Фаррер Клод
Из воспоминаний

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   
   Федор Иванович Шаляпин. Том второй. Воспоминания о Ф. И. Шаляпине
   М., "Искусство", 1977
   

КЛОД ФАРРЕР

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

   Впервые я увидел Шаляпина в 1923 году. Мы поселились на летнее время у моря. Я говорю -- мы, так как я только что женился на актрисе Генриетте Роже1. Это случилось в декабре, как только я покинул действительную службу во флоте...
   Мы сняли маленькую виллу в Ла-Боле, на пляже Бенуа. Однажды, во второй половине дня, возвращаясь домой после короткой прогулки, я услышал нарушивший деревенскую тишину голос, который пригвоздил меня к месту, -- самый прекрасный, самый низкий, богатый оттенками, самый выразительный из когда-либо слышанных мною бас, а я предпочитаю его всем остальным голосам. Этот голос пел "Двух гренадеров" Шумана. За два года до этого я слышал этот романс в исполнении Шаляпина в Монте-Карло, и мне нетрудно было узнать его незабываемый голос. Но каким чудом Шаляпин находился здесь, у меня, и пел для меня? Чудо объяснилось вскоре самым простым образом: большая часть драматической карьеры Генриетты Роже протекала в России, где она в течение нескольких сезонов выступала в Михайловском театре... Таким образом возникла близость между нею и Шаляпиными -- мужем и женой.
   Семейное положение Шаляпина было сложным, так как он был женат дважды. У его второй жены была уже дочь Стелла2. От второго брака от Шаляпина было три дочери -- очаровательная Марфа, белокурая Марина, похожая на старинную русскую икону, затем последний ребенок -- маленькая Дася, которая со страхом должна была переносить приступы нежности своего отца {Было очень забавно видеть, когда Федор кидался на бедную маленькую испуганную Дасю с криками: "Ты любишь меня? Да... Но ты любишь меня больше всего на свете, без исключения... Скажи да". И он тряс это маленькое существо изо всех своих могучих сил.}, ибо Федор, Федя для близких, был великаном, который хотел, чтобы его любили. Да и нельзя было, узнав, не полюбить его.
   Шаляпин купил землю в Ла-Боле, чтобы жить по соседству со мной. Затем купил виллу в Сен-Жан-де-Люз, как только узнал, что я строю там дом, недалеко от дома Жака Тибо, которого он также очень любил. Ибо этот мужик-колосс, столь яростно требовавший, чтобы его любили, так же яростно любил сам.
   В Ла-Боле я познакомил его с Леоном Жонгеном, только что написавшим партитуру нашей оперы "Фома-ягненок", которую репетировали в театре Моне в Брюсселе. Роль эта была написана специально для него, но он так и не спел ее...
   Позднее в Париже Федя пел "Бориса Годунова" в Опера. Это не прошло без столкновений с оркестром, не привыкшим к нападкам артиста, который приходил в бешенство при малейшей неточности в исполнении музыки. Я сохранил чудесное воспоминание об этом вечере.
   Шаляпин воплощал удивительный образ Бориса. Он не играл Бориса, он становился им. Как бы ни был он знаменит как певец,-- актер, артист затмевал в нем все. Его агония и смерть были реальной агонией и смертью. Весь зрительный зал был захвачен и трепетал.
   Когда упал занавес после бесконечных вызовов, я пошел к Феде в уборную, так как мы сговорились ужинать вместе: он, его жена, моя жена и я.
   Отворив дверь, я увидел Федю потрясенного, лежавшего без сил в глубине кресла. Он встретил меня с каким-то стоном:
   -- Это ты, Клод. Садись. Подожди... дай мне время... Ты понимаешь, я только что умер... мне надо воскреснуть. На это нужно время.
   Через час в русском, вернее казачьем, кабаре он смеялся, шутил, ухаживал за певицами. Я вспомнил об одной гейше в Токио, которая, узнав, что я друг Шаляпина, настоятельно просила меня напомнить ему о ней. Не знаю, где он познакомился с ней, но она вспоминала о встрече с ним со слезами в голосе.
   Через три или четыре года он пригласил меня в Сен-Жан-де-Люз на обыкновенный вечер, состоявшийся не у него в доме, а у одного из его соотечественников.
   Тут было много знаменитых артистов: Жак Тибо, Равель, Чарли Чаплин и другие. Играли сонату для двух скрипок, причем Тибо уступив первое место известному русскому артисту, согласился занять место второй скрипки. Чарли Чаплин, забыв, или, вернее, отказавшись помнить, что он мировой "Шарло", удалился в глубину холла, в котором мы ужинали, преобразился в японскую гейшу и спел несколько японских песен с необыкновенным даром подражания. Что касается Феди, то, оставив в стороне свой голос и свой гений, он сел за маленький гримировальный столик и как по волшебству превратился в кокетку 1900 года, совершающую свой туалет с неподражаемыми ужимками, заставлявшими забыть его рост и пол, создавая впечатление реального присутствия какой-нибудь Лианы де Пужи или Эмильены д'Алансон.
   Этот вечер завершился богатым ужином, за которым сами артисты подавали волжские стерляди наряду с великорусскими рябчиками. Чарли с салфеткой под мышкой захотел самолично подать мне закуску. Таким образом Федя познакомил нас, представив меня для данного случая: "Фома-ягненок, еще не повешенный пират"...
   

КОММЕНТАРИИ

   Фрагмент из книги. Впервые опубликован на русском языке в переводе С. Карзинкиной в двухтомнике "Ф. И. Шаляпин" (т. 2).
   1 Жена Клода Фаррера играла в Петербурге во французской драматической труппе, которая до революции давала спектакли в Михайловском театре.
   2 У М. В. Петцольд от первого брака были дочь Стелла и сын Эдуард.
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru