ПИСЬМО Уж ночь. Я к ней пишу. Окно отворено; Шум городской затих; над лампой мошки вьются. Встаю - гашу огонь; хожу - гляжу в окно: Как низко облака над кровлями несутся! От этих облаков не будет и следа В час утра, - а моей любви живые грёзы,- Задумчивой любви приветь, слова и слезы,- Еще из-под пера не улетят... О, да! Пусть буря в эту ночь промчится, пусть потоки Дождя всю ночь шумят и брызжут на гранит; Заветного письма ни буря не умчит, Ни дождь не смоет эти строки. Среди невежд она свои проводит дни, Среди степных невежд... Пропустят ли они Нераспечатанным мое письмо к ней в руки? Не осмеют ли каждую строку, Где так невольно я высказывал тоску Души, подавленной насилием разлуки? Она сама что скажет? Изорвет Мое письмо при всех, с притворною досадой, Или, измяв его, потом тайком прочтет, И вспомнит обо мне с мучительной отрадой?.. Нужда, невежество, родные - и любовь!.. Какая злость порой мою волнует кровь! Но ты молчи пока, - молчи мое посланье, Чтоб за мое негодованье Не отомстили ей тюремщики её, Ценители покорного страданья. МОЛИТВА Отче наш! Сына моленью внемли! Все-проникающую, Все-созидающую, Братскую дай нам любовь на земли! Сыне, распятый во имя любви! Ожесточаемое Оскудеваемое Сердце ты в нас освежи, обнови! Дух Святый! Правды источник живой! Дай силу страждущему! Разуму жаждущему Ты вожделенные тайны открой! Боже! Спаси ты от всяких цепей Душу проснувшуюся И ужаснувшуюся Мрака и зла и неправды людей! Вставших на глас твой услыши мольбу, И цепенеющую, В лени коснеющую Жизнь разбуди на святую борьбу! Между 1855 и 1860 А. Н. МАЙКОВУ Ответ на стихи его: "Полонский! суждено опять судьбою злою..." Как, ты грустишь? - помилуй бог! Скажи мне, Майков, как ты мог, С детьми играя, тихо гладя Их по головке, слыша смех Их вечно-звонкий, вспомнить тех, Чей гений пал, с судьбой не сладя, Чей труд погиб... Как мог ты, глядя На северные небеса, Вдруг вспомнить Рима чудеса, Проникнуться воспоминаньем, Вообразить, что я стою Средь Колизея, как в раю, И подарить меня посланьем? Мне задушевный твой привет Был освежительно-отраден. Но я еще не в Риме, нет! В окно я вижу Баден-Баден, И тяжело гляжу на свет. Хоть мне здорово и приятно Парным питаться молоком, Дышать нетопленным теплом И слушать музыку бесплатно; Но - если б не было руин, Плющом повитых, луговин Зеленых, гор, садов, скамеек, Холмов и каменных лазеек, - Здесь на меня нашел бы сплин - Так надоело мне гулянье, Куда, расхаживая лень, Хожу я каждый божий день На равнодушное свиданье, И где встречаю, рад не рад, При свете газовых лампад, Американцев, итальянцев, Французов, англичан, голландцев, И немцев, и немецких жен, И всем известную графиню, И полурусскую княгиню, И русских множество княжен. Но в этих встречах мало толку, И в разговорах о ничем Ожесточаюсь я умом, А сердцем плачу втихомолку. И эта жизнь меня томит, И этот Баден, с этим миром, Который вкруг меня шумит, Мне кажется большим трактиром, В котором каждый божий час Гуляет глупость напоказ. А ты счастливец! - любишь ты Домашний мир. Твои мечты Не знают роковых стремлений; Зато как много впечатлений Проходит по душе твоей, Когда ты с удочкой своей, Нетерпеливый, вдохновенный, Идешь на лов уединенный. Или, раздвинув тростники, Над золотистыми струями Стоишь - протер свои очки - И жадными следишь глазами, Как шевелятся поплавки. И весь ты страстное вниманье... Вот - гнется удочка дугой, Кружится рыбка над водой - Плеск - серебро и трепетанье... О, в этот миг перед тобой Что значит Рим и все преданья, Обломки славы мировой! Но, чу! свисток раздался птичий, Ночь шелестит во мгле кустов: Спеши, мой милый рыболов, Домой с наловленной добычей! Спеши! - уж божья благодать На ложе сна детей приемлет, Твои малютки спят, - и дремлет Их убаюкавшая мать. Уже в румяном полусвете, Там, в сладких грезах полусна, Тебя ждет милая жена Иль труд в соседнем кабинете. Труд благодатный! Труд живой! Часы, в которые душой Ты, чуя бога, смело пишешь И на себе цепей не слышишь. Люблю я стих широкий твой, Насквозь пропахнувший смолою Тех самых сосен, где весною, В тени от солнца, меж ветвей, Ты подстерег лесную фею, И где с Каменою твоею Шептался плещущий ручей. Я сам люблю твою Камену, Подругу северных ночей: Я помню, как неловко с ней Ты шел на шумную арену Народных браней и страстей; Как ей самой неловко было... Но... олимпийская жена, Не внемля хохоту зоила, Тебе осталася верна, И вновь в объятия природы - В поля, в леса, туда, где воды Струятся, где синеет мгла Из-под шатра дремучей ели, Туда, где водятся форели, С тобою весело ушла. Прости, мой друг! не знай желаний Моей блуждающей души! Довольно творческих страданий, Чтоб не заплесневеть в глуши. Поверь, не нужно быть в Париже, Чтоб к истине быть сердцем ближе, И для того, чтоб созидать, Не нужно в Риме кочевать. Следы прекрасного художник Повсюду видит и - творит, И фимиам его горит Везде, где ставит он треножник, И где творец с ним говорит. Баден-Баден. Август 1857 За городом Лежа я нежусь На теплом солнце, Слышу любовный Дремотный шорох Молоденькой рощи, Так незаметно, так робко Ласкаемой ветром. И головою приник я К цветущим травам, И подступает Благоуханная свежесть К увядшему сердцу. Как усыпительно-сладко Ручей лепечет! Жадно ловят И торопливо целуют Серые камни Его серебристую струйку. Нет им конца, этим струйкам, И нет поцелуям конца. Чудная, нежная ласка, Ласка природы, Дай позабыть мне Все, что в тучах Пыли и дыма Так случайно, И так ненадолго, Покинуто мной! Женщине Когда во мне душа кипела, Когда она, презрев судьбу, Рвалась из тесного предела На свет, на волю, на борьбу, - Зачем тогда не укротила Ты дух мой гордый и слепой, Чтоб даром не погибла сила В борьбе бесплодной и пустой? Когда тоскливый, беспокойный, Без цели - вдаль от суеты То мчался я по степи знойной, То лез на снежные хребты, - Зачем звездою путеводной Ты не сияла предо мной? Быть может, гордый и свободный, Нашёл бы я мой путь прямой. Когда, от жизни уставая, В нетрезвом полузабытьи, Я повторял: о, жизнь пустая! О, силы прежние мои! - Как луч востока благодатный, Зачем тогда не разбудил Меня твой голос, сердцу внятный, И падших сил не обновил? Когда лампаду трудовую, Как раб нужды, зажёг я вновь И проклинал страну родную Без веры в славу и любовь, - Зачем, когда лампада гасла, Не ты пришла и в поздний час, Как друг, спасительного масла Не ты влила, чтоб свет не гас? Когда, по слякоти шагая В туман, я отличал едва Себя от грязи - так больная Была туманна голова, - Зачем от этого ненастья Ты разум мой не сберегла И от постыдного участья Своим участьем не спасла? Но кто же ты? - к кому упрёки!.. Тебя я с юных лет не знал: Не ты давала мне уроки, Когда мой слабый ум блуждал, Не ты любить меня учила, Когда безумно я любил, Не ты меня благословила Бороться до утраты сил. Шли годы. С упованьем тайным Расстался я. - К чему ж теперь, Виденьем светлым и случайным, Ты к старику стучишься в дверь И, слёзы поздние роняя, Мне шепчешь: о! как ты грешил! Как низко падал! - но - святая, Где ты была, когда я жил? 1859 'МОЛЧИ, МИНУТНОГО ПОКОЯ НЕ ТРЕВОЖЬ!' Молчи, минутного покоя не тревожь! Не говори, что - сплин! Ведь безнаказанно и ты не доживешь До роковых седин. Всё то, что радует тебя своим расцветом, В тумане осени погибнет вместе с летом. Настанут дни, когда приятелей своих Знакомые черты Припоминая, ты сочтешь над прахом их Забытые кресты. И будут их сердца, их суетные силы Не нужны для тебя, иль немы, как могилы! Сойдешься ль ты опять случайно где-нибудь С подругой светлых дней, Чьи взгляды жгут тебя, чья молодая грудь Блаженных ждет ночей, - Морщины встретишь ты, да высохшие плечи, В глазах - тупой вопрос, в устах - пустые речи. Сойдешься ль с юношей, который, в цвете сил Исполненный надежд, Был благородно-смел... так счастлив, что прослыл Бойцом среди невежд, - И встретишь, может быть, ханжу иль бюрократа, Которому одно начальство только свято. Ребенка ль милого захочешь встретить ты, Которого ласкал, Который матери прелестные черты Тебе напоминал, - И встретишь взрослого болвана, или злого Льстеца-предателя, душе твоей чужого. Надежда ль на успех волнует грудь твою - Или, стремясь вперед, Ты, как за кровную, всем общую семью, Хлопочешь за народ, - И вдруг увидишь: всё, что ныне к свету рвется, Попятится назад, простынет иль уймется. А сколько злых измен, вражды, насмешек, слез Ты встретишь? не сочтешь! Нет, безнаказанно, брат, до седых волос И ты не доживешь! Путь долгой жизни есть путь к жизни безнадежной. - Таков закон судьбы... Ужели неизбежный!?.. * * * То в темную бездну, то в светлую бездну, Крутясь, шар земли погружает меня: Питают, пытают мой разум и веру То призраки ночи, то призраки дня. Не верю я мраку, не верю и свету, - Они - грезы духа, в них ложь и обман: О, вечная правда, откройся поэту, Отвей от него разноцветный туман, Чтоб мог он, великий, в сознаньи обмана, Ничтожный, как всплеск посреди океана, Постичь, как сливаются вечность и миг, И сердцем проникнуть в Святая Святых!