Стриндберг Август
Кровожадный зверь

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Vilddjuret.
    Перевод Б. В. К. (1911).

Август Стриндберг

Кровожадный зверь

Исторические миниатюры -- 5

   Перед храмом Юпитера Латийского в Риме встретились два человека среднего класса.
   Оба, остановившись, разглядывали новое сооружение, отличавшееся от всех других и имевшее вид здания, потерпевшего от землетрясения. Цоколь напоминал собою зубчатую крышу, колонны были перевернуты вверх ногами, а крыша походила на фундамент с маленькими подвальными окошечками.
   -- Вот мы и опять встретились, Иудей, -- сказал человек, похожий по внешности на римского купца. -- Кажется, последний раз мы виделись с тобою в Яффе.
   -- Кажется, -- отозвался Иудей. -- Ведь Римлян встречаешь теперь повсюду, и везде они чувствуют себя как дома. Иудеев также встречаешь повсюду, но нигде они не чувствуют себя дома. Скажи пожалуйста, что это за храм?
   -- Это храм Кровожадного Зверя, цезаря Калигулы-- безумца, хищника, кровосмесителя; он сам воздвиг его себе; его собственная статуя стоит в храме, и безумец ежедневно является и совершает перед ней жертвоприношения.
   И Римлянин осенил себя знамением, проведя указательным пальцем правой руки по лбу сначала сверху вниз, затем слева направо.
   Иудей удивленно взглянул на него.
   -- Разве ты не Римлянин?
   -- Римлянин, но я Христианин.
   -- Где же ты живешь?
   -- В подземелье, под Римом.
   При этом Римлянин указал на люк, находившийся у его ног и похожий на отверстие клоаки.
   -- Неужели ты живешь в этом подземелье?
   -- Там совершаются наши богослужения, и сегодня мы празднуем Рождество Христово.
   -- Кажется кто-то идет по улице, -- сказал Иудей.
   Когда Римлянин открыл люк, чтобы спуститься в подземелье, из отверстия донеслись голоса хора!
   "Есть Город, где не светят ни солнце ни луна.
   Небесный Свет разливается там.
   И свет тот Агнец!"
   -- Кто этот агнец?
   -- Иисус Христос, Спаситель мира.
   -- Неужели ты веришь, что мир может быть спасен, пока в нём существуют Калигулы...
   -- Мир будет спасен, если в наших сердцах не перестанет теплиться надежда:
   -- Вы воспользовались обетованием, данным Израилю?
   -- Нет, мы унаследовали обетование, данное Израилю, так как Христос был Израильтянин.
   -- Кто-то идет!
   -- Ну, прощай, мы еще встретимся, ведь земля принадлежит нам.
   По стене храма, называемого народом "Опрокинутый мир" пробирался человек, -- казалось, опасавшийся удара в спину, -- с лицом юноши, но без признака растительности на голове. Верхняя губа его, вздергиваясь слева, открывала длинный клык, а в то же самое время правый глаз метал искры, подобные отравленным стрелам.
   Пробираясь по стене, он достиг апсида, где помещалась статуя, изображавшая само это ужасное существо; всё, включая его одежду, было передано безукоризненно.
   -- Жрец, ты здесь? -- прошептал безумный цезарь. Ответа не последовало.
   -- Жрец, мой милый жрец, я так боюсь, неужели ты не придешь?
   Тогда появился жрец и упал на колени перед цезарем, воздавая ему хвалу; Jupiter, optimus, maximum, latioris, бойся своих врагов!
   -- Разве у меня есть враги? Впрочем, конечно, есть, потому-то я и боюсь. Веришь ты, что я бог.
   -- Верю!
   -- Пусть грянет гром и рассеются враги мои!
   Жрец ударил в литавры, и гул разнесся по храму.
   Цезарь осклабился, потом захохотал.
   -- Жрец, -- воскликнул он, усаживаясь на трон, -- теперь совершай жертвоприношение!
   Жрец поджег маленький жертвенник перед безумцем.
   -- Хорошо пахнет! -- сказал цезарь. -- Теперь я владыка земли и неба. В моих руках жизнь и смерть! Я повергаю в Тартар и возношу в Элизиум, вот как я могуществен? Я укрощаю волны морей, я повелеваю бурей, я направляю пути небесных светил. Я создал хаос, и род людской лежит у моих ног, начиная от девственных лесов Британии до истоков Нила, неведомых никому, кроме меня. Я произвел в консулы моего любимого коня Инцикота, и народ признал его власть над собою. Жрец, молись мне! Забыл ты что ли, кто перед тобою? Я тот, которому вечно будет поклоняться человечество! Гай, цезарь, Калигула, молюсь тебе, царь мира! Юпитер Лотийский Калигула!
   И цезарь повергся на колени перед статуей.
   -- Кто-то идет сюда! -- предупредил жрец.
   -- Убей его!
   -- Это трибун Кассий Хэрея.
   -- Напугай его!
   -- Хэрею не испугаешь!
   Трибун без всяких предупреждений смело вошел в храм.
   -- Гай цезарь, твоя жена умерла!
   -- Тем лучше, -- отозвался цезарь.
   -- Твоему единственному ребенку разбили голову о стену.
   -- Вот так славно! -- со смехом воскликнул цезарь.
   -- А теперь пришел и твой конец!
   -- Это невозможно. Я бессмертен.
   -- Я буду ждать тебя у храма. Пусть это случится не здесь!
   -- Ползи отсюда, муравей, где тебе достать до меня!
   Из подземелья под храмом послышалось пение, пел хор детей.
   -- Выйдешь ли ты, наконец, собака, иначе я прикончу тебя здесь же!
   Хэрея, ожидавший у двери, потерял терпение.
   -- Хэрея, -- жалобно взмолился цезарь, -- Хэрея, не убивай меня, я буду целовать тебе ноги!
   -- Целуй, если хочешь, когда я наступлю тебе на горло.
   И колосс, опрокинув трон и наступив на шею безумца, придавил ее пятою; язык высунулся из глотки и среди предсмертных мук продолжал лепетать ругательства.

* * *

   Кровожадный Зверь обладал тремя головами; вторая его голова принадлежала Клавдию. Клавдий играл однажды в кости с другом своим Каем Силием, известным красавцем и богачом.
   -- Следи за игрой, -- шипел цезарь.
   -- Я слежу! -- отвечал друг.
   -- Нет, ты что -- то рассеян. Где ты провел эту ночь?
   -- Я провел ее в Субурре.
   -- Не смей ходить в Субурру, ты должен находиться при мне. Следи за игрой!
   -- Я слежу; а на что мы с тобой играем?
   -- Твоя ставка -- жизнь.
   -- А твоя, цезарь?
   -- Моя -- также твоя жизнь.
   -- И если ты проиграешь?
   -- То ты лишишься жизни!
   Цезарь стукнул по столу кубком от костей.
   Появился секретарь Нарцис.
   Принеси мне письменные принадлежности, Нарцис.
   -- Против укуса змеи, говорят, помогает тисовая смола...
   -- А против отравления бешеницей?
   -- Против цикуты? Такого средства нет. Следи за игрой, иначе я буду зол.
   -- Сделаться злым ты не можешь! -- ответил Силий.
   -- Твоя правда, я только так пошутил.
   Вошла супруга цезаря Мессалина.
   -- Почему Силий сидит здесь и играет в кости, когда он должен сопровождать меня в театр?
   -- Он не смеет уйти, -- отвечал цезарь.
   -- Как ты смеешь удерживать его, болван?
   -- Он мой раб, всё человечество подвластно Мне, владыке мира. Все граждане Рима равны перед Богом и мною, потому-то Рим и считается самым демократическим государством.
   -- Пусть он твой раб, но он мой супруг! -- сказала Мессалина.
   -- Твой супруг? Но ведь супруг твой, кажется, я?
   -- Да, так что же из этого?
   -- Значит ты осмелилась выйти замуж, не спросив моего разрешения?
   -- Да, а почему бы и не так?
   -- Что ни говори, а ты забавная женщина, Мессалина. Я тебе прощаю! Ступайте, дети мои, веселитесь. Нарцис поиграет со мною в кости.
   Но лишь только цезарь остался наедине с своим секретарем, лицо его исказилось.
   -- Беги за ними, Нарцис! -- прошипел он. -- Да захвати с собой Локусту и дай ей кубок. Я женюсь на Агриппине!
   Силий, едва захлопнулась за ними дверь, с самым невинным видом спросил супругу цезаря:
   -- Ты сама готовила шампиньоны к ужину цезаря?
   -- Нет, я поручила приготовить их Локусте, она большая мастерица в этом деле!
   Третья голова Кровожадного Зверя принадлежала Нерону. Он, в качестве достойного сына Агриппины, отравил своего сводного брата Британика, умертвил свою мать и жену и в конце концов торжественно обвенчался с одним гладиатором. Он фабриковал фальшивые деньги, разграблял храмы, совершил однажды артистическое путешествие по Греции... и, выступая сначала в качестве артиста, привез домой восемьсот лавровых венков, затем в качестве извозчика, при чём опрокидывал своих седоков и несмотря на это требовал с них плату, пользуясь тем, что никто не осмелился бы ему отказать.
   Сам Клавдий казался ангелом по сравнению с этим чудовищем, а нравы Рина и Греции находились при нём на самом низком уровне. Нерон также был причислен к богам.
   Только что вернувшись из Греции, цезарь застал свою столицу в пламени. В пьяном виде, возмущаясь узкими улицами и жалкими постройками своего старомодного Рима, он сам зачастую высказывал желание поджечь город со всех концов, и теперь ему пришла в голову мысль о поджоге.
   Цезарь сидел в своем дворце на Эсквилинском холме в обширной зале с колоннами и любовался картиной пожарища.
   В мраморном зале было пустынно: цезарь боялся мебели, могущей служить засадой для убийц. Но на заднем плане зала была устроена двойная золоченая решетка, за которой сидели два ливийских льва с огненными гривами. Цезарь называл их своими котятами.
   У решетчатой двери стояли двое рабов -- Палладий и Александр, и оба внимательно следили за переменами выражений на лице своего господина.
   -- Он улыбается, -- прошептал Палладий, -- значит нам несдобровать. -- Брат мой, не горюй, мы еще свидимся! Молись за меня и давай поцелуемся на прощание!
   -- Да помилует тебя Господь и да откроет тебе врата Царствия Своего! Преходящее будет вечным и смертное бессмертным!
   Лицо цезаря, багровое от вина и бликов пламени, начало постепенно расплываться, а судя по глазам и ушам, можно было угадать, что он к чему-то прислушивается. Быть может к крикам толпы, называвшей имя поджигателя.
   -- Палладий, -- вдруг зарычал он. -- Рим объят пламенем!
   Раб онемел от ужаса.
   -- Палладий, ты оглох что ли?
   Ответа не последовало.
   -- Палладий, ты онемел? Они говорят там внизу, будто я поджог город, -- это неправда! Выбеги на улицу и крикни, что подожгли христиане!
   -- Нет, этого я не сделаю! -- отвечал раб.
   Нерон не верил своим ушам.
   -- Разве ты не знаешь, что христиане колдуны и словно крысы живут в могильных склепах под землею, весь Рим покоится на них! Мне уж приходило в голову отвести туда Тибр и разом затопить их всех или же, взломав стену клоаки, залить их катакомбы нечистотами. Их пророческие книги возвещают гибель Рима, он называется в них Вавилоном! Смотри, вон занимается Капитолий! Палладий, выбеги на улицу и крикни, что христиане подожгли Рим!
   -- Нет, я этого не сделаю, -- громко и внятно произнес Палладий, -- не сделаю, потому что это ложь!
   -- Значит я не ослышался! -- заревел цезарь, привстав на месте. -- Если ты отказываешься бежать в город, то отправляйся за эту железную решетку и поиграй с моими котятами.
   -- Александр! -- громко произнес Палладий. -- Я молю Бога, чтобы он ниспослал тебе мужество и веру.
   -- Верю, что Спаситель жив, что он не оставит меня своею милостью, а приобщит к жизни вечной!
   -- Что это за разговор? -- спросил цезарь, потянув за канат, прикрепленный ко второй решетчатой двери.
   -- Александр, отправляйся в город и распространи слух, что христиане подожгли его!
   -- Нет, -- ответил Александр, -- потому что я сам верю во Христа.
   -- Откуда он явился?
   -- Господь, возлюбя людей, послал на землю единородного Сына Своего Иисуса Христа, и каждый, уверовавший в Него, не погибнет, а наследует жизнь вечную.
   -- Неужели ты не погибнешь, если я прикажу тебя уничтожить?
   -- Ты не можешь этого сделать; жизнь человеческая находится в руках Божьих.
   -- Вот как, он не боится смерти! Лентул! Дай-ка сюда огня; я подожгу его одежды, и тогда посмотрим, сгорят они или нет. Я подожгу тебе волосы, ногти; впрочем, предварительно мы обольем тебя смолой, погрузим в масло и серу и увидим, как ты после этого наследуешь жизнь вечную? Лентул!
   Лентул вбежал в комнату.
   -- Господин мой, в городе восстание, спасайся!
   -- Спасаться? -- Нет, сначала дай сюда огня!
   -- Поднялись испанские легионы, и Гальба провозглашен царем!
   -- Гальба! О, проклятье!.. Гальба! Тогда надо бежать, но куда?
   -- В катакомбы, господин мой!
   -- Нет, там живут христиане, они меня убьют.
   -- Они никого не убивают, -- сказал Александр.
   -- Даже своих врагов?
   -- Они молятся за своих врагов.
   -- Значит они сумасшедшие! Тем лучше!
   Христиане собрались в одной из камер своего подземелья.
   -- Капитолий горит; этот Сион языческий, -- сказал Александр.
   -- То Господь Саваоф мстит за разрушение Иерусалима!
   -- Не надо говорить мстит -- карает.
   -- Мне послышался шорох в коридоре.
   -- Идет кто-нибудь из братьев!
   -- Нет, он бы склонился перед распятием.
   -- Быть может палач!
   Появился цезарь, оборванный, грязный; лоб его был перевязан носовым платком. Приблизившись к христианам, которых он, судя по их белым мантиям, принял за Греков, цезарь казался спокойным и заговорил:
   -- Вы Греки?
   -- Здесь нет ни Греков, ни Иудеев, ни Варваров, ни Скифов, ни слуг, ни господ. Все мы братья во Христе. Добро пожаловать, брат наш!
   -- Это Кровожадный Зверь! -- промолвил Александр.
   Цезарь узнал своего бежавшего раба и в ужасе упал перед ним на колени.
   -- Не, убивай меня! Я несчастный каменщик, лишившийся рассудка. Скажи куда мне идти -- направо или налево, чтобы выбраться отсюда.
   -- Ты узнал меня? -- спросил Александр.
   -- Ты Александр! -- ответил цезарь.
   -- Я тот, кого ты собирался поджечь! Тот самый.
   -- О, пощади! Не убивай меня!
   -- Встань, цезарь! В жизни и смерти волен один Бог.
   -- Ты прощаешь мне?
   -- Тебе дадут проводника.
   -- Не нужно, скажи только направо иди налево мне идти?
   -- Налево!
   -- А ты не лжешь?
   -- Я никогда не лгу! Вот видишь ли, как мы не похожи друг на друга!
   -- А почему ты не лжешь? Я бы солгал на твоем месте!
   Цезарь успокоился и пошел куда указано. Но, пройдя несколько шагов, обернулся и произнес:
   -- Фу, рабы, теперь вы мне ни на что более не нужны.
   Была бурная ночь, когда Нерон в сопровождении юноши Спора и нескольких рабов достиг поместья своего вольноотпущенника Фаона.
   Фаон не осмелился приютить у себя цезаря и посоветовал ему спрятаться в глинокопне. Цезарь не пожелал лезть под землю, а спрыгнул в пруд и, заслышав приближение своих врагов, погрузился в воду. Он услышал, как мчавшиеся мимо враги его говорили, что он приговорен к смерти под ударами плетей.
   Тогда, после некоторого колебания, он воткнул себе кинжал в сердце.
   Его кормилица и в то же время любовница Актея похоронила его в саду на склоне горы Пинчио. Римляне чтили его память и осыпали могилу его цветами.
   Но христиане, видевшие в нём Кровожадного Зверя, считали его антихристом Апокалипсиса.
   

-----------------------------------------------------------

   Текст издания: А. Стринберг. Полное собрание сочинений. Том 12. Исторические миниатюры. -- Издание В. М. Саблина, Москва -- 1911.
   ABBYY FineReader 12
   
   
   
   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru