Мейснер Август-Готтлиб
Донна Эльвира де Наварро, или Мать, каковых мало. Часть первая

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

ДОННА ЭЛЬВИРА ДЕ НАВАРРО,
ИЛИ
МАТЬ, КАКОВЫХЪ МАЛО.

(Изъ Мейснера.)

ПОВѢСТЬ ВЪ СТИХАХЪ.

НИКОЛАЯ ДАНИЛЕВСКАГО.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Voila tout mon talent,
je ne sais s'il suffit!

ВЪ МОСКВѢ,
у Книгопродавца Василья Логинова, на Никольской улицѣ.
1828.

La vera nobiltа, e la vera grandezza и qoella dell'anima! --
Истинное благородство и истинная слава состоятъ въ благородной и великой душѣ.

   

ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЕНО

   съ тѣмъ, чтобы по напечатаніи, до выпуска изъ Типографіи, представлены были семь экземпляровъ сей книги въ Цензурный Комитетъ, для препровожденія куда слѣдуетъ, на основаніи, узаконеній. Москва, 1827 рода Октября 15 дня.

Цензоръ, Сергѣй Аксакоыъ.

ВЪ ТИПОГРАФІИ АВГУСТА СЕМЕНА.

   

ЕЯ ВЫСОКОБЛАГОРОДІЮ
МИЛОСТИВѢЙШЕЙ ГОСУДАРЫНѢ,
ЛЮБЕЗНБЙШЕЙ РОДИТЕЛЬНИЦѢ,
ВАСИЛИССѢ ѲЕОДОРОВНѢ
ДАНИЛЕВСКОЙ

въ знакъ глубочайшаго уваженія, истиннаго почтенія,
достодолжной покорности,
сыновней любви и безпредѣльной благодарности
посвящаетъ
Сочинитель.

   

ВМѢСТО ПРЕДИСЛОВІЯ.

   Сія повѣсть, заключающая въ себѣ истинное произшествіе Испанской Исторіи, подъ заглавіемъ: Донна Эльвира де Наварро, или мать, каковыхъ мало, взята изъ повѣсти знаменитаго Мейснера... Желая испытать себя, или лучше слабое дарованіе своего поэтизма, я рѣшился въ часы досугъ моихъ заняться сею бездѣлкою, что и исполнилъ.-- Знаю, очень знаю, что многіе критики найдут твореніе сіе несовершеннымъ; по крайней мѣрѣ видѣть нѣчто своего произведенія есть уже вящшая для меня отрада!... Во второй главѣ сей первой части моей повѣсти, при продолжительномъ разговорѣ Дона Альваро съ Донною Эльвирою, я употребилъ Драмматической родъ Стихотворства, что почиталъ необходимымъ, дабы каждое дѣйствующее лице могло обнаруживать свои перемѣны и дабы слова одного и другаго лица не могли составить невразумительной рѣчи при общей оныхъ связи. Для первой цѣли помѣстилъ я прозаическія объясненія въ скобкахъ при лицѣ, тогда терпящемъ перемѣну; а для послѣдней -- каждаго лица означалъ названіе.
   Остается теперь только желать мнѣ, чтобы сіе слабое твореніе мое нашло читателей или читательницъ, коихъ единая улыбка -- послужитъ мнѣ наградою!

Н. Данилевскій.

   

ДОННА ЭЛЬВИРА ДЕ НАВАРРО,
ИЛИ
МАТЬ, КАКОВЫХЪ МАЛО.

ГЛАВА I.

             Какъ часто съ сладостнымъ досугъ моихъ забвеньемъ
                       Летать люблю въ Испанію мечтой,
             И вмѣстѣ съ Мейснера пріятнымъ вдохновеньемъ
                       Шутить тамъ прошлой стариной;
             Какъ часто я люблю съ Синьорами младыми
                       Бесѣдовать подъ часъ и восхищаться съ ними
                                 Романсами пѣвцовъ вечернею порой!
             Мадритъ блистательный! гдѣ въ наши еще лѣта
                       Въ недавней бурѣ громъ гремѣлъ,
             Гдѣ заблужденьемъ умъ дивилъ всѣ части свѣта, --
                       Къ твоимъ стѣнамъ я думою летѣлъ;
             Разкрывши лѣтопись временъ твоихъ бывалыхъ,
             Въ трудахъ Историка немалыхъ, --
                       Твои былицы въ лицахъ пѣлъ!...
             Во цвѣтѣ юныхъ лѣшъ, съ душого благородной,
                       Слыла Эльвира красотой
             И въ сорокъ даже лѣтъ въ красивости природной
                       Не премѣнилась ни чертой;
             Походка гордая, величественны взгляды,
             Прекрасный станъ, отличные наряды,
                       Все въ ней плѣняло всѣхъ собой!...
             Весною жизни всѣмъ любовь она вдыхала,
                       Которая потомъ въ почтенье перешла,
             И безпорочпостью поступковъ умножала
                       Его отъ всякаго она.
             Наварро Донъ Альфонсъ былъ десять лѣтъ супругомъ
                       Сей милой женщины, притомъ же вѣрнымъ другомъ
                                 Филиппа Третьяго, Испаньи Короля.
             Но десять лѣтъ прошли, Альфонсъ уже скончался;
                       Эльвира десять лѣтъ еще была вдовой
             И въ утѣшеніе ей только долгъ остался --
                       Блюсти о дочери родной,
             А для сего -она въ уединеньи мирномъ
             И жизни въ образѣ пустынномъ
                       Жила для дочери одной.
   
             И дочь сія... Ахъ! льзяль безъ сердца упоенья
                       Любезну Клару вспоминать?...
             Казалось въ прелестяхъ ея обвороженья
                       Цвѣла ея прелестна мать;
             Казалось въ ней сама прекрасная Эльвира
             Переродилася для обольщенья міра,
                       Помолодѣвъ красой опять!...
             Касъ стройнрй рость, видъ чудно милоликой,
                       И ручка бѣлая, какъ лилія, собой,
             И ножка маленька... какою, ахъ! великой,
                       Очаровательной блистали красотой.
             Играла ли она на лютнѣ, -- голосъ нѣжной,
             За косновеніемъ руки ея небрежной,
                       Сопровождалъ волшебный строй;
             Порхалаль въ танцахъ,-- всѣхъ мущинъ пригожихъ взоры
                       Неслися по ея плѣнительнымъ слѣдамъ;
             Вступалаль иногда и съ ними въ разговоры, --
                       Дивился всякъ ея словамъ
             И занимательнымъ, и полнымъ скромной тѣни;
             Бесѣдъ приличны перемѣны
                       Съ ней нравились для дѣвъ и дамъ!!!...
   
             Настало время ужъ и -- Клара, жизни въ цвѣтѣ,
                       По волѣ матери явилась наконецъ --
             Въ кругу обширнѣйшемъ, въ большомъ веселомъ свѣтѣ,
                       Гдѣ всѣмъ красавицамъ была за образецъ.
             Онъ былъ ей новъ.-- Едва въ него вступила
             И сельской свой покой на шумной градъ смѣнила,
                       Явились къ ней толпой и адонисъ, и льстецъ!
             Съ какимъ усердіемъ придворны подлипалы
                       Плѣнясь ея волшебною красой,
             Съ какой прилѣжностью сонеты сочиняли,
                       И подносили ей въ даръ съ ласковой душой;
             Какъ часто и, въ жару ревнивыя отваги,
             Ломались подъ окномъ ея свѣтлицы шпаги
                       Туманной вечера порой;
             Съ какимъ порывистымъ восторгомъ говорили
                       Мущины въ городѣ объ ней;
             Съ какою завистью и женщины творили
                       Притворно угожденье ей
             И въ непростительномъ для лѣтъ ихъ вольнодумствѣ
             Твердили часто о замужствѣ --
                       Невинной Кларинькѣ моей!
             Эльвира слушала ихъ дерзки предложенья
                       И равнодушно всѣхъ для Клары жениховъ,
             Безъ всякаго души покойной принужденья,.
                       Высматривала тамъ -- среди большихъ баловъ;
             А Клара, кажется, совсѣмъ почти забыла,
             Что ей пора тогда съ лѣтами наступила
                       Невѣстой быть уже для вѣтреныхъ головъ.*
             Пора завидная! и я знакомъ былъ съ нею
                       На счастливой зарѣ моихъ прекрасныхъ дней,
             И я, блаженства полнъ, я красовался ею,
                       И наслажденья лилъ съ безпечностью моей.
             Такъ; -- помню, помню все и -- перлы слезъ прозрачныхъ
             Невольно катятся изъ глазъ печально-мрачныхъ,
                       Скользя, ахъ! по груди моей...
             Я счастливъ былъ тогда, страстей не знавъ строптивыхъ,
                       Не знавъ губительныхъ для сердца перемѣнъ:
                       Но скоро испыталъ на опытѣ временъ
             Читать во взорахъ дѣвъ любви краснорѣчивыхъ
                       Коварство, хитрости, притворство и обманъ!..
                       Ихъ взоръ чувствительнымъ есть пагубный тиранъ,
             А вы, чистѣйшія, живыя впечатлѣнья --
                       Первоначальнѣйшей, божественной любви,
             Порывы сладостно-отрадна упоенья!...
                       Какъ для сердецъ мгновенны вы;
             Я съ пламенной душой, съ невинной простотою
             Летѣлъ на срѣтенье къ вамъ раннею порою
                       И временно встрѣчалъ въ забвенья васъ часы!
   
             Но что случилося въ Испаніи?... Ужасно!...
                       Сынъ дерзостный, увы! возсталъ противъ отца;
             И Герцогъ Лерма, бывъ другъ Короля, несчастно --
                       Въ немилость палъ его тогда;
             Сынъ, Герцогъ же, сей сынъ, д'Уцеда беззаконной,
                       Его паденіе пронырствомъ ускорилъ:
             Но Лерма въ участи, толико вѣроломной,
                       Всю партію свою съ собою подавилъ.
             Въ числѣ ихъ былъ одинъ придворной Донъ Альваро,
                       Пригожій, молодой, любимецъ Короля,
             Который часто въ домъ Эльвиры де Наварро
                       Ѣзжалъ, какъ многіе ѣзжали щеголя.
             Ударилъ грозный часъ -- Король Филиппъ скончался!
                       Филиппь Четвертый былъ преемникомъ его;
             Д'Уцеда и при немъ Министромъ же остался
                       И только, кажется, держался для того,
             Чтобъ угнетатъ людей подъ властью своевольной!
             Альваро возвращенъ и награжденъ довольно:
                       Но этотъ молодой Альваро де Сугнецъ,
             При новомъ Королѣ, въ глазахъ Оливареса, --
                       Любимца Царскаго, считался, какъ глупецъ,
             Упрямой человѣкъ и вѣтреной повѣса...
                       Всѣ знали при Дворѣ; шептали всѣ о томъ.,.
             А Донъ Эльвира? что? какъ думала о немъ --
                       Узнавъ всю тайну дѣлъ и въ жизни перевѣса?...
             Ахъ, нѣтъ! совсѣмъ не такъ и -- съ лучшей стороны!..
                       Въ Альваровой душѣ читала благородство,
                       Умъ рѣзкой, кроткой видъ безъ всякаго притворства,
             Которы по его поступкамъ дознаны;
                       Ей нравились его сужденья справедливы,
                       Которыми подъ часъ бесѣды молчаливы --
             Умѣлъ онъ кстати такъ пріятно занимать
                       И въ шуткахъ иногда досуги ихъ скучливы
             Веселой словъ игрой прилично забавлять.
             Съ таковымъ мнѣніемъ -- ему не отказала
                       И искренней его пріятельницей быть:
             Но сверхъ того еще съ усердіемъ желала
                       И Клару, дочь свою, на то же преклонить;
             А для того объ немъ ей часто говорила,
             Поступки, умъ его, шутливость словъ хвалила,
                       Старалась при гостяхъ съ нимъ рѣчи заводить,
             Во всемъ согласна съ нимъ она была всечасно
             И возвышала въ немъ то ловко и прекрасно,
                       Чего бы въ немъ другой примѣтить не успѣлъ.
                       Въ такомъ занятіи и мѣсяцъ пролетѣлъ...
             Ужъ Клара, милая, Альвара отличала
                       Отъ всѣхъ извѣстныхъ имъ съ Эльвирой жениховъ...
             Когда онъ пріѣзжалъ, въ ней сердце трепетало,
                       Сильнѣе билося, сильнѣй струилась кровь;
             Коль онъ къ ней близился, примѣтно вся краснѣла,
             Съ улыбкой на него и ласкою глядѣла!
                       Понятенъ таковой любви нѣмой языкъ;
                       Онъ въ грудь Альварову, грудь томную, проникъ,
             И искра страсти въ ней невольно вспламенѣла!
                       Какъ сладостно, любя взаимность зрѣть отъ той,
             Которой мы еще не смѣемъ объяснишься
                       Во всемъ, что чувствуемъ и сердцемъ и душой;
             Какъ сладостно, когда все можетъ то случиться,
                       Чѣмъ мы питаемся въ надеждѣ лишь одной!...
             Альваро чувствовалъ, что въ жизни есть минуты,
                       Въ которы радостью чистѣйшей насъ Судьба
                       Красуетъ временно, хотя и невсегда,
             И отгоняетъ скорбь, печаль, всѣ муки люты.
             Альваро сватался и -- получилъ въ отвѣтъ,
                       По счастью своему, онъ вѣрно обѣщанье;
                       Онъ въ щеку Кларину напечатлѣлъ лобзанье --
             При матери самой, въ задатокъ за обѣтъ;
                       Впервой поцѣловалъ ее въ уста прекрасны
                       И съ нѣгой пламенной, живой и сладострастной,
             Прелестной Кларѣ онъ любовь свою открылъ!..
             Отвѣтъ ему на то таковъ же точно былъ.
             Эльвира наконецъ возторги ихъ прервала
                       И изъяснилась такъ предъ любящей четой:
             "Альваро! я союзъ вамъ съ Кларой обѣщала
                       "И твердо выполню обѣтъ въ томъ данной мой:
             "Но съ тѣмъ условіемъ, чтобъ онъ былъ тайной свѣту,
                       "Пока, по важному въ имѣніи предмѣту,
             "Не кончатся мои всѣ тяжебны дѣла,
             "Которыя давно клонятся къ окончанью;
             "Успѣхъ ужъ совершенъ, я жду только конца
             "И день рѣшенія, по моему желанью,
                       "Для обрученья васъ вамъ назначаю я! " --
             Альваро слово далъ, -- условій покорился
                       Съ такой покорностью, съ такою простотой,
             Съ каковыми лишь онъ въ Испаніи родился,
                       И счастье хоть свое охотнобъ радъ душой
             Открыть своимъ друзьямъ: но онъ оьъ нихъ таился
                       И слову своему всегда превѣренъ былъ...
                       Какъ тайну не хранить, коль Клару онъ любилъ!...
   
             Ахъ! чтобъ любовники въ любви незапрещенной
                       Моглибы принуждать ко скрытности себя,
             Тому, мнѣ кажется во всей почти Вселенной
                       Примѣровъ не найдешь и ихъ не знаю я...
             Альваро съ Кларою хоть явно и молчали:
             Но взоры ихъ всегда другъ друга лишь искали;
                       А сей таинственный, умильно -- нѣжный взоръ
                                 Не есть ли тотъ же разговоръ?
             Всѣ то замѣтили соперники Альвара;
                       Потеря счастія не такъ для нихъ легка.
             Какъ?... Дочь Эльвирина! твердили они, Клара?.."
                       Не ужли выбрала въ супруги дурака?...
             И вскорѣ этотъ слухъ вездѣ разпространили
             Такъ, что и при Дворѣ о томъ заговорили;
                       И самъ Оливаресъ о Клариной красѣ
             Донесъ не мѣшкая Филиппу, прибавляя,
             Что ей подобная въ семъ свѣтѣ на землѣ
                       Не сыщется нигдѣ красавица другая
             И при достоинствѣ таковомъ наконецъ --
             Владѣть, какъ говорятъ, назначено судьбою
             Ея стяжаніемъ и сердцемъ, и: рукою
                       Кому же?.. спросите.-- Альвару де Сугнецъ!...
             Филиппъ все выслушавъ съ вниманьемъ фаворита,
                       Которой у него, какъ опытный судья
             Всѣхъ женскихъ прелестей и старой волокита
                       Считался при Дворѣ всегда,
             Предпринялъ Клару самъ на слѣдующемъ балѣ
             Прилѣжно разсмотрѣть въ своей придворной залѣ,
                       Чтобъ истинну рѣчей его могъ свѣрить онъ...
                       Любимецъ, поклонясь, съ улыбкой вышелъ вонъ, --
   
             Насталъ день праздника и -- Клара тамъ явилась
                       Въ алмазахъ радужныхъ, въ нарядѣ дорогомъ;
             Отъ прелести ея краса другихъ затмилась,
                       Всѣ съ злобной завистью шепталися кругомъ...
             При блескѣ яркихъ свѣчъ она одна блистала
                       Неподражаемой своею красотой;
             Казалось, Грація ей кудри завивала
                       И легку талію стянула шнуровой;
             Грудь, грудь пушистая, вздымаема томленьемъ,
             Съ счастливой нѣжностью -- такимъ обвороженьемъ
                       Дышала на сердца усердныхъ подлипалъ,
             Каковымъ никогда Армиды не прельщали!...
   
             Филиппъ вступилъ и -- вдругъ съ почтеньемъ всѣ съ мѣстъ встали,
                       Музыка грянула и начался тѣмъ балъ...
             При самомъ входѣ ужъ взоръ быстрый Государя
                       Невольно былъ тогда какъ будто изумленъ;
             Не вѣря, видѣлъ онъ -- предъ нимъ стояла Клара,
                       Въ красѣ которой онъ давно предубежденъ!...
             Онъ жадно пожиралъ ее всякъ часъ глазами...
                       Какъ можно, думалъ онъ, съ чудесными чертами
             Плѣнительна лица, натурѣ произвесть
                       Столь превозходное творенье между нами?..
             Какъ могъ я до сихъ поръ столь долго перенесть
                       Не видѣть Ангела подъ тлѣнной оболочкой,
                       Не познакомиться съ Эльвиры милой дочкой?...
             Такъ думалъ Государь: но, вспомня, кто онъ былъ
                       И гдѣ, въ какомъ кругу теперь онъ находился,
                       "Какъ тяжекъ жребіи мой, въ которомъ я родился?"
             Сказалъ онѣ и -- свои мечтанья прекратилъ.
   
             Между Испанцами, во времена бывали --
                       Почтенной старины, Дворъ долженъ былъ блюсти
             Со всею точностью свои церемоньялы,
                       По коимъ надлежалъ Король себя вести,
             Какъ въ нихъ предписано: когда куда являться,
                       Когда ложиться спать иль также бодрымъ быть,
             Иль кушать, иль во всемъ величьи показаться;
                       А даже наконецъ, быть можетъ, и -- любить!...
             Всякъ догадается, въ таковыхъ этикетахъ
             Нѣтъ упущенія о праздничныхъ предмѣтахъ:
                       Съ какою Донною гдѣ должно танцовать
                       И какъ, когда ее со стула поднимать...
             Съ Филиппомъ, по чредѣ, какой-то надлежало
                       Старушкѣ дряхлой и прабабушкѣ сѣдой:
             Но, знатной предками, каковыхъ въ свѣтѣ мало,
                       Идти въ туръ танцовъ пребольшой...
             Ужъ сморщилось лицо, спина дугой согнулась,
             Съ почтенной важностью со стула потянуласъ
                       Старушка, Донна вѣтхихъ лѣтъ,
                       Чтобъ стать своей ногой костливой на паркетѣ...          
             Филиппъ, глазъ не сводя съ прелестно-милой Клары,
                       Забывъ церемоньялъ, или хотѣвъ забыть,
             Ее избралъ себѣ для первой въ танцахъ пары
                       И тѣмъ не преминулъ всѣхъ бывшихъ удивить...
             Чуть съ двадцати носовъ придворныхъ не сронились
                       Большіе Папскіе зеленые очки;
             Чушь двадцать старыхъ дамъ придворныхъ не свалились,
                       Землетрясенія какъ будто бы толчки
             Подъ слабыми отъ лѣтъ почувствуя ногами;
             Качали старики своими головами
                       И взгляды злобные бросала молодёжъ;
             Оливаресъ не могъ отъ кашля удержаться,
                       Онъ началъ корчиться, какъ ёжъ,
             И многозначущей улыбкой красоваться!
   
                       А Клара милая?... Невинность въ ней видна;
             Что въ залѣ сдѣлалось, она непонимала...
             Хоть робости душа ея была полна,
                       Однакожъ наконецъ съ Филиппомъ танцовала,
             Ни разу не взглянувъ на Короля она,
             Ни разу не принявъ ни виду принужденья,
                       Чтобъ онъ не могъ ее неопытной назвать,
             Не воздыхала такъ, чтобъ своего томленья
                       По миломъ сердцу доказать!...
   
             Ахъ! непритворною своею простотою
                       И безнамѣреньемъ -- въ Филипповой груди
             Она, невинная, сильнѣй чрезъ то стрѣлою
                       Разила страстныя любви.
             Ни на одной еще красавицѣ такъ нѣжно "
                       Нѣтъ, -- не покоился взоръ пламенной его;
                       Онъ въ дѣйствіяхъ своихъ досель ни для кого
                                 Не поступалъ еще небрежно!...
             Ахъ, Клара! Клара! ты виновницей всему;
             Но я винить тебя не смѣю, не могу;
                       Ты также все чиста и сердцемъ и душою,
                       Укоровъ дерзостныхъ нѣтъ, милой другъ, съ тобою,
             Не тяготятъ они прелестную главу!..
             Какъ Клара, кончивъ танцъ, пошла непринужденно
                       На мѣстѣ прежнемъ отдыхать,
             Всѣ гнулись передъ ней съ почтеньемъ униженно,
                       Стараясъ всячески ей лаской угождать;
             То десять человѣкъ ей кресла подставляли,
             То руку дружески шесть Герцогинь ей жали,
                       Всякъ захотѣлъ тогда предъ Кларою блистать!
             Но -- Клара и сего отнюдь не примѣчала...
             Съ улыбкой сѣвъ близь матери своей,
                       Всѣмъ говорила, что устала,
             И болѣ ничего не слышали отъ ней!...
                       Напротивъ мать ея столь не была безпечна...
             Законы знавъ страстей, законы и Двора, --
                       Церемоньяла гласъ и также гласъ сердечной,
                                 Къ всему внимательна была;
             Она, какъ въ книгѣ, страсть читала въ Государѣ,
                       Его поступки, взоръ, изполненный любви,
             Движенъе общее придворныхъ во всей залѣ
                       И -- тщилась съ Кларою домой скорѣй уйти...
             Удобный случай далъ ей вскорѣ удалиться...
             Съ любезной дочерью желая объясниться
                       И сердца вывѣдать покой,
                       Съ такими мыслями приѣхала домой...
             Призвавши Клару, ей премного говорила,
                       На щетъ поступковъ Короля
             И требовала, чтобъ подробно все открыла,
                       Что чувствуетъ въ себѣ она...
             Призналась Клара, что хотя она считала
                       За честь съ Филиппомъ танцовать;
             Но за отличіе сего не почитала.
                       И что о Королѣ могла только сказать,
             Судя о немъ не слишкомъ строго:
             Онъ привлекателенъ довольно много,
                       Имѣетъ голоса любезно-нѣжный тонъ,
             Почтенно-кроткій взоръ природный,
             Осанку, видъ преблагородны,
                       Величественъ и въ танцахъ онъ!...
             Эльвира видѣла, что женское тщеславье
             И радость обращать придворныхъ всѣхъ вниманье
                       Вмѣшалися въ ея слова:
                       И въ этомъ случаѣ спокойной небыла...
   
             На утро -- кончилось Эльвиры безпокойство...
                       Альваро былъ у нихъ примѣтно какъ не свой,
             Съ печальной блѣдностью, являвшей въ немъ разстройство,
                       Съ ревниво-томною, унылою душой!...
             Ему весьма дивясь, вдругъ Клара приступила
             Къ нему съ вопросами: что съ нимъ произходило?...
                       Что значитъ видъ его, изполненный тоской?...
             "Ахъ, Клара! онъ сказалъ въ пол-тона, откровенно
                       "И съ жаромъ страстнаго любовника ея....
             "Та, для которой лишь мила мнѣ вся Вселенна,
                       "Та самая вчера была
             "Предметомъ избраннымъ младаго Государя,
                       "Въ кругу танцующихъ гостей!...
             "Такъ, признаюсь я вамъ, моя любезна Клара!
                       "Для сердца страстнаго и для души моей
             "Филиппъ, казалось, былъ соперникъ преопасной,
             "Боялся коего и нынь страшусь всечасно;
                       "Онъ властенъ сдѣлать все для прихоти своей!..."
   
             Сначала тихій смѣхъ въ отвѣтъ явила Клара:
                       Но сдѣлалась она важнѣй, какъ онъ сказалъ,
             Что рѣчи всѣ свои о страсти Государя
                       На общей онъ молвѣ придворныхъ основалъ...
             Эльвира, тутъ взошедъ, имъ также подтвердила,
             Что много страннаго въ Филиппѣ находила,
                       Когда онъ съ ней вчера весь вечеръ танцовалъ...
   
             Умолкла дѣвица и -- легкой тѣнью думы
                       Покрылось важное ея чело,
             Не долго длился сей оттѣнокъ пол-угрюмый,
                       Взявъ руку жениха: "не бойтесь ничего!...
             Сказала.-- "Ахъ, Альваро! не страшитесь;
             "Любви моей никакъ вы въ жизни не лишитесь
                       "И власть Филиппова не въ силахъ сдѣлать то...
             "Клянусь въ томъ радостью небесною чистѣйшей
             "И мукой ада, самой злѣйшей,
                       "Что буду вамъ вѣрна до гроба моего! "
   
             Въ восторгѣ пламенномъ любви неизъяснимой
                       Альваро бросился къ ея ногамъ,
             Эльвира къ дочери своей всегда любимой
                       На шею кинулась и предалась слезамъ...
             О, сцена чудная!... Она краснорѣчива
                       Для любящей четы, которая счастлива,
             И много говоритъ чувствительнымъ сердцамъ!...
   
             Въ безмолвьи радостномъ прошли двѣ, три минуты...
                       Когда же съ силами собралися они;
             Для избѣжанія неудовольствій лютыхъ
                       Отъ страстныя Филипповой любви,
             Единодушно всѣ тогда вдругъ положили:
                       Употреблять съ сихъ поръ имъ всевозможны силы,
                       Чтобъ Клара не была до толѣ при Дворѣ,
             Пока съ Альваромъ бракъ ея не совершится,
             А замужемъ она вирвь можетъ появиться
                       На праздникахъ Двора при самомъ Королѣ!...
   
             Вотъ для сего-то Донъ-Эльвира притворилась,
                       Что будто бы вчера нечаянно она,
             Приѣхавъ съ балу, простудилась
                                 И сдѣлалась больна...
             Тѣмъ выѣзды свои изъ дому прекратила;
                       Кто пртѣзжалъ къ ней, говорила:
                                 "Я худо чувствую себя
                       "И каждой разъ о томъ премного сожалѣю,
             "Что, можетъ быть, увы! не во время умру;
                       "Какъ жалко, я тогда съ Альваромъ не успѣю
                                 "И Клару обвѣнчать мою!"
             Межъ тѣмъ и тяжебнаго дѣла
                       Не дожидаяся рѣшительна конца,
             Готовила скорѣй все къ свадьбѣ и -- хотѣла --
                       Чрезъ нѣсколько ужъ дней принять изъ-подъ вѣнца
                       Союза брачнаго своихъ дѣтей любезныхъ:
             Но таинства Судебъ для смертныхъ неизвѣстны
                       И кроетъ будущее -- тьма!...
   

ГЛАВА II.

             Ужъ день совсѣмъ потухъ на эѳирѣ лазурномъ
                       И окончалъ чредовый ходъ,
             Уже давно въ Мадритѣ шумномъ
                                 Угомонился весь народъ,
                       Спѣша ко сну, зря полночь близку...
             Альваро получилъ однажды вдругъ записку
                                 Отъ тещи будущей своей,
             Черезъ которую Эльвира приглашала,
                                 Не медля ничего, приѣхать поскорѣй
             И въ коей сверхъ того ему упоминали,
                       Чтобъ, по приѣздѣ, шелъ онъ тотчасъ прямо къ ней!...
             Альварово чело подернуло сомнѣнье
                       И измѣнило вмигъ веселый его видъ...
             Что значитъ позднее такое приглашенье?
                       И прямо къ ней, какъ Клара уже спитъ!
             Хладъ въ жилахъ пробѣжалъ, въ немъ сердце встрепетало,
             Всю душу тайное предчувстве взволновало,
                       Не мѣшкавъ, страха полнъ, къ Эльвирѣ онъ спѣшитъ...
             Взошелъ... Облокотясь она на праву руку,
                       Сидѣла, углубясь, съ безмолвіемъ нѣмымъ;
             Казалося лице ее печали муку
                                 Изображало передъ нимъ!
             Узрѣвъ Альвара, сѣсть тотчасъ его просила
             И выслушать ее... "Альваро! говорила,
             "Когда ужъ нарекла васъ зятемъ я моимъ,
                       "Все то, что въ жизни сей мнѣ счастье даровало,
                                 "Хотѣла съ вами раздѣлить:
                                 "Но Богу такъ угодно стало,
                       "Чтобъ намъ въ печали прежде бытъ!"
   

Альваро.

             Въ печали?... Ахъ, ее излейте ужъ скорѣе!
                       Пусть сердце гложетъ у меня,
                       Коль я снесу.
   

Эльвира.

                                           Нѣтъ! нѣтъ! нельзя,
             Да естьлибъ снесть могли, -- долгъ матери святѣе!
                       Альваро! туча та, котора шла на насъ,
             Отъ коей мы бѣжать хотѣли всей душою,
                       Она разверзласъ въ краткій часъ,
             Разверзлася, увы! надъ самой головою.
                       Какъ думаете вы, сего дня по утру
             Кто посѣтилъ меня?
   

Альваро.

                                           Узнать я не могу;
             Нельзяжъ, чтобъ самъ Филиппъ?
   

Эльвира.

                                                     Не онъ, не угадали;
             Но тотъ, кто и его, мнѣ кажется, сильнѣй;
             Душа Филиппова!
   

Альваро.

                                           .... Едва ли --
             Не тотъ Оливаресъ, ужаснѣйшій злодѣй,
                       Кой худо такъ ко мнѣ разположенъ душевно?
   

Эльвира (съ горькою насмѣшкою).

             Онъ точно... и притомъ чрезмѣрноуниженно.
                       Тотъ гордый Короля Филиппа фаворитъ,
             Который и Инфантъ изрѣдка посѣщаетъ;
                       Который наконецъ, какъ долго онъ ни спитъ,
             Ждать Герцоговъ себя въ передней заставляетъ;
                       Тотъ самый-то ко мнѣ сего дня приѣзжалъ
                                 Какъ бы о здравіи моемъ освѣдомляться,
                                 Изволилъ предо мной съ почтеньемъ изъясняться,
                       Что нѣкогда съ моимъ супругомъ онъ бывалъ
             Другъ искренній, чего я съ роду не слыхала:
                                                     Но этаго всё мало!..
                       Онъ мнѣ притомъ свои совѣты подавалъ
                                 О дѣлѣ тяжебномъ, услуги предлагая,
             И какъ упомнить все, чего онъ мнѣ не лгалъ!
   

Альваро.

                       О, льстецъ, котораго душа не знаетъ рая!
             Но примѣчанія достойнаго онъ вамъ
                       Еще не говорилъ?... Не спрашивалъ, гдѣ Клара!
   

Эльвира.

             Довольно и по симъ лукавственнымъ словамъ
                       Страшиться мы должны "мнѣ кажется, удара!
             Съ столь проницательнымъ, какъ вы, Синьоръ! умомъ,
             Какъ подозрительнымъ не счесть его въ мой домъ
                       Такого страннаго и дивна посѣщенья?...
   

Альваро (съ ироническою улыбкою).

                       Повѣрьте чести, я не знаю подозрѣнья;
             Напротивъ понялъ всё, клянусь вамъ головой!
                       Вотъ чудно, -- если онъ на томъ остановился.
                       На время скупъ, а такъ въ поступкахъ искусился,
             Что онъ не знаетъ брать изъ двухъ дорогъ одной!
   

Эльвира.

             Ну!... коль душа ваша такъ скоро отгадала
             Все то, что я для васъ на время сберегала;
                       Альваро! знайте, онъ мнѣ больше говоритъ.
             Какъ я понять его загадокъ не хотѣла
                       И похвалы его, которыми мнѣ льстилъ,
             Я съ сродной важностью презрѣла;
                       Какъ Клару онъ просилъ увидѣлъ раза два:
             Но дочь моя къ нему отнюдъ не выходила
                       И мнѣ, какъ онъ желалъ, быть чаще у Двора
             Надежду я предъ нимъ надолго отклонила;
                       Тогда-то подлый сей, лукавый мнѣ хитрецъ
                       Открылся болѣе!.. и что же наконецъ?
             Онъ ясно говорилъ, безъ всякаго зазрѣнья,
                       Что объявить Король Филиппъ ему велѣлъ,
             Мнѣ милостивый даръ его благоволенья;
                       Что Клару, дочь мою, онъ наградить хотѣлъ
             Со свойственной ему Монаршею щедротой!
             "Ахъ, виноватъ! забылъ! примолвилъ онъ съ заботой,
                       "Жаль только, до сихъ поръ покоитъ Клару сонъ,
                       "Я съ радостью привезъ Монарха ей поклонъ!
             "Къ чемужъ такъ долго вамъ, Синьора! притворяться,
                       "Не понимать меня? повѣрьте, и не льщу!"
   

Альваро.

             Чтожъ отвѣчали вы?... по совѣсти признаться,
                       Ужъ я заранѣе въ отвѣтѣ трепещу!.....
   

Эльвира (съ важнымъ видомъ).

             Какъ? вы трепещете?... Другая вновь обида!
   

Альваро (съ замѣшательствомъ).

             Да почему же такъ?..
   

Эльвира.

                                           Другая... Боже силъ!...
             И болѣ почти той, какую съ лаской вида
                       Мнѣ самъ Оливаресъ сего дня учинилъ.
             Альваро! родилась я гордою Испанкой,
                       Отъ благороднѣйшей произхожу крови,
             Фамиліи своей не знаю быть тиранкой,
                       Не наносила ей безчестья въ дни свои,
             Рабь дерзкій, въ наглостяхъ вѣкъ ползатъ приобыкшій,
                       Безчеловѣчнѣйшій, безчестнѣйшій порокъ,
             Угодный Королю, за благо чтить привыкшій,
                       Оливаресъ!... во мнѣ, ахъ! ошибиться могъ:
             Но вы?... (дѣлаетъ видъ, что хочетъ удалиться).
   

Альваро (бросясь на колѣна).

                                 Ахъ, матушка! пустить мнѣ нѣтъ васъ силы,
                       Иль вы должны идти стопами чрезъ меня...
                                 Простите! виноватъ предъ вами много я!
                       Излейте на меня весь гнѣвъ вашъ справедливый!...
             Разите съ ужасомъ презрѣніемъ своимъ:
             Но троньтесь жребіемъ моимъ
                       И въ оправданіе послушайте три слова:
                       Ахъ, я люблю!...
   

          Эльвира (съ снисходительною улыбкою).

                                           Простить я васъ, Синьоръ! готова.
             Слова сіи предъ мной оправдываютъ васъ (садится).
                       Надѣюсь, что уже отвѣтъ мой отгадали,
                       Какъ честь и матери мнѣ долгъ повелѣвали!
             Не повторю слова съ нимъ наши въ другой разъ,
             Вамъ просто разскажу... Съ осанкой величавой,
                       Котору, можетъ быть, за гордость принялъ онъ,
             Сказала я: "хотябъ Филиппъ повсюдной славой
                       "По свѣту сталъ гремѣть кругомъ со всѣхъ сторонъ,
             "Ябъ и тогда на то отнюдь не согласилась,
             "Чтобъ Клара, быть его наложницей рѣшилась;
                       "Тѣмъ менѣе могу то нынѣ допустить,
             "Когда руки ее достойнѣйшему Дону
                       "Обѣщана ужъ мной, должна его и быть!"
             Онъ вопросилъ: кому?... прибавя важность тону,
                       Синьоръ! васъ назвала -- онъ усмѣхнулся вдругъ.
   

Альваро (съ жаромъ).

             Онъ усмѣхнулся?...
   

Эльвира.

                                           Да! онъ усмѣхнулся злобно,
                       Какъ усмѣхается нечистый въ адѣ духъ,
             Коль побѣдить врага ему весьма удобно!...
   

Альваро (почти внѣ себя).

             Тварь подлая!... клянусь я жизнію, собой!...
   

Эльвира.

                       О, необузданный! послушай и постой!...
             Что я могла сказать, того не умолчала.
                       Съ негодованіемъ оставилъ онъ меня,
             Съ негодованіемъ, которо научало.
                       Быть осторожными отъ будущаго зла
             И мѣры предпринять.
   

Альваро.

                                           "Могу ли объясниться?
   

Эльвира.

             Во всемъ!
   

Альваро.

                                 И такъ намъ должно торопиться;
                       Поспѣшность есть всегда надежная изъ мѣръ...
             Пусть призовутъ сюда священниковъ таковыхъ,
                       Которы на меня навѣки же теперь
             И съ Кларой наложатъ супружески оковы!
   

Эльвира.

             Ахъ, безразсудный! ты конечно позабылъ
             Немилость прежнюю?...
   

Альваро.

                                           Немилость? что такое?...
             Не то ли, чтобы я, какъ Донъ, всегда любилъ
             Искать Монарховой улыбки?... нѣтъ, пустое!...
                       Не толь еще, таю я, во цвѣтѣ юныхъ лѣтъ,
             Мадритъ оставя сей, средъ тишины покойной
                       Жилища сельскаго жизнь буду проводить,
             Иль что, забытый я толпою всей придворной,
                       Подвластныхъ, какъ отецъ, всегда буду любить?
   

Эльвира (прервавъ рѣчь его).

             Но, Донъ Альваро, вы ту тяжбу позабыли,
                       Въ которой все почти имѣніе мое?
             Ужъ скоробъ, можетъ быть, ее въ судѣ рѣшили:
                       Но я страшусь, Синьоръ, что проиграю всё,
             Какъ мнѣ Оливаресъ грозилъ и -- можетъ статься!
   

Альваро (помолчавъ нѣсколько).

             Кто могъ бы въ томъ и сомнѣваться!....
                       Жестокая судьба!... Почто мнѣ неданъ даръ
             Въ семъ разѣ о себѣ лишь думать добровольно?..
   

Эльвира,

             Чтожъ сдѣлалибы вы?...
   

Альваро.

                                                     Ябъ перенесъ ударъ!...
             Коль Клара, ваша дочь, сo мной, -- тогда довольно!
                       Ахъ! прелести ее, естественны красы
             И возпитаніе, ей данное отлично --
                       Столь превосходною изъ матерей, какъ вы,
             Мнѣ замѣнялибъ все... и капиталъ наличной,
                       Сокровища земли, красавицъ въ свѣтѣ всѣхъ;
                       Ябъ жизнь съ ней проводилъ средь радостныхъ утѣхъ!...

(Пожавъ плечами)

             Жаль только, что одинъ могу такъ мыслить смѣло.
   

Эльвира.

                       Къ чему жъ сомнѣніе такое о другихъ?...
             Желалабъ выиграть я тяжебное дѣло:
                       Но добродѣтели -- для выгодъ хоть большихъ
             Никакъ бы измѣнить, ей! ей! не захотѣла...
                       Въ сей тяжбѣ состоитъ богатство все моё;
             Лишася первыя, -- послѣдне потеряю,
             Лишась обѣихъ ихъ, нимало не узнаю
                       Я бѣдной нищеты чрезъ то...
             Альваро! между тѣмъ таковая рѣшимость
                       Не въ силахъ всѣхъ препятствій изтребить;
                       До сихъ поръ не могла я съ вами говорить
             О пунктѣ важномъ...
   

Альваро.

                                           Такъ прошу васъ сдѣлать милость
             Сказать мнѣ о какомъ?...
   

Эльвира.

                                                     У Короля власть есть!...
   

Альваро (прерывая).

             Такъ! естьли не велитъ порокамъ предаваться.
   

Эльвира.

                       Конечно... но теперь хотите ли прочесть,
             Какъ Графъ Оливаресъ изволитъ объясняться,
                       Приславъ письмо сіе чрезъ часъ, оставя домъ?...

(Подаетъ ему бумагу).

Альваро.

                       Блеснула молнія, -- гремитъ уже и громъ!...
             Впередъ, что пишетъ сей подлецъ, я ощущаю!...

(Читаетъ).

                       "Эльвира! чрезъ сіе я васъ увѣдомляю:
                       "Все, что я съ вами говорилъ,
                       "По приказанію Монарха, -- все притворно*
                       "А опытъ таковой мнѣ ясно подтвердилъ,
                       "Что мыслите всегда вы очень благородно.
                       "Король, на вашъ отвѣтъ дивясь, въ томъ Богъ свидѣтель!...
                       "Прещедро наградитъ за рѣдку добродѣтель."
             Да! наградитъ!... такъ, такъ... гдѣ мы найдемъ слѣпца,
                       Къ обману коегобъ способна сія маска?....
                       Посмотримъ далѣе" какая-то развязка?...

(Продолжаетъ читать).

                       "Отнынь желаеьъ онъ самъ замѣнишь отца
                       "Для Клары, знавъ ея родителя заслуги,
                       "И изъ знатнѣйшихъ самъ онъ при своемъ Дворѣ
                       "Ей Дона выберетъ въ супруги;
                       "А потому-то онъ велѣлъ сказать вамъ мнѣ,
                       "Что столь достойную его щедроты Клару
                       "Не выдавать никакъ въ супружство Донъ-Альвару!"

(Письмо выпадаетъ изъ рукъ его на столъ, о которой онъ до селѣ облокачивался. Трепеща отъ гнѣва, онъ садится на стулъ и едва можешь произнести единое слово).

             Какая злоба, Боже мой!... терпѣть нѣтъ болѣе миръ.
   

Эльвира
(подошедъ къ нему и положивъ руку на его плечо).

                       Синьоръ! Синьоръ!... постойте, погодите!..*
             Мущина вы, Испанецъ, кавалеръ,
                       Такъ ободритесь же, все до конца прочтите!...
             Бумага это вѣдь пустая лишь одна...
   

Альваро.

             Благодарю васъ въ томъ "почтеннѣйшая Донна!

(Беретъ опять письмо).

                       "Онъ запрещаетъ вамъ впредь это навсегда,
                       "Подъ милости своей лишеніемъ у Трона
                       "И подъ лишеніемъ имущества всего...
                       "Хоть приказаніе таковое строго;
                       "Оно на истинномъ Филпппа снизхожденьи
                       "И милостивомъ къ вамъ его благоволеньи
                       "Для васъ, Синьора! отдано...
                       "По этому уже не сомнѣваюсь болѣ,
                       "Что вы изполните все по Монарха волѣ!...
                                 "За симъ вашъ остаюсь слуга: Оливаресъ."
             Злодѣй низвергъ!... но -- есть правда средь Небесъ.
                       Тотъ злобный лицемѣръ судомъ ея найдется,
                                 Которой написалъ столь гнусное письмо;
                       Сластолюбивый тотъ властитель низвергнется,
                                 Который приказалъ такъ написать его!...
             Прощайте!... (Хочетъ удалиться).
   

Эльвира (съ изумленіемъ).

                                 Какъ, Синьоръ! кудаже вы спѣшите?...
   

Альваро.

                       Домой, а наконецъ и изъ Мадрита вонъ!...
             Одинъ злодѣй возмогъ, вы сами посудите, --
                       Въ несчастье замѣшать васъ, лучшую изъ Доннъ;
             Одинъ злодѣй возмогъ... (Перемѣнивъ тонъ). Ахъ,
                                                               Донна! мнѣ нѣтъ силы,
             Нѣтъ словъ мнѣ выразить, что чувствую въ себѣ...
                       Пребудутъ Клара ввѣкъ съ Эльвирою счастливы!...
             Желали счастіе свершить мое онѣ,
                       Такъ я и не хулю ихъ страсть къ повиновенью
                       Ко столь ужасному Филиппову велѣнью;
             А потому, увы! съ разтерзанной душой,
                       Я отступаюся отъ сладкаго желанья,
                       Ахъ, Клару требовать, какъ ваши обѣщанья --
             Давали право мнѣ владѣть ея рукой.

(Кланяется и идетъ).

Эльвира (схвативъ его за руку).

             О, Донъ Альваро! нѣтъ, -- такъ не разстанусь съ вами
                       И вашихъ словъ принять нимало не хочу;
             Я притѣсненія жестокими словами
                       Въ таковомъ случаѣ совсѣмъ не дорожу!...
             Послушайте меня и моего совѣта,
                       Которой я хочу отъ сердца вамъ сама
             Сказать, и требовать у васъ на то отвѣта...
   

Альваро.

                       Приказывайте мнѣ, вамъ повинуюсь я...
   

Эльвира.

             Вотъ -- въ этомъ ларчикѣ всѣ Кларины каменья,
                       Всѣ драгоцѣнности старалась я сокрыть;
             Притомъ бумаги есть, -- за нихъ въ вознагражденье
                       На тысячь нѣсколько піастровъ получить
             Мы можемъ вѣрно такъ, какъ быть нельзя вѣрнѣе...
             То правда, что ужъ жить на все сіе пышнѣе
                       Нельзя, какъ мы живемъ при обществахъ большихъ:
                       Но жить безъ всякія нужды довольно ихъ.
             Что, естьлибъ съ небольшимъ таковымъ всѣмъ имѣньемъ
                       Эльвира съ Кларою задумали уйти,
             На кровъ самихъ Небесъ съ надежнымъ увѣреньемъ,
                                 И жизнь покойную, пріятную вести
             Среди Севенскихъ горъ въ прекраснѣйшей долинѣ;
             Или на острова какой-нибудь пустынѣ
                                 Рѣшились бы и жить и умереть онѣ,
                       Оставя отчество и все, что въ немъ имъ мило:
                                 Но добродѣтели бывъ вѣрны въ тишинѣ.
             Нашлилибъ спутника, Альваро! мы счастливо?...
   

Альваро
(смотря на нее съ удивленіемъ и какъ бы ожидану чтобъ она повторила свои слова).

                       Не мать ли Гракховъ я, не Римлянкуль я зрю?
             Не героическій-ли голосъ отрѣченья?
                       Иль изпытать хотятъ чрезъ то любовь мою?
             Ахъ, Донна! если вы, безъ сердца огорченья,
                       Намѣренье сіе хотите совершить,
             Рука Альварова васъ поведетъ повсюду,
                       Хотябъ и въ адъ и въ гробъ вамъ должно низходить.
             Тогда -- и въ нищенской одеждѣ вамъ я буду
                       Готовъ всегда служить и сердцемъ и душой.
             Тогда -- и въ рубищѣ все сердце будетъ биться
                       Для Клары, въ жизни мнѣ одной,
             И дѣйствіе его тогда лишь прекратится,
                       Когда, ужъ охладѣвъ, оно со мной умретъ.
   

Эльвира.

             И такъ -- давайте мнѣ вы руку напередъ.
   

Альваро.

                       Къ чему недовѣрять?... оно и такъ ужъ кровью
             Довольно облилось: но я отъ васъ не прочь.
                       Вотъ вамъ рука моя и съ клятвой и любовью!
   

Эльвира.

             Синьоръ, бѣжать должны мы въ слѣдующужъ ночь.
                       А потому я вамъ, Альваро! поручаю
             Найти намъ лошадей, все нужное къ пути;
                       Пре...
   

          Альваро (перебивая ее).

                                 Донна!... вамъ присемъ на время помѣшаю;
             Послушайте меня хоть слова два иль три...
                       Какъ! въ слѣдующужъ ночь? Синьора, говорите.
             Я вашъ всегда: но, ахъ! прошу васъ, погодите
                       Не болѣ, -- два дня...
   

Эльвира.

                                                     Какъ, забыли? посудите!...
   

Альваро.

             Нѣтъ, помню -- помню все, послушайте меня...
                       Что недовѣрчивый властитель спохватится
             И, какъ обманутый, то знаю уже я,
                       Въ погонь за нами въ слѣдъ тотчасъ поторопится,
             Чего и напередъ довольно я боюсь;
             Что скорость намъ нужна, -- и въ этомъ признаюсь;
                       Что насъ онъ не найдетъ, -- надѣюсь и желаю.
             Но у меня предметъ, Синьора! есть одинъ,
                       Которой я всегда премного уважаю.
             Вы сами знаете, я сынъ -- единый сынъ
                       Почтеннаго отца, которой меня любитъ;
                       Ахъ, мой побѣгъ его дни, можетъ быть, погубитъ!...
                                 Не такъ-то далеко отсель;
             Онъ въ сельской тишинѣ живетъ уедименно.
             Когда я разскажу ему все откровенно
                       И благородную какъ онъ узнаетъ цѣль,
             Благословеніе тогда своей рукою
             На путь счастливѣйшій воздастъ онъ надо мною.
             Такъ! прежде, нежелибъ уѣхать я возмогъ,
                       Оставя родину, друзей и -- все, что мило,
                       Проститься мнѣ съ отцомъ велитъ необходимо
             Мой долгъ священнѣйшій, любви сыновній долгъ.
   

Эльвира (помолчавъ нѣсколько).

             Такъ обнимите же, меня вы обнимите.
                       Альваро, я давно увѣрена была,
             Что добродѣтель вы и мужество храните
                       Въ душѣ и въ сердцѣ завсегда.
             Теперь же болѣе меня въ васъ поражаетъ
             Любовь сыновняя, котора заставляетъ
                       Кровинку каждую состава моего
             На васъ, достойный Доннъ, вѣрнѣе положиться;
                       Нѣтъ мысли у меня теперь послѣ сего,
             Котораябъ отъ васъ хотѣла утаиться.

(Отворивъ боковыя двери).

                       О, Клара милая! поди сюда, поди!
                       Любимца своего скорѣй благодари
             Не за одну любовь, которою пылаетъ:
                       Но и за то еще, что въ сердцѣ онъ своемъ
             Изъ благородныхъ чувствъ важнѣйше сохраняетъ,
                       Ручающемся мнѣ о счастіи твоемъ.
   
             Тутъ Клара изъ дверей внезапно появилась
                       Съ дѣвическимъ стыдомъ, приятностей полна.
             Любовь въ душѣ ея сильнѣй возпламенилась.
                       Въ порывѣ нѣжныхъ чувствъ поверглася она
             Въ объятья жениха, достойнаго награды;
             Уста ихъ вмѣстѣ пьютъ взаимныя отрады!...
   
             Какъ не завидовать, Альваро! Клара! вамъ.
                       Въ забвеньи радостномъ летятъ ваши лобзанья
             Къ знакомымъ пламеннымъ устамъ,
                       Впечатлѣвая въ нихъ надежду и желанья!
             Счастливы времена счастливѣйшей любви!
                       Какъ рѣдко вы являетесь для свѣта
             И скоро какъ притомъ скрываетесь вдругъ вы
                       Стремленьемъ быстраго полета!
             Пишу о старинѣ и -- думаю, что я
                       Зрю въ сущности возторгъ, съ каковымъ нѣжна Клара,
                                 Чистѣйшимъ пламенемъ горя,
                                 Лобзаетъ вѣрнаго Альвара!
             Я вижу, кажется, покрытый легкой тьмой,
                       Какъ ихъ объятія сжимаютъ сладострастно;
                       Я оживляюся, зову ихъ: но -- напрасно!
             На время сладостной изчезъ и призракъ мой.

КОНЕЦЪ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru