Лысцова Софья Валентиновна
Мадьяр о положении Венгрии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст издания: журнал "Русская Мысль", кн.IV, 1897.

   

Мадьяръ о положеніи Венгріи *).

*) Въ виду особенной важности для русскихъ правильнаго и всесторонняго дониманія внутренней жизни Австро-Венгріи мы помѣщаемъ наложеніе статья (въ Revue Politique et Parlementaire) бывшаго депутата транслейтанскаго парламента Бексича. Ред.

   На востокѣ Европы смутно волнуются племена, стремясь, болѣе или менѣе, къ реальнымъ цѣлямъ. Племена эти -- славяне, румыны, греки, сербы, кроаты и др. Ихъ стремленія находятся въ связи съ восточнымъ вопросомъ и ихъ будущность зависитъ отъ условій, при которыхъ разрѣшится эта великая задача. Съ географической и этнографической точки зрѣнія восточный вопросъ не переходить за трансильванскія Карпаты и нижній Дунай, потому что онъ встрѣчается тамъ со старинной и могущественное Австро-Венгерскою монархіей. Но борьба между славянами и нѣмцами n Австріи, періодическое появленіе въ Венгріи дако-руманизма и южнаго славянскаго движенія могутъ безпокоить восточные народы, въ томъ числѣ даже и Австрію, и Венгрію, потому не безынтересно разсмотрѣть, къ чему могутъ привести эти стремленія на Востокѣ и въ Австро-Венгерской монархіи.
   Обыкновенно три фактора имѣютъ рѣшающее вліяніе на образованіе государствъ: религія, стремленіе къ свободѣ и національная идея. Бываютъ и другіе, какъ, наприм., духъ владычества, свойственный нѣкоторымъ государямъ, нѣкоторымъ завоевателямъ, даже нѣкоторымъ народамъ, и который лежитъ въ основаніи всякаго историческаго переворота. Кромѣ того, въ жизни государствъ встрѣчается странное явленіе, которое можно было бы назвать "horor vacui". Въ самомъ дѣлѣ, установившіяся государства стараются всегда имѣть прочныя границы, такъ какъ пустота, т.-е. сосѣдство кочующихъ ордъ, не можетъ представлять необходимой безопасности для образованія могущественнаго государства.
   Но, однако, національная идея вызываетъ иногда болѣе значительныя политическія образованія, чѣмъ идея религіозная.
   Когда ослѣпительная національная идея появилась на горизонтѣ народовъ во всей своей силѣ, способной преобразовать міръ, она произвела разное вліяніе, то объединяющее, то разлагающее, въ зависимости отъ условій, которыя она встрѣтила. Тамъ, гдѣ національное единство еще не нашло себѣ выраженія въ политическомъ единствѣ, она неминуемо привела къ этому. Такъ образовалось единство германское и единство итальянское. И то и другое существовало уже грамматически; культура дѣлала свое дѣло, начиная съ среднихъ вѣковъ. Итальянскій народъ или, вѣрнѣе, итальянская культура въ теченіе вѣковъ поглотила ломбардцевъ и другія расы германскаго происхожденія, также какъ германская культура поглотила приэльбскихъ (полабскихъ) славянъ. Націи итальянская и германская фактически уже существовали, но не имѣли политическаго единства. Національная идея, сдѣлавшаяся въ теченіе нынѣшняго вѣка господствующей, завершила работу цивилизаціи и осуществила политическое единство обоихъ народовъ.
   Относительно единства языка и вліянія національной идеи Европа раздѣляется на двѣ части. До австрійскихъ границъ образовались народы, владѣющіе грамматическимъ единствомъ, потому національная идея оказала тамъ объединяющее вліяніе.
   Наоборотъ, начиная съ верховья Дуная, въ теченіе вѣковъ сохранялась многочисленность языковъ и образовались многоязычныя историческія государства. Тамъ національная идея имѣла разлагающее вліяніе.
   Главныя историческія государства въ центрѣ и на востокѣ Европы -- Австрія, Венгрія, Россія и Турція. Всѣ эти могущественныя государства создались на историческихъ основаніяхъ и у всѣхъ у нихъ отсутствуетъ если не національное единство, то грамматическое. Потому національная идея нашла у нихъ благопріятную почву для разложенія.
   Подъ ея вліяніемъ Турція, запивавшая въ началѣ нынѣшняго столѣтія весь Балканскій полуостровъ, начиная съ Прута и Чернаго моря до крайней точки Корейскаго полуострова, дотла до полнаго расчлененія. Національная идея, при содѣйствіи европейской политики, раскрошила Оттоманскую имперію и вызвала постепенное освобожденіе грековъ, румынъ, болгаръ, сербовъ и черногорцевъ. Но на томъ не остановится ея вліяніе. Она приведетъ Турцію къ полному распаденію.
   Въ Австріи тоже можно отмѣтить разложеніе, которое вызвала національная идея.
   Этнографическія условія Австріи мѣшаютъ ей принять славянскій характеръ. Правда, что славяне составляютъ въ ней большинство, но они такъ различаются между собою въ племенномъ и грамматическомъ отношеніи, что они не могутъ сдѣлать изъ Австріи національнаго славянскаго государства.
   Что касается до Венгріи, то она находится передъ слѣдующею дилеммой: или пойти на разложеніе, или употребить всѣ силы, чтобы сдѣлаться національнымъ государствомъ. Въ Венгріи тоже много разныхъ національностей, хотя она и не побѣждена и не поглощена никакимъ чужимъ государствомъ. Венгрія всегда имѣла національный венгерскій характеръ, но она такъ мало развивала этотъ характеръ относительно другихъ національностей, что даже не сдѣлала изъ мадьярскаго языка основанія для своего національнаго и политическаго единства. Въ теченіе вѣковъ и вплоть до недавняго времени латинскій языкъ былъ въ Венгріи оффиціальнымъ языкомъ, и не шовинизмъ, а національная идея замѣнила латинскій языкъ мадьярскимъ.
   Однако, политическія требованія крайнихъ кроатовъ и румынъ не доказываютъ ли, что историческое Венгерское государство начинаетъ разлагаться?
   Подъ вліяніемъ національной идеи,-- говорить Густавъ Бокситъ, каждая раса создаетъ себѣ цѣль или идеалъ болѣе или менѣе опредѣленный. Цѣль кроатскаго шовинизма состоитъ въ реализаціи единства южныхъ славянъ подъ кроатскою гегемоніей, т.-е. въ формѣ великаго кроатскаго королевства.
   Дорога, ведущая къ этой цѣли, очень длинна и имѣетъ нѣсколько этаповъ. Первый пройденъ: это -- политическій компромисъ, установленный закономъ XXX въ 1868 году. Во время его заключенія преобладающее большинство кроатской націи довольствовалось тою степенью автономіи, которую ой давало это соглашеніе. Въ Кроаціи существовала тогда очень сильная партія, которая искренно и вѣрно поддерживала связь съ Венгріей, но эта партія была разбита, члены ея разсѣялись, и у власти оказалась національная кроатская партія. Тогда-то крайніе отправились въ походъ за Драву съ цѣлью достигнуть второго этапа, т.-е. придать Кроаціи политическіе аттрибуты, способные подорвать единство Венгріи. Это движеніе ко второму этапу, вызвавшее оскорбленіе венгерскихъ эмблемъ, поставило Кроацію въ положеніе возмущенія, причемъ явилась потребность въ вооруженномъ войскѣ.
   Безспорно, что Венгрія находится теперь въ болѣе выгодныхъ условіяхъ, чѣмъ во время оскорбленія эмблемъ. Важные факты доказываютъ, что въ Кроаціи теперь больше сторонниковъ компромисса и что тамъ болѣе наклонны уважать права Венгріи, чѣмъ въ первые годы появленія національной партіи на политической аренѣ. Это заслуга графа Еуэнъ Хедервари, теперешняго бана Кроаціи, тактъ котораго заслуживаетъ величайшихъ похвалъ и позволяетъ надѣяться, что большинство кроатовъ если не совсѣмъ отвернутся отъ національнаго идеала, то, по крайне! мѣрѣ, рѣшатся на соглашеніе, условія котораго они сани продиктовали. Націи не менѣе сильныя, чѣмъ кроатская нація, принуждены, несмотря на платоническіе вздохи по высокомъ идеалѣ, довольствоваться положеніемъ, которое имъ предписываетъ практика жизни. Венгрія нисколько не забываетъ блестящую эпоху своего могущества въ средніе вѣка, тѣмъ не менѣе большинство ея сыновъ принимаютъ дуализмъ и сами защищаютъ его отъ нападокъ шовинистовъ крайней лѣвой и отъ сторонниковъ политическаго развитія. Никто не желаетъ отъ Кроаціи, чтобъ у нея не было національнаго идеала, но ея собственные интересы требуютъ, чтобъ она слѣдовала примѣру Венгріи и защищалась бы отъ своихъ крайнихъ, которые хотѣли бы немедленно повести ее ко второму этапу дороги для достиженія конечной цѣли. Этотъ второй этапъ состоитъ въ томъ, чтобы порвать политическую связь съ Венгріей, поставить впередъ знамя и гербы Кроаціи и даже совсѣмъ изгнать изъ кроатской территоріи эмблемы Венгріи. Однимъ словомъ, должно быть установлено Кроатское королевство и признано какъ международная индивидуальность. Другими словами говоря, между Кроаціей и Венгріей должны быть такія же отношенія, какъ между Венгріей и Австріей.
   Еслибы шовинизмъ обладалъ необходимою силой побѣдить препятствія, мѣшающія ему осуществить національный идеалъ, и еслибы жизнь была мечтой, а не результатомъ практическихъ вліяній, зачастую противоположныхъ, кроатская нація въ своей эволюціи не остановилась бы на второмъ этапѣ, но пошла бы къ своей конечной цѣли, т.-е. къ реализаціи южнаго славянскаго единства. Сама по себѣ эта утопія не заслуживаетъ серьезнаго вниманія,-- говоритъ Gustave Beksics;-- но такъ какъ по ту сторону Дравы она составляетъ одинъ изъ мотивовъ національной политики, то не мѣшаетъ предостеречь кроатовъ, чтобъ они не предавались чрезмѣрно своимъ иллюзіямъ.
   Среди южно-славянскихъ племенъ гегемоніи добиваются двѣ націи -- кроатская и сербская. Онѣ питаютъ другъ къ другу непримиримую вражду, и недавняя манифестація въ Загребѣ (Аграмѣ) противъ сербскаго знамени служитъ этому доказательствомъ и объясняется соперничествомъ за гегемонію. Кроаты хотѣли бы объединенія южныхъ славянъ въ формѣ Кроатскаго королевства, а сербы, наоборотъ, желаютъ возстановленія славянскаго государства, въ которомъ гегемонія принадлежала бы имъ. По языку и происхожденію сербы и кроаты очень мало разнятся между собою. Они различаются по религіи, которая и служить основаніемъ особенностей ихъ національной индивидуальности. Кроаты предполагаютъ достигнуть своего идеала подъ знаменемъ католической церкви и подъ руководствомъ архіепископа Штросмаера разсчитываютъ на поддержку римскаго престола. Такимъ образомъ дѣло католической пропаганды на Балканскомъ полуостровѣ идетъ рука объ руку съ кроатскимъ движеніемъ. Сербы, наоборотъ, опираются на православіе, болѣе національное и болѣе сильное на Востокѣ, чѣмъ католицизмъ. Въ политическомъ отношеніи кроаты лучше подготовлены, чѣмъ сербы.
   Въ самой Кроаціи сербы только повидимому въ меньшинствѣ (562,000 противъ 1.359,000 кроатовъ), потому что статистика, производившаяся по вѣроисповѣданіямъ, присчитала къ кроатамъ и сербское католическое населеніе, составляющее въ Славоніи большинство. А, между тѣмъ, это населеніе совсѣмъ не кроатское и оно вовсе не раздѣляетъ національныхъ стремленій кроатовъ. Кромѣ того, Кроація и въ особенности Славонія насчитываютъ еще значительное количество другихъ національностей (69,000 венгровъ, 117,000 нѣмцевъ, болѣе 13,000 словаковъ, болѣе 60,000 человѣкъ принадлежащихъ къ разнымъ національностямъ, которые, въ политическомъ отношеніи, скорѣе за сербовъ, чѣмъ за кроатовъ. Такимъ образомъ, эти послѣдніе не имѣютъ большинства даже на своей собственной территоріи. Въ единствѣ южныхъ славянъ они составили бы только незначительное меньшинство. Карніолія принесла бы имъ подкрѣпленіе только въ нѣсколько сотенъ человѣкъ и, въ то же время, ввела бы въ общину около милліона словаковъ, которые увеличили бы меньшинство кроатовъ. Ни истрійскіе, ни далматскіе кроаты не могли бы возстановить равновѣсіе, потому что на 600,000 жителей, этихъ провинцій, которыя считаются кроатскими, приходится очень большое количество сербовъ и въ одной Истріи насчитывается до 18,000 итальянцевъ. Наконецъ, сербское населеніе Босніи и Герцеговины, не говоря уже о Сербскомъ королевствѣ, помогло бы окончательно отодвинуть кроатовъ на задній планъ. Такимъ образомъ совершенно очевидно, что еслибъ и образовалось южно-славянское государство, то не подъ гегемоніей кроатовъ.
   Кроаты должны были бы подумать о томъ, что славянское единство, еслибъ оно даже образовалось совершенно свободно, не дало бы имъ той будущности, которую они хотѣли бы для себя. Кромѣ того, это объединеніе не могло бы осуществиться безъ посторонняго вмѣшательства. Новое государство должно было бы опираться или на Австрію, или на Венгрію, потому что оно не могло бы существовать самостоятельно. Или Кроація отдѣлилась бы отъ Венгріи и соединилась бы съ другими провинціями подъ эгидой Австріи, или Кроація въ соединеніи съ Далмаціей, Истріей, Босніей и Герцеговиной составила бы болѣе или менѣе независимое королевство подъ покровительствомъ короны Св. Стефана. Къ тому же ни Австрія, ні Венгрія никогда не стали бы способствовать преобразованію, которое повредило бы ихъ территоріальной цѣлости и нарушило бы современное равновѣсіе. Такимъ образомъ кроаты не могли бы найти поддержку въ монархіи, наоборотъ, они встрѣтили бы въ ней оппозицію всѣхъ руководящихъ факторовъ.
   Но предположимъ, что Австрія или Венгрія, или Австрія и Венгрія вмѣстѣ, согласились бы на образованіе славянскаго королевства подъ Кроатской гегемоніей, во всякомъ случаѣ это королевство было бы не жизнеспособно, прежде всего потому, что въ составъ его вошли бы области, приносящія дефицитъ, а затѣмъ потому, что оно начало бы разлагаться съ самого момента своего образованія. Оно заключало бы столько элементовъ, противоположныхъ по расамъ, національностямъ и вѣроисповѣданіямъ, что національная идея, которой оно было бы обязано своимъ существованіемъ, тотчасъ же бы возстала противъ него тѣмъ съ большею силой и успѣхомъ, что оно не имѣло бы поддержки въ давнемъ историческомъ прошломъ.
   Такимъ образомъ, южно-славянское объединеніе есть ничего болѣе, какъ утопія.
   Ни кроатская автономія, ни южно-славянскій идеалъ,-- продолжаетъ Бексичъ -- не могутъ поколебать историческаго Венгерскаго государства. Еще менѣе того оно можетъ опасаться дакорумынизма, или панславизма. Національная идея не встрѣчаетъ въ Венгріи необходимыхъ условій для своего торжества; она не поддерживается въ ней ни историческими воспоминаніями, ни факторами культуры или богатства.
   Національности Венгріи бѣдны и необразованы не потому, что онѣ угнетены, но потому, что расы, къ которымъ онѣ принадлежать, отстали по развитію во всѣхъ странахъ, гдѣ они живутъ. Такъ венгерскіе и трансильванскіе румыны гораздо развитѣе румынъ королевства. Количество грамотныхъ румынъ въ Венгріи равняется 20%, а въ Румынскомъ королевствѣ только 13%! На 2.500,000 румынъ въ Венгріи имѣется болѣе 3,000 школъ, преподаваніе въ которыхъ ведется на румынскомъ языкѣ, между тѣмъ какъ въ Румыніи только 2,505 школъ на населеніе въ 5 милліоновъ жителей.
   Наоборотъ, мадьярская раса въ культурномъ отношеніи безконечно выше не только румынъ, но и другихъ національностей, за исключеніемъ нѣмцевъ. Количество грамотныхъ у венгровъ равняется 60%, у словаковъ -- 50%, у кроатовъ -- 49%, у вендовъ -- 48% и у румынъ только 20%. Хотя эти послѣдніе, какъ сказано выше, и гораздо развитѣе румынъ королевства, но въ Трансильваніы и въ собственной Венгріи они являются представителями невѣжества. Въ самомъ дѣлѣ, количество безграмотныхъ пропорціонально увеличивается или уменьшается сообразно увеличенію или уменьшенію цифры румынскаго населенія.
   То же самое замѣчается и относительно богатства. Достаточно отмѣтить одинъ фактъ, а именно, что одинъ Будапештъ платитъ столько же налоговъ, сколько Трансильванія, Кроація и Верхняя Венгрія, вмѣстѣ взятыя. Государству, въ которомъ такая сила экономическаго сосредоточиванія, нечего бояться разрушительнаго вліянія національной идеи. Кромѣ того у Венгріи есть еще одинъ неодолимый оплотъ, а именно: крѣпость мадьярской расы. Въ Венгріи насчитываютъ 37 комитатовъ, въ которыхъ мадьярская раса составляетъ болѣе половины населенія, въ составъ котораго входятъ и другія расы, но въ такомъ небольшомъ количествѣ, что національный вопросъ у нихъ не существуетъ.
   Эти 37 комитатовъ составляютъ главное скопленіе мадьярской расы, т.-е. часть страны, гдѣ эта раса находится въ преобладающемъ большинствѣ надъ другими національностями. Ихъ общее народонаселеніе равняется 7.567,251 человѣкамъ.
   Въ 26 другихъ комитатахъ преобладаютъ иныя національности, исключая трехъ комитатовъ въ Трансильваніи, населенныхъ сикулами. Въ этой территоріи насчитываютъ 902,269 человѣкъ мадьярской расы. Если эту цифру прибавить къ населенію территоріи мадьярской расы, то получится цифра въ 8.469,520 человѣкъ, принадлежащихъ или прикрѣпившихся къ венгерской вѣтви. Изъ этой суммы совершенно не слѣдуетъ, какъ это дѣлаетъ статистика, вычитать 1.102,156 человѣкъ другихъ національностей, живущихъ на территоріи мадьярской расы, потому что они, такъ сказать, не принимаютъ участія въ движеніи національностей и могутъ считаться политически ассимилированными съ мадьярскою расой. Такимъ образомъ въ Венгріи, не считая Кроаціи и Славоніи, 8.469,520 венгровъ или ассимилированныхъ съ ними и 6.673,000 человѣкъ, принадлежащихъ къ другимъ національностямъ. И если принять во вниманіе, что нѣмцы, за исключеніемъ части трансильванскихъ саксонцевъ, тѣсно связаны съ венгерскою расой и никогда не поднимали и никогда не поднимутъ національнаго вопроса, то можно считать, что населеніе Венгріи равняется 10 милліонамъ человѣкъ, патріотизмъ которыхъ не можетъ поколебать ни дако-румынизмъ, ни панславизмъ и никакое другое движеніе. А такъ какъ, кромѣ того, и большая часть комитатовъ съ преобладающимъ большинствомъ словаковъ остаются вѣрными Венгріи, то есть основаніе думать, что послѣдняя достаточно сильна, чтобъ устоять противъ всѣхъ нападеній національной идеи.
   Такимъ образомъ, положеніе мадьярской расы теперь очень благопріятно, а съ теченіемъ времени оно можетъ, по мнѣнію Бексича, только улучшиться, но не насильственною политикой мадьяризаціи и даже не путемъ естественной ассимиляціи, а благодаря свойственной ей силѣ размноженія. Ничто такъ хорошо не доказываетъ ничтожности ассимиляціи въ Венгріы, какъ незначительность распространенія мадьярскаго языка среди другихъ національностей. Въ послѣднія десять лѣтъ количество нѣмцевъ, говорящихъ на этомъ языкѣ, увеличилось только на 5%, количество словаковъ на 2%%, а румынъ немного болѣе чѣмъ на 1%. Сравнительно съ этими цифрами распространеніе въ Бельгіи французскаго языка, равняющееся 11%, очень значительно. Кромѣ того, фактъ, что кто-нибудь изъ чужой національности изучаетъ оффиціальный языкъ своей страны, не есть еще ассимиляція.
   Но если внѣшнее расширеніе мадьярской расы не велико, то ея внутреннее приращеніе, наоборотъ, отъ того только значительнѣе. Въ началѣ XVIII вѣка съ трудомъ насчитывалось 1.500,000 мадьяръ, а теперь ихъ количество приближается къ 8.000,000.
   Что касается до раждаемости, то мадьярская раса достигаетъ въ этомъ отношеніи удивительныхъ размѣровъ, какъ никакая другая національность. Этотъ фактъ констатированъ не только венгерскою статистикой, которую можно было бы заподозрить въ партійности, но и европейскою наукой, давно признавшей мадьярскую расу одною изъ самыхъ производительныхъ на всемъ земномъ шарѣ. Левасёръ высчиталъ, что изъ 29 европейскихъ государствъ по количеству рожденій Венгрія занимаетъ третье мѣсто. Нужно при этомъ замѣтить, что онъ бралъ среднее число отъ всѣхъ національностей, входящихъ въ составъ Венгерскаго государства, а собственно мадьярская раса равняется или превосходитъ по силѣ размноженія всѣ другія расы Европы. Румынская же раса, по вычисленіямъ того же ученаго, изъ 29 государствъ занимаетъ 26-е мѣсто. Она идетъ даже послѣ Франціи, населеніе которой, по вычисленіямъ доктора Феликса, удвоивается только въ теченіе 170 лѣтъ.
   Среднее приращеніе мадьярской расы поднялось за послѣднее десятилѣтіе на 15%, у румынъ на 7,77%, а у словаковъ только на 2,45%. По количеству рожденій мадьярская раса на 5% превосходитъ всю страну и вдвое румынскую расу. И это приращеніе не случайное, а констатировано, что безъ исключенія во всѣхъ комитатахъ количество рожденій увеличивается, или уменьшается въ зависимости отъ увеличенія или уменьшенія венгерскаго элемента. Что было бы съ венгерскою расой, еслибъ смертность не была такъ велика? По статистикѣ, въ самомъ дѣлѣ, извѣстно, что смертность страшно опустошаетъ эту расу, хотя она цивилизованнѣе словаковъ, румынъ, сербовъ, а гигіеническія условія обыкновенно идутъ рука объ руку съ культурой и богатствомъ. Но мадьярская раса, какъ мы сказали уже,-- продолжаетъ Бексичъ,-- обязана своею производительностью земледѣлію, и земледѣлію же она обязана и своею смертностью. Низкія равнины Альфольда принадлежатъ къ самымъ плодороднымъ мѣстностямъ Европы, но климатъ ихъ нездоровъ и болотистая атмосфера пропитана маляріей и другими заразительными болѣзнями. Поэтому нѣтъ ничего удивительнаго, что у мадьярской расы при этихъ условіяхъ большая смертность. Тамъ же, гдѣ климатическія условія лучше, смертности замѣчается меньше.
   При равныхъ климатическихъ условіяхъ среди мадьяръ меньше смертности, чѣмъ среди румынъ или словаковъ. Потому есть основаніе думать, что когда при большемъ примѣненіи гигіены явится возможность бороться съ неблагопріятнымъ климатомъ, то мадьярская раса не замедлить распространиться въ странѣ св. Стефана. Даже при теперешнемъ приращеніи черезъ полвѣка она достигнетъ цифры въ 17 милліоновъ, между тѣмъ какъ румыны съ трудомъ будутъ насчитывать 47, милліона, а словаки и того меньше.

-----

   Венгрія до послѣдняго времени была историческимъ государствомъ. Она развивалась исторически, но при этомъ всегда сохраняла національный характеръ. Однако, національная идея въ противорѣчіи съ идеей историческаго государства дала себя почувствовать въ Венгріи. Съ тѣхъ поръ венгерская политика, не забывая своихъ историческихъ традицій, всегда стремилась къ осуществленію своей цѣли, т.-е. къ созданію національнаго государства. Этой цѣли она достигнетъ безъ насилія и не прибѣгая къ подавленію національностей. Природныя могущественныя силы расы неминуемо приведутъ ее къ ней. Мадьярская раса въ полномъ обладаніи силъ, которыя помогли ей спасти историческое Венгерское государство, когда явное насиліе и реакція, скрытая подъ конституціонными формами, соединились съ національностями, чтобъ ее опрокинуть.
   Нечего говорить о режимѣ барона Баха, бывшемъ не чѣмъ инымъ, какъ грубою системой правительственнаго насилія съ цѣлью уничтоженія не только мадьярской расы, но и всѣхъ не нѣмецкихъ національностей.
   Всего тяжелѣе пришлось мадьярамъ, когда вѣнская политика, увидѣвъ неуспѣхъ явнаго насилія, пустила въ ходъ, какъ средства борьбы, конституціонныя формы, причемъ къ ней присоединились и другія національности. Конституціонные акты 20 октября 1860 г. и 26 февраля 1863 г. были въ сущности двумя серьезными попытками, имѣвшими цѣлью нанести рѣшительный ударъ мадьярскому верховенству, а вмѣстѣ съ тѣмъ и историческому Венгерскому государству, и осуществить централизацію имперія. Еслибы мадьярская раса не обладала уже силами, которыя такъ могущественно развились въ ней въ послѣднюю четверть вѣка, вѣнская тактика, конечно бы, удалась. "Октябрьскій дипломъ" заключалъ въ себѣ нѣкоторыя историческія воспоминанія и, странный парадоксъ, имѣлъ претензію установить на историческихъ основаніяхъ права національностей. Наоборотъ, "патентъ 26-го февраля" окончательно порывалъ съ прошлымъ и желалъ осуществить централизацію имперіи на основанія холодныхъ теорій. Но оба эти постановленія согласовались въ одномъ пунктѣ, а именно, несмотря на объединеніе, провозглашенное въ 1848 году, они отдѣляли Трансильванію отъ Венгріи и выражали желаніе, чтобы въ рейхсратѣ у нихъ были разные представители. И въ самомъ дѣлѣ, пока тянулась эта печальная попытка, Венгрія и Трансильванія были принуждены бороться порознь и могли оказывать другъ другу только нравственную поддержку.
   Въ Венгріи неудача этихъ попытокъ была очевидна. Венгерская нація и не подумала даже прислать своихъ представителей въ имперскій совѣтъ. Большинство самихъ консерваторовъ не могли примириться съ нарушеніемъ старинныхъ правъ Венгріи и не приняли своихъ назначеній въ делегаты. Тѣ же, кто принялъ, каковы графы Георгъ Анноньи и Георгъ Андращи, объявили, что они явились въ рейхсратъ не представителями своей страны, а чтобы говорить отъ самихъ себя. Что же касается до выбора депутатовъ, то объ этомъ не было и вопроса, и Венгрія не имѣла даже частичнаго представительства въ центральномъ парламентѣ монархіи.
   Совсѣмъ иное было въ это время положеніе Трансильваніи, гдѣ мадьярской расы численно было меньше, чѣмъ теперь. Вѣнская политика возлагала большія надежды на эту часть страны, разсчитывая на румынъ и саксонцевъ. И какихъ только средствъ не употребляла она во время выборовъ, чтобы достигнуть своихъ цѣлей! Она отмѣнила избирательный законъ 1848 г., передѣлала избирательные округа, причемъ уменьшила количество депутатовъ въ мадьярскихъ областяхъ и увеличила число румынскихъ и саксонскихъ избирательныхъ округовъ въ особенности въ областяхъ, гдѣ эти національности были въ численномъ превосходствѣ надъ мадьярской расой. Такъ въ то время, какъ населеніе переходило за 20,000 душъ во всѣхъ мадьярскихъ округахъ, оно не достигало 18,000 душъ ни въ одномъ изъ румынскихъ округовъ. Саксонцы были поставлены въ еще болѣе выгодныя условія. Они избирали въ среднемъ одного депутата на 12,000 душъ. Такимъ способомъ можно было взять верхъ надъ мадьярской расой, которая побѣдила только въ 56 округахъ, между тѣмъ какъ саксонцы, представлявшіе незначительное меньшинство, располагали 45 округами. Кромѣ того часть изъ 56 округовъ, удержанныхъ мадьярской расой, находилась въ смѣшанныхъ областяхъ, что доказываетъ вліяніе этой расы на массы.
   Само собою разумѣется, что мадьярскіе депутаты уклонились отъ участія и на сеймѣ въ Наги-Чебенъ, и въ рейхсратѣ въ Вѣнѣ, такъ что Трансильванія на этихъ собраніяхъ имѣла представителей безъ участія мадьярской расы.
   Вѣнская политика не удовольствовалась тѣмъ, что передѣлала избирательные округи въ Трансильваніи, она передѣлала также и административные округа въ смыслѣ неблагопріятномъ для мадьяръ.
   Но времена измѣнились, и венгерскій вопросъ принялъ болѣе счастливый оборотъ. Понемногу конституціонная борьба вызвала въ Трансильваніи возвратъ къ законности. Національное собраніе, состоявшееся въ Колозварѣ 20 ноября 1865 года, было избрано на основаніи однообразнаго ценза въ 8 флориновъ 40 крейцеровъ и при равныхъ условіяхъ. Трое выборовъ произошли такимъ образомъ и въ то время, когда не существовало національнаго правленія ни въ Венгріи, ни въ Трансильваніи и выборы руководились Вѣной. Нужно признать, что не было произведено никакого насильственнаго давленія. Такимъ образомъ эти выборы могутъ быть показателемъ расовыхъ силъ даже въ Трансильваніи, гдѣ мадьярская раса находилась и теперь еще находится въ неблагопріятныхъ условіяхъ. Кромѣ того изъ этихъ выборовъ можно заключить, что, несмотря на численное меньшинство, мадьярская раса брала верхъ въ Трансильванія каждый разъ, когда она могла разсчитывать не на какую нибудь внѣшнюю поддержку, а только на справедливость и законность. Въ самомъ дѣлѣ, значительная часть румынъ, въ особенности мелкое дворянство, было на ея сторонѣ во время выборовъ, и преимущественно тогда, когда дѣло коснулось собранія, которое должно было высказаться за соединеніе съ Венгріей.
   Теперь, когда Венгрія болѣе четверти вѣка инѣеть національное правленіе, агитаторы могутъ, хоть и безъ основанія, утверждать, что первенство мадьярской расы поддерживается, въ особенности въ Трансильваніи, только искусственными мѣрами. Но достаточно вспомнить результаты выборовъ до 1867 года, чтобы свести ихъ обвиненія на нуль. Каждый разъ, когда румыны и саксонцы не имѣли за собой вѣнскаго правительства, каждый разъ, когда расы боролись при равныхъ условіяхъ, мадьярская раса брала верхъ и получала большинство въ собраніяхъ Трансильваніи. Для этого ей достаточно было только, чтобы центральная власть не была ей враждебна и не выступала бы противъ нея въ избирательной борьбѣ. Національное собраніе въ Колозварѣ вотировало за соединеніе съ Венгріей 166 голосами, между тѣмъ румынское предложеніе Сагуна собрало всего 29 голосовъ, а предложеніе саксонца Пранише только 30. Эти факты ясно доказываютъ, что мадьярская раса обладаетъ политическими, экономическими и интеллектуальными силами, давшими ей возможность спасти историческое Венгерское государство отъ нападеній Австріи и соединенныхъ съ нею національностей.
   Если бы историческое Венгерское государство въ самомъ дѣлѣ образовалось и теперь поддерживалось только искусственными средствами, то, конечно, оно не могло бы пережить катастрофу и попытки внести въ нее дезорганизацію въ 1849 году встрѣтили бы меньшее сопротивленіе. Венгріи и въ прежнія времена приходилось переживать трудныя ммнуты, но наиболѣе разлагающая сила -- національная идея -- тогда еще не существовала. Только въ концѣ нынѣшняго столѣтія она начала грызть историческое Венгерское государство, какъ червь грызетъ тысячелѣтній дубъ, и централизація призвала ее къ себѣ на помощь, какъ самаго опаснаго врага Венгріи.
   Такимъ образомъ національная идея, такъ заканчиваетъ свою статью Бексичъ, несмотря на помощь могущественной державы, не могла осилить сопротивленія Венгріи даже въ то время, когда мадьярская раса была сравнительно слаба и одинока; теперь же, когда ея силы удвоились, національная идея не представляетъ уже опасности для историческаго Венгерскаго государства, которое неуклонно идетъ по пути эволюціи.

С. В. Л--ва.

"Русская Мысль", кн.IV, 1897

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru