Вильям Шекспир Король Генрих IV Часть II. Акт IV, сцена IV Отрывок ---------------------------------------------------------------------------- Перевод К.Р. <Константина Романова> М., Советская Россия, 1991 ---------------------------------------------------------------------------- От переводчика "...Король Генрих IV" неоднократно был переводим на русский язык. Приведем указания на все переводы второй его части, о которых могли собрать библиографические справки. В сборнике "Наставник, или Всеобщая система воспитания". Часть I. С.-Пб. 1789. В отделе примеров для театральной декламации (стр. 268-274) помещен перевод сцены между королем и принцем Генрихом. Сборник этот в оригинале писан на английском языке. Русский перевод с немецкого издания сделан Михаилом Веревкиным. В сборнике "Учитель, или Всеобщая система воспитания". Часть I. М., 1789. Перевод той же сцены сделан с немецкого, в прозе, Александром Андреевичем Петровым и помещен на стр. 101-103. "Шекспир. Перевод с английского Н. Кетчера". Часть I. M. 1841. Полный прозаический перевод обеих частей хроники "Король Генрих IV". Этот же перевод вышел вторым изданием "Драматические сочинения Шекспира". Перевод с английского Н. Кетчера, выправленный и пополненный по найденному Пэн Колльером старому экземпляру 1632 года. Часть 1. М. 1862. "Сочинения Генриха Гейне" в переводе русских писателей, под редакцией Петра Вейнберга. Т. III. С.-Пб. Здесь на стр. 205-207 помещен монолог Болинброка (стихи 312-350 нашего отрывка) в стихотворном переводе Ф. Н. Устрялова. Во втором издании "Сочинений Гейне" (Т. III. С.-Пб. 1875) перевод того же монолога помещен на стр. 249-251. "Полное собрание драматических произведений Шекспира" в переводе русских писателей. Издание Н. А. Некрасова и Н. В. Гербеля. Т. II. С.-Пб. 1866. Обе части хроники переведены стихами и прозой А. Л. Соколовским. Этот же перевод выходил в 1876 и 1880 годах - Н. В. Гербель. "Полное собрание сочинений Виллиама Шекспира" в переводе русских писателей. Т. II. С.-Пб. 1888 {* Эти библиографические указания были составлены в 1893 году. С той поры перевод обеих частей хроники перепечатан в 1896 году в пятом томе "Полного собрания сочинений Шекспира" в переводе А. А Соколовского.}. Обе части хроники переведены стихами и прозой П. А. Каншиным. "Полное собрание сочинений В. Шекспира". Перевел П. А. Каншин. Т. IV. С.-Пб. 1893. Обе части хроники переведены прозою. ...Далеко не все английские издатели Шекспира ведут счет стихам текста; из знакомых нам изданий только у Делиуса и Ирвинга число стихов выставлено на полях. Мы принимаем счет по Делиусу. Передадим вкратце содержание IV-й сцены IV-го акта II-й части хроники. Действие происходит в одной из комнат дворца в Вестминстере 20-го мая 1413 года. Появляется король Генрих IV; ему не более 46 лет, но он изнурен болезнью. За ним входят его сыновья: второй, двадцатипятилетний Томас Кларенс, и четвертый, Гомфрей Глостер, с одним из приверженцев короля, графом Варвиком. Король говорит им, что, если ему удастся одержать верх над восставшими против него вассалами, он направит молодые силы Англии к более высокой цели, то есть предпримет крестовый поход. Флот вооружен, войска в сборе; остается только самому оправиться от болезни и дождаться поражения мятежников. Он спрашивает сыновей о их старшем брате, Генрихе, принце Валлийском и, узнав от них, что наследник престола веселится в Лондоне в обществе своих беспутных приятелей, сокрушается над поведением старшего сына. Варвик, заступаясь за принца Валлийского, говорит, что он не бесчинствует, подобно своим спутникам, а только изучает их, как изучают чужой язык: при этом надо узнать каждое слово, даже самое непристойное, чтобы, узнав, избегать его. Так и принц: он со временем отвернется от недостойных товарищей. Тут один вскоре за другим приходят граф Вестморланд и Гаркорд с известием о победе королевских войск над возмутившимися вассалами. Как ни обрадован король счастливым известием, болезнь превозмогает радость, и он лишается чувств. Окружающие полагают, что ему уже не очнуться от этого обморока. Однако Генрих приходит в себя и просит, чтоб его перенесли в другую комнату. В этом-то месте некоторые издатели, как было сказано выше, и начинают новую сцену. В других же изданиях говорится: они (то есть принцы и лорды) переносят короля в глубину комнаты и кладут на кровать. Король просит, чтоб около него не было шума и чтоб ему наигрывали тихую и нежную музыку. Он велит положить свою корону подле себя на подушку и засыпает. В это время, веселый и беспечный, входит принц Генрих; он уже знает о поражении мятежников и спрашивает, слышал ли о том король? Глостер отвечает брату, что отцу стало хуже по получении добрых известий. Все оставляют короля и зовут с собою принца Генриха; но он остается один при отце. Здесь начинается переведенный нами отрывок [стих 152-й по Делиусу и 21-й по Ирвингу]. Мы кончаем его словами принца Генриха [стих 355-й по Делиусу и 225-й по Ирвингу]. Затем до конца сцены у Шекспира еще 16 стихов, нами не переведенных. Вот их содержание: к королю приходит его третий сын, Джон Ланкастер, сражавшийся против мятежников. Отец говорит ему, что радость свидания с ним не может продлить угасающей жизни и что смерть близка. Он зовет Варвика и спрашивает, нет ли какого названия у комнаты, где он впал в обморок? Варвик отвечает, что она называется Иерусалимскою комнатой. Тогда король вспоминает, что ему была предсказана смерть в Иерусалиме, что поэтому он предполагал умереть в Святой земле, и велит нести себя обратно в ту комнату для того, чтобы предсказание сбылось. ----- Переводя нижеследующий отрывок, мы не строго придерживались пятистопного ямба и часто позволяли себе заменять его шестистопным. У самого Шекспира нередко встречаются шестистопные стихи; он обращается с размером довольно небрежно. Английские слова большею частью короче русских, а потому, желая соблюсти число стихов подлинника, мы поневоле были вынуждены удлинять самые строки. Везде же, где у Шекспира стих короче пятистопного, мы старались воспроизвести это в переводе, сохраняя такую своеобразную особенность. Близость к подлиннику нами по возможности соблюдена; но там, где буквальная точность шла бы в ущерб поэтической красоте и свойствам нашего языка, мы не считали себя вправе переводить слово в слово. Вообще мы стремились передать не столько слова, сколько смысл, дух и настроение подлинника. С.-Петербург 27 декабря 1893 Принц Генрих Зачем корона здесь у изголовья, Тревожная на ложе снов подруга? О, треволнений блеск! О, золото заботы! Ты часто двери сна широко растворяешь Ночному бдению! - Спи с ней теперь, Хоть и не крепким сном, и сладким, и глубоким Того, кто, на брови колпак надвинув грубый, Храпит всю ночь до света. О, величье! Ты голову сжимаешь венценосца, Как дорогая бронь, что в жар дневной, Спасая, жжет. Вот перышко повисло Близ уст его... Оно не шелохнется: Когда б дышал он, легкая пушинка Должна бы двигаться... - Мой государь! Отец мой! Твой крепок сон. Да, это сон, которым У многих английских уж отнят королей Сей обруч золотой. Мой долг тебе - Печаль глубокая и родственные слезы: Все существо мое, любовь и нежность сына, О, дорогой отец, заплатят их сполна; А мне твой долг - корона властелина, Что мне, ближайшему по сану и по крови, Принадлежит. И вот, возложена она. [Надевая ее.] Господь ее хранит: вся сила мира Одной рукой гигантской не сорвет Сего державного наследья. Мне твое Досталось; так моим достанется мое. [Уходит.] Король Генрих Варвик! Глостер! Кларенс! [Варвик и другие возвращаются.] Кларенс Звал ли король? Варвик Что вашему величеству угодно? Как чувствуется вам? Король Генрих Зачем меня вы, лорды, Здесь одного оставили? Кларенс Принц, брат мой, Оставшись здесь, хотел побыть с тобой. Король Генрих Валлийский принц? Где он? Его хочу я видеть. Его здесь нет. Варвик Дверь эта отперта: сюда он вышел. Принц Гомфрей Он не входил в покой, где ждали мы. Король Генрих Корона где моя? Кто взял ее с подушки? Варвик Мы, уходя, здесь видели ее. Король Генрих Принц взял ее, - искать его подите. Ужель он так нетерпелив, что принял Мой сон за смерть? - Поди, заставь его прийти, лорд Варвик. [Варвик уходит.] С недугом съединясь, его поступок Ускорит мой конец. Вот дети каковы! Мгновенно восстает мятежная природа, Когда ей злато цель! Вот для чего отцы в безумном попеченьи Сон губят думами, заботой - ум, Трудами - тело, Вот для чего скопляют груды злата, С трудом добытого в чужих краях, Вот для чего детей пекутся обучить Художествам и ратному искусству! Подобны пчелам мы: они со всех цветов Сбирают сладкий сок И, мед держа во рту и в ножках воск, летят Обратно в улей свой, и словно пчел, в награду За труд нас убивают... Горечь эта Отцам заботливым предсмертное возмездье! [Варвик возвращается.] Но где же он, дождаться не хотящий, Чтоб доконал меня недуг, его сообщник? Варвик В соседней комнате застал я принца: тихо Слезами орошал он нежные ланиты С таким глубоким скорби выраженьем, Что и злодейство в вечной жажде крови, Его узрев, омыло бы свой нож Слезами кротости. Сюда идет он. Король Генрих Но отчего корону он унес? [Принц Генрих возвращается.] Вот он идет. Сын, подойди ко мне. - Ступайте все, оставьте нас одних. [Кларенс, принц Гомфрей, лорды и проч. уходят.} Принц Генрих Не думал я твой вновь услышать голос. Король Генрих Твоим рожден желаньем помысл этот: Мой слишком долог век; тебе я в тягость. Так алчешь ты занять престол мой опустелый, Что славою моей тебе облечься надо, Хоть час твой не приспел? О, юноша безумный! Величья ищешь ты: оно тебя задавит. Пожди немного; власть моя - что тучка: Слаб ветерок, ее несущий; скоро Поникнуть надо ей. Мой меркнет день. То, что похитил ты, твоим бы стало Чрез час какой-нибудь. Мне перед смертью Ты подтвердил пров_и_денье мое: Ты не любил меня,- то жизнь твоя являла, И хочешь, чтобы в том уверенный я умер. Кинжалов тысячи ты в мыслях затаил И их точил о каменное сердце, Чтобы на полчаса убавить жизни мне. Как! Не даешь ты мне и получаса? Тогда иди, рой мне могилу сам! Пусть весело колокола трезвонят Венчанью твоему, а не моей кончине; Пусть капли слез, что оросили б гроб мой, На голову твою святым прольются миром; Меня же с прахом ты смешай забвенья, Отдай червям того, кем жизнь дана тебе, Слуг разгони моих, нарушь мои законы; Пришла пора над чинностью глумиться: Увенчан Генрих Пятый! Суетность, восстань! Долой, величье царское! Прочь, мужи Совета и ума! И к нашему двору Отвсюду праздности сбирайтесь обезьяны! Вы, сорубежники, изблюйте к нам всю мерзость; Коль блудник есть у вас, шут, пьяница бранчивый, Ночной кутила, вор, убийца, кто творит Старейшие грехи на новый лад,- Возрадуйтесь: уж вас он не встревожит. Здесь, в Англии, его озолотят вдвойне, Будь грешен он втройне; здесь, в Англии, найдет он Занятье, власть, почет, затем, что Генрих Пятый Сорвет намордник с буйства, и зубами, Как лютый пес, оно вопьется в неповинных. О, бедный край, междоусобий жертва! И власть моя в тебе не сдерживала смуты; Что ж будешь ты, коль смуты власть придет? О, станешь вновь ты дикою пустыней, Обителью волков, как в старину. Принц Генрих [Преклоняя колени.] Прости меня, о, государь! Когда бы Моих речей не заглушали слезы, Предупредил бы я и строгий твой, и тяжкий Упрек и не дослушал бы твоей Печали излиянья. Вот твоя корона. Тот, у Кого венец бессмертья, сохрани Тебе ее надолго. Если мне Она милей, чем честь твоя и слава, Не встану боле я: в покорности, как учит Меня дух верности в сердечной глубине, Пусть пред тобой простертый ниц пребуду. Войдя сюда, застал я бездыханным Твое величество, и - видит Бог - Застыла в сердце кровь. Когда притворщик я, О, пусть, как жил, так и умру в распутстве; Мир недоверчивый пусть не узнает ввек, Какой во мне свершился перелом. Я шел к тебе, взглянул, - ты мертв мне показался, [И вправду мертв мог показаться ты], и вот что Короне я сказал, как существу живому, Ее коря: "Тебе присущая забота "Снедала моего отца, и потому, "О, злато чистое, ты злое злато. "Другое есть, дешевле, но ценнее: "Оно дарует жизнь в целительном напитке; "Ты ж, злато чистое величия и славы, "Носившего тебя сгубило". Государь, Так обличал ее я, возлагая, Чтоб с ней померяться, как со врагом, В моих глазах отца мне умертвившим, Померяться борьбой преемника по праву. Но если радостью мне отравила кровь Она иль помыслы превознесла гордыней, Но если некий дух мятежного тщеславья К малейшему меня склонял желанью Приять могущество венца, Господь на веки Да отстранит ее от головы моей; Последним подданным да буду я, пред ней В священном ужасе склоняющим колени! Король Генрих О, мой сын! Бог в мысль тебе вложил ее унесть, Чтобы отцу ты вдвое стал милее, Оправданный столь мудрою защитой. Сюда, мой Генрих! Сядь к моей постеле И выслушай совет - последний, полагаю, - Пока еще дышу я. Сын мой, знает небо, Какими ложными, окольными путями Корону я добыл. И сам я знаю, Как на главе моей она держалась шатко. Ее ты примешь с миром, с доброй славой, И утвердишь ее ты за собой. Вся скверна, мне стяжавшая ее, Со мною в гроб сойдет. Она была на мне, Что почесть, буйной схваченная дланью, А многие сообщники мои Живым служили мне укором, и отсюда Рождались, что ни день, раздор с кровопролитьем, Тревожа мнимый мир. Средь вечных опасений За эти ужасы ответчиком был я. Вот драмою какой мое правленье было! Но ныне все изменит смерть моя: Что силою добыто было мною, К тебе путем законным перейдет: Наследственную ты носить корону будешь. Но, хоть стоишь ты тверже моего, Все ж мало утвержден, пока свежа обида: Врагов, которых ты назвать друзьями должен, Еще недавно я лишил зубов и жал. Их кознями сперва был вознесен я И опасаться мог вновь их же властью Быть свергнутым. Чтоб этого избегнуть, Я истреблял их. И теперь хотел Я многих за собой увлечь в Святую Землю: Покой бездействия вглядеться дал бы им В правление мое. А потому, мой сын, Ты шаткие умы старайся занимать Борьбою внешнею, и память дней минувших Изгладят подвиги на дальней стороне. Я б продолжал, но грудь изнемогает, И говорить не в силах боле я. Грех воцарения мне да простит Творец И с миром за тобой да утвердит венец! Принц Генрих Мой государь! Его добыл, Носил, хранил и мне ты завещал, Дабы я им по праву обладал; И за него я стану головой, Хотя б весь мир вступил в борьбу со мной! С.-Петербург 6 октября - 5 декабря 1892