Сурожский Павел Николаевич
На пути к оскудению

Lib.ru/Классика: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Скачать FB2

 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (Очерк хозяйственной жизни на Дону).

   

На пути къ оскудѣнію.

(Очеркъ хозяйственной жизни на Дону).

"На тихомъ Дону не текутъ, не прядутъ, а хорошо живутъ".
Старая поговорка.

"Прошла та пора, когда бодро съ конемъ на пастбище мы выступали".
Изъ современныхъ мотивовъ.

I.

   Богатый край.
   Обширныя степныя пространства, много рѣкъ, отроги Донецкаго кряжа, лѣса на нихъ, жирный черноземъ, а подъ нимъ залежи угля, желѣзной руды, известняка. И, наконецъ, море, правда, мелкое, захудалое, но все же пригодное для судоходства Азовское море. Богатый благодатный край. Вотъ ужъ именно чего душа хочетъ, того и проситъ. Все есть.
   Разверните статистическій сборникъ по Донской области -- "памятную книжку", выпускаемую ежегодно областнымъ статистическимъ комитетомъ. Вы будете поражены богатствомъ и разнообразіемъ хозяйственныхъстатей и промысловъ въ области.
   Вотъ краткій перечень ихъ:
   Хлѣбопашество.
   Скотоводство (рогатый скотъ, овцы).
   Коневодство.
   Рыболовство.
   Пчеловодство.
   Виноградарство.
   Садоводство.
   Табаководство.
   И далѣе горнопромышленные отдѣлы:
   добываніе каменнаго угля,
   " желѣзной руды,
   " соли.
   Затѣмъ заводская и фабричная промышленность.
   И все это далеко не въ шуточныхъ размѣрахъ. Крупныя цифры такъ и мелькаютъ въ глазахъ.
   О хлѣбопашествѣ устами офиціальнаго сборника говорится:
   "Въ области войска Донского хлѣбопашество составляетъ главную отрасль сельскаго хозяйства, благодаря обширнымъ пространствамъ земельныхъ угодій. Развитію его способствуютъ благопріятныя климатическія и почвенныя условія края, а также близость портовъ и грузовыхъ желѣзнодорожныхъ станцій, обезпечивающихъ сбыть хлѣба" {Памятн. книжка Обл. В. Д. на 1912 г.}.
   А количество хлѣба, посѣяннаго и собраннаго въ области въ 1910 году (послѣдній отчетный годъ), выразилось въ слѣдующихъ цифрахъ:
   посѣяно -- 3.446.545 четв.
   собрано -- 22.818.924 "
   Сѣна собрано въ области въ томъ же году болѣе 50 милліоновъ пудовъ.
   Виноградарство дало съ 11,680 десятинъ 416.437 пуд. винограда и 65.209 ведеръ вина и сусла.
   Обороты рыболовства достигаютъ въ области до 1 милліона рублей. И это при упадкѣ рыбнаго промысла.
   Пчеловодствомъ тоже Богъ не обидѣлъ. Меду собрано въ области 16.057 пуд. на сумму 206.425 руб.
   Животноводство на Дону ведется въ крупныхъ размѣрахъ. Въ 1910 году было: лошадей 864.852, рогатаго скота 2.244.003, овецъ и козъ 1.631.131 шт.
   Горный промыселъ стоитъ въ области на большой высотѣ. Въ предѣлахъ Донской области находятся такіе извѣстные районы, какъ Грушевскій, Макѣевскій, Хрустальный. Областная статистика за 1910 годъ даетъ слѣдующія цифры:
   добыто антрацита.... 155.433.179 пуд.
   " каменнаго угля.. 213.750.089 "
   " приготовлено кокса... 33.146.700 "
   Горнорабочихъ на рудникахъ и шахтахъ было 52.519 чел. Число промышленныхъ предпріятій въ области достигло 9.501 съ производительностью на 60 милліоновъ руб.
   Торговые обороты въ 1910 г. выразились въ суммѣ 76.942.025 рублей. Вывезено товаровъ изъ портовъ области на 143.081.494 рублей, при чемъ одного только зернового хлѣба на 141 милл. руб.
   Такъ говоритъ статистика. Куда ни повернись -- богатство, изобиліе, довольство. Для 3-хъ милліоннаго населенія области, пожалуй, слишкомъ много.
   А жизнь между тѣмъ говоритъ другое.
   На фонѣ этого богатства тамъ и сямъ зіяютъ дыры, откуда выглядываетъ самая неприкрашенная бѣдность. Недороды стали зауряднымъ явленіемъ, и зачастую дѣло доходить до голодовокъ. Вотъ и въ этомъ году голодовка въ восточной части области, на столько серьезная, что потребовалась правительственная помощь.
   

II.

   Населеніе въ Донской области пестрое: казаки, малороссы, калмыки, армяне. Это -- главные элементы. А затѣмъ идутъ еще греки, турки, евреи, нѣмцы, поляки. Все это вкраплено тамъ и сямъ разноцвѣтными пятнами, держится обособленно, не сливаясь, ни чѣмъ между собою не связанное, кромѣ цѣлей практическихъ, цѣлей наживы. Большей пестроты на пространствѣ 2.942 кв. миль трудно себѣ представить.
   Преобладаютъ все-таки казаки и малороссы.
   Казаки считаютъ себя хозяевами области исмотрятъ на иногороднихъ {Иногородними казаки считаютъ всѣхъ, кто не принадлежитъ къ казачьему сословію.} косо. А между тѣмъ эти хозяева составляютъ только 44,8% всего населенія области.
   Мужского казачьяго населенія на Дону 674.043 души.
   Эти 674.043 чел. владѣютъ юртами въ количествѣ 7.408.421 десятины удобной земли (изъ общаго количества 15.020.442 дес.), т. е. почти половиною всѣхъ земельныхъ запасовъ въ области. На каждаго ка-зака приходится такимъ образомъ 10,99 дес. Правда, это значительно меньше нормальнаго казачьяго надѣла въ 30 десятинъ, но если сравнить фактическіе казачьи надѣлы съ крестьянскими, не превышающими обычно 2--3 десятинъ на душу, то выходитъ, что казакамъ можно жить припѣваючи.
   А вмѣсто того, если и приходится слышать припѣвъ, то по большей части печальный:
   -- Разоряемся, голодаемъ.
   Казаки косо смотрятъ на иногороднихъ -- малороссовъ, тавричанъ, нѣмцевъ. Понаѣхали Богъ знаетъ откуда, нахватали земли, устроились и живутъ, какъ у себя дома. И главное, живутъ гораздо лучше, хозяйственнѣе казаковъ. Вотъ это-то и обидно для сыновъ тихаго Дона. Не разбираясь въ причинахъ такого благосостоянія (сравнительнаго, конечно), казакивраждебно смотрятъ на захватъ иногородними земель, главнымъ образомъ помѣщичьихъ, усиленно сбываемыхъ съ рукъ за послѣднее время, и говорятъ:
   -- Мы за эту землю кровь свою проливали, а теперь вотъ явились незванные гости и забираютъ наше добро.
   Болѣе рьяные патріоты и-въ казаковъ требуютъ даже, чтобы иногороднихъ совсѣмъ убрали съ Дона. "Донъ для донцовъ1 -- эта не новая формула еще и до сихъ поръ кружитъ головы многимъ.
   Въ сельско-хозяйственномъ дѣлѣ казакамъ трудно угоняться за иногородними. Хохлы, при всей своей консервативности въ привычкахъ и способахъ обработки, упрямы и трудолюбивы: они работаютъ. не щадя силъ, и добиваются хорошихъ результатовъ.
   Тавричане -- прирожденные сельскіе хозяева. Изъ своей богатой, степной Тавріи они вывезли, вмѣстѣ съ умѣньемъ вести степное хозяйство, сельско-хозяйственныя машины и орудія, которыя и стали примѣнять въ донскихъ степяхъ. Сѣялки, косилки, жатки, легкіе плужки, брички -- все это стало распространяться на Дону съ легкой руки тавричанъ.
   Въ дѣлѣ ознакомленія съ сельско-хозяйственными орудіями сыграли также большую роль нѣмцы-колонисты. Ихъ колоніи, ихъ обработка земли -- образецъ сельско-хозяйственнаго благоустройства.
   Но эти наглядные примѣры какъ-то мало шевелятъ казаковъ. Стоитъ только заглянуть въ статистическія таблицы, чтобы убѣдиться, какъ отстали казаки въ дѣлѣ обработки земли сельскохозяйственными орудіями.

0x01 graphic

   Цифры здѣсь очень краснорѣчивыя.
   Чѣмъ гуще казачье населеніе, тѣмъ меньше пользуется оно сельско-хозяйственными орудіями, тѣмъ, слѣдовательно, примитивнѣе способы обработки земли. И наоборотъ, въ округахъ, населенныхъ почти сплошь иногородними (Таганрогскій, Ростовскій), техника сельско-хозяйственнаго дѣла стоить высоко.
   Казаки все еще бредятъ прошлымъ, когда жилось на Дону вольно, беззаботно, безбѣдно. Эти дни, сравнительно еще недавніе,-- 30--40 лѣтъ тому назадъ, миновали уже безвозвратно, а старожилы все еще вспоминаютъ со вздохомъ:
   -- Эхъ, было время. Земли было много, урожаи хорошіе, всего вдоволь. Степи были вольныя, сколько хотѣли, столько и брали. Приволье!..
   На Дону сохранилась легенда, очень похожая на быль, о томъ, какъ прежде казаки получали въ свое владѣніе землю.
   Двумъ донскимъ казакамъ, Янову и Иловайскому, родоначальникамъ двухъ старыхъ донскихъ фамилій, были пожалованы царемъ земли на Міусѣ.
   Вотъ пріѣхали они въ свои новыя владѣнія и, чтобы осмотрѣть ихъ,-- взошли на вершину Сауръ-Могилы {Сауръ-Могила -- высокій курганъвъ степи, въ 70 вер. отъ Таганрога. О Сауръ-Могилѣ сохранилось много преданій и легендъ. Объ этомъ курганѣ не разъ упоминается въ разсказахъ Анъ П. Чехова, носящихъ мѣстный колоритъ ("Въ родномъ углу", "Счастье").}. Было здѣсь еще безлюдно, пустынно; всюду на сотни верстъ разстилались нетронутыя степи. Голубой лентой, въ заросляхъ и камышахъ, извивался Міусъ; вдали на ютѣ виднѣлось море, на сѣверъ тянулись отроги Донецкаго кряжа, тамъ и сямъ маячили курганы, и, какъ серебро, отливалъ бѣлый ковыль.
   Долго стояли казаки на Сауръ-Могилѣ, любуясь просторомъ. Обоимъ понравилась южная частьстепи. Тамъ травы богаче, ровнѣе поля. И оба стали домогаться этой части. Одинъ говоритъ: "Бери себѣ горы, а мнѣ отдай степи".-- "Нѣтъ,-- возражаетъ другой,-- не хочу я горъ. По степямъ я табуны пущу, а отъ горъ что толку?"
   Долгоспорили казаки, никакъ сговориться не могли и порѣ шили окончить споръ удалью: кто первый взлетитъ на своемъ скакунѣ на вершину Сауръ-Могилы, тотъ и возьметъ себѣ южную часть.
   Спустились внизъ, выровнялись, ударили плетями коней и поскакали. Рвутся впередъ бѣшеные кони, свистятъ нагайки, шумитъ трава. И то Яновъ обгонитъ Иловайскаго, то Иловайскій Янова.
   Вотъ, наконецъ, и вершина. Взмахнулъ плетью Яновъ и первый взлетѣлъ на вершину. Призналъ себя побѣжденнымъ Иловайскій, и все, что лежалона югѣотъ Сауръ-Могилы, взялъ себѣ Яновъ, а сѣверная часть, холмистая, отошла къ Иловайскому.
   Для иллюстраціи захватнаго права, которое прежде было въ большомъ ходу на Дону, легенда эта очень характерна. На Дону долгое время земли разбирались хищническимъ способомъ. Сначала это хищничество носитъ чисто непосредственный характеръ -- захватывали цѣлыя пространства никому ненужныхъ земель: потомъ началось хищничество систематическое: нарѣзывали и отмежевывали лучшіе участки земли для чиновниковъ и дворянъ, гдѣ-то служившихъ, что-то дѣлавшихъ. Даже у простыхъ казаковъ землепользованіе не было стѣснено: до изданія закона 21 апрѣля 1869 года казаки пользовались юртами безъ раздѣленія напаи -- гдѣ хочешь, тамъ и бери, по своему выбору.
   Это и было началомъ безсистемнаго хищническаго хозяйничанья, давшаго потомъ такіе печальные результаты.
   

III.

   Донская область дѣлится на девять округовъ, и эти округа представляютъ собою любопытное явленіе. Они въ высшей степени своеобразны, индивидуальны, каждый носить свою окраску, свои племенныя особенности и можетъ быть разсматриваемъ особо.
   Собственно казачьими округами надо считать: 1-й Донской (73,3% казаковъ), 2-й Донской (80,6%), Усть-Медвѣдицкій (74,3%) и Хоперскій (74,8%). Это -- ядро донского казачества и вмѣстѣ съ тѣмъ это самые глухіе и консервативные округа.
   Въ Черкасскомъ округѣ, лежащемъ у истоковъ Дона, преобладаютъ иногородніе: ихъ 60,1%, а казаковъ только 39,9%. Любопытно, что въ этомъ округѣ лежитъ и областной центръ края -- Новочеркасскъ. Самый обширный и самый плодородный Донецкій округъ населенъ наполовину малороссами (53,5%), наполовину казаками (46,5%). Въ Ростовскомъ округѣ, прилегающемъ къ устьямъ Дона,-- всего только 6,5% казачьяго населенія, а остальные 93,5% малороссы, армяне, греки. Таганрогскій округъ сплошь заселенъ малороссами, казаковъ здѣсь всего только 1,3% (одна станица на весь округъ), много тавричанъ, живущихъ хуторами на собственной землѣ, есть нѣсколько нѣмецкихъ колоній, есть и греческія колоніи на лиманѣ р. Міусъ.
   И. наконецъ, въ пустынномъ бильскомъ округѣ живутъ калмыки. На этомъ забытомъ, почти вырождающемся племени слѣдуетъ остановиться подробнѣе.
   Что калмыки вырождаются, подтверждаетъ областная статистика. Уже нѣсколько лѣтъ подрядъ число ихъ застыло на 30 тые. и то подымется немного, то упадетъ.
   Въ 1903 году въ Донской области было калмыковъ 30.935
   ....... 1907..... "..... 30.482
   ..... 1909..... "..... 30.281
   ....... 1910.......... 31.186
   Признаки вырожденія стали замѣчаться съ тѣхъ поръ, когда калмыкамъ, привыкшимъ къ кочевью въ своихъ безплодныхъ, но обширныхъ степяхъ, пришлось нѣсколько потѣсниться, перейти на полуосѣдлый образъ жизни.
   Калмыки -- природные кочевники. Кибитка, степи, передвиженіе, вольныя пастбища, полудикій образъ жизни имъ необходимы, какъ воздухъ. Это всосалось въ плоть и кровь, стало отличительной чертой ихъ индивидуальности. Но за послѣднее время и сюда проникла культура въ видѣ желѣзныхъ дорогъ, торговыхъ станицъ, казенокъ и проч., стало тѣснѣе, и калмыкамъ волей-неволей пришлось приспособлять свою кочевую, вѣками утвержденную жизнь къ осѣдлому существованію.
   Началась ломка, нравственная и физическая. То, что ворвалось въ полудикій образъ жизни калмыковъ, не отличалось высокими качествами. Пьянство, воровство, сифилисъ -- были въ числѣ первыхъ "культурныхъ" пріобрѣтеній. Дурно отразилось также и уменьшеніе площади землепользованія. Калмыки получаютъ теперь, наравнѣ съ казаками, по 34 дес. на душу. Для кочевья это слишкомъ мало. Изъ общаго количества 1.975.173 дес. земли въ Сальскомъ округѣ въ пользованіе девяти калмыцкихъ станицъ выдѣлено только 575.461 дес. Земля здѣсь не отличается хорошими качествами -- мало воды, много песку, солончаковъ, для хлѣбопашества она мало пригодна. Большая часть земли, и при томъ лучшей, числится въ войсковыхъ запасахъ (1.251.020 дес.) и отдается въ аренду по баснословно дешевой цѣнѣ (отъ 25 коп. за десяти)) богатымъ коннозаводчикамъ, живущимъ въ Сальскихъ степяхъ зимовниками.
   А калмыцкое хозяйство (разведеніе овецъ, скота) падаетъ и сокращается, о чемъ свидѣтельствуютъ и цифры.
   Въ 1903 году въ окрутѣ насчитывалось:
   мелкаго рогатаго окота 93.883.
   овецъ.... 480.031.
   всего съ крупн. породами 789.000.
   Въ 1907 году мелкаго ротат. скота.... 84.688.
   овецъ..... 418.375.
   всего (съ крупн. пор.).......... 743.871
   Въ 1909 году мелк. рог. скота..... 93.996.
   овецъ..... 382.531.
   всего (съ крупн. пор.)..... 707.341.
   Вмѣстѣ съ паденіемъ хозяйства растетъ и число калмыцкаго пролетаріата, такъ называемыхъ "байгушей" (безхозяйственныхъ), которые идутъ въ услуженіе на зимовники и конскіе заводы.
   Темнымъ пятномъ въ жизни калмыковъ является ихъ многочисленное духовенство. По большей части это праздные, безпечные, невѣжественные люди, сидящіе цѣликомъ на шеѣ у своихъ прихожанъ. Они пользуются большими привилегіями и не даютъ народу ничего, кромѣ темныхъ толкованій, плохо понимаемыхъ ими самими основъ ламаитской вѣры. Глава калмыцкаго духовенства, бакша, утверждается въ должности наказнымъ атаманомъ войска Донского. Этовъ сущности правительственный чиновникъ и-въ калмыковъ.
   Въ послѣднее время, несмотря на всѣ неблагопріятныя обстоятельства -- обѣднѣніе, забитость, стѣсненіе, алкоголизмъ, болѣзни -- калмыки обнаруживаютъ признаки духовнаго пробужденія. Увеличивается число школъ въ калмыцкихъ поселеніяхъ: въ 1903 году ихъ было 18, въ 1909 поду -- 33. Къ сожалѣнію, преподаваніе въ нихъ ведется на русскомъ языкѣ, мало понятномъ для калмыцкихъ дѣтей, и завѣдуютъ школами русскіе учителя (учителя калмыки допускаются только въ качествѣ помощниковъ). Появляются кооперативныя учрежденія. Нарождается калмыцкая интеллигенція. Калмыки сознаютъ темныя стороны своей жизни, необходимость новаго устройства и реагируютъ на все, что такъ или иначе знаменуетъ поворотъ къ лучшему.
   Когда въ 1909 году среди казаковъ Донской области была произведена анкета по поводу, введенія земства на Дону, калмыцкія станицы поголовно высказались въ пользу земства, при чемъ самый проектъ о введеніи земства принимался съ оговорками въ смыслѣ увеличенія голосовъ въ земскихъ собраніяхъ отъ калмыцкаго населенія. А въ то же время многія казачьи станицы въ Хоперскомъ и Усть-Медвѣдицкомъ округахъ высказались противъ земства.
   Калмыки принимали дѣятельное участіе въ выборахъ въ Государственную Думу всѣхъ четырехъ созывовъ, имъ очень хотѣлось провести своего представителя въ Думу.
   Тутъ же, среди калмыцкой бѣдноты, живутъ въ полномъ довольствѣ владѣльцы зимовниковъ и конскихъ заводовъ.
   Зимовникъ -- это хуторъ съ огромными, прилегающими къ нему пространствами земли, въ 5--10 и болѣе тысячъ десят. земли. Здѣсь въ широкихъ размѣрахъ ведется степное хозяйство, гуляютъ табуны лошадей, стада рогатаго скота и овецъ.
   Владѣльцы зимовниковъ живутъ -- мало сказать по-барски -- по-княжески. Ихъ окружаетъ богатство, довольство, независимость. Зимовникъ -- полная чаша всего, что необходимо для сытой нетребовательной жизни, и владѣлецъ его -- неограниченный властелинъ въ своихъ владѣніяхъ. Здѣсь сохранилось еще рабовладѣльческое отношеніе къ рабочимъ, въ степени,-- можетъ быть, нигдѣ болѣе неизвѣстной. Глушь и темнота способствуютъ поддержанію такихъ отношеній. И степные феодалы благоденствуютъ, не иная ни нормы рабочаго дня. ни забастовокъ, ни требованій рабочими минимальныхъ удобствъ -- всѣхъ этихъ жупеловъ сельско-хозяйственнаго міра.
   Пользуясь нетребовательностью рабочихъ, вербуемыхъ изъ окружающей калмыцкой и казачьей бѣдноты, сельскіе хозяева мало обращаютъ вниманія на ихъ нужды. Работа продолжается отъ зари до зари, кормятъ чѣмъ попало, обращеніе плантаторское, помѣщенія грязныя, тѣсныя, отвратительныя. Врачебной помощи нѣтъ никакой, ибо до ближайшаго участковаго врача, скачи хоть три дня -- не доскачешь. На весь сальскій округъ, пространствомъ около 500 кв. миль съ населеніемъ до 80 тые. чел., имѣется только три врачебныхъ участка, при чемъ въ двухъ мѣста врачей цѣлыми годами вакантны. Лѣчатся на зимовникахъ домашними средствами, или, вѣрнѣе, совсѣмъ не лечатся и, разумѣется, выздоравливаютъ... какъ мухи. Каждую осень на зимовникахъ свирѣпствуетъ тифъ, оспа, дезинтерія, но къ нимъ настолько привыкли, что это никаго не безпокоитъ, и на офиціальномъ языкѣ "все обстоитъ благополучно".
   Гораздо больше безпокойствъ причиняютъ иногда событія, приносящія нѣкоторый ущербъ хозяйству. Снѣжный буранъ замететъ гдѣ-нибудь на зимнемъ пристанищѣ стадо овецъ, гололедица застанетъ въ степи табунъ лошадей, случится пожаръ, станетъ падать скотъ -- іи это тревожитъ, волнуетъ, заставляетъ принимать мѣры, ибо бьетъ по карману. ТІ въ медицинскомъ отношеніи животнымъ здѣсь живется лучше, чѣмъ людямъ. Въ округѣ 4 участковыхъ ветеринарныхъ врача, въ девять частныхъ, итого 13.
   Разъ въ годъ, въ началѣ сентября, въ окружной станицѣ, Великокняжеской, бываетъ большая ярмарка, куда съѣзжается вся имущественная знать Маныча и Сала. Это своего рода выставка сытости, богатства, дорогихъ лошадей и экипажей, нарядовъ и богатыхъ невѣсть. Станица тогда оживаетъ. Устраиваются обѣды, балы, катанья на бѣшеныхъ копяхъ по гладкимъ степнымъ дорогамъ. Пьюгь за процвѣтаніе мѣстной промышленности, коневодства. сорятъ деньгами, которыхъ некуда дѣвать въ степной глуши.
   А послѣ ярмарки расползаются опять по зимовникамъ, и начинается прежняя безмятежная жизнь.
   

IV.

   На Дону не знаютъ толкомъ, что такое удобреніе, орошеніе, травосѣяніе, да собственно говоря и не хотятъ знать. Дѣлаются въ этомъ направленіи единичные опыты, весьма удачные (какъ напр., опыты съ орошеніемъ полей на землѣ Жеребкова), но они мало кого интересуютъ, и казаки смотрятъ на нихъ недовѣрчиво.
   -- На каё намъ это? Все отъ Бота,-- говорятъ захолустные станичники.-- Дощь пойдетъ и все повыростеть. А безъ дощу хоть рошай, хочь не рошай -- все одно, ничему не бывать.
   Ни травы не сѣютъ,-- ни воды не берегутъ, истребляютъ лѣса, а между тѣмъ съ юго-востока, со стороны астраханскихъ степей, на Донскую область надвигается пустыня. Упорные юго-восточные вѣтры, такъ называемые "суховѣи", несутъ оттуда волны песку, засыпающаго все, что встрѣчается на пути. Рѣки, озера, поля, лѣсныя займища, сѣнокосы -- все погибаетъ, сохнетъ, постепенно превращается въ пустыню. Если вѣрить статистикѣ, въ Донской области пески захватываютъ ежегодно до 20 тыс. дес. Ими уже поглощено болѣе 600 тыс. дес. чернозема, и сколько еще захватятъ -- трудно сказать.
   И передъ упрямымъ движеніемъ песковъ безсильно сторонятся люди сю своими полями, пастбищами, хуторами. На Дону существуетъ особая разновидность осѣдлаго существованія -- странствующіе хутора. Это поселенія, которыя отодвигаются отъ песковъ. Пески подберутся близко, обступятъ сю всѣхъ сторонъ -- хуторяне переходятъ на новое мѣсто, отроются и живутъ тамъ, пока пески не отодвинутъ ихъ еще дальше.
   Старые люди говорятъ, указывая на песчаное море:
   -- Видишь, вонъ желтѣетъ песокъ? Ничего нѣтъ, голо, какъ колѣно. А.прежде вѣдь тамъ хутора были. Курени стояли, левады, рѣчка, луга. А теперь ни травинки, все суховѣемъ занесло. Вспомнишь -- и до слезъ жалко: даръ Божій, земля пропадаетъ.
   И, можетъ быть, подъ впечатлѣніемъ нашествія песковъ, исчезновенія лѣсовъ и тѣхъ хищническихъ распашекъ, которымъ подвергаются донскія степи, создалась легенда объ истощеніи земли, о томъ страшномъ будущемъ, которое ожидаетъ человѣка. Легенда мрачная, вся отъ земли, и вѣетъ отъ нея суровымъ осужденіемъ той хищнической системы хозяйничанья, которую можно наблюдать въ южныхъ степяхъ.
   "Придетъ время и, можетъ быть, скоро, когда человѣкъ трудно станетъ на землѣ. Все будетъ распахано -- и горы, и оврага. Перестанетъ тогда родить земля: почернѣютъ степи, засохнутъ лѣса, спрячутся рѣки. Все пропадетъ -- и скотъ, и птица, и живность всякая -- негдѣ имъ будетъ плодиться на землѣ. Только человѣкъ останется. Но человѣку горько тогда будетъ одному. Задохнется онъ отъ такой жизни, не на чемъ ему будетъ душу отвести. И пожалѣетъ горько о томъ, что сдѣлалъ:
   -- Были у меня лѣса, степи, рѣки. И все я истребилъ, засорилъ, вытопталъ. Осталась только земля черная.
   И взмолится человѣкъ слезно:
   -- Не по умыслу злому, но по безумію моему стало такъ. Сотвори, Господи, въ другойразъ!
   Ню Господь скажетъ человѣку:
   -- Отойди отъ меня, нерадивый, расточительный. Далъ я тебѣ свой міръ, чистый и прекрасный, какъ горница, и сказалъ: живи и соблюдай его, какъ добрый хозяинъ. А ты не сберегъ его, ты растопилъ его. Гдѣ мои лѣса, рѣки, степи? Все пропало по нерадѣнію твоему, осталась только черная земля. Ну, и живи такъ, какъ уготовалъ себѣ.
   Отвратится Господь отъ человѣка и не пошлетъ ему больше ни росы, ни дождя. И будетъ человѣкъ на сухой и черной землѣ думать свои черныя думы, пока не придетъ къ нему смерть. Распадется тогда прахомъ человѣкъ, и вѣтеръ разнесетъ тотъ прахъ по пылинкѣ. И долго будетъ стоять подъ солнцемъ черная земля, и ничего на ней не будетъ, пока не смягчится гнѣвъ Господень. А когда смягчится сердце Господне, подыметъ Онъ дно морское, и будетъ это дно новой землей. Вырастутъ тогда новые лѣса, новыя степи, потекутъ новыя рѣки. И сотворитъ Господь человѣка въ другой разъ.
   Тогда только настанетъ настоящая жизнь на землѣ, а наша теперешняя -- это такъ, одно томленіе".
   Это легенда, трактующая отдаленное будущее. А вотъ голосъ современности, идущій тоже изъ народа.
   Въ No 29 журнала "Хозяйство на Дону" за 1912 г..напечатано стихотвореніе казака Баклановской станицы на тему объ оскудѣніи края. Стихи неуклюжіе, корявые,-- такъ и видно, что ихъ писала непривычная рука,-- но въ искренности и правдивости ихъ нельзя сомнѣваться. Привожу болѣе характерные отрывки:
   
   Въ тѣнистыхъ дремучихъ когда-то лѣсахъ
   Всякаго звѣря много мы били,;
   Но вмѣстѣ со звѣремъ въ послѣднихъ годахъ
   Лѣса на чисто истребили.
   
   Наши степи, лѣса, оказались пустыней,
   Нѣту въ нихъ травъ, нѣтъ и воды,
   Лишь солонецъ тамъ бѣлѣетъ, какъ иней,--
   Вотъ нашей жизни плоды.
   
   Довольно, станичники, чего ужъ тутъ ждать?
   Намъ дружно за землю нужно взяться,
   Работать, трудиться и нечего спать,--
   Пора за науку приняться.
   
   Какія мѣры, принимаются въ мѣстахъ, чтобы остановить губительный наплывъ песковъ?
   Занимаются лѣсоразведеніемъ, насаждаютъ мелкія породы деревьевъ и кустарниковъ. Но работа, по признанію самихъ лѣсоводовъ, ведется безсистемно, одни опыты смѣняются другими, не давая практическихъ результатовъ, сдѣланныя насажденія гибнутъ, и море песку попрежнему катитъ неудержимо свои волны вглубь области.
   Лѣсное хозяйство на Дону находится въ очень печальномъ состояній; Область бѣдна лѣсами, изъ общей земельной площади
   въ 15 мил. дес. занято лѣсами только 244.511 десят. Но и эти маленькіе острова лѣса, затерянные въ морѣ донскихъ степей, уменьшаются съ каждымъ годомъ. За послѣднія 30--40 лѣтъ общіе запасы донскихъ лѣсовъ уменьшились почти на 150 тыс. дес. Въ особенности усердно истребляются станичные лѣса.
   Въ 1903 г. станичныхъ лѣсовъ было..... 237.723 дес.
   "1907 г. "................. 198.697,
   " 1910 г. "............... 195.246 "
   За семь лѣтъ площадь лѣсовъ уменьшилась на 42.477 дес. Цѣлое опустошеніе, угрожающее полнымъ исчезновеніемъ лѣсовъ въ области.
   Войсковыя лѣсничества, насаждающія лѣса на пескахъ, существуютъ уже 40 лѣтъ, содержаніе ихъ обходится до 200 тыс. руб. въ годъ, но результаты дѣятельности ихъ не велики. Ихъ насажденія далеко не пополняютъ расходовъ лѣса. Въ 1909 году лѣсничествами посажено было 2786 дес. лѣса, а уменьшеніе лѣсовъ въ области доходитъ до 7 тыс. дес. въ годъ.
   Новыя насажденія слабы, чахлы и не могутъ развиться до степени серьезнаго хозяйственнаго дѣла. Едва достигнувъ 30-лѣтняго возраста, они останавливаются въ своемъ развитіи, давая малопригодныя для эксплоатаціи породы. Сами лѣсоводы сознаютъ, что дѣло у нихъ не ладится,-- нѣтъ системы, порядка, руководящей идеи. И, можетъ быть, самое главное -- нѣтъ любви къ дѣлу, нѣтъ трезваго сознанія того огромнаго вреда, который причиняетъ краю обезлѣсеніе его.
   Мало еще разводить лѣса -- надо привить вкусъ къ лѣсоводству среди мѣстнаго населенія. Въ этомъ, можете быть, и состоитъ главная задача. Надо пробудить у степняковъ чувство любви къ лѣсоводству, сознаніе пользы его. Къ лѣсу они равнодушны тѣмъ коснымъ равнодушіемъ, которое является результатомъ бѣдности, некультурности, общественной подавленности, и наплывающіе изъ. астраханскихъ степей пески заставляютъ ихъ только отодвигаться, отдавая въ жертву пустыни свои поля, луга и лѣса.
   

V.

   Одной изъ крупнѣйшихъ хозяйственныхъ статей на Дону является рыбный промыселъ. Имъ занимаются жители станинъ и поселеній, лежащихъ на Дону и ниже -- по берегу Азовскаго моря Здѣсь вылавливаются цѣнные сорта красной рыбы (осетръ теврюта, бѣлуга), добывается много икры. Рыбный промыселъ даете жителямъ области въ общемъ болѣе милліона руб. въ годъ.
   Но и здѣсь, какъ и въ другихъ отрасляхъ областного хозяйства, тотъ же упадокъ, тѣ же стоны:
   -- Разоряемся, голодаемъ.
   Объ упадкѣ рыбнаго промысла на Дону и въ Пріазовьѣ заговорили съ особой настойчивостью весной текущаго года {"Рѣчь", "Приаз. Край", "Таганр. Вѣстн.".}. Рыба перестала ловиться, рыбные рынки опустѣли, и береговые жители, занимающіеся исключительно рыбнымъ промысломъ, очутились въ безвыходномъ положеніи.
   Тревожные симптомы появились уже давно, но на нихъ, но обыкновенію, не обращали вниманія. И только, когда для всѣхъ стало очевиднымъ, что рыбное дѣло трещитъ по всѣмъ швамъ, объ этомъ заговорили громко, стали искать причинъ и выхода изъ затруднительныхъ обстоятельствъ.
   Причины вполнѣ ясны.
   Рыбная ловля на Дону и въ Азовскомъ морѣ производится хищническимъ, а зачастую прямо-таки варварскимъ способомъ. Ловля идетъ круглый годъ, даже въ періодъ икрометанія, сколько-нибудь серьезной организаціи надзора нѣтъ, при этомъ мало считаются съ постановленіями о маломѣрной рыбѣ, которую воспрещено вылавливать, и совсѣмъ не считаются ни съ чѣмъ, даже съ здравымъ смысломъ, когда въ невода попадаетъ рыбная молодь, мелюзга.
   Эту молодь захватываютъ неводами въ безчисленномъ количествѣ. Выбравъ крупную рыбу, мелюзгу выбрасываютъ тутъ же, на берегу, въ двухъ шагахъ отъ воды, и она гибнетъ цѣлыми ворохами. Чтобы скрыть слѣды разложенія, эти вороха зарываютъ въ песокъ. На берегахъ Дона и Азовскаго моря много такихъ рыбныхъ кладбищъ.
   Ловятъ неводами, преимущественно крупные рыбопромышленники, и истребленіе молоди, главнымъ образомъ, ихъ грѣхъ. Теперь же вся тяжесть упадка рыбнаго промысла ложится прежде всего на ту береговую бѣдноту, которая живетъ только ловлей. И многіе вынуждены бросать рыбный промыселъ, идти на фабрики и заводы, а тѣ. что остались при своемъ дѣлѣ, живутъ почли впроголодь. Ловля -- ихъ главный промыселъ организацій среди нихъ нѣтъ никакихъ. Были объ этомъ разговоры, но помѣшали съ одной стороны разобщенность населенія, а съ другой -- несочувствіе мѣстной администраціи, видящей въ профессіональныхъ союзахъ прежде всего крамолу. А положеніе рыбаковъ горькое. Плохая ловля, пониженіе цѣнъ на рыбу, порча снастей -- "и петля уже готова, приходится залѣзать въ долгъ подъ векселя или подъ залогъ домашняго имущества. Рыбопромышленники и прасолы даютъ рыбакамъ небольшія суммы охотно, но выпутаться потомъ изъ этой кабалы не легко. Часто дѣло оканчивается продажей съ молотка баркановъ, сѣтей, домашняго скарба:
   Трудныя обстоятельства толкаютъ рыбаковъ на рискованныя дѣла. Въ гирлахъ Дона есть запретныя мѣста, гдѣ ловля не производится круглый годъ. Это -- рыбные сѣменники для разводки рыбы.Они охраняются особый рѣчной полиціей, а законы здѣсь драконовскіе: тѣхъ, кто покушается на запретныя мѣста, разстрѣливаютъ, какъ дичь. Эти строгости, однако, не останавливаютъ-' хищниковъ, и часто въ гирлахъ, среди камышей, завязываются цѣлыя сраженія между хищниками и охранной полиціей, оканчивающіяся заурядъ смертельными случаями.
   Въ числѣ мѣръ, предлагаемыхъ для поднятія рыбнаго промысла, указываютъ, между прочимъ, на необходимость запрещенія ловли въ теченіе двухъ-трехъ лѣтъ. Эта радикальная мѣра, выдвинутая крупными рыбопромышленниками, совершенно недопустима, такъ какъ для рядовыхъ рыбаковъ-добытчиковъ это равносильно голодной смерти. Вполнѣ достаточно было-бы установить повсемѣстный запретъ ловли во время лѣтняго икрометанія (май, іюнь), а также запретить ловлю неводами и маломѣрными сѣтями, истребляющими молодь.
   Но объ этомъ пока только говорятъ, а хищническое истребленіе рыбы продолжается. За послѣднія 5 лѣтъ рыбный промыселъ на Дону пришелъ въ совершенный упадокъ. Многія породы рыбы совсѣмъ исчезли, другія вылавливаются въ самомъ ограниченномъ количествѣ.
   Вотъ данныя за 1903--9 годы по Донской области:

0x01 graphic

   Въ теченіе 6 лѣтъ доходъ отъ рыбнаго промысла въ Донской, области, постепенно падая, уменьшился на 621.170 руб. И это", несмотря даже на то. что цѣны на рыбу pà-стуть съ каждымъ годомъ.
   Цифры эти говорятъ сами за. себя.
   А вотъ самыя послѣднія извѣстія областной печати:
   "Осенній уловъ красной рыбы въ Азовскомъ морѣ считается однимъ изъ неудачныхъ изъ всѣхъ предшествовавшихъ лѣтъ. Ежегодный уловъ красной рыбы падаетъ. Въ числѣ причинъ, вызывающихъ быстрое паденіе промысла, первенствующее мѣсто отводятъ хищническому истребленію рыбной молоди. Рыбаки дѣлаютъ такіе грустные выводы: если такъ будетъ и дальше. Азовское море рискуетъ совершенно остаться безъ красной рыбы". ("Приаз. Кр.", 12 ноябр. 1912 г.).
   

VI.

   Что населеніе Донской области въ пути къ оскудѣнію, и что это оскудѣніе съ каждымъ годомъ увеличивается, признаютъ всѣ, кто близко присматривался къ областной жизни.
   Спросите агрономовъ, учителей, станичныхъ атамановъ, священниковъ, кооператоровъ -- всѣхъ, кто близко соприкасается съ населеніемъ области, и услышите въ отвѣть, что Донъ бѣднѣетъ, хозяйство падаетъ, населеніе разоряется. Со страницъ областной печати то и дѣло срываются жалобы и сѣтованія на упадокъ хозяйственныхъ промысловъ на Дону. Разсматриваются причины упадка, преподаются совѣты, какъ поднять благосостояніе края,
   Причинъ много.
   Прежде всего самый главный врагъ населенія -- это темнота,.некультурность. Въ области мало школъ (1 учебное заведеніе приходится на 1.336 душъ), населеніе наполовину неграмотно существующія школы, такъ называемыя, министерскія и церковноприходскія бѣдны во всѣхъ отношеніяхъ и не даютъ того, что онѣ могли-бы дать при другой постановкѣ.
   Но вѣдь Донская область на особомъ положеніи, въ ней нѣтъ земства, нѣтъ общественныхъ организацій, и всѣ просвѣтительныя учрежденія (школы, курсы, образовательные кружки) находятся подъ тяжелымъ гнетомъ опеки всякихъ военныхъ, гражданскихъ и духовныхъ властей.
   Какъ на одну изъ важнѣйшихъ причинъ обѣднѣнія и упадка Дона, надо указать на бытовыя особенности казаковъ, на ихъ положеніе -- военныхъ пахарей. Казакъ половину жизни проводитъ на конѣ. Юношей его призываютъ къ отбыванію воинской повинности, и эта служба длится съ перерывомъ до зрѣлыхъ лѣтъ. Большая часть молодыхъ рабочихъ силъ отвлекается отъ работы, и это приноситъ огромный ущербъ домашнему хозяйству. Казакъ или на военной службѣ, или отдыхаетъ отъ нея, или собирается опять на службу, а хозяйство тѣмъ временемъ падаетъ,-- находясь на рукахъ женъ, отцовъ и матерей.
   Когда стали появляться прорѣхи въ донскомъ хозяйствѣ; быть предпринятъ цѣлый рядъ изслѣдованій положенія и нуждѣ донского казачества (комиссія ген. Маслаковца и др.). Матеріалъ получился богатый, и все, въ сущности, сводилось къ одному: къ грѣху безграмотности, некультурности, неумѣнья вести серьезно, "мысленно сельско-хозяйственное дѣло.
   Общіе выводы, сдѣланные на основаніи этихъ изслѣдованій, таковы.
   Способы обработки земли первобытны: посѣвы дѣлаются безпорядочно, какъ попало, паровая обработка не примѣняется: землѣ не даютъ отдыха; травосѣяніемъ не занимаются: скотоводство, съ уменьшеніемъ площади пастбищъ, приходитъ въ упадокъ количественно и качественно. Почва истощена, засорена и вмѣсто хлѣба даетъ овсюкъ, осотъ. Несмотря на вѣковой опытъ, не умѣютъ, въ сущности, пахать, сѣять, задѣлывать сѣмена, бороться съ сорными травами, съ засухами. Изъ-за недородовъ и другихъ матеріальныхъ затрудненій болѣе 30% коренного казачьяго населенія въ станицахъ перешли въ разрядъ чуть-ли не бездомниковъ. Это при 10--15 десятинахъ надѣла.
   Другія отрасли хозяйства -- садоводство, виноградарство, винодѣліе, шелководство, табаководство находятся въ зачаткѣ. Нѣтъ знаній, необходимыхъ для развитія этихъ промысловъ, нѣтъ спеціалистовъ, подготовки. Не только въ. Донской области, но и на всемъ юго-востокѣ, пространствомъ болѣе 350 тыс. кв. верстъ, нѣтъ до сихъ поръ научно поставленнаго учебнаго заведенія, которое могло-бы обслуживать сельско-хозяйственныя нужды края. Только въ 1907 году въ Новочеркасскѣ открыто среднее сельско-хозяйственное училище.
   Что же нужно для того, чтобы поднятъ благосостояніе богатаго, щедро одареннаго природой края?
   Прежде всего то, чего нѣтъ сейчасъ въ Донской области, и... чего она ждетъ вотъ уже три десятилѣтія, т. е., общественной самодѣятельности.
   Это причина всѣхъ причинъ.
   Въ Донской области нѣтъ земства, нѣтъ никакихъ общественныхъ. организацій, нѣтъ, слѣдовательно, и самодѣятельности. Воля начальства, власть усмотрѣнія, "какъ прикажете, такъ и сдѣлаемъ" вотъ главные стимулы, корректирующіе жизнь края, и хоть-бы эта система бараньяго рога и ежовыхъ рукавицъ проводилась равномѣрно, опредѣленно, а то вѣдь и этого пѣта. Край очутился.въ положеніи молодой, еще не объѣзженной лошади, обучать которую брались поочередно нѣсколько человѣкъ. Каждый муштруетъ по своему: одинъ налегаетъ тіа скаковую ѣзду, другой учить рисистому бѣгу, третій иноходи, а въ результатѣ, лошадь задергана и не знаетъ, на какую ступить.
   Такъ и съ Донской областью.
   За послѣднія 7--8 лѣтъ перемѣнился цѣлый рядъ краеначальниковъ, и каждый приносилъ свою систему, свои вѣянія, свои симпатіи и антипатіи. Получилась такая смѣсь системъ и вѣяній., что въ концѣ-концовъ всѣ перестали понимать:
   Что же намъ собственно нужно? Военныя доблести или сельское хозяйство? Земскія учрежденія или очищеніе области отъ иногороднихъ, вплоть до отобранія земель, дабы Донъ оставался для донцовъ?
   Недоумѣнія эти живутъ въ сынахъ тихаго Дона и поднесь.
   Недавно столица Дона. Новочеркасскъ, кстати сказать; захудалая, и неблагоустроенная, получила городское самоуправленіе, причемъ въ число гласныхъ могутъ быть избираемы и иногородніе.
   Истинно-казачьи элементы заволновались:
   -- Какъ? Чтобъ, стало быть, иногородніе стали заправлять нашими дѣлами? Не могёть этого быть. Скасуемъ.
   И взялись за работу.
   Наказной атаманъ, генералъ Мищенко, нынѣ ушедшій, повелъ цѣлую аттаку противъ дарованнаго Новочеркасску самоуправленія, не взирая даже на то, что законъ уже получилъ Высочайшее утвержденіе. Предпринять былъ цѣлый рядъ опросовъ по станицамъ -- можетъ:іи быть терпимо въ столицѣ Дона такое самоуправленіе? Къ счастью, ничего изъ этого не вышло, кромѣ удаленія генерала Мищенко.
   Такую же войну ведутъ истинно-казачьи элементы и противъ введенія на Дону земства. Опекунамъ и ихъ приспѣшникамъ, привыкшимъ рѣшать областныя дѣла въ тѣсномъ кружкѣ, по-семейному, не нравится эта затѣя. Придется поступиться сзлей властью, своимъ вліяніемъ на дѣла. Не всѣмъ вѣдь живется на Дону плохо, инымъ и хорошо. А съ земствомъ, даже куцымъ, какое собираются ввести на Дону, все же придется считаться.
   Вопросъ о земствѣ -- давній и тревожный на Дону вопросъ.
   Всѣ, кто искренно желаетъ, чтобы край возродился, воскресъ для новой жизни, ждутъ съ нетерпѣніемъ земства, видя въ немъ единственный пока выходъ изъ того тяжелаго тупика, куда уперлась жизнь края, руководимая носителями сильной власти.
   Земство въ одинаковой степени необходимо и для казачества, и для иногороднихъ. Теперь въ области среди населенія нѣтъ общественной спайки, оно разрозненно, разбито на группы, ничѣмъ между собой не связанныя. При совмѣстной работѣ земство, несомнѣнно, примиритъ тѣхъ и другихъ, сотретъ тѣ весьма замѣтныя теперь перегородки, которыя стоять между хозяевами Дона, казаками, и иногородними. Общими усиліями, дружной работой край, несомнѣнно, подвинется къ обновленію.
   Донской области, такой просторной, богатой и самобытной, нужны хорошія школы, грамотность, больницы, пути сообщенія, дѣльные учителя, агрономы, врачи -- словомъ, все то, что уже есть въ сосѣднихъ земскихъ Харьковской и Екатеринославской губерніяхъ, и чего никакъ не дождутся жители Дона. Нужно, чтобы само населеніе взялось за исправленіе своихъ старыхъ грѣховъ. пока еще не поздно.
   Теперь все, сколько-нибудь самостоятельное, искреннее, носящее въ себѣ искру общественности, бѣжитъ съ Дону, запуганное дѣйствіями носителей сильной власти, бѣжитъ туда, гдѣ легче дышется. Остаются либо подвижники, которыхъ вообще немного, либо люди канцелярскаго образа и подобія, безразличные но всему, кромѣ двадцатаго числа.
   Въ какомъ, напримѣръ, плачевномъ состояніи находится медицина на Дону? Вотъ газетная справка, иллюстрирующая положеніе дѣла:
   "Несмотря на увеличеніе окладовъ.. для врачей въ Донской области, многіе "пункты области и понынѣ остаются безъ врачебнаго присмотра, даже пріемные покои цѣлыми годами не имѣютъ врачей. Въ одномъ Усть-Медвѣдицкомъ округѣ пустуютъ 4 должности врачей, въ 1-мъ Донскомъ и Сальскомъ округахъ -- но 2 должности, всего же въ области пустуютъ 16 мѣстъ. При отсутствіи врачей пріемные покои ввѣряются полуграмотнымъ сотеннымъ и ротнымъ фельдшерамъ. Въ одинаковой степени избѣгаютъ службы въ Донской области и акушерки-фельдшерицы. Въ настоящее время изъ 61 штатной должности акушерокъ-фельдшерицъ занята всего 32; около 30 мѣстъ пустуютъ уже года два-три" ("Приаз. Кр.", 29 окт. 1912 г.).
   А вѣдь заразныя болѣзни въ области не переводятся. Холера и тифъ -- обычные въ степяхъ гости, а теперь вотъ появилась во 2-мъ Донскомъ округѣ бубонная чума, наводящая ужасъ на жителей области.
   Да и одна-ли только медицина?
   Бѣгутъ учителя, молодые священники, кооператоры, агрономы -- все молодое, свѣжее, неостывшее, будучи не въ силахъ преодолѣть совокупности бытовыхъ особенностей и явленій тихаго Дона. Бѣгутъ казаки и крестьяне въ Сибирь, въ Туркестанъ, на вольныя земли. Въ текущемъ году выѣхало изъ Донской области въ Сибирь 742 ходака для пріисканія участковъ на 6,446 душъ. Въ 1911 г. выѣхала 820 ходаковъ отъ 13.522 чел. Въ городахъ еще теплится жизнь, а въ станицахъ и хуторахъ совсѣмъ грустно.
   Строго у насъ,-- говорятъ по донскимъ захолустьямъ.-- Ходи и оглядывайся, дыши и бойся, говори только положенное, а чуть что не такъ -- пожалуйте бриться.
   Оттого и бѣгутъ и бѣднѣютъ, что жизнь превратилась въ трепетъ и безмолвіе, стала тягостной и темной.
   Не обидно-ли на самомъ дѣлѣ?
   Богатый черноземный край, съ большими данными для развитія, лежитъ мертвой глыбой, въ насильственномъ снѣ. неразрабатываемый, оскудѣлый. Подъ руками неисчерпаемыя богатства, прекрасная земля, богатѣйшія нѣдра, а населеніе разоряется. голодаетъ, тянется изъ насиженныхъ, но неиспользованныхъ мѣстъ на далекій Амуръ, въ среднюю Азію, къ фантастическимъ..зеленымъ клипамъ".
   Земля стонетъ отъ избытка скрытыхъ въ ней силъ, зоветъ плугъ и лопату, сильныя рабочія руки, но всѣми этими благами пользуются немногіе, да и то но разумно, а хищнически, съ на лету, жадно набрасываясь на одно и тупо отворачиваясь отъ другого.
   И получается странная смѣсь хищничества и лѣни, высасыванія послѣднихъ соковъ земли и попиранія ногами нетронутыхъ богатствъ -- картина въ достаточной степени грустная, поражающая нелѣпостью мазковъ, неожиданностью переходовъ.
   Не хорошо стало на Дону.

П. Сурожскій.

"Современникъ", кн.XII, 1912

   
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Рейтинг@Mail.ru