Розанов Василий Васильевич
Где "культура" русская

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

В.В. Розанов

Где "культура" русская

   Один умный немец и лютеранин, но родившийся в России, никогда из России не выезжавший, сказал в случайном разговоре, "вне темы":
   -- Я всегда кладу на блюдо, когда собирают эти наши мужички "на построение храма"; а когда случается бывать в церкви, то кладу не на блюдо "с благотворительностью", а в кружку "на украшение храма". Потому что хоть я и не православный, но мне очевидно, что вся русская культура выросла из православия и созидается до сих пор главным образом им. Народная культура...
   Между тем он и в храм заходит редко (с дочуркой от православной жены), а читает все интеллигентские книжки последнего чекана. Так что взгляд этот не только "вне темы", но и вне "предрассуждения"... Но немец этот -- любитель Гёте, о котором что-то последние годы ничего не слышно на Руси, точно Гёте и не рождалось никогда. Так что он образован не только последним чеканом, но и старым чеканом. И вот: "православие есть родник культуры".
   Чем? Православие родит мысли, задает вопросы, вызывает споры... Возьмите всю необозримую литературу раскола и сектантства. Оно же дает звуки, напевы, слуховые мотивы... Оно дает краски... Оно учит истории, ну кой-какой, с вымыслами, легендами, даже пусть с враньем... "Допрежде Руси еще греки были... И греки те жили за морем". Не велика история и география, но "все-таки"... Видал я маляров: красит дверь, а сам все поет: "Господи, воззвах Тебе, услыши мя"... Немного: но все-таки почему это хуже граммофона с Вяльцевой? И почему эта история и география хуже Вербицкой? Между тем все это народ получал от церкви, даже когда был безграмотен, и получает везде еще и теперь, насколько тоже безграмотен.
   Все это я измеряю наименьшею мерою, в какой уже решительно никто не откажет размерам образовательного влияния церкви; у самого у меня другие меры, но я о них помолчу.
   Вспомнил же все это, просматривая и кой-где почитывая великолепное издание общерусского значения, но крайне местного заглавия: "Картины церковной жизни Черниговской епархии из IX-вековой ее истории"... -- "Ну, что, -- скажут, -- епархиальный труд и епархиальная история: кому это интересно". Но, на самом деле, это кусочек общерусской жизни, общецерковной, которая решительно такая же везде по колориту, по духу, как в Черниговской "епархии", а во-вторых: первым черниговским князем был Мстислав Удалой, в местностях этих подвизался Феодосии Углицкий, мощи которого собирают теперь тысячи народа, и там же трудился, говорил и писал Лазарь Баранович... Из Черниговской "епархии" вышли созидатели монастырской жизни в России, святители Антоний и Феодосии Печерские, из нее же пришел на Москву митрополит св. Алексий, основатель Чудова монастыря... Так что, с одной стороны, Черниговская епархия есть "кусочек", а с другой стороны, -- это "родительский кусочек", "родительское место" всей православной Руси. Я назвал только десятую часть знаменитых имен, или здесь "подвизавшихся", или отсюда вышедших, "отъехавших" и проч. Да ведь Михаил "Черниговский" и с ним "болярин" Феодор были замучены перед глазами Батыя за отказ поклониться кумирам и пройти через очистительный огонь: одно уже это делает Черниговскую "епархию" священною для всей Руси! Нам только неприятно слово "епархия", напоминающее епархиальное "управление", епархиальное "училище" и даже епархиальную консисторию, -- слова и понятия новые и не совсем симпатичные... На самом же деле это только в русский язык и в русскую историю они еще недавно введены, а вот у греков, "которые за морем", два слова -- "архиерей" и "епархия" встречаются на монетах еще Августова времени, до начала христианства! Это просто термины греко-римского управления областями и стариннее не только чего-нибудь русского, но и всей Руси. На самом деле "Черниговская епархия" есть собственно древнейшее Черниговское княжество, с первым легендарным князем "Черным" и дочерью его красавицею "Цорною", с знаменитыми князьями Мстиславом (Удалым), Святославом Ярославичем, Владимиром Мономахом, святыми князьями Игорем (Ольговичем) и Михаилом, с преподобною княгинею Евфросинией Суздальской и Романом Михайловичем... Вот какое это гнездо, собственно, в царственном сложении Руси. А в церковном -- отсюда изошли или здесь временно проходили свое служение: Платон, митрополит московский, Стефан Яворский, св. Димитрий Ростовский, Петр Могила и многие, многие другие. Зато и изукрасилась же Черниговская земля храмами, монастырями и чудотворными иконами. Спасибо большое "ученику Императорской Академии Художеств" Н.А. Протопопову, коим выполнена художественная сторона издания, -- как и делает честь фотолитотипографии С.В. Кульженко (в Киеве) отпечатание подобного по роскоши труда. Церкви, иконостасы, живопись богородичных икон -- изумительны по мастерству работы и по художеству убранства. Трудно судить, так ли это великолепно в натуре, как в фотографических снимках: но фотографии говорят о роскоши и вкусе. Край этот боролся и страдал от татар, от Литвы, от Польши: и все вспыхнуло великолепием в усилиях перебороть иностранщину и инородчину и остаться верными сперва Киеву и затем Москве. И к Москве сильно "крепил" Чернигов, начав отставать уже от ближнего Киева, как только "все потянуло" к Москве.
   Признаюсь, до знакомства с этою книгою ни "Черниговская губерния", ни "Черниговская епархия" не представлялись так значительными; приобретение книги в высшей степени желательно в библиотеки, читальни, в гимназии училища всего Юго-Западного нашего края, да и сюда ближе, к северу и востоку: множеством нитей Черниговский край переплетен и связан со всеми историческими местами, с историческими средоточиями Руси.
   Книга написана обыкновенным слогом, коллективно и епархиально, -- вероятно, при помощи черниговских преподавателей и местных ученых иереев; и это в том отношении любопытно и важно, что, очевидно, подобные местные истории и описания могут явиться и в Нижнем Новгороде, в Казани, в Костроме, Ярославле, Твери, в Калуге, и в Рязани, и прочих местах, где есть что вспомнить, где сохранилась "дедина". Дай Бог успеха, старания и прилежания. Я смотрю на местную "Черниговскую историю" как на высококультурный пример: ведь такая книга, хотя бы в фототипиях, сохранит на все века все видимое сейчас на месте, все уцелевшее к нашему году: а "дедина" растеривается в веках, растеривается и пропадает. Это ее печальное свойство. Наконец, не важно ли, не просветительно ли, что каждый "господин купец" в Чернигове, Конотопе, Нежине, Путивле (тамошние городки), каждый "мещанин в чуйке", из которых есть очень и очень много с острым глазком, с острым умом, могут сразу и из одной книги обозревать и обдумывать свою "епархию" и свой, в сущности, чудный по церковному художеству край. Одна "Елецкая Богоматерь" чего стоит: она чудно явилась "на дереве еловом, на горе Болдиной" в княжение благочестивого Святослава Ярославича, внука Владимира Святого... Икона ее вся изукрашена еловыми ветвями, что -- по крайней мере в фотографической передаче -- являет изумительное и редкостное зрелище. Как бы не Богоматерние иконы, куда бы Русь делась и чего бы она стоила: а такими иконами она вся изукрасилась и под их покровом хранится. Иверская, Казанская, Владимирская, Смоленская, вот узнал Елецкую дивную... следовало бы составить со всей роскошью, с затратой многих тысяч, великолепнейшее воссоздание и историю этих Хранительниц Земли Русской, к которым примыкает, в сущности, все православие, все оно с ними слилось. О догматах куда там судить: это "премудрость" и непонятно. А иконы -- явно, зрительно и вразумительно. Спасибо преосвященному черниговскому и нежинскому владыке Василию, заботами которого сооружен сей труд. Он посвящен Государю Императору, пришедшему поклониться мощам св. Феодосия Угличского. В заключение не могу отказаться от удовольствия привести былинный отрывок, которым начинается изложение прекрасной книги; в отрывке говорится о русском народе-этнографии:
   
   По Киеву его звали Куянином,
   По полям звали Полянином,
   По лесам -- Древлянином,
   На западе звали Рутенином...
   А на Буге -- Бужанином,
   На Днестре звали Тиверцем,
   На Ильмене -- Смолянином,
   На Днепре -- Северянином,
   А в иных местах и никто не знал,
   Какого он рода-племени,
   Как звать-величать его по имени,
   Как чествовать по изотчеству;
   И звали его просто богатырем северным.
   
   Вот прочтешь это и подумаешь: а все мятутся люди, своего добра не видят и чужого ищут. Думают "завести культуру" через Богрова и Вербицкую. И палят-палят, печатают-печатают; но хоть распечатайтесь и распалитесь, господа, -- Русь не дрогнет, не пошевелится: и посмотрит жалеючи на вас с верхов тех елочек, откуда "дивно явились" ей хранительницы и защитницы тишины и покоя нашего, а наконец, и красоты и богатства русского, и местно чтимые, и всероссийски чтимые иконы Богородительниц русских.
   
   Впервые опубликовано: Новое Время. 1911. 11 окт. No12781.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru