Немирович-Данченко Василий Иванович
Очерки Кавказа

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В верховьях Риона.

   

ОЧЕРКИ КАВКАЗА.

I.
Въ верховьяхъ Ріона.

   Кони приведены... Мы изъ сакли слышимъ ихъ нетерпѣливое фырканье. Одинъ такъ и скребетъ копытами твердую послѣ дождя землю.
   Утро чудесное. Свѣжо. Пахнетъ жасминами. Изъ яркой зелени, усѣявшихъ откосы горъ, виноградниковъ красивыми пятнами выдѣляются пурпуровые крупные цвѣты гранатника и нѣжный серебристый пухъ миндальныхъ деревьевъ. Солнце еще высоко. Небо безоблачно; въ недосягаемой вышинѣ его черными точками повисли орлы... Вотъ одна изъ этихъ точекъ все растетъ и растетъ... Ближе и ближе... и скоро, раскинувъ громадныя крылья горный хищникъ передъ нашими глазами стремительно ринулся въ сырую мглу глубокаго ущелья, прорѣзывающаго долину направо...
   -- Ну, Карапетъ Саркизовичъ, пора и въ дорогу!
   Карапетъ Саркизовичъ, или, попросту, Карапетка, былъ хозяиномъ сакли и духапа, гдѣ, въ пріятномъ обществѣ козлиныхъ бурдюковъ, мы провели послѣднюю ночь, на жосткой тахтѣ. Толстый и красный, какъ свекла, армянинъ только зажмурился на наше привѣтствіе.
   -- Скорѣй, Карапетъ... Часа черезъ два жарко станетъ, тогда, пожалуй, опять у тебя придется остаться.
   -- Вай -- вай! Завсымъ ничаво не нанимаю! Денга есть -- сиды дома!.... Тамъ гара балшой будытъ... Еще тва балшой гара!".. Тыперча давай минэ мыльонъ, тры мыльонъ, чтобъ я хадылъ гуда, хадылъ суда... Скажи: Карапетка-бери балшой тва тысачъ -- бросай духанъ... Мы хачу!... Пыльмяныкъ есть у минэ завсымъ ешакъ (оселъ) будытъ кажи ему -- ступай гулать... Нѣтъ, Тахта-лучи!... Ай-вай!
   Какъ, впрочемъ, ни заманчива была философія духанщика, а ѣхать пора... Стали расплачиваться. Карапетка оказался человѣкомъ очень добросовѣстнымъ. За ужинъ, состоявшій изъ плова съ бараниной, шишлыка и грузинскаго сыра съ виномъ, и за ночлегъ съ насъ взяли два абаза (сорокъ копѣекъ). Мы расплатились и только что хотѣли выходить, какъ духанщикъ вынесъ намъ матчары -- молодаго вина, сладкаго, нѣжнаго и опьяняющаго...
   -- Будышъ назадъ, къ намъ хады! Гостъ будышъ! Знакомъ будышъ!
   -- Пріѣдешь въ Петербургъ, пріѣзжай ко мнѣ Карапетка...
   -- Зачимъ Питирбуръ?... Я и Тпилизъ не бывалъ!... Далока!... Другой башка надо!...
   Коней, по условію, мы должны были оставить въ слѣдующей деревнѣ. Тропинка, по которой намъ предстояло ѣхать, спусякась прямо внизъ, шла параллельно теченію Ріона, потомъ опять взбѣгала на гору Харцминда, огибала ее но естественному карнизу, образуемому выступомъ громадной скалы, и, оставивъ въ сторонѣ развалины стариннаго замка, приводила въ горное село, гдѣ мы должны были пріютиться въ духанѣ у еврея-караима. Богъ знаетъ какъ попавшаго въ эту глушь... Не успѣли мы сѣсть въ сѣдла, какъ изъ духана выскочилъ опять все тотъ же неизбѣжный Карапетъ.
   -- Пешкешъ (подарокъ) въ дорогу!
   Смотримъ -- двѣ бутылки мѣстнаго вина.
   Мой товарищъ отблагодарилъ его сигарами, и мы, наконецъ, тронулись впередъ.
   Спускъ былъ довольно крутъ. Кони невольно присѣдали на задъ, упираясь на переднія ноги. Кое-гдѣ имъ приходилось почти съѣжать на хвостѣ. Направо и налѣво изъ густой поросли, обдававшей насъ самыми опьяняющими ароматами и сплошь усыпанной красными кистями цвѣтовъ, то и дѣло выдѣлялись сѣрыя скалы. Нѣкоторыя сверху были исполосованы трещинами, откуда, въ свою очередь, выбѣгали стрѣлки боярышника и дикаго орѣшника... Крупные обломки утесовъ лежали поперегъ дороги. Нужна была вся ловкость горскихъ лошаденокъ, чтобы взобраться на нихъ не споткнувшись и спуститься, не обломавъ ногъ о выступы кремнистыхъ гребней и горбинъ.
   -- Экая масса скалъ.
   -- Да, она тутъ не даромъ лежитъ...
   И мой спутникъ пустилъ нѣсколько колецъ синеватаго дыма, плавно распускавшагося въ прозрачномъ и чистомъ воздухѣ свѣжаго утреничка.
   -- То есть какъ же не даромъ?
   -- Мѣстные гурійцы разсказываютъ цѣлую легенду... Не знаю повторять ли.
   -- Ну не кокетничайте. Выкладывайте, что вамъ извѣстно объ этомъ дѣлѣ.
   -- Знаете ли вы, что черти, какъ и люди, готовы терять голову отъ каждой юпки, попавшейся имъ навстрѣчу. Здѣсь, впрочемъ правильнѣе, было бы сказать отъ каждыхъ бабьихъ шальваръ, потому что кутаисскія грузинки юпокъ не носятъ Впрочемъ, что касается здѣшнихъ женщинъ...
   -- Голубчикъ, нельзя ли безъ предисловій?...
   -- Я и забылъ, впрочемъ, что вы -- цѣломудренный Іосифъ. Нужно вамъ знать, что здѣсь въ каждой горѣ свой шайтанъ есть. Исключеніе составляютъ только тѣ вершины, на которыхъ въ старину незапамятную рачинскіе князья или другіе владѣтели понастроили храмовъ. Тамъ, вмѣсто шайтана, живетъ ангелъ... На этихъ же двухъ горахъ, какъ сами изволите видѣть, ни одной церкви нѣтъ. Народъ здѣсь, какъ тогда, такъ и теперь, бѣдный былъ. Посмотрите-ка самый богатый изъ нихъ какъ живетъ -- за человѣка страшно!... Ну, такъ здѣсь и тамъ было по шайтану, да и черти-то попались какъ нарочно, самые злющіе. Сколько изъ-за нихъ горя выходило -- страсть! Случалось, въ темную ночь огоньками разсыплются надъ бездной, мигаютъ себѣ сквозь туманъ. Путникъ прямо на нихъ и правитъ коня: аулъ, думаетъ... Утромъ только лошадь и его мертвыми находятъ внизу, на остріяхъ скалъ и на камняхъ долины. А то и днемъ тоже. Шайтанъ хитеръ былъ. Приметъ лизину хорошенькой дѣвушки и манитъ къ себѣ. Юноша, разумѣяется, стремглавъ къ нему. Дѣвушка отъ него въ кусты. Только смѣхъ серебристый разсыпается вдалекѣ, точно кто-нибудь на подносъ серебряные абазы сыплетъ... Смотришь и опять покажется. Пришпоритъ коня несчастный, запей и кинется въ зеленую чащу, а за чащей -- прямо внизъ пропасть! Не мало погубили эти шайтаны народа такимъ образомъ и старыхъ и малыхъ!
   А сколько они съ бабами здѣшними пакостили -- и разсказывать не хочется, особенно принимая въ соображеніе вашъ пуризмъ.
   Лошадь многоглаголиваго Аввакума споткнулась -- и онъ чуть не перелетѣлъ черезъ голову ея.
   -- Вѣрно шайтанъ?...
   -- Нѣтъ... Заговорился... Подлецъ-дорога... Языкъ только прикусилъ.
   -- Не буду ли я этому непріятному обстоятельству обязанъ краткостью вашего разсказа?...
   -- Не ожидайте... Ну-съ, слушайте... Долго бы еще пара этихъ шайтановъ въ мірѣ и согласіи губила христіанскія души, еслибы сюда не замѣшалась любовь. Въ долинѣ появился старикъ грузинъ Дадіашвили съ дочкой Саломэ. Эту персону преданіе описываетъ какъ Елену-прекрасную, только до грѣхопаденія. Парисы въ Рачинскомъ уѣздѣ не въ модѣ...
   Лошадь опять споткнулась...
   -- Вы, вѣрно, не кстати дергаете ее за повода?
   -- Есть тотъ грѣхъ.
   Горскія лошади сами не споткнутся и не собьются съ дороги. если этому не поможетъ дерганіе за поводъ неумѣлаго ѣздока.
   -- Увидѣли Саломэ оба шайтана и велію въ сердце своемъ любовь ощутили. Одинъ изъ нихъ даже поэтомъ сдѣлался, и сталъ въ Газетѣ "Кавказъ" стихи свои печатать, а другой сдѣлался музыкантомъ и написалъ оперу Сарданапа...
   -- Послушайте!... Пощадите же...
   -- Виноватъ... влюбились черти и стали обольщать дѣвушку. Одинъ ей конфекты отъ Кочкурова презентуетъ, другой пикники у Огюста устраиваетъ, троишниковъ, билеты въ Итальянскую...
   -- Это, наконецъ, невыносимо!
   -- Ну, стопъ, будетъ! Такъ какъ шайтаны не могутъ принимать личины крещенаго человѣка, то поневолѣ одному шайтану пришлось преобразиться въ татарина, а другому -- въ еврея... Другихъ некрещеныхъ не было, потому что въ то время вѣдь почтеннаго сословія аблакатовъ еще не существовало... Понятно что Саломэ, какъ истая грузинка, не хотѣла выходить замужъ за обрѣзанныхъ. Хотя я съ своей стороны...
   -- Послушайте!
   -- Задумались шайтаны, что имъ дѣлать. Обмануть дѣвушку нельзя было, потому что чортъ можетъ только обладать христіанкой съ ея согласія. Думали, думали и, наконецъ, каждый рѣшилъ, что ему другой мѣшаетъ. Съ этого самаго и началась у нихъ вражда. А что вы думаете: не выпить ли матчары по этой причинѣ?... Не даромъ же щедрый армянинъ Карапетка снабдилъ насъ этой амброзіей?...
   Спѣшились и выпили.
   -- Собственнымъ языкомъ закусите, говорятъ вкусно...
   -- Ну, легенду, легенду!
   -- Началась между шайтанами вражда къ благополучію рода человѣческаго. Сброситъ путника въ бездну одинъ шайтанъ, другой подхватитъ и невредимымъ до земли донесетъ. Прикинется дѣвушкой второй бѣсъ и только-что приведетъ къ опасному обрыву юношу, какъ вдругъ другой обернется звѣремъ и кинется навстрѣчу крещеной душѣ. Тотъ, конечно, назадъ -- и чортъ съ носомъ! Враждовали такъ они долго. Саломэ даже замужъ успѣла выйти и наплодить Риисимію, Нину и Тамару. Черти даже и предметъ своей ссоры забыли въ непрестанныхъ помышленіяхъ какъ бы почувствительнѣе напакостить другъ другу. Короче, исторія Довгочхуна съ Перерѣпенкой повторилась въ кавказскихъ горахъ, только, разумѣется, въ болѣе грандіозныхъ размѣрахъ.
   Прямо надъ ухомъ послышался хриплый клокотъ. Я оглянулся: громадный темносѣрый орелъ взлетѣлъ вверхъ, сжимая въ когтяхъ судорожно извивавшуюся змѣю...
   -- Ну-съ, наконецъ, черти опомнились и, по обычаю благороднаго рыцарства, рѣшили окончить свою вражду поединкомъ. Одинъ сталъ на вершинѣ той вонъ горы, а другой на этой -- и давай швырять другъ въ друга камешками. А каждый камешекъ изъ цѣлаго утеса состоялъ. Швырялись они такъ три года и три дня. Засыпали всю долину каменьями. Окрестности на сто верстъ кругомъ обезлюдѣли. Наконецъ, отшельнику, жившему въ предѣлахъ нынѣшняго Рачпискаго уѣзда, надоѣлъ постоянный грохотъ,мѣшавшій ему молиться. Онъ и подвернулъ одному изъ шайтановъ камень отъ своей кельи. Тотъ-было обжогся этимъ камнемъ, да ничего стерпѣлъ и, кинувъ, угодилъ прямо въ лобъ своему врагу той стороной камня, на которой былъ крестъ изображенъ... Затряслись горы, послышался подземный гулъ, р. Ріонъ вышла изъ береговъ, поколебались гордые замки на своихъ утесахъ, разсѣлись доселѣ неприступныя вершины и, жертва пламенной любви, шайтанъ, раненый священнымъ камнемъ, провалился прямо въ адъ.
   -- Слѣдовательно, эти скалы?...
   -- Остатки трехлѣтняго поединка. У васъ, поди, когда Кронебергъ съ Бліохомъ сцѣпились, такой рамбавіи (шума, суматохи) не было?..
   Солнце было довольно высоко. Становилось жарко, а до долины было еще далеко.
   Зато какія чудныя перспективы одна за другою мѣнялись предъ нами. Въ сѣровато-голубой дымкѣ таинственныхъ далей тонули суровыя вершины, словно покрытыя серебряною сѣтью ручьевъ -- глетчерами. За ними смутно мерещились другія горы, но взглядъ не могъ уже уловить ихъ, точно расплывающихся въ туманѣ, очертаніи.. Прямо подъ нами, внизу, въ глубокой котловинѣ, среди зеленаго ковра садовъ и лѣсовъ, нѣсколькими рукавами разливался Ріонъ, граціозными излучинами огибая выступы горъ... А этотъ горный воздухъ, этотъ одуряющій запахъ южныхъ цвѣтовъ!..
   Подъ вліяніемъ ли величавыхъ картинъ Ріонской долины или по другой причинѣ, даже мой веселый собесѣдникъ притихъ, пристально вглядываясь впередъ.
   -- Какія богатства схоронены здѣсь. Жаль, некому ихъ разрабатывать.
   -- А что?
   -- Какъ же! Тутъ и каменный уголь встрѣчается, и богатыя ломки порфира и грюнштейна есть. А минеральные источники! Да помилуйте, въ одной глуши Рачинскаго уѣзда, по которому третій день шатаемся мы съ вами, сѣрныя, желѣзистыя, щелочныя и углекислыя воды есть. Мертваго воскресятъ.
   -- Полноте, какія тутъ воды?
   -- Въ Хцери, Химшѣ и Глолѣ, въ трехъ мѣстечкахъ. Столѣтняго старца восемнадцати лѣтнимъ юношей сдѣлаютъ... Восторгался онъ.
   -- Послушайте: ври, да знай же мѣру.
   -- Чего ври. Спросите. Слава Богу, села эти извѣстны каждому, даже неучившемуся въ семинаріи. Да по всей Кутаисской губерніи, вы думаете, мало такихъ водъ: Аббасъ-Туманскія, Уравельскія, Аспанзенскія, Цинубакскія, Цхалтубійскія...
   -- Ради Бога! Въ ушахъ звѣнитъ. Повѣрю чему угодно, только перестаньте...
   Въ Рачинскомъ уѣздѣ находятся верховья р. Ріона. Ея окрестности, красивыя вообще, даже и въ низменной потійской равнинѣ, здѣсь поражаютъ своимъ величіемъ. Обставленные грандіозными вершинами Кавказа, рукава этой рѣки проникаютъ въ многочисленныя долины, словно дремлющія въ тѣни своихъ садовъ и въ прохладѣ дремучаго лѣса. По тихимъ водамъ Ріона плаваютъ только небольшія каюки, и то отъ устья красивой рѣченки Губисъ-цхвали, впадающей въ Ріонъ въ предѣлахъ Кутаисскаго уѣзда...
   Рачинскій уѣздъ -- клочекъ Имеретіи, составлявшей нѣкогда самостоятельное государство. А именно въ 1442 г. грузинскій царь Александръ I раздѣлилъ свои владѣнія между тремя сыновьями, причемъ старшему Вахтангу досталась большая часть нынѣшней Кутаисской губерніи, носившей тогда названіе Эгризъ или Имеретія. Владѣтели ея сначала носили титулъ эриставовъ, т. е. намѣстниковъ; но въ 1462 году эриставъ Багратъ, разбивъ грузинскаго царя Георгія, принялъ самъ титулъ царя Имеретіи. Нѣкоторое время эта несчастная страна находилась подъ властью Турція, обезлюдившей ее вслѣдствіе наложенія дани, по которой Имеретія должна была ежегодно отдавать завоевателямъ отъ 7 до 8,000 чел. въ невольничество. Имеретинскіе владыки не разъ обращались къ Россіи съ ходатайствомъ о помощи, и въ царствованіе Соломона I русскія войска первый разъ перешли Кавказскія горы, чтобы освободить Имеретію отъ турокъ. Въ 1804 году Соломонъ II вступилъ въ подданство Россіи; хотя черезъ шесть лѣтъ онъ и возсталъ противъ насъ, но, проигравъ сраженіе, долженъ былъ бѣжать въ Турцію, гдѣ и умеръ въ нищетѣ, оставленный всѣми...

В. Н.-Д.

"Нива", No 12, 1876

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru