Розанов Василий Васильевич
В предрождественскую ночь

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В.В. Розанов

В предрождественскую ночь

   Виселица и каземат -- вот что встретит коротенькие лучи декабрьского солнца, когда оно выползет на невысокий горизонт завтра... И поползут эти негреющие лучи по обледенелым крышам этих казематов, по обмерзлым столбам этих виселиц и, дальше, с них по равнодушным крышам мирных обывателей, собирающихся к своей обедне...
   И отслушают обедню. И мирно "разговеются"... Покушают, отдохнут, заснут.
   Второй день Рождества будет потусклее первого, третий -- потусклее второго; и так все перейдет в будни, сольется с буднями. И потянется опять этот серый "обывательский год".
   Да уж не стынет ли солнце? Движется ли земля? Наших сердец, во всяком случае, оно не греет, наши души не движутся. Застыл человек.
   И праздник, и религия -- все это давно только обряд, по "воспоминанию", в "повторение"... Кружится колесо в 365 спиц, именуемых "обывательскими днями" и образующих "обывательский год"... Счастливые страны, как эта Сирия, этот Вифлеем, Иерусалим, которые сотворили событие праздника, родили из себя вот "Рождество Христово", вот "вход в Иерусалим".
   -- Осанна Сыну Давидову! Благословен грядый во имя Господне!
   И пальмы, и одежды -- под ноги... У нас нет пальм, а только веники. Из веников вынимают прутья и порют ими. Порют детей, женщин, солдат, мужиков. Я не говорю об этом годе, -- долог ли он? -- а вообще. Драная страна, драные страны. Что нам Вифлеем? Какая-то вечная Голгофа...
   Удрученный ношей крестной, Всю тебя, земля родная, В рабском виде Царь Небесный Исходил, благословляя...
   Тусклая страна: и самое христианство, оно взято как какие-то слезы, муки, стенания... Как-то оно перенесло и в самый Вифлеем Голгофу же...
   И мы рождественское солнце встречаем видом Голгофы... Кресты, пригвожденные... Виселицы, казематы...

* * *

   Идея праздника -- она рождается из великой радости. Когда нет радования в сердцах, -- как оно будет в домах? Праздник, празднование, ликование; "мы празднуем", "мы ликуем"... Поди "поликуй" на нашем 25-градусном морозе.
   Мерзлая страна, между 50-й и 60-й параллелью... Боже, ну, конечно, у крещеных якутов есть тоже "Рождество Христово", но то ли у них оно, как в Сирии, около Иерусалима?.. Беден наш климат, и беден человек в нем. Ни пальм, ни звезд. Только розги. Бррр...
   В странах, все-таки посноснее нашей, был установлен "Божий мир". Люди, до сложения государств, в феодальной "анархии", вечно воевали. Но от вечера четверга до утра понедельника они складывали оружие. "Божий дни! В эти дни Бог пострадал за грехи наши, и умер, и был погребен,
   -- вспомним же это и на эти дни прекратим войну". И серьезные люди вводили перемену в серьезное дело. Но якуты и русские, -- у них уже все тусклее, мерзлее, и вот Вифлеемский день завтра, а разве отворится хоть одна темница или не будет повешен который-нибудь "приговоренный к повешению"? -- "Праздник? Что такое праздник?!! Разве он может помешать делу?"
   "Дело" и "дела" -- это приговоры и виселицы, а праздник -- это только "что-то", тень, маска, притворство лиц.
   Как грустно, однако: люди без празднования, без праздника, -- люди, у которых религия никогда не была "делом", чем-то "настоящим". "Восточные мифы", "восточная мифология", о которой молва дошла и до якутов, -- тогда они "крестились", -- и вот "празднуют"...
   Все ненастоящее. И стоит великая грусть в сердце русского человека, что у него все ненастоящее. Грусть эта давно стоит у него; давно сжимает сердце все это "ненастоящее", "призрачное", "по воспоминанию" или "по подражанию". "Где же я и где мое?" Великие тревоги наших дней, так похожие на отчаяние, смешанные с отчаянием, суть разрешение этой вековой грусти русского народа. Среди мерзлых фигур тусклой земли некоторые оказались менее закоченелыми: внутреннее маленькое солнышко возместило недостаток внешнего солнца. Они стали искать "своего", "настоящего"...
   -- Мы хотим Рождества как Рождества!
   -- Мы хотим входа в Иерусалим как входа в Иерусалим!
   -- Христос -- Он наш! Мы Его встречаем, и одежды под ноги, и пальмы -- все бросим!
   -- Пусть будет русская жизнь настоящею! И ликование, и празднование в сердцах, в домах... Все -- как дело! Как наше дело!
   Но замороженных людей было гораздо более, чем этих "оттаявших"... Мертвыми, безжизненными глазами они тускло следили за тем, как те зашевелились... И вот полезли мертвые на живых, замороженные на отогревшихся; полезли, -- и вот кресты, пригвождение, Голгофа вместо Вифлеема, казематы в это "Рождество 1906 года".
   Тусклое поползет солнце по обывательским крышам и не согреет ни одной из них по-настоящему. Все -- призрачное, все как пыль, как "привидение" во сне... Спящая страна, сонная страна, с призраками, бродящими по ней, пугающими или смешащими.
   Пробудится ли когда-нибудь она? И вырастет ли когда-нибудь настоящий русский человек? И будет ли он иметь когда-нибудь настоящий праздник?
   В тот год, светлый русский год, встречаясь на улицах, будут говорить:
   -- Господь родился! Мы веруем! Ни одного в темнице, никого приговоренного, ни у кого слез! Обойдите всю страну, -- слез ни у кого! Мы -- верующие!
   И будут смеяться в ответ возражающим:
   -- Да, суд, законы -- все важно! Но Божий закон важнее человеческого, и религия выше суда. Без религии мертв был человек, и при судах, и при законах. Но мы воскресли, просветились. Все у нас поставлено в относительное, изменчивое положение по отношению к вечной вере и вечному Богу. И вот -- вечный день, это наше "Рождество", русское "Рождество"! Христос родился не только для Вифлеема, но и для нас, у нас... И когда у нас родился Бог, то для чего бы Он и родился, если бы еще стояли виселицы и темницы...
   И еще грустно, уже сурово, прибавляли бы:
   -- Пока не рождался Бог, -- и стояли темницы. Что они стояли, не растворялись, -- и показывало, что никакого Бога не рождалось, а были так одни разговоры, слухи, неправдоподобные "мифы". Люди были тогда замороженные и думали, как не думали, и чувствовали, как не чувствовали. Тогда ничего не было, все только "казалось"... И "казалось", что есть Россия и что в ней есть, будто бы, "религия"... Но все это было только на карте, в пространственном отношении, и только значилось по календарям...
   
   Впервые опубликовано: Русское слово. 1906. 25 дек. No 313.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru