣкоторого рода запретъ лежалъ на актахъ продажи, и пользованіе ими (какъ-то я имѣлъ случай убѣдиться при началѣ моихъ работъ въ архивахъ въ 1894 г.) было обусловлено обязательствомъ не опубликовывать именъ покупщиковъ національныхъ имуществъ.
   То было отчасти результатомъ мнѣнія извѣстныхъ круговъ общества, смотрѣвшихъ крайне враждебно на всякаго рода намекъ на происхожденіе того или иного владѣнія, созданнаго покупкой бывшихъ церковныхъ и въ особенности эмигрантскихъ земель. Давленіе въ этомъ отношеніи было настолько значительно, что первая же попытка издать акты продажи, попытка, сдѣланная въ 1885 г. Legeay'емъ для департамента Сарты, окончилась тѣмъ, что большая часть изданія была скуплена, и изданіе стало библіографической рѣдкостью {Legeay. "Documents historiques sur la vente des biens nationaux, dans le dép. de la Sarthc"; Le Mans, 1885, 3 т.-- Это -- не единственный случай въ исторіи книги во Франціи. Нѣчто подобное произошло и съ книгой, напечатанной въ семидесятыхъ годахъ въ Ліонѣ и посвященной изслѣдованію происхожденія дворянскихъ семей въ Lyonnais. Подобно малоизвѣстному историку Vehse, обнаружившему происхожденіе многихъ дворянъ Австріи, Даніи и др. изъ ремесленниковъ XVI в., то же пытался сдѣлать и авторъ ліонской книги. Книга была скуплена цѣликомъ и не сохранилось почти ни одного экземпляра ея.}. Смѣна настроенія общественнаго мнѣнія, происшедшая въ концѣ XVIII в. и въ началѣ XIX, докатилась до девяностыхъ годовъ. То, что не считалось зазорнымъ въ первые годы продажи: покупка церковныхъ земель, въ которой приняли безразлично участіе не только буржуа и крестьяне, но и дворяне, даже титулованные (въ родѣ герцога де-Пралэнъ и мн. др.), священники и т. д., съ возвращеніемъ эмигрантовъ и съ усиленнымъ распространеніемъ мнѣнія, что изъ-за спекулятивныхъ цѣлей земли были проданы по низкой цѣнѣ, съ умноженіемъ прямыхъ доносовъ, сдѣланныхъ въ этомъ смыслѣ возвратившимися эмигрантами, породило опасенія за цѣлость пріобрѣтеннаго и создало въ общественномъ мнѣніи совершенно новую точку зрѣнія на покупщиковъ національныхъ имуществъ. "Въ общественномъ мнѣніи,-- писалъ въ IX г. республики бывшій членъ конвента, Vuiller изъ Доля, министру внутреннихъ дѣлъ,-- въ общественномъ мнѣніи титулъ пріобрѣтателя (acquereur) національныхъ имуществъ сдѣлался синонимомъ узурпатора и расхитителя общественнаго имущества" {"Bulletin de la commission de recherche et de publication des documents rélatifs à la vie économique de la révolution"; Paris, 1907, No 1--2, стр. 232--237.}. И эта точка зрѣнія царила въ теченіе всего почти XIX в. и пала всецѣло лишь къ концу столѣтія.
   Понятно, отсюда, что только въ послѣднее десятилѣтіе XIX в. могли быть сдѣланы первыя попытки изслѣдованія актовъ продажи, но по очень небольшему числу дистриктовъ (подраздѣленіе департаментовъ въ эпоху революціи) и департаментовъ, а именно; для департамента Сены-и-Уазы Борисомъ Минцесомъ 1892 г. {B. Minzes, "Die Nationalgiiterveräusserung während der französischen Revolution (dep. Seine und Oise)"; Jena, 1892.}, затѣмъ для двухъ дистриктовъ: Лана (деп. Энъ) и Тараскона (деп. Устьевъ-Роны), пишущимъ эти строки (въ 1896 г.) {"Крестьянская поземельная собственность и продажа нац. имуществъ): Кіевъ, 1896.}, и Спиліоти для трехъ дистриктовъ департ. Сарты, въ 1897 г. {Спиліоти, "Къ вопросу о продажѣ національныхъ имуществъ"; Кіевъ 1897 (оттискъ изъ Кіевскихъ Университетскихъ Извѣстій).}.
   Само собою разумѣется, что ни одна изъ этихъ работъ не рѣшала и не могла рѣшить вопроса о значеніи и вліяніи продажъ на соціальный и экономическій строй страны. Въ нихъ намѣчены были лишь различные типы продажи по отдѣльнымъ мѣстностямъ, приходамъ, находящимся подлѣ крупныхъ центровъ городской жизни, какъ Парижъ, или удаленнымъ отъ нихъ (какъ Тарасконъ, Манеръ, Френэ-сюръ-Сартъ, Сэнъ-Калэ), или находящихся подлѣ захудалаго и слабаго экономически города (какъ Ланъ). Дѣлать обобщенія и выводы только изъ такихъ отрывочныхъ данныхъ, было совершенно невозможно до изученія или изданія хотя бы значительной части актовъ продажи по различнымъ мѣстностямъ Франціи.
   Необходимость въ изученіи и изданіи ихъ была очевидна, и мое предложеніе, обращенное къ одному изъ депутатовъ въ 1899 г., организовать коммиссію для этой цѣли, нашло откликъ. 27 октября 1903 года палата депутатовъ приняла кредитъ для изданія документовъ, касающихся экономической жизни во время революціи, въ частности продажи національныхъ имуществъ {Исторія возникновенія и организаціи комитета. См. въ цитиров. выше Bulletin комитета: Paris, 1906 г., No 1.}. Въ началѣ 1904 г. былъ организованъ центральный комитетъ по изданію этихъ всѣхъ документовъ, и организованы были постепенно и мѣстные комитеты для изготовленія матеріаловъ на мѣстахъ.
   Къ сожалѣнію, комитетъ не выработалъ сразу плана изданій актовъ продажа. Онъ не опредѣлилъ порядка изданія этихъ актовъ въ тѣхъ департаментахъ, гдѣ акты эти и сохранились цѣликомъ, и даютъ почти полностью и количество проданной земли, и профессіи покупщиковъ. Затѣмъ, не установилъ онъ и порядка изданія актовъ по департаментамъ различныхъ типовъ, какъ чисто сельскихъ, такъ и такихъ, на которыхъ отражалось болѣе сильно вліяніе городскихъ центровъ. Болѣе того, только уже въ 1908 г. комитетъ принялъ систему изданія актовъ по отдѣльнымъ приходамъ, чего не было сдѣлано раньше, да вдобавокъ, установилъ совершенно неудобное правило: издавать акты каждаго департамента не цѣликомъ, а для 2--3 "типичныхъ" дистриктовъ. Наконецъ, главное вниманіе комитетъ обратилъ на изданіе наказовъ, и лишь по немногимъ департаментамъ опубликовалъ, да и то не полностью, акты продажи, притомъ лишь по департаментамъ, гдѣ существовали такіе крупные и торговые города, какъ Ліонъ, Бордо и Марсель, и гдѣ продажи должны были быть иного характера, чѣмъ тамъ, гдѣ города были слабы и болѣе походили на большія деревни, чѣмъ на города. Всего, до настоящаго времени, изданы акты по 2 дистриктамъ депарг. Роны (Ліонъ и Вилльфраншъ), по деп. Устьевъ Роны (въ алфавитномъ порядкѣ, всѣхъ приходовъ департамента), по деп. Жиронды по 2 дистриктамъ (Бордо и Буръ, и по отдѣльнымъ приходамъ) и сверхъ того по одному дистрикту деп. Вогезовъ (дистр. Эпиналь, главнаго города департамента). Почти закончено и изданіе актовъ продажи и по двумъ дистриктамъ деп. Илль-и-Вилэнъ (дистр. Ренпъ и Бэнъ), изданіе наименѣе удачное въ качествѣ выбора департамента, такъ какъ въ актахъ нѣтъ почти отмѣтокъ о профессіяхъ покупщиковъ, и въ большинствѣ случаевъ покупокъ нѣтъ данныхъ о количествѣ проданной земли {Charlety, "Documents relatifs à la vente des biens nationaux (dép. du Rhône"), Lyon, 1906; Moulin, тоже отн. Bouches du Rhône, 3 тома, Marseille, 1908--1910 (не закончено); Marion, Benzecar et Caudrillier. тоже относ. департ. Жиронды т. 1-ый, Bordeaux, 1911; Schwab, тоже относ. деп. des Vosges, district d'Epinal, Epinal, 1911; Rebillon, тоже отн. деп. Ille-et-Vilaine (дистр. Rennes и Bain) еще не вышло. Я пользовался имъ, благодаря любезности Ребильона, въ корректурныхъ листахъ. Отмѣтимъ и самостоятельное изданіе актовъ продажи по деп. Таръ (du Gard), Rouvier'а, составленное какъ и изданіе Charlety. по методу хронологическаго перечня актовъ.}.
   Тѣмъ не менѣе крупный шагъ былъ сдѣланъ въ смыслѣ пополненія извѣстныхъ уже и раньше данныхъ относительно нѣкоторыхъ департаментовъ, и работа изслѣдователя была облегчена. Но нѣкоторая односторонность изданнаго матеріала, въ большинствѣ относящагося къ мѣстностямъ съ преобладаніемъ вліянія болѣе сильнаго и зажиточнаго населенія, не давала и не даетъ еще возможности для сколько-нибудь точныхъ общихъ выводовъ.
   Въ моихъ рукахъ оказались нѣкоторыя данныя по другимъ департаментамъ, которыя хотя и въ очень малой еще степени, пополняютъ изданные акты продажи. Данныя эти касаются 5 дистриктовъ деп. Котъ д'Оръ, 2 дистриктовъ Энъ, двухъ въ деп. Паде-Калэ, двухъ въ деп. Ло, 5 въ департ. Верхней-Гаронны, двухъ въ деп. Орны, двухъ въ деп. Аллье, двухъ въ деп. Коррезы, обрывковъ актовъ продажъ по деп. Верхней-Вьенны (часть сгорѣла), одного по деп. Эндры-и-Луары {По деп. Côte d'Or дистрикты Dijon, St-Jean-de-Losne, Is-sur-Tille, Châtillon, Semur-en-Auxois (Arch, delà Côte d'Or, série II.), по деп. de l'Aisne -- Laon и Soissons (arch, de l'Aisne-série II), по деп. du Pas de Calais -- Arras и St-Omer (série II), по деп. de la Haute Garonne -- Toulouse, Villefranche, Muret, Rieux, Revel и St-Gaudens (série II), по деп. Orne -- Alenèon и Mortagne (série II), по деп. de l'Allier -- Moulins и Gannat (série II), по деп. de la Corrèze -- Tulle и Uzerche (только для церк. земель, série II), по деп. de la Haute Vienne -- Limoges, Dorât, Bellac и St-Junien (главнымъ образомъ для церковныхъ и отчасти эмигрантскихъ, série II). По департаменту indre-et-Loire -- только дистриктъ Chinon, такъ какъ акты продажи въ моментъ моихъ занятій въ архивѣ еще не были приведены въ порядокъ.}.
   Такимъ образомъ въ настоящее время мы располагаемъ данными о продажахъ, произведенныхъ въ 16 департаментахъ, разбросанныхъ по всей Франціи, и сѣверной, и южной, и западной, и восточной, и наконецъ, центральной.
   Если все-таки и эти данныя, несомнѣнно, не даютъ еще возможности съ полною точностью опредѣлить характеръ и направленіе, какое приняло дѣло отчужденія національныхъ имуществъ, если по нѣкоторымъ крупнымъ вопросамъ, касающимся процесса продажи, они не позволяютъ дать исчерпывающихъ отвѣтовъ, то тѣмъ не менѣе, повторяемость однихъ и тѣхъ же явленій во всѣхъ этихъ 16 департаментахъ открываетъ болѣе вѣрный путь къ установленію нѣкоторыхъ выводовъ и къ устраненію многихъ изъ тѣхъ предположеній, тѣхъ гипотезъ, которыя возникли у историковъ и, несмотря на полное почти отсутствіе данныхъ для ихъ обоснованія, все еще продолжаютъ вліять и на работы новыхъ изслѣдователей вопроса о продажѣ національныхъ имуществъ.
   Въ настоящей статьѣ я попытаюсь дать посильные выводы для характеристики нѣкоторыхъ сторонъ дѣла отчужденія національныхъ имуществъ, нѣкоторыхъ непосредственныхъ послѣдствій этого отчужденія.
   

I.

   Опредѣлить точные размѣры того земельнаго фонда, который создали національныя собранія, смѣнявшія другъ друга, въ настоящее время совершенно невозможно. Тѣ исчисленія, какія были сдѣланы и во время революціи, и при имперіи, опирались на суммахъ, вырученныхъ отъ продажи земель. Но, во-первыхъ, далеко не всѣ земли этого фонда были проданы, и мы не знаемъ точно, сколько осталось не проданныхъ; во-вторыхъ, продажныя цѣны -- же достаточный источникъ для опредѣленія того количества земель, которое было продано и осталось на рукахъ у государства, такъ какъ при аукціонной продажѣ цѣны за одно и то же количество земли при равныхъ ея качествахъ варіировались, цѣны за различныя угодья и различныя по качеству земли были совершенно различны, и поэтому данная сумма ливровъ соотвѣтствовала самому разнообразному количеству земли. Лишь по отношенію къ одной группѣ земель, земель, конфискованныхъ у церкви, въ виду того, что конфискована была вся церковная собственность, можно приблизительно исчислить ея размѣры по отдѣльнымъ мѣстностямъ Франціи. И это исчисленіе подрываетъ въ корнѣ то представленіе о размѣрахъ церковной собственности, какое еще недавно господствовало въ исторической литературѣ. Размѣры эти далеко не достигали не только половины, но даже и одной четверти всей территоріи страны. Наиболѣе значительной была церковная собственность лишь на сѣверѣ Франціи, въ Артуа и сосѣднихъ съ нимъ мѣстностяхъ. Здѣсь были расположены наиболѣе богатыя аббатства, владѣвшіе тысячами гектаровъ земли (какъ, напр., St-Vaast, St-Eloy, V auclerc и многіе другіе), но въ отношеніи къ землямъ, принадлежавшимъ разнымъ другимъ лицамъ и сословіямъ, они въ округѣ Сэнтъ-Омеръ составляли немногимъ болѣе, чѣмъ 1/5 часть территоріи (22,1%), а въ округѣ Аррасъ -- 26,7%, достигая въ округѣ Laonnois (Vermandois) до максимальн. цифры -- 28,7%, т. е. нѣсколько болѣе 1/4. Уже въ Пикардіи процентное отношеніе церковной земли ко всѣмъ остальнымъ падаетъ до 18,6%, и чѣмъ далѣе мы уклоняемся къ западу и югу, тѣмъ все болѣе и болѣе уменьшаются размѣры церковныхъ владѣній. Въ департ. Вогезовъ, по исчисленіямъ Шваба, процентныя отношенія тѣ же, что и въ Пикардіи (около 18%), но уже въ Бургундіи (деп. Yonne и Côte d'Or) они понижаются до 11--12%. Пониженіе идетъ дальше въ центральной Франціи. Въ Берри духовенству принадлежало всего около 15%, въ Турени -- около 10%, въ Оверни около 3 1/2%, въ Лимузенѣ и Дофинэ -- около 2% съ небольшимъ, а въ Керси уже около 1,9%. На югозападѣ Франціи владѣнія церкви падаютъ ниже 2%: въ Беарнѣ до 1 1/2%, въ Ландахъ -- до 1% съ небольшимъ. Нѣкоторый подъемъ замѣтенъ въ Тулузской области (до 3,9%) {Подъемъ % объясняется сосредоточеніемъ въ окрестностяхъ Тулузы болѣе значительныхъ церковныхъ владѣній. Въ дистриктѣ Тулузы эти владѣнія доходили до 5 1/2%. Въ другихъ дистриктахъ они были въ 4 раза меньшими, чѣмъ въ Тулузѣ, а въ St Gaudens -- въ 5 разъ.} и отчасти въ Руссильонѣ (до 2 1/2%) {Это не половина всѣхъ земель Руссильона, какъ-то утверждали историки вслѣдъ за Lavergne'емъ, (Economie rurale съ 1789), который во второмъ изданіи той же книги отказался отъ того, что онъ утверждалъ въ первомъ, какъ ни на чемъ неоснованномъ. Boiteau повторилъ фантастическую цифру Лаверня. Тэнъ заимствовалъ ее уже у Boiteau, а по Тэну повторилъ ее одинъ изъ изслѣдователей происхожденія демократіи во Франціи.}. Такимъ образомъ, едва ли можно допуститъ, чтобы церковныя земли во всей ихъ совокупности превосходили своими размѣрами 10--12% всей территоріи страны, т. е. приблизительно 1/10 части.
   Иное съ землями, конфискованными у эмигрантовъ и другихъ лицъ. Ихъ размѣры могутъ быть вычислены лишь по каждому отдѣльному случаю, и сказать теперь, какъ великъ былъ земельный фондъ, образованный изъ такого рода конфискацій, совершенно невозможно. Извѣстна лишь приблизительная цифра ихъ оцѣнки, данная Роланомъ и Камбономъ, всего около 4 1/2 милліардовъ, т. е. цифра, повидимому, нѣсколько превышающая цифру оцѣнки церковныхъ земель.
   Но каковъ бы ни былъ размѣръ земельнаго фонда, какую бы часть, большую или меньшую, территоріи страны онъ ни представлялъ собою,-- несомнѣнно, что онъ являлся крупнымъ орудіемъ въ рукахъ государства. И въ данныхъ условіяхъ онъ пріобрѣталъ тѣмъ большее значеніе, что не много было такихъ приходовъ, гдѣ не оказывалась бы земли, составлявшей часть этого фонда, хотя размѣры этихъ земель были крайне неравномѣрно распредѣлены по приходамъ, отъ нѣсколькихъ арпановъ до сотенъ ихъ.
   Государство получало широкую возможность либо использовать фондъ непосредственно, въ финансовыхъ цѣляхъ, либо направить его, частично, въ видахъ подъема благосостоянія малоземельной и безземельной массы сельскаго населенія. И эта послѣдняя задача являлась какъ разъ въ это именно время особенно настоятельной въ тогдашней Франціи.
   Eсли положеніе крестьянскаго класса въ XVIII в. сдѣлалось въ высокой степени тяжелымъ и все болѣе и болѣе невыносимымъ, то причины эти крылись не въ одномъ только фактѣ существованія сеньоріальнаго режима и связанныхъ съ нимъ всякаго рода платежей и повинностей, не въ одномъ фактѣ тяготы, наложенной на земледѣльческій классъ государственными налогами и церковными десятинами,-- оно коренилось и въ самой организаціи крестьянскаго землевладѣнія.
   Что крестьяне владѣли землей до революціи, являлись собственниками ея,-- фактъ, не нуждающійся въ подтвержденіи здѣсь. Но въ XVIII в. стали обнаруживаться съ особенной яркостью и силою два явленія въ жизни крестьянства: съ одной стороны, крайняя неравномѣрность въ распредѣленіи земли и между областями, и внутри каждой области между деревнями, и, наконецъ, между различными группами населенія каждаго села, неравномѣрность, которая для областей давала колебанія отъ 10--15% до 60 и болѣе %. а въ деревняхъ отъ 1% до 100% {См. подробныя данныя объ этомъ въ моей книгѣ: "Etat des classes agricoles â la veille de la révolution"; Paris, 1911;-- и "La proprieté paysanne en France à la veille de la révolution (principalement dans le Limousin)" въ "Bulletin de la so ieté historique du Limousin", 1911 г.}; съ другой все болѣе и болѣе растущее разслоеніе въ крестьянской средѣ, внутри даже каждой группы, на которыя распадалось населеніе деревень, разслоеніе, создававшее почву для развитія сельскаго пролетаріата и нищенства. Если были области, гдѣ % безземельныхъ былъ сравнительно малъ (какъ въ Лимузенѣ около 16%), то были и-области, гдѣ онъ достигалъ почти 80%.
   Борьба съ этими явленіями, естественно, должна была быть раньше или позже начата, и начата наиболѣе заинтересованными. Въ cahiers еще едва замѣтны слѣды ея. Только въ одномъ изъ приходскихъ cahiers робко выражена мысль "о необходимости обязать сеньоровъ продать общинамъ ихъ земли хотя-бы отдѣльными клочками" {Arch, des Hautes-Pyrénées, c. 272--5.}. Однако это едва ли не единственный наказъ, говорящій объ этомъ. Но уже въ 1791 г. замѣтно движеніе среди крестьянства. Фактъ продажи національныхъ имуществъ въ той формѣ, какая была принята конституантой, опасность перехода въ чужія руки тѣхъ земель, которыя являлись подспорьемъ для наименѣе обезпеченныхъ землею крестьянъ, вызывали попытки требовать сохраненія извѣстныхъ земель для нуждъ тѣхъ крестьянъ. Въ маѣ 1791 г. Жители прихода St Eloi (дистриктъ Аррасъ) обращаются къ національному собранію, къ его "мудрости" (Sagesse), въ надеждѣ, что оно не откажется внять "справедливой просьбѣ" бѣднѣвшихъ крестьянъ. Ихъ единогласное постановленіе на сходѣ гласило, что они "рѣшили настойчиво протестовать противъ продажи имущества, состоящаго изъ фермы и болота (marche)". Ихъ желаніе -- во что бы то ни стало сохранить пользованіе ими, какъ то было раньше, съ незапамятныхъ временъ. Директорія дистрикта Аррасъ отвергла ихъ ходатайство, какъ необоснованное (mal f ndée). Но это не успокоило крестьянъ, и 17 іюня на новомъ сходѣ они возобновили свое требованіе, мотивируя его тѣмъ, что аббатство St-Eloi отводило имъ всегда эти земли, и настаивали на оставленіи этихъ земель на ними всѣми {Arch. du Pas de-Calais, série II: ventes de la paroisse de Mont St-Eloi. Дѣло шло о кускѣ земли въ 197 mencaudées (около 82 гект).}. И это не единичный случай. Еще раньше, въ концѣ апрѣля 1791 г., жители прихода Crony (ditrict Suissons), почти всѣ vignerons (винодѣлы), обращаются съ просьбой къ директору дистрикта съ просьбой оставить за ними землю аббатства St-Médard (около 718 арпановъ), хотя бы за деньги, и получили отказъ {Arch. de l'Aisne, série II, nos 3-й no 49, отказъ мотивированъ такъ: "à cause de l'insolvabilité" (по причинѣ несостоятельности).}. Тамъ, гдѣ, какъ въ департ. Сены-и-Уазы, результаты и неравномѣрнаго распредѣленія земли, и дошедшаго до крайнихъ предѣловъ разслоенія, чувствовались особенно сильно, движеніе получило широкіе размѣры. Отъ требованія раздать въ пользованіе за ренту доменныя земли, крестьянство перешло къ требованіямъ раздѣловъ, а затѣмъ и само стало фактически завладѣвать землями. "Жители деревень,-- доносилъ управляющій доменами,-- потеряли терпѣніе, все ожидая, что давно обѣщанный раздѣлъ земель, наконецъ, состоится. Они жаждутъ одного: начать обработку земли и производить уплату за землю, и, потерявши терпѣніе, приступили къ дѣлежу земель". И повсюду,-- писалъ другой правительственный агентъ 23 февраля 1793 г.,-- раздаются громкіе крики о томъ, чтобы они надѣлены были землями, такъ какъ это ихъ наиболѣе драгоцѣнное право. И онъ, въ дополненіе, указываетъ на ту опасность, которая угрожаетъ населенію въ случаѣ, если земли, которыхъ требуютъ крестьяне, будутъ продавать съ аукціона {Minzes, стр. 76 прим.}. Результатомъ была посылка коммиссаровъ съ чрезвычайными полномочіями, произведена нарѣзка, но безъ всякой системы, безъ оказанія какой либо помощи при оборудованіи хозяйства. То "всеобщее недовольство, которое, царило,-- по донесеніямъ правительственныхъ агентовъ,-- во всѣхъ деревняхъ департамента", создавалось не въ одномъ только этомъ департаментѣ. Оно сказывалось и во многихъ деревняхъ Бретани, по донесенію посланнаго туда чрезвычайнаго коммиссара, Билло-Варенна, такъ же какъ и въ департаментахъ Аллье, Шеръ, Ньевры,-- по донесеніямъ другого коммиссара, Пуантъ д'Арменвиля. Повсюду раздавалось одно требованіе, требованіе земли.
   Какъ же отвѣтили на эти требованія, что сдѣлали для устраненія одной изъ коренныхъ причинъ бѣдственнаго положенія крестьянской массы въ ея цѣломъ національныя собранія? Другими словами, какъ поступили они съ земельнымъ фондомъ сосредоточившимся въ ихъ рукахъ?
   И пренія, происходившія въ конституантѣ и послѣдующихъ собраніяхъ по вопросамъ, касающимся этого фонда, и самый текстъ издаваемыхъ ими декретовъ, и рядъ административныхъ распоряженій и циркуляровъ, посылаемыхъ въ департаменты и дистрикты, съ полною очевидностью показываетъ, что главнымъ, преобладающимъ стимуломъ, побудившимъ конституанту рѣшиться конфисковать церковныя имущества, объявить ихъ собственностью націи и, наконецъ, пустить ихъ въ простую продажу, была финансовая нужда, становившаяся все болѣе и болѣе настойчивой. Мотивъ ясно сквозилъ и въ рѣчи Бюзо, впервые 6 августа 1789 г. поднявшаго вопросъ о церковныхъ имуществахъ, и въ предложеніяхъ Лакоста (8 августа) и Талейрана (10 октября). Безвыходное положеніе финансовъ,-- наслѣдіе стараго режима,-- неудача займовъ, предложенныхъ Беккеромъ, принудили конституанту прибѣгнуть къ средству, которое въ тѣ времена считали единственно возможнымъ, единственно "счастливой" мыслью, единственно "крупной и сильной мѣрой", по выраженію Талейрана, т. е. къ конфискаціи, а затѣмъ и къ неизбѣжной, по тогдашнимъ условіямъ и воззрѣніямъ, продажѣ церковныхъ и всякихъ иныхъ объявленныхъ національными имуществъ. Вся финансовая политика не одной конституанты, а и легислативы, и конвента базировалась на этомъ средствѣ, и, естественно, весь процессъ продажи, порядокъ и способы этой продажи должны были отпечатлѣть на себѣ эту политику.
   Внѣ продажи національныхъ имуществъ не видѣли иного способа использованія земельнаго фонда, и, понятно, на первый планъ былъ выдвинутъ вопросъ о возможно большемъ доходѣ, который могла и должна была дать эта продажа. Отсюда, публикаціи en masse о продаваемыхъ земляхъ, публикаціи, которыя разсыпались не по одной Франціи, но и заграницу, въ Амстердамъ и др. мѣста, съ цѣлью привлечь возможно большее число конкуррентовъ. Отсюда,-- какъ неизбѣжное условіе,-- установленіе полной свободы, неограниченной конкурренціи при покупкахъ. Продажа должна была происходить путемъ публичнаго аукціона, по принципу, кто дастъ больше; установленъ былъ и довольно значительный промежутокъ, времени между заключеніемъ аукціона и признаніемъ за послѣднимъ покупателемъ его правъ на пріобрѣтенную землю.
   Всѣ иные способы использованія земельнаго фонда были либо просто отрицаемы, либо проходились молчаніемъ. Предложенія, исходившія то отъ частныхъ лицъ, то отъ членовъ собраній, предложенія, настаивавшія либо на примѣненіи къ земельному фонду, сосредоточившемуся въ рукахъ государства, началъ кредитной операціи, которая облегчила бы пріобрѣтеніе земли бѣднѣйшими крестьянами, либо на выдѣленіе особаго фонда для обезпеченія безземельныхъ крестьянъ землею, либо,-- въ виду всего г."а",-- на отмѣнѣ аукціона, не находили поддержки. Болѣе того: они не вызывали у большинства ни малѣйшаго вниманія. Все дѣло продажи было предоставлено свободной игрѣ соціальныхъ силъ.
   Не безъ сильной и упорной борьбы удалось конституантѣ провести свою финансовую мѣру. Духовенство воспротивилась конфискаціи и завязало борьбу на почвѣ принципіальнаго вопроса, имѣетъ ли или нѣтъ церковь право владѣть недвижимой собственностью. Но вмѣстѣ съ тѣмъ оно не остановилось и предъ прозрачными угрозами, стало указывать на неизбѣжность аграрной анархіи, разъ будетъ приступлено къ конфискаціи. Устами епископа Нима, Балора, оно провозгласило полную связь вопроса о церковныхъ земляхъ съ вопросомъ о бѣдныхъ и заявило, что готово на уступки тамъ, гдѣ дѣло касается средствъ на содержаніе служителей церкви или на богослуженіе, но не тамъ, гдѣ идетъ рѣчь "о священной и неотчуждаемой патримоніи бѣдныхъ". Конфискацію приравнивали къ воровству. Съ немеяыпимъ искусствомъ и съ еще большей энергіей выдвинута была и другая сторона дѣла: послѣдствія, къ какимъ приведетъ, неизбѣжно, продажа земель. Не скупились и на предсказанія. Говорили и писали, что неизбѣжными результатами-конфискаціи и продажи явятся и гибель и разрушеніе землевладѣльческой культуры, этого излюбленнаго дѣтища отшельниковъ-монаховъ, и скупка земель аферистами и спекулянтами,-- и что опаснѣе всего,-- иноземцами, держателями государственныхъ, бумагъ.
   Выдвинуто было и обычное оружіе, къ которому нерѣдко прибѣгала реакція. Указывали на фактъ якобы составленнаго еврейскаго заговора, яснымъ признакомъ котораго является усиленное стремленіе евреевъ добиться уравненія гражданскихъ правъ, заговора, направленнаго къ захвату въ руки евреевъ всѣхъ конфискованныхъ земель. А рядомъ наполняли книжный рынокъ брошюрами, въ которыхъ самыми мрачный красками рисовали судьбу конфискованныхъ земель, которыя попадутъ въ руки ассоціацій спекулянтовъ.
   Брошюры исходили изъ среды духовенства и его защитниковъ, написаны были горячо и пылко и не оставались безъ вліянія на умы. Защита бѣдныхъ стояла на первомъ планѣ, и самыя заголовки брошюръ подкупали читателя. Avis aux pauvres, Peuple franèais, vous êtes trompés, Arrêtez les fripons, таковы были заголовки этого рода брошюръ.
   Агитація была настолько сильна, что національное собраніе стало опасаться создавшагося и этими рѣчами, и этими брошюрами настроенія умовъ. Подъ вліяніемъ страха, овладѣвшаго имъ, оно отвергло предложеніе Дюпона о прекращеніи арендныхъ контрактовъ на церковныя земли въ цѣляхъ предоставленія возможности большему числу лицъ участвовать въ покупкѣ земель. Лишь 2 ноября 1789 г., но вопреки требованію Мирабо, настаивавшему на открытомъ признаніи правъ націи на церковныя имущества, собраніе большинствомъ 658 противъ 346 (при 40 воздержавшихся) приняло рѣшеніе, по которому всѣ церковныя земли и имущества были объявлены находящимися въ распоряженіи націи впредь до пріисканія средствъ на содержаніе церкви и ея служителей, на поддержку бѣдныхъ и т. д. Но уже 13 ноября собраніе, подъ давленіемъ финансовыхъ затрудненій, предписало опечатать всѣ церковные документы на право владѣнія имуществами и потребовать отъ духовенства представленія въ двухмѣсячный срокъ детальной деклараціи о количествѣ всѣхъ принадлежащихъ ему имуществъ, о суммѣ доходовъ и размѣрѣ долговъ, лежащихъ на его земляхъ, подъ угрозой строгаго наказанія за утайку или лживыя показанія. А нѣсколько позже, 18 и 19 ноября, сдѣланъ былъ новый шагъ: принято рѣшеніе о выпускѣ ассигнацій, для обезпеченія которыхъ собраніе постановило продать часть церковныхъ земель на сумму въ 400 милліоновъ въ теченіе четырехъ лѣтъ {Duvergier, "Collection des leis", I, 86 и сл.}. Оставалось оформить дѣло, объявить церковныя имущества національными, какъ признать такими же и долги, лежавшіе на этихъ церковныхъ имуществахъ, и это было сдѣлано 20--22 апрѣля и затѣмъ окончательно 14--17 мая 1792 г. двумя спеціальными декретами {Ib., I, 178 и сл., 201 и сл.}.
   На первомъ планѣ стояли и здѣсь почти исключительно финансовые интересы.
   "Разъ вы желаете, говорилъ одинъ изъ членовъ собранія, Пріеръ де ла Марнъ, чтобы ассигнаціонныя деньги приравнивались къ звонкой монетѣ, обезпечьте ихъ спеціальной ипотекой, такой, цѣнность которой не возбуждала бы сомнѣній, и для достиженія этой цѣли -- объявите церковныя земли собственностью націи" {"Archives parlementaires" и "procès verbaux".}. И то, что высказывалъ онъ, повторялось и докладчиками коммиссіи по упраздненію десятины, Шассе, и цѣлымъ рядамъ ораторовъ. "Декретъ 2 ноября 1789 г. останется мертвой буквой, если не будутъ отняты отъ духовенства его имущества",-- такъ высказывались одни. Благо націи, ея интересы, требуютъ окончательной конфискаціи церковныхъ земель, ибо въ этомъ -- единственное средство освободить страну отъ долговъ, урегулировать финансы и спасти населеніе отъ излишняго бремени налоговъ,-- утверждали другіе.
   И этого всего, по мнѣнію подавляющаго большинства національнаго собранія, возможно достигнуть лишь при условіи распродажи всѣхъ церковныхъ имуществъ. Напрасны были попытки нѣкоторыхъ членовъ собранія воспротивиться рѣшенію вопроса въ такомъ смыслѣ; напрасно предлагали они попытаться сдѣлать заемъ подъ обезпеченіе церковными землями, либо выдѣлить часть ихъ въ особый фондъ, который давалъ бы государству доходы. Собраніе вполнѣ раздѣляло ту точку зрѣнія, которую нѣсколько позже, въ засѣданіи 13 іюня 1790 г. высказалъ Ларошфуко.
   "Гораздо выгоднѣе для государства распродать, а не сохранить національныя имущества, потому что этимъ путемъ и будетъ погашенъ долгъ,-- такъ доказывалъ свою мысль ораторъ,-- и увеличится масса богатства въ странѣ, такъ какъ на мѣсто убыточнаго государственнаго управленія имуществами станетъ болѣе энергичный и дѣятельный личный интересъ" {Ib.}.
   Это было преобладающимъ въ то время убѣжденіемъ. И собраніе идетъ еще дальше. Оно не ограничивается продажей лишь до 400 милліоновъ. Оно декретируетъ продажу всѣхъ бывшихъ церковныхъ земель, дѣлая исключеніе лишь для лѣсовъ, имѣющихъ опредѣленный minimum размѣра, а также -- временно {Послѣдовательно и всѣ эти земли декретами легислативы и конвента были включены въ составь земель, подлежавшихъ продажѣ, и были продаваемы съ аукціона.} -- для земель церковно-приходскихъ (fabriques), земель коллежей, госпиталей, мальтійскаго ордена и т. п.
   Но рядомъ съ финансовыми мотивами, вызвавшими, главнымъ образомъ, актъ конфискаціи, выставлялись и другіе, являвшіеся какъ бы противовѣсомъ угрозамъ и мрачнымъ пророчествамъ духовенства и его адептовъ. Въ рѣчахъ, произнесенныхъ еще въ концѣ 1789 г., стали указывать и на политическое значеніе предлагаемой конфискаціи, и чѣмъ далѣе, тѣмъ сильнѣе пытались подчеркнуть этотъ мотивъ. И Талейранъ, и другіе выдвинули мысль о необходимости связать интересы населенія съ порядкомъ вещей, создаваемымъ національнымъ собраніемъ, и тѣмъ самымъ сдѣлать невозможнымъ возстановленіе стараго порядка вещей. Созданіе мелкихъ собственниковъ путемъ продажи имъ земли мелкими участками, вотъ то средство, которое, по мысли конституанты, должно было привести къ этому. И Талейранъ внесъ предложеніе о продажѣ земель не отрубами, а мелкими участками, о допущеніи къ покупкамъ всѣхъ и каждаго, а не однихъ лишь кредиторовъ государства. То былъ одновременно отвѣтъ и на рѣчи, раздававшіяся со скамей духовенства, и на требованія, предъявленныя наказами относительно церковныхъ земель. Результатомъ явился декретъ 14 мая 1790 г., выработанный комиссіей по отчужденію и устанавливавшій порядки и способы продажи національныхъ имуществъ. Двоякаго рода цѣль преслѣдуетъ собраніе, издавая свой декретъ: 1) установленіе правильнаго порядка въ дѣлѣ финансовъ и кредита, и 2) увеличеніе числа собственниковъ среди но преимуществу сельскихъ обывателей, увеличеніе, которое декретъ провозглашаетъ дѣламъ особенной важности, "счастливомъ" дѣломъ. Съ этой цѣлью для цѣлаго ряда, въ особенности, такого рода земель, какъ пахоть, сѣнокосы, луга, виноградники, вводится начало раздѣленія продаваемой земли на участки (lots). Но собраніе дѣйствуетъ здѣсь съ особенной осторожностью, чтобы не повредить хоть и въ малой степени преслѣдуемой имъ при продажѣ главной цѣли. Поэтому оно предписываетъ дѣлитьземлю тамъ и въ тѣхъ случаяхъ, гдѣ это возможно, гдѣ то допускаетъ природа земель, и рекомендуетъ отдавать предпочтеніе покупщикамъ въ раздробь только въ томъ случаѣ, если цѣна, предлагаемая ими. выше или равна цѣнѣ, предлагаемой единоличнымъ покупателемъ. Затѣмъ уже идетъ рядъ облегченій при покупкѣ, въ разсчетѣ на покупки бѣднѣйшими. Устанавливается, что 15 дней спустя послѣ присужденія участка данному лицу, это послѣднее обязано внести, въ видѣ задатка, двѣнадцатую долю всей суммы за пріобрѣтенную землю, а уплату остальной предоставляется производить тѣми же долями ежегодно съ приплатой въ 5%. "Каждый крестьянинъ,-- такъ гласитъ докладъ комиссіи отчужденія (comité d'aliénation),-- желающій пріобрѣсти небольшой участокъ земли, будетъ имѣть полную возможность достигнуть этого, внеся небольшой задатокъ, а затѣмъ найти средства погашенія долга въ своемъ трудѣ и въ той жатвѣ, какую онъ получитъ съ пріобрѣтенной земли; въ то же время, благодаря удобствамъ и легкости покупокъ, къ публичнымъ торгамъ будетъ привлечена масса покупщиковъ, что подыметъ цѣны на земли, а государство и казна окажутся въ барышахъ" {Arch. N, AD XVIII: rapport au nom du comité d'aliénation.}.
   Докладчикъ вполнѣ ясно выразилъ ту двойную точку зрѣнія, которая красною нитью проходитъ чрезъ всѣ законодательныя мѣропріятія, касающіяся продажи національныхъ имуществъ, не одной лишь конституанты, но и легислативы и конвента, мѣропріятія, регулировавшія и направлявшія дѣла продажи и нерѣдко запутывавшія и задерживавшія своими колебаніями, сообразно преобладанію то одной, то другой точки зрѣнія, развитіе самого дѣла продажи. А сюда присоединилось еще одно обстоятельство, не оставшееся безъ крупнаго вліянія на ослабленіе первой изъ двухъ точекъ зрѣнія и конвента, и самой конституанты.
   Еще до революціи создались во Франціи два теченія по вопросу о культурѣ земли, о лучшей системѣ, которая обезпечивала бы и процвѣтаніе земледѣлія, и богатства страны. Вопросъ, всецѣло почти поглощавшій умы въ XVIII в., былъ не въ томъ, какъ и какими средствами создать или поднять благосостояніе каждаго земледѣльца, даже цѣлаго класса ихъ. То былъ вопросъ аграрный, и, какъ таковой, онъ возбуждалъ страхъ и ужасъ у большинства, не былъ даже понятенъ громадной его части.
   Споръ вращался почти исключительно вокругъ вопроса: мелкое или крупное хозяйство можетъ создать прогрессъ въ культурѣ земледѣльческой, обезпечить ростъ ея въ странѣ, безъ отношенія къ тому, насколько та или иная форма хозяйства способна служить и средствомъ обезпеченія крестьянства. Въ рядахъ какъ членовъ конституанты, такъ и послѣдующихъ собраній, оба теченія находили своихъ представителей, и вліяніемъ ихъ опредѣлялась въ значительной мѣрѣ и политика продажъ. Въ конституантѣ на первыхъ порахъ получило, видимо, преобладаніе теченіе въ пользу предпочтенія мелкой собственности и мелкой культуры. Но лишь самое ничтожное меньшинство пыталось выдвинуть на первый планъ вопросъ о надѣленіи бѣднѣйшихъ крестьянъ землею, усматривая въ этомъ одну изъ главныхъ цѣлей продажи національныхъ имуществъ. Въ комиссію о нищенствѣ (comité de mendicité) уже въ моментъ ея образованія передана была брошюра извѣстнаго Бонсерфа, составленная еще въ 1789 г. о необходимости и средствахъ занять производительнымъ образомъ рабочихъ {Boncerf,,De la nécessité et des moyens d'occuper avantageusement tous les gros ouvriers"; Paris, 1789 и 1790 (2-ое изданіе).}, въ которой онъ настаивалъ на необходимости сохранить часть земельнаго фонда въ пользу бѣднѣйшихъ. То была не болѣе, какъ филантропическая мѣра: на большее пойти тогда не могли. Но мысль Бонсерфа была подхвачена, ее поддержало королевское общество земледѣлія, и она сдѣлалась предметомъ обсужденія въ комиссіи о нищенствѣ. Въ своемъ докладѣ національному собранію въ іюлѣ 1790 г., одинъ изъ ревностныхъ адептовъ этой мысли писалъ: "національное собраніе можетъ оказать сильнѣйшее вліяніе на искорененіе нищенства путемъ увеличенія числа собственниковъ... Отъ 15 до 20 милліоновъ арпановъ, входящихъ въ составъ національныхъ имуществъ, лежатъ безъ употребленія и пользы, и отданные въ руки бѣдняковъ и подъ культуру, они навсегда избавятъ ихъ отъ страданій и отъ нищенства. Необходимо, поэтому, чтобы бѣдняки сдѣлались собственниками, чтобы дана была полная увѣренность каждому трудолюбивому и полезному человѣку въ томъ, что у него всегда будетъ наготовѣ возможность существованія". То было и мнѣніе членовъ комиссіи, которая предложила національному собранію возложить на мѣстныя учрежденія даровую раздачу части пустопорожнихъ земель семьямъ бѣдняковъ, извѣстныхъ своей честностью, а также и оказаніе имъ помощи на первое время въ видѣ выдачи провизіи на годъ, помощи при постройкѣ жилья и т. п. То не было лишь единичнымъ заявленіемъ.
   Уже и тогда, и позже, въ августѣ 1790 г., отъ сельскихъ муниципальныхъ властей общинъ, находившихся подлѣ Парижа, стали поступать въ національное собраніе требованія такого же рода. "Никогда не истребить вамъ нищенства,-- писалъ одинъ изъ такихъ представителей сельскихъ общинъ,-- пока вы не вернете обывателя къ земледѣлію. Вы сдѣлаете изъ него гражданина, если свяжете его съ землей и почвой, ибо истинная причина бѣдности та, что земля сосредоточивается въ немногихъ рукахъ" {Minzes, "Die Nationalgiitevveräusserung (Seine und Oise)"; Iena, 1892, стр. 69 и сл.}. Но ни рѣчи Ларошфуко, ни посланія сельскихъ властей не оказывали дѣйствія. Какъ и рѣчь Ларошфуко еще въ іюлѣ о томъ же предметѣ, такъ и его докладъ были обойдены полнымъ молчаніемъ, и лишь смуты, начавшіяся среди крестьянства сосѣднихъ съ Парижемъ общинъ, заставили собраніе декретировать мѣру, являвшуюся въ дѣйствительности простой отпиской. Оно не хотѣло и думать объ отдачѣ для предложенной и предлагаемой настойчиво мѣры хотя бы клочка земли изъ земельнаго фонда, назначеннаго для продажи. Какъ и многіе изъ лицъ, стоявшихъ внѣ собранія, оно опасалось, какъ бы и всѣ 44 тысячи французскихъ общинъ не вздумали требовать того же, чего потребовали-общины деп. Сены-и-Уазы, какъ бы это не повредило собственности, особенно въ виду рѣшеній нѣкоторыхъ общинъ департамента раздѣлить пріобрѣтенныя національныя имущества, лежащія въ территоріи общества, между всѣми его жителями {Постановленіе общины Quincy, см Minzes, стр. 71.}. 12 августа 1790 г. собраніе, въ видахъ успокоенія умовъ, предложило мѣстной администраціи выработать проектъ закона о наилучшемъ способѣ раздѣла земель, но не національныхъ,-- этого оно ни въ какомъ случаѣ не допускало,-- а общинныхъ, каковыя можно будетъ либо продать, либо отдавать въ аренду, либо раздѣлить. Но изъ этого предложенія на дѣлѣ ничего не вышло. Конституанта такъ и не разсматривала болѣе этого вопроса, который попыталась, гораздо позже, рѣшить легислатива закономъ о раздѣлѣ общинныхъ земель 1792 года, но безъ успѣха, ибо конвентъ отмѣнилъ обязательность раздѣла этихъ земель.
   Не малую роль сыграли въ данномъ случаѣ и продолжавшіяся финансовыя затрудненія, не устраненныя продажей муниципалитетами части отданныхъ имъ національныхъ имуществъ. Необходимость въ видахъ пополненія казны обратиться вновь къ распродажѣ возможно большого количества земли казалась очевидной, и она то и вызвала предложеніе не только продать земли, оставшіяся въ распоряженіи государства послѣ уступки муниципалитетамъ земель на 400 милліоновъ, но и сократить сроки платежей по пріобрѣтаемымъ разными лицами землямъ. Попытка пойти по этому пути была сдѣлана еще въ іюнѣ 1790 г., и только съ большими усиліями удалось Ларошфуко и его сочленамъ по комиссіи о нищенствѣ отсрочить рѣшеніе вопроса о сокращеніи сроковъ платежей. Рядомъ декретовъ отъ 25, 26 и 29 іюня конституанта подкрѣпляетъ свои постановленія отъ 14 мая о порядкѣ и способахъ продажи. Но въ августѣ и сентябрѣ настроеніе быстро мѣняется, и въ самомъ національномъ собраніи, какъ и въ клубахъ, все чаще и энергичнѣе поднимается вопросъ объ измѣненіи декрета 14 мая. Тотъ самый Талейранъ, который потратилъ не мало краснорѣчія, чтобы убѣдить въ необходимости создать мелкую собственность, теперь говоритъ о необходимости удовлетворить государственныхъ кредиторовъ, а Пэнтевилль Сернонъ доказываетъ, что оздоровленіе финансовъ должно быть главною и самою существенною цѣлью продажи, предъ которой должны отступить на задній планъ всякія иныя соображенія {Arch. N., AD XVIII с. х.}. "Нація,-- проповѣдывали въ якобинскомъ клубѣ,-- нація, на которой лежитъ два милліарда долга и у которой не имѣется иныхъ средствъ погасить его кромѣ продажи національныхъ имуществъ, не должна, да и не обязана предоставлять покупщикамъ право вносить плату за пріобрѣтенную землю въ теченіе 15 (?) лѣтъ" {Société des Jacobins, изд. Aulard'а, I, 171.}. Напрасны были всѣ возраженія Ларошфуко, напрасно доказывалъ онъ, что именно созданіе возможно большого числа мелкихъ собственниковъ -- главная цѣль продажи и одно изъ могущественныхъ средствъ и улучшенія финансовъ, напрасно распинался за сохраненіе постановленій 14 мая. Предложенія комиссій финансовой и по отчужденію національныхъ имущества нашли полный откликъ въ національномъ собраніи, въ его большинствѣ, и декретомъ 3 ноября 1790 г. были приняты рекомендованныя двумя комиссіями новыя мѣры. Принципъ раздѣленія фермъ и метерій на мелкіе участки былъ отвергнутъ. Предписано продавать такія фермы, метеріи и домены цѣликомъ, приказано продавать такимъ же образомъ и земли, находящіяся въ моментъ ихъ продажи въ арендѣ у одного какого либо лица. Рядомъ отмѣнены были и прежнія льготы по погашенію долга за купленную землю. Для пахотныхъ и др. такого же рода земель срокъ погашенія вмѣсто 12 лѣтъ былъ установленъ всего въ 4 1/2 года по уплатѣ 3/10 суммы покупки. Для всѣхъ же иныхъ земель, главнымъ образомъ городскихъ имуществъ, разсрочка допущена была на время не болѣе 2 лѣтъ и 10 мѣсяцевъ. Единственная уступка была сдѣлана защитникамъ декрета 14 мая: примѣненіе новаго закона къ продажамъ было отсрочено до 14 мая 1791 г. Правда, въ рядѣ послѣдующихъ декретовъ не перестаютъ говорить (какъ, напр., въ декретѣ и 3, и 9 іюля 1791 г. {Duvergier, т. I, § 11 декрета 3 іюля и art. 6 декрета 9 іюля.} о томъ, что собраніе имѣетъ постоянно въ виду созданіе возможно большаго числа мелкихъ собственниковъ. Но это -- не болѣе, какъ красивыя слова: всѣмъ административнымъ властямъ дистриктовъ, производившихъ продажу національныхъ имуществъ, рекомендовалось отдавать предпочтеніе покупщикамъ участка въ цѣломъ предъ покупщиками въ раздробь, даже если и тѣ, и другіе предложатъ одну и ту же цѣну за весь участокъ {Такія распоряженія я нашелъ и въ архивѣ Côte d'Or, série II. и въ арх. de la Corrèze, série II, и др.}.
   Съ созывомъ легислативы наступаетъ нѣкоторое видимое измѣненіе въ политикѣ, регулирующей дѣло продажи и отчужденія, и по тому же пути идетъ и смѣнившій легислативу конвентъ. Оба собранія вновь и въ болѣе рѣшительной формѣ возвращаются къ принципу раздѣленія земель на мелкіе участки (lots), "тамъ и въ такихъ случаяхъ, гдѣ это возможно и тому не мѣшаетъ природа продаваемой земли". 14 августа 1792 г. {Duvergier, IV, 306 и сл.}, одновременно съ изданіемъ декрета, предписывавшаго обязательный раздѣлъ общинныхъ земель, принимается легислативой законъ, предписывающій раздѣлять на мелкіе участки (lois) въ 1, 2, 3 и 4 арпана maximum какъ всѣ конфискованныя земли эмигрантовъ, такъ и оставшіяся непроданными и не поступившими въ продажу земли мальтійскаго ордена, церковно-приходскія (fabriques) и т. п., все это, "въ видахъ увеличенія числа мелкихъ собственниковъ", а затѣмъ либо продавать ихъ, либо отдавать въ аренду за денежную ренту. Но система разсрочекъ платежей осталась неизмѣненной, и, сверхъ того, въ видахъ финансовыхъ соображеній, было постановлено оказывать при продажахъ предпочтеніе тѣмъ, кто при покупкѣ внесетъ всю сумму разомъ. Этимъ послѣднимъ разрѣшалось торговаться на аукціонѣ и за нѣсколько участковъ. Конвентъ пошелъ еще дальше. 3-го іюня 1793 г. {Duveigier. VI. 53 и др.} онъ декретировалъ мѣру, напоминавшую предложенія Ларошфуко. Этимъ декретомъ предписано было тѣмъ общинамъ, у которыхъ не оказалось бы въ наличности общинныхъ земель, выдѣлять изъ эмигрантскихъ земель (буде таковыя окажутся) часть ихъ, достаточную для выдачи каждому главѣ семьи, не имѣющему собственности, по 1 арпану земли въ вѣчно-наслѣдственную аренду. Но декретъ на дѣлѣ примѣненъ не былъ, и уже 13 сентября конвентъ пошелъ назадъ и замѣнилъ свой же декретъ отъ 3 іюня новымъ, -- по финансовымъ соображеніямъ {Ib., VI, 206.}. Новый законъ гласилъ, что главамъ семей, не обладающихъ собственностью, можетъ быть предоставлено право покупать участки изъ эмигрантскихъ земель до суммы въ 500 ливровъ {Законъ этотъ нашелъ примѣненіе, какъ это видно изъ случаевъ продажи "par faveur" безземельнымъ manouvriers и др. въ дистрактахъ Figeac Cahors, Limoges и др. (série II).}, не болѣе, и производить уплату по нимъ въ теченіе 15 лѣтъ безъ начисленія процентовъ. Объ отдачѣ земель за ренту уже нѣтъ болѣе и рѣчи.
   Годъ спустя, дѣлается попытка вернуться къ прежней системѣ продажъ 14 мая 1790 г., даже расширить ее. Въ засѣданіи конвента 8 сентября 1794 г. (II г. 22 фруктидора) депутатъ отъ Вандеи, Файо, потребовалъ отмѣны всего законодательства, касающагося продажъ и отчужденія національныхъ имуществъ, какъ идущаго противъ интересовъ бѣднѣйшихъ классовъ населенія. "Лишь конституанта одна способна была провозгласить свободу, которая не нашла своего осуществленія, и создать законы, выгодные только для нѣсколькихъ лицъ, друзей конституціи 1789 г.",-- говорилъ онъ въ конвентѣ.
   "Задача національнаго конвента иная,-- онъ долженъ дѣлать все для созданія счастья всѣхъ, я хочу сказать, наибольшаго числа людей. А что же,-- спрашивалъ онъ,-- происходитъ на дѣлѣ?"
   "Бѣдняки и несчастные не получили ни малѣйшаго облегченія отъ распродажи національныхъ имуществъ, и виною всему этому -- публичные торги, такъ такъ они устранили и устраняютъ санкюлотовъ отъ пріобрѣтенія земли и были выгодны лишь собственникамъ и капиталистамъ". И онъ предложилъ, въ отмѣну аукціонной продажи, произвести раздѣлъ земель между всѣми малоземельными и безземельными, съ тѣмъ, чтобы послѣ оцѣнки отдѣльныхъ участковъ надѣленные ими обязались уплатить стоимость участковъ равными долями въ теченіе 20 лѣтъ {Arch. N., А. Д. XVIII.}. Но конвентъ оказался глухимъ къ предложеніямъ подобнаго рода, чисто филантропическимъ и черезчуръ упрощеннымъ. Возраженія, посыпавшіяся со Стороны большинства, оказались болѣе убѣдительными и болѣе соотвѣтствующими настроенію и мнѣніямъ собранія. "Продажа земель съ публичныхъ торговъ",-- такъ говорилъ одинъ изъ членовъ конвента, представитель нижней Луары,-- "безусловно необходима: республика нуждается въ деньгахъ, чтобы укрѣпиться внутри и бороться противъ всей Европы. Да и превратить всѣхъ въ собственниковъ значило бы создать величайшую соціальную опасность, причинить громадное зло. Въ республикѣ, насчитывающей 24 милліона жителей, немыслима, чтобы всѣ превратились въ земледѣльцевъ. Промышленность требуетъ рукъ, необходимо раздѣленіе труда. Но еще большой вопросъ, что выгоднѣе для блага и богатства страны. Вѣдь, по мнѣнію экономистовъ, необходимо отдавать предпочтеніе крупному хозяйству, какъ требующему меньшихъ расходовъ на содержаніе зданій и улучшенія, а слѣдовательно, приносящему и большій доходъ. "Наконецъ,-- увѣрялъ ораторъ,-- недостаточно одного труда, чтобы сдѣлать землю плодородной. Для этого необходимы орудія и средства, безъ которыхъ трудъ земледѣльца окажется безплоднымъ. Но, вѣдь, ни орудіями, ни средствами классъ бѣдныхъ не обладаетъ". Мнѣніе это, эти столь общіе тогда большинству аргументы оказались рѣшающими, и предложеніе Файо было отвергнуто. За одно съ этимъ данъ былъ отвѣтъ и на всѣ тѣ пожеланія и петиціи, которыя посылали въ конвентъ общины изъ окрестностей Парижа и деревень нѣкоторыхъ другихъ департаментовъ, какъ Шеръ, Аллье, Иль-и-Вилэнъ и др., петиціи, заключавшія въ себѣ почти тѣ же самыя требованія, какія поддерживали и въ конституантѣ, и въ конвентѣ Ларошфуко, Файо и др., требованія надѣленія землей путемъ раздѣла національныхъ земель (въ частности церковно-приходскихъ) и др.
   Правда, нѣсколько болѣе года спустя конвентъ своимъ декретомъ отъ 31 мая 1795 г. (2 преріаля III г.) предоставилъ каждому гражданину право пріобрѣтать безъ торговъ такую подлежащую продажѣ землю, какую онъ пожелаетъ. Но тутъ же была сдѣлана оговорка, подрывавшая всю силу и смыслъ постановленія: уплата должна была быть произведена почти сразу -- въ трехмѣсячный срокъ. Однако даже и этотъ проектъ закона былъ, повидимому, принятъ совершенно случайно. Чрезъ 8 дней декретомъ отъ 7 іюня того же года конвентъ взялъ его обратно.
   При директоріи реакція, начавшаяся въ конвентѣ, приняла еще болѣе рѣшительныя формы. Все вниманіе новаго правительства сосредоточилось уже исключительно на одной финансовой сторонѣ дѣла, и забота о созданіи мелкаго собственника была забыта и исчезла. Послѣдовательно были измѣнены условія платежей за пріобрѣтенныя земли. Декретомъ 25 апрѣля 1796 г. {Duvergier, IX, 98.} установлена уплата при покупкѣ въ половинномъ размѣрѣ покупной цѣны, а почти 3 мѣсяца спустя уже требуютъ уплаты 3/4 всей покупной суммы, и въ теченіе слѣдующихъ 15 мѣсяцевъ. Наконецъ, 6 ноября 1796 г. (16 брюмера V г.) вводится новая система. Съ покупщика взимаютъ при покупкѣ 1/10 часть цѣны, затѣмъ 5/10 ея отсрочиваютъ: платежъ половины не позднѣе слѣдующихъ 10 дней, и второй половины по истеченіи 6 мѣсяцевъ; остающіяся 4/10 части цѣны разсрочиваются на 4 года. На этихъ основаніяхъ совершались продажи вплоть до реставраціи и ими же руководились позже, во дни имперіи, при продажѣ лѣсовъ, остававшихся прежде неприкосновенной собственностью государства, а теперь постепенно попадавшихъ въ руки оперившихся земледѣльцевъ, либо мелкихъ владѣльцевъ желѣзныхъ заводовъ (maîtres des forges), уже во времена имперіи превращавшихся въ настоящихъ крупныхъ предпринимателей, капиталистовъ, либо крупныхъ буржуа.
   Такова была земельная политика, которой слѣдовали во все время революціи, политика, дѣлавшая совершенно невозможнымъ устраненіе того земельнаго зла, которое развивалось во Франціи XVIII в. Такъ же мало, какъ и въ вопросѣ о раздѣлахъ общинныхъ земель и въ вопросѣ о цѣляхъ и способахъ использованія земельнаго фонда, склонны были революціонныя собранія пойти даже по тому пути, какой въ весьма умѣренной формѣ рекомендовалъ Филанджіери, вырабатывая свой проектъ аграрной реформы. Мысль объ аграрной реформѣ была чужда большинству членовъ не только конституанты, но даже и конвента; всѣ они относились къ ней съ крайней враждебностью. Когда одинъ изъ членовъ конвента предложилъ организовать раздѣлъ общинныхъ земель на принципѣ обратно пропорціональномъ количеству владѣемой общинниками земли, конвентъ подавляющимъ большинствомъ отвергъ это предложеніе, потому что оно напоминало объ аграрномъ законѣ.
   Конвентъ, вотируя законъ о раздѣлахъ общинныхъ земель, какъ извѣстно, принялъ и другой законъ, грозившій смертной казнью всякому, кто осмѣлился бы поднять аграрный вопросъ. И законъ этотъ не остался мертвой буквой.
   Законодательство революціонныхъ собраній предоставляло за то полную свободу покупать то, что теперь выносилось на рынокъ, выносилось съ прямой цѣлью -- умножить сумму поступленій для покрытія государственныхъ долговъ. Соціальныя задачи отступали на задній планъ, и все предоставлялось свободной игрѣ соціальныхъ силъ.
   Въ этой и только въ этой сферѣ и совершалось отчужденіе земельнаго фонда, и въ этой сферѣ только и нужно изслѣдовать вопросы о послѣдствіяхъ отчужденія, произведеннаго революціей 1789 года.

И. Лучицкій.

(Окончаніе слѣдуетъ).

"Русское Богатство", No 2, 1912

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru