Шкловский Исаак Владимирович
Из Англии

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:

   

ИЗЪ АНГЛІИ.

I.

   "Если море лицемѣрія, свирѣпости, низости, предательства и лжи, въ которое погружаютъ насъ ежедневно газеты, не вытравило у васъ послѣдней капли оптимизма; если вы желаете убѣдиться, что человѣкъ былъ уже "тронутъ" умственно на рубежѣ неолитическаго періода и поэтому (принимая въ соображеніе законъ эволюціи), несомнѣнно, войдетъ совершеннымъ безумцемъ въ царство золотаго вѣка (если оно будетъ),-- совершите со мною завтра экскурсію, чтобы повидать знаменитый памятникъ каменнаго вѣка -- Стоненджъ. Это займетъ только одинъ день. Вашъ Раймондъ Клэйполъ".
   Такую, нѣсколько странную записку я получилъ на прошлой недѣлѣ и немедленно отвѣтилъ, что, если мистеръ Клэйполъ намѣренъ смотрѣть Стоненджъ, то "I am his man" (т. е. я готовъ къ услугамъ). Мистеръ Клэйполъ "is something in the City", т. е. онъ принадлежитъ къ той громадной арміи, которая каждое утро наполняетъ поѣзда, отправляющіеся изъ периферій Лондона къ центру, т. е. отъ окраинъ въ Сити. Общественное положеніе индивидуумовъ, составляющихъ эту армію, опредѣляется довольно точно тѣмъ поѣздомъ, съ которымъ они ѣдутъ въ Сити. Въ 5. 30 утра отправляется дешевый поѣздъ. Въ вагонахъ сидятъ дюжіе рабочіе, съ ковровымъ мѣшкомъ съ инструментами на плечахъ и съ завтракомъ, завязаннымъ въ платокъ, въ рукахъ. Рядомъ съ рабочими -- заспанные подростки: разсыльные, подметальщики конторъ, служащіе въ лифтахъ и т. д. То обстоятельство, что подростки никогда не высыпаются какъ слѣдуетъ, является причиной распространенія въ Англіи неврастеніи на почвѣ переутомленія среди низшихъ классовъ, а не среднихъ, какъ на континентѣ. Въ семь часовъ вагоны наполнены молодыми людьми въ твидовыхъ шапочкахъ и въ яркихъ галстукахъ. Это -- мелкіе приказчики у зеленщиковъ, мясниковъ, рыбниковъ и молочниковъ съ заработкомъ въ 18--20 шил. въ недѣлю. Въ 8 часовъ утра въ вагонахъ можно видѣть публику въ старенькихъ, тщательно приглаженныхъ цилиндрахъ да барышень съ портфелями. Это -- рядовые царя Капитала, -- великая армія клерковъ, стенографистокъ, переписчицъ, кассиршъ и продавщицъ. Публика эта всю жизнь стремится поддержать "респектабельность" на заработокъ 1--2'4 ф. ст. въ недѣлю. Затѣмъ проходитъ полтора часа. Вагоны, идущіе отъ окраины къ центру, наполнены, но публика крайне пестра и не имѣетъ общаго характера. Въ половинѣ десятаго мы видимъ въ вагонахъ солидныхъ, плотныхъ, отлично одѣтыхъ джентльменовъ, погруженныхъ въ чтеніе не полупенсовыхъ газетъ, какъ публика, ѣдущая съ ранними поѣздами, а Times'а или Morning Post. Лица у этихъ джентльменовъ сосредоточенныя; складъ губъ и брови показываютъ, что публика эта не только привыкла отдавать сжатыя, точныя приказанія, но увѣрена также, что приказанія будутъ немедленно исполнены. Все это -- дѣятели биржи, "managers" разныхъ банковъ и торговыхъ домовъ, директоры компаній, ѣдущіе въ свои конторы, чтобы вскрыть почту и продиктовать стенографисткамъ 100--150 точныхъ, сжатыхъ писемъ, ясныхъ, какъ математическая формула.
   Мой пріятель мистеръ Клэйполъ отправляется въ Сити въ 9. 30 утра. Я его никогда не спрашивалъ о томъ, что онъ дѣлаетъ въ Сити, а мистеръ Клэйтонъ никогда мнѣ не говорилъ объ этомъ. "Не is something in the City" (Онъ что-то дѣлаетъ въ Сити). Эта формула вполнѣ удовлетворяетъ англичанъ. За то я хорошо знаю, что мой пріятель дѣлаетъ "для души", какъ hobby. Объ этомъ мистеръ Клэйполъ охотно бесѣдуетъ со мною при каждой встрѣчѣ. Мой пріятель ученый, антропологъ или, точнѣе, его крайне интересуетъ доисторическая археологія, которая въ самое послѣднее время открыла новые горизонты. Сравнительно еще недавно интересующіеся доисторической археологіей довольствовались такъ называемой шелліанской эпохой.. Терминъ этотъ, въ основѣ котораго лежитъ названіе города Шеллъ, какъ извѣстно, введенъ французскимъ ученымъ Мортилье и означаетъ первую эпоху четвертичнаго періода, когда климатъ былъ настолько мягокъ, что въ нынѣшнемъ департаментѣ Seine-et-Marne росли въ дикомъ видѣ лавры и фиговыя деревья, подъ которыми бродили Elephas antiquus, носороги, гиппопотамы, пещерные медвѣди и полосатыя гіены. На этихъ, звѣрей охотился человѣкъ (и эти звѣри охотились на человѣка) принадлежавшій къ такъ называемому неандертальскому тину. Эту эпоху изслѣдовалъ сэръ Джонъ Леббокъ, а, въ особенности, Габріель де Мортилье, трудъ котораго "Le Préhistorique" появился въ 1900 году. Но теперь, послѣ работъ Коммона, изслѣдовавшаго долину Соммы, интересующіеся доисторической археологіей ищутъ присутствіе человѣка на землѣ гораздо, раньше шелліанской эпохи. Въ 1910 году на конгрессѣ въ Турѣ прочитанъ былъ докладъ, въ которомъ доказывается, что человѣкъ, пользовавшійся каменными орудіями безъ рукоятокъ, былъ современникомъ elephas primigenius. Профессоръ Солласъ въ своемъ трудѣ "Ancient Hunters and their Modern Representatives", вышедшемъ въ 1911 году, доказываетъ, что человѣкъ жилъ гораздо раньше, чѣмъ въ шелліанскую эпоху, и предлагаетъ новый терминъ для болѣе древней эпохи "Strepyion" (отъ города Strйpy, въ Бельгіи). Въ самое послѣднее время несомнѣнные слѣды человѣка болѣе древняго, чѣмъ тотъ, которому принадлежалъ неандертальскій черепъ, найдены маркизомъ Серральбо въ Испаніи (близъ Торральби).
   Мистеръ Клэйполъ смѣло пускается въ бурное и мало изслѣдованное море эолитическаго періода. Это -- спеціальность моего пріятеля. Онъ глубоко убѣжденъ, что человѣкъ несомнѣнно жилъ не только въ раннемъ плейстоценѣ, т. е. въ началѣ ледниковаго періода, но даже въ концѣ третичнаго періода. Еще сэръ Джонъ Леббокъ обратилъ вниманіе на своеобразныя обрывистыя скалы ("crags"), имѣющія съ другой стороны длинный скатъ или "хвостъ" (Tail). Обрывъ скалы соотвѣтствуетъ той сторонѣ, съ которой надвигались глетчеры во время ледниковаго періода. Подъ "crags" бываютъ углубленія, вырытыя льдами. И въ этихъ углубленіяхъ найдены наиболѣе грубо сдѣланныя каменныя орудія, относимыя къ эолитическому періоду. Такъ, недавно сэръ Рей Ланкастеръ изслѣдовалъ каменныя орудія, найденныя подъ красной скалой въ Суффолькѣ, и опредѣлилъ, что они относятся къ раннему плейстоцену (т. е. къ началу ледниковаго періода). Къ такому же заключенію приходитъ Кларкъ, изслѣдовавшій въ прошломъ году "crag" (скалу съ "хвостомъ") въ Hopurt.
   Надо прибавить, что мой пріятель дѣлаетъ своеобразный выводъ изъ фактовъ, доказывающихъ существованіе человѣка въ началѣ ледниковаго періода, а, быть можетъ, даже въ концѣ третичнаго періода. Мистеръ Клэйполъ вкладываетъ въ свои работы,-- какъ указываютъ его оппоненты,-- слишкомъ много публицистики и беллетристики. Недавно, напр., я прослушалъ докладъ, сдѣланный моимъ пріятелемъ въ Королевскомъ Антропологическомъ обществѣ. Мистеръ Клэйполъ, на основаніи скудныхъ матеріаловъ, добытыхъ теперь, пытался набросать картину того, какъ жили предки слушателей много десятковъ тысячъ лѣтъ тому назадъ. Отправнымъ пунктомъ докладчика было кочеваніе расъ. Homo primigenius, т. е. "неандертальскій" человѣкъ явился, вѣроятно, изъ Африки (въ тѣ отдаленныя времена не было еще ни Гибралтарскаго пролива, ни Ламанша) и вытѣснилъ изъ нынѣшней Англіи другой, болѣе ранній типъ, мало отличавшійся отъ современнаго человѣка. Гориллообразный Homo primigenius истребилъ мужчинъ и оставилъ только женщинъ, которыя и тогда, какъ и теперь, поклонялись силѣ и высоко цѣнили въ мужчинахъ то, что онѣ называютъ, боевой натурой". Вслѣдствіе этого женщины легко примирились съ горилообразными повелителями и увѣровали, что они -- высшая раса. Такимъ образомъ, уже на зарѣ человѣчества мы видимъ этническіе сплавы. Результатомъ ихъ было, между прочимъ, по терминологіи мистера Клэйпола, "накопленіе безумія". Каждая новая этническая волна приносила не столько пріобрѣтенный опытъ, сколько "свой запасъ умственнаго безсилія передъ явленіями космоса". Конечно, кочевавшій народъ приносилъ съ собою великія изобрѣтенія и открытія. Обработка металловъ, напр., явилась, по словамъ мистера Клэйпола, результатомъ не эволюціи: секретъ былъ занесенъ къ людямъ, находившимся въ неолитическомъ періодѣ. Другими словами, въ Европу прибылъ народъ, принесшій изъ глубины Азіи, по всей вѣроятности, изъ Индіи способъ, какъ выплавлять бронзу и обрабатывать ее. Очень можетъ быть, что то были цыгане, появленіе которыхъ въ Европѣ только по ошибкѣ. относится къ XV вѣку. Константинопольская лѣтопись 1050 года, напр., говоритъ о "потомкахъ Симона Волхва, именуемыхъ атцгтканами, жившихъ въ палаткахъ и занимавшихся гаданьемъ и конокрадствомъ". Византійскій лѣтописецъ подъ 810 годомъ говоритъ о гадальщикахъ, кузнецахъ и заклинателяхъ змѣй, по имени athinganoi. Писатели древней Греціи упоминаютъ про бродячихъ кузнецовъ "Komodromoi". Въ апокрифическомъ евангеліи говорится, что "Коmodromos" прокляты Богомъ и обречены на скитаніе, за то, что ковали гвозди, которыми Христосъ былъ прибитъ къ кресту. Это, несомнѣнно, цыгане. Такимъ образомъ, доказывалъ мистеръ Клейполъ, цыгане не только появились въ Европѣ неизмѣримо раньше XV вѣка, но всегда занимались, какъ и теперь, кузнечной работой. Еще сэръ Джонъ Леббокъ высказалъ предположеніе, что секретъ обрабатыванія бронзы былъ принесенъ въ Европу бродячимъ народомъ изъ Индіи, народомъ, имѣвшимъ маленькія руки. Цыгане явились изъ Индіи и отличаются небольшими руками. Но то положительное, что приносили новыя расы, нейтрализовалось новымъ безуміемъ. При всей моей симпатіи къ мистеру Клэйполу, я долженъ сказать, что докладъ его, проникнутый мизантропіей и мизогеніей, успѣха въ Королевскомъ Антропологическомъ обществѣ не, имѣлъ. Докладчику было указано, что беллетристъ, памфлетистъ и публицистъ въ немъ слишкомъ берутъ верхъ надъ антропологомъ.
   

II.

   Не знаю, насколько правъ мистеръ Клэйполъ, утверждающій, что въ современномъ человѣкѣ не трудно открыть черты характера, свойственныя отдаленному предку, жившему въ періодъ пліоцена; но для меня внѣ сомнѣнія, что кочевника въ современномъ англичанинѣ, т. е. въ горожанинѣ по преимуществу, замѣтить очень легко. Иначе, чѣмъ объяснить ту популярность, которою пользуется теперь въ Англіи кочеваніе для отдыха, такъ называемыя "camping" и "caravaning". Первое -- это странствованіе пѣшкомъ, съ разобранной походной палаткой на плечахъ. "Caravaning" это -- кочеваніе цѣлой семьей въ такомъ фургонѣ, въ которомъ у насъ разъѣзжаютъ странствующіе акробаты. Какъ только наступаетъ августъ, ученые, дѣловые люди изъ Сити, студенты, гимназисты, учительницы, учащіяся дѣвушки и т. д., запасшись палаткой или снарядивъ "caravan" т. е. Фургонъ-домикъ, отправляются на весь holiday (вакатъ) въ странствованіе по южнымъ графствамъ, по Валису или по восточному берегу. Каждый вечеръ кочевники останавливаются на общественномъ лугу или на обочинѣ дороги, представляющей собою собственность всѣхъ гражданъ, разбиваютъ палатку, стряпаютъ ужинъ на походной бензиновой печкѣ и наслаждаются сознаніемъ, что вырвались хоть на нѣсколько дней изъ того колеса, въ которомъ обязаны вертѣться круглый годъ. О популярности кочеванія (создано даже новое слово caravaning) свидѣтельствуетъ возникновеніе спеціальнаго клуба, Caravan Club, насчитывающаго въ числѣ своихъ членовъ весь цвѣтъ англійской интеллигенціи. Члены клуба за небольшую плату могутъ взять на время палатку и походную посуду или фургонъ. Недавно мнѣ пришлось видѣть въ Pall Mall Gazette восторженную статью о кочеваніи, написанную почетнымъ секретаремъ Караваннаго клуба Гаррисомъ Стономъ. Авторъ убѣждаетъ, между прочимъ, молодоженовъ отправляться въ брачное путешествіе не въ Монтъ-Эсториль, не въ Каиръ и не въ Портъ-офъ-Спэйнъ, а въ караванѣ или палаткѣ по Англіи. Кочеваніе создало уже свою беллетристику и свою поэзію. Вотъ, напр., переводъ одного стихотворенія изъ сборника "Let's go а-gipsying" ("Будемъ кочевать по цыгански").
   "О, кто хочетъ стать цыганомъ?-- Лѣто наступило! Кто отправится слушать, какъ свиститъ по утрамъ черный дроздъ и какъ сонно шепчетъ что-то вечерній вѣтеръ живой природы? Кто хочетъ услышать, какъ звонко говорятъ о философіи природы спѣлые колосья ржи и овса?"
   "Гдѣ только Природа разстилаетъ свои великолѣпные ковры, изготовленные на станкахъ времени, она выткала на нихъ чудесныя надписи для тѣхъ, которые умѣютъ читать:
   
   "Let's up und go а--gipsying --
   The road is fair and clear:
   Let's up and go а--gipsying --
   There's only sorrow here".
   
   (Тронемся въ путь и будемъ кочевать по-цыгански; дорога хороша и легка. Тронемся въ путь и будемъ кочевать по-цыгански: только здѣсь (т. е. въ городѣ) можетъ быть горе).
   Кочеваніе предполагаетъ значительную безопасность большой дороги. Если двѣ дѣвушки, напр., могутъ кочевать однѣ въ палаткѣ, дѣлая привалъ на нѣсколько дней на красивомъ берегу рѣки или на опушкѣ лѣса, то это доказываетъ, конечно, что имъ нечего бояться въ Англіи ни хулигановъ, ни стражниковъ, ни назойливыхъ любезниковъ въ мундирахъ или безъ мундировъ. Вотъ и теперь, когда мы съ мистеромъ Клэйполомъ ѣдемъ на западъ въ Эмесбёри, чтобы оттуда отправиться пѣшкомъ къ Стонэнджу, я вижу противъ себя двухъ молодыхъ людей, несомнѣнно снарядившихся кочевать. Объ этомъ говорятъ ранцы съ складной палаткой и посудой, фотографическіе аппараты, походный погребецъ и т. д. Требуется немного наблюдательности, чтобы опредѣлить общественное положеніе молодыхъ людей: они несомнѣнно студенты, притомъ не демократическаго университета, а непремѣнно Оксфордскаго или Кембриджскаго. Со словами "англійскіе студенты" у русскаго читателя, вѣроятно, ассоціируется представленіе о грубыхъ, неуклюжихъ, прожорливыхъ молодыхъ людяхъ, вродѣ Боба Соуэра и Бэна Аллэна ("Пикквики"), запивающихъ громадныя порціи полусырой говядины виноградной водкой или крѣпкимъ портеромъ. Молодые люди, сидящіе противъ меня, очень мало похожи на этотъ портретъ. Одинъ изъ нихъ имѣетъ почти женское лицо; другой -- тоже очень изященъ. Студентъ съ женственнымъ лицомъ, закинувъ ногу на ногу, такъ что видны самые модные пурпурные чулки съ шелковыми стрѣлочками, читаетъ одинъ изъ тѣхъ романовъ, которые спеціально приготовляются въ Англіи къ сезону отдыха. Эти "фабричнаго производства" романы можно раздѣлить на двѣ группы: на юмористическіе и "трагическіе". Нѣкоторые изъ тѣхъ романистовъ, которые стряпаютъ юмористическіе романы "къ сезону", какъ, напримѣръ, Джеромъ К. Джеромъ (и Джэкобсъ, стали у насъ теперь классиками; но другіе, пишущіе нисколько не хуже, совершенно неизвѣстны. "Трагическіе" романы лѣтняго сезона отличаются тѣмъ, что только уднь въ нихъ выводится типъ, отъ котораго вообще отвертываются теперь даже второстепенные беллетристы. А было время, когда даже первоклассные англійскіе романисты считали этотъ типъ такою же необходимостью, какою признаютъ моряки балластъ на днѣ корабля. Я говорю о "злодѣѣ" безъ всякой примѣси. Сколько такихъ "злодѣевъ" выведено у Диккенса! Карликъ Килпъ ("Лавка рѣдкостей")^ Урія Типъ ("Давидъ Копперфильдъ"), Биль Сайксъ ("Оливеръ Твистъ"), Джонасъ Чезлевитъ ("Мартинъ Чезлевитъ") и др. Все это злодѣи "безъ лигатуры". Надо только удивляться наивности и добродѣтели, попадающейся въ сѣти этихъ злодѣевъ, потому что ихъ "профессія", т. е., что они "злочинцы", отмѣчена у нихъ на лицѣ. Дэніэль Килпъ, напр., уродливый карликъ, съ головой гиганта на туловищѣ ребенка. У него черные, бѣгающіе, хитрые и злые глаза. Подбородокъ и щеки обросли колючей щетиной. Губы всегда искривлены въ страшную улыбку, причемъ обнажаются беззубыя челюсти, въ которыхъ торчатъ только позеленѣвшіе клыки. Волосы на головѣ у него, конечно, щетинистые и висятъ прядями; руки -- грязны, а пальцы крючковаты, съ желтыми ногтями. Дэніэль Килпъ не только имѣетъ всѣ особыя примѣты "злодѣя", но и одѣвается соотвѣтственно своему положенію. Занятіе у него, конечно, самое "злодѣйское", онъ живетъ на Tower Hill, собираетъ ренту у бѣдныхъ жильцовъ, даетъ на проценты деньги морякамъ и зачѣмъ-то собираетъ старые якоря, мѣдные листы для обшивки кораблей, корабельный лѣсъ и якорныя кольца. Вообще повадка у Килпа "злодѣйская": за завтракомъ онъ глотаетъ, не облупливая, крутыя яйца, пожираетъ громадныхъ креветовъ (prawns) съ головой, хвостомъ и усами, жуетъ одновременно табакъ и крессъ-салатъ, пьетъ, не морщась, горячій, какъ кипятокъ, чай и кусаетъ согнувшуюся вилку или ложку до тѣхъ поръ, покуда не выпрямитъ. Если вспомнить, что у Килпа остались въ деснахъ только клыки, которые, поэтому, вѣроятно, шатаются и причиняютъ сильную боль, когда встрѣчаются съ твердымъ предметомъ, то такое упражненіе, какъ выпрямленіе ложки зубами, превратится почти въ чудо. Урія Гипъ ("Давидъ Копперфильдъ") тоже имѣетъ въ наличности всѣ злодѣйскія особыя примѣты: во-первыхъ, онъ рыжій, потомъ уродливъ, какъ, смертный грѣхъ. Глаза у него красные, безъ вѣкъ и безъ бровей (зачѣмъ они злодѣю?) Весь онъ извивается постоянно, какъ ужъ, противно хихикаетъ, имѣетъ холодныя, липкія, руки и почти никогда не спитъ. Даже такая талантливая и проницательная романистка, какъ Джорджъ Элліотъ, отдала долгъ времени, и выводила злодѣевъ "съ отмѣтиной". Что же касается второстепенныхъ романистовъ, какъ Чарльсъ Ридъ, а, въ особенности, Уильки Колинсъ, то у нихъ можно найти цѣлую кунсткамеру злодѣевъ. Когда я. пріѣхалъ въ Англію, "злодѣй" былъ еще полноправнымъ гражданиномъ, какъ въ романахъ, такъ и на сценѣ. Бѣдные злодѣи! Революція, коснувшаяся литературы, толкнула васъ въ кадры безработныхъ и вы теперь въ загонѣ. Подобно малярамъ, вы имѣете теперь работу только въ лѣтніе мѣсяцы! Лишь авторы фабричныхъ романовъ даютъ вамъ еще временную возможность преслѣдовать кознями великодушнаго сэра Рэджинальда Фицжеральда и его прекрасную возлюбленную Мирабелль или Гвэндолину!
   Студентъ въ пурпуровыхъ чулкахъ съ шелковыми стрѣлками читалъ "лѣтній" романъ, въ которомъ злодѣй (французъ родомъ) носитъ даже при фракѣ какой-то особый, "злочинческій" галстукъ; но рядомъ съ молодымъ, человѣкомъ я вижу маленькій, изящно изданный томикъ "intentions" Оскара Уайльда. И это, конечно, такой же признакъ революціи въ литературѣ, какъ исчезновеніе "злодѣя". Кто бы сказалъ десять лѣтъ тому назадъ въ Англіи, что наступитъ время, когда Оскара Уайльда, будутъ держать открыто въ рукахъ? Когда въ 1908 году друзья покойнаго писателя упросили, наслѣдниковъ его, убѣжденныхъ, что Оскаръ Уайльдъ опозорилъ ихъ родъ, разрѣшить изданіе полнаго собранія, сочиненій, согласіе, было дано на слѣдующихъ условіяхъ: пусть отпечатаютъ только тысячу экземпляровъ; можно покупать лишь полное собраніе сочиненій, т. ё. всѣ 14 томовъ, цѣна которому должна быть восемь гиней, т. е. 80 рублей. Наслѣдники предполагали, что въ такомъ видѣ "ядъ" привитъ будетъ только очень немногимъ. И когда мы, подписчики, приняли эти условія, то все же намъ въ послѣдній моментъ поднесенъ былъ сюрпризъ: наслѣдники запретили издателю выпускать четырнадцатый томъ, какъ самый "ядовитый". Пришлось устроить такого рода компромиссъ: четырнадцатый томъ вышелъ, но только не въ Лондонѣ, а въ Парижѣ, у Коррингтона. По условію, поставленному наслѣдниками, этотъ четырнадцатый томъ въ продажу не поступилъ, а вышелъ только въ тысячѣ экземпляровъ, разосланныхъ подписчикамъ. Это было пять лѣтъ тому назадъ. Потомъ и наслѣдники, и М-rs Grundy мало-по-малу пришли къ заключенію, что сочиненія Оскара Уайльда не только не опозорили, но, напротивъ, прославили ихъ. И вотъ появляется собраніе сочиненій сперва по 5 шил. за томъ, а теперь -- по шиллингу. И въ окнѣ книжной лавки нашего ультра-консервативнаго и чопорнаго округа, рядомъ съ книгами, абсолютно одобренными М-rs Grundy, я вижу тотъ самый четырнадцатый томъ, который мы, подписчики, съ такимъ трудомъ получили пять лѣтъ тому назадъ изъ Парижа.
   

III.

   Мистеръ Клэйполъ не отрывался отъ окна. Глядѣлъ ли онъ на убѣгавшія волнистыя поля, перерѣзанныя во всѣхъ направленіяхъ живыми изгородями, или высматривалъ "barrows", т. е. продолговатыя могилы, съ громадными каменными плитами на нихъ, и думалъ о лежащихъ подъ ними троглодитахъ? Въ этой части Англіи такихъ остатковъ каменнаго вѣка великое множество., Я смотрѣлъ на другого студента, не занятаго чтеніемъ, и думалъ. гдѣ я встрѣчалъ его? Положительно мнѣ знакомо и это нѣсколько застѣнчивое лицо, и эти близорукіе глаза, которымъ очки придаютъ особый блескъ. Молодой человѣкъ тоже взглянулъ на меня и улыбнулся. И я тотчасъ же вспомнилъ его. То было въ мартѣ этого года, въ глухой части Алжиріи. Пестрая, разноязычная публика, жившая въ "Etablissement des Bains" въ Хаммамъ Мескутинѣ испытала очень непріятныя минуты. Въ Хаммамъ Мескутинѣ есть гейзеры, изъ которыхъ вырывается кипящая, насыщенная сѣрой вода. Эти гейзеры образуютъ единственный въ своемъ родѣ горячій водопадъ, низвергающійся со скалъ, окрашенныхъ въ разные цвѣта вслѣдствіе минеральныхъ осадковъ, оставляемыхъ водою. Прелесть этого горячаго водопада увеличивается еще тѣмъ, что онъ находится въ совершенно пустынномъ мѣстѣ. Кромѣ единственнаго отеля "Etablissement des Bains"; да двухъ-трехъ домовъ для служащихъ, тамъ нѣтъ даже жилья. Судя. по развалинамъ, сюда пріѣзжали лечиться карѳагеняне, а потомъ римляне. Теперь одинъ гейзеръ отведенъ совершенно первобытнымъ путемъ въ ванны. Не знаю, пріѣзжаетъ ли кто-нибудь въ Хаммамъ Мескутинъ изъ Европы спеціально для того, чтобы лечиться (говорятъ, эти воды пречудесно излечиваютъ неврастенію въ самой тяжелой формѣ), но всѣ туристы, ѣдущіе изъ Туниса въ Алжиръ, считаютъ долгомъ остановиться тамъ на день или на два. Находясь тутъ, они берутъ двѣ-три горячія ванны "изъ любознательности". Англичане обыкновенно по утрамъ отправляются черезъ весь садъ, внизъ къ ваннамъ, въ спальныхъ костюмахъ и въ туфляхъ на босу ногу. И вся эта публика сильно встревожилась, когда разъ увидала молодого туриста, тщательно осматривавшаго всѣ стулья на террасѣ, гдѣ уже завтракали многіе.
   -- Что вы ищете?-- спросилъ щеголеватый лакей, похожій лицомъ на русскаго студента.
   -- У меня ушелъ скорпіонъ,-- спокойно отвѣтилъ молодой туристъ, оказавшійся студентомъ естественникомъ. Онъ цѣлый день шарилъ у основанія громадныхъ известковыхъ конусовъ, стоящихъ у горячаго водопада, и возвратился съ богатой добычей.
   -- Скорпіонъ сидѣлъ въ коробкѣ, но въ карманѣ она у меня раскрылась. Онъ ушелъ; но онъ долженъ быть здѣсь гдѣ-нибудь въ тѣни. Скорпіоны не любятъ солнца,-- объяснилъ молодой человѣкъ.
   Испуганныя дамы вскочили и начали сильно встряхивать юбки.
   -- Вотъ онъ! Я вамъ сказалъ, что онъ заберется тутъ же гдѣ-нибудь въ тѣнистое мѣсто, -- торжествующе сказалъ молодой человѣкъ, поднимая плевательницу, подъ которой, прижавшись къ асфальту, лежалъ сѣрый скорпіонъ, цвѣтомъ напоминавшій мокрицу.
   -- Окружите скорпіона углями. Пусть онъ покончитъ самоубійствомъ!-- предложилъ кто-то. Молодой человѣкъ снисходительно улыбнулся.
   -- Самоубійство скорпіоновъ -- легенда,-- сказалъ онъ.-- Вы видите, какъ помѣщено жало на концѣ такъ называемаго "хвоста"? Чтобы ужалить, скорпіонъ долженъ нагнуть "хвостъ" внизъ. Такимъ образомъ, разсказъ про то, что скорпіонъ, окруженный углями, кончаетъ самоубійствомъ путемъ укола въ голову, фактически невозможенъ: скорпіонъ сверху ужалить не можетъ. Затѣмъ точно такъ, какъ укусъ кобры безвреденъ для кобры, ядъ скорпіона не дѣйствуетъ на скорпіоновъ.
   Прочитавъ эту маленькую лекцію, молодой человѣкъ увѣренно и твердо схватилъ скорпіона двумя пальцами и показалъ дамамъ два ряда простыхъ глазъ, лежащихъ на верхней поверхности щита животнаго, да пару обыкновенныхъ глазъ.
   И въ одномъ изъ студентовъ я узналъ молодого естественника.-- Какъ вашъ скорпіонъ поживаетъ?
   -- Живъ. Онъ у меня въ комнатѣ, въ колледжѣ, -- спокойно отвѣтилъ студентъ.-- Я его кормлю мухами и комарами.
   И, такъ какъ у насъ оказался общій знакомый, хотя только скорпіонъ, то быстро завязался разговоръ. "Естественникъ" былъ довольно сдержанъ, но товарищъ его, сунувшій книгу со злодѣемъ въ карманъ, оказался крайне словоохотливымъ. Я узналъ, что они дѣйствительно студенты, учатся въ Кембриджѣ, въ St. John's College, и теперь ѣдутъ въ Андоверъ, чтобы оттуда кочевать вдоль береговъ рѣки Энтонъ до моря. Женоподобный студентъ сообщилъ мнѣ о цѣломъ рядѣ "tuns", проказъ, продѣланныхъ весною этого года его товарищами по колледжу. Студенты забрались ночью въ кухню, чтобы всыпать каскару (слабительное) въ пищу. Не найдя ничего съѣдобнаго, они вытащили всѣ тарелки, не меньше двухъ тысячъ, и разставили ихъ рядкомъ на травѣ въ саду. А то былъ у нихъ "донъ" (на студенческомъ жаргонѣ такъ зовутся холостые профессора, живущіе въ колледжѣ), котораго не взлюбили. Одинъ студентъ задумалъ пошутить надъ нимъ: онъ нарѣзалъ нѣсколько десятковъ хлѣбовъ, намазалъ ломти масломъ и тщательно завернулъ въ бурую оберточную бумагу. Получилось множество изящныхъ пакетовъ, какъ маленькія почтовыя посылки. Затѣмъ студентъ перевязалъ пакеты, надписалъ на нихъ адресъ нелюбимаго дона и на другой день разбросалъ ихъ по всѣмъ окрестнымъ деревнямъ. Черезъ день въ Кэмбриджской газетѣ появилось объявленіе: "Утеряна почтовая посылка; кто найдетъ и доставитъ по адресу, указанному на ней, получитъ въ награду двадцать шиллинговъ". Въ тотъ же вечеръ около ста крестьянъ явились къ "дону" съ найденными посылками и требовали награду. "И мы такъ хохотали тогда"!-- прибавилъ женообразный студентъ. У того же "дона" въ другое время студенты ночью унесли изъ комнаты все платье, до манишки включительно. На другой день рано утромъ платье оказалось на каменной фигурѣ, украшающей конекъ колледжа. Зданіе очень высокое, а крыша крайне крута, такъ что прямо непостижимо, какъ студенты добрались до конька. Какъ только у этого "дона" бывало, затопятъ каминъ, студенты проберутся и поднесутъ къ огню громадную ленту, образовавшуюся изъ развернутой катушки туалетной бумаги. Огонь подхватитъ ленту и втянетъ ее въ трубу. Она взлетаетъ высоко и трепещетъ надъ крышей, какъ длинный желтый языкъ. Надо было видѣть какъ свирѣпѣлъ "донъ", замѣтивъ во время прогулки этотъ дразнившій его языкъ!
   -- У насъ, конечно, не всѣ студенты занимаются дѣтскими шалостями,-- началъ естественникъ, слушавшій съ снисходительной улыбкой товарища.-- Студенты группируются въ цѣлый рядъ клубовъ. У насъ есть клубъ консервативный, либеральный, радикальный и соціалистическій. Каждый политическій клубъ приглашаетъ время отъ времени какого-нибудь виднаго общественнаго дѣятеля,-- тори, либерала, радикала или соціалиста,-- для прочтенія доклада. Студенты имѣютъ также цѣлый рядъ литературныхъ и философскихъ клубовъ. У насъ даже есть теперь "клубъ еретиковъ", возникшій въ этомъ году,-- улыбнулся естественникъ.
   -- Еретиковъ?
   -- Да. Члены клуба провозглашаютъ ереси въ области литературы, искусства, религіи, философіи и политики. Черезъ каждыя двѣ недѣли читаются доклады. И въ каждомъ изъ нихъ обществъ ставится "poser" {Техническое слово, обозначающее вопросъ или теорію, которые сразу "ошарашиваютъ".}.
   -- У членовъ этого клуба даже и наружность еретическая, -- вставилъ женоподобный студентъ:-- никто во всемъ университетѣ не носитъ такихъ длинныхъ волосъ, такихъ воротничковъ, галстуковъ и пиджаковъ, какъ "еретики". Почему оригинальность мысли должна непремѣнно афишироваться оригинальнымъ костюмомъ? Мнѣ кажется, только сомнѣніе въ томъ, что ихъ мысли дѣйствительно оригинальны, заставляетъ людей придумывать для себя оригинальные костюмы.
   Я узналъ дальше, что студенты Кембриджскаго университета издаютъ три журнала: серьезный, серьезно-юмористическій и юмористическій. Послѣдній называется "The Grunter" (Ворчунъ).
   

IV.

   Мы минуемъ "уѣздные" города Бэйсингстокъ и Уайтчёрчъ, о существованіи которыхъ, и подобныхъ имъ, узнаемъ только во время общихъ или дополнительныхъ выборовъ. Только тогда мирное, не особенно подвижное населеніе какого-нибудь Корби, Хорикэстедя или Биминстера узнаетъ изъ мѣстной газеты, что "на нихъ гля дитъ вся Англія" и что отъ мудрости или безумія, прозорливости или ослѣпленія, проявленныхъ при голосованіи за Тома Джонеса, эквайра, или за сэра Рэджинальда Фрибоди -- зависитъ-спасеніе или гибель Британской имперіи. Только во время выборовъ есті какой-нибудь поводъ для моціона у единственнаго "бобби", разжирѣвшаго отъ бездѣлья до того, что для него застегнуть на брюхѣ форменный поясъ -- своего рода фокусъ профессора Боско. Прибывающаго съ континента поражаетъ, прежде всего, въ такихъ англійскихъ Алешкахъ или Кимрахъ (какъ вообще во всѣхъ провинціальныхъ городахъ) то, что обыватели живутъ здѣсь совершенно "безъ начальства" и благоденствуютъ... Мелькаютъ мимо оконъ крошечныя "деревни", такъ не похожія не только на русскія, но и на французскія; деревни безъ крестьянъ, съ барынями въ шляпкахъ и подъ зонтиками на улицахъ; съ рядомъ кокетливыхъ домиковъ, обвитыхъ плющомъ, и (подальше) съ другимъ рядомъ почернѣвшихъ коттеджей, гдѣ живутъ сельскіе работники. Въ крайне интересномъ изслѣдованіи, выпущенномъ только что {"How the Labourer Lives".}, Сибомъ Раунтри, авторъ знакомаго читателямъ Русскаго Богатства капитальнаго труда о жизни городскихъ рабочихъ, окончательно устанавливаетъ такіе факты. "Въ деревняхъ коттеджи все больше и больше становятся жилищемъ только стариковъ. Молодежь при первой возможности уходитъ въ города или уплываетъ въ колоніи. Нельзя почти встрѣтить сельскаго работника, выражающаго желаніе, чтобы сынъ его остался въ деревнѣ. Прибавьте къ этому низкую заработную плату и отсутствіе сколько-нибудь удобныхъ коттеджей, что останавливаетъ деревенскую молодежь отъ желанія вступить въ бракъ,-- и вы. получите естественное объясненіе исхода изъ деревень. Очень возможно, что сельскому. рабочему, отправившемуся въ городъ, будетъ не лучше, чѣмъ въ деревнѣ; вполнѣ возможно, что выработаетъ онъ не больше восемнадцати шиллинговъ въ недѣлю; но за то въ городѣ онъ найдетъ коттеджъ или часть коттеджа, гдѣ можетъ поселиться съ молодой женой. Въ городѣ у каждаго рабочаго есть какія-нибудь надежды, хотя бы и туманныя, тогда какъ въ деревнѣ -- впереди въ жизни все ясно до самой смерти". Такимъ образомъ тщательный анализъ Раунтри удостовѣряетъ явленіе, на которое указывалось много разъ: англійская деревня пустѣетъ; мы имѣемъ непрекращающуюся тягу изъ почернѣвшихъ коттеджей, окруженныхъ полями, въ "великую каменную пустыню", громадныхъ городовъ.
   И тѣмъ не менѣе въ деревняхъ тѣхъ графствъ, по которымъ мы проѣзжаемъ, въ деревняхъ, гдѣ, повидимому, остались только старики да совершенно незадачливые, обиженные природой, люди, теперь всюду происходитъ броженіе. Смирный, старый "ходжъ" (сельскій рабочій) шевелится, тайкомъ собирается на митинги, организуется въ союзы, устраиваетъ стачки изъ за minimum'а заработной платы. Словомъ, по мнѣнію сквайра, ходжъ "бунтуетъ".
   -- Еслибы нашихъ рабочихъ не подстрекали, они сидѣли бы спокойно,-- говоритъ одинъ изъ пассажировъ мистеру Клэйполу.-- Вообще ходжъ причиняетъ намъ мало хлопотъ. Если сельскіе рабочіе шевелятся теперь, то во всемъ виноваты эти проклятые наемные агитаторы. Имъ надо заработать свой хлѣбъ, и вотъ они разъѣзжаютъ по деревнямъ да подговариваютъ къ стачкамъ.
   -- Мнѣ, какъ горожанину, заработная плата, получаемая сельскими рабочими, кажется невысокой, -- вставилъ я, когда сквайръ обратился ко мнѣ.
   -- Больше мы платить не можемъ, -- съ нѣкоторымъ раздраженіемъ сказалъ неизвѣстный собесѣдникъ. То былъ типичный деревенскій "сквайръ": высокій, широкоплечій, съ веселымъ обвѣтреннымъ лицомъ, съ громкимъ, нѣсколько хриплымъ отъ порсканья голосомъ. Волосы и усы у "сквайра" были бѣлы, а между тѣмъ глаза блестѣли и станъ былъ прямъ. Такіе сквайры въ 65 лѣтъ мчатся впереди всѣхъ во время охоты на лисицъ, пускаютъ коня черезъ турникеты, канавы и живыя изгороди и громче всѣхъ "порскаютъ" охотничій подкликъ: "тамъ-го!", "тамъ-го!", "тамъ-го-го!".
   -- Когда внесенъ подоходный налогъ и погашены предъявленные счеты за машины и за сѣмена, то у насъ немного остается для "ходжа", -- продолжалъ сквайръ. Кто-то замѣтилъ, что, быть можетъ, дѣло поправится, если уменьшить ренту за землю. Красное лицо сквайра стало багровымъ.
   -- Развѣ я не имѣю права получать справедливый процентъ на капиталъ только потому, что онъ у меня помѣщенъ въ поляхъ? Если я куплю желѣзнодорожныя акціи, дома или фабрику, то всѣ найдутъ нормальнымъ мое стремленіе получить хорошій доходъ. Почему же насъ, помѣщиковъ, попрекаютъ, если мы стремимся выжать изъ земли возможно больше?
   Сквайръ часто обращался къ мистеру Клэйполу, но тотъ отвѣчалъ тѣми ничего не значущими словами, которыми англичанинъ можетъ поддерживать какой угодно разговоръ: "Ues, indeed!", "Is it no?". "Do you?" "Realy!". Обсужденіе земельнаго вопроса, повидимому, совершенно не интересовало моего пріятеля. На маленькой станціи сквайръ взялъ свой единственный багажъ: разобранное ружье въ изящной коробкѣ изъ желтой кожи, и вышелъ. Ливрейный грумъ въ бѣлыхъ лосинахъ и въ блестящихъ сапогахъ съ желтыми отворотами, увидавъ сквайра, приложилъ палецъ къ тульѣ цилиндра съ кокардой, почтительно взялъ багажъ и уложилъ въ dogcart. Черезъ минуту поѣздъ помчался дальше.
   -- Вотъ мѣста, которыя съ особенною любовью описывалъ Джорджъ Барро {Старый писатель, скончавшійся много лѣтъ тому назадъ и переживающій въ настоящій моментъ бурную "вторую славу".} въ "Lavengro" и въ "Romany Rye", -- началъ одинъ изъ пассажировъ.-- Бѣдняга ушелъ изъ города, сталъ бродягой и кочевалъ много лѣтъ съ цыганами, потому что томился по живому, естественному, правдивому. Только въ "дикой Англіи", т. е. въ естественной, на лонѣ природы, Барро могъ предаваться своему любимому занятію, изученію безчисленнаго множества языковъ.
   -- Меня, какъ естественника, напротивъ, всегда поражаетъ у Барро выдумка, да еще очень плохая, сочиненность, книжность,-- замѣтилъ одинъ изъ студентовъ.-- Всеобщее увлеченіе произведеніями Джорджа Барро, охватившее теперь Англію, достигло и до Кэмбриджскаго университета. Наши "еретики" теперь клянутся Джорджемъ Барро и выставляютъ его, какъ идеалъ свободнаго писателя, интересовавшагося только свободными людьми, имѣющими свободныя чувства. А меня въ произведеніяхъ Барро, прежде всего, поражаетъ книжность и отсутствіе жизни.
   -- Джефри,-- обратился онъ къ женоподобному студенту -- дайте мнѣ "Лавенгро".
   Молодой человѣкъ досталъ изъ кармана маленькій шиллинговый томикъ переизданнаго послѣ семидесятилѣтняго забвенія романа, всеобщее увлеченіе которымъ является однимъ изъ безчисленныхъ признаковъ переворота, переживаемаго теперь Англіей. "Естественникъ" раскрылъ ту главу, гдѣ Лавенгро, т. е. самъ Джорджъ Барро, кочующій съ цыганами, объясняется въ любви дикой красавицѣ-бродяжкѣ Беллѣ, причемъ, какъ филологъ, свою декларацію облекаетъ въ форму урока армянскаго языка.
   -- Есть ли что-нибудь болѣе выдуманное и болѣе книжное, чѣмъ это?-- началъ студентъ.-- Послушайте, что Барро говоритъ своей красавицѣ.
   "-- Въ армянскомъ языкѣ глаголы имѣютъ четыре спряженія. Первое спряженіе кончается на al, второе на yel, третье на oul и четвертое на il. Поняла?
   -- Боюсь, что it will all and ill,-- отвѣчаетъ Белла {Все кончится плохо). Тутъ игра словъ, построенная на томъ, что окончанія армянскихъ глаголовъ напоминаютъ англійскія слова "all, ill".}.
   "-- Не прерывай, пожалуйста. Начнемъ съ глагола перваго спряженія hntal, означающаго "радоваться". Ну, начнемъ: hntam, "я радуюсь"; hntas, "ты радуешься". Почему ты не повторяешь за мною, Белла?
   -- Что бы ты ни дѣлалъ теперь, я не радуюсь.
   -- Немножко терпѣнія. Оставимъ глаголъ hntal и перейдемъ ко второму спряженію. Я выберу самый красивый глаголъ въ армянскомъ языкѣ siriel. Настоящее время будетъ siriem, siries, sirи, siriemk, sirèk, sirien. Ну, Белла, скажи: "siriem".
   Белла колебалась.
   -- Ты должна, однако, признать, что siriem звучитъ куда красивѣе, чѣмъ hntam.
   -- Правда. Такъ и быть. Чтобы угодить тебѣ, скажу siriem.
   -- Прекрасно. А теперь, чтобы показать тебѣ, въ какой зависимости находятся глаголы отъ мѣстоименій, я скажу siriem Zkiez.
   -- Siriem Zkiez,-- повторила Белла. -- Послѣднее слово ужасно трудно.
   -- Мнѣ больно слышать, Белла, что ты думаешь такъ! Повтори, за мною: "Siria Zis".
   Белла послушалась.
   -- Ну, а теперь скажи: gerani thè siréir Zis, -- сказалъ я.
   Белла повторила.
   -- Отлично!-- воскликнулъ я.-- Ты теперь сказала: "Я люблю тебя; люби меня... Будешь ли ты любить меня?" Ну, теперь станемъ продолжать урокъ.
   -- Sirietti, значитъ: "я любилъ".
   -- Если ты когда-нибудь кого любилъ, то только себя, -- вставила Белла.
   -- Sirietsits, "я буду любить"; sirietsies, "ты будешь любить".
   -- Такого безсердечнаго, какъ ты,-- никогда.
   -- Ты, Белла, становишься несносной! Перемѣнимъ глаголъ. Возьмемъ слово "parghatsoutsaniem", что означаетъ: "я огорчаюсь".
   -- Неужели?-- переспросила, всхлипывая, Белла.
   -- Ну, да, конечно.
   -- Наши пути расходятся.
   -- Соединимъ ихъ вмѣстѣ. Поѣдемъ въ Америку, поселимся гдѣ-нибудь въ лѣсу и будемъ вмѣстѣ спрягать глаголъ sinel".
   Въ окнѣ мелькаютъ обвитые плющемъ домики, съ крутыми красными крышами, похожіе на кокетливыхъ миссъ, надѣвшихъ нарядныя, красныя шляпки да зеленыя накидки и вышедшихъ гурьбой къ поѣзду, чтобы посмотрѣть на пассажировъ.
   -- Эндоверъ! Намъ выходить здѣсь,-- сказалъ одинъ изъ студентовъ.-- До свиданія.
   Равнина, по которой мы ѣдемъ дальше,-- знаменитая въ исторіи Англіи Salisbury Plains,-- производитъ совершенно своеобразное впечатлѣніе. Долинки (у насъ на югѣ ихъ назвали бы "балками"), расползающіяся въ разныя стороны, такъ правильны, что кажется, будто какому-нибудь Микромегасу, при посѣщеніи нашей планеты, когда онъ растянулся на Salisbury Plains для отдыха, пришла охота поиграть. Онъ тогда кулакомъ своимъ провелъ по равнинѣ и выдавилъ эти правильныя "балки", или "doles", какъ ихъ здѣсь называютъ. Сравительно недавно еще только эти "балки" и были распаханы, тогда какъ вся равнина поросла верескомъ. Теперь всюду тихо шумятъ хлѣбныя поля. И среди желтыхъ, звонкихъ колосьевъ пшеницы и овса безчисленные "barrows", т. е. продолговатые надгробные памятники, сложенные изъ громадныхъ плитъ людьми каменнаго вѣка, кажутся тиноцер асами, цератозаврами и аллозаврами, выползшими изъ невѣдомыхъ глубинъ еще неизвѣстныхъ пещеръ, въ которыхъ скрывались десятки тысячъ вѣковъ, и глазѣющими и тупо, и растерянно, ничего не понимая, на совершенно новый міръ. А печально и мягко освѣщенныя поля своею грустною улыбкою говорятъ архаическимъ чудовищамъ: "не такъ ужь все измѣнилось"!
   

V.

   Мы оставляемъ поѣздъ въ крошечномъ, чистенькомъ, сонномъ Эмесбёри, минуемъ старинную церковь съ квадратной башней и переходимъ черезъ горбатый, выстроенный, вѣроятно, еще римлянами, мостъ. Въ сонную, прозрачную рѣчку задумчиво глядятъ прибрежныя ветлы. Не вспорхнетъ ни одна птица и никто не потревожитъ покоя этихъ зеленокудрыхъ мечтателей. На другомъ берегу стоитъ чистенькая таверна, у дверей которой стоитъ мальчикъ и держитъ коня, запряженнаго въ кабріолетъ. На вывѣскѣ таверны нарисована громадная золотая корона. Отъ кабака дороги расходились, но столбъ съ прибитой доской показалъ намъ направленіе. Мы прошли версты двѣ полями и вдругъ на поворотѣ я увидалъ нѣчто, похожее издали на остатки рощицы. Тамъ какъ будто росли громадные дубы, но ихъ обломали бури. Остались только стволы да пни. Но нѣтъ, то не пни, а громадные полуотесанные камни, поставленные торцомъ; то колоссальный храмъ, начатый неизвѣстно когда и достроенный въ неолитическомъ періодѣ четыре тысячи лѣтъ тому назадъ. Словомъ, то Стоненджъ. Надо себѣ представить своеобразное сооруженіе, состоящее изъ трехъ концентрическихъ круговъ. Наружный кругъ состоитъ изъ земляного вала, второй кругъ изъ колоссальныхъ, сажени въ четыре, полуотесанныхъ каменныхъ плитъ, поставленныхъ торцомъ на разстояніи приблизительно въ аршинъ другъ отъ друга. Надъ каждыми двумя плитами сверху лежатъ саженные полуотесанные камни. Такимъ образомъ получается кругъ, шаговъ въ сто діаметромъ, составленный изъ своеобразныхъ гигантскихъ каменныхъ "дверныхъ косяковъ". Третій кругъ составленъ изъ такихъ же "косяковъ", но только камни значительно меньше и совершенно неотесаны. Внутри третьяго круга находятся еще два концентрическихъ полукруга или подковы, обращенные открытой стороной на востокъ. Первая "подкова" составлена изъ пяти каменныхъ "косяковъ". Плиты поразили меня сначала только своею величиной и тщательной обработкой.
   Единственный въ своемъ родѣ, Стоненджъ съ незапамятныхъ временъ поражалъ воображеніе населенія; но только первые книжники придавали ему сравнительно недавнее происхожденіе. Хронографъ XII вѣка Джеральдъ Баррійскій (латинизированное имя его Giraldus Cambrensis) считалъ, напримѣръ, что камни чудесно перенесены изъ Ирландіи и поставлены Авреліемъ Амброзіусомъ въ память вождей бриттовъ, предательски убитыхъ саксонцами въ 460 году нашей эры. "Въ давнія времена -- пишетъ Джеральдъ Баррійскій {Цитирую по "Prehistorimes", Лэббока.} -- стояли въ Ирландіи достойные изумленія камни, именуемые "Пляской великановъ", ибо великаны привезли эти камни изъ отдаленнѣйшихъ мѣстъ Африки. И, когда привезли эти великаны камни, не столько силой, сколько чарами, то поставили ихъ на развалинахъ Кильдара, неподалеку отъ замка Наасъ. И подобные камни, поставленные такимъ же чудеснымъ путемъ, можно видѣть близъ Кильдара еще и нынѣ. Прямо непостижимо уму, какимъ образомъ удалось собрать въ одномъ мѣстѣ столько громадныхъ камней и какъ могли ихъ поставить торцомъ. И на стоящихъ камняхъ лежатъ другіе, не меньшей величины. И кажется, будто они висятъ въ воздухѣ {Кстати. По объясненію англійскихъ филологовъ, Stonehenge -- испорченное Саксонское слово, означающее "висящіе камни".}. По объясненію древнихъ лѣтописцевъ,-- продолжаетъ хронографъ XII вѣка -- король бриттовъ Аврелій убѣдилъ волшебника Мерлина, чтобы онъ чудеснымъ образомъ перенесъ сюда эти камни изъ Ирландіи. И такимъ образомъ король на вѣчныя времена воздвигъ памятникъ цвѣту британскаго народа, то есть вождямъ, предательски зарѣзаннымъ саксонцами".
   -- Не даромъ такъ изумлялся хронографъ, -- объяснялъ мнѣ мистеръ Клэйполъ.-- Вы видите эти громадныя плиты изъ песчаника? По вычисленіямъ, каждая изъ нихъ вѣситъ тридцать тоннъ (1,800 пудовъ). Какія усилія потребовались, чтобы привезти эти монолиты сюда, обтесать ихъ каменными топорами (они найдены зарытыми тутъ же), поставить ихъ и поднять потомъ въ воздухъ плиты, служащія вереей! Но это еще не все! Вотъ эти монолиты изъ особаго песчаника, находимаго неподалеку отсюда, въ Уэльтширѣ. Но обратите вниманіе на другіе монолиты. Они не изъ песчаника, а изъ сіенита. Теперь надо вамъ сказать, что нигдѣ вблизи сіенита нѣтъ. Эти каменныя глыбы пришлось таскать сюда изъ ломокъ, отстоящихъ на разстояніе сотни миль. Прямо непостижимо, какъ это сдѣлали люди каменнаго вѣка!
   На востокѣ, на дугѣ наружнаго земляного круга (въ этомъ мѣстѣ въ насыпи есть своего рода ворота), на землѣ лежитъ громадный наклоненный плоскій камень, служившій алтаремъ, а дальше отъ алтаря, за наружнымъ кругомъ, тоже на востокъ, находится высокій, сажени въ четыре, монолитъ, нѣсколько наклоненный, какъ стрѣлка на солнечныхъ часахъ. Мѣстное населеніе называетъ этотъ камень "Пяткой чернеца" (Friar's Heel) и такъ объясняетъ происхожденіе его Стоненджъ былъ построенъ дьяволомъ въ одну ночь. Когда онъ поставилъ послѣдній камень, то пробормоталъ про себя: "Никто не узнаетъ, кто это сдѣлалъ". но какъ разъ въ это время проходилъ чернецъ, услыхалъ похвальбу врага рода человѣческаго и крикнулъ: "А я видѣлъ!" Затѣмъ чернецъ обратился въ бѣгъ. Дьяволъ пустилъ въ догонку монаху громадный камень, но задѣлъ только пятку.
   Въ 1858 году англійскій археологъ, докторъ Тернэмъ, впервые указалъ, что, если стоять на алтарѣ и смотрѣть черезъ "Пятку чернеца, то въ лѣтній солнцеворотъ можно было видѣть какъ разъ тотъ пунктъ, гдѣ надъ горизонтомъ показывается солнце. Такимъ образомъ было установлено, что Стоненджъ представляетъ собою храмъ, въ которомъ много десятковъ вѣковъ тому назадъ поклонялись солнцу. Но когда именно сооруженъ этотъ храмъ? Подъ нѣсколькими монолитами, свалившимися отъ времени, найдены тѣ каменные топоры, которыми работали древніе строители. Періодъ (неолитическій), такимъ образомъ, былъ опредѣленъ. Но теперь удалось и болѣе точно вычислить время, когда построенъ Стоненджъ. Докторъ Тернамъ указалъ, что черезъ "Пяту чернеца" можно было видѣть восходъ солнца въ лѣтній солнцеворотъ; но теперь точка, гдѣ появляется солнце, лежитъ нѣсколько дальше. Это обусловливается, конечно, отклоненіемъ земной оси за нѣсколько тысячъ лѣтъ. И такъ какъ это отклоненіе происходитъ правильно, то, вычисливъ дугу между двумя точками, можно опредѣлить, когда сооруженъ Стоненджъ. Теперь высчитано, что въ 1688 году до P. X. (съ приближеніемъ до 200 лѣтъ), стоя на алтарѣ и глядя черезъ "Пяту чернеца", можно было наблюдать моментъ появленія солнца надъ горизонтомъ въ лѣтній солнцеворотъ.
   Но точные факты, повидимому, не давали фантазіи мистера Клэйпола вполнѣ развернуть крылья.
   -- Обратите вниманіе на третій концентрическій кругъ и на внутреннюю "подкову",-- сказалъ мнѣ пріятель.-- Вы видите, они сложены изъ совершенно другихъ камней, до которыхъ не коснулась человѣческая рука. Передъ нами своего рода Кельнскій соборъ, достроенный черезъ нѣсколько вѣковъ послѣ того, какъ онъ начатъ. Третій кругъ и внутренняя "подкова" сложены неизмѣримо раньше, чѣмъ второй кругъ и наружная "подкова". Храмъ начали строить люди палеотическаго вѣка, современники полосатой гіены, питавшейся мамонтами, тѣ люди, огнища которыхъ найдены въ Кентской пещерѣ подъ толстымъ слоемъ сталагмитовъ въ нѣсколько футовъ. Потребовалось отъ 100 до 200 тысячъ лѣтъ, чтобы образовался этотъ слой сталагмитовъ. Климатъ тогда въ Англіи былъ полярный. Затѣмъ постепенно льды отодвигались, климатъ смягчался и, въ зависимости отъ этого, полярная флора и фауна отодвигались на сѣверъ и на сѣверо-востокъ. Укочевали мамонты, нашедшіе въ концѣ концовъ климатъ по своему вкусу въ нынѣшней Сибири, гдѣ наиболѣе любознательные изъ нихъ, забираясь на сѣверо-востокъ, тонули цѣлыми стадами въ болотахъ. Укочевали сѣверные олени, какъ и теперь у васъ въ Сибири съ наступленіемъ лѣта эти животныя переправляются черезъ полярныя рѣки съ тундроваго берега на каменный. А вслѣдъ за сѣвернымъ оленемъ ушелъ человѣкъ палеолитическаго вѣка. Онъ кочевалъ долго, покуда нашелъ на сѣверѣ Гренландіи климатъ вполнѣ по своему вкусу, и тамъ остался. Вполнѣ возможно, что нынѣшняя Англія и сѣверъ Европы долго представляли собою полную пустыню, послѣ того, какъ укочевалъ, вслѣдъ за полярными животными, палеолитическій человѣкъ. Наконецъ, изъ болѣе южныхъ странъ явились новыя племена, знавшія уже сравнительно высокую культуру: они употребляли орудія имъ полированнаго камня, умѣли приручать животныхъ и сѣяли кое-какіе злаки. И эти люди, вѣроятно, съ снисходительной улыбкой смотрѣли на кругъ, сложенный "дикими" предками. Подобно тому, какъ въ Римѣ языческіе храмы превращены въ католическія церкви, люди неолитическаго періода приспособили храмъ, сложенный неизвѣстному божеству, для поклоненія солнцу. Они достроили храмъ, такъ какъ были честолюбивы и хотѣли, чтобы ни у одного народа не было ничего подобнаго. И съ этой цѣлью тысячи рабовъ волокли на каткахъ издалека каменныя глыбы, а тысячи другихъ людей обтесывали твердый сіенитъ кремневыми топорами и поднимали плиты. Какъ мало въ сущности измѣнился человѣкъ за четыре тысячи лѣтъ! Колоссальная работа свидѣтельствуетъ о замѣчательной способности организовываться. Сіенитовыя глыбы говорятъ о томъ, что и тогда кто-то приказывалъ дѣлать развѣдки на далекомъ разстояніи. Взгляните на эти продолговатыя "barrows" (могилы), свидѣтельствующія о томъ, что богатые люди каменнаго вѣка сорокъ вѣковъ тому назадъ такъ же, какъ и теперь, стремились быть похороненными ближе къ главному храму. И тогда, значитъ, уже существовалъ вопросъ о бѣдныхъ и богатыхъ.
   -- Realy!-- воскликнулъ я, пораженный окрыленностью фантазіи; но мистера Клэйпола такъ же трудно было остановить, какъ токующаго тетерева.
   -- Помните ли вы "L'а Rotisserie de la reine Pédanque" Анатоля Франса? Аббатъ Куаньяръ, указавъ, что жизнь смертныхъ имѣетъ два полюса: голодъ и любовь, прибавляетъ: "Отвратительныя существа, стремящіяся только къ пожиранію другъ друга да къ бѣшенымъ объятіямъ, сковали, тѣмъ не менѣе, себя законами, всѣми силами препятствующими удовлетворенію двухъ основныхъ вожделѣній. Эти въ сущности глуповатыя животныя, становясь гражданами, добровольно накладываютъ на себя лишенія всякаго рода и чтутъ чужую собственность, что прямо изумительно, принимая во вниманіе ихъ жадную натуру. Они знаютъ стыдъ, являющійся у нихъ чудовищнымъ, но обще распространеннымъ лицемѣріемъ и заключающійся въ томъ, что люди очень рѣдко говорятъ о томъ о чемъ думаютъ постоянно". "Два полюса" были вѣдомы, конечно, и строителямъ Стоненнджа. И тогда уже люди подчинялись кодексамъ, "qui leur interdisent précisément,-- выражаясь словами аббата Куаньяра, -- la satisfaction de cette double et fondamentale concupiscence".
   -- На основаніи какихъ же данныхъ мы можемъ строить такіе смѣлые выводы?
   -- Здѣсь, при раскопкахъ, найдены топоры изъ нефрита. Этого камня нѣтъ совсѣмъ въ Англіи. Значитъ, сорокъ вѣковъ тому назадъ уже существовала торговля, немыслимая безъ извѣстныхъ законовъ, опредѣляющихъ право собственности. Чтобы взвалить кого на жертвенный камень, тоже требовались опредѣленные законы... И все же тогда было лучше, чѣмъ теперь,-- прибавилъ мистеръ Клэйполъ -- такъ какъ за четыре тысячи лѣтъ произошло значительное накопленіе человѣческаго безумія.
   -- Согласитесь, что хоть кое-что было хуже,-- не могъ не улыбнуться я.
   -- Хуже?-- ощетинился мистеръ Клэйполъ.-- Знаете ли вы ту площадь, гдѣ жмутся другъ къ другу двѣнадцать городовъ: Сметвикъ, Дёдли, Олдбери, Типтонъ, Билстони, Іэнсбери и другіе, то есть южную половину Стафордшира да часть Іорстершира и Іоркшира? Мы называемъ это царство каменнаго угля, желѣза, стали и огнеупорной глины черной страной. Когда вы въ погожій іюльскій день подъѣзжаете къ Дёдли, присутствіе города замѣтно издали по непроницаемой черной тучѣ. Круглое лѣто въ городѣ -- черный туманъ. Въ какое бы мѣсто черной страны вы ни попали, будетъ ли то Олдбери, Типтонъ или Билстонъ, вы увидите безконечные ряды закопченныхъ домовъ, землю, покрытую угольной пылью (какъ будто здѣсь выпалъ черный, блестящій снѣгъ и уже больше не таетъ), горы ржавыхъ желѣзныхъ обломковъ, валы дымящагося шлака и каналы съ стоячей водой. И всюду -- пасти шахтъ, пыхтящія доменныя печи и черные заводы. Я какъ-то ночью поднялся въ Дёдли на холмъ, гдѣ стоитъ, не знаю какого вѣка, замокъ. И тогда внизу, въ черномъ океанѣ, я увидалъ тысячи огней доменныхъ печей. И мнѣ показалось тогда, что тучи, освѣщенныя вздрагивающими огнями, нависли не надъ англійскимъ городомъ, а надъ кругомъ ада, гдѣ
   
   Sospiri, pianti ed alti guai
   Risonavan per l'аer senza stelle.
   
   (Вздохи, стоны и громкій вой раздавались въ воздухѣ, не освѣщенномъ ни единой звѣздой). И у меня рождался вопросъ: "Зачѣмъ люди живутъ тутъ? Почему они не разбѣгутся въ поискахъ за болѣе свѣтлой и радостной страной?" Но люди тутъ прикованы не менѣе крѣпко, чѣмъ тѣ тѣни, которыя видѣлъ Данте. Каждый изъ городовъ имѣетъ свою спеціальность, къ которой, какъ къ кругу ада, прикованы люди. Городъ Крэдли, напр., выдѣлываетъ гвозди и цѣпи. Тутъ рабы всю жизнь куютъ цѣпи для другихъ рабовъ. Замки, ключи, гвозди, а въ особенности цѣпи изготовляются не на заводахъ, а кустарями. Дѣти въ десять лѣтъ уже начинаютъ ковать цѣпи; семидесятилѣтнія старухи еще стучатъ молотомъ, доковывая послѣднія въ своей жизни кольца. Вы представьте себѣ только шестьдесятъ лѣтъ "сознательной жизни", измѣряемой только цѣпями, цѣпями, цѣпями! Такого ада въ неолитическомъ вѣкѣ не было.
   -- За то теперь этого нѣтъ,-- указалъ я на жертвенный камень.
   -- Вы хотите сказать, что прежде приносили человѣческія жертвы, а теперь нравы смягчились? Видите ли, мы имѣемъ теперь новыя теоріи, дающія жертвоприношеніямъ иную оцѣнку, чѣмъ Спенсеръ или Тайлоръ. Въ основѣ теоріи Робертсонъ Смита, напр., лежитъ признанный фактъ колоссальнаго значенія тотемизма въ первобытномъ обществѣ. Робертсонъ Смитъ различаетъ три вида жертвоприношеній: почитательный, умилостивительный и мистическій, причемъ послѣдній является возвращеніемъ къ первому. Основной чертой почитательныхъ жертвъ является вѣра, что божество и поклонники его участвуютъ въ раздѣлѣ жертвы и, такимъ образомъ, могутъ быть признаны сотрапезниками. Въ отдаленныя времена такіе поклонники, раздѣляющіе трапезу съ божествомъ, были, по мнѣнію Робертсона Смита, родовичи, объединенные общимъ тотемомъ (totem-kin), имѣвшіе вообще обычай обѣдать вмѣстѣ и, во всякомъ случаѣ, отдѣльно отъ людей, имѣющихъ другой тотемъ (родовой Символъ). Цѣлью почитательнаго жертвоприношенія, т. е. совмѣстной трапезы съ божествомъ, было обновленіе узъ крови. Жертвой являлось животное, представлявшее собою чужой тотемъ. Божество было первоначально чужакомъ, принятымъ въ кланъ при обрядѣ "кроваваго побратимства". Второй видъ жертвоприношеній, т. е. Жертвы умилостивительныя, порожденъ былъ необходимостью искупить кровь родовича, пролитую другимъ родовичемъ. Собственно говоря, въ жертву долженъ былъ быть принесенъ самъ преступникъ, но если онъ бѣжалъ или если остался необнаруженнымъ, то его замѣняли. Естественной замѣной являлось животное, служившее тотемомъ клана, то есть само божество. Другими словами, божество умирало за грѣхъ, совершенный его народомъ. Въ мистическомъ жертвоприношеніи божество символически убивалось и съѣдалось его поклонниками. Такова, въ общемъ, теорія Робертсона Смита. Теперь обратите вниманіе на то, какъ постепенно накоплялось безуміе. По мнѣнію всѣхъ современныхъ антропологовъ, приношеніе въ жертву животнаго (тотема) древнѣе человѣческаго жертвоприношенія. Только тогда, когда люди утратили вѣру, что животное (тотемъ) равно имъ, возникъ обычай человѣческихъ жертвоприношеній (дѣйствительныхъ или символическихъ). Такимъ образомъ, первое спокойное убійство по общему постановленію, на глазахъ у всѣхъ (а не въ припадкѣ ярости, страсти или запальчивости), явилось результатомъ культуры. Прежде въ міропониманіи человѣка все было логично и разумно. Война, напр., происходила между племенами, имѣвшими разные тотемы, разныхъ боговъ. Рукопашный бой долженъ былъ рѣшить, чей богъ выше, чей богъ больше заслуживаетъ жертвъ. Война должна была опредѣлить, является ли божество даннаго племени настоящимъ или только самозванцемъ. Теперь мы видимъ, какъ четыре народа, признающіе одно и то же божество, поклоняющіеся ему по тому же ритуалу, благодарятъ его черезъ посредство своихъ священниковъ за окончательное истребленіе пятаго народа, признающаго, то же божество, имѣющаго тѣ же ритуалы и тѣхъ же священниковъ. Ничего подобнаго въ неолитическомъ вѣкѣ не было.
   -- Мы вообще тянемъ тяжелую барку скучнымъ бичевникомъ, которому имя -- жизнь. Мы вообще не думаемъ и не имѣемъ времени думать ни о чемъ, кромѣ какъ о томъ, что барка, которую мы тянемъ, намъ не подъ силу и что бичевникъ однообразенъ до одури. Порой однако мы засыпаемъ на мгновеніе на ходу и грезимъ... о жизни, И если насъ что-нибудь можетъ примирить съ тяжелой баркой и однообразнымъ бичевникомъ, то именно эти мимолетныя грезы о жизни. Иные грезятъ о далекомъ прошломъ, а иные -- объ отдаленномъ будущемъ. Но никогда не слѣдуетъ анализировать сновъ и принимать ихъ за дѣйствительность. Иначе мы быстро убѣдимся, что въ прошломъ барка была такъ же тяжела, а бичевникъ такъ же скученъ, какъ въ настоящемъ. Однако,-- закончилъ мой пріятель,-- поспѣшимъ въ Эмесбёри, не то мы пропустимъ послѣдній лондонскій поѣздъ.

Діонео.

"Русское Богатство", No 8, 1913

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru