Петрищев Афанасий Борисович
Хроника внутренней жизни

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1.- Теории групповой государственности. Их развитие в политикѣ и в жизни. Идеологи и практики групповой государственности.- 2. К опустошенію страны. По дороге к безумию. Стираніе границы между нормальным и психіатрическим.- 3. Предвыборные мероприятия.- 4. Попытки организовать безпартийных прогрессистов.- 5. На Лене.

   

Хроника внутренней жизни.

1.-- Теоріи групповой государственности. Ихъ развитіе въ политикѣ и въ жизни. Идеологи и практики групповой государственности.-- 2. Къ опустошенію страны. По дорогѣ къ безумію. Стираніе границы между нормальнымъ и психіатрическимъ.-- 3. Предвыборныя мѣропріятія.-- 4. Попытки организовать безпартійныхъ прогрессистовъ.-- 5. На Ленѣ.

   Покойный Столыпинъ открыто противопоставилъ въ одной изъ своихъ думскихъ рѣчей, интересы всей страны интересамъ одной изъ ея группъ, въ которой онъ насчиталъ 130 тысячъ душъ, и которая въ дѣйствительности еще меньше. И не только противопоставилъ, но и такъ истолковалъ, что интересъ одной группы, пусть даже въ 130000 душъ, оказался первенствующимъ, а интересъ страны подчиненнымъ. Собственно, это не было новостью. Давно уже замѣчено, что дѣятели реакціи слишкомъ переоцѣниваютъ интересы нѣкоторыхъ группъ населенія, смѣшивая ихъ съ интересами общегосударственными. Столыпинъ лишь офиціально призналъ фактъ и объявилъ самоочевидную логическую ошибку руководящимъ принципомъ. Со Столыпина и начинается эра откровенностей. Принципъ, выдвинутый вначалѣ противъ надѣленія землею безземельныхъ и малоземельныхъ земледѣльцевъ, сталъ систематическимъ аргументомъ внутренней политики. Независимый контроль, независимый судъ, обезпеченіе имущественныхъ правъ арендаторовъ частновладѣльческой земли ("право застройки"), отмѣна паспортной системы, всеобщее обученіе, общественная организація борьбы съ эпидеміями, свобода совѣсти... Все это и многое другое оказывается недопустимымъ, такъ какъ провиворѣчитъ интересамъ, если не одной, то другой группы. Свобода совѣсти, напр., недопувтима потому, что можетъ подорвать значеніе православнаго духовенства. Общественная организація православныхъ приходовъ недопустима потому, что, усиливая значеніе мірянъ, можетъ подорвать власть "князей церкви",-- епископовъ. Законодательное рѣшеніе военныхъ вопросовъ даже въ той мѣрѣ, какую считаютъ необходимой октябристы, совершенно непозволительно, ибо можетъ привести къ "дискредитированію высшихъ (военныхъ) начальниковъ". Даже расширить наслѣдственныя права женщинъ нельзя, ибо это грозитъ ослабить и безъ того слабое дворянское землевладѣніе... Наконецъ, тѣ директора кредитной канцеляріи г. Давыдова передъ пасхальными вакаціями мы услышали нѣкоторыя дополнительныя соображенія въ томъ же духѣ.
   Г. Давыдовъ выступилъ въ качествѣ представителя министерства финансовъ на особомъ междувѣдомственномъ совѣщаніи, учрежденномъ для обсужденіи проекта волго-донского соединительнаго канала. Находятся предприниматели, которые берутъ н± себя обязательство организовать дѣло, собрать капиталы посредствомъ выпуска 3% облигацій, но при этомъ требуютъ государственной гарантіи. На сколько правильна принятая нынѣ система гарантій, судить не будемъ. Лично я считаю ее совершенно неправильной, вредной, убыточной для государства. Но сейчасъ рѣчь не объ этомъ. На совѣщаніи
   
   товарищъ министра путей сообщенія г. Щукинъ категорически высказался за осуществленіе проекта, признавая его крайне необходимымъ, и вполнѣ своевременнымъ. Такого же взгляда держится и начальникъ главнаго управленія водныхъ путей сообщенія кн. Шаховской. Представители остальныхъ вѣдомствъ также встрѣтили проектъ вполнѣ сочувственно {"Рѣчь", 15 марта.}.
   
   Представитель министерства финансовъ г. Давыдовъ тоже, пожалуй, ничего не имѣлъ бы противъ проекта, если бы вопросъ о гарантіи на сооруженіе канала разрѣшался такъ же, какъ и вопросъ о гарантіяхъ при постройкѣ частныхъ желѣзныхъ дорогъ,-- во второмъ департаментѣ Государственнаго Совѣта. Но въ основныхъ законахъ въ этомъ смыслѣ есть пробѣлъ. Проектъ о гарантированномъ сооруженіи волго-донского канала придется провести въ законодательномъ порядкѣ: черезъ Думу и общее собраніе Государственнаго Совѣта. А это, по мнѣнію представителя министерства финансовъ,
   
   дастъ поводъ къ расширенію компетенціи Государственной Думы, и откроетъ для нея новую область законодательства. Вслѣдъ за ходатайствомъ объ этой гарантіи появится рядъ новыхъ ходатайствъ о гарантіяхъ на сооруженіе частными лицами другихъ водныхъ путей, а затѣмъ и предпріятій по осушкѣ болотъ, орошенію земель и т. п. Все это также должно пройти черезъ Государственную Думу и приведетъ въ концѣ-концовъ къ передачѣ всѣхъ дѣлъ о желѣзнодорожныхъ гарантіяхъ изъ второго департамента Государственнаго Совѣта въ общія законодательныя учрежденія, т. е. опять-таки въ Государственную Думу. На основаніи этихъ соображеній директоръ кредитной канцеляріи рѣшительно высказался противъ предлагаемаго проекта {"Утро Россіи", 20 марта.}.
   
   Важно, чтобы не умалилась власть министра финансовъ, не ослабѣло значеніе нѣсколькихъ сановниковъ, входящихъ въ составъ второго департамента Государственнаго Совѣта. А совокупность жизненныхъ интересовъ государства, требующая соединительныхъ каналовъ, оросительныхъ и осушительныхъ сооруженій, имѣетъ второстепенное и подчиненное значеніе. Спорить тутъ нечего. Любопытно однако нѣкоторое хронологическое совпаденіе. Власть небольшой группы бюрократовъ есть до такой степени res sacra, что ради нея не только можно, но и должно важнѣйшіе водные пути оставить безъ соединенія, поля безъ орошенія, болота безъ осушки. И почти въ то самое время, когда г. Давыдовъ излагалъ этотъ частный выводъ изъ общаго принципа, въ Государственной Думѣ происходили пренія по бюджету святѣйшаго синода. И тамъ съ трибуны депутаты говорили о Григоріи Распутинѣ:
   
   Онъ "рекомендуетъ премьеровъ и свергаетъ оберъ-прокуроровъ, помогаетъ Иліодору противъ синода, и синоду противъ Иліодора, и побѣждаетъ тотъ, кому онъ помогаетъ; это человѣкъ, которому пишетъ поздравительныя телеграммы Столыпинъ, и котораго цѣлыми часами выслушиваетъ Коковцовъ {Изъ рѣчи г. Милюкова въ засѣданіи Государственной Думы 5 марта. Цитирую по "Рѣчи".}.
   
   Тамъ небольшая кучка людей, занимающихъ чисто служебное положеніе въ государствѣ, выше и значительнѣе всего государства,-- "хочетъ быть владычицей морскою", здѣсь "передъ ней разбитое корыто". И выходитъ это невѣроятнѣе, чѣмъ даже въ сказкѣ. Сказка соблюдаетъ хоть хронологическую послѣдовательность -- сначала одно, потомъ другое. Въ жизни нѣтъ даже послѣдовательности,-- происходитъ противоестественное, на первый взглядъ, совмѣстительство: одновременно и первѣйшіе генералы и послѣдніе рядовые, выше всей Россіи, и ниже вчера Иліодора, завтра странника Мити.
   Странное сочетаніе. Но что всего удивительнѣе, оно принадлежитъ къ числу слишкомъ обыкновенныхъ. Ну, вотъ хотя бы престижъ и значеніе православнаго духовенства... Это тоже, разумѣется, res sacra. Еще Столыпинъ совершилъ побѣдоносную войну противъ законодательной власти, -- отстранилъ законодательныя учрежденія отъ "вмѣшательства" въ дѣла церкви. Ради значенія духовенства погибъ старообрядческій законопроектъ, изувѣченъ -- и можно думать, смертельно -- законопроектъ о десятимилліонной ассигновкѣ на всеобщее обученіе. Цѣлый рядъ насущныхъ государственныхъ нуждъ и потребностей остается безъ удовлетворенія ради опять-таки пастырскаго престижа. Даже начальныя школы этотъ престижъ не позволяетъ объединить. И при господствѣ лозунга: интересы извѣстныхъ группъ выше интересовъ государства, такъ и быть должно. Логическое развитіе основной посылки -- не больше. Но рядомъ и одновременно съ этимъ происходитъ логическое развитіе той же посылки въ другомъ направленіи. Прежде всего, разумѣется, среди самого духовенства многіе не одобряютъ подчиненія государственнаго групповому. И понадобилось вступить въ борьбу съ "неблагонадежными" іереями и епископами. На сцену появляются "брюнеты православнаго вѣроисповѣданія". Объ одномъ столичномъ брюнетѣ, состоящемъ на службѣ въ синодѣ и обвиняемомъ въ надзорѣ за думскими батюшками, недавно много говорили и въ Думѣ, и въ печати. О брюнетахъ провинціальныхъ, консисторскихъ, говорятъ и пишутъ давно. Но, конечно, сыскъ не только не ослабѣваетъ, но и усиливается. Духовенство, словомъ, попало подъ сугубо-бдительный духовно-полицейскій надзоръ. И онъ помогъ достигнуть важной цѣли. Не великъ духъ независимости и самостоятельности у нашихъ батюшекъ. Немногихъ подражателей имѣетъ приснопамятный митрополитъ Филиппъ. Но и тѣ остатки филиппова огня, которые все же тлѣютъ въ духовенствѣ подъ пекломъ суеты, удалось если не вовсе загасить, то придушить. Пастыри обезличены, приведены при помощи брюнетовъ въ состояніе "тише травы, ниже воды". Выдвигаются всякаго рода случайные люди и людишки. И судьба пастырей попадаетъ въ руки вліятельныхъ столичныхъ и провинціальныхъ дамъ. Возникаетъ какъ бы два церковныхъ управленія,-- офиціальное въ синодѣ и консисторіяхъ, негласное и болѣе рѣшающее -- въ дамскихъ салонахъ. Послѣдніе широко открываютъ дорогу пустосвятству и пустосвятамъ, умѣющимъ дѣйствовать, сообразно вкусамъ бабьяго ханжества. Начинается эра анекдотическихъ выступленій. Одни изъ нихъ -- въ родѣ иліодорова паломничества -- вызываютъ общій конфузъ. Другія, болѣе мелкія и повседневныя, настолько многочисленны, что на нихъ "большая публика" уже перестала обращать вниманіе. То и дѣло приходится читать: тамъ духовное лицо выступило съ протестомъ противъ кормленія цынготныхъ больныхъ "скоромною" пищей въ постъ,-- нарушается де престижъ церкви и пастырей; тамъ духовное лицо потребовало запретить сказку Пушкина "О попѣ и работникѣ его Балдѣ" {Противъ этой сказки нѣкоторые батюшки Вятской губерніи открыли своего рода крестовый походъ ("Вятская рѣчь", 9 февраля 1912 г.).}; тамъ привлекаютъ къ судебной отвѣтственности за пѣніе общеизвѣстной шуточной пѣсенки о попадьѣ ("Зажурилась попадья, что попъ съ бородою") {Такое судебное дѣло возникло въ Бѣлой Церкви, Кіевской губ.; закончилось оправдательнымъ приговоромъ ("Утро Россіи") 23 февраля 1912 г.).}... И не въ однихъ захолустьяхъ это. Въ самой Москвѣ разыгрываются, напр., такія "исторіи":
   
   На Б. Лубянкѣ въ домѣ, принадлежащемъ Введенской церкви, помѣщается торговая фирма, на вывѣскѣ которой имѣется ея фабричная марка -- Мефистофель на колесѣ. Духовенство нашло предосудительнымъ присутствіе "чорта" на церковномъ домѣ. Такъ какъ фирма не находила возможнымъ отказаться отъ своей марки, то въ дѣло вмѣшался градоначальникъ и приказалъ убрать "чорта" съ вывѣски, помѣщенной на церковномъ домѣ {"Нижегородскій Листокъ", 1 февраля 1912 г.}.
   
   Какъ всегда и вездѣ, рука объ руку съ ханжествомъ и пустосвятствомъ, идетъ безудержный развратъ. Газеты переполняются разсказами о дѣяніяхъ въ духѣ о.о. Голосова и Строкова. Но о сихъ мерзостяхъ, памятуя завѣтъ апостола Павла, не будемъ говорить. Въ области хищничества, мздоимства, лихоимства новое для Россіи слово, казалось бы, трудно сказать. Но подъ покровомъ политики, направленной къ поддержанію престижа пастырей, расцвѣло кое-что, если не совсѣмъ новое, то въ достаточной степени изумительное. Открылось, напр., что курскій епархіальный складъ, пользуясь какъ бы монопольнымъ правомъ по доставкѣ приходскимъ церквамъ вина для причастья, сталъ поставлять за дорогую цѣну не только дешевое и плохое вино, но и просто прокисшее, негодное къ употребленію {"Утро Россіи" 28 января 1912; фактъ установленъ на недавнемъ епархіальномъ съѣздѣ курской епархіи.}. Еще примѣръ въ томъ же родѣ. Нѣкоторые приходскіе батюшки поставили на широкую ногу особый родъ торговли именами святыхъ угодниковъ. Если родители "хорошо", по полной "таксѣ" платятъ за крещеніе младенца, батюшка нарекаетъ имя, согласно ихъ желанію: Николай, Татьяна и т. п. Но для младенцевъ, родители которыхъ платятъ "плохо", "не по таксѣ", у батюшки выписаны изъ святцевъ имена, имѣющія въ народномъ произношеніи неудобные омонимы: Гадъ, Истукарій, Псой, Пуплій, Кикилія, Проскудія {Нѣкоторые приходскіе батюшки не только нарекаютъ такія имена, вопреки желанію родителей крещаемаго младенца, но и сами же по поводу этихъ именъ остроумничаютъ. Недавно въ газетахъ писалось объ одномъ такомъ священникѣ, живущемъ въ Селѣ Козловкѣ Петровскаго уѣзда, Саратовской губерніи. "Утро Россіи" 11 марта 1912 г.}... И любопытно,-- это кощунственное надругательство священниковъ надъ именами многихъ прославленныхъ церковью христіанскихъ мучениковъ, судя по газетнымъ свѣдѣніямъ, особенно процвѣло въ Саратовской епархіи подъ владычествомъ пресловутаго "борца за православіе" еп. Гермогена.
   "Неблагонадежныхъ" іереевъ и епископовъ заставили умолкнуть, спрятаться. "Благонадежные", не сдерживаемые лучшимъ цензоромъ нравовъ -- общественнымъ мнѣніемъ среды, моральнымъ вліяніемъ людей, обладающихъ духовной стойкостью и авторитетомъ, пустились во всѣ тяжкія. Помимо всякихъ "художествъ", приписываемыхъ, напр., о. Восторгову, о. Макарію Гнѣвушеву, многимъ епископамъ, развилась взаимная грызня. Перекоряясь и враждуя между собою, "благонадежные" пастыри берутся за перо, и возникаетъ особаго рода "литература" -- духовно-черносотенныя "обличительныя" брошюры,-- вѣрнѣе, памфлеты. Беру для примѣра новинку въ этой области,-- брошюру подъ заглавіемъ: "Всемогущимъ Богомъ и самодержавнымъ царемъ святорусская земля стоитъ". Авторъ -- сторонникъ Иліодора и Гермогена, направляетъ свое остроуміе противъ ихъ противниковъ. Остроуміе это такого же тона, какимъ отличаются думскія рѣчи гг. Пуришкевича и Маркова. Авторъ, напр., замѣняетъ присвоенный законами синоду эпитетъ "святѣйшій" словомъ "злѣйшій". Изъ газетъ узнаемъ, что этотъ безграмотный памфлетикъ, наполненный попросту бранью противъ синода и засѣдающихъ въ немъ іерарховъ, въ Самарѣ, напр., "усиленно распространяется" {"Саратовскій Листокъ", 14 марта 1912 г.}. Кѣмъ? Я едва ли скажу новость, если подѣлюсь съ читателями нѣкоторыми личными свѣдѣніями: памфлеты этого рода нерѣдко выходятъ въ свѣтъ иждивеніемъ тѣхъ самыхъ богомольныхъ дамъ, столичныхъ и провинціальныхъ, которыя получили столь чрезвычайное значеніе въ судьбѣ пастырей; по дамской иниціативѣ "литература" эта иногда и возникаетъ; дамы проводятъ ее сквозь цензуру, обыкновенно черезчуръ строгую; дамы же, пользуясь услугами своихъ клевретовъ и своимъ вліяніемъ на администрацію, содѣйствуютъ и распространенію.
   Въ завершеніе всего и сами-то дамы эти являются лишь орудіемъ въ рукахъ той специфической публики, которая всегда и вездѣ ютится около богатенькихъ богомольныхъ женщинъ: странники, блаженненькіе, юродивые. Во времена Островскаго эта публика распространяла свѣдѣнія о бѣлой и черной арапіи, продавала пузырьки съ богородицыными слезками и египетской тьмой, и подобными способами снискивала себѣ пропитаніе. Теперь она является руководителемъ церкви. Блаженненькіе подсказываютъ дамамъ, что дѣлать и какъ дѣлать. По указаніямъ и совѣтамъ блаженненькихъ дамы и поступаютъ. Сначала это было тайной, о которой говорили шепотомъ. Теперь говорятъ публично въ обществѣ, въ печати, въ Думѣ,-- говорятъ даже такіе дѣятели, какъ гг. Гучковъ и Пуришкевичъ. Роль блаженненькихъ стала хотя и неофиціальной, но вполнѣ открытой. А рядомъ съ этимъ если вы заговорите, напр., объ отмѣнѣ архаическихъ законовъ о разводѣ, о "видахъ на жительство" замужнихъ женщинъ, о легализаціи гражданскихъ браковъ -- помилуй Богъ! Ни подъ какимъ видомъ недопустимо, ибо нельзя подрывать значеніе духовенства, престижъ церкви. Двѣ стороны медали, и я не знаю, какая изъ нихъ лицевая,-- та ли, гдѣ князья церкви выше Россіи, выше даже здраваго смысла, или другая, гдѣ они ниже полоумнаго приживальщика у провинціальной барыни. Тамъ, гдѣ они выше Россіи, логика политиковъ; здѣсь, гдѣ они ниже приживальщиковъ, развитіе тѣхъ же логическихъ началъ жизнью. Въ священномъ писаніи предречена неизбѣжность такихъ противорѣчій; сказано о превозносящихъ себя до небесъ: до ада низринутся.
   Современные политическіе принципы, конечно, должны остаться неизмѣнными. Извѣстныя группы, конечно, должны быть выше государства. Но отъ развитія этихъ принциповъ жизнью офиціальные политики, видимо, желали бы избавиться. И въ частности, чтобы избавить князей церкви отъ тѣхъ пучинъ, въ которыхъ они оказались, снова вспомнили о церковномъ соборѣ, снова говорятъ объ утвержденіи патріаршества. Сегодня вспомнили,-- завтра, быть можетъ, опять забудутъ. Синодальный "Колоколъ", кстати, уже и рекомендуетъ забыть. Предлагаемое лекарство для излеченія отъ болѣзни, именуемой: "логика жизни", заново оцѣнивать не стоитъ. Но самая болѣзнь, мнѣ кажется, достойна болѣе пристальнаго вниманія. Мы пока видѣли нѣкоторые чисто внѣшніе признаки ея. Но, разумѣется, внѣшними признаками дѣло не ограничивается. Чтобы проводить доктрину, нужны люди, къ ней приспособленные. Кто наиболѣе приспособленъ, тотъ и наиболѣе выдвигается. Посмотримъ, кто же именно оказался наиболѣе выдвинутымъ, а слѣдовательно, какъ можно думать, и наиболѣе приспособленнымъ.
   Начнемъ хотя бы съ бывшаго саратовскаго епископа Гермогена. О немъ нынѣ много пишутъ: слишкомъ свободное отношеніе къ казеннымъ, церковнымъ и частнымъ суммамъ, карьеризмъ, жажда пожить широко, умѣнье дѣлать это за чужой счетъ, житейская ловкость, которая строгаго моралиста могла бы смутить... Но пишутъ и другое. По воспоминаніямъ, напр., его школьныхъ товарищей, онъ былъ въ молодости студентомъ одесскаго университета. Въ то время обращалъ на себя вниманіе многими странностями,-- между прочимъ, въ припадкѣ умоизступленія онъ "совершилъ надъ собою какимъ-то тупымъ инструментомъ неудачную кастрацію" {"Одесскія Новости", 4 февраля 1912 г.}. Фактъ психіатрическаго значенія. Но просто ловкачи, карьеристы до такого предѣла въ борьбѣ противъ естества не доходятъ. Тутъ нужна искренность, порывъ, хотя, безъ сомнѣнія, патологическаго свойства. Въ такомъ же родѣ и Иліодоръ: много житейски хитраго, много себѣ на умѣ и рядомъ съ этимъ истерическая искренность, склонность къ порывамъ, хотя и патологическимъ. Да и Распутавъ едва ли не такой же: хитрый мужичекъ, но Богу одному вѣдомо, что въ немъ нормально, и что по Крафтъ-Эбингу. И разъ ужъ зашла рѣчь объ этомъ, то, вѣдь, и старицы со старцами, окружающіе богомольныхъ барынь, частенько также стоятъ на границѣ нормальнаго-и патологическаго,-- одной ногой тамъ, другой здѣсь... Просто хитрецъ холоденъ, онъ не зажигаетъ и не убѣждаетъ. Субъектъ, явно психіатрическій, либо жалокъ, либо способенъ напугать; онъ во всякомъ случаѣ, не убѣдителенъ. Гораздо счастливѣе сложная конструкція, когда человѣкъ способенъ, напр., не только продавать египетскую тьму, но и вѣрить, что это таки дѣйствительно египетская тьма: тогда его слово не только хитро, но и убѣжденно, -- отъ сердца идетъ. Распутинъ написалъ цѣлую книжку разсужденій, какъ устроить, чтобы евреямъ было "дѣться некуда". Когда г. Милюковъ сталъ, не называя автора, читать въ Думѣ отрывки изъ этого сочиненія, то даже съ правыхъ скамей раздались замѣчанія: "какія нелѣпости", "глупости". Для человѣка обыкновенной конструкціи, дѣйствительно, написанное Распутинымъ -- невѣроятная нелѣпость и глупость. Но у автора особенно-счастливая конструкція, при которой нелѣпость можетъ стать предметомъ убѣжденія, глупость -- предметомъ вѣры. А что писалось въ созданной еп. Гермогеномъ и руководимой имъ саратовской газеткѣ "Братскій Листокъ"? На взглядъ обыкновеннаго человѣка,-- чаще всего сплошной бредъ. Но обыкновенный человѣкъ вообще не можетъ вмѣстить многаго, на что способенъ дѣятель, который дошелъ до проекта массового анаѳематствованія писателей. Истины, на защиту которыхъ ополчился Иліодоръ, давнымъ, давно извѣстны любому филеру охраннаго отдѣленія. Но филеръ -- профессіоналъ. А у Иліодора есть чувство, есть жаръ, есть убѣжденность, есть нѣчто, пусть сумбурное, но идущее отъ сердца. Филеръ -- только слуга тѣхъ началъ, которыя являются догматами охранительной политики и охранной полиціи. А Иліодоръ -- пророкъ этихъ началъ. У русской реакціи много слугъ. Она не бѣдна людьми, готовыми до всемѣрнаго кровопролитія защищать свой групповой интересъ. У нея есть идеологія того холоднаго, разсудочнаго типа, представителемъ котораго былъ покойный Побѣдоносцевъ. Оставалось неизвѣстнымъ, гдѣ она найдетъ "пророковъ", людей, для которыхъ ея политическіе лозунги были бы предметомъ "теплой вѣры". Теперь и это опредѣлилось довольно явственно. Пришли люди, психологически конструированные приблизительно такъ же, какъ были конструированы пророки Замоскворѣчья во времена Островскаго, и стали духовными вождями. Не надо смущаться, что Гермогенъ и Иліодоръ подверглись умаленію. Каждая среда не только чтитъ и питаетъ своихъ пророковъ,-- бываетъ, и бьетъ ихъ. Въ Замоскворѣчьѣ тожъ случалось всяко: то ноги цѣловали, то собаками травили. Но случалось также, что изгоняемые съ хулой возвращались со славою. А если изгнанные и не возвращались, то на мѣсто ушедшихъ приходили новые.
   Пророки -- люди вѣры. Одною вѣрою не спасешься. Нужны еще добрыя дѣла. Нужны практическіе дѣятели. Одному изъ наиболѣе приспособленныхъ къ господствующей доктринѣ практическихъ дѣятелей, г. Пуришкевичу недавно напомнили объ установившемся въ культурномъ человѣчествѣ понятіи: продажность предосудительна. Онъ отвѣтилъ:
   -- "Мы -- не московскіе купчихи, чтобъ бояться жупеловъ".
   Совершенно вѣрно. Если бы покойный Столыпинъ "боялся жупеловъ", то какъ бы онъ могъ провозгласить доктрину: группа выше страны? Для всякаго, кто хочетъ или призванъ отстаивать этотъ лозунгъ и сознательно служить ему, умѣнье "не бояться жупеловъ" -- обязательное качество. И кто при равенствѣ другихъ условій больше не боится, тотъ больше и приспособленъ. Въ концѣ концовъ, должна создаться среда, окрашенная этимъ основнымъ качествомъ -- "жупеловъ не бояться", и проникнутая сообразными ему понятіями, нравами, привычками.
   Читаю въ газетахъ:
   
   "Курловская ахиллесова пята -- вино и женщины -- съ возвышеніемъ его все пухла. Въ послѣднее время (т. е. когда Курловъ былъ товарищемъ министра внутреннихъ дѣлъ, завѣдующимъ полиціей) онъ весь обратился въ эту пяту... По Петербургу ходили совсѣмъ смѣшные разсказы. Напримѣръ, во время одного изъ кутежей у Кюба одна изъ многочисленныхъ собутыльницъ министра полиціи пожелала имѣть пледъ; день былъ праздничный, магазины заперты: Курловъ приказалъ сломать замокъ магазина и доставить столько пледовъ, сколько было кутящихъ съ нимъ дамъ. Въ другой разъ онъ приказалъ парижскому агенту охраны оплачивать парижское пребываніе близкой къ нему дамы; но дама "пребывала" исключительно въ магазинахъ, и въ нѣсколько дней агентъ уплатилъ десятки тысячъ, пославъ счетъ въ департаментъ полиціи. Курловъ быль въ это время въ отъѣздѣ и счета копали къ Столыпину {"Голосъ Москвы", 23 марта.}.
   
   По-русски это, видите ли, называется "смѣшными разсказами",-- такъ сказать, "веселыя устрицы" успокоительнаго режима. И разсказываетъ ихъ г. Баянъ, -- если вѣрить "Голосу Москвы", "однокашникъ генерала Курлова по Николаевскому кавалерійскому училищу" {Тамъ же.}. Съ дѣтства, оказывается, у г. Курлова наклонность къ "смѣшному". И въ возрастъ пришелъ, такимъ же остался. Назначили его вице-губернаторомъ въ Курскъ,-- онъ устроилъ великолѣпное сраженіе противъ школьниковъ, разбилъ дѣтей въ пухъ и прахъ. Послѣ этой "смѣшной" исторіи г. Курлова назначили губернаторомъ въ Минскъ. Здѣсь онъ велъ себя такъ "смѣшно", что прокуроръ намѣревался его арестовать. Прокуроръ былъ вынужденъ оставить службу, а г. Курлову дали повышеніе -- назначили въ Кіевъ.
   
   "Эпоха кіевскаго сидѣнья Курлова -- пишетъ г. Баянъ -- ознаменовалась такими дебошами въ губернаторскомъ домѣ и такой опричниной въ краѣ, что... вынуждены были убрать изъ Кіева".
   
   Что было дѣлать съ такимъ "смѣшнымъ" человѣкомъ? Назначили его товарищемъ министра. Тутъ въ немъ еще шире развернулся талантъ юмориста. Узналъ онъ, напр., что у предсѣдателя совѣта министровъ Столыпина имѣются непріятные для него, Курлова, документы,-- рѣшилъ произвести обыскъ и выемку... Это намѣреніе не осуществилось, ибо Столыпина предупредили, и онъ "принялъ мѣры". Но вообще г. Курловъ всегда такъ поступалъ: "обыскивалъ и вынималъ у всѣхъ, кто ему мѣшалъ" {Тамъ же.}. Такой ужъ "смѣшной" человѣкъ. Въ засѣданіи Думы, 17 марта при обсужденіи смѣты министерства внутреннихъ дѣлъ также разсказывали "смѣшныя" исторіи о Курловѣ. Говорили, напр., что онъ, уже будучи товарищемъ министра, "ввелъ новую систему -- брать сразу себѣ на руки всѣ деньги", ассигнуемыя на охранную полицію. И "новой системѣ" быстро подчинилось и министерство финансовъ, и всякое другое начальство,-- сразу всѣ деньги выдавались г-ну Курлову на руки, выдавались даже раньше, чѣмъ онѣ ассигнованы. Такимъ порядкомъ г. Курловъ однажды получилъ за счетъ неассигнованныхъ въ моментъ выдачи суммъ 35000 р.; изъ нихъ онъ 454 р. 20 коп. израсходовалъ, дѣйствительно, на охрану; судьба остальныхъ денегъ неизвѣстна. Сенатору Трусевичу удалось лишь выяснить, что вскорѣ послѣ полученія этихъ 35000 руб. г. Курловъ уплатилъ своихъ личныхъ долговъ 16000 р. Сверхъ того, г. Курловъ "велъ политику". О ней пока говорятъ намеками. Такъ націоналистическій "Свѣтъ" пишетъ:
   
   Если дѣло Курлова не подвергнется лыжинскимъ операціямъ, Россія услышитъ страшныя вещи. Впрочемъ, ей не впервой.
   
   Услышитъ ли Россія,-- не знаю. Но начальство нѣкоторыя, "страшныя вещи" о Курловѣ должно было услышать еще на процессѣ террориста Петрова (убившаго генерала Карпова на Астраханской улицѣ). Да и вообще сюрпризомъ для начальства во всей карьерѣ Курлова могло быть (да повидимому и было) только кіевское "странное дѣло" 1 сентября. За это дѣло онъ и предается суду вмѣстѣ съ гг. Спиридовичемъ, Кулябкой и Веригинымъ. Все остальное, по крайней мѣрѣ, въ общихъ чертахъ, не могло быть секретомъ. О многихъ провинціальныхъ подвигахъ г. Курлова своевременно писалось въ газетахъ. Но еще больше знали начальствующія лица. Покойный Столыпинъ, противъ котораго г. Курловъ "велъ политику", собралъ даже, по словамъ г. Баяна, обширное "досье".-- Но, вѣдь, и о самомъ Столыпинѣ собирали "досье". Онъ тоже не боялся жупеловъ, хотя и употреблялъ этотъ талантъ не совсѣмъ такъ, какъ г. Курловъ.
   Когда раскрывалось дѣло Гурно-Лидваля, было много наивныхъ людей, говорившихъ: "дальше кажется некуда". За лидвалевщиной оказалась новая станція "рейнботовщина". Во время процесса Рейвбота повторяли вслѣдъ за покойнымъ Столыпинымъ: "пиръ во время чумы" и спрашивали: "куда же дальше?" Куда? Къ станціи: "курловщина", очевидно. Доѣхали благополучно и до нея. И теперь уже не спрашиваютъ: куда? Кто слѣдующій очередной герой процесса,-- въ сущности, не такъ ужъ интересно. А общее направленіе дороги въ достаточной мѣрѣ выяснилось. Для знакомыхъ съ простыми пріемами математики опредѣлить это направленіе все равно, что найти равнодѣйствующую двухъ силъ, изъ которыхъ одна (идеологи) подвѣдомственна Крафтъ-Эбингу, а другая (практики) освобождена даже отъ тѣхъ сдерживающихъ началъ, какими были для московской купчихи "жупелы". Для лицъ, получившихъ образованіе не выше третьяго класса гимназіи, задача сводится къ геометрической пропорціи:
   Гурко: Рейнботъ = Курловъ: X.
   Три первые члена пропорціи извѣстны. Догадаться, каковъ четвертый, будущій и пока неизвѣстный членъ -- не такъ ужъ трудно.
   

II.

   Оставимъ "высшую политику" и посмотримъ, какъ развиваетъ логика жизни господствующія политическія доктрины на мѣстахъ. Въ двухъ направленіяхъ развиваетъ. Объ одномъ свидѣтельствуютъ факты:
   
   Эмиграція въ Америку. По имѣющимся оффиціальнымъ свѣдѣніямъ, за послѣдніе 4 года изъ Терновской волости Новоузенскаго уѣзда уѣхало въ Америку 800 сельчанъ. Одни изъ крестьянъ ликвидировали здѣсь хозяйство и взяли съ собою семейства, другіе оставили семейства здѣсь и періодически присылаютъ для нихъ деньги. Помимо крестьянъ Терновской волости въ Америку, по словамъ "Саратовскаго Вѣстника", эмигрировало много сельскихъ жителей изъ остальныхъ 47 волостей уѣзда {"Утро Россіи", 23 декабря 1912 г.}.
   
   "Малоземельныя", по русскимъ условіямъ, губерніи (напр., Черниговская) давно уже знаютъ крестьянскую эмиграцію за океанъ. Теперь тронулась въ Америку деревня даже такихъ слабонаселенныхъ губерній, какъ Самарская, Уфимская. И тронулась, можно думавъ, не вслѣдствіе однѣхъ экономическихъ причинъ. Вотъ, напр., одинъ изъ мелкихъ фактовъ, обязывающихъ сдѣлать эту оговорку о причинахъ эмиграціи. Нѣсколько бѣлорусовъ изъ Виленскаго уѣзда попали въ Америку,-- одни въ Сѣверную, другіе въ Бразилію. Написала оттуда роднымъ, что за океаномъ нѣтъ хлбповъ,-- тутъ, дескать "всѣ стали паны". И по деревнямъ
   
   Рукойнской волости Виленскаго уѣзда замѣчается усиленная эмиграція молодежи и рабочаго элемента въ Америку. Въ настоящее время цѣлая партія молодыхъ дѣвушекъ готовится перебраться за океанъ вслѣдъ за своими женихами {"Русскія Вѣдомости", 1 апрѣля.}.
   
   Молодежь,-- лучшія силы и соки уходятъ. Рядомъ съ этимъ наблюдается "возвращеніе къ кочевому образу жизни".
   
   Крестьяне нѣкоторыхъ деревень Шадринскаго, Камышловскаго, Тюменскаго уѣздовъ, забравъ самый необходимый скарбъ, инструментъ, ребятъ и скотину, начали кочевать, отправляясь на сѣверъ, гдѣ по рѣкамъ лежатъ богатѣйшіе сѣнокосы. Добрались до этихъ никому не принадлежащихъ сѣнокосовъ, остановились и приступили къ заготовкѣ сѣна. Но и въ этой глуши, по низовьямъ рѣкъ Тавды, Лозьвы и Сосьвы, нашлись хозяева -- казенные лѣсничіе. Подъ угрозой протоколовъ, пришлось бросить накошенное сѣно и двинуться еще дальше на сѣверъ. Добрались, наконецъ, и до такихъ вольныхъ мѣстъ, гдѣ могли спокойно расположиться, пасти скотъ, заготовлять кормъ и собирать кедровые орѣхи. Забрались въ черту кочеванія вогуловъ и остяковъ и здѣсь, пользуясь правами кочевничества, пока зимуютъ {"Саратовскій Листокъ", 1 марта 1912 г.}.
   
   Нѣкоторые вогульскіе роды, лѣтъ 10 назадъ перешедшіе отъ кочевой жизни къ осѣдлой и поселившіеся по рѣкѣ Таворъ и ея притокамъ, нынѣ возвращаются въ первобытное кочевое состояніе. Не имѣя оленей для кочевого образа жизни, нанимаются работниками къ богатымъ кочующимъ остякамъ и вогуламъ, разсчитывая современемъ обзавестись небольшимъ стадомъ оленей {"Утро Россіи", 28 февраля 1912 г.}.
   
   Въ жизни не все темно. Рядомъ со всѣми ужасами и несмотря на всѣ ужасы, въ странѣ живетъ и развивается мощное просвѣтительное движеніе; за нѣсколько послѣднихъ лѣтъ возникла, если не крѣпкая, то, по крайней мѣрѣ, густая сѣть кооперативовъ; идетъ культурная работа другихъ видовъ и формъ,-- и она огромна, если не по результатамъ, то по напряженію; создаются новыя болѣе тонкія формы бытовыхъ и общественныхъ отношеній... Да, не все минусы, есть и плюсы. И плюсы въ будущемъ -- быть можетъ, не далекомъ -- сыграютъ огромную, рѣшающую роль. А пока жизнь, сопоставляя ихъ съ минусами, даетъ въ остаткѣ: ростъ эпидемій, ростъ безработицы, ростъ арміи безземельныхъ, ростъ хищничества, раззоренія, нищеты, голода... Даже хищныхъ звѣрей становится все больше и больше,-- признакъ, что страна дичаетъ. Въ этомъ направленіи развиваются послѣдствія господствующихъ политическихъ доктринъ.
   Идетъ развитіе и въ другомъ направленіи, о которомъ также свидѣтельствуютъ факты:
   
   Таврическій губернаторъ установилъ процентную норму для козловъ,-- циркулярно предписалъ скотоводамъ, чтобы козловъ было не болѣе 2% общаго количества овецъ. Съ осени прошлаго 1911 года началась провѣрка стадъ, согласно этому циркуляру. Такъ напр.. урядникъ Холявко, пригласивъ ускутскаго сельскаго старосту, поѣхалъ на ревизію. Чабаны заранѣе пронюхали о ревизіи и успѣли припрятать нелегальщину. "Одну часть нелегальныхъ козловъ они успѣли угнать на скалы къ Яйлѣ, а другую спрятали въ балкахъ. Пріѣхалъ урядникъ со старостой къ стадамъ,-- глядитъ, по одному козлу на 50 овецъ. Все правильно, согласно циркуляру".
   
   Но урядникъ Холявко -- человѣкъ догадливый:
   
   -- "Айда, господинъ староста,-- слизай, пошукаемъ, де воны ихъ заховали...
   
   Заглянули въ одну балку, въ другую,-- и нашли таки "цѣлое стадо нелегальныхъ козловъ, но ни чабановъ, ни хозяевъ при этомъ стадѣ не оказалось. Холявко со старостой пригнали это стадо въ деревню. Разумѣется, владѣльцы нашлись. И на нихъ было составлено около десяти протоколовъ, а также отобрана подписка въ томъ, что все незаконное количество козловъ въ деревнѣ должно быть уничтожено въ двухнедѣльный срокъ" {"Утро Россіи", 16 февраля 1912 г.}.
   
   Заботясь объ экономическомъ благосостояніи населенія и хозяйственномъ порядкѣ, начальство обратило вниманіе не только на козловъ, отъ которыхъ, какъ извѣстно, "ни шерсти ни молока".
   
   Уфимское губернское присутствіе разослало губернскимъ и уѣзднымъ земскимъ управамъ и комитетамъ по общественнымъ работамъ циркуляръ, въ которомъ настоятельно рекомендуетъ, по случаю недорода, особое кушанье, изготовляемое изъ кукурузы и называемое мамалыгою; въ циркулярахъ указывается, что мамалыга питательна, вкусна и дешева; присутствіе указываетъ также, что рекомендуемое имъ для населенія кушанье особенно питательно, если его ѣсть съ яйцами, со сметаной, съ масломъ и овечьимъ сыромъ {"Сибирская жизнь", 12 февраля 1912 г.}.
   
   Кромѣ мамалыги, то же присутствіе циркуляромъ по продовольственному отдѣленію отъ 24 января 1912 г. за No 814 рекомендуетъ населенію печь картофельный хлѣбъ по слѣдующему рецепту (цитирую дословно);
   
   "На одинъ пудъ ржаной муки можно практически примѣнить 25 фун. картофеля всегда требуемой свѣжей варки, очистить и истолочь горячую не оставляя ни одного комочка. Вслѣдъ затѣмъ, требуемую каковую часть воды влить по нижеслѣдующей программѣ, а въ разведенную похлебку всыпать муки и дрожжи и всю ту соединенную массу сгруппировать въ одно нераздѣльное тѣсто необходимо перемѣшать здоровѣе, вталкивая въ квашню обѣ руки, пальцы раскидывая широко, и сжимая въ горсть, пропускать промежь пальцевъ тѣсто, а попадавшіе еще изрѣдка комочки картофеля въ ощущеніе руки старайтесь уничтожить, растирая объ ладонь пальцами, такъ чтобы не было признака комочками въ хлѣбѣ. А, главное, не забудьте, что при каждомъ растворѣ тѣста въ квашнѣ оставляется одна половина порожняго мѣста въ квашнѣ" { Этотъ документъ разосланъ по распоряженію уфимскаго губернатора. Циркуляръ подписанъ непремѣннымъ членомъ губернскаго присутствія Дим. Бергомъ и "за секретаря" П. Плотниковымъ. Цит. по "Кіевской Мысли, 2 февраля 1912 г.} и т. д.
   
   Такимъ стилемъ нынѣ пишутся оффиціальные документы, исходящіе отъ одного изъ высшихъ въ губерніи государственныхъ учрежденій. Съ своей стороны крестьянскій банкъ обратилъ вниманіе на одну изъ важныхъ причинъ экономическаго оскудѣнія: оказывается, крестьяне нерѣдко позволяютъ себѣ озимыя поля обращать подъ яровые посѣвы или, наоборотъ, на яровыхъ поляхъ сѣютъ озими. Конечно, у мужиковъ есть по этому случаю разные резоны: то, видите ли, весною сѣмянъ не было для яровыхъ, то осенью погода была, якобы, неблагопріятна для посѣва озимей и т. п. Но, кажется, ясно, что это -- пустыя отговорки. Можете представить, что начнется, если мужикъ, пользуясь невниманіемъ начальства, начнетъ сплошь на озимыхъ поляхъ сѣять яровое, а на яровыхъ -- озимое? Водворить порядокъ среди всѣхъ вообще мужиковъ крестьянскій банкъ не въ правѣ и не можетъ. Но для своихъ кредиторовъ и арендаторовъ онъ установилъ уже штрафъ до 5 руб. съ десятины за посѣвъ озимей на яровомъ или яровыхъ на озимомъ полѣ. Оказалось, однако, что мужикъ все-таки норовитъ обмануть. Въ Николаевскомъ, напр., уѣздѣ Самарской губерніи замѣченъ такой обманъ:
   
   арендаторы банковскихъ земель, напуганные штрафами, прошлою осенью засѣяли озимое поле рожью, но сѣмянъ хорошихъ не было, и всходы получились очень рѣдкіе, тощіе; придется пересѣвать... {"Русское Слово", 5 февраля 1912 г.}
   
   Вотъ, вѣдь, какіе фальшивые люди эти мужики: голодъ у нихъ, ѣсть имъ нечего, а они все-таки побросали въ землю хлѣбъ, годный для ѣды,-- лишь бы не платить штрафа.
   Обращено, наконецъ, вниманіе и на распродажу "укрѣпленной" въ единоличную собственность надѣльной земли. И, между прочимъ, какъ разъ тѣ администраторы, которые еще недавно отрицали самый фактъ чрезвычайнаго обезземеленія крестьянства, нынѣ не только не отрицаютъ этого бѣдствія, но и вступаютъ въ борьбу съ нимъ. Такъ, напр., самарскій губернаторъ циркулярно предложилъ земскимъ начальникамъ обратить вниманіе "на усиливающуюся распродажу земли, проникающую въ послѣднее время въ среду крестьянства, прочно связаннаго съ землею"; по изложенію циркуляра въ самарской же полуоффиціозной газетѣ,
   
   "губернаторъ предложилъ земскимъ начальникамъ принять всѣ дозволенныя закономъ мѣры къ обращенію крестьянства на путь болѣе умѣренной ликвидаціи надѣловъ; въ случаѣ же распродажи надѣловъ, не вызванной надобностью, а лишь объясняемой слабостями и порочными наклонностями владѣльцевъ, возбуждать вопросъ о наложеніи опеки за расточительность" {Цит. по "Кіевской Мысли", 16 марта 1912 г.}.
   
   Подъ опеку надо взять "единоличныхъ собственниковъ". Давно пора по настоящему доказать имъ блага личной собственности.
   Изустныя распоряженія, конечно, еще болѣе рѣшительны, чѣмъ циркуляры. Напомню предложеніе казанскаго губернатора крестьянамъ -- по случаю неурожая не женить сыновей и не выдавать замужъ дочерей. Не менѣе прославился уфимскій губернаторъ своимъ совѣтомъ -- косить бритвой, а не косой. Впрочемъ, по газетнымъ свѣдѣніямъ, уфимскій губернаторъ разъяснилъ, что этотъ совѣтъ имъ преподанъ въ шутку.
   Одновременно съ заботами объ экономическомъ преуспѣяніи, администраторы стараются внѣдрить въ населеніи истинныя понятія о правительствѣ. Напр., о земскомъ начальникѣ 2 участка Солигаличскаго уѣзда г. Азлецкомъ газеты пишутъ:
   
   Открывая сельскій сходъ въ Пензинѣ Костромской волости, г. Азлецкій обратился къ крестьянамъ съ рѣчью: "Вы не забывайте, что 1905 и 1906 г.г. прошли, и что въ нынѣшнемъ году я заставлю васъ платить подати нагайками"; "вы надѣетесь, что въ юбилей 1913 года вамъ скинутъ что-нибудь,-- напрасно; на васъ разложатъ и всѣ тѣ расходы, которые будутъ произведены на юбилейныя торжества". И затѣмъ опять: нагайка, нагайки и т. д. Подобныя же рѣчи г. Азлецкій произносилъ и на другихъ сходахъ.
   Пріѣзжаетъ г. Азлецкій въ деревню Бурдуаково.... "я нагайкой выучу васъ слушаться моихъ распоряженій"; "теперь вамъ не 1905 и 1906 года, а 1912 г. Въ 1905 г. не угостили васъ нагайкой, такъ я познакомлю васъ съ нагайкой въ 1912 г.", и т. д., и т. д. {"Рѣчь", 15 марта.}.
   
   Судя по изданнымъ свѣдѣніямъ, г. Азлецкій -- человѣкъ молодой и только что назначенъ на должность земскаго начальника. Молодости свойственно влеченіе поговорить, выступить съ программными деклараціями. Старые служаки много не говорятъ, зато дѣло дѣлаютъ:
   
   Земскій начальникъ Яранскаго уѣзда Чистосердовъ арестовалъ всѣхъ домохозяевъ Комаровской волости, въ томъ числѣ и женщинъ домохозяекъ. Крестьяне отбываютъ арестъ при волостномъ правленіи партіями но 25 чел. каждая. Пока отсидѣло 360 человѣкъ {"Русское Слово", 8 марта 1912 г.}.
   Земскій начальникъ Орловскаго уѣзда приговорилъ къ аресту 1500 крестьянъ {"Вятская Рѣчь", 28 января 1912 г.}.
   
   О земскомъ начальникѣ 6 участка Слободскаго уѣзда газеты пишутъ, что онъ недавно вынесъ обвинительный судебный приговоръ двумъ крестьянамъ "за обиду дѣйствіемъ, нанесенную коровѣ" {"Утро Россіи", 15 марта.}.
   О земскомъ начальникѣ Новоузенскаго уѣзда г. Головинѣ въ газетахъ читаемъ:
   
   Купилъ г. Головинъ бѣлаго пѣтуха для своихъ куръ. Новый пѣтухъ забрелъ на чужую ригу и остался тамъ до поздняго часа... Послѣ долгихъ стараній загулявшаго пѣтуха нашли и доставили хозяину -- земскому начальнику. Г. Головинъ приказалъ посадить пѣтуха на 7 дней подъ арестъ при волостномъ правленіи, причемъ въ первые двое сутокъ пищи не давать, а на третьи дать снѣгу и немного зеренъ. Приказаніе было исполнено: пѣтуха посадили въ каталажку, заперли помѣщеніе на замокъ и приставили стражу {"Волжскія Вѣсти". 28 января 1912 г.}.
   
   Пишутъ въ газетахъ и многое другое въ этомъ же родѣ, и не только о земскихъ начальникахъ. Но виды, которые открываются съ высотъ административной практики, дошедшей до нелегальныхъ козловъ и арестованныхъ пѣтухевъ, нѣсколько однообразны, хотя и пестры. Для того же, чтобы лучше понять ихъ общій характеръ, приведу на справку и еще одинъ случай. Былъ въ Сычевскомъ уѣздѣ, Смоленской губерніи, земскій начальникъ Яновскій. Не лучше многихъ, да вѣроятно и не слишкомъ хуже. Возникло противъ.этого земскаго начальника обвиненіе въ подстрекательствѣ къ поджогу собственнаго дома съ цѣлью получить страховую премію. И тутъ произошло нѣчто странное. Одно начальство находило возможнымъ возлагать на Яновскаго отвѣтственныя административно-судебныя обязанности. А другое, судебное, начальство оказалось вынужденнымъ усомниться въ его психической нормальности. Правда, послѣ обычнаго въ такихъ случаяхъ испытанія судъ призналъЯновскаго нормальнымъ. Но затѣмъ на судебномъ слѣдствіи въ выѣздной сычевской сессіи смоленскаго окружнаго суда 16 марта нынѣшняго года
   
   "выяснилось, что Яновскій морфинистъ и алкоголикъ, пьетъ очень много, отличается ненормальной забывчивостью и странностями поведенія, очень часто даже во время разбора дѣла говорилъ съ самимъ собою, и кричалъ пѣтухомъ. Учился сначала въ гимназіи, но курса не окончилъ; потомъ въ юнкерскомъ училищѣ, но и оттуда вышелъ, не получивъ офицерскаго чина. Служба по земству не удалась, и наконецъ онъ поступилъ на должность земскаго начальника".
   
   Въ концѣ-концовъ окружный судъ призналъ Яновскаго невмѣняемымъ и опредѣлилъ отдать его подъ отвѣтственный надзоръ родственниковъ {"Русскія Вѣдомости", 18 марта.}. Вполнѣ ли соотвѣтствуетъ истинѣ этотъ приговоръ,-- не знаю. Но роль судьи, распѣвающаго въ своей камерѣ "кукареку", не хуже Яновскаго сумѣли бы выполнить и многіе несомнѣнные паціенты психіатрическихъ лечебницъ. И когда я вдумываюсь въ изложенные выше и многіе другіе подобные же факты, то невольно прихожу къ нѣкоторому общему выводу. Циркуляръ о мамалыгѣ, циркуляръ о картофельномъ хлѣбѣ, арестъ цѣлой волости, арестъ пѣтуха, угрозы крестьянамъ взыскать, сверхъ обычныхъ податей, сумму на юбилейныя празднества 1913 года... Тутъ есть мѣчта, лежащее за гранью психически нормальнаго. Можетъ быть, это и здоровые люди дѣлаютъ; но и многіе больные сумѣли бы распорядиться не менѣе талантливо. Элементъ психіатрическаго ясно замѣтенъ въ "общей политикѣ". Даетъ онъ себя чувствовать и въ повседневной административной практикѣ, хотя во многихъ случаяхъ трудно разобрать, въ какой мѣрѣ онъ зависитъ отъ личныхъ качествъ того или иного администратора, а въ какой мѣрѣ отъ условій общаго порядка. Положимъ, урядникъ Холявко нелегальныхъ козловъ ищетъ. Нормальнаго мало. Но причемъ тутъ собственно урядникъ,-- онъ вѣдь, всего лишь исполняетъ приказаніе начальства. Въ Ростовѣ на Дону докторъ Ѳедоровъ пожаловался полиціи, что у него парадныя двери кто-то заплевалъ. Полиція у насъ строгая. Городовые устрцили засаду возлѣ квартиры г. Ѳедорова. Всю нечь караулила засада.
   
   Утромъ проходилъ мимо квартиры г. Ѳедорова на службу извѣстный всему городу домовладѣлецъ старикъ Кондо. 7 лѣтъ ходилъ онъ благополучно этой дорогой, но на сей разъ случилось ему на виду у засады плюнуть.
   
   Плюнуть не на дверь, разумѣется, а просто такъ, какъ обыкновенно плюютъ на улицѣ. Выскочила засада, схватила старика и поволокла въ участокъ {"Современное Слово". 1 февраля 1912 г.}. Люди, навѣрное, нормальные. Да привычки-то и инструкціи слишкомъ ужъ плохо разсчитаны на деликатныя условія общественной жизни. И получается не то пошехонскій анекдотъ, не то сценка изъ Бэдлама.
   Далѣе, во многихъ случаяхъ трудно разобрать, гдѣ личная патологія, и гдѣ проявленіе тѣхъ качествъ, которыя г. Пуришкевичъ охарактеризовалъ словами: мы жупеловъ не боимся. Вотъ хотя бы процентная норма для козловъ... Можетъ быть, это -- продуктъ больного ума, но можетъ быть, и выдумка ума, слишкомъ практическаго. Любой уѣздный администраторъ, скорбя, что во ввѣренномъ ему участкѣ нѣтъ евреевъ и сопряженныхъ съ ними доходовъ, могъ сообразить:
   -- Да, вѣдь, процентную норму можно не только для евреевъ установить. Для кого ее ни установи,-- хоть для козловъ, хоть для барановъ,-- все равно доходъ будетъ...
   Наконецъ, не все больные умы. Есть умы, хотя и здоровые, но заключенные въ очень прочномъ черепѣ. Чрезмѣрное обиліе подражателей знаменитому одесскому градоначальнику Зеленому, заинтересовало, между прочимъ, и кн. Мещерскаго. Онъ находитъ, что составъ администраціи за послѣдніе годы сильно ухудшился. И произошло это, по мнѣнію престарѣлаго издателя "Гражданина", вслѣдствіе ужъ черезчуръ легкаго отношенія къ системѣ протекцій. Столыпинъ въ этомъ смыслѣ слишкомъ не стѣснялся (да чего стѣсняться: жупеловъ мы не боимся). Производство и назначеніе на административные посты "упростилось до самыхъ патріархальныхъ пріемовъ". У Столыпина былъ особый "списочекъ" кандидатовъ съ протекціями, былъ и "ящичекъ, куда укладывались письма разныхъ родственныхъ и знатныхъ особъ съ рекомендаціями на должность губернатора и вице-губернатора",-- условіе исключительно благопріятное для жаждущихъ казеннаго жалованья маменькиныхъ сынковъ, тетенькиныхъ племянниковъ, недорослей съ причудами и порывами, не уравновѣшенными даже той привычкой къ осторожности, какую въ настоящемъ чиновникѣ воспитываютъ годы бюрократической службы. Такую же "политику" завели провинціальные администраторы, и она широко открыла дорогу для недорослей уже совсѣмъ захолустныхъ, такъ сказать низшаго сорта. И получилось небывалое перегруженіе администраціи людьми, которые въ качествѣ особъ, облеченныхъ властью, могутъ лишь доказать, что лозунгъ: государственные интересы должны быть подчинены групповымъ, провозглашенъ не даромъ.
   Нельзя все психіатрическое въ повседневной административной практикѣ свести къ личнымъ качествамъ. Неизмѣримо больше значитъ психіатричность общихъ условій и руководящихъ принциповъ. Но тѣмъ хуже положеніе обывателя. Обыватель давно ужъ пересталъ видѣть нѣкоторыя границы тамъ, гдѣ онѣ крайне необходимы. Къ нему ночью вдругъ являются люди, одѣтые въ форму городовыхъ, околоточныхъ, жандармовъ, производятъ обыскъ, забираютъ, что имъ нравится, а потомъ оказывается, что это совсѣмъ не городовые, не жандармы, не околоточные, а просто ряженые грабители и мошенники. И не только въ захолустьяхъ это бываетъ. Даже въ Москвѣ недавно установленъ случай грабежа мошенниками, одѣтыми въ форму полицейскихъ и явившимися ночью якобы для производства обыска. Пожалуй, еще чаще случается наоборотъ,-- какъ изображаетъ, напр., слѣдующее газетное извѣстіе:
   
   Вильна. Сидящій уже годъ въ бѣлостокской тюрьмѣ по обвиненію въ грабежѣ и считавшійся австрійскимъ дизертиромъ Колодіевъ оказался начальникомъ черниговскаго сыскного отдѣленія Павловскимъ {"Русское Слово", 16 марта.}.
   
   Думаешь,-- грабитель, а на повѣрку оказывается даже не городовой, а цѣлый начальникъ сыскного отдѣленія. Думаешь,-- кража со взломомъ, а на самомъ дѣдѣ товарищъ министра г. Курловъ пледы для дамъ добываетъ. Чѣмъ дальше, тѣмъ безнадежнѣе утрачивается и еще одна граница.
   -- Чудно пошло -- говорилъ мнѣ одинъ крестьянинъ.-- Къ примѣру, у насъ теперь земскій... Проснется, посвиститъ, погуляетъ по горницамъ. Скучно ему, стало быть. Ну, и кличетъ десятскаго. Сгоняй, говоритъ, мальчишекъ,-- въ солдаты хочу играть. И что ты думаешь,-- часа по четыре въ солдаты играетъ. Не знаю,-- правда ли, нѣтъ ли, а только писарь говорилъ, будто, стало быть, приказъ такой земскимъ вышелъ, чтобъ съ ребятишками въ солдаты играть. Оно и жалковато дѣтей. Маета... Ну, да Богъ съ нимъ,--пущай играетъ. По крайности, вреды большой нѣтъ.
   "Чудно пошло... Является урядникъ и начинаетъ козловъ считать. Кажись, ясно, что спятилъ бѣдняга. А на повѣрку выходитъ--приказъ такой урядникамъ былъ. Сидитъ земскій въ своей судейской камерѣ и поетъ пѣтухомъ. Всѣ видимости за то, что свихнулся. А тамъ кто его знаетъ: можетъ, и съ похмелья это; можетъ, по ихнему для политики нужно кукареку кричать, а можетъ, и приказъ такой вышелъ...
   Рядомъ съ этимъ особенный смыслъ получаетъ соображеніе, которое мнѣ довелось услышать огъ того же собесѣдника крестьянина. Онъ разсказалъ мнѣ о мытарствахъ своего родственника, который еще въ 1906 г. "подался въ Сибирь", 3 года скитался тамъ съ мѣста на мѣсто и совсѣмъ было пропалъ, да улыбнулось ему счастье, нашелъ таки онъ именно то, чего искалъ. Нашелъ, конечно, "клокъ земельки". Но не то важно. "Клокъ земельки, я тебѣ скажу, всегда можно бы найти". Нашелъ онъ нѣчто болѣе значительное-- хорошаго начальника".
   -- Въ начальникѣ, братъ, сила. Ты обходись со мной по-божьему, не тормоши. Дай мало-мальски корни въ землю пустить. Есть, я тебѣ скажу, такіе начальники,-- которые, стало быть, нашу мужицкую руку держатъ. Признаться, и у меня тожъ думка: положиться бы на волю божью да поискать. Одно боязно: кишковъ моихъ не хватитъ, чтобъ найти. Хорошіе-то начальники нонче прячутся, вродѣ какъ ихъ и не видать. Можетъ, двадцать разовъ мимо него пройдешь, а не узнаешь. Не повезетъ,--такъ съ голоду издохнешь, а не найдешь...
   Трудно ихъ найти, они прячутся, а все таки есть въ Россіи "хорошіе начальники". Иа жаргонѣ г. Пуришкевича ихъ называютъ измѣнниками правительства, тайными кадетами, скрытыми революціонерами... Но если кто особенно долженъ благодарить ихъ, то именно г. Пуришкѳвичъ. Главнымъ образомъ ими все и держится, несмотря на общій развалъ. Вся нынѣшняя система давно бы рухнула, если бы они не смягчали ее своими часто тайными поправками и не старались хоть кое-какъ залечивать наносимыя ею безконечныя раны и увѣчья.
   

III.

   Нѣсколько мѣсяцевъ назадъ "Гражданинъ" увѣрялъ, что, "къ сожалѣнію, русскій человѣкъ по своей природѣ "революціонеръ",-- такъ сказать, "родится неблагонадежнымъ". Этотъ отзывъ, полушутливый, полусерьезный въ "Гражданинѣ", нашелъ офиціальное подтвержденіе въ циркулярѣ кіевскаго губернатора мировымъ посредникамъ. По свѣдѣніямъ губернатора,
   
   "въ большинствѣ сельскихъ мѣстностей существуетъ враждебное настроеніе крестьянъ противъ помѣщиковъ и правительства, не переходящее въ форму открытыхъ выступленій лишь потому, что нѣтъ способныхъ вызвать такія выступленія руководителей" {Цит. по "Вятской Рѣчи", 24 марта 1912 г.}.
   
   Съ своей стороны, недавній саратовскій съѣздъ предсѣдателей земскихъ управъ согласился съ правильностью мнѣнія, что "политически благонадежныхъ крестьянъ, все равно, не найдешь" {"Рѣчь", 9 марта.}. "Все равно",-- хоть ищи, хоть не ищи: нѣтъ благонадежныхъ крестьянъ. Да и въ городахъ благонадежности немного. Кулябко по долгу службы составлялъ поименный списокъ неблагонадежныхъ обывателей Кіева. Насчиталъ 10,000. Кабы его карьера не прервалась, могъ бы насчитать, пожалуй, и 100,000, и все таки счета не окончилъ бы. И это не совсѣмъ потому, что у страха глаза велики. Вотъ, напр., директоръ кредитной канцеляріи объяснилъ намъ, почему недопустимы вопросы о соединительныхъ каналахъ, орошеніи, осушкѣ болотъ и т. д. Кто противъ этой доктрины, тотъ и неблагонадеженъ. Кто противъ предпринятаго г. Коковцовымъ надѣленія безземельныхъ дворянъ землей, тотъ неблагонадеженъ. Вообще неблагонадеженъ всякій, неодобряющій руководящихъ принциповъ внутренней политики. А какъ узнать, кто противъ? Очень просто: надо ждать "фактовъ". Выписываетъ, напр., обыватель газету "Русское Слово",-- стало быть, ясно. Имѣетъ на стѣнѣ изданный Сытинымъ портретъ Александра II,-- еще яснѣе. Аккерманскій сапожникъ Климовъ слѣпилъ изъ снѣга бюстъ Толстого,-- вотъ и доказательство {"Нижегородскій Листокъ", 31 января 1912 г.}. Урядникъ Гавриленко заявилъ о злоупотребленіи пристава,-- ну, и попался голубчикъ {Телеграмма изъ Симферополя въ "Русскомъ Словѣ", 26 февраля.}. Крестьянинъ деревни Хоромаль Цивильскаго уѣзда, Филипповъ по порученію и уполномочію схода "явился къ земскому начальнику съ удостовѣреніемъ о смерти восьми односельчанъ отъ голода",-- во-первыхъ, "привлеченъ къ отвѣтственности за распространеніе ложныхъ слуховъ" {"Современное Слово", 12 февраля 1912 г.}, а во-вторыхъ, получается свидѣтельство относительно образа мыслей всей деревни... Этотъ методъ изслѣдованія едва ли принадлежитъ къ числу самыхъ остроумныхъ. Но, въ концѣ концовъ, и онъ подтверждаетъ истину, которую легко доказать апріорными соображеніями: болѣе или менѣе благонадежны тѣ группы, интересы которыхъ считаются выше интересовъ государства, хотя и среди этихъ группъ есть не мало крамольниковъ; все остальное -- сплошь крамольно. И при такихъ-то условіяхъ нужно "сдѣлать хорошіе выборы" въ четвертую Думу.
   Разумѣется, задача была бы неразрѣшима. "Къ счастью, -- пишетъ "Голосъ Москвы" -- у насъ есть "законъ 3 іюня"; благодаря ему "революціи и соціализму матъ", "и пока онъ существуетъ, кадеты... не опасны". "Законъ 3 іюня" предоставляетъ рѣшающую роль на выборахъ какъ разъ именно тѣмъ группамъ, которыя "лойяльны". И все таки задача остается трудной. Лойяльны-то онѣ лойяльны, но и среди нихъ есть неблагонадежные. И если именно неблагонадежные элементы въ значительномъ числѣ пройдутъ отъ этихъ группъ въ выборщики, то на губернскомъ избирательномъ собраніи они соединятся съ выборщиками отъ группъ нелойяльныхъ, и можетъ получиться крамольное большинство, а слѣдовательно, и крамольная Дума. Въ этомъ, такъ сказать, узкомъ смыслѣ и существуетъ выборная опасность.
   Группами нелойяльными являются: крестьяне, мелкіе землевладѣльцы въ уѣздахъ, мелкіе собственники въ городахъ и рабочая курія. Элементы же крамольные среди наиболѣе лойяльной группы крупныхъ землевладѣльцевъ опредѣляются легко и поименно: любой помѣщикъ въ своемъ уѣздѣ по пальцамъ перечислитъ ихъ. Отсюда сами собою намѣчаются тактическія средства, помимо обычныхъ мѣръ предупрежденія и пресѣченія.
   Въ наиболѣе опасныхъ мѣстахъ по куріи крупныхъ землевладѣльцевъ надо, очевидно, усилить благонадежныхъ избирателей,-- это и дѣлается ("казенные цензы").
   Необходимо, далѣе, ослабить неблагонадежныя кандидатуры, какъ по куріи крупныхъ землевладѣльцевъ, такъ равно и по куріямъ неблагонадежнымъ. Однимъ изъ первыхъ мѣропріятій въ этомъ направленіи явилось журнальное постановленіе фатежской уѣздной земской управы объ увольненіи врача Кураева:
   
   "Такъ какъ управѣ извѣстно -- говорится въ этомъ постановленіи,-- что врачъ H. Н. Кураевъ былъ избираемъ выборщикомъ въ Государственную Думу, причемъ въ послѣдній разъ былъ избранъ и защищалъ интересы кадетской партіи, то, въ виду предстоящихъ въ недалекомъ будущемъ новыхъ выборовъ въ Государственную Думу, дабы избавиться отъ кандидатуры его, управа постановила: завѣдывающаго фатежской земской больницей врача Кураева уволить со службы" {Цит. по "Рѣчи", 24 ноября 1910 г.}...
   
   Газеты, напечатавшія этотъ документъ, увѣряли, что онѣ приводятъ его дословно, и что въ подлинникѣ такъ именно и написано всѣми буквами: "дабы избавиться отъ кандидатуры его"... Въ такомъ тонѣ, совершенно свободномъ отъ "боязни жупеловъ", разыгрывается пьеса донынѣ. По газетнымъ свѣдѣніямъ, земскимъ начальникамъ, напр., Нижегородской губерніи, преподаны такія инструкціи:
   
   Земскіе начальники должны, какъ можно скорѣе, выяснить, кто въ ихъ участкахъ неблагонадежнаго лѣваго направленія. Для этой цѣли полезно сорганизовать побольше людей, на подобіе сотрудниковъ или агентовъ. Ко дню выборовъ неблагонамѣренные священники должны быть откомандированы въ сосѣдніе уѣзды, а неблагонадежные простые обыватели должны быть по возможности отвлечены и устранены мѣрами, наиболѣе подходящими въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ. Списки неблагонадежныхъ должны быть земскими начальниками постоянно исправляемы и дополняемы... Во время выборовъ (крестьянскихъ выборщиковъ) въ помѣщеніе, гдѣ будутъ происходить выборы, всегда можетъ входить волостной писарь. Если въ выборщики пройдутъ люди благонамѣренные, то на входъ писаря обращалъ вниманіе нѣтъ надобности. Но если въ выборщики проникнутъ люди неблагонадежные, то немедленно слѣдуетъ запротоколить входъ писаря, такъ какъ на этомъ основаніи выборы могутъ быть признаны подлежащими отмѣнѣ {"Кіевская Мысль", 24 января 1912 г.}.
   
   На сколько увѣрены въ правомъ лагерѣ въ долженствованіи подобныхъ инструкцій, можно судить по поведенію нѣкоторыхъ членовъ Думы. Не такъ давно газеты передавали, напр., такую "сценку въ Таврическомъ дворцѣ".
   
   Членъ Думы Новицкій II вышелъ въ кулуары и увидѣлъ группу крестьянъ, голосовавшихъ съ оппозиціей. Онъ сталъ ихъ за это распекать обращаясь къ законодателямъ на "ты":
   -- Тебя не пропустятъ въ Думу... Ужо не пропустятъ...
   -- И тебя не пропустятъ, не безпокойся...
   -- И тебя не пропустятъ....
   -- Вотъ пріѣдете домой,-- васъ успокоятъ, успокоятъ {"Смоленскій Вѣстникъ", 10 февраля.}...
   
   Пока во всякомъ случаѣ, идетъ генеральная чистка,-- словно у хозяекъ передъ большими праздниками. Однихъ вѣроятныхъ кандидатовъ деликатно предаютъ суду по статьямъ, влекущимъ пріостановку избирательныхъ правъ. Другихъ не столь деликатно увольняютъ съ городской или земской службы на основаніи исключительныхъ положеній. Третьихъ и четвертыхъ безъ церемоній обыскиваютъ, арестовываютъ, высылаютъ, ссылаютъ... Словомъ, все идетъ такъ, какъ говоритъ, если вѣрить газетамъ, г. Коковцевъ: правительство не намѣрено
   
   и не будетъ поддерживать на выборахъ ни одной партіи, но будетъ довольно, если въ 4-й Думѣ образуется прочный центръ {"Утро Россіи", 14 марта.}.
   
   Правительство до такой степени не поддерживаетъ и не намѣрено поддерживать какую-либо партію, что въ Н. Новгородѣ, по словамъ "Рѣчи",
   
   среди нѣкоторыхъ горожанъ возникла характерная для нашего времени мысль: послать министру внутреннихъ дѣлъ заявленіе, что они въ выборахъ принимать участіе не будутъ, и пусть ихъ не безпокоятъ поэтому обысками и не ставятъ около ихъ квартиръ шпіоновъ.
   
   Работаетъ администрація. Стараются никого не поддерживать и земства. Черниговское, напримѣръ, земство, несмотря на сильное противодѣйствіе "лѣвыхъ" гласныхъ, отложило поставленный на очередь вопросъ о введеніи института санитарныхъ врачей. И вотъ почему отложило: "въ кулуарахъ, не скрывая... говорили о несвоевременности новой организаціи наканунѣ выборовъ въ 4-ю Думу" {"Рѣчь", 18 декабря 1912 г.}. Учредить санитарныя организаціи предлагается циркуляромъ министра внутреннихъ дѣлъ, на положительномъ рѣшеніи вопроса вначалѣ настаивала губернская администрація. Но нѣкоторые земцы оказались болѣе сообразительны:
   
   они разъяснили начальству опасность, и начальство напрягло всѣ усилія къ провалу (или къ "похоронамъ по 1 разряду") вопроса, причемъ выступавшіе съ соотвѣтствующими рѣчами въ собраніи даже удостоились благодарности начальства {Тамъ же.}
   
   Все, что можно сдѣлать при соединеніи психологіи Иліодора съ практикою Курлова, дѣлается и будетъ сдѣлано. И, навѣрное, удастся, по крайней мѣрѣ, обезцвѣтить и обезличить неблагонадежныя кандидатуры. Сверхъ того, изобрѣтаются средства, болѣе тонкія. Мѣсяца 2--3 назадъ по Петербургу ходили слухи о намѣреніи создать нѣчто вродѣ новой партіи, соединивъ для этой цѣли, въ качествѣ центра кристаллизаціи, нѣсколько отставныхъ сановниковъ нѣсколькихъ "лѣвыхъ" изъ "союза 17 октября" и 7нѣсколько кадетовъ-"вѣхистовъ"; образованная изъ этихъ элементовъ группа имѣла получить въ свое распоряженіе органъ печати, финансированный однимъ изъ крупнѣйшихъ въ Россіи международнымъ банкомъ. Мысль эта, кажется, теперь оставлена. И только въ провинціи наблюдаются разрозненныя попытки перехватить и отвести, по крайней мѣрѣ, часть бурливаго оппозиціоннаго потока въ "закономѣрную" лужу. Въ видѣ примѣра, укажу на новоучрежденную въ Бессарабіи "земскую партію",-- негласными учредителями ея оказались, по свѣдѣніямъ "Одесскихъ Новостей", г. Пуришкевичъ и одинъ изъ его ближайшихъ родственниковъ. Есть и болѣе затѣйливыя попытки воспользоваться оппозиціоннымъ настроеніемъ такимъ образомъ, чтобы оно оказалось направленнымъ противъ вѣроятныхъ крамольныхъ кандидатуръ. Такъ напр., корреспондентъ "Утра Россіи", собравъ союзническую предвыборную литературу, распространяемую правыми организаціями въ Двинскѣ, нашелъ среди нея книжку нѣкоего В. Кевлича подъ заглавіемъ: "Галлерея современныхъ дѣятелей".
   
   На обложкѣ этой книжки значится: "Штутгартъ, изданіе редакціи Освобожденіе", а на слѣдующемъ листкѣ: "Тифлисъ -- изданіе ц. т. партіи народной свободы". На третьемъ листкѣ крупно напечатано: "Съ чувствомъ глубокаго уваженія мой трудъ посвящаю великой поборницѣ "свободы и сознательности" Марусѣ Спиридоновой. Авторъ". Книжка наполнена рифмованными памфлетами на членовъ Государственной Думы и нѣкоторыхъ другихъ дѣятелей изъ оппозиціи {"Утро Россіи". 12 января 1912.}.
   
   Безъ попытокъ минировать и раздроблять оппозиціонное настроеніе дѣло, во всякомъ случаѣ, не обойдется. И все таки есть много почвы для опасеній. Слишкомъ уже велико недовольство въ странѣ. И необходимо, не полагаясь на общія мѣры, подумать о каждой сколько-нибудь значительной группѣ избирателей въ отдѣльности. На волны помѣщичьяго недовольства уже вылито масло: циркуляръ министра финансовъ о надѣленіи безземельныхъ дворянъ землею. На волны недовольства крупной буржуазіи настоящаго масла не хватаетъ (а можетъ быть, и жалко), и оно возмѣщается словеснымъ елеемъ. Самъ г. Коковцевъ "нанесъ визитъ" Москвѣ и подѣлился съ госпожею крупной промышленностью своими предвыборными соображеніями. Далѣе идетъ буржуазія средняя и мелкая -- городскіе по преимуществу избиратели. Пока ни одну партію не поддерживалъ покойный Столыпинъ, труды по организаціи силъ лежали преимущественно на чинахъ министерства внутреннихъ дѣлъ. Теперь при г. Коковцовѣ, у нихъ, разумѣется, есть сильный помощникъ. Въ газетахъ читаемъ:
   
   Оренбургъ. "Главный штабъ вербовки" въ партію націоналистовъ -- "отдѣленіе государственнаго банка", гдѣ убѣжденный націоналистъ контролеръ отдѣленія Нарановичъ, по происхожденію полякъ, "завлекаетъ въ партію весь торговопромышленный классъ" {"Утро Россіи", 22 февраля 1912 г.}.
   Пермь. "Крестнымъ отцомъ" новоучрежденной здѣсь партіи подъ названіемъ "пермское національное общество" "является управляющій мѣстнаго отдѣленія крестьянскаго банка Лащиловъ {"Вятская Рѣчь", 6 марта.}.
   Екатеринославъ. Лидеромъ націоналистовъ состоитъ директоръ государственнаго банка Бѣляевъ {"Утро", 9 февраля.}.
   
   Чины министерства финансовъ, надо надѣяться, оставятъ не совсѣмъ чуждую имъ при покойномъ Столыпинѣ безпочвенную оппозицію и ревностно исполнятъ свой гражданскій долгъ. Это -- крупный козырь въ игрѣ. Съ нимъ есть надежда собрать въ городахъ, по крайней мѣрѣ, часть торговопромышленныхъ голосовъ въ пользу или хорошихъ кандидатовъ (гдѣ выборы прямые), или такихъ выборщиковъ, которые въ губернскомъ избирательномъ собраніи войдутъ рука объ руку съ благонадежными представителями куріи крупныхъ землевладѣльцевъ. Пока, конечно, организація, если не благонадежныхъ, то хоть "законопослушныхъ", элементовъ город"кого населенія находится въ состояніи предвыборнаго хаоса. Идетъ споръ о кандидатахъ, торгъ о мѣстахъ. Какъ всегда бываетъ во время торга, друзья взаимно объявляютъ себя врагами. Націоналисты анаѳематствуютъ октябристовъ, "союзники" націоналистовъ. Ничего,-- въ свое время они сторгуются и столкуются. Печальнѣе другое: "людей нѣтъ". До того "людей нѣтъ", что воронежскій "полководецъ Редедя" г. Берновъ среди прочихъ, дѣйствительно, полководцемъ кажется. Приходится порою выдвигать кандидатуры, хотя и благонадежныя, но не совсѣмъ удобныя. Вотъ о херсонскомъ, напр., кандидатѣ Руденкѣ газеты даютъ такую справку:
   
   Членъ палаты архангела Михаила; въ прошломъ году подалъ въ городскую управу прошеніе о разрѣшеніи ему открыть на скромныхъ началахъ небольшой домъ терпимости... {"Кіевская Мысль", 5 марта 1912 г.}
   
   Противъ этой невзгоды ничего не подѣлаешь. Никто не можетъ дать больше того, что у него есть. Но что можно сдѣлать,-- конечно, будетъ сдѣлано.
   Остается еще курія -- мелкіе землевладѣльцы. Прошлогодніе выборы въ западное земство еще разъ показали, что добра отъ нея не жди. Но въ нее входитъ почти цѣликомъ одна изъ тѣхъ группъ, интересы которыхъ признаются привиллегированными,-- приходское и въ особенности сельское духовенство. Покойный Столыпинъ полагалъ, что эта группа, какъ привиллегированная, должна быть благонадежной. На этомъ основаніи передъ выборами въ третью Думу -- пишетъ "Голосъ Москвы" --
   
   "рѣшено было привлечь къ избирательнымъ урнамъ духовенство наравнѣ съ частными землевладѣльцами, для чего допущена была достаточно произвольная фикція, будто церковный надѣлъ является правомѣрнымъ земельнымъ цензомъ этого разряда избирателей.
   
   Въ западныхъ губерніяхъ разсчетъ вполнѣ оправдался: священники раздавили оппозицію мелкихъ землевладѣльцевъ, Но въ земскихъ и центральныхъ губерніяхъ
   
   "эта мѣра чуть не погубила всю выборную кампанію: священнослужители явились къ урнамъ многочисленною и компактной массой"
   
   и оказались союзниками "кадетовъ". Очевидно, въ такомъ положеніи дѣло оставить нельзя. И "Голосъ Москвы" настоятельно рекомендуетъ министру внутреннихъ дѣлъ воспользоваться предоставленнымъ ему закономъ 3 іюня правомъ и выдѣлить священниковъ въ особую курію {28 февраля 1912 г.}. Въ такомъ видѣ мысль не изъ удачныхъ: выдѣленные священники могутъ выбрать лѣваго, и землевладѣльцы выберутъ лѣваго. Проектъ тѣмъ болѣе плохъ, что среди духовенства, безъ сомнѣнія, много вполнѣ "благонадежныхъ" батюшекъ. Смотритель глазовскаго духовнаго училища г. Жилинъ нашелъ болѣе остроумное рѣшеніе вопроса. Онъ предложилъ благочиннымъ намѣтить кандидатовъ въ выборщики и заранѣе "извѣстить духовенство, за кого подавать голоса" {"Вятская Рѣчь", 23 февраля.}. При извѣстномъ контролѣ за голосами батюшки ослушаться не посмѣютъ. Отъ соединенія двухъ мнѣній -- вятскаго и московскаго -- легко рождается истина: гдѣ курія мелкихъ землевладѣльцевъ многочисленна и, стало быть, трудно проконтролировать, дѣйствительно ли пастыри подали голоса за кандидатовъ, указанныхъ благочинными, тамъ благоразумнѣе выдѣлить духовенство въ особую курію; а гдѣ "многочисленная и компактная масса" батюшекъ преобладаетъ надъ другими избирателями и, слѣдовательно, заранѣе указанными кандидатами можетъ заполнить всѣ мѣста, предоставленныя куріи мелкихъ землевладѣльцевъ, тамъ выгоднѣе не выдѣлять духовенства. Судя по извѣстіямъ съ мѣстъ, именно этой истинѣ наиболѣе обезпечено торжество. Такимъ образомъ, приняты, кажись, всѣ мѣры, чтобы собрать и направить къ полезной цѣли элементы благонадежные и обезвредить элементы неблагонадежные. А затѣмъ надо возложить упованіе на господина полицейскаго пристава.
   

IV.

   "Но сдаваться, не испытавъ всѣхъ средствъ борьбы, равносильно позорному бѣгству съ того поля сраженія, какимъ являются выборы": афоризмъ изъ статьи, напечатанной, въ "Русскомъ Словѣ" {No 28, февраля.} за подписью "Максимъ Ковалевскій", и принятой въ прессѣ, какъ декларація группы общественныхъ дѣятелей, предпринявшей попытку сорганизовать безпартійныхъ прогрессистовъ. Въ статьѣ много паѳоса (такого же, какъ и въ приведенномъ афоризмѣ); много и метафоръ, не болѣе удачныхъ, чѣмъ во взятомъ мною для примѣра выстрѣлѣ по бойкотистамъ. Въ обыкновенной газетной статьѣ это не важно. Но, если она разсматривается какъ документъ, который исходитъ отъ лидера впервые выступающей на, сцену политической группы, то невольно создается впечатлѣніе, не совсѣмъ выгодное для послѣдней. Невыгодно для новой группы и то, что ее сразу же щедро наградила судьба неудачными друзьями. Одинъ изъ такихъ друзей (и при томъ не изъ самыхъ неудачныхъ) пишетъ, напримѣръ:
   
   "Основной причиной развала нашихъ партій была искусственность ихъ. Всѣ онѣ были построены въ разсчетѣ на политическое тепло, именно построены, а не выросли органически изъ толстой (?) народной почвы. Неудивительно поэтому, что, когда грянула стужа, всѣ онѣ съежились... Между тѣмъ нужда въ стужеупорной почвенной партіи все острѣе и настойчивѣе.
   
   Организація внѣпартійныхъ прогрессистовъ и является, дескать, однимъ изъ характерныхъ признаковъ процесса, который въ концѣ концовъ долженъ привести къ образованію "стужеупорной и почвенной партіи" {"Утро", 19 февраля 1912 г.}... Подобные друзья, разумѣется, не замедлили наплодить множество недоразумѣній. А независимо отъ этихъ внѣшнихъ обстоятельствъ, самое "знамя", съ которымъ выступила новая группа, способно вызвать большія недоумѣнія. Программу организаціи М. М. Ковалевскій опредѣляетъ такъ:
   
   "Напишемъ на нашемъ знамени эти простыя слова: равенство передъ закономъ, господство права, свобода совѣсти, и подъ этимъ знаменемъ поведемъ избирательную борьбу" {"Русское Слово", 28 февраля 1912 г.}.
   
   Съ такимъ "знаменемъ" собственно нѣтъ надобности выступать: ни одного изъ трехъ положеній, написанныхъ на немъ, не отрицаютъ въ общемъ видѣ и октябристы. И для лѣваго крыла октябризма (либералы соціально-охранительнаго направленія) {Соціально-охранительный либерализмъ, по причинамъ, о которыхъ мнѣ не разъ приходилось говорить въ "Русскомъ Богатствѣ", нынѣ выродился въ дружественное реакціи теченіе. Но онъ все-таки остается либерализмомъ.}, и для соціально-реформаторскаго либерализма (конституціоналисты-демократы) эти три положенія -- общее мѣсто и споръ идетъ о дѣловомъ, законодательномъ выраженіи ихъ. Какую же позицію намѣрена занять новая группа въ спорѣ по этимъ тремъ самымъ интереснымъ для нея вопросамъ? На "знамени" нѣтъ отвѣта и приходится обратиться къ комментаріямъ. Въ комментаріяхъ же, принадлежащихъ самому М. М. Ковалевскому, читаемъ:
   
   "Основное начало всякаго культурнаго государства -- равенство гражданъ передъ лицомъ закона. Пока у насъ не будетъ этого равенства, пока инородцы поставлены будутъ въ иныя условія... чѣмъ коренные жители имперіи, уважающій себя русскій не въ состояніи будетъ отвлечься отъ той мысли, что національная политика" и т. д. {"Русское Слово", 28 февраля; курсивъ мой, А. П.}.
   
   Т. е. опять общія фразы и среди нихъ неожиданность. Равенство какъ будто вопросъ только національный. Такой односторонній комментарій къ общему мѣсту о равенствѣ вынуждаетъ серьезно считаться съ тѣмъ, что на "знамени" нѣтъ ни одного слова о соціальныхъ вопросахъ. Новая группа асоціальна. Она молчитъ о той жуткой дворянско-крестьянской и, въ частности, земельной распрѣ, которая раздираетъ страну на два лагеря, и изъ которой логически вытекаютъ ужасы нашихъ дней. Если это молчаніе не случайно, то проектируется ужъ слишкомъ внѣпартійная организація силъ,-- не только внѣ сложившихся партій, но и внѣ жизни. Подобная асоціальность весьма легко можетъ быть смѣшана съ затѣями отвести часть прогрессивныхъ силъ возможно дальше отъ боевыхъ позицій. И невольно приходится критическую оцѣнку "знамени" замѣнить благожелательнымъ предположеніемъ о немъ. Вѣроятно, это не столько программа, сколько эскизъ, черновой набросокъ, недостаточно продуманный. Словомъ, исполненіе замысла, по меньшей мѣрѣ, неудачно. Но самый замыселъ легко понять. Въ его основѣ лежитъ несомнѣнный фактъ: есть прогрессивные обыватели, которые почему-то не находятся въ организованномъ, партійномъ состояніи. Казалось бы, столь же несомнѣннымъ и естественнымъ долженъ быть и выводъ: слѣдуетъ привести внѣпартійную прогрессивную публику хоть на время выборовъ въ организованное и партійное состояніе. Но, разумѣется, дѣйствительность не такъ проста, чтобы отъ факта смѣло перескакивать къ выводамъ. Внѣпартійность значительной массы обывателей -- явленіе не только русское. Это есть и и на западѣ. И обусловливается, конечно, разными общими для всѣхъ культурныхъ государствъ причинами. Игнорировать эти причины, объединить всѣхъ внѣпартійныхъ, вѣроятно, не предполагаетъ и М. М. Ковалевскій. Рѣчь можетъ идти объ организаціи той части обывателей, внѣпартійное состояніе которыхъ зависитъ отъ какихъ-либо специфически русскихъ условій даннаго момента. Но и эта болѣе скромная задача не такъ ужъ проста, чтобы ее можно было рѣшить посредствомъ учрежденія новой партіи. И мы поймемъ, почему она не такъ просто рѣшается, если присмотримся ближе къ нѣкоторымъ особенностямъ нынѣшняго предвыборнаго состоянія страны.
   Въ общихъ и грубыхъ чертахъ предвыборная картина такова: много нервной суеты въ охранительныхъ группахъ, вялое раскачиваніе прогрессивныхъ организацій и загадочная недвижимость массоваго обывателя. Именно -- загадочная. Какъ разгадать, напр., удивительное, систематическое, почти повсемѣстное, отсутствіе публики на собраніяхъ, устраиваемыхъ нынѣ во множествѣ агитаторами правыхъ партій, начиная съ октябристовъ? Что это,-- интереса нѣтъ, или пассивная демонстрація? Когда подходишь къ обывателямъ вплотную и спрашиваешь ихъ, что они предполагаютъ дѣлать во время выборовъ, то нерѣдко слышишь въ отвѣтъ собственно то же, о чемъ говорятъ и организованныя группы, но въ нѣсколько иной редакціи. Организованныя группы говорятъ о необходимости блоковъ, соглашеній. У обывателя слова какъ будто болѣе грубыя:
   -- Намъ не до партій. У насъ все смѣшается.
   Не согласится, а именно смѣшается. И любопытно: на прежнихъ думскихъ выборахъ также, пожалуй, меньше соглашались, больше "все смѣшивалось". Въ систему выборныя сраженія приводились нерѣдко post factum и иногда по методу реляцій о сраженіяхъ военныхъ. По реляціямъ: кадеты рѣшили, соціалъ-демократы предлагали, октябристы поступили... Въ дѣйствительности -- просто кутерьма: полная неопредѣленность положенія, партійнаго состава, неизвѣстность удѣльнаго вѣса многихъ кандидатовъ, правые выборщики на повѣрку оказываются лѣвыми, лѣвые -- правыми... Такое смѣшеніе отчасти обусловливается политической незрѣлостью выборщиковъ. Отчасти оно являлось защитою отъ административныхъ репрессій.-- средствомъ для усыпленія бдительности начальства. Но нерѣдко пользовались смѣшеніемъ и для того, чтобы лучше приспособиться къ лѣвому настроенію избирателей. Между прочимъ, выборы въ третью Думу прошли при общемъ и дружномъ равненіи соціально-охранительныхъ кандидатовъ налѣво: октябристы имѣли обликъ умѣренныхъ кадетовъ, союзники проходили подъ флагомъ октябристовъ. Среди людей, какъ и среди животныхъ, такія перемѣны окраски нерѣдко инстинктивны. Но нѣкоторыя лица прошли въ третью Думу подъ завѣдомо для нихъ чужимъ флагомъ. Между прочимъ, г. Замысловскаго публично и печатно обвиняютъ въ томъ, что онъ въ первой стадіи выборовъ называлъ себя лѣвымъ и говорилъ лѣвыя рѣчи, и только потомъ, когда избиратели подали за него голоса, снялъ маску {"Кіевская Мысль", 2 февраля 1912 г.}. Къ сожалѣнію, г. Замысловскій этого обвиненія до сихъ поръ не опровергнулъ. На выборахъ въ западное земство маскарадный методъ былъ въ еще большемъ ходу: "націоналисты", напр., выступали мѣстами на собраніяхъ съ гораздо болѣе либеральными и радикальными рѣчами, чѣмъ люди прогрессивнаго образа мыслей. Судя по началу, надо ждать въ предстоящую избирательную кампанію тѣхъ же пріемовъ, какими ознаменовали депутаты третьей Думы свое агитаціонное путешествіе по Холмщинѣ въ 1910 г. И мнѣ уже отъ нѣсколькихъ провинціальныхъ обывателей пришлось слышать одну и ту же "шуточку":
   -- Можетъ выйти потѣха. "Они" будутъ говорить по лѣвому, а "мы" -- по правому. Пусть тогда полиція разбираетъ...
   Недавно я случайно присутствовалъ при разговорѣ нѣсколькихъ обывателей о томъ, какъ поручить нѣкоторое общественное дѣло "одному вѣрному человѣчку". "Человѣчекъ", "будто какъ правый", но "мы знаемъ, какой онъ правый!.."
   -- А если, спрашиваю, ошибетесь?
   -- Ну вотъ, ошибемся! Понимаемъ, чай... Опять же и самъ онъ поопасается подлость сдѣлать. Можно и поговорить съ нимъ. Ребятишки у насъ всякіе есть... Въ случаѣ чего,-- ноги переломаютъ...
   Въ обыденной жизни теперь страшно все смѣшалось. "Сама полиція не разберетъ". То безобиднѣйшіе, далекіе отъ политики обыватели попадаютъ подъ градъ репрессій въ качествѣ якобы опасныхъ революціонеровъ, то, наоборотъ, люди, весьма жестокосердно разсуждающіе, напр., о династіи, "приписываются" къ какому-либо "патріотическому" союзу и пользуются ласкою начальства. Во время выборовъ при такихъ условіяхъ можетъ получиться и совсѣмъ Богъ знаетъ что. Націоналистическая щука, желающая ловить рыбу всѣхъ породъ, будетъ, вѣроятно, мутить воду. Нѣкоторая часть хитроумныхъ обывателей тоже склонна мутить. Въ результатѣ можетъ получиться всемѣрная муть и игра слѣпыхъ случайностей: тамъ крамольный окунь благополучно проскользнетъ сквозь сѣть засадъ, а націоналистическая щука наскочитъ на ерша и подавится; здѣсь окунь самъ влѣзетъ въ щучье хайло. Это -- одинъ изъ многихъ частныхъ выводовъ жизни изъ общаго и довольно обычнаго въ послѣдніе годы обывательскаго сужденія:
   -- У насъ почти всѣ лѣвые, но партіи намъ не подходятъ.
   Современныя намъ европейскія политическія партіи (примѣръ, на которомъ мы учимся и которому подражаемъ) -- продуктъ сложной культуры. Государство достигло перехода отъ первобытныхъ формъ внутренней борьбы интересовъ и мнѣній къ формамъ квалифицированнымъ, парламентскимъ, при которыхъ борющіяся стороны обязаны подчиняться извѣстнымъ законамъ и обычаямъ добрыхъ нравовъ, и отвѣтственны передъ обществомъ въ случаѣ невыполненія этой обязанности. При этомъ необходимъ, очевидно, опредѣленный субъектъ обязанностей и отвѣтственности. Таковымъ и являются нынѣшнія партіи. Онѣ (говорю, конечно, не о рептиліяхъ) живутъ общественнымъ довѣріемъ и сочувствіемъ; тѣмъ самымъ связаны чувствомъ и сознаніемъ отвѣтственности передъ обществомъ. Общество знаетъ, съ кого спрашивать. Съ своей стороны, государственная власть признаетъ партіи субъектомъ извѣстныхъ гарантированныхъ закономъ правъ. Такъ въ Европѣ. Россія доросла до партійныхъ разслоеній. Но она не имѣетъ государственныхъ формъ, необходимыхъ для культурной борьбы организованными и политически-отвѣтственными предъ страной партійными группами.
   Дѣло не только въ полицейскихъ репрессіяхъ. Гораздо важнѣе вся совокупность условій, вытекающихъ изъ факта: нѣтъ государственныхъ формъ, необходимыхъ для парламентарной, отвѣтственной борьбы. Помимо всего прочаго, отсюда беретъ начало несоизмѣримость тактикъ -- обывательской и партійной. Никакая парламентарная партія не можетъ и не должна мириться, напр., съ деревенскими "своими средствіями". Обыватель смотритъ на нихъ съ особой, узко-практической точки зрѣнія. Для каждой партіи важна, а во многихъ случаяхъ и обязательна, опредѣленность и ясность. Обыватель въ своей общественной дѣятельности частенько находитъ болѣе практичнымъ, или даже необходимымъ "играть подъ сурдинку", "смѣшивать карты". Каждая партія разсчитываетъ на долголѣтіе, и для нея очень важенъ вопросъ о репутаціи. Обыватель предпочитаетъ группки-эфемеры, которымъ нынче такъ же легко родиться, какъ завтра умереть; удалась спеціальная задача, ради которой такая эфемера возникла,-- хорошо; пришлось при этомъ прибѣгнуть къ средствамъ неопрятнымъ,-- спросить не съ кого; не удалась задача,-- отвѣчать некому. И если ужъ никакъ нельзя избѣжать вопроса объ отвѣтственности, а есть тѣмъ не менѣе дѣло, которое нужно выполнить, іо обыватель прибѣгаетъ къ пріемамъ, подобнымъ тому, что практикуется при самовольномъ взломѣ хлѣбозапасныхъ магазиновъ: собирается "все общество", скликаютъ всѣхъ, и мужчинъ и женщинъ, всѣмъ говорятъ: "берись, православные, за бревно"... Значитъ, въ случаѣ чего, можно сказать: "всѣ виноваты".
   Нѣтъ правовыхъ условій, необходимыхъ для организованной и отвѣтственной борьбы интересовъ и мнѣній. А такъ какъ самая борьба ни на минуту исчезнуть не можетъ, то она ведется способами, такъ сказать, партизанскими,-- дикими и неотвѣтственными, а иногда и столь рискованными, что для той или иной партіи было бы неудобно, если бы ея отдѣльные члены стали въ нихъ участвовать даже на собственный страхъ и рискъ. Причины "своихъ средствій" понимаешь. Понимаешь, что это -- частный случай общаго. правила: въ Россіи всего труднѣе жить и дѣйствовать безъ "примѣнительно къ подлости". Но тѣмъ больше, тѣмъ страстнѣе желаніе, чтобы "свои средствія" (не только деревенскія) возможно скорѣе стали русскимъ прошлымъ; тѣмъ больнѣе видѣть, какъ они входятъ въ привычку, въ нравы, примѣняются даже тамъ, гдѣ ихъ нельзя оправдать безвыходностью.
   Цѣною огромнаго напряженія и неисчислимыхъ жертвъ прогрессивная часть страны отстаиваетъ культурныя, отвѣтственныя формы общественной борьбы и старается примѣнять ихъ всюду, гдѣ хоть мало-мальски позволяютъ обстоятельства. Я очень далекъ отъ восхищенія сложившимися у насъ прогрессивными партіями. Живя въ невозможныхъ условіяхъ, онѣ вынуждены совмѣщать несовмѣстимое, онѣ обречены на перманентный кризисъ и на безконечный рядъ ошибокъ, ведущихъ къ недовольству внѣшнему и неудовлетворенности внутренней. И все-таки онѣ даютъ въ настоящемъ нѣкоторыя блага организованнаго состоянія, для будущаго важны, какъ зачатокъ скелета, какъ форма, которую жизнь, при благопріятномъ поворотѣ событій, наполнитъ своимъ содержаніемъ и, вѣроятно, направитъ къ полезной для общества цѣли. Съ этой точки зрѣнія я смотрѣлъ бы и на новую партію "безпартійныхъ прогрессистовъ". Мечтамъ организаторовъ общія условія скоро поставятъ предѣлъ. Но кое-что и кое-гдѣ, быть можетъ, удастся объединить. Одной организованной ячейкой больше,-- худого въ этомъ нѣтъ. Но, къ сожалѣнію, мы не знаемъ, кого именно новая группа желаетъ организовать и для какой цѣли (послѣдняя, конечно, опредѣляется не общими мѣстами). "Знамя", поднятое М. М. Ковалевскимъ, таково, что возлѣ него удобно стать любому "прогрессисту" вродѣ гр. В. Бобринскаго. Это не столько "знамя", сколько лоскутъ матеріи, весьма пригодной для маскарадныхъ костюмовъ. Въ провинціальной прессѣ въ статьяхъ неудачныхъ друзей новой группы приходится читать похвалы защитному цвѣту этой матеріи: кадета, трудовика, соціалиста начальство привлечетъ, но тотъ же кадетъ, трудовикъ, соціалистъ, назвавшись "прогрессистомъ", становится непривлекаемъ; причемъ новая группа иногда разсматривается, какъ нѣчто, подобное организаціямъ-эфемерамъ, создаваемымъ партизанской тактикой обывателя: передъ выборами создалась, выборы просуществуетъ, потомъ исчезнетъ; и вмѣстѣ съ тѣмъ, подразумѣвается, исчезнетъ и субъектъ отвѣтственности за все, совершенное эфемерой, и за всѣ послѣдствія ея легкокрылыхъ трудовъ. Если такъ, если новую группу легко использовать людямъ, пусть прогрессивнымъ, но просто не умнымъ или не вдумчивымъ, то она можетъ оказаться новымъ врагомъ прогрессивной Россіи,-- врагомъ, неразумно нападающимъ на одну изъ очень важныхъ, но и очень слабыхъ ея позицій. Подумать страшно, сколько жертвъ принесено, чтобы установить тѣ жалкіе начатки отвѣтственной политической борьбы, которыя у насъ есть. Всѣ мы знаемъ, какія жертвы приносятся, чтобы отстоять это завоеваніе. Отъ людей, которые не цѣнятъ его и даже смотрятъ на него, какъ на ненужную и вредную помѣху, не спасешься. Въ политикѣ всегда есть вандалы, напоминающіе тѣхъ бѣдняковъ, для которыхъ "Война и миръ" -- всего лишь бумага на цигарки. Но очень жаль и очень опасно, когда вандализмъ вооружается и вдохновляется авторитетомъ такихъ дѣятелей, которые сами по себѣ не могутъ, не должны быть ни сторонниками выборныхъ маскарадовъ, ни противниками отвѣтственныхъ формъ политической борьбы, и лишь дали поводъ для обидныхъ недоразумѣній.
   

V.

   Еще одна побѣда -- на сей разъ при рѣкѣ Бодайбо (въ Надеждинскомъ пріискѣ ленской золотопромышленной компаніи). По свѣдѣніямъ, опубликованнымъ 6 апрѣля отъ имени "Освѣдомительнаго бюро", 107 убитыхъ и 83 раненыхъ. "Новое Время" не вѣритъ этимъ оффиціальнымъ цифрамъ и насчитываетъ 150 убитыхъ и 200 раненыхъ {No 7 апрѣля.}. Телеграмма отъ группы рабочихъ въ консультацію иркутскихъ присяжныхъ повѣренныхъ говоритъ о 150 убитыхъ и 250 раненыхъ {"Русское Слово", 6 апрѣля.}. Телеграмма рабочихъ на имя члена Государственной Думы г. Бѣлоусова даетъ еще болѣе побѣдоносныя цифры: 270 убитыхъ и 250 раненыхъ. {"Современное Слово", 7 апрѣля.} Что вѣрнѣе,-- трудно судить. Съ несомнѣнностью установлено лишь, что холостыхъ залповъ не давали. Повидимому, и патроновъ не жалѣли.
   Крайне противорѣчивы свѣдѣнія и о той обстановкѣ, въ которой произошло "дѣло на рѣкѣ Бодайбо", отнынѣ знаменитой. Несомнѣнныхъ и безспорныхъ деталей не столь ужъ много. Одну изъ нихъ, и при томъ очень важную, "Освѣдомительное бюро" (въ сообщеніи, опубликованномъ 6 апрѣля) излагаетъ такъ: пріисковая администрація намѣревалась вступить въ соглашеніе съ рабочими, а чтобы никто не мѣшалъ, "рѣшено было произвести арестъ стачечнаго комитета"... Пріемъ, ставшій трафаретнымъ: начальство старается арестовать уполномоченныхъ; не рискуя выбирать новыхъ кандидатовъ для ареста, рабочіе начинаютъ дѣйствовать толпой, массой; противъ массы "на всякій случай" выдвигаются войска... Обычное подражаніе методу устроителей Ходынки. Малѣйшая нервность съ той или другой стороны, малѣйшая неосторожность, минутная потеря равновѣсія,-- и выковано новое звено въ безконечной цѣпи гекатомбъ. Разумѣется, вполнѣ возможно, что на рѣкѣ Бодайбо происходило нѣчто, гораздо болѣе тяжкое, чѣмъ простая нервность или неосторожность. Такіе органы, какъ, напр., "Гражданинъ" и "Голосъ Москвы", предполагаютъ провокацію или намекаютъ на нее. Къ сожалѣнію, безъ провокаторства и провокаторовъ у насъ теперь борьба съ массовыми движеніями не обходится. Предполагаютъ и другое: "усмирители", дескать, надѣялись, что, чѣмъ больше они прольютъ крови, чѣмъ безчеловѣчнѣе расправятся, тѣмъ больше получатъ отличій, тѣмъ вѣрнѣе сдѣлаютъ карьеру. Къ несчастью, и этотъ мотивъ принадлежитъ къ числу слишкомъ обыкновенныхъ. Высказываютъ и такое предположеніе: начальство просто испугалось надвигающейся для переговоровъ толпы рабочихъ и стало дѣйствовать подъ вліяніемъ того особаго страха, который сыгралъ не малую роль въ исторіи 9 января,-- скомандовало "или" въ то время, когда рядомъ съ рабочими стоялъ и съ ними велъ переговоры представитель горнаго надзора инженеръ Тульчинскій.
   
   Тульчинскій уцѣлѣлъ чудомъ. Послѣ перваго залпа толпа легла на землю. Тульчинскій лежалъ среди толпы... Въ толпѣ убитъ стражникъ {Изъ телеграммы рабочихъ г-ну Бѣлоусову. "Современное Слово", 7 апрѣля. Фактъ, что огонь открытъ, когда среди рабочихъ находился г. Тульчинскій, подтвержденъ министромъ внутреннихъ дѣлъ.
   }.
   
   Мыслимы, разумѣется, и разныя другія побужденія къ расправѣ, но въ какой мѣрѣ они имѣли мѣсто, мы не знаемъ. Правительство въ Думѣ въ отвѣтъ на запросы выступило съ объясненіями. Но его представитель, г. Макаровъ, сумѣлъ лишь еще разъ доказать, что онъ даже для Россіи слишкомъ геніальный министръ; до такой степени геніальный, что нѣкоторыя возраженія ему высказалъ въ томъ же засѣданіи Думы другой, болѣе обыкновенный министръ, г. Тимашевъ. По словамъ послѣдняго,
   
   "въ томъ матеріалѣ, которымъ правительство располагаетъ въ настоящее время, много противорѣчій и неясностей" {Цит. по думскому отчету "Новаго Времени", No 12 апрѣля.}.
   
   Правительство обѣщаетъ выяснить, разслѣдовать "съ полнымъ вниманіемъ". Но ему самому должно быть извѣстно, что оно не сумѣло сохранить моральный авторитетъ, безъ котораго невозможна вѣра въ безпристрастіе. А затѣмъ, вслѣдствіе наступившаго бездорожья, назначенные Для разслѣдованія чиновники доберутся до мѣста не раньше мая. У тѣхъ, кому это нужно, есть, такимъ образомъ, достаточно времени, чтобы поступить съ истиной по-лыжински... Словомъ, чрезвычайно краснорѣчиво все сложилось и складывается. Даже "Новому Времени" стало "очевидно", что "событія въ бассейнѣ Лены" -- лишь "частица общаго чернаго положенія, общаго грязнаго положенія, общаго глупаго положенія" {Новое Время, 10 апрѣля.}.
   Еще чернѣе, грязнѣе и глупѣе оказывается положеніе, когда, отъ непосредственныхъ устроителей и виновниковъ кровопролитія мысль приходитъ къ оцѣнкѣ ближайшихъ причинъ его. Органы самыхъ разнообразныхъ направленій -- "Новое Время", "Русское Слово", "Кіевская Мысль", "Рѣчь" -- сходятся на одномъ: стрѣляли солдаты, командовали офицеры, прокуроръ, слѣдователи, полиція, но все это было лишь орудіемъ въ рукахъ кучки биржевыхъ игроковъ. "Новое Время" особенно подчеркиваетъ, что на долю военныхъ и гражданскихъ чиновъ выпала роль актеровъ и статистовъ, авторами же и режиссерами пьесы были лондонскіе дѣльцы, иностранцы, которымъ фактически и принадлежатъ ленскіе золотопромышленные пріиски; разумѣется, "Новое Время" не забываетъ отмѣтить, что среди иностранцевъ, фактическихъ хозяевъ промысловъ, есть и евреи. "Русское Слово" убѣждено, что иностранцы не могли бы устроить бойню на Бодайбо, если бы имъ не помогли состоящіе у нихъ на службѣ нѣкоторые представители русскаго сановнаго міра; къ одному изъ нихъ, къ бывшему министру г. Тимирязеву, московская газета предъявляетъ особо тяжкія обвиненія. Эти частныя разногласія не мѣшаютъ "Новому Времени", "Русскому Слову" и другимъ органамъ печати сходиться въ основной оцѣнкѣ скрытыхъ пружинъ. Фактическіе "хозяева Лены" все время ведутъ азартную игру: безумно взвинчиваютъ курсъ ленскихъ акцій и продаютъ, потомъ бьютъ на пониженіе и снова покупаютъ. Эта операція продѣлана уже нѣсколько разъ. Рано или поздно долженъ былъ наступить моментъ, когда обычные пріемы биржевыхъ махинацій оказываются исчерпанными. И вотъ начинается дикій натискъ на рабочихъ. Ихъ доводятъ до крайности, до того, что имъ остается "только выборъ между рабствомъ и смертью" {"Русское Слово", 8 апрѣля.}. Въ концѣ февраля вспыхиваетъ забастовка. Игроки все время ведутъ себя "загадочно",-- затягиваютъ переговоры, раздражаютъ рабочихъ, стараются направить противъ нихъ репресивный аппаратъ правительства. Послѣднему внушаютъ, что забастовщиками руководятъ политическіе ссыльные, что рабочіе домогаются политическихъ цѣлей... Разсчетъ оправдывается. Ленская компанія получаетъ, кромѣ многочисленныхъ полицейскихъ чиновъ, открыто состоящихъ у нея на жалованьѣ, отряды войскъ, а главное -- нѣкоего ротмистра Трещенкова, патентованнаго усмирителя, маленькаго претендента на лавры Трепова... Итогъ для биржевыхъ игроковъ: 1) въ настоящемъ маленькій застой, который поможетъ дешевле скупить распроданныя по высокому курсу акціи; 2) для будущаго...
   
   Лучшей рекламы "Ленѣ", какъ та, которую сдѣлали ленскія событія,-- сдѣлать нельзя {"Новое Время", 10 апрѣля.}.
   
   500 убитыхъ и раненыхъ; рядъ краснорѣчивыхъ доказательствъ, что "Россія не Англія", что въ Россіи "можно все"... Съ такимъ капиталомъ въ рекламномъ активѣ легко сыграть на превосходное повышеніе.
   Учитывая роль биржевыхъ игроковъ, газеты, быть можетъ, излишне увлекаются. Фактически достигаемое далеко не всегда можно считать заранѣе задуманнымъ. Люди часто видятъ хитроумный и систематически проводимый планъ тамъ, гдѣ въ дѣйствительности есть только приспособляемость къ капризно-измѣнчивому теченію обстоятельствъ. Хуже всего, однако, то, что разсужденія газетъ о роли биржевыхъ и притомъ иностранныхъ шакаловъ и зайцевъ до ужаса правдоподобны. Ужъ если блаженненькіе Мити и Гриши заняли общеизвѣстное положеніе, то на сторонѣ биржевыхъ шакаловъ, по крайней мѣрѣ, превосходство ума, знаній и пронырливости.

А. Петрищевъ.

"Русское Богатство", No 4, 1912

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru