М.Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 20 т. М.: Художественная литература, 1966. Т. 5
Сопцы и народ молвящ.
"Вся Москва крайне заинтересована появлением какой-то новой секты, о который уже и прежде ходили темные слухи. Приверженцы ее называют себя "сопелковцами", производя это слово от глагола "сопеть", так как они все действия свои, по какому-то странному обычаю, сопровождают сопением. Само собой разумеется, что появление сопелковцев сейчас же породило в Москве самые странные слухи. Рассказывают, что они поклоняются Абракадабре и всякого вступающего в их согласие заставляют предварительно разжевать раскаленный уголь, -- и при этом произнести ту страшную клятву, которую произносит в "Князе Серебряном" колдун мельник: "Шикалу! ликалу! слетаются вороны издалека, кличут друг друга на богатый пир, а кого клевать, кому очи вымать, и сами не чуют, летят да кричат! шагадам! шагадам!" Прибавляют, что человек, выдержавший такое испытание, может свободно читать "Наше время", употреблять в пищу разваренные в сулеме "Московские ведомости" и запивать их растворенным в синильной кислоте "Русским вестником". Уверяют даже, что они ловят по улицам людей, увлекают их и потом, разрезав жилы, пьют из них кровь; на днях даже говорили, что нечто подобное в страстную пятницу (сии люди всегда лопают скоромное!) случилось с одним нигилистом, беспечно гулявшим в сумерки по Страстному бульвару. Будто бы в ту минуту, когда он поравнялся с университетской типографией, напали на него какие-то люди, одетые в непромокаемые плащи из листового железа, и увлекли несчастного во двор университетского дома. Как бы то ни было, но простой народ встревожен. Один говорит, что видел белесоватого упыря с темно-фиолетовыми губами, который за отсутствием пищи грыз собственную свою руку; другой говорит, что видел чудовищного горбуна, который от голода в одну ночь перегрыз зубами сетку Страстного монастыря и по дороге срезал языком до пятидесяти толстых лип на бульваре... Одним словом, все боятся, все в страхе. Старожилы сравнивают настоящее положение Москвы с теми временами, когда, бывало, наезжал в нее покойник Шешковский, но М. Н. Лонгинов утверждает, что нынче хуже, ибо тогда был один Шешковский, а теперь их несколько.
Какая цель появления "сопелковцев" и какое учение проповедуют -- все это еще тайна, потому что нельзя же в самом деле согласиться, будто они существуют для того только, чтобы сосать человеческую кровь. Замечательно, что еще Кузьма Прутков предрекал появление подобных людей. "Погоди! -- говорил он мне на смертном одре своем, -- будут еще не такие люди! будут люди с песьими головами! Эти люди будут говорить, что самое приличное для человека место есть отходная яма!" И с этими словами прозорливый старец скончался. Я не могу забыть этих слов, потому что, действительно, самое ясное, что до сих пор высказали "сопелковцы", -- это то, что "приличнейшее для человека место есть отходная яма".
ПРИМЕЧАНИЯ
В "Отрывке" передано впечатление от того "патриотического экстаза", в который ввергали себя публицисты ведущих московских печатных органов в период польского восстания. События 1863 г., по словам Герцена, вывели "наружу все татарское, помещичье, сержантское, что сонно и полузабыто бродило у нас; мы знаем теперь, сколько у нас Аракчеева в жилах и Николая в мозгу" ("Виселицы и журналы". -- Собр. соч. в тридцати томах, т. XVII, изд. АН СССР, М. 1959, стр. 236). Для обозначения этого явления Салтыков соединяет новообразование от глагола "сопеть" (в противоположность -- "свистеть") с названием реакционной секты бегунов-странников, именовавших себя "сопелковцами" (от села Сопелково, Ярославской губ.).
Стр. 301. Сопцыинародмолвящ-- слова из Евангелия (Матф., IX, 23), в переводе с церковнославянского: "И пришел Иисус в дом начальника и увидел свирельников и народ в смятении..." С эпиграфом перекликается строка из "Отрывка": "...но простой народ встревожен" (стр. 301).
...клятву, которуюпроизноситв "КнязеСеребряном"колдун-мельник: "Шикалу! ликалу! слетаютсявороныиздалека, кличутдругдруганабогатыйпир, акогоклевать, комуочивымать, исаминечуют, летятдакричат! шагадам! шагадам!" -- Здесь сведены воедино заговоры, многократно произносимые колдуном-мельником в "Князе Серебряном" А. К. Толстого. На эту повесть Салтыков поместил в "Современнике" памфлетную рецензию (см. в наст. томе, стр. 352--362).
...случилосьсоднимнигилистом, беспечногулявшимвсумеркипоСтрастномубульвару. -- На углу Страстного бульвара и Б. Дмитровки помещалась типография, в которой печатались издания Каткова -- "Московские ведомости" и "Русский вестник". Там же помещались редакции этих изданий.
...видел... упыря... -- Под упырем подразумевается Катков.
Стр. 302. ...виделчудовищногогорбуна. -- Имеется в виду П. М. Леонтьев, который был горбат.
...сравниваютнастоящееположениеМосквыстемивременами, когда, бывало, наезжалвнеепокойникШешковский. -- Наиболее реакционные периоды русской жизни ассоциировались в сознании Салтыкова с именем руководителя политического сыска при Екатерине II, "кнутобойца" С. И. Шешковского (ср.: "Письма к тетеньке", "Современная идиллия" и др.).