НОРОВ Александр Сергеевич [8(19).4.1798*, по др. сведениям -- 1797, с. Ключи Балашов, у. Саратов. губ. -- не позже дек. 1864**, там же], поэт, переводчик. Брат Авраама С. Норова и В. С. Норова. В 1803 семья переехала на постоянное жительство в купленное близ Дмитрова имение -- с. Надеждино. В 1818 повторно экзаменовался по яз. и наукам в К-те испытания при Моск. ун-те, получив аттестат без посредственных оценок. На рубеже 10--20-х гт. опубликовал первые поэтич. опыты, в осн. вольные пер. и подражания франц. поэтам: "Лира, принесенная в жертву. Из Мильвуа" (лит. дебют Н.), "Остров" (подражание Э. Парни), "Моя кончина. Элегия. (Подражание Парни)" ("Благ.", 1819, No 22; 1820, No 10; 1821, No 2), "Превращение" (ВЕ, 1821, No17) и др. С ноября 1819 чл. ВОЛСНХ.
Поступив на службу в Моск. архив коллегии иностр. дел, оказался в центре лит. жизни. В 1822, по предложению А. И. Кошелева (родственника по матери, урожд. Кошелевой, и близкого друга с детства, привязанность к к-рому сохранил на всю жизнь), вошел в кружок С. Е. Раича, а затем и в Общество любомудрия (В. Ф. Одоевский, Д. В. Веневитинов, И. В. Киреевский, Кошелев, С. П. Шевырёв и др.); "беседами" и "жаркими диссертациями" любомудров "приобрел более нежели книгами и собственным размышлением" (Колюпанов, кн. 2, с. 55, 74). Слабое здоровье (был горбат от "жестокого ушиба" в детстве) мешало службе в архиве; Н. "постоянно числился в отпуску" (там же, с. 53) и подолгу жил в именин отца Надеждино.
Излагая в письме Кошелеву "историю своих склонностей", призванием своим называл поэзию (как человека, "рожденного с пламенным сердцем, с воображением и глубокою чувствительностию", -- там же, с. 439--40) и высказывал желание навсегда "поселиться в деревне", чтобы в "тишине и уединении" "читать, думать, одушевляться и писать" (см.: РГАЛИ, л. 53об., 50об. -- письмо от 30 янв. 1830). Получив в янв. 1830 чин коллеж. ас. Н. смог осуществить свою мечту: почти всю жизнь он проводил в деревне в непрерывном лит. труде, утверждая в поэзии свой жизненный идеал. Мирное уединение поэта нарушалось лишь однажды: его привлекли по делу о публ. в "Телескопе" (1836, No 15) "Философического письма" П. Я. Чаадаева, близкого к семье Норовых (Надеждино располагалось недалеко от с. Алексеевского, где проживал Чаадаев). Благодаря заступничеству брата Авраама перед А. X. Бенкендорфом Н. оставили в покое. (Хотя Н. переводил письмо Чаадаева с франц., но мнение, что именно его перевод опубликован в "Телескопе", остается лишь гипотезой -- см. о ней: Эльзон; о ее отклонении см. в ст. Кетчер Н. X.; ср. также: Тарасов, с. 315.)
Огшельнич. образ жизни наложил отпечаток на творчество Н.; при широком жанровом диапазоне -- элегии, оды, идиллии, духовные стихи, поэмы -- его поэзия отличается тематич. единством; уже в первых стих., написанных в пансион, годы, очевиден целенаправленный выбор произведений для подражаний, переводов, а также тем для ориг. сочинений. Осмысливаемые в них в условно-поэтич. ключе (позднего сентиментализма с преромантич. веяниями) традиц. элегич. мотивы -- о жизни (порой с возлюбленной) на "острове", в "хижине" вдали от света и людей ("Остров", "Моя кончина"), о циклич. возрождении природы и быстротечности земной жизни человека, к-рому даровано "бессмертье за гробом" ("Возрождение. Подражание Киабрере" -- ВЕ, 1821, No 18), -- наполняются со временем автобиогр. содержанием: "К Глебову" (послание родственнику, сослуживцу и поэту Д. П. Глебову -- НЛ, 1823, No 42), "Утро девятого мая. К другу [Кошелеву] в день его рождения" ("Сев. лира на 1827 г.", М., 1827).
С сер. 1820-х гг. определяющими в творчестве Н. становятся религ. мотивы. Он переработал филос. медитации А. Ламартина "Бессмертие" (НЛ, 1824, 9 окт.), "Храм" (альм. "Урания", М., 1826), отвечающие сути его христ. мировосприятия: смирению в несчастии, всепоглощающей любви к Богу (ср. его письмо к Кошелеву в окт. 1826 -- Колюпанов, с. 441), вере в бессмертие человеч. души. Духовным опытом Н. определяется трактовка акта худож. творчества в отрывке из его поэмы ("фантазии") "Очарованный узник" [о ней поэт писал М. П. Погодину 14 мая 1827 (см.: РГБ, ф. 231, No 46, 41) и Кошелеву в 1828--1830-х гг. (см.: РГАЛИ, No 108)]: для поэта духовная свобода достижима даже в темнице; подлинная жизнь художника в его фантазиях; творя, он перестает существовать в обыденной жизни ("... человек живет вдвойне:/ Жизнь наяву -- и жизнь во сне"), и душа художника, покидая свое "земное тело", получает возможность "жить" и "созерцать" с особенной полнотой (MB. 1828, No 23/24, с. 199--200; ср. стих. Дж. Байрона "Сон" 1816). Особняком в поэзии Н. сер. 20-х гг. стоит идиллия "Гроза", помещенная в сб-ке "Соч. в прозе и стихах. Тр. ОЛРС" (1826, ч. 6. кн. 17); она являла собою закономерное разрушение жанрового канона благодаря взаимопроникновению элементов разл. жанровых начал: идиллического -- картины мирного быта земледельцев, и элегического -- традиционной для преромантич. элегии символики (гроза, бурное море, гибель в его волнах отвергнутого влюбленного). За идиллию в ноябре 1833 поэта избрали д. чл. ОЛРС.
Естественным следствием внутр. развития Н. стало его обращение к духовным сочинениям: стих. "Преложение Апокалипсиса" (рукопись: РГБ, ф. 201, папка No 53) и "Израиль. На псалом 73 и 74" ("Рус. беседа", т. 3, СПб, 1842); их отличит. особенность -- отсутствие традиц. архаизированной лексики. Петерб. духовный ценз. к-т запретил к публикации "Апокалипсис", поскольку "на употребительном [обычном литературном] языке ... невозможно сохранить ни силы, ни выразительности славянского текста" (РГИА, ф. 807, оп. 1, д. 665, л. 3-- Зоб.).
В тревожное для Европы и грозное для России время -- 1848--1854 -- написал ряд стих. -- "Могучая", "Суворов", "Крестоносец", "Заговор нечестивых против церкви. На псалом 82", "Изба", "К детям века сего" и др., -- составивших сборник "Строфы", поев. Государю Николаю I (рукопись: РГБ, ф. 201, папка No 54). В стих. "Могучая" и "К детям века сего" Россия во главе с ее христолюбивым монархом предстает спасительницей православия, призванной "обновить жизнью новой/ Грозой волнующийся мир" (там же, л. 11). Мн. мотивы, ставшие общим местом в творчестве Н., в "Строфах" приобрели обществ, звучание; в стих. "Изба" возникает сомнение в возможности смертного достичь в эпоху смут и рев. потрясений награды вечным блаженством (однако в конечном итоге оно решительно преодолевается).
В отд. стих. сборника заметно необычное для Н. стремление к стилистич. окраске в зависимости от избранной темы (использование архаизированной лексики в стих. "Могучая", по форме напоминающем оду, прославляющую Россию; введение фолькл. элемента и просторечий, подчеркивающих "былинность" и "русскость" Суворова, -- стих. "Суворов").
Н. высоко оценивал свой поэтич. талант и мечтал о "дебюте особняком"; в письме к брату в янв.--февр. 1855 он просил "защитить его неукоризненные пьесы от суеверных строгостей цензуры" и "быть его издателем" (РНБ, ф. 531, No 476, л. 77 об.--78 об.). Существует предположение, что именно "Строфы" были подготовлены Н. для печати, "уже была и виньетка, но не нашлось издателя" (Колюпанов, с. 55). Неизданными остались также перевод "Пира" Н. Буало, поэма "Мор" (1830), с посв. П. Я. Чаадаеву, "Преложение Апокалипсиса", "стихотворные послания к разным лицам" (Колюпанов, с. 55).
Не баловала поэта и личная судьба; он имел двоих детей (сына и дочь) от крепостной отца, к-рый, будучи "строгим крепостником" ("Декабристы Дмитров, уезда", с. 43), не позволил сыну жениться на ней и не признал своих внуков. И все же Н. дал хорошее образование сыну (окончил Академию художеств) и оставил дочери свое Саратов, имение, с. Ключи, где постоянно проживал с нач. 1850-х гг. до своей кончины.
Др. произв.: "Месячное сияние" ("Благ.", 1819, No 22), "IV сатира Буало" ("Благ.", 1821, No 4), "Братское счастие" (БдЧ, 1834. т. 7), "Греческая лира. Подражание Пиндару" ("Рус. беседа", т. 3, СПб., 1842). "Фарисеев, или Лицемер" (пер. комедии "Тартюф" Ж.-Б. Мольера, пост. 1831; шла с успехом в Петербурге; список в музее Малого театра).
Изд.: [Стихи и пер.]. -- В книгах: Франц. лирики XVIII в. М., 1914; Поэты 1820--1830, с. 233--34 (отрывок из "Очарованного узника", ошибочно приписан бр. Аврааму); Сев. лира на 1827 г., М., 1984; Франц. элегия XVIII--XIX вв. в пер. поэтов пушкинской поры. М., 1989, с. 109, 281, 329, 443 (биогр. заметка).
Лит.:Веневитинов Д. В., Стих. Проза. М., 1980, с. 356--58, 550--53 (письма к Н.); Киреевский И. В., Собр. соч., т. 1. М., 1861, с. 17; Кошелев А. И., Мои записки. -- В кн.; Рус. об-во 40--50-х гг. XIX в., ч. 1. [М.], 1991 (ук.); Колюпанов Н. П., Биография А. И. Кошелева, т. 1, кн. 1, с. 494, кн. 2, с. 51--56, 59--60, 66, 72, 316--17, М., 1889; Веневитинов М. А., О чтениях Пушкиным "Бориса Годунова" в 1826 г. в Москве, 1899, с. 25; Поливанов Н., В. С. Норов. Декабрист... -- РА, 1900, кн. 1, с. 273, 284, 287, 302, 304; Лемке М., Чаадаев и Надеждин. -- В кн.; Лемке (2) (документы следств. дела, впоследствии утраченные); Декабристы Дмитров. у., Дмитров, 1925 (Музей Дмитров. края, в. 3); Эльзон М. Д., Кем переведено "Философическое письмо"? -- РЛ, 1982, No 1 (содержит список стих. и пер. Н.); Пушкин. Временник, в. 19. Л., 1985 (публ. М. Д. Эльзона о встрече Н. с А. С Пушкиным); Тарасов Б. Н., Чаадаев. М., 1990, с. 186--87, 315. + Сл. ОЛРС; ИРДТ; Черейский; Масанов.
Архивы; РГАЛИ, ф. 390, оп. 1, No 24 (письмо к Е. С. Норовой); No 108, л. 25, 49, 53 об. (письма А. И. Кошелеву. 1828--30 гг.; содержат сведения об авторстве поэмы "Очарованный узник"); No 109 (Дневник Н.); РГБ, ф. 201, п. No 53 и 54 (рукописи); ф. 233, оп. 38, No 18 (биобибл. заметка о П.); ф. 231/II, к. 46, No 41; к. 22, No 62 (письма М. П. Погодину), Погодин/I. к. 28, No 2) (письма Д. В. Веневитинову); РНБ. Ук. (письмо брату Аврааму, рукописи. в т. ч. поэмы "Земля"); ЦИАМ, ф. 418, оп. 115. д. 233 (о выдаче аттестата и сам аттестат); РГИА, ф. 577, оп. 34, д. 1063 (косвенное сведение о смерти Н. не позже дек. 1864**; дважды назван надв. сов.) (справка С. И. Вареховой).
О. В. Голубева.
Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 4. М., "Большая Российская энциклопедия", 1999