Ада Негри, известная в Германии, Франции, России итальянская поэтесса, лейтмотивами творчества которой являются культ страданий и одновременно неудержимое влечение к жизни. Эти переживания связаны с воспоминаниями о юности, когда будущая поэтесса работала учительницей школы для детей крестьян и рабочих в деревне Мотта- Висконти. Жизнь Негри изменилась в 1893 году, когда её первый сборник стихов "Рок" ("Fatalita") был замечен в Милане. После этого Негри начинает преподавать в высшем женском учебном заведении и продолжает писать.
Её перу принадлежит восемь сборников стихов и новелл: "Буря" (Tempeste, 1896), "Материнство" (Maternita, 1904), "Из глубин" (Del profondo, 1910). После первой мировой войны появился ряд сборников новелл Ады Негри "Одинокие" (Le solitarie, 1917), "Проповеди" (Orazioni, 1918), "Утренняя звезда" (Stella mattutina, 1923), "Вечерние песни" (Vespertina, 1931). Серию стихов поэтесса посвятила острову Капри, собрав их в книге "Песни острова" (I canti dell'isola, 1924). В своем творчестве Ада Негри ярко отразила социальные контрасты. Поэтому её любимые герои -- это и работники шахты, крестьяне, безработные и бездомные; "подвижники царства беспросветной нужды" (В. Шулятиков).
В конце XIX -- начале ХХ в. произведения Негри переводили русские и украинские переводчики: И. Анненский, В. Шулятиков, В. Богораз, Леся Украинка, Павел Грабовский. В томской газете "Сибирская жизнь" новелла Ады Негри "Пожар шахты" перепечатана из пермской газеты. Известны еще два перевода лирики А. Негри, опубликованные в местной печати:
1. Безвестные слезы (Ады Негри) // Сибирский вестник, 1903. No 106. С . 3. Подпись: Астрахан. вестн.
2. Из Ады Негри // Сибирская жизнь. 1909. No 137. С. 3. Подпись: Иосиф Иванов.
Пожар шахты
(из Ады Негри)
Глубоко под землей, в гнетущей тьме штолен и штреков, как призраки, - блуждающие рудокопы. Они молоды, сильны и не истомлены еще тяжелым трудом; в руках у них - кирка и лом, у пояса - лампа.
Там, наверху, где простор, светит солнце, где грудь дышит свободно и глубоко, далеко от ужасов рудников - живут их семьи, ждут хлеба дети... Полные отваги, борются они с холодной твердыней горы, ломают, рвут на части грудь земли, не думая об опасности. Она близка. разбилась лампа; удар, как гром, потряс шахту. Огненная река - удушливая, сверкающая, разлилась по штольням. Извиваясь змеей сквозь черные клубы дыма мечется, рвется наружу багровое пламя.
Страшным жаром пышет шахта. Рушатся балки, скрепы, стены. Дикий вопль несется из бездны. Там - муки ада, там - гибнут люди. Их лица бледны, одежда порвана. Они в крови. Отчаяние застыло в их глазах. Дрожащими руками рвут землю стен, бегут в безумном страхе и падают. Их жжет огонь, их душит дым.
Хоть каплю воздуха, хоть каплю!
Уйти бы туда, где солнце, где лазурное небо, зеленое поле, где веет свободный ветер! И приникают устами к стене, ищут струйку воздуха, воды, но только горячая пыль летит в иссохший запекшийся рот! Все падает, горит. Трещат подпорки, своды. Повсюду грохот, вой. Огонь то стены жжет, то замрет, то, издеваясь, играет с грудой жертв и лижет красным языком их трупы.
* * *
Все кончено. Огонь затих. Настанет день -- из шахты поднимут на землю останки погибших, сотни истерзанных, измученных людей. Как братьев, рядами положат их на подводы: огромная толпа в молчании проводит трупы до общей могилы.
Но будет над нею ручей. Только осиротевшие жены и дети прольют горькие безысходные слезы - последний привет страдальцам. Опять закипит работа во тьме рудников; застучат кирки, заблестят хрупкие лампы, завоют призраки погребенных там. Новые жертвы сойдут в бездну шахты, живые страдальцы - как на битве - сменят павших товарищей. А дети несчастных, дети погибших! Что с ними? В нищете невежества вырастут они и сойдут в ту же шахту.
И там, копая черную землю, быть может, найдут кости отцов своих...
Ужас охватит. поникнет чело, кирка упадет из холодеющих рук...