Николев Николай Петрович
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Письмо к Федору Григорьевичу Карину на кончину Александра Петровича Сумарокова
    <К приятелю>
    Эпитафия к живому
    Песня ("Вечерком румяну зорю...")
    К моей лире. Рондо


Н. П. Николев

Стихотворения

Оригинал здесь -- http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=5381

   Н. П. Николев (1758--1815)
    
   Родился в дворянской семье, был в родстве с Е. Р. Дашковой, которая приняла участие в его воспитании. В конце 1770-х гг. начал военную службу, но вскоре у него ухудшилось зрение, и он вышел в отставку. Даже почти совсем ослепнув, продолжал литературную деятельность. Значителен вклад Николева в русскую драматургию XVIII в. (комическая опера "Розана и Любим", трагедия "Сорена и Замир" и целый ряд других пьес). Поэтическое творчество Николева, начавшееся с отроческих лет и продолжавшееся всю жизнь, связано с самыми разными жанрами и темами. Многочисленны его духовные оды -- переложения псалмов, молитв и т. д. Не меньше внимания поэт уделял одам торжественным, преимущественно хвалебным, а также философско-нравоучительным. Особое место среди стихов Николева занимают шуточные оды ("Ода российским солдатам на взятие Очакова" и др.). В обширном "Лиро-дидактическом послании Е. Р. Дашковой" Николев развивал свои литературно-эстетические взгляды, в частности, восторженно отзываясь о творчестве М. В. Ломоносова. Значительный интерес представляют стихотворные дружеские послания Николева, отражающие некоторые стороны его частной жизни (например, его слепота, деревенский быт и др.). Современники больше всего ценили песни Николева. Его "высокая поэзия" неоднократно вызывала насмешки со стороны Н. М. Карамзина и И. И. Дмитриева. Николев, в свою очередь, вел с ними полемику. В поддержку Николева выступали И. А. Крылов и А. И. Клушин. С 1792 г. Николев был членом Российской академии, позднее избран почетным членом Общества любителей словесности при Московском университете и Беседы любителей русского слова.
    
   Основная часть произведений Николева вошла в его "Творении" (М., 1795--1798, ч. I--5).
    

Автор вступ. статьи и коммент. Н. Д. Кочеткова

    
   Письмо к Федору Григорьевичу Карину на кончину Александра Петровича Сумарокова
   <К приятелю>
   Эпитафия к живому
   Песня ("Вечерком румяну зорю...")
   К моей лире. Рондо
  
  

ПИСЬМО К ФЕДОРУ ГРИГОРЬЕВИЧУ КАРИНУ НА КОНЧИНУ АЛЕКСАНДРА ПЕТРОВИЧА СУМАРОКОВА

  
   Скрепись, Карин!.. Ах, нет! пролей потоки слезны;
   Для благодарных душ они теперь любезны.
   Стени со мной, стени! нас долг к тому влечет;
   Лишились мы, увы!., кого, кого уж нет?
   Карин!., наставника и друга мы лишенны,
   Дражайши дни того навеки пресечениы,
   Который нам прямый к Парнасу путь открыл,
   Прославился и нас ко славе поощрил;
   Кто, дарования с искусством съединяя,
   Магнитом был сердец, к себе их привлекая.
   Ах! можно ль, чтобы кто по нем не восстенал,
   Когда он чувствия в бесчувственных рождал?
   Какая фурия сыскалась бы меж нами,
   Которая б теперь не облилась слезами?
   И зависть, ждавшая его кончины злясь,
   Невольно пролиет ток слезный устыдясь,
   Невольно долг отдаст гонителю пороков.
   Но, ах!., уже ты мертв, бессмертный Сумароков!
   Неизбежимой ты сокрыт от нас судьбой;
   Ах! дара своего не скрой навек с собой!
   Да возродится он!.. О смерть! о люто время!
   Какое чувствиям вы наложили бремя!
   Любовь, обязанность... увы! все стонет в нас,
   Во исступлении и Музы и Парнас!
   Вторично потеряв Корнелия, Фонтена,
   Рыдает Талия и рвется Мельпомена,
   Неся во грудь свою кинжал, его любя...
   Карин! мой страждет дух; Карин!., я вне себя.
   Ужасно зрелище уму вообразилось,
   Стенание твое с моим соединилось;
   И сердце оного не может уж снести...
   Дрожит рука... падет перо... нет сил!., прости.
    
   КОММЕНТАРИИ
    
   Письмо к Федору Григорьевичу Карину на кончину Александра Петровича Сумарокова. -- Отд. изд.: М., 1777, под загл.: Письмо к Федору Григорьевичу Карину на преставление Александра Петровича Сумарокова, из подмосковной 5-го октября. После "Письма" помещена "Епитафия", в конце подпись: Н. Н. Печ. по кн.: Творении, ч. 4. М., 1797, с. 102.
   Карин Ф. Г. (ок. 1740--1799/1800) -- писатель и переводчик, возглавивший в 1770-е годы литературный кружок, куда входили Николев, Д. П. Горчаков, Д. И. Хвостов -- поэты, высоко чтившие А. П. Сумарокова. На "Письмо..." Николева Карин ответил весьма пространным "Письмом к Николаю Петровичу Николеву о преобразителях российского языка на случай преставления Александра Петровича Сумарокова" (отд. изд.: М., 1778).
   Вторично потеряв Корнелия, Фонтена, // Рыдает Талия и рвется Мельпомена. -- Сумароков уподобляется прославленным французским авторам: П. Корнелю (1606--1684) и Ж. Лафонтену (1621--1695); имеется в виду прежде всего драматургическое творчество Сумарокова, автора комедий (Талия -- муза комедии) и трагедий (Мельпомена -- муза трагедии).
  
  

<К ПРИЯТЕЛЮ>

  
   Держись меня, слепого друга,
   Я слеп любовию, а честностию зряч,
   На мир не угодишь: мир вспыльчив и горяч,
   И часто истине бывает он палач:
   С ним все беда и все прослуга,
   Мирская голова упруга,
   Ее не сломишь молотком;
   Хоть сильная рука Вулкана
   Сего ударит истукана,
   Он не посетует о том.
   На что же попусту трудиться,
   Когда не может мир переродиться,
   Когда в миру с ним жить нельзя?
   Когда в нем Боргии, как Титы,
   Богатством, титлами покрыты,
   То мир не наша, знать, стезя;
   Броди по нем, спесива глупость,
   Таскайся, праздность, зависть, скупость;
   Чтоб уберечь спокойны дни,
   Средь мира будем мы одни.
  
   КОММЕНТАРИИ
  
   <К приятелю>. -- Творении, ч. 5. М., 1798, с. 107. Помещено после стихотворения "К приятелю" ("Что мною ты, а я тобой любим...") под загл.: К тому же.
   Вулкан (римск. миф.) -- бог огня.
   Когда в нем Боргии, как Титы, Богатством, титлами покрыты... -- Боргии -- Борджа (Борджиа), аристократическое семейство в Италии XV--XVI вв., удерживавшее власть с помощью убийств, подкупов и т.д. В данном случае речь идет о безнравственных людях, пользующихся почестями и благами наравне с подлинными героями Добродетели, подобными Титу Флавию Веспасиану (39--81), римскому императору, славившемуся своим милосердием.
  
  

ЭПИТАФИЯ К ЖИВОМУ

  
   В сем доме погребен под страстию своей
   Живущий для нее, умерший для друзей.
  
   КОММЕНТАРИИ
  
   Эпитафия к живому. -- Творении, ч. 5, с. 34.
  
  

ПЕСНЯ ("Вечерком румяну зорю...")

  
   Вечерком румяну зорю
   Шла я с грусти посмотреть,
   А пришла все к прежню горю,
   Что велит мне умереть.
    
   Горе к речке заманило,
   Села я на бережок;
   Сердце пуще приуныло,
   Мутен чистый стал поток.
    
   Я, вздохнувши, тут сказала:
   "Лейся, речка, как слеза!"
   А сказавши, показала
   Полны слез мои глаза.
    
   Струйки чисты зашумели,
   Будто сжалясь надо мной;
   Но утешить не умели,
   И осталась я с тоской!
    
   О души моей веселье,
   Для кого мне жизнь мила!
   Я последне ожерелье
   За тебя бы отдала.
    
   А когда б была богатой
   И большою госпожой,
   Все алмазы были б платой
   За свидание с тобой.
    
   Как сокровищи я света
   Берегу к тебе любовь;
   Ею лишь во мне нагрета
   Будто пламенем вся кровь.
    
   Горячее солнца знойна
   Сердце к милому горит,
   А душа лишь тем покойна,
   Что в себе его хранит.
    
   Вас, струйки?? мои любезны,
   Вас прошу в тоске моей!..
   Донесите капли слезны
   Вы до милого скорей.
    
   Донесите!.. Пусть узнает,
   Сколько рвуся я по нем...
   Сколько сердце унывает
   О сокровище своем!..
    
   Так скажите: "Но с тоскою
   Хоть и много видишь слез,
   А не все, не все с собою
   До тебя поток донес.
    
   Их еще осталось море
   Без тебя ей проливать;
   А в отраду... в лютом горе,
   Дорогого призывать".
    
   Но напрасно в вас, потоки,
   Погружаю голос мой;
   Вам пути хотя широки,
   Стон останется со мной!
    
   Сколько чистых струй ни вьете
   Быстрым бегом в берегах,
   Слез моих не унесете--
   Всё они в моих очах!
    
   КОММЕНТАРИИ
    
   Песня ("Вечерком румяну зорю..."). -- Московский журнал, 1792, ч. 7,с. 277, под заглавием: Русская песня, сочиненная в подмосковной, в сельце Усладе, по просьбе дворовой девушки, прозвищем Швея-Горемыка, живописцем, прозванным Сердце. Подпись: Н. Н. Печ. по кн.: Творении, ч. 5, с. 204.
  
  

К МОЕЙ ЛИРЕ (Рондо)

  
   Прости, моя любезна лира,
   На коей двадцать лет играл
   И никогда не похвалял
   Гордыни... подлости кумира.
   Как в честь гремели ей трубы,
   А в славу били барабаны,
   Я пел, я пел: "То всё обманы,
   Не славят, трусят то рабы,
   Страшатся своего кумира".
   Прости, моя любезна лира!
    
   Уж больше не коснусь тебе;
   Весь мир против меня в алчбе;
   Я проклят от порочна мира,
   Я правдой нагрубил ему,
   А без нее и ты мне, лира,
   Не служишь больше ни к чему;
   Без правды мне и громки лады
   Не могут принести отрады.
   Пусть лесть берет венцы себе;
   Уж больше не коснусь тебе.
    
   Не я твои согласны тоны
   В угоду лжи употреблю.
   Не я тиранов восхвалю,
   Чьи слухи услаждают стоны,
   А звук... звук рабственных цепей
   Всю гармони?ю составляет,
   Чьи души зло увеселяет...
   Ах! нет, не мой герой злодей.
   Хвалить заставлю лжи законы
   Не я твои священны тоны.
    
   Прельстясь корыстью и тщетой,
   Пускай поэты развращенны
   Бесчестят лиры, посвящены
   От бога истине святой;
   Пусть лжец за колесом несется,
   Берет и титлы и сребро,--
   Всё то не есть мое добро,
   Когда всё то за ложь дается;
   Будь счастлив тем не я, другой,
   Прельстясь корыстью и тщетой.
    
   Коль слава льсти одной награда,
   Я славы мира не хощу;
   Скорей пойду на муки ада,
   Скорей умру, чем злым польщу.
   Что в жизни, если нет свободы
   Мне ближним правдой послужить,
   Когда чудовищей природы
   Для счастья должен я хвалить?
   Нет! слава не достойна взгляда,
   Коль слава льсти одной награда.
    
   Хотя и горестно с тобой
   Расстаться мне, любезна лира!
   Не петь в защиту бедна, сира,
   Которых гордый и скупой
   Вседневно накопляют в царствах;
   Но мир оглох, и средства нет,
   Чтоб слышан добрый был совет.
   Всё погружение в злых коварствах!
   И расстаюсь, мой милый строй,
   (Хотя и горестно) с тобой.
    
   Дух приуча к кроваву току,
   Мир хощет песен в честь пороку,
   Тщеславью, лютости своей;
   Забыли люди в нем людей,
   Одни грозят, другие давят,
   А третий за то их славят,
   Алкая мзды, страшася бед,
   Целуют их кровавый след,
   Друг другу часть дают жестоку,
   Дух приуча к кроваву току.
    
   Как может лира быть слышна,
   Колико б ни была стройна,
   Служаща истине, не миру?
   Хоть громкий глас взнесет к эфиру,
   Хоть в небесах раздаст свой строй,
   Ее мелодия священна
   Там примется за звук пустой,
   Где ложь высоко помещенна;
   Коль лирой правда почтена,
   Как может тамо быть слышна?
    
   Не видя цели благодатной
   И общий потерявши путь,
   Где люди надсаждают грудь,
   Служа Фортуне коловратной,
   Там чувства отданы сребру,
   Там стали склонности страстями;
   Там, древеса имев с плодами,
   Друг друга режут за кору;
   Там страждет знатный и незнатной,
   Не видя цели благодатной.
    
   И пение твое прерву,
   Навек с тобой прощаюсь, лира!
   Неправду зря царицей мира,
   Не в сновиденьи, наяву,
   Не буду нудить лиры милой,
   Чтоб в похвалу венца ея
   Звенела бы струна твоя.
   Пусть царствует коварной силой;
   Я правдой лжи не назову
   И пение твое прерву.
    
   На что нам спорить с сильным роком,
   Коль человек прельщен пороком?
   Коль хощет ложь боготворить,
   На что нам правду говорить?
   Она проходит слухи мимо,
   Она несносна для людей;
   Ложь--божество у них любимо,
   А правде даже ум--злодей;
   Он миру служит лжепророком
   На что нам спорить с сильным роком?
    
   Коль гнусна лесть есть средство благ,
   Так лучше от меня сокройся.
   Ах! нет... будь, будь в моих очах,
   Лежи на сердце и покойся!
   Быв звуком чувства моего,
   Глася, что сердце ощущало,
   Внимай биению его!
   Живое слово не пропало...
   Оно в груди, а не в устах,
   Коль гнусна лесть есть средство благ.
    
   Хотя порок замкнул уста,
   Гласящие ему в улику,
   Хоть зависть, гордость и тщета,
   Имея в мире часть велику,
   Сковали истине язык,--
   Но чувствованье всё свободно!
   Мир малый--бог, бог--мир велик;
   Он в сердце... спорить с ним бесплодно.
   Пой, лира, коль струна чиста,
   Хотя порок замкнул уста.
    
   КОММЕНТАРИИ
    
   К моей лире. Рондо. -- Творении, ч. 5, с. 163.
   Пусть лжец за колесом несется -- имеется в виду колесо Фортуны.
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru