Пушкин Василий Львович
Стихотворения

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эпиграмма ("Прославился хозяйством Тит...")
    "Какой учтивец стал Дамон..."
    Сурок и щегленок
    Быль ("На Лизе молодой богач старик женился...")
    Что есть любовь? ("Что есть любовь?..")
    Эпиграмма ("Змея ужалила Маркела...")
    Подражание Катуллу ("Ах! Вспомни те счастливы дни...")
    Чиж ("Чиж вылетел из клетки...")
    Бедняк и старый солдат ("В ненастный, бурный день нещастный шел...)
    Меркурий и умершие
    Больной
    Сычи
    Преимущество дарований
    Две старые Кошки
    "Какой-то стихотвор (довольно их у нас!)..."
    "Мы, право, весело здесь время провождаем..."
    Сравнение Санкт-Петербургской родимой словесности с иноземною
    "Возможно ли, скажи, чтоб нежная Людмила..."
    Эпитафия ("Здесь Пушкин наш лежит...")
    "Читая Пустодома..."
    Красавица в шестьдесят лет
    Догадливая жена
    "На что мне жизнь? Лишился я друзей..."
    "Завистливость рождает..."
    "Гордец Клеон тебя ласкает..."
    "О, как болтаньем докучает..."
    "Амура называют богом..."
    Умирающий ленивец
    На постановку трагедии "Альзира", переведенной П. М. Карабановым

   

Эпиграммы

             Прославился хозяйством Тит,
             Убытку в доме он не терпит никакого,
             И ест, и пьет, и говорит,
             Всегда на счет другого.
   

*

             Какой учтивец стал Дамон!
             Что за диковинка? Теперь в отставке он.
                                                                                             В. П-н.

-----

   [Пушкин В.Л.] Эпиграмма ("Прославился хозяйством Тит...") / В.П-н // Вестн. Европы. -- 1805. -- Ч.24, N 24. -- С.284.
   [Пушкин В.Л.] "Какой учтивец стал Дамон..." / В.П-н // Вестн. Европы. -- 1805. -- Ч.24, N 24 (дек.). -- С.284.
   

Сурок и щегленок

Басня.

             Сурку щеглёнок говорил:
             Как! Вечно спать? Какая скука!
             И вечно быть в норе? Так жить, конечно мука.
             Сон та же смерть. Чтоб я, лишенный сил,
             В гнезде своем лежал, как ты, сурок несчастный,
             Нет, я хочу летать по рощам, по лугам,
             По селам, городам,
             Все слышать, видеть все. Свободою прекрасной
             Я пользуюсь своей!
             О бедненький сурок! Об участи твоей
             Я истинно жалею:
             Ты знаешь, я любить умею! --
             Что ж нового? Скажи скорей!
             Спросил сурок рассказчика щегленка.
             -- От старика и до ребенка,
             Все заняты умы в столичных городах!
             Тот проживается, тот копит, богатится,
             И в страшных откупах!
             Другой над картами трудится!
             Заботы, происки, об лентах, об чинах!
             Никто не думает о ближних и друзьях,
             Жена пред мужем лицемерит,
             А муж перед женой, и до того дошло,
             Что брату брат не верит.
             Какой разврат! Какое зло!
             Вскричал сурок с презреньем,
             Не говори с таким, пожалуй, сожаленьем!
             Чтоб этого всего не слышать и не знать,
             По-моему, не лучше ль спать?
                                                                         В. Пушкин.

-----

   Пушкин В.Л. Сурок и Щегленок: Баснь ("Сурку Щегленок говорил...") / В.Пушкин // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.40, N 15. -- С.215-216.
   
   

Быль.

             На Лизе молодой богач старик женился,
             И участью своей он недоволен был.
             Что ты задумалась? жене он говорил;
             Я право пищи всей лишился
             С тех пор, как Бог меня с тобой соединил!
             Все ты сидишь в углу; не слышу я ни слова;
             А если молвишь что, то вечно вы да вы.
             Дружочек, любушка! скажи мне нежно: ты,
             И шаль турецкая готова --
             При слове шаль жена переменила тон.
             "Как ты догадлив стал! Поди ж скорее вон".
                                                                         В. Пушкин.
   

Что есть любовь?

             Что есть любовь? -- Отрада.
             Что есть любовь? Отчаянье сердец.
             Блаженство -- скука и досада,
             И жизни гибель -- и венец.

--------------

             Ouest ce qu'amour? -- C'est le bonheur,
             Le désespoir et l'aliment du coeur;
             Cest l'epine attachée a la rose fleurie,
             G'est le poison -- le charme de la vie.
                                                               В. Пушкин.
   

Эпиграмма.

             Змея ужалила Маркела. --
             "Он умер?" Нет, змея, напротив, околела.
                                                                         В. Пушкин.

-----

   Пушкин В.Л. Быль ("На Лизе молодой богач старик женился...") / В.Пушкин // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.41, N 17. -- С.50-51.
   Пушкин В.Л. Что есть любовь? ("Что есть любовь?..") / В.Пушкин // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.41, N 17. -- С.51.
   Пушкин В.Л. Эпиграмма ("Змея ужалила Маркела...") / В.Пушкин; [Пер. эпиграммы А.О.Брюзана де Ламартиньера "Un gros serpent mordit Anrele..."] // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.41, N 17. -- С.51.
   
   

Подражание Катуллу

             Ах! вспомни те счастливы дни,
             В которые клялась ты вечно быть моею --
             Как скоро протекли они!
             Ты говорила мне: "Горячностью твоею
             Гордиться Лесбия должна;
             Она мне более и воздуха нужна,
             Дышу и украшаюсь ею!
             С тобой меня и Зевс не может разлучить!
             Моя отрада в том, чтоб милого любить!"
             Притворные слова безумца обольщали,
             Казалось, Боги им внимали!
             Прелестница! Я был обворожен тобой!
             Теперь исчезло все! Злосчастною судьбой
             Я радостей лишен -- твою неверность знаю,
             И не любовь мою, но счастие теряю.
                                                                         В. Пушкин.

-----

   Пушкин В.Л. Подражание Катуллу ("Ах! Вспомни те счастливы дни...") / В.Пушкин // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.41, N 19. -- С.178.
   
   

Басни.

Чиж.

             Чиж вылетел из клетки
             И сел в саду, на верх беседки;
             Свободой веселясь, он песенку запел.
             Ванюша горевал и издали смотрел
             На пестрого чижа.
             Что сделал ты со мною?
             Он птичке говорил,
             И чем я виноват, скажи, перед тобою?
             Бывало я тебя из рук моих кормил,
             Водицею поил,
             И сделал для тебя палаты золотые.
             О миленький мой чиж! приди, приди скорей,
             И возврати опять минуты дорогие! --
             Пустое! чиж сказал, и в дружбе мне твоей
             Нет пользы никакой. Зеленый сад, беседка
             Любезнее тебя; твои палаты -- клетка.
   

Бедняк и старый солдат.

             В ненастный, бурный день несчастный шел путем,
             Без обуви и утомленный гладом:
             О жизнь! он говорил, ты кажешься мне адом,
             И в положении моем
             Не лучше ль умереть, чем всякий день томиться!
             Когда то горе прекратится?
             Навстречу вдруг, урод,
             Страшилище ползет дорогой,
             В лохмотьях и усах, Беллоны сын безногой:
             Войны ужасный плод!
             Кричит солдат: что злей моей судьбины?
             Я слышу, ропщешь ты, и право без причины,
             Благодари богов!
             Со временем легко ты будешь с сапогами,
             Ты беден, но здоров,
             А мне уже, мой друг, ввек не бывать с ногами!
   

-----

   [Пушкин В.Л.] Чиж ("Чиж вылетел из клетки...") // Вестн. Европы. -- 1809. -- Ч.45, N 11. -- С.199.
   [Пушкин В.Л.] Бедняк и старой солдат ("В ненастный, бурный день нещастный шел путем...") // Вестн. Европы. -- 1809. -- Ч.45, N 11. -- С.200.
   

-----

   Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание
   Л., "Советский писатель", 1977
   Русская басня. XVIII--XIX веков
   

В. Л. Пушкин

   383. Меркурий и умершие
   385. Больной
   386. Сычи
   388. Преимущество дарований
   389. Две старые Кошки
   

383. МЕРКУРИЙ И УМЕРШИЕ

             К Плутону грозному, в жилище страшных Фурий,
                       Умерших провожал Меркурий;
             Их было четверо: Красавица, Герой,
             Старик и Стиходей. Они тотчас дорогой
                       Вступили в речи меж собой
                       "Удар судьбы, несносный, строгой! --
             Сказала девушка. -- Как в юности такой
             Оставить белый свет, с весельями проститься?
                                 Любовник нежный мой
                       Навеки осужден крушиться:
             Он счастие во мне лишь находил одной.
                       С такою пылкою душой
                       Он без меня и жить не будет,
             А если будет жив, то, верно, не забудет".
                       -- "Что делать? -- говорил Старик.--
             Поверь, Красавица, и мой урон велик:
                                 Расстался я с женою,
             С любезными детьми; над гробовой доскою,
             Я знаю, что они теперь льют реки слез..,
                       Пошли отраду им Зевес!"
                                 -- "Что вы передо мною! --
                       С презрением Герой вскричал. --
             Я именем моим вселенну наполнял
             И ужас был врагов. В истории, конечно,
             Великого вождя жить будет имя вечно.
             Скажите, кто со мной равняется из вас?"
                                 -- "Не обижайте нас! --
             Ответствовал Пиит. -- Вы служите примером
                       Всем полководцам... может быть!
             Но в памяти людей я доле буду жить.
                       Что Ахиллес перед Омером?
             Все будут наизусть стихи мои твердить,
                       И, прославляя оды громки,
             Восплачут обо мне, любимце муз, потомки..."
             -- "Вы ошибаетесь, -- крылатый бог сказал,--
             Любовник твой теперь другую уверяет,
                       Что ей он сердце посвящает
             И что прямой любви доселе он не знал.
                       В твоем, Старик, огромном доме
                       Идет ужасная война:
             В суд просьба на детей женою подана;
             Она б хотела их всех видеть на соломе;
             Мешки разложены, и детки -- в кладовой;
                       Не слезы льются -- дождь златой.
             О подвигах твоих, непобедимый воин,
                                 Никто не говорит;
             Лишь имя твоего преемника гремит:
             Он более тебя всех почестей достоин,
             Он истинный герой -- так носится молва.
             А ты, набитая стихами голова,
             Великий рифмоткач, слывешь певцом нескладным
             И журналистам в снедь остался непощадным".
   
             Меркурий точно прав. Мы, люди, таковы:
                       Ближайших к сердцу забываем
                       И с ними навсегда -- увы! --
                       Любовь и горесть погребаем.
   
             <1808>
   

385. БОЛЬНОЙ

             Волк хищный занемог. Раскаянье с недугом
                       Приходит часто и к зверям.
             "Нет, -- так он рассуждал с кумой своей и другом,--
             Нет, полно рыскать мне по рощам и лугам!
             Довольно подушил овечек я невинных;
             Не лучше ль смирно жить, питаться мне травой?
                                 Мы, кумушка, с тобой
                       Забудем о делах бесчинных!
             Поверь мне, грешнику: в прожорстве нет добра!
                       И нам опомниться пора!
             Советую тебе оставить кур в покое;
                       Смиренье -- дело золотое.
             Увидишь, я во всем с ягненком буду схож
             И, если не лицом, обычаем хорош".
                       Лисица слушала, дивилась;
             "Волк, -- думала она, -- недаром слезы льет
                                 И злость свою клянет;
                       Он, верно, завтра же умрет".
                       С почтеньем, молча поклонилась.
                                 Но, к счастью, у волков
                                 Не знают докторов:
             Больной оправился. Курятница-лисица,
             В политике, как всем известно, мастерица,
                       Пустилась волка поздравлять:
             Не худо иногда зубастым угождать!
             Итак, угодница является в пещеру
             К нравоучителю, иль, лучше, лицемеру.
             Что ж видит там она? Покойно волк сидит
                                 И кушает барана;
             Овца несчастная полмертвая лежит,
             Такой же участи ждет скоро от тирана.
             "Прекрасно, куманек, -- лисица говорит.--
             Ты каялся в грехах и плакал, как ребенок,
             Но видно, что в тебе глас совести умолк?"
             -- "Так что ж? -- вскричал злодей. -- В болезни -- я ягненок;
                                 Когда здоров -- я волк".
   
             <1812>
   

386. СЫЧИ

                       Сияние златого Феба
                       Не может нравиться Сычам.
                       Когда по тонким облакам,
                       Средь светло-голубого неба,
             Он, гордо шествуя, дарит отраду нам,
             Враги его в дуплах скрываются, стонают
                                 И Феба проклинают.
                       Меж солнца и земли луна
                                 Однажды проходила
             И в полдень темнотой вселенную покрыла:
                       Луне такая власть дана,
             И мы, знакомые с небесным сим явленьем,
                                 Зовем его затменьем.
                       Итак, затмился солнца свет...
             В восторге Сыч кричит: "Друзья, злодея нет!
             Светильник пагубный не существует боле;
                                 Нет, полно жить в неволе!
             Глядеть во все глаза нам велено судьбой;
             Тьма благотворная навеки воцарилась;
                                 Летите вслед за мной!"
                       Безумцев стая возгордилась,
             И тучею они стремятся к небесам.
                       Но вечно ль ликовать Сычам?
             Затменье кончилось, и солнце воссияло,
             В величии свой путь небесный восприяло;
             Возвеселился мир; всё оживилось вновь:
                                 Долины, горы, рощи;
             Воспели соловьи безумство и любовь;
                       Одни любимцы темной нощи,
                       Прослыть орлами возмечтав,
                       Валятся на землю стремглав.
   
                       Как солнца светлого лучи,
                                 Сияют дар, ученье;
                       Невежество -- умов затменье,
                       Невежды-авторы -- Сычи.
   
             <1812>
   

388. ПРЕИМУЩЕСТВО ДАРОВАНИЙ

                                 Сосед однажды за обедом
             Довольно чудный спор завел с своим соседом.
                                 Один -- убогий был певец,
                       Другой -- богач, невежда и глупец.
                                 Конечно, догадаться можно,
             Что откупщик во всем хотел поверхность взять
             И в гордости мечтал, что непременно должно
             Гнуть спину перед ним и, слушая, молчать.
                                 Я, признаюсь, другого мненья:
             Богатство без ума не стоит уваженья.
                                 "Послушай, -- говорил богач, --
             Я знаю, ты учен, философ и рифмач,
             Но что твои стихи и ум перед рублями?
             Читаешь много ты, но прибыли в том нет;
             Ты можешь ли, как я, дать лакомый обед
             И потчивать гостей шампанским, стерлядями?
             Я барином живу, а ты на чердаке;
             Смотри, везде фарфор, и бронзы, и картины!
                       Курильницы во всяком уголке,
                                 И на диванах левантины.
             Не хвастайся своей ученой головой;
                                 Я вижу, плохо быть поэтом!
             Ты в декабре одет так точно, как я летом,
             И тень твоя бежит слугою за тобой!
             Мы счастье раздаем. Художники, портные,
                       Газетчики и авторы дурные,
             Торговки модных шляп и те, кто носят их, --
             Все нами кормятся; а в сказочках твоих,
             Поверь, приятель, мне, нет проку никакого".
                                 Бедняк не отвечал ни слова.
                                 Война отмстила за него:
             Дом богача сожжен и всё его именье.
             Поэт не потерял войною ничего!
                                 Талант его, воображенье
             И благородный дух, бесценный дар небес,
             В стране другой нашли награду и почтенье.
             На чьей же стороне, скажите, перевес?
   
             <1817>
   

389. ДВЕ СТАРЫЕ КОШКИ

             Две Кошки старые смиренно рассуждали
                                 О прежних радостях своих;
                                 Как в старину они живали,
                                           Как все любили их!
             "Настали времена, обычаи дурные,--
             Одна вполголоса твердила так другой. --
             В Котах учтивости не видно никакой,
                                 Все стали сорванцы прямые.
             Поверишь ли? Сижу по суткам я одна;
                                           Никто не примечает,
                                           Никто не приласкает,
                       Как будто я чумой заражена".
             -- "Ах, как, сестрица, ты мурлычешь справедливо!--
                                 Седая Кошка ей в ответ. --
                                 Совсем переменился свет!
                                 Учтивость, постоянство -- диво!
             Бывало, я взгляну -- и несколько Котов
             Вертятся вкруг меня, прыжками забавляют;
             Клянусь, что всякий был мне угождать готов,
                                 А нынче все пересмехают.
             Неблагодарные, как я любила их!
                                 Они изменой заплатили.
             Забудем мы с тобой обманщиков таких,
                                 Забудем, как они забыли!"
             -- "Голубушки мои, -- прервал усатый Кот, --
                                 Всё чередом своим идет.
             Вы были молоды, и вас тогда любили!
             Взгляните на себя: вы седы, без зубов;
             Какой же ожидать вам ласки от Котов?"
   
             <1822>
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Василий Львович Пушкин (1770--1830) впервые приобщился к литературе в качестве салонного поэта-дилетанта. Светски образованный человек, он легко переводил с нескольких языков, писал французские стихи, с успехом играл в любительских спектаклях. В московских литературных кружках 1790-х годов завязались близкие отношения Пушкина с H. M. Карамзиным, П. И. Шаликовым; во время кратковременной службы в гвардии (1797--1799) устанавливается на всю жизнь полная преданности и пиетета дружба с И. И. Дмитриевым. Дружеские связи открывают Пушкину возможность широко печататься в "Аонидах", "Приятном и полезном препровождении времени", "Вестнике Европы", а в 1810 г. он оказывается одним из застрельщиков в открытой борьбе с шишковистами и "Беседой любителей русского слова", начатой молодыми сторонниками Карамзина. Его послания к В. А. Жуковскому и Д. В. Дашкову, напечатанные в 1810--1811 гг., имели программный смысл и послужили сигналом к началу обоюдоострой полемики. В это же время появилась и его наиболее известная сатира "Опасный сосед", где он также язвительно задел своих противников. Активная полоса творчества Пушкина завершается его участием в литературном обществе "Арзамас"; членом этого общества был также и молодой А. С. Пушкин, его племянник, которого Василий Львович ввел в мир петербургских литераторов. В 1822 г. В. Л. Пушкин выпускает свой единственный сборник "Стихотворения" (СПб., 1822), издание, задуманное еще в 1812 г. К последним его сочинениям относятся несколько мелких альбомных стихотворений и антиромантическая поэма "Капитан Храбров", оставшаяся незаконченной. В литературе начала XIX в. Пушкин был одним из последних сторонников рациональной и стилистически отточенной "легкой поэзии" классицизма. Преромантические искания его литературных друзей остались ему непонятными; он более ценил стилистические достижения традиционалиста Дмитриева, чем новое содержание в поэзии Карамзина. Отсюда интерес Пушкина к обновленному Дмитриевым жанру басни, по существу исконно классическому жанру. Вместе с тем, отдавая дань времени и моде, Пушкин интересуется в основном сентиментальными или поддающимися сентиментальной обработке сюжетами, заимствуя их из новейших французских баснописцев, главным образом, у Флориана. В этом отношении он является не только учеником Дмитриева (которому он ÊO многом прямо и сознательно подражал), но и наиболее значительным представителем отличающейся культом "чувствительности" басни Дмитриевского толка. Басни его, при несомненных поэтических достоинствах, отмечены, однако, некоторой отвлеченной литературностью содержания, особенно заметной на фоне бгген Крылова и Измайлова. О В. Л. Пушкине см. также в кн.: "Поэты-сатирики конца XVIII -- начала XIX века", "Б-ка поэта" (Б. с), 1959 и "Поэты 1790--1810-х годов", "Б-ка поэта" (Б. с), 1971.
   383. "Аглая", 1808, ч. 2, кн. 1, с. 66. Печ. по Стих., с. 90. На сюжет басни Удара де Ла Мотта (1672--1731) "Mercure et les ombres".
   385. СПбВ, 1812, No 1, с. 58, под загл. "Волк и лисица"; ТОЛРС, 1817, ч. 9, кн. 14, с. 83, под загл. "Волк больной и лисица"; Стих., с. 60. Печ. по НА на 1825 г., с. 103. На сюжет одноименной басни французского поэта П.-Л. Женгене (1748--1815).
   386. СПбВ, 1812, No 3, с. 284. Печ. по Стих., с. 80. Направлено против "Беседы любителей русского слова", в известном смысле являвшейся предшественницей славянофильского движения. Понятие "просвещения" в истолковании Пушкина включало, главным образом, освоение рационалистической культуры европейского Просвещения. В "Послании к Д. В. Дашкову", одном из основных документов полемики против "Беседы", Пушкин писал:
   
   Слова невежд -- пустой кимвала звук,
   Они безумствуют -- сияет свет наук!
   Ученым быть не грех, но грех во тьме ходить.
   Невежда может ли отечество любить?
   
   В обстановке литературной полемики 1810-х годов образ "сыча" становится традиционным обозначением автора -- архаика и гонителя просвещения (см. примеч. 319).
   388. ТОЛРС, 1817, ч. 7, кн. 12, с. 67. Печ. по Стих., с. 100. Басня читалась на заседании ОЛРС 27 января 1817 г. На сюжет басни Лафонтена "L'avantage de la science".
   389. Стих., с. 77. На сюжет басни Обера "Les deux vieilles chattes".
   

Русская эпиграмма второй половины XVII -- начала XX в.

   

В. Л. Пушкин

   

536 "Какой-то стихотвор (довольно их у нас!)..."

             Какой-то стихотвор (довольно их у нас!)
                             Послал две оды на Парнас.
             Он в них описывал красу природы, неба,
                             Цвет розо-желтый облаков,
             Шум листьев, вой зверей, ночное пенье сов
                             И милости просил у Феба.
             Читая, Феб зевал и наконец спросил,
                             Каких лет стихотворец был
             И оды громкие давно ли сочиняет.
             "Ему пятнадцать лет", -- Эрата отвечает.
             "Пятнадцать только лет?" -- "Не более того".
                                      -- "Так розгами его!"
   
             1798
   

538 "Мы, право, весело здесь время провождаем..."

             Мы, право, весело здесь время провождаем:
                             И день и ночь в бостон играем,
             Или всегда молчим, иль ближнего ругаем...
             Такую жизнь почесть, ей-богу, можно раем.
   
             <1806>
   

543 СРАВНЕНИЕ САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ РОДИМОЙ СЛОВЕСНОСТИ С ИНОЗЕМНОЮ

             Кто наши трагики? -- Грузинцев, Висковатов.
                               Кто лирик наш? -- Мурза Шихматов.
             Кто Депрео, Вольтер? -- Шуб краденых певец.
             Кто Фонтенель, Томас? -- Захаров молодец.
                               Кто наш Фрерон? -- Анастасевич.
                               Гробокопатель Юнг? -- Станевич.
             Ламотт, Шолье, Лафарг? -- Всех перешиб Хвостов!
             Кто Мармонтель, Лагарп? -- Что за вопрос! Шишков!
             Кто Сен <Реаль>, Веротт? -- Гераков, внук Биаса.
             Какая честь, увы, для росского Парнаса!
   
             Между 1812 и 1816
   

546 "Возможно ли, скажи, чтоб нежная Людмила..."

             Возможно ли, скажи, чтоб нежная Людмила
                                    Невинность сохранила?
             Как ей избавиться от козней сатаны?
             Против нее любовь, и деньги, и чины.
   
             1814
   

548 ЭПИТАФИЯ

             Здесь Пушкин наш лежит; о нем скажу два слова:
             Он пел Буянова и не любил Шишкова.
   
             Июнь 1816
   

549 "Читая Пустодома..."

                                       Читая Пустодома,
             Несчастный жребий свой наш Гашпар предузнал.
             Партера грозного он не дождавшись грома,
                                      Осмеянный -- упал.
   
             24 марта 1819
   

550 КРАСАВИЦА В ШЕСТЬДЕСЯТ ЛЕТ

             Шестидесяти лет Пулхерия-старушка,
                          Которая в свой век была
                                    Кокетка и вострушка,
             Мечтала, что еще пленять она могла
             И что амуры вкруг прелестницы резвились,
             Но, в зеркале себя увидев невзначай,
             Сказала, прослезясь: "Веселие, прощай!
                        Как зеркала переменились!"
   
             <1821>
   

551 ДОГАДЛИВАЯ ЖЕНА

             Муж умирающий так говорил жене:
                           "Скажи чистосердечно мне:
             Вот с лишком десять лет, как я живу с тобою,
             Была ль ты мне верна? Я от тебя не скрою:
                            Казалось мне, сосед Фома
                    Любил тебя, дружочек, без ума.
             Скажи всю истину; чего тебе бояться?
             Я через час умру, впросак не попадешь!"
                      -- "Нет, муженек, не смею я признаться:
                            Ну, как обманешь -- не умрешь!"
   
             <1821>
   

552 "На что мне жизнь? Лишился я друзей..."

                      "На что мне жизнь? Лишился я друзей,
             Которые меня любить всегда хотели".
             -- "Что ж, умерли они, к злой горести твоей?" --
                                     "Нет, живы, но разбогатели".
   
             <1821>
   

553 "Завистливость рождает..."

                               "Завистливость рождает
             Ужасные беды", -- так говорил Дамет.
                               А я ему в ответ:
             "Пустое, от нее завистник умирает".
   
             <1821>
   

554 "Гордец Клеон тебя ласкает..."

                          "Гордец Клеон тебя ласкает,
             С тобою говорит, на балы приглашает;
                           Признаться, я дивлюсь тому!"
                      -- "Взаймы я денег дал ему".
   
             <1821>
   

555 "О, как болтаньем докучает..."

             О, как болтаньем докучает
                        Глупец ученый Клит!
             Он говорит всё то, что знает,
             Не зная сам, что говорит.
   
             <1821>
   

556 "Амура называют богом..."

                       Амура называют богом:
                       Никак я не согласен в том,
                        И, с Лизой сделавшись знаком,
             Я спорю, что похож на черта он во многом.
   
             <1821>
   

559 УМИРАЮЩИЙ ЛЕНИВЕЦ

             Ленивец Клим, к Харону отправляясь,
             "Как счастлив я! -- сказал своей жене.--
             Приходит смерть; с заботами прощаясь,
             В земле лежать не трудно будет мне".
   
             <1827>
   

560 НА ПОСТАНОВКУ ТРАГЕДИИ "АЛЬЗИРА", ПЕРЕВЕДЕННОЙ П М КАРАБАНОВЫМ

             Гусмана видел я, Альзиру и Замора.
                                 Умора!
   

ПРИМЕЧАНИЯ

   Дядя А. С. Пушкина, автор сатирической поэмы "Опасный сосед" и целого ряда стихотворных полемических буффонад, Василий Львович Пушкин, по словам П. А. Вяземского, был "не очень задирчив" в эп-мах (Вяземский-ПСС, т. 8, с. 472--473). В то же время он слыл острословом, мастером стихотворного экспромта и шуточных посланий (см. его "Записки в стихах", М., 1834). Подробнее о поэте см. биогр. спр. Б. В. Томашевского в кн.: "Ирои-комическая поэма" (БП, 1933, с. 639--645) и биогр. спр. Е. Н. Дрыжаковой в кн.: "Поэты 1790--1810-х годов" (БП, 1971, с. 651--653).
   536. Альм. "Аониды", кн. 3, М., 1798, с. 248, подпись: В. Пшкн., под загл. "Эпиграмма (Подражание французской)". Печ. по кн.: В. Л. Пушкин, Стих., СПб., 1822, с. 183. Вольный перевод эп-мы Понса де Вердена "Un rimailleur, dont le nom rime à Claude..." (др. вариант: "Certain auteur qu'aucuns nomment la Rode..."). Упоминая о двух одах (тогда как Верден говорит о двух драмах), В. Л. Пушкин сделал выпад против бездарных одописцев. Ср. др. перевод в кн.: А. В. Колмаков, Стих., СПб., 1791, с. 66. О популярности этой эп-мы в переводе В. Л. Пушкина см. комментарий Г. В. Ермаковой-Битнер в кн.: "Поэты-сатирики", с. 664. См. также: М. Н. Лонгинов, Заметка об отношениях А. С. Пушкина к дяде его В. Л. Пушкину (РА, 1863, No 12, стлб. 898--900). Эрата (греч. миф.) -- муза-покровительница лирической поэзии. Ср. NoNo 1004 и 1053.
   538. "Московский зритель", 1806, No 3, с. 39 и No 4, с. 30, в обеих эп-мах подпись: В * П *. Вошли в изд.: В. Л. Пушкин, Соч., СПб., 1893, с. 65. Бостон -- название распространенной в то время карточной игры.
   543. РА, 1863, No 10--11, стлб. 897, подпись: (?). Печ. по кн.: "Поэты-сатирики", с. 289 (место первой публикации -- Орлов, с. 63 -- здесь указано ошибочно). Поскольку под певцом краденых шуб подразумевается А. А. Шаховской (см. спр. п. примеч. 1320), чья комедия "Расхищенные шубы" была закончена в 1812 г., а в 1816 г. упоминаемого в тексте И. С. Захарова (см. о нем ниже) уже не было в живых, то следует думать, что эп-ма сочинена в этот четырехлетний промежуток времени. В эп-ме, как отмечает Б. В. Томашевский, проведена параллель между "националистически настроенными беседчиками и известными французскими писателями, что, по замыслу В. Л. Пушкина, должно подчеркнуть ничтожество их литературных сил в сравнении с отрицаемой ими французской литературой" ("Карамзин и поэты его времени", Бп, 1936, с. 472). Грузинцев -- см. примеч. 823. Висковатов Степан Иванович (1786--1831) -- драматург, автор сб. стих. "И моя лира" (СПб., 1806). Шихматов -- см. примеч. 858. Фонтенель Бернар (1657--1757) -- французский писатель и ученый. Томас Антуан-Леопольд (1732--1785) -- французский писатель, автор "Похвальных речей" в честь умерших академиков. Захаров Иван Семенович (1754--1816) -- член Российской академии и "Беседы любителей русского слова". Фрерон Эли-Катрин (1719--1776) -- французский критик, ярый враг энциклопедистов. Анастасевич Василий Григорьевич (1775--1845) -- библиограф, историк, переводчик, издатель журнала "Улей" (1811--1812); в конце XVIII в. выступал в печати со стих. Юнг Эдуард (1684--1765) -- английский поэт, в произведениях которого была широко представлена кладбищенская тематика. Станевич Евстафий Иванович (1775--1835) -- литератор, чья фамилия курьезно рифмуется с вышеназванным в эп-ме Анастасевичем, в изданиях которого Станевич принимал участие. Ламотт -- де Ла Мотт Антуан-Удар (1672--1731) -- французский поэт и критик. Шолье Гийом-Амфри (1636--1720) и Лафарг -- Лафар Огюст (1644--1712) -- типичные представители французской эпикурейской и эротической поэзии. Хвостов -- см. спр. п. примеч. 308. Мармонтель Жан-Франсуа (1723--1799) -- французский писатель-энциклопедист. Лагарп Жан-Франсуа (1739--1803) -- французский поэт и критик, автор руководства по истории литературы, составленного по материалам лекций, с 1786 г. читанных им в одном из парижских лицеев. Шишков -- см. примеч. 830. Сен-Реаль (1639--1692) и Веротт или Верто дʼОбер (1655--1735) -- французские историки. Гераков -- см. спр. п. примеч. 565. Биас -- см. примеч. 307.
   546. BE, 1814, No 13, с. 15, с вариантом ст. 1 в No 545 ("Пьявицын" вместо "Панкратия"), Печ. по кн.: В. Л. Пушкин, Стих., СПб., 1822, с. 181.
   548. "Поэты-сатирики", с. 290. Вяземский, сообщая эту эпитафию, привел ее со своей заключительной строкой: "Учился у Тальмы и проучил Шишкова". В. Л. Пушкин с юношеских лет участвовал в любительских спектаклях, на званых вечерах с успехом читал монологи из французских трагедий, а во время пребывания за границей (1803--1804) брал уроки декламации у знаменитого французского трагика Тальма. Шишков -- см. примеч. 830.
   549. Там же, с. 290. В письме от 24 марта 1819 г. к П. А. Вяземскому В. Л. Пушкин сообщал: "Шаховской в Москве, ездит по домам и читает какого-то "Пустодома", новую комедию плодовитой своей музы. Третьего дня он читал ее в доме Андрея Семеновича Кологривова; креслы под огромной тушею Гашпара подломились, он упал вверх ногами, панталоны лопнули... Я на этот случай написал следующую эпиграмму" (далее ее текст). Комедия Шаховского "Пустодомы" была закончена в том же году. Гашпаром Пушкин назвал Шаховского и в "Опасном соседе".
   550. В. Л. Пушкин, Стих., СПб., 1822, с. 128 (ценз. разр. от 30 сентября 1821 г.). Вольный перевод эп-мы Н. Франсуа де Нешато "La vieille Alix, jadis si belle...".
   551--554. Там же, с. 129, 182 и 183. 551. Перевод эп-мы французского поэта Луи-Жозефа Леге (1759--1830) "Un Moribond, d'un ton plein d'amitié...". 552. Перевод анонимной французской эп-мы "Vivre n'est plus pour moi qu'une charge importune...".
   555. Там же, с. 184. Перевод эп-мы П.-Д. Экушара-Лебрена "Oh! le maudit bavard! Oh! le sot érudit! Il dit tout ce quʼil sait, et ne sait ce qu'il dit".
   556. Альм. "Лит. музеум", M., 1827, с. 164, 281. 558. Вольный перевод эп-мы Лефрана де Помпиньяна "Ça, vous dînez ici; j'ai reçu de ma nièce...". Улисс и Филоктет -- герои поэмы Гомера "Одиссея" и трагедии Софокла "Филоктет". Здесь речь идет об издании поэтов Древней Греции, которые выходили в свет с 1823 г. в прозаических переводах И. И. Мартынова (см. о нем в примеч. 509).
   559. MT, 1827, No 18, с. 109.
   560. PA, 1876, кн. 2, с. 425. Как свидетельствует П. А. Вяземский, В. Л. Пушкин произнес этот экспромт в доме С. С. Апраксина после любительского представления вольтеровой трагедии "Альзира " в старом переводе Карабанова (см. спр. п. примеч. 532). Экспромт сочинен в первой четверти XIX в., но не позднее 1827 г. -- даты смерти Апраксина. Форма эп-мы заимствована у Буало, который в 1666 г. написал по случаю постановки корнелевской трагедии "Агезилай": "J'ai vu l'Agésilas, Hélas!" ("Я смотрел "Агезилая", увы!"), а на следующий год после представления "Атиллы" того же Пьера Корнеля прибавил: "Après l'Agésilas, Hélas! Mais après lʼAtilla, Holà!" ("После "Агезилая" -- увы! Но после "Атиллы" -- ого!"). Об экспромте В. Л. Пушкина см. также: Вяземский-ПСС, т. 8, с. 472--473 и "Записки современника" С. П. Жихарева, М.--Л., 1955, с. 614. Гусман и Замора -- персонажи "Альзиры".
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru